В подземельях

                В подземельях.




                Глава  первая
               
 1

Старая «шестерка» въехала правыми колесами  на тротуар  и остановилась. Из  неё  вылез 
худощавый  мужчина в белой футболке  и  заношенных  черных джинсах.
Знойное  июльское  солнце  отражалось  капельками  пота на  лбу   этого  человека.
Мужчина  достал белый  мятый  платок  их заднего  кармана и промокнув  им  мокрый
лоб, скомкав, сунул  его  обратно.
Нагнувшись, он опять   погрузился всем телом в темноту  теплого  салона и,  вынырнув  оттуда,  был  уже  с небольшим  чемоданчиком  в руках.
Обогнув  машину,   мужчина  направился к  небольшому  магазинчику  с  полинялой 
вывеской «Антиквариат».
Войдя в дверь, сделанную  ещё во  времена  царей Александра и Николая и неоднократно
подновляющаяся в эпоху  развитого  социализма,   наш  герой  поднялся по  старой
обветшалой  лестнице, ступени которой  наполовину  протерли  множество  ног,
шаркавшиеся здесь в своё  время.
На площадке мужчина  шагнул  в широко  распахнутую, обитую дешевым дерматином,
дверь  и очутился между  стеллажами  и  стендов, забитых  под самый  потолок старыми
книгами, газетами, альбомами.
Значки, ещё не ржавые  советские монеты лежали  грудами, горками ни кому  не  нужные,  как  хлам, который не дорос  до  статуса  раритета, и  в  то же  время  изжив  себя, уходил, оглядываясь и стараясь  оставить  след  в  истории.
Однако,  не  всем  безынтересен   был  сей отголосок  недавнего прошлого.
Какой-то  худющий  очкарик   с  интересом ковырялся  в  куче советских пятаков  и
алюминиевых  кругляков  стран  восточноевропейского  соцлагеря.
Он  просеивал  их  сквозь  тонкие  пальцы, стараясь  выудить  что-либо  путевое.
На лице очкарика  светилось  явное  разочарование.
За  одной  из  витрин  стопки старых  блеклых  фотографий не имеющие   какую-либо  историческую  ценность,  так  как  являлись  когда-то  семейной  реликвией,  и
со  временем  потеряли  её  в  глазах  не благодарных  потомках, которые стыдясь
просто сжечь  их, несут  сюда, надеясь  этим  смирить  гнев  предков  и  пополнить
копейками скудный свой бюджет.
В пользу этих действий  была глубоко сидящая, как тот двадцать пятый кадр, в  мозгах
простых  людей  советская  пропаганда,  не  поощрявшая  занятия  родословной, особенно
если  эта пресловутая родословная  тянулась  за  черту  разделяющая  эпохи социализма
и самодержавия.
В углу за  таким  же  ветхим  столиком, как и  всё  вокруг, сидел  почтенного  вида  старичок  и аккуратно  что-то  отмечал  в  большом, толстом  журнале.
Услышав  шаги  вновь  прибывшего,  старичок  приподнял  голову  и  посмотрел  поверх
очков. Вся доброжелательность отразилась  на  его  лице при  виде старого клиента.
Неторопливо  закрыл  журнал, предварительно  оставив  на нужной  станице  шариковую
авторучку.
- Сережа! – старик  засеменил  навстречу, - я узнаю  вас  уже  по  походке, прежде, чем
  мои  старые глаза  рассмотрели моего  давнего  приятеля.
Старичок  не  льстил. В магазинчике  было  мрачновато.
Горела  одна  лампочка над  входом, да  на  столике, где минуту  назад работал старик
тускло светила  настольная  лампа.
Единственное  окно  плохо  пропускало  свет, так как  не  мыто было  уже  давно  и
разглядеть  что-либо за  ним  было  невозможно, несмотря  на  то, что  на  улице  в
данный  момент  стояла  солнечная, ясная  погода.   
-Здравствуйте, Ерофей Максимович, - вошедший улыбаясь, протянул руку старику.
-Здравствуй, Сережа, - Ерофей Максимович обеими  руками  схватил  протянутую руку
и  с  явным  удовольствием  потряс  её, - давно  ты к нам, Сережа, не наведывался.
   Ай, что  случилось?- хозяин лавки с любопытством заглядывал в глаза  мужчины, -
   Одичал я здесь и каждому  знакомому рад. Хотя, заходят вот ребятки, - он кивнул на
очкарика, который  явно  с  любопытством  прислушивался  к  речи  хозяина  каморки, -
   но  все  это  не  то…
Старик  чмокнул губами, прогнулся, навострив уши. Мужчина промолчал.
Схватив  за  локоть пришедшего,  старик  повел  его  в  дальний  угол  магазинчика, где
между стеллажами  виднелся  маленький  кожаный  диванчик.
- Тут  давеча  приходили  двое. Из нынешних  богатеньких.  Интересовались  старой
  церковной  утварью. Образками. Мощевиками. Складнями. Иконками…
Старик  опять  чмокнул  губами, вслушиваясь  в  тишину  старого, пыльного помещения.
Оглянувшись, встретился со  взглядом  очкарика.
-Я ничего  не  обещал  им, Сережа, - продолжил  Ерофей Максимович, пристально  рассматривая  любопытного  юношу, - Вспомнил  тебя  и  Михаила. Эти  двое не
  поскупятся ради хорошего дела. Я чую  хорошего  клиента  и  никогда  не  ошибался.
Старик  отвел  взгляд  от  очкарика  и  затих, разглядывая  содержимое  чемоданчика,
который,  держа  в  руках,  раскрыл  перед  ним  посетитель.
Глаза  старика  забегали, прицениваясь  к  товару, но   постепенно потускнели и
приняли  привычный  блеклый  вид.
- Сережа, этого, - старик  чуть  не  сказал «барахла», но  решил  воздержаться  от
грубых  комментариев - у  меня  предостаточно.  Продать  эту  мелочь быстро  я  вряд   
  ли смогу... Конечно же, не  смогу, - старик подумал, -   Тебе ведь  всегда  срочно 
  надо  денег...
Запустив руку  в  раскрытый чемоданчик, антиквар  захватил пригоршню  позеленевших
медных  монет  и поднес  близко к  глазам.
-Сережа, дорогой мой, - проговорил  вновь старик, ссыпая медь назад в чемодан, -   
  посмотри   на мои  витрины. Что  ты   там  видишь? То  же, что и в  твоем чемодане.
  А ведь  половина этого добра, которое  даже  смотреть  никто  не хочет,  твоя  и  я  уже
  выплатил  за  них  тебе  деньги.  Но продать…, - старик пожал плечами, - ты же
  опять  несешь  сюда  эти  медяшки, надеясь  разжалобить  старика, не  думая
  о  последствиях  дурно пахнущих  для  меня.
  Ты  знаешь, я всегда  иду  тебе  навстречу,  надеясь, что  когда-нибудь   ты принесешь
  мне  что-нибудь  стоящее…
- Ерофей Максимович, извини,  но  я  приношу  тебе  не  плохие  старинные  вещички.
  Грех  тебе  жаловаться. Смотри! Вот  петровская  копейка, вот екатерининский  пятак.
  А это  чешуйка  Грозного. Вот  денга…
- Ты   видишь, Сережа, этого  любопытного  юношу в  очках? Видишь? Так  вот эти
  монеты  заинтересуют разве   что только    его.  Но купить их  он  не купит.
  Удовлетворится  просмотром  и  уйдет.
Старик помолчал,  похлопывая  по  плечу   сникшего мужчину.
- Ко  мне, Сережа мало  уже  кто  ходит. Этим  добром  уже  не  интересуются.
  Надо  что то  новенькое, - старик  приблизился к  смуглому, растерявшемуся
Сергею и  повторил, дыхнув  холодом ему  в  лицо, - Что-то  новенькое, Сергей!
  Слышишь  меня?
- Где  же  мы, Ерофей  Максимович, в  нашем  провинциальном  городке  найдем
  что–то  новое? У нас  здесь  скифских курганов  и  гробниц  боспорских  царей  нет.
  Золотишком  и  раритетами  не  пахнет, - Сергей поднялся со скрипучего дивана,-
  Так  что  извини, Ерофей Максимович…
- Это  ты  меня  извини, Сережа, но  и  в  вашей  провинции  можно  обзавестись кое-чем.
- Чем  же? -   нахохлился  Сергей.
- В  вашем  городе  было  множество  церквей.
- Ну и что?  Было.  Нищие  церкви. За  семьдесят  лет  всю  землю  в  церквях  и  вокруг
  просеяли советские  кладоискатели.  И  что  ты  мне  советуешь, - Сергей щелкнул ногтем  по  столу, - Пройти  проторенным   путем?
- Послушай  ты  меня  спокойно, Сережа, - старик бросил  взгляд  на очкарика  и грубо
схватив  собеседника  за  рукав  футболки, заставил  его  присесть  на  старенький диван
и пристроившись   рядом, зашептал  ему,   чуть  ли  не в  ухо. 
- Я сказал уже тебе, что ко мне приходили  серьезные люди. Интересовались такими  как
  ты и Михаил.
- Кому это мы понадобились?
- Скорее  не   вы, а местность  где  вы  проводите  поисковые работы.
- Не понял.
- Сейчас поймешь. Вот  дали  наводку на ваш городок, - старик  просеменил  к  столу  и
достал из  нижнего выдвижного ящика  ветхую  бумагу с выцветившимся  машинописным
текстом.
Антиквар разложил её на столе, бережно  разглаживая  истрепанные уголки пожелтевшего
документа.
Сергей подошел  ближе  к  столу  и  тут  же  нахмурился,  увидев  в  заглавии  документа
грозные  предупредительные  знаки   «Секретно» и «НКВД».
Старик,  напялив  на  нос  очки, читал  медленно  и  четко, пристально   всматриваясь
в  истертый  временем  текст.
«…и сообщаем также о краже церковного  конфискованного  имущества, раннее  изъятого
  из  городских церквей, а также храмов  уезда.
  После  изъятия  ценностей  в пользу  голодающего Поволжья, эти  ценности 
  складировали  в  помещении  Богоявленской  церкви, где  в  ожидании подвод  на  Тулу,
  были  заперты  на  большой  амбарный  замок.
  Ключи хранились  у  председателя  местного  ЧК товарища  Юдейко Н.П..
  3 ноября  сего  23  года  прибыли  подводы,  но  одна  из  лошадей  сильно  припадала
  на  заднюю  ногу.  Местный  кузнец  перековал  лошадь  и  посоветовал дать  отдохнуть
  ей  один  день.
  5 ноября  вскрыли  двери  в церковь, где  и  обнаружили  пропажу  ценностей.
  На  земляном  полу  валялись  несколько лампадок  и  один  трехсвечник и  более ничего.
  В углу  помещения  зияла  круглая  яма, косо  уходящая  в  глубину  под  фундамент.
  Красноармеец  Звонарев вызвался слазить  в  яму  и проверить,  куда  идет  сей  ход.
  Вернувшийся  через  полчаса  красноармеец  доложил, что  продвинувшись  изрядно  по
  подземному  ходу, был  вынужден  вернуться, так  как  далее  ход  завален, тяжело стало
  дышать и  ползти  далее  нет  никакой  возможности.
  Выслушав  красноармейца,  Юдейко  лично спустился в подземелье и  убедившись в
  правоте  слов  красноармейца, распорядился  составить  список  пропавших ценностей
  для  предоставления в ГубЧК.
  Список прилагается  ниже:»
Старик  перевернул  ветхий лист и продолжил чтение на обороте.
 «Серебряные кресты в количестве 7 штук.
   Весу в них  около  12 фунтов.
   Один крест обнизан мелким  жемчугом.
   Серебреные  позолоченные  сосуды  11 штук.  Весу в них 49  фунтов.
   Ковчеги серебряные, позолоченные  12  штук. Весу   32  фунта.
   Дароносиц  серебряных, позолоченных  7 штук. Весу  6 фунтов.
   Кадил серебряных 16 штук, серебряных позолоченных  6   штук. Весу  12  фунтов.
   Серебряных  риз  11 штук.
   Большое количество лампадок, трехсвечников.  Общий вес 140 фунтов.
   Несколько  драгоценных  камней, вынутых  из  окладов икон…»
Ерофей Максимович  снял  очки и, подержав с минуту бумагу  в  руках, сунул  её в  стол.
Потом  окинул  взглядом  помещение  и,  убедившись, что  очкарик  на  месте,  удовлетворенно  хмыкнул.
Сергей  молчал, не  собираясь  первым  комментировать,  сей  странный  документ.
Антиквар  жестом  пригласил  Сергея опять присесть на  диван, где и  сам  пристроился,
облокотившись о маленькую  подушечку.
Очкарик, вероятно,  нашел  что-то  интересное, так  как  перестал  ковыряться  в куче 
монет. Он держал двумя  длинными  пальцами какой-то  предмет и пытался  получше
разглядеть  его  в  свете  тусклой   сорокаваттовой лампочки.
Он  вдруг  зыркнул  прищуренными глазами    на хозяина  магазинчика,  но встретившись
с  холодным  взглядом  Ерофея  Максимовича, принялся  вновь  старательно  изучать
приглянувшуюся  вещь.   
- У тебя  какого года выпуска «жигуль», Сергей?
- Девяносто седьмого. А что?
- Хотелось бы новенькую,  а Сережа?
- Ерофей  Максимович, неужели  вы верите, что  из  этого  старого  документа
  можно извлечь  какую-то  выгоду?
- Как  сказать.
- 140 фунтов  серебра – это  сколько?  Семьдесят килограмм, если не ошибаюсь?
- В двадцатых годах прошлого  века  все  еще  пользовались метрической  системой
  царской России, - медленно  произнес антиквар, - один фунт  приравнивался к  409
  граммам. Так, что здесь нет и 70 килограммов серебра.
- Это  серебро  не  тянет  даже  и  на  миллион, - Сергей  посмотрел  в  глаза  антиквару,-
  Из  чего же  мне  наскребать  на  машину, если  как  я  понял, на  это  серебро  много
  ртов и делить,  всего вероятнее, буду  не  я.
- Ты, Сережа, забываешь об антикварной ценности.
- Не смеши меня, Ерофей Максимович! Какая может быть ценность в серебряных
  лампадках, которые изготовлялись  тысячами в царской России?
  Могу  сказать  то же самое и о крестах  и  сосудах.
  Позолота уж давно стерлась, а жемчуг  постарел и рассыпался.
  Самое стоящее  ныне, иконы, не  нужны  были  советской  власти  и из  них
  устраивали  громадные  костры. А каждая икона, это индивидуализм, это сокровище
  творческой  мысли, это  признание  богу  в  любви.
  Их нет в вашем  списке, да  и  не должно  быть, потому, что при Советах были
  совсем  другие  ценности. 
- Меня попросили  найти лучшего поисковика, искателя. Я обратился к тебе.
  Конечно детской радости я не ожидал от тебя  услышать, но и такого пессимизма
  я  предпочел  бы  от  тебя  не  слышать, - на лице старика отразилось уныние.
Сергей оставил реплику  антиквара  без ответа. Сегодня действительно от него веяло
 откровенным унынием.   С утра складывались  дела не лучшим  образом.
И это явно отражалось на его поведении, а старый продавец древнего мусора  умел
читать  чужие мысли, также, как  угадывал историю доисторической таньги,
потерев  монету крючковатым пальцем.
- И что же кузнец? – неожиданно спросил Серега.
- Какой кузнец? – растерялся Ерофей Максимович, - о чем это ты, Сережа?
- Тот, кто подковывал лошадь.
- Зачем она тебе, лошадь?
- Не путай меня, Ерофей Максимович. Я говорю о кузнеце. Который подковывал
  лошадь и который, скорее всего, попал под подозрение.
- С чего ты это взял? 
- По тогдашней логике советских чекистов, кузнец должен быть причислен к ярым
  контрреволюционерам и саботажникам, так  как задержал отправку конфискованных
  церковных вещей, что способствовало их краже.
- Но, дорогой мой Сережа, про это в данной бумаге ничего не писано, но если
  развивать ход твоих мыслей и дальше, то это весьма интересное предположение.
  Я и не думал, что ты так быстро вникнешь в суть дела и начнешь уже и работать.
- Я не во что и не вникал, Ерофей Максимович, просто знаю то время по рассказам
  деда и  мне откровенно жаль незадачливого кузнеца.
- Брось ты эти оговорки, Сережа. Ты парень смышленый  и  давай  не будем
  топтаться на месте. Если хочешь заработать неплохие бабки, соглашайся.
- Но я ведь работаю в паре с Михаилом. Ты прекрасно знаешь это.
- Знаю. Я также знаю, что Михаил согласиться со всем, с чем согласишься ты.
- Ну, хорошо. Что мне делать  и что за люди, которые принесли эту бумагу и откуда
  они меня знают.
- Я не говорил, Сережа, что они тебя знают. Я сказал, что они интересуются такими
  людьми, как ты. По-моему разница  видна. – Ерофей Максимович шарил глазами
по помещению, пытаясь обнаружить неожиданно исчезнувшего  очкарика, - люди
   это серьезные, пустяками заниматься не будут. Знать в лицо их тебе не
   обязательно. Это не моя прихоть. Это просьба этих людей. Всю нужную
   информацию они будут передавать через меня.  Если я правильно  их  понял, то
   эта бумага  не  все, что у них есть  по этому  делу.
- Вы видели ещё какие-нибудь документы?
- Буду откровенным с тобой, Сережа. Документов кроме той бумаги, которую
  они мне оставили, у них  больше не было. Во всяком случае, они больше мне ничего
  не показывали. Но я как старый специалист  в своем  деле  понимаю, начинать поиск
  руководствуясь  сомнительным  документом  нельзя. Пусть даже  этот  документ
  и находился в секретных фондах  НКВД.
- Ведь я о том же и говорил, Ерофей Максимович, - встрепенулся Сергей.
- Но я чувствую, Сережа, что есть ещё   какие - то факты, неизвестные  мне,
  проливающие свет  на  эту  историю.
- И что же делать нам? - спросил Сергей задумавшегося  старика.
- Платить, думаю, они будут не плохо, значит дело стоит того  и  тебе  с  Михаилом
  стоит за него взяться.  Ну а дальше сами решите, что делать.
  Ну, а пока. Вот. Передали на мелкие нужды,  так сказать, - и  старый  антиквар
сунул  несколько  тысячерублевых купюр  в  руки  Сергея.
- Выводы  делайте  сами,- пробурчал  Ерофей  Максимович, – я же думаю,
  что  вы  можете  хорошо  подзаработать на этом деле.
Неожиданно для себя антиквар обнаружил очкарика почти рядом с собой. Тот копался
среди старых книг на полках, расположенных сразу за старым диванчиком, на котором
так безмятежно развалились старые друзья.
Старик оторопел. Он даже не заметил, каким образом  парень переместился так
быстро  к  ним, оставаясь незамеченным. Вглядываясь в худощавый затылок очкарика,
ему показалось даже, что у того шевелится большое правое ухо.
Заметив настороженный взгляд  старика, Сергей усмехнулся.
- Это уже  начало  какой-то детективной истории. Не правда ли?- спросил он,
растерянного  антиквара.
- Извини меня, Сережа, я, наверное, старею.
- Но, но. Не надо об этом, Ерофей Максимович. Ведь мы с вами в начале пути, не
  так ли?
- Хотелось бы благополучно добраться до конца, - старик приподнялся  с дивана  и
пошаркал  к  столу, где вооружившись громадной лупой, принялся рассматривать
принесенные  Сергеем  старые вещички.
Сергей прошел следом за стариком. Чувствуя в кармане приятный шелест новеньких
купюр  и предвкушая  поиск  пропавших ценностей, ему уже было все равно, купит
Ерофей Максимович  что–нибудь  у него  или  нет.
 
  2

Русская деревенька, каких не так уж и много осталось на Руси-матушке.  Кривые
изгороди, завалившиеся сараи, перекошенные избы с остатками красивой резьбы
на сгнивших, выпадающих наружу или завалившиеся внутрь, облезлых окнах.
И все это островками среди всесильного бурьяна, который своими лопухами и
крапивой, полностью скрыл от высокомерного взора далекой  Москвы нищую
провинциальную Россию.
Стоял  жаркий  июль. В  воздухе  жужжали  шмели и пчелы. Выискивая нектар,
они кружили  от одного увядшего от жары цветка  к другому.
Куда-то брела взъерошенная собака, высунув язык, вяло, поглядывая по сторонам.
У  заросшего  невысоким камышом  пруда стояла  обветшалая церквушка  с 
покосившимся  крестом   на  ржавом  куполе. Двор храма, огороженный новеньким
забором, сделанный  из стальных прутьев, был захламлен строительным  мусором.
Лежали несколько мешков цемента. Рядом стопка кровельного железа.
Несколько гнутых старых ведер  валялись  у груды    битого  кирпича. Тут же молодой
малый, несмотря  палящее солнце, развел костер, подкидывая  туда  щепу  от  струганных
новых бревен, которые  с великим  старанием  обтесывал рядом коренастый мужичок,
изредка вытирая тыльной стороной руки лоб, по которому  обильно стекали ручейки
пота. Поглядывая  в  сторону молодого парня, который развел костер  июльским
жарким днем, мужчина с топором  сокрушался  о том, что деловые люди  привозят  к
церквушке стройматериал, кто, сколько сможет, а то и сами тут трудятся в поте лица,
а бездельники  продолжают гонять лодыря  даже  в доме божьем.
А дело в том, что решили на селе всем  миром  отреставрировать  местную церковь,
благо в советские времена не совсем  ещё  её  разрушили. Порешили, кто чем
сможет, тем и поможет.
А получалось  так.  Кто поделовитее и побогаче  везли на крутых иномарках и на
ГАЗелях  доски, гвозди, цемент, железо.
У кого не было такого достатка, считали обязательным  личное  участие в ремонте
местной  достопримечательности.  Многие  относились  к  этому строительству со всей
ответственностью, как Киреев  Семен, который,  мастерски  орудуя  топором, готовил
лаги  под пол.
Были такие в селе, которые  норовили   вместо  себя  прислать  одного из  своих чад,
которые и дома то ничего никогда ни делали, да и не умели ничего делать, и вполне
искренне продолжали  это занятие на общественной стройке.
К таким относился 17-ти летний  Славик. Ногой, подпихивая  деревянную стружку
в огонь  и прикрываясь  от жара  двумя  руками, он тоже  потел и его  и без  того
розовощекое   лицо  превратилось в наливное красное  яблоко.
Семен  старательно придумывал, что б такое  доверить этому  бездельнику.
Вот бы послать на  крышу церкви, скинуть развороченные временем и угрожающе
нависшие над стеной груду кирпичей.  Боязно.
А вдруг и сам слетит сверху вместе с кирпичами и ржавым кровельным железом.
Заставить вынести мусор из помещения, где алтарь.   Так  давеча женщины
там   уже навели порядок, что и службу не грех   уже  вести. 
Семен терялся в размышлениях, а Славик, отдуваясь, тащил большущий  кусок
рубероида в костер.
- Эй, эй. Рубероид не тронь.
- Зачем он рваный?
- Пригодится.
Славик бросил кусок рубероида  тут же рядом, забыв, конечно, где он его взял.
За оградой  притормозила  «девятка». Семен воткнул топор  в обтесанную лагу  и
распрямил спину. Он был рад поговорить с  кем  нибудь. Спина просила отдыха,
а разговаривать со Славиком было  не  о  чем.
В раскрытую  калитку  вошел  крепко сбитый  молодой  мужчина, держа
полуторалитровую бутылку  газировки  в  руках. 
-Мишка, какими  судьбами! - Семен протянул  руку и  крепко поздоровался с
пришедшим, - а впрочем, что я спрашиваю. Ведь мы  реставрируем церковь, и
  удивительно, что вас, с Серегой, до  сих  пор  здесь  не  было.
-Ты плохо информирован, Сема, я здесь уже второй  раз. Неделю назад  тебя
 здесь не было. Был какой-то старичок.
- Ясно  теперь, почему  ты  наведался  второй  раз. Старик прогнал тебя вон.
- Просто мы не договорились в цене, Сема.
- А со мной договоришься, - ухмыльнулся Семен.
Славик  стоял  рядом, мало чего  понимая  из  разговора двух мужиков, его
интересовала  бутылка  газировки, которую  он  жаждал пригубить  немедля.
- Дядь, дай хлебнуть.
- Подожди, дядя напьются, - опередил  его Семен  и. сделав  два  большущих
глотка отдал  бутылку  парню. Славик ретировался в тень раскидистой яблони.
Воспользовавшись неожиданным приходом незнакомца, парень решил честно
повалятся в тени, на зеленой травке, исполнив долг пред селом и селянами.
- Короче, Семен, я  не  для того приехал, что бы копаться  здесь в мусоре. И
 приезжал прошлый раз встретится с тобой. Но не застал тебя  не  здесь, не дома.
- И для чего же я тебе нужен? Разрешить пройтись с металлоискателем  по
  церквушке и вокруг? Но сдаётся мне, что ты с Серегой Морозовым не раз уже
  здесь был.
- Я уже сказал, что искать здесь ничего не буду. Приехал не для этого.
- Ну, так слушаю  тебя.
Семена заинтересовала причина, из-за которой вдруг  почему–то понадобился
Михаилу, просто так этот человек сюда не приедет.
- Твой дед в двадцатых годах начальником  районной милиции был? – спросил
спросил Михаил, не  зная как начать разговор с этим мужиком, пристально
вглядывающемуся ему в лицо, которого, кстати, знал не один год.
- Допустим, - Семен продолжал  разглядывать знакомые черты, почти забытого
лица человека, с которым не один год провел вместе, мотаясь на мотоциклах по
району в поисках приключений. Но это было давно. Очень давно.
Потом, когда Михаил с Сергеем  серьезно увлеклись  историей, а потом и
раскопками и у них появились заграничные металлоискатели, в дружбе наметился
раскол, который со временем только углублялся.
Семен когда-то тоже занимался историей своего края  и понимал, что без раскопок
сейчас в глубь веков не проникнешь,  архивы в большинстве случаев сгорели  или
сгнили в подземных хранилищах. Но все, же считал несерьезным то увлечение,
которым занимались Сергей с Михаилом. И относился к ним с вечным подозрением.
Ну, а  вот почему? Он и сам не мог ответить на этот вопрос.
Да. Он когда-то  дружил с этими парнями, был сильно привязан к ним, хотя и был
старше на десяток лет.
Дружба с ними постепенно сошла на нет,  семья поглотила все оставшееся от работы  у  него время. Теперь  вот, встретившись, Семен перебрал в памяти эпизоды беззаботного
периода искренне   позавидовал их продолжающейся дружбе. 
- Рассказывал он что-либо о тех лихих временах.
- Смотря что,- Семен отвел взгляд.
- Какие нибудь интересные случаи из милицейской практики первых лет
   советской действительности.
- Короче, Мишка, не темни. Что надо?
- Он что нибудь рассказывал о том, как разоряли церкви в нашем уезде.
- Не припомню.
- Постарайся припомнить, Сема.
- Дед умер двадцать лет назад. Если, что и говорил, разве упомнишь. А зачем тебе
  это и что именно ты хочешь услышать.
- Ничего не собираюсь скрывать от тебя. Слышали мы такую историю  от одной
  старушки, будто бы в 1923 году увели местные воры конфискованные церковные
  ценности.  Закрыли на ночь в церквушке под амбарный замок серебро церковное,
  а утром глядь, его и нет. А внутри церкви, в углу, дыра. Потайной ход, неизвестно
  куда идущий.
Семен молчал, вслушиваясь в голос бывшего друга. И ему даже показалось на миг,
что не было между ними той бреши времени разлада и непонимания, и что Михаил 
был  всегда рядом с ним  и этот знакомый и приятный голос всю жизнь сопровождал его.
- Отца моего убили еще, когда дед был жив, - Семен вытер вспотевшее лицо краем
рубашки, которую держал в левой руке, - о том периоде помню только со слов деда.
  А слушал я его, когда мал был. Когда подрос, не до дедовских баек стало.
- Я знаю, Сема, - Михаил ощутил  странную неловкость и уже даже пожалел, что
явился сюда. Он смотрел на Семена и, видя, как тот неожиданно сконфузился,
вдруг почувствовал себя виновным в неловкой паузе.
- Так, что ничего  из  рассказов  деда  не  припомню и о том периоде ничего не знаю.
  Если бы мой отец еще пожил, может и рассказал что нибудь о своем отце.
  Что ж мы стоим на самом пекле, - Семен опять полой рубахи утер лицо,- пойдем
  к пруду. Там  прохладнее будет.
Выйдя из церковного двора, они свернули к поблескивающему среди   разросшегося по
берегу ивняка, небольшому пруду, на котором барахтались хозяйские утки, чьи
хвосты и шеи мелькали средь молодых побегов камыша.
Михаил шел рядом с Семеном, который как-то странно ссутулился в плечах, будто
на  него свалилась непосильная ноша.
Оба почувствовали вдруг, что между ними вдруг выросло, что-то такое напоминающее
неловкость, смешанная с неприязнью. И это что-то появилось только что, не час назад
и даже не вчера, когда они совсем, совсем не знали ничего друг о друге.
Михаил подумал, что здесь уже оставаться бесполезно, и надо было искать причину
быстро ретироваться из этой деревни, которая показалась ему блеклой и неуютной.
Он боялся, что Семен начнет жаловаться на судьбу. Михаил не любил семейные
передряги и  старательно избегал их. Но просто так, повернутся и уйти, он не мог.
Не позволяло воспитание  и  терпение, без которого он бы и не смог увлекаться тем,
чем  увлекался с таким неистовством, отдавая своему хобби всю душу.
Они присели на  упавший полусгнивший  ствол дерева. Киреев достал пачку
сигарет «Прима». Михаилу не стал предлагать, так как знал, что тот не курит.
- Я  вот помню, как дед рассказывал, как ловили некого Цезаря, - Семен затянулся
сигаретным дымом, закашлялся, а потом продолжил,- знал тот все подземные ходы
 города и района.   Промышлял воровством.  Бывало, сопрет чего и под землю. Там,
 говорят, будто бы и жил и прятал награбленное.
- Поймали его?
- Рассказывал дед, раз обложили развалины старой церквушки, где спрятался Цезарь
 после очередного грабежа и стали караулить. Мол, не выдержит, появится наружи.
 Ночь ждали, день ждали, а к вечеру стало известно, что он пьянствует в соседней
  деревушке, что отстоит от города за девять километров.
- Во, дает! – воскликнул Михаил и повторил вопрос, - так поймали его?
- Нет. Так и сгинул где-то под землёй. Будоражил долго население своими подвигами,
  а потом исчез, как воду канул.
- Когда это было?
- То ли в 20-х, толи в 40-х годах. Даже и не знаю.  Мал я  был, для того, чтобы датами
  интересоваться.
Посидели молча. Солнце палило беспощадно. Неохота было отходить далеко от воды,
хотя от пруда несло смрадом. У берега плавали пластмассовые бутылки и утиные перья.
Гогоча, стая гусей спускалась к воде.  Утки боком стали отплывать к другому берегу.
- У нас тут много карстовых пещер, кроме того, здесь неподалеку по течению речки
  раньше добывали камень – известняк.
- Я знаю, - Михаил ждал, что еще чего вспомнит Семен, экскурс по географической
карте района его не интересовал, - добывали камень лет триста, после остались
 километровые известняковые пещеры-галереи.
- Ну, если знаешь, чего тебе рассказывать, то,- Семен встал, отряхивая брюки.
Михаил медленно поплелся за старым товарищем. Чувствовалось, Семен держит
обиду на него, может и на Сергея. Киреев всегда отличался тяжелым характером,
был вспыльчив, обидчив. С годами эти черты приобрели более скверный оттенок.
Михаил не припомнит где и как разрушилась их дружба. Считали, что Семен откололся
сам, женившись. Но так ли это было на самом деле, теперь и не узнаешь.
- В музее были?- прервал Мишкины раздумья Семен, - ведь там интересные экспонаты
 есть. Может какие газеты того времени…
- Были в музее. По этой теме не нашли ничего, - мужчины подошли к церковным воротам.
Семен не попрощавшись, пошел вглубь двора. Михаил остановился. Хотелось пить.
Лоботряс Славик валялся в тени старой яблони. Рядом лежала полторалитровая
бутылка газированной воды, приятно поблескивая темно-синим боком.
Идти опять на территорию старой церквушки не хотелось, Михаил пошел к машине.
В салоне было жарко. Опустив стекла, он как можно быстрее поехал по старой
разбитой дороге, пытаясь охладить неприятный осадок, оставшийся после этой встречи.
Киреев взялся за топор, отесывая очередную лагу. Пот ручьями побежал по голому
телу. Но Семен только сопел, молча вымещая на невинной сосне негодование, вдруг
заполнившее все его сознание  с приходом  Михаила.
Когда глаза стали щипать от залившего их пота, Семен бросил топор и обратился
к дремавшему Славику.
- Ты какого хрена вообще сюда пришел?
Славик приподнялся, опираясь на локоть.
- Я тебе, лоботряс, говорю,- всерьёз распалился Семен.
Паренек вскочил, засуетился на месте, не зная, что предпринять. Он был удивлен
внезапной ярости старшего товарища. Но так как не знал причины  этой ярости, то был
в полнейшем недоумении. Он не в первый раз отрабатывал день совместно с Киреевым,
и привык бездельничать с этим малоразговорчивым, работящим мужиком.
Славик бросился к костру, но тот уже прогорел и лишь несколько небольших искорок
поблескивали в чернеющих углях. Парень, распластавшись на земле, пытался раздуть
угасший огонь, но лишь поднял в воздух пепел, который, кружась, быстро облепил
потное тело Славика причудливым рисунком. 
Киреев устыдился такого своего срыва, а увидав повернувшееся  к нему  лицо  паренька,
совсем успокоился и даже рассмеялся.
Но Славик обиделся. Он подумал, что дядька захотел посмеяться над  ним и так классно
сделал это, что парень принял негодование Киреева за правду. А теперь решил, что
тот попросту издевается над ним.
Растирая грязь по лицу, Славик вновь отправился в тень яблони.
- Ладно, не обижайся, - Киреев подошел к парню, который запрокинув голову,
допивал оставшуюся воду в пластиковой бутылке. Покопавшись в кармане, Семен
достал позеленевшую старую монету.
- На вот. На память.
- Что это?
- Николаевский пятак. Нашел тут во дворе.
- На что он мне, пятак этот?
- На память о нашей тут работе.
- Ну, давай, - Славик повертел монетку в руке и сунул её в задний карман джинсов.
- Шел бы ты уже домой, парень.
- Уже можно, - обрадовался повеселевший парень и в ответ на утвердительный кивок
Киреева схватил рубашку, висевшая на ветке дерева, и быстро двинулся на выход.
И лишь у ворот, он оглянулся и крикнул:
- А вы?
- Иди, иди, - улыбнулся в ответ Семен, - соберу инструмент и тоже пойду.
Но Славик уже не слышал ответа, так как был  далеко.
Семен присел на примятую траву, на которой недавно дремал Славик, достал сигарету.
Но, так и не прикурив, задумался. Не давала покоя причина, побудившая бывшего друга
вдруг появится на селе.
Смутила его настойчивость, с которой дважды наведывался в деревню Михаил.
Объяснения бывшего товарища казались Кирееву надуманными, и поверить ребятам,
что те собираются искать вещички церковные, Семен не мог.
Прошло почти столетие с тех ужасных времен, когда воинствующие большевики
совершили  переворот, подло обманув народ. После ряда политических экспериментов,
где в качестве подопытных были простые доверчивые люди, власть завело государство
в пропасть, откуда также пыталось выбраться с помощью народа, а вернее тех богатств,
которые Россия собирала по крупицам в течении  тысячи лет.
Начали большевики с того, что сначала отделили церковь от государства, тем самым
поставив религию вне закона. Объявив церковнослужителей врагами народа, ироды
с чистой совестью принялись грабить православные храмы, мечети, синагоги и
буддийские святыни. Все это делалось под лозунгом  борьбы с все нарастающим
повальным голодом, который, кстати, те же большевики и организовали.
Грабили и переплавляли некогда святые вещи в серебряный, золотой лом, благо
серебра на церковные нужды в царской России уходило великое множество.
Потом все серебро, золото, драгоценности шло за границу. Ушло то, чем православная   
Россия  была богата и привлекала к себе алчных завоевателей и завистливые взгляды
недоброжелателей, которых у России пруд пруди.
Не все переплавлялось на лом. Продавали  большевики   российское   достояние
западным коммерсантам за даром, на глазок, килограммами.
Теперь икон, православной церковной утвари в Европе больше, чем  на Руси-матушке.
Ими забиты антикварные салоны не только Европы, но и Америки, Азии.
Зачем же их снова искать и поставлять на рынок, как думал Семен, который итак
переполнен дореволюционными церковными атрибутами.
Кому они нужны лампадки эти, крестики. Иконы сгнили, скорее всего, за прошедшее
столетие и ценность никакой уже не представляют, если их и найдут в земле.
Сигарета расползлась в потных ладонях. Достал другую.
Стал вспоминать рассказы   деда. Но ничего похожего на рассказ Михаила   не
припоминалось.
Разве только что….    Однажды дед рассказывал о поповском бунте. Может все это
как-то связано между собой.
Семен усиленно стал вспоминать, но так более и ничего больше и не вспомнил из
рассказов деда, но зато память напрягал не зря.
«Что гадать, -  встрепенулся  Семен, - на чердаке до сих пор лежат какие-то бумаги
деда, которые  собирался просмотреть, а за ненадобностью выкинуть. Ну, вот и
дошла очередь до них»
Киреев смял очередную сигарету и заторопился домой, так и не прибрав инструменты.
Семен знал,   с церковного  двора  ничто  не  пропадет.
3.

Проехав железнодорожный мост, «жигули» свернула налево и понеслась к центру
небольшого районного городка.  По левой стороне разбитой дороги возвышались
пятиэтажки эпохи развитого социализма, понуро глядя на проезжающих однообразием
окон и поблескивая  в лучах заходящего солнца.
По правую сторону выстроились цепочкой частные домики, заросшие в  листве 
плодовых деревьев. Позади домиков виднелись небольшие участки, на которых
колыхалась зелень цветущей картошки.
Вдоль домов параллельно дороги тянулась асфальтированная дорожка, которая
связывала жителей микрорайона с центром старого города, где  находилась и
администрация и вся остальная инфраструктура поселения. По тротуару сновали
люди, не желающие воспользоваться общественным транспортом единственного
маршрута  этого старинного замечательного городка.
Весь центр застроен небольшими магазинчиками и киосками, торгующие  всякой
всячиной на любой вкус. Здесь же небольшими кучками стояли местные такси,
хозяева которых скучающе разглядывали прохожих, в надежде увидеть в них своих
клиентов.
«Девятка» свернула на следующей улице и покатила вниз, к блестевшему позолоченным
куполом местной достопримечательности, колокольне.
Колокольня, потерявшая в 30-х годах церковь, некогда примыкавшую к ней, невозмутимо
продолжала стоять и в ХХ1 веке, несмотря на все гонения доставшиеся ей в лихие годы
от ошалевших  с гордыни людей.
Колонны величественно поддерживали мощный потолок, основу следующему ярусу
колонн, которые в свою очередь также, уже паря высоко над городом, бережно и красиво
несли в воздухе завершающую часть этого чуда строения. Заканчивалась железным
каркасом, с которого некогда содрали как кожу,  кровельное   железо для нужд
пролетариата. Но так и сгнило где-то эта жесть.
А колокольня и не покрытая стояла торжественно и прекрасна.  В тени её стен
чувствовалось защищенность и человек, обуреваемый бытовыми проблемами и
невзгодами, вдруг осознавал  здесь, у колокольни, что жизнь, подаренная богом,
никак  нельзя омрачать повседневными неурядицами, надо радоваться тому, что
видишь и слышишь  каждый день и ежеминутно.
И лишь понемногу крошился у основания  колокольни старинный кирпич. И ждал
божий храм людского милосердия. Не вечен ведь и камень. И его надо подновлять.
Обогнув  её, машина подъехала к старинному зданию, в котором ныне находился местный
краеведческий музей. Тут же, в тени развесистой березы, стояла знакомая машина, старая
шестая модель «жигулей». Притормозив, Михаил не стал покидать салон автомашины.
У него не было желания посещать музей. Михаил предпочел дожидаться Сергея удобно
развалившись на мягком сидении.
Было душно даже при открытых обеих дверцах и Михаил нетерпеливо поглядывал на
мобильный телефон, на котором высвечивался циферблат  часов.
Прошло минут двадцать прежде, чем в дверях музея появился Сергей Морозов.
Он был не один. С ним была  какая-то женщина. Михаил как не вглядывался, все равно
собеседницу своего друга узнать не смог.
Вскоре женщина вернулась опять в здание, а Сергей направился прямо к Михаилу,
машину  которого заприметил сразу, как только вышел из музея.
-Ну, что скажешь? – Сергей плюхнулся рядом с Михаилом, но тут же недовольно
поерзал на горячем сидении, - боже как ты здесь сидишь?  Проехал  бы в тень.
-А где она, тень? – Михаил покрутил головой, - единственное прохладное место заняла
   твоя старая колымага, да  те вон две иномарки любителей музейной старины.
- Одна иномарка принадлежит директору музея, приятой и образованной  женщине,
   с которой  ты меня мог только что видеть.
- Чем же она тебя так очаровала. Уж не сказала ли, где бандиты в 20-х годах припрятали
   ворованное богатство. И не оттуда ли она черпает ресурсы для стабильности своего
   материального положения?
- Хорошую машину сейчас можно купить,  не прибегая к воровству или мздоимству.
- Она действительно тебя очаровала.
- Она повторила легенду о том самом Цезаре, о котором рассказал тебе Семен, но
  больше добавить ничего не смогла  к этой странной истории о неуловимом разбойнике.
  Рассказала, что до середины 50-х годов прошлого века, в помещении Богоявленской
  церкви, где в советское время была то овощная база, то цементный склад, в углу
  недалеко от алтаря зияла огромное отверстие некоего подземного хода. После того,
  как пропал один из любопытных мальчишек, сунувшийся туда, советские власти
  замуровали вход, влив в подземелье пару машин бетона.
- Директриса не поинтересовалась, для чего тебе это нужно?
- Конечно.
- Ну и…
- Я сказал, что мне это интересно.
- Надо же, - Михаил выразил на лице восхищение, - все так просто.
- Главное, Миша, что Лидия Григорьевна подтвердила наличие подземного хода.
- Кто это, Лидия Григорьевна?
- Директор музея, с которой я только что разговаривал. Кстати, а почему ты не зашел
   в музей, а предпочел жарится в этой консервной коробке.
- Это у тебя банка консервов, а моя «девяточка» еще ого го…, - Михаил обеими руками
нежно похлопал по рулевому колесу. - А не зашел я в музей потому, что перед поездкой
  к  Кирееву, я уже был там. И не ничего существенного не раскопал. Экспонаты здесь
  я все уже наизусть знаю, в закрытые фонды  музея  не допустят.  Меня они тут
  прекрасно знают и относятся с откровенным подозрением. Да и твоя добыча  весьма
  сомнительна. Ведь, как я понимаю, эти легенды директриса не подтвердила не одним
  документом.
- Не подтвердила, - кивнул Сергей, призадумавшись.
- Так, что мы с тобой, Серега, с ходу начали топтаться на месте. Может нам позвонить
  Ерофею Максимовичу.
- И сказать ему, что мы сдаемся, - перебил Михаила Сергей, - что нам мол, легче в
  мусорных отходах копаться, чем решать сложные задачи. Не так ли?!
- Что ты сразу на меня наезжаешь. Я просто представления не имею, что нам дальше то
  делать. Богоявленская церковь ныне действующая, хорошо отреставрирована. И никто
  не даст нам поковыряться у них там, в стенах и полу.
- Об этом не может быть и речи, Миша. И вообще надо постараться, чтобы о наших
  поисках никто не знал.
- Если мне не изменяет память, ты только, что доложил директору музея о интересующей
  нас истории.
- Я преподнес ей это как простой интерес к местным легендам.
- Директриса может поделится этим нашим интересом со священниками из Богоявленской
  церкви, благо сей храм находится в двух шагах от музея. И это насторожит святых отцов,
  которые наверняка знают, что мы не только изучаем местную историю по книжкам.
- Я еще раз хочу тебе сказать, в Богоявленскую церковь мы не пойдем
- У тебя есть новый план?
- Пока нет, - Сергей наполовину высунулся из машины. Здесь было невыносимо жарко,-
  поехали к речке. Искупаемся.
Он пошел к своей шестерке, не оглядываясь. Михаил выждал, когда приятель затрясся
по разбитой дороге  вокруг музея и медленно тронулся за ним. Перед выездом
на асфальт  они проехали мимо старинного храмового ансамбля, состоящего из пары 
двухярусных  зданий, увенчанных новенькими крестами.
Это бывший Богоявленский монастырь, а после упразднения приходская церковь,
построенная неизвестно когда и неизвестно кем.
Рядом небольшое здание, стариной кладки. Крыша крыта обыкновенным шифером.
С чердаком, наглухо забитым с обеих сторон тесаными досками. Местами кирпич
сильно обсыпалась, здание ждало реставратора.
Это одно из старых зданий города - Казанская церковь.  О ней известно только то,
что она построена после того, как местные стрельцы, участвующие в походе на Казань
вернулись  оттуда, по легенде, с копией иконы Казанской божьей матери.
Это старинное здание несколько портило архитектуру отреставрированной Богоявленской
церкви, но разве у кого  поднимется рука снести храм, которым в свое время гордились
горожане.
Так что на маленьком пятачке, на высоком берегу речки, окруженные старенькими
частными домиками, разместились сразу два древних храма. Прижавшись друг к другу,
они выглядели как единое целое, не смотря на ветхость Казанской церквушки, и только
специалист мог знать, что у этих зданий очень разная судьба.
К специалистам местного краеведения относились и Сергей Морозов с Михаилом
Сомовым, которые проезжая мимо Богоявленской церкви, попытались более внимательно
рассмотреть, что творится на церковном дворе.
На церковном дворе никого не было и это обстоятельство ни как не повлияло  на
не очень хорошее настроение друзей. 
Проехав несколько сот метров  до первого перекрестка, машины свернули на улицу,
которая вскоре привела их к неширокой, но красивой речке, по берегам которой росли
ивы, ветвями плескаясь  в прохладной водяной глади.
Дорога пошла вдоль высокого берега, склон которого был усыпан громадными,
поросшие травой, валунами и выходами скалистого грунта, осыпающиеся мелкой
щебенкой. Там на верху стояли небольшие домики, участки которых, огороженные
полусгнившими заборами, угрожающе нависли над дорогой. Блеснули позолоченные
маковки куполов Богоявленской церкви, к которой наши герои подъехали с другой,
не доступной стороны.
Обе машины съехали в тень раскидистых ив. Водители с радостью заглушили
двигатели и, покинув жаркие салоны, спустились к самой воде. Михаил, скинув обувь,
с большим удовольствием сделал несколько шагов к середине речке, но увидав, что
Сергей раздевается, намереваясь искупаться, вернулся назад и последовал примеру
друга.
Вода была очень хороша. Напротив, на той стороне речки, где виднелись  сельские 
домики, а по берегу паслись коровы, так же можно было увидеть купающихся.
Это были в основном ватаги ребят, проводившие летние каникулы на берегу.
Солнце нещадно палило макушки голов, и тело, получившее комфортные условия не
желало покидать приятную стихию. И лишь только через полчаса, чувствуя, что этого
купания вполне достаточно, друзья выползли на берег и разлеглись на зеленой траве,
стараясь головы держать в тени зелени деревьев.
Ткнув пальцем в сторону усеянного большими камнями склона берега, Сергей сказал:
- В музее сказали еще, что выход подземного хода где-то здесь, между этими валунами.
Михаил, приподняв голову, разглядывал всю протяженность дороги идущей
вдоль речки, с одной стороны которой был низкий берег, густо поросший ивняком,
с другой крутой склон, с виднеющимся наверху жильем и мусором, блестевший
целлофановыми пакетами и пластиковыми бутылками, между, поросших мхом и
крапивой, громадными валунами.
- Откуда они здесь, эти камни?
- Весь берег реки на протяжении многих километров состоит из скальных отложений
  У нас же карьер даже есть, где добывают камень и дробят на щебень.
- Ну, это то я знаю, - иногда Михаилу не нравилось когда Сергей увлекался, и начинал
поучать друга,- я пытаюсь понять, почему эти громадные камни так угрожающе
нависли над дорогой. Их что, столкнули сверху, и они застряли на полпути к речке.
- Ну, это вряд ли, Миша. Эти валуны на много километров вниз по берегу разбросаны.
  Видимо они здесь ещё с самого ледникового периода. Но нам все равно, откуда и как
  они появились. Где то между этими камнями или под ними находится выход из
  подземного  хода, идущего из Богоявленской церкви.
- Откуда, Серега, такая информация?
- Я уже говорил.
- Откуда, я хотел сказать, у музейщиков такая информация?
- Факт то, что многие горожане помнят, как в 60 годах прошлого века здесь на берегу
  был ещё виден вход в подземелье, и многие из ныне живущих пенсионеров,
  мальчишками пытались проникнуть в тайну старого зияющего отверстия.  А вот
  удовлетворил ли кто мальчишеское любопытство, этого в музее не знают.
- Может тебе дали адреса нескольких  этих пенсионеров? –  Михаил, лежа на спине,               разглядывал  крону  дерева, под которым лежал.
- Нет, не дали, - Сергей замолк и продолжил тогда, когда Миша откровенно начал
дремать, посапывая в две ноздри, - нам надо найти этот  вход.
- И как ты это себе представляешь?- Миша лег на бок, подперев голову рукой,- под
  все эти камни нам просто не удастся заглянуть в силу их чрезвычайных размеров.
- Будем заглядывать под те, которые удастся сдвинуть.
- Ты это серьезно?
- Серьезнее не бывает. Мишка, нам отступать никак нельзя. В кое-то веки попался
  интересный заказ. И надо постараться сделать его на совесть.
- Ты веришь, что в этом отрезке, ограничивающееся с одной стороны  Богоявленкой,
  а с другой берегом речки до сих пор лежат груды церковного хлама. Зачем же его
  выкрали? Для того, чтобы захоронить в земле? Не логично.
- Нам бы убедится, Миша, а потом примем дальнейшее решение. Может  быть придется
  отказаться от поиска. Но это после того, как все варианты будут использованы.
- Ну что ж, я согласен. Но как же будем искать вход здесь, на берегу? Ведь это не
  Богоявленка, где можно простукать весь пол и стены и на все про все это ушло бы не
  более часа.  Здесь…, - Михаил почесал затылок, - металлоискатель бесполезен.
- Придется Миша, поднатужится. Думаю поиск можно сократить до минимума, если
  рассчитать более короткий путь от Богоявленки до берега.
- И все равно метров пятьдесят  склона с камнями нам придется обследовать
- Согласен. И когда же начнем?
- Давай, Серега, сегодня вечером и начнем.
- Ты думаешь, что это самое удобное время?
- Но не утром же. Сейчас ночи короткие. В 5 часов уже светло. И странно мы будем
  выглядеть, если по пояс мокрые  в росе, грязные встретимся ранним прохожим.
- А вечером?
- А вечером много подвыпивших, и на их выходки никто не  обращает внимания.
- Я тебя понял. Теперь давай разбегаться. Встретимся здесь в 22.00. Желательно
  без машин.
- Пора и разбегаться, - пробурчал Михаил, натягивая брюки.
Через полчаса друзья разъехались.  Первый уехал Михаил, Сергей не торопясь, свернул
опять в сторону Богоявленской церкви и остановился недалеко от музея.
«Логан» по прежнему стоял  на месте, хотя время было уже позднее. Шел восьмой час,
директору музея пора быть уже и дома. Сергей не понимал таких трудоголиков на
государственной службе. За мизерную зарплату торчать здесь двенадцать часов мало
найдется охотников в наше время.
Прошел век идеологий, когда за краюху хлеба и стакан кипятка, люди вершили
историю. Сейчас каждый думает только за себя и только о деньгах.
Может это и плохо. Никакой романтики. А в советское время романтика точно была.
- Сергей Владимирович,  вы ещё не уехали?
Боже, директор музея застала его врасплох. Откуда это она появилась? Ведь
он не спускал глаз с двери. Не видел, как она выходила.  Ведь точно не выходила,
хотя, кажется,  думал он совсем  о другом.
Получается, что подошла она с другой стороны. Откуда? Со стороны Богоявленки?
Нельзя было утверждать это, но все может быть.
Значит, она уже знала, что Сергей отсутствовал и появился только. Зачем наводить тень
на плетень. Может она, действительно, шла из Богоявленской церкви и неуклюже
попыталась скрыть это. Зачем?
Боже, какие подозрения. Вероятно, он просто не заметил, как она вышла из здания.
Сергей поспешил выйти из машины. В лёгкой белой блузке и джинсах Лидия Григорьевна
выглядела очаровательно. Держа над головой  газету, она старалась прикрыть
хорошенькую белокурую головку от палящих лучей  раскаленного солнца.
Она улыбалась, и красивые губы окончательно сбили с толку нашего Сергея.
- Это вы, Лидия Григорьевна. Я, простите, не ожидал вас здесь увидеть.
- Почему же?
- Время-то позднее.
Она молчала, но улыбка по-прежнему играла на её прекрасном лице. Сергей немного
растерялся, но пытался взять сложившуюся ситуацию в свои руки. Она ждала объяснений
и он сделал это, хотя разве у нас в обществе человек не волен останавливаться на
личном транспорте там, где ему заблагорассудится.
- Дома не нашел документов на машину и мне показалось, будто я выронил их здесь.
  Пришлось ехать сюда опять.
- Так и не нашли? – улыбка на её лице сменилась притворным сочувствием.
- Только хотел вылезти из машины, а они вот под сидение завалились.
- Слава Богу. Я уж стала переживать. Хотела вам помочь переворошить весь музей.
- Ну что вы, Лидия Григорьевна,- Сергей постарался изобразить сожаление на лице,-
   зачем такое беспокойство.
- Ну, а где же вы могли бы потерять свои права, как не в нашем музее, - хитринка
заблестела в глазах молодой женщины.
- Вы хотите меня обидеть? Я не давал для этого повода. И если бы я не нашел документы
  здесь на улице или в машине, все равно не пошел к вам в музей.
- Конечно, ведь он уже закрыт.
- Закрыт? - Сергей смастерил удивление на лице, - а вы разве не из музея сейчас вышли?
- Какой вы, все же, любопытный.
Она собралась уходить и Сергей, понимая, что возможности у него встретится с ней
еще раз вот так, просто, наедине  равны нулю, неожиданно выпалил:
- А можно я приду еще раз к вам, в музей?
- Наш музей всегда открыт для посетителей.
- Мне хотелось бы покопаться в источниках, не выложенные на всеобщее обозрение.
- Вы уверены, что они у нас есть?
- Они есть в каждом уважающим себя краеведческом музее.
- Ну, хорошо. Что бы вы хотели узнать?
- Хотел бы просмотреть подшивки довоенных местных газет, если таковые имеются.
- Имеются, но в очень маленьком количестве, да и сами экземпляры в плачевном
  состоянии. Я скажу своим сотрудникам. Ну а теперь, извините, мне надо ехать.
Сергей подумал о том, что возвратился он сюда, скорее, ради неё, а не для того, что бы
оценить обстановку и визуально рассчитать траекторию подземного хода из Богоявленки
в сторону речки. Он усмехнулся. Приятное полезному ни когда не мешает.

4.

После тщетных усилий в поиске искусственного отверстия на  отвесном берегу речки,
друзья решили отдохнуть и, перейдя дорогу, пристроились на шершавом стволе дерева,
которое, лежа на земле, полоскало свои зеленые веточки  в теплых темных водах.
На лицах ребят явное разочарование. Но словами пока не характеризовали неудачу.
Небо на северо-западе бледнело, тускнея, в тоже время на востоке горизонт подсвечивался
лучами солнца, которое вновь собиралось в долгий путь на небосводе российских
широт. Было тихо. Плескалась вода где-то. То ли рыба, то ли речка принесла откуда-то
корягу и теперь, крутясь в водовороте, она суётся краями в берег.
Комары безмолвно насилуют потные тела.
Серега щупает воду. Она ещё теплая. Скинув одежду, он лезет в речку. Мишка за ним.
Вода приятно освежает, но вскоре телу уже не хватает тепла и Миша с Серегой быстро
покидают водоем. Но согреться уже не могут, надев брюки и тоненькие рубашки.
Поэтому бегут по дороге туда, где оставили машины. Серегина «шестерка» стояла
у забора старого дома, который завершал ряд домов, спускающейся к реке улицы.
Мишкина машина стояла намного дальше и поэтому друзья быстро всунулись в
«шестерку» и медленно стали согреваться.
- Сдается мне, Серега, не там мы ищем, - Михаил нашел в машине какой-то старый
свитер и натянул его на себя, благо они с Сергеем  телосложением  одинаковы.
- Знаю, но придумать ничего не могу, - Сергей позавидовал расторопности Михаила,
но как хозяин автомобиля решил мерзнуть, козырнув гостеприимностью, - правда есть
  мыслишка…
- Поделись.
- А не снять ли нам дом на время на линии Богоявленская церковь- этот овраг.
- Зачем?- Михаил согрелся, и его потянуло на дискуссии, - хочешь порыться на участке?
- Да. У нас, по моему, другого выхода и нет.
- Но мы же так и не узнали, где выходит туннель из Богоявленки. Да и в древности
  также могли под землей небольшие крюки делать, пока копали. Без приборов ведь. 
  И если копали глубоко, я своим Гарретом  вряд ли возьму. У тебя хоть и усиленная
  катушка больше чем на метр грунт не прослушаешь.
- Металлоискателями здесь работать бесполезно. Надо делать обыкновенные шурфы.
- Но где мы снимем участок? Наугад? Смешно. И кто нам вдруг сдаст дом? Я что-то
  и не видал объявлений о сдачи дома квартирантам.
- А мы и не читали объявления.
- Ты что, это серьезно?
- Вполне, Почему бы не попробовать и этот вариант.
- Какая то вся эта история запутанная. Не пойму я.
- Чего ты не поймешь?
- Кому понадобились церковные безделушки искать под землей, когда их на блошином
  рынке можно купить сколько душе угодно?
- Я этот вопрос, Миша,  уже задавал Ерофею Максимовичу. Он сослался на заказчика,
  который готов заплатить хорошие деньги. Даже за само подтверждение реальности
  этих ценностей.
- Ух, ты!- Михаил повертел головой,-  Ты мне об этом не говорил. Значит нам эти
  церковные ценности и необязательно выкапывать. Достаточно подтвердить наличие
  так называемого клада и все.
- Можно сказать и так, - Сергей и сам бился над разгадкой этого странного заказа и
вот теперь предоставил размышлять по этому поводу друга.
Михаилу, конечно, было легче думать, чем прыгать по склону, перетаскивая с места
на место массивные камни.
- Получается, мы даем наводку и за этими побрякушками придут другие.
- Вероятно это так, - Сергей согрелся, и его потянуло на сон.
- Ну, а почему нам не довести все до конца?
- Ты меня уже задергал, Мишка, я сказал тебе, что мы можем, найдя клад, отказаться
   доставать его из земли по разным не зависящим от нас причинам. Но нам все равно
   хорошо заплатят за само обнаружение церковного имущества.
- Понял. Но мы постараемся тогда уже и самим его достать. Ведь интересно же.
- Да. Но сначала его нужно обнаружить.
- М…да, - лицо Михаила приняло кислый вид, и он прильнул к стеклу, пытаясь
что-нибудь разглядеть в утреннем белесом полумраке.
Светало. Можно было уже хорошо разглядеть старый домик, огороженный невысоким
штакетником. Дом бревенчатый и вероятно очень добротный, так как своим видом
внушал уважение. На одной из стен висела тарелка спутникового телевидения
Здесь внизу у самой речки, раньше даже первая программа центрального телевидения
очень плохо показывала. Мешал высокий берег реки. Сейчас такой проблемы не стало.
За штакетником сверкнул огонек. Михаил присмотрелся и увидал мужика, который,
покуривая, через штакетник разглядывал автомобиль.
- Серег, нас обнаружили.
- Я вижу.
- Интересно давно он за нами следит?
- А ты спроси у него.
- Ну и спрошу, а что тут зазорного.
- Я не шучу. Вероятно, этот мужик знает, был ли здесь когда-нибудь выход из
  подземелья, - с этими словами Сергей покинул теплый салон машины и направился
к хозяину дома. Михаил вылез следом за ним. Было прохладно, но теплый Серегин
свитер хорошо согревал. Посмотрев на тоненькую рубаху на впереди идущего друга,
Миша поёжился.
Увидав направляющихся к ним гостей, мужик бросил под ноги окурок и медленно
подошел к калитке.
- Здорово хозяин, - поприветствовал его Серега.
- Здоровей видали, - буркнул мужчина в ответ. Это был крепко сложенный старик.
Коротко стриженный. Лохматые с сединой брови нависали на глаза. Морщинистое,
с белой щетиной на щеках,  лицо не вызывало восторга.
- Мы тут ходили…
- Я видел, что ходили,- старик кашлянул и потянул из кармана пачку папирос.
Это был «Беломорканал». Серега весьма удивился, что эти папиросы до сих пор
выпускают. Друзья его окружения в основном курили импортные или дорогие
отечественные  сигареты с фильтром.
- Отец, говорят, здесь когда-то бы был выход из подземного хода, ведущий из
  Богоявленской церкви. Правда ли это. И не знаете ли вы людей, кто видел этот ход.
- А что не знать то, - старик прикурил папиросу, тщательно затушил двумя пальцами
спичку, выкинул её в сторону непрошенных гостей, а потом продолжил, - я сам не
  раз пацаном лазил в этот тайник.
Определенно старик нравился прямо на глазах.
- Так вы этот ход искали? – светало и можно было разглядеть сквозь густые брови
потерявшие цвет, но все еще живые  глаза, лукаво разглядывающие  собеседников.
- Я думаю, вы  поняли  это, - вставил Михаил.
- Замуровали ход еще в советские времена. Сначала влили туда бетон. Возили
   самосвалами. Тогда бетономешалок на колесах не было. Возили машинами
   с заводов. Бывало,  пока доедешь,  бетон уже  схватывался. Приходилось лопатами
   соскребать.
Ребята терпеливо слушали. Было ясно, что старик как-то связан был и с работами
по уничтожению артефакта.  Но спрашивать или перебивать боялись.
Старые люди не предсказуемы. Говорят, говорят, а потом раз и замолкнут надолго.
Но наш дед, кажется, к тем скверным старикам не относился.
- Так вот. Когда бетон кончился, а результатов никаких, решили позвать взрывотехников.
  У нас в то время каменный карьер работал. Добывали камень и возили чуть ли не в
  саму Москву. Каждый день взрывали очередные пласты камня, так, что взрывчатку
  привезли без проблем вместе со специалистами.
  Раз грохотнуло, но всем показалось, что лаз еще больше стал. Приехал первый
  секретарь райкома. Не помню уже его фамилии. Покричал на всех. Говорил, что
  здесь везде карстовые провалы и всего бетона области не хватит, чтобы залить их.
  Стал командовать. Приказал увеличить количество взрывчатки. Мужики  метров
  двадцать проползли  под землю и заложили приличный, наверное, заряд.
Старик полез за «беломором». Прикурил, щелчком указательного пальца спичку
послал в Мишкину сторону, которая тут же прилипла к свитеру.
- Почему, «наверное»? – переспросил Сергей, проявивший неподдельный интерес
к  рассказанной истории.
- А потому, что взрыва так и не было. Прождали довольно долго. Взрывники
   так и не поняли, в чем  было дело. Не было у них такого конфуза никогда.
   Полезть, проверить заряд уже нельзя. Мало ли.  Народ собрался. Секретарь уехал.
   Милицию поставили дежурить до утра. Утром опять подвезли бетон.  А когда
   бетон кончился, закидали яму землей и утрамбовали её.
- А ты, дед, правда, был  в том подземном ходе?
- Был. Ещё мальчишкой.
Тут Григорий Иванович, как звали нового  знакомого, поведал ребятам историю,
которая распалило  воображение настолько, насколько это можно проделать с людьми
увлеченных поисками артефактов и помешенных на тайнах истории.
Сразу после войны, когда Григорию было чуть более десяти лет от роду, пришел
с фронта отец. Мать, обезумев от счастья, не отходила от отца, забыв на время о
трех сорванцах, которых сама воспитывала всю войну. Предоставленные сами себе
и вдобавок заполучив  от отца пилотку со звездочкой и гимнастерку с несколькими
медалями, Григорий с братьями и соседскими ребятами целыми днями играли в
войну. Бросали жребий, и кому доставалось сегодня быть «русскими» наряжались
в привезенные с войны отцовские сапоги, пилотки. Кому же было суждено быть
сегодня «немцами», этой привилегии были лишены, хотя в больших сапогах маленьким
ногам было ох как плохо.
Игра шла на берегу речки, да на береговом склоне, где в большом количестве лежали
разнообразной величины камни, заросшие кустарником и бурьяном.
Кто играл в детстве в «войнушку», знает, что такие места идеальны для засад и схорон.
Эти места всем окрестным мальчишкам были хорошо знакомы, и поэтому как Григорий
оказался в яме, в которой никто ещё не бывал, осталась для него загадкой до сих пор.
Наверное, потому, что яма, полностью заросшая крапивой, не привлекала к себе ничьё
внимания. Мальчик же перепрыгивая через неё, прячась от ребят, не рассчитал и рухнул
прямо в крапиву. Так, наверное, было.  Оказавшись в крапиве, неожиданно почувствовал,
как под ногами затрещали сухие ветки, и Гриша   поплыл куда-то вниз, хватаясь руками
за жгучие листья.
Стукнувшись больно обо что-то коленкой, мальчик вцепился в это что-то, ощутив в руках
холодный, шершавый камень. Ноги болтались в пустоте. Григорий ощутил холодный
ужас. Свело живот и захотелось в туалет. Мальчик закричал, но тут же замолк.
Сверху посыпались земля, которая быстро облепила пересохшие губы. Пот с грязью
заливал глаза, но Гриша все-таки увидел верху кусок неба и какие-то веревки свисающие
по бокам ямы.
Сдерживая рыдания, мальчик схватился за ближайшую веревку, которая оказалась
обыкновенным корнем. Рядом с ямой росла старая черемуха и неудивительно, что
в этой каменистой почве, корни дерева ушли далеко вниз, ища влагу.
Подтягиваясь на корнях, как обезьяна на лиане, Григорий быстро лез верх, подгоняемый
жутким страхом, веющим из холодной бездны.
Даже хватаясь за жгучую крапиву, он радовался этому солнечному дню и страх
сковывающий до сих пор его, отступил. Размазывая грязь по лицу, мальчик бегом
скатился к речке, и только холодная вода, наконец, остудила его и привела мысль в
рабочее состояние.
Вспомнив пережитый страх, Гриша, было, заулыбался, но тут же новая волна ужаса
подкатила ему к горлу. Мальчик застыл в воде, не зная, что предпринять, пока кожа
не покрылась пупырышками, и он окончательно не стал дрожать.
А было из-за чего дрожать. Было из-за чего испытать новую волну страха.
Там в яме, болтаясь ногами в пустоте, цепляясь ногтями за холодные выступы камня,
он и не заметил, как отцовская пилотка слетела с его головы и исчезла в неизвестности.
Нынешняя молодежь, вероятно, удивилась  бы, что Григорий расстроился из-за такого
пустяка. Но для  детей, родители которых воевали и гибли в  той  ужасной войне,
вернувшийся живым отец, был, чуть ли не самым главным победителем с фашистами.
И любая вещица, принесенная им с фронта, автоматически становилась семейной
реликвией. Этой реликвией очень дорожили, ею хвастались перед родственниками
и просто соседями. Просто выйти мальчишке на пыльный двор в одних трусах,
с облезлой от загара спиной, со ссадинами на разбитых коленках, но в отцовской пилотке,
с красной звездочкой посредине, было большим шиком.
И ощутить внутреннее состояние этого мальчишки вряд ли когда-нибудь  уже кто-то
сможет.
Слезы сами собой навернулись на глазах Гришки, когда его окружили братья.
Он рассказал им про яму и ту оказию, что случилась с ним.
Весь оставшийся день Гриша старался не показываться на глаза отцу и матери, боясь
ненужных расспросов. Но матери было не до своих сорванцов, а отец не отходил от
стола, за который один за другим подсаживались гости.
Вечером, захватив несколько спичек, огарок свечи и старую, но крепкую веревку,
братья отправились к яме, которую едва нашли в сумерках дня и высоком бурьяне.
Вопрос кому лезть в яму не задавался и не обсуждался.  Было ясно, пилотку должен
был достать тот, кто её потерял.
Спустившись на веревке вниз, Гриша быстро достиг дна. Оказывается в прошлый раз,
когда он висел в пустоте и от страха холодело в животе, земля была в полуметре под
ногами. Но он этого конечно не знал, и это умоляло его прошлый страх.
Опустившись на корточки, мальчик зашарил вокруг рукой. В свободной руке держал
огарок парафиновой свечи, огонек которой не желал гореть нормально,  дрожал
и метался из стороны в сторону.
Метались и тени на земляных стенах, увешанные корнями. Кое-где обсыпалась земля.
Под каменным выступом, за который Григорий некогда со страху цеплялся чуть ли
не ногтями, мальчик обнаружил зияющую пустоту.
Пилотка была найдена, храбрости прибавилось, и Гриша сунул затухающую свечу
в обнаруженное пространство. Но ничего не увидел. Впереди была чернота.
Зато огонек свечи весело затрепетал, чувствуя приток свежего воздуха.
Сверху дернули за веревку. С некоторым сожалением Григорий полез наружу.
Наверху он рассказал братьям о странной выемке под камнем в глубине ямы.
Это заинтриговало ребят. Начался спор, кому теперь лезть. Но полез опять таки Григорий,
так как ему уже было не впервой. Набрался опыта, так сказать!
Огарка свечи могло хватить еще часа на полтора, и за это время надеялся  узнать
природу таинственной черной пустоты.
Опустившись на четвереньки и выставив руку с горящей свечой, мальчик полез вперед,
подбадривая себя тем, что братья совсем недалеко и случись с ним что, они придут ему
на выручку.
Григорий Иванович замолчал. достав из пачки новую папиросу, долго мял её,
вглядываясь в утреннюю дымку, которая рваными кусками призрачно колебалась
над рекой. Сергей с Мишкой терпеливо ждали.
Густые брови старика слегка подрагивали, когда он раскуривал очередную папиросу.
- Ну что? – Мишка был крайне нетерпелив, - что же вы увидели там?
Старик посипел, попыхтел, выражая этим то ли стеснение, толи раздражение,
и неожиданно мягким голосом выпалил:
- Тут до вас парни были. Так они за мой рассказ деньги заплатили.
Сергей  с Мишкой переглянулись.
- Я не понял, дед? – Мишка почесал затылок, но ясности это действие не придало,-какие
  парни? Какой рассказ? О чем это ты?
-А тот рассказ, что я вам сказывал. А на дворе у нас не коммунизм.  За все  нынче
 платить  надо.
Григорий Иванович замолк. Затоптав папиросу носком галоши, одетой на босу ногу,
дед сделал вид, что собирается покинуть новых знакомых.
- Мы поняли тебя, дед. И обязательно заплатим. Прямо сейчас, - Серега лихорадочно
выгребал из карманов пятидесяти и сотенные купюры.
- Это уже другой разговор, - крякнул старик, наблюдая как в руках Сергея появляется
пачка  разноцветных банкнот.
- Ты скажи нам, дед, - Серега заметно нервничал, - кому ты рассказывал о своих
приключениях и когда?
- Вчера. Кто эти парни были, я не спрашивал. Ни к чему мне это.
- А на вид можешь описать?
- На глаза уже староват буду, но скажу, в вашем возрасте будут.
- Сколько их было, - вставил слово Миша.
- Двое
- Ну, так что же ты увидал в той яме?- Сергей вдруг вспомнил о первопричине
их разговора со стариком. Он с явным неудовольствием наблюдал как Григорий
Иванович пересчитывал полученные деньги.
- Да ничего интересного, - старик опять потянулся за папиросой, но увидев напряженные
лица ребят, поспешил добавить, - каменную кладку.
Друзья тут же воспрянули духом.
- Это была каменная кладка сделанная человеком? Ты уверен, дед?
- Я осветил её огарком свечи.
- Ну а дальше?
- Свеча догорала. Её с трудом можно было держать в руке, и я повернул назад.
- И больше вы никогда не спускались в ту яму.
- Даже не приближался. А лет через десять её совсем забетонировали.
- Спасибо, дед. А тех ребят по фотографии ты смог бы узнать?
- А вы что? Из милиции.
- Да, нет.
- Бандиты, что ли?
- Боевиков  что ли насмотрелся дед. Просто конкуренты это, наверное, наши.
- Я сказал, что  у меня глаза уже плохо видят. Но посмотреть попробую.
- Давай договоримся, дед. Завтра мы подъедем. Покажем фотку. И заодно покажешь
  то место где была яма. Уж больно заинтересовали нас твои приключения детства.
И увидав, что Григорий Иванович, отвернувшись, игнорирует предложение, добавил:
- Ну и заплатим естественно за информацию.
Дед оживился и сердечно пожал на прощание каждому руку.
Через полчаса Серега и Мишка уже сидели в машине и ехали по улице города.
-Ну и что ты думаешь по этому поводу? – спросил Сергей Морозов


 
                Глава  вторая.

1.

