Глава 14.
Звали-то старуху, исцеляющую людей наложением рук - Миланьей. И такая слава о ней пошла, что со всей округи к ней ехали за помощью. Даже из города привозили больных детишек и стариков немощных.
Миланья сразу видела кому сможет помочь, а кому - нет.
- Нет, мил человек, здесь мои руки бессильны,- говорила она тем, чья болезнь намертво прижилась в теле человека. - Могу лишь боль твою облегчить, а болезнь как была, так и останется.
Люди соглашались и на это. Когда долго живёшь с болью, то рад избавиться от неё, хотя бы на время.
Бывали дни, когда у калитки старухи собирались по пять - семь человек. Терпеливо ждали своей очереди и между собой переговаривались.
- Говорят внучка-то у неё не от мира сего.
- Да ну?
- Вот те крест. Кум сказывал, что сам видел, как она сидела в саду и с кем-то невидимым разговаривала. А когда он её окликнул, то девочка испугалась и заплакала. А потом начала умолять, чтобы его не убивали, он хороший. Кого его, кум, так и не понял.
- Ну надо же, горе какое!
В какой-то степени люди были правы. Варенька, действительно, была не от мира сего. Она видела то, что не видят другие.
А не видели они многого. Например того, что в доме жила шишига, которая умела превращаться по ночам в серого кота. Варенька вечером наливала в мисочку молока и ставила под своей кроватью. Котик ночью громко лакал, а запрыгнув на кровать, благодарно мурчал.
А днём Варенька выходила с ним в сад и он баял ей то ли сказку, то ли быль.
- Прознали как-то люди о том, что есть у колдуньи Мары гребень. Да не простой гребень, а волшебный. Стоит им волосы расчесать, то тут же у человека исполняется его самое заветное желание.
Ходили легенды, что бедняки становились богачами. Переселялись в боярские дома, да сами становились боярами. Из золотых тарелок ели перепелов, а из серебряных кубков пили вино заморское. Носили соболиные шубы, да бобровые шапки.
Ох, всем хотелось быть боярами, да жить в хоромах белокаменных. Да боялись все Мару. Не подступиться было к ней, не то что гребень заполучить.
Но однажды кузнец Голован, который не хотел жить в деревянном домишке и с утра до ночи стоять у раскаленной печи, пошёл к Маре. Он без стука распахнул дверь её дома и не здороваясь потребовал:
- Отдавай, старая ведьма, гребень, а не то согну в бараний рог.
Удивилась Мара такой дерзости, да не нашлась что в первые минуты ответить. Не каждый день к ней заходили такие добры молодцы, да требовали то, что и требовать-то страшно.
- А знаешь ли ты, Голован, что за мой гребень цена слишком высока?- спросила Мара, прищурив глаза.
- Плевать мне на цену. Не отдашь по добру, отберу силой, а дом твой и тебя спалю,- отвечал Голован, сжимая огромные кулаки.
Засмеялась Мара так громко, что птицы за окном замолчали от страха.
Нахмурился Голован, да как стукнет кулаком по столу. Но не знал он, что у него за спиной делается.
А там серый кот Мары увеличивался в размерах и превращался в безобразную старуху с узловатыми пальцами и острыми длинными когтями. Они обхватили толстую шею Голована и, вонзив в неё когти, стали его душить.
А Мара всё смеялась и смеялась, пока Голован совсем не посинел и не упал бездыханным к её ногам.
- Смелым ты был юношей Голован, да сильным. Но не было в твоей голове ума. За то и поплатился ты своей жизнью, так и не исполнив свою мечту,- сказала Мара, плюнув на мёртвое тело кузнеца,- рассказывал серый кот Вареньке, внимательно его слушавшей.
А она не только внимательно слушала, но и запоминала всё, как запоминают науку.
А бабка-то её тоже даром времени не теряла, а учила внучку премудростям чтения рун, да составления магических ставов.
Варенька впитывала науку, сидя у окна с пяльцами. Очень уж искусной рукодельницей была она с малых лет. Таких диковинных птиц на скатертях, да полотенцах вышивала, что любо, дорого поглядеть.
Прожила Миланья столько, сколько нужно было, чтобы Варенька на ноги стала, да науку бабкину выучила наизусть.
- Ухожу я, внученька, на покой. Давно пора было уйти, да тебя не могла оставить. Послушай, что я тебе скажу.
Живёт в тебе дар, который проснется в тот момент, когда душа моя оставит это бренное тело. Будешь ты сильной и всевидящей, но до тех пор, пока не свяжешь свою жизнь с земным мужчиной. Как только ты выйдешь замуж и осквернишь своё тело, дар оставит тебя.
Тебе выбирать какую жизнь ты себе изберешь,- сказала Миланья, да закрыв глаза испустила дух.
Так осталась Варенька одна-одинешенька на белом свете.
Продолжение следует...