Мои женщины. Август 1963. Мои учебники.
Александр Сергеевич Суворов (Александр Суворый)
Мальчикам и девочкам, юношам и девушкам, отцам и матерям о половом воспитании настоящих мужчин.
Иллюстрация: Август-сентябрь 1963. Мои учебники для 4-го класса Средней общеобразовательной школы учебных 1963-1964 годов XX века. Именно по таким учебникам, пособиям и книгам я учился в 4-классе. Возможно, это были лучшие учебники из всех, какие я видел и знал. (Фото группы «Веди»).
В конце августа 1963 года в нашей семье Суворовых, как и во всех семьях, в которых были школьники, опять, как всегда, встал вопрос об учебниках. Где их взять? Сколько их нужно? Какие учебники нужны для очередного класса? Покупать новые учебники или воспользоваться библиотечными? Покупать ли пособия и приложения к учебникам? Где взять деньги на школу, школьные принадлежности и учебники?
Конечно, родители просили нашего шестнадцатилетнего десятиклассника Юру бережно сохранять купленные ему ранее учебники «для Саши», но традиционно школьники, в том числе и Юра, разрисовывали свои учебники разными картинками, рисунками, схемами, подсказками; подчёркивали нужные места в текстах учебников; выдирали из учебников листы в качестве шпаргалок, а иногда – катались на своих учебниках с ледяных горок. Поэтому в конце августа 1963 года я с удовольствием пошёл вместе с папой, мамой и старшим братом Юрой в школу для оформления нашего с Юрой начала учебного года и получения в школьной библиотеке нужных учебников.
Пока наши родители беседовали с директором Суворовской средней школы №1, с завучем, знакомились с учителями и классами, в которых предстояло нам учиться, Юра убежал на школьный двор к друзьям и товарищам, а я с некоторыми незнакомыми ребятами и девчонками углубился в завалы книг и учебников, которые кучей и стопками возвышались в тесной длинной комнате нашей школьной библиотеки.
Куча из книг была навалена учениками, которые выхватывали с полок нужные им книги, а ненужные не вставляли обратно, а клали на стопки книг на полу. Высокие стопки книг шатались, валились, рассыпались и их никто не поднимал и не складывал, а шли прямо по старым книгам и учебникам к полкам и брали новые. Незнакомая библиотекарша злилась, ругалась, шумела, но её мало кто слушал, а когда она совсем выходила из себя, то ребята просто молча хватали нужные им учебники и убегали из школьной библиотеки.
Перед входом в библиотеку я получил от завуча список нужных для 4-го класса учебников, пособий и приложений, в том числе бланк «расписания уроков», который мы должны были 1 сентября заполнить сами. Также мне выдали красиво оформленный типографский бланк «режима дня школьника», который мы должны были соблюдать весь период учёбы в 4-м классе (да и в других классах тоже). Список учебников был составлен по перечню предметов, которые нам будут преподавать в 4-м классе: литература, чтение, русский язык, математика, природоведение, география, иностранный язык, музыка, рисование, физкультура и труд.
По литературе и чтению мне выдали:
По литературе и чтению – старый потрёпанный учебник «Родная речь» Соловьёва Е.Е., Щепетова Н.Н., Карпинская Л.А. 1955;
по русскому языку – «Учебник русского языка» Закожурникова М.Л., Рождественский Н.С. 1958;
по арифметике – учебник «Арифметика» Пчёлко А.С., Поляк Г.Б. 1955;
по природоведению – учебник «Естествознание» Тетюрев В.А. 1945;
по географии – учебник «География» Виткович Н.Е. 1955, а ещё дали:
«Сборник арифметических задач и упражнений для 4 класса начальной школы». Попова Н.С. 1941 и книгу «История СССР, краткий курс», учебник для 4 класса, проф. Шестаков А.В. 1954.
Учебник по иностранному языку на дали, потому что в классе нас должны были разделить на «немцев» и «англичан».
Я принял выданные мне учебники с интересом и нетерпением, но мой папа, когда увидел, что мне дали на руки, поморщился и сказал, что «это барахло уже устарело и что Саше надо купить новые учебники, только что изданные». Моя мама вздохнула и сказала, что «пока пусть пользуется этими, а там посмотрим». Дело в том, что в нашем городском книжном магазине с учебниками был такой же ажиотаж, как и с продуктами питания: все хотели новые учебники, и они были в дефиците. Толкаться в тесной потной очереди, ругаться и требовать чего-то мои родители не хотели, а мне было достаточно и того, что у меня есть в руках. Главное, что теперь мне есть, что почитать!