С некоторых пор  баба Аня стала  примечать, что с соседним домом стало творится
что-то весьма  интересное. Пока она давеча хворала и усилено прикладывала
примочки  на застаревший радикулит, на что у нею ушло несколько дней, соседний
дом преобразился. Старый бревенчатый дом, ранее  крытый ржавым кровельным
железом, вдруг засиял, радуя глаз,  новой, красивой черепицей.
Полусгнивший, покосившийся  деревянный забор исчез. На его месте  вырос  холм песка.
Тут же   рабочие-азиаты трудились над укладкой  тротуарной  плитки, которая
красивым  рисунком  покрыла  все  свободное  пространство, некогда грязного,  двора. 
Ухватившись за покосившийся железный столб, с которого  свисал кусок железной
проволоки, некогда  обозначавший  межу  между  участками, баба  Аня пыталась
высмотреть  хозяина  соседнего  дома. 
То, что у неё появился новый сосед, сомнений  никаких у старушки  не было.
Прежний хозяин, дед  Федор, последние годы редко  появлялся на людях. Болел.
По слухам родственники  забрали его к себе. Злые языки говорят, что сдали деда в дом
престарелых.  Баба  Аня слухам не верила. А злым языком она считала свою  подругу,
соседку бабку Нюру.
Больше  года  дом  пустовал. И вот, когда не вовремя  болезнь пронзила спину бабы
Ани, старушка    пропустила  самое    интересное.   Появление  новых  хозяев.
Наверстать упущенное  ей никак  не удавалась. Который день кроме  строителей
в её  поле  зрения никто  более не  попадал. Сегодняшний   день  так же  ничего не  дал.
Еще раз окинув взглядом стройку,  старушка  поковыляла восвояси.
В конце пыльной  улицы появился  черный джип, который вскоре остановился,
чуть ли не уткнувшись капотом в кучу песка.
Двое мужчин покинули  салон машины. Один из них,  при галстуке, в белой
рубашке, под которой прослеживались черты мускулистого спортсмена. Из заднего
кармана  джинсов торчала местная газета  объявлений.
Второй  мужчина был лет на двадцать старше. Седина уже посеребрила его виски.
Несмотря на жару, одет был в костюм, пиджак. которого немного обвисал на его
худощавом  теле.  Окладная бородка  также поблескивала сединой.
- Вот, Рома, дом который я приобрел. Хотел бы услышать от тебя какие-нибудь
   комментарии по поводу  моей  покупки.
Роман огляделся. Стройный белый храм возвышался не далеко. На его маковках
играли  солнечные лучи. Под куполом виднелись череда разнокалиберных
колоколов и колокольчиков.
 - Не плохое  место ты выбрал, Иван  Семенович, поближе к богу.
 Иван Семенович  пожал  плечами.
 - Место я действительно выбрал не случайно, Рома, но не для того, что бы
   посещать храм  как прихожанин. Мне нравится сама архитектура здания.
 - Как сказать, как сказать.
 - Не собираюсь тебя разубеждать в чем либо, Рома, но только хочу сказать, что не
   отношусь к той плеяде новоиспеченных верующих, которые еще только вчера
   носили партбилеты в карманах и  вели гонения  на церковь.
 - Атеист?
 - И этого не могу утверждать. К вере надо прийти. И идти к ней надо долго.
   Человек в бога должен начать  верить с пеленок, а не сиюминутно, со сменой
   вышестоящей власти. Давай  Рома  лучше  пройдем в дом.
Иван  Семенович жестом  пригласил  молодого человека следовать за ним.
Азиаты,   приостановив  работу,  с интересом  рассматривали   прибывших.
Упреждающим взмахом руки хозяин дома остановил одного из рабочих,
который  направился  было к ним.
 - Потом, Рустам, потом, – и повернувшись к Роману, добавил, - они у меня молодцы.
   Понимают с полуслова, - его слова относились к наемным рабочим, - не надо
   ничего  объяснять, показывать и доказывать.  Хотя я уже задолжал им за прошлый
   месяц немалые деньги.
Последние слова Иван Семенович  уже пробурчал себе  под  нос.
Войдя в дом, пространство  которого до потолка было забито стройматериалами,
хозяин и его гость  протиснулись в маленькую  каморку, играющая роль кухни.
Усадив  Романа на старый, но довольно крепкий стул с высокой спинкой, Иван
Семенович принялся  хлопотать у кухонной плиты.
Роман с безразличием разглядывал обстановку. Достав из заднего кармана брюк
местную газету, он кинул её на стол, Он не желал её прочитывать и даже не совсем
понимал, для чего приобрел местные  объявления.
Может,  поддался восторженному описанию Иваном  Семеновичем  местных
достопримечательностей. А может, реагирую на едва заметные волнения старика,
спонтанно поддержал морально, хоть и косвенно отца своего  старого дружка.
Иван  Семенович являлся специалистом в области астрофизики   одного из ведущих
в этой  области институтов страны.
Сын  его не пошел  путями  отца, часто пропадал в спортивных клубах  столицы,
занимался альпинизмом, ходил в горы, пытаясь покорить их  вершины, вырабатывая
в себе упорство и целенаправленность.
В одном их таких походов  Роман  познакомился  Леонидом. Так звали сына профессора
Каблукова  Ивана  Семеновича.
Мужская  дружба длилась не долго. Упорство Леонида сломилось перед красотой
и очарованием европейской альпинистки, с которой они вместе и не однажды покоряли
итальянские  Альпы. Единственный  сын  профессора   навсегда  остался за границей.
Вчера Роману вдруг позвонили.  Профессор  предложил  срочно  встретится с ним.
Сейчас сидя в тесной кухонке усмехнулся циничной выходке Леонида.
Не посоветовавшись с Романом,  дал  его номер телефона  своему отцу на случай
если тому понадобится   какая либо помощь.  «Заботливый сынок, блин» - подумал
Роман и досадливо  поерзал  на стуле.
 - Вы там, Иван Семенович, кофе варите?
 - Да, Рома. Сейчас будет  готово.
 - В такую  жару я выпил бы бокальчик холодного  чая.
 - У меня  нет такового. Разве, что спросить у рабочих?
 - Пожалуй, не надо их беспокоить, - Роман пожал плечами, - будем пить кофе.
Профессор   принес   маленькие  чашечки с дымящим ароматным напитком и,
поставив  их на стол, присел  на  табурет напротив молодого человека.
 - Я купил  этот дом год  назад, - Иван Семенович подвинул  чашечку с кофе
поближе к собеседнику, из  второй  прихлебнул сам и продолжил свой  рассказ,-
 - Поначалу я хотел заново построить здесь новый кирпичный двухэтажный домик.
   Потом подсчитав средства, понял, что не осилю первоначальный  проект. В конце
   концов решил  просто подремонтировать. Но  были  причины не только
   в материальном порядке. Леонид  далеко, В Россию жить постоянно, думаю, он
   не вернётся. А мне одному, зачем это все? – старик неопределенно махнул рукой
и замолк, вглядываясь в серое, запыленное, кухонное окошко.
Роман  молчал. Ждал, когда профессор, наконец, назовет причину, по которой
молодой человек  оказался вдруг в гостях в далекой  тульской  глубинке.
 - Ты вероятно, Роман, удивлен, почему я тебя, незнакомого человека, позвал
   к себе в гости. Ты, конечно, извини, но то, что связывает меня с сыном, для
   меня очень  дорого. Это, во-первых. А во-вторых, ты мне нужен как специалист.
Роман  несколько  оживился. Скрипнув стулом, он поднес к губам остывший кофе.
 - Несколько  дней назад, - продолжил  астрофизик, - я проник  в  подвал дома
   и  обнаружил огромный  зияющий  провал в углу погреба. Посветив фонарем, я
   не обнаружил ничего  существенного, а только  камни  и пустоту, которую  не мог
   рассеять светом  фонаря. На следующий  день, вооружившись более мощным
   фонарем, я рискнул продвинутся в глубь этой  дыры.
Роман  заинтересованно всматривался в подрагивающие черты  возбужденного
лица  профессора, не перебивал  старика и даже не строил  никаких  предположения
насчет будущего своего участия в некой  авантюре  в соавторстве  с профессором.
 - Через некоторое  время  моего  продвижения по  скользкому  и грязному проходу,
    позволь мне эту яму называть так, я услышал впереди  журчание воды.
    Совершенно  потеряв счет  времени и  очень устав,  я решил вернуться.
 - Я так понял, - Роман решил взять слово, - что вы хотите предложить мне прогуляться
   по этому, так называемому проходу.
 - Совершенно верно, Роман
 - Но почему?  Ведь я скалолаз, а не спелеолог.
 - Это не существенно. Мне просто напросто некого больше пригласить сюда.
 - И зачем мне лезть в эту дыру. Ведь вы там уже были, Иван Семенович. Мне то
   что там делать?
 - Как ты уже заметил, Роман, эту дыру я назвал подземным проходом.  И вот почему.
С этими словами профессор  положил на стол кусок старой полусгнившей доски.
Роман недоуменно посмотрел на  хозяина дома, ожидая от него объяснений.
 - Это доска когда то была иконой.  Она и сейчас остаётся таковой. Время не пощадило
   краски. Но кое-что осталось. Видишь?
Иван Семенович  провел  пальцем  по едва заметному очертанию  лика  святого.
Роман заметил  также следы   краски, которые  от времени  приобрели  неопределенный
цвет.
 - Думаю, в подземелье  некогда  прятали  ценности, одной из которых  являлась
   эта  икона.
 - Вы считаете, что хозяин этого дома прятал в этой дыре сокровища?
 - Я называю эту дыру проходом, потому, то здесь через этот лаз проходили люди,
   что бы скрыть в глубине  сокровища. Не важно, почему. Может быть   прятали
   во  времена  советских  гонений.  Или при нашествии крымских  татар.
   Или еще  по какой-либо  причине.
Уголки  губ  Романа  скривились в усмешке, но профессор этого не заметил.
Буйное  воображение старика стало  забавлять молодого  человека.
 - Икону, вероятно, обронили,  пока  тащили ценности по узкому  проходу
   подземелья. Как ты  считаешь, Роман?
 - Может  здесь дело намного проще, - Роман хотел как можно мягче сбить пыл
восторженной  фантазии профессора  астрофизика, - во времена  тех самых  гонений
  на религию, хозяин дома просто напросто выкинул домашнюю икону, боясь
  репрессий. А что бы соседи не видели этого  кощунства, совершил тот акт у себя
  в подвале, благо в ней образовалась карстовая дыра.
 - Что провал это карстовый я не сомневаюсь, - профессор не сдавался, - но уверен
   почему-то, что прятали  икону задолго до того, как здесь возникли  постройки.
 - Ну и как же  вы хотите это узнать, Иван  Семенович?
 - Поэтому я тебя и позвал, Роман. Что бы ты помог мне разобраться в этом  вопросе.
 - Вы действительно думаете, что я специалист в этом деле. Но я никогда не был
   не в одной пещере.  Я альпинист и мое занятие, ходить в горы и покорять вершины.
   В горах  встречались пещерные  образования, но я их всегда обходил  стороной.
   Они мне  были  просто не интересны.
 - Я тебя понимаю, Роман. Но здесь особый случай. Повторять не буду, зачем я тебя
   пригласил.   Скажу только, один я не справлюсь с этой  задачей.
 - Хорошо, Иван  Семенович, если вы уж так уверены, что у вас под ногами
   есть  то-то интересное, говорите, что надо делать.
 - Ну и отлично, что мы договорились. Сейчас мы спустимся в подвал и там
   уже обсудим наши дальнейшие  действия.
Подвал  был в прихожей. Вниз вела  добротная  узкая  лестница, сваренная 
из  металлических  уголков. Спустившись  на  бетонный  пол, Роман огляделся.
Помещение  было  просторное. Сделано  основательно. Стены от  потолка
переходили от белого известкового обработанного камня в красный кирпич,
а у самого пола  все это  покоилось  на каменных необработанных  булыжниках.
Потолок  был  высокий.  Утепленный.  Там же  горела  яркая  лампа.
Три стены занимали  стеллажи, металлические  стойки которых были вмурованы
в бетон. Сейчас они были  пусты. А полусгнившие  доски, которые когда-то
занимали место на стеллажах, валялись грудой посреди  подвала.
Здесь же Роман увидел дверцу  открытого люка  погреба, который находился
почти посреди подвала. Заглянув   в отверстие  погреба, он увидал только край
деревянной  лестницы, конец которой скрывался  где-то в темноте  внизу.
 - Давай, Роман, вниз, - и не дожидаясь ответа, Иван Семенович быстро спустился
в мрачные объятия  погреба.
Удивившись проворности профессора, Роман последовал за ним и вскоре оказался
в небольшом помещении, где едва могли  разминуться два человека.
Хозяин  подсветил  фонарем развороченный  угол  погреба, где зияло огромное
отверстие. Рядом торчали  ржавые  металлические стойки  сгнивших  полок.
 - Вот, - Старик  сунул фонарь в отверстие.  Роман ничего не увидел, из под земли
дыхнуло  сыростью
 - Я бы хотел исследовать  получше  эту  дыру, -  Роман скинул рубашку, загорелое
тело  блеснуло при свете  фонаря.
 - У меня здесь шахтерская каска с фонарем и крепкая  веревка.
 - Вы предусмотрительны, Иван  Семенович. А зачем веревка?
 - Мало ли.
 Роман, надев толстый шерстяной свитер, напялил на голову  каску и включил  фонарь.
Поискав взглядом, куда бы деть  рубашку, сунул  её  профессору и просунув ноги
в проход, начал  спускаться. Профессор, привязав один конец к ржавой стойке, сунул
моток веревки в руки  молодого  человека. Не споря, Роман  взял в одну руку веревку,
другой упираясь в выступающие щербатые камни и пятясь, вскоре скрылся  под
землей.  Лишь блики фонаря  еще какое-то время  пометались глубине, но и они 
вскоре исчезли.
Иван  Семенович еще раз  попробовал  крепок  ли узел  веревки. Несколько  раз
подергал   железную  стойку  и убедившись в надежности   сего  сооружения, тут  же
присел на кучу  гнилых  досок, намереваясь здесь дождаться своего молодого друга.
Тикало время. Ничего не происходило. Далеко, на верху, слышались голоса.
Не сразу дошло, что зовут его. Прислушавшись, понял, что надо подниматься наверх.
Посветив  фонариком в отверстие, где  только то исчез  Роман, и, не обнаружив никаких
изменений, решил  быстренько проверить, отчего вдруг  шум  там наверху.
Преодолев две лестницы, Иван  Семенович  наткнулся  на бригадира рабочих.
 - В чем дело, Рустам?
 - Хозяин, женщина тебя  спрашивает.
 - Какая к черту женщина! Я тебя уже несколько раз предупреждал  не обращаться
   ко мне по пустякам.
 - Но она совсем не дает нам работать. Требует хозяина.
Иван  Семенович выглянул в окно. По двору   расхаживала   крепкая  старушка лет
семидесяти, Вперив руки  в бока, она наблюдала за работой  азиатов,  иногда
поглядывая  на входную дверь дома, ожидая появления  хозяина.
 - Ладно, иди  Рустам. Я сейчас.
Иван  Семенович попытался  привести  себя в порядок, отряхивая  прилипшую
грязь к брюкам. Потормошив  зачем-то бородку, он решил, что вполне прилично
может предстать перед незнакомой  дамой.
Увидев Ивана  Семеновича,  баба  Аня  всплеснула  руками.
 - Наконец-то
 - Не понял, - вежливо  промолвил  профессор.
 - Наконец – то я удосужилась увидеть своего нового соседа.
 - Вы пришли познакомиться?
 - Вы правильно  поняли. Меня зовут Анна Васильевна. Фамилия моя вам ничего
   не скажет. Для  своих,  я  баба Аня.  Кое для  кого  просто Аня
Кое кем Иван Семенович  не  желал  быть, и, не забывая, что сейчас под землей
находится  Роман, вознамерился в более вежливой  форме быстренько  отшить
любознательную   соседку.
 - Меня  зовут  Иван  Семенович. Рад  был  познакомится.  Если у вас нет ко
   мне  никаких  вопросов, я хотел  бы  заняться   хозяйственными делами.
 - Я надеялась выпить с вами  по  чашечке кофе.
 - Думаю, в такую  жару кофе будет не очень  полезно.
 - Иван  Семенович,  я  вижу, вы не желаете со мной  побеседовать. Вам не интересна
   история  дома, который  приобрели.
- Почему же. Мне очень  все  интересно. И с вами очень хочется пообщаться.
   Но поверти мне.  Сейчас очень  некогда. Давайте  как-нибудь  встретимся
   в  следующий  раз.
С этими словами  Иван Семенович  повернулся  и пошел  прочь оставив, онемевшую
от такой  бесцеремонности, бабу  Аню.
Она  попыталась было высказать  свое  мнение о гостеприимности, но вовремя поняв,
что её уже никто не услышит, повернулась медленно и спокойно прошла мимо
рабочих к своему забору. Никто  так и не заметил, что под напускным  спокойствием
скрывалось негодование,  и нервная дрожь  пробегала по телу старушки.
Каблуков  чуть ли не вбежал в дом и, прислушиваясь к звукам из  подвала, быстро
спустился в подвал, а потом и в погреб.
Было тихо. Прильнув ухом к отверстию, застыл. Тишина.  От сердца отлегло.
Профессор боялся, что Роман, вылезая их подземелья, не застанет его на месте.
Получился бы очень  большой конфуз.
Опять присев на кучу досок, вспомнил соседку. Усмехнулся и подумал о том, что
надо бы наладить контакт с ней и извинится  за сегодняшний  денек.
Хмыкнув, профессор осветил углы  погреба. Потушив фонарь, он тут же включил
его вновь и направил на проем в земле. Холодный пот ручейком скатился по моментально
вспотевшей  спине.
Веревки  не было. Не было и железной  стойки, к которой веревка  была привязана.
Иван Семенович  бросился к отверстию. Просунул туда  руку с фонарем. И стал
громко  звать  Романа. В ответ  лишь тишина. Зловещая тишина, как показалась
растерявшемуся  профессору  астрофизики.
Не зная, то  предпринять, Иван  Семенович, оставив в погребе  включенным фонарь,
бросился  наверх,   вон из дома.
Как быть и что делать дальше он не знал. Но почему-то думал то решение возникшей
вдруг проблемы было вне  злополучного  дома.
Мысль била в голову. Надо  догнать  соседку и спросить ей о доме. Ведь она что то
хотела рассказать о доме. Быть может, это как-нибудь  прояснит обстоятельства
исчезновения  Романа или  хотя бы успокоит не на шутку разволновавшегося
Каблукова  Ивана  Семеновича.

2.

Сергей  подъехал к городскому  музею.   Время послеобеденное. Парковочное
место перед музеем  было  свободно.  Это  немного  огорчило  мужчину. Он
надеялся вновь  встретиться с Лидией Григорьевной и поэтому  выбирал время,
когда его встреча с директрисой должна быть стопроцентной.  Неудача не
удручила его. Как то привык уже к ним.
Поднявшись по ступенькам, Сергей  открыл дверь. Узкий полутемный коридор вел
в  глубь  старинного здания, построенного  более двух веков назад.
Сводчатый  потолок был свеже выбелен. Одна из дверей, выходившая в коридор,
была  приоткрыта. Из  неё  падал  свет  и  слышались  голоса.
Сергей  нарочито  потопал ногами,  но его уже услышали, в дверях  появилась
пожилая  женщина.
 - Здравствуйте, - вежливо поздоровалась  сотрудница музея, - вы хотели бы
   ознакомится с экспонатами нашего… - тут она замолкла и внимательно  рассмотрев
посетителя, продолжила, - Мне кажется вы наш частый посетитель.
 - Это вы точно  приметили. Можно сказать, я уже сжился с вашими экспонатами.
   Даже не могу  сказать, кто кому больше надоел.
 - Зачем  вы так. Лидия Григорьевна, наш директор, о вас хорошего мнения.
 - Разве она обо мне что-то говорила?
 - Да. Сказала, что бы мы посодействовали молодому человеку, охотнику за древними
   кладами, - женщина улыбнулась, - то есть  вам.
 - Так и сказала, - Сергей изобразил на лице  удивление.
 - Вы же, Сергей  Владимирович?
 - Ну, да.
 - Ну, так пойдемте. Я покажу вам наши  запасники.
Они двинулись по коридору.  После  уличной  жары было прохладно и спокойно.
Пахло чем-то неуловимым, таинственным. Может этот запах  присутствует во всех
музеях, подумал  Сергей.  Они  пришли в маленькую  коморку, полки  которой были
завалены газетами и  какими-то  папками  и скоросшивателями.
Через  маленькое окно  под потолком едва  проникал  дневной  свет, поэтому  под
высоким   потолком  горела  ещё и электрическая лампа.
 - Что бы вы, Сергей  Владимирович, хотели бы найти в наших запасниках? Если
   желаете, я смогла бы помочь вам, - сотрудница  музея была очень вежлива, что
немного смутила  Сергея.    Не подсмеиваются ли над ним, подумал он. Но  сразу
же  отбросил это  подозрение, внимательно  рассмотрев лицо  женщины.
 - Вы бы мне показали материалы за 20-е и 30-е годы  ХХ века. Где они у вас  тут
   лежат.  На какой полке?   Остальное   уж я сам  как-нибудь.
После того как груда старой и пыльной  бумаги  оказалось на столе, а вежливая
сотрудница покинула помещение, Сергей  остался  наедине  со своими мыслями.
Перекладывая  газетные  листы и просматривая  заголовки и даты, он  почему-то
подумал  о бесперспективности  своей затеи.  Этой  затеи с поиском каких-то заметок,
которые   могли  вообще никогда и не существовать. И  скорее всего они  не существовали
по вине советской цензуры, которая  не  пропускала   публикации загадочных  явлений
или необъяснимых происшествий.
Сергей отложил в сторону  подшивку  старых  областных газет. Районных, довоенных
газет было очень мало. Все они пестрели  антирелигиозным  содержанием. Кроме того
на этих  страницах шло соревновательное облечение врагов народа – кулаков.
Сергей заскучал и  пододвинул к себе серую толстую папку. Сдунув с неё  пыль, он
попытался развязать узел  веревочки, которой  много  времени назад крепко  накрепко стянули какие-то желтоватые  от времени  бумаги.
Это  ему  не сразу  удалось. А когда узел,  наконец,  развязался, настроение  молодого
искателя  приключений окончательно испортилось. Куча, каких – то пожелтевших
справок и протоколов,  рассыпалось по столу, занимая  все  его пространство.
Сергей  удивился такому  объему макулатуры, уместившейся в обычной конторской
папке. Правда папка , не надо забывать это, сделана была в советское  время.
Молодой человек усмехнулся при этой  мысли. Советское время он плохо помнил.
Мал  был. Помнил  мальцом,  как плохо отзывались в то время о Союзе взрослые.
А ныне те же взрослые не преминут где-нибудь в компании молодых  высказать свое 
негативное мнение о  нынешнем бесшабашном времени, сравнивая его с советским
периодом своей  жизни. Что это? Ностальгия?
Сергей зевнул, перебирая бумаги. Немые  свидетели тех  лет так слежались друг
с другом, что некоторые чернильные  записи одних никому не нужных ныне бумажек
отражались зеркальными отпечатками на других таких же не нужных бумажек.
Посетитель архикоморки все еще боролся с зевотой, в то время как его наметанный глаз
выхватил из  вороха  бумаги знакомое  слово «Цезарь»
Схватив документ, Сергей стал  внимательно  разбирать  старый  машинописный текст.
 - Не помешаю? – в комнатку  заглянула  Лидия  Григорьевна.
 - Что вы такое говорите? – Сергей вскочил и вежливо сделал шаг в сторону, стоявшей
в дверях, женщины, - я вот тут немного раскидал все, - и он, протянув  руку в сторону
стола, добавил, - не знаю вот  только, как я эту кипу бумаг запихаю назад вот в эту
   маленькую  папочку?
 - Наши  сотрудницы  готовы  помочь   вам справится с этой  проблемой.
 - А вы?
 - А что я?  - Лидия Григорьевна недоуменно  вскинула красивой головкой, - разве
   без меня  ни как не получится упаковать эти стопки  бумаг.
 - Ох, извините меня. Я не об этом.
 - И о чем же вы  это.
 - Я вот тут  нашел упоминание о неком  «цезаре». Помните, мы с вами говорили
   на эту  тему.
 - Да. Припоминаю. И что же вы там такое интересное  откопали?
 - Вот протокол судебного  заседания 1940 года. Обвинения в воровстве и бандитизме
   некого Муркачева  Семена по кличке «Цезарь»
 - И что там   вы дальше   накопали. Посадили  его.  Расстреляли.
 - Больше  ничего
 - Очень  жаль, что мы так и не узнаем, где же он прятал  золото.
 - Золото, Лидия  Григорьевна, меня не столько  интересует, сколько подземные ходы
   нашего района, которые  этот человек, вероятно, знал  досконально.
 - Почему же вы интересуетесь  тайной  подземных  ходов, если не мечтаете найти там
   сокровища  каких-нибудь  тамплиеров.
С этими словами  директор  музея, повернувшись спиной к искателю приключений,
покинула помещение, оставив  Сергея несколько разочарованным.
Углубившись далее  в изучение документа, он  заметил, что имя  Цезаря упоминается
не в судебном протоколе,  а протоколе  допроса.
Следователь  проводил  расследование  кражи  из  магазина  сельпо   и  Муркачев,
он же Цезарь был  главным  подозреваемым.   Тщательно  исследовав машинописный
текст, Сергей пришел к заключению, что подозреваемый работал не один, были
под  чистую  обворованы магазин  и  примыкающее к нему  складское  помещение.
Подивившись аппетиту вора, Сергей  перелопатил  еще гору  документов, но  более
ничего интересующего по его  теме  не  обнаружил.
Кое-как  распихав бумаги по полкам, он покинул помещение. В коридоре его
опять встретила женщина сотрудница, с которой он не замедлил  попрощаться.
Выйдя из  музея, обратил внимание на стоящий  рядом с его  шестеркой «Рено Логан».
Даже  не  попрощалась  с ним, подумал Сергей глянув на дверь музея.
А почему  она должна  провожать его. Сергей пожал  плечами. И сам себе ответил:
Ради  приличия. А может быть,  её  нет в музее.  А где же? Сергей  оглянулся.
Рядом красовался недавно  отреставрированный  Богоявленский  храм. Опять
назойливо  посещают  мозг  подозрительные  мысли. Сергей не пытается отогнать их.
Он пытается  разобраться в своих подозрениях.  Если даже Лидия  Григорьевна и
посещает  часто храм?  Ну и что? Что же здесь особенного. К чему  эти подозрения.
Неужели, подумал он,  молодая  красивая  женщина шепчется со священниками
по поводу  не здорового любопытства  двух кладоискателей.
Чушь все это. Есть такая пословица; на воре и шапка горит. Сергей подумал, что
пословица  как-то касается и его.  Конечно, вором он себя и Михаила не считает, но
ему, кажется, что уж сильно он заигрался  в  таинственность.
Сергей  зашагал в сторону  церкви, пытаясь своим посещением решить сразу несколько
проблем. Во-первых осмотреть  внутреннюю часть храма. Во-вторых убедится, там
ли  Лидия Григорьевна и что  ему  просто  мерещатся  какие-то несуществующие
заговоры против  него. Ну и в – третьих ему  так хочется еще раз увидится с этой
женщиной.
Пройдя замощенный плиткой  двор,  Сергей  приоткрыл  дверь и оказался в полутемном
помещении. Со стен глядели  лики  святых. При колеблющем свете  десяток свечек,
изображения  казались  живыми,  святые простирались над прихожанами,  защищая
беззащитных  людей от житейских  невзгод. Их  суровость  подавляла. Здесь во всей
правдивости  подтверждались  слова, что мы рабы  божьи.
У стены напротив одной из икон стояла  Лидия  Григорьевна со свечкой в руках.
На ней длинное  платье, а голова была  покрыта платком. И хотя в этом наряде  Сергей
её  никогда не видел, узнал  Лидию Григорьевну   почему-то сразу.  Вероятно, все-таки
ожидал её здесь  увидеть.  Почувствовав чужой взгляд, Лидия  Григорьевна оглянулась.
Встретившись со взглядом  Сергея, она  потупилась и отвернулась.
Сергей стоял, не зная, что  предпринять.
Вскоре  перекрестившись  и поставив  горящую свечу  под  икону, Лидия  Григорьевна
пошла к выходу, глядя себе  под ноги и стараясь не замечать Сергея.
Молодой  человек  посторонился, пропуская  женщину мимо  себя.  И  тут  же  вышел
следом  за  ней.
 - Надеюсь, вы случайно  зашли в храм, - сказала Лидия  Григорьевна, заметив, что
Сергей идет следом за ней.
 - Почему же? Я зашел в церковь полюбоваться, так же её хорошо отреставрировали
   изнутри, как и снаружи.
 - И часто вы здесь  бываете?
 - Честно говоря, сегодня  впервые.
 - То, что вы не верите в бога, это ваше личное дело. Но мне вдруг показалось, что
   зашли вы в храм совсем не для того, что бы оценить работы реставраторов.
   Вам  понадобилась  зачем-то я, - сняв  платок, Лидия Григорьевна аккуратно
положила  его  в  сумочку.
 - Совершенно верно, - четко  произнес  Сергей и добавил, набравшись духу, -
   я хотел бы  пригласить вас сегодня  вместе  поужинать  где-нибудь.
Не останавливаясь, Лидия  Григорьевна повернула  голову в сторону  Сергея и,
пристально  разглядывая наглеца, попыталась понять  его намерения.
Простодушный  вид  искателя  приключений несколько  успокоил  её и она решила
не   затягивать  с  ответом. 
 - Хорошо, - неожиданно для  Сергея  ответила Лидия  Григорьевна, - только прошу
   сейчас не преследовать  меня. У меня сегодня  ещё очень  много работы и две важные
  для музея  встречи. А мне еще надо переодеться и привести  себя в порядок.
Продиктовав обрадованному  молодому человеку  свой  номер  телефона, Лидия
Григорьевна  отъехала, оставив Сергея в отличном  расположении  духа.
Но глянув  на часы, настроение  несколько ухудшилось. Михаил уже давно ждал
его.  И как подтверждение этому  зазвонил мобильный  телефон.
Сергей  направился в сторону своей старенькой «шестерки», которую за время его
отсутствия давно покинула  прохладная спасительная тень.
Заскочив быстренько в раскалившуюся на солнцепеке  машину, Сергей  помчался
прочь от музея, на ходу убеждая по телефону Михаила о необходимости своего опоздания.
Михаил встретил друг на условленном  месте. Был  приветлив и не  проявил абсолютно
никакого раздражения по поводу довольно  большого  запоздания.
 - Привез  фотографию?
 - Какую  фотографию? - удивленно переспросил  Сергей.
 - Ты  обещал Григорию  Ивановичу  показать  фотография для опознания.
 - Уж не думал, Миша, что ты  поверишь этой  маленькой  лжи.  Я сказал это для того,
   чтобы  убедится, не  врет  ли дед  насчет  наших  конкурентов.
 - Все-то ты мудруешь. Что конкретно ты разведал в музее? Только не уверяй  меня,
   что ты общался с директрисой   ради  наших с тобой  дел.
 - С Лидой я общался всего пару  минут…
 - Уже просто Лида.
 - Перелопатил огромное количество документов, - Сергей, не обращая внимания
на реплику, продолжил, - и ничего  существенного  не нашел. Если не считать
   стенографию допроса  некоего Цезаря. Фамилия его мне ничего не сказала.
   Про подземные  ходы  или  что то в этом  роде  не  нашел  ничего. Даже о краже
   конфискованного церковного  имущества ничего. Странно одно. Где же  друзья
   Ерофея  Максимовича  откопали  тот  документ?
 - Но это,  наверное,  по  линии  НКВД.  Такие   документы в центральных  архивах
   должны  быть, – предположил  Михаил.
 - Кража  произошла, если мне не изменяет  память осенью 1923 года. В то время
   карающий  орган  назывался  ОГПУ.  Почему же на папке  стоит  печать НКВД?
 - Мне, кажется, очень  просто. НКВД  организован в 1934 году. В его  состав
   автоматически  вошло ОГПУ вместе  со своим штатом, документами и т.д. и т.п.
   Наши с вами  таинственные  документы  переложили в другую  папку и опечатали
   другими печатями.
 - Ну ладно, - Сергей махнул рукой, -  С этой  неясностью мы разобрались. Теперь
   нам  нужен  дед. Давно ты тут?
 - Да уж прилично. Успел  пройтись по улице и поговорить с одной из соседок нашего
   деда. Но ничего  существенного не узнал. Хотя  старушка уже и в годах и живет
   здесь давно, о подземных   ходах ничего не знает. О Григории Ивановиче  ничего
   хорошего и ничего плохого  сказать не смогла. Дед живет  один. Супруга умерла
   давно. Дети не приезжают к нему. Соседи не знают, есть ли они у него.
 - Соседи  какие-то  не любопытные.
 - Дед здесь старожил, а соседи почти все сюда переехали недавно.
 - Ну, хорошо, - Сергей  почесал  затылок, -  пойдем  тогда к деду, ведь мы обещали
   ему  наведываться  сегодня. Наверняка ждет.
Подойдя к калитке, постояли, надеясь, то Григорий  Иванович увидит и выйдет
к ним. Рассматривая  дом, друзья заметили, строение хоть и добротное, но сильно
запущенное. Дом давно не красился, на бревнах просматривались  следы старой  краски.
Наличники  резные, посерели  от частых  российских  дождей  и совсем не  веселили   посторонний глаз. Зато на одной  из стен  по прежнему  красовалась  тарелка
спутникового телевидения.
Перегнувший  через калитку, Михаил  несколько  раз  позвал по имени и отчеству
хозяина  дома. Но в ответ ничего. Было жарко  стоять на солнцепеке и друзья  решились
пройтись к дому, благо калитка  открывалась незамысловато.
Но и стук в дверь  и в окно  не принесли  ожидаемого  результата. Толкнув ненароком
дверь, Сергей заметил,  что она не заперта.  Приоткрыв её  чуть больше,  друзья 
по очереди прокричали в образовавшийся  проем. Опять никакого  эффекта. 
Шагнув через  порог и осмотревшись, Сергей тут же вышел и сказал  находившемуся
снаружи  Михаил:
 - Никого. Пойдем  отсюда.  А то, что люди подумают. 
 - Пойдем. Хотя соседям, по-моему, все равно, что делается во дворе  старика.
Уже за калиткой  друзья  услышали стук дверью. Оглянувшись, увидели, как дед
не спеша направляется к ним. У самой  калитки старик  вынул  из  кармана пачку
«Беломора». Достав папиросу, долго разминал  её желтыми от табака пальцами.
Не мигая,  глядел куда-то между,  крайне  удивленными, друзьями.
Прикурив и швырнув прогоревшую спичку чуть ли не в лицо  Сергея, спросил
приглушенным  голосом.
 - Ну? Что вас привело сюда на этот раз, молодые  люди?
 - Григорий  Иванович, вчера  мы  договаривались  встретиться  сегодня.
 - Было дело.
 - Так вы нам покажите вход в подземелье?
 - Что ж не показать. Покажу. Только  некогда  мне сейчас. Давайте  завтра.
Это стариковское  ворчание  было как сигнал, который ребята быстро поняли
В руках Григория  Ивановича зашуршали купюры, которые  он  тщательно  пересчитал
аккуратно свернул пополам, а потом сунул в карман  брюк.
Далее ребятам  только  оставалось  поспешать за  шустрым  старичком, который так
и не закрыл за собой не дом,  не калитку,  будто там  кто-то оставался в отсутствии
хозяина. Может, это было и не так.  Ребята  привыкли все   примечать, они старались
чтобы  от них не ускользали мелкие  детали в их  розыскных  работах. Обратить
внимание  старика  на его  забывчивость  они не решились. Мало ли.  Вдруг рассердится
и никуда уже  не пойдет.
Григорий  Иванович  долго плутал  по склону, поверху  которого  вдали  при свете яркого
солнца  сиял  белизной   Богоявленский храм.
Крапива  больно  жгла  руки и приходилось  поднимать их  высоко, пробираясь сквозь
эту  жгучую траву. А под ногами скрипели  мелкие камни, осыпаясь от прикосновения
кроссовок.
Наконец  дед  остановился и, указав на какой-то бугорок, вымолвил:
 - Здесь.
Бугорок, покрытый от времени зеленоватым  мхом, на самом  деле был монолитом
застывшего бетона. Ребята, ожидавшие  это увидеть, все равно немного растерялись.
 - И что, - промолвил  Михаил, -  под этой непробиваемой  броней кирпичная кладка?
 - Кладка? – переспросил  дед.
 - Вы же утверждали, что наткнулись на кирпичную кладку.
 - Ничего я не утверждал, - пробурчал  старик, -  пошел я  домой, а вы как хотите.
С этими словами Григорий  Иванович двинулся  вниз  по склону, голыми  руками
раздвигая  жгучую крапиву, оставив  ребят в растерянности.
 - Ну, дед. Как лохов  нас .. – Сергей  скрипнул  зубами.
 - По-моему его перекупили конкуренты, - высказал  свою гипотезу  Михаил.
 - Вообще то, он темный какой-то
 - Да, вот и  соседи  неопределенного   мнения  о нем.  Даже  фамилия у него
   мутная  какая-то – Муркачев.
 - Как? как? - оживился  Сергей, -  Муркачев? Ну, ведь у Цезаря была  такая же фамилия
 - Чего ж ты раньше  молчал?
 - А ты и не спрашивал, - промолвил  Сергей, хитро  улыбаясь, - ну дед.  Теперь немного
   понятны  все  его  таинственные  действия.
- Мне, например,  вообще  ничего  не понятно, - сказал Михаил, - этот  старик  вообще все
  окончательно  запутал.

3.

Почувствовав под  ногами  пустоту, Роман  рывком подтянулся  по веревке, пытаясь
коленями  упереться  в  спасительные камни, и подняться  назад по отверстию,
ведущее  в погреб.  Веревка натянулась, и Роман  зацепился левой  рукой за впадину
между  шершавыми  валунами. Еще минута и можно было бы остановиться и отдохнуть
упершись ногами и спиной в стенки лаза.
Правой  рукой  сделал  попытку  еще  немного подтянуться.  Рука  онемела, но
многолетняя тренировка в горах  не  давала  расслабляться.
Свободной  рукой тут же  принялся  шарить над  головой в поисках более глубокой
расселины  в камнях.
Неожиданно веревка  ослабла и стала  быстро  скручиваться у парня в руках. Сверху
посыпалась земля  вперемежку со щебнем. Что-то застучала сверху по камням и больно
стукнуло  Романа в висок.  Раздирая в кровь пальцы  рук, Роман  соскользнул  вниз.
Падая в мрачном  пространстве, тело напряглось,  ожидая удара о камни.
Каска  крепко  держалась  на голове. Фонарь  продолжал  светить, но  не мог  рассеять
окружающий  мрак.  Лучи  метались вокруг и лишь только раз уперлись в каменный
потолок, страшно  нависший  над  испуганным Романом.
Казалось,  прошла  вечность падения. Но падал  всего несколько секунд.
Через  мгновение  Роман оказался в холодной  воде, которая  стремительным  потоком
понесла  совсем  растерявшегося и испуганного  парня вперед  сквозь  недра  земли.
Толстый свитер  быстро  намок, холод  пронизывал  все тело. Сильно  болела голова.
Глубина  подземной  речки не превышала  метра и поэтому  Роман почти  бежал по  её
дну, подталкиваемый течением.
Теперь он кое-как мог осмотреться, благо фонарь  горел  исправно, а каска продолжала
плотно  сидеть на голове. Русло подземного  потока в ширину  не превышало и двух
метров. Роман мог  хорошо  рассмотреть  глыбы  известняка, проносившиеся  мимо него.
Потолок  был  высок, около  пяти метров. Это  обстоятельство  спасло  его жизнь, так как
с потолка  свисали  огромные  каменные  сосульки – сталактиты.
Если    потолок  был хотя  бы  на  метр  ниже, парень  не  применено  уже  давно  разбил
себе  голову, не смотря на  пластиковый шлем.  Проплывать  под  угрожающе нависшими
сосульками  занятие  не  из  приятных, а уж в положение  Романа оно становилось вообще
не  завидном.
У древних  майя говорили, длительное  нахождение  в пещерах  наводит  на мысль 
о неизбежности  смерти,  а  мрачность этих помещений  есть   предпосылка
в потусторонний  мир.
Но вряд ли эта  древняя цитата могла  хоть как то успокоить бешено колотящее сердце
растерявшегося  молодца.
За очередным поворотом речки, Роман  заметил большую  заводь  и  поспешил  помочь
себе  руками отплыть  туда, в надежде где-нибудь вылезти на сухой  выступ и согреется.
Ну и  заодно  собраться с мыслями.  В ледяной  воде  думалось очень  плохо.
От холодной  воды  уже  сводило  мышцы и почти не слушались  сведенные судорогой ноги.
Роману  повезло. Сразу над водой широкий  выступ, чуть выше  другой.  Больших
усилий  стоило парню вытащить  свое  промерзшее тело  из  воды. Когда, наконец, он
это  сделал, то поспешил  стащить с себя мокрый, разбухший  свитер. А также снять
джинсы. Как  мог, выжал свитер, а потом долго  растирал  холодное  тело холодным
мокрым  бельем.  Вскоре Роман  почувствовал, что  немного  согрелся, хотя и сильно
устал. Болели  разбитые пальцы  левой  руки. При свете  фонаря он разглядел содранную
кожу, но кровь уже  не шла, и это немного успокоило Романа.
Потрогав висок, убедился, что и эта  рана не опасна. Вероятно, в голову стукнул
железный  стояк, к которому  была  привязана  веревка. Мысленно  обругав   Ивана
Семеновича  за  его  халатность, Роман  поднялся уже  более твердыми  ногами на
следующий выступ. Тут же он увидал еще выступ чуть  выше, а потом еще и еще.
Похоже на лестницу, подумал он, освещая  пространство над  каскадом выступов.
С потолка  свисали  громадные  каменные сосульки, на концах  которых блестели капельки воды.   А  за   сталактитами,  в глубине  пещеры  над  «лестницей», 
просматривались контуры  овального  отверстия  идеальной  геометрической  формы.
Роман    направился  туда в надежде   найти  какой-нибудь  выход из западни,
в которую он  попал, доверившись   эмоциональному  профессору.
Отверстие в известковом  грунте  было достаточно высоким, что бы можно   в него
войти взрослому  человеку. Вероятно,  что оно даже  искусственного  происхождения,
так  как стены  коридора, которые  шли за  входом, были  идеально ровные, без  всяких
бугров и впадин. На потолке  не было никаких  сталактитов, и был он немного сводчат.
Чувствовалось, что туннель идет  вниз, одновременно поворачивая влево.  Роман,
держа в руках мокрую  одежду, но, не снимая  кроссовок, шел вперед. Пока  не вышел
в громадную пещеру-зал.  Тут  было  намного  теплее. Может  от того, что рядом не
было холодного  подземного  родника. Другой  причины  для  резкого  изменения
температуры  окружающий  среды молодой человек пока не видел.
Здесь  также не свисали  с потолка сталактиты. Потолок бугристый, весь в трещинах,
отлично  виден и без освещения шахтерским  фонариком. В пещере-зале, площадью
с пол футбольного  поля,  стояло  некое  деревянное сооружение
Эта  постройка  находилось  в каком-то  неестественном   положении.  Роман  не мог
понять, что это  сооружение означает и с какой  стороны на нее надо  смотреть.      
И решил  обойти  постройку  вокруг, благо места в пещере  было  много, а загадочное
сооружение  находилось  ровно  посредине.
На верху  постройки  заметил  крест, но не предал  этому сразу  никакого  значения.
А когда, обойдя  вокруг, заметил  покошенную дверь, а над  ней такой же, но совсем
небольшой  крестик, подумал, а не церковь ли это?  Но откуда  она  здесь?
На глубине  нескольких  метров в  историческом  центре  города, в карстовой пещере.
А почему бы и нет.  Роман  где то  уже слышал, что монахи и отшельники  в древние
времена жили в  глубоких  пещерах и старых  катакомбах.
Жили где то в южных  странах, в горах.  Были и в России, конечно, но редко.
И вот, пожалуйста, здесь у нас под  носом  церквушка глубоко в недрах стоит.
И никто не ведает про это. Иван  Семенович будет  несказанно удивлен, узнав об этом.
Вспомнив о старике, который, вероятно, в это  время  в великом  волнении носится,
не находя себе места, по дому, молодой  человек  усмехнулся.
Немного   воспрянул  духом и даже  натянул  на себя  влажные  джинсы, как бы опасаясь,
что ненароком  люди  выйдут  из  церквушки и увидят его в непристойном виде.
Но время шло, а кругом  была неестественная тишина. Наш  герой   выключил
фонарь. В полумгле церквушка выглядела еще боде таинственно. Роман оглядывал
высокий  свод, не понимая,  откуда  идет  свет и почему здесь дышится легко, совсем
не так, как это было, когда он плыл  по подземной реке в кромешной  мгле.
В голову  ничего не приходило,  и он вдруг  решил, что разгадка  кроется  внутри
этой  покосившейся  набок  церквушки.
Дверь  даже не заскрипела, когда  он её приоткрыл. Внутри тот же полусумрак, что
и снаружи. Со стен глядят суровые  лики.  В глубине  церкви  большая  икона.
Роман  вошел в здание и  приблизился как мог  ближе к странной иконе.
Кто на ней изображен Роман не знает. Да и разглядеть очень трудно лик, сильно
выделяются  глаза, которые  как живые сморят  в упор  на  вошедшего.
Холодок  пробежал  по  спине Романа.. Только что  появившийся  оптимизм пропал,
на  смену  ему  пришел   страх. Не отрываясь, смотрел  в глаза тому, который хмуро
глядел  с иконы  и чувствовал, что тело его наливается тяжестью, голова затуманивается.
Но Роман  не  зря   ходил  в  горы  и встречался  с опасностью.  Привык к разным
подаркам судьбы,  часто не очень  приятным. Круто  повернувшись
спиной к иконе, пошел  на  выход. По спине побежали  мурашки, ноги  просились
сорваться в бег. Усилием  воли Роман сдерживал нахлынувшие эмоции.
И чтобы успокоить себя крикнул, закинув  голову к потолку церкви:
 - Кто  здесь?
 - Кто здесь. Кто здесь, – отозвалось эхом  все  вокруг.
Затрещало  что -то   и упала  перед  ним деревянная почерневшая  дощечка
с изображением хмурого бородатого  святого.  Дощечка  рассыпалась  в  прах, а лик
святого, превратясь в пыль, ожил, приподнялся  над  полом, покачался   перед
онемевшим  посетителем,  поднялся вверх, где и исчез среди почерневших стропил.
Рванув вперед, одним махом перескочил через  порог негостеприимного сооружения.
Хлопнув  дверью, Роман  оказался  наружи.  Капельки  пота  стекали по лицу.
Не понимая,  почему вдруг  такой страх  его  обуял, наш герой долго ещё изучал
глазами странное сооружение и не найдя  ничего более в нем сверхъестественного,
решил  все-таки  больше не входить в него, а удовлетворится осмотром окрестности.
И пошел  Роман по  кругу  в надежде, что из  этой  западни есть какой-нибудь выход
Осматривая  каждую  подозрительную  щель или впадину в стене, он не раздумывая
просовывал  туда руку, пытаясь расширить её. Двигал  небольшие  валуны, во множестве
разбросанные вокруг.  Заглядывая под камни,  искал  какое-нибудь  отверстие, куда
можно  было  пролезть.
Ему повезло. За одним из  валунов он обнаружил  в стене  небольшое  отверстие и
тут же  полез  в  него, несмотря на  то, что  оно было слишком узким для широких
плеч  его могучего  телосложения.
Вскоре  ход  сузился  до такой  степени, что дальнейшее продвижение было опасно
и бессмысленно. Задним  ходом ползти  было  ещё  труднее, и пока Роман вернулся
в исходное  положение, он окончательно  взмок. Стянув  свитер, он заметил, что тот
постепенно  приходит в негодность и надо бы  поберечь его хотя бы для согрева.
Удручено  Роман  сел на один из  камней и задумался.
Думай не думай, решил  Роман, а выхода в этой  пещере очевидно  нет.  Если  он
вошел сюда  через  овальный проем и тщательно выскобленные  стены  коридора,
значит это и есть единственный  вход  в эту  пещеру-зал с её  диковинкой - церковью.
А так же этот  коридор является и единственным  выходом  из зала-пещеры.
И в том заливчике - заводе, где  с таким  трудом он выбрался  из  холодной воды
на холодные плиты, похожие на лестницу, и надо искать выход из этого лабиринта.
Выход из этого подземелья и вообще из этой  ситуации  только  там.
Но вставать с теплого  камня  совсем  не  хотелось.
Усталость  одолевала Романа. Хотелось есть. Он даже  не знал  сколько  сейчас
времени, и как долго здесь  находится. Свой  мобильный телефон вместе с рубашкой
оставил в погребе. Хотя вряд ли телефон здесь работал бы.  А может и работал.
Роман  встал  и  потащился в сторону  коридора, на ходу  надевая  свитер.
Войдя  в  коридор, включил фонарь. Подумал, что так и не разгадал  загадку странного
освещения  пещеры-зала.  Но  подумал об этом  как-то  вяло.
Идти  по коридору было   намного  труднее,  он шел  круто  вверх.  Выскочив
наконец  наружу  чуть не столкнулся с нависшим на полом громадным сталактитом.
Теперь    он был на том же  выступе,  куда совсем  недавно  выбирался из  воды.
Присев  на  корточки, тщательно визуально стал  изучать помещение. Но ничего
похожего  на какой-нибудь проход в этой  пещерке   не было.
По-прежнему стремительно  бежала  вода по веками  выдолбленному в недрах желобу.
Туда, куда несся холодный ручей,  у Романа совсем  не  было  желания  плыть. Да и
вряд ли это спасло бы его.  Скорее всего,  просто погиб  бы, захлебнувшись.
То, что здесь должен быть другой  выход убеждал его  искусственно выдолбленный
в твердом  грунте  коридор. Он не мог  представить себе, того человека, который,
борясь с течением  подземной  реки  и рискуя  просто замерзнуть и заболеть, будет
пробираться   сюда по воде, чтобы потом спокойно, можно сказать, торжественно,
пройти по коридору.
Нет, подумал Роман, тут должен быть другой выход.  Но где же  он?
Молодой  человек  продолжал оглядывать  помещение. Осматривал  даже сталактиты.
Но ничего такого  подтверждающее его  предположение, он не обнаружил.
Вдруг  он уловил изменения в  журчание  ручья  и, направив свет фонаря на него, заметил,
что воды  стало  меньше,  она  перестала бурлить и  замедлила  свой  бег.
Метнув  луч  фонаря в противоположную  сторону,  Роман увидел сводчатый  проем
над  водой, открывшийся после  понижения уровня.
Не долго думая, поняв, что это шанс, Роман опять бултыхнулся  в одежде в холодную
воду и направился в проем. Под  сводом  он  прошел  приличное  расстояние,
не задумываясь о том, что вновь может подняться  вода  и он  останется здесь  навеки.
Задевая каской  свод  туннеля  и   гребя в ледяной  воде  руками, вскоре он с радостью
заметил, что  свод  над  головой стал  повышаться, а  Роман  оказался  в очередной
пещере, увешенной  разнообразной  толщины сталактитами. Пещера была  достаточна
большая  для  того, что бы здесь  было и небольшое  озеро и много  сухого  пространства
заваленное камнями и мелким  щебнем.
Из этой  пещеры  шло  несколько  разветвленных  ходов.    Ну, а так как в   пещере
ничего  интересного  Роману  обнаружить  не  удалось, он  сунулся в один из ближайших
проходов. Выбрал  он его  по  принципу, меньше  сталактитов и сталагмитов, значит этим
проходом  уже  пользовались и есть шанс куда-нибудь  выйти.
Но  пройдя  несколько  десятков  метров,  он уткнулся в кирпичную  стену. Кладка
искусственная, сомнений  не было. Но что скрывалось за  ней Роману  так и не удалось
узнать.  Его  могучие  руки  не смогли выковырять не единого кирпича из этого монолита.
Не помогли  это сделать и камни, которыми   долбил  стену.
Поняв бесполезность  своего  труда, отправился  назад, по  пути выбив из пыли на полу
трехлинейку  Мосина. Приклад  винтовки  был  трухлявый.  Повертев оружие в руках,
Роман  подумал, что антиквариат  сейчас  ему  не к чему, Особенно  эта ржавчина.
Выбраться  бы  из  этих  катакомб. Во  рту  пересохло. Захотелось  пить.  В этом
коридоре, если так его можно назвать, было душно. Воздух  стоял спертый. Надо идти
в тот проход, где  есть  сквозняк, подумал  Роман.  Бросив  винтовку, услышал глухой
металлический  стук. Нагнувшись, сначала  нащупал, потом  осветил несколько  монет.
Сунув  их  в карман, поспешил  покинуть  это  место.
Вернувшись в пещеру, Роман  сначала отпил несколько  глотков  из  пещерного  озера.
Ледяная, вода хоть и вкусная, но холодная и у Романа тут же перехватило  дыхание.
Обратил  внимание  на  некоторые  изменения произошедшие в его отсутствие.
Вода в озере   поднялась и уже не видно  было  того проема, откуда  он недавно  пришел.
Сильно  захотелось  есть. Роман даже  не знал  примерно, который  сейчас  час
и это его  сильно удручало. Больше  всего он боялся, что сядет  батарея в шахтерском
фонарике, и тогда  ему  придется  очень и очень  плохо. Сама  аккумуляторная батарея
хорошо  герметизирована и это показала  практика, когда Роман  плавал в ручье.
Но  батарея  рассчитана на 10-12 часов свечения  максимум. А он даже и не знает
сколько ею уже  пользуется. Правда, в пещере-зале  он её  выключал на час-два,
но вряд  ли это сильно  сэкономило  энергию.
Взяв  себя в руки, парень   постарался  больше  не думать об этом. Фонарь  пока  светил 
исправно.  Роман  по очереди всовывался в проемы, ответвляющиеся из пещеры,
замирал на несколько секунд  там.  Нюхал  воздух  и  прислушивался.
Вскоре он решился пройтись  еще по одному  из туннелей, хотя тот был  наихудший
из  всех. Но зато  оттуда  тянуло сквозняком  и  надеждой.
Проход  был не  высок  и Роману  пришлось идти  все  время полусогнутым, отчего стала
болеть  шея, а потом  и спина.   Ну а  что бы дать  отдохнуть спине,   он вставал
на  четвереньки и полз, сшибая  голыми  ладонями острые  камни  и  щебень.
Но все-таки  как сильно  застучало  его  сердце, когда  впереди  стали  видны  очертания
громадных сгрудившихся друг на друге валунов, между которыми  пробирался
на свободу  наш  герой.
Вскоре  он увидел источник освещения, это обыкновенное отверстие, выходящее
наружу, но для  Романа это было в буквальном  смысле  светом в конце  туннеля.
Дневной  свет, которого он не видел не более десяти  часов, показался  ему предвестником
рая  и  Роман  не заметил,  как по его чумазому  лицу  потекли  слезы.
Но мытарства на этом не кончились. В отверстие  пролезла  только  голова, но никак
не проходили  плечи. Крики, которые  он издавал в течении некоторого  времени,
не  помогли.  Он  находился  на  дне  заброшенного  колодца, которым  люди давно
уже  не пользовались. Дно находилось в полуметре от несчастного. Оно  было
засыпано  полусгнившей  листвой вперемежку с пластиковыми  бутылками.
Повертев головой и поняв, что  голыми  руками дорогу  он  себе  не  пробьет, Роман
принял единственно  правильное  решение.
Мы не  будем  описывать,  как он вернулся  назад за  остатками  винтовки  Мосина,
а  потом, разбивая в кровь  руки, долбил  камень, отламывая  от него кусочек за  кусочком.
И когда у него все руки уже  саднили и были  в крови, Роман,  наконец, вывалился
в колодец и с наслаждением  дышал грязной,  засохшей  листвой.
А повернувшись на спину и  увидев, что ему  предстоит еще  выбираться из  колодца,
он  слабо  улыбнулся, подумав, что это уже  пустяки.
Однако  только через  пару  часов голодный  и оборванный  он  подходил к дому
Ивана  Семеновича. Напротив  дома  Каблукова  стоял  полицейский  Уазик.
Строительных  рабочих  не было. У забора  соседнего  участка стояли две старушки.
Завидев  Романа, старушки  примолкли и очень уж внимательно рассматривали
пришедшего. Из  дома  вышли  Иван  Семенович и полицейский.
Вскрикнув,  профессор  бросился к  Роману, обнял  его и что-то запричитал в свое
оправдание.
Подошедший  полицейский-участковый, откозырнув, представился. Потом, внимательно
оглядел неряшливый  вид  молодого  человека и  спросил о его  местонахождении
в течении последних  суток.
 - Лейтенант,  я разве что-нибудь  нарушил?  - резко  переспросил его  Роман.
 - Пока нет, – полицейский  был корректен, -  но тут  поступило  заявление о пропаже
   человека. И я обязан  отреагировать  и  разобраться.
 - Господин  полицейский, - радостно промолвил  астрофизик, - человек  нашелся.
   И я  хотел  бы  забрать  свое  заявление. Можно это  сделать?
 - Почему  же  нельзя. Это  ваше  право, - сказал  лейтенант,   и  повернувшись к Роману
спросил, еще раз  смерив его  подозрительным  взглядом, -  и все же, я бы  хотел
  поинтересоваться, где  вы  пропадали  целые  сутки?
 - Видите ли… – вяло  начал  Роман.  У него  подсасывало желудок. Хотелось есть.
 - Он, наверное, пока я разговаривал  с  соседкой, - вставил слово  профессор, - покинул
   погреб и …
 - …ушел  на  речку, напился с друзьями, - продолжил Роман, - и уснул  там же.
 - Боже, - воскликнул  профессор, - откуда  у  тебя здесь  друзья, Рома?
 - Нашлись. И мы  очень  хорошо  погуляли..
Профессор  растерянно  смотрел  то  на  Романа, то на полицейского.  Последний,
откозырнув,  сел  в  машину и покинул  место  события, доложив  дежурному
о  ложном  вызове.
 - Что-нибудь  мне  скажешь?  - Иван  Семенович  ждал  объяснений, хотя видел,
что  молодой  человек  сильно измучен и нуждается в отдыхе.
Вместо  объяснений Роман  вынул  из  кармана горсть   тусклых   желтых  монет.
-Потом все расскажу, - Роман  направился в дом, -   хочу   спать, спать, спать.

4.

Старый  бревенчатый  дом, оббитый сайдингом, двор засаженный цветами и несколькими
кустами смородины. Здесь же молодая женщина, сидя на небольшом  стульчике,
обирала  ягоды  с куста. Не большое  пластмассовое  ведерко наполнено наполовину.
Солнце  палило  нещадно. Женщина  периодически доставала  тут же  из под куста
бутылку с водой, отхлебывала  из  неё и вновь  прятала  в тень.
Поправляла ниспадающую  легкую косынку, а потом продолжала  хлопотное  дело.
Стукнула  калитка  и во двор  вошли двое  молодых парней.  Один  из  них  вежливо
поздоровался  с женщиной, второй  присев  рядом сунул руку в ведро, ухватив горсть
ягод.  Женщина нарочито  хлопнула по  руке парню, проговорив:
 - Собирать  ягоду вас  не   допросишься.
 - Ма. Где  батя?
 - На чердаке. Где  ему еще быть. Второй  день там  уже сидит. Буд-то дел в доме
   никаких  нет, -  мать  продолжала  ворчать, но парень уже не слушал  её.
Он  полез  по  длиной,  шаткой лестнице на чердак.  Друг  его,  не желая следовать
за  ним, остался внизу с намерением  отсидеться  пока  в тенечке.
Семен  Киреев, а это  был  он, сидел на одной из стропил  не далеко  от слухового
окна и под лучом, падающего  из  окна,  внимательно  рассматривал какие-то бумаги.
 - Что скажешь, Николай, - окликнул  Семен  сына, видя  как тот,  щурясь, вглядывается
в темноту  чердака. Сын  подсел  поближе к отцу,  с безразличием  разглядывая груды
пожелтевшей  бумаги, стопками  разложенные  вокруг.
 - Были мы у Муркачева.  Резвый  еще  дед.  Намекнул  нам, что покажет подземный
   ход  из  Богоявленки  только  за  вознаграждение.
 - За деньги  что ли?
 - Да.
 - Во скряга. Весь  в  своего дядьку.  Такой же был. Попрятал ворованное,  а потом
   сгинул  где-то  в  земле. Не себе,  не людям, - Семен  поскреб пятерней  затылок, -
   Ты вот что, Коля, что я  тебе здесь  говорю, никому не слова. Понял?
 - Конечно, бать.
 - Особенно этому Славику. Лодырю  этому. Кстати, где он.
 - Здесь. Во дворе.
 - Поленился даже  сюда  подняться.
 - Это я ему  велел  подождать  меня  внизу.
 - Молодец. Интересовался он, зачем тебе  подземный  ход.
 - Нет
Семен  покачал  головой. Его поражало безразличие Славика ко всему окружающему.
Паренек   и не  плохой, но  какой-то…   Как говорят  не от  мира  сего.
Живет  в каком-то  своем обособленном мире. 
А может это даже и хорошо. Меньше  знаешь, дольше  живешь.
 - Ты, Коля, проводи-ка  Славку, а вечером мы с тобой  вдвоем еще  раз  наведываемся
   к старику  Муркачеву. есть у меня к нему  пару  вопросов.  Думаю, он  не откажется
   ответить  на них.
 - Хорошо. Я пошел.
Николай направился к лестнице, а когда он появился в чердачном проеме, снизу
раздался голос  матери.
 - Колька, скажи  отцу, ужинать  пора.
 - Слышу, - пробурчал  Семен, - скажи  матери,  то   иду  я.
Но спустился с чердака  только  тогда, когда буквы на старых  листах стали едва
различимы в наступивших  сумерках.
Жена,  молча,  подала ужин, тревожно вглядываясь  в  озабоченное  лицо  мужа,
но во избежание не нужного  семейного  конфликта до поры до времени  решила
ничем  пока  не  интересоваться.
Через час  Семен с сыном  на старенькой Ниве выехали  из деревни и через  несколько
минут  были  уже в городе. Подъезжая  со  стороны  реки, наблюдали   как  на закате
золотился  крест на куполе  Богоявленской церкви.   Решив  не подъезжать  близко
к дому  старика, они оставили  машину у речки,  рядом с дорогой  там, где уже 
стояло  несколько  автомобилей, хозяева  которых с удочками сидели вдоль  берега
среди  высокого камыша, сильно  разросшегося в тихих  водах.
По  этой  разбитой  дороге, которая  шла  вдоль  реки  и  высокого склона, так же можно
было  добраться до  моста. На той  стороне раскинулась небольшая  слобода, входившая
в состав  городского  поселения. Мост  состоял  из  двух  труб, засыпанных грунтом.
Стальные  трубы  наполовину  были  забиты грязью  и  бытовым  мусором.
В половодье этот  мост  уходил  под  воду и полностью  отрезал  жителей  слободы
от  городской  жизни.   Но на протяжении веков никому   из  городского  начальства
до  этого  факта  не  было  никакого  дела.
Да и жители  слободы  давно уж  не  ждали  от властей что-нибудь  подобие  нового
моста.  Привыкли с древних  времен к  трудностям, которые  сами же и создавали.
Сейчас же в разгар  лета, речка тихо  плескалась  в  своих  берегах.  От нею пахло
свежестью  и  рыбьей чешуей.
Полоскали  в  тихой  воде  свои  листья  плакучие  ивы  и  старая  верба.
Приблизившись к цели, Киреевы  остановились. Семен  достал сигарету, прикурил
 - Задача  такая у нас, Колька, проникнуть в дом  Муркачева так, чтобы он этого не
   узнал, - раскурив сигарету,  старший  Киреев  продолжил, - ты  должен  отвлечь, деда
   на час, а лучше на два, пока  я кое-что не выясню.
 - Что ты собираешься  выяснять, бать?
 - Есть  мыслишка.  Надо  бы  её  проверить.
 - А днем  нельзя  было  это  сделать?
 - Днем, конечно, хорошо. Только  вот я в дом  проникнуть  днем  не  смогу. Сейчас
   еще  не поздно, дед  вероятно  еще  не  спит.   Разыграешь  драку  у  его  ворот, дед
   не откажется  от  такого  зрелища. Может, и свидетелем  еще  будет.
 - Когда  полиция  приедет, ты хочешь  сказать?
 - Ты, сынок, каждый  день  драки  в деревне  устраиваешь  за  просто  так. Отец попросил,
   так  ты  полицию  сразу  вспомнил.
 - Ладно, бать, не начинай, - Николай  не долго  переминался с ноги на ногу, разглядывая
дорогу  впереди, - пойду я. Вон какие-то мужики у калитки  старика околачиваются.
Затоптав  сигарету, Семен  прищурился. Действительно у дедовского  забора маячили
две  фигуры. О том, чего  этих  людей  принесло  вдруг  к  забору  Муркачева, Семен
не  подумал, он был глубоко  озабочен  четким  проведением своего  плана.
 - Не зашиби их  сильно, сынок, - напутствовал  отец  сына. Семену и в голову  не могло
прийти мысль, что  может  быть  наоборот и в предстоящей  драке пострадает  сын.
Сам  же, Семен, отправился  вдоль  забора  поближе  к  дому. Дом  старика  Муркачева
стоял  последним в  ряду по  улице, которая  постепенно  переходила в дорогу. Поэтому
со стороны  реки соседей  у  деда  не  было, чем  и воспользовался  Киреев, заняв
прекрасную  позицию, откуда было  видно и  сам  дом, двор  и  калитка, возле  которой
уже  разворачивались  желательные  события.
Сначала  Семен  различил  взмахи  чьих  то  рук,  потом  беготня у  калитки и  гогот.
Затрещал ломаемый забор, залаяли собаки. Повыскакивали  люди  из дома  и поверх
заборов  наблюдали  за  потасовкой.  А потасовка  разгоралась на  славу.
Но в  доме  деда  было  тихо. На веранде  под  потолком  горела  тусклая лампочка.
В одной  из  комнат  светился  экран  телевизора.  Старик  не  собирался  покидать
свое  жилище.  Семен начал  нервничать. План  его  был  на  грани  провала.
Шло  время  и  драка  может   окончиться  не  так  как  хотелось  бы.  Ребята разбегутся.
А следующий такой  подходящий случай, сегодня  вряд  ли  удастся  организовать.
И ему  ничего не  оставалось,  как  метнуть  горсть  камней, подобранных  тут же у забора,
в  дверь  веранды, надеясь, что это  заставит деда  выйти  во  двор.
Хлопнула  и  потухла лампочка. Вскоре  дверь  скрипнула. Было уже  темно, но  Семен
различил  силуэт  старика, стоящего на  веранде.
Потасовка у калитки  продолжалась. Правда  Семен   не видел, кто  кого  бьет, но его это мало  занимало. Он  смотрел  только на  фигуру  старика и когда  тот  тронулся с места,
тотчас  хотел  перепрыгнуть  через  забор, но  сдержался.
И лишь  дождавшись,  когда  старик  дошел   до  калитки,   тихонько  проскользнул
в  дом, оказавшись в комнате  перед  работающим  телевизором.
По  телевизору  шла  какая-то  «мыльная  опера» и Семен в недоумении  подумал,
ведь  ни  к  чему  ставить  спутниковую  тарелку, что бы  смотреть  грошовые сериалы.
Оглядывая стены  жилища, Семен  тут  же  убедился,  что дом в двадцатом
веке  уже  перестраивался.  Найти теперь   потайную  дверь, которую подробно
описывал  его дед, будет очень  сложно. Костяшками пальцев простукивая стены, Киреев   
прошел в маленькую  комнатушку, которая  по  видимому  служила  старику  спальней.
При обыске в конце  30-х  годов в этом доме, который тогда  еще  принадлежал
Семену  Муркачеву, родному дяде Григория  Ивановича, была  найдена потайная дверь,
которая  вела в подвал  дома. В подвале  зиял  вход  в  какую-то  чудную  пещеру, куда
милиционеры  не  рискнули  сунуться.
Из этой пещеры, точнее  из  этой  чертовой  пасти, по  описанию оперативников, несло
несло  какой-то   таинственностью, а точнее  жутью.
Новым  хозяевам, то есть  брату Семена Муркачева  Ивану  властями  было  предписано 
ход  в пещеру  завалить.  Иван  с  тех  пор  Семена не видел. Да и никто его больше 
не  видел. В его  доме  не  раз  замечали   духовных  лиц.   Сходки  были  поповские.
Арестовали   и  судили   Муркачева за  воровство и грабеж.  Последняя кража  была 
в сельповском  складе.  Куда  он  увел  товар, завезенный для  района  на  целый  месяц
на трех  телега, так  и  не  дознались.   Крепкий  попался  мужик.
Стенографистка, которая  фиксировала  допрос, отметила в документе, что Муркачев
Семен  по  кличке  Цезарь, так  не в чем  и  не  сознался.  Но обыск  в доме  подтвердил
частично  его  вину, а  этого   было  достаточно  большевистскому  правосудию.   
Но вот  завалили ли  пещеру, в документах  ничего  про это не было  сказано.
По  крайней  мере, Семен Киреев не нашел упоминания об этом в бумагах  на чердаке.
Поэтому он и здесь, в надежде  найти  ход в пещеру, которая  с  некоторых пор
стала  будоражить  его  воображение.                Осмотрел   скрипучие половицы. Старик  жил не богато, не обладал  паласами и коврами.
На стенах  висели  старые  календари, на полу  самодельные  коврики-ряднины.
Эта  дедовская  скромность  облегчала поиск, но  результатов никаких так и не дала.
Выйдя  из  спальни,   Семен  вернулся  на  кухню  и  тщательно  исследовал   её.
В дом был  проведен  газ, и на  стене  в  кухне  висела газовая водонагревающая  колонка,
однако сразу при  входе  в  большую  комнату  стояла  большая  русская  печь.
В этом,  конечно,  ничего  удивительного  не было. Большинство  хозяев  в  русских  избах
радовались  такому  новшеству как  газ, в то же  время  не  спешили  ломать старые
надежные  печи.  Но  Семен  все-таки  обратил  внимание  на  печь, которая  ласково
по-женски  была  покрыта  кусками  ряднины.
Между одной  стеной и  печью  было  узкое  пространство, куда  боком  можно было
пролезть, что  и  сделал  Семен  в  последней  попытке  найти  хотя бы  следы  былого
тайника. Но  все  было  тщетно,  и он с горечью  это  понимал.
Входная  дверь  хлопнула. Послышались  шаги вошедшего.  Точнее вошедших,  так
как  с кухни  доносился  разговор двоих.
Семен  замер, лихорадочно  соображая, как  вести  себя  дальше.  Спина  затекла  и  он
поспешил  принять  более удобное положение, пока хозяин  не  вошел в комнату.
 - Проходи, раз  пожаловал, - совсем рядом  раздался  голос  старика, - рассказывай,
   чего это вдруг  тебя  опять  принесло  к  моему  дому. Где второй то?   Чего  ищете тут?
 - Проходил  мимо, - Семен  узнал  голос  сына, - О каком  втором вы  спрашиваете,
   не  понимаю.  Я  шел  совершенно   один  и  вдруг  эти  парни. Привязались  ко мне.
 - Ну, ну, - крякнул  старик, - эти  ребята  также  как и ты  вынюхивают  что-то здесь.
 - Надумали, тоже, - промямлил  Николай.
 - Как же, надумал. Я тебя узнал. Ты с другим  малым давеча  спрашивал  меня  про
   какой-то  подземный  ход. А те  двое, с которыми ты  подрался  наведывались
   на  следующий  день  после  вас.   По  той  же  теме.
Слышно  было,  как дед  наливал  в  какую-то  ёмкость    воду.
 - Давай  подставляй  лицо, примочку  поставлю. Не то завтра  сам  себя  не  узнаешь.
   Заплывут глаза, света  не  увидишь.   Здорово  они  тебя  отделали.
 - Я тоже  не  дал  маху.
 - Ну, ну.
Семен  осторожно  выглянул  из-за  печи.  Николай  сидел  на  краю  старенького
диванчика, а дед,  окуная в тазик с водой марлю, обильно  обмакивал  ею многочисленные
синяки  и  ссадины  на  лице  и голове понуро  сидящего  парня.
Семен с нескрываемым раздражением   смотрел  в лицо  сына, который,  по  его  мнению, 
сильно  раскис  после  с драки  с  конкурентами.
То,  что  это  были  Морозов  Сергей  с Мишкой  Сомовым, он  стал  догадываться  еще
там, сидя    в  засаде за  штакетником.  Слова  старика  подтвердили  его
предположение.   Семен  понял,  ребята  также  топчутся  на  месте. Как  и  он, они
не  знают    где   искать    этот  таинственный  подземный  ход.
Документы  подтверждают, что  подземелье  действительно  существовало и в нем
некогда орудовала  банда  грабителей  во  главе неким  Цезарем, который  также
существовал.  Но  где  же  вход. Даже  если  время  уничтожило  все  эти  подземные
ходы,  было  бы  не  плохо  убедится  в  этом.
Старик  о  ходах наверное все-таки   знает, но  не  горит  желанием  поделится этими
знаниями  с  другими.
Может  он  забыл  про них, а  это  значит, что они  не  имеют  никакой для него ценности.
Или  хочет  за  дорого  продать свою  осведомленность.
Глянув  из-за  печи, Семен  обнаружил одного только  Кольку. Старика  не  было.
Очевидно,  вышел  на  кухню  или  вообще  из  дому.  Помахав  рукой, обратил внимание
сына  на  себя.  Тот кивнул, что заметил, но  больше не проявил какой-либо  активности.
Значит  дед  где-то  рядом, подумал  Семен  и  тут же  увидал  лицо  старика, который
прислонившись  к  стенке  исподлобья  смотрел на моментально  съежившегося   Семена.
Старшему  Кирееву    вдруг  стало  дурно  и , как  в  далеком  детстве, захотелось вдруг
быть далеко отсюда, в совсем  другом  месте,   и быть совсем  не  причастным  ко  всем   
этим делам.
 - Ты  тоже  ищешь клад, - сурово  спросил  старик совсем растерявшегося  Киреева.
и не  получив  ответа, добавил, - а ну  вылезай, искатель.
Вскоре  оба  Киреева сидели  на  прогнутом  диванчике и  слушали  старика, который
четко  говорил, переходя  иногда в  крик,   все   он  о  них думает.
Закурив  папиросу, он  швырнул  спичку  прямо  в  лицо  Семена, однако  этот жест
совсем  не говорил, что  эта  привычка  распространяется и на внутреннюю  часть его
жилья, так  как  порядок  и  чистоту  в  доме  Григорий  Иванович держал идеальную.
Скорее всего это  был  последний  всплеск негативных  эмоций, после  чего  старик
стал  остывать, видя  немое  признание  своей  виновности этих   непрошенных  гостей.
Григорий  Иванович, очевидно  устав, оседлал  старый  табурет, пододвинув его
к  сконфузившимся Киреевым.
 - Теперь  объясните  мне, что  вы  ищете  в  моем  доме, откуда  столько  внимания
    ко  мне  на  старости  лет.
Семен  Киреев  начал  с  того  момента, когда к  нему явился  Михаил  Сомов,
который  и  заинтриговал  его  рассказом  о  ненайденных  сокровищах. Рассказал 
он  старику  и  про  документы 30-х и 40-х  годов,  оставшиеся  после  родного деда,
бывшего  советского  чекиста.  И о многих  часах, которые   просидел  на  чердаке,
изучая  старые  документы, пытаясь  найти в них что-то  похожее на  рассказ Мишки.
Закончив, Семен развел  руками.
 - Ну,  вот  собственно и все. Конечно,  глупо  мы  поступили, решив  таким  путем
   отыскать  призрачные  сокровища. Во  всем виноват я.  Моя  идея.  Так, что  винить
   Кольку  не  надо. А Славка  здесь  вообще  не  причем.
 - Что  за  Славка?
 - Тот  парень, что  со  мной  был  в  прошлый  раз, - прохрипел  Николай, с трудом
раздирая  опухшие  губы.
 - Ладно, - сказал  Григорий  Иванович  и  задумался. Киреевы   ждали вердикта
старика, но  тот  не  торопился.  Опять  взял  пачку  папирос со стола, достал  одну, 
долго  мял  мундштук,  но  так  и  не закурил. Но зато сильное  желание закурить
вызвал   у Семена, но  он   так  не  осмелился   даже   вынуть  из  кармана  мятую
пачку  «Примы».
 - Конечно,  набедокурили  вы  прилично, - наконец проговорил  дед, - но  чем -то вы
   мне  все-таки  понравились, - подумав, продолжил, -  так что-то помогу, чем смогу.
   Знаю  я  еще  один  вход  в  подземные  ходы, не  залитые  бетоном.  Покажу  завтра.
   Сегодня  уже  поздно.
Встав  с  табурета, дед показал этим,  что  визит  непрошенных  гостей  закончен.
Поспешили  встать  и Семен  с  Николаем.
 - А на  счет  того, что Цезарь  мой  дядя, я  знал, но только под  другим  именем.
   Я  звал  его  дядей  Семеном и  только  от  вас  узнал, что он  занимался  бандитизмом.
   Отец  мне  про это не говорил  никогда. Слышал  только, что  его  репрессировали.
   В те  годы  обычное  дело было. А репрессировали  его  за  то, что  помогал  попам
   скрываться  от  чекистов.   Больше  я  ничего  не знаю.
   Дом  я  перестраивал  дважды.   Раз  в  70-х, второй  раз  в 90-х годах.  Никакого
   клада  я  не  нашел. Это  до  вашего  сведения.  А  теперь  до  свидания. Поздно уже.
Во  дворе  уже  стояла  кромешная  темнота, чуть  выше  по  улице  горела  одинокая
лампа  высоко  на  столбе. Со стороны  речки  не  было  видно  не  зги,  поэтому  шли
в поисках  машины  чуть  ли  не  на ощупь, почему-то  боясь  даже  включить фонарь,
хотя  тот в исправном  состоянии  болтался  на  поясе  Семена.
С левой  стороны  слышались всплески играющей  рыбы, тут же  сверкнул  огонек
сигареты  заядлого  рыбака, заночевавшего  на  берегу.
Семен  так  и  не взял  сигарету в рот, пока они  не  погрузились  в  машину.
 - Как  приедем  быстро  в  свою  комнату, чтобы  мать не  видела  твою  разбитую
   рожу. Не  даст  потом  спокойно поспать.  Завтра  разберемся.
На этом  разговор  между  сыном  и  отцом  был  закончен.
На следующий  день Семен  сам решил  подъехать  к  старику  пораньше,  что бы
тот  все-таки  показал  ему эти  чертовы  подземные  ходы.  Сын  еще  спал, когда
Семен  отъехал  на  «Ниве»  в  сторону  города.
Киреев в  душе  уже  и  противился  задуманному  ранее плану  по  поиску  сокровищ
Цезаря, но  сейчас отступать уже  не решался,  боясь  прослыть в  глазах  старика 
окончательным  трусом. Ведь  поступили  они в  гостях у  деда  отнюдь не геройски.
А  что бы  замазать свои вчерашние неуклюжие  действия, надо  бы  хоть  для 
приличия  проведать  старика, а  там  может  все  и отрегулируется само  собой.
Машину  оставил  опять подальше, что бы  не  привлекать соседей частыми посещениями.
На  стук  в  дверь  дед  не  ответил. Подумав, Семен  толкнул  дверь, которая со  скрипом
открылась.  Позвав  по  имени старика,  Киреев  шагнул  в  комнату.
Старик  с проломленной  головой  лежал на  полу.


                Глава  третья.

1.

