"В своей душе, как в алтаре, зажгите свечи!
И станьте чуточку добрей и человечней!"
Светлой памяти "Поминальной молитвы"...
*************************************************
Спектакли, как и люди, рождаются,живут, и умирают, и если спектакль (или человек) был светлым, добрым, то и прощание с ним такое же - светлое, задевающее душу.
Были здесь и цветы, и аплодисменты - зал стоял на протяжении всей процедуры прощания, пока режиссер Анатолий Хасин говорил добрые слова каждому из создателей спектакля и артистам, пока молодые преподаватели из пединститута пели под гитару: «друзья уходят, что же остается?», а журналисты из «Городских известий» возлагали на головы главных исполнителей Евгения Поплавского и Ларисы Соколовой лавровые венки...
Точным попаданием в цель — в сердца зрителей, соскучившихся по доброте, состраданию. хорошему юмору, великолепному драматургическому материалу, тонкой режиссуре и неподдельной актерской искренности была «Поминальная молитва». Давно так не смеялись и не плакали в зрительном зале. И смех, и слезы зрителей очищали их души, приобщая к общечеловеческим ценностям, главная из которых — любовь к ближнему, независимо от того, какова форма черепа и разрез глаз у этого ближнего.
«Знаешь, я почувствовал себя евреем», — сказал после спектакля один мой коллега, и мне это напомнило Евтушенко: «Я всем антисемитам, как еврей, и потому я настоящий русский!» Колоссальная сила настоящего искусства!
Если даже несколько десятков человек (а их было значительно больше), посмотрев один из 37 спектаклей «Поминальной молитвы», что прошли за эти годы, подумали или почувствовали нечто подобное, пожалуй, это самая большая похвала и награда его создателям.
Как некоторые другие (с каждым спектаклем их становилось все меньше) зрители «Поминальной молитвы», я почувствовала себя еврейкой не после спектакля, а с самого рождения. Иногда лишь на 50 процентов (остальные 50 за счет русской папиной крови), чаше на все 100. Почему? Одна из дочерей Тевье— Хава (она же Христина), сделавшая свой выбор между любовью и верой предков в пользу любви к русскому парню Федору, в день, когда евреям пришлось покинуть родные места, не вписывающиеся в пресловутую черту оседлости, не задумываясь, вместе со своим русским мужем пришла к родным, чтобы разделить с ними судьбу изгнанников. Другого выбора быть не могло.
По большому счету я, конечно, интернационалистка, но для «полукровки» у нас в стране не чувствовать свое еврейство и не гордиться им, уверена, просто бесчестно.
На редкость, казалось бы, глупое и нелепое чувство для любого, хотя бы относительно разумного человека — антисемитизм, юдофобия, как и любая другая «фобия». Нечто противоестественное, искусственно привитое. Невежество, невоспитанность, недостаток интеллигентности и культуры — если бы все было так безобидно. Отмахнулись и все: мол, мало ли дураков на свете, Увы, немало. И тех, кто подводит под это нелепое чувство целую базу, теорию, и тех, кто просто так, на всякий случай, из так называемого «бытового антисемитизма».
Людям несвойственно размышлять о том, что их не касается: да, были многочисленные кровавые погромы, да, был фашизм с массовым истреблением евреев, "только ведь это было достаточно давно». Но чужой беды не бывает. И нельзя быть счастливым за счет другого. Евреи всегда были «отдушиной народного гнева» в трудные времена. Но назначив «стрелочника», увы, «основной народ» ("титульная нация") не станет от этого счастливее.
«Кому это нужно, чтобы Лейзер из Анатовки говорил «гуд бай»?» — сказал один из персонажей «Поминальной молитвы». Кому это нужно, чтобы люди покидали землю, в которой похоронены их прадеды? Поверьте, абсолютное большинство евреев делает это не просто в поисках лучшей жизни.
На первой премьере «Поминальной молитвы» в зале было довольно много людей, к которым беда «избранного Богом народа» имела самое прямое отношение. Помню их слезы благодарности артистам на протяжении всего спектакля, независимо - от того, что происходило на сцене — веселое или грустное. На последнем спектакле я насчитала их в зале буквально единицы.
Ах, если бы посмотреть нашу курскую «Поминальную молитву» всем школьникам именно в том возрасте, когда душа открыта добру и справедливости, — пожалуй, дети выросли бы мудрее родителей.
...Кто-то в заднем ряду объяснял своей русской соседке символику семисвечника, могендовида, перевод «лехаим» и «мазл тов», про то, что значит «стоять под хупой» и про обряд похорон. Моя приятельница рядом требовала от меня таких же пояснений для своей маленькой племянницы. Ах, если бы не долгий негласный запрет на «еврейские темы» — кто знает, как сложилась бы судьба антисемитизма в нашей стране! Все неизвестное и непонятное кажется чуждым, чужим или даже враждебным. Знать, уважать культуру другого народа и быть при этом любого рода «фобом» — невозможно.
...На следующий день после последнего спектакля «Поминальной молитвы" смотрела по телевизору передачу к пятой годовщине трагедии в Армении. Как мы плакали все тогда, видя на экране ужасные кадры разрушения, осиротевших людей, стремились помочь кто чем может, и как быстро забыли и об армянских, и о прочих кавказских проблемах, о недетской тоске в огромных глазах таких красивых армянских детей!
Да, нам самим несладко, но наши дети пр крайней мере не холодают и не голодают, у них есть крыша над головой. Страшный симптом: мы стали равнодушны к виду чужой крови, слишком много ее на экранах, в репортажах из «горячих» точек...
...В черном платье и в черном шарфе самая интеллигентная и тонкая из современных певиц Тамара Гвердиетели пела реквием-призыв, который хорошо бы услышать каждому: «В своей душе, как в алтаре, зажгите свечи!»
( "Курская правда". февраль 1994 г.)
https://www.youtube.com/watch?v=OQAcwmaYhdw