Кроме учебников я получил от родителей комплект тетрадей, в том числе тетрадь для чистописания, новенький дневник, в котором я был уже прописан как ученик 4 «А» класса Суворовской средней школы №1 и расписание уроков на первую неделю занятий. Вот это расписание уроков (составлено автором по памяти):
Понедельник. 5 уроков. 1-я смена.
1. Литература, чтение (родная речь).
2. Математика (арифметика).
3. Физкультура.
4. Русский язык (чистописание).
5. Природоведение (естествознание).
Вторник. 5 уроков. 1-я смена.
1. Литература, чтение (родная речь).
2. Математика (арифметика).
3. Музыка (пение).
4. Иностранный язык (немецкий).
5. Русский язык (грамматика).
Среда. 5 уроков. 1-я смена.
1. Русский язык (грамматика).
2. Рисование (изобразительное искусство).
3. Математика (арифметика).
4. География (краеведение).
5. Физкультура.
Четверг. 4 урока. 1-я смена.
1. Труд (столярное дело).
2. Математика (арифметика).
3. Иностранный язык (немецкий).
4. Русский язык (грамматика).
Пятница. 5 уроков. 1-я смена.
1. Физкультура.
2. Литература, чтение (родная речь).
3. Русский язык (грамматика, орфография).
4. Уроки самодеятельности (классный час).
5. Труд (столярное дело).
Суббота. 2 занятия. 1-я смена.
1. Природоведение (краеведение, экскурсия, поход на природу, окружающий мир).
2. Труд, поделки или дополнительные занятия по предметам с отстающими учениками.
Мой старший брат, десятиклассник Юра, списал с доски самое главное для него – расписание звонков и каникул на 1963-1964 учебный год:
Расписание звонков: понедельник — пятница:
1 урок: 8:00 — 8:45
2 урок: 8:55 — 9:40
3 урок: 10:00 — 10:45
4 урок: 11:10 — 11:55
5 урок: 12:10 — 12:55
6 урок: 13:05 — 13:50
7 урок: 14:05 — 14:55
8 урок: 15:00 — 15:45
Каникулы 1963-1964 учебный год:
Осенние: 28 октября — 9 ноября.
Зимние: 28 декабря — 11 января.
Весенние: 21 марта — 29 марта.
Летние: 1 июня — 31 августа.
Вооружённые официальной информацией и нагруженные учебниками, мы с Юрой вернулись домой, а наши родители остались на собрании родительского актива, чтобы определиться – кто, когда и чем поможет школе в уборке, покраске и приготовлении к учебному году классов, помещений, мебели, оборудования и инженерных сетей школы. Папа тут же, немедленно, включился в подготовку полуподвальных помещений для занятий трудом, починкой верстаков и инструментов, а мама включилась в работу «бригады родителей» по уборке помещений. Старшеклассники-комсомольцы организовали бригаду «покрасчиков», которые красили парты, столы, рамы планшеты и стендов, классные доски и расставляли мебель и оборудование по классам. Все были в работе и были довольны и счастливы.
Как только мы с братом Юрой вернулись домой, я тут же сел за свои учебники, а Юра помчался на улицу к друзьям. В течение нескольких дней и вечеров я не только просмотрел все мои учебники «от корки, до корки», но и прочитал их. Особенно внимательно и полностью я прочитал учебник «Родная речь», по географии и естествознанию. Читал я «взахлёб», но внимательно, поэтому практически ещё до начала занятий в школе я уже знал, о чём пойдёт речь на уроках и готов был выходить к доске и отвечать на вопросы учителей.
Я и сейчас толком не могу объяснить и сам понять, как это у меня получалось, но мне достаточно было один раз увидеть страницу учебника, картинки на этой странице и заголовки, один раз прочитать текст и я его каким-то образом запоминал. Если мне было интересно читать, то я даже мог после прочтения пересказать прочитанное, так как оно оставалось в моей памяти надолго, если не навсегда. Особенно яркой, образной и долго памятной была моя зрительная память, потому что я надолго запоминал картинки в учебниках, мог их живо и образно описать и даже
нарисовать в альбоме.
Только в 2000-е годы, когда я начал работу над книгой «Хронология истории развития человечества. Опыт реконструкции последовательности исторических событий во времени и пространстве в корреляции с солнечной активностью», я узнал, что такой вид памяти, какая у меня была в детстве, юности, молодости и зрелости, называется эйдетической – «состоящей, преимущественно, из зрительных впечатлений, позволяющих удерживать и воспроизводить в деталях образ воспринятого ранее предмета или явления» (Википедия).