Он  опять  встретил  её  у  музея, но  уже   не  старался  сделать  вид, что получилось
это  случайно. Сергей  ждал  Лилию  Григорьевну  битый  час. Конечно  совсем  не  для
того, что бы  сказать  ей о той  обиде, которую  испытал  в  тот  поздний  вечер,
когда  понял, что  девушка  не  придет  на  свидание.
И уж, конечно, совсем не для  того, что бы напросится  опять  покопаться  в старой
макулатуре, которой  в  музе было  еще  предостаточно.
Она  поприветствовала  его  как  старого  друга, и  он  очарованный  этим  милым
кивком  хорошенькой  головкой,  совсем  потерял  свою  голову, забыв  даже  ответить
на  приветствие.
 - Вы сегодня  не  в  духе, Сергей  Владимирович?
 - Да нет  же.  С чего  это  вы  взяли  Лидия  Григорьевна.
 - У вас  рассечена  бровь.  Вы  подрались?
 - Небольшая  производственная  травма.   Пустяки
 -  Опасная  у  вас  работа
Лукаво  посмотрела  на  него, улыбнулась.  Потом  пригласила  его  зайти  в  музей,
где  он  впервые  посетил  ее  кабинет. Маленькое помещение, заставленное книгами,
альбомами. На стенах  висят  картины местных  художников  вперемежку  с дипломами,
полученные  музеем  от разных  организаций  за  различные  заслуги.
Усадив  Сергея  на  свободный  от   бумаг   стул, она предложила  ему  чай  и  тут
же,  не  дожидаясь  ответа, стала  разливать  напиток  в  высокие  стеклянные  стаканы 
в  красивых  бронзовых  подстаканниках.
Сергей  с  интересом  разглядывал подстаканник, поворачивая  его  в  руке,  рискуя
пролить  горячий  чай  себе  на  руку. Изящная  ручка,   гравировка: женщина
с вытянутой  рукой на фоне летящего  спутника.  Позади  башня  кремля.
 - Пятидесятые  годы, - констатировал  Сергей.
 - Мельхиор, -  сказала  она, отхлебывая маленькими  глотками горячий  чай, -
   вот  угощайтесь,  печенья  очень  вкусные, Сергей  Владимирович.
 - Спасибо. А можно я  вас  буду звать  просто  по  имени.
Она  откинулась  на спинку  стула, локон  белокурых  волос  прилип к  её  губам.
Пальцем изящной  ручки  она  откинула  его  в сторону. Глаза  её  широко и  удивленно
смотрели  на  Морозова.  Потом  она  прошептала.
 - Ну,  хорошо, - и добавила, - если  вам  так  нравится.
 - Почему  же  мне  не  должно  нравится  ваше имя, - не  замечая её  маленького кофуза,
Сергей  также  почему-то  перешел  на  шепот.
Они  целую  вечность  смотрели  друг на друга, думая, а дальше  что?
-Знаете  что, -  вдруг сменила  тему  разговора  Лидия  Григорьевна, - а  расскажите
про свои  находки.  Ведь  вы же находите  клады, как  я  понимаю?
 - Какие  клады? Откуда?
 - Вы что, скромничаете?
 - Извините   Лида,  но  клады в  наше  время  большая  редкость. Можно  сказать
   так: на  сотню  металлоискателей один  клад  стоимостью в десять тысяч рублей –
   это  уже  несказанная  удача.
 - Совсем  не  романтично.
 - Почему  же. Романтика  есть.   Смотря   кто как  её  понимает.
 - И зачем  тогда это  удовольствие, от  которой  пользы  никакой.
 - Вы  правильно заметили:  это  удовольствие. Скажу  даже  больше – адреналин.
 - Даже  так. И охота вам  ради  адреналина терять  время и даже  деньги. Глупость.
 - Это  как  сказать. Рыбак целый  день  сидит  с удочкой  на  берегу, мерзнет, кормит
   комаров, тратит  деньки  на  прикормки, блесны, крючки. А  отдаёт  потом  пойманную
   рыбу  соседскому  коту.  Что  это,  по-вашему,  глупость.
 - Это,  наверное,  хобби.
 - Будем  называть  это  так.  Почему  нас  прозвали  черными  копателями, не  могу
   сказать. Средний обладатель  металлоискателя это  человек  пенсионного  возраста,
   который  бродит   с  прибором  по  брошенным  огородам  в  надежде  скоротать время.
   За  медяк  Николая  второго, который  он,  в  конце  концов,  найдет,  стоптав
   не  одну  пару  сапог, ему  на  барахолке  больше  сотни  не  дадут.
 - Но  в  скифских курганах донских  степей и  Кубани  много  золота.
 - Было.  Много  сотен  лет  назад.  За  эти  столетия    грабители без  всяких
   металлоискателей давно  уже выгребли  из  погребальных  ям  все  ценное.
   Это,  во-первых, а во-вторых,  мы  не  на  Кубани  живем и даже не в донских степях.
    В средней  полосе  России  никаких  ценностей  в  захоронениях  тех  же
    вятичей  нет.  Не  богато  жили  наши  предки.
    Ищут  безделушки  в  основном  послемонгольского  периода. Серебряные монетки
    русских  князей, так называемые  «чешуйки»,  имеют  ценность  в  определенных
    кругах  коллекционеров. Широкая  публика  любит  похвастаться найденными
    тяжелыми  пятаками  Екатерины  Второй.  Редких  монет  в земле  не  найдешь.
    Они  все  в  частных  коллекциях.  Это  факт.
    Людям  с  металлоискателями  достаются нательные  крестики,  полушки и денги
    восемнадцатого  века, которые  крестьяне обильно   разбрасывали по  огородам
    вместо  удобрения, для  повышения  урожайности.
  - Мне,  конечно, это очень  интересно, как  музейному  работнику, но  как  вы
    объясните причину   принятого  закона, который  ограничивает  права владельцев
    металлоискателей.
  - Ну,  это  я  никак  не  могу  вам  объяснить.  Да и не хочу. Сейчас  мы  мало
    пользуемся  прибором.  Все  больше  занимаемся  поиском  артефактов  по 
    историческим  документам  или  устным  легендам, в которых  проскальзывает
    хоть  крупица  правды.
  - Что-нибудь расскажите про  эти  поиски или  пока все это в планах.
  - Нет,  почему же. В одном  из  старинных  документов рассказывается  о  каменном
    кресте,   находящийся  когда-то   в одной известной деревне  района. Пытаемся найти.
    Ясно, что  металлодетектор  здесь  не  понадобится.  В другом  случае  он  также  не
    понадобится, искомый предмет  огромен.  Это  зарытый  бронзовый  колокол,
    литый  в одной  из  западной  стран  в 17 веке.
    Прятали  его  всем  миром,  то есть всем селом, есть подтверждающие  документы.
    Ёщё  хочу  сказать, что  военными  артефактами времен  первой  и  второй  мировых
    войн  мы  не  интересуемся.  Договорились  с напарником не  заниматься этой темой.
    Хотя  у  нас  были  наводки. Был  в  нашем  районе  свой  Иван  Сусанин и  в одном
    из  болот  района  по некоторым  сведениям все еще находится  несколько  единиц
    немецкой  техники.
Сергей  замолк, считая,  что    чересчур  наговорил  лишнего  и стал  опасаться
что  может выглядеть  болтуном  в  глазах Лиды. Но  та  поняла  внезапное  молчание
молодого  человека  по-своему  и поспешила  успокоить  его.
  - Я  понимаю, Сережа, что  вы  сейчас в возбуждении  раскрыли свои  планы, которые
    вероятно,  держали  в  секрете. Но клянусь вам,  я  никому не  расскажу об этом.
    Кстати, ваш  напарник,  не  тот ли  молодой  человек, что  ждал  вас здесь у  музея
    на  «девятке»
  - Вы, Лида, хорошо разбираетесь  в  машинах, - Сергей  сделал  комплимент, на 
что  Лида удивленно  приподняла  брови. Молодой  человек  несколько  сконфузился,
но  продолжил, - Да  это  был  мой напарник. Друг  детства. Михаил.
  - Очень  приятный  молодой человек, - улыбнулась  Лида, и  хотела  то-то  добавить,
но  зазвонил  сотовый  телефон  в  кармане  Сергея.  Звонил  Ерофей   Максимович.
Во  всяком  случае,  так  представился  человек, который  вежливо  осведомился  не
Сергей  ли  Морозов у  аппарата. Сергей  никогда не  разговаривал  по  телефону  со
старым  антикваром, но  сразу  поверил, что  вкрадчивый  голос принадлежит именно
этому  старику.
 - Здравствуй  Сережа. Это  из  магазина «Антиквариат»  звонят.
 - Это вы,   Ерофей  Максимович?
 - Ваш  покорный  слуга, Сережа.  У меня  есть к вам  важная  информация  по  поводу
   наших  с  вами  дел. У вас есть  время  выслушать  меня.
 - Конечно, я  слушаю  вас, - Сергей  встал, дав понять  Лидии Григорьевне, что  не
надолго покинет  помещение  и  быстрым  шагом  вышел  из  музея.
 - Вам  привет от  наших  общих  друзей.
 - По-моему, Ерофей  Максимович, у нас нет  общих  друзей.
 - Вы забыли  о  списке  пропавших  церковных  ценностях.
 - Поиском  пропавших  ценностей  мы  занимаемся, но  я  никак  не  думал, что
   клиенты  вдруг  станут  нашими  друзьями.
 - Извини, Сережа, может я не так  выразился. Не  обращай  внимания на слова
   старика. Меня  просили  передать  тебе информацию, которая  поможет в скорейшем
   поиске церковных  вещичек.
 - Слушаю  внимательно, Ерофей  Максимович.
 - Так  вот. Есть  документ, как  уверяют  наши  клиенты,   который  по времени  так же
    относится  к  30-м  года  ХХ века  и  так же из  архива  известной  организации.
   Там  говорится  о  неком  поповском  объединении, которая  проводила  на  территории
   вашего  района  антисоветские  действия.
   Есть  сведения, что  священники  были  хорошо  вооружены  и  что   они  могли  быть
   причастны  к  пропавшему  церковному имуществу, конфискованному  властями ранее.
   Облава, организованная  чекистами, не  удалась.   Священнослужители  как в воду
   канули.  Было  предположение, что  помог им  скрыться  некий  Муркачев.
   Этот  Муркачев  так же  фигурирует  в  деле  о  пропавших  церковных  ценностях,
   о которых  тебе, Сережа, уже  сообщили  ранее.
   Не знаю  поможет  ли  вам  эта  информация, но на всякий  случай  примите  её
   к  сведению. Это  пока  все.  Кстати,  как  продвигаются  наши  дела?
 - Про  Муркачева  мы  знаем.  Вышли  на  его  племянника.  А вот  поможет  ли  ваша
   информация  нам, сомневаюсь.   Племянник  Муркачева  может  чего и знает, но
   узнать это   от  него будет  стоить  больших трудов. Старик, нам кажется, выжил из  ума
   или  просто  блефует.
 - Вы  нашли  вход  в  подземелье?
 - Нет.
 - Чем же  вы  до сих пор  занимались?
 - Ходим  с  приборами и ищем  пустоты  вокруг  Богоявленской  церкви.
 - До меня  дошли  слухи, что ты  Сережа, обхаживаешь  молоденькую заведующую
   краеведческим  музеем.
 - Вы что, следите  за  мной? – Сергей от  возмущения  повысил  голос.
 - Не  надо  кричать на  старика, Сережа, - голос  Ерофея  Максимовича  был  предельно
спокоен, -  наши  клиенты  хотят  быть  уверены, что  вы  всецело  занимаетесь  поиском
  пропавших  ценностей.  Они не  желают  разувериться  в  вас, а если уж  вы  откажитесь
  от  данной  работы, будут  искать  других более расторопных  искателей.
 - Мы делаем  все, что  можем.
 - Хороших  поисков  вам, Сережа. До свидания.
Антиквар  отключился  от  связи, оставив  Морозова  наедине с  нехорошими  мыслями.
Сначала были  порывы у парня перезвонить, накричать  и  отказаться от  обещания  искать
эти, может быть, несуществующие  сокровища. Но, подумав, Сергей  несколько  остыл.
Что  он  скажет  Михаилу? Ведь  друг  также  упрекнет  его в любовных  похождениях.
И будет  прав.    Большую  часть  свободного  времени  он  торчит  здесь,  в музее.
Кстати, не  Михаил  ли  доложил о существовании  Лидии  Григорьевны.   Но  номер
телефона  Ерофея  Максимовича  знает  только он.   А  номеров   телефонов  тех,
неизвестных  клиентов, даже у него  нет.  Все  это  очень  интересно.    Стоит  продолжить
поиск, чтобы  не  только  найти  эти  ценности, но  и  узнать, кто  заказчики и почему  они
так усердно  занимаются  обнаружением  малоценных  церковных  побрякушек.
Не  заходя  более в музей, Сергей  всунулся  в  раскаленную  «шестерку», которая  опять
оказалась  не  в тени  деревьев. Лицо у  него  раскраснелось  то ли  от  жары,  то ли  от
сильного  возбуждения.  Опущенные  стекла  передних  дверей  совсем  не  влияли на
температуру  спертого  воздуха  в  салоне.
Прокатившись  по  городу,  Морозов немного  поостыл  и  постарался  привести свои
мысли  в порядок, а когда  подъехал к дому  напарника был относительно спокоен.
Михаил  Сомов  жил  в  собственном  доме и когда  подъехал  Морозов,  копался  под
капотом  автомобиля  в  открытом  настежь  гараже.   Сергей  прошел  в  калитку,
бросив  машину  на  солнцепеке.  Михаил  не удивился появлению  товарища.
Ответив  на  приветствие,  он  сказал, будто  продолжал давно  начатый  разговор,-
 - Старик, наверное, подговорил  парня, что  бы  он  нас  отшил  от  его  дома.
 - Не  думаю  так, - Сергей  понял, о чем  заговорил   Михаил, -  паренек  появился
   намного  позже  того, как мы  зависли  у  калитки.  Он  нас  не  ждал.  По-моему
   парень  действительно  проходил  мимо.
 - Зачем же он  задел  нас.  Ведь  не  пьян был.
 - Не знаю.  Дебил какой-то, - Сергей пожал  плечами и присел  на  небольшую
железную  табуретку, которая  подпирала  воротину, -  звонил  Ерофей  Максимович.
И он  подробно  пересказал  весь телефонный   разговор  с  антикваром, хотя  еще
в машине  подумывал, что  не обязательно  весь  разговор  пересказывать  другу  по
известным  причинам. Но  как же  тогда  сообщить  напарнику, что о каждом их
шаге   известно  заказчикам.
Друг остался  другом.  О негативных высказываниях  антиквара  по  поводу   отношений
Сергея  с  директрисой  он  не  обмолвился никакими  замечаниями. Зато  возмутился
от  одной  мысли, что  за  ними  установлена  слежка.
Хлопнув  капотом и вперив  руки  в бока   уставился  на  понуро  сидевшего  друга.
 - Отказаться бы  от  этой  затеи с поиском неизвестных.
 - Я поначалу также  решил  и чуть не  прокричал  в  трубку  все, что я о них  думаю.
 - Потом  передумал?
 - Да. Потом  передумал.
 - Правильно  сделал. Кстати, я вот  тут  монетку  приобрел.   Думаю,    это  пуло
   татаромонгольское.  Посмотришь?
Не  дожидаясь  ответа, Михаил  прошел в гараж  и  достал с полки  небольшую коробочку
и аккуратно  вынул  из  неё  крошечную монетку, покрытую густой  патиной.
Оба  они  стали  по очереди  разглядывать вещичку через  увеличительное  стекло.
 - Это  Василия Третьего  монета, - знающим  тоном  произнес  Сергей.
 - Здесь  надпись  татарская  или  арабская.
 - Она  означает  слова  «Иван». Русская  двуязычная  монета  14 века. Колись, где взял?
 - Там  на  склоне. У  речки.
 - Все-таки  искал  вход.   Один.
 - Ну,  тебе  же  некогда  было.
 - Не  подкалывай.   Кроме  монетки  нашел  что-нибудь  ещё?
 - Там  на  склоне  набрел  на  яму, полной  крапивой.  На  дне  здоровенные  камни.
   Будто специально  накидали  их  туда.  Попробовал  откатить пару  штук. Но некуда.
   Надо выкидывать  из  ямы. Одному  не  справится.
 - Чего  ж  ты  сразу  не  сказал?
 - Ну, вот я и сказал. Раньше  нельзя  было. Ты  ведь  приехал никакой.  Задумчивый
   какой-то.  Вот  я  и начал  с  монетки.  Я  её и  в  правду  нашел  там  в  этой  яме.
 - Ну  что поедем туда, - Сергей  привстал  с табурета, - Вдвоем  покидаем   камни.
   Много  их  там?
 - Сверху  видно около  пяти, а дальше  не  знаю.
 - Поехали.  Надо  что-то  делать.  Кстати, надо присмотреться  к  окружающим  нас
   людям.  Кто-то следит  за  нами, - Сергей  направился к  машине, - не  мы же  друг
   на  друга  доносим.
 - Что? – переспросил   Михаил, который закрывал  за  собой  калитку и не услышал
последнюю  фразу.
 - Ничего, - пробурчал  Сергей, - это я о  своем
Всю дорогу, что шла  через   город,  они  молчали.  Не о чем  было  пока говорить.
Через  полчаса  они  были  у  речки.   За  дорогой, которая  виляла  вдоль  речки,
начинался  склон  высокого  берега, на вершине  которого  белел  Богоявленский храм.
Склон  сильно  порос  высокой  колючей  крапивой, что с одной  стороны  было
прекрасной  защитой  от  посторонних  глаз. Но с другой  стороны  было  крайне
неприятно лезть через  жгучий кустарник, обливаясь  потом  под  палящим солнцем.
Михаил, долго  не  раздумывая и не оглядываясь, полез  в  этот ад. Он  знал  что
Сергей идет  за  ним и что сейчас  после  недавнего  разговора  с  антикваром, Морозов
чувствует  некоторую  вину  за  собой и, хоть  временно,  готов подчинятся  Михаилу
Вот  и  яма, о которой  Михаил  сообщил  Сергею.  Со  стороны  она  совсем  незаметна,
так  как  крапива,  росшая  там,  была  вровень с  крапивой покрывавшей  почти  весь
склон  в этой  части  берега. Только  одинокие  каменные  валуны  местами возвышались
над  этим  зеленым  морем.
 - В прошлый  раз  мы  здесь  не  были, - обмолвился  Сергей.
 - Конечно;- ответил  Михаил, - ведь  мы топтались  там, где  было  меньше крапивы.
Первым  в  яму  спустился  Михаил. Крапива  здесь  была  примята, а местами  вырвана
с  корнем. Михаил  действительно  пытался  сам  избавиться  от  валунов, которые 
торчали на  дне ямы. Углубление  было  довольно  просторное, что  позволило  Сергею
и Михаилу быстро  освободить  дно  ямы  от  камней.  Это  сильно  вымотало  их.
Присев  отдохнуть там же на дне  впадины, они  настороженно  разглядывали темное
отверстие, открывшееся после того  как  был  выброшен  наружу  последний  круглый
валун. Ткнув в отверстие длинной веткой, Михаил  убедился, что  дно  далеко.
 - Искали, искали. И вот  так  неожиданно, -  прошептал  он.
 - Попробую исследовать  эту  дыру, - сказал  Сергей и недолго  думая,  полез   вперед,
хотя уклон был  почти  вертикальный. Но через  несколько  метров он  полз  уже
почти  горизонтально, и  ход  стал  намного  свободней. Стукнувшись  несколько  раз
головой  о  камни и насыпав  себе  за  шиворот рубашки  земли вперемежку с щебнем,
Сергей  повернул  назад, благо  ширина  прохода  позволило  безболезненно сделать это.
 - Ну, что  там, - спросил  Михаил  выползавшего  из  отверстия  грязного  напарника.
 - Отверстие,  по-моему,  перспективное. Надо  исследовать. Хороший  фонарь нужен,
   а так же каска  и  одежда  соответствующая. Много  острых  камней  встречается.
   Надо  учесть  это.  А ты  что там  разглядываешь? Что  увидел?
 - Сюда  направляются  два  мужика. Давно  наблюдаю  за  ними. Сначала  думал, что
   за  козами  идут.  Здесь  неподалеку  козы  пасутся.  Но  нет, козы  их  не интересуют.
 - Далеко  они? – спросил  Сергей и сам  выглянул, приподнявшись  на  цыпочках над
   крапивой, - точно  идут  сюда. Надо  уходить. До поры  до  времени  не к чему
   афишировать  здесь  свое  присутствие.
Вдвоем   они  столкнули  на  дно  огромный  валун, который  точно  закрыл  собой
отверстие  на  дне  ямы. Накидали  сверху  кусты  крапивы  и  в срочном  порядке
покинули  это место, вновь  пробираясь через  жгучую  крапиву, которая  неохотно
расступалась  перед  ними.

2.

Семен  растерялся,  увидав  Григория Ивановича  распростертым  на  полу, тем более
в  луже  крови.  Но  заметив, что  старик  пошевелился, а потом  издал  звук, похожее
на  стон, бросился  к  нему, что бы  помочь. Приподняв  голову, увидел, что из  темени
сочится  кровь. Пытаясь  остановить  её, содрал  скатерть  со  стола. Скомкал  в  руке и
сильно  прижал    к  ране.
Старик  открыл  глаза, внимательно  посмотрел на  пришедшего, и снова их  закрыл.
 - А это  ты, - устало сказал  он, - я даже  не знаю,  как  звать  тебя.
 - Семен, - Киреев  продолжал  придерживать  голову  старика, - что  случилось с вами?
 - Голова закружилась. Давление, наверное. Меня  Григорием  Ивановичем  кличут.
 - Я знаю.
 - Даже  так. Основательно  вы  подготовились, прежде  чем  наведываться  ко мне. –
старик  попытался встать, - помоги  добраться  до  кровати.
 - Вам  бы в больницу, - сокрушался  Семен, - много  крови  потеряли.
 - Это  не  кровь, Семен. Чай  я разлил, здесь же  и  поскользнулся. Да и ударился
   головой, по-видимому,  об  угол  стола.    Не  надо  мне в больницу.
Старик  лег  на  старенький   диван  и  затих, уставившись   выцветавшими  глазами
в серый, подбитый  крашеной  фанерой  потолок.
Семен  пристроился  рядом,  не зная,  что  предпринять. Уйти  ничего  не  сказать, было
не прилично.  Сидеть  далее, кажется, не  имело  смысла.
Будто услышав  его  мысли, дед  повернул  голову.   На этот раз  взгляд  его  был более ясный.
 - Ты  посидишь  еще? Мне  так  спокойней, когда кто-то рядом.
 - Не  спешу пока   никуда.
 - Вот и хорошо. Отдохну  немного.   Потом покажу, что обещал.
Сидеть  Семену  пришлось  долго. Солнце на небосводе  пошло  на  закат, когда  Григория
Иванович  вновь  открыл  глаза. Теперь он явно окончательно выздоровел и выспался.
Было  еще  довольно  жарко, когда  они  вышли  из  дома  и  направились к  береговому
склону, обильно усыпанному  камнями и  поросшие  травой.  Григорий Иванович шел
вперед, всем своим видом  показывая, что знает  куда  идет, и делает он это  довольно
часто. И  когда среди  густой  поросли  крапивы, он  увидал свеже вытоптанную тропинку, он удивился  вслух, из  чего  Семен  сделал  вывод, что старик действительно знал куда
шел, но делал это последний  раз очень  давно.
Яма, к которой  они,  в конце концов,  пришли, была  в  таком  состоянии,  будто  ватага
мальчишек  целый  день  играли  здесь  в  прятки. Но  видом, открывшимся на  дне  ямы,
дед  почему-то  удовлетворился  и  прежде  чем  приступить  к  следующим  действиям,
решил  раскурить папиросу. Семен  последовал  его  примеру, присев  на краю  впадины.
Докурив, дед  полез  в яму и ухватился  за  валун, который  как мы  уже знаем,  закрывал
отверстие  подземного хода. Семен  бросился помочь. Дед  проворчал, что  когда  он
последний  раз здесь  был, эти  камни  он ворочал  как  бублики, а  Семен  подумал, что
то время   очень  давно  было.
Открылось  черное  зияющее  отверстие. Дед, включил  фонарик и  полез в дыру.
Через  несколько  минут  сопение  старика  утихло  далеко  внизу,  Семен  не  дождавшись
каких либо  указаний  от  старика, полез  следом. Фонаря у  него  не  было, поэтому Семен
старался  не отставать  от   Григория  Ивановича.
Под  землей  стало  свободнее, и у  Семена  исчезли  мысли о возможности покинуть  эту
пещеру, пятясь  задом.
Старик  остановился.   Сверкнул  огонек зажженной  папиросы. Семен  подполз  ближе.
Ладони  рук  болели, посеченные  мелкой  щебенкой.  У  деда  были  рукавицы, он знал
куда  полз. Увидев порезанные  руки и  грязное, потное  лицо  Киреева, усмехнулся.
Потом посветил фонарем, обратив  внимания  напарника  на  кирпичную  кладку,
в которую  только что уперлись. Кладка  из  старинного  жженого  красного  кирпича
скрепленная  крепким известковым  раствором, выглядела  как  непробиваемый монолит.
Но вдоль  этой  стены  продолжился  таинственный  ход, куда  наш  старик, затушив
папиросу, полез  снова, уверенный в том, что Семен  опять  последует  за ним.
Вконец  вымотавшись, Семен, всегда  блиставший  недюжинной  силой, был удивлен
выносливости семидесятипятилетнего  старика.  А  когда к нему  закралась  мысль
попросить  Григория  Ивановича остановиться  и  отдохнуть, старик  сделал  это  сам.
Но  не  по  причине  усталости.  Раскурив  очередную  папиросу, он  долго  шарил  по
стене, ощупывая  кирпичи.  Наконец  потянул  один  и  вынул из  кладки.
 - Много  лет  назад  я  все-таки смог  продолбить  здесь  стену, - гордо  заявил дед,-
   стоило  мне  это,  правда,  несколько  месяцев  труда.  Не  каждый  день я  мог этим
   заниматься, да и кладка  старинная.  Чудовищно  крепкая.
Семен  молчал. В  мрачном подземелье  не  особенно  хотелось  разговаривать.
Молча  наблюдал  как  при  свете  фонарика  старик  вынимал  кирпичи  и  складировал
их  рядом.  В образовавшийся проход сначала  посветил  фонариком,  потом  полез и  сам
Просунувшись  в отверстие  следом, Семен  очутился  в сводчатом коридоре, по обе 
стороны которого  стояла  кромешная  тьма, которую даже  луч  фонаря  разорвать не мог.
 - Давненько я здесь  не  был, - пробурчал  дед, - но  ведь  ничего  не  изменилось.
 - Куда  этот  туннель ведет? - спросил  шепотом  Киреев.
 - Да ты не шепчи. Никто  тебя  здесь не услышит, - захихикал дед, - а  вот  куда  эти
   коридоры  ведут, я  не  знаю.  Не пробовал  проходить до конца. Страшновато  было.
   И сейчас  не  хочу идти в темноту, - дед  помолчал, потом  добавил, – а  ты иди. Ведь
   ты  искал  у  меня  в доме   нечто  подобное.
Луч  фонаря  метался  в  руках  старика, выхватывая  их  темноты  то  сводчатый  потолок,
с которого  капала  вода, то  скользкие  от  зеленой  слизи стены  мрачного  туннеля,
то  растерянное  лицо  Семена  Киреева.
 - Чего ж ты  молчишь, -  дребезжал  дед, - боишься  идти. Я тоже в свое время грезил
   сокровищами и  несколько  раз  спускался  сюда. Но дальше  этого  места  так и не
   решился  идти.  А почему  узнаешь  сам, как  только вздумаешь  пройтись  в любую
   сторону  этого  подземелья.
 - Я не подготовился, - произнес виновато  Семен.
«Не подготовился» - эхом  пронеслось  по  подземелью  и несколько раз  повторилось
где-то  далеко, в темных  углах  туннеля.
 - А зачем  же ты  пришел  сюда. Как  ты  себе  представлял  поиск  того, чего  ты
   собирался искать?  Ведь у тебя  даже фонаря  нет.
 - Я не предполагал, что все будет  именно  так, сразу.
«Не предполагал» - повторило  эхо, загрохотав  во  мраке.
 - Почему эхо  повторяет  только  мои  слова? – Семен  стал  чувствовать  себя  очень
не  уютно,  даже в компании Григория Ивановича.
«Почему», «почему», «почему»
 - Я тебе же  сказал, что  сам  все узнаешь, когда  пройдешься в  любую  из  сторон
   туннеля. Я тебе  оставляю  фонарь.
 - Вы разве уходите, - прошептал  Киреев и услышал  за  спиной противный  шепот,
который  повторил  его  слова. Мурашки забегали  по  спине и сильно  захотелось
покинуть  эту  пещеру.  Но увидев  при  свете  фонаря ухмылку на  лице  старика,
взял  себя в  руки, изобразив на своем лице  полное  спокойствие.
 - Фонарь мне  не  нужен, - проговорил  старик, -  найду  дорогу  и  так. Она  одна.
   Проход в стене  и  выход  в яму  останутся  открытыми. Сколько  ты здесь  пробудешь,
   я  не знаю.  Это  твое  дело. Назад  дорогу  найдешь. Здесь в стене  дыра  огромная,
   так, что  мимо не  пройдешь, если даже  хватит  смелости  по  туннелю  пройтись.
Семен  ничего  не  ответил,  боясь  вспугнуть  эхо, которое снова  нагонит  страху. Громадной   силой  волей    пытался  изгнать   зачатки леденящего   ужаса  из  себя.
Это  ему  удалось,  и немного  успокоился после того, как  старик  покинул  его, исчезнув
в проломе  в стене.    Было  желание  последовать  примеру  Григория  Ивановича.
Но уговорил  самого  себя пробыть  здесь  хотя бы с полчаса, чтобы  не наблюдать  более
ехидной  улыбки  старика. Надеялся, что за это  время дед  дойдет  до  своего  дома и не
увидит,  как  Семен  покидает  эту  дыру.
Конечно,  Семена  Киреева  манила  перспектива  найти  что-нибудь  из  утерянных
поповских  сокровищ.  Но весь  процесс  поиска  клада  он  представлял  не  так.  И  его
совершенно  не  прельщала  перспектива  бродить   в подземных канализационных
системах, в поисках сокровищ, которых здесь  могло  и не быть.
То,  что эти  кирпичные подземные  переходы  относятся к  древним  канализационным
системам, Семен  был уверен на все  сто  процентов.   Таких подземных туннелей
в  больших  городах множество и даже  есть  люди, диггеры, которые  спускаясь в такие
места, бродят по ним, ища  острых  ощущений. 
Семен, конечно, к таким  людям  не  относился. И даже  не думал, что окажется  в одном
из  таких  мест.  Киреева  совсем  не смущало то  обстоятельство, что  для  такого
маленького  городка, как их  районный  центр, в древности громадные, высотой
в человеческий  рост, коллекторы  были не к чему. Он не  разу   не  задумался об этом.
Теперь  попав  в  подземелье  по  собственной  инициативе,  Семен   решил  хотя бы
пройтись  по  темному коридору туннеля,    пока довольно  ярко  светит фонарь.
И он пошел вперед, ступая  осторожно, как  бы  боясь  вляпаться  во  что то мерзкое,
хлипкое.  Но дно коридора было  сухое, хотя сверху  капало.  Иногда  капли  касались
его  шеи,  тогда   Семен  вздрагивал, как  от  прикосновения  чего-то  весьма неприятного.
Посветив  фонарем,  он увидал, что  под ногами  песок, вперемежку с мелким  щебнем,
на  котором отчетливо  виднелись  следы  его  ног.  Успокоившись, смело  пошел  вперед,
стараясь придерживаться той стены,   в которой,  позади,  осталась выход  на свет  божий.
Впереди  нарастал  шум  падающих капель и вскоре  луч  фонарика  выхватил  из  темноты
каменную   чашу, наполненную   наполовину чистой  водой.  С потолка  падали  крупные
капли, которые  достигая  каменной  чаши, лопались и разбрызгивались  по  краям
ёмкости, откуда    медленно стекались   к центру. Чаша  была  выдолблена  из  цельного 
камня, но возраст  её  ни по каким  признакам определить  было  не  возможно.
Чаша  снизу  завершалась  обыкновенным валуном, сросшимся с грунтом.
Семен  несколько  раз  обошел  вокруг, пытаясь  понять, куда  стекает  из чаши  вода.
Решил, что внутри камня  щель, через  которую в грунт  уходит  излишняя жидкость.
Сунул  в чашу  руку и чуть  не  закричал  от  боли.   От ледяной  воды  рука  до  локтя
онемела.  Киреев перепугался  не на  шутку, растирая второй  рукой пострадавшую.
Покалывать  стало лишь  через  несколько  минут, кровь с трудом  начала  циркулировать
по  венам.  Рука страшно  начала  болеть.
Проклиная  тот  миг, когда  загорелся  поиском  сокровищ, Семен  прислонился к стене и
постарался  определить направление обратной дороги.  Но после того, как он  несколько
раз  обошел  вокруг  чаши, Семен  понял, что не помнит  в  какую  сторону  шел.
Посветив  под  ноги, облегченно  вздохнул.   Следы,  идущие  вдоль  стены,  четко
были  отпечатаны  на  песке. Но  вокруг  чаши следов  не  было и это  несколько
обескуражило  Семена, но совсем  не  повлияло на его  решение быстренько  слинять из
этой  негостеприимного  подземелья.
Быстрым  шагом  двигался  он  вдоль  стенки, подсвечивая  фонариком и высматривая
пролом в стене.  И когда появилась  ниша, то есть  аккуратно  выложенное  кирпичом
не большое  пространство  в  стене, Семен оторопел. Он  стал  лихорадочно  вспоминать
была ли ниша, когда он ранее   проходил   здесь в   другом  направлении
Но мысли  почему-то  путались,   сильно  разболелась  пострадавшая рука.
Чуть ли не бегом, он  пошел  дальше и остановился  лишь  тогда, когда луч  фонаря
осветил  вторую  нишу, которая  была  более  глубокая, чем  первая и  не заметить  её
ранее  никак было  нельзя.
Осветив  тщательно пол, он  обнаружил  только  следы, оставленные  несколько
минут назад.  Странно, но ведь  он  пошел в этом  направлении, потому, что видел
четкую   цепочку  своих  прежних   следов.  Где же  они прервались.
Семен  присел  на  корточки  и  попытался  успокоиться, что  ему  кое-как удалось.
Он  подумал, что  просто  перепутал  направление. И всему  виновата каменная  чаша,
вокруг  которой  он  кружил.  И если  не изменяет  память,  сделал  несколько  кругов,
пока не  сунул руку  в  ледяную воду. Но, кажется,  от боли  память  ему  совсем  отшибло.
Семен  решил  вернуться назад  к  каменной  чаше, а уж  там  не спеша  разобраться
с отпечатками своей  обуви.
Поднявшись, поспешил  назад, на этот раз  тщательно  разглядывая пол  и  свои следы,
четко отпечатанные  на песке  подземного  туннеля.  Издали  послышались звуки
падающих  капель, которые  звонко разносились   под  мрачными   сводами  туннеля.
Показалась  каменная  чаша. У Семена пересохло  во  рту  и сильно  захотелось  пить.
В чаше  заманчиво  блестела  и  переливалась при  свете фонаря желанная жидкость.
Вспомнив  недавно полученную  боль  при  прикосновении с содержимым каменной
чаши, Семен облизнул  пересохшие  губы,  и отправился  было  восвояси  подальше
от  этого  места. Удушливый  комок  подступил к  горлу, вынуждая  Киреева вернуться.
Нагибаясь над  чашей, он  прильнул  губами  к  поверхности воды. На  удивление, вода
на  этот раз  оказалась  не очень  холодной и   приятной  на  вкус.  Семен  сделал 
несколько  хороших  глотков, прежде   чем оторвался от  чаши  и  разогнул  спину.
Подумав, он  пальцем  потрогал  воду.  Обыкновенная  вода, подумал  он. 
Повернувшись спиной к  странной  чаше, он  направился было  вдоль  стены в новом
направлении.  Но  посветив  фонарем,  не  обнаружил  здесь отпечатков  своих  башмаков.
Вернувшись  опять к каменной  чаше, он обошел  вокруг  неё, обнаружив  следы  идущие
совсем  в другом  направлении.
Семен  задумался. Все  это  ему  очень  не   понравилось.
Если  действительно  следы  принадлежат  ему, то почему  они ведут  только в одну
сторону, к чаше. Ведь  он уже  трижды проследовал  вдоль  стены. К чаше, потом назад,
в поиске  пролома в стене, потом  опять  назад к чаше. Где  эти следы?
Киреев  тщательно  еще  раз  прошелся  вокруг, но  нигде  более других следов  не
обнаружил, после чего  решил по  этой  цепочке  отпечатков  идти  вперед, надеясь,
что на  этот раз они  приведут  его  к заветной  дыре в загадочном  подземелье.
После  того как он  испил  водицы  из  каменной  чаши, заметно прибавилось настроение,
перестала  болеть  рука, и исчезло  напряжение, которое сковывало  его с тех пор, как
только  остался  один в подземном  туннеле.
В бодром духе он шел  до тех  пор, пока рядом  тянулась кирпичная  стена. Но   когда
она  вдруг  исчезла, Семен растерянно громко  воскликнул.  Эхо  передразнило  его, после
чего  раскатистый смех    пронесся  по  мрачным   закоулкам подземелья.
 - Кто здесь, - крикнул  Киреев
«Кто здесь», «кто здесь» - пронеслось  по  туннелю  и  затихло где-то в глубине.
Осветив  дрожащей рукой  пространство  перед собой, он обнаружил, что  попал на
перекресток. Перекресток  подземных коридоров. И теперь у него  был  выбор.  Идти
налево. Направо. Или  продолжать  путь прямо, минуя  ответвления туннеля.
Почему-то  на  этот раз  он  не  особо огорчился, поняв,  что окончательно заблудился.
Было ясно, здесь  он  ранее не  проходил. Так же  было  ясно, что  по следам искать
выход   бесполезная  трата  драгоценного  времени.
Трезво  рассуждая, он  подумал, что водица, которую  он  испил, имеет  какую-то  силу.
Ведь  он не  впал в  истерику, а это уже  плюс.  Обратив  на это  обстоятельство
внимание,  Семен  заметил, что и руки у  него  перестали  дрожать. А ещё где-то,
в глубине  раздались  едва  слушаемые  глухие раскаты  колокольного  звона. Быть  может
это  плоды  слуховой  галлюцинации.  Что  вполне  возможно, ведь  слух  Семена
все это  времени был  на пределе. Падение  каждой  капли воды  со свода  туннеля,
острой  болью  отдавались  в разгоряченной  голове  диггера  поневоле.
Во всяком случае,  настроение  Киреева  резко  улучшилось,  и  он  не  раздумывая,
миновал боковые  ответвления, направляясь  прямо  на звук  призрачного  колокола.
С каждым  шагом  Семену казалось, что  звук  колокола становился  сильнее. 
Достав  из  кармана  сотовый телефон, открыл  заставку, где  красовался  циферблат
часов. Удивился,  что  прошел  всего  час с момента  его  спуска  в  подземелье.
Фонарь стал  светить  слабее,  и  Семен   больше  старался  не  разглядывать  следы
на  песчаном   полу  туннеля.    Вспомнил о старике, который  подсунул  ему  почти
разряженный  фонарик.   Но  тут  же посетовал  на  самого  себя. Ведь  знал, куда  шел.
Почему  не  подготовился.  На  что надеялся. Ведь  поступил  не лучше  соседнего
парня Славика.   Но  тому  простительно.   Молодой  ведь   ещё.
Семен  понуро  брел вдоль  стены, мысленно  перебирая свои  недостатки. А их
оказалось  достаточно  много, что бы здесь в темноте подземелья переосмыслить их.
Приехал  к  старику  в  надежде, что  тот откроет  тайну  церковных  сокровищ.
Ну,  вот дед и  показал  дорогу.  Кого же винить, что  он заблудился  в  этом  коридоре.
Только  себя.
Повертев  телефон  в  руке, Семен  решил  не  звонить  никому. Даже  если связь есть,
что  он  скажет тому, кто возьмет  трубку. Ищите  меня. А где?
Мысли  Киреева  прервались. В стене  сбоку  показалась ржавая  железная  дверь, которая
крепилась   бронзовыми  заклепками   на  широких  кованых  петлях.
Ни замков, ни ручек  Семен  на  двери не  обнаружил. С поверхности  двери   стали
отслаиваться  куски ржавчины, когда  Киреев попытался   её открыть. Сначала с помощью
рук,  а потом и  ноги, которой  он  несколько  раз ударил по двери.
Подземное  эхо  не замедлило  отозваться грохотом, которое  яростно  прокатилось
по  темному  коридору, перекликаясь  с  чьи-то безумным  хохотом.
Дверь оказалась  достаточно  крепкой, что бы  сопротивляться такому  крупному
и достаточно  сильному  мужчине, как  Семен  Киреев.
Поняв  тщетность  своих  усилий, наш  герой  решил  продолжить  свой  путь, благо
звон  колокольный  раздавался не из-за  двери, а несся из  глубины туннеля куда  он
все  время направлялся.
Свет  фонаря стал  ещё  слабее,  и  его  лучом  уже  было  невозможно  обнаружить  следы,
которые Семен  ранее  постоянно  наблюдал  на полу  подземелья.
Киреев старался идти  быстрее, что  у него плохо получалось. Слой  песка под  ногами
становился  толще, идти  становилось  труднее.   Болели икры  ног.  Звук  далекого
колокола  стал  раздваиваться. Семену  почудилось, что  уже  два колокола  гудят где-то
по  бокам  от  него, но  не  впереди.
И когда  он  уперся в стену и понял, что это  тупик и дальше  пути  нет, наступила тишина.
Тишина  начала давить на  барабанные перепонки и   Киреев  не  сразу  догадался, что
колокольного звона, который  воодушевлял  его в этом  мрачном  подземелье, больше нет.
Осветив  стену, которая  преградила ему  путь,   Семен  развернулся  назад  в  надежде
дойти   до  перекрестка, пока  еще горит  фонарь.
Семен почувствовал себя  затравленным  зверем, метающимся  в  поисках  выхода.
Разница между  ним  и  загнанным зверем  была  в том, что  у последнего  был  шанс
выбраться  из  ловушки  и бросится  на  пролом  в  сторону  охотника.
У  Семена  такого шанса  не  было, так  как он  не  видел  и не знал где  тот  охотник,
который  гонит его  по  коридорам  жуткого  подземелья.
Фонарик  потух, когда  он проходил  мимо  ржавой  железной  двери. Почувствовав,
что он сейчас  тронется  умом, Киреев  с  силой  стал  барабанить  в эту  загадочную
старинную  дверь, которую не  открывали,  наверное,  пару  веков. Он  быстро  устал.
Грохот  пронеся по  подземелью и затих  вдали. На этот раз  обошлось  без  хохота.
Намереваясь  продолжить удары, Семен  прильнул к двери и   неожиданно  затих.
Он  услышал голос   за дверью  и догадался, что  её  пытаются  открыть с другой  стороны.


3.

 - Не хочешь  брать  меня с собой, - Иван  Семенович  пригубил чашечку с кофе и
вопрошающе  посмотрел в глаза  Роману. Тот  не  отвел взгляда. Улыбнулся.
 - Не хочу, - кивнул  спортсмен  утвердительно, - но только чисто   ради   вашей же
   безопасности. Не уверен, что мы с вами  одинаково  преодолеем встретившиеся
   нам трудности, а может  даже и опасность.
 - Намекаешь, что я уже  не молод.
 - Понимайте  и так.  Я  вам, Иван  Семенович, рассказал, что  мне  пришлось
   пережить в  этом  подземелье. Но там  я  беспокоился  только  о  себе.
 - Ты считаешь, тебе  придется  побеспокоится  обо  мне, если я пойду с тобой.
 - Давайте  закроем  эту  тему. Я не  желаю  больше это  обсуждать. Монеты, которые
   я нашел, отдал  вам.   Ничего от вас  скрывать  не  думаю и  в дальнейшем.
 - Роман, я разве давал  повод для   подозрения. Пойми, я просто тоже  хочу
   принять  участие  в этом  походе, если это мероприятие можно так  назвать.
 - Как  хотите, так и называйте.  Я еще раз хочу  сказать, что пойду  один.
 - Хорошо, - профессор  замолчал. Молчал и Роман. Они  сидели  за  кухонным столиком,
в  доме  Каблукова. Прихлебывали    полуостывший  кофе из  маленьких  чашечек.
Совсем  недавно, подумал  профессор, он уговаривал  молодого человека  исследовать
загадочный  карстовый  провал  в  подвале его  дома.  И даже  в тот час не был  уверен,
согласится ли  Роман  исполнить его  просьбу.  И вот  спустя  некоторое  время Иван
Семенович видит  совсем  другую  картину,  которая  должна  ему  понравиться   как
компаньону.  Но что-то мешает  ему  это  сделать.
Профессор  шмыгнул  носом  и  искоса посмотрел  на Романа.  Молодой человек, держа
в руках  пустой  уже  бокал,  обдумывал какие-то  свои  мысли.
 - Я пошарил по  интернету, - опять  заговорил  Иван  Семенович, - смотрел стоимость
   найденных  тобой  монет.
 - Ну и… - проявил некий интерес  Роман.
 - Золотая монета, пятирублевок  Екатерины, оценивается  примерно в  25 тысяч.
 - Рублей?
 - Да. Остальное  медь. За все  можно  выручить  минимум  тысяч  30  тысяч.
 - Не богато, - Роман  поставил  бокал  на  стол, собираясь  встать,- мне  показалось,
   что  там  много было  монет.  Надо  прошвырнуться  по  этой  пещере.
 - Запомнил  ты хоть, где видел  монеты?
 - Разберусь  на  месте, - Роман  встал. Достав  рюкзак  с  пола, поставил  на  стул,-
   вообще-то я не ради  монет решил  повторить спуск.
 - Я знаю, - предупредительно поднял  руку  профессор, - тебе  интересна  подземная
    церквушка.
 - Очень  даже  интересна, - покопавшись в  рюкзаке, Роман  остался доволен осмотром.
 - Когда  ты  собираешься вновь  посетить  подземелье? – спросил  профессор.
 - Прямо  сегодня и  пойду.
 - Ты ведь  отдохнул  только  один  день.
 - Два  дня.  Вчера я  тоже  ничего  не  делал, посещая  магазины. Этого  достаточно
   Через  три дня  мне нужно  быть в  Москве.  Думаю управиться до этого  времени.
 - Ты  купил   запасные  аккумуляторы?
 - Да.  На всякий  случай купил  еще  и  запасной фонарик. Мало ли.
 - Я вот что подумал, Роман. Может  протянуть  провод  из подвала  в  подземелье и
   осветить  все  там, пользуясь обыкновенной  электросетью?
 - Не  получится
 - Почему же.
 - Только  по  одному  ручью  я  проплыл метров  двести. Потом  коридор. Пещера-зал.
   В пещере-зале   свое освещение. По крайне мере там можно обойтись  без фонаря.
   А по  коридорам  тащиться   с  проводами  как-то не очень  хочется. Это, во-первых
   Во-вторых,  снова  посетить  подземелье  хочу с той стороны, откуда  вышел,
   то есть  из  заброшенного  колодца.
Последние  слова   огорчили  Ивана  Семеновича.    Ему вдруг показалось, что  Роман
затеял собственную какую-то  игру    и желает  отстраниться  от  помощи  старика.
Самолюбие  астрофизика  было задето  и это  сразу  отразилось  на его  лице. К счастью
для  последнего,  это  заметил  Роман, который  сразу  понял причину, которая  вдруг
в корне  изменило  настроение  Иван  Семеновича.
 - Хочу сказать, - почти официальным  голосом  сказал  Роман, - что я не  отстраняюсь
   от  дальнейших совместных  с вами поисках в этом городке. И все, что  будет  мною
   найдено, будет  доставлено  сюда. И все, что я узнаю в подземелье, будете знать и вы.
   А уж  потом  мы  выработаем  совместный план дальнейших наших  действий.
   А теперь посидим, так сказать, на  дорожку.
Как  не  предлагал  Каблуков  подвести  Романа к месту  на  джипе,  тот  категорически
отказался, опасаясь, что это  бросится в глаза  обывателям городка, которые довольно
часто проходят  мимо  заброшенного колодца. Колодец  находился  недалеко  от дороги,
ведущей из центра старого  города в  слободу, минуя  насыпной  мост через  речку.
Этот колодец  был  частью  старой очистной  системы, но после  того, как ниже
по течению реки построили новые очистные  сооружения, колодец оказался не удел.
Его  не удосужились ликвидировать.  Постепенно глубина  его сократилась  до  полутора
метров, благодаря  мусору нанесенного   сюда  ветром и людьми.
Достигнув объекта, Роман спустился в колодец, но  пролезть в карстовое отверстие
оказалось довольно  сложным  делом. Разбивая  шире  пролом, спортсмен  неудомевал,
каким  образом  он смог  выбраться из  этой  щели  в прошлый  раз.
Вскоре  он  все-таки  втиснулся в отверстие, и пополз на четвереньках, освещая  путь
фонарем. Минут  через двадцать  он  оказался в пещере, где  смог спокойно  размять
ноги, а также  сориентироваться  в  пространстве.  Озеро посреди  пещеры было
полноводным и сводчатого перехода  под  водой  нельзя  было  угадать.
Когда вода уходит, и по каким причинам Роман не знал, поэтому ждать отлива он не стал.
Решил пройти по  туннелю, где  заметил  на  полу  монеты и ржавую винтовку  Мосина.
Он  без  труда нашел этот подземный участок и быстрым  шагом  углубился в него, благо
это позволяли короткие сталактиты  и  высота туннеля.
Уткнувшись в кирпичную  кладку, Роман  развернулся и пошел  назад тщательно
освещая  пространство  под ногами.  Стали   попадаться   монеты и Роман особо не
рассматривая  их, складывал в один из  кармашков  рюкзака. А не рассматривал  он их,
потому, что никогда  не интересовался  нумизматикой и теперь полностью  доверился
Каблукову, который, как  показалось  Роману, не был  дилетантом в этом  деле.
Не предполагал  он  даже, что некоторые  медные  монеты  могут  тягаться в стоимости
с золотыми, а серебро  Николая  Второго  стоит  не  дороже  меди  того же правителя.
Однако  Роман  и не пытался вдаваться  в эти  подробности. Честно  решив собрать
раскиданные  когда-то  старые  монеты, а уж потом, когда  позволит  пещерное озеро,
заняться  разгадкой, так заинтриговавшей его,  деревянной подземной  церковью.
Попалась  небольшая кучка  глиняных   черепков.   Черепки  были  когда-то  цельным
глиняным  сосудом, в котором  и  хранились монеты, которые сейчас  были  разбросаны
по всему проходу  этого  подземного  коридора.
Роман носком  ботинка освободил из  под  черепков  еще  несколько  монет, а так же
большой  перстень, камень  которого сверкнул  при  свете  фонаря  красным  тусклым
отсветом.  «Рубин, - подумал  Роман, - а может  и стекло». В камнях молодой  человек
что-то понимал, но  зная о множествах  подделок, тешить  себя  знатной  находкой 
не стал. Хотя  понимал, что в горшке с деньгами, где  встречались и золотые  монеты,
вряд ли будут хранить  бижутерию.
Осветив  оставшийся  мусор, и не обнаружив  более  ничего  интересного, спортсмен
двинулся дальше  по  туннелю и вскоре  достиг  пещеры. Холодное  озеро посреди 
пещеры было по-прежнему  полноводным, и это обстоятельство подвинуло Романа
к  исследованию  следующего подземного  ответвления.  Из  пещеры в совершенно
разные стороны  шли  четыре  подземных  коридора. Из  одного  он  только  что  вышел.
Второй весьма неудобный  для  путешествия   вел в  спасительный  колодец,  был хорошо
знаком.  У  того  коридора  были свои два ответвления, но  эти  щели  выглядели  до
того узкими, что Роман  решил  пренебречь  ими.
В пещере оставались  еще два подземных хода  естественного  происхождения, в которых
Роман  еще  не  был. Не  долго   раздумывая, молодой человек  сунулся в  соседний
и тут  же  стукнулся  каской о толстый  сталактит. Подумав, спортсмен  решил пропустить
этот  коридор и проследовать  к  следующему. Но  осветив  свод,   тут  же  передумал.
Кроме  огромного  сталактита, охранявшего  вход в  этот туннель, далее  на  потолке
подземелья  Роман  больше  не  заметил крупных  препятствий  для  своей  головы.
Более  того множество  битых  фрагментов сталактитов валялись  в  пыли  этого мрачного
коридора.    Было очевидно,  что здесь не раз  ступала  нога  человека.
Роман  двинулся  по галереи, старательно  подсвечивая  себе  дорогу. Туннель  сильно
отличался  от предыдущего.  Он   извивался, уходя, то влево, то на все девяносто  градусов  резко  поворачивал в другую  сторону, а потом еще шел некоторое время  под  небольшим
уклоном  вниз.   Эти  неудобства  совсем не огорчали  нашего  героя, который в силу
обстоятельств,   превратился с легкой  руки  Каблукова  из  скалолаза в спелеолога.
Роман любил  приключения, ради которых мог перелететь  самолетом несколько стран.
Побродить  по  склонам незнакомых  гор, выискивая более  опасные  пути, только для
того, чтобы  пощекотать  нервы, преодолевая  их.
И вот здесь, в подземелье, куда  он попадает  во второй раз, у него  проявляется   вкус
первооткрывателя, мрачные  пещеры  становятся  более  привлекательными и  он  даже
подумал, что в мире есть еще кое-что интересное  помимо  гор, на которых еще не бывал.
Процитировав  Высоцкого, Роман хмыкнул. Эхо  хмыкнуло в ответ и понеслось  вперед
по  галерее, отдаваясь хмыканьем  и гулом на  поворотах.  Роман  слегка поежившись,
продолжил  путь.  Извиваясь,  галерея вела в неизвестность.  На поворотах заплечный
рюкзак  задевал  шершавые стены, осыпая  щебень со сколотых  временем  камней.
И вот повороты неожиданно  закончились. Впереди было довольно  просторная,
небольшого  объема, пещера, одна  сторона которой  заканчивалась кирпичной стеной.
А в кирпичной  стене железная  дверь с бронзовыми  заклепками. Стальной  засов  плотно
сидел в ржавой  петле.  Роман  поднапрягся, пытаясь  отодвинуть  засов. Но  старинный
засов  очень  долго  занимал сие  положение и никак не хотел его менять. Роману 
показалось, что он попытался сдвинуть с места  скалу. Поняв  тщетность своих  усилий
и не особенно  горя  желанием  двигаться  дальше в неизвестном  направлении, молодой
человек еще раз  окинул  взглядом  пещеру. И не найдя  ничего примечательного в ней,
развернулся, что бы  покинуть  это место, направляясь  назад,  к пещерному  озеру.
Грохот  пронесся по  подземелью, с потолка  посыпалась  мелкая  щебенка, струйкой
стекая за воротник  свитера. В голове  так же загудело от  сменившего тишину  треска,  который   за несколько  минут  превратил  многовековое  спокойствие в бедлам.
Не сразу  Роман определил источник шума. И только  по  клубкам  ржавой  пыли
догадался, что это  гремит  дверь.  Точнее  кто-то отчаянно  колошматит  по ней, выбивая
из  неё  звуки, на которые  ещё  способна старинная  ржавая  дверь.
Подойдя  вплотную к источнику  грохота, Роман  вновь подергал  за  засов  и  крикнул
прижав  ладони  рупором ко  рту.
 - Эй, кто  там? – и тут же не дожидаясь, повторил, - кто  там?
Затих. Таинственное эхо  тоже  затихло, заинтересованное происходившим событием.
 - Помогите, - донеслось  из-за  двери.
Мрачные  мысли  посетили  голову спортсмена. Но на то он и был  спортсменом-
скалолазом, что  привык  приходить всегда  на  помощь  товарищам,  не раздумывая.
Понимая, что человек  за дверью  попал в беду, Роман лихорадочно продумывал
свои дальнейшие  действия. Вспомнив, что в рюкзаке находится  топорик, быстро
достал  его  и тут  же  попытался  проломить  им дыру  в  двери. Но  надежда на то, что
дверь сильно  ржавая и будет рассыпаться  под  ударами  топора,    не  оправдались.
Стал  бить  по  засову и вскоре  заметил, то  засов  сдвинулся с места и стал  медленно
выходить  из петли. И когда  он  совсем  освободился от многолетнего  сцепления,
маленький  топорик  был  безнадежно  испорчен.
Откинув  его в сторону, Роман потянул  за  засов.  Но  и  петли  не  захотели  сразу
поддаться  и дать  провернуться  на них тяжелой  двери.
 - Толкай на  меня? – заорал  во  всю  глотку  Роман и почувствовал, что  на  той
стороне  находится  человек не слабый и довольно  сообразительный.
Дверь  сдалась совместным  усилиям. Открываясь,  она издала  очень пронзительный
душераздирающий  скрип.
В открывшемся пространстве  стоял  мужчина. Сорока  лет  от  роду. Прикрывая руками  лицо  от яркого  света  фонаря, он все  же старался  разглядеть  своего  спасителя.
Это ему удалось  только  после того, как  Роман  направил луч  фонаря в  сторону.
 - Извини, -  сказал он, - не ожидал  встретить  здесь  человека.
 - А я  как раз  мечтал  человека здесь  встретить, - проворчал Семен Киреев.
Как вы уже  догадались,  это был он. Наш  старый  приятель. Который, совсем отчаявшись
выйти  из  этого  подземелья  живым, смотрел на Романа как на подарок  свыше.
Покрытый  пылью, с пересохшими губами и поблескивающими зрачками глаз, он
представлял  собой  не лучший образчик представителя  человечества.
Протянув  руку  вперед, Киреев спросил приглушенным  голосом:
 - Там есть  выход  наружу?
 - Есть. Но  самостоятельно  вы  его не найдете.
 - А ты разве  мне  не  поможешь  выбраться  отсюда?
Роману  не  понравилась такая фамильярность, но  он сделал  вид, что не заметил этой
бесцеремонности. Мало ли, что человеку пришлось  пережить  здесь,  в этих  мрачных
катакомбах. Сейчас  разве  до  вежливости.
 - Как же ты сюда  попал тогда, - переспросил Роман мужчину, переходя также на «ты».
 - По глупости, - ответил  Семен, не сводя  настороженных  глаз с собеседника.
 - Назад дорогу не запомнил? – вновь  поинтересовался  Роман и видя, что собеседнику
не  нравились задаваемые  вопросы, закончил  словами, - конечно, в этих  переходах
   легко  заблудится.
 - У меня  сели  батарейки  в фонарике, - пояснил  Семен. Он  до  сих  пор сжимал
в кулаке  не  нужный  фонарик, боясь  потерять  его, а вместе  с  ним  потерять всякую  связь  с  верхним миром, что чревато было  большими  неприятностями с рассудком.
 - Я считаю,  что  тебе  надо немного  успокоиться, - вежливо  сказал  Роман, - может
  быть ты  проголодался.  Воды  не хочешь попить, - с этими  словами  спортсмен  достал
из рюкзака  полторалитровую  пластиковую  бутылку.
Но  Семен  не  проявил  никакого желания  испить  воды и проигнорировал большой
бутерброд, предложенный  Романом. Его  взгляд  застыл на  рюкзаке.
 - А ты что  здесь  делаешь, под землёй? Судя по  рюкзаку, не случайно  сюда  попал?
 - Ну,  это уж  тебя  совсем  не касается, - поведение мужчины  стало  раздражать Романа,
   я же  тебя  не спрашиваю, как  ты здесь  оказался.
 - Ты поможешь мне выбраться  отсюда? - повторил вопрос  Семен.
 - Как  я понимаю, ты  потерялся  потому, что оказался  без  света фонаря.  Давай я тебе
   помогу  вернуться назад  той  дорогой, которой  ты  пришел  сюда.
 - Не получится.
 - Почему?
 - Я заблудился  раньше, чем погас  фонарь. Я не  нашел  выхода,  как не  старался.
 - Почему бы  нам  не попробовать это  сделать  вдвоем?
 - Что ж. Ты мой  спаситель. Спорить не буду. Давай попробуем поискать выход.
   Но все же  интересно мне, почему  ты  не хочешь показать тот  вход в подземелье,
   откуда  сам  сюда пришел.
 - Тот  выход  очень  далеко.
 - Да и мой  не близко.
Роман  нагнулся, чтобы  поднять  рюкзак. Семен, сложив  ладони вместе,  с силой
ударил  ими  по  затылку  спортсмена. Альпинист уткнулся  лицом в песок и на миг
потерял  сознание.  Когда он очнулся, Семен  связывал  Роману  руки за  спиной,
используя  для этого завязки  от кармашков  рюкзака.
 - Извини,  друг. Но мне  надо выбраться  отсюда. А ты, я вижу, не горишь  желанием
   помочь  мне. Туда, откуда я пришел, бесполезно  идти. Потеряем только время.
   Ты не  хочешь показать  дорогу, откуда сам  пришел.  Думаю, насильно  ты  это
   сделаешь. А я в свою  очередь, гарантирую  тебе  безопасность и как  только  увижу
   свет  божий  тут же  освобожу  тебя.
 - Ты совершаешь  ошибку,  не знаю как тебя  там.
 - Меня кличут  Семеном.
 - Так вот, Семен, никуда  я тебя  не поведу, и никакой  дороги показывать не буду.
 - А я ведь могу  тебя здесь  бросить  связанного  без  света  и  воды.  Интересно
   долго ли ты  протянешь?
Роман  промолчал.  Привалившись  к  влажным  камням  пещеры, он  молчал. Болела
голова, а холодные  камни приятно  притупляли  боль.
Положение, в котором  он оказался, не  радовало.  Роман  не  верил  в благополучную
развязку этой  ситуации  даже  после  того, как  он  выведет Семена из  подземелья.
Семен  прекрасно  понимал, что имеет  дело с натренированным  молодым человеком
и  тот  сполна  спросит с него  после того как   Киреев  освободит ему   руки.
Поэтому  надеяться  на благополучный  конец  этой  истории нет  смысла. И оставаться
одному в полной  темноте тоже  рискованно. Он уверен, что и в темноте  найдет
нужную  дорогу, но  как освободится  от  пут, Со связанными  руками  при первом же
повороте подземного  туннеля, он разобьет себе голову о каменные стены.
 - Хорошо, - процедил сквозь зубы  Роман, - я  выведу  тебя, но даешь  гарантии, что
   поступишь  со  мной  честно.
-  Как  тебя  звать, парень?
 - Роман.
 - Надеюсь  Роман, на благополучный  исход  этого  дела. А  теперь вставай и пошли.
С этими словами  Семен  потянул за рюкзак, чтобы  взять  его за  лямки. Из  кармашка,
лишенного завязок, посыпались  монеты. Семен  заворожено глядел  на  этот желтый
ручеек, медленно  растекающийся   по  песку  пещеры.
Глаза  его лихорадочно заблестели, Рассудок  который  недавно  ещё был  на грани
безумства  снова  готов  был  покинуть  своего хозяина.
Бросившись  на колени, Семен  принялся  набивать  карманы брюк, желтым  металлом.
Когда  же  ручеек  монет  иссяк, а  карманы  джинсов приятно  отяжелели, глаза Киреева
стали  принимать осмысленный  взгляд.
Этот взгляд  он  перенес  с  рюкзака  на  Романа и с нескрываемой  ненавистью стал
разглядывать  притихшего парня.
 - Вот  зачем ты здесь.
 - Не понял.
 - Клад  нашел.
 - О чем  ты  говоришь, мужик. Какой клад?
 - Тебе  лучше  знать. Теперь  я  понял, зачем  ты  бродишь  с  рюкзаком по подземелью.
   Таскаешь  отсюда  наверх  золотишко. И где же  он  этот источник богатства. Веди
   меня к нему. Пошевеливайся. И не вздумай меня кормить  оговорками.
Семен  приподнял Романа  за  рукав свитера, толкнул  вперед  и  сам последовал за  ним.

4.

На следующий  день, после  обнаружения входа в подземелье, Сергей  Морозов
с  Сомовым  Михаилом, целый  день  готовились  к походу.  Идти  под  землю они
решили   с  вечера и до утра проверить  перспективность  найденной  пещеры.
Не было  уверенности, что найденное отверстие  имеет  что то общее с таинственным
подземельем, где  в давние  времена исчезли  церковные  предметы.
Ерофей  Максимович  также  намекнул на предположение о тайном  обществе
священнослужителей, которые скрывались под  землей в  первые годы  советской власти,
когда  в стране бушевал  красный  террор.
Все  это  не укладывалось в  голове  молодых людей, когда они  начинали  задумываться
о возможных  сенсационных находках в  их  тихом  районом  городке.
И очень уж не хотелось  быть в центре  внимания.
А впрочем, вряд ли заказчики позволят  сведениям о  найденных  сокровищах  или хотя
бы о новых  исторических  фактах  просочится  даже в местную  районную  прессу.
Не для того  нанимали поисковиков.  Хотя  идея работать на неких  таинственных
людей  становилась для  Морозова и Сомова  совсем  уж  не  привлекательной.
Выйти  из  игры  мешали  профессиональная   заинтересованность  и  любопытство.
Молодые  люди  были  заинтригованы  подземной  тайной   родного  городка.
Поэтому собираясь в путь, тщательно подбирали  сопутствующие предметы.
Когда солнце  начало  клонится к горизонту, выехали  из дома  на  морозовской
«шестерке»  и бросили  её  на  берегу  речки  метров за сто до найденной  ямы
с  таинственным  отверстием  внутри.
 - Сегодня  звонила  директор  музея, - сказал  Сергей, вылезая из  машины.
 - Соскучилась, - сострил  Мишка.
 - Может быть, - Сергей сделал  вид, что не заметил сарказма в голосе друга, - она
   сообщила предание о том, что  наши  земляки  участвовали в походе  Ивана Грозного
   на Казань. А когда  там, в 1579 году было  обретение  иконы Божией Матери, разрешили
   им  привести  список иконы  в  наш  город.
 - Копию?
 - Да. Долго список Казанской Божией  матери хранился в Богоявленской  церкви, которая
   в свое  время  была  монастырем. В середине 18 века купцы  скинулись  и построили
   рядом с Богоявленкой  специальное  здание, куда и перенесена  была  икона.
 - Церковь   так и называется  сейчас,  Казанская.
 - Верно.
 - Ну и что? Где  сейчас  эта икона?
 - Вот  Снитка и дала  мне   тему  для  поиска.   Требуется    узнать, куда  же делась икона,
   которой  не менее двухсот  лет   гордились наши  соотечественники.
 - Казанская  церковь  была  построена во второй  половине  18 века.
 - Да, - закрыв машину, Сергей с Михаилом направились  вдоль  дороги, - совершенно
   верно. А вот в книге  Малицкого, которые  описывал  имеющиеся  иконы в храмах 
   Тульской  губернии, упоминания о столь значимой реликвии  нет.
 - Она исчезла задолго  до  революции, - подытожил  факт Михаил,-  значит атеисты
   и безбожники здесь  не  причем.  Здесь  мы разобрались. А вот  была ли икона  вообще?
 - То, что  наши  земляки  участвовали в походе на Казань, факт. Есть  документы.
   А вот привезли ли  они икону, которая была  передана в  Богоявленский  монастырь,
   здесь  одни  догадки, которые  строятся  на  преданиях  старины  глубокой.
 - Сам  как думаешь? – спросил Михаил, когда они переходили  дорогу, углубляясь
в  придорожный  бурьян, среди  которой  просматривалась едва заметная  тропинка.
 - Я не чего не думаю. Документов  мало  для  поиска.
 - А почему,  Серега, она  преподнесла  тебе эту идею? Идею  копаться  в архивах.
 - Недавно  Лида  интересовалась, чем мы  занимаемся. О нас у  неё однобокое знание.
   Начиталась  информации, что  будто мы разоряем  памятники  истории.   Я попытался
   её  в этом  разубедить.  Сказал, что копаем очень  редко. Работаем по  историческим
   документам. Проверяем  легенды  и предания разных  местностей на предмет выяснения
   истины.  Вот  она и преподнесла  мне  это старинное предание.
 - На предмет  выяснения  истины?
 - Да, - Сергей остановился  перед  знакомой  ямой, - ну вот и пришли.
 - После нас здесь  кто-то был, - констатировал факт  Михаил.
   Такое  чувство, будто  некто целый  день  ворочает  здесь  на дне  ямы валуны.
   Как  бы  нас  не завалили  камнями, пока  мы  будем ползать в этой  траншее. 
 - Не думаю, - сказал  Сергей, - ночью  вряд ли  это  случится, А до утра мы управимся.
Один  за  другим  друзья  спустились  вниз  и  уже  знакомым нам  маршрутом вышли
в кирпичный  сводчатый  туннель, где освещая  стены  фонарями,  внимательно изучили
древнюю постройку. Пришли к выводу, что построена  она  была, вероятно, в одно и тоже
время с Богоявленской  церковью, то есть в 17  веке. Михаил  высказал  мысль, что
построен  добротный  подземный  ход во  времена  крымско-татарских  набегов.
Затраты  на  строительство  оправдывались. Когда горели деревянные  дома  и  остроги,
лучшим местом  для укрытия  населения  и ценностей, чем искусственные  или карстовые
пустоты  под землей было не найти.
Тихо   шли  по  подземному  туннелю.   Разговаривать  здесь не было  желания.
Вскоре появилась  знакомая  читателям  каменная  чаша.  Друзья с любопытством 
разглядывали её.  Чаша  была сухая,  и поэтому в середине  хорошо  виднелось 
углубление  на дне  которого молодые  люди  заметили несколько  самоцветов, больше 
похожих  на драгоценные  камни.
 - Похоже,  это  алтарь, - прошептал  Михаил и вздрогнул,  когда  кто-то  рядом повторил
его слова.  Покрутив  головой,  он  недоуменно посмотрел  на  Сергея.
 - Скорее  это  языческий жертвенник, - сказал Морозов, не  поняв  поведение Сомова
«Жертвенник,  жертвенник», -   вдруг пронеслось по  подземной  галереи.
 - Ты  разве не слышишь, - удивился  Михаил, нарочито выговаривая  слова.
 - Слышу, - пожал  плечами  Сергей, - это  эхо.
 - Почему же  оно сейчас  не повторяет  наши  слова.
 - Давай лучше двигаться  дальше отсюда, - Сергей  шагнул в темноту, - что-то у меня
   голова  разболелась.
 - У меня  тоже, - сказал  Михаил, -  чую, не чистое  здесь  место
Вокруг  загремело  и  понеслось  по  темным  закоулкам.   «Место, место»
Ноги ребят  сами понеслись вглубь  подземелья  подальше от заколдованного каменного
круга, который   очень   походил  на  жертвенный  алтарь старых  славянских богов.
И лишь пройдя  достаточное  расстояние, Михаил  промолвил, прислушиваясь к звуку
своего  голоса.
 - Кто б сказал, не поверил
Оба тут  же замолчали, прислушиваясь. На этот раз  эхо оставило их в покое.
 - Хотел бы я знать,- буркнул Михаил, - камни эти – драгоценные?
 - Странное  место, - Сергей продолжал  идти  вперед, освещая стены  кирпичного
коридора, -  если  это действительно  языческий  алтарь,   то почему он здесь,
в постройке  более  позднего  периода.
 - Разве  язычники  первого тысячелетия  не могли  обжигать  кирпичи.
 - Данных о  таких фактах  нет. Горшки обжигали. Могли  теоретически обжечь
   и кирпичи, но зачем им  это. Капища  наших  предков - язычников   в основном
   находились на лесных  опушках, в горах. Среди  естественной природы, в которой,
   по их  верованиям  и обитали  боги.  На святилищах  стояли  деревянные  идолы,
   которых поливали  кровью  жертвенных  животных, квасом.
 - Но  был и бог  Велес, владыка  подземного царства. Бог подземных  рек  и озер.
 - Скотий бог, - перебил  Михаила Сергей.
 - Да. У Велеса  много функций, говоря  современным  языком. Одна  из  них – это
   подземное  царство  мертвых.
 - Эта кирпичная  подземная  галерея  скорее  всего  строилась в 17  веке. Тогда  уже
   существовал Богоявленский  монастырь, - категорично заявил  Сергей.
 - А как же  этот  каменный  алтарь, похожий на  языческий  жертвенник?
 - Нет, Миша, здесь что-то совсем  другое.  На обратном  пути  надо  сфотографировать
   эту  чашу, а уж  потом  гадать, кому  она принадлежит.
Луч  фонаря выхватил  проем в стене. Присмотревшись, заметили  открытую железную
дверь, прочно висевшую на  железных петлях, вмурованных в  стену. В глаза  бросились
многочисленные следы на  песке в небольшой  пещере, в сторону  которой  была открыта
дверь. Тут  же  Михаил  заметил  блеснувшую в свете  фонаря  монету. Монета  лежала
поверху натоптанных  следов. Вероятно, её и выронил обладатель этих  следов.
Только  вот определить  возраст  следов в пещере, где  на них не влияли  атмосферные
явления, вряд ли удастся.   Жизнь в подземелье протекает  по  своим  законам.
Михаил  поднял  монету и радостно  вскрикнул.
 - Пять рублей  Екатерины. Золотой. 1765 год. Серега, мы не зря  залезли в эту  дыру.
   За  эту  монету  мы  можем  купить  пару подержанных  машин с меньшим пробегом
 - Ты думаешь, мы никогда не сможем заработать на приличную  тачку?
 - Почему же, Серега,  не сможем?  Вот найдем ещё десяток  таких  монет.
 - Да  плюс  те  драгоценные камни в чаше, - усмехнулся  Сергей.
Не смотря на скептически настроенного  Морозова, Михаил тщательно  обследовал
пещеру, но ничего  так  больше  не  нашел. Сомов  даже  пытался просеять песчаное
покрытие, но все  оказалось  бесполезно. Судьба больше не хотела им улыбнуться.
Пошли  дальше  по  этому  странному подземному  туннелю. Но пройдя несколько
десятков  метров уперлись  в  стену. В кирпичную  стену. Осмотрев  её  внимательно
искатели заметили, что  стена  более  поздней  постройки, чем сам  туннель.
Кто это  все строил и зачем, объяснений  этому у друзей  не  было. Поэтому они
хотели  было  уже  поворачивать  назад, но  Сергей заметил  что стена, перегородившая
им  дорогу, не  вплотную сходится с потолком.   Между кладкой и сводом туннеля
было  небольшое  пространство, достаточное для того, что бы  на  поперечную  стену
мог  залезть  человек.
Сергей  подсадил  Михаила  и  тот, осветив пространство  за  стеной, заявил, что
коридор  продолжается и, по его мнению,  он даже  стал  намного шире.
Когда и Сергей  вслед  за  Михаилом  благополучно  перелез  через  стену, они  вновь
поспешили  вперед, так  как  время  поджимало. Шел  второй  час  ночи, а подземная
галерея  все  тянулась и тянулась.
 - Во-первых, проход  не стал шире, - заявил  Сергей, - тебе  просто  показалось.  Это
   из-за того, что  ты  жаждешь изменений.
 - А ты  разве их  не  жаждешь? – нервно  возразил  Михаил.
 - А во-вторых, уверен, то  мы  уже  давно прошли  путь  равный  расстоянию  от
   речки  до  Богоявленки.
 - Я тоже  так  думаю. Куда же мы тогда  идем?
 - А вот этого я не знаю. Смотри, завал.
Действительно  впереди весь  проход  был  забит камнями вперемежку с землей
и кирпичами.   Ребята  стали  обследовать  завал в поисках хоть какой  либо  щели,
через которую  можно  было  пролезть  и продолжит  путь. Но  ничего подобного
в груде кирпичей  и щебня не находилось. Ребята были  разочарованы, хотя понимали,
что  пора возвращаться  назад. Скоро  рассвет.
Смущало то, что  никакими сокровищами  здесь и не пахло.
 - Сдается мне, - произнес  Сергей, -  что мы  не  там  ищем.
 - Ты думаешь, нам  надо  было свернуть в ту пещеру, где  видели  следы.
 - У нас другого  варианта  нет. А пока  нам  надо  сваливать  отсюда.
Путь  назад был не намного легче.  И настроения  минимум. Утешение – золотая
монета, которую  Михаил  почти  беспрерывно ощупывал  в кармане  брюк.
Подойдя  к стене, которая  преграждала   путь по галереи, друзья как  по  команде
осветили свод туннеля  над кладкой  и заметили глаза, которые  светились  отражая
свет фонарей. Глаза  были в том  самом  проеме, сквозь которую им предстояло  лезть,
чтобы преодолеть стену  и продолжить  путь по  мрачному  коридору.
Холодок  пробежал  по  спине  Михаила. Он  посмотрел на друга и тут  же понял,
что Сергей  испытывает  те же  чувства. Друзья  поняли, что им это не показалось,
после  того как  сверху  посыпались  куски  битого кирпича.  Глаза  исчезли.
 - Эй,- крикнул  Миша, скорее всего,  чтобы  отогнать  нахлынувший  страх, - кто там?
В ответ только  тишина и бешено колотящиеся сердца. Ребята  потоптались на месте,
но  немного успокоившись, приняли  решение  лезть  в  проем, так  как другого  пути
у  них просто не  было.
Сергей не стал  раздумывать над тем, кому придется сделать  это первым, Верховодил
всегда  он и  все  решения  подытоживал также  он.   И вот теперь, чтобы  подтвердить
статус  командира маленького отряда, первым решил  полезть на стену.
Михаил не возражал, так как  был  ещё в шоке  от  увиденного.
Благополучно перебравшись через  стену, они  совсем  успокоились и продолжили
путь, освещая  галерею двумя  фонарями.
 - Сдается  мне, - промолвил  Михаил, - что это была  собака. Ведь  лаз, по которому
   мы пролезли  сюда,  открыт  для  свободного доступа.
 - Может и собака, - пожал плечами  Сергей,- только вот как она на ровную  стену
   забралась. Помог разве кто.
Прошли  открытую  железную  дверь. Заглянули  в примыкающую к кирпичной
галерее  пещеру. Из  пещеры    был  карстовый  ход  в противоположном от двери
направлении.  Обойдя  пещеру, которую они уже  однажды  исследовали в поисках
монет, ребята направились  обратно  в  сводчатую  галерею.
Шел  уже  шестой  час утра и наверху  день  уже в разгаре. Надо  торопится.
Было бы неприятно, если кто-нибудь завалит  ход  камнями. Снизу трудно  будет
вытолкнуть  их  наверх. Они  устали и уже  еле  тащили ноги, когда вдруг  Михаил
остановился и показал  Сергею  едва  заметный  провал между стеной и полом
галереи.
- По-моему  здесь лаз, - сказал  Михаил  присев  на корточки и внимательно  стал
изучать  отверстие, просунув  туда  руку с фонарем.
 - Когда первый  раз  проходили, не было его здесь.
 - Могли и не заметить.
 - Могли, - согласился  Сергей, - что будем  делать. Может,  посмотрим,  куда он  идет.
   За  полчаса, думаю, вряд ли  нас  завалят.
 - Давай  проверим.  На этот раз  полезу я, - категорически заявил  Михаил и, сбросив
с себя  рюкзак,  встал  на  четвереньки.  Но  проползти  удалось всего  несколько  метров.
Так как лаз круто шел вниз, Михаилу  пришлось вернуться. Обвязав  себя  веревкой,
полез в отверстие  ногами вперед. Сергей остался, держа  конец веревки в руках.
Минут  через  десять  он  заволновался  и  подергал за  веревку. Снизу  также  дернули
за веревку.  Михаил давал знать, что все в порядке.
В темноте  туннеля  послышался шорох. Сергей резко  выкинул  вперед  руку с фонарем,
пытаясь наугад определить  источник  звука. Но все  было  тихо. Где то капала  вода.
Вглядываясь в темноту, пытался  что-либо  увидеть. Опять в свете фонаря  блеснули
глаза.  Они смотрели  на  него  напряженно. Ненависти во взгляде  чужих глаз  не  было,
но и не было  чего-то  разумного,  присуще  мыслящим   существам.
На этот раз Сергей не  испугался и даже помахал лучом фонаря.  Глаза мигнули и исчезли.
Веревка в руках  натянулась  как  струна.  Михаил  полз  назад.
Едва его  голова  появилась в проеме, Сергей схватил  друга за воротник  и помог  вылезти
из  лаза.   Весь грязный  и  чумазый,  но с широкой  улыбкой  чуть ли не до ушей.
 -  Серега, мы  нашли  что искали.
 -  Говори  толком. Что  ты  там нашел.
 -  Не нашел, а увидел. Внизу  громадная  пещера, вся залитая  водой, но по бокам
    утоптанная дорожка, вдоль которой  выбитые  в скальном  грунте  искусственные ниши.
    Ниши довольно вместительные. Одну из них  я  исследовал, но, к сожалению, ничего не
    нашел  в ней. Только каменные выступы  похожие на  лежаки. Сдается мне,  что это 
    кельи.
 -  Наверное, и в других  нишах  также пусто, - разочаровано  сказал  Сергей
 -  Но ведь это и есть  доказательство  присутствия  тут под  землей священнослужителей.
 -  Вот что ты имеешь  в виду.
 -  А ты подумал о церковных  безделушках, пропавших в 20-х года  прошлого века.
    Они  должны  быть  там   По  сохранившимся документам, Муркачев  помогал
    попам скрыться  под  землей  и даже  крал  подводы с продовольствием, чтобы
    обеспечить жителей  подземелья.
    Кроме  того  на  той  стороне  водоема, я  едва различил  более крупную  постройку.
 -  Ну  что ж  в  любом случае исследовать  эти  катакомбы  нам  надо, но не сейчас.
    Надо  поспешить  выйти  из  этой  траншеи, зарытой в земле.
 -  Я вот что думаю, - сказал Михаил, когда  друзья  направились  по  галереи к выходу,
    в эту пещеру должен быть  другой  проход, не полезут же  батюшки в ту дыру,
    по  которой прополз  я.
 -  Конечно, есть и другой ход, но скорее всего сильно  засекреченный. И вряд ли мы
    его  найдем когда-нибудь, - ответил  Сергей и остановился.
Впереди  показалась  каменная  чаша.  С потолка  галереи в неё  капала  вода.
Ребята,  подойдя  поближе,  попытались на дне жертвенника увидеть  самоцветы. Когда
же им это не удалось, Михаил  сунул  руку в  чашу и тут же отдернул  её с криком.
Вода  обожгла  пальцы, которые  тут же онемели  от дикой  боли. Михаил  присел
на землю, обхватив здоровой ладонью больные  пальцы.
Сергей  стоял  рядом, не понимая, что случилось и только из невнятных слов  Михаила
и его стона, понял, что надо  подальше держаться  от странной каменной чаши.
Подхватив под  руку друга, он повел его дальше по галерее. Свободной  рукой
освещал  стену  коридора, боясь  проскочить  спасительную  дыру, ведущую
на свет  божий.
И не зря  беспокоился, потому, что чуть не  проскочили  пролом в дыре. Боль в руке
у Михаила  стала  тише,  и он уже мог безболезненно  шевелить  пальцами.
Поэтому  Сергей  не беспокоясь уже о здоровье  друга, толкнул его в направлении
отверстия.
 - Вперед.
Михаил послушно  полез в дыру.  Сергей выжидал, когда  тот освободит  для него
место в проломе, что бы тут же последовать  за  Михаилом.
Сергей  опять  услышал  шум    и кто-то  больно вцепился  ему зубами в руку.
Отдернуть  руку не удалось. Свободной  рукой Сергей  ударил нападавшего по голове.
Точнее по клоку  свалявшихся  волос.  Разглядеть нападавшего  не удалось, так  как
фонарь  потух. В полной темноте  Морозов  бил   ногами  по  телу  неизвестного,
а в ответ слышно было только  слабое  поскуливание.
Наконец   челюсти  неизвестного ослабли. Ударом ноги Сергей отпихнул обмякшее
животное от себя и принялся на ощупь  искать выход из  галереи.
Найдя отверстие,  он полез в неё, рискуя в  темноте  разбить голову о камни. Но все
прошло благополучно. Ход  был достаточно просторен, а вскоре  забрезжил свет впереди.
И вот  он  божий  мир, от которого  Морозов  ослеп  на  миг.
А рядом  Михаил, который  смотрел  на  него  вопрошающе.
Вдали на  пригорке, прикрыв  ладонью  глаза от солнца, смотрел на них старик  Муркачев.


                Глава  четвертая.

1.

Прошел  месяц.   Врачи спасли  руку  Сергея.  Опухоль  спала. Как  сказали в больнице,
зубы,  которые  чуть не раздробили кость руки, принадлежат  человеку.   Приходил
в больницу  участковый, который интересовался, кто же его так  покусал. Когда Сергей
сослался на неизвестного,  напавшего на него ночью на улице, участковый сказал, что ему
доложили врачи о том,  что  нападавший  болен  опасной  болезнью  и что этого  человека
следовало  бы  изолировать  от общества.  Сергей  ещё раз сказал, что не разглядел
нападавшего.   Участковый  ушел, Сергей был  уверен,  что тот  не поверил  ему.
Звонил  Ерофей  Максимович,  поинтересовался  здоровьем  Сергея и  сказал, что очень рад,
что ребята,  наконец,  проникли в подземную  часть  города. И надеется, что поиски  будут
продолжены и обязательства  свои  они  выполнят.
Последняя фраза возмутила  Сергея, но он не успел  наговорить  пошлости  антиквару.
Хитрый  старик  прервал  связь, предвидя  не очень  приятное  окончание  разговора.
Пришла его  проведать  в больницу и Лида.   Выложив на тумбочку  кучу  апельсинов,
присела  на  краю  кровати.
 - Ну что, герой, выздоравливаешь?
 - Выпишут  скоро. А почему герой?
 - Встретился тут на днях твой друг  Михаил. Рассказал.
 - Что он мог такое рассказать, что меня сразу  произвели в герои.
 - Рассказал, как ты достойно дал отпор  бандитам, - она лукаво  посмотрела  на него,
но  заметив на  лице  Сергея  тень смущения, предпочла  больше не героизировать его.
Но замолчав, поняла, что говорить не знает о чем.  Молчание  затягивалось.
 - Жара на улице  спала, - сказал  Сергей.
 - Вечерами  становится  прохладно. Август, - продолжила   девушка, но тут же перевела
разговор на другую  тему, -  тут недавно  мальчишки  клад нашли. Принесли к нам в музей.
   Зайдешь, когда выпишут. Посмотришь. Есть  интересные  вещи.
 - Спасибо. Обязательно  загляну. А сейчас не скажешь, что там в кладе.
 - Дореволюционные  бумажные  деньги.   Документы, относящиеся к соборной  церкви
   города. Какие – то счета. Страховые выписки.  Я  просмотрела несколько  документов.
   В основном  19 век. Есть  упоминание  Богоявленской  церкви  начала  ХХ  века.
   Ведь, как я поняла, вы с Михаилом  интересуетесь  этим  храмом.
 - Спасибо  ещё раз.  Обязательно  зайду, как  только  выйду  отсюда.
 - Рука  болит?  - сочувственно  поинтересовалась  Лида
 - Когда лежу на кровати, то нет, - усмехнулся  Морозов, - если нагрузка, то побаливает.
 - Ну, я пойду, - она улыбнулась, -  супруга  твоя  застанет, будут  неприятности.
Конечно же,  она  не знает, то  Сергей  давно  разведен и живет на квартире у знакомой.
Ну, а зачем  ей  говорить о своем холостяцком житие. Пусть будет как есть.
Она ушла.  Сергей,  проводив  её, вернулся в палату. Присев на  кровать, долго смотрел
в окно.  Там  шел  дождь. Старая   береза  качалась под   напором  воды и ветра.
Пытаясь проанализировать  события  месячной  давности, Сергей припоминал  каждую
мелочь  тех  дней, стараясь  ничего  не упустить из виду.
Существо, с которым он имел несчастье столкнутся в мрачном  подземелье, имело  зубы
аналогичны    человеческим.  Над  этим  выводом  невольно  задумываешься. Но ничего
в голову кроме фантастических  объяснений  этому  явлению  не приходит.
Не мог он объяснить и свойство  жидкости в каменной  чаше, соприкосновение с которой,
чуть не стоило руки  Михаилу. Ясно было то, что в некие  времена там  в  подземелье
протекала  весьма  бурная  жизнь или  по крайне  мере  проходили значительные события.
Это  интриговало.  Тайна  подземелья  манило  назад в свое  чрево.
Сергей  лег, разминая  больную руку.  Потянуло в сон. Ухо уловило  шорох в палате.
Открыв глаза, увидел  небольшое существо, голова  которого  была  покрыта  то ли шерстью,
то ли  свалявшимися  длинными    волосами. Тело было обернуто в материал черного цвета.
Ноги были  босы. Вокруг  стоп  стояла  лужа  воды, будто  существо  только, что вышло
из  воды. Лицо было плохо различимо от ниспадающих на него клоков  шерсти.
Безумно  блестели глаза, которые с ненавистью  смотрели на Морозова.
С минуту Сергей как  завороженный  смотрел на таинственное  существо.
Потом  попытался вскочить с больничной  койки, но тело  словно  окоченело. 
Руки и ноги  налились  тяжестью, которую Морозов  не  мог  преодолеть. Язык  также
не послушался его, когда хотел  позвать на помощь.
Так и лежал и смотрел затуманенными от страха  глазами. Подойдя  ближе, существо
склонилось над ним. В нос  ударил  очень неприятный  непередаваемый  зловонный запах.
 - Зачем  ты  пришел в наш  мир, - простонало существо, - зачем  ты  собираешься опять
   это  сделать. На свою  и  нашу  погибель.
Сергей заметался на койке. С силой приподнял  ногу, пытаясь  оттолкнуть незнакомца.
Но того уже  не было. Сергей  приподнялся и сел.  В окно  светила  луна. Была ночь.
 - Приснится  же такое, - пробурчал  парень и встал с кровати, что бы  подойти к окну и тут
же  поскользнулся.   На полу  палаты  блестела  небольшая  лужа.
На  следующий  день  Морозова  Сергея  выписали  из  больницы.
В тот  день же, вечером, он  приехал к Сомову, и они  засели у последнего в гараже.
Нарисовав  по  памяти  план  подземелья,  друзья  обсуждали  дальнейшие свои
действия  в подземных  лабиринтах. О том, что бы  отказаться  от этой  затеи не было речи.
Стимулировала  дальнейшие  поиски и золотая  монета, надежно спрятанная в гараже
Михаила. Решили пока не продавать  её, помня о том, что вероятна слежка  за ними со
стороны антиквара  и его  друзей.
 - Жаль, что мы сразу не взяли  из  чаши  камни, пока  там не появился кипяток.
 - Там действительно был  кипяток? -  удивился  Сергей.
 - Вообще-то я так и  понял,- задумался  Михаил, -  пальцы  обожгло так,  будто сунул
   их в пламя  костра. Но боль пошла не снаружи, а изнутри, коликами. Объяснить не могу.
 - И не надо. Итак, ясно.
 - Что ясно?
 - Что нечисто  здесь, - и Сергей  пересказал сон, приснившийся ему в больничной палате.
 - Это  просто сон, - недоуменно  пожал Михаил  плечами, - если мы еще к тому же  начнем
   верить  и  в сны, далеко  мы с тобой, Серега, зайдем в своих  поисках.
 - Но как объяснить  тот факт, что на том  месте, где  стояло  существо, осталась  лужа  воды.
 - А ты уверен, что этой лужи раньше  не  было, - усмехнулся  Михаил, - быть  может
   медсестра  пролила жидкость из  утки, - от такой шутки  Михаил  покатился со смеху.
Сергею  ничего не оставалось, как только  поддержать друга  улыбкой, а потом  сменить
тему  разговора и перейти к более деловому обсуждению дальнейших  действий.
В следующий  поход  решили  пробрести  газовый  баллончик или  электрошокер.
 - Так  будет и надежнее и спокойнее, - сказал  Сергей, - хотя, думаю, после  того,
    как я это  существо  бил  ногами, оно  вряд  ли  встанет  на нашем  пути.
Сергей  опять  поинтересовался  увиденным  Михаилом  искусственными  сооружениями
в нижней  пещере,  куда  шел  лаз  сквозь  провалившийся  грунт.
 - Когда там в  последний  раз  были  строители  этих выдолбленных  ниш, - задумчиво
произнес  Михаил, - не  могу  сказать. Никаких  вещей, кроме  гладко  отшлифованных
стен  я не нашел. Правда, был только в одной  келье. Называю их так, потому что  другое
применения  этим  каменным  комнатушкам  представить не могу.
 - Ты говорил, что на той  стороне  озера  видел  более крупное  строение.
 - Озеро  довольно большое. Оно занимает  почти всю  площадь  пещеры и другая ее сторона
   плохо  просматривается.   Поэтому не совсем  уверен, что на той  стороне какая-то
   крупная  постройка, а не те же кельи,  которые расположены  по кругу  вокруг  водоема.
 - Наверное, на этот раз нужно  металлоискатель с собой  брать.
 - Не плохо было бы, - кивнул  Михаил,- может  еще  пару  монет  найдем там.
 - Ты имеешь  ввиду то место, где  нашли  золотую монету? – спросил Сергей и получив
в ответ утвердительный  кивок, добавил,-  я бы вообще не пошел в том направлении.
 - Почему?
 - Миша, мы поэтому с тобой и обговариваем  сейчас все  детали  будущего  похода,
   что бы под землей  не  было  между нами  никаких  недоразумений.
   Ты нашел  под  землей  деятельность  человека? Ну, вот  нам  и  надо в первую  очередь
   обследовать  это  место. Не будем  распыляться.
 - Значит,  дальше в ту боковую  пещеру  не  пойдем, -  недовольно сказал  Михаил.
 - Ну, хорошо, - устало произнес  Сергей, - давай  решать, куда  идти в нижнюю пещеру
   или в боковую. Времени под землёй у нас будет  мало.
 - Ладно,  пойдем  в  нижнюю,-   без обиняков согласился Михаил, - но в следующий  раз
   мы должны  обследовать  все закоулки  этого  подземелья.
 - И поймать  неизвестное существо.
 - Если оно конечно  уже  не  издохло  от  твоих  побоев,- усмехнулся Сомов
 - Все. Договорились, - Сергей не желал   продолжать  не приятную для  себя  тему,-
   когда  пойдем?
 - Через пару дней сойдет?
 - Добро. А сейчас пойду. Кое какие дела.
 - Да. Чуть не забыл, - Михаил почесал  затылок, -  помнишь  парня, что полез в драку
   к нам у дома  Муркачева.
 - Как не помнить, - усмехнулся  Сергей, - хорошо  поддали  этому  бугаю.
 - Так вот. Этот  мужик  оказался  сыном Киреева  Семена.
 - Да ну? Это уже интересно.  Чего же он там  делал?  Если мне не изменяет  память
   живут  они в деревне. Я его помню  еще  мальчишкой. Забыл,  как его звать.
 - Николаем  его кличут, - продолжил  Михаил, - Ты был в больнице, когда он наведался
   ко мне.
 - Зачем?
 - Пропал  его отец, Киреев  Семен.   Интересовался, не знаем ли мы,  что либо про него.
 - Какие-нибудь подробности он говорил?   Куда собирался его  отец?
 - Ничего из его слов я не понял.
 - Ясно. У человека неприятности.  Чего тут понимать, - Сергей, подумав, добавил, - Ну а
   мы чем  можем помочь.  В милицию  заявляли?
 - Я же сказал, что ничего из его слов не понял.
Сергей задумался. Семена Киреева  они знал давно.  Когда-то  дружили втроем. Семен
был  старше их  лет  на  десять, но все равно  находили  общий  язык. Интересовались
автомобилями. Мотались на разбитых  мотоциклах. Первый  «Урал»  появился  именно
у Семена. Потом  уже  ребята  стали  приобретать  подержанные  автомобили.
Женившись, Семен редко стал встречаться с ребятами, а со временем и вовсе  перестал
водить с ними  дружбу.  Появилась  своя  семья.
Морозов давно не видел  Семена,  Мишка, правда,  недавно  заезжал к нему. Но, по его
словам сделал  это  напрасно.   Сильно  изменился  тот.   У него и раньше  был тяжелый
характер.  По словам  Михаила, не понравилось  Семену  это  посещение.
 - Ну ладно, я пойду, - Сергей  пошел из гаража, - созвонимся.
Небо  затянуло  черными  тучами.  Одновременно в нескольких  местах  сверкнули
молнии. Гром  был  оглушительный, казалось,  земля  треснула под  ногами.
Сергей  влез  в  машину и быстро  поднял  стекла  дверей. Вода  столбом хлынула  сверху.
В двух метрах  не видно было абсолютно  ничего. Снова  сверкнула  молния. Сергей
отсчитал до трех  и когда услышал раскат  грома,   умножил на скорость  звука. Получалось,
что центр грозы всего в  километре над  ним.  Парень поежился от сделанных им выводов. Поежился он еще раз, когда в свете  очередной молнии он  увидал  над  капотом  своей  «восьмерки»  клок  черных мокрых  волос с горящими  внутри  безумными глазами.
Дав по газам, он тут же затормозил, быстренько  сообразив, что добавит себе  неприятностей,
если наедет  на дерево, а хуже на чью-нибудь  машину, которых здесь было в избытке.
После  очередного раската  грома, дождь  неожиданно  прекратился   и он с ужасом увидел
что до припаркованного  рядом с соседским  гаражом  джипа «Мерседес» ему оставалось
проехать  лишь  несколько  сантиметров.
Вечером он встретился с Лидой.   В городке  не было не одного  приличного  места,
где  можно  было  пообедать и  насладится изысканным  блюдом  хорошего  повара.
Поэтому  Сергей  пригласил  девушку  на  природу, где собирался  её  угостить  шашлыком
собственного  приготовления.  Они расположились  недалеко  от  речки, под  прикрытием
развесистой  вербы, так как  солнце  находилось  ещё высоко и лучи его нещадно палили,
несмотря на середину  августа.
Мангал  Морозов  достал  из  багажника  своей  машины, на которой, кстати,  привез
на пикник Лиду.   Её «Рено»  осталось дожидаться хозяйку у  городского  музея.
Когда  прогорели   нарубленные  ветки сухой  яблони, Сергей  достал  из  того же  багажника
большую  стеклянную  банку, где в уксусном  рассоле   мариновались куски  мяса.
Девушка  с улыбкой на лице  наблюдала, как Сергей насаживал эти куски  на шампуры
вперемежку со здоровыми  луковицами, разрезанными  пополам.
 - Наверное,  ты  часто с вашим другом бываете в походах, -  сказала  она, -  быстро и
   слажено  получается у тебя с приготовлением  еды.
 - Когда ты, Лида  откушаешь   мой шашлык, то  добавишь к своим похвалам и слово
   «вкусная» еда.
 - Не поскуплюсь на похвалу, если это действительно  так, - засмеялась  девушка и тут же
серьезно продолжила, - я не стала  брать с собой из музея  документы, о которых говорила.
   Они уже зарегистрированы.  У нас в фондах  мало подобных документов и сотрудники
   не правильно  меня поймут, если я даже на короткое время вынесу их.
 - И не надо, - сказал  Сергей, переворачивая шампуры на мангале, - я сам зайду. Только
   вот  дай  надышатся природой  после  душной  больничной  палаты.
 - Опять будете  искать себе  приключений со своим  другом?
 - А как  же без  этого, - Сергей сделал  серьезный вид.
 - Недавно у тебя все лицо было  побито, потом рука. Что будет в следующий раз.
 - А это смотря, какой частью тела я в приключения влезу, - воскликнул парень,   подавая
девушки  ароматный  шашлык, - а как насчет  вина?
 - У тебя в багажнике и вино есть? – засмеялась  Лида.
 - На то он и багажник, - Сергей   достал бутылку  сухого  вина и ловко вынул из неё пробку.
Вино  развязало язык и способствовало тихому и непринужденному  разговору. Когда
солнце скрылось за горизонтом, с речки повеяло  прохладой.   Активизировались комары.
Решено  было  заканчивать  пикник.
Сергей довез  Лиду до музея, где  она пересела в свою  машину.  Ласково  улыбнувшись,
она пригласила  парня  на  вечерний  чай.   На этот раз  поехали на «Рено»
За  своей  машиной  он  вернулся ночью пешком.
Когда утром  он проснулся  у себя  дома, долго лежал, заложив  ладони под голову и
уставившись в потолок.
Какие-то  документы, относящиеся к 19 веку и началу  ХХ века  появились в музее.. Надо
посмотреть  их.  Интересно, конечно. Хотя, в данный  момент, их больше  интересует
история Богоявленского храма с начала ХХ  века и до сороковых  годов того же века.
Что-нибудь про бунт священнослужителей. А также  тайна Муркачева (Цезаря) Семена.
Куда  он  делся после  ареста? Сумел  сбежать?  Исчез под  землёй?   Или  сгнил   где-то
в сталинских  лагерях?   История  умалчивает  об  этом.
Звякнул  мобильный телефон.  Звонил  Михаил.
 - Спишь?
 - С чего это ты взял. Я уже давно на ногах.
 - Я вот что подумал. После  ливня, наверное, все  подземелье под водой. Проверить бы.
 - И как же ты  проверишь.
 - Поедем, посмотрим.  Я залезу, ты покараулишь.
 - Прямо  сейчас?
 - А что? Ты занят?
 - Нет
 - Ну, тогда я жду  тебя.
 - Хорошо, через полчаса буду.
Сергей  потянулся и нехотя  сполз с   кровати  на  пол, где  несколько раз  отжался, чтобы
окончательно  сбросить сон.  Приободрившись, решил  не завтракать, а сделать это
в обществе Михаила.  Идея Михаила  ехать прямо сейчас ко входу в подземный туннель
не понравилась   Сергею.   Но он принял  это  предложение в ответ  на  молчаливое
согласие  друга  на  встречи с Лидией  Григорьевной.
Михаил  уже  ждал  Морозова  и на предложение позавтракать у него, Сергей  скорчил 
недовольно  лицо, но от  предложенного  горячего кофе  не отказался.
Сославшись на недавно съеденный  завтрак, Сергей   сидел напротив  Михаила и попивал
горячий  кофе, наблюдая, как Михаил расправляется с небольшой  стопкой бутербродов.
 - Чего ты это вдруг  решил  проверить эту  дыру в  бурьяне, - неожиданно  спросил
Сергей, - что с ней может  случиться?  Этой дыре не одна сотня лет. Воды в неё  пролилось
больше, чем есть её  в ближайшей  речке.   И ничего.
 -  Я подумал, что пора  нам и за  дело  взяться.
 -  Возьмемся. К чему  такая спешка?
 -  Ты хочешь  оставить  исследования до будущего  года?
 -  Нет.  Времени  много ещё.
 -  Послушай, Серега, неужели  ты не заинтересован в скорейшем завершении поиска.
 - Что ты  на  меня  наезжаешь, Мишка, - воскликнул  возмущенно  Сергей, - я болел.
    Или  ты думаешь, я нарочно  прокусил  себе  руку и чуть не умер от гангрены.
    Конечно, ты ведь  не видал, как это  чудовище  своими клыками  вцепилась в меня.
 -  Я разве упрекнул  тебя в твоей  болезни. Я просто хочу сказать, то у нас не так уже
    и много  времени, как ты думаешь.
 -  Вчера мы с тобой  разве не договаривались, что приступим к поискам  через  два дня.
 -  Ну а сегодня  мы проверим,  цел  ли  проход.
 -  Ты злишься на меня   из-за  директрисы?
Михаил  ничего  не ответил  и  Сергей, вдруг, понял что  Ерофей  Максимович и его
клиенты  вышли  напрямую  на Михаила.   Номер  телефона   Сомова   для  них узнать
наверное,  не  составило  труда.
Не обмениваясь  более  взаимными  упреками, они  вышли  из  гаража и, не сговариваясь,
сели  в  Морозовскую  «шестерку».
 - Ерофей  Максимович позвонил  мне  сегодня рано утром, - угрюмо  сказал  Михаил,-
   посетовал  на  твою  неопределенность и предложил немного  надавить  на тебя, чтобы
   ускорить  поиск. В противном  случае, сказал  антиквар, они найдут других поисковиков.
 - Куда же они так торопятся? – задумчиво  сказал  Сергей.
 - Я бы не хотел, чтобы в пещерах рыскал  кроме нас еще  кто-то.
 - Я бы то же этого не хотел.
 - Предлагаю,  сегодня  же  вечером  спустится  в  подземелье.
Доехав  до  речки, они  оставили  машину, и  пошли  по  дороге, высматривая  тропинку
среди  зарослей  крапивы. На горе  белела  во всей  своей  красе Богоявленская церковь.
В прошлом году  её  реставрировали на деньги  именитых  прихожан. Эти  именитые
прихожане  увековечили  свои  имена на колоколах  и  колокольчиках на звоннице храма.
Вот тропинка, которая повела  зигзагами  наших  друзей к  входу в таинственное подземелье.
А вот  и  яма, окруженная выкинутыми  из неё валунами. А на краю  ямы сидит  старик.
Это  Муркачев. Он  напряженно  всматривается в дно ямы, где темным  пятном на грязном
фоне щебенки  и засохшей  крапивы  выделяется  вход  в  иной  мир.

2.

Ребята в нерешительности  замерли на месте, столь неожиданна для них была эта встреча.
Григорий  Иванович  сидел на одном  из  валунов, вынутым  некогда  из ямы, зияющей
у его ног. Он  совсем не удивился  появлению  здесь  двух  друзей. Можно подумать,
он даже  ждал их здесь. Вынув  из  кармана  пачку  «Беломора», он достал  из  неё  папиросу,
а уж потом задал  неожиданный  вопрос:
 - Сами  нашли  вход в подземный  лабиринт?
 - Ну да, - Михаил  приблизился к старику, - а почему  лабиринт?
Прикурив, Муркачев некоторое  время смотрел на   ребят, а потом отвернулся и опять
принялся  разглядывать  дно  ямы. На вопрос Мишки он не ответил. Поэтому  Михаил
снова спросил  его, присев  рядом на свободный  валун:
 - Вы не рассказывали нам о лабиринте.   Вы что, были внутри  этого  отверстия?
 - Ты  меня не сбивай с толку, - проворчал  старик, - вы были  внутри и прекрасно знаете
    о чем я говорю.
 - Допустим, - Михаилу, пожалуй, нравилось  препираться с дедом, - ну а вы то, что тут
   делаете. Подумываете  тоже  проникнуть внутрь?
Имея  противную  привычку, дед стрельнул непогасшей  папиросой в стоящего Сергея.
Старик  опять игнорировал  Мишкин  вопрос.
 - Вход под землю вы завалили валуном? – строго спросил Муркачев.
Ребятам  становился непонятен  этот  допрос. Какое  дело старику  до того, что в яме
находится, неужели  сам загорелся  идеей посетить подземный  мир.  Разве  раньше у него
не было  для этого  времени.   И почему  это  он заинтересовался подземельем  именно
в то время, когда  Серега с Мишкой  начали исследовать эти скрытые искусственные ходы.
Может   антиквар со своей  компанией вышел  напрямую  на этого деда, ведь Сергей
доложил  Ерофею  Максимовичу  о живом  племяннике  легендарного  Цезаря.
Эта  предположение было более  привлекательной  для  Михаила, хотя  Сергей  не совсем
так  думал.
 - Молчите, - произнес  Григорий  Иванович, -  значит ваша работа. Впредь, советую,
   вход  в подземелье  больше не заваливать.
 - Почему, - поинтересовался  Мишка.
 - По кочану, - пробурчал  дед, молодцевато  поднялся с камня и пошел  прочь.
 - Странный старик, - сказал ему вслед  Мишка.
 - Ведет  себя  странно, - поправил Сергей, - чего он вдруг  здесь  оказался?  Когда ты,
   Мишка, обнаружил  эту  впадину  с входом в подземелье, она была завалена камнями.
   Камни  не  трогали  десятилетиями, судя по мху, образовавшиеся на них. Все это плотно
   заросло  дремучей  крапивой.  И вдруг  является этот дед, который чуть ли не предъявляет
   свои  права на  эту  дыру.
 - Выжил  из  ума, я думаю, - сделал  предположение  Михаил, - набрел на  разрытую яму
   и вспомнил  далекое  детство.
 - Будем считать, что оно так и есть. А теперь пошли  домой, а вечером  сюда.
 - Теперь  можно не опасаться, что нас  завалят, - заметил  Мишка, - Муркачев проследит,
   чтобы  это  не  случилось. 
Уже  вечером  они  были  на  месте.  С  полным  снаряжением.  На этот раз  решили подойти
к месту  проникновения под землю с другой  стороны. Им пришлось  несколько десятков
метров прорываться  через  жгучую  крапиву, которая  сплошной  стеной  преградила  дорогу
нашим друзьям.  Зато  были уверены, то  дед  Муркачев  не  смог  проследить  действия
ребят, хотя  не могли  знать, надо ли это  Муркачеву.
Проникнув  в  кирпичный  коридор, они заметили, что здесь  ничего не изменилось  после
их  визита. Впрочем, вероятно, здесь ничего  не менялось  последние сотни лет.
Вынырнула  их  мрака  каменная  чаша, в которую с потолка  свода падали  крупные капли.
Звон  капель  отдавался в ушах, заглушая шорох и  скрип  мелкого  щебня, по  которой
медленно  брели  наши  искатели, напряженно озираясь  по  сторонам. Свет  фонарей
метался  по  древней стене, создавая на ней  причудливые  тени.  Вот и провал в  стене
туннеля, который очень  сложно было заметить.  И не пропустили  они  его лишь  потому,
что внимательно осматривали каждый сантиметр древнего коридора.
Первый в провал полез  Михаил, так как он уже  был там. Просунув   следом  рюкзаки и
прибор металлоискателя, полез и Сергей, который  осветив  напоследок  коридор, был
доволен, что прошли коридор без  происшествий.
В пещере, в которую  спустились  ребята, никаких кирпичных  кладок не было.
Искусственными  здесь  были  только  выбитые в каменном  грунте глубокие  ниши. Как
и обрисовал  их  Сомов, они действительно  больше  подходили под  кельи монахов, чем
для  каких  либо  других  целей.
Посреди пещеры сверкало  в лучах  фонарей  озеро, над  которым  стояла дымка в виде  пара,
из-за  которой противоположной стороны  пещеры почти не видно  было.
Ниши  располагались  по  бокам  пещеры и терялись  дальше в её  глубине. Вдоль ниш
шла удобная  тропинка, по которой  наши герои и пошли  по  кругу, заглядывая  по очереди
в так называемые  кельи. Но  они были  пусты и это  обстоятельство очень разочаровывало
друзей. В ход  был  пущен и металлоискатель, но и он ничего не дал, предательски
промолчав  половину  пути  вокруг  подземного озера.
В конце концов, детектор  отозвался на металл.   Это был   небольшой кусок  ржавого железа
замысловатой  формы и  неопределенного назначения.  Поломав  голову  над  этим
предметом  ребята  бросили его назад на песчаный  пол каменного помещения. Взрыхлив
песок, ржавое железо  выбило наружу бусинку коричневого цвета.
Пошарив руками  вокруг, ребята обнаружили еще несколько  бусинок, которые  дали  повод
для короткой  дискуссии.
Михаил решил, что эти горошины  были  когда-то бусами, которые в древности  носили
наши предки-женщины. Более  правдоподобную  версию  высказал  Сергей, заявив, что это
молитвенные четки, которыми пользовались  православные  монахи.
Эта находка подтверждала  догадку ребят  о  предназначении  выбитых в плотном  грунте
небольших  помещений. Это  были  действительно  кельи, где  иноки  проводили  время
в молитвах  и  покаяниях.
К сожалению  находок больше  не  было. На той  стороне  озера  находились  такие же
кельи, которые  сквозь  дымку, окутавшую поверхность  озера, показались  причудливыми
сооружениями.
 - Ну, вот и приехали, - сказал  Михаил, - надо было  идти в ту пещеру, где нашли монету
   золотую. Повезет, найдем  ещё.
 - Странно все это, - задумчиво  произнес  Сергей, - куда же  делись  люди. Ведь  судя
   по  тропинке  вокруг  озера, ходили по ней не одно  десятилетие. Стены  закопченные.
   Но не головешек от костров.  Не факелов  брошенных.   Ничего.   Вот  так  исчезнуть
   и не оставить после  себя  не следа.…   Неладно  здесь  все как-то.
 - Куда  делись  люди и как они здесь  обитали,   вряд ли мы когда  узнаем, - философски
заметил  Мишка, - а нам   надо  двигать отсюда, Серега.    Время  идет.
 - Вода теплая, - сказал  Сергей, опустившись  на колени  и черпанув пригоршню  воды
из  озера, - есть у меня  мыслишка.
 - И о чем  она, - Михаил  присел  рядом, - я, например, с некоторых  пор боюсь совать
   свою  руку  куда  попало.
 - Как  ты думаешь, - Сергей пропустил  Мишкину  реплику мимо  ушей, - как  сюда
   попадали  люди, которые  здесь  жили.
 - Действительно, как? - Мишка повернулся  в  сторону  пролома, через  который  друзья
   попали в пещерный монастырь, - не через эту же  дыру.
 - Надо бы  пошарить  здесь, вокруг. Должен быть вход и выход  отсюда.
Когда  Сергей  хотел   раздеться и окунутся в теплую  воду  подземного озера,
посреди   оного поднялись брызги,  и раздался  мощный  всплеск. Друзья  отпрянули  от 
водоема, схватившись друг за друга. По озеру  пошли  круги, будто большая  рыбина
носилась в глубине в поисках выхода из этого водоема. А может в погоне  за  жертвой.
Или  того хуже, нагнать  страху  на  наших  героев. Это  почти  удалось  неизвестному
существу. И когда  ребята хотели  уже драпать  через  провал в  стене, озеро  успокоилось
и лишь небольшая  рябь  напоминала о недавнем  происшествии.
 - Что это было? – пересохшим  голосом  прошептал  Мишка.
 - Не знаю, -  шепотом  ответил  Сергей, - я никого  не видел. Может  быть  это,  какое
   физическое  явление. Например, водоворот.
 - Ты так  думаешь? – воспрянул  духом  Михаил.
 - Если это  было материальное  существо, то оно показало  бы часть  своего тела, например,
   хвост  или  плавник. Но мы же ничего не видели. Или ты, Мишка, заметил что-нибудь.
 - Ничего я не заметил.
 - Будем  искать другой  выход  отсюда или уберемся старым  путем? – спросил  Сергей.
 - Где же здесь  другой выход  искать, - пожал плечами  Мишка, -  забыл  спросить, ты
   зачем  в воду  полез?
 - Проверить, глубоко ли здесь.
 - Наверное,  глубоко, - промолвил Михаил, вспомнив водоворот на озере.
Вышли  из  пещеры   тем же  путем, которым и вошли  сюда. Подтянув большой валун
к пролому, ребята с помощью  его  вылезли на верх, и попали  обратно  в  кирпичный
коридор. Покинув  таинственную  пещеру, ребята почувствовали  некий  осадок
неудовлетворенности.  Они согласились с тем, что  позорно  покинули  пещеру, даже
не сделав  попытку  хоть  как-то  изучить   её на предмет  поиска  артефактов.
Поклявшись  друг другу, что они обязательно  вернутся в эту  пещеру  и  исследуют  её
досконально, ребята со спокойной  душой отправились  дальше  в поисках  следующих
приключений.
Железная  дверь  по-прежнему  раскрыта нараспашку.  Михаил, настроив  металлоискатель,
сразу  принялся  сканировать  пол  пещеры, которая  располагалась сразу за дверью.
Пещера  была  не  большая. Чуть  пошире, чем  зияющее отверстие  туннеля  в  каменном
грунте, которое находилось сразу за пещерой. Поэтому Михаил  это  помещение  вдоль
и поперек  прошарил   прибором  всего за несколько  минут.   И ничего не нашел.
Несколько разочаровавшись, ребята  решили  продолжить путь в глубь подземного  мира,
надеясь, что впереди  их  ждут  не  только  неприятные  встречи.
Впереди  был  новый  туннель.   На  этот раз, не выложенный  когда-то  рукой  человека,
а  имело карстовое  происхождение, которому сотни тысяч  лет.
Туннель  хоть и был  извилист, но довольно  просторен, для того, что бы  здесь  свободно
мог пройти  человек с  поклажей.   А что здесь не однажды  проходили  люди 
свидетельствуют  сбитые  сталактиты, обильно покрывающие  пол  каменного коридора.
Приходилось подсвечивать фонарем сырую  поверхность  пола, чтобы не оббивать  себе
ноги  об  эти  каменные  сосульки, некоторые из них были  приличного  размера.
Разговаривать желания  не было. Поэтому  ребята  шли  один за  другим, прислушиваясь
к шорохам подземной  жизни.  Повороты казались  нескончаемыми.                Впереди  огромный сталактит  загородил  дорогу. Но за  ним  открылось относительно
большое  помещение, также  карстового происхождения. Угрожающе  навис  над головой
каменный свод, завешенный разного размера сталактитами.
Неровная  поверхность  стен  скрывала  в своих темных  складках таинственные  пустоты.
Некоторые из них  были аналогичны  тому  каменному  коридору,  из  которого  ребята
только  что  выбрались.  Помещение  было  завалено  камнями и мелким  щебнем.
Третью часть  пещеры  занимал небольшой  водоем. К озерцу ребята  отнеслись 
с подозрением, поэтому больше внимания  уделили  вновь обнаруженным  проходам,
ведущим из пещеры. Но на всякий  случай  отметили  тот туннель,  из  которого вышли,
чтобы в дальнейшем не заблудится в этих переходах.
Нашли удобное для привала место  и сели  отдохнуть и перекусить что-нибудь.
 - Сейчас уже утро, - сказал  Михаил,- а мы  пока ничего  существенного не обнаружили.
 - Ты видишь, что одно  пещерой  подземелье не заканчивается, здесь  их бесконечное число.
 - Это  как  дырок  в добротном  сыре.
 - Можно  сказать, что и так.
 - Тогда мы никогда не найдем  того, что ищем.
 - Может  быть, - уклончиво ответил  Сергей, поедая бутерброд.
 - В твоем голосе  слышится пессимизм.
 - А мне  кажется, что  ты нагнетаешь  тот самый  пессимизм.
Михаил  промолчал, поглощая  небольшой  завтрак. И когда  он полез  в  рюкзак  за 
очередным  свертком  с едой, Сергей  попридержал  его  за  руку.
 - Не надо  наедаться перед дорогой, -  серьёзно  сказал он, - это  во-первых. А во-вторых
   экономно надо  быть с пищей. Ведь мы не знаем, сколько  мы здесь  ещё  пробудем.
 - Хорошо,- согласился  Мишка, - тогда и двумя фонарями нечего  светить. Достаточно
   и одного.
 - На  привале, да. А в  пути в туннелях, когда  идем  один за другим,  одним  фонарем
   не  обойдемся.  Ноги  и  головы  о  камни поразбиваем.
 - Остаётся определить,  в какую  дыру  полезем.
 - На все  ходы  у нас времени не хватит,- сказал  Сергей, аккуратно  завязывая рюкзак,-
   а вот  один   из них  исследовать  попробуем.
Пройдясь по пещере, ребята  сунулись  поочередно в каждую  из  трех перспективных
каменных  коридоров. Почему  они  оказались  перспективны  для друзей?  Потому что
вход в них  был  высотой  более  двух  метров. А в одной  галерее  доходил  и  до трех.
Эта галерея  показалась  не   извилистой,  и по ширине  была  достаточно  просторной,
что бы два  человека бок о бок  могли  пройти  по  ней. И последний  аргумент в пользу
этого коридора было наличие следов  на  пыльной  поверхности  при  входе в галерею,
а также их  цепочка, тянувшаяся в  глубь мрачного прохода.
Из этой  каменной  галереи  тянуло  свежим  воздухом, и ребята  пошли по ней, хотя
в их планах не было намерения  выбраться наружу. Пройдя несколько  десятков метров,
обнаружили с правой  стороны  коридора  ответвление.   Новая галерея также  была
довольно  просторной для того,  что бы в ней можно было свободно передвигаться.
Следы шли  также  в новый  подземный ход, поэтому перед  ребятами выбор не стоял. Неожиданно  запищал  металлодетектор. При входе в новую  галерею  ребята подняли
большой  перстень, который  при свете  фонарей  сверкнул  большим  красным  камнем.
Настроение  у  друзей  резко  приподнялось.
 - Рубин, - сделал предположение  Сергей.
 - Не думаю, что бы здесь хранили бижутерию.
 - Да, но мы перстень  не в сундуке  или горшке  нашли, - опять  предположил  Сергей,-
   может, кто  обронил  из  современных  любителей подземных  лабиринтов.
 - В золотой  оправе  бижутерия? – хихикнул  Михаил.
 - А что  сам  перстень золотой?
 - Конечно, -  кивнул  Мишка, надевая  перстень  на безымянный  палец.
Сомнений  не было, в каком  направлении  двигаться.  Михаил  шел  впереди, внимательно
прислушиваясь  к тишине.  Тщательно водил  над  поверхностью каменного пола катушкой
металлодетектора, надеясь  вновь  услышать приятный  писк  прибора.
Сергей осторожно  шел  позади  него, стараясь ни чем не отвлекать  друга.
Так  они шли  до тех пор,  пока подземный  ход  не  пошел  резко  вниз. Почувствовали  они
это,  съезжая по  мелкой  щебенке.  Потолок уходил  куда-то  вверх. Туннель  расширился,
стены его разошлись  далеко в разные  стороны.  Стали  встречаться  огромные чуть ли
не в рост  человека каменные  валуны, преграждавшие путь.  Послышался  шум  воды.
Лавируя между  камнями, ребята  старались  держаться  ближе  друг  к другу.
Металлоискатель выключен из-за нарастающего шума, который  вскоре  превратился  в  гул.
Ребята старались  рассеять  темноту  фонарями, что бы  понять  природу нарастающего
гула, который вскоре  превратился  в  грохот.
Почувствовав   на лицах прикосновение   водяных  брызг, друзья  предпочли  остановиться.
При свете фонарей увидели ниспадающий  поток воды.  Тонны воды  неслись с неимоверной
высоты  и исчезали в бездонной  пропасти  буквально в нескольких  шагах от искателей
приключений.   Ребята замерли  и попятились назад, осознав  опасность.
Но неуклюжими движениями  спровоцировали движение  щебня, который поплыл  вниз
по склону, увлекая за собой и ребят. Повернувшись  спиной   к  невидимой  опасности и
помогая себе  руками, друзья сделали  попытку  продвинуться  вверх по склону.
Это им  удавалось с переменным  успехом. Падая и съезжая вниз  они снова с удвоенном
упорством, гонимые  страхом, лезли  вперед, размазывая по лицу грязь и пот.
Добравшись до  огромного камня, Сергей  сумел  зацепиться за его  неровные, острые  края.
Подтянувшись, он прислонился к холодному  валуну, давая  дрожащим  от  напряжения
рукам и ногам  успокоится.  Посветив  фонариком, увидел отчаянно боровшегося Михаила
с  движущейся  вниз  пластом щебня. Лихорадочно, трясущимися  от усталости руками,
развязал  рюкзак и с удовлетворением  отметил, что именно в его  рюкзак  они положили
на всякий  случай  крепкую  веревку.
Кинув веревку в сторону  Михаила, он подсветил  её фонариком, надеясь, что  Сомов
заметит  её.  При грохоте  подземного  водопада  кричать  было  бесполезно.
Михаил  заметил  веревку.  Как же  её  не заметить, если  парень  как тот  утопленник,
который  был готов  схватиться  за  любую соломинку, лишь бы выжить.
Веревка  натянулась. Сергей,  обхватив одной  рукой  валун,  свободной  же рукой  крепко
удерживал   конец  веревки, на другом конце  которой  повис  Мишка.
Фонарик  валялся под ногами у  Сергея.  Он хоть и  горел, но  освещал  совсем   другую,
противоположную  сторону.  И только  короткие рывки  натянутого  как струна  каната.
свидетельствовали  о  медленном  приближении Михаила к Сергею.
Вдруг камень  зашевелился и  поплыл  вниз, увлекая за  собой и Морозова.
Вовремя  почувствовав  беду, Сергей отстранился от  валуна и  сел  на  зыбучую  щебенку,
нащупав  каблуками кроссовок  твердый  грунт под  сползающим пластом.
 - Мишка, ты где? – крикнул он в темноту, продолжая крепко держать  веревку.
 - Здесь я, - Михаил  откликнулся  где-то рядом.
Вглядевшись в темноту, Сергей увидел  своего друга, который  на  четвереньках
карабкался в его сторону, одной  рукой  держась  за спасительный канат.
Несколько  усилий и Михаил  сел рядом  с Сергеем, размазывая грязный пот по лицу.
Нащупав  в песке   фонарик, Сергей осветил  товарища и убедился, что  рюкзак у того 
крепко сидит за  плечами. Металлоискателя конечно у него  не  было, как и не было фонаря.
 - Фонарик  я  потерял, - сказал  Михаил, - и прибор тоже.
 - Это не страшно. У меня  пропал  рюкзак, - посетовал  Сергей, - я его прислонил  к камню,
   а тот уплыл вместе с ним вниз.
 - Что будем делать  дальше?
 - Видишь камни?  Здесь их  уже больше.  От камня к  камню и вверх. Валуны, как я понял,
   тоже  лежат на зыбучем  грунте, но одного  человека  они  выдержат, если  от них
   оттолкнутся. А сейчас достань из рюкзака  запасной  фонарь.
Уже более уверенными  действиями   они выбрались  из  коварного котлована на  более
ровное  место и, подсвечивая фонарями, стали  искать  злополучный  проход, который
привел  их в это  гиблое  место.
Вскоре  ход был  найден,   и ребята  поспешили  покинуть  это страшное место.
Но пролезая в  карстовый проход, поняли, что попали  совсем не в тот туннель,  из которого 
вышли  к подземному водопаду.  Ход  был намного уже.   Острые  края  камней, торчащих 
из  стен, мешали быстрому  продвижению по подземелью.
 - Что будем  делать, - спросил  Сергей, когда ребята осознали очередную  неприятность.
 - Я предпочел  бы идти вперед, - заявил  Михаил, - не желаю, как  навозный  жук,
   барахтаться в щебенке    и умирать в том   бездонном  кратере.

3.

Несколько дней   Иван Семенович  Каблуков  был  вне  себя  после  исчезновения  Романа.
Были мысли  даже  явиться с повинной в соответствующие  органы.
Позже поразмыслив,  он убедил  себя в том, что вины его в этом  деле  никакой нет. Ведь
пропал  Роман не в его  доме, исчез не в этой  проклятой карстовой  дыре.
Ушел в неизвестном  направлении. Может  вообще  уехал  из  города. Может  быть  нашел
все-таки  приличный  клад.   А от старика  отделался  несколькими  монетами.
Ивана  Семеновича  взбесило  последнее  предположение. Но  через  мгновение  он остыл,
вспомнив  добродушное лицо  парня  и его  многолетнюю  дружбу с сыном  Леонидом.
Никак не  могло уложиться в его  голове возможное  коварство  альпиниста.
Ну, тогда что же  могло случиться с парнем?  Исчез  под  землей? И  как  это  случилось?
Почему  Роман  не захотел показать  второй вход в подземелье?
И что же  теперь  делать?   Быть может,  Роман  нуждается в помощи.
Взяв срочно  неоплачиваемый отпуск, чем очень удивил начальство, Иван  Семенович
короткими летними  ночами измерял  ногами  небольшую площадь  свободной  комнаты
строящегося  дома, а днем пытался обследовать все пустоши в своем  районе в поиске
карстовых  провалов.
Проходя  мимо соседского  дома, он обратил  внимание  на хозяйку усадьбы, которая
копалась на участке своего  огорода. Вспомнив её недавний визит к нему, Иван Семенович
остановился у забора, что бы  поприветствовать  женщину.
 - Бог в помощь, хозяйка,  -  Каблуков забыл  отчество  соседки.
Баба Аня резко  повернулась в его сторону, но увидев с кем  имеет дело, пошла в дом,
не ответив  на приветствие.
 - Я вас чем-то обидел, - Ивана Семеновича  смутило  поведение  женщины, - ну извините,
   если  что не так.
И он медленно  направился к своему  участку, на котором  в последнее время  случилось
затишье в строительных  работах. Один только  узбек  Рустам копался во дворе, прибирая
стройматериал  во временный, сбитый из жести, сарайчик.
 - Чему вас там  только в Москве учат, бескультурье, - раздался  голос с соседнего участка.
 - Это вы мне, - Иван  Семенович остановился в недоумении.
 - Да, именно вам, - над забором появилось лицо бабы  Ани.
 - Я же извинился.
 - Ну, хорошо, забыла, - сменила гнев на милость старушка, - хочу спросить из любопытства,
   чего это вы  ходите каждый  день в сторону  речки?
 - Купаться, - Иван Семенович  улыбнулся, - а вы, действительно, любопытны.
 - Бог не обидел, - серьезно сказала она, продолжая допрос, - вода нынче   уже холодная.
 - Свежим   воздухом  дышу, - Каблуков  приблизился к забору, из-за которого выглядывала
   седая  голова  старушки, - у вас здесь замечательный воздух.
 - У нас  здесь везде  замечательный  воздух.   Чай не Москва.
 - Согласен, - Семен Иванович  облокотился  о забор, - я у вас вот что хотел спросить, - он
несколько  замешкался, увидев  пристальный взгляд  выцветавших  некогда голубых глаз.
 - Ну?
 - В прошлый раз вы  что-то   хотели  рассказать  про  историю  дома, который я купил.
 - Хотела, - подтвердила  старушка, - но сейчас у меня  нет такого  желания.
 - Еще раз извините, - Иван Семенович развернулся  и пошел  прочь не только  от обидчивой
соседки, которая вновь опешила от выходки мужчины, но и от своего дома.
Поднявшись на пригорок, астрофизик направился к Богоявленскому  храму. Храм, сияющий
белизной  своих  стен, резко  выделялся среди других строений. Хотя вокруг   него были не
только жилые постройки. Недалеко расположилось  старинное   белокаменное  строение.
Его  серые  стены давно  нуждались  в  капитальном  ремонте, но в отличие  от Богоявленки,
спонсоров и меценатов у музея, расположившимся в этом здании, не находилось.
Сразу  за зданием  музея  пустырь, плотно  заросший  бурьяном, но судя по мелким выкосам,
были  попытки привести окрестности  музея в порядок.  Скорее всего, выкашивали траву
тут  местные  жители  для  своих  хозяйственных нужд, а соответствующие  городские
службы здесь совсем не причем.
За пустырем  стоит  величественная   полуразрушенная   четырехъярусная  колокольня.
Венчает строение  ржавый металлический  каркас, некогда оббитый листовым железом.
Листы  были сняты еще в  первые  пятилетки молодой советской республики. Страна
нуждалась в строительном  материале, а  бесхозные храмы  раздражали партийцев - атеистов.
Строение  завершал позолоченный крест, на котором остались выбоины  от пуль.
Свидетельство бессилия  новых  властей, которые так и не смогли снести  ненавистный им
христианский  символ. То ли побоялись подползти к нему по ржавому шаткому каркасу,
то  ли испугались  гнева всевышнего. Ведь у них, где то в глубине жалкой душонки
оставался  еще страх перед богом, заложенный еще в младенчестве вместе с молоком матери.
Иван  Семенович  обошел  колокольню. Заглянул внутрь.  Горка битого кирпича и мусора.
Тут же, за колокольней, Каблуков обратил внимание на  ровную  площадку, где когда-то 
стояла церковь, одноименная колокольне, разрушенная в годы воинствующего  атеизма.
Сейчас здесь  стоит  одинокий  крест, воздвигнутый опомнившимися потомками  на месте
алтаря  исчезнувшего  храма.   Постояв  какое-то время  у памятника прошедшей эпохе,
Иван  Семенович направился в сторону музея.  Издалека он заметил, как  к этому зданию
подъехала иномарка,  из  которой  вышла  молодая женщина.
У Каблукова  родилась  мысль  посетить музей, и он даже посетовал на себя, что не сделал
этого раньше. Когда  он подошел к зданию  музея, женщина разговаривала по телефону.
Пройдя  мимо неё, астрофизик  вошел в открытые двери музея.  Встретившая его пожилая
сотрудница, повела его по небольшим залам, показывая экспонаты музейной коллекции.
Иван  Семенович   был  немного удивлен.  Не ожидал  от провинциального  музея столь
обширного исторического  материала. Не каждый  музей более крупного  города  мог бы
похвастаться  интереснейшими артефактами, которые он увидел  здесь  на  полках и на полу
этого старинного здания с толстыми  стенами и сводчатыми маленькими оконцами.
Заметил  Каблуков, что оконные  рамы в проемах были  сплошь пластиковые. Это говорило
о том, что  музей существовал не только на сборы с редких клиентов.
 - Скажите, - обратился  Каблуков к сотруднице, - под вашим городом есть подземные ходы
   или  какие-нибудь  пустоты карстовые, например?
Вопрос не вызвал удивления у работницы музея.
 - Как вам сказать, - женщина призадумалась, - подземные ходы  когда-то были. Точно
   могу сказать,  ход был из  Богоявленской  церкви к речке. Но в 60-х годах прошлого
   столетия ход замуровали.
 - Как это?- не понял  Иван Семенович.
 - Залили бетоном. Чтобы мальчишки не лазили.
 - Ясно. И что же, был только  один подземный ход?
 - Не могу больше ничего сказать, - женщина пожала плечами. Подумав, добавила, - к нам
   приходил  молодой человек. Интересовался этими подземными ходами. Может он что-то
   знает?
 - А вы не подскажите мне, где мне его найти?
 - Я не подскажу, но наш директор его хорошо знает, - женщина улыбнулась.
 - Где мне найти вашего  директора? - устало спросил Каблуков.
 - Вы прошли  мимо неё, когда входили в музей.
 - Эта красивая, симпатичная девушка ваш директор? – удивился Иван Семенович.
 - Да, - сотрудница вновь улыбнулась, - пройдите к ней в кабинет, она вероятно уже там.
 - Проводите меня туда, пожалуйста.
Лидия  Григорьевна просматривала  корреспонденцию, когда к ней постучался и вошел
пожилой посетитель. Представившись, Каблуков рассказал о цели  своего визита в городской
краеведческий музей.  Блондинка  внимательно выслушала его, потом  пододвинув к себе
стопку  документов, пригласила мужчину  сесть. Тот не преминул   это сделать.
Несколько секунд  Лидия Григорьевна  внимательно разглядывала посетителя.
Пожилой  человек совсем не похож  на искателя  приключений, подумала  она. Тогда
зачем ему  какие-то  призрачные   подземные  пустоты. Может  он пишет исторический
труд  или  того хуже, диссертацию   на примере  маленького  провинциального городка.
Внимательный взгляд определил  принадлежность посетителя к интеллигентскому кругу.
Впрочем, работников органов внутренних дел тоже  не отнесешь к рабочему  классу.
 - У нас в районе есть древние каменные выработки, - сказала Лидия Григорьевна,
внимательно наблюдая за реакцией  Каблукова, - пещеры в некоторых местах растянулись
   на многие сотни метров. Когда-то там добывали камень для строительства  домов, храмов.
   Шел наш камень даже на постройку Тульского кремля и, предположительно, Московского.
 - Простите, - перебил Иван Семенович всезнающую даму, - но меня интересуют  ходы
   подземные именно под вашим  городом.
 - Простите и вы меня, - недовольно парировала Лидия Григорьевна, - но откуда в нашем
   городке подземные ходы?
 - Ваша сотрудница  сказала, что были.
 - Вот именно были.  Сейчас их нет.  Засыпали землей или залили цементным раствором.
   Точно не знаю. Давно это было. Остались одни  предания и легенды.
 - Мне сказали также, что какой-то молодой человек интересовался  подземельем  вашего
   городка и что вы в хороших  отношениях с этим человеком.
 - Вы что, из милиции? – этот  разговор стал  раздражать  директора  музея.
 - Я из Москвы…
 - Допустим.
 - Купил дом здесь у вас в старом городе. Недалеко от  Богоявленской церкви.  Решил
   немного отремонтировать  его. В процессе  ремонта обнаружилось, что мой  дом стоит
   на карстовом разломе.
 - Ничего удивительно, - голос  женщины стал дружелюбнее, - в нашем районе  очень много
   карстовых пещер, водоемов, провалов. Правда, я от вас впервые слышу, что таковые
   имеются и в самом городе. Я всегда считала, что наши предки всегда  безошибочно могли
   находить места для комфортного   своего  проживания.
 - Так вот, - Иван Семенович терпеливо дождался,  когда она закончит, - в своем подвале
    я обнаружил этот самый  провал.
 - Но дом то не пострадал от этого? – вежливо поинтересовалась  Лидия Григорьевна.
 - Дом не пострадал.
 - Ну, так в чем же дело? – женщина мило улыбнулась, - с молодым человеком, о котором
   вы упомянули, я едва знакома. Я даже не знаю, чем он может  вам помочь. Заделать дырку
   в вашем  подвале?
 - Вы все время не даете мне договорить, - терпеливо  заметил  астрофизик.
Директор промолчала, давая  понять, что желает ликвидировать   недоразумение
возникшее  между ней и посетителем.
 - Я пролез  в эту самую  дырку на несколько  метров под землю  и обнаружил  там  икону.
   Очень  древнюю. К сожалению, роспись почти не сохранилась.
 - Вы принесли икону сюда?
 - Я её отправил в Москву. Хочу  узнать у специалистов, что она из себя представляет.
 - И что вы там еще нашли? - поинтересовалась директор музея.
 - Ничего.
 - У вас под домом  обыкновенная карстовая пещера, в которой некогда спрятали икону.
   Зачем же вы ищете под нашим городком какие-то подземные ходы. Не понимаю связь.
 - Ну что ж, - Иван  Семенович  приподнялся со стула, - кажется, я зря  сюда зашел.
 - Вам не понравилась наша экспозиция?
 - Напротив. Музей ваш мне очень приглянулся.
 - Заходите к нам еще. Мы будем рады.
 - Извините, - Каблуков остановился в дверях, - можно я оставлю у вас  свой телефон?
 - Зачем?
 - Может, вы соизволите  познакомить меня со своим  молодым  человеком.
И он вышел, плотно закрыв за собой дверь. Лидия Григорьевна  занялась  бумагами, но
разговор между недавним посетителем не шел у неё из головы. Во время беседы она все
время чувствовала, что  Каблуков что-то не договаривает. Поэтому и сама обошлась
с ним несколько  грубовато, что сказалось на общем тоне разговора.
Повертев кусок бумажки, на котором посетитель написал одиннадцатизначный  номер
телефона, она скомкала его и бросила в урну, стоящую в углу кабинета.
Вчера  Сергей так и не ответил на звонок, хотя  они договорились встретиться у неё
и поужинать  вместе. Она не замечала  за Морозовым ранее, каких либо недомолвок  или
не исполнения  обещаний. Эти черты в характере  парня  очень  нравились ей и теперь,
когда  он не ответил на ее звонок, чувство тревоги поселилось в ее  сердце. Тревога
усилилась  с  появлением  странного  посетителя.
Зачем этому пожилому мужчине  понадобились подземные ходы? Но не для того же, чтобы
как  мальчишке, одолеваемый приключениями, искать  призрачные  сокровища в этих
подземельях. А есть ли они вообще  под городом  искусственные подземные сооружения,
построенные  в более ранние  времена?   Ведь  ей, как директору  краеведческого музея,
в первую  очередь надо  это знать.
Лидия Григорьевна  не была  консерватором. И все новое ей не было чуждо. Но допустить
мысль о том, что у неё под ногами    неизведанная часть  их  старинного городка, никак
не могла.
И поиски  Морозова  какого-то Цезаря, скрывающегося  под землёй в былые времена,
она в свое время  приняла, как некую  игру  своего  впечатлительного  приятеля.
Отодвинув в сторону  бумаги, женщина откинулась на спинку  стула и стала  перебирать
все подробности их немногочисленных   встреч.  Все начиналось с того, что Сергей
перерыл  у них в музее все имеющиеся документы в поисках  доказательств существования
подземных  пустот  под городом. В разговорах на тему его странного хобби, то и дело
упоминались пропавшие церковные ценности  почти  вековой  давности.
Теперь  вот этот человек, которого он вначале  приняла  за полицейского, также пытается
проникнуть в тайну, в раскрытии которой Сергей так и не преуспел.
Лидия Григорьевна вновь  попыталась  связаться с Сергеем, но абонент  опять  был
не доступен.
Тем  временем  Иван Семенович, покружив по старинной части  городка, спустился к речке,
где на склонах пологого  обрыва  паслись  домашние  козы.
Здесь же вдоль речки проходила  некогда  асфальтированная дорога.  Сейчас же от асфальта
остались лишь  небольшие  островки между громадными выбоинами, из которых торчали
острые края булыжников. Редкие автомобили  аккуратно объезжали их по наезженной колее.
Берег речки  плотно зарос вербами. Укрывшись под ветками одной из них под  палящим еще солнцем, Иван Семенович   внимательно  изучал местность, над которой вдали  возвышалось
прекрасное  здание  Богоявленской церкви.
Достав блокнот, он стал делать  зарисовки  местности, смутно понимая, зачем это ему надо.
С правой  стороны, со склона  к речке спускалась та самая   дорога, которая за всю историю 
города так и не узнала все прелести ремонта. При спуске по ту сторону дороги  цепочкой
расположились  несколько домов, последний из которых находился в нескольких десятках
от  реки. Дорога, извиваясь, уходила вдоль  поросшего кустарником  и  бурьяном склона
и скрывалась  за  деревьями, обильно разросшимися  по реке.
Закончив наброски, Иван Семенович еще некоторое  время разглядывал  склон, пытаясь
определить, где же Роман мог найти  второй вход в карстовую пещеру.
Рядом проехал автомобиль, обдав пожилого мужчину горячей  пылью. Каблуков пошел
назад в город по разбитой  заброшенной  дороге.
Проходя мимо крайнего дома, он заметил  старика, который прислонившись к калитке
забора  курил и в тоже время  внимательно изучал пришельца. Когда же Иван Семенович
поравнялся с любопытным  старичком, тот стрельнув в него папиросой, направился 
от калитки в сторону дома.
Выходка незнакомого старика слегка возмутила  приезжего астрофизика, но он тут
же быстро забыл о ней поднимаясь по дороге по склону, где теперь уже с двух  сторон
лепились   частные  домики с небольшими участками, огороженные кривыми заборчиками.
Свернув в историческую часть города, он прошел мимо великолепного старинного здания,
построенного еще до революции. Когда то здесь размещалось женское училище,
в советское время успешно работала типография. Сейчас добротное, красивое здание
оказалось никому не нужное, так как центр города переместился в более далекий от этих
мест  район. Здание пустовало, взирая оконными глазницами на заброшенную часть города,
некогда гудящую, как пчелиный улей, от приезжих со всего уезда, помолится в городских храмах.  Красотой храмов и их количеством  городок в былые времена мог только гордиться.
Подойдя к своему  недостроенному  дому, Иван Семенович  остановился. Он с удивлением
наблюдал как   баба Аня, прильнув к одному из окон его дома, что-то пыталась разглядеть
там.
 - Извиняюсь, вы не меня ищете?   Или просто так, полюбопытствовать пришли?
Но старушка не зря прожила долгую, богатую событиями жизнь.  Возникший за её спиной
сосед,  не застал  её врасплох с каверзным  вопросом.
 - На кой вы мне нужны? Меня заинтересовал  мужчина, который в ваше отсутствие проник
   в ваше грязное жилище.
Слова бабки  вместо  раздражения  вызвали  радость и Каблуков быстрым шагом
направился к входной  двери, надеясь, наконец, увидеть усталого и заросшего многодневной
щетиной  Романа, с жадностью поглощающего нескудную еду, которую астрофизик почти
ежедневно готовил, с большой надеждой на возвращение спортсмена.
Но войдя в дом, слабо освещенный небольшими оконными проемами, он увидел
незнакомого мужчину, который, заложив руки за спиной,  с безразличием  разглядывал
стройматериалы, наваленные вдоль стен почти по всему дому.
 - Дверь была не заперта, - сказал незнакомец  без всякого  смущения, - я и вошел.
Он подал руку. Каблуков вяло пожал её, подумав, что здесь, в провинции, очень даже многие
не закрывают  свои жилища, отходя  ненадолго по своим делам, но это не дает повод  чужим
людям бесцеремонно врываться в дома в отсутствии хозяев.
 - Я долго стучался в окна и двери, - прочитав мысли хозяина, сказал пришелец,-  было бы
   очень обидно, проделав долгий путь, вернуться не с чем.
 - А с чем вы хотите вернуться? – грубо спросил Иван Семенович
Непрошенный  гость широко  улыбнулся, показывая безукоризненные голливудские зубы.
 - Меня зовут Андрей.
 - Иван Семенович.
 - Можно где-нибудь присесть, Иван Семенович, и обсудить все по порядку.
 - Пройдемте на кухню, там у меня единственные стулья, - Каблуков сделал жест, приглашая
посетителя пройти за ним, - и что же мы с вами будем обсуждать? – спросил  он усаживаясь
на край стула.
 - Я по поводу  иконы.
 - Вы из экспертной комиссии? – обрадовано вскрикнул хозяин дома.
 - Не совсем так, - голливудские зубы исчезли на широком скуластом лице, - мы совсем
   из другой  организации.
 - Кто это «мы»?
 - Те, которые хотят знать, где вы нашли  эту старинную  икону и тот золотой пятирублевок,
   который  вы оценивали в одном  из антикварных  салонах   Тулы.
- Я нашел их.
- Где?
-Здесь, при разборке одной из стен, при ремонте дома.
-Если  вас  не затруднит, покажите это место, - сказал гость , вставая со стула.

4.

Спустя  полчаса пути  по очень  коварному  туннелю, из стен которого торчали острые
камни, ребята вышли в небольшую  пещеру, посреди которой журчал   ручей.
Бросив рюкзак на холодные камни, Михаил примостился на одном из них с твердым
намерением  набраться сил. Сергей нашел удобное место рядом. Несколько  минут они
молчали,  оценивая ситуацию в которой оказались. Потом Михаил распотрошил рюкзак,
скорее для того, чтобы товарищ  также  знал, что у них осталось.  Батарейки запасные были
и этот факт радовал больше, чем наличие скудных бутербродов на дне рюкзака.
 - Конечно, мы можем  попробовать вернуться прежним  путем, - сказал Сергей и после
   того как Михаил не издал ни звука, продолжил, - у нас есть веревка. Мы привяжемся
   и будем подстраховывать  друг друга. Сразу при выходе из  туннеля  будем  держаться 
   поближе  к стене. Я уверен, что нам сразу надо свернуть налево.
 - Я хочу спать, - хриплым голосом произнес  Михаил.
 - Чего так сопишь, то? – беспокойно спросил Сергей.
 - В горле пересохло.
 - Так попей воды. Её, слава Богу, тут полно.
 - У меня нет сил. Я хочу спать.- Михаил  повалился на бок и тут же захрапел.
Облокотившись на   каменный выступ позади камня, на котором он сидел, Сергей пребывал
в глубоком раздумье. Время начало неумолимо  работать  против них.  Михаилу  выспаться
понадобится  минимум час, такое же время нужно будет и Сергею  для восстановления сил.
За это время  сядут  батарейки в фонарике, запасных вряд ли хватит, что бы найти другой
выход из подземелья.  Пока они лишь  отдаляются от старого.
Выключить фонарь и погрузиться в сон по примеру Михаилу, было бы крайне  опасно
и не благоразумно. Сергей с содроганием вспомнил  неприятное   существо, которое
с какой-то неимоверной жестокостью вгрызлось ему в руку.
Но надо было что- то делать.  И Сергей выключил фонарик, продолжая держать  палец
на кнопке. Все ж таки другого решения в данном положении не могло быть, подумал
Морозов, было бы плохо, если в случае опасности, он не смог бы включить фонарь.
Вот  тогда то и был бы полный конфуз и конец их приключениям.
Сергей прилег на бок, подложив под голову свободную руку, и долго смотрел на светлое
пятно на  другом конце пещеры, пока не осознал, что оно ему не мерещится.
Включив фонарик, направил луч света в сторону странного пятна. Но серые стены ни чем
не привлекали внимания, разве только что короткими сталактитами обильно нависшими
над пещерой именно с той стороны, где Сергей обнаружил загадочное  явление.
Выключив фонарь и дав глазам привыкнуть к темноте, парень вновь заметил белое пятно
в глубине пещеры.  Это должно быть галлюцинацией, подумал Сергей, принимая сидячее
положение. Вставать  было  не охота. Тело просило отдыха  после смертельной схватки
с таинственной воронкой. Но разум  требовал действия и поэтому, пересилив  боль в ногах,
Морозов поднялся и сделал несколько шагов в направлении загадочного света.
Периодически  включая и выключая фонарь, он медленно двигался к противоположной
стороне пещеры. Вскоре он понял, что пятно было отсветом освещенного   отверстия,
скрывающегося  за громадной глыбой сросшихся между собой камней.
Завернув  за это скопление камней, Сергей действительно обнаружил в нескольких метрах
от себя, в глубине пещеры широкое  отверстие, из  которого  лил  приятный  матовый  свет.
Не долго думая, Морозов направился в этом направлении и вскоре очутился в новой, но
довольно  обширной  пещере.   Появился он в этой новой, громадной  пещере  среди
толстых сталактитов, берущих свое начало с влажных каменных  выступов, заменяющих
собой потолок этой карстовой  пустоты. Однако  каменные  сосульки  не помешали
нашему  герою  обозреть всю пещеру, которая оказалась у него под ногами. Не обнаружив
источника таинственного света, Сергей не сильно огорчился.  Его взгляд  приковал некое
бревенчатое  сооружение, расположенное  ровно посредине пещеры.
В хаосе полуистлевших бревен и досок  прослеживались черты здания, пришедшее
в негодность  вследствие  какой-то катастрофы, либо под воздействием течения времени.
Тропинки вниз  никакой не было. Путь преграждали  валуны  и  мелкие острые камни.
Но Сергей не спешил  спуститься вниз. Надо было возвращаться назад.  Он не на минуту
не забывал, что Михаил остался в кромешной темноте и спал, совсем не думая  об опасности,
которая могла таится в этих темных закоулках подземелья. Сергей подумал, что не встреть
в прошлый их поход  наистраннейшее мерзкое существо, вероятно и он бы вел себя так же
беззаботно, как и его друг. Но забыть ту встречу, он уже вряд ли когда-нибудь  уже сможет,
поэтому сейчас решил  поспешить  назад, опасаясь за безопасность товарища.
Михаил продолжал лежать в том же положении, в котором  Сергей оставил  товарища, уходя
на разведку в глубь пещеры. Теперь же, остановившись  около спящего товарища, Морозов
был в размышлении о дальнейших действиях.  Будить друга  или самому прикорнуть рядом.
Настроение приподнялось.  Ему  грезилось, что  в той громадной пещере, слабо освещенной
неизвестным  источником, решаться все их накопившиеся   нынче проблемы.
Михаил  что-то бормотал во сне. Сергей прислушался, прислонившись к другу, и обнаружил
что у того  горячка и бормочет он в бреду.  Взяв товарища за руку, испугался. У того был
не шуточный жар. К тому же, когда он осветил спящего Михаила, обнаружил  распухшую
руку, на пальце которой зловеще поблескивал найденный ими в подземелье перстень.
Первая мысль, которая посетила  Сергея, была ужасна. Кто-то укусил  Михаила пока он
спал, а Сергей отлучался, привлеченный таинственным белым  пятном.
Проклиная оплошность, которую он допустил, Сергей приподнял  Михаила за плечи,
стараясь привести  друга в чувство. Это ему не удалось. Тогда  он решил снять с пальца
перстень, который на распухшей руке, казалось, врезался глубоко в человеческую плоть.
Как не странно, но перстень  подался. Покручивая  его, Сергей стянул перстенек с руки,
которая, на удивление  Морозова, быстро принимала естественный  здоровый вид.
Открыл глаза и Михаил. Он долго  осматривался по сторонам, будто пытался что-то
вспомнить. Вероятно, это плохо  ему удавалась. Остановив взгляд на  Сергее, сказал:
 - Чудной сон мне снился.
 - Верю, - согласился  Сергей, внимательно рассматривая  перстень.
При свете фонарика  во внутренней  стороне  он обнаружил мельчайшее отверстие и
только  хорошее зрение могло  заметить  скрывающее в нем  микроскопический   шип.
Читал  Морозов когда-то о европейских  мастерах, умело изготавливающие  изощренные
безделушки-убийцы, красотой своей которые  поначалу одурманивали головы своих жертв.
Но чтобы  здесь. В центре России.  Да еще в провинциальном городишке, весьма далеком
от интриг  сильных  мира  сего.  Это делает честь нашему городку, подумал Сергей.
Но кого же пытались отравить  коварным  ядом, который спустя годы все  еще  имел свою 
разрушительную силу? Этот вопрос, вероятно, навсегда  останется без ответа.
- Чего это ты так заинтересовался вдруг перстнем? – спросил  Михаил, - ты снял его с моего
  пальца  или он сам скатился, пока я спал?
 - Если бы он сам скатился с твоего пальца, то ты не прибывал в том состояние, которое
   вскоре можно было назвать вечным  сном, - и Сергей рассказал  Михаилу, какой напасти
они оба  только что сумели  избежать.
Михаил, выслушав, сказал задумчиво:
 - Разве чудесные сны  могут  сниться, когда тело с болью погружается в небытие?  Согласно
   твоим  словам, я должен был  испытывать  боль. Но я не чувствовал ни боли, ни  какого
   либо  дискомфорта. Разве так яд  действует?
 - Вот чего не знаю, того не знаю, - Сергею не понравился тон выспавшегося Михаила, -
   нам следует  поторопиться.  Батарейкам уже не долго осталось  жить.  А в той освещенной
   пещере, о которой я тебе рассказал, не факт,  что есть выход наружу.
 - Как же она освещена?
 - Этот свет совсем не похож на дневной, и он радовать может только нас, вылезших
   их  кромешной  темноты. Впрочем,  через несколько минут убедишься  сам.
Сергей помог  другу  встать, взвалил  единственный полупустой  рюкзак себе  на плечи
и пошел вперед, освещая дорогу под ногами, где  скопилось  множество мелких  камней.
Михаил  поплелся следом, все еще  пребывая в неком  блаженном  состоянии, из  которого
его постепенно  выводили  острые  края валунов, о которые он несколько  раз набил
себе  ссадины.
Громадная, слабо освещенная пещера не произвела на Сомова  впечатления. Он смотрел
в центр этой природной  карстовой  пустоты, где виднелась кем-то хаотично выстроенное
сооружение.  Глаза  у него неестественно  заблестели, лоб  покрылся испариной.
Михаил чуть ли не бегом стал   спускаться в небольшую  долину,  ловко   перепрыгивая
через встречающиеся  на пути препятствия. Удивляясь и завидую прыти, вдруг появившаяся
у  Михаила, Сергей  едва  поспевал за  ним, также стараясь уже не обходить, а просто
перепрыгивать  через  небольшие камни.  Через несколько  минут  они  достигли постройки,
которая, как заметил Сергей,  тянула  Михаила к себе.
Вот покосившаяся деревянная дверь, а над   ней крест. Но  Михаил  не стал  креститься
перед входом, что ожидал увидеть его друг, а сразу, рванув  деревянную  дверь, вошел
внутрь. Внутри здания, если так это сооружение можно было назвать, было сумрачно, но
иконы, писанные на  черных, потрескавшихся от времени  досках, можно было  разглядеть
не включая  фонаря.  Суровые лики  на иконах  почему-то не притягивали, а отталкивали
от себя.  Сергей невольно съежился под  их  взглядами, чего нельзя было сказать 
о  Михаиле, который, не обращая внимания на висевшие  на  стенах  святые  лики, шел
вперед, устремив взгляд на большую икону, на  которой  бородатый  святой, немым взглядом
пронзительных глаз притягивал молодого  человека к себе.
Но приблизившись к иконе, Михаил не остановился перед ней.  Чуть пригнувшись, он исчез
в нише, которая располагалась сразу за святым  ликом и которая в темноте  не сразу
бросилась в глаза. Боясь  потерять друга, Сергей поспешил  догнать Михаила, но
натолкнулся на невидимое препятствие, которое  отшвырнуло  его  назад,  и парень  оказался
на коленях  напротив  иконы, с которой на него с некой издевкой   посматривал  святой.
Растерявшись, Сергей  поднялся с колен. Медленно соображая,   он подумал, что происходит
какая-то  чудовищная игра, где ему отведена  роль пешки, которой можно  пожертвовать
ради цели, которой  ему,  вероятно, так  и не суждено  будет  узнать.
Оглянувшись, обвел  взглядом стены  импровизированной церквушки, надеясь на подсказку
дальнейших  своих  действий.  Наметанный взгляд  и разум, не потерявший своей гибкости 
в этой  непростой  ситуации, отметили не  соответствие в размерах данной постройки,
которая с наружи  выглядела  как куча дров завалившегося  строения,  высота которого
не превышала и трех  метров. Сейчас же  он смотрел  вверх  и  не  видел в глубине потолка.
Стены,  увешенные почерневшими  иконами, уходили  ввысь на  многие  метры.
Из  раздумья  его вывел  голос  Михаила.   Сергей оглянулся. Товарищ стоял в нише, держась
обеими  руками  за  его углы.
 - Выбрось перстень  и иди  за мной.
Сергей достал перстень  из  нагрудного кармана, куда его сунул  после того, как снял с руки
Михаила. Приблизив к глазам, попытался хорошо рассмотреть, прежде чем  расстаться
навсегда. Но на оправе никакого клейма и надписей Сергей не нашел. Внутри  камня
ему  почудились багровые всполохи, после чего перстень стал нагреваться.
Бросив  перстень на пол, и не оглядываясь, направился к Михаилу, который, повернувшись
спиной к нему, исчез  в глубине ниши.
Сергей, ускорив   шаги, попытался догнать  товарища.  Пройдя  несколько крутых 
поворотов,  он вышел к лестнице, которая круто вела вниз.
По-прежнему  было  сумеречно  светло, но источника  света нигде не было видно.
Сознавая, что все это происходит глубоко  под землей, Сергей  все же чувствовал  в себе
какое-то  спокойствие. Он наверняка уже  знал, что там, куда ведет  крутая  лестница,
разрешаться все  проблемы, связанные с  выходом  из  подземелья.
 - Ну, иди же,-  кажется, голос принадлежал  Михаилу.
Сергей начал  спускаться вниз, отметив для себя, что лестница сделана так, что подъем
будет  чрезвычайно  труден. Но отбросил тревожную  мысль, подумав, что не обязательно
они будут  возвращаться  этим путем. Это подземелье  как  хороший сыр нашпигован
пустотами и переходами между ними. И любой из этих  переходов может стать для
них  выходом. Проблема в том, как  умудриться  попасть в такой  переход.
Природа  постаралась с карстовыми пещерами.  Человек веками, как разумный червь,
корректировал  некоторые  элементы  этого строительства. Получились весьма запутанные
лабиринты, доступные и понятные  только  посвященным.  Но кто же эти посвященные?
Кто же  те разумные черви, которые построили крепкие сводчатые  кирпичные коридоры
в скальном грунте подземелья, установили там языческий алтарь, что совсем  не вписывается
в хронологический  порядок  исторических  действий.
Что за странные  события происходили здесь, в то время как там, наверху, история шла
своим  чередом и человечество  совсем не интересовалось тем, что у неё  под ногами.
Это странное существо, встретившееся с ним в темном подземелье, алтарь с колдовскими
свойствами, таинственный  перстень  больше  подходят  для  сказочных  историй,
которые сейчас претворяются в кинофильмах под названием  фэнтези.
У лестницы не было перил, их  замещали  неровные  выступы  в стене, за которые можно
было держаться, переступая со ступеньки на ступеньку, которые ну никак не подходили
для  человеческого шага.
Внизу  его ждал  Михаил.  Он  стоял  на площадке, за которой в  полупрозрачной мгле
просматривались  причудливые сталагмиты, больше похожие  на  кустарники.
 - Я это видел во  сне, - сказал  Михаил.
 - Перстень помог?
 - Скорее всего, - кивнул Михаил, -  все это время был как в тумане.  Чудилось, что кто-то
   вел  меня.
 - Это уж точно. Ты так бежал сюда, что я едва поспевал за тобой,- Сергей  был рад, что
Михаил  пришел в себя, - и куда  это мы  пришли? Что за странные растения я тут вижу?
 - Все что я помню из сна, это искусственные растения, что-то вроде наших  уличных ламп.
 - Ты хочешь сказать, что кто-то соорудил  эти  подсвечники.
 - Совершенно верно.  Они  действительно  похожи на  подсвечники. Разница лишь в том,
   что эти подсвечники светятся сами.
 - И кто же их здесь понаставил в таком  количестве, - спросил  Сергей, окидывая взглядом
множество сталагмитов-фонарей, заполнившие все  зримое  пространство помещения.
Хотя помещением это пространство вряд ли можно было назвать.  Обойдя вокруг одного
фонаря, Сергей  попытался разглядеть  верх пещеры. Но так и не сумел увидеть   ничего
подобие  потолка.
 - Так, кто же понатыкал  здесь эти фонари, - повторил вопрос  Сергей.
 - Не знаю, - пожал плечами  Михаил, - не могу  больше  ничего вспомнить.
 - Что же ты  сюда летел, как пчела на мед, - Морозов присел на корточки, внимательно
изучая светящийся куст, все ещё не веря, что тот искусственный.   Из светящего ствола
расходились в стороны  длинные  четырехугольные ответвления-отростки. Больше
похожие  на  небольшой застывший  фонтан, в то же время  эти застывшие  брызги
выглядели,  как  сельдерей, ощипанный от листьев.
Сергей  приблизил  руку к источнику света, но не стал  касаться  его, наученный  опытом
путешествия  под землей.  Ощутил только  холодок, излучаемый причудливым фонарем.
Отдернув  руку, парень  встал и огляделся по сторонам.
 - В какую же нам сторону  идти?
 - Впереди  какой-то шум. Вроде  как ручей, - Михаил  прислушался, - пойдем  туда.
   Или ты  предпочитаешь  вернуться назад.
 - По-моему, назад  дороги у нас нет.
Сергей показал  рукой в ту сторону, откуда только, что  пришли. Лестница  чудесным
образом  исчезла.  И ребята  не  могли  даже  точно  сказать, где она была.
Все пространство  вокруг  заполнили самосветящиеся кустарники – сталагмиты, которые
слегка  покачивались, будто на ветру. Хотя  ребята и не ощутили дуновения ветерка, воздух
же  был необычайно свеж  для помещения, находящегося глубоко  под землей.
Ребятам ничего не оставалось,  как отправится  на звук  отдаленного гула. Но помня как они
чуть не провалились  в  кратер бушующего водопада, на этот раз, не сговариваясь, решили
быть  предельно осторожными, приближаясь  к неизвестному  источнику шума.
Осторожничать на этот раз  можно было  без  проблем.  Кустарники – фонари  прекрасно 
освещали  путь, и лавирую  между  ними, наши  путешественники  не боялись неожиданно
встретиться  с неприятностями.
Но шум  не приближался,  и это  стало  немного  волновать  ребят, которым  стало  уже
порядком  надоедать  мелькавшие  перед  глазами светящиеся   пятна  фонарей. Вскоре
удаленный гул  и вовсе  раздвоился, заставив ребят остановиться.
 - Действительно, это напоминает какой-то сон, - раздраженно сказал  Сергей.
 - Ты хочешь упрекнуть  меня, - обиженно промолвил  Сергей.
 - Не я же  мчался  сюда на всех  парах, одурманенный  иллюзиями перстня, - Сергей
помолчал, пытаясь успокоиться. Это ему  удалось,  и он продолжил, - ты даже не
  попытался  сразу  рассказать  мне  свой  сон, что  совсем  не похоже было  на тебя.
  Ты помчался  сюда, совсем не интересуясь,  вначале, следую ли я за тобой.
 - Но потом я же вернулся за  тобой.
 - Уверен, это тебя вернул  перстень, который был  со  мной.  Думаю  тебе пора рассказать
   что за  странный сон  тебе  приснился.
 - Я не помню  сна.
 - Ты только что сказал, что видел все это во сне?
 - У меня было такое  чувство, что это я уже видел, но сна я не помню. Я же сказал, что
   кто-то вел  меня  сюда. И я шел, зная, что ждет меня впереди.
 - А сейчас не знаешь?
 - А сейчас не знаю.
 - Что за абстрактное строение, похожее на развалившуюся церквушку, мы миновали.
   Я успел  разглядеть  там иконы  на стенах, а на них  лики  каких-то святых.
На лице Михаила проявилось   недоумение. Поняв, что  допрос  друга  ни к чему не           приведет, Сергей  решил  прекратить  дознание. Развязав  рюкзак, он  перебрал  руками,
скудные  припасы. Сделал он это не для того, что бы узнать, надолго ли хватит у них
еды. Вертя в руках  бутылку с минералкой, просто хотел  приглушить приступ  негодования,
которая, подступив  к самому  горлу, пыталась  вырваться  оттуда криком досады и отчаяния.
Глотнув  воды, Сергей аккуратно вернул  её назад, даже не предложив Михаилу.
 - Ты, наверное, подумал, что зря вытаскивал  меня из ловушки-водопада.
Как не странно,  но  эти  слова  друга  вмиг успокоили разволновавшегося Сергея. 
Тут же захотелось   успокоить  Михаила, сказав ему несколько  ободряющих  слов.
Но не успел  этого сделать, так как его внимание привлекло  событие, которое вновь
заставило  Сергея  поволноваться и даже пожалеть об этом путешествии.
Начали  гаснуть светильники-сталагмиты. Это было уже слишком.
В голову пришла  мысль, что  завели их сюда специально, чтобы подвергнуть  мучительной
смерти от голода, жажды и, причем,  в полной кромешной  темноте.
Но зачем? Разве нельзя было покончить с ними ранее, обрушив, например, камнепад на них.
Но разве  перстень не пытался  уже это сделать. Не помешав Сергей  этому, Михаил  уже  спал, вероятно, вечным сном.
Вокруг стемнело.   Ребята прижались друг к другу. Плохое предчувствие  посетило их
мысли  одновременно. В темноте  послышалось чье-то сопение. Глухо бились сердца.
Светильники вновь стали  наливаться белесым  призрачным  светом.
То, что друзья увидели, превзошло  все их нехорошие  ожидания.
В нескольких  шагах  от них  несколько  мерзких  существ с ниспадающими   на глаза
клоками  шерсти, злобно сверкая  глазами, готовились, судя по их  поведению, к нападению.


                Глава  пятая.

1.

Знакомое уже нам помещение антикварного  магазина. Длинные дубовые  стеллажи.
Тесно расположенные   рядом с друг с другом, оставляя небольшое пространство,
чтобы   любопытный  посетитель мог перемещаться  между ними, разглядывая
содержимое  полок.
Под самые потолки  набитые вещами, которые в  давние времена были  очень необходимы
в быту  и которые в наш  век  смотрятся как курьёзы прошедших дней.
Небольшие  витрины, под стеклами которых в относительном порядке, покоились
старинные безделушки,  претендующие  на историческую ценность, были затерты
множеством рук, обладатели которых с интересом  вглядывались в темноту далеких,
прошедших  веков. Единственное, грязное окно, никогда не видевшее мокрой тряпки, едва
пропускало дневной свет. И если бы не постоянно горящие  лампочки, вряд ли было  бы
возможным  пролезть между  стеллажами не травмируя  себе  конечности.
Впрочем, электрический  свет освещал не все помещение, были закоулки, где мрак стоял
с  начала  открытия  этого магазинчика. Но этот  вечный  полумрак  придавал  какую-то
таинственность вещам, некоторые из которых  лежали  на полках со времен царя Гороха.
Хозяин  магазинчика, Ерофей  Максимович, сжившись десятилетиями со своим товаром,
сам стал  похож в некотором смысле на экспонат, от которого пахло забвением и в тоже
время  несло какой-то загадочной  значимостью.
Годы, проведенные  между полок, частично сказались на здоровье. Он терял  зрение,
но память казалось, была не подвластна болезням. Едва передвигаясь  больными ногами,
он с легкостью  находил нужную  вещь, будь та принесенная   недавно  клиентом,
либо  лежащую  здесь годами, о  которой, принесший её хозяин, уже давно  позабыл.
Были даже  вещи,  с которыми в тайне антиквар  желал никогда не расставаться.
Сжился с этими вещами и не предствлял  свой  магазинчик  без них.
В данное  время  он сидел  на низком кожаном  диванчике. Пододвинув к себе табурет,
Ерофей  Максимович  разложил  на  нем   огромный  старинный альбом, обшитый
потертым бархатом, который от времени готов  был  расползтись по швам и скатится
на давно не крашенный, зашарканный   пол. Не позволяя  этому  случится,  антиквар  одной
рукой   поддерживал обложку, другой держал огромную  лупу, с помощью которой
он внимательно  изучал  содержимое  чьей-то  некогда семейной реликвии.
И хотя на носу его сидели  совершенно новые  очки,  зрение  его стремительно портилось
и в ряде  случаях без  вспомогательного  увеличительного  стекла, он уже не мог  обходиться.
Его совсем  не интересовали лица  давно  ушедших из этой жизни людей. Он разглядывал
здания, улицы и парки,  на фоне которых снимались  бывшие хозяева толстого альбома.
Город на фотографиях - это  послевоенная  Одесса, которую  Ерофей Максимович  покинул
в подростковом возрасте, следуя с матерью и братьями за  отцом, получивший назначение
на место  преподавателя   в тульский   артиллерийский  инженерный  институт.
Вглядываясь в  фото  черно-белого изображения, Ерофей Максимович пытался определить
название улицы  или хотя бы вспомнить какой-нибудь эпизод из своего детства связанный
с данным  местом. Это  ему  иногда  удавалось,  и сладкие воспоминания  грели  сердце
одинокого старика.
Внизу  стукнула  дверь. Кто-то поднимался  по  старой скрипучей  лестнице.
На лице  старика отразилось  недовольство, но эта мимолетность  тут же исчезла.
Антиквар с годами  научился  при клиентах вести себя галантно, невзирая  на плохое
настроение  или  признаки  развивающихся старческих  болезней.
Ерофей  Максимович  аккуратно  поправил покосившиеся фотографии, закрыл  альбом и
убрал  его на видное  место, решив в свободную минутку вернуться к приятному занятию.
Пошаркав  навстречу  посетителям, антиквар определил на слух, что их  было двое.
Так оно и было, когда между стеллажами просунулись  один за другим двое мужчин.
-Здравствуйте, Ерофей  Максимович!
-Здравствуйте, - наметанный  взгляд  старого  антиквара определил в одном  из посетителей        знакомого мужчину, который уже не однократно  наведывался  в магазинчик. И даже
припомнил,  по  какому  делу. И хотя мужчина  всегда  приходил не один, второй посетитель
старику  был  не  знаком.
 - Проходите, - Ерофей  Максимович сделал  соответствующий жест рукой.
Не знакомый  молодой мужчина, поблагодарив, присел  на диванчик. Пожилой, уже не
однажды посещавший   антикварный  салон, остался стоять, с показным  интересом 
рассматривая  разложенные  на полках  предметы
 - А у вас, Ерофей  Максимович, ничего не меняется.
 - Вы это про что, Виктор  Михайлович?
 - Этот фолиант, - Виктор  Михайлович  взял с полки тяжелую книгу, - я уже  видел
   его в прошлый раз. Эту  книгу  так и не купили?
 - Возможно,  её  никогда и не купят, - невозмутимо ответил антиквар.
 - Зачем же вы ею занимаете  место на полке?
 - Странный  вопрос, Виктор Михайлович, - Ерофей  Максимович  вежливо забрав книгу
у посетителя, аккуратно поставил  её на прежнее место,- надеюсь, вы посетили  меня не
   для того, чтобы   поинтересоваться  судьбой данного фолианта, как вы изволили
   выразиться.
 - Вы не любите отступления в беседе? – мужчина достал носовой платок и тщательно
вытер им руки.
 - Я стар и мне осталось не так уж много, - Ерофей Максимович также вынул из нагрудного
кармашка  платочек и протер им  обложку книги, - я спешу  жить и поэтому  отступления
   мне не к чему.
 - Ну, извините, если что не так, - Виктор Михайлович присел на диванчик рядом с молодым
мужчиной, который  до сего времени с нескрываемым любопытством оглядывался по
сторонам, - как поживают  наши  друзья с этого городка? Простите, но забыл его название.
 - Простите, но я никогда не интересовался  здоровьем наших  друзей.
Посетитель поморщился.  Но терпеть своенравного  старика  приходилось.
 - Ерофей  Максимович, вы поддерживаете с молодыми  людьми связь?
 - Дня три назад я с ними  разговаривал. Сначала  поговорил с Сергеем, которого покусало
   какое-то животное и он несколько дней  отлеживался в больнице. Когда я вдруг  узнал,
   что парень  крутит амуры с сотрудницей  музея и совсем наплевательски  стал относится
   к  своим обязанностям, я позвонил его напарнику и пригрозил, что найдем  других
   исполнителей по данному делу.
 - Эта угроза возымело какое-нибудь  действие?
 - Не могу  сказать, - устало проговорил  антиквар.
 - Но у вас, как я знаю, там есть соглядатай?
 - Она не вмешивается в дела и держит  нейтралитет. И не надо называть её  нехорошим 
   словом.
 - Женщина?
 - Да. Моя знакомая. Директор местного  музея.
 - Получается, что  парень крутит  амуры с вашей  знакомой?
Старик  промолчал. Ему  почему-то не хотелось обсуждать  эту  тему.
Виктор  Михайлович встал и несколько минут  короткими шагами покорял небольшое
пространство  между стеллажами и продавленным  кожаным  диванчиком. Повисла
неопределенная тишина. Ерофей Максимович устал  стоять, но садится почему-то  не
желал.   Второй  посетитель   продолжал  разглядывать   помещение,  не проявляя
видимого  интереса к  разговору.
 - В столице  появилась  старинная  икона из этого городка, - Виктор  Михайлович
поморщился, - черт, не помню названия этого городка.
 - И что? – Ерофей Максимович недоуменно  пожал  плечами.
 - Принес её какой-то профессор, у которого  дача в этой местности. Нашел  её  под домом
   в карстовой  пустоте.
 - Откуда она там?
 - Икона в очень плохом состоянии. Изображение едва просматривается. Специалисты
   предполагают,  что в земле доска находилась не менее  четырех веков.
 - Скорее всего,  хозяин иконы  прятал её от недругов. В 15, 16 веках  происходили
   частые набеги крымских  татар, которые пытались  поправить  свои финансовые  дела
   на  Руси.  Заодно жгли  христианские  церкви.  Прятать  было что  и прятать можно
   было  только  в земле, которая до сих  пор прекрасно  хранит  тайны.
   Карстовая  пустота прекрасно подходила для этих  целей. Сейфов несгораемых в те
   неспокойные  времена, к сожалению,  не было.
 - Ваше  предположение  интересно, - Виктор  Михайлович остановился, посмотрел
на старого антиквара, потом на второго посетителя, который за все время  так и не проронил
не единого слова.
 - Историю  Тульского края я знаю, - просто заявил  Ерофей  Максимович, - данный город
   в те старые   времена стоял на засечной  черте и охранял  окраины московского царства.
   В случае  набега татар, поселение, которое состояло из  служивых людей,  принимало
   на себя основной удар врага.  Женщины и дети прятались в близ лежащих непроходимых
   чащобах, из которых, собственно, и состояла  засека. Ценности же временно  принимала
   земля.
 - Экскурс  в прошлое  интересен, - перебил  антиквара  Виктор  Михайлович, - но вернемся
   к иконе. Надо проверить, не связано ли эта  икона  с  теми церковными  сокровищами,
   которые  в 20-х  годах уплыли  под землю  от нерадивых большевиков.
Виктор Михайлович  продолжил  измерять  шагами пол, который до него был  тщательно
зашаркан  тысячами любопытных  посетителей.   Ерофей  Максимович  решил все-таки
присесть  на  диванчик, разумно  предположив, что разговор может затянуться.
 - Из перечисленных вещей в списке  ОГПУ икон не было.  Большевики  не  считали
   ценностью  деревянные  дощечки с ликами святых. Их просто сжигали.
 - Повторяю, надо проверить.
 - Как  это вы собираетесь  проверить? – поинтересовался  старик
 - Поэтому мы и явились к вам  в надежде услышать дельное  освещение сложившегося
   обстоятельства, - Виктор  Михайлович остановился посреди комнатки. Увидев
недоуменный взгляд антиквара, продолжил, - ваши  ребята  не справляются  с одним  делом,
   можно ли доверить  им также проверку  вновь  появившихся фактов.
 - Почему вы решили, что они не справляются?
 - Вы ведь  сами их  подгоняете, не так ли. Только что вы изволили  сказать, что пригрозили
   им что можете  передоверить это  дело  более расторопным  ребятам.
 - Это была  только  формальность.
 - Боитесь не дожить до результатов.
 - Вы переходите за рамки  приличия.
 - А мне плевать. Вот уже два месяца  они колесят  вокруг города, пытаясь  проникнуть
   в карстовые пустоты, которыми, судя по фактам,  кишит  эта местность.
 - Они уже  проникли внутрь.
 - Ну и что они там обнаружили?   Собаку, которая покусала их.
 - Мы можем и разорвать контракт и вернуть вам деньги.
 - И как вы себе это  представляете, ха, ха, - Виктор  Михайлович расхохотался, но  потом
резко оборвал смех, - мы доверили вам тайну, Ерофей  Максимович.  Вам и  вашим друзьям,
   которых  вы рекомендовали  как специалистов  в  своем  деле.  Кроме  того  мы потеряли
   уйму  времени. Теперь же, когда вы видите, что дело не выгорает, хотите выйти из него
   не замарав своей  репутации. Ну,  уж нет. Кроме того, ваш человек, которого вы призвали
   помочь в наших  поисках, становится  любовницей одного из  членов  весьма сомнительной
   компании. Это уже  вообще  ни в какие  рамки …
 - Послушайте, вы.   Ваши вещички, происхождение  которых  весьма  туманно,
   отлеживаются  у  меня  годами. Но я ни когда  не интересовался,  каким  образом они
   к  вам  попали и почему  вы не желаете их  продавать, хотя  покупателей я бы нашел.
   Репутацию  вы  попортили   мне  давно, и я уже не раз пожалел, что связался с вами.
 - Просто я ищу  клиента, - посетитель  пропустил  мимо  ушей  последнюю фразу, -
   и хочу  продать  свои  вещи за хорошую  цену.
 - Вам надо ехать в Швейцарию. Там чтобы  легализовать краденый  товар достаточно
   чтобы  он отлежался в  антикварной  лавке три года. В России  этого момента  вы
   будете ждать  всю  жизнь.
У Виктора  Михайловича  задергалась левая бровь.  Глубоко вздохнув, он постарался
успокоится. 
 - Ерофей  Максимович, я плачу  вам неплохие  деньги за амортизацию  своих  вещей.
   Зачем  поднимать эту  тему. Ведь для вас это  неплохой  прибавок к вашей скудной
    зарплате.
 - Извините, вы сами начали. Я уже  стар и не люблю,  когда на меня  давят.
 - Хорошо забудем  инцидент и вернёмся к нашей проблеме…
 - Но я не вижу  проблемы в нашем  деле.
 - Но я не могу  больше  ждать.
 - Что же вы предлагаете? –  перебил  его  старый  антиквар.
 - Я привез  с  собой своего человека и желал бы, чтобы его внедрили в группу.
 - Какими  словами  вы  пользуетесь. «Внедрили».
 - Если вам уж нечего сказать, Ерофей  Максимович, то не привязываетесь к словам.  Этот
    человек  перед  вами.
 - Я догадался.
 - И зовут  его  Андрей.
 - Мне  не  зачем  знать  его  имя?
 - А вы сейчас  позвоните  нашим  друзьям. Как их там. Сергей? Михаил? И сообщите им,
   что их полку  прибыло.   Пусть встречают. Вводят в курс дела.
 - Проявим недоверие к ним, - проговорил антиквар, рассматривая   второго гостя.
 - Как хотите, так и понимайте, - произнес Виктор  Михайлович, присев  на диванчике
Несколько  раз  Ерофей  Максимович набирал номер Сергея  Морозова, потом и Михаила,
но ответа  не  последовало. Абонент вне зоны достигаимости, сказали в трубку.
Антиквар развел  руками, он сделал  все что мог. Потом набрал номер мобильного телефона
директора краеведческого музея.
 - Слушаю, - в трубке приятный  женский голос.
 - Здравствуйте, Лидия  Григорьевна. Это я Ерофей  Максимович.
 - Я поняла.
 - Я хотел бы узнать, Лидия  Григорьевна, как там ребята?
 - Вы окончательно  хотите  сделать из меня доносчика, Ерофей  Максимович?
 - Они оба не отвечают  на мои  звонки. Я беспокоюсь, не случилось ли что.
 - Мы недавно  встречались с Сергеем. Я ему  предложила  посмотреть новые  поступления
   в наш  музей. Документы,  относящиеся  к 19  веку, а также к началу  двадцатого. 
   Он обещал  зайти.  Пока он  этого  не сделал.  По телефону  мы  не разговаривали. Зачем?
Последнее  слова Лидия Григорьевна постаралась  произнести с полным  безразличием.
Поблагодарив, Ерофей Максимович, отключил  телефон и сунул его в нагрудный карман.
 - Ну вот, - сказал он  неопределенно.
 - Что вы  этим «ну вот»  хотите сказать?
 - Они под землей и выполняют ваше  задание, Виктор  Михайлович.
 - То, что они не отвечают на ваши звонки, совсем   не означает, что парни находятся   вне
   зоны доступности.  Быть может они не хотят разговаривать с вами, так как им просто
   напросто  нечего  сказать.
 - Я вижу,  вы настроены  против них.
 - Не имею  против них ничего.  Мне  надо результаты  заказанной  работы. А их  нет.
   Андрей  поможет  ускорить  поиски.  Я мог бы послать его в этот городок со странным
   названием, которое совсем не держится в голове, инкогнито.  Но заметьте,  не делаю этого.
   Я желаю, чтобы  Андрей  работал  в  компании  с вашими  парнями.
   Не спорю. Может  им действительно трудно проникнуть  в  карстовые пустоты  города.
   Но  втроем-то будет  куда  легче  это сделать.
 - Может вы в чем-то и правы, Виктор  Михайлович.
 - Вы сегодня  неприветливо  встретили нас, Ерофей  Максимович. Может, мы явились
   не вовремя. Так уж, извините нас.  Я понимаю, все-таки  возраст.
 - Это мой возраст, - пробурчал  антиквар, удивляясь  смене настроения  гостя, - пусть
   едет  ваш  человек на помощь  ребятам. Познакомится  с городом, снимет квартиру  или
   номер в гостинице. За это время  ребята выйдут на связь, и я их сведу с этим, как его?
 - Андреем. – Виктор Михайлович  подойдя к старику, нежно  обнял  его за плечи, - слышу
   разумное  предложение и я рад, что мы пришли к единому  мнению.
Антиквар повел  плечом  желая сбросить  руку  назойливого гостя. Виктор Михайлович
понял, что приятного  общения все равно не получится и принялся прощаться  с крайне
неприветливым  стариком.
Прощание  растянулось  еще  на несколько минут. Обговорили  детали. Виктор Михайлович
хотел,  чтобы его доверенный  человек, Андрей, сразу  включился в работу и в некоторых
ситуациях  брал   руководство на себя.  На что  антиквар  скептически  отвечал, что Сергей
вряд ли  позволит кому-то  командовать  собой и, по его  мнению, такой  расклад  дел
только  затянет  исследование  таинственных  пустот под  городом и  поиск   мифических
сокровищ.
Виктор  Михайлович  остался при своем  мнении и в таком настроении он покинул
антикварную  лавку, забрав с собой молчаливого молодого  парня.
Когда  Ерофей  Максимович  остался  один, то  готов  был скрежетать зубам  от злости и
негодования.  Каждый раз,  когда к нему  приходил  этот человек  со своей наглостью
и бесцеремонностью, старик  терялся и   надолго выбивался из размеренной  колеи
повседневной  жизни.
Когда и как он умудрился  попасть под  влияние Виктора  Михайловича, антиквар уже
не помнил. Но понимал, что его сгубила  жадность и та мизерная  зарплата, из-за которой
так  и не состоялась его счастливая семейная  жизнь.  Жена от него попросту  ушла.
Пытаясь на старости  лет  разбогатеть, он только усугубил  свое одинокое существование.
Достав с полки альбом и открыв его на нужном месте, старик уже не испытал  то
удовольствие, которое владело  им, когда  пару часов назад мысленно  прогуливался
по  городу  своего  детства.
Убрав альбом назад на полку до  лучших  времен, Ерофей Максимович, достал  телефон
и долго вертел  его в руках, пока не решился  позвонить.
 - Ты не обижайся на старика, что опять звоню.
 - Что-то случилось, Ерофей  Максимович?
 - Ты  не в курсе,  ребята отправились  в подземелье?
 - Какое подземелье? – голос в трубке сорвался
 - Сергей разве тебе ничего не говорил о карстовых  пустотах  под  городом, которые
   ребята собирались исследовать?
 - Нет. Вернее, говорил о каком-то  Муркачеве, который   в   30-х годах прятал
   сокровища где-то в пещерах на окраине города. И что же они полезли искать
   эти  ценности. Но ведь это абсурд.
 - Почему, Лида?
 - Я читала документ, где сказано, что Муркачев на вырученные деньги  от продажи
   ценностей, покупал продукты  для  бунтующих против власти  священников.
-Почему ж ты не сказала об этом  Сергею?
-Говорила. Обещал зайти, почитать документы. Но  так и не зашел.


2.

Вечером  Андрей, человек  Виктора  Михайловича,   отправился к месту  своей  новой
работы. В чем состояла его работа, мы узнаем  позже, официально же был послан
Виктором  Михайловичем  помогать местным  поисковикам в обнаружении
церковных  ценностей, по версии того же  Виктора Михайловича, спрятанных
в карстовых  пустотах провинциального городка.
Андрею городок  понравился.  Потому, что все  достопримечательности  сгрудились
в  одном месте. Он обратил на них  внимание  чисто из  практических  целей, для
ориентации.  Полуразрушенная колокольня  видна  была со всех  концов  города
и манила к себе заезжего ротозея, который стремился сфотографироваться на фоне  этой
древности. Рядом лежала в развалинах  еще одна  церковь, впопыхах  накрытая  каким-то
профильным железом. Говорили, что в этих развалинах  идет воскресная  служба.
Верилось.   Потому, что в провинции осталось  после  Советов  тысячи полуразрушенных
храмов, а на восстановление  былой  красоты  божьих домов не у каждого  поселения
находились  деньги.
Андрей обратил  внимание на другую церковь, недавно отреставрированную.  Она горделиво
сверкала  на солнце и его  лучи  отражались  на  бронзовых  боках многочисленных
колоколов и колокольчиков, развешанных  под  куполом  храма.
Здесь, где-то  не далеко должен быть  дом московского  профессора, который привез
в Москву  старинную  икону.   А вот, наверное, и он.  Куча песка, обломки кирпичей.
Говорили, что профессор  недавно купил  дом и затеял  ремонт. Андрей  огляделся.
По улице  он не заметил более никакого строительства, поэтому, вполне удовлетворенный,
направился  к выбранному жилищу. Забора и калитки, как таковой, не было, поэтому
молодой  человек, прошел во  двор.  Постучав в дверь и не получив никакого ответа, он
толкнул  её носком ноги. Дверь  приоткрылась.
В доме  так же  беспорядок, сопровождающий  каждый  российский ремонт.
Внимательным   взглядом  осмотрел все комнаты, но его больше всего заинтересовала
дверца  люка в прихожей, в полу. Вглядевшись в темноту подвала, он ничего  не увидел
и  машинально  осмотрел стены  прихожей в поисках  выключателя.
Кто-то  прильнул к окну. Андрей плотно  прикрыл дверку подвала и отошел в сторону,
ожидая прихода хозяина. Но  в дверь никто так и не вошел. Удивленный  Андрей встал,
решив узнать, кто же бродит под окном. Не хозяин ли? Крайне неприятно получится, если
это действительно хозяин  дома и  он спокойно хлопочет во дворе по хозяйстве, а у него
в доме  сидит  незваный гость. Тогда разговор может и не получится, а Андрей  не  хотел
бы  огорчить  Виктора  Михайловича.
Дверь открылась. Вошел  пожилой  мужчина. Остановившись на пороге, вопрошающе
уставился на Андрея.
 - Дверь была не заперта, я и вошел, - сказал Андрей и протянул руку  Каблукову.
Тот  вяло  пожал  её, но ничего не ответил.  Явно  ожидая объяснения непрошенного  гостя.
 - Я долго стучался в окна и двери, - продолжил  Андрей без смущения, - было бы обидно
   проделав  долгий путь, вернуться ни с чем.
 - А с чем бы вы хотели вернуться, - хозяин был не расположен к дружеской  беседе.
Андрей  улыбнулся, чем немного  разрядил обстановку.
 - Меня зовут  Андрей.
 - Иван  Семенович.
 - Можно ли где-нибудь присесть, Иван  Семенович,  и обсудить все по порядку.
Каблуков  пригласил молодого человека на кухню, но чай  предлагать не стал, неприязнь
к незваному гостю  нарастала. Хотелось, чтобы тот скорее покинул  дом.
 - И что же мы с вами будем обсуждать?
 - Я по поводу иконы.
 - Вы из экспертной комиссии? – на лице  астрофизика проявилось заинтересованность.
 - Не совсем так, - Андрею не нравилось объясняться,-  мы совсем из другой организации.
 - Кто это «мы»? – Каблуков увидел, как посерело лицо собеседника.
 - Те, которые хотят знать, где вы нашли эту старинную икону и тот золотой пятирублевок,
   который вы оценивали в одном из антикварных  салонах  Тулы.
 - Я нашел  их.
 - Где?
 - Здесь, при разборке одной из стен, при ремонте  дома.
 - Если вас не затруднит, покажите  это место, - Андрей  встал, предлагая сделать это
и хозяину  дома.
 - Ничего я показывать не буду, - Иван  Семенович  направился к двери и широко
распахнул  ее, - попрошу покинуть  мое  жилище.
Андрей ожидал такой реакции хозяина и поэтому  опять присел на  скрипучий  стул
и закинул  ногу  на ногу, показывая этим, что не собирается покидать  это место, пока
не добьется  своего.
 - Мне что, полицию  вызвать? – от возмущения голос Каблукова стал  прерывистым.
 - Послушайте, Иван Семенович, думаю, вы не глупый человек. И знаете, что с полицией
   у вас проблем  будет  больше, чем с нами.
 - Почему же?
 - Потому, что  власти  также будут  выяснять, где вы взяли  эту икону и золотую  монету,
   которая, уверен, у вас не одна.
 - Я нашел  икону у себя в доме, - Иван Семенович чуть ли не кипел от возмущения.
 - Почему же вы не хотите показать  место, где ее нашли?
 - Если надо, я покажу  это  полиции, но не вам, а сейчас убирайтесь, - Иван  Семенович
дрожащей  рукой показал на дверь. Андрей  продолжал  сидеть, широко улыбаясь
и покачивая  ногой. Но голливудская улыбка  скрывала раздражение неудачей, которая
постигла его в первые  же часы пребывания в этом  странном городе, где  пахнет
советской  историей и  люди  все еще  доверяются  властям и  милиции, то есть полиции.
 - Убирайтесь, - рука с мелко дрожащими пальцами показывала  на широко  распахнутую
дверь, в проеме которой  стоял грязный и  усталый  Роман.
Улыбка исчезла с лица Андрея, и он резко напрягся, подавшись вперед. Иван  Семенович
повернулся, чтобы узнать причину  резкого изменения  поведения  наглого посетителя
и был  несказанно  обрадован появлению пропавшего  спортсмена.
Только  присутствие   чужого  человека помешало  астрофизику полностью  излить свои
чувства.  Однако  бросившись к Роману, он крепко обнял  парня. 
Роман, мечтающий о ванне и плотном обеде, проявил чувство  этикета, спросив Каблукова
не помешал ли он разговору.
 - Да что ты, Роман, - в присутствии  альпиниста, Иван Семенович почувствовал  себя
в безопасности, - какой может быть  разговор с этим  проходимцем.
 - Даже так, – заинтересованно продолжил   Роман, - что же этот  проходимец  делает
   в вашем доме, Иван  Семенович?
Андрей встал  и, проходя мимо Каблукова и Романа, буркнул, - увидимся.
 - Объясните, что здесь произошло? – Роман проводил взглядом незнакомца.
 - Так, - отмахнулся  Иван  Семенович, - человек  ошибся адресом. Лучше  ты расскажи,
   где столько  времени был. Неужели  под  землей?   Страх  божий.
 - Да уж, действительно.
 - Один. Под  землей. Жуть.
 - Представьте себе, что не один, - и, видя заинтересованность в глазах  профессора,
продолжил, - в этом  подземелье  творятся таинственные  вещи  и бродят странные люди.
И Роман   вкратце  рассказал, что с ним  случилось. Иван  Семенович с интересом слушал
парня и искренне  переживал за  его подземные похождения.
 - И как же  ты  освободился от этого мерзкого человека? – сочувственно  спросил он.
 - Очень долго я кружил по подземным переходам, которые  немного   изучил ранее,
   стараясь  измотать этого человека. Но, в конце  концов, через сутки, наверное,  или
   двое понял, что измотать мне его просто не удастся.  Крепкий  попался мужик.  Кажется,
   он  начал  догадываться о моих  маневрах.
 - Что же дальше?
 - Я решил направиться к колодцу, из которого и попал в подземелье.
 - Тот человек, как я понимаю, думал, что ты ведешь его к кладу.
 - Именно, - продолжил  Роман, - но когда ход сузился, я уже не мог передвигаться
   со связанными  за спиной  руками.  Долго я торговался с этим мужиком,  чтобы он
   развязал  мне руки.  Он боялся  это сделать, так как чувствовал, что может, не справится
   со мной. Но другого выхода у него не было. Семен, так звали мужика, развязал  мне
   руки и светя в глаза фонарем, приказал  двигаться вперед. В одной руке он держал нож,
   который  Семен  достал из моего  рюкзака.
   Я пополз вперед на ощупь.  Впереди была темнота.  Сзади мелькал свет фонарика,
   который держал в руках  Семен. Изловчившись,  ударил его ботиком в голову.
Роман замолк. Ему неприятно было воспоминание.  Иван Семенович  смотрел на тяжелые
высокие ботики с шипами, с которыми Роман  никогда не  расставался  в своих
путешествиях.  Он их  одел, спустившись в подземелье.
 - И что? – спросил  Иван Семенович, хотя понял, рассказ  Романа закончен.
 - Все,- сказал  Роман  устало, - я пополз вперед. Сзади  было тихо, впереди  показалось
   пятно дневного света. Я благодарил Бога, что   сделал  это   вовремя.
Иван  Семенович разогрел  на  газовой  плите  обед и сейчас  сидел  напротив  Романа и
с  удовлетворением  наблюдал,  как молодой человек  с  большим  аппетитом   уплетал
его не хитрую стряпню. В течении нескольких дней Роман  превратился из малознакомого
друга  его сына в близкого  ему  человека.  Которого,   он из-за свой  прихоти, а может  быть
мечты  о  призрачном кладе, подверг большой  опасности. И  этот человек  пока не в чем
не упрекнул  незадачливого астрофизика.
Дела  принимали нежелательный  оборот.  Дощечку с еле  просматриваемым  изображением
некоего святого он отвез  знакомому  реставратору, который  пообещал показать в свою
очередь  своему знакомому, разбирающемуся в древней  иконописи. Слух о найденной
старинной иконе дошел  до криминальных  кругов, специализирующихся   на антиквариате.
То, что старая облезлая  икона заинтересовала знающих  людей большой  плюс  деревянной
дощечке. Это говорит в пользу  того, что эти люди знают об этой иконе гораздо больше,
чем он, стихийный  хозяин найденной  вещички.  Конечно же, людей  делающих бизнес
на старинных вещах, заинтересовало место, откуда явилась на свет сия  икона.
В советское время иконами кишела глубинка и  часто появляющиеся этот вид живописи
на рынке никого  особо не интриговало.
Иван Семенович вспомнил, как в молодости ездил к родственникам во  Владимировскую
деревню. Как-то  проехали  в соседнюю деревеньку.   Там очень  древний  старик, у которой
только-только умерла супруга,  раздавал старые  иконы.    Дядька  Каблукова взял в руки
стоящую у стены бревенчатого дома большую, в пол человеческих  роста, икону. Подержал
её и поставил на место. Она ему не понравилась, потому, то была  изъедена насекомыми –
древоточцами  и покрыта  вековыми  трещинами.
Взял  себе другую, стоящую  рядом.  Красивую,  в окладе.
Что мы знали, выросшие при советской  системе мышления о бизнесе, рыночной системе,
выгоде, вкладывания денег в искусство.
А рядом стоял  высохший  сгорбленный  дед.  В руках  держал  большой серебреный  крест.
Только за  него он просил какие-нибудь  деньги.   Не знаю, продал  ли он хоть  часть своего
богатства, нажитое  не одним  поколением.
Прошло  время. Пришел развитой капитализм. Все везде превращали в деньги. А деньги
вкладывали в недвижимость, золото, предметы искусства. Хорошим вложением  свободных
денег  стали старинные  иконы.
На них  началась охота.  На престижных аукционах очень древние иконы шли за  очень
хорошие   деньги. Старые иконы, писанные ранее 16 века, занесены в каталоги и история
передвижения этих предметов  живописи  прослеживается так же, как  родословная
аристократических   домов. Вновь  появившаяся   древняя икона вызывала живейший
интерес не только у почитателей этого вида коллекционирования, но и у структур весьма
далеких от соблюдения правил честной игры.
Случилось это и с найденным  Иваном Семеновичем  отголоском  прошедших  времен.
Роман  спал, привалившись на стол. Единственная  в доме кушетка  стояла в дальней
комнате  дома. Перевести  Романа  туда,  не разбудив мускулистого  спортсмена, вряд ли
удастся тщедушному профессору.  Поэтому Каблуков  не стал  будить парня.
Он вышел из дома, надеясь, встретится с любопытной  соседкой, и поговорить с ней о чем
попало, лишь бы убить  время и отогнать из головы  нехорошие   мысли.
Старушка действительно  копошилась на своем участке и время  от времени  поглядывала
в сторону  дома новоявленного  и  таинственного  соседа.
Увидев  вышедшего из дома  Каблукова,  она  сделала вид, что её совсем  не интересуют
события, происходящие по ту сторону ее забора. Старательно обрывая  сорняки вокруг
цветущей роскошной  розы, она повернулась  спиной к соседу, давая тому понять, что
совсем не желает с ним  разговаривать.
 - Какая  у вас чудесная   роза,- сказал астрофизик, надеясь  этим комплементом
разжалобить  соседку. И попал в точку.
Баба  Аня  разогнулась, показывая  улыбку.
 - Вы правду  так считаете?
 - В Москве  на ВДНХ вряд ли найдете  красивее, - Иван  Семенович чувствовал, что
переборщил с похвалой, и  мысленно перебирал темы, на одну из которых  можно перейти
не обидев  соседку.
 - Да уж  не преувеличивайте, - сказала старушка, показывая прекрасные вставные  зубы.
 - Ну, в цветах, конечно, я не знаток…
 - Похоже  на  правду, - перебила его баба Аня, - говорите, что хотели спросить?
 - Хотел бы узнать  о прежних  хозяевах моего дома и о самом  доме, конечно.
 - Прежний  хозяин, Федор, жил  бобылем. За год до вашего  приезда, родственники
   определили  его в дом  престарелых.
 - Я уже это слышал, Анна  Васильевна, -  Каблуков вдруг  вспомнил  отечество старушки, -
   До него, до Федора, кто здесь  жил?
 - Там  вообще  странная  история  произошла.  Исчезла вся семья. Главу  семьи, которого
    сначала обвинили в убийстве  своих домочадцев, заточили в психушку, где он и помер
    не надолго пережив свою  жену  и детей.
 - Можно  поподробнее, Анна  Васильевна.
 - Подробнее никто не знает, - вздохнула  Анна  Васильевна, - глава семьи  был в отъезде.
   Толи в командировке, толи ещё где. Вернулся,  нет  семьи. Слышала, будто у него были
   двое  мальчиков, ну и, естественно,  супруга. Так вот. Муж  вернулся и давай искать
   свою  семью. День ищет, два, неделю. Поднял  на  ноги  милицию.  Ну,  конечно,  под
   подозрение  попал он сам.   Могли бы дать и расстрел, но трупов так и не нашли.
   Отделались  тем, что отправили  мужика в психиатрическую  больницу, где  он так
   и сгинул в безвестности.
 - Странная история, - промолвил  Каблуков.
 - Это ещё не все.
 - А что ещё?
 - Когда ещё  отец  семейства был в отъезде, в доме  произошел взрыв.
 - Да ну...
 - Очевидцы  рассказывали, дом приподнялся на несколько сантиметров  и рухнул  опять
   на  фундамент. Но устоял. Пылью  покрылась  вся округа.  Потом уж когда мужик
   объявился и учинил  розыск  своих  домочадцев, полиция, опросив  свидетелей, решила,
   что в доме хранили взрывчатые вещества, как они выразились тогда.
 - Ну и что?
 - Я уже сказала, ничего не нашли. Мужик сошел с ума, его упрятали в психушку.
   Дом  никто не покупал  долго. Потом  во время  перестройки, когда  деньги совсем
   обесценились, его задешево купил  у  родственников  несчастной   семьи  Федор.
 - Странная  история, - повторил  Иван  Семенович.
 - Куда уж страннее, - участливо проговорила   баба  Аня.
 - А вы, Анна  Васильевна, сами как думаете, что там произошло?
 - А что люди думают, то и я, - промолвила Анна Васильевна, а Иван  Семенович
понял, что продолжение  странной  или, скорее  всего,  страшной  истории не  будет.
А последний  его вопрос звучал для  проформы, его совсем не интересовало  мнение
старушки. Был интересен  сам факт произошедшего в былые  времена  происшествия.
Зазвонил мобильный. Номер  высветился незнакомый. В трубке  молодой женский голос.
 - Извините  меня, это не вы сегодня  были в музее?
 - Ну да? А кто это говорит?
 - Директор  музея. Мы с вами сегодня  разговаривали. Я потеряла номер телефона, который
   вы мне оставили, поэтому я не совсем была уверена, по адресу ли  звоню.
 - Но я вам его оставил  часа три назад.
 - Я успела  его потерять.
 - Так быстро, - усмехнулся в трубку Каблуков, но тут же серьезно переспросил, - так что же
    вы хотели?
 - Встретится с вами.
 - Зачем?  Познакомить  меня со своим  молодым  человеком?
 - Не совсем так.
 - Ну, хорошо, - и  Каблуков  подробно  объяснил  Лидии Григорьевне как найти  его, давая
этим понять, что посещать музей более не намерен.
Анна Васильевна внимательно  прислушивалась к разговору и даже чуть приблизилась,
может  быть, пытаясь  расслышать  голос  собеседника  профессора. Каблуков усмехнулся,
но заметив  сердитый взгляд соседки, сделал  вид, что усмешка была не в адрес любопытной
Анны  Васильевны.
Из дома вышел Роман, и у  Каблукова появилась  веская причина  ретироваться, не расстроив
этим обидчивую  старушку.
 - Это мой племянник, - ответил  он на вопросительный  взгляд  соседки  и  направился
к парню, который, потягиваясь, любовался солнечными зайчиками на маковках  храма.
 - Как все таки замечателен  божий  мир  под  солнцем, - Роман казался  совершенно
выспавшимся.   Его, немного  помятое  после  путешествия,  лицо  приняло прежние 
приятные  черты.  Исчезли  тени под глазами. Этот  факт  радовал  профессора, но Каблуков
чувствовал, что для полного восстановления  сил Роману необходимо продолжительный
полноценный  отдых. И он хотел  сказать это молодому  человеку, но тот уже  определил
дальнейшие  свои  действия.
 - Пойду я, Иван  Семенович, обратно. Под землю.
 - Когда? Сегодня? – Каблуков высказал  неудовольствие, - но ты даже не выспался.
 - Мне не привыкать, - усмехнулся Роман, - меня всегда  тянули  горы  к  себе.  Вот  теперь
   тянут к себе   и пещеры.
 - Едва ли это основная  причина, побуждающая тебя вновь побывать в темном царстве
   неизвестности.
 - Я оставил человека в беде. И не успокоюсь, пока не  узнаю все ли с ним в порядке.
 - Чем больше я тебя  узнаю, тем  вероятнее я могу предсказать твои дальнейшие действия.
    Был уверен, что ты  опять повторишь свое путешествие, но в тайне надеялся, что этого
    больше не случится.
 - Но разве не вы мечтали о сокровищах, - с усмешкой  спросил  Роман.
 - Я и сейчас мечтаю, - просто сказал  профессор и направился к  молодой  женщине,
которая,  миновав  кучу  песка и строительный  хлам,  шла к их дому.

3.

Семена обуял леденящий страх, когда он очнулся  в  кромешной  темноте.  Закрывал ли
глаза, открывал их - картинка не менялась. Чернильный  сгусток  ночи вползал в  мозг,
вселяя в него страх и  безысходность  положения. Хотелось кричать, но из  пересохшего
горла он не смог выдавить приличного звука.
Резко  дернувшись, сильно стукнулся головой о неровную поверхность свода. Это привело
Семена в чувство и он, наконец, понял, что сжимает в руке фонарик, который мог бы
покончить с подземным  мраком. Но фонарь бездействовал. Семен потряс  его и тот
откликнулся  слабым светлым  пятном,  которое  через  мгновение  растворилось.
в пространстве, не в силах  бороться с вечным  подземным  мраком.
В ногах  лежал полупустой, скомканный рюкзак, который Семен  все время  тащил  за собой.
Несколько  раз он даже  намеревался бросить его  где-нибудь  в узких  проходах подземных
галереях.  Рюкзак  принадлежал  Роману и, выпотрошив его в свое  время, Киреев  считал,
что чего-то стоящего в нем  уже нет, но мечты  о  призрачном кладе  не давали ему  покоя.
И рюкзак  мог  быть очень   сгодиться.
Удача  все-таки  окликнулась на страдания несчастного  Семена.   Подтянув  ногой  рюкзак,
а потом  просунув туда руку, искатель  приключений   нащупал  среди  нескольких 
свертков  с бутербродами  несколько запасных  батареек, а также  запасной  фонарик.
Он тут же  поспешил включить его и был  несказанно  рад, что, наконец, видит свои
грязные  руки и разорванный  местами тонкий  свитер.
Теперь надо было решать о дальнейших  действиях. Осветив фонарем пространство впереди,
подумал, что где-то там, впереди,   молодой  крепкий  мужик.  И второй раз  Семен  вряд ли
справится с ним. Поэтому надо было  двигаться в другую  сторону, а мысли о сокровищах
оставить  до более благополучного момента.
Семен неудомевал,  почему  молодой парень не забрал рюкзак с фонариком и запасными
батарейками.   Тот  прекрасно знал  об их существовании,  раз рюкзак принадлежал ему.
Но разворачиваясь в  каменном  туннеле и  чуть не сломав шею, Семен понял, почему
тот не  забрал свой рюкзак. Он не смог дотянуться до него. Мешало грузное тело Семена.
Опять   пришлось  ползти  приличное  расстояние,  прежде чем ход  расширился  до такой
степени, когда уже можно было встать  на ноги  размять ноющее тело.
Но вспомнив  о  том  парне, который  уполз вперед без  света и  еды, тут же  передернулся
представив  себе  труп, застрявший в узком  проходе.
Может это и к лучшему, что так случилось.  Как его там звали. Кажется Роман.
Как выберусь  отсюда, схожу в церковь, поставлю свечи, подумал Семен, развязывая рюкзак.
Перекусив бутербродом, Киреев  подставил  ладонь под  падающие  с каменного потолка
крупные капли  и запил свой  завтрак вкусной  родниковой  прохладой.
После долгого плутания с Романом по подземным  лабиринтам, Семен  окончательно
забыл  дорогу назад. И сейчас  надеялся  на  случай, который выведет его из той ловушки,
в которую сам сунул голову, польстившись на  призрачные  сокровища.   Однако после
того, как он вытряхнул  из рюкзака Романа золотые  монетки, мысль об  лежащими   где-то
рядом сокровищах,  плотно засела ему в голову. Постукав по карману  джинсов  ладонью
и убедившись, что монеты на месте, Киреев удовлетворенный,  привалился к холодным
камням туннеля. Прикрыв глаза, он пытался вспомнить, сколько же золотых  монет он
положил себе в карман, опорожняя рюкзак незадачливого молодого человека.
Впереди, в мрачном проходе, послышался грохот, а потом  чей-то визг. Ладонь руки,
которую Семен намеревался сунуть в карман, чтобы пощупать тяжелый металл, онемела.
От страха все тело напряглось и начало биться мелкой дрожью. Тошнота  подступила
к горлу, в животе предательски защемило.
Но вокруг  уже  было  тихо.  И через  мгновение  Семен  уже  засомневался, а было ли что-то
такое  в туннелях, от чего он чуть не наложил в штаны.
Надо  было  идти.   Семен успокоил себя, припомнив шум  и странное  эхо,  прежде 
сопровождавшие  его. Но физически   никто не препятствовал ему и это обстоятельство
приподняло  ему  настроение.   Впереди  было  тихо. Окончательно  успокоившись,
Киреев  добрался  до перекрестка. Здесь туннель   раздваивался.
Не раздумывая долго, Семен пошел  по более  просторному  ходу. Ему очень не хотелось
опять пробираться  между  камней  полусогнувшись, что  уже стало причиной некоторых   
болей в области поясницы.
Стало идти легко. Киреев смекнул, что туннель пошел  вниз.  Это его не очень  обрадовало,
так  как  отдаляло   приятный  момент  выхода  на свет  божий.  Но останавливаться не
думал, ведь  другого   перспективного хода, как он  считал, не было.
Между камней просачивалась  вода.  Крупные капли падали с потолка и попадали Семену
за шиворот, что было очень неприятно. К тому же  подземная  дорога резко  пошла  вниз,
Семен   стал скользить  на выступающих среди рыхлого грунта, камнях.
Под ногами стало хлюпать, и вскоре  холодная  вода  добралась  до щиколоток  ног.
Было уже понятно, что  с Романом  они здесь не проходили и Киреев пожалел, что пренебрег
вторым более узким ходом. Там  было  хоть сухо,  хотя в невысоких  туннелях  начинала
нестерпимо  болеть  спина.   
Остановился и прильнул спиной  к влажной  каменной  стене.  Хотелось  домой и чтобы
весь ужас этих  подземелий, наконец,  кончился. Он слышал  визг и ожидал встретить здесь
что угодно, но  только  не туннель, заполненный  водой.
Глухо  отдавался  стук  сердца  в голове.  Надо  было  быстро  решать.  Идти вперед,
в неизвестность, где с каждым  шагом ноги погружались все глубже и глубже в ледяную
воду или  вернуться назад, чтобы  воспользоваться  другим ходом.
Прислушался. Капала вода. Осветил фонарем поверхность  воды. В его сторону  шли
водяные  круги, как от упавшего в воду  где-то впереди тяжелого  предмета.
Но он не слышал всплеска.  Слух задействован  до предела.
Киреев ужаснулся  мысли, что кто-то  или что-то пробирается  ему навстречу.  Отшатнувшись, ударился больно головой  о неровную поверхность подземного  хода,
усеянного выступающими  фрагментами скальных пород. Когда-то в стародавние  времена
природа, стараниями ледников систематически посещавшие русские равнины, перемешала
как в громадном казане местный грунт с приезжими породами.  Перемешав, оставила
в нем пустоты  как в хорошем  голландском  сыре. По этим пустотам   продолжала  свой
круговорот вода,  все более перемешивая  грунт. Когда же вода, потоками мчась по
карстовым переходам, находила  другие  пути в подземельях, прежние  туннели  пустели
и  лишь липкая грязь напоминала  о былых  полноводных  подземных  реках.
В такой  вот  грязи стоял сейчас  наш  Семен  и, как  буриданов  осел, решал  для  себя
очень  трудную  проблему.
Послышался плеск.  Киреев попятился и, развернувшись, постарался быстро покинуть
этот  лабиринт.  Шагая в обратном направлении, Семен  успокаивал себя тем, что  поступил
совершенно правильно. Не был же  он в этом  коридоре.  Не сам, ни с тем  парнем,
с которым  так  грубо  обошелся.  Киреев уловил  себя  на мысли, что  сожалеет о своем
поведении   по отношении  к своему  явному  спасителю.
Ход шел  вверх. Было  трудно  идти.  Он  спотыкался о камни, по которым  скользил,
когда  спускался   по  этому туннелю. Изредка  останавливаясь, он светил  фонарем
в темноту пустоты, которую  только, что  покинул.  Свет фонаря едва освещал  ход, вдали
зияла  чернота. Но было тихо.  Семен окончательно  успокоился.  Он  подумал, вероятно,
тот второй  узкий  ход  только вначале  такой  неприветливый.  С парнем  по имени  Роман
они шли  именно  по нему.  И ведь  ничего.  Не треснула  спина. Ничего, подумал Киреев,
пойду  по  нему  и сейчас. А потом?   Ведь они довольно  долго  плутали  по  этим
лабиринтам. Как же  он найдет  нужное  направление, выйдя  из  очередного   туннеля.
Он не  успел  ответить  себе на поставленный вопрос,  так  как  вышел из  туннеля. 
Впереди зияли  совершенно  одинаковые  два  отверстия.  Семен  был  в  растерянности.
Он не помнил,  из  какого   туннеля  раннее вышел.   Покрутившись   в  маленькой
пещере, он готов был  биться о заклад, что все три отверстия  туннелей  были
скопированы  друг с друга.  Вновь  почувствовав  себя в роли буриданова осла, Семен
стал подумывать, а не шутка ли  это чья-то.  Так ведь можно  сойти и с ума.
Когда  он выходил из подземного лабиринта, где так некорректно  расстались с Романом,
Киреев  ясно  различал два  совершенно разных  входа в  противоположные  туннели,
и  выбрал он  путь в левое  отверстие. Так, так. Ведь  точно, выйдя  на перекресток,
он взял влево, так как вход с правой стороны ему  показался довольно  узким.
Семен  обрадовался, но тут же горечь очередной неудачи, заставило его  заскрежетать
зубами  от  своего  бессилия. Закружившись в этой пещерке, из которого выходило  три
подземных  коридора, он  просто напросто забыл  из которой вышел  последний раз,
убегая от призрачных  подземных  страхов.
Присев  на  каменный  валун, стоящий  у стены  пещеры, Семен решил отдохнуть и,
не спеша, разобраться в сложившейся  ситуации.
Фонарик  заметно стал  светить  слабее. Семен  достал   запасные  батарейки, убедившись,
что они не последние. Он вспомнил хорошим словом  Романа и искренне пожалел  его.
Достав  из кармана  пригоршню  золотых  монет, Семен с наслаждением перебрал  их,
потирая  грязными  пальцами  шершавую  поверхность  благородного  металла.
Вновь  из одной  из туннелей  послышался визг, от которого в страхе  немело тело.
Несколько  монет  упали с ладони на влажный песок.  Семен  определил, с какой стороны
несся жуткий  вопль, после чего вскочил и сунулся в противоположный коридор,
предварительно онемевшей  рукой  опустил в карман  оставшиеся  монеты.
Шел быстрым  шагом, хотя потолок очередного туннеля не  давал разогнуться  во  весь
рост. Нестерпимо  болела спина. Через несколько десятков метров  Киреев  уперся
в стену, но тут же с левой  стороны  обнаружил довольно  просторный  вход в следующий
туннель. Тут я,  конечно же, не был, подумал  Киреев, переступая   невидимый  порог.
Соскользнул  вниз, не чувствуя  под  ногами  никакой  опоры.   Только  сыпучий
песок, о который  никак  нельзя  было  затормозить. Раскинул  руки, рискуя ободрать их
о края  туннеля.   Но   так  же не обнаружил никакого препятствия  по  бокам.  Крепко 
сжимая в  руках  фонарь, с горечью подумал об оставленном где-то там наверху рюкзаке.
Несмотря на тощий  вид в нем еще  хранились пару  бутербродов и несколько  нужных
вещичек, о которых о которых можно уже и не вспоминать, чтобы  не  травмировать
себе  нервы.
Скорость падения замедлилось, так  как  скользил  он  уже под  более пологим углом.
Даже попытался встать на  ноги, но неудачно. Песок  был  очень  рыхлый, ноги  по колено
проваливались в него. К тому  же  эта лавина  песка вместе с ним  продолжала  двигаться,
что  нагнетала  некоторый  страх в душу  искателя  сокровищ.
В стороне  мелькнула площадка, за  которую Киреев  попытался зацепиться, но  тут  же
в ужасе  отдернул протянутую  руку, увидев  скучившихся    на выступе  неких
существ, странно напоминающих   дикую     карикатуру  на  людей,  виденных   Семеном   
когда-то в одном  из  печатных  юмористических  изданий.
Сверкали злобно  глаза сквозь  свисавшие  до плеч  пряди  свалявшихся волос. Все  тело и
полусогнутые ноги  покрывала  бурая  шерсть.  В оцепенении  они   провожали медленно
съезжавшего  по песку  человека.
Очень захотелось Кирееву, чтобы песок  быстрее унес  его подальше  от этого странного
места. Встать и бежать ему  было  некуда, только  как  на каменную  узкую  площадку,
плотно занятую странными  существами. Несколько минут они смотрели друг на друга,
после чего  Киреев заметил, что злоба в глазах  этих чудовищ сменилось  на что-то знакомое, собачее подобострастье.  Заглушая шуршание  песка, слышалось    повизгивание.
Не так страшно стало  Семену, когда он понял, что они смотрели  уже не на него, а куда-то
совсем в сторону. Киреев  повернул голову, чтобы  увидеть предмет их столь  неожиданного
смены  поведения.  Однако этим движением он спровоцировал  движение песка.
Скорость увеличилась, и площадка осталась  далеко позади. Впереди  нарастал какой-то
странный  шум. Успокоившийся  было Семен, опять сильно встревожился, поняв вдруг, что
это шум воды, к которому  он  все это время  стремительнее приближался.
Мгновение   и он летит вниз, в пропасть, сопровождаемый  брызгами водопада. Свободный
полет  заканчивается в воде, в которую Киреев  стремительно  погружается, едва  успев
задержать  дыхание. Остановившись  в  глубине, стал быстро всплывать, помогая  себе
руками. Семен был хорошим  пловцом и физической  силой  Бог его не обидел. Сейчас  же
он чувствовал, что силы его уже  покидают. Не хватало  воздуха, чтобы  достигнуть
поверхности водоема. А есть ли  она – поверхность?
Выкатиться  слезам не давала вода.  Семену  жалко  стало не только себя, но и свою  семью,
ведь  он не удосужился  даже предупредить о своем отсутствии, отправляясь в столь
авантюрное путешествие.   Не хотелось умирать.
Обессиливший, он  рывками  выталкивал  себя  вверх. И о чудо. Поверхность  все таки
была у этого  водоема или скорее всего  озера, раскинувшееся в глубине  недр.
Семен мог обозреть  это чудо  природы. Сумеречный  свет приятно  действовал  на глаза,
которые давно уже  отвыкли от яркого дневного света. Окинув взглядом  пространство
вокруг себя, он не увидел  ничего кроме   брызг  падающей  сверху воды.
Надо было плыть. Уставшему  Семену  тяжело было оставаться на плаву. Тело требовало
покоя и,  недолго думая,  Семен поплыл прочь от низвергающегося  с потолка  пещеры
водопада. У этого водоема  должен быть  берег, думал Киреев, чувствуя как при каждом
взмахе рук у него болят все мышцы тела. Он искал  глазами  источник света, но такового
не было. Не было видно и желанного берега. И когда он лодыжкой  ударился  о  подводный
камень, то был  несказанно рад,  так  как  под ногами почувствовал дно.
Встав на ноги, Семен смог отдышаться.  Впереди  проступали  очертания  берега.
Он медленно побрел к нему, стараясь  более мягко наступать  на острые подводные камни.
Береговая  линия была  покрыта песком, по которому было очень легко  идти. Стен и потолка
громадной  пещеры  Семен не мог разглядеть.   Вокруг  висел  белый, молочный туман, который скрывал   дальние  предметы.
Обессиливший, Киреев присел  на  песок.  Глаза предательски  слиплись и Семен  повалился
на бок, погрузившись в крепкий, но беспокойный  сон.
Проснувшись и открыв  глаза, он долго смотрел  на поверхность озера, по которому  шла
рябь, выстраивая причудливый  узор. Этот узор переливался  иногда красными  бликами,
что  заставило  Семена оглянуться, заинтересовавшись источником  света, который  так
красиво  отражался в водах  озера.
Вдали стоял большой  дом.  Это  видение  заставило  вскочить  Семена и поспешить
к  странному  зданию, громадные  окна которого  светились в полумраке красным,  каким-то
таинственным  светом.   Окна были неестественно  большие. Для здания  высотой в два
этажа в сторону  озера выходило всего  два окна. Но каких!  Подоконники  начинались
чуть ли не у самого  фундамента. А само окно высотой в три или даже четыре человеческих
роста, заканчивалось  почти у края  плоской крыши. Если конечно была  крыша. Со стороны
озеро ничего не указывало  на её  присутствие.
Подойдя ближе, Семен попытался заглянуть в окно. Но ничего не увидел. Окно, излучающее
красноватый цвет, было непроницаемо. И как не пытался  Киреев найти какую-нибудь  щель,
чтобы заглянуть внутрь дома, таковой он не обнаружил.
Это не сильно расстроило его. Продвигаясь   вдоль дома, Семен решил  обойти  это странное,
с точки зрения архитектуры, здание и найти какую-нибудь дверь,  которая по его мнению
должна быть в каждом нормальном  доме. Но дом  этот, конечно же, не нормален, подумал
Семен, завернув  за  угол. Здесь он также  обнаружил  окна, вытянувшиеся  до самого верха
здания, подсвеченные  изнутри красноватым  цветом.  Киреев  отметил, что дом имеет
форму  квадрата, но понять,  для чего вообще  нужны окна в этой  кромешной  темноте  он
пока  не мог. Разве  только привлекать к себе  таких  вот заблудших  путников как он.
Семен  горько  усмехнулся. Заворачивая  за очередной  угол, он уже твердо  знал, что
заветной  двери  ему  не  найти и пробираться в дом надо  другими путями.  Для полной
уверенности он  миновал  третий  угол дома.  Четвертая стена ничем не отличалась  от трех
других. Окна по-прежнему  светились загадочным  красным цветом. Вглядываясь
в непроницаемые  окна,  Семен  пытался  разгадать   загадку странного  сооружения.
Ему показалось, что эта  загадка проста в разрешении  и что в далеком  детском сне  он уже   
сталкивался с  чем-то подобным. Но как он не напрягался  ничего  путного  в  его  голове
не появилось,  и вскоре он оставил  попытку покопаться в своей памяти.
Хотелось  есть. Желудок  бурчал  и не давал голове  нормально   мыслить.
В окне мелькнула громадная  тень. Семен  даже оглянулся, что бы удостоверится что тень
появилась не в окне
Было именно так.  Громадная  серая  птица, взмахивая  широкими крыльями, медленно
исчезла  во мраке  громадной  пещеры.
Впрочем, признаков того, что Киреев находился в пещере, совсем не было. Если мыслить
логически, он должен быть глубоко под землей, а именно в какой-нибудь карстовой
пустоте. Тело  до сих пор помнит, как он съезжал по сыпучему  песку вниз, а потом  падал
с громадной высоты вместе с водами водопада, которого он, кстати, толком и не разглядел.
Был слышен его рокот, да холодные  брызги остужали разгоряченное тело неудачливого
кладоискателя.
А был ли водопад? Почему  он упал в спокойные  воды  тихого  озера?  Куда  неслись,
судя  по звуку, многие  тонны воды, которые должны  были утопить его в подземном
водоеме  или  унести потоком   дальше и разбить о подводную  скалу.
Киреев  передернулся  от неприятных  воспоминаний.
Хотелось есть.  Семен  вернулся к озеру и  набрал  в  ладони воды.  Вода  была  приятна
на вкус и  несколько пригоршней ледяной  водицы  на  какой-то миг  притупили ощущения
голода. Но через несколько мгновений кушать захотелось  снова.
Киреев стоял  и смотрел  на  гладь  озера  по поверхности,  которой  продолжала гулять рябь.
Подняв  голову,  всматривался  в мрачное  пространство  над водой, пытаясь  определить 
точку откуда  он свалился в воды  этого  странного  озера. Но был  непроглядный  сумрак.
И найти какой-либо предмет вдали,  на чем  можно было остановить усталый  взгляд,  было
абсолютно  невозможно. Горизонта, как такового здесь  просто не существовало.
Лишь рябило  красным  оттенком  вода  загадочного озера.  Было  тихо. Даже  шума
падающей  воды  не было   здесь  слышно.
Киреев  осмыслил  свое  положение и  пришел к выводу, что здесь в глубине  недр  вероятно
и закончится его  жизненный путь, который так заманчиво привел его сюда.
Назад  пути  не было, куда податься  теперь, не знал.  Отчаяние поселилось в его сознании.
Однако голод  заставил Киреева  действовать. Не долго размышлял, в какую  сторону идти.
Просто пошел  прочь от негостеприимного дома, по берегу тихого озера, на водяной глади
которого продолжала  играть  рябь, успокаивающе  действуя на воспаленные глаза  Семена.
С каждым шагом туман отступал вглубь, но стен  предполагаемой  пещеры так и не было
видно и лишь извилистый  берег  озера  продолжал  увлекать Семена идти вперед.
Впереди на песчаном  берегу  лежал крупный  предмет, который привлек  внимание
Киреева, тем, что  он двигался, меняя положение относительно  береговой кромки  водоема.
Подойдя  ближе,  с удивлением узрел  огромную  жабу, которая  мутными  глазами в упор
смотрела на приближающего  странника, не проявляя никакого страха  перед  ним.
Семен в нерешительности  застыл на  месте, чувствуя  угрозу, исходящую  от этого мерзкого
существа.  Принял решение обойти   неожиданное  препятствие.  Киреев  не успел  это
сделать, заворожено  глядя  в  приоткрывающуюся  розовую  пасть  чудовища.   Из этой
пасти  мгновенно  вылетел   длинный   язык, конец  которого  с  чудовищной  силой ударил
Семена  в  лоб.  В глазах  потемнело, и он как подкошенный  свалился на прибрежный песок.
Падая, он схватился  обеими  руками за жабий  язык, больше похожий на извивающую
змею, и попытался оторвать  его от  своего лба. Это ему не удалось сделать.  Медленно
жаба стала втягивать свое жало  назад,  в пасть, одновременно  отступая  в  воды  озера.

4.

Сергей и Михаил  плотно  прижались  друг к другу, приготовившись  дорого  отдать
свою жизнь. Незнакомые   существа, сгруппировавшиеся  полукругом недалеко от ребят,
медлили. Это обстоятельство несколько  успокоило  наших  героев и дало  им  возможность
внимательно  рассмотреть  чудовищ.
Свалявшиеся  клоки  шерсти не совсем   закрывали  лица  этих странных  существ. Можно
было разглядеть  длинные  носы, кончики  которых  шевелились, обнюхивая  пространство
впереди них.  Глаза  хоть и поблескивали, но в них не отражались отголоски  разума, что
существенно снижало  возможность   ребят  выйти  из этого положения живыми.
Тело покрыто короткой  бурой  шерстью, чем то напоминающую  шерсть неухоженной
бродячей  собаки. Ноги, если  эти полусогнутые  конечности можно назвать так, короткие. Поэтому руки,  или передние лапы,  почти  доставали до земли.  Но  на руки  существа
не опирались. Это обстоятельство  сильно отличало  их  от  известных   земных   обезьян.
Вероятно, эти  передние  лапы  были пригодны не только  при  передвижении  этих  существ
по  подземелью.
Сергей  припомнил  свою встречу с одним  из этих  существ  и содрогнулся. Глядя на стаю
отвратительных  подземных созданий,  он не сомневался, что недавно у него  произошла
короткая стычка  именно  с одним  из  этих  подземных  обезьян.
Поэтому он  уж точно знал, что можно ожидать от этих  отвратительных созданий. Но эти
дети подземелья не спешили нападать на них и проявляли свою враждебность лишь прерывистым  поскуливанием,   переходящее  в тонкий  визг, от звука  которого у ребят
мурашки пробегали по  телу. 
Надо было что-то делать и Сергей, схватив за  руку  Михаила,  медленно  двинулся  вперед,
на  ближайшую   обезьяну, которая, как показалось  парню, не так агрессивно себя вела
по  сравнению с другими  сородичами. Ход  его  был  верен. Существо  попятилось  назад.
Следом сделала  шаг назад и вся  стая.
Каждый  шаг ребят заглушался  глухими ударами сердца, готовое  вывалится наружу от
вселившегося в ребят  страха.  Стали тускнеть  фонари-сталагмиты.  Это был  очень
неприятный  момент.  Казалось, мерзкие существа  только того и ждали, чтобы  схватить
в кромешной   темноте  беспомощных  ребят и перегрызть  им глотки.
- Не оглядывайся, – сказал  Михаил, вспомнив где-то  прочитанное в сказочной  книги
рекомендацию  на  такие  случаи  реальной  жизни.  Сергей, сжав  руку  друга, дал понять,
что  готов следовать  любым руководствам, лишь бы  поскорее  убраться из этих  мест.
Далекий гул, который  ранее приманивал их к себе, сильно  раздвоился и  был едва слышен,
но уже, казалось, со всех  сторон.
Светильники  вновь стали набирать  силу. Лавируя  между  ними, наши  герои   упорно
пробирались  вперед, не  поддаваясь  соблазну  оглянуться  назад.  Когда  же  они это
сделали, то  увидели  бескрайнее море  светящихся сталагмитов.
Никакого  намека  на  подземных  странных  существ, которые порядком  нагнали  страху
на наших  ребят.
Вздохнув свободно, зашагали  к виднеющимся  впереди каменным  грядам, очень  похожие
на рукотворные  строения. Однако надежды  ребят  не подтвердились, когда  они  подошли
поближе к этим  скалистым холмам.
Покрытые  валунами, без  всякой  растительности, холмы представляли тоскливое зрелище.
Особенно  на  фоне   вечного  здесь сумрака.  Фонари - сталагмиты остались  далеко позади,
но это обстоятельство  ни  как не повлияло  на  интенсивность  сумеречного освещения
в этой  странной  подземной долине.
- Вероятно,  где-то  наверху  есть  отверстие, которое  ведет  из  этой  карстовой  пустоты
  и  откуда  просачивается  сюда  свет, - сказал Михаил, угадав  мысли  Сергея.
- Я тоже думаю так. Но как нам  туда  попасть?   И где  это  отверстие?
- Придется идти  только  вперед, -  промолвил   Михаил.
Сергей  поддержал  его  молчаливым  согласием.  Он не видел более  другого выхода.
Назад идти не было  смысла. Даже если они  благополучно  минуют стаю обезьян, не
факт, что найдут обратную  дорогу.
Стали  появляться  грибы.  Сначала  приняли их за  обыкновенные  камни.  В сумерках
трудно  было  различать   предметы на  расстоянии. Но когда кроссовками  сбили несколько
грибов, ребята принялись  внимательно изучать  их.   
Сергей с Михаилом  жили в  краях, где грибы  были желанным  продуктом в домах
населения и в сезон в лесах  и  лесополосах  россияне  собирали  десятки тысяч тон  этого
замечательного и незаменимого  продукта. Не раз  и они, пробираясь  по чащобам,
приносили домочадцам корзины  полные опят, подберезовиков, лисичек.
Теперь же  разглядывая грибы, найденные здесь, в подземелье, ребята  очень  сомневались
в  их съедобности. Ведь  они  даже  не были  похожи  на вешенки и  шампиньоны,
которые  люди  успешно  выращивают в подвалах  и погребах.
Увлекшись, ребята не заметили, как  большая  черная  птица опустилась  откуда-то
сверху и накрыла обоих громадными перепончатыми  крыльями. Схватив  когтями
Михаила, она  быстро стала набирать  высоту. Сергей  ухватился  обеими  руками  за ноги
друга, намереваясь вырвать  его  из цепких  лап чудовища.
Но не тут- то было.  Чудовище не отпустило   бедного  парня, а двоих здоровых  мужиков
нести ей было тяжело. Поэтому взмыв вверх, оно тут же камнем  упало вниз, чуть ли не
разбив болтавшегося  внизу  Сергея о торочащиеся на холмах  камни. К счастью  этого
не произошло, и  птица на низком  бреющем полете понеслась вдоль каменной  гряды.
Сергею  пришлось поджимать ноги, когда возникала опасность  разбить ноги  об острый валун, неожиданно возникающий  впереди.
Было желание отпустить ноги  Михаила и спрыгнуть на  твердый  грунт. Но  Сергей, крепче
ухватившись за лодыжки друга, постарался  забыть  коварную мысль, зная, что после
того как он расслабит  свои  руки,  он больше никогда не увидит своего друга.
Понимал, что птице  тяжело нести двоих ребят и. рано или поздно,  она  должна  расстаться
со своей  ношей. С каждым пикированием чудовища  вниз к земле, ждал этого момента.
Но когда под ними  разверзлась  пропасть, напичканная  лоскутами белесого тумана, Сергей
еще крепче впился  онемевшими от боли  пальцами в лодыжки друга.  Поджав  ноги
и закрыв  глаза, сосредоточился на мысли о благополучном  исходе этого страшного  полета.
Птица пикировала  вниз, в пропасть. Сергей  чувствовал  это, но глаза не открывал, боясь,
что от увиденного ему станет  еще  хуже.
Немного привыкнув к полету, его стало  беспокоить странная  неподвижность  Михаила,
который  висел  как елочная  игрушка, не реагируя  даже на то, что Сергей  почти в кровь
разодрал  ему  лодыжки  поверх  кроссовок.
Однако  руки  стали неметь  от  напряжения. И если  бы сейчас  Михаил  дернул ногами,
то  Сергей  свалился  кубарем в зияющее  под  ним пространство. Но Михаил  неподвижно
висел, а  чудовище   продолжала  снижаться  вглубь  пропасти. Она больше не махала своими
громадными  крыльями, из чего Сергей сделал вывод, что чудовище парит в воздухе,
быстро снижаясь. В момент, когда  птица  взмахнула  крыльями, ему почудилось, что его
ступни  коснулись земли. Сергей поджал ноги и открыл  глаза.
Внизу  его взору  открылась  долина, усеянная большими камнями, странная скученность
которых сразу бросилась в глаза. Сергей не успел еще разобраться, в чем  причина
столь  причудливого  узора, как  птица  вновь замахала  крыльями и издала  гортанный
крик. От неожиданности чуть не выпустил из онемевших рук ноги  Михаила.
Чудовище  подлетало  к широкому  выступу в скале, которая  возвышалась  над долиной.
Ровный выступ, усеянный  камнями, был  так же  домом  для двух  крепких  птенцов,
которые с открытыми  клювами  ждали  свою мать с очередной  добычей.
Как только  ноги  Сергея коснулись  грунта, он отпустил ноги  Михаила и схватился  за
первый  попавший камень. Но  онемевшие  руки  плохо  слушались и камень  просто
вывалился  из  них.
Растирая руки, Сергей  прыгал с ноги  на ноги, наблюдая картину, которая  приводила его
в  отчаяние. Птица  бросив  бездыханное  тело  перед  своими чадами, отдыхала  перед тем
как  заняться  разделкой  добычи. Вероятно,  птенцы  еще не умели  этого  делать, поэтому
дальнейших  действий  они  ждали  от  матери.
На Сергея  никто  их хищников  не обращал  никакого  внимания.
Когда  руки, побаливая, стали, наконец, слушаться, Сергей  схватил  увесистый  камень
и  запустил  его в  животное.
Терять ему  было  нечего. Он знал, что  после  Михаила  придет и его очередь, а умирать
ему  сильно  не хотелось.
Камень не долетел  и упал в нескольких  метрах  от  компании чудовищ, которые даже  не
отреагировали  на    попытки  человека обратить на себя  внимание.
Взяв в обе руки  по  камню,  Сергей  приблизился  к собравшимся пировать чудовищам. 
Крупная тварь, которая  занесла их  сюда, совсем не походила  на пернатое  животное,
за которое молодой человек  её  сначала  принял.  Покрытая  чешуей, она  имела длинную
шею, более похожее на  изгибающую в движениях  змеею. Хвост  был  короток,  зато
перепончатые  крылья  были  огромны и сейчас  в сложенном  виде  вызывали трепетное
уважение. Все это было покрыто чешуей, которая  переливалась  изумрудным цветом.
Камень  достиг  цели  и угодил  в одно из  ребер  крыла.  Вмиг   чудовище взлетело и повисло
в нескольких  метрах  от  Сергея.  На него смотрели, не моргая,   круглые  белесые  глаза.
Пасть в виде вытянутого  клюва  раскрылась,  показав острые желтые  клыки.
Тварь  не ожидало такой  прыти  от  жертвы. Вероятно,  она приносила сюда, в гнездо, уже
оглушенные  или безжизненные  тела, которые  без  проблем  поедались ей  птенцами.
Подлетая  сверху, ударом по голове  тварь обезвреживала  свои  жертвы, в дальнейшем
которые  уже никак не могли  оказать  сопротивление.
Вероятно, в жизни этой твари это был  первый случай, когда живая и здоровая жертва
угрожала жизни   ей  и её  еще глупым  птенцам. Поэтому  чудовище, отлетев на  приличное
расстояние, не проявляло никаких  действий, внимательно  наблюдая за человеком.
Осмелев, Сергей  набрал  новую  пригоршню  камней и перебрался  поближе  к  птенцам,
среди  которых  лежал  Михаил, не подавая  признаков  жизни.
На коротких  лапах, нанизанными острыми  изогнутыми  когтями, чудовище  прошло  вдоль
гнезда, не приближаясь к нему. Шея  изгибалась в разных направлениях, издавая  низкое
шипение. Тварь не знала, что предпринять, боясь  своими силовыми  действиями
навредить своим  отпрыскам.  Сергей  кинул   несколько  камней  в  животное,
благо   булыжников  здесь  было в достатке.
Тварь не отреагировала, быстро  сообразив, что  мелкие  камни, которые   Сергей в силах
докинуть  до  её  мощного  мускулистого  тела, не причинят  ей  никакого  вреда.
Она  больше  беспокоилась  за  своих  птенцов, которые  широко  раскрыв  пасти, ждали
от  своей  матери   очередную  порцию  еды.
Сергей больше ничего  не придумал, как втиснутся между  этими  двумя  глупышами,
судорожно сжимая в побелевших  от напряжения  ладонях  бесполезные  камни.
И когда  чудовище  проявило  намерение   приблизится к нему, Сергей, бросив в неё
камни, ухватился  обеими  руками за   шеи её  отпрысков.
Этот  поступок   привел  в ярость   змееподобную тварь.    Однако, мерзко зашипев, она 
отступила на  несколько  шагов  от гнезда.  Сергей убрал  руки с шершавых  туловищ
маленьких  чудовищ,  давая  понять  этим, что не причинит зла, если  мать  будет  разумна.
Кажется, проблески  разума  были  все-таки у крылатого  монстра. Тварь  отлетела  еще
дальше, предлагая  человеку  поступить  также.  Но  покинуть  безопасное  место  было
крайне  рискованно.  Разъяренное  чудовище  мигом настигнет  его и отомстит наглецу
за  причиненные  волнения.
К тому же,  Михаил,  по прежнему,  не подавал  признаков  жизни. 
Сергей  осмотрелся. Находились  они  на  скалистом  выступе, не намного возвышавшейся
над  долиной. Площадка была  усеяна большими и малыми  валунами, вероятно  когда-то
обрушившиеся  сюда  сверху.  Но валуны  не превышали  человеческого  роста
и спрятаться  между  ними  было  нельзя. Далее  шла  отвесная   каменная  стена.  Она
была  испещрена  неровностями,  и Сергей  заметил  несколько  углублений, находящиеся
на уровне  площадки,  на которой разыгралась  наша  незамысловатая  драма.
Парень прикинул  расстояние  до  первого углубления, которое возможно, стало бы
временным  убежищем для него и его  друга. Пересечь  этот спасительный  маршрут, он
смог бы за  пару  минут, пока  чудище  парило  на приличном  расстоянии.  Но с Мишкой
на плече он  рисковал  попасть  опять  в лапы твари.  А уж,  судя  по проблеску  разума
в ее  змеиной  голове, в следующий  раз  она  поступит с ними совсем  иначе.
Если  поймает, конечно.
Сергей  вновь  внимательно  всмотрелся в углубление  скалы, и оно  его  удовлетворило.
Теперь  надо было рассчитать  скорость полета  чудища, а потом  заставить  его  отлететь
на  нужное расстояние.
В горле пересохло. Хотелось  пить.   Но рюкзак  вместе с остатками  пищи  и водой
остались  там, где  их застала  коварная тварь. Нащупал  в карманах зажигалку и  фонарик.
Эти предметы  совсем  не подходили для  борьбы  с  чудовищем, которому  вконец надоело
парить в воздухе. Тварь приземлилась на  краю  площадки и её  немигающие белесые
глаза   внимательно  наблюдали за  происходящим в её  логове.
Изгибая  шею, она шипела. Но на этом и заканчивались  её устрашающие  действия.
 - Общипанная  курица - крикнул  Сергей, чувствуя, что инициатива действий  переходит
к  нему. Это  обстоятельство немного  приободрило его.
Михаил  стал  подавать признаки  жизни. Животное  так  долбануло  его в голову, что  тот
целый час  пролежал  без  сознания и был  больше  похож на труп, чем  на живого человека.
Надеяться на то, что через  несколько  минут  Михаил  побежит  вместе с ним  в  укрытие,
Сергей не мог.  Ждать пока Мишка полностью  восстановит  силы, тоже  нельзя.
Тварь  совсем не  похожа  на  тупое  животное и  вскоре  она  придумает  выход  из
создавшегося  положения  и тогда  им  не поздоровится  обоим.
Чудище взлетело и, сделав круг  над  краем  площадки, удалилось на довольно приличное
расстояние, где  и  зависло, ожидая  дальнейших  действий  соперника.
Сергей  шагом  направился в сторону  спасительной  щели, не спуская  глаз  с крылатого
чудища. Когда он медленно  преодолел  половины расстояния, тварь  тут  же  полетела
к гнезду, быстро  набирая скорость.  Сергей  бегом  вернулся назад, заняв  место между
птенцами, которые  по прежнему с раскрытыми  пастями шипели, призывая к себе мать.
Тварь   на  скорости  взмыла  вверх и  застыла  там, издавая шипение, переходящее в визг.
- Попробуем еще  раз, - крикнул  Сергей. И крылатое  чудовище, будто  поняв  его вновь
вернулась  на исходную  позицию. Это не устраивало  Морозова,  и он  нежно положил
руку на шею одного  из  птенцов.
Покрутив длинной змеиной шей, тварь  отлетела  еще  дальше,   недовольно издавая
мерзкое шипение.
Сергей  бросился бежать и быстро  достиг  укрытия. Он успел  заметить, что углубление
не заканчивается  небольшим  навесом, а  продолжается внутрь  скалы. Это  вселяло надежду
на  успех  в побеге.
Чудовище  уже  летело  назад,  и Сергей быстро занял  место в  гнезде.  Тварь  в гневе
захлопала крыльями, эта  игра  ей  стала  надоедать. Она  могла  изменить  тактику, и тогда
все расчеты  Сергея были  бы   уже  ни к чему.
Сев  на край  площадки и вытянув  шею, злобно  рассматривала  наглеца, потревожившего
годами  устоявшийся  порядок в этих мрачных глубинах  земных  недр.
- Ну, пожалуйста, лети  еще  раз, - крикнул  Сергей в отчаянии, - и  мы  уйдем  отсюда
  навсегда, - последнюю фразу он прошептал  для  себя, как бы боясь, что крылатое чудище
услышит  и поймет его намерения.
Последние  действия животного  были  разумны, и это обстоятельство  вселяло  надежду
выбраться  живыми с этого  скалистого  выступа, нависшего  над  долиной, которая  где-то
внизу  еле просматривалась сквозь  серую  мглу.
Но  крылатая  тварь  не  спешила   вновь  отлетать, вероятно,  посчитав  действия
человека  не  совсем  умными.    Сергей   нервно ждал.   Выжидало  и  животное.
План  Сергея проваливался.  Птица-чудовище решила взять  ребят  измором. Она  ходила
по краю  пропасти  всем  своим  видом  показывая, что более не будет играть в игры,
предложенные человеком. Михаил  приходил в себя и, приподняв  голову, озирался
вокруг. Он ждал  объяснений, но Сергею  совсем не хотелось пока этого делать.
Терять  было  нечего  и взвалив ничего не понимающего  Михаила  на  плечо, быстрым
шагом  пошел по направлению к  щели в скале. Сомов пытался  было  сопротивляться
и сползти с плеча  друга, но  Сергей  крепко  держал  друга  обеими  руками, в тоже
время  ожидая  нападения   крылатой  твари.
 - Отпусти  меня, - заговорил,  наконец,  Михаил, - и мы побежим  вместе.
Сомов, разглядев внимательно  разъяренную  птицу, понял  от  какой  опасности
уносит  его   друг   на  своих плечах.
 - Молчи  пока. И не двигайся, -  Сергей  размеренным  шагом  уже  преодолел  половину
пути  к  заветному  убежищу.  Как не  тяжело ему было нести  Михаила, который был
справнее  Сергея, менять  ничего  сейчас не желал, дабы  не привлечь  лишнего
внимания  чудовища.
Каждую секунду  они ждали мощного удара  сверху,  и   вследствие   этого  дальнейший
бреющий  полет   назад,   к гнезду  уже двух  бездыханных  тел.
Но этого не случилось. Заветной  щели  в скале  они достигли и в темном  проходе скалы
Сергей  почти грубо скинул на каменный  пол полуживого  Михаила.
Оглянувшись назад, он  увидел картину, от которой  умилился бы любой  другой человек,
не  побывав  в лапах   этого чудовища.
Не обращая  внимания  на  сбежавших  людей,  крылатое  чудовище уже  заняло место 
в гнезде, где  нежно обнимало  широкими крыльями  своих  бестолковых  чад, которые
по-прежнему, широко раскрыв  пасти с мелкими режущими клыками, просили  есть.
Мать, извиваясь,  поочередно ласкала  каждого из  них, намериваясь этим  успокоить
скорее всего  себя,   ведь   её  отпрыски  в компании  людей  совсем не чувствовали  себя
в опасности  и  проблема для них была лишь в отсутствии очередной  порции  еды.
Михаил уже  стоял  рядом и также  наблюдал за развернувшейся  вдали   идиллией.
Вопрос был  лишь  в том, почему  тварь не полетела   за ними и не отомстила за
причиненные  неприятности. Ведь  он могла  сделать это  легко.  Но  она не  погналась
за  ними. Почему?  Вопрос  оставался  без  ответа.
 - Как  ты? -  спросил Сергей Михаила.
 - Голова  побаливает, - Михаил прижал обе  ладони к вискам.
 - Идти  сможешь?
 - Конечно. Надо же улепетывать от этой  твари.
 - По-моему  ей  наплевать  на нас.
 - Пока вновь  не  начнет  охоту.
 - Быть  может, - согласился  Сергей и пошел по проходу, который извиваясь, шел
по наклонной  вниз. Острые  края камней цеплялись   за,и без того уже,  рваную  одежду.
Путешествие  приобрело  мучительный  характер. Страшно  хотелось  пить. Но здесь
не  свисали с потолков  сталактиты, по которым  стекали бы  чистые  прохладные  капли.
Стены были  сухи,  и нельзя было  прислонится  ртом к  ним и  насытиться влагой, которой
насквозь  были  пропитан  грунт,  там наверху, ближе к поверхности.
Уже не хотелось  разговаривать  друг с другом, ворочая пересохшими  губами. Шли, ускоряя
шаг в надежде выйти к какому-нибудь  источнику в виде  подземных  озер, которые
ранее в великом множестве  встречались  ребятам  на  пути. Или  хотя бы  спустится
в долину, которую видели  с каменного выступа, населенного  крылатыми  монстрами.
Подсвечивая  себе фонариком, вошли  в  широкую  галерею, где  звонко  отдавались
шаги, а в стенах  выбиты каменные ниш,   набитые  толстыми  пыльными  фолиантами.



                Глава шестая.

1.

Скользкий  мерзкий  жабий язык  лип  к  рукам  и  никак  Семену  не удавалось оторвать
его  от своего лба.  Киреев продолжал  съезжать к  темным  водам озера, несмотря на то,
что  упирался  обеими  ногами,   прочертив  две глубокие колеи  в  прибрежном   песке.
Изловчившись,  он перекинул  ногу  через это  извивающее  жало  и умудрился оседлать
его.  Правда, бедной голове  от этого не стало  легче. Наоборот очень  даже  неудобно
стало, когда голова оказалась, чуть ли не  между  ног. Однако усилия  жабы  заметно 
ослабли, так  как Семен  изо всех  сил   сжал бедрами этот  чудовищный  язык. Но жаба
не желала расставиться  со своей жертвой и, продолжая отступать  в озеро, она хоть и
медленно,  но тащила  туда упирающегося  Семена.
Мелькнула огромная  тень и  какая-то большая  птица, схватив когтями  жабу, подняла
воздух вместе с ней  и  Семена. Тут же жаба, превратившись в мгновение  из хищника
в жертву, втянула  свой  язык в красную пасть, тем самым предоставив Кирееву
свободное  падение  с высоты  более пяти метров. К счастью Семен бултыхнулся в озеро,
где он  успел  наплаваться вдосталь ранее,  и выбираться на берег ему  было  не впервой.
До берега было недалеко, но  обессилившему  Кирееву  очень  тяжело  доставались эти
метры. Когда же он нащупал  дно разбитыми кроссовками, то стал пробираться к берегу
уже не вплавь, а меся уставшими  ногами вязкий  прибрежный  песок.
На  берегу он заметил  нечто, что заставило  его на минуту  приостановится. Вглядевшись,
рассмотрел двух  живых  существ  небольшого роста, которые явно  поджидали  его.
Ожидая очередного подвоха, Семен огляделся по сторонам, надеясь  покинуть  воды
озера где-нибудь  в другом  месте.  Однако  только в эту  часть  озера  вдавался  небольшой
полуостров  или если хотите  мыс, на котором и находились  два  маленьких  существа,
которые пристально  рассматривали  человека.
У Семена не было сил  грести  в другую  часть  озера. И он медленно  побрел вперед.
Выйдя  из воды  на  берег, заметил, что существа несколько удалились  от  него. Это
обстоятельство  успокоило  Семена и,  немного осмелев, Киреев присел  на камень, чтобы
вылить воду вместе с песком  из кроссовок.  Так же он стянул  с себя  джинсы, чтобы
выжить из них воду. Купаясь поневоле в озере, он сильно озяб, хотя  как не странно
в озере вода  была намного  теплее, чем  окружающая её  среда.
Существа  подошли  ближе, вероятно не увидев  агрессивных  действий   со  стороны
вылезшего из озера человека.
Семен  сполз с камня  на песок, расслабив тело. Нечему  уже не удивляясь, он  без
всякого  любопытства   разглядывал  существ, надеясь, что  те чем-нибудь  помогут
ему в дальнейшем.
На людей  они, конечно,  были  похожи, но с большой  натяжкой. Не в какое  сравнение
не шли и с теми мохнатыми  существами, рядом с какими   Семен проехал, съезжая по песку
в  воронку  водопада.
Большие умные глаза  на довольно бледном  лице.  Череп гол. Незаметно было волос
и на бровях. Казалось,  волосянного покрова   совсем  не было  или были, но светлые
и сливались  с кожей. Рот и нос   очень схожи с человеческими. Но на лице этих существ
они  не пропорционально  малы в сравнении с огромными   глазами.
Ростом были невелики. Не доходили даже до плеча крупного в телосложении Семена.
При наличии голого черепа, все тело было покрыто  короткой  шерстью бурого цвета.
Существа подошли еще ближе.
 - Как мне выбраться  отсюда, - крикнул  Семен.
Отступив  на несколько  шагов, неизвестные  продолжали  рассматривать   Киреева,
не издавая  при этом  никакого  звука, похожего на речь.
Боясь  испугать большеглазых, Семен  медленно  показал  жест, который  на любом языке
мира означал бы, что  человек  просит  что-нибудь  покушать.  Опять никакого действия.
Четыре больших  глаза смотрели на  Киреева, не мигая. Отчаявшись что либо добиться от
этих  странных  существ, Семен  поднялся  во весь  рост, отряхивая с себя  песок.
Подпрыгнув от неожиданности,  большеглазые  бросились вон, сверкнув  пятками,
на которых, кстати,  не  было  шерсти. И выглядели  совсем как  стопы  детских ножек.
Семен заскучал, заметив  такую  существенную  деталь.
 - Вероятно  также неразумные животные, - подумал вслух  Киреев, - не предполагал,
   что под землей столь разнообразна  жизнь.
Натянул  еще  влажные  джинсы, подумав что бесполезно  их  здесь  сушить.
Недолго поразмыслив,  решил  идти по следам  этих необычайно прытких  существ.
Отпечатки голых  ног совсем  не отличались  от тех, которые люди  оставляют 
на приморских  пляжах.  Разве что были сильно похожи  на следы, оставленные  людьми,
страдающие плоскостопием.
Желудок сводило от голода. Необходимость что-нибудь поесть ускорило его шаги, хотя
он уже еле  плелся, чувствуя как каждый шаг с болью отдается в ослабленных  мышцах
еще  вчера  крепкого  тела.
Из  мглы  вынырнули  две точки и быстро  превратились  в громадных  монстров
с широкими перепончатыми  крыльями и длинными извивающимися  шеями.  Эти шеи 
заканчивались  головами  в форме  клюва, с торчащими по бокам небольшими  клыками.
Но самое удивительное  было в том, что  на небольших горбах, на стыке  шеи и мощных
мышц  громадных  крыльев, сидело  по  наезднику, очень похожих на недавних зевак.
Зевакой ныне  стал  Семен. И пока он с раскрытым  ртом  смотрел, как к нему  подлетают
крылатые монстры, больше похожие на сказочных  драконов, вниз  опустилась широкая
сеть. Край сети прошуршал  по  песку, накрыв  собой Киреева.  И тут же  крылатые
чудовища взлетели  вверх, ведомые большеглазыми  погонщиками.  Семен  уже  болтался
в западне, безрезультатно пытаясь  разорвать голыми  руками крепкие  ячейки  огромной
сети. Видя попытки  человека  вырваться  на волю, погонщики  крылатых  монстров
умудрились  скатать  сеть  так, что  Семен вдруг   почувствовал  себя  коконом,  не имея
возможности пошевелить ни руками,  ни  ногами.
Краем  глаза видел, что пронеслись  мимо  скалы, испещренной множеством круглых
отверстий, у входа которых  столпились  десятки большеглазых  существ, с явным
интересом   всматриваясь  в   странный  крылатый эскорт.
Летели  дальше. Как в гамаке  стало укачивать. Было уже все равно, что случится с ним
дальше. Погрузился в тревожный  сон. Хотелось  расслабиться,  но сеть не давала этого
сделать. Ныло измученное тело.  Сны  привиделись кусками. Деревня, семья, скалы
и мгла, заслонившая солнце. А потом все это  рушилось  и падало  куда-то  вниз.
А потом  летел и он сам,  минуя незнакомые  места  с домами, похожими  на замки
с позолоченными флюгерами на красивых  башенках, венчающие эти  здания.
Пролетал над  полями, засаженные  диковинными растениями, ветки  которых
тянулись  через мглу, пытаясь  дотянуться до солнечных  лучей, спрятавшихся  где-то
там за тяжелыми клубами  серого  тумана, которые  надолго сковали землю.
Влетел в окно  казенного здания, окна которого задрапированы коваными решетками.
Серый, грязный кабинет. За громадным столом со множеством выдвижных ящичков
крепкий мужик в кожаной  куртке.  Пистолет  системы наган  среди  окурков,
рассыпанными  между  двумя  пепельницами уже доверху наполненными недокуренными
папиросами.
 - Дед, это ты? – удивился  Семен, угадав в молодом, здоровом теле знакомые  черты.
 - Угадал, внучок, - криво усмехнувшись, со страшным  акцентом произнес комиссар.
 - Как ты  странно  разговариваешь?
 - Почему же странно? Как умею, так и говорю.
 - Чем ты здесь  занимаешься, дед?
 - У врагов  народа учусь  русскому языку, - сказал  розовощекий  здоровяк  и засмеялся
восторженно над  своей  шуткой.
 - А ты  что разве не русский, дед?
 - Латыш я, ха, ха – залился смехом здоровяк  - и ты тоже  латыш.
Неведомая сила подняла  его над  развалившимся в кожаном кресле сытым и довольным
представителем власти. Комиссар  продолжал смеяться, мелко вздрагивая всем телом.
 - Но  я же Киреев, -  закричал  Семен и зажмурился, когда  его как струю  папиросного дыма
потянуло  навстречу толстым прутьям оконной  решетки.
Благополучно миновав заграждение, он крикнул, сделав попытку заглянуть  в окно, где
его дед умиленно вытирал краем куртки, выступившие невзначай слезы.
 - Моя фамилия русская! – а потом, очухавшись, произнес  уже тише, - а как же клад, дед?
Однако его уже никто не слышал.  Закружился, завертелся, попав во встречный воздушный
поток. Потом, медленно и степенно кружа  как  осенний  лист, опустился на землю.
Открыл глаза. Серые стены небольшого  помещения, в углу которого на полу находился
он сам. Бросился в глаз глиняный кувшин. Схватив его за широкие бока, Семен притянул
его к себе. Дали о себе  знать  натруженные  руки, которые  совсем уж плохо  слушались
хозяина. В кувшине была  вода. Разлив больше половины, Семен сделал  несколько
глотков  и  откинулся навзничь, широко раскинув руки.
Раз не убили и дали воды, значит нужен пока, значит буду жить,- подумал Киреев  и
закрыв глаза, стал вспоминать подробности чудного сна, который привиделся накануне.
Только во сне можно  было угадать  в молодом, цветущем парне, который   ему привиделся,
своего  деда. Помнил же  Семен его сухеньким благодушным  старичком, который вечно
ковырялся в огороде с лопатой.  Осанка была у него бывшего военного человека,
и  сгорбленного   внук своего  деда никогда  не видел.
Уже повзрослевшим парнем, встречаясь с друзьями в городе и возвращаясь к себе
в деревню, он задавался  вопросом, почему  его семье не нашлось места в районом центре,
где дед  в своё  время  занимал не последнее  место  во  властных  структурах.
Но спросить  было уже не у кого. Дед умер, отца  убили  ранее, мать  отмахивалась
от вопросов, в которых  она  мало чего  понимала. Отца   Семена   она часто называла 
пьяницей и проходимцем и сетовала на то, что не послушалась вовремя  своего  отца,
когда  тот  отговаривал её от брака с Киреевым.
Бабку Семен не помнил вообще, и были сомнения, а была ли она. Быть может  дед  взял
его мать на воспитание  где-нибудь в приюте  или  детском доме. Но тогда почему  дед
сказал, что Семен  латыш?
Боже, но это всего лишь  сон! С каких это пор стал  верить в сны. Раньше  Семен  в себе
этого не замечал.  Был материалист и в мистику никогда  не верил. Но как не верить
мистике, когда  тут  такое:  жабы  нападают на человека, драконы  летают  погоняемые
существами, которые больше  похожи  на гномов.
А может все это  сон. Долгий сон. Но осознать во сне, что это сон  не каждому и не всегда
удается. И что  же это получается.   Он спит и видит все это во  сне.
Семен  приподнялся, облокотившись на руку. Натруженная рука дала о себе знать.
Но как может  болеть  рука во сне, если согласно его  теории, он не  утруждал  её наяву?
Лег вновь на спину, закинув руки за голову.
Перебирая старые  бумаги  на  чердаке, Семен  не запомнил  не одной  фамилии, которые
упоминались в этих  пожелтевших документах.   Теперь, напрягая память, пытался
вспомнить, была  ли там фамилия – Киреев. Ведь  его  больше  интересовали спрятанные
разбойниками  сокровища, намеки на которые  проскальзывали в старых документах.
Читал  документ и о потайной  двери  в доме  Муркачева. За дверью был ход в подземный
коридор по которому   некогда разбойники  наведывались  в  подземелье.
Хитрый  племянник  Цезаря отвел глупого  Семена от  верной  добычи  и послал  умирать
в карстовые  пустоты среднерусской возвышенности.
Киреев  не открывая  глаз, шмыгнул  носом.   Ему  очень жалко  стало  себя.
В документах, которые  почти век  пылились на чердаке, Семен с неким  запоем  читал,
как рьяные красноармейцы  мешками  выносили  ценности  из  дома  Муркачева.
Обнаружили  они  и таинственный подземный  ход за  потайной  дверью, но не сунулись
более  туда, посчитав найденной в доме добычи  вполне  достаточной  для отчета
перед вышестоящим  начальством.  Рисковать жизнью не захотели и  дальше  по
подземному  ходу  продвигаться не стали.
Вскоре Цезарь  был пойман, и дело  было полностью  закрыто.
Потайную  дверь, конечно, побывав в доме  Муркачева, Семен не обнаружил.
Но это  совсем не означало, что и подземный ход исчез.  Он должен  быть в доме  Григория
Ивановича.    Этот  тип,   Муркачев,  не мог не знать о его  существовании, прожив
всю жизнь в этом доме и, вероятно, неоднократно  перестраивая  его.
Старик направил  его по ложному следу, помогая  Семену спустится в подземный   лабиринт.
Семен  вновь  шмыгнул носом. На этот раз он злился  на себя, на свою  наивность, которая
позволила старому  Муркачеву  обвести его вокруг пальца, как малолетнего лоха.
Киреев открыл  глаза, потом сел. Рядом широкобокий  глиняный  кувшин с остатками
воды. И песок  вокруг. А далее стены, серые стены, уходящие  вверх и скрывающиеся
в сизых  клубах дымки. Дверей было не видно, чему  Семен  совсем не удивился. Наверное,
здесь не принято  стоить дома  с дверями, подумал Киреев, может это  где-то и практично,
но крайне неудобно, если вдруг захочется просто выйти  из  дома.
А может это не дом, а колодец, куда  его, лоха, скинули с крылатых  динозавров  для
промывки  оставшихся  мозгов.
 - Эй, - крикнул  Семен во все горло,-  я жрать  хочу.
Он встал и пошел по кругу,  периодически  ладонью   постукивая  по  шершавой  стене.
Поняв бесполезность своих  действий, Семен уже  собирался вернуться на исходную
позиции, тоесть лечь на песок, запрокинув  руки за голову.
Как вдруг  рука его провалилась в пространство, хотя  видимых  причин  для этого
совсем  не было.  Эта  часть  стены  совсем не отличалась  от соседней. Подавшись вперед,
Семен вслед  за  рукой шагнул  в некое пространство, которое сразу окутало   его какой-то
удушливой  пылью, где  он  стал вмиг  задыхаться.  И если бы не следующий  шаг, который
вывел  его по ту сторону  стены, все могло  закончиться  плачевно.
Ему  открылся  вид  на котловину, которая раскинулась  далеко внизу  под  каменным
выступом, на котором  находился.   Дно  пропасти  он так и не увидел.
У Семена закружилась  голова, ему  стало дурно от открывшейся  панорамы  бездны,
подернутой сероватой  дымкой. Киреев отпрянул  назад,  ухватившись  за  несуществующую
стену.  Рука утонула в сгустке пыли, так ловко принимающая облик крепкого строения.
Но Семен устоял  на  ногах, нащупав при этом косяк  ложной двери.
Обозрев поверхность довольно просторного выступа, на котором  имел несчастье
оказаться, с ужасом обнаружил, что он здесь  не один.
На краю  выступа, покачиваясь, сидел  один из  тех  монстров, что принес  его  сюда.
Перепончатые  крылья слегка  раздвинуты, концы которых уперлись в каменную  крошку.
Эта мелкая щебень   толстым  наслоением    сглаживала     скалистую неровность, от чего
казалось будто поверхность  этого каменного  выступа, висящего над пропастью,
специально выровняли  и утрамбовали для каких-то  неизвестных  целей.
Задрав короткий мощный хвост, животное покачивалось  на согнутых  лапах, обильно
увешенными  устрашающего  вида когтями. Длинная  шея, более похожая на змею,
покачивалась вместе с телом, как бы исполняя какой-то  незамысловатый  танец.
Повернув  голову в сторону  ошарашенного  Киреева, крылатый  монстр  с минуту
разглядывал человека  своими  немигающими  круглыми  глазами.   Но взгляд монстра
показался  Семену  доброжелательным.  Более  того, монстр вновь вернулся к своему
занятию, нагнув  вперед  шею, отчего все его  тело приподнялось  и если бы не мощные
когти, вряд ли тому удалось  сохранить равновесие.
Вдруг  Семен  понял, что это никакой  не танец, исполняющий громадной птицей. Монстр
пытается  заглянуть в пропасть, которая  разверзлась  под  ним.
Что же там такое?  В этой бездне. Может  где-то к скале  прилип  какой-нибудь моллюск,
медленно  ползущий  вверх и как раз  поспевающий  к очередному завтраку  монстра.
Или  чудовище  заметило в глубине бездны, во мраке серой мглы своего собрата, который
свободно  расправив  крылья, парил в этом  подземном царстве странных животных.
Проверить  свое  предположение не решался.  Заглянуть в пропасть не имеющего  дна,
даже для такого человека  как  Семен, было  невыносимым  испытанием. Закружится голова
и тогда  пустой  желудок уже не будет  главной  проблемой в этой ситуации.
Монстр  по-прежнему  поглядывал  вниз  и  совсем  не хотел  обращать  внимания на Семена.
Это  крайне задевало самолюбие  Киреева и не менее того  волновало.  Ему совсем  не
нравилась  перспектива  умереть голодной  смертью в этой  богом  забытой громадной
пустоте  где-то в недрах  планеты, о существовании  которой  жители  земли  даже
не подозревают.
Киреев огляделся  вокруг. Кинуть  камень в крылатое  чудовище? А что это  даст? Тот
одним движением  крыла  скинет  его в пропасть. А может  это и к лучшему. Только  вот
где взять  этот камень, когда вся немаленькая  площадь  выступа  будто  специально
засыпана  мелким  щебнем.
Монстр  запрокинув  голову, издал гортанный звук  более похожий на громкое
шипение. Потом  взмахнув   могучими крыльями, поднялся  в  воздух и  в какой-то момент   завис  над  краем  пропасти.   Плавно спланировал вниз, высматривая  зорким взглядом
что-то  там  внизу в бездне. Еще раз,  взмахнув крыльями,  быстро стал удаляться  от 
скалистого выступа, на котором стоял  Семен и пытался привлечь  внимание улетающего
монстра.
Резко  посветлело.  Что-то  громадное  поднималось  из  пропасти. Это что-то светилось
и выглядело  довольно устрашающе.   Семен  отпрянул  к  стене и ощутил  её
присутствие  вспотевшей от волнения  спиной.
Громадный шар  поравнялся  с площадкой  и  продолжал  подъем   переливаясь и сверкая
всеми  цветами  радуги.  Два широких  кольца  опоясавшие середину   шара  двигались
в противоположные  друг от друга  стороны. На этих  кольцах  располагались  круглые
отверстия, из  которых  лился  приятный  голубой  цвет.
Однако  лучезарность этого  немного  продолговатого шара, который, скорее всего,
был  похож  на  громадное  яйцо, негативно  сказалось  на общем состоянии  Семена.
Сильно разболелась голова, будто её сжали  тисками, заложило  уши. Непонятный  страх
подкатил  к горлу. Руки и ноги  онемели. Семен застыл, наблюдая, как  неведомое
сооружение, поднимается  ввысь, оставляя в оцепенении человека, волей случая
оказавшегося  свидетелем загадочных  явлений  в глубинах  планеты, все тайны которой
человек, казалось, открыл  уже  давно.
Тишина  стояла  какая-то  жуткая.  Семену страшно захотелось, чтобы  странное видение
поскорее  исчезло, и наступил  прежний  полумрак, к которому  Киреев  уже  немного
привык и который  не так  давил на психику.
Показалось   нижняя  часть  странного  механизма.  У Семена  не осталось  сомнений
в том, что  этот  продолговатый  шар  искусственный  и служит  для  передвижения.
Но куда двигался  шар и зачем  можно  было  только  догадываться. Догадываться Семен
не пытался, он ждал, когда шар исчезнет  там где-то  наверху, куда он   очень  уверено
поднимался.
Под  днищем  шара  холодные разноцветные  всполохи. Они  озаряли радужным  сиянием
окрестные серые скальные  выступления.
Стена на которую оперся было  Семен, вдруг потеряла  свою  твердость и  Киреев
провалился  назад в здание из  которого недавно  так  странно  вышел, чтобы  наблюдать
не менее  странную  картину. Окоченевшие  ноги не дали устоять на ногах и он повалился
на песчаный  пол. Однако падая, он заметил, что без него здесь  произошли  некие
изменения. Приподнявшись, он заметил небольшой, похожий  на столик, предмет,
на котором возвышалась  широкий  глиняный  сосуд, похожий на кастрюлю без ручек.
Передвигая  ватными ногами, Семен поспешил узнать, что ему опять приготовила судьба.


2.

Преодолевая  уже  знакомые  повороты в тесных  лабиринтах  подземелья, Роман
ожидал  встретить здесь  распростертое  тело Семена. Но каждый раз обнаруживал
свободное  пространство  впереди. 
И когда подземный  ход  позволил  ему встать во весь рост, понял, что  Семен  жив,
чему  несказанно  был  рад. Тяжесть сошла с сердца, легкость  появилась в теле.
Жить, убив  человека, было бы тяжело.  И когда Роман  понял, что все обошлось, то
воспрянул  духом, жизнь показалась более  прекрасной, чем она была до инцидента.
Но где же  Семен?  Не праздный вопрос возник, когда Роман преодолел еще  сотню метров
и  вышел в небольшую  пещеру, где  ход  раздваивался.
Почему он не пополз следом  за  Романом, когда очухался  от его мощного пинка в голову?
Испугался?  Хотя Семен  выглядел довольно  крепким мужиком, ползти  вперед, вероятно,
не решился, предполагая, что  его  обидчик мог ждать его за каждым поворотом тесного
подземного  туннеля.
И  откуда он, Семен, мог знать, что впереди  выход на поверхность. Эти два довольно
убедительных обстоятельств и заставили того повернуть  назад  и искать  свой  выход
из подземелья.
Теперь задача, поставленная перед Романом  в  подземных  пустотах несколько
облегчалась. Ему не надо было уже  искать  Семена. Теперь  ему надо было  понять здесь,
куда делись Морозов и Сомов. Ребята, о которых  рассказала   посетившая  накануне
дом  Каблукова  Лидия Григорьевна, директор  местного музея.
Роман  стал  свидетелем разговора  между  Иваном  Семеновичем  и  молодой, красивой
девушкой.  А затем стал и участником  наспех  разработанной  операции  по поиску
в подземельях  заблудившихся  там, по мнению  Каблукова, искателей приключений.
Рассказала  Лидия Григорьевна и о, якобы, спрятанных  сокровищах  Муркачева-Цезаря,
чем основательно  подогрела интерес  Каблукова к подземным  пустотам  города.
И её оговорка, что есть документ, подтверждающий отсутствие каких-либо  сокровищ,
спрятанные  Муркачевым, совсем  не испортила настроение  мечтательному астрофизику.
 Роман  видел, как  по мальчишески  горели  глаза профессора, когда  директор  музея вела
повествование  о походе русских  ратей  на Казань, о легенде, в которой обстоятельно
рассказывается о привезенной копии иконы Казанской божией матери, для которой
и была впоследствии и построена одноименная  церквушка, так мило ютившаяся рядом
с  Богоявленским  храмом.
Особо  понравилось Каблукову  окончание  этой  легенды, то есть исчезновение  этой
реликвии до периода оголтелого атеизма. Вероятно, профессор припомнил  найденный им
полусгнивший  кусок  древней  иконы и провел  между этой старой доской  и иконой
из легенды какую-то  параллель.
Роман  стоял в пещере в замешательстве.  Считая, что   уже  достаточно  хорошо 
изучил  подземные  ходы под  городом, он,  однако, понял, что сильно  ошибся,
понадеясь  на свое  чутье альпиниста.
Не долго думая, он сунулся в один из ходов  и вскоре  почувствовал  как  туннель  резко
пошел вниз. Это не смутило  спортсмена. Продолжая преодолевать  резкие  уклоны,
он опять вспомнил разговор  Лидии Григорьевны с Каблуковым, в котором он участвовал
в основном  репликами. Вероятно,  эта симпатичная женщина являлась  очень  хорошей
знакомой одному  из пропавших  искателей приключений. И он даже  догадался кто он.
Морозов. Кажется, его зовут  Сергеем.   Слишком уж  восторженно  рассказывала
директор  музея  о своих  встречах с этим  молодым человеком.
Какими путями проникли  эти  ребята   под землю, Роман конечно не знает. Но уверен,
что где-то есть еще, быть может, даже не один, выход на поверхность.
Семен вошел  в подземелье в одном из  таких точек и возможно тем же  путем  могли
воспользоваться и Морозов с Сомовым.  Даже  если  они  попали  сюда  не через  тот
вход, которым  попользовался  Семен,  Роман  почти уверен, что  все  ходы здесь
соединены  между  собой и рано или поздно, он  с ребятами  встретится. Возможно,
встретится  еще раз и со строптивым Семеном, если тот не  выбрался  отсюда
самостоятельно.
Под ногами  захлюпала  вода.
Будем  считать, что под землей  сейчас  находятся четыре  человека. Но почему
четыре, подумал  Роман, подсвечивая  фонариком  пол  туннеля,  который медленно
уходил  под  воду.
Каблуков  рассказал  Роману, а также  девушке  из  музея о  претензиях  некой
организации, нагло  претендовавшие на еще  не найденные  ценности, представителем
который являлся молодой  парень по имени  Андрей.
Иван  Семенович  предупредил  Романа, что  такие люди никогда  не откажутся
от лакомого  чужого куска и что Роману  следует  приготовиться  встретить этого наглеца
в  одной  из  подземных пустот города.
Так что в этом  подземелье  могут  оказаться немало людей и не все из  них  выскажут 
дружелюбие при встрече.
Вода прибывала. Роман остановился, обдумывая дальнейшие действия. Впереди сбоку
он заметил провал в стене  туннеля.  Заглянув него, обнаружил очередной  туннель,
который шел параллельно тому, в котором находился Роман.
Провал, видимо, образовался  от сливающейся  туда  воды. Обнаруженный  туннель
был полон  воды и совсем бы не представил   интереса для  нашего героя, если бы  тот
не заметил, что новый подземный ход  искусственного происхождения. Кладка из
белого  камня  резко  отличалась от неровной  щербатой  поверхности  естественных
ходов, выдолбленных в грунте подземными водами в течении многих  веков.
Да и сводчатый  потолок не оставлял  никаких сомнений в том, то здесь побывала  рука
человека. И, вероятно,  очень древнего.
Сунувшись в провал, Роман смог определить,   насколько сильно  был залит водой
новый  туннель, который очень заинтересовал  его. Искусственный  туннель был
на полметра ниже того, в котором находился   наш  путешественник. Роман  был  сильно
разочарован  этим открытием.   Пришлось шлепать по залитой  водой прежнему
туннелю и надеяться, что однажды  пути этих двух подземных ходов   вновь пересекутся.
Через несколько  метров, Роман почувствовал, что  под ногами  перестало  хлюпать
и вскоре он догадался, что туннель уже не идет под уклон, а вся  скопившаяся  вода
позади него стекается в тот пролом в стене  искусственного  коридора.
Но резкий шум заставил  парня обернуться. Ему  показалось, что-то сильно шлепнулось
о воду в том  проеме, который он только что миновал. Роман остановился, прислушался.
Раздался визг. Потом опять, что-то явно  заплескалось в воде и  все затихло.
Поежившись,  Роман  сделал  несколько  шагов назад  и издали  осветил  проем в стене
искусственной  кладки. По воде  расходились  круги. Можно было решить, что обрушилась
часть  свода, но визг, который  слышал  Роман, сразу отметал это  предположение.
Вспомнив, что он еще несколько минут  назад  рукой  измерял  глубину  в сводчатом
коридоре,  Роман  поежился и мысленно  поблагодарил проведение.
Однако  природное  любопытство  побеждало здравое  мышление. Роман  сунул  голову
в проем и долго  освещал обе  стороны искусственного  коридора, пытаясь  разгадать
природу  странного  визга.  Странное  явление  не заставило себя долго ждать.
Из под воды  появилась  голова,  сильно смахивающую на морду  выдры, но более
крупного  размера. Свет  фонаря  отражался  красным  светом в глазах  животного. Но
зверь не отвел взгляда и только тогда, когда рядом с ним появилась голова другого
животного, с визгом понеся в глубь  туннеля. Второе животное даже не обратило внимание
на яркий  свет фонаря.  Поднырнув, оно понеслось  догонять  своего  собрата.
 - Черт, - выругался  Роман, в тоже время,  успокаиваясь, понимая, что  опасность  от мирно
резвящихся  животных ему  не угрожает.
Но  откуда  здесь на довольно  приличной глубине,  в недрах  земли  эти сугубо наземные
животные. Быть может подземная река, протекающая  по, некогда построенному в глубинах
земли,  искусственному  сооружению соединяется  где-то с местной речкой.
Решив  эту загадку  оставить разгадывать  специалистам и  еще раз  осветив подземную реку,
Роман  заметил  небольшой  шар, плывущий  ему  навстречу.
Переливаясь  под  лучами фонаря, шар  плыл, покачиваясь прозрачными  боками.
Заинтересовавшись  необычным явление, Роман решил получше  разглядеть  его. Для
это он еще  больше  подался вперед , держась одной рукой за край  проема.
Поравнявшись с любопытным человеком, шар вдруг  лопнул. Вмиг Роман стал  задыхаться
и, потеряв  сознание, бултыхнулся  в воду  подземной  речки, которая прытко  понесла  его
в  чернильное  чрево  подземелья.
Но в бессознательном  состоянии спортсмен  пробыл недолго. Сказались  многомесячные
тренировки в горах, которые  всегда были приближены к экстремальным.
Очнулся он лежа на спине. Благодаря  непроницаемому  комбинезону не пошел ко дну
и не захлебнулся. Как в резиновой  надувной  лодке плыл в темноте, изредка задевая
на поворотах  гладко  оттесанные  камни  кладки. Нащупав кармашек  на груди, он  достал
из  него  запасной фонарь  и осветил высокий сводчатый  потолок, который медленно
проносился  над  ним. Роман  понял, что  теперь у него  достаточно  времени, чтобы
осмыслить  ситуацию.
Назад идти  против  течения не имело смысла. Течение  довольно сильное. К тому  же
он не знает, сколько  времени  провел  без  сознания  в  воде. Даже если это время
исчислялось  несколькими  минутами, он смог проплыть за это время не одну сотню метров.
А бултыхаться  в воде, стараясь  вернуться на исходную  позицию, значит  привлечь  к  себе
внимание  тех  животных, которые  на глазах  Романа  так славно резвились в этих самых
водах.   Желание  резвится  вместе с ними,  у  Романа  не  было.
И поэтому Роман плыл по течению, стараясь не привлекать к себе внимание лишним
всплеском руки или  ноги. Но его волновала мысль, куда же все-таки несет  его  эта
таинственная  подземная  река, втиснутая в искусственный  коридор, некогда сделанный
неизвестным  народом.
Повороты были  не слишком круты. Древние люди знали толк в строительстве. Роман,
лежа  на спине, чувствовал  себя относительно  комфортно благодаря  эластичному
комбинезону, который ныне нес на себе  функции надувного плота.
После того как пришел  в себя, Роман  сделал  единственное  движение. Развернулся
так, что бы плыть  ногами вперед. Теперь  он изредка  включал  фонарь и видел  над
собой  древний  свод, покрытый  каплями  просочившейся сверху  грунтовой  воды.
Выключал фонарь  и напрягал  слух, что бы  вовремя  выявить среди мерного  шума
окружающей воды  посторонние звуки.   Однако он вовремя  не заметил  пролом  в стене,
который  промелькнул уже далеко позади него при включенном на секунду  фонаре.
Роман подумал, что так дело не пойдет. Он плывет неизвестно  куда  и неизвестно  чем
может  закончится  его путешествие по подземной  реке.
Пока он плывет по каменному  коридору, ему  ничего не грозит, кроме встречи с каким-
нибудь опасным животным. Но как только  подземный  поток  покинет  искусственное
русло, у него  сразу  начнутся  проблемы.   Свернув в  какую-нибудь  каменную  дыру,
водяной  поток потянет и Романа  за  собой, а там уже верная смерь  или в лучшем  случае
он  надолго, а может и навсегда, застрянет в каменном  мешке, которых вдоль течения
подземных  рек  предостаточно.
Роман  стал чаще  включать  фонарь  и подолгу  присматриваться к надвигающимся из
темноты каменным  стенам и своду.
Воздух  был чист. Дышалось  легко и это обстоятельство  его успокаивало. Где-то этот
туннель  соединялся с поверхностью. Мне просто надо вовремя  остановиться, подумал
Роман и провел аналогию с московским  метро.
Но сравнить  праздную  поездку в метро с вынужденной  транспортировкой в подземной
речке не получалось. Сравнение оказывалось  совсем  никудышным.
Сейчас он  был  как поплавок в море неожиданностей. Всяк  его мог потянуть  на дно, а он
даже не сможет взглянуть в лицо опасности. Это  Романа  удручало, и он решил  больше
не выключать  фонаря, не смотря на опасность  привлечь внимание  каких-нибудь
водоплавающих  животных. Нащупав  в  заднем  кармане  комбинезона пакетик с запасными
батарейками, удовлетворено шмыгнул  носом.
Теперь  Роман готов  был  более тщательно осматривать стены туннеля и в случае  хоть
малейшего намека на пролом, быстро  пристать к этому  месту.
Но неожиданно  течение  ускорилось, и не успел  наш  герой понять причину  этого, как
вдруг  понял, что летит с потоком  воды  куда-то вниз. Свет  фонаря метался  в воздухе,
высвечивая  брызги  водопада.  Больше  Роман ничего не смог  увидеть.
Испугаться, правда, он не успел.  Через пару минут  бултыхнулся  опять  в воду и продолжил
плыть на этот раз в менее  комфортных  условиях.
Поток воды толкал Романа  на  острые камни, которые во множестве  торчали  на крутых
поворотах  этого, теперь уже,  естественного  ложа  бурной подземной  речки. Болели руки,
приходилось  отталкиваться от  громадных  глыб скальных  пород, которые  внезапно
появлялись из кромешной  темноты. Задев  острый  выступ одной  из таких  глыб, вдруг
почувствовал, как  рвется его, некогда, такой надежный  комбинезон.
Ухватившись рукой за  выступ, чтобы не дать надвое  располосоваться  комбинезону, Роман
увидел сразу за  глыбой  просторную  нишу, которая находилась намного выше  бурного
потока и выглядела  уютной  и, главное, сухой.
Ему пришлось  сделать  усилий, чтобы попасть  туда. Но все-таки  через  несколько  минут,
привалившись  спиной  к  холодным  камням, он  уже  отдыхал в этой  небольшой с виду
пещере. Выключив  фонарь, Роман  закрыл  глаза. Он понимал, что  попал в нехороший
переплет и теперь и, расслабив тело, пытался  обдумать  свое  положение, а так же  свои
дальнейшие  действия.   Но в голову  ничего  путного  не приходило и вскоре  Роман
просто  заснул, отключившись  от действительности.
Проснулся он от того, что кто-то обнял его за плечи.  Что-то  холодное прикоснулось к его
лицу и шее.  Включив  фонарь, который был  зажат наготове в руке, Роман ужаснулся.
Толстая  серая  змея, обвив  плечи и шею, щекотала лицо  Романа  своим  раздвоенным   
языком.  Раздвинув пасть, змея  грозно  демонстрировала  четыре острых  клыка.
На одном  из нижних клыков сверкнул  знакомый  перстень с красным  камнем.
Протянув осторожно  руку, чтобы  не испугать  пресмыкающее,  Роман осторожно снял
с зуба  перстень. Закрыв пасть,  змея  сползла с тела нашего  героя и оставив его  в глубоком
недоумении, уползла в одну  из  щелей, которыми изобиловала  пещера.
Недолго размышлял  Роман  над  странными  действиями змеи. Он даже  подумал, не
привиделась  ли  она ему  во сне, ведь змея  снится к несчастью. Но вскоре он решил, что
все произошло наяву, и ему  надо поспешить  за змеей. Вероятно, она  поползла в какую-
нибудь  новую пещеру, показывая дорогу  Роману.
 - Это, конечно, чушь, - подумал  вслух  Роман, - разве  змеи  мыслят?
Однако, ущипнув  себя  за  руку, решил все-таки двигаться в том направление, куда
уползла  змея, оставив ему  перстень, который  некогда Роман  обронил, вероятно, в стычке
с Семеном.
Пространство, в котором полз  Роман, позволяло довольно  свободно  передвигаться, работая 
руками  как веслами. Встать во весь рост  или даже присесть  не  позволяли  нависшие над
ним  каменные глыбы. Понимая, что другого  пути  практически  у него нет, Роман  отчаянно
продвигался  вперед, в надежде приползти в какую-нибудь пещеру, откуда  можно  будет
попасть  в прежний,  уже знакомый  ему,   лабиринт подземных  ходов. Щель была очень
просторной  по  горизонтали.  Пол этого  пространства  был  выложен   пластами скальных
пород, более похожих на слюду. Пласты  эти  толщиной  иные  до десяти сантиметров
покачивались  под крепким  телом нашего  спортсмена, когда он переползал через  них.
Один такой  пласт  объемом с тело  Романа, сдвинулся с места и продвинулся на некоторое
расстояние, когда  на него  навалился  наш  герой.  Это не испугало  Романа, но он  подумал,
что впредь  надо быть  осторожным. Осторожность  не помогла, когда в очередной  раз
тонкий  пласт  под ним поехал, ускоряя свой  бег и раскалывая по пути  другие более
мелкие  куски породы. Поначалу  Роману даже  понравился этот  способ  передвижения,
но когда  он  увидел, что уже  несется  под уклон, рискуя  разбить голову о камни, то       было уже не до восторга от такой  поездки.
Наш  герой попытался  остановиться, ухватившись  за  один из выступов   на потолке
узкого прохода, но только  поранил  себе руки, покрыв их кровавыми  ссадинами.
Вдруг камень, на котором  он ехал,  приостановился, а потом стал  переваливаться через
невидимую  кромку, за которой  Роман  увидел черноту  глубокой  бездны. Ухватившись
было за край  другого  булыжника, он с горечью понял  как все здесь  не надежно.
Падая в пропасть,   вспомнил змею с перстнем  в зубах  и, наверное,  слишком поздно
понял, что  ползучая  тварь  действительно  мыслила, завлекая его в гиблое  место.
И он протянул  вперед руки с растопыренными  пальцами, что бы ослабить   удар, который   
придется испытать его телу, когда оно  коснется  дна бездны.
Кольцо  выскользнуло из  рук, а вместе с ним и  фонарь.
Удара не было. Он ощутил, что сидит на чем-то твердом и удивился тому, как все обошлось.
Нащупал рядом с собой выроненный  фонарь и включил его.
 - Так это был  сон, - процедил сквозь  зубы  Роман, освещая  водяной  поток, что бился
о камни у его ног.  Осветив  пещеру, в которую  попал  из  подземной  реки, Роман заметил
туннель, который  уходил  в глубину  недр.   Поднимаясь с земли, увидел, как что-то
блеснуло у него под ногами.
То был тот самый  перстень, минуту назад приснившийся  Роману во сне. Роман  был
в замешательстве.   Ему очень не понравилось  это странное совпадение.
И откуда он  здесь  взялся?  Ведь  Роман выронил  его совсем в другом месте. А впрочем
он даже и не помнит, где  с ним расстался.
А может в этом странном подземелье  полно  этих  перстней, да и других  драгоценностей.
Других  драгоценностей он, конечно, не видел, кроме нескольких золотых  монет, но это
совсем не означает, что сокровище, о котором  мечтал  Каблуков, не существует.
Но разве он  за  сокровищами    наведывался  под землю, подумал Роман, отряхивая
от налипшей  земли  в нескольких  местах  порванный комбинезон.
Он вспомнил глаза  Лидии  Григорьевной, когда  она просила  найти парнишек под землей.
Это глаза  любящего  человека.  Этим глазам невозможно отказать.  Девушка  нежно
рассказывала о своем  друге, не подозревая даже,   чем он на самом  деле занимается.
Разные  ценности  преследуют  люди в своей  жизни.   А цель одна.   Жить лучше.
Или с милым  в  шалаше или в одиночестве, но с сундучком  золотых  монет под кроватью.
Помочь  найти  парней под  землей, он конечно  пообещал. Но кажется  не за этим Роман
сунулся вновь в подземный лабиринт. И даже не из жалости к Семену, с которым он
поквитался грубостью за грубость. Все  гораздо  проще.  В нем  загорелся  азарт.
Азарт  обыкновенного  спортсмена. В нем загорелся тот азарт, который он каждый  раз
испытывал, подымаясь в  горы  по новому  маршруту, предвкушая  встречу с новыми
неизведанными  местами, которые он должен был покорить для своего удовлетворения.
Спустившись в третий  раз в подземелье,  у него проявился  интерес к этим  запутанным
подземным  переходам с перекрестками, пещерам с огромными сталактитами  и такими же
величественными  сталагмитами, подземным журчащим   речкам и   таинственным
зеркальным водоемам, хранимые  в своих  водах  неизвестную ему доселе   жизнь.
Сейчас его не смущало  даже то обстоятельство, что рюкзак с провизией  остался  там
наверху, где  странный  прозрачный шар  так подло сыграл  с ним  злую  шутку.
Он был рад  тому, что в руках у него  фонарь, а в карманах  запасные  батарейки, а также
мобильный  телефон, который  в данное  время  вряд ли будет  полезен своему хозяину.
Но он все равно когда-нибудь  понадобится, подумал  Роман, освещая фонарем  вход
в новый   весьма просторный  туннель.

3.

Конечно,  Андрей  не собирался    лезть  под землю  искать  мифические сокровища.
На то у него не было  указаний  Виктора  Михайловича.  Привыкнув  все делать
чужими  руками, Андрею рекомендовалось  занять  выжидательную  позицию. А что
бы молодой  человек не бездельничал, Виктор  Михайлович  велел ему  посетить  старого
Муркачева,  и выведывать у того все относящееся к его  дяде Цезарю - Муркачеву.
Старый  антиквар   рассказал  Виктору  Михайловичу о попытках молодых  искателей
приключений  развязать  язык  деду  Муркачеву. Успехов в этом деле  они не добились,
о чем и  было  доложено  организаторам  поиска спрятанных когда-то  сокровищ.
Мол, племянник о разбойных  делах  своего дяди ничего не  знает, не о каких таких
сокровищах  не слыхал  и, уж  тем более,  в глаза  их  не видел.
Виктор  Михайлович  так не думал. Он считал, что каждому  человеку есть что скрывать.
А его задача  состояла в том, чтобы  тайное стало  явным, но, конечно,  только для  него.
Добивался своих  целей  разными способами. Подкупы, уговоры, шантаж, угрозы.
Виктор  Михайлович не брезговал  ни  чем.   Под  стать  себе  нашел и подчиненного.
Андрей не выглядел  тупым  исполнителем.  Совсем  наоборот.   Иногда  Виктору
Михайловичу казалось, что  исполняя  его поручения, Андрей  преследовал  какие-то  свои
цели. Но  расторопность и исполнительность  Андрея хозяина  удовлетворяла.  Не смотря
на то, что  Виктор Михайлович  слыл хорошим психологом, он даже  не пытался узнать
получше  своего подчиненного.   Такое отношение  между ними, может быть,  было основано   
на обоюдном  доверии. Откуда такое доверие друг к другу, не один из  них  ответить бы не смог. Виктору  Михайловичу посоветовал  взять к себе в помощники  Андрея  один  из
старых  друзей, так же нагревший  в свое  время  руки  на  перепродаже  антиквариата.
Этот старый  друг вскоре  надолго отправился  в места не столь отдаленные, но  этот казус   
нисколько   не подорвал  авторитет  последнего.  Напротив, Виктор  Михайлович даже 
гордился уделенным  ему  вниманием. Андрей  же всем своим  видом проявлял  преданность
своему новому  хозяину, а это было  достаточно, что бы  Виктор Михайлович   был спокоен
за  безопасность  своего  бизнеса.
Ну а бизнес,  основанный  на перепродаже  краденого   антиквариата,  для  Виктора 
Михайловича, конечно, был первоочередным  делом.
Сейчас  Андрей спускался  вниз   к местной речке  и внимательно  рассматривал одинокие
частные домики вдоль  разбитой дороги.  Наметанный  глаз  подметил в последнем
строение  жилище  бобыля, хотя дом ничем  не отличался от  сгрудившихся  вдоль дороги
небольших хижин, построенных еще  в советские времена с неизменными шестью  сотками,
огороженные покривившимися, но свежеокрашенными  заборами.
Приблизившись к дому, где как мы знаем, обитал  старый Муркачев, Андрей  долго
изучал обстановку вокруг, прежде  чем  предпринять какие-либо действия. Однако  как
бы  не  был  осторожен  молодой человек, он и предположить    не мог, что и за  ним также
могут  следить.
А делал  это не кто иной,  как  Каблуков  Иван  Семенович,  продираясь  сквозь  крапиву 
и кустарник, которые по другую  сторону  дороги  обильно  покрывали склон 
возвышенности. Напомним  читателям, что эта  возвышенность  заканчивалась  белым
строением Богоявленского храма, а также несколькими домиками вокруг церкви, в числе
которых  был  дом   самого астрофизика.
Вот от самого храма и пас он  своего  незваного гостя, когда заметил его у городского
музея, откуда вышел,  пообщавшись с директором, то есть   с Лидией Григорьевной.
Когда же Андрей  остановился  напротив  дома  Муркачева, Иван  Семенович замер между
густой  листвы сирени. Отсюда открывался  прекрасный  вид на  дорогу, дом  Муркачева,
а также речку, поблескивая   своими  водами   среди зелени склонившихся к ней верб.
Дальнейшие  действия молодого человека были странны. Подойдя к калитке, он долго
громыхал  ею, пытаясь вызвать хозяина. Это ему не сразу  удалось  сделать.
У профессора  затекла  спина от долгого пребывания в согнутом  состоянии  под сиренью.
Однако молодой человек  дождался, когда из дома  вышел хозяин  дома и подошел
к калитке.  Здесь  они долго о чем-то  беседовали.
Беседа проходила  спокойно, лишь иногда хозяин  показывал  рукой в сторону  пустыря
на возвышенности, тем самым заставляя приседать Каблукова  среди  буйной  крапивы,
боясь  быть  обнаруженным.   Однако Андрей так   и   не повернул  голову
в этом  направлении.
Иван  Семенович    узнал в хозяине  дома того старика, который пульнул в него   
окурком, когда  давеча Иван  Семенович  прогуливался  до речки.  И был немного удивлен,
когда  старик  открыл калитку  и  пригласил  жестом  Андрея в дом, а затем  пошел
вперед, показывая   гостю  дорогу.  Совсем  не думал  астрофизик, что у приезжего  могут
быть  знакомые  в этом  богом  забытом городке.
Сев  на  не небольшой  валун, так кстати  оказавшийся  под сиренью, профессор задумался.
А что собственно он ожидал  от этого  афериста  Андрея?  Что бы он привел  его к входу
в подземелье?  Но откуда он мог знать, где  этот вход, если  время пребывания  его в городке
сводилось к нулю.  Но почему  тогда  его вдруг  понесло в дом  незнакомого  человека?
Может это  его сообщник?  Стоило  бы проверить возникшую  версию.
Как он её будет  проверять,  не знал, но смутно  представлял себе этот сценарий.
Иван  Семенович твердо  решил  дождаться  Андрея и проследить его дальнейший  путь.
Удобно пристроившись на мшистом камне и повалив  впереди себя с десяток  кустов
жгучей  крапивы, Каблуков  внимательно  рассматривал  заинтриговавший его участок.
Вскоре он обратил  внимание, что дом  старика  находится не на одной  линии с соседними
домами, которые выходили  окнами  на проезжую  часть  дороги.   Двор у этих  домов
находился с боку, а огород  естественно  позади.  Дом же  деда, у которого в данный
момент гостевал  Андрей, находился  в глубине  двора. Такую  вольную планировку 
вряд ли бы одобрили  советские районные  архитекторы.
Дом был  перестроен  уже  в последнее время, сделал  вывод  Каблуков, но своим  видом
он ни чем не отличается  от  соседних.  Приходило  на ум, будто дом просто  перетянули
в глубь  участка, расширив при этом двор.
Правда,  портил вид  небольшой  земляной  холм, который  возвышался  сразу  за калиткой.
В холме  виднелась  небольшая  деревянная  дверь, оббитая жестью и рваной  мешковиной.
Погреб, - подумал  Каблуков, зевнув.
Профессор задремал.  Через  несколько  минут вскочил.  Глянув на часы,  успокоился.
На участке  старика  не было никаких  изменений.  Каблуков  подумал, что за  это время
вряд ли  Андрей мог покинуть  дом старика. Но когда прошел еще час, сомнения  стали
одолевать  Ивана  Семеновича. Неужели  он проспал момент, когда  молодой человек
вышел   из дома. Еще через десять  минут  Каблуков  решил  снять  засаду  и вернуться
домой. Пройдя по дороге  вверх в город, он несколько раз  останавливался. Но никого
выходящего  из  дома  старика, он так и не увидел.
Когда же он покинул  эту  территорию,  из  дома  вышел старик  Муркачев  в сопровождении
Андрея.  Перешли дорогу и напрямую  вторглись в заросли  крапивы.
 - Зачем ты меня сюда привел, старик? - высказал  недовольство  молодой  человек.
Григорий  Иванович  промолчал.   Грубыми заскорузлыми  ладонями  рук раздвигал
жгучие  заросли, совсем не обращая внимания, идет ли за ним незваный  гость. Спотыкаясь
о примятые  растения, Андрей едва поспевал  за стариком.
Лицо  Муркачева было сумрачно, на нем отражалось  недовольство появлением
очередного кладоискателя.
 - Вот, - сказал Муркачев, останавливаясь  на краю  знакомой нам ямы, вокруг которой
лежали  зеленоватые  камни, некогда выкинутые со дна этого естественного котлована.
На дне котлована зияло отверстие,  ребята  выполнили обещание, вход не был завален.
- Что это? – для проформы  спросил  Андрей, прекрасно понимая, куда привел его дед.
- То, что вы все ищете.
- Что ты голову мне, дед, морочишь.  По документам, вход в подземелье у тебя в доме.
- Я не видел  твоих  документов, - старик  устало оглянулся  по сторонам.
На улице было  безлюдно. Обычно чуравшись  людей, сейчас  Григорию  Ивановичу
очень хотелось, что бы его кто-нибудь видел.
- Документы не мои, дед. А органов, которые  изымали ценности у твоего  дяди. В то
  время  этот дом принадлежал  ему.
- Я не видел этих  документов. А органы  я могу  пригласить и сейчас, если  ты, щенок,
  не отстанешь  от меня.
- Я спалю  этот дом, но найду  потайной  вход.
- Попробуй, - старик швырнул недокуренную  папиросу в Андрея и  направился
в обратный  путь.  Молодой  человек, пиная   ногами снопы  спутавшейся  между
собой  крапивы, пошел  следом.
В котловане зашуршало, посыпалась  мелкая  щебень, которая  была  в избытке
на склоне возвышенности, поросшей крапивой  и  кустарниками.
В яме появилась  голова.  Привыкая  к солнечному  свету, голова  поморгала  ресницами,
а потом  позволила и остальным  частям  тела  явиться  на свет божий.
Подтянувшись  на руках, из  чрева  подземелья  выполз  Роман. Грязный. Порванный
комбинезон   в некоторых  местах  висел  рваными  кусками. Поднявшись  на пригорок,
он долго смотрел вслед  странной  пары, которая  только, что переговаривалась  над его
головой.  Выглядывая из темноты  подземелья, Роману показалось знакомым   лицо
молодого человека, который  подозрительно грубо разговаривал со стариком.
Кроме Ивана Семеновича   Каблукова у него не было больше  знакомых  в этом  небольшом
провинциальном  городке. Поэтому  он решил  проследить,  куда  направилась  пара, так
сильно заинтересовавшая его.  Когда старик  в сопровождении  молодого человека
скрылся на участке дома, который находился  рядом с  речкой, Роман решил 
определить  свое местонахождение.
Одновременно  Роман стащил с себя  рваный  комбинезон, оставшись в легких джинсах
и свитере.  Заменить  высокие  ботинки  ему  было нечем, да и не к чему. Ноги  были
по прежнему сухи, несмотря на то, что около часа находился в воде. Поблагодарив
мысленно производителей добротной  обуви, он вдруг  увидел  вдали  на возвышенности
прекрасный  ориентир – Богоявленский  храм.
Удивление и разочарование одновременно посетили его. Что за мистика такая? Половина
суток  под землей. В подземной реке плыл не меньше километра.  Бродил  по туннелю,
который извиваясь  как змея, поднимался то верх, то резко обрывался крутыми спусками.
В конце  концов,  выбрался  в добротный  кирпичный  коридор, в котором он и нашел
лазейку, что бы выбраться сюда.  Теперь же на поверхности, благодаря  белокаменному
ориентиру, он понял, что недалеко ушел от места своего  проникновения  под  землю,
то есть  заброшенного колодца,  который так же находится на склоне береговой
возвышенности, не далеко от храма  Богоявленской церкви.
Похлопав по карманам комбинезона, он решил забрать  все вещи  из них, прежде чем
избавится  от рваной одежды. Таковых  нашлось  не много.  Перстня с рубином  Роман
не обнаружил. Вновь перетряхнув всю  одежду, он, наконец, смирился с мыслью, что
таинственный  перстень    вновь также  таинственно  покинул его, как и в первый раз.
Где выронил перстень вспомнить не смог. Может я его не подымал тогда, у подземной
речки, - подумал Роман, - и все это мне приснилось.
Мистика какая-то, - прошептал уже вслух, - второй раз перстень  улизнул  от меня.
Свернув комбинезон и припрятав его недалеко от входа в туннель, Роман  не спеша
направился  в сторону крайнего дома, в котором скрылись сильно заинтересовавшие
его люди.
Когда же он, выйдя  на дорогу, стал  приближаться к дому, со двора, хлопнув калиткой,
быстро  вышел молодой  парень и направился в сторону города, навстречу  Роману.
Но через минуту  резко развернувшись, пошел  вниз к речке. Этой  минуты  хватило для
того, чтобы  Роман узнал в молодом   человеке  непрошеного  гостя, совсем недавно
посетившего  дом  Каблукова.
Странный маневр молодого   человека  посеял  тревогу.  Роман  решил  догнать  парня
и спросить того на прямую, почему он вызывает у Романа сильную неприязнь к нему.
Однако так некорректно поступить  не решился. Проследить  за ним так же бессмысленно.
Роман  был  уверен, что молодой  человек  так же  узнал  его. Но вот почему он резко сменил
курс - загадка. Ведь это вызывало еще больше подозрение, не в пользу незнакомца.
Роман  замедлил  шаг, дав этим действием подозрительному  субъекту  быстрее  скрыться.
Поравнявшись  с калиткой заинтересовавшего его дома, спортсмен  открыл  её и замер.
Интересно, что он скажет хозяину  дома, когда тот возмутится бесцеремонным вторжением?
Но постояв  несколько  минут в нерешительности, Роман  решил, что все-таки  правильно
поступает, хотя объяснить  свои действия  старику не сможет.
Роман несколько раз кликнул хозяина дома и, не получив  никакого  ответа, пошел
к дому, который  находился  в  глубине  двора, засаженного  молодыми   деревцами.
Дверь была приоткрыта. Несколько раз,  на всякий  случай,  постучав  по ней, Роман вошел,
одолеваемый  нехорошим предчувствием.
Оно  его не подвело. Хозяин дома сидел на полу, откинув голову на край не заправленной
кровати. Глаза  его были широко  открыты, но блеска жизни в них уже не было.
Быстро окинув взглядом комнату, Роман  поспешил  ретироваться.
Выскочив на улицу, он пошел в сторону речки.  Сразу за домом старика начиналась чаща
порослей камыша и ивняка, среди которых спокойно несла свои воды небольшая речка.
Параллельно этой речки шла разбитая дорога, огибая склон  возвышенности, на которой
и находился религиозный центр  старого города. По этой почти безлюдной  дороге
и ушел, скрываясь, незнакомец. По этой дороге пошел и Роман, решив, что будет  для него
разумнее,  если  его не заметят любопытные  соседи убитого старика.
Почему  убитого? Ведь  Роман не приметил ничего  такого, что подтвердило бы  догадку.
Ни орудия  убийства, ни даже  крови или ссадин на теле  хозяина дома.
Подвело  сердечко  старика?  Поэтому и бежал  незнакомец, боясь  невинных обвинений.
А может, сработал  профессионал?  Зачем же профессионалу  убивать старика и что ему
собственно  здесь, на окраине  провинциального городка, делать.
С этими мыслями Роман вскоре наткнулся  на грунтовую  дорогу,  которая,  извиваясь
между холмами, шла  вверх. Молодой человек  вышел  к одному из храмов города –
соборной  Воскресенской  церкви, также недавно отреставрированной.
Здесь было уже недалеко до дома  астрофизика.
Уже без приключений добравшись до Каблукова, он застал его на кухне, когда  тот
колдовал  себе  обед. Появлению  Романа  несказанно  обрадовался и  тут  же поставил
на плиту сковородку, на которой,  дополнительно  к  приготовленной уже пище,
поджарил  еще десяток домашних  куриных  яиц.
Потом  все это  выставил  на стол и сам сел  напротив своего молодого приятеля.
На вопросительный взгляд профессора, Роман  развел  руками:
 - Ничем не могу  порадовать, - сказал  он, - кажется, я ошибся в своей  оценки масштабности
   подземных ходов и пустот  под  этим  милым  городком, - и спортсмен рассказал
о своем третьем  путешествии под  землей. Каблуков  внимательно  слушал  не перебивая.
Когда же  Роман  заговорил о странном  незнакомце и о возможном преступлении, Иван
Семенович  тут же перебил своего молодого друга.  Расспросив  его о старике и Андрее,
Каблуков  убедился, что они оба  наблюдали одних и тех же людей  в одно и тоже время.
Роман был удивлен поведением профессора, но тот тут же убедил  его, что наблюдал только
за незваным  гостем, за Романом же никогда не ходил  по пятам.
Странное  поведение  Андрея  они решили  больше  не обсуждать, предоставив это  право
полиции, которое в ближайшее время должно быть  информировано о происшествии.
 - Дальше под землей  должны быть более обширные  пустоты, - сказал Роман.
 - Почему ты так думаешь, - заинтересованно спросил  Иван Семенович.
 - Потому, что ребята  до сих пор не могут  оттуда выбраться.
 - Может они обнаружили нечто, что заставило их задержаться.
 - Не думаю.
 - Почему?
 - Семен, о котором я вам рассказывал, по моему  также  не вышел  наружу и до сих
   пор  бродит  где-то под землей.
 - Почему ты так решил?
 - Попал он в подземелье  через тот же вход,  через который я вышел  наружу.  Семен
    это  человек,  который  не оставит  вход в под землю  открытым  после  того как
    покинет  его.
 - Но ребята могли  проникнуть в подземелье и после  этого  Семена.
 - Но как бы они  этот вход  нашли? Судя  по массе  здоровенных  валунов  вокруг  ямы,
   да и в самой яме тоже, вход  за  ненадобностью  всегда хорошо маскировали.
 - А тот лаз, откуда ты проникаешь в подземелье?  Может он  стал  известен  Семену?
 - Исключено – категорично отрезал  Роман.
Помолчали. После сытного обеда, Каблуков  принес  большой  эмалированный чайник,
бросил  щепотку заварки в фарфоровый заварочный чайничек, и до краев  наполнил
его кипятком. Роман наблюдал за действиями  Ивана  Семеновича, думая о чем-то своем.
Отпив несколько глотков чая из кружки, спросил  профессора:
 - Вы сказали, что были сегодня в музее?
 - Да. Пообщался с директором. Ты, наверное, помнишь её. Красивая, молодая девушка.
   Она приходила к нам…
- Я помню её, - перебил  Каблукова  Роман, - ведь по её настойчивой  просьбе  я под
  землю спустился, чтобы найти её  любовника.
 - Ах, да, - спохватился Иван Семенович,- запамятовал я.   Но почему «любовника»?
 - Ну, это уже не по теме, - усмехнулся  Роман, - Мне хотелось бы знать о планах  этих
   ребят. Вы разговаривали с директором о них.
 - А как же. Об  этих  ребятах разговор и шел.
 - Давайте  поподробнее,  Иван Семенович.
 - Что тебя интересует, Роман?  Мы с Лидией  Григорьевной говорили  о том же, о чем
   беседовали  в прошлый раз у  меня во дворе. В беседе принимал  участие  и ты.
 - Зачем же вы ходили в музей?
 - Посмотрел  документы, относящиеся к нашей теме, – последнее слово  Каблуков
произнес нарочито подчеркнуто. Роман  обратил внимания на тон своего  пожилого
приятеля. Прихлебывая из кружки  горячий  чай, произнес:
 -Я так понимаю, что ваш  незваный гость, Андрей,  более близок к нашей, так называемой,
  теме. Только явился в этот город и сразу повел здесь  бурную  деятельность.
 - Да, Лидия Григорьевн высказал  предположение, что этот тип из Тулы.
 - А еще, какие предположения высказала ваша  Лидия  Григорьевна?
 - У тебя, Роман, есть какие-нибудь  претензии к этой  милой девушке. По-моему  она
   не заслуживает, каких либо  подозрений к ней  с твоей  стороны.
 - А вот у меня, Иван  Семенович, есть подозрения, что мы с вами  становимся пешками
   в чужой  игре, с неизвестными  нам  правилами.
Каблуков вопросительно посмотрел  на Романа, но так ничего и не сказал. Роман же
отхлебнув  из  кружки, добавил:
 - И чем скорее мы  найдем ребят, тем быстрее мы поймем с кем же  на самом деле
   имеем  дело.  И в какие игры они  вздумали с нами  играть
 - Собираешься опять туда, - понимающе спросил  Иван Семенович.
 - По-видимому, у меня просто нет  другого выхода.
 - Что-нибудь  надо прикупить?
 - Я сам позабочусь об этом. Вас  попрошу  об  одном. Не говорите  своей  новой  знакомой
   о том, что я выходил из подземелья   и опять ушел  назад.


4.

Каменная  галерея  с  нишами, заполненными толстыми  книгами внушала восхищенный
трепет, такой знакомый нам с детства, когда книга еще что-то стоила.  Трепет  перед
таинственными  знаниями, заключенными  в кожаные  переплеты и скрытые  под  землей
на многие  годы  от дурных  взглядов  тщеславных людей.   
Книги, одетые в кожаные переплеты из овечьих и телячьих  шкур  с замысловатыми
застежками  из кожи с вкраплениями из  драгоценных  камней.
Иные толстые  книги  имели красивые золотые  пластины  по углам и в середине обложки,
также инструктированные  драгоценными  камнями.
Но большинство  книг  писанных на пергаменте  были в простых  кожаных   переплетах.
Что в этих книгах?
Тайные знания, освобождающие постигающих их  от земных  пороков?  Забытые открытия,
совершенные человечеством  за  многие века. Практические  знания  или молитвы на
каждый  день.
Откуда  эти  книги?  Со страшных  пожарищ,  бесследно  пожравшие целые государства
и цивилизации.  Из личных  библиотек, хозяева которых  предпочли безмолвье подземелья
публичным  библиотекам.  Или  они жертвы  войн,  беспрерывно сотрясающие нашу
хрупкую  планету.
Кто их  спрятал  сюда от надругательства?  От публичного  сожжения.  От  никому не
нужной  критики. От людей разучившихся  читать простые  понятные книги в простеньких
переплетах.  Которым  совсем  не знаком специфический запах старой  книги, когда
с понятным приятным ожиданием, открываешь  её на нужной  странице.
Мрачность подземелья  и тяжелых  мыслей подавляло.
Михаил  потянул за корешок одну  из ближайших  книг.  В пальцах  часть  трухи,
остальное посыпалось  под ноги в виде, изъеденной  временем и  насекомыми,   пыли.
 - Книги-призраки, какие-то, - сказал  Михаил, потянув  следующую, на этот раз плотно
стянутая  тяжелым медным корпусом с инкрустированными  застежками.
Книга осталась  в руках, кожа оказалась  долговечней  предыдущей, но отрыть хитроумную
застежку Михаил  не смог.
 -Оставь, - произнес  Сергей, до сих пор  молчаливо  наблюдавший, как его друг  пытается
раскрыть  книгу.
Михаил аккуратно поставил на место книгу, но тут же взял  другую, без  застежек. Эта книга
привлекла  внимание тем, что выглядела свежей, будто   только из под типографского станка.
Однако когда он взял её в руки, вся свежесть вдруг куда-то исчезла. Вынимая  фолиант  из
плотного ряда  книг, ребята увидели, как расползается красочная  обложка.   Разноцветная
миниатюра, некогда  наложенная  на корешок  книги,   осыпалась  на  глазах.
Но  рукописные  листы, потрепанные по краям, остались,  на этот раз,  целы.
Михаил  осторожно раскрыл книгу и наклонил  её, что бы свет  фонаря  дал  заглянуть туда,
куда, вероятно, очень долго не заглядывал человеческий взгляд. Эта была не кириллица.
И даже  не  латиница. Незнакомые  ребятам  знаки, красиво  выведенные представителем
неизвестного древнего народа, ровными рядами, как стайки трудолюбивых  муравьев,
плелись со страницы на страницу, прерываясь крошечными миниатюрами, смысл  которых
не совсем был  понятен  оторопевшим от любопытства  ребятам.
Михаил  осторожно поставил  книгу обратно на каменную  полку. Сергей стоял  рядом. Он
пересохшими  губами пытался  что-то сказать, но, так и не разлепив  их, повернулся и пошел
вдоль  длинных  рядов  книжной  сокровищницы  давно забытой  цивилизации.
Михаил  поплелся следом. Говорить не хотелось. Были под впечатлением, но жажда и голод
гнали дальше, заставляя  быстрее передвигать непослушные  ноги.
Коридор повернул  на право и вывел в более  просторную  галерею с непонятными
округлыми  каменными  возвышенностями   посередине.  Больше  похожие  на   гробницы,
они сменяли  друг друга по мере передвижения  ребят по галереи, потолок которой  был
искусно  расписан  выбитыми  в  камне  замысловатым  орнаментом.   Посреди очень
красиво расписанных  узоров  зияли  небольшие отверстия  непонятного  назначения.
Знакомый звук  ускорил шаги  друзей.  Из  стены  бил  родник, вода из которого  стекала
по каменному  желобу в щель,  которая находилась между хорошо   отшлифованным
полом  и небольшой  каменной  плитой  в стене.
Утолив  жажду, ребята обратили внимание на плиту, которая  также  была расписана
сложным  орнаментом и сильно выделялась  среди  серой грубо обработанной стены.
Попытка пальцами  вытянуть  плиту из углубления ни к чему не привели. Впрочем
ребята и не надеялись увидеть  за плитой что-нибудь  достойного внимания. Больно уж
мала  была плита, что бы скрыть за собой  очередной  туннель или  какую-нибудь
потайную  пещеру, в которую  можно было пролезть.
Поранив пальцы и не испытав особого  разочарования, ребята предпочли продолжить
путь, взбодренные  тем, что наконец им удалось  промочить пересохшие глотки.
Огорчал только тот факт, что  не имелось у них  более никакой  тары, куда  можно
было набрать  воды про запас.
Однако  через  несколько  десятков  метров  парни  обнаружили  вновь прохладный
родник, бивший  из стены, а внизу плиту,  расписанную  тем же сложным  орнаментом,
что  и предыдущая, встретившаяся  им  ранее.
Эта плита также не поддалась неловким  попыткам открыть её голыми  руками.  По дороге
им не встретился не один  подходящий  для этих целей  камень.  Мусора  от сколотого
камня  во время  работ по созданию  потолочного  орнамента  не было. Его вероятно убрали
сразу после  завершения этой невероятно трудоемкой  работы.
А может  наверху  работали  не долотом и молотком.  Сергей еще  раз  осветил на потолке
восхитительный  рисунок, чем-то напоминающий  орнамент  восточных  ковров.
 - Как будто рисовали  каким-то лазером, - угадав его мысли,  сказал  Михаил.
 - Это точно, - поддакнул  Сергей.
 - Одна пыль только  вокруг, - вымолвил Михаил.
Многовековую пыль здесь  действительно давненько не топтали.  За ребятами  цепочкой
шли, четко  отпечатанные  в серой  пыли, следы, оставленные    разбитыми  кроссовками.
Мелькнуло  светлое  пятно  в противоположной  стене  странного туннеля. Ребята бросились
к нему и через  широкий  проем  вышли  наружу, оказавшись  на краю  каменного козырька,
который  навис  над  долиной, смутно просматривающейся   в  сумеречном свете.
Пометавшись  по узкой  площадке, они вскоре поняли, что спустится вниз  они с этого
козырька не смогут.  Даже смотреть вниз  было  страшновато.  Спустится же  в долину по
вертикально отвесным  скальным породам  без специального альпинистского  снаряжения
можно было даже и не думать.  Через  некоторое  время,  заметив вдали  знакомый
силуэт летающего  чудища, ребята благоразумно  решили вернуться назад, в темный
коридор,  который  в  последние  часы  уже не внушал  ребятам  надежду  на  спасение.
Опять  перешли  на правую  сторону  туннеля и постарались  ускорить  шаги, так как  луч
фонаря ослаб, и дальнейшее путешествие в чреве  этой  скалы  становилось  опасным.
Надо было срочно искать  выход из этого  туннеля. Впереди  журчал  очередной  родник,
а под ним плита, которую они ни как не могли  открыть. Пнув с досады  по плите, Михаил
сказал  Сергею, что этот  туннель, скорее всего  никуда не приведет, раз его забросили
давно  и  надолго.
 - Наверное,  нам лучше  перейти на левую  сторону, - спокойно  ответил  Сергей,  стараясь
не податься негативным   эмоциям  Михаила.
 - Почему?
 - Сдается  мне, что мы вскоре  обнаружим еще  один выход наружу.
 - Откуда откроется  еще  один  вид на долину, до которой  нам добраться  не суждено.
 - Не согласен.  Этот  выход   может  дать нам шанс  спустится  в долину.
 - А что в долине? – зло фыркнул  Михаил.
 - Быть может, мы найдем все-таки  выход  наружу, на поверхность  земли.
 - Ты сам веришь  своим  словам, - стараясь успокоиться, промолвил  Михаил, - ты, вероятно,
    как и я заметил, что мы спустились  в  преисподнюю, откуда  нет  хода  назад.
 - Почему ты так решил?
 - А ты разве видел на поверхности земли  летающих  драконов? – Михаил  остановился
и вопросительно  посмотрел  на друга. Потом добавил, - Не видел. Потому, что  они  туда
   не долетают  даже  на  своих  могучих  крыльях. Как же мы доползем  туда  без  воды,
   без  еды?  Ведь  мы даже не знаем, есть ли выход  вообще  отсюда. И где он, этот выход?
   Я бы полз  к  нему и на четвереньках.  Но куда? В какую  сторону?
 - Успокойся, Миша.
 - Не надо меня  успокаивать, Серега.  Недаром  ты  тянул  с  походом  в это дурацкое
   подземелье. Наверное,  чувствовал, что это последний наш  поход.
 - Успокойся, сказал, - Сергей  взял  Михаила  за плечо, - успокойся.
Михаил  вырвался и устремился  вперед, в темноту.  Сергей  едва  поспевал  за ним,
приподняв  высоко над головой  фонарь, который уже едва освещал  дорогу  не только
впереди  Михаила, но и его вспотевший  от возбуждения   его затылок.
Неожиданно  Сомов резко  остановился, по инерции  наклонившись  вперед и выставив
обе  руки. Но не упал. Упасть  было некуда. Впереди  крупный  завал  из мелкого камня
и больших  слоистых  кусков скальной  породы.
 - Приехали, - сказал Михаил, и нехорошая  горечь подступила к горлу  Сергею.
Михаил  попытался что-то сказать, но Сергей упредил его возгласом:
 - Помолчи.
Надо было что-то решать и быстро. Он понимал, что нервы  Михаила  на грани  паники
и он  может  сорваться в любой  момент и  натворить  дел,  которые они  вряд ли
уже  расхлебают.
 - Лезем  вперед, на насыпь, - совсем не просчитав последствий  своего  решения, Сергей
однако интуитивно  понимал  правильность  своих  действий.
Михаил  полез  за  ним, и этого  было  достаточно, чтобы  хоть временно, но снять
напряжение, возникшее между друзьями. Проваливаясь  по щиколотку в мелкий  щебень,
Сергей продумывал варианты, как быть им в том случае, если ход впереди  будет завален
наглухо. Вернуться назад и сделать попытку спустится вниз по отвесной  скале. Эта попытка
будет  приравнена к самоубийству. Или  попытаться  все таки отодвинуть  плиту  под
родником. Но чем?  Даже ножи  остались в рюкзаке, который  он бросил,  спасая Михаила.
Плохие из них  спелеологи, с горечью  подумал  Сергей, рюкзаки ведь носят за  плечами.
Но он действительно был  за  плечами.  Почему же вдруг, в самый  ответственный
и опасный  момент, оказался  на  земле. Зачем он его снимал? Сергей напрягся, вспоминая
подробности. Но вспомнить так ничего не смог.
 - Послушай, Мишка, - спросил  Сергей, продолжая  ползти  почти  на четвереньках
по насыпи, - когда  на нас напало это чудовище, почему рюкзак оказался на полу?
 - Мы же хотели собрать грибы, - голос  Михаила  был  спокоен, и это обрадовало  Сергея.
Он ожидал  нового  витка панических выкриков, но этого  не случилось.
 - Чего это ты вдруг вспомнил  про рюкзак?
 - Будто ты  про него не раз не вспоминал
 - Я про него и не забывал, - было слышно, как Михаил усмехнулся.
Кризис  миновал, подумал  Сергей, хорошо бы найти еще один выход  из  этого мрачного,
заброшенного  туннеля. Было очень неприятно  ползти по насыпи  щебня вперемежку
с острыми  камнями, которые превращали  в тряпьё  итак уже  рваные  джинсы.
Не уж-то эта  гора щебня  никогда  не кончится. Откуда  она здесь. Землетрясение? Обвал?
И вот оно, чудо.   Слева за насыпью  мелькнул  просвет. Показался  проем, достаточно
широкий,  чтобы через  него  могли  свободно пройти.  Идеальных чудес, конечно, не бывает.
Наши герои вновь вышли на небольшой выступ в отвесной стене скалы, а далеко  внизу
также едва виднелась в сумеречном свете долина с едва  заметными  очертаниями водоема
и  реки  впадающей в неё.
Но отчаиваться ребятам на этот  раз не пришлось.  Недалеко от  выступа, в скале  виднелась
глубокая трещина, которая  под небольшим  уклоном  шла  вниз.   Ниже  трещины  скала
на  метр выделялась в сторону  пропасти,  и казалось, что эта  природная дорожка
специально  создана  природой для того, чтобы  ребята  по ней  спустились в долину.
Одна и та же  мысль одновременно  пришла  в головы приятелей. 
 - Попробуем спуститься по этой  трещине  в  долину? – сказал  Михаил, прикидывая
мысленно  расстояние от каменного карниза, на котором  они  находились,  до начала
трещины, которое им как-то  надо было преодолеть.
 - У нас разве есть  варианты? – ответил  Сергей, также пытаясь  сообразить, как им
добраться  до выемки в скале,  откуда  вниз  шла, в некоторых  местах  высотой
до двух  метров, трещина.
Проблема была в том, что добраться  до трещины было очень сложно.
Но между  карнизом и началом  трещины, в которую  без риска для жизни можно  было
сунуться, было не менее  четырех  метров  пустого  пространства.  А внизу пропасть.
Чем дольше ребята обсуждали  возможные способы, которые помогут им преодолеть
эти четыре метра, тем больше понимали, что на голом энтузиазме  и с пустыми руками
это расстояние они никогда не преодолеют.
 - Кажется, одна из полок под  книгами  деревянная, - сказал вдруг  Михаил.
 - Чего это ты вдруг вспомнил? – недоуменно спросил  Сергей, - я не заметил там дерева.
   Откуда оно здесь. Да если бы и была  полка деревянная, давно бы сгнила. Ты же  сам
   держал в руках  труху  вместо книг.
Но Михаил  молчал, что-то обдумывая, давая понять другу, что  аргументы  Сергея совсем
не повлияют на решение, которое он сейчас вынесет.
 - Я точно помню, что книги  стояли в каменных  нишах, - напомнил о себе  Сергей
Михаилу, который стоял в задумчивости, будто не замечая  рядом друга.
 - Я схожу  один, если ты не против.
 - У нас батарейки в фонаре  садятся.
 - Я быстро обернусь, - Михаил  протянул  руку, что бы забрать фонарь у  Сергея.
Пожав плечами, Морозов отдал  фонарь  приятелю, гадая, в чем причина  столь странной
инициативы Михаила.
Но когда  Михаил  исчез в проеме, Сергей  решил  занять себя  работой, очищая площадку
от  лишних  камней и щебени, которые бы помешали им перебраться на наклоненный
внутрь  скалы выступ в трещине. Очистив же  карниз  от лишних камней и песка, он
прикинул  расстояние до  выступа в  скальной  трещине, которое теперь ему показалось
не таким уж и непреодолимым препятствием. Если  хорошо  разогнаться, а это позволяла 
теперь площадка, на которой  находился  Сергей,  то можно преодолеть в прыжке  эти
четыре  метра.
Конечно, риск  был.  Но у них  не будет  другого выхода, если  Михаил  не принесет  ту
доску, которую  он якобы  видел  в каменной  библиотеке.  А что, что  досок  там  нет,
Сергей и сейчас  уверен. Но он не стал  тогда разубеждать  Михаила, боясь  нового
всплеска неконтролируемой  ярости и паники.
Привалившись  к  холодным  камням скалы, Сергей  ждал, наблюдая  как вдали парила
странная  птица  с перепончатыми  крыльями и змеиной  головой. Животное  не обращало
никакого внимания на человека, который  затаился  на каменном  козырьке.
Склонив набок  голову, она  выглядывала добычу  внизу, которая, вероятно, была  более
знакома  ей на вкус.
А что если  Михаил  действительно  принесет  доску, мрачно подумал  Сергей, и  она
треснет  пополам  в  самое  неподходящее время и в самом неподходящем  месте, над
пропастью. Тьфу ты, подумал Сергей, откуда же там доска?
Почему  так долго нет  Михаила?  Морозова охватило  беспокойство. По его расчетам
Сомов уже наверняка должен был  вернуться.  Хотелось пить.
А еще  больше хотелось жрать.
Сергей  сунулся  в проем  и долго прислушивался. Он хотел  определить на слух
местонахождение  родника  и  попробовать  добраться  до него.  Вокруг  стояла  тишина.
Но когда, уже отчаявшись, решил вернуться назад, на каменный козырек, то услышал
шум  вдали, а потом едва заметное пятно  фонаря.
 - Михаил,- крикнул  Сергей и через  минуту понял, что зря  это сделал.
Туннель  загудел и стал  мелко  вибрировать. Под ногами   предательски  поплыл  пол.
 - Серега, - луч  фонаря  заметался. Послышался  шум  приближающихся  шагов, а потом
и сам  Сомов чуть  не столкнулся лоб в лоб с Сергеем. Фонарь в руках  Михаила еле горел,
поэтому, что-то различить  вокруг  было не возможно.
Схватив  друга  за  руку, Сергей  потянул  его  в проем и сделал  это  вовремя.  С потолка
туннеля  посыпались камни.
На площадку  попали без  происшествий.  Однако,  они  творились почти у самых  ног
слегка  растерявшихся  ребят.
Глянув на скалу, Сергей  увидел,  как медленно  увеличивается в размере  трещина,
а нижняя часть  отвесной стены медленно  заваливается  в сторону пропасти. Глядя  на
это, Сергей  понял, что их  надежда на спасение в буквальном смысле  уходит из под ног.
В то же время выступ   падающей скалы, до которой они раннее мечтали  добраться,
оказался  у  самых  ног и медленно  опускался  вниз.
 - Прыгаем, - крикнул  Сергей  Михаилу  и только сейчас  увидел, что тот крепко держит
в  руке некий предмет, напоминающую  ровную круглую  скалку, под мышкой у него
несколько  книг, которые  поблескивали  кожаными застежками с вкрапленными в них
драгоценными  камнями.
Не обращая  внимание  на слегка оторопевшего друга, Михаил первый  прыгнул на
слегка подрагивающую  груду, сползающей  вниз  скалы. За ним прыгнул и Сергей.
Присев на корточки, они ухватились  крепко  друг за друга  и  со страхом  наблюдали,
как каменный  козырек, на котором  только что находились медленно уходил вверх.
По сторонам   смотреть было  страшно. Поэтому  они  смотрели  друг на друга и молчаливо
молили  судьбу, потому, что сами уже  изменить  ничего не могли.
Однако  Михаил  крепко  держал книги  под мышкой и не собирался, по-видимому, с ними
расставаться даже  при очень  плохом  окончании их невольного  путешествия  по склону
двигающейся  скалы.
Скалка в руке  Сомова оказалась  старинным  свитком,  плотно скатанным в рулон.
Для чего он был нужен Михаилу в данный момент, совсем не интересовало  Сергея, но он
был  рад такой  выходке  друга. У Михаила  появилась  какая-то цель, и это обстоятельство
поднимало даже и у Сергей  настроение, упавшее было почти но нуля.
Долина стремительно  приближалась, и уже не страшно  было смотреть  вперед. Тем более
смотреть надо было, так как на пути  стали  встречаться огромные   острые  камни.
Поток  щебня, на котором они так прекрасно  передвигались, мог их размазать о камни
как каких-нибудь   мелких  насекомых.
Приятели, балансируя, встали  на ноги, хотя это крайне трудно было сделать. Но  теперь  они
могли хоть  кое-как  увернуться  от валунов, которые  уже  не катились  вместе с ними
в потоке  камней и щебня. Но и сам этот  поток уже замедлял свой  страшный  бег, так как
бежал  уже  по долине, засыпая  мшистые  склоны  какого-то водоема песком и грязью.
Теперь  ребятам уже не стоило особого труда  выбраться на более чистое  место  и отбежать
в сторону.
Но вокруг все уже  затихло. Глянув наверх, ребята увидели, что скала, в которой находился
туннель, остался  на месте, и лишь нижняя её незначительная  часть откололась
и, рассыпавшись, съехала  в долину.
Ребята смотрели на громадную  кучу  камней   и удивлялись  своему  везению.
 - Приехали, - сказал  Михаил, продолжая крепко держать в руках  старинные  книги.
 - Приехали, - ответил  Сергей, теперь уже  с любопытством  рассматривая  древности,
которые Михаил так и не выпустил из рук, преодолев опасный  съезд  с  горы.



                Глава  седьмая.

1.

Сентябрь.  Солнце уже не так печет, но днем  на открытой местности  находиться было
все еще жарко. Жители  города  все свои работы  на свежем воздухе старались
провести после  пяти часов вечера,  ближе к закату солнца. Поэтому, если они не были
заняты наемным трудом, то в полуденный час  отсыпались,  либо смотрели телевизор.
Разбитая дорога,  которая  спускалась  вниз к речке, а потом плелась ухабинами вдоль
неё  была  пуста. Если не считать двух  путников, которые  держа  известную только им
дистанцию, не спеша шли в одном и том же направлении.
Роман приметил, что за ним по  пятам  идет  тот самый  парень, который  давеча
наведывался  к старику  в дом на набережной.  И визит тот, как мы уже знаем, закончился
очень  трагически  для  хозяина дома. Кажется, его зовут  Андрей. Какие цели он преследует
пока не ясно даже Иван Семеновичу. Одно можно сказать - тип наглый  и самоуверенный.
Роман продолжал спускаться  по  дороге к речке, раздумывая свернуть  ли ему к той
яме, дыра  в которой  ведет в подземный лабиринт,  или  пройти  дальше и посмотреть
как себя будет вести этот тип, который как показалось Роману, преследовал его.
Вот и дом, где произошло  убийство, и убийца здесь  бродит  не далеко. Но почему
же не во дворе, не у калитки, на улице  никого нет. Неужели  труп так и не нашли и старик
так и лежит в доме, дожидаясь  случайного  посетителя.
Не хорошо это, не по-христиански  как-то  получается. Надо бы позвонить Каблукову,
что бы тот как-нибудь  анонимно  сообщил о случившемся  в полицию.
Дойдя до речки, Роман оглянулся и успел  заметить, как Андрей вошел в калитку  того
самого  дома. Роман  возмутился  такой  наглой  выходке.  Ведь  Роман  считал, что
этот тульский  прохвост  следил за ним.  Или время их наигранной  прогулки  к речке
случайно  совпало.   Вопрос пока остается  открытым, подумал  Роман.
Роман резко  повернулся и пошел к дому  старика, по дороге  обдумывая свои  действия
при встрече с  Андреем. А что  собственно   думать здесь.  Схватить паршивца  на месте
преступления и вызвать полицию. Ишь ты, чего удумал, наглец. Явится  вновь в дом
старика.  Правильно  значит,  говорят,  что   преступника  тянет на место преступления.
Взявшись за калитку, задумался на миг. А что он скажет полицейским?   Как объяснит
свое  присутствие  в доме  незнакомого  человека?
Осторожно  приоткрыв калитку, Роман проскользнул на территорию  двора  и спрятался
за яблоней,  ветки которой  под  тяжестью  краснобоких плодов склонились до самой земли.
Проскочив к другой  яблоне, застыл в ожидании. Прислушался. Было тихо. Из дома не
доносилось не звука.
Роман слабаком  не слыл,  но и Андрей, как он заметил, был накаченный.   Поэтому
идти  напрямую  в  дом  было  бессмысленно.  Драка  двух молодых  физических  крепких
ребят  могла  привлечь  внимание  соседей.  Если  старик жил  одиноко в своем  доме,
а это вероятно так и было, то соседи быстренько  вызовут полицию  на свою  улицу,
чтобы  заодно обезопасить и свои  приусадебные участки  от чужого вторжения.
Перебежав  к  следующему  дереву, Роман приблизился к небольшой  застекленной
веранде, которая  служила  хозяину подсобным помещением, так как  в ней  кроме
холодильника, просматривались лопаты, грабли, коса. На полу  вдоль  стены  выстроились
пустые  стеклянные  банки  вперемежку с баночками из под майонеза.
Дверь с веранды в дом  была  приоткрыта.  Прильнув ухом к стене, Роман,  долго стоял
так, стараясь  уловить  любой звук, доносившийся из дома.
Тишина раздражала. Что-то здесь  было не так.  Роман  хорошо  видел, как Андрей
свернул с дороги и вошел именно  в эту калитку. Ошибиться  Роман не мог, ведь  дом
старика был последним по ряду и хорошо виден с речки.
Обойдя  вокруг  веранды и убедившись, что и с той стороны дома никого нет, Роман
через веранду  проник в дом, лавируя  между стеклянными банками.
В доме также  было тихо,  и наш герой уже смело прошел дальше, в другие комнаты.
Но все эти опрятные, чистенькие, застеленные ковровыми дорожками, были пусты.
Казалось, хозяин на минуту покинул  свое  жилище и вот-вот должен  вернуться. И тут уж
придется  очень туго   непрошенному гостю,  бесцеремонно посягнувшему на  чужую
неприкосновенность.
Роман в недоумении. Куда же делся труп? Неужели  он не смог  отличить  мертвеца
от человека просто  временно потерявшего  сознание. В таком  случае, где же хозяин, 
если он жив и здоров. И куда  делся этот таинственный  Андрей?
Вопросов, конечно, набралось много, но искать на них ответ  время не было. Надо  было
Роману как можно скорей  убираться  из этого странного  дома.
Ведь кто-то из соседей мог заметить посторонних  людей во  дворе  дома, хозяин которого
не показывался  уже  более двух суток.
Действительно, прошло чуть более двух суток  с того  момента, когда  Роман попал в этот
дом  и случайно  наткнулся на бездыханное тело  старика.
Столько  времени  понадобилось  Роману, чтобы  собраться  в новое, четвертое по счету,
путешествие  в городское  подземелье. Рюкзачок за спиной с новым   непромокаемым,
утепленным комбинезоном. Еды  на несколько  дней. Пару фонарей с запасными батареями.
Конечно хороший  нож. Топорик, но ледоруб.
Осталось  только  спуститься в подземный  туннель. На этот раз  он решил  это сделать
в том месте, где  вышел  наружу  последний  раз. То есть в громадной  яме, с раскиданными
по окружности  валунами, которыми  когда-то и был  забит этот котлован.
Заинтересовал этот  маршрут  тем, что когда шел  по кирпичному  коридору  повстречал
на своем  пути каменную  чашу, обойти  которую оказалось очень сложно  из-за  странного
пульсирования голубых  огоньков  над  ней. Пару таких  огоньков  лопнули  прямо над  его
головой, после чего почувствовал легкий электрический  удар, который  неприятно  прошил
все  его  тело. Судорога  свела икры  ног, а пальцы  рук  так  затекли в скрюченном виде, что
Роману  еще долго  пришлось разминать их, что бы привести в нормальное  состояние.
Теперь же  он  хотел  бы  хорошо  рассмотреть  эту  чашу и понять её  природу. Быть может
где-то электрический  провод  по недосмотру  остался  оголенным  и не обесточенным
в земле, а может это  аномалия какая-нибудь.
Но все это будет потом, а сейчас его задача,  незаметно  выбраться  из  дома  старика. Задача
была не из легких. День постепенно  клонился к закату. Больше людей стало двигаться по
дороге, проходя  мимо  калитки. На соседнем участке, в саду слышен был чей-то  говор.
Выскочив из веранды, Роман прильнул к стволу  яблони и долго  разглядывал  соседний
двор, пытаясь разглядеть беседующих между собой людей. В отличии  от дома  старика,
который  стоял в глубине двора, дом  его соседей  стоял  ближе  к  улице, откуда, через
калитку  можно было сразу  подняться  на  соседскую веранду.
Вот с этой  веранды и доносились  голоса. Кто  находился  там, Роману было не видно,
так как веранда  на метр  возвышалась  над землей.  Зато с веранды  соседей, подумал 
Роман, вероятно,  отрывается  прекрасный  вид  на  участок   старика, с которого
в настоящее время пытается  не заметно  исчезнуть   отнюдь не хозяин  этого дома.
Ждать  темноты   Роман не хотел,  мало  ли кто может  наведываться  сюда  за это время.
Перебежав  до следующей  яблони, подумал, почему же он так легко, никем  незамеченным 
проник в дом старика. Вероятно думая о предстоящей  встрече с Андреем, совсем
не учел  того, что соседи могут  увидеть  его.    А вот, кажется, погреб. Холм поросшей
травой  с дверью, оббитой железом.  Кажется,  дверь  приоткрыта. Хозяин  просушивал
погреб  перед  очередной  эксплуатацией.
Теперь  надо  пробежать  от раскидистой  яблони, которая отлично скрывала крупную
фигуру  спортсмена до двери погреба, холм  которого  также скроет  его соседей.
Ну, а там  уже и до калитки  недалеко.
Разговор  за  забором  затих. Роман  насторожился, услышав шорох  шагов за забором.
 - Григорий Иванович! - чья-то кудрявая голова склонилась  над  забором,- Муркачев!
Послышался  другой  голос с веранды:
 - Что там, Верка?
 - Послышалось, наверное, - женщина  отпрянула  от забора, послышался  шорох 
удаляющихся  шагов.
Воспользовавшись  моментом, Роман  перебежал к погребу и втиснулся в приоткрытую
дверь. В погребе  было темно, но он не стал  особо  вглядываться  в темноту, а развернулся,
чтобы  видеть  двор и калитку, до которой осталось  несколько  шагов. И тут  же получил
сильнейший удар  по голове, отчего потерял  сознание, упав ничком внутрь  погреба.
Очнувшись, Роман  увидел  в небольшую  щель  двери  яркий  свет  луны. Голова  страшно
болела. Ощупав её обеими руками, Роман обнаружил  огромную  шишку. Кость головы
была  цела.  Наверное,  меня не хотели  убивать, подумал Роман, просто  предупредили,
что могут  это сделать. Наш спортсмен уже не сомневался, что удар по голове  получил
от Андрея, который прятался в погребе, пока Роман слонялся по двору и дому.
Что же  тогда  делал  этот  тип в погребе? Не придумав ответа на заданный  самому себе
вопрос, Роман  решил  осмотреть  место, где  его обставили  как лоха.
Достал  фонарь  и осветил  помещение,  где  пребывал.
В глубине погреба  находилась  еще одна дверь, которая  так же была  немного приоткрыта.
За ней  шли  ступеньки, сложенные из  половинок  кирпича.  Ступеньки заканчивались
глубоко внизу, куда  луч  фонаря  едва доставал. Но Романа совсем  не  интересовало
содержимое  погреба. Он намеревался  поскорее убраться из  этого  дома и уже проклял
тот  момент, когда  решил  проследить  за  Андреем.
Но когда  сунулся к наружной двери понял, что осуществить  свое намерение быстро не
удастся.  Дверь  была  заперта снаружи.
Роман  попробовал плечом выдавить дверь, но не тут-то было.  Через щель  была  видна
толстая широкая  железная  пластина засова, которая крепко и надежно держала  дверь.
Вынув  из  рюкзака топорик, Роман  начал ковырять  им стену у предполагаемого  косяка
двери, но вскоре понял, что этот  погреб  более похож на бомбоубежище, чем на
хозяйственную  постройку  рядового жителя  провинциального  городка. Присев  на 
какие-то кирпичи, сваленные в углу  в кучу, Роман достал из  рюкзака  бутылку с водой.
Намочив  какую-то тряпку, приложил  её к гематоме на голове, что бы успокоить боль.
Смотря в щель  в двери, подумал о том, как же изменилась его жизнь за эти  последние
несколько дней. Это уже второй  удар получил  по  голове. Одним его  наградил Семен.
Второй  получил от Андрея.  Странные  методы  общения  у местных жителей.
Но Андрей-то не местный. Получается, что Роман попал в гущу разборок самого
настоящего криминала, где не гнушаются самыми  мерзкими методами выяснения
отношений. Хорошо хоть  пока не убили, подумал  Роман, доставая мобильный телефон.
Приблизившись к двери погреба, набрал  номер телефона  Каблукова  Ивана Семеновича.
Связи не было. Наверное,  стены этого бомбоубежища надежно защитят даже  от прямого
попадания  авиабомбы. Правда,  наружная  дверь  хлюпкая.  Деревянные доски оббитые
тонкой ржавой жестью.  Высадить её не удалось, но топору  она  должна  поддаться.
Только вот  Роман не спешил  ломать дверь. Шум  привлечет  внимание  соседей.
Немного подождать и еще раз  перезвонить  Каблукову. Ну, а пока надо осмотреть погреб,
вдруг  еще один выход из этого бомбоубежища есть.
Роман  открыл  вторую, более массивную, чем первая, дверь и спустился по ступенькам
метра на три  вниз. Не смотря на то, что погреб  проветривался, затхлость  стояла в воздухе.
Сразу  при входе, в углу куча гнилой проросшей картошки, которая издавала неприятный
специфический  запах. Далее стояли деревянные стеллажи, деревянные полки на которых
были покрыты  белыми пятнами грибка. Две или три банки, с какими-то мутными остатками
консервации, одиноко  блеснули в лучах фонаря в этом вместительном  строении.
Видно было, что хозяин  дома уже давно  не нуждался  в  услугах этого  древнего
изобретения  человечества.  Погреб  постепенно  приходил в негодность. И только хорошая
конструкция и прочный стройматериал  все еще сохранял  его от обрушения.
Пройдя между полками  до конца погреба, Роман уткнулся  в крепкую  стену, сложенную
из камня, похожего на известняк. В углу здоровая охапка полусгнившей  соломы.
Эта слежавшаяся  солома  привлекла  чем-то внимание  нашего героя, и он  несколько раз
поддел эту  охапку  носком ботинка, пока не понял, что под ней лежит металлический
лист. Приподняв толстый лист  за край, увидел  под ним  колодец  глубиной около двух
метров, а  на дне, сбоку углубление, дно которого  Роман так и не смог рассмотреть.
Погреб в погребе, подумал  Роман, опуская лист железа на место.
Подсвечивая  себе фонарем, вернулся к  наружной двери. Здесь, прильнув поближе к щели
в рассохшихся досках, вынул  мобильный телефон  и уже собирался  позвонить профессору.
Но тут же  спрятал  назад  телефон, услышав  посторонний  шум во дворе, а так же разговор,
который  поначалу не мог разобрать.
Долго смотрел в щель, пока в поле зрения у него не оказался  человек в погонах.
Полиция! Неприятный  холодок  пробежал по телу  Романа.
 - В доме  никого нет, - услышал  голос, который раздался почти рядом с ним.
 - Аноним  сказал, что закрыл вора  в погребе, - ответил тот, которого видел Роман в щели.
 - Но на погребе замок.  Странно, что аноним не сказал, где положил ключ. Не будем же
   мы ломать замок. Что скажут  соседи?
 - Вызовут  полицию, - этой  шутке полицейские были рады  так, что казалось  их жуткий
хохот  действительно  разбудят всех жителей  близлежащих домов.
Роман опять  присел на кучу кирпича, ощупывая шишку на голове. Казалось  она в размере
увеличилась. Слава Богу, что открытой раны  нет, а то бы проблем увеличилось на треть.
 - Ну и что теперь будем  делать? – спросил  один из полицейских.
Роман  теперь уже  не видел в щель  никого, но близкое присутствие  людей в форме
ощущалось.
 - Звони дежурному.
 Слышно  было,  как полицейский  искал  номер в своем  мобильнике, а потом  отошел
дальше, вероятно, к калитке, поэтому до Романа  долетали лишь обрывки слов.
Вспыхнул огонек. Закурил второй мент.
 - Ну что? – послышался  вопрос.
 - Оставаться  сказали  здесь, до утра. Утром  пришлют  слесаря.
 - Пошли тогда в дом.
 - Хохма будет, если погреб окажется  пуст.
 - Я почему-то уверен в этом.
Шаги стихли. Хлопнула дверь  веранды.
Ну вот, подумал  Роман, облаву на него устроили.  Вор-гастролер, получается.  Дадут
срок по полной.  Где-то и труп  старика  должен быть. А то, что Роман его не обнаружил,
не факт, что трупа нет в доме. Ловко подстроил  все это   Андрей.
Роман не сомневался в том, что это дело рук Андрея.   И он был  тем  самым  анонимом,
который звонил полицейским.
Звякнул  телефон. Превозмогая боль в затылке, Роман  бросился внутрь  погреба,
спустившись  по ступенькам. Звонил  Каблуков, вероятно, он все-таки  принял  звонок
от Романа и решил  перезвонить. Но когда наш герой поднес телефон к уху, тот уже молчал.
Крепкие стены  подвала  надежно  хранили не только  картошку.
Говорить с профессором у наружной  двери  опасался, услышат  менты. Да и говорить
теперь  было  не о чем. Не поможет астрофизик уже не чем. Что-то придумать надо самому.
Оставаться в погребе до утра нельзя, хотя Роман не верил, что  менты  будут  дожидаться
утра, а потом ломать замок.
А говорили  они про слесаря  специально, чтобы  услышал тот, кто находился в погребе.
Однако,  если  полицейские  и уйдут, погреб  все  равно никто не откроет. Это факт.
А если не уйдут, проблемы у  альпиниста  будут  нешуточные.
Пройдя до конца  погреба, остановился. Голова продолжала болеть. Мысли путались.
Роман  сгреб  солому в сторону и приподняв  лист  железа, прислонил  его к стене.
Осветив  фонарем колодец, спустился в него. В углу  колодца  отверстие  высотой около
метра. Посветив, обнаружил, что это ход, по которому довольно  часто ходили люди.
Согнувшись, чуть ли не ползком, Роман стал  передвигаться  вперед, опасаясь  задеть
разбитую  голову о неровную  поверхность  этого искусственного подземного  хода.
Но ход  неожиданно  расширился, дав Роману возможность разогнуть спину. Отдохнув,
решил вернуться  назад, в колодец, где  аккуратно  задвинул  над  собой лист  железа.
Проделав все эти манипуляции, Роман  теперь  был уверен, что погони  он избежал. Менты
его не видели, поэтому не будут искать  неизвестно что.
Сам же он попал  в огромную пещеру, забитую старыми  трухлявыми ящиками
и деревянными бочками. В некоторых  местах известковой  стены  темнели  отверстия, над
которыми слои  копоти. Здесь вероятно когда-то  горели  факела, освещая  пещеру.
Перевернув несколько ящиков, нашел  обрывки пожелтевшей от времени  газеты.
Это было «Русское слово» за 1914 год, которое  несло информацию с полей  Великой
войны. На обрывке  подробно  описывалось,  как  русские  войска  теснили  турецкие части.
Газета сохранилась потому, что в неё заворачивали что-то масляное. Разбитый громадный
ящик, вероятно из под снарядов,  применялся  здесь  как стол.
Битое стекло. Соломенные дырявые  тюфяки у одной  из  стен, давали  повод  предположить,
здесь в свое время был долговременный  приют для  лиц, почему-то  скрывающихся  от
властей, а может и по каким  другим  причинам.
Переступая через разбитые черепки, обнаружил в стене узкую  щель, которая  больше
походила на невысокий коридор с вытоптанным  полом.
В следующей  пещере  так же  присутствовали  признаки долгого пребывания  человека.
На одной  из стен был  выбит христианский  крест, на другой  просматривался  лик
какого-то святого. Работа  была  человека, явно не претендующего   на звание художника.
В голову  пришло  неприятное  предположение, а не здесь  ли  где  Андрей  спрятал
труп  старика. Версия показалась  интересной, несмотря  на её абсурдность.
Зачем  Андрею  приходить в дом  убитого  хозяина и перетаскивать труп в погреб?
От кого его прятать?
Роман вспомнил  обрывки  разговора  между  Андреем и стариком, невольным  слушателем
которого  он стал, выползая  из того котлована, куда вывел  его очередной  подземный  ход.
Андрей пытался  узнать о каком-то потайном  ходе или комнате в доме  старика, чему
последний  упорно  сопротивлялся.
Выходит, что этот парень отволок  труп в подвал, чтобы спокойно было искать  что-то
в доме. А тут Роман  ему  не вовремя подвернулся.
Интересная  конечно  версия. Но…
Роман  более внимательно оглядел  стены  подземного бункера. А не эти ли катакомбы
искал  Андрей.   Если  он  ранее  обнаружил  эти пещеры, которые, вероятно, и искал,
то не будет прятать  здесь труп  хозяина дома.  В тоже время Андрей не  поступил  бы  так
отвратительно с Романом, заперев  его  здесь. Ведь полиция может  добраться и до пещер.
Получается, что  Андрей  не знал о том, то в погребе есть вход в подземные  пещеры.
В таком  случае,  где же  труп?
Побродив  по пещере, Роман обнаружил  продолжение  подземного хода, которое больше
походило на щель  в скалистом  грунте, в которой очень  трудно  будет  передвигаться.
Но  понимая, что  другого выхода у него  как раз нет, Роман решил  все-таки  рискнуть
и проползти  хотя  бы  несколько  метров  в экстремальных  условиях.
Если за ним устроят погоню, то вряд ли преследователи  сунуться в такую  щель.
Но вот если эта  щель  окажется,  в конце концов,   тупиком, то у Романа возникнут очень
неприятные  проблемы.   И тут уж даже наша доблестная  полиция  не поможет.
Однако  Роман  не долго  пребывал в размышлении.
Поправив  рюкзак  так,  что бы  тот не мешал  ему  двигаться в очень  узком  пространстве
и вооружившись  фонарем и топориком, Роман всунулся в  расщелину.


2.

Берег водоема  плотно  порос  мхом и издали он выглядел зеленой  лужайкой рядом
с тихими водами озера. И если бы не сумрак, совсем  непохожий  на  земные  сумерки,
можно было подумать, что находишься  где-то на берегу  степного озерца. Легкая рябь
прокатывалась  по поверхности  воды, напоминая, что озеро все-таки земное.
Берег  водоема, извиваясь  между громадными  валунами, торчащими, как и из воды,
так и лежащие  среди  мха, уходил вдаль, скрываясь  в  сумраке замкнутого пространства.
Михаил,  продолжая держать  под мышкой книги, протянул  руку, сжимающую древний
свиток, в противоположную от насыпи сторону:
 - Смотри, Серега! Люди!
Толпа низкорослых людей, сбившись в кучу, молчаливо наблюдала как  незнакомцы
отряхивались от пыли, приводя себя в порядок.
 - Эй, помогите, же! – радостно  крикнул  Михаил.
 - Подожди, Мишка, не шуми. Это же  дети, - Сергей  повертел  головой, но  сумрак
не давал  глазам хорошо разглядеть: - Где-то должны быть и взрослые.
 - Где же они, эти взрослые? Я жрать  хочу.
 - Не уверен, что они сразу бросятся тебя кормить. Подойдем ближе к ним.
С этими словами  Сергей направился к столпившимся  незнакомцам, очень  похожих
на обычных  зевак. В отличии от обычных  земных  обывателей, эти не переговаривались
друг с другом, обсуждая  увиденное. Такое поведение этих низкорослых  аборигенов
немного смутило наших  героев. Ребята  почувствовали в такой встрече   явную  угрозу 
для  себя. Однако когда они приблизились, группа  незнакомцев отпрянула  в сторону.
Ребята успели  хорошо  рассмотреть неприветливых зевак. Выделялись большие
немигающие глаза на  голом   черепе. Рот и нос ничем особенным не выделялись.
Покрыты были бурой  шерстью, которая заканчивалась на шее, далее шло бледная
безволосая кожа.  Приятели также  успели  понять, что это взрослые особи.  Но очень
низкорослые. Самые  высокие из них, едва доходили ростом до плеч  Сергея.
 - Не один ли из них тебя  покусал, - тихо спросил  Михаил  Сергея.
 - Да нет, - внимательно  рассматривая  туземцев, неуверенно  пробормотал  Сергей,-
   а впрочем, я  не разглядел  тогда хорошо. Темно было.
 - Да и сейчас не яркое солнце светит.
 - У того космы почти на плечи  спадали. И глаза  злые. У этих  не поймешь. Вроде
    взгляд  умный, но какой-то безразличный.
 - Ты  думаешь,  они не накормят  нас? -  уныло прошептал Михаил.
 - Думаю, что нет.
 - И что же нам делать? - развел руками  Михаил, - в странное положение  мы попали.
   Вроде как людей встретили, а чувствуем себя одиноко, как в пустыне.  Думается мне,
   что такое противостояние долго  продолжаться  не может.
 - Я тоже так думаю. Но пока нам самим  надо  позаботиться о еде, - сказал  Сергей и
медленно  пошел  вдоль  берега, вглядываясь в ее мшистую  поверхность.
Удивительно, но среди мха кучками  встречались грибы, похожие на опята. Сергей
сорвал несколько штук и долго  принюхивался к ним. Михаил ждал авторитетного мнения.
Не дождавшись его, сам сорвал гриб и откусил от него третью часть мясистой  шляпки.
 - Ты чего? – воскликнул  Сергей, - вдруг они  ядовиты.
 - Как же  проверить то?  Лабораторий здесь нет. -  вся шляпка  исчезла  во рту  Сомова.
Ножка же почему-то не понравилась  ему, и он выплюнул  её,- думаю не донести  нам
   их до поверхности.  До неё, по моим  скромным  подсчетам,  километра два. В высоту.
 - Как же ты умудрился подсчитать?
 - Нутром  чувствую. Поэтому  мне без  разницы от чего подыхать. От голода  или от
   ядовитых  грибов
 - Давай сварим  или спечем  их.
 - На чем? Где возьмем дрова? Здесь их спокон веков не было.
 - А книги  тебе для чего?
 - Ты что? Хочешь, чтобы я сжег эти книги? Это же деньги.  И, наверное, не малые.
 - Ты только что сказал, что мы здесь подохнем, но не выберемся отсюда никогда.
 - Ну, я не совсем  это имел  в виду, - пробурчал Михаил, дожевывая очередной гриб.
Туземцы, до сих пор с любопытством наблюдавшие за ними, вдруг  зашевелились  и спешно
стали  покидать  берег озера. Высоко  над  озером  парила  змея-птица, уже хорошо
знакомая  нашим  героям. Она явно намеривалась  спикировать  на них. Не раздумывая,
Михаил и Сергей  направились  вслед за  аборигенами, надеясь, что те  приведут  их в более
безопасное, а может даже и сытное место.
Туземцы, держась  кучкой, ускорили  шаг, не замечая ребят,  которые пристроились сзади.
Чудовище, заметив движение внизу, взмахнуло  крыльями  и  пошло в пике.  Толпа
низкорослых аборигенов  побежала.  Не отставали от них и наши  герои.
Послышалось хлопанье  крыльев и знакомое  шипение.  Выставив вперед  лапы с крепкими
загнутыми  когтями, чудовище  тормозило  над головами бежавшей толпы.
Михаил прикрыл  голову  руками, ожидая крепкого  удара в голову. Сергей не успел этого
сделать, змей пролетел над  их  головами. Настигнув толпу низкорослых, чудище схватило
одного из  туземцев  когтями  за  голову и  взмыло  вверх, громко  хлопая крыльями.
Очевидно, змей  искал  жертву  полегче, высокорослые пришельцы ему не понравились.
Воздух  вокруг  заколыхался, будто в небо взлетал  вертолет. Через  минуту все стихло.
Тут же эти  псевдолюди  замедлили свой  бег, и пошли  более спокойным  шагом, не
оборачиваясь, совсем не интересуясь судьбой  своего  собрата.
 - Как стадо баранов, - прокомментировал  событие  Михаил.
 - Кажется,  зря мы за ними увязались, - уныло сказал  Сергей, – ты правильно заметил.
   Это чудище уносит их собрата, а им наплевать на это. Так ведут  себя   только   низшие
   животные, - с этими  словами Морозов  остановился, давая понять, что не желает далее
следовать за этим стадом. Остановился и  Михаил. Он развел  руками и одна из  книг
выпала у него из-под мышки.  Нагибаясь  за ней, промолвил:
 - Но что-то же они едят. У нас   нет другого выхода, как только  идти за ними.
 - Ты думаешь, они приведут нас на богатое  сочной  травой  пастбище?
 - Я не уверен, что  эти круглоглазые  травоядные.
 - Если они  всеядные, то вдоль  берега  в изобилии не росло бы столько  грибов, - пояснил
Сергей, - а исходя из того факта, что ты не маешься животом, грибы съедобные.
 - Но не питательные, - констатировал факт Михаил.
 - Здесь, как я заметил, в глубоких  пустотах  земли  ничто  кроме грибов  не растет
    и никто  кроме драконов и круглоглазых  не живет. И как  мог заметить  ты, едят
    кругоглазые не драконов, а наоборот,  эти  летающие  чудища жрут  этих несчастных 
    туземцев.
Все-таки пошли всед и за туземцам.  Просто потому, что больше  не знали куда идти.
Вскоре  подошли к  скалам, которые  грозно  нависли  над  ними. Змей  не залетал
сюда по простой причине.  Не смог бы здесь даже развернуться,  так низко  свисали над
головой  меловые  породы, испещренные кварцевыми прожилками. Поэтому  он не мог
видеть, что находилось у него буквально  под носом.
А находился здесь пещерный  город со множественными вырубленными в скале  круглыми
отверстиями, откуда выходили и куда входили круглоглазые.
В одном из таких отверстий и  исчезли  молчаливые  туземцы. 
Наши ребята  остановились в растерянности.  Не знали, что делать дальше. Пройти следом
за  круглоглазыми  в  эти отверстия?  Но останутся  ли  те  безобидны и тогда, когда чужаки
вторгнутся в их  жилища?  У ребят  были подозрения, что  эти отверстия в мягком грунте
известняка  вели в жилища  этих  подземных  пигмеев.
Вопрос решился  сам собой, когда из жилища вышло несколько  туземцев, и вынесли две
круглые чаши, наполненные чем-то съестным, от которого по округе  распространялся
незнакомый   ранее   запах.
Поставив  посуду  наземь, туземцы  отошли в сторону, где и замерли в ожидании.
Запах  пищи  раздражал  желудок и ребята, не сговариваясь, тут же  примостились рядом.
В чашах, которые  напоминали  старинные  русские   чугунки, торчали  обыкновенные
ложки, которые неожиданно  давали надежду ребятам, что связь с поверхностью
у этих  круглоглазых  все-таки  существует. Пища не особенно  порадовала  наших героев,
была  безвкусна. Однако это обстоятельство  не помешало   им  насытится. Ребята
так и  не поняли, что конкретно  ели.
 - Сюда бы кетчуп и было бы все отлично, - пробурчал  Михаил.
 - Ну, да, -  согласился  Сергей, - и по рюмочке водки.
Михаил  с усмешкой  посмотрел  на друга.  Шутит  или  нет.  Но Сергей  отодвинув
пустой  котелок от  себя с интересом  рассматривал  ложку, которой  только-то  махал
так, что  зубы не успевали пережевывать принимаемую  пищу.
 - Ложка, то серебряная, - покрутив столовый  прибор в руках, заявил  Сергей.
 - И сделана  она, конечно, не в этих  краях, -  Михаил разглядывал свою ложку, - вот
   клеймо  мастера,  и голова девушки в кокошнике и проба.
 - Сделаны ложки до революции, - подытожил Сергей, - на советских  серебряных ложках
   выдавливали  звезду.
 - Но откуда  они здесь? -  Михаил с интересом  взглянул  на толпу  зевак, которые
на почтительном  расстоянии от ребят, продолжали  молчаливо наблюдать за трапезой.
 - Ты назвал  этих  ребят  баранами, - сказал Сергей, но увидев вопросительный  взгляд
товарища, добавил, - я тоже  так считал. Очевидно,  мы ошиблись в своей  оценке этого
   народца. Все намного  сложнее. И чем скорее мы все выясним…
 - Ты хочешь сказать, что нам надо здесь обзавестись друзьями,- перебил его Михаил.
 - Желательно.
 - Но как? Ведь  они даже  между  собой не разговаривают. Смотри! Стоят как бараны
   и  тупо наблюдают  за нами.
 - Если бы они знали, с  какими  животными ты их  сравниваешь, то, наверное, не стали
   бы нас так  сытно  кормить.
 -Бараны здесь не водятся, - сказал Михаил.
Сергей пропустил мимо ушей последние  слова  друга. Он внимательно рассматривал
кучку туземцев, которые продолжали  наблюдать за чужаками.  Видел  также и других
круглоглазых. Те  занимались  своими делами, не обращая  внимание на незнакомцев.
Бегали и маленькие  дети. И что удивительно, даже не смотрели  на чужаков.
 - Может  нам стоит  пройти в их  жилище. Существа  они не агрессивные. Посмотрим
   как они живут, - предложил Сергей, -  заодно  выявим  их связь с поверхностью.
 - Идея неплохая, - кивнул  Михаил
Словно  поняв  намерения  пришельцев, кучка  туземцев  быстро  рассосалась, исчезнув
в ближайших  отверстиях.
Взяв  пустую  посуду,  направились к тому входу, откуда им вынесли  пищу. У них была
веская  причина: вернуть грязные  чашки  хозяевам.
Подойдя к отверстию,  их одолели  сомнения, правильно ли  поступают. Дальше,  хуже.
В самом проеме дурнота подступила к горлу. Ноги увязли в чем-то липком. Воздух впереди
стал густым, трудно стало  шевелить руками. Сдавило виски,  нечем стало дышать.
Сергей отпрянул  назад, увлекая за собой  и  Михаила. Отойдя  на несколько  метров от
входа в убежище  туземцев, почувствовали, как в голове стало ясно, появилась прежняя
уверенность в свободе передвижения.
 - Нас не пускают, - сказал Михаил.
 - Так оно и есть, - буркнул  Сергей, - накормили, а теперь  мол, проваливайте. Но, куда?
 - Не гостеприимны, однако, -  вымолвил Михаил, наблюдая, как двое  круглоглазых вышли
из  своего убежища и направилась  прямиком к ним. Подойдя вплотную  к Михаилу, один
из них вырвал  книги из рук Сомова.  Свиток  рукописи,  скатанный  рулоном, Михаил
попытался  удержать в руках и даже  сделал  несколько  быстрых  шагов в противоположную от  круглоглазых сторону. Но этим  маневром  ему не удалось сохранить  древнюю рукопись,
на которую  Михаил  возлагал в будущем  большие  надежды. У него  было даже  намерение
стукнуть  кулаком  по голому  черепу  туземца,  намертво  ухватившегося   за край  свитка.
Удержал  его  от этого  поступка  спокойно стоящий  рядом  Сергей. Тот  всем своим  видом
олицетворял  полный  нейтралитет. Нахлынувшее  раздражение на друга не только
не усугубило  дело, а позволило темпераментному Михаилу,  чуть ли не оттолкнуть  от себя
туземца  вместе со  свитком. Да так, что вся компания туземцев  кубарем  повалилась
на песок. Это развеселило Михаила, да так, что, в конечном счете,  не осталось и следа  его
раздражительности.
 - Теперь, возможно, они будут к нам более благосклонны? – спокойно произнес он.
 - Жаль, конечно, книги, - в голосе Сергея Михаил уловил нотку  огорчения,- но когда то
   все равно с ними надо было расстаться.
 - Почему? – на  Михаила вновь нахлынуло, не знакомое ранее, неприязнь к Сергею.
 - Ты просто скоро физически  будешь не в состоянии  таскаться  с ними по подземелью.
 - Послушай, Серега, - вспылил Михаил, - а зачем мы  тогда здесь? Не ты  разве грезил
   сокровищами  наяву и  мечтал  прикупить  себе новую иномарку вместо  старой 
   автопромовской «шестерки»?
 - Ты уверен в том, что эти книги можно будет  продать?
 - Они очень стары и написаны на незнакомом  языке. Может это Либерия Ивана Грозного.
 - Ну, ты замахнулся.
Туземцы, бесцеремонно отобравшие рукописи у Михаила  исчезли в своих жилищах,
выдолбленных в известняке. Другие, сновавшие  взад-вперед, круглоглазые  обращали
на ребят внимание не больше, чем на обыкновенные  валуны, обильно  заполнившие
пространство  под  нависшей  скалой.
 - У тебя  бурно  развита  фантазия, - продолжил  мысль  Сергей, - под  нашим городком,
    который  во времена  Грозного  выглядел  как деревянный  острог  с небольшим  посадом,
    вряд ли нашлось  место библиотеке,  которую привезла  из  Византии  София Палеолог.
 - Думаешь, что мы до сих  пор находимся именно  под нашим  городом?  А не занес
   ли  нас  коварный  змей  немного северней  на  пару сотен  километров.
Эта мысль  Сергею  приходила и раньше, но озвучить  он её  боялся. Это означало бы, что
шансов выбраться из  этих  карстовых пустот практически не оставалось. Признаться в этом
даже  себе  он не желал, и черные мысли гнал из головы.
 - Как же  ты  мог рассчитать расстояние, - наигранно спросил  Сергей, - если  ты болтался
   под  хвостом  змея  как  выжатая  кисть кислого винограда?
 - Интуитивно, - промычал  Михаил.  Сравнение  ему не понравилось.
 - К черту  твоя интуиция, - Сергей  придал голосу оттенок  возмущения,- двести километров
   под землей, это не двести километров по асфальтированному шоссе.  Особенно  с книгами
   бабушки  Ивана  Грозного  под  мышкой.
 - Пару  книг не утруднили бы меня, - удручающе произнес  Михаил, -  со скалы  сползли,
   не  выпустил из  рук. А тут…
С этими  словами, в которых чувствовалась  обида,  Сомов  отошел в  сторону.  Сергей
остался  на месте, предоставив другу  время, чтобы  успокоится. Может он и прав, подумал
Морозов. Заставил  себя  подойти к Михаилу  и  положить ему  руку  на плечо.
 - Может я и не прав, - сказал  Сергей.
 - Ладно, уж,-  на лице Михаила  мелькнула  гримаса, похожая на улыбку, - теперь что
    будем  делать? Похоже,  этим карликам до нас уже нет никакого дела.
Немного погодя  добавил:
 - Какое коварство! Накормить  нас, чтобы усыпить бдительность и сделать  свое черное
   дело.
 - Хорошо, что не отравили, Мишка,  - с юмором в голосе произнес Сергей, - а ведь могло
   быть и хуже.  Ведь мы ели неизвестно  что. Надо признаться, что оно довольно сытное.
 - Зачем  они им? – не успокаивался  Михаил.
 - Что?
 - Я о книгах  говорю  сейчас, - грубо произнес  Михаил.
 - Наверное,  это  их  личная  библиотека, - Сергей пытался  юмором сгладить  небольшой
конфликт  между  ними, -  хотя не уверен, что они могут  читать.
 - Книги  очень  древние.
 - Может они молятся на них, - серьёзно предположил  Морозов.
Из-под нависшей  скалы, в глубине которой  прятались  хижины туземцев, открывался
вид на большую ровную площадку.
Теперь же там  приземлился  дракон, на шее которого сидел наездник-туземец.
Змей, извивая  шею, шипел, но не причинял  никакого вреда  туземцу, который  деловито
крутился  около  огромного  тела. Что-то похожее  видели  ребята в одной  из
арабских  стран, путешествуя  там.   Но заменял  грозного монстра  в той  стороне
обыкновенный  верблюд,   которого  наездник  араб  холил после  долгого и  тяжелого
перехода  по  раскаленной  от  солнца  пустыне.
Наши  путешественники  продолжали  наблюдать,  как из  сумрака  пещер  двое  туземцев
вынесли  огромную корзину  и ловко  стали  её крепить на  спине  монстра, который
продолжал крутить  головой, но ничего не предпринимал, чтобы воспротивиться  действиям
круглоглазых.
 - Очевидно, у этого народца есть прирученные  летающие змеи, - высказал  свою  точку
зрения  Михаил.
 - Вероятно, что это действительно  так, – подтвердил  Морозов.
 - Не из ивовых ли прутьев  сделана корзина? - с надеждой произнес  Михаил, пристально
рассматривая копошившийся  на открытой площадке  народец.
Михаил  продолжал  выявлять незначительные  признаки  общения  подземного народа
с  поверхностью земли.
 - Мне думается, она  сплетена из корней какого-то  дерева.
 - Да хоть и так, - сказал  Михаил, - глубина корневой  системы  сосны,  например, три-
   четыре  метра, а это почти  поверхность  земли.
 - Из корней сосны  корзину не сплетешь.
 - Серега. Мне все равно из чего сплетена эта  корзина. Из корней ли  или камыша.
   Все эти   ингредиенты  находятся у поверхности  земли. А этот факт, как и наличие
   серебреных  ложек, говорит в пользу  моей  гипотезы.
 - Какой гипотезы?
 Михаил с подозрением  посмотрел  на друга. Уверен, что он его и не слушал, особенно
пропустил  мимо ушей последнюю фразу.   Так оно и есть.  Михаил  проследил  за взглядом
друга и увидел, что в их сторону со стороны  жилищ  направляются   несколько  туземцев
с явным  намерением  окружить  их.
 - Вовремя надо было уходить отсюда, - произнес  Сергей, когда  его  под руки  взяли
двое  круглоглазых  и  повели  в  сторону запряженного  чудовища.
В таком же положение  оказался  и  Михаил, которого  вели  уже четверо туземцев.  Они
не забыли инцидент с книгами и поэтому увеличили сопровождение, вероятно, побаиваясь
строптивого  пришельца.
Вскоре они оказались  внутри  корзины, которую,  как оказалось,  готовили  для пришельцев,
в лице  Сергея и Михаила.  Впрочем,  оказавшись внутри,   ребята не почувствовали  себя
пленниками. Корзина была  хрупка,   чтобы удержать ребят  от побега, но достаточно
крепкой,  чтобы не дать выпасть из  неё   во время  полета.
Сопровождающие  остались  на земле. Наездник, прижавшись к шее змея,  не издал не
звука, когда чудовище резко стало подниматься ввысь.

3.

Узкая щель  в скале  неожиданно  расширилась, и Роман  попал  в очередную  пещеру,
так же  свидетельствующая о долгом  пребывании здесь  человека. Вдоль стен на соломе
встречались лоскуты   старой  дерюги, явно служившей когда-то  одеждой. На закопченных
стенах  известняком  выведены  кресты  и  обрывки непонятных  слов.  Вероятно,  это были
выписки из библии  или тексты  молитв.
Вчитываться в   почти   стертые  временем   буквы не стал.  Не интересно.
Не сказать, чтобы  Роман был  атеистом, но и верующим  себя  не считал.  Был  молод и
не отрицал, что к старости  придет  к  Богу. Прислушивался к речам старших, говорившие
о покаянии, но считал,  рано  еще  ему думать  о  спасении души и пока  молодой,  можно
немного  погрешить.  Бог  всевидящий и всезнающий  простит, когда  его  раб  предстанет 
перед  ним, склонив голову, признавая грехи, которые в молодости  были  так сладки.
Поэтому  Роман не  особо был  заинтересован   в разгадке  тайны  этой и  предыдущих
пещер с явными  признаками пребывания  здесь  ярыми  почитателями  Христа.
Он  искал  проход  дальше, так как почувствовал  свежий  воздух и услышал  громкое
журчание  воды. Заглянув за каменный выступ, перегородивший ему дорогу, обнаружил
узкую  лестницу, ведущую вниз.  Через несколько  ступенек  ноги  погрузились  по
щиколотку в холодную  воду. Посветив фонарем, Роман обнаружил, что вдоль ручья,
бежавшего  по  подземному  лабиринту, была  вытоптанная тропинка, которая  шла  против
течения  этой  подземной  речки.  Перепрыгнув  через ручей и остановившись  на сухом
грунте, осмотрелся. Каменный  коридор, испещренный  нависшими над головой
известковыми наплывами,  был вполне приемлем  для свободного  передвижения  по нему
не только весело  звенящему   ручью, но и  человеку. Тропинкой, протоптанной  вдоль
ручья, вероятно, пользовались  не  один  год и не только в стародавние  времена.
Были  видны  совершенно  свежие  следы, чему  Роман несказанно  удивился и даже
обрадовался, надеясь, что они  приведут  его к какой-нибудь цели. Или  выведут  на
поверхность  или  заведут в подземные  лабиринты, куда  он, собственно, и направлялся
изначально. Конечно, было бы желательно, чтобы он все-таки  попал  в подземные
лабиринты. Это уже его четвертое  путешествие под  землю. Три так и окончились ничем,
не считая  нескольких  монет, которые  он нашел  в одном из  лабиринтов  и которые
совсем не привели  его в восторг, хотя  часть монет были золотыми.  Хотелось
приключений, а они никак не начинались.  Будто  кто-то  отводит  его  от чего-то  главного
и интересного  здесь  под землей, но  эти  неведомые  силы  лишь  разжигали  любопытство
парня.  Ему  чудилось, как  некто  создает  ему трудности и Роману  это даже нравилось.
Впрочем, может у него это в голове. И ничего здесь  нет, кроме  некоторых  совпадений,
а также  неудачных  моментов.
Ведь так можно  поверить в злых духов, а потом взяться за  библию, чтобы  с её  помощью
освободиться  от  таинственных  чар. И придет  он к Богу  само собой, без  всякого
принуждения  к себе.
Мысли  какие-то странные  приходят  в воспаленный  мозг  и будят призрачные
воображения, подумал  Роман. Кажется,  он устал  уже,  так и не начав  планируемое
путешествие. Разболелась  голова. Тяжесть  опустилась  на плечи.
Остановился,  чтобы  сесть  перекусить.  В голове прояснилось  и стало   легче  телу, когда
прислонился  потным  затылком к холодным, скользким  камням.
Но рюкзак так и не развязал, лишь пригубил  минералку, вынув её из бокового  кармашка.
Прислушался  к тишине.  Глухо  журчала  вода в ручье, перекатываясь  через  мелкие
камни, которые  причудливо  отражались  под лучами  фонаря.  Идеально  круглый камешек
мелькнул на дне  ручья. Может это монета!  Роман нагнулся, чтобы зачерпнуть пригоршню
мелких  камней со дна. Вот  она лежит на  ладони. Большая, вероятно, серебреная монетка.
Роман  потер пальцами  монету, что бы удалить  скользкий  белый  налет.
Монета рубль 1841 года, прочитал он на одной  стороне.   На обратной  стороне  также
без  особого  труда прочитал, что в этой  монете  4 золотника 21 долей чистого  серебра.
Настроение  у  Романа заметно  улучшилось. Не зря  все-таки он бродит  по  подземелью.
Везет  пока на  старинные  монеты.
Вот еще одна затерялась  между  камней, также  оказалась старой  серебренной. Еще одна.
Откуда  они  здесь?  Кто так обильно   просыпал их  над  подземным  ручьем.
Роман представил  себе  как некто  пробирался с сумой  по закоулкам подземных  переходов.
Мешок с добром  прохудился  от частого соприкосновения  с острыми углами на поворотах
и оттуда  одна за одной падали  монеты,  на столетия  оседая в чистых  водах подземелья.
Роман  усмехнулся  своим  предположениям. Потом  ему   в голову  пришла неожиданная
мысль. А не об этом ли старике, в погребе которого он так трагикомично  оказался, шла
речь во дворе  Каблукова, когда  директриса  музея  рассказывала о родственнике какого-то
бандита начала  19 века, который  ловко воспользовался  трудами  большевиков, нагло
грабившие православные храмы. И ребята, о которых так  встревожилась эта женщина,
пропали  где-то в  этих  местах. Получается, что волей  судьбы  Роман оказался
на правильном  пути.
Роман  в  подробностях  постарался  припомнить разговор,  произошедший во дворе
дома  Ивана  Семеновича, где он был просто сторонним  слушателем.   Однако,  больше
никакой информации   из своей  головы не извлек, касаемо  этого дела.
Он  продолжил  путь, изредка  просвечивая  лучом  фонаря  дно  журчащего рядом  ручья.
Обнаружил  еще несколько  монет и  предположил, что где-то впереди  ручей размыл
кучу этих  блестящих  кругляшек, которые  за столетие  проделали  путь не в одну сотню
метров  по  дну   подземного  источника.
Но дойти до предполагаемого  клада  ему не удалось.  Впереди  был  завал, из под которого
пробивался  ручей, и где уже не было  место для  прохода.  Тропинка  также  терялась под
слоем  песка и щебня. Зато  обнажилась  часть какой-то древней  кладки, а сквозь камни,
нависших над Романом,  видно  было  голубое  небо и покачивающиеся на легком  ветру
стебли  крапивы. Роман  попытался  было  просунуться в отверстие, но неудачно.
Оно было настолько  узко, что едва туда можно было просунуть  руку. Однако, чтобы
расширить отверстие, нечего было даже и думать. Огромный  каменный  валун  подпирал    кирпичную искусственную  стенку, оставив лишь  узкую  щель. В эту щель  и просыпался
когда-то  грунт, преградив  путь  Роману. Не долго  Роман пребывал  в растерянности,
оказавшись в тупике. Осыпавшийся грунт  был  свеж и не успел еще  спрессоваться и
поэтому  Роман  сделал  попытку  прокопать  руками себе  проход в куче  щебня.
Измазавшись и наглотавшись  пыли, понял, что у него вряд ли  получится  пробиться
голыми  руками  сквозь  этот затор.  Обратил внимание  на кирпичную  кладку, которая
также  испытала  нагрузку  от осыпавшегося грунта и в ней  появилась  трещина, в которую
можно было просунуть  лезвие  топорика.
Поднатужившись,  он выдавил  в свою сторону целый блок  намертво  слипшихся
между  собой кирпичей. Но этот слитый  монолит не хотел  выходить из паза, в котором
плотно сидел.  Пришлось  Роману  долбить  топориком  этот  сгусток старинных кирпичей
с известью, пока не раскрошившись, куски эти не исчезли по ту сторону  кладки, откуда
пахнуло затхлостью.
Просунул  фонарь. Посветил, внимательно  осмотрев  внутреннюю кладку.
А  не тот ли  это  кирпичный  коридор, в котором он был в последний  раз. И выходил
из  него в той котловине, где и подслушал  разговор  между  Андреем и стариком.
Очень похоже. Ведь  спустившись в погреб, он пошел против  течения  ручья, то есть в гору.
Туда он и должен  был  идти  сразу, свернув с дороги. Если бы не  пошел вслед  Андрею.
А что гадать, подумал  Роман, все равно  у него один  сейчас путь, одно направление.
Попадется же  по дороге каменная  чаша, значит в правильном  направлении продвигается.
И Роман, подтянувшись  на  руках, пролез  в  пролом  и  спрыгнул  вниз,  в просторный
кирпичный коридор, где можно было уже не опасаться  набить  голову о  выступающие
по  бокам  камни.
Определив  направление,  а  это  сделал легко,  так как параллельно  кирпичному  туннелю
бежал  ручей,  Роман  пошел  вперед.
Коридор был  широк, грунт  был  мягок, по которому  было легко  идти, поэтому Роман
наконец  расслабился, совсем  не подозревая  об опасности, которая  может  таить  в себе
эта  первозданная  тишина. Насторожился он только  тогда, когда в свете фонаря увидал
метнувшуюся  тень.
Он не  успел  рассмотреть, что это было. Мгновение  длилось  доли  секунды.
Роман  тщательно  обследовал  местность  вокруг  себя. Закрались  сомнения. Как мог
увидеть тень, в то же время,  не видя  предмета, который  отбрасывал  эту  тень?  Ведь
источник света  был у него в руках. Опять  мистика?
А вот и чаша. Какая же  она  громадная. Её  нелегко  обойти.  Придется нагнуть  голову,
чтобы  не задеть  кромку  этой  каменной  посудины. Что же она подросла за эти несколько
дней  или здесь  этих  чаш  несколько.
Роман в сомнении.  Как теперь  узнать в том ли  он туннеле. Нагнув  голову, миновал чашу.
Что-то заставило  его  в неё заглянуть, где в  центре,  переливаясь, дрожал сгусток белого
тумана, а  под  ним в углублении  лежал  перстень  с  красным  рубином.
Рука  произвольно  потянулась  к середине  чаши, но разум  противился этому. Сердце глухо
забилось в груди, отдавая резкими  ударами  в  виски. У такого закаленного спортсмена,
как Роман такое сердцебиение  было чрезвычайно  странное  явление, поэтому  наш герой
тут же заставил  себя  отпрянуть  от каменной  посудины и, развернувшись, пойти  прочь
от  неё. Но не тут-то было.
Ноги перестали  слушаться.  Упав на колени, Роман попытался ползти, но ватные  руки
также  не желали  подчиняться.  Остановившись, уселся на песок. Только после  этого
почувствовал, как к нему  возвращается уверенность в себе. Но в голове  продолжали
стучать  молоточки, не давая трезво  осмыслить  создавшееся   положение.
Роман  был  альпинистом, и выходить  победителем  из  сложных ситуаций ему  было
не привыкать.
На четвереньках он прополз несколько метров в сторону  чаши, а когда почувствовал  силу
и уверенность в руках и ногах  ринулся  прочь  от неё.
Этот  маневр ему  удался и хоть последние шаги он уже делал  ватными  ногами, все-таки
вырвался  из  объятия  чар  этой  каменной  посудины.
Отдышавшись лежа  на  полу  туннеля, он подумал, что пройти назад мимо  этой  странной
чаши, уже  не сможет. Можно  подумать что  у этой чаши  есть  разум, и обмануть  её
в следующий  раз таким  образом,  она не позволит.
Пошатываясь,  Роман  поднялся на ноги. Ощупав рюкзак, был рад, что  без  ущерба для
себя  миновал  опасный  участок.  Удовлетворенно  сделал пару шагов, но тут  же  чуть
был   не  сбит с ног каким-то  существом, которое повисло  у  него на плече.
Вместо страха  брезгливость, когда  чьи-то  грязные  волосы с неприятным запахом 
хлестнули  ему по лицу. Поддавшись  вперед, Роман  вполуоборот развернулся и схватил
обеими руками голову напавшего.  С силой  сжав её,  швырнул незнакомца  в  сторону
кирпичной  стены.   Глухой удар  и неприятный  визг, переходящий  в жалобный  стон
вскоре  затих. Брошенный наземь  фонарь осветил  косматые  ноги  существа, который
из глубины  туннеля медленно  приближался  к Роману.
Парень поднял  фонарь  и первым делом  нашел оброненный в схватке  топорик. Только
после  этого, уже вооруженный, осмотрел   поле  боя.
Несколько лохматых  существ  в нерешительности   стояли  в нескольких  шагах от Романа.
Они  были  смущены  неподвижностью  своего  собрата, который в  странной  позе  лежал
у кирпичной  кладки,  из которой  торчал  небольшой  выступ с углублением, куда, вероятно,
когда-то вставляли  факел с горящей  жидкостью.
Об этот  выступ и угодил головой  неизвестный.  Итог оказался  для него  плачевным.
Однако растерянность недолго задержалась в рядах  косматых  существ, по своему
телосложению  больше  похожих на  собак, делающие  робкие попытки  хождения  на
задних  лапах.  Злые  бессмысленные  глаза  из  под   ниспадающих   клоков шерсти,
сверкали в лучах фонаря.   Роман, с брезгливым  интересом рассматривал  невиданных
ранее   мохнатых существ.
Взмахнув  другой рукой, всадил  лезвие  топора в низкий  лоб  лохматого  монстра, который
подпрыгнув,  бросился  на  него, тем самым  призывая  остальных  последовать  его примеру.
Завизжав, стая  бросилась вперед, но  окровавленное   тело соплеменника  оказалось  совсем
некстати  на их  пути. Эта  задержка  дала  возможность  Роману  отступить  к  стене
и занять  оборонительную  позицию.  Понимая, что  в данный   момент  луч фонаря  главный
его  помощник, Роман направил  его прямо в глаза  очередного нападающего,  лишая  того
возможность  что-либо  видеть  перед  собой.   Всадив топор между  глаз и этому, Роман
отступил в сторону чаши. Увидал,  что к прыжку  готовятся сразу  двое лохматых. Рисковать
здесь не стал. Ослепляя  одного, он мог  пропустить  прыжок  другого  существа, который
мог  серьезно нарушить  баланс  сил, который  пока перевешивал в его сторону. Однако  и
приближаться  к  чаше  опасался. Оттолкнувшись  от  стены, Роман  бросился  вперед,  по
пути  сбив  одного  из нападающих, серьезно  повредив  ему  здоровье. Заняв оборону
у  противоположной  стены, заметил, что  агрессивный  пыл у этих низколобых  существ
значительно  поубавился. Трое лохматых, повизгивая, в нерешительности  топтались  на
месте, более не предпринимая  никаких  действий.
Эта  нерешительность  местных  темных  сил  позволило  Роману медленно, шаг за  шагом
благополучно  покинуть  поле  боя, захватив с собой  брошенный  рюкзак.
Только  тогда, когда  миновав приличное расстояние, разделяющее  его и стаю лохматых
существ, почувствовал  жжение в правом  плече.  Подсунув руку  под  комбинезон,
почувствовал  боль.
Несмотря  на небольшую  удаленность   от  места  боя, Роман  решил  остановиться, чтобы
обработать  рану имеющимися   антисептиками и заодно  отдохнуть.  Достав  аптечку  из
рюкзака, не стал  стягивать с себя  одежду.  Просунув  опять  руку  под  комбинезон,
нащупал  уже  подсыхающую рану. Рана  была  не опасная, но  Роман  боялся  заражения.
Вспомнив мерзкие    оскаленные  пасти, с которых стекали  каплями слюни,
Роман   содрогнулся.     Тут же  выключил  фонарик, дабы не привлекать   к  себе
внимания  этих мерзких  созданий, если  они  еще  находятся  где-то неподалеку.
Обработав рану и закрыв  аптечку, на ощупь хотел отправить  её назад, в рюкзак,
но к своему ужасу не нашел   рядом  заплечного мешка.
Включив  фонарь, обнаружил в том месте, где  бросил  рюкзак  провал в  углу стены.
Посветив внутрь  дыры, нашел, что она довольно  глубокая, но не настолько, чтобы
можно было распрощаться навсегда  с вещевым  мешком. Дно  обнаруженной  пещеры
находилось на глубине  не более  трех  метров  от  поверхности  туннеля.
Спуститься в пещеру   можно  было,  не сильно  затрудняясь.   
Способствовали бы этому спуску осыпавшиеся  вниз  кирпичи  кладки  туннеля.
Что и сделал  Роман,   не раздумывая  долго.
Обнаружил    рюкзак  в  нескольких  сантиметрах  от  воды, которая  занимала две трети
пространства  обнаруженной  пещеры.  Подняв рюкзак, Роман с  интересом  разглядывал
углубления, которые  расположились  по периметру  вдоль стены. Обойдя  вокруг водоема,
Роман  пришел  к  выводу, что  отверстия  эти  искусственного  происхождения.  Были
эти  углубления  хоть и разного  размера, но все  они вели в небольшие  пещерки, очень
удобные  для длительного  проживания  здесь  человека.   В  этих  маленьких  комнатках
в стенах  выбиты  ниши, что может сделать  только  человек,  для  устройства своего жилья.
Роман подумал, что здесь  когда-то  кипела  бурная  жизнь и, скрывающиеся здесь люди,
жили  здесь подолгу.
Но связать  эти жилища с теми когда-то обитаемыми  пещерами, куда он сразу  попал
после  погреба  загадочного старика, он не мог.  Слишком велик контраст  между ними.
Там грязь и полно  мусора, здесь  такая первозданная  чистота, что не сразу  можно заметить
пребывание  здесь  человека.
Роман присел  на бережку  и зачерпнув холодной, приятной  водицы, задумался.
Разные  люди, по сословию, интеллекту, обитали здесь, под землей, когда-то. Кто они
были? Почему  обитали  здесь? От кого  прятались? И куда  они все, в конце концов, делись?
Вышли  на поверхность? Вымерли?  Или ушли еще дальше вглубь  земли?
Пока  Роман мучительно  старался  хоть как-то  ответить на свои вопросы, вода в водоеме
вдруг  забурлила.  Поднялся столб  воды,  и грохотом разлилась  водопадом по краям этого
подземного  озерца. Вслед  поднялись еще несколько  водяных  столбов, но уже не с такой
силой  как первый.  Раздались  громкие  хлопки. Над  водоемом  взрывались  громадные
воздушные  пузыри, один за другим  возникающие  из  глубины мрачного озера.
Роман, поджав  ноги,  продолжал с любопытством  наблюдать, как  бурлит в нескольких
метрах  от него вода. Очередной  хлопок  пузыря обдал парня холодными  брызгами.
Что-то внутри озера  происходило,  и Роман решил отойти   подальше  от  возможных
неприятностей. У кучи  кирпичей, вывалившихся из пролома в туннеле,  он остановился.
Лезь  назад, в туннель, который  кишел узколобыми  существами, не было  желания.  По
крайне  мере, пока не отдохнул и не набрался  сил.
Кинув рядом  рюкзак, присел  на кирпичи, чтобы  перекусить  бутербродом.
В пещере  наступила тишина. Осветив  фонарем  берег озера, Роман убедился, что оно
успокоилось и в пещере более  ничего  существенного не происходит.
Расслабившись, заметил, что потянуло в сон.  Взглянув на циферблат  часов, ахнул.
На поверхности  земли  уже  занялся  новый  день. Всю ночь  провел  в этих  подземельях
так и не сомкнув  на минуту  глаз. Надо бы  немного  выспаться, подумал  Роман, ощупывая
руками  место, где  собирался лечь, подсунув под голову  рюкзак.
Заснул он быстро.
Казалось,  спал  минуту. Открыл глаза.  Черная мгла вокруг. Не сразу  сообразил где
находится. Включил  фонарь, который крепко  был  зажат в руке.
Что-то в пещере  изменилось. Осветив  пещеру,   понял  вдруг, что водоем пуст, а на дне
какие-то  каменные  саркофаги или что-то очень  похожие  на них. Что это? Подводные
захоронения  тех,  кто  обитал  здесь  в былые  времена? А может  игра  природы?
Но природа не может сотворить  четыре  одинаковых  каменных  прямоугольников.
Надо  спуститься и посмотреть. Дно,  покрытое  гравием,  медленно  покрывалось  водой.
Поздно. Вода пребывает. Не успеть.
Роман  стоял и смотрел, как некая тайна исчезает  на  глазах, имея все шансы на то, что
не будет  разгадана  никогда.
Роман взглянул на часы. Проспал  он около двух  часов. Прикинул, что если  это подземный
гейзер, что вполне вероятно, то  извержение  повторится и при следующем отливе  воды
Роман сможет  попытаться  исследовать  загадочные предметы.
Остается  только  ждать.
Он опять  нашел  удобное  место у  кучи  завалившейся кладки. Тело за два часа  не успело
отдохнуть и  Роман  был даже рад  подвернувшейся  причине  продолжить  отдых, оставив
на  потом главную  задачу  своего  пребывания под землей – поиск пропавших  ребят.
Чернота стояла  вокруг  при  любом  раскладе, открыты ли глаза или закрыты.
Роман предпочел  глаза  закрыть, так требовал организм  для полного  восстановления сил.
А фонарь  остался сжатым  в  руках, шнурок  от которого  был  накинут  на запястье  руки,
так, на всякий  случай.
Лежал, думал. Сон  не шел. Хотя  можно было и поспать.  Проснувшийся  гейзер  наверняка
разбудит   его.
Припомнил  почему-то разволновавшуюся директрису  музея.   Роману  казалось,
что  женщина  чего-то не договаривает  и   привязанность свою к  Сергею  проявляет
наигранно.  Наверное,  она и есть  такая любовь. Почему же  его вдруг  одолевают  сомнения
в  правдивости  отношений   этих двух  совершенно чужих ему людей.  Может,  завидует им?
С этими странными мыслями  Роман погрузился в глубокий  сон.

4.

У ребят  дух захватило, когда змей  взмыл вверх, лишь пару раз  взмахнув  крыльями.
Завис  над  озером.  Сквозь  сумрак,  просматривались серые  глыбы твердой  породы,
которые  угрожающе   нависли  над их  головами.   Нигде и намека на  разлом, сквозь 
который  пробивался  бы  в это царство  тьмы свет. Исчезли  из виду и хлопотавшие  внизу
круглоглазые. Лишь  серая  мгла  стелилась над  озером, о существовании  которого можно
было  лишь  догадываться.
Змей  повернув  длинную  шею,  и приблизил  голову с белесыми глазницами к корзине
с ребятами. Холодок  пробежал  по телу  ребят от этого пристального немигающего взгляда.
Наездник  поднял  руку и похлопал ею по чешуйчатой  шее  монстра.
Змей  зашипел и, взмахнув  крыльями, быстро  набрал  скорость, лавируя  между  скалами
и выступающими с потолка этой  громадной карстовой  пещеры глыбами  скальной породы.
 - Кажется, теперь мы в роли  баранов, - сказал Михаил, крепко  держась за  края корзины.
 - И везут  нас на закланье  своему божеству, - задумчиво  прошептал  Сергей.
 - Ты правда так думаешь? – спросил  Михаил,  не оборачиваясь.
 - Наверное, - добавил  Сергей также шепотом.
 - Почему ты  шепчешь, - на этот раз  Михаил повернулся  лицом  к другу, - мне  думается,
   что эти  туземцы  не только не умеют  разговаривать  между  собой, но и вообще  не
   слышат  какие-либо  звуки.
 - Но это мы незнаем точно, - Сергей перешел на голос, но тихий, -  Может  мне кажется,
   но я вижу, как у этого погонщика  шевелятся  уши. И эти  ушные  локаторы  направлены
   в нашу  сторону.
Михаил  внимательно посмотрел на затылок наездника. Шевелящих ушей он не приметил,
зато туземец резко  повернулся и посмотрел прямо в глаза  Сомову. В больших  глазах
туземца сквозило недоумение.  Бессмысленными эти глаза Михаил уже не назвал бы.
Михаил отшатнулся и постарался  сосредоточить  свой взгляд  на холке  монстра,
который продолжал  взмахивать  крыльями, набирая  высоту.
Впереди скалы  сужались, что потребовало  у наездника сконцентрировать свое  внимание
на безопасности  полета  среди острых  выступов  скал.
Михаил вздохнул  свободно, когда  туземец  отвел от него  взгляд. Очень уж  испугало  его
несвойственное  людям выражение  глаз  круглоглазого.
Пролетев  некоторое время  через ущелье, змей  со своим наездником и пассажирами
запарил  в огромной пустоте, где не вверху, не внизу, не по бокам не видно было  ничего
похожего  на что-то  материальное.
Распустив  крылья, змей  парил  некоторое  время в пространстве, а потом, вдруг  сорвался
в пике. Засвистело в ушах, клетка сдвинулась с места  вместе с пассажирами и если бы
не крепкие веревки, удерживающие её,  летели  бы  сейчас  ребята   сами
по  себе в громадной  пустоте  земных  недр, где нет  неба   и  земли, как таковых.
Прижался  к шее монстра и наездник, который и не пытался   приструнить  чудовище
и снизить скорость, хотя сам едва  держался.  Причину  этого стремительного  полета  ребята
вскоре  поняли.  Вдали  из сумрака вынырнул  такой же монстр с более  длинной  шеей и
широкими  крыльями.  Этот  змей,  при подлете к нашей разношерстной компании,
намеривался  ударом  головы  сбить с шеи  наездника. Но опытный туземец  резко  развернул
свой  воздушный транспорт так, что наш  змей  оказался  под брюхом  чужака.
Но гладким  этот маневр назвать  было нельзя. Своими  мощными  когтями чужак задел
корзину, где,  притихнув,  сидели наши герои. Корзина  тут же развалилась  и куски
прутьев, закружившись в воздухе, полетели  вниз.  Веревки, удерживающие  корзину
снизу, выдержали, а с ними  и днище корзины, за  которую, побелевшими от напряжения
руками,  держались  наши  молодцы.
Чужак-монстр  не стал   догонять   нашего  дракончика.   Чудовище, вероятно, и не
преследовало  цели  причинить вреда повстречавшемуся собрату.  Это  было просто 
дружеское  похлопывание   по  шее  товарищу, последствие  же плачевно  сказались
на его  пассажирах.
Обхватив  шею  монстра обоими руками, туземец  еще плотнее  прижался к  ней.
Снизу, из глубины  пропасти  вынырнул  очередной  дракон  и  пристроившись  рядом,
летел несколько  минут  рядом, с любопытством  разглядывая содержимое  спины 
своего  собрата.
Наши  ребята замерли, пытаясь  особо  не  раздражать и этого шутника.
Хотя эта неподвижность  давалась  им  очень  тяжело. Ноги  болтались  в воздухе
и упереть их  было некуда. Однако  они брали  пример  с  туземца и  надеялись, что на
этот раз встреча с очередным монстром не обернется для них катастрофой.
Теперь  ребята  понимали для  чего  монстр с его наездником  сразу развили огромную
скорость.   Хотели  быстрее миновать, наверное, самый опасный  участок на их пути,
который буквально  кишел  летучими  змеями.
А их действительно было немало.  Далеко в сумеречном свете подземного чистилища
то появлялись, то исчезали другие  крылатые чудовища, со скоростью  молнии  чертя 
извилистые   пути  своих  полетов.
Приближался  очередной  змей, крутя шеей  и  грозно шипя.   На этот раз эта  встреча
сказалась  благоприятно на дальнейшее развитее событий.
Наш  змей  под руководством опытного  наездника в лице  туземца, опять нырнул вниз,
оставив наедине  двух  крылатых  чудовищ, которые тут же  начали  разборки  между
собой, не обратив  внимание на  улизнувшего  собрата с наездниками на спине.
Туземец повел  своего  крылатого  на дно  пропасти, где среди клочьев  серого тумана
появились  проплешины темно-зеленых громадных округлых валунов. 
Мелькнули  острые  скалы.  Между ними сгустки тумана, которые  давали  ложные
представления  о высоте этих  природных  образований.  Змей  снижался, ловко лавирую
между каменными  вершинами.
Сергей, подтянув  ноги и найдя им упор между остатками корзины и чешуйчатым хребтом
монстра, думал, что теперь уж  им  наверняка  никогда  не выбраться  из  этих  земных
пустот, куда  их загнала  жажда приключений. Слишком  уж  глубоко занесли  их
эти подземные  монстры-змеи, на которых  ребятам  «посчастливилось» дважды
прокатится. Теперь, кажется, и до центра земли  отсюда не далеко.
Сергей  передернулся от вызванным им видения будущих  плачевных перспектив.
Но и смирится  этим  чудовищным  обстоятельствам   вся  его сущность не желала.
В голову  не шло, что они вот так запросто  могут  исчезнуть в карстовых  пустотах под
родным  городом  и  никто никогда не узнает  об  их  последних  приключениях.
Прощаясь с Лидой, намекал на свое  долгое  отсутствие,  но более  подробно  о  своих
планах  предпочел  с этой милой женщиной  не говорить, хотя  так и тянуло полностью
доверится  этому  человеку.
Ерофей  Максимович  не будет  бить тревогу.  Этот старый  человек не  для  того сидит
в своей  конторке, чтобы  беспокоится о каждом  коллекционере и любителе покопаться
в  истории.
Но даже  если и начнут  их  искать, разве  можно предположить, что под городом
имеются громадные пространства, а искать здесь человека, что иголку в стоге сена.
Сергей посмотрел на друга. До этого он пытался  этого не делать, не желая  травмировать
свои  нервы, зная как тяжело  Михаил  переносит  разные  неприятности.
Теперь  заметил, что его друг с большим  интересом  наблюдал, как   справляется  туземец
со своей работой  погонщика  драконов. Михаил  сумел  заползти  под  веревки, которые
в свое время  удерживали корзину, и  теперь уверено держался  на шершавой  спине монстра.
- Ты как? – крикнул  Сергей. Полет  протекал  не так  быстро и встречный  ветер уже не мог
заглушить его  слова.
Михаил повернулся в его сторону, держась руками за  веревку, которая  уже  изрядно
помяла  его.  Особенно  врезалась в тело, когда  змей делал  очередной  маневр  и  веревки
так  туго  натягивались,  что казалось,  разрежут его пополам.
 - Пока живой, - бодро  ответил Михаил,-  сам-то как?
 - Да и я пока живой, - ответил в тон  Михаилу  Сергей, -  смотрю, ты интересуешься
   вождением  летучими змеями?
 - Без них нам  не выбраться  из этих  громадных  катакомб.
 - И как ты  намериваешься  это  сделать?
 - Вместе с тобой.
 - Это  я понял, - утвердительно кивнул головой  Сергей, удивляясь, что в такой  момент
Михаил  еще может  подшучивать, - но как нам перехватить  инициативу?
Туземец-наездник  повернулся к ним, и  какой-то миг рассматривал  обоих  своими
большими  круглыми  глазами.  Однако, полет шел к завершению  и  требовал внимания
со стороны  круглоглазого.  Поэтому  тот  тут же отвернулся  и занялся  своими  прямыми
обязанностями.  Змей  летел  над  рекой, которая  бурлила  внизу,  шумно  переливаясь
через  многочисленные  пороги. Постепенно  река расширялась, давая  своим  водам
успокоится, превращаясь  в тихую  заводь, где по равнинному  берегу  кроме  мха, росли
низкорослые  кустарники и что-то подобие  камыша.
Далее ребята заметили несколько  круглых  зданий, которые  выглядели  как  грибы
с высокими  шапками-крышами. У одного из таких домиков  заметили группу людей.
Они  с интересом  разглядывали  приближающее  чудовище с пассажирами на спине. Однако
сесть нашему  дракону  здесь не дали  натянутые  сети  между  крышами.
Змей приземлился недалеко от поселения  на одном  из  выступов в скале, которая  возвышалась над долиной, рядом с речкой.
Здесь на широкой и ровной  площадке наш  монстр совершил  мягкую  посадку.
Недовольно шипя, змей наблюдал как пришельцы выползали  из под веревок и остатков
корзин и онемевшими от напряжения  ногами  ступали  на  землю.
Туземец  не последовал их  примеру и, как  только ребята освободили  шершавую  спину
чудовища, тут  же  двумя  руками  обнял  шею  змея, что очевидно было сигналом
для  взлета. Взмахнув громадными  крыльями и подняв в воздух тучу  пылинок,
змей  через  минуту  вместе с наездником  был уже  высоко  в  воздухе. Сделав  пару
кругов, исчез в сумеречной  мгле подземной  долины.
 - Вот те раз! А мы? – первая  реакция  ребят  на  этот  поступок туземца  была  в словах
Михаила.
 - Нас тут уже ждут, - сказал Сергей, кивнув в сторону  скалы, где под каменным
козырьком  стояли  несколько  человек, которые явно дожидались прилета наших ребят.
 - Боже, - вырвалось  у  Михаила, который  всегда  слыл  устойчивым  атеистом,- ведь  это
   же  обыкновенные  люди, - и добавил спустя минуту,- как же я устал  от этих  косматых
   и круглоглазых  жителей этих темных  подземелий.
 - Как бы эти  люди  не оказались  хуже круглоглазых, - пробурчал  Сергей.
 - Но почему? – возмутился  Михаил, - ведь  они  так похожи  на нас.
 - Поживем, увидим, - буркнул  Сергей, - а сейчас пойдем. Они  ждут  нас.
Что-то все перепуталось в этом  подземелье. Или в голове  у  ребят.
Откуда  они здесь, эти чисто одетые и гладко выбритые  джентльмены?  Не вяжется все это
с тем кошмаром, который  пришлось  пережить ребятам, скитаясь в темных  переулках
подземного царства.  Или они уже  выбрались на поверхность  земли. А как же  летучий
змей, который  легко переносит на большие  расстояния группу  людей, при этом
со свистом  рассекая  громадные  пространства  карстовых  пустот. Ведь  на  поверхности
нашей  огромной  планеты  еще никто не видел  летающих  драконов.
А здесь  они летают и их очень  много. Живет  здесь  племя  круглоглазых и бродят  стаи
мерзких  лохматых  существ. Если люди просто так посещают многокилометровые пропасти
в громадных карстовых пустотах, почему же  никто про это не знает.
Где же наше всевидящее СМИ?  Как же  оно не донесло до обывателя  сенсационные виды,
открывающиеся  в этих  пещерных  городах?
 - Откуда вы такие? – удивленно  спросил пожилой  мужчина с аккуратной белой  бородкой.
Еще больше удивились  этому  вопросу  ребята.  Михаил неопределенно  махнул  рукой
в пустоту. Незнакомцы  переглянулись.
 - Разве  сюда  есть  дорога? – сильный  акцент  выдавал в высоком, молодом незнакомце
иностранца. А впрочем, не все  ли равно  к  какому гражданству  принадлежат  эти,
встретившиеся на громадной  глубине, люди.
- Вы  сами  сюда как  попали? - Михаил  выдал  встречный  вопрос.
Человек  с бородкой  усмехнулся, а иностранец скорчил  презрительную  гримасу.
Михаил сделал шаг назад. Ему  был  неприятен такой  прием.
- Вы, вероятно, проголодались, - примирительно  мягким голосом  сказал пожилой
с бородкой и взял  Михаила  под  локоть, - просим вас  отведать  наш  скромный  ужин,
   а потом  поговорим о ваших  проблемах.
 - Почему  вы решили, что у нас проблемы? - огрызнулся  Михаил.
 - Не надо  так, молодой  человек, - опять мягким голосом произнес пожилой, - когда
   вы видели  последний раз  себя в зеркало?  У вас  такой  потрепанный вид, будто
   вы прошли огни и воды и медные  трубы.
 - Это почти, правда, - согласился  Сергей. Ему  не нравилось  поведение Михаила
с незнакомцами. Хотя и у него не было  желания   бросится в дружеские  объятия  к этим
незнакомым молчаливым  людям.
Но бывает, что первое впечатление  обманчиво, а им действительно  хотелось подкрепиться
едой и выспаться, не опасаясь вляпаться в очередную  неприятную переделку.
Высоко  над  скалами появился  змей.  Все поспешили  покинуть  открытое  место
и  войти в поселение-лагерь, над  которым   висела  сеть с  крупными  ячейками.
 - Помогает? – спросил  Сергей, показывая  на сеть.
 - Пока да. Эти твари не рискуют приближаться к лагерю, - ответил  человек с бородкой,-
    вы наблюдательны, это хорошо.
 - А что здесь  наблюдать, то, - резко бросил Михаил, - сеть за километр видно.
Человек с бородкой  поморщился. Ему  не нравилась  строптивость  Михаила. Но  он
взял  себя  в  руки и спокойно  продолжил:
 - Меня  зовут Николай  Николаевич. Что вас  интересует, спрашивайте. Но с оговоркой.
   Если на некоторые вопросы мы  не сумеем ответить или не захотим, не обессудьте.
   Этого  господина, - Николай  Николаевич кивнул в сторону человека, явно не славянской
внешности, - зовут  Джон. Можете и ему в чем-то довериться. Остальные  не понимают
  русского  языка.
В одном из  круглых  домиков находилась  столовая, где их  сытно накормили.  Было
здесь  даже пиво. Относительно свежее, что навело  ребят  на мысль, что эти  люди имеют
тесное  общение с поверхностью.  Запивая нарезанный бекон  баварским пивом из
алюминиевой   баночки, Сергей  подумал, что с таким  арсеналом еды,  и  он  был бы не
прочь  задержаться  под землей. Но что делают  здесь эти  люди? Что ищут здесь?
Сергей  поднял голову и посмотрел на Михаила, который кончиком  мизинца   ковырялся
в зубах. Заметив устремленный на него взгляд друга, произнес:
 - Ты, наверное, думаешь то, что и я. Что они здесь делают?
Сергей медленно  повертел  головой.  В помещении никого не было. Но это не означало,
что их не подслушивают. Впрочем,  скрывать свои мысли Сергей  посчитал абсурдом.
 - Они даже не пообещали отправить нас наверх,- не дожидаясь  ответа  друга, продолжил
Михаил, - а ведь связь с поверхностью  очевидна.
 - Сытые и довольные на громадной  глубине в недрах среднерусской  возвышенности.
 - И эти слова, «можете ему доверится»…  Чего это я вдруг  должен кому-то доверяться.
   Здесь  что? Психлечебница?
 - Во всяком  случае,  странно  все это, - задумался Сергей,-  в центре России, под землей
   работают  иностранцы, не понимающие русский язык, - Морозов пожал  плечами и
замолчал. Развивать  дальше  мысль не хотелось. Ведь  так можно черти что предположить.
 - Может это  какая- то секретная экспедиция, спонсируемая Российской академией наук?
 - Вы не далеко  от истины, молодой  человек, - в комнату  вошел  мужчина, говоривший
с легким акцентом, - это похвально.
 - Кажется, вас кличут Джоном, - пиво подняло настроение  Михаилу, - мы хотели бы знать,
   когда вы нас отправите на поверхность?
 - Здесь есть определенные  трудности, - Джон, сощурившись, рассматривал Михаила,
как какую нибудь незнакомую  науке  козявку.
 - Какие  еще трудности? - Михаилу не понравилось,  как смотрел на него  иностранец.
 - Дело в том, что дороги, по которой мы сюда  пришли,  уже нет.
 - Куда же она делась, - спросил  Сергей.
Джон повернулся к нему лицом.  Взгляд  его стал  неприятен  и  Морозову. Но Сергей
не отвел  глаза, хотя очень  хотелось  это сделать.
 - Обыкновенный  обвал, - Джон сказал  это так обыденно, что сразу  закралось сомнение
в правдивости  его слов, - здесь  очень часто они случаются.
 - А мы вовремя  поспели, - сказал  Сергей, не отводя взгляда  от иностранца, - чтобы
   показать вам  свою  дорогу, по которой сюда пришли? Не так ли?
 - Мы заметили, что вы очень сообразительные  ребята, - усмехнулся Джон.
 - А не расскажите ли вы нам, чем же вы тут  занимаетесь? - задал  вопрос  Михаил, -
   и откуда у вас  свежее  пиво, если путь  назад так не вовремя завалило?
Каверзные  вопросы   Михаила не возмутили Джона.  Он пропустил их  мимо ушей.
Но продолжил  свою  мысль, попутно  отвечая  на  вопрос  Сергея.
 - Мы могли  бы  вернуться на поверхность  тем путем, каким  вы  сюда  пришли.
 - А мы не знаем, как сюда попали, - вставил  слово Михаил.
Иностранец  поморщился:
 - Тем хуже  для  вас, - процедил он, но заметив удивленный взгляд  Сергея, добавил,-
    я хотел сказать, что тогда  мы ничем не сможем помочь  вам. Плохо  будет, если
    мы  потратим время  на  новый  выход  из  этого  подземного  котлована.
- Мы действительно не знаем  дороги  назад, - спокойно  сказал Сергей, - эти чудовищные
  летающие твари таскали  нас  так, что мы вряд ли сможем сориентироваться  и вспомнить
  путь, который проделали.
 - Ну, уж до тех коротышек, откуда вас по нашей просьбе  сюда доставили, мы  знаем
   дорогу, - сказал  задумчиво иностранец,- вы что, правда, не помните  маршрут? Как же
   вы собирались  вернуться назад?
 - До ваших  коротышек  мы  также  добрались не своими ногами.
 - Я опять  прошу разъяснения? – Джон сделал  заинтересованное  лицо.
 - В смысле вы не поняли, что я сказал? – Сергей не забывал, что перед ним иностранец.
 - Я не понял,  как же вы добирались, если не своими ногами, - Джон был не терпелив
и это его плохое качество  выливалось в раздражение.
 - Разговор смахивает на допрос, - сказал Михаил.
 - Я просто пытаюсь  понять  вас, - сердито  произнес  Джон.
 - До ваших  коротышек  нас  так же таскала  летающая тварь, пока мы не попали
   в библиотеку, - на этот раз злость  сквозила и в словах  Сергея.
Но удивительно, что  на  эти последние слова  Джон среагировал  весьма странно. Сначала
побледнел, потом  отступил на несколько  шагов  назад, выставив вперед  руки, как бы
защищаясь  от  невидимого  врага. Через  минуту  как бы отрезвев от неожиданного
опьянения  бросился  вон  из  домика, забыв закрыть за собой дверь.
Наши ребята  замерли в растерянности. Потом Сергей  сделал предположение:
 - Не библиотеку ли  они здесь  ищут, которую мы чуть  не разрушили?
 - Похоже, круглоглазые  ничего им не сказали  про отобранные у нас  книги, -  задумчиво
произнес  Михаил,-   странные  дела  творятся  здесь, в подземельях.
-Теперь эти люди нас точно не выпустят отсюда, - сказал  Сергей.


                Глава восьмая.

1.

 - Лидия Григорьевна! Вы не забыли? Вам на семинар  сегодня, - в кабинет  директора
музея вошла сотрудница  и  присела на старинный  видавший виды  стул.
 - Устали, Надежда  Петровна?
 - Ох, и не говорите, Лидия Григорьевна, - сотрудница вытянула  ноги, поправляя  белую
блузку, - и откуда  дети берут  эти  старые  бытовые  вещи?   Несут и несут.
 - Разве  плохо?
 - Не плохо, - кивнула Надежда  Петровна, - но у нас уже все  запасники забиты рухлядью.
Время  подгоняло. Лидия  Григорьевна  просматривала стопку  документов, выбирая из
них те,  которые могут  понадобиться  на  встрече  музейных  работников  в столице области.
Вчера ватага ребятишек  притащили найденные  на  развалинах снесенного   дома целый
мешок разных старых  вещей, которые были в ходу  еще в начале двадцатого века.
Ребята  рассчитывали  на компенсацию, но чтобы  выдать хоть какие-то деньги за эти
вещи, надо  было  произвести  их  оценку. А это требовало время, ребята  ждать  не хотели.
Приходилось расплачиваться из своего кармана, чтобы не потерять в будущем  источник
пополнения  музейных  фондов. А рассчитывать, что дети начнут играть в меценаты не
приходилось, зато  была  большая вероятность, что в будущем они принесут  в  музей
стоящую  вещь.
Жил  в конце  прошлого века в нашем  городе  учитель  истории. Страстный коллекционер.
Ученики и родители  учеников несли  ему  найденные на огородах, чердаках, подполах
старые монеты и другой антиквариат.  Расплачивался,  чем  мог. Не обижал  никого.
В конце  80-х годов менял  на  принесенные  монеты  свои  водочные и сахарные талоны.
Но грянули  лихие  90-е годы. После кризиса в 1998 году  его сын остался  без  работы.
Внучка училась в институте. Надо было платить за учебу.
Бывший учитель, ныне  пенсионер  стал   частым  завсегдатаем  местного рынка. Продавал
многими  годами  собранную коллекцию.  Продавал за бесценок  диковинные  монеты.
Боялся умереть  и  оставить без помощи  любимую  внучку.
Покупали плохо. Народ  стремительно  беднел и больше  думал о хлебе насущном.
Никто не знает,  дожил ли старый учитель  до нового тысячелетия, но на базаре он со своими
монетами больше  в  новом  веке не появился.
Лидия Григорьевна  задумалась на минуту. А ведь заметно   обогател   бы местный  музей,
если у него были  в конце  двадцатого века  деньжата на покупку у местного  населения
антиквариата.
Время бежит.  Старинные, интересные  вещички все реже и реже встречаются в нашем
сегодняшнем быту. А если и встречаются,   то люди  стараются оставить их себе на память
об  ушедшем  навсегда  времени.
Лидия  Григорьевна вздохнула. И лишь  вездесущие мальчишки могут  еще  преподнести 
какой нибудь сюрприз, откопав где-нибудь артефакт.
 - Ну, я пойду,- пожилая сотрудница  встала и,  не дождавшись  ответа, пошла к двери.
 - Риту  задействуй, - обронила  Лидия Григорьевна вслед.
 - Лучше уж я сама, - Надежда Петровна обернулась  вполоборота, - посетителей  пусть
   принимает.
 - Посетителей то нет, - резко  бросила  директор, но  пожилая  сотрудница  уже  покинула
   кабинет. Карандаш хрустнул  в сжатой  руке хрупкой  женщины.
После того как одна из  сотрудниц  ушла  на  пенсию, появилось  вакантное  место, которое
не долго пустовало. Из районной  администрации   рекомендовали  молодую  девицу
с накладными  длинными  ногтями.
Лидия Григорьевна не смела отказать по ряду  причин.  Прошло более полгода,
но сработаться с молодой  сотрудницей ни она, ни Надежда Петровна  так и не смогли.
Звякнул мобильный  телефон.
 - Слушаю  вас.
 - Опять это я, Лидия Григорьевна.
 - Не трудно догадаться, Ерофей  Максимович.
 - Мне надо поговорить с вами.
 - Слушаю вас  внимательно.
 - Это не телефонный  разговор, - антиквар  понизил  голос.
 - Хорошо. Сегодня буду в Туле.  Вероятно, не стоит заходить к вам в магазин.
 - Вы умничка, -  голос  антиквара  повеселел, - меня  всегда  восхищала в вас
   сообразительность  и способность все схватывать на лету.
 - Вечером я буду у вас на квартире, - Лидия  Григорьевна улыбнулась  наивной лести
старого  антиквара.
 - Отлично. Буду  ждать.
Собрав  необходимые  документы в небольшую  папку, Лидия  Григорьевна  еще  минут
двадцать  крутилась  у  зеркала, пока удовлетворенно не захлопнула  косметичку. Выйдя
в коридор, достала ключи и закрыла кабинет.
Уже  прогревая  мотор, заметила молодого человека, который, не оглядываясь  по сторонам
вошел в здание  музея.
На звук стукнувшей двери вышла  Рита. Увидев  молодого, симпатичного  мужчину, её
кислая  и  безразличная  мина  преобразилось.  Улыбка  заметно  скрасила  пухлые  губы.
Они  ярко  выделялись  на круглом  лице с  глуповато  моргающими  глазами.
Одернув белую  блузку, которые кое-как скрывали ее упитанные  телеса,  Рита  пошла
навстречу  посетителю, выставив вперед  руки в позе «я сдаюсь» и растопырив пальцы.
Заскрипели  половицы, от чего посетителю  пришлось  остановиться, что бы  присмотреться,
что же такое на него  надвигается.
 - Добрый день, - глазки  Риты изучали  посетителя, - мы рады, что вы посетили наш музей.
Молодой человек оглянулся по сторонам, а потом  приблизившись к уху  полненькой дамы
спросил:
 - Кто это, мы? Я здесь не вижу  никого кроме одинокого  прекрасного  создания.
Лицо  Риты вспыхнуло. Её сердечко  затрепыхалось,  и готово  было  выпрыгнуть  прямо
 в  руки посетителю, который  принял  накрашенную  даму за  экспонат  музея.
 - С чего вы хотели бы  начать  осмотр нашего  музея?  - Рита  вспомнила, что она всего лишь
гид, - у нас богатая  военная  тематика, рассказывающая  об участниках   ВОВ и о нескольких
   днях оккупации немцами нашего  городка, историческая экспозиция, рассказывающая
   о шестисотлетней  истории поселения. Выставка работ местных  художников.
Молодому  человеку понравилась роль влюбчивого  оболтуса, которую  пухленькая
дама приняла  как должное.
 - Разве здесь, кроме  вас, есть  еще  что-то  интересное?- спросил он.
 - Ну, перестаньте, - засмущалась  Рита, - вы  будете  смотреть  или  как?
 - Конечно, буду, - молодой человек протянул  руку, - меня зовут  Андрей.
 - Рита.- Девушка вложила пухленькую  ручку в широкую  ладонь  парня и тут  же  поняла,
что уже  не принадлежит  себе.
 - Можно задать извечный  вопрос?
 - Можно, - тело её трепетало, и она уже не желала вынимать свою руку из крепкой руки
парня.
 - А что вы делаете сегодня  вечером?
 - Ничего. А что? – зарделась  Маргарита.
 - Хотелось бы, что бы вы рассказали  мне про некого  Муркачева,  который  занимался
   бандитизмом  в вашем  районе  в 20-х  годах  прошлого  столетия.
 - Но я не знаю  такого, -  в голосе Риты  нотки  отчаяния.
 - А вы узнайте, -  приблизившись к уху растерявшейся  девушки, сказал  Андрей, - кличка
   этого бандита  была  «Цезарь».
Рита не совсем понимала, что от неё  хочет  Андрей, но готова  была  сделать  все, лишь
бы  этот  молодой  симпатяга  еще раз встретился с ней.
 - Нашего  директора  сейчас нет… - пролепетала Рита, - но  постараюсь что-либо  узнать
   у Надежды  Петровны.
 - Кто это?
 - Сотрудница  наша.
 - Молодая? – Андрей сделал  заинтересованное  лицо.
 - Не смешите меня, - Рита расплылась в улыбке, потом собрала  губы в лодочку, - старая
    калоша.
 - Давно здесь  работает?
 - Со времен  царя Гороха.
 - Ясно, -  Андрей с ухмылкой окинул взглядом  Риту, - а что же директор?
 - Замужем, - выдохнула  Рита.
 - Кто замужем?
 - Директор.
 - Не знал, что директор у вас женщина, - Андрей почувствовал, как крепко эта  полная,
расфуфыренная  девица сидит у него на крючке, - поэтому я не мог спросить у  тебя,
   замужем  ли  она.
-  Я что-то сказала не так, - казалось,  Рита  сейчас  заплачет.
 - Все так, - Андрей обнял  молодую  женщину за плечи, -  пойдем,  покажешь, чем богат
   ваш  музей. Начнем, наверное, с истории  вашего  замечательного города. Однако же,
   Рита, не забудьте, что вы мне вечером обещали  рассказать  о  вашем  знаменитом
   земляке, неком  Муркачеве, по кличке  «Цезарь».

На одной из  второстепенных  улиц  Тулы, которые  были  богаты  постройками  эпохи
хрущевизма, появился наш  знакомый «Логан». Лидия  Григорьевна  медленно  ехала
вдоль  припаркованных у  обочины  машин, высматривая  знакомый  дом.
Четырех  и пятиэтажные  кирпичные дома и как достопримечательности – мусорные
баки  между  ними.
Однажды  она  была уже  у  Ерофея  Максимовича. Но плохо  запомнила место его
обитания и теперь, боясь ошибиться, вспоминала  детали  того  визита.
Вот он тот дом и окно двухкомнатной  малометражки.   Угол окна закрывала огромная
спутниковая  антенна. На  её  вопрос, не мешает ли  тарелка пробиваться солнечному
лучу в жилище  старого холостяка, антиквар с юмором ответил, что большую  часть
жизни провел в темных  закоулках своего магазина и уже  совсем не рад, когда  по утрам
солнечный луч  будет его, отсвечивая в старом зеркале викторианской эпохи.
Поднимаясь  по лестнице, припомнила  тот первый  визит к Ерофею  Максимовичу.
Кто-то  из  знакомых посоветовал  съездить к старому антиквару, чтобы  лучше  узнать,
почему человека  привлекают  старые  вещи.  Как  выставлять  старье  так, чтобы
заинтриговать  посетителя. В двух словах: как  организовать  экспозицию  так, чтобы
посетитель  прямо на пороге не развернулся и не ушел.
Почему  именно к нему, а не в крупные  музеи  страны, поняла  потом и  не пожалела
о своем визите.
В тот раз  застала  антиквара перед уходом и предложила  подвести  его домой. Старик
в свою очередь  пригласил  её  испить с ним чай. А за чаем рассказал  свою  нехитрую
историю, чем  вызвал  благоприятное  расположение к  себе.
С тех  пор общались  только по телефону.
Совпадение это или нет, но получилось так, что  антиквар  попросил узнать поподробнее
о местных  ребятах-кладоискателях в то время, когда  Сергей  Морозов сам  стал
ухаживать   за  директором  музея,  что в разы   облегчило  выполнить  просьбу.
Но соглядатайствовать   Лидия  Григорьевна  не желала,  но  и  отказать  Ерофею
Максимовичу  не могла.  Поэтому  не вникала в подробности  жизни  своего  нового друга,
а  антиквару говорила  по телефону  то, что тот  желал  слышать.
Но все изменилось  после  тревожного  звонка  старика  и неожиданного  исчезновения
Сергея  с другом. Встревожилась  Лидия  Григорьевна не  на шутку. Не могла  никак
совладать  с собой и выкинуть  из  головы  не хорошие  мысли.
И вот сегодня   она вдруг   получила   приглашение антиквара  приехать к нему, что   
неожиданно совпало  с поездкой  на семинар  музейных  работников.
Ерофей  Максимович открыл  дверь сразу, как только молодая женщина постучала
в дверь.  У Лидии Григорьевны  возникло подозрение, что антиквар  повел  наблюдение
за ней  сразу, как только та  покинула салон  автомобиля. А впрочем, подумала  она,
какая  разница, как её тут встречают. Не часты, по-видимому, гости у старика. А которые
приходят не ведают,  что совершают значительное  событие в жизни  отшельника.
 - Почему у вас  нет  звонка? – спросила  Лидия  Григорьевна, а потом  спохватилась,-
    ох, извините!  Здравствуйте   Ерофей  Максимович.
 - Здравствуй, Лидия Григорьевна! Проходи.
Старик пошел по крохотному коридорчику в сторону кухни, предоставив гостье самой
искать во что переобуться.   Та вспомнив, что лишней обуви у старика нет, направилась
на босу ногу вслед за хозяином.
 - Я увидел, как ты выходила из машины, и сразу поставил чайник, - сказал старик.
Одна табуретка и один стул на кухне. Лидия Григорьевна  села  на  табурет.
 - А вот и чайник  закипел,- захлопотал  хозяин, заваривая небольшой  фарфоровый
чайничек с  потертой  розой  на  боку.
Гостья же терпеливо  ждала, когда  хозяин этой  холостяцкой квартиры  объяснит
причину  появления   Лидии Григорьевны  здесь. Старик же,  пока не разлил чай по
чашкам и не пододвинул поближе к девушке  стеклянную вазу с горкой конфет, не
проронил не слова.
 - Ну вот, - сказал  он,  наконец, прихлебнув из блюдца  чаю, - теперь  можно и поговорить.
 - Я так понимаю, -  сказала женщина, - что-то случилось неординарное, что потребовало
   мое присутствие  здесь?
 - Конечно, все это можно было и по телефону  обсудить, но я не доверяю  современным
   средствам связи. Так что не дуйтесь  на старика.
 - Так говорите  же, - прелюдиям антиквара  директриса предпочитала откровенный  диалог.
 - Сергея и  Михаила я знаю  давно. Еще когда у нас в стране не было в свободной продаже
   приборов для  поиска  монет  под землей,  эти  ребята  уже  азартно  обменивались 
   найденными  на чердаках  царскими и советскими копейками и очень  интересовались
   историей  своего края.
   Когда же к ним попали в руки  металлоискатели,  монеты, которые  лежали столетиями
   на деревенских огородах  попали к ним в карманы. Тут  ребята  и решили  подзаработать
   на  своем  хобби и  они стали  нести эти  монеты  ко  мне.
Старик  прихлебнул из  кружки.  Лидия  Григорьевна  внимательно  слушала  старого
антиквара. Все, что касалось  Сергея, ей  было  очень  интересно и,  не смотря на то, что
эту историю  она уже  слышала от старика  не раз, разговаривая с ним по  телефону,
терпеливо  помалкивала, надеясь, что услышит что-то новое.
Ерофей  Максимович  собравшись с мыслями,  продолжил:
 - Однажды  некие  люди, занимающиеся антиквариатом, позвонили мне и поинтересовались
   нет ли среди моих  клиентов так называемых «черных  копателей», проживающих
   в вашем замечательном  городке, - Ерофей  Максимович  вытянул  из вазы  со сладостями
шоколадный батончик и сунул его себе в рот, - вспомнив  Сергея с его другом, я
  ответил  утвердительно. Через  день  эти  люди  были уже у меня. Они привезли
  пожелтевший  документ ОГПУ.  В нем список  конфискованных  большевиками церковных
  ценностей, которые  в свою  очередь  были  украдены  у большевиков  местными ворами.
 - Как это так? – не сразу  поняла  гостья.
 - Временно ценности  были складированы в местную  церквушку и  закрыты  на замок.
   Однако  за ночь  все ценности пропали.    Тут  же  подозрения  пали  на  местного  воришку
   и бандита некого Муркачева, по кличке «Цезарь».
 - Что-то слышала про него, - сказала  Лидия Григорьевна, - Сергей  интересовался
   этой  личностью.
 - Вполне логично, - согласился  антиквар и продолжил  свой  рассказ, -  так вот  люди,
   которые  принесли  мне этот документ, предположили, что сокровища  до  сих пор
   находятся в вашем городке и ждут тех, кто соизволит поднять их.  Это  было предложено
   сделать Сергею с Михаилом.
 - Значит, они ищут конкретные, а не вымышленные ценности,- промолвила девушка.
 - У нас с Сергеем  по этому  поводу  произошел  небольшой  спор, - продолжил Ерофей
Максимович, - он не верил, что серьезных людей  может заинтересовать  церковный
  хлам в виде  серебряных  лампадок и тому подобное.
 - Ну и… - Девушка  поняла, то  антиквар   подошел к тому моменту, ради чего и вызвал
директора провинциального музея  на разговор тет-а-тет.
 - Так вот, - антиквар помялся, не зная как продолжить  неприятный для себя  разговор, -
    Сейчас я очень  сожалею, что втянул  ребят  в эту  авантюру.
 - Ну почему же? – недоуменно пожала плечами  Лидия Григорьевна, - я не вижу  здесь
   ничего  такого, что  можно было  назвать  неприемлемым.
 - Дело в том, что ребята оказались  просто наживкой  в  руках авантюристов. Я очень
    сожалею, что способствовал этому и сейчас желал бы  сделать  все, чтобы  отвести
    беду  от  этих  славных  парней.
 - Извините, Ерофей  Максимович, но я опять ничего не понимаю.
 - В конце  Х1Х века  местный  купец  сделал  пожертвование вашему  соборному
   Воскресенскому  храму  в  виде  крупного  бриллианта   баснословной стоимости. Этот
    драгоценный  камень   описывался  иеромонахом  Малицким  в  своей  книге
   о приходах  Тульской епархии.
 - Вы думаете, - в словах  директора музея просквозил скептизм, -  этот камень должен был
    оказаться  среди  церковных  побрякушек. Считаете, что он не исчез до того момента,
    как  оказался  запертым  большевиками  в  нашей  церкви.
 - Это не я так думаю, - поморщился  старик, -  так думают те люди, которые  тщательно
   проверили  все  имеющие на сей день документы,  и проанализировали   обстоятельства
   пропажи  этого  драгоценного  камня.
 - Что же теперь  делать? – в словах  Лидии  Григорьевны появилась растерянность.
Старик  ответить не успел. Зазвонил  телефон, который  лежал  в  сумочке  у  девушки.
Лидия  Григорьевна, доставая  его,  все еще  не отводила  вопросительного  взгляда  от
озабоченного лица  старого  антиквара.
 - Слушаю, Надежда Петровна. Что случилось.
Минуту  она слушала собеседницу, чей  голос, звонкий  и  громкий, был  слышен и Ерофею
Максимовичу, который с беспокойством  рассматривал морщинки, которые  сошлись  на
лбу  этой  очаровательной  женщины.
 - Хорошо, Надежда  Петровна, - голос  Лидии Григорьевны  был спокоен, -  завтра я
   поинтересуюсь  у  Риты, с чего это вдруг её  заинтересовала  история нашего города,
   да  ещё  в таком  контексте.
 - Что-то  случилось, - участливо  поинтересовался  антиквар.
 - Странно, но за  последние полчаса я второй раз  слышу  фамилию  Муркачев.
 - Где же эта  фамилия  опять  высветилась, - забеспокоился  антиквар.
Девушка рассказала  Ерофею  Максимовичу  то, что услышала  от своей  пожилой
сотрудницы.  Несколько минут  оба  молчали.  Потом  антиквар  осторожно  спросил:
 - Ваша  молодая сотрудница сказала,  чем вдруг её  заинтересовал  ваш  земляк?
 - Не сказала.
 - Ну и дела, - прошептал  Ерофей  Максимович, - выходит,  Андрей  уже  развил  свою
   грязную  деятельность  в  вашем  городке.

2.

Громкий  хлопок  разбудил  Романа. Тот  не сразу  понял, где  находится, так как вокруг
стояла кромешная  темнота. Через  секунду  память вернула ему предыдущие события.
Но сжав  пальцы  рук,  не обнаружил  там  фонаря. Рюкзак, на котором  он дремал,  был
на месте. А в рюкзаке  запасной  фонарь, поэтому паники не было, но  было любопытно,
куда же  делся  фонарь. Между хлопками услышал  шорох рядом с собой. Изловчившись,
ударил  обеими  ногами в ту  сторону. Но попал в пустоту. Что-то прислонилось  к  лицу,
Тряпка?  Нет,  это шерсть, от которой  несло невыносимым  смрадом.
Припомнились  недавние  события  в  туннеле.  Стало  жутковато.
Роман откатился в сторону, крепко  сжимая в руке рюкзак.  Прислушался, но тут рядом
что-то взорвалось,   и  град  брызг  окатил его.  Вода  скоро должна  уйти,  - подумал
Роман, - но кто же рядом с ним? Опять лохматые? Почему же не напали, пока спал?
Выхватил из  рюкзака запасной  фонарь. Осветил вокруг, готовясь к нападению. Никого.
У груды  щебня, рядом с которой Роман минуту назад  дремал, валялся  фонарь. Более
никаких  следов не обнаружил, даже когда  посветил  в отверстие,  ведущее  в  кирпичный
туннель. Проверив найденный фонарь и убедившись, что тот  исправно  работает, кинул
его  в рюкзак. Сам же присел  на кучу  кирпичей, чтобы немного прийти в себя  после
неожиданного и  неприятного  пробуждения.
Хлопок и бульканье  в  озерце отвлекло внимание  Романа от  не хороших   мыслей.
Воды  в  подземном  озере  заметно  поубавилось и наш  герой,  приблизившись 
к  водоему,  наблюдал,  как из  воды  показываются  странные  каменные сооружения
явно  искусственного  происхождения.
Два  больших, в человеческий  рост, прямоугольника  были  идеально  гладки, будто
отшлифованы  рукой  человека. Оно, наверное,  так и было, потому, что другого  объяснения
этому  феномену  Роман  не было.
Вода  сходила  в  невидимую  щель.  Роман, осторожно переступая с камня на камень, начал
спускаться  вниз, тщательно отсвечивая  путь, боясь угодить в  какую-нибудь  бездонную
воронку.
Приблизившись  к  каменным  прямоугольникам, увидел, что они   не совсем  похожи  на
саркофаги. Сбоку  был  вход в это сооружение более похожее на склеп.   
Но войдя внутрь, Роман  убедился, что сооружение  пусто  внутри и лишь  по центру
этого помещения в земле  зияла  дыра, откуда  слышался  гул и клокотанье.
Роман  решил  пройти и обследовать   другое каменное  сооружение.
Во втором  сооружении   также  было  отверстие,  но более  пологое. Роман  попробовал
пролезть  в это отверстие  и пройти немного по узкому  ходу.
Было тихо и поэтому  Роман рискнул  сделать  небольшую  разведку.   В случае чего 
мог быстро вернуться  назад. Наблюдая  ранее, как  поднимается  вода, был  уверен,  что
не будет  застигнут  врасплох.
Любопытно  было,  для чего предназначались  эти  сооружения.  Роман понимал, что
отверстия  на дне  водоема работали  как  клапана, впускающие и выпускающие  воду,
но для чего над ними нужно было строить  сооружения, не понимал.
Наверное,  это   культовые  постройки  тех, кто  жил  или прятался  когда-то здесь. Узкий
ход, по которому  Роман  полз на четвереньках,  все  время шел  вниз, потом  резко  пошел
вверх  и Роман  оказался  в  помещении, где  на ровном  песчаном полу  стояли  несколько
саркофагов, прикрытые сверху  каменными  плитами. На плитах толстый слой  пыли.
Это был  склеп, которым, вероятно, пользовались те, кто когда-то обитали здесь  на  берегу
подземного озера. На стене  склепа  выбит в скале  крест, а под ним в скальной  выемке
закопченная  деревянная  икона. Лик  на иконе не просматривался.  Лишь  при свете
фонаря блестели глаза  неизвестного  святого.
Жутко стало  Роману, и он  подался  назад  в узкий  проход, который  быстро  вывел  его
на  дно  водоема, который начал  заполняться постепенно  водой.   Вода  шла   из
второго каменного  сооружения.
Не стоит  больше  туда лезть, подумал Роман и  тут он увидел  человека, который  стоял  на
берегу  пустого водоема и в упор  рассматривал, прыгающего внизу по камням, молодого
парня. Роман был удивлен этому явлению и несколько раз  протер глаза. Явление не исчезло.
Помахал рукой, хотя был  уверен, что из-за яркого  луча  фонаря, который был  направлен
на  незнакомца, вряд ли тот мог видеть  Романа. Лишь  только  мечущееся светлое  пятно
на дне наполовину затопленного водоема.
Силуэт  незнакомца  не двигался, и это обстоятельство  насторожило  Романа.  Если это
Семен, что  вполне можно было допустить, то  Роман  оказывался  не  в  лучшем положении,
находясь  намного ниже  своего предполагаемого  недруга. Семен был  довольно крепкого
телосложения и это  Роман  испытал  на себе. И теперь он  может  ударом  ноги  отправить
альпиниста  назад  на  дно  водоема, если  Роман попытается вылезти на берег.
Роман обратил  внимание, что незнакомец  ждет его в том самом месте, откуда он спускался
в озеро, когда оно  осталось без воды. Так что же  получается, незнакомец видел как Роман
спускался на дно водоема? И не дал  себя  обнаружить вовремя?  Как такое  случилось?
И тут  Роман  с ужасом  спохватился, что оставил  топорик в том  самом месте, где
виднелся этот странный силуэт.
Как же он мог забыть  про топорик, с которым  не расставался с тех пор, как  спустился
под землю. Топорик, который  выручил  его из беды  при стычке с мерзкими существами,
остался  брошенный  у  кучки кирпичей.
Затмение какое-то нашло. Полез  в  подозрительное  сооружение с извилистым и  узким
ходом и не задумался даже, что  идет  туда  не вооруженным. Как получилось,
что безопасность осталось на втором  плане.  Никогда такого не было.  Но случилось.
Осветив окрестности, Роман решил выйти на берег в другом  месте. Перескакивая с камня
на камень и освещая фонарем  путь, решил быстро осуществить  свои намерения.
Но когда свет его фонаря попал на возвышенность,  куда Роман должен был  выйти,
с удивление увидел, то незнакомец ждет  его уже  там.
Присмотревшись, Роман сильно засомневался в том, что путь ему преграждает Семен.
Он помнил, что у того малого была грузное  широкое  телосложение.  И рост  не его.
Тут  Роман  вспомнил, как преследовал  Андрея и, припомнив  его телосложение, застыл
в недоумении.  Неужели  этот тип, который закрыл его в дедовском подвале, уже здесь. 
Роман ужаснулся  тому обстоятельству, что за несколько дней  пребывания  в городе
приобрел здесь врага. Хотя поведение  его не способствовало  этому. Хотел  просто
помочь  отцу  своего друга  удовлетворить  его причуды, но оказалось, что все здесь очень
серьезно. Не верил, что здесь под провинциальным  городишком  можно найти
что-нибудь  стоящее. Но после того как ему  попались несколько монет, да еще
в нескольких  местах, мнение  об  этих местах  резко  изменилось.  Особенно  после встречи
с таинственным  перстнем, который  имеет свойства исчезать  и  появляться  в не совсем
удачные для  путника  мгновения.
Незнакомец  зашевелился и протянул  руку, чтобы помочь Роману покинуть ложе  водоема.
Озеро  уже  наполовину наполнилось  холодной  прозрачной водой. Прикрыв глаза рукой
от навязчивого  света фонаря, вторую  руку  незнакомец так и держал  вытянутой  пока
Роман не ухватился за нею и, напрягшись, вылез на берег.
И только тогда, когда свет фонаря уперся  в неровный грунт береговой линии и дал
возможность  незнакомцу отвести  руку  от лица,  Роман смог   его рассмотреть  .
Все его версии относительно  личности незнакомого человека  рухнули  мгновенно.
Перед  ним стоял  благородного вида старик с аккуратной белой  бородкой и небольшими
усиками, которые не могли скрыть ухмылку  незнакомца.  Правда,   дед  тотчас сделал
серьезное  лицо, дабы  совсем не смутить  и не сбить с толку  обеспокоенного Романа.
Хотя старик и уступал сильно в комплекции нашему  альпинисту,  худосочным
назвать его было нельзя.
Чувствовалось в пожилом человеке собственное достоинство  и уверенность в своих
действиях, что он успешно  демонстрировал молодому человеку.
В то же время  Роман ощутил  некоторую  растерянность. Он совсем не ожидал
встретить здесь в подземелье человека, который запросто подает ему руку помощи, не
боясь  какой-либо агрессии  против себя. Это обстоятельство  в какой-то степени
обескуражило  его, и теперь он ждал немедленной  развязки  этой  загадочной встречи.
А развязку он подразумевал в объяснение, которое он ждал от этого благородного на вид
пожилого человека. Однако  старик не спешил этого сделать. Он в свою  очередь  ждал
разъяснений от молодого человека  и даже дал ему  наводку, сказав:
 - Вы вероятно искатель приключений?
Странно было слышать  эти слова, которые эхом  разнеслись  по подземному каменному
залу. Разговаривал когда-то в этих  местах со злополучным Степаном, но  такого голосового
резонанса не слышал.  Вероятно все дело  в объеме и структуре  подземных  пустот.
- Можно сказать, что и так, - Роман заметил, что неизвестный сжимал в руке  небольшой
фонарь. Ореол таинственности  от познания  этого  факта никак не развеялся и продолжал
витать в воздухе подземной  обители  живших здесь когда-то людей.
Старик  остался явно  неудовлетворенным  таким ответом и ждал дальнейших объяснений,
однако благодушное  лицо  его никак не менялось.  Роман уже попал   под чары  этого
таинственного незнакомца, однако,  вся его сущность  сопротивлялась  этому.
Поэтому му не понравилось то обстоятельство, что должен отчитываться  перед
незнакомцем. Но возмутился  вяло,  и это возмущение  никак  не отразилось  ни в его
действиях, ни на его лице.
- Я оставил в беде здесь человека, -  произнося  эти слова, Роман искренне удивлялся, что
с его уст слетают  именно  они, - и вернулся, что бы найти его и помочь  ему  выбраться
  наружу.
 - Вы искали его в моем погребе? - благодушная улыбка не сходила с лица незнакомца.
Это кто? Тот самый  старик, которого, по ранней версии  Романа, убил Андрей? Почему
же  по ранней версии, ведь поздних  предположений  никаких  не было?  Как и не было
и трупа, чтобы подтвердить или опровергнуть состряпанную впопыхах  версию.
Нельзя было не усомнится, хозяин ли того дома этот  благочинный старичок. Не видел
его толком из той злополучной  ямы. А вот голос Роман явно первый раз слышит.
Уж больно слащавый.  Петь бы ему,  где  нибудь в церковном  хоре, подумал Роман.
 - Не понял, - Роману нужно было время, чтобы  сосредоточиться.
 - Вы проникли  сюда в это чудотворное  место, - старик медленно перекрестился, чуть
склонив голову, - выбрав для этого путь  который пролегал через мои, так сказать,
   владения.
- Чем это место  чудотворно?  - Роман взял себя в руки, - это же обыкновенное кладбище.
 - Для кого кладбище, для кого родовой склеп.
 - Мне надо было, как то выбраться из вашего  погреба, - Роман услышал  совсем рядом
тихое  повизгивание и его всего передернуло от отвращения, - кстати, я ведь был уверен,
   что вас убили.
Даже в кромешном сумраке, который создавал  луч фонаря  направленный в пол, можно
было наблюдать ухмылку, которая расползлась по лицу незнакомца.
 - Племяша, - сказал  он.
 - Что? – переспросил  Роман, чувствуя, что вляпался во что-то очень  мерзкое.
 - Племянника   моего убили, - повторил незнакомец.
 - За что же?
 - За злато, за злато, - захихикал  незнакомец, - весь ваш паршивый мир в погоне за  златом.
    Бога  забыли. А зря.  В печали  он  видит,   как православный мир разлагается. Гниет.
    Смрадом несет.
Незнакомец  перекрестился.
 - Мне надо  найти человека, которого я оставил в беде, - повторил  Роман.
 - Я разве вас задерживаю, молодой человек, - незнакомец отступил на шаг.
 - Но вы поможете мне в этом? – уверенность в себе возвращалась к Роману.
 - Чем же я вам могу  помочь в ваших  тщеславных  поисках? - незнакомец  опять
приблизился к Роману и посмотрел  ему в глаза. Вся уверенность молодого человека
напрочь испарилась.  Холодом  потянуло от старика. Ледяные, бездонные глаза,
глядя в которые, Роман осознал  весь ужас своего  положения. Сладко улыбнувшись,
незнакомец вновь  приоткрыл  рот, чтобы  сверкнуть красивыми зубами, от которых
также пахнуло холодом, - разве что подсвечивать дорогу, - договорил он минуту спустя.
 - Не мешать мне, - это был, чуть ли не крик отчаяния. Этот старик не выпустит  меня  из
этой  жутковатой  пещеры, подумал  Роман.  И помогут  ему в этом не только безликие
вонючие  существа, которые стаями рыскали по  мрачным  закоулкам подземелья. Но
и то тягостное  состояние, которое  старик своим присутствием создал вокруг  себя.
Громкий  хлопок  отвлек внимание. Озеро забурлило,  и фонтан  брызг  окатил Романа
с ног до головы. Холодный душ хоть и не приятен был, но освежил и привел в порядок
слегка затуманенную  голову.
Покрутив ею, Роман не обнаружил  рядом  собеседника. Немного растерявшись,
стал шарить лучом фонаря  окрестности  берега. Хлопок.  Ринулся  подальше от берега,
но брызги достали  и там.
Блеснул  топорик на камнях. Но почему он здесь? Старик принес его  сюда?  Наверное
с не очень  хорошими  намерениями. Роман помнил, чтобы избежать встречи с незнакомцем
со дна озера выходил  совсем не в том месте, где невзначай оставил  топорик.
И вот теперь топорик дожидается его там, где Роман не ожидал его увидеть. Но почему же
этот мираж продолжается?  Роман застыл в растерянности.
Топорик  лежал возле кучи кирпичей,  возле которых   Роман  совсем  недавно отдыхал,
дожидаясь спада воды в подземном озере.
Когда случаются такие необъяснимые вещи, люди часто  ссылаются  на  стабильность своего
рассудка, а чтобы  оправдать сбои в своем  разуме  ищут хоть какие-нибудь  маломальские 
правдоподобные  зацепки, что бы превратить  необъяснимое в разыгранное кем-то шоу.
Зацепку не надо было искать.
Невдалеке появилось светлое пятно, и оно стало двигаться к Роману.  Наш герой направил
луч фонаря в ту сторону и обнаружил, что   незнакомец  приближается к нему.
 - Это вы так шутите? – стараясь приглушить страх вперемежку со злостью, спросил Роман.
 - Но почему же, - незнакомец, пожалуй, был рад поговорить, - я ведь в своем  доме и в праве
   находиться там, где мне заблагорассудиться.
 - Конечно, конечно, - быстро  согласился Роман, - но позвольте  мне выбраться из  этого
   места, за что я вам буду  только  благодарен.
Пятно поползло  вниз в пустое  дно  озера  и исчезло в склепе. Роман осветил кучу кирпича,
а потом поднял  луч фонаря  вверх, но не обнаружил  отверстия  ведущее в туннель.
Однако, его этот факт  почему-то не испугал  и,  двинувшись  по периметру  пещеры,
обнаружил  отверстие там, где оно и должно быть. Отсюда он и начинал  свое схождение
в ложе озера, здесь дремал, здесь оставил свой топорик. А вот и та кучка кирпичей,
вывалившаяся их отверстия в туннеле. А что же до этого он видел? Видение? Мираж?
Рядом  светлое пятно под ногами незнакомца.   Романа опять вздрогнуть. На этот  раз
Роман  внимательно  пригляделся  к надоедливому старику.
 - Мечтаешь быстрее покинуть это подземелье, - в словах деда сквозила насмешка. Это был
даже не вопрос, а утверждение.
 - Сейчас  я бы хотел исчезнуть  из этой пещеры, - страх перед таинственным  незнакомцем
проходил, наступало раздражение, - а если  твои собаки  будут по-прежнему мешать  мне
   в поиске, то желал бы  покинуть и подземелье.
 - Хочешь  найти  брошенного тобой  человека? – на этот раз старик говорил без усмешки.
 - Да.
 - Иди, ищи. Только просьбу  мою исполни.
 - Какую? – Роман, удивился тому, что у незнакомца может быть какая-то просьба к нему.
О какой услуге  может  просить  этот незнакомый старик, который  как неприкаянная
тень  бродит  по  подземелью, охраняя  покой  этого  вечного  мрака.  Что может  дать
ему молодой крепкий  парень, по воле случая сменивший лучезарный  полдень лета на
вечную  темноту  искусственных и карстовых  пустот земли.
Но отказать, значит навлечь  беду  на  свою  голову, последствия  чего могут  иметь
катастрофическую  возможность  навечно остаться здесь.
 - Что надо делать?
 - Заделать отверстие, чтобы больше никто  не мог побеспокоить здесь усопших.
 - Почему вы раньше не сделали  это? – просто спросил  Роман.
 - Ты поможешь мне в этом,- кажется, у старика появились нотки раздражения.
 - Может, ты не материален, дед? – выкрикнул Роман.
 - Как это?
 - Ну.… Проходишь сквозь  стены  или  допустим,  не можешь удержать в руке
   какой-нибудь  предмет.
 - Немощный  я стал, - раздражение исчезло в голосе незнакомца, - к чему эти шутки.
   Заделай отверстие и иди  куда хочешь.
 - А разве я так не могу уйти? - страх перед незнакомцем  постепенно исчезал.
 - Можешь,- утвердительно сказал  старик, - но тогда я не смогу  окрикнуть  лохмачей,
   когда  они стаями  будут  преследовать  тебя  по  подземным  переходам.
Роман заметил, что  и на этот раз в словах незнакомца  не сквозила насмешка. Переведя
взгляд на отверстие, ведущее из пещеры в туннель, через которое он и попал в это
злополучное место, Роман  некоторое  время  прикидывал, что здесь можно сделать, чтобы
заделать приличную  дыру, случившуюся в результате обвала.
Старик  не двигался, ожидая решения  молодого человека.
 - Со стороны  туннеля заложить отверстие  я не смогу, -  медленно поговорил  Роман,-
   здесь нужен будет  обязательно раствор. А вот со стороны пещеры отверстие можно
   просто завалить  камнями и никто никогда не попадет уже  сюда.
 - Хорошо,-  в этом слове была нотка одобрения.
 - Но как же я потом  отсюда  выберусь, -  Роман пристально глянул в лицо  незнакомца.
 - Тебе не следует  беспокоиться  об этом, - сказал незнакомец, - ты мне здесь не нужен.
Роман  удивился этим словам, не совсем  понимая  их смысл. Но понимая, что у него нет
другого выхода, взялся за работу. Перетаскивая   камни, он  поддерживал  разговор
с незнакомцем, надеясь выведать у того  историю  этой  пещеры.
Но  незнакомец явно не желал  обсуждать эту тему и ловко уходил от ответов.  На другие
вопросы с неохотой, но отвечал и старался это делать весьма двусмысленно.
 - Скажите мне, - спросил  Роман у старика, который подсвечивал  фонарем,- найти в этих
   катакомбах  человека  возможно?
-  Вот это уж не знаю, - незнакомец  задумался, - если искомый вами человек  попал
   в  пустоты, то найти его, что иголку в сене.
 - Где же эти пустоты? – поинтересовался  Роман
 - Под нами. Прямо под нами.
 - А вам приходилось там быть
 - Заглядывал. Дух  захватывает  от той  бездны, - старик  помолчал, потом  спросил,
оценивая   взглядом работу  Романа,  - закончил?
 - Да
 - Пойдем. Выведу  тебя  отсюда, - и старик пошел  вперед, подсвечивая фонарем дорогу
скорее  Роману, чем себе. Он знал  её наизусть, так как не раздумывая сворачивал туда,
куда, казалось, не было никакого хода. Но старик ориентировался  отлично и вскоре  он
подвел  Роман к огромной, гладкой  плите, которую без труда  отодвинул. За плитой
чернота.
 - Я так и не узнал  имя твое, старик.
 - Зачем тебе, - подумал, потом добавил, -  Семеном  звали.  Все.   Уходи.

3.

Полуколонны  с капителью  вытесанные   в массиве  скалы внезапно выплыли  из  сумрака,
что стало  неожиданностью  для  Сергея с Михаилом.   Михаил  чуть не присел  от
изумления, а  Сергей встретил  все это  чудо  с приоткрытым  ртом.
Капители были на высоте  более двадцати  метров и, венчая  широкие  полуколонны,
они  изящно смотрели вниз  на  ошарашенных дивным видом  зрителей. 
Далее шла колоннада, также искусно   вытесанная  в скале, перекрытая   карнизом,
прикрывающий  красивый  фриз с древним орнаментом  типа  меандр. Колоннада  была
более схожа с портиком, задняя часть  которого  ограничивалась  стеной,  в которой
в некоторых  местах виднелись  арочные  двери.
 - Это же Петра! – выдохнул,  наконец,  Сергей.
 - Похожа. -  Николай Николаевич повернул в его сторону голову, - особенно поразительно
   похож  фасад  сооружения. Вы были в Иордании?
 - Нет, - Сергей, задрав голову, пытался  рассмотреть  орнамент  фриза, - но мечтал съездить.
 - А я был, -  Николай Николаевич  с интересом наблюдал, с каким  восторгом  ребята
рассматривали   чудо архитектурной мысли, - и признаюсь вам, что эти древние
   сооружения  действительно очень  похожи друг  на  друга. Но оговорюсь, что только
   похожи. На самом деле  разница  огромная. Хотя бы  по времени. Сооружение  это,
   вытесанное   в  цельной  скале, старше иорданского чуда на многие десятки тысяч лет.
 - Вот как? – Сергей не нашелся больше, что сказать.
Пройдя  внутрь  колоннады, они оказались  под высоким сводчатым  потолком, местами
расписанные   замысловатыми  геометрическими  фигурами, вперемежку с  фигурами
диковинных животных.
Николай Николаевич заложив  руки назад, медленно прохаживался вдоль внутренней
стены, оставив  ребят  находиться  под   впечатлением   грандиозности  сооружения.
Джон  все это время как тень следовал  за  троицей,  неприветливо   поглядывая  то на ребят,
то с недовольным  видом  на  Николая Николаевича, который вероятно  имел   некий
авторитет  среди тех  людей, которые  лагерем  стояли  на дне карстовой  пустоты
в глубине  земли.
Русский  язык  понимали  не все, поэтому контактировать  с ребятами  пришлось
этим  двум  мужчинам, один из которых, Николай Николаевич, был,  если не русский,
то чем-то очень  связан  с  России, с её  аристократическим  прошлым, если  судить
по  его  разговорам и поведению.
Джон не скрывал свое  недоброжелательное   отношение  к  Сергею  с Михаилом.
Давеча,   он,  услышав  от ребят  про  библиотеку, выскочил  из  помещения очень
возбужденным.  Сергей с Михаилом  подумали  было,  что  зря  заикнулись  про
библиотеку и теперь  они  подвергнутся  перекрестному  допросу. Скрыть  уже
они  уже  вряд  ли  что  смогут,   так как теперь всецело  зависят от  дальнейших действий 
обнаруженной ими  группы  людей.
Однако все случилось  совсем не так как предполагали  растерявшиеся  наши  герои.
Николай  Николаевич  пригласил  их на экскурсию.
Шли они долго. Поглядывая в бездонное  небо, перебегали  от валуна к валуну,
которые в великом   множестве  лежали на дне  пропасти. И только  часа через  три  они,
наконец, достигли  цели  и  теперь, разбредясь  под  сводом  колоннады, с интересом
рассматривали  творения далекой,  по времени,  цивилизации.
Поглаживая отдающую внутренним  теплом  колонну, Сергей  попытался представить 
себе как много лет  назад  трудолюбивые  создатели этого  шедевра примитивными
орудиями  труда тщательно  полировали  этот  кусок  скалы.
Представить все это у него получилось, и ему даже почудилось  скрежет  металла
по камню  и говор  на незнакомом языке.
Струхнув немного и  отпрянув  от колонны, Сергей  глазами  нашел  Николая  Николаевича,
тот  о чем-то беседовал с Джоном.
Увидев  возбужденного  Сергея, Николай  Николаевич  помахал   ему  рукой, чем
и успокоил  впечатлительного  парня.
Михаил  сунулся было в одну из арочных  дверей в стене за  колоннадой, но  Николай
Николаевич  покачал  головой, сказав:
 - Это ложные  двери, друг  мой и за ними скала, - подумав, добавил, - все, что вы
   видите здесь,  осталось  от  неизвестной  цивилизации, которая  некогда  обитала
   здесь  и  тайна,  которую  мы пытаемся  разгадать, так и остаются тайной.
 - Как? – удивился  Сергей, - здесь, в глубине  недр существовала  цивилизация?
 - Да, друг мой и,  вероятно,  не одна, - Николай Николаевич  заложив руки назад,
разглядывал  здание, - к сожалению  никаких  письменных  источников   существования   
   этих  таинственных  народов  у  нас  нет.
 - Но эти круглоглазые…. Разве они не передали вам  книги, которые  отобрали у нас?
 - Джон рассказал  мне, что вы в своем  путешествии под землю  набрели  на  некую
   библиотеку. Это было действительно так?
 - Да, - кивнул  Сергей.  Михаил  молчал, с интересом продолжая  рассматривать давно
покинутый  комплекс зданий,   вырубленный  в скале. Однако  было заметно, что
он прислушивается к разговору  своего друга с  Николаем  Николаевичем, но вмешиваться
в  диалог  почему-то не пожелал.
 - Не знаю,  цела ли она, - продолжил  Сергей, - когда  мы покидали эту галерею, полную
   книг, случился  обвал. Мы сумели с трудом  выбраться и вынести  несколько  книг,
   которые  у  нас и отобрали.
 - Как жаль, - в голосе  Николая Николаевича  прозвучала  нотка искренности, - но я
   не ослышался, галерея  действительно  была полна  книг?
Сергей  рассказал о путешествии  по лабиринту  галереи. Николай Николаевич слушал
с нескрываемым   интересом.  Даже на  лице  ранее  неприветливого  Джона  расплылась
доброжелательная  улыбка. Только один  Михаил почему-то мрачнел, но отмалчивался.
 - Круглоглазые  привезли  нас сюда,- сказал  Сергей, - по-видимому, вы поддерживаете
   связь с этим народцем. Почему же вам не попросить у них  отобранные у нас книги?
Николай  Николаевич  усмехнулся.
 - То, что вы  предлагаете  невыполнимо.
 - Почему же?
 - Это очень сложный народ. Не народец, как вы изволили  их назвать. Они  живут
   группами, но  их   здесь очень  много.  Хорошие  наездники.  Эти  летающие твари
  только  им и подчиняются. Но не в этом дело.  С ними невозможно о чем-то договориться.
  Во-первых,  это  очень  своенравный  народ, во-вторых,  переговариваются  они  между
  собой  телепатически.  Если к ним попали ваши книги, нам остаётся лишь забыть о них.
 - Зачем  им книги?
 - На этот вопрос я вам  ответить не могу, - развел  руками Николай Николаевич, - теперь
   думаю, нам  пора  возвращаться  назад.  Как вы заметили, идти нам очень  далеко.
Возвращаясь,  они  опять поглядывали  вверх. Опасались внезапного  нападения  одного  из
летающих  чудовищ, которые в глубинах громадных  карстовых  пустот бороздили  эти
чудовищных  размеров   пространства.  Сергей  рассказал  Николаю  Николаевичу
о странном  поведении круглоглазых, когда  летающий змей  выхватил  из  толпы  туземцев
жертву.  Николай Николаевич припомнил, что такой  случай  наблюдали  как-то  раз и они,
но объяснения  этому  не нашли. Один из членов  экспедиции высказал  предположение,
что летающие  змеи,  таким  образом, сами  выбирают  наездников.  Но вскоре  сошлись
на том, что это простое жертвоприношение.
 Вскоре Сергей заметил, что возвращаются  они  другим  путем.
 - У нас здесь  один из  пунктов  нашей базы, - проговорил Николай  Николаевич, - мы
   с Джоном решили  заглянуть  сюда, чтобы проведать  друзей.
Сергей с Михаилом  промолчали. Михаил не проронил  слова  за все  время  их путешествия
к рукотворным  изваяниям  в скальных  породах. Равнодушным   все-таки  не остался он
к  этому  древнему  чуду  и восторгался древним сооружением  не меньше  Сергея.
Однако настроение у него было  никудышное,  и как не пытался  Сергей не замечать плохое
расположение духа своего друга, у него это мало  получалось.
В конце концов,  Сергей  решил выяснить  причину пессимистического  настроения 
Михаила  в самое  ближайшее  время, как только  останутся  вдвоем.
Впрочем,  Морозов имел подозрения  насчет  причины  дурного  состояния  своего друга.
Впереди в скале ребята  увидели  ровное  округлое отверстие около трех метров в диаметре.
Группа, возглавляемая  Николаем Николаевичем  направилась в этот проход, который
был слишком  идеальным, для того, чтобы  этот туннель был  создан  природой.
Сергей  приметил, что  края туннеля, ведущий  через  пласт скалы, оплавлены. Хотел
полюбопытствовать  насчет этого  природного  феномена, но озабоченный  вид  Николая
Николаевича не позволил это сразу  сделать.  Явно  Николай  Николаевич  торопился
освободится от обязанности  экскурсовода   и,  поняв  это, Сергей  решил  более не
беспокоить  его  своими вопросами.
Вышли в большую  пещеру, посреди  которой  были раскиданы три палатки. Прямо
у входа стоял сферический  предмет, более напоминающий автомобиль, но без колес.
Сфера была полупрозрачна и ребята заметили внутри  этого  аппарата пару сидений,
что подтверждало  предположение   ребят  о предназначении агрегата как средства
передвижения.
Пещеру освещали  несколько  электрических    ламп.  Слышен был  стук  работающего
генератора.  Вероятно, он  находился  где-то между    развалинами  нескольких
причудливых строений, расположенных  вдоль  одной из стен  пещеры.
Искусственность  этих  строений подтверждало  некоторое  сходство с тем замечательным
архитектурным сооружением, которое им довелось недавно  наблюдать.
Наверное, здесь и обитал  тот  загадочный  народ, творец   архитектурного  чуда.
Из  палаток  вышли  несколько  человек. Они поздоровались  с  Николаем  Николаевичем
и Джоном.  На ребят же  поглядывали  недоброжелательно, чем сильно  смутили  Сергея.
Кажется, на Сомова эта недружеская  встреча  не произвела сильного впечатления.
Михаил взял за локоть Сергея и отвел в сторону.
 - Я удивляюсь, Серега, как ты легко расстаешься с вещами, которые тебе  не принадлежат.
 - