Я тебе попишу, а ты можешь не отвечать.
Ты - любимый мой добрый и злой полицейский.
Понимаешь...
у меня печаль выгорания,
даже скорее печать,
и усталость от слов и активностей лютая, зверская.
Тихо, тускло внутри, ничего-никого не хочу.
Слава богу, хоть не болею. А может, болеть - это легче?
Жалко всех до озноба.
О себе - неловко молчу.
Пустоту не лечу.
А она разрастается метастазами, нечеловечески.
Понимаешь, мы - рак на теле земли.
Мы - не общество многих, а скопление одиночества!
Самодостаточность - это когда хоть что-то смогли.
Самоуверенность - глупое превышение полномочий.
Я не умею любить за двоих,
решать за многих
и быть судьбой.
И порою не знаю:
который уходит раньше -
во всех смыслах,
насытившись нашей парной нехитрой игрой,
или той, общежизненной, презабавнейшей разлагающе.
Понимаешь, ведь я не умею жить для себя, а другим - не нужна
просто так, если кони не скачут и избы - по тексту далее.
А еще вот эта война, война, война, война...
Словно все мы - бессмертны.
А мы - даже не антивандальные.
Я не научусь, не сумею на это спокойно смотреть.
Снова вырвется: в вашей борьбе нет правых!
И они обижаются, и продолжается смерть -
ради долга, денег, глупости или славы.
Души в трещинах, мир в изломах.
Видать, к дождю
пролетают все ниже идеи, мотивы, стимулы?
Не спрягается вожделенное победю, побежу, побеждю...
И это - не отсутствие формы. Это, наверное, символ.
Понимаешь меня?
Принимаешь меня, добрый-злой?
Улыбаешься мне или горько киваешь издали?
Не отвечай.
Не говори ничего.
У меня нет выхода и выходного -
я остаюсь собой.
С головой,
наполненной тихим инакомыслием.