Тогда я этого не знал, поэтому удивлял окружающих и себя своей способностью, например, только посмотрев на страницу какой-нибудь книги уже знать, что на ней напечатано, её содержание. Я пользовался этой своей фотографической памятью и способностью мгновенно запечатывать в памяти увиденное, когда мне наши отличницы («Только на секундочку!») давали взглянуть на шпаргалки или на готовое решение контрольных задач и примеров. Я их просто запоминал и тут же успешно писал и сдавал контрольные задания. При этом фамилии и мена встреченных в жизни людей я почти совсем «сходу» не запоминал…
Учебник «Родная речь» с тремя русскими былинными богатырями на обложке я прочитал за два дня и два вечера. Одним духом я прочитал стихотворение М. Исаковского «Слово об Отчизне»: «Советская Отчизна, родная наша мать! Каким высоким словом мне подвиг твой назвать?»; вдохновенно и взволнованно прочитал текст «Наша Родина» М. Ильина: «Мы любим нашу Родину… Наша Родина – это великая семья советских народов, которая строит новую, светлую жизнь»; особенно торжественно и гордо я вслух прочитал обращение жены и соратника В.И. Ленина – Надежды Константиновны Крупской «К борьбе за дело Коммунистической партии будь готов»: «Всякий пионер на призыв «будь готов!» отвечает – «всегда готово!»… «Будь готов!» - это был призыв Ленина к членам партии, борцам за рабочее дело…». Мне понравилось приветствие академика С.И. Вавилова «Приветствую вас, юные путешественники!» и стихотворение С. Михалкова «Весёлый турист» и так же, как герой стиха хотел тут же отправиться в путешествие по нашей великой стране, Советскому Союзу, шагать крутыми тропинками, прокладывать свои тропинки, всё видеть и слышать, трогать руками, нюхать, записывать свои впечатления в тетрадку и при этом петь весёлые походные песни.
Я горел радостью, поэтому рассказ С. Костова «Терёшкин дедушка» прошёл через меня как-то не задерживаясь, но дедушку мне было жалко, я сразу же вспомнил своего друга – деда «Календаря» из деревни Дальнее Русаново. Только дед «Календарь» был не таким слабым, а наоборот, умным и сильным духом. Зато стихотворение Е. Трутнева «Пионерский костёр» меня взбодрило» «Гори же, костёр, веселее гори! Гори и не гасни всю ночь до зари!». Я опять вспомнил игры с деревенскими ребятами, как мы «караулили солнышко», как играли «в свадьбу», как целовались с Аллой, а потом и вообще… Мне стало стыдно, и я поспешил читать учебник дальше.
В учебнике после каждого текста или стихотворения были вопросы, на которые надо было отвечать, и я мысленно честно ответил на каждый из них…
- Как живётся ребятам в пионерском лагере?
- Весело и интересно.
- Почему мысль о советских пионерах согревает сердца детей в других странах.
- Завидуют нам.
- Какая рифма будет у слов: заката, костёр, гори?
- Ребята, шатёр, до зари.
Стихотворение Н. Никитина «Ночь» я специально читал поздно вечером в свете нашей маленькой настольной лампы с выпуклым зелёным абажуром: «Ярко звёзд мерцание в синеве небес; месяца сияние падает на лес». Погода была пасмурная, но я «видел» эти звёзды и месяц, видел этот серебристый свет и загадочный тёмный лес…
Прочитав рассказ В. Бианки «За ястребом» я тут же «загорелся» идеей, целью и задачей изготовить себе лук и стрелы, чем и занялся с утра. Сначала я делал лук и стрелы сам, потом ко мне присоединился мой старший брат Юра, а вечером – папа, который с удовольствием вместе с нами взамен моего слабенького лука с тетивой из шнурка от ботинок сделал настоящий «боевой» лук – мощный, большой, сильный. Стрелы мы с папой делали из тонких полукруглых реечек (оконных штапиков), а наконечники для стрел вырезал и гнул плоскогубцами из жести от старых крышек к банкам мой старший брат Юра. Поздно вечером, открыв дверь в прихожую, где горела лампочка, мы пробовали наш лук и стрелы, стреляя по кочанам капусты в огороде, за что получили такой нагоняй от мамы, что нам этого хватило надолго…
Во время работы над луком я рассказал папе и Юре о рассказе, который прочитал, о том, как двое мальчиков пошли в лес с луком и стрелами на охоту на ястреба, который утащил с их двора петуха. Они долго охотились, с ними были всякие приключения и они заплутали. Но в итоге они всё-таки подстрелили ястреба и встретили ищущих их взрослых как победители, с добычей. Папа и Юра от моего рассказа тоже захотели поохотиться на галок и воронов, поэтому работали весело, азартно и споро. При этом папа подивился тому, как я связно, «как по плану», рассказал им эту историю. Действительно, в учебнике было задание: Составить план по прочитанному рассказу. Я составил и рассказал, за что получил общее одобрение папы и брата.
