После того, что случилось в родительском доме в Карелии, Наташа ехала в Москву домой с тяжелыми чувствами. Ее мучил только один вопрос – нужно ли об этом кошмаре, который она пережила, рассказывать мужу. Если его в это посвятить, то он начнет бить во все колокола, тем более в милиции у него работает его однокашник, который занимает немаленький пост. Подъезжая к дому, она твердо решила супругу ничего не говорить, благо видимых последствий не было.
Сергей Иванович, зная, что приедет жена, приготовил блюдо, которое он всегда готовил к ее приезду из деревни. Оно состояло из жаренной картошки и антрекота, который он замачивал в специальном соусе. Мясо получалось мягкое и немного сладковатое, что особенно нравилось жене. Когда она зашла в квартиру, муж спросил:
– Как съездила?
– Нормально, – ответила Наташа.
Ужин прошел тихо и мирно.
На следующее утро Сергей Иванович встал пораньше. Неделя предстояла трудная: нужно было сдавать очередной объект – «Детский сад». Это означало, что различные комиссии, сменяя одна на другую, будут на объекте. Кое с кем придется ругаться, настаивая на том, что подписи должны стоять, а кое-кого и вести в ресторан, после того как заветная подпись будет красоваться на акте приемки. Он не любил такие дни. Это выбивало его из колеи обычной жизни, но доверять это ответственное дело своему заму он не мог. За не вовремя сданный объект шли различные материальные наказания, а за успешную сдачу объекта полагались, наоборот, поощрения. Да и фото с главой района на фоне нового детского сада тоже было не лишним и тешило самолюбие пятидесятилетнего мужчины, который прошел путь от мастера до начальника строительного управления. Быстро позавтракав, он пошел на работу.
Наташа встала вся разбитая и не выспавшаяся. Не спеша приведя себя в порядок, она вышла из дома. В глазах опять стояли эти уроды, и слезы невольно покатились из глаз. Работа в этот день совсем не клеилась, это сразу все заметили и начальник отдела Сергеев cпросил:
– Наталья Павловна! Вы случайно не заболели?
– Нет, – ответила Наташа.
После этого вопросов больше никто не задавал.
В обед она позвонила подруге Кларке и сказала, что в пятницу после работы заглянет к ней на огонек и расскажет о ЧП, которое с ней случилось. И эта уверенность, что Кларка ей поможет прийти в себя, придало ей уверенность и помогло сосредоточиться, что в ее работе корректора в издательстве было главным. С подругой они учились в одной группе в институте, но та рано выскочила замуж. Правда, семейная жизнь не сложилась. С тех пор она жила одна, периодически заводя романы с женатыми мужчинами. В пятницу, как только часы пробили окончание рабочего дня, Наташа первая выскочила из отдела. По пути в гости она зашла в магазин и купила бутылку Мартини. Кларка встретила подругу как всегда доброжелательно, с улыбкой на лице.
– Ну, подруга, рассказывай, что с тобой произошло? – задала вопрос хозяйка.
При одной мысли, что надо подруге рассказать, как трое финнов ее насиловали, Наташе стало плохо. Кларка это заметила.
– Наташка! Что с тобой? Тебе плохо?
Но та, пересилив себя, начала рассказывать.
– Меня изнасиловали.
– Кто, где?
– Я приехала к себе в поселок, в родительский дом. Ты же знаешь: мать в прошлом году умерла, а дом остался. Там финны у нас уже несколько лет лес заготавливали. Я их всех знала, они ко мне и раньше в гости приходили поболтать. У них был последний день перед отъездом на родину, они напросились ко мне домой, вот там и надругались.
– А ты в милицию заявляла?
– Кларка! Какая милиция в нашей глухомани?! У нас один участковый на тысячу километров. Да у меня и билет на обратную дорогу на поезд был уже куплен.
– А мужу ты сказала об этом?
– Ты что с ума сошла!? Его в это посвящать! Если он об этом узнает, он такой скандал поднимет… мама не горюй. Тем более, у него однокашник в МВД работает.
– Ну а сама как себя чувствуешь?
– Кларка! Странный ты человек. Как может чувствовать себя женщина, которую принудили вступить в половую связь сразу с тремя мужиками против ее воли. С первыми двумя, вроде, все было нормально, а третий какой-то попался ненормальный, мне казалось, что он целую вечность меня насиловал.
– А ты пробовала вырываться, кричать?…
– Когда первый, Вяйно, начал свое дело, то пробовала вырываться, но два других меня держали. А когда второй начал, я уже не дергалась – знала, бесполезно. Я в ту минуту вспомнила фразу: «Если вас насилуют, то расслабьтесь и получайте удовольствие». Кларка! Ты не поверишь. Я со вторым, когда не стала сопротивляться, такой оргазм испытала, со мной такого никогда не было, даже с мужем. Казалось в тот момент, что меня на земле нет, что я где-то там на небесах, и представляешь, так было несколько раз. После этого хотелось просто полежать отдохнуть, а на меня этот третий тип залез. Какой-то кошмар начался. Ему захотелось и анального и орального секса. Я не знаю, как этого придурка выдержала. В тот момент я хотела только одного, чтобы он быстрей кончил. Противный этот Юха был. Здоровый, худой, член до колена… Ужас. А ему одного раза мало. Он меня опять по новой начал истязать.
– Да. Тебе не позавидуешь, что ты перенесла в родительском доме.
– А они на следующий день перед отъездом заявились извиняться, цветы принесли и доллары. Я их, конечно, разогнала и цветы и доллары прямо в ихние хари бросила. А один из них, Иван, который второй был, даже адрес свой мне оставил. Мол, приезжай ко мне в гостеприимную Финляндию.
– Ну и наглецы! Сначала надругались над тобой, а потом в гости зовут, – заметила Кларка.
– Я там три недели до отъезда ходила вся не своя. Соседка Любка, мне кажется, догадалась, что со мной случилось. Она видела, как они от меня выходили. При встрече со мной все моим здоровьем интересовалась. После того как они ушли, я стала сама не своя.
– Слушай, а с мужем ты после этого спала?
– Кларка, интересный ты человек! Как я могла с ним сразу после приезда спать, когда у меня там все болело. Ты не представляешь, и не дай бог тебе это пережить, когда тебя трое здоровых мужиков насилуют по очереди.
– А что же ты Сергей Ивановичу сказала?
– Сказала, что с дороги устала, а в другой раз – голова болит. Завтра суббота, вот и будем с ним сексом заниматься. Да и я уже, вроде, в форме, и какое-то непонятное желание появилось. Такого раньше не было.
