Прошли три одинаковых дня. Освобождённый от выполнения хозяйственных обязанностей Шеф занимался тем, что ходил со старшиной по взводам роты, проводя сверку имущества, и если номерное вооружение было в порядке, то вещевое имущество: палатки, фляжки, котелки, спальные мешки, каски, броники и прочее, было настоящим болотом, и чем больше проверяли, тем больше увязали в недостаче, выявляя всё новые и новые потери. К примеру, пропали все до единого подшлемники. Но Синицыну сей факт не казался чем то кошмарным и робкие реплики Шефа вызывали на его лице лишь недоуменную улыбку, он деловито отвечал: "Всё спишем, не парься".
Под мышкой Сергей носил синюю старшинскую папку с актами списания имущества, вещевыми аттестатами и прочей канцелярией. Техник Серёга удивлённо косился на неё и качая головой иронизировал:
- Ну ты умный! С папкой ходишь!
Конечно, эта синяя папка, против его деревянной ложки в сапоге выглядела смешно и Шеф пообещал себе, засунуть папку куда подальше с глаз, как только примет роту.
На кухне, проклиная всё на свете, кашеварил Антон. Он быстро понял, что кухонный бог из него не выйдет и вообще, положить себя на священный кухонный алтарь, ради здоровой и горячей пищи для своих товарищей, он не готов. Антон впал в уныние и еле-еле управлялся с хозяйством. За водой не ходил, переложив это хлопотное занятие на двух выделенных ему помощников: Толяна и одного новенького, Ивана Жалилова.
Иван был небольшого ростика: простоватый, деревенский мужичок, лет тридцати. При расспросе, быстро выяснилось, что срочную он служил в стройбате и с оружием, что называется был на "Вы".
Кроме кухни, поставить его было некуда.
- Готовить умеешь? - спросил Молдаван.
- Умею.
- На кухню пойдёшь?
- Разыгрываете? - Иван усмехнулся, не веря в такую удачу. В душе он как раз о чём-то таком мечтал: о тёплом, уютном месте, вроде того, что представляет из себя русская печка.
Но его сельское понятие о сытости, тепле и уюте сильно обманулось; походив пару дней с флягой на родник и пробуя разжигать капризную печь в свинцовых от грязи сапогах, в голову Ивана закралось подозрение, что его действительно разыграли, причём разыграли зло. Он скис, стал хмур и не общителен. Затем проявился его вредный характер: он начал бастовать и потребовал, чтобы за водой ходили все, по очереди.
Молдаван, узнав об этом, сперва смеялся, потом поговорил с Жалиловым и вроде бы всё наладилось, страсти улеглись, но тут сплоховал Антон.
Утром, разжигая печь КП-20*, он перекачал давление, затем открыв сопло для розжига, долго возился со спичками, а когда поднёс огонь к печи, то она взорвалась. Один бак улетел с обрыва в неизвестность, сломался манометр давления и сгорела маскировка кухни. Всё это было поправимо, и Антон даже нашёл бак, но Иван с тех пор стал бояться чудо-печку и предпочитал готовить на костре.
Это было единственное происшествие нарушающее скуку и однообразие серых будней. Служба всё более походила на затянувшийся полевой выход. Ничего особенного не случалось. Но состояние мирного покоя всё больше внушало Шефу тревожную мысль о надвигающейся буре.
Вечерами, когда темнело, Шеф шёл в соседнюю землянку пить крепкий чай с сухарями. Он заваривал большую кружку, кидал туда Батиных трав и называл ароматный напиток "Купец". Кружку передавали по кругу, отхлёбывали по глотку, курили и слушали новости.
По такому случаю, нещадно коптящую солярку в консервной банке, заменяли комбижиром. Фитилём служила всё та же ветошь. Может быть комбижир и не делался из отходов нефтепродуктов, но горел ярко и не коптил. Это преимущество давало возможность читать, не литературу конечно, перечитывали письма,постепенно заучивая их наизусть. Всё это были составляющие душевного комфорта, атмосферы почти домашнего уюта.
"В эфире радиостанция "Чечня Свободная", - затараторил женский голос из динамиков магнитолы, - "Два милиционера погибли, десять ранены в результате бандитского нападения, совершенного сегодня около полудня на северной окраине населенного пункта Курчалой. Как стало известно, в засаду попали сотрудники новгородского ОМОНа".
Сурен повернулся к магнитоле и сделал погромче.
"Группа покидала блокпост после окончания служебной командировки. На подъезде к Курчалою с двух сторон автобуса, в котором находились омоновцы, взорвались два радиоуправляемых снаряда. Взрывом автобус перевернуло. Вслед за этим начался его обстрел".
- Не "обстрел", а "расстрел", - поправил невидимую ведущую Сурен.
- А мы же стояли в Курчалое, тут рядом - километров десять.
- Стояли летом, помнишь там Макс механ корову кувалдой завалил?
- Тихо! Пятёрка чего-то шумит, - поднял палец вверх Сурен.
Со стороны соседей послышался привычный треск автоматов. "Опять пятёрка дурит" - не успел подумать Шеф, как в следующую секунду вспышка и резкий, оглушительный взрыв раскололи тишину, прервали все действия и мысли. Ему будто отвесили огромную оплеуху. Шеф чувствовал, как сердце бьётся прямо у него в ушах.
Следом осколки прошили шатёр-палатку. Организм действовал на уровне инстинктов. Все находившиеся в землянке мгновенно повскакивали и на ходу прыгая в кирзачи, без суеты, по очереди выхватывали из самодельной пирамиды оружие и пригнувшись тянулись на позиции.
С тёмного неба, словно огромный фонарь, светила полная Луна. Сразу бросилась в глаза покорёженная кабина Мормона, грузовик покосился на бок. Перед ним дымилась воронка. Рядом с кабиной, на земле, лежал Антон. К нему пригнувшись спешил Батя; добежав, он стал оттаскивать раненого за кузов машины.
Со стороны пятой роты доносился грохот. Яркие вспышки взрывов рассыпали снопы искр, давая возможность видеть сквозь голые деревья бегающие фигурки бойцов.
- Огонь по команде! - еле услышал Шеф дублирующую команду почти в ухо от находящегося рядом Баранцевича, техник был по пояс голый, но Сергей этого не заметил. Между ними сидел Жалилов, прислонившись спиной к окопу; его рука судорожно дёргала затворную раму автомата.
Ядовитый свет Луны резал глаза и мешал прицеливаться. Шефу казалось, что он как на ладоне. Люди и предметы отбрасывали странные, размытые тени, придавая обстановке ощущение нереальности происходящего. Мысли бежали с отчаянной быстротой. Шеф с предельной сосредоточенностью всматривался в зелёнку. Ему уже виделись зловещие фигуры выбегающие из леса и он готов был по ним стрелять.
С той стороны послышались характерные звуки выстрелов подствольного гранатомёта, затем хлопки, рвущие землю перед позициями. Свист проносящихся осколков заставил на несколько секунд спрятаться за бруствер.
"ВОГами хотят достать. Отче наш, Иже еси на небесех! Божья Матерь Смоленская - защити мя", - забились обрывки молитв в голове Шефа.
«Аллах акбар!» - то ли показалось, то ли нет, но в этот момент началась безостановочная стрельба. Стреляло всё и вся. С душой! Тридцатимилеметровые пушки обеих БМП делали просеки в зелёнке. ПКМы кинжальным огнём резали пространство. Плотный, свинцовый град полетел в "зелёнку", не оставляя никаких шансов нападавшим. Сплошная стена металла, беспощадно обрушилась на неприятеля.
Шеф меняя рожок посмотрел на Баранцевича; тот яростно стрелял вцепившись в РПК*. Вот он присоединяет еще одну пару рожков, перемотанных синей изолентой. Досылает патрон в патронник и исступленно стреляет по невидимым целям. Только сейчас Шеф заметил, что техник по пояс голый и все бока успел измазать глиной.
Слева строчил Толян. Ударил гранатомёт Сурена. Соседние отделения тоже не отставали и вели шквальный огонь. Воздух, насквозь пропитался едким запахом пороха.
- Прекратить огонь! - послышались дублирующие команды ротного.
Не сразу, но быстро, огонь прекратился. Глухота в ушах не давала ясно мыслить, в теле ощущалась неприятная скованность.
Повисла напряжённая тишина.
Шеф продолжал смотреть из-за бруствера в зелёнку, напрягая постепенно возвращающийся слух. Потом повернулся к Жалилову; тот как и в начале боя дёргал рукоятку затворной рамы, пытаясь дослать патрон в патронник.
- Дай мне, - Сергей протянул руку, чтобы помочь достать из автомата перекошенный патрон. У Ивана тряслись руки; этот небольшой боевой эпизод сильно впечатлил его. Он тоже немного оглох, поэтому не сразу понял, что хочет от него Шеф, подступил поближе и повернулся к нему ухом.
Нужно было немного привести Жалилова в чувства:
- Как тебя зовут? - громко и серьёзно спросил Сергей.
- Иван.
- А меня?
- Старшина.
- Какой он старшина! Он такой же повар, как и ты, - добродушно съязвил техник, стоя в накинутом на плечи бушлате. Его чувство юмора было на месте, но руки всё ещё мелко дрожали от перевозбуждения.
Шеф отстегнул рожок и резко дёрнул на себя затвор; патрон вылетел и бесшумно исчез в темноте окопа.
- Изучай автомат, - Сергей показал Ивану, как нужно заряжать автомат и подумал: "Через два, три дня большая замена и пришедшие на смену бойцы будут ли обладать тем опытом, который уже получили "старики".
К ним протиснулся Сурен и важно произнёс:
- Всё, думаю больше не полезут. Что это - провокация?
- Согласен, провокация, или внимание отвлекают, - ответил Шеф.
- Вот тебе и не стреляйте на каждый шорох, помнишь замполит батальона учил? "Когда вы стреляете, духи подбираются ближе".
Но когда не стреляем, духи тоже подбираются! Выходит, что лучше всегда стрелять, зачем ждать? - Сурен был спокоен и рассудителен.
- Подождём. Кстати, что с Антоном? - спросил техник.
- Антон! - не громко крикнул Сурен.
Из-за Мормона, подал признаки жизни Антон. Он крикнул, что с ним всё в порядке и что он всего лишь легко ранен. На самом деле он пришёл в себя после контузии, осколками стёкол кабины ему здорово посекло руку и лицо. Волею случая, взрыв пришёлся перед Мормоном, ещё немного и спящий Антон мог бы не проснуться.
- Ладно, слушайте анекдот, короткий, но со смыслом! - предложил Сурен, - Пока мяч летел в окно, дети уже играли в прятки.
Сурен тихонько засмеялся, обнажая свои белые зубы, повторяя: Ты понял? Играли в прятки!
От остальных, Сурена отличала одна хорошая черта, в любой ситуации он с улыбкой смотрел на мир. Такой серьёзный со стороны, на поверку оказывался весёлым балагуром.
Окопы не покидали. Все с нетерпением ждали команды "Отбой". Со стороны пятёрки ещё слышались какое-то время одиночные выстрелы, но потом всё стихло и только Луна по прежнему неприятно жгла глаза ярким светом.
*** *** ***
Утро после боя выдалось ясное и прохладное. Антона, вместе с двумя ранеными из пятой роты, уже увезли на взлётку для переправки в госпиталь Ханкалы. Теперь, в ожидании начальства, шла чистка оружия. Люди чувствовали себя героями, которым всё нипочём. Им удалось избежать смертельной опасности и они чувствовал себя возвышенно и торжественно. Бойцы весело приветствовали друг друга на разный манер, закуривали и вспоминали какие-то новые подробности и ощущения вчерашнего боя, ещё не обмусоленные до этого.
Первым приехал комбат, с немногочисленной свитой на броне. Он спрыгнул с МТЛБ и сразу же наткнулся на Ачхоя. До этого Папаев видел пса только на броне БМП и воспринимал его не более чем талисман или украшение, этакий симпатичный аксессуар на приборной панели автомобиля, вроде игрушечного тигра с качающейся головой, но здесь пёс был на своей территории и глядя комбату в глаза, стоял и утробно рычал.
Среди остальных выделялись замполит батальона майор Бубнов и интересная молодая девушка с сумкой санинструктора на плече. На голове у неё была надета необычная полевая кепка с большим козырьком, закрывающим глаза, поэтому чтобы рассмотреть её нужно было подойти очень близко.
Бубнов помог ей спрыгнуть с брони и они вместе сперва поприветствовали ротного Мишина, затем подошли к "Мормону" и стали рассматривать его покорёженную кабину. Первым знакомиться с девушкой пошёл Воробей и выяснил, что перед ними не кто иная, как новый санинструктор батальона Даша.
Незаметно пришла группа разведки; пятеро молодых парней, широкоплечих и лобастых, с татуировками, в виде летучих мышей, на выбритых затылках. С ними был невысокий командир. С группой разведки шли саперы. С управления роты, собирались в «зеленку» Батя и Молдаван.
Подстёгиваемый любопытством Шеф решил воспользоваться неразберихой и идти с группой. Он знал, что любопытство на войне не приводит ни к чему хорошему, но ему хотелось побороть свой страх перед этим зловещим белым пятном, под названием «зелёнка».
К тому же, Шеф опасался что Папаев вспомнит о поваре из управления седьмой роты. Поэтому сомнений в правильности принятого решения у Шефа не было, ибо перспектива разделять с "винни-пухами" один блиндаж, а остаток службы быть на побегушках в штабе батальона - была ему противна. Нужно было идти с группой.
С комбатом прибыл седовласый капитан. Он остался с Мишиным и не отходил от него. Мишин стоял красный как рак, он только что получил нагоняй за Ачхоя. Пёс не испытывал дружелюбия к непрошенным гостям и рычал на не знакомых ему людей, отвлекая на себя слишком много внимания.
Следом за батальонными командирами прибыла МТЛБ с начальником штаба полка. Механик-водитель с шиком сделал короткий разворот, резко нажал на педаль тормоза и выключил двигатель.
- Смирно! - крикнул замполит Бубнов, оказавшийся ближе всех к начальнику штаба.
- Вольно, - быстро ответил напыщенный офицер и осматриваясь по сторонам, остался стоять на месте, поджидая спешащих к нему офицеров.
Шеф пошёл наперерез к ротному, с которым шёл неизвестный капитан, спросить разрешения отправиться вместе с группой. Поравнявшись с ними, на просьбу Сергея неожиданно ответил седовласый капитан: "давай" - буркнул он и на ходу окинул Шефа серьёзным взглядом с головы до ног.
- Кстати, познакомься Аркадич, это твой старшина, - сказал Мишин капитану.
- Приказом отдали? - спросил он.
- Нет ещё, - ответил Мишин.
- Сержант Шефер - Сергей протянул руку для рукопожатия, но тут же осёкся и взял под козырёк. Он хотел сказать ещё что-то, но командиры спешили и Шеф тактично промолчал.
- Убери собаку ротный! Ей богу я её пристрелю! - раздался за спиной грозный голос Папаева.
_______________________________________
* - КП-20, кухня переносная на 20литров.
** - выстрел гранатомётный ВОГ-25 — осколочный боеприпас для подствольных гранатомётов ГП-25 «Костёр»
***РПК - ручной пулемёт Калашникова
Продолжение http://proza.ru/2021/04/03/2095