Так я читал учебник «Родная речь» несколько дней, утром, в обед и вечером, даже ночью, накрывшись вместе с настольной лампой одеялом. Мама даже забеспокоилась: «Что ты в школе читать будешь, если уже сейчас всё прочитал?». Не знаю. Я об этом не думал. Мне было интересно, поэтому я читал и читал свои «новые» старые учебники для 4-го класса.
Конечно же меня заинтересовал учебник по рисованию, потому что там было очень много интересных рисунков. Я немедленно начал учиться по этому учебнику и рисовать, рисовать, рисовать. Первый раздел учебника назывался «Рисование с натуры» и изображал школьника, сидящего на стуле за простым мольбертом и рисующего с натуры стол с кубиками, пирамидами и шарами на нём. При этом в учебнике было написано, что сидеть за рисовальной доской надо так, чтобы свет освещал доску с левой стороны.
Я немедленно проявил инициативу и изобретательность, составил два стула – взрослый и детский – «лицом» друг к другу, вытащил из буфета большую толстую разделочную доску, на которой мама лепила пельмени, поставил её косо ребром на детский стул, сел на стул взрослый, потом вскочил, взял лист рисовальной бумаги и «прикнопил» его к доске. Затем взял коробку старых цветных карандашей, папин офицерский нож для их заточки, поставил на большой обеденный стол большое деревянное блюдо с маминым гостевым стеклянным графином-кувшином и бокалами для сладко-лимонной воды и приступил к рисованию.
Учебник предупреждал, что рисовать надо «в перспективе», то есть так, как мы видим линейные объекты в пространстве. Например, рельсы железной дороги нам видятся, как они сходятся друг с другом в одной точке, Деревья и столбы поближе видятся нам выше, чем деревья и столбы вдали. Я это уже знал, поэтому для меня перспектива была не новость. Графин-кувшин был один и не имел линий, уходящих к горизонту, поэтому я принёс коробку из-под обуви и поставил её рядом с графином, а чтобы картинку оживить, посадил на коробку мою куклу – плюшевого Мишку, с которым я играл и спал в обнимку в детстве. Получилось красиво и я, наконец-то, всё это быстро нарисовал тонкими карандашными линиями, а потом разукрасил, как в натуре, цветными карандашами.
Мама пришла накрывать на обеденный стол, когда я заканчивал рисовать свой натюрморт. Мама увидела мой рисунок, «мастерскую художника», которую я соорудил сам, секунду-другую смотрела, как я рисую, потом охнула, поставила тарелки на обеденный стол и пошла на кухню к папе, который только-только пришёл со второй работы в межколхозных механических мастерских.
Папа и мама встали в дверях в наш зал и молча смотрели, как я заканчиваю рисовать столешницу нашего большого круглого обеденного стола, старинное резное деревянное блюдо, оставшееся от маминых родителей, стеклянный прозрачный графин-кувшин с бокалами, коробку из-под обуви и плюшевого красного медведя Мишку с покосившейся набок ушастой головой. Мама что-то шёпотом говорила папе, тот кивал головой. Они не мешали мне, потому что я рисовал лихорадочно, со «стеклянными глазами», никого и ничего вокруг не замечая.
Когда я закончил и вопросительно посмотрел на маму и папу, они подошли ко мне, мама всплакнула, а папа ласково погладим меня по голове.
- Можно я твой рисунок покажу мужикам на работе? – спросил меня папа. – Не возражаешь?
- Да запросто! – ответил я, одновременно до предела возбуждённый и уставший. – Можешь насовсем забрать, я ещё не такое нарисую!
Я начал показывать и рассказывать родителям, какой замечательный учебник по рисованию я получил в школьной библиотеке. Мама продолжала почему-то всхлипывать, накрывать на стол, а я вдруг почувствовал такой страшный голод, что готов был один съесть всю разделанную мамой селёдку и варёную картошку с маслом и укропом. Я не понимал, что так расстроило моих папу и маму, поэтому махнул на них рукой, а сам после обеда, уже с моим рисовальным альбомом, начал «штудировать» учебник по рисованию и перерисовывать себе в альбом иллюстрации, показывающие, что такое перспектива, линия горизонта, «косой взгляд» на предмет, форма и построение формы предметов: куба, призмы, цилиндра, полушария и шара.
Вскоре я перебазировался на кухню и начал составлять на кухонном столе комбинации из кастрюль, кружек, ложек и вилок. Всё это я быстро-быстро штрихами рисовал, и это лихорадочное рисование длилось до самого вечера. Никто мне не мешал, а только и делал, что бегал с кухни в зал, где показывал Юре, папе и маме свои рисунки. Юрка крутил у виска пальцем, намекая, что я сбрендил, папа серьёзно разбирал достоинства и недостатки моих эскизов, а мама почему-то настороженно хвалила меня и беспокоилась, что я могу устать. Я не уставал, а рисовал!
В итоге я самостоятельно научился «на глаз» определять строение (конструкцию) объёмных предметов, «увидел» воочию их объёмные формы и научился изображать эти формы правильно, то есть в перспективе. При этом мои рисунки уже были, по-настоящему, тональные, то есть с тенями, как в натуре. При этом я не только понял, что такое свет и тень, но «увидел» световые блики, полутени, рефлексы отражения света, падающие тени и оттенки. Изобразить всё это на рисунке оказалось очень трудной задачей и я, занимаясь этими полутенями и оттенками, сильно устал.
Учебник предлагал сначала нарисовать куб с тенями, полутенями и оттенками световых рефлексов, но куба у меня не было, были кастрюли, кружки и ложки с вилками, поэтому я «корпел» над ними и только с четвёртого рисунка у меня всё получилось. Я отдал свои рисунки папе со словами «Принимай работу!» и поплёлся в свою спаленку, школьный кабинет, на свой диванчик. Только запах свежеиспечённых оладушек, цветочного чая и вишнёвого варенья меня пробудил к жизни. Вот так я «прорисовал» весь учебник для рисования…
Следующий учебник, который я также прочитал «от корки, до корки», это был учебник «География». Тут уж я дал волю своим чувствам и воображению! Очень внимательно и «запойно», то есть не отвлекаясь ни на что, я прочитал и узнал, что такое: полярная зона, зоны тундры, тайги, смешанных лесов, лесостепи и черноземных степей, зоны сухих степей, саванны, прерий, полупустынь и пустынь, что такое субтропики и тропики, джунгли, болота, реки, моря и горы. Я знал всё о географии нашего огромного Советского Союза, в том числе и то место, которое занимает СССР на «политической карте мира». Это было не просто здорово, а супер здорово!
В своём воображении я побывал в Северном Ледовитом океане, в холодном Баренцевом море, на островах Новой Земли (не зная, что там находится наш ядерный полигон и взрываются самые мощные в мире советские атомные бомбы). Я плавал в тёплых водах Гольфстрима и в Саргассовом море, высаживался на песчаные берега Карибских островов и кричал ихним аборигенам: «Карамба! Чёрт бы вас всех побрал!». Я находил в контурных картах, которые всё-таки сумел «достать» мой папа, моря и проливы, острова и материки, горы и реки, мест столиц государств мира и многое другое. Контурные карты были хороши для того, чтобы по ним прокладывать маршруты моих путешествий, а потом делать воображаемый дневниковые записи – где был, что видел, что слышал, что испытал. Подробности моих воображаемых путешествия я находил в учебнике по географии.
Моими путешествиями по картам и учебнику географии «заразился» мой старший брат Юра и мы теперь по вечерам пугали наших родителей спорами, как лучше пробраться проливами или перевалами через бурные штормовые моря или ледяные горные перевалы. Так мы побывали почти во всех странах Восточной и Западной Европы, во всех столицах мира, исследовали равнины и горы, реки, озёра, моря и океаны. Мы с Юрой даже «побывали» на Северном полюсе и в Антарктиде! После этих «путешествий по учебнику географии» я уже «другими глазами» смотрел на нашу улицу, на наш город, на Тульскую область и на нашу страну, на весь мир. Я даже умел по компасу и по ориентирам сам научился определять в нашем городе направления на стороны света, направление в сторону Москвы, куда и откуда иногда по нашему небу летели самолёты. География, а также природоведение и краеведения стали для меня одними из самых любимых предметов в школе и увлечением на всю оставшуюся жизнь.
Также внимательно я читал и пытался проникнуться другими учебниками для 4 класса – учебником русского языка и учебником по математике «Арифметика», но тут оказалось, что за это лето и за эти каникулы я почти всё подзабыл по арифметике и по русскому языку. Все эти примеры, упражнения, правила и грамматика как-то выпали из моей памяти, особенно я не помнил наизусть теоремы и правила русского языка. Меня «прошиб холодный пот» от моего незнания, но мой брат Юра меня успокоил, скзав, что «это явление с ним бывает каждое лото и каждые каникулы».
- Ничего! – сказал он мне «пацанским тоном», добавив несколько слов по поводку того, чтобы я «не писал понапрасну в потолок». – Вот пойдёшь в школу, начнутся занятия и ты постепенно втянешься, всё вспомнишь, главное – захотеть вспомнить.
Учебник по арифметике тоже оказался интересным и я с первых же страниц начал успешно решать все упражнения и задания. Арифметика оказалась совсем не трудной и я лихо составлял в рабочей тетрадке классы числе: класс единиц, класс тысяч и класс миллионов, разделяя числа на единицы, десятки и сотни. Потом я начал решать устные задачи на счёт: сколько всего килограммов овощей вырастили школьники на школьном огороде, если моркови было 120 кг, капусты – 460 кг, а свёклы – аж 300 кг. Сложив все эти килограммы вместе я получил 880 кг, почти тонну, до тонны не хватило: 1000 кг – 880 кг = 120 кг моркови. Так постепенно я решил почти все задачи и упражнения, которые мог сам разобрать. Только скучно это было…
Гораздо интереснее было листать и читать учебник по математике для 4 классов городских школ 932 года, по которому учился мой папа. Он не отдал и не подарил мне этот учебник, а дал в пользование и в пользование только дома, без выноса куда-либо, особенно, в школу, в класс. Я не знал, почему папа ввёл такое ограничение на пользование его учебником по математике, но с опаской и осторожностью листал потрёпанные обложки и страницы.
Учебник по математике 4 класса издания 1932 года был без октябрят, пионеров, школьников и колхозников, зато в нём приводилось множество экономических данных и параметров в сравнении советской экономики 1928 года с экономикой царской России образца 1913 года. Папа пользовался этим учебником как историческим справочником. Задачи в этом учебнике 1932 года были такие же, как в «новом» учебнике по арифметике 1966 года, только в примерах была неизвестная величина под названием «Х» - икс.
Кроме этого в учебнике 1932 года по математике, например, были такие задачи: «34. В приведённой далее таблице указаны силы наших западных соседей и как они готовятся к войне. Численность армий и населения наших западных соседей взяты за 1923 и 1929 гг. Подсчитайте по этой таблице общую численность армий и населения западных соседей СССР в 1923 г. и в 1929 г. Решите следующие вопросы: На сколько человек западные соседи СССР увеличили численность своих армий с 1923 по 1929 гг.? На сколько человек советская власть уменьшила численность Красной армии с 1923 по 1929 гг.? Сколько солдат приходится на 1000 человек населения у наших соседей? Расчёт производился по странам-государствам: Финляндия, Эстония, Латвия, Литва, Польша, Румыния и СССР.
В тексте этой задачи и примера были и такие слова: «Во всех буржуазных государствах кроме регулярной армии существуют фашистские организации, которые обучаются военному делу и готовы в любой момент выступить и против СССР и против своих рабочих. Численность этих организаций представлена в таблице: в Финляндии - 120 000 (1923 г.), 100 000 (1925 г.), 100 000 (1929 г.); в Эстонии – 10 000, 25 000, 27 000 (соответственно); в Латвии – 15 000, 25 000, 40 000; в Польше – 150 000, 300 000, 1 300 000.
То же самое приводилось в таблицах о военных расходах западных соседей СССР. Фашистская Германия в этих примерах и таблицах не значилась. Говорилось только о том, что западные страны – Англия, Франция, Чехо-Словакия и Италия давали многомиллионные военный займы Польше, Румынии и Латвии и поставляли сотни тысяч единиц вооружения: винтовки, лёгкие пулемёты, станковые пулемёты, патроны, полевые орудия, снаряды и самолёты.
Цены этого западного вооружения называлась в долларах: винтовка – 30 долларов, лёгкий пулемет – 260 долларов, станковый пулемет – 500 долларов, полевое орудие – 5000 долларов, самолёт – 10 000 долларов, 1000 штук патронов – 31 доллар, один снаряд – 16 долларов. Учебником по математике 1932 года предлагалось четверокласснику перевести эти цены в долларах на советские рубли, при этом указывалась цена 1 доллара в рублях – 1 руб. 90 коп. Условия задачи были для ребят настоящим математическим анализом реальной военной угрозы того времени, поэтому для них это было понятно, близко, значимо. Не то, что наши задачи об октябрятах и пионерах, которые на школьном огороде выращивают 880 эфемерных килограмм капусты, свёклы и моркови, которых в реальности нет…
Папин учебник по математике для 4-х классов 1932 года мне понравился больше, потому что он был понятнее и предметнее. Поэтому впоследствии я много раз его брал в руки, читал, решал из него задачи и уравнения. Этот учебник мне помог во многом разобраться, в том числе и в истории нашего государства, Советского Союза.
Учебник по русскому языку - «Учебник русского языка» Закожурникова М.Л., Рождественский Н.С. 1950-1958 гг. – был настоящим академическим научным изданием, в твёрдом коричневом переплёте, с золотым тиснением на обложке. Учебник был очень строгий, точный, классический и требовал к себе уважительного отношения. Я этот учебник побаивался, потому что он мне очень сложно давался…
Сначала в учебнике по русскому языку разбирался состав слова, потом однокоренные и родственные слова, затем правила ударения в словах, следом – безударные гласные в корнях слов, потом – слитное написание приставок, затем – правописание приставок в-, над-, об-, от-, под-, пред-. Отдельно были прописаны правила написания приставки с-. Затем – приставок на з – с. Потом – «ъ» после приставок…
Только после этих разборок начались упражнения по написанию повествовательных, вопросительных и восклицательных предложения. Потом разбор главных и второстепенных членов предложений. Затем грамматический разбор по членам предложения. Потом – предложения с однородными членами. Мы так запутывались с этим «членами», что многие ребята откровенно послали эти «разборки» предложений во всем «членам» вместе взятым…
Уроки по русскому языку пропускать никак было нельзя. Стоило пропустить только один урок, как ты тут же оказывался позади всех, ничего не понимал, не успевал за всеми вникнуть в новый материал, путался, ошибался, пугался, отставал и неизбежно становился «отстающим», «неуспевающим», «бестолковым». Я тоже не всё понимал «с ходу и с лёту» в этом учебнике, поэтому всё время выполнения домашних заданий и на уроках русского языка в школе я с большим напряжением занимался. Русский язык никому не давался легко и беззаботно, все учили его по разному: девчонки просто зубрили правила и примеры по русскому языку наизусть, ребята – кое как, косноязычно и растерянно, а я – принципиально старался вникнуть в суть правил грамматики и написания слов русского языка, но в силу каких-то свойств моего организма и характера у меня не очень-то хорошо получалось.
Я хорошо писал сочинения, но писал их, как говорится, с ошибками. Чего я совершенно не мог понять и сделать, так это аналитический разбор слов и предложений со всеми этими академически-научными терминами и понятиями. Нина Андреевна Тимонина «с ног сбилась», стараясь нам внушить и научить нас писать правильным русским языком, но у нас это всё равно получалось «не ахти как здорово».
Зато я красиво, очень красиво писал перьевой ручкой по-русски. Если по правописанию я был «хорошистом», то по «чистописанию» - отличником. Мне просто нравилось писать красивым почерком, я дома много тренировался в написании букв и слов, чтобы научиться так же красиво писать беглым почерком, как на чистописании. Нина Андреевна Тимонина, заметив эти мои особенности и таланты, предложила мне дома писать свой домашний ученический дневник – учиться излагать свои мысли, чувства и желания на бумаге.
- Когда ты будешь чаще писать обо всём, что видел, о том, что случилось с тобой или случится, - говорила Нина Андреевна Тимонина, учительница по русскому языку, литературе и чтению, - то ты, Александр, неизбежно научишься писать грамотно и без ошибок. Пиши, читай, думай, сравнивая написанное с прочитанным. У тебя всё обязательно получится! Я в тебя верю, Саша.
А я поверил Нине Андреевне, начал писать свой дневник, потом бросил, потом снова начал писать, потому что уже не мог обходиться без моих друзей – внутренних голосов деда «Календаря» из деревни Дальнее Русаново и моей Феи красоты и страсти. Если раньше они мне говорили умные вещи мысленно вслух, то сейчас их изречения и слова я начал записывать и они мне стали очень дороги.
В «довесок» к учебнику по русскому языку мой папа, так же на условиях только пользования, дал мне свой «орфографический словарь» проф. Д.Н. Ушакова, «Учпедгиз», 1934 года, которым пользовался сам, когда учился в школе рабочей молодёжи, на курсах молодых токарей, в механическом техникуме, в офицерской танковой школе и потом, на курсах повышения учительского мастерства. Этот справочник был очень сильно потрёпан, потому что постоянно был «в работе».
Последним учебником в комплекте для 4-х классов 1963-1964 годов XX века была книга «История СССР, краткий курс», учебник для 4 класса, проф. Шестаков А.В. 1954 года издания. Что бы не говорили и не утверждали недруги и враги Советского Союза, нашей Родины и Отчизны, но для меня, почти 11-летнего мальчишки, ученика 4-го «а» класса Суворовской средней школы №1 в учебном 1963-1964 годах, советского пионера, сына боевых офицеров, ветеранов-инвалидов Великой Отечественной войны 1941-1945 годов, эта книга была определяющей моё мировоззрение, мою гражданскую позицию, мой социальный характер, мои убеждения, волю, темперамент.
В начале книги «История СССР, краткий курс», учебник для 4 класса» 1954 года было напечатано:
«СССР – страна социализма. Наша Родина – самая большая страна во всём мире. На севере ее вечные льды, а на юге летом так жарко, что вызревают апельсины и лимоны, растут чай и хлопок. По природным богатствам наша страна занимает первое место в мире. Всё, что нужно для жизни, имеется в нашей стране.
В 16 союзных советских республиках живет до 60 разных народов, около 200 миллионов человек. Все они объединились в один братский союз — Союз Советских Социалистических Республик, или, сокращённо, СССР. Все народы СССР живут единой дружной семьёй и трудятся на общую пользу. В СССР нет капиталистов и помещиков, как в других странах. В СССР нет эксплуатации человека человеком. Все мы работаем на себя, на всё общество.
Из отсталой страны наша родина стала самой передовой и могучей. Вот почему мы так любим свою родину, так гордимся нашим СССР — страной социализма.
Путь к социализму указала нам великая партия коммунистов-большевиков. Она руководила борьбой наших отцов и матерей, борьбой рабочих и крестьян, когда они свергли власть царя, помещиков и капиталистов. Под руководством Коммунистической партии мы создали рабоче-крестьянскую власть, мы построили социализм.
Народы нашей страны с успехом отбили все попытки нападения на СССР. Советский Союз разгромил германский фашизм и японских захватчиков. Наша страна стала ещё более могучей.
Чему научит эта книжка. Она расскажет вам, как жили люди в старину, как боролись народы СССР со своими угнетателями и врагами, как они добились, что наша родина стала страной социализма. Из этой книжки вы узнаете также о жизни и борьбе народов и в других странах. Это всё и называется историей.
Мы любим нашу родину, и мы должны хорошо знать ее замечательную историю. Кто знает историю, тот лучше поймёт и теперешнюю жизнь, тот лучше будет бороться с врагами нашей страны и укреплять социализм».
Прочитав эти строки, я, пожалуй, впервые почувствовал себя гражданином великого и могучего Советского Союза. Я вдруг осознал, что перестал быть мальчиком, а стал почти юношей, отроком, пареньком, который только что, прочитав эти магические строки, вдруг расстался со своим детством и почувствовал свою ответственность за себя самого, за мою учёбу в школе, за мои знания и умения, за моего друга Толика Назарова, который только начинал пройденный мной путь в первых трёх классах школы, за моих родителей, которым не должно быть стыдно за меня, их младшего сына. Наконец, я вдруг почувствовал себя причастным к великому делу, которым был занят весь советский народ – к строительству коммунизма.
- Кому что, - сказал мне поздно вечером грустным голосом мой друг дед «Календарь» из деревни Дальнее Русаново. – Кому бороться и строить коммунизм, а кому шляться и баловаться, как ему хочется. Может быть, ты пи прав, Сашок. Будущее покажет… Что скажешь, фея?
Моя Фея красоты и страсти молчала. Она как будто пропала из моей жизни, исчезла вместе с эротическими сновидениями и грёзами. Даже мой «сашок-дружок» перестал по вечерам и ночам напрягаться, самопроизвольно вставать, как «ванька-встанька», когда ему захочется и извергаться пахучим «мужским соком». Я начал учиться в 4-м классе и учиться всерьёз.