– Ладно, подруга, давай выпьем за твое благополучное возвращение к нормальной супружеской жизни. Самое главное, обошлось без последствий. Нам бабам в этом мире нелегко приходится.
– И не говори.
Вечер за разговорами под Мартини пролетел незаметно.
Муж встретил жену вопросом:
– Ты где так долго была?
– Да я к Кларке заезжала, потрепались с ней, да по бокалу Мартини выпили.
– Ты не забыла, что завтра суббота?
– Сереженька! Как я могу забыть самый счастливый день недели, когда мы с тобой занимаемся любовью и я становлюсь счастливой от твоих прикосновений, от твоих ласк, от твоих поцелуев и от всего того, что мы с тобой вытворяем в постели.
Сергей Иванович подошел к жене, нежно поцеловал, погладил по волосам, и в эту минуту ему до безумия захотелось взять ее на руки, отнести в спальню, уложить на огромную белую кровать, раздеть эту красивую, в расцвете лет женщину, увидеть ее родинку под левой грудью и целовать, целовать…
– Сережа, дорогой! Потерпи до завтра.
Суббота для Наташи и Сергея действительно были праздником души и тела. Так было заведено с тех пор, как они стали мужем и женой. Наташа в этот раз надела красный комплект, зная, что муж от красного цвета сильно всегда возбуждается, и ей захотелось опять улететь куда-то ввысь, забыть обо всем на свете, и чтобы этот полет никогда не кончался, как это произошло впервые в Карелии.
– Ната! Какая ты сегодня вся красивая и сексуальная... Я тебя давно такой не видел… А красные ажурные трусики меня просто сводят с ума, – произнес муж дрожащим голосом.
А жена действительно была хороша: небольшого роста, с черными длинными волосами, белоснежной кожей, с голубыми манящими глазами. Казалось все ее тело излучало какой-то нежный, завлекательный посыл, и если в этот момент прикоснуться к ней, то все тело зазвенит, как хорошо настроенная гитара, издающая обворожительную, зазывающую мелодию…
– Сережа! Я тоже по тебе соскучилась. Мы с тобой давно любовью не занимались, пока я была в отпуске.
Сергей смотрел на свою жену и не мог понять, что же изменилось в этой женщине, с которой он прожил уже не один год, на теле которой он знал все родинки, все изгибы, все потайные лабиринты… И вдруг его осенила мысль – это глаза. Во взгляде, который говорил, «Сереженька, возьми меня, я тебя безумно хочу…» было что-то нечеловеческое и в тоже время там была какая-то настороженность и даже боязнь отдаться любимому человеку.
Наташа смотрела на своего уже немолодого мужа и думала, как все получится после того кошмара, который она пережила несколько недель назад. Ей первый раз в жизни захотелось, чтобы он взял ее силой, грубо, как это было в родительском доме, а она бы начала сопротивляться, вырываться, кричать…
В это время муж нежно поцеловал Наташу в мочку ушка, в губы, нежно обвел своим влажным языком сосок, проделал губами тропинку к ямке под названием пупок, и медленно начал опускаться в низ… к тому месту, от прикосновения к которому раньше становилось необычно приятно, волнительно…
Наташа лежала и не могла понять, что же случилось. Вроде, Сережа все делает как всегда нежно и с любовью, как он это делал сотни раз до этого, но тело не отвечало, не было ответного позыва, какой бывал до этого, и почему-то в этот раз хотелось другого, чтобы было как тогда, в деревне, без поглаживаний и поцелуев. От этих мыслей ее отвлек монотонный скрип кровати… В такие минуты раньше она обычно закрывала глаза и уходила вся в себя. С каждой минутой темп все больше увеличивался, и этот проклятый скрип кровати почему-то в этот раз стал раздражать, не давая настроиться на ту волну, которая всегда приводила ее к кульминации. Она чувствовала, что муж скоро закончит свою мужскую мелодию… Чтобы не обижать его, Наташа начала тяжело дышать, стонать как это происходило непроизвольно раньше при занятии сексом. Муж дежурно спросил:
– Наташа тебе хорошо?
– Да, – ответила она.
Но это была неправда. Первый раз за все время супружеской жизни Наташа имитировала оргазм. Близость с мужем не доставила ей наслаждения. Муж, поцеловав жену в губы, повернулся на другой бок. Наташе хотелось, чтобы было продолжение, чтобы сильные мужские руки взяли это хрупкое создание и начали бы ставить ее в разные позы, а она бы сначала сопротивлялась, а потом полностью отдала бы свое тело во власть своего любимого мужчины.
Взглянув на пятидесятилетнего мужа, мирно лежащего рядом, она поняла, что всем ее мечтам сегодня не суждено было сбыться.
Неделя проходила за неделей, а интимная жизнь не приносила радости. Каждую близость с мужем Наташа притворялась, что ей хорошо. Сергей Иванович об этом не догадывался, а сказать мужу, что она не удовлетворена и рассказать о своем странном желании, чтобы он ее взял силой, она не решалась, зная его характер.
Идя на работу, начала замечать, что она на молодых мужчин смотрит как на самцов, которые должны оплодотворить самку. На работе стала раздражительной и невнимательной. Работа валилась из рук.
Прошло несколько недель, и Наташа снова пришла в гости к Кларке. Подруга встретила ее обильно накрытым столом. Правда, вместо Мартини Наташа принесла армянский коньяк.
Посмотрев на осунувшееся лицо подруги, Кларка спросила:
– Натаха! Ты чего сегодня такая кислая? Опять чего-нибудь случилось?
– Понимаешь, Кларка! После того как меня изнасиловали, я стала сама не своя. Как будто тело живет само по себе, а душа сама по себе, и нету никакой гармонии, не стало радости в жизни.
– Ну а с мужем любовью занимаешься?
– Лучше не спрашивай.
– Что так?
– Не получаю никакого удовольствия.
– Наташ! Но раньше у тебя все было хорошо.
– Было. Вроде все Сережа делает как всегда. Гладит, ласкает, целует везде, даже мою розочку, а я не возбуждаюсь, и оргазм не наступает. Ну я, чтобы не обидеть мужа, претворяюсь, что я тоже кончила.
– А ты ему сказала, что ты не удовлетворенная?
Наташа на минуту задумалась, стоит ли говорить подруге, чего ей на самом деле хочется. Как она к этому отнесется? Но потом подумала, что больше советоваться не с кем, и произнесла:
– Кларка! Я хочу, чтобы меня силой взяли… А я бы вырывалась, кричала бы… Ну, в общем, чтобы было, как в Карелии, в родительском доме, когда меня насиловали.
Подруга посмотрела на Наташу ничего не понимающими глазами, не зная даже, как реагировать на такое неоднозначное желание. Обычно жертвы изнасилований стараются забыть эти кошмары, а здесь лучшая подруга наоборот хочет, чтобы ее опять взяли силой. Не зная, что посоветовать, Кларка сказала:
– Наташ, давай выпьем за нашу дружбу.
– Давай. Кларка! Ты не представляешь, что со мной творится. Иду по улице, смотрю на мужиков и думаю, что сможет он меня удовлетворить или нет. Мне уже самой становится не по себе от этого. Они на меня смотрят, как будто понимают, что мне от них надо.
– А ты с Сергеем поговори насчет своего желания.
– Кларка! Ты чего, с ума сошла? Я ему скажу: «Сережа! Изнасилуй меня, как меня насиловали трое финнов, а то я не могу кончить, оргазм перестала получать».
– Да. Твой муж на такие вещи не пойдет. Он у тебя мухи не обидит, не то чтобы тебя изнасиловать. Я-то это знаю.
– А я чувствую, что мне надо опять пережить то напряжение, ту неволю, то принуждение, после которого наступает бешеная разрядка, равносильная умопомешательству.
После этих слов Кларка уставилась на подругу, и в ее глазах можно было прочесть удивление, жалость, и самое главное зависть. Да-да, именно зависть. Ничего подобного она в своей жизни никогда ни с одним мужчиной не испытывала. И выходила странная картина: чтобы получить такой оргазм, надо оказаться на грани жизни и смерти. И в голове родилась идея, которую она начала гнать от себя, но немного подумав, произнесла вслух:
– Наташ! Тебе надо туда снова поехать и переспать на той кровати, где это все произошло. Пережить те моменты. Я читала, что жертвы и насильники часто возвращаются в те места. Психика человека – странная вещь, много чего не логичного и непонятного заложено в наш мозг.
– Ты думаешь, мне эта поездка поможет прийти в себя и нормализует интимную жизнь с мужем?
– Думаю, да. Самое главное, ты сама должна в это верить.
– Может, ты и права. Скоро новогодние праздники – вот я и махну в отчий дом.
Наташа с нетерпением стала ждать приближения Нового года. Сказав мужу, что хочет поехать в Карелию и сходить на кладбище, так как 2 января будет 10 лет как умер отец, она поехала в родительский дом.
Карелия встретила ее сильным снегопадом и безветрием. Только затопив печку в доме, как заявилась соседка Любка.
– Наташ, с приездом! А я смотрю, дым из трубы пошел, думаю, дайка зайду соседку навещу. Как добралась? Как Москва?
Почему-то появление соседки не обрадовало Наташу. Ей хотелось побыть одной, наедине со своими мыслями, со своими нерадостными воспоминаниями.
– Да доехала хорошо. Только в вагоне было жарко. А Москва стоит. Что же с ней станет? Стоит на своем месте, златоглавая.
Любка по интонации речи и потому, что подруга не стала задавать встречных вопросов, поняла, что ей не особо рады.
– Ну ты, Наташа, располагайся, отдыхай с дороги, а я к тебе вечерком заскочу, поболтаем. Я наливочки принесу, – после этого вышла из помещения.
Весь день до вечера Наташа прибиралась в доме. Со стены на нее смотрели портреты мамы и папы, бабушки и дедушки. Ей казалось, что они рады ее появлению, и это придало ей уверенности, что она все делает правильно. Единственное место, которое было обделено ее вниманием – это была спальня, где стояла та злополучная кровать. Она даже решила закрыть дверь туда и не заходить, но увидев, что кроме кровати спать в доме не на чем, зашла. Кровать была старая, железная, большая, больше похожая на какого-то монстра, чем на место для комфортного отдыха. Глядя на этот предмет, который стал источником ее несчастья, она разрыдалась. И внутренний голос начал ей шептать «На кой ты сюда приперлась?»
Наташа, не осознавая, что в доме никого нет, вслух этому голосу ответила:
– Кларка посоветовала приехать. Я с мужем плохо стала жить.
– Ты думаешь: если ты будешь спать на этой кровати, то к тебе опять придут финны и удовлетворят твои сексуальные фантазии?
– Господи! – как-то непроизвольно вырвалось у Наташи, – и она продолжила. – Так я после того случая стала ненормальной. Я так могу с ума сойти. Господи! Помоги мне снова обрести семейное счастье!
Но в ответ была тишина. Внутренний голос и сам не знал, как помочь сорокалетней женщине, попавшей в такую странную, непонятную, неоднозначную ситуацию, когда жертва добровольно приехала на место преступления в надежде изменить свою жизнь в лучшую сторону. День в хлопотах пролетел незаметно.
Вечером пришла соседка с бутылкой наливки, и начался разговор двух подружек, знакомых с детских лет.
– Представляешь, финны опять в район приехали лес заготавливать. Полгода их не было. Вот на тебе – опять заявились, – начала разговор Любка.
После этих слов Наташа с интересом уставилась на соседку.
– Как приехали? – произнесла она.
– По телеку сказали, что новый контракт с ними заключили. А на той неделе один финн, из тех кто к тебе в гости перед отъездом приходил, ко мне заявился и спрашивает: «Когда Наташа приедет?» Я ему отвечаю, что не знаю. Может на новогодние праздники.
После этих слов Наташе стало противно о них вспоминать и говорить, но любопытство взяло верх, и она задала вопрос:
– Люб! А он какой из себя? Высокий, худой в очках?
– Нет. Невысокий. Плотный, коренастый, симпатичный такой. На финна не похож. Сказал, что он финн на половину только, и имя у него русское – Иван.
Наташа вспомнила, что второго, который ее насиловал, с которым она испытала незабываемый оргазм, тоже звали Иван.
– А не знаешь, зачем он обо мне спрашивал?
– Знаю. Он сказал, что ты ему понравилась. Вот и пришел о тебе узнать. Я ему говорю, что ты женщина порядочная, замужняя. А он говорит, что сегодня замужняя, а завтра уже и разведенная. Видно сильно он в тебя втюрился.
– А он не обещал еще зайти?
– Ничего не сказал.
Весь вечер после ухода соседки Наташа ходила и думала, зачем она этому финну понадобилась. Время неумолимо приближалось к тому моменту, когда надо было ложиться спать. От натопленной печки в доме было очень жарко. Раздевшись догола, она нырнула в эту холодную одинокую постель. Как это ни странно, но она не ощутила дискомфорта. Прикрыв глаза, начала отчетливо видеть тех негодяев, которые над ней надругались, она как бы заново начала проживать моменты той злополучной ночи. Сначала появился первый финн-насильник, он был он рыжий, толстый и почему-то все время улыбался. Наташа смотрела на него и не могла понять, почему она его не пугается, не говорит проклятия в его адрес. Затем появился второй финн – по имени Иван. Она смотрела на него с удивлением и настороженностью. В руках он держал розы, в точь в точь такие же, какие он приносил на следующий день после той кошмарной ночи. Он взял одну розу и начал медленно проводить по белоснежному телу Наташи. От этих ласковых прикосновений лепестков, от слов, которые он произнёс, в ней начали пробуждаться потаенные желания… казалось, что это все происходит наяву, а не во сне… Она со страхом подумала, что сейчас появится третий насильник Юха и начнется снова кошмар…
В это время в окно кто-то начал стучать и одновременно кукушка начала отсчет нового дня. Наташа подумала, что, может быть, соседке Любке что-нибудь надо. Подойдя к окну и раздвинув шторы, увидела мужчину с розами. Усы от мороза у него покрылись инеем, на голове был головной убор чем-то напоминающий папаху, а ярко красная куртка выделялась на фоне белого снега. Наташа смотрела на него и не могла понять кто это. Пришелец, понимая, что его не узнают, снял головной убор, и она сразу узнала того финна с русским именем Иван. Он, глядя на стоящую обнаженную Наташу, заулыбался и начал что-то бормотать, но расслышать, что он лепечет, через окно Наташа не могла. Быстро задернув шторы и понимая, что она стояла совершенно обнаженная, ей стало не по себе. Нырнув снова в постель, её начала бить нервная дрожь. Было в появлении этого пришельца что то мифическое, сказочное. Только что он приходил к ней во сне – и вот он уже наяву у ее порога, с цветами. Сердце начало колотиться, как будто она бежит марафон. Первая мысль, которая появилась в голове –это: «Зачем он пришел? Один раз он уже надо мной надругался, и теперь снова это хочет сделать?» Но тут же появилась другая: «С цветами насильники не приходят». И эти два противоположные состояния начали между собой бороться. Открыть дверь означало впустить насильника, пришедшего неизвестно с какими намерениями, а не пустить – упустить шанс снова испытать те незабываемые мгновения, ради которых она сюда и приехала за тысячи километров от дома.
В это время стучать начали в дверь. От неожиданности нервная дрожь усилилась. Наташа вспомнила, что такое состояние страха, неизведанного, не познанного было у нее в восемнадцать лет, когда она была девушкой, жила в общежитии, училась на первом курсе и шла на свидание к пятикурснику Максиму с твердым намерением стать женщиной. Правда это было так давно, и было в тот раз не так больно, как рассказывали подруги.
Все-таки любопытство взяло верх над осторожностью и она открыла дверь. Финн неуверенной походкой вошел в стены дома, в котором он полгода назад вместе с друзьями изнасиловал эту женщину, стоящую перед ним. Некоторое время он молча смотрел на Наташу, которая стояла в коротком халатике, накинутом на голое тело, и было в этом что-то интригующее и манящее, зазывающее вошедшего посмотреть на прекрасное тело сорокалетней женщины, которое находится под одеждой.
Наташа смотрела на своего насильника уже без страха, видя его неуверенность и робость. А три розы в руках убедили ее, что он пришел с добрыми намерениями. Причем розы были разного цвета: одна белая, вторая желтая, третья красная. Точно такие он приносил после того злополучного дня и которые она с таким удовольствием и ненавистью швырнула ему в лицо. Глядя на разноцветные цветы, она подумала, что эти цветы – как наша переменчивая жизнь. Белый цвет означает чистоту и невинность, которая присуща всем людям при рождении, затем человек взрослеет, влюбляется, и этому чувству соответствует красный цвет, а после наступает измена и появляется желтый. От этих философских мыслей ее отвлек голос вошедшего:
– Наташа! Извини, что в прошлый раз так получилось… я не знаю, что на меня на шло… я уже сюда приезжал хотел попросить у тебя прощение… Вот возьми эти розы… это тебе… ради бога, прости меня… ей богу, я не хотел тебе причинять боль… в тот раз какой-то дьявол в меня в силился… выпил лишнего…
Наташа смотрела на финна, который очень хорошо говорил по-русски, почти без акцента, и думала, что же будет дальше. По тому, как он долго каялся в своих грехах, она начала понимать о его намерениях – извиниться, подарить цветы и исчезнуть навсегда в ночной морозной январской тьме. Но по мере чтения своего монолога Наташа стала замечать в его взгляде какой-то интерес к ее телу, именно к телу, а не к женщине в целом. И была в его глазах боязнь переступить ту грань, отделяющую нормального мужчину от ненормального. Наконец она начала осознавать, тот, ради кого она по совету Кларки приехала сюда, явился сам в гости. Осталось только одно – соблазнить этого, в общем-то, как ей показалось, адекватного мужчину.
Финн, закончив свою нудную и длинную речь, стоял и смотрел на Наташу, ожидая ее реакции. Но ей эти извинения были уже не нужны и не интересны. В этот момент ей было нужно только одно – чтобы эти сильные крепкие руки взяли бы ее хрупкое белоснежное тело и отнесли в спальню, бросили бы на кровать и начали бы, как в прошлый раз, насиловать, правда в этот раз она бы не сопротивлялась …
Лунный свет освещал комнату, где стояли два человека – это насильник и его жертва. И выходила странная картина: насильник каялся и просил прощения, а жертва снова хотела того же самого, что она испытала полгода назад.
– Что ты стоишь? Насилуй меня снова. Ведь ты же этого хочешь! – произнесла дрожащим голосом Наташа.
Финн от таких слов опешил и подумал, что она шутит.
Наташа видя, что он никак не реагирует, быстро распахнула халат. Наконец до Ивана дошли ее слова. А самое главное – увиденное обнаженное тело, каждая клеточка которого звала, манила и говорила: «Ну что же ты, дурачок, стоишь… бери… неси… наслаждайся моим телом… делай со мной что угодно… только дай мне несколько секунд неконтролируемого состояния, когда душа покидает тело…».
Эти слова «насилуй меня снова», но самое главное – эта нагая женщина с распущенными волосами, в свете лунных лучей похожая то ли на ведьму, то ли на русалку, пробудили в нем необузданное желание овладеть ею. Он быстро подошел к Наташе, взял ее на руки и понес в спальню. В этот момент ей не терпелось как можно быстрее почувствовать на своем теле его сильные мужские руки. Она с остервенением начала снимать с него одежду и увидела его наготу, его волосатую грудь, его накаченные мышцы, и взгляд непроизвольно опустился ниже пояса… Наташа представила, что сейчас «это» живое, подвижное войдет в нее и начнет в ней свое движение, а она с радостью пустит его в себя. Сначала это будет медленно и плавно, а потом…
И наконец началось то, о чем она мечтала последние шесть месяцев. Иван как будто прочитал в ее глазах, что хочет эта маленькая ведьма… Он бросил ее на кровать… Наташа думала: что же будет дальше? А дальше произошло, то чего она даже не предполагала. Он закрыл ей рот одной рукой, наверно думая, что она начнет кричать, а для нее было в этом что-то новое, неизведанное, загадочное. И в этот момент она почувствовала, что что-то твердое, упругое и прекрасное вошло в нее… и с каждой минутой оно убыстрялось, не давая Наташе сделать ответный ход. Со стороны могло показаться, что эти два божьих создания под названием «мужчина» и «женщина» начали какую-то странную бесконечную игру… и каждый из них не знал, когда и как она закончится. Позы сменяли одна на другую… И все же лежа на спине она поймала этот бешеный темп, и теперь уже Иван начал взлетать вверх… и потом снова опускаться вниз… казалось, что этой гонке не будет конца… Наконец он лег на спину, как бы приглашая партнершу сесть на него, ведь игра под названием секс-марафон не было закончена… Теперь Наташа парила в воздухе зависая на несколько мгновений, а потом снова опускаясь вниз… Чем дольше это продолжалось, тем больше Наташе это нравилось, и ей хотелось, чтобы это продолжалось целую вечность… Наконец она начала осознавать, что еще мгновение и наступит тот миг, ради которого она и затеяла эту авантюру, бросив мужа в Москве, соблазнив этого финна. На пике удовольствия спальню оглушил крик. Так обычно кричат женщины, когда дают жизнь новому человеку, а это был крик, возвестивший о рождении в теле Наташи новой женщины, не той спокойной и рассудительной, а новой, непонятной даже себе и окружающему миру.
В первые секунды она не могла понять, кто это кричал, но потом осознала, что это она от сладостных мгновений, от этого рожденного, первозданного оргазма, который не был раньше познан ею, который родился от невозможности выразить по-другому свои чувства, эмоции, переживания, которые накопились в ней за полгода.
Опустившись на кровать после этого удивительного, затяжного и в тоже время странного секс-марафона, Наташа стала ждать, когда ее насильник-любовник отблагодарит ее благодарным поцелуем, как делал это ее муж. Но лежащий рядом мужчина и сам не до конца осознавал, что же произошло, не понимал, что виновником всех прекрасных мгновений, которые он подарил женщине и которые выразились в этом крике, является он сам.
В это время кукушка прокуковала четыре раза и Наташа удивилась, что они с Иваном занимались сексом четыре часа без перерыва. Это было что-то новенькое, неестественное в жизни сорокалетней женщины.
Так и не дождавшись даже слов благодарности, Наташа уснула.
Проснувшись, она поняла, что проспала до обеда. Открыв глаза и не увидев рядом Ивана, подумала: «Наверное, сбежал. Довела мужика». И на лице непроизвольно появилась улыбка. Накинув халат и открыв дверь в зал, удивилась. Стол был накрыт по высшему разряду. Но больше всех Наташу поразило то, что посередине стола зимой в вазе стояли ландыши, которые распространяли по квартире этот необыкновенный, пьянящий аромат, который особенно нравился ей. Во главе стола восседал Иван. Был он какой-то подавленный, задумчивый, больше напоминающий нашкодившего школьника, чем взрослого мужчину. Быстро сделав утренние процедуры, Наташа села за стол. Все это время ее мучил один вопрос: «Где его друзья, которые были с ним при первой встрече?»
И она спросила:
– Иван! А где остальные насильники?
– Они погибли, – как то равнодушно, – ответил он.
– Как погибли?
– Вяйно разбился на машине, когда мы приехали домой после возвращения из России, Юха утонул в озере. Причем это произошло в один день с разницей в два часа. Как будто кто-то нас проклял. – После этого он пристально посмотрел на Наташу.
Лицо Наташи сделалось задумчивым. Она вспомнила, как лежа в поезде при возвращении в Москву после того злополучного дня, она молила бога, чтобы он покарал финнов-насильников, и выходило, что он ее услышал. В живых остался только один Иван. Наташа предложила помянуть его друзей и своих насильников. Почему-то в душе у нее уже не было к ним ни презрения, ни злобы, ни жалости, а было полное равнодушие к их смертям.
– Ты так хорошо говоришь по-русски? – задала вопрос Наташа.
– У меня мама русская, а папа финн. Вот мама меня и научила русскому языку. Он мне очень нравится. Да и имя мне дали тоже русское – Иван.
– Хорошая у тебя мама, раз она тебя научила родному языку, – заметила Наташа.
Сидя за столом, задавая вопросы и отвечая на них, она стала ловить себя на мысли, что ей безумно опять хочется в кровать, почувствовать на своих ягодицах, спине, груди… эти сильные хваткие руки, которые крутили бы, вертели бы, ставили бы ее в разные позы, а она бы с каждым мгновением, с каждым прикосновением, приближалась бы к той заветной цели, к тем радостным секундам, к тому неконтролируемому состоянию, к тому пику наслаждения, которое снова закончилось бы нечеловеческим криком.
После обеда Иван ушел, пообещав прийти завтра. Наташа сидела за столом и смотрела на очаровательный букетик ландышей, на эти маленькие белые бутончики, на эти зеленые листья, и вся ее женская натура обрела какое-то умиротворение, спокойствие, гармонию, которое бывает только у счастливых женщин. Весь вечер Наташа ходила вся блаженная в предвкушении завтрашней встречи с финном. И действительно, встреча оправдала ее ожидания. Она еще лежала в постели, когда рано утром заявился Иван. И снова началась бесконечная сказка для двоих людей… Наташа то умирала… то снова воскресала на пике удовольствия и казалось, что ее бесконечные крики радости, которые непроизвольно вырывались из ее уст, оповещали весь мир, что она самая счастливая женщина на земле… Так продолжалось три дня и три ночи.
Наташа лежала на верхней полке поезда Петрозаводск – Москва и не могла понять, что же опять случилось в родительском доме. «Назвать это любовью нельзя. Когда возникает это прекрасное чувство, то между мужчиной и женщиной кроме слияния тел происходит и единение душ. Назвать это сексом в лучшем смысле этого слова тоже нельзя: не было никаких прелюдий – ласковых слов, поцелуев, поглаживаний, которые этому моменту предшествуют». И неожиданная догадка появилась в голове – это было укрощение необузданной плоти, которая появилась после изнасилования. И вырисовалась странная картина: с одной стороны, это удовлетворение своего сексуального желания, поднятого благодаря Ивану на еще большую высоту, а с другой, каким именно способом это было достигнуто – путем грубой физической силы. И этот странный крик, который постоянно начал звучать в ее голове, напоминал об этом.
По приезде в Москву сексуальная жизнь с мужем так и не наладилась, Наташа как хорошая актриса продолжала имитировать оргазм, а муж, получая то, что должен получать каждый женатый мужчина, вопросов не задавал. Несколько раз звонила Кларка и звала в гости, но Наташа все время придумывала причины, чтобы не идти к ней в гости. Ей почему-то не хотелось делиться с подругой счастьем, которое у нее было с Иваном, и боязнь, что подруга это сглазит. Но после настойчивых просьб прийти, Наташа поехала к ней.
Увидев вошедшую подругу, Кларка заметила в ее облике необычные перемены, которые присущи только счастливым женщинам – это загадочные глаза, за которыми скрывается какая-то тайна, это виноватая улыбка, которая бывает у удовлетворенных сексуальных женщин, это неспешная походка…
– Наташ! Ты какая-то другая стала, – произнесла Кларка.
– Это тебе показалось, – ответила вошедшая подруга.
– Ну, рассказывай, как съездила?
Наташа на минуту задумалась, в это время вспомнив, что произошло несколько недель назад в далеком заснеженном доме, и улыбка появилась на лице.
– Давай рассказывай, не томи.
– Кларка! Я даже не знаю, с чего начать. Как ты и говорила, так и произошло.
– Ну, вот видишь, я тебе говорила, что все будет хорошо. Давай рассказывай все подробно.
– Я только приехала, заходит соседка и говорит, что меня какой-то финн искал. Потом выяснилось, что это как раз тот, второй, который меня насиловал, с которым я необычный оргазм испытала.
– А дальше что было? – начала торопить Наташу Кларка.
– Вечером я ложусь спать, закрываю глаза, появляются во сне эти уроды, которые надо мной надругались. Сначала тот первый, Вяйно, и ехидно так улыбается, а потом этот второй, который к соседке приходил, которого Иваном зовут. В руках цветы держит, как те, которые мне после изнасилования дарил и которые я ему в рожу бросила. И тоже улыбается. Ну, думаю, сейчас самый главный насильник появится – Юха. А в этот момент раздается стук в окно, я просыпаюсь и в чем мать родила подхожу к нему, раздвигаю шторы, а там, – после этого умолкает.
Кларка смотрит на подругу завороженными глазами, так обычно дети смотрят на родителей, которые им рассказывают сказки.
– Дальше, дальше что было? Кто это был?
– Ты не поверишь. Это Иван. Этот финн. Только перед этим он ко мне во сне приходил, а здесь наяву стоит, и тоже с цветами. Какая-то мистика, прямо, со мной происходит. Кларка! Ты не представляешь, я так испугалась! Сначала подумала: наверное, снова хочет меня изнасиловать, и не хотела в дом впускать, а потом вспомнила, зачем я за тысячи километров по твоему совету приехала, и впустила.
– А потом что было? – Подруге не терпелось узнать интимную сторону этой загадочной встречи.
– А потом, Кларка, было то, ради чего я туда и приехала. Он зашел в избу, начал извиняться, что он не хотел меня насиловать, что выпил он много алкоголя, что бес попутал… В общем, минут двадцать говорил, я вижу, он собирается уходить, ну я его и соблазнила.
Кларка посмотрела на свою скромную замужнюю подругу и не могла поверить, что она соблазнила своего насильника. И слово «соблазнила» было сказано так обыденно, как будто подруга это делала не первый раз.
– А дальше что?
– А потом началась сказка.
– Какая сказка?
– Самая необычная в моей жизни. Я чувствую, что он собирается меня покинуть, и говорю: «Насилуй меня снова».
– А он что?
– Ничего. Стоит как истукан. Ничего понять не может. Жертва хочет, чтобы ее еще раз изнасиловали. Разве такое может поместиться в мозгу нормального человека? Ну тогда я расстегиваю халатик и он видит мое тело, мою грудь, которая трепещет от желания, чувствует мою ненасытную плоть, которой не терпится чтобы ее обуздали… Он взял меня на руки, бросил на кровать, рот рукой закрыл, думал я кричать буду, и начал меня вертеть, крутить, ставить в разные позы… Мы с ним, наверное, всю Камасутру изучили. Целых четыре часа из постели не вылезали.
После этого Наташа замолчала, не зная, как закончить свое повествование.
Кларка как-то разочарованно посмотрела на подругу.
– И это все? – произнесла она.
– Нет, не все. Кларка! Мы когда местами с Иваном поменялись, он лег на спину, а я села на него, то такое началось…
– Что?
– В общем, когда я начала парить и зависать в воздухе, как одинокая птица, я начала кончать и кричать… Такого со мной никогда прежде не было. Я сама этого испугалась. Думала, что это не я, а кто-то другой в меня вселился и кричит.
Кларка посмотрела на подругу завистливыми вопросительными глазами и не могла представить, что женская психология и физиология на такое способна.
– Наташ, а ты его любишь?
– Не знаю. Наверное, нет.
– Почему нет?
– Понимаешь, Кларка, любовь – это когда тело и душа соединяются воедино, а здесь был необыкновенный, заоблачный секс, но слияния душ не было.
– Ну ты, Натаха, и философ, красиво о любви сказала.
– Он мне теперь каждую неделю звонит. Я на 8 марта опять туда, в Карелию, к нему махну. А то, чувствую, опять ненормальной становлюсь, снова на мужиков пялюсь, готова их растерзать. На мужа смотреть не могу. Выполняю супружеский долг раз в неделю, в постель к нему ложусь и думаю: быстрей бы кончил и меня бы не мучил.
– Да. Интересная у тебя жизнь настала.
– Что же интересного? Живу двойной жизнью, мужу вру, на работе вру, срываюсь по разным пустякам и вспоминаю то время, что мы с Иваном вместе провели. А самое противное, что постоянно этот мой крик в голове звучит. Прямо какое-то наваждение. И мечтаю только об одном, чтобы он снова меня силой взял, и крик бы наяву вырвался из моих уст. Может, после этого снова нормальной стану.
– Наташ! А два других насильника тоже снова приехали в Россию?
– Нет. Они оба погибли.
– Как погибли?
– Вяйно разбился на машине, Юха в озере утонул. Причем в один день с разницей в два часа. Иван один из бывших насильников в живых остался.
– Это их господь наказал за то, что они над тобой надругались.
– Кларка! Мне как-то все равно, умерли они или остались бы живы.
– Наташ! Когда из Карелии приедешь, обязательно ко мне загляни. Ты, прямо, в каком-то детективе играешь главную роль. Сначала тебя насилуют, потом насильник появляется снова в твоем доме в Финляндии, один насильник разбивается на машине, другой тонет в озере. Интересно узнать конец этой истории.
– Кларка, будет тебе фантазировать! Небось, начиталась детективов – вот разная ерунда тебе в голову и лезет.
Когда полупустая бутылка французского коньяка была отправлена в бар, Наташа покинула квартиру Кларки.
Неделя сменяла одну на другую. Наташа с нетерпением начала ждать встречу с Иваном. Было в этом ожидании какое-то приятное, волнующее томление, какое бывает у любовников в предвкушении сексуальных утех. Наташа после двух раз общения с Иваном задавала сама себе вопрос, а что будет нового сексуального при новой встрече, неужели он снова поднимет эту планку еще выше…
Карелия встретила гостью слабым снегопадом и сильным ветром. Как и в прошлый раз, пришлось сначала наводить порядок в доме – вытирать пыль. Те же портреты мамы и папы, дедушки и бабушки снова смотрели на нее, но, как показалось Наташе, как-то грустно и печально. Позвонил Иван и сказал, что после работы примчится к ней, что он по ней соскучился и что он для нее приготовил подарок. На душе у Наташи было радостно от предвкушения встречи со своим любовником. Впереди было несколько дней сексуального безумства.
В это время кто-то сильно начал барабанить в дверь. Сердце екнуло от предвкушения долгожданной встречи, и Наташа подумала, что, наверное, Иван пораньше с работы ушел. Она радостная открыла дверь и увидела соседку Любку, которая прямо стоя в дверях выпалила:
– Там твоего ухажера деревом придавило.
– Какого ухажера? – переспросила – Наташа, – постепенно начиная осознавать, о ком идет речь.
– Ну этого финна, который к тебе клеится. По телевизору в местных новостях показали, как его прямо большой сосной придавило. Вечером в семь часов будут новости, может, снова будут показывать.
Наташа дрожащими руками взяла телефон и набрала номер Ивана, но из него доносились только эти противные, длинные гудки – ту… ту…
Наташа раз за разом набирала его номер телефона, но он предательски молчал.
– Люб! Может, ты обозналась? Может, это не его придавило?
– Да его. И имя совпадает. Иван Кекконен. Я запомнила.
– Он мне сегодня с утра звонил. Обещал какой-то подарок сделать, – произнесла неуверенным голосом Наташа.
– Ты вечером новости посмотри. Ну, все. Я побежала, а то мне на работу пора.
После ее ухода до Наташи стало доходить, что больше нет у нее Ивана, ее насильника, ее любовника, который открыл в ней совершенно другую женщину. И вдруг в голове четко отпечатались ее слова которые она произнесла в поезде когда ехала домой после того злополучного дня «Господь! Покарай всех моих насильников». От этой догадки ей сделалось страшно. Выходило, если бы она тогда в поезде не попросила наказания этим насильникам, то они были бы живы, в том числе и Иван.
В вечерних новостях по телевизору о ЧП на лесозаготовках не сказали ни слова. Наташа ходила по дому как неприкаянная и не знала, что делать дальше. Все ее планы рухнули в одночасье. Было какое-то странное состояние – обиды, горечи, разочарования и крушения новых надежд на познание самой себя, своей женской физиологии и психологии через этого финна, который так нелепо погиб. В этот момент раздался стук в дверь. В голове у Наташи пронеслось: «Это он. Он живой. Все, что сказала соседка, не правда». Открыв дверь, она увидела двух стоящих мужчин, которые что-то начали говорить на непонятном языке. Наконец до Наташи стало доходить, что говорят они по-фински. Один из них достал из кармана маленькую коробочку и протянул ей.
«Это для вас Иван приготовил, хотел подарить сегодня, но не успел», – произнес один из стоящих на ломанном русском языке.
– Как он погиб? – дрожащим голосом спросила Наташа.
– Его придавило деревом.
– А сейчас где он?
– Ивана отправили в Петрозаводск. Ночью переправят на родину в Финляндию.
После этого нежданные гости удалились. Наташа открыла маленькую красную коробочку и не могла поверить своим глазам – там было широкое золотое колечко с гравировкой «И» и «Н». «Такие обычно дарят невестам перед свадьбой. Но это колечко, выходит, будет мне напоминать об Иване», – подумала Наташа. На душе сделалось тоскливо и грустно.
На следующий день она уже тряслась в поезде, который вез ее домой к мужу, к подруге Кларке и к новым жизненным испытаниям, которые ей предстояло преодолеть.
Москва встретила ее слабым морозом, очищенными от снега тротуарами и нахохлившимися голубями, ищущими себе пропитание. Сергей Иванович не ждал ее, поэтому он задал вопрос, когда жена зашла в квартиру.
– Ты чего так рано приехала? Я тебя и не ждал. Антрекоты твои любимые не приготовил.
– Да ничего страшного, что не приготовил. Обойдемся без них. Я на могилу сходила, родителей проведала, а больше там и делать нечего.
Наташа старалась быть веселой и жизнерадостной, но у нее это плохо получалось. Муж это заметил.
– Ната! Что случилось? Я же по глазам вижу, что-то произошло, и поэтому ты не захотела там быть.
– Да все хорошо, – ответила жена. «Не хватало мне еще тебе все рассказать о своих похождениях с финном,» – подумала Наташа.
Выйдя на работу после приезда, Наташа позвонила Кларке.
– Привет подруга.
– Привет. Как съездила? Как твой ухажер? Предложение тебе не сделал? А-то я думаю: укатишь ты в гостеприимную Финляндию и будешь ты госпожа Кекконен.
– А его нет, – грустным голосом ответила Наташа.
– Что, сбежал, подлец, от русской женщины? Все они такие, иностранцы.
– Нет, не сбежал. Он погиб.
– Как погиб?
– Его деревом придавило. В тот же день как я приехала.
– Надо же. Какое несчастье. Да и все твои планы рухнули.
– Он мне хотел золотое кольцо подарить, но не успел, мне его друзья этот подарок передали.
– Иван, наверное, хотел тебе предложение сделать, вот и купил это колечко.
– Наверное. На колечке еще две буквы выгравированы: «И» и «Н».
– Ну, вот теперь у тебя об этом насильнике будет память.
– Кларка! Не говори больше так о нем.
– Ладно, не буду. Понимаю, что и кто он для тебя.
– Мне и так сейчас тяжело. Вроде, и знаю его без году неделю, а жалко его, столько с ним радостных эмоций пережила.
– Сильно не переживай. Свет клином на этом финне не сошелся. Вон сколько кругом мужиков. Найдем мы тебе какого-нибудь любовника. Да! Ты не забыла, что у меня в субботу день рождения.
– Нет, не забыла. Буду как штык.
– Ну, давай, подруга, до субботы, я для тебя сюрприз приготовлю.
Придя к Кларке на день рождения, Наташа увидела у нее за столом двух мужчин. Один из них был в военной форме в звании полковника, а другой в цивильном костюме.
– Наташа! Знакомься. Это Анатолий Иванович Сафонов, мой старый друг, а это – его приятель полковник Раздубаев Иннокентий Григорьевич. Оба вставших мужчины оказались высокими, стройными, поджарыми.
– Наташа, – скромно ответила подруга.
Она сразу поняла, что бравый полковник с такой некрасивой фамилией и есть сюрприз, который приготовила Кларка для нее. За разговорами о погоде, политике, кино… день рождения приближался к своему логическому завершению. От выпитого алкоголя Наташе захотелось продолжения банкета, а ехать домой к мужу не тянуло. Рядом сидевший бравый полковник начал звать ее поехать к нему, посмотреть коллекцию бабочек.
Позвонив мужу, что она останется ночевать у Кларки, Наташа согласилась посмотреть эту необычную коллекцию. Жилищем Раздубаева оказалась трехкомнатная квартира на проспекте Вернадского.
– Проходите, – сказал полковник, пропуская вперед Наташу.
– Ну и где ваша коллекция, где бабочки со всего света?
– Вот они, – и он показал на висящую в коридоре одинокую бабочку под стеклом.
– И это все? – удивленным голосом спросила Наташа.
Хотя она сама прекрасно понимала, для чего он ее пригласил и для чего и она сама здесь появилась.
– Интересно, а какой он в постели – грубый или ласковый? – Пронеслось в голове у Наташи.
Дальше все пошло по плану, на который способна мужская фантазия. Сев за стол, на котором были шампанское и фрукты, Иннокентий произнес:
– Наташа! Давайте выпьем на брудершафт.
– Давайте.
После опустошенного фужера с шампанским Наташа почувствовала во рту мягкий и податливый язычок, который во чтобы то ни стало хотел соединиться с ее маленьким и не таким податливым, о чем наверняка мечтал партнер, но после нескольких секунд колебаний Наташа согласилась на проникновение этого скользкого и быстрого живчика…
«Сейчас начнет раздевать… говорить, что он меня любит… что я самая красивая… затем начнет целовать… Я это уже слышала много-много раз. О господи… какие вы все мужики примитивные!» – подумала Наташа.
Но то, что она услышала дальше, не укладывалась в ее логические рассуждения.
– Наташа! Извините, я не могу…
– Что не могу? – задала вопрос Наташа.
– Вы меня извините, но я импотент. Была война в Чечне, ранение, потом развод и вот я один.
– Иннокентий! Скажите честно, зачем Вы меня сюда заманили? Не затем чтобы показать единственную бабочку из Вашей коллекции?
– Наташа! Мне показалось, когда я Вас увидел, что Вы женщина, которая может мне помочь в этом деле.
– Интересно. И как же я могу Вам помочь решить Ваши сексуальные проблемы.
– Не знаю.
– Вот и я не знаю.
– Может, Вы меня поцелуете?
– Так мы с Вами только что целовались.
– Нет, по-другому, в другом месте.
– Вы хотите, чтобы я Вам сделала минет?
– Да.
– Вы не по адресу обратились. Вам лучше обратиться к проститутке. Они при первой встрече выполняют все прихоти мужчин. Я это делаю мужчинам, которых хорошо знаю и которые мне симпатичны, а не случайному мужчине. Поэтому извините, я Вас покидаю.
Было 12 часов ночи, когда Наташа добралась до дома. Открыв дверь своим ключом и войдя в зал, увидела картину, которая ее ввела в недоумение. В ее любимом кресле сидела соседка Ася, рядом с ней сидел муж. На столике стояла бутылка вина, и лежала коробка шоколадных конфет.
– Ната! А ты сказала, что у Кларки останешься ночевать. Вот соседка пришла. У нее унитаз засорился. Она попросила прочистить.
– Да, унитаз не работает. Вода плохо проходит, – начала пояснять Ася.
Наташа смотрела на мужа, который сидел в пижаме, на Асю, которая была в коротком халатике, причем в таком же, в каком она соблазняла Ивана в родительском доме, и ей стало противно от их вранья. Наташа всегда замечала, как муж пялился на Асю, на ее обворожительные груди, когда они иногда все вместе ехали в лифте.
– Ладно, вы здесь сами с унитазами разбирайтесь, а я пошла в ванную.
Ей хотелось побыстрее прополоскать рот, забыть Кешу с его просьбой сделать минет. Глядя в зеркало и чистя зубы, усмехнулась, и какой-то внутренний голос ей начал шептать: «А что ты хочешь? Ты изменяешь мужу, он изменяет тебе, никто из вас не подает на развод, значит, вас всё в семейной жизни устраивает».
Выйдя из ванной, Наташа увидела, что Аси уже нет, а муж сидит в кресле и смотрит телевизор. В этот момент Наташе больше всего не хотелось слушать вранье мужа, который наверняка ждал истерику, которую должна была бы закатить ревнивая жена.
– Ната! Ты ничего такого не подумай. Приходит соседка в 10 часов вечера и говорит, что у нее унитаз засорился. Ну, я взял ерш сантехнический, сама знаешь, такой большой, что у нас в кладовке висит, пошел прочистил, ну, она и отблагодарила – бутылку вина поставила. Вот и все.
Наташа смотрела на мужа и подумала: «Сейчас ты ляжешь спать, я зайду в кладовку и проверю. Если ерш мокрый, то ты не врешь, а если он сухой, то ты, Сереженька, врун».
– Давай лучше спать ложиться. А я только душ приму.
После этого она пошла в ванную, а муж, думая, что жена ему поверила, радостный устремился в спальню. Выйдя из ванной, Наташа зашла в кладовку и увидела, что сантехнический ерш висит на старом месте, и был он совершенно сухим. «Вот врун, – в сердцах сказала Наташа. – Выходит я их спугнула. Рано приехала. Надо будет застукать их».
На следующий день муж с утра был в благодушном состоянии и постоянно улыбался, думая, что жена ни о чем не догадывается.
Продолжение следует...