У нас был стереопроигрыватель "Вега" - с полированными деревянными накладками на корпус и двумя почти кубическими колонками в локоть вышиной. Сверху и с боков на них были такие же полированные накладки. Все это походило на игрушечный мебельный гарнитур - ящик для белья с откидной крышкой и два шкафа. Но я об этом тогда не думал, так как уже вступил в возраст танцев и слушания молодежной музыки. Были у меня две маленькие, на четыре песни каждая, пластинки Битлз - одна из них гибкая, в бумажной обложке, как у книги, - и одна, тоже маленькая, пластинка Ролинг Стоунз. А еще в отделе пластинок в универмаге - двухэтажном, темного красного кирпича, наверное, еще дореволюционном - я купил диск - то есть большую грампластинку - "Оркестр Поля Мориа". На всю обложку была там фотография Парижа с Эйфелевой башней . Она и сейчас у меня есть, эта пластинка.
Зимой по воскресеньям мы все катались в лесу на лыжах. Возвращались, обедали и засыпали. Однажды папа проснулся первый и отчего-то поставил диск Поля Мориа, причем довольно громко. Первой на той стороне была музыка из фильма "Крестный отец". Я этот фильм тогда хотел посмотреть, да не пришлось. А потом не пришлось, потому что уже не хотел. И вот электроклавесин стал вколачивать звенящие стеклом первые аккорды в мой сон, вокруг этих аккордов, как жаворонки, вились флейты, а затем мелодию протяжно подхватили и понесли другие духовые и скрипки. Тут я уже совсем очнулся от сладкого послелыжного и послеобеденного сна. В то время популярна была байка про обучение во сне с помощью магнитофона. Дескать, ставишь на магнитофон катушку с записью лекции, а сам ложишься спать. Утром просыпаешься, а вся лекция уже у тебя в голове. Видно, и в мою голову за несколько секунд сна навсегда впечаталась песня "Говорите тише" в исполнении оркестра под управлением Поля Мориа.
Позже, зимой, в девятом классе - тогда все уже танцевали под "Бони М" - я вдруг услышал- должно быть, по радио - что в концертном зале гостиницы "Россия" выступает оркестр Поля Мориа. После уроков я на электричке отправился из Подольска в Москву. В кассе народу было немного, но и билетов никаких не было. Я вышел на гранитную террасу между гостиницей "Россия" и рекой. На мне был советский синий костюм в мелкую клетку, как сказали бы в другой стране или в другую эпоху - из магазина готового платья. Что подтверждает, что был я тогда именно в девятом классе. Ведь следующим летом на львовской барахолке мы с бабушкой купили мне джинсы "Левис" - на летней практике после девятого я заработал треть нужной суммы. Работал на бывшем заводе "Зингер". Тогда он лаконично назывался "ПМЗ". Под пиджаком на мне была водолазка, наверное, зеленая - их у меня было целых две: зеленая и бежевая. А сверху короткая рыжая цигейковая шуба, перешитая из бабушкиной длинной. Шуба смотрелась почти как медвежья. Наверно, поэтому ко мне в скором времени подошел невысокий стройный парень лет тридцати. Он был в облегающем черном пальто, но без шарфа и шапки, так что было заметно, что голова его понемногу начинает лысеть. Да, был он без шапки, а погода стояла морозная. Парень огляделся по сторонам, и, ясным взором посмотрев мне в глаза, сказал: - Могу за чирик провести на концерт.
Это было чудо, которого я ждал. Чирик у меня был. Мы вошли в гостиницу "Россия" и разделись в кабинете, где, говоря его языком, сидел мой Вергилий. - Пальто висит, значит, начальник видит - я на работе, - сказал Вергилий. Затем, прошагав по скучным гостиничным коридорам, неожиданно для меня очутились мы в фойе концертного зала. Места наши были на ступеньках в ложе партера. Мы уселись на красное, похожее на велюр, ковровое покрытие. Почти сразу подошел рослый парень в черном костюме и строго посмотрел на меня. - Это со мной, - пояснил мой Вергилий и парень в костюме отвалил.
Что осталось в памяти от концерта? Немного. Одетый в белый смокинг и похожий на ученую мышь из некой сказки Гофмана Поль Мориа. Острая дирижерская палочка в его руках, словно из бутерброда с сыром вынутая. То, как он в интермедии подтаскивал ногой поближе к себе, будто в цирке, норовящий уползти в сторону белый круг света от бьющего из-под потолка прожектора. Да еще вокальная женская группа в белых платьях - словно высокие голоса ангелов.
Я до сих пор не знаю, хорош оркестр Поля Мориа или плох. Просто для меня это аромат счастья. Ведь мир в его времена был еще юным. Только-только расцветшим на руинах последней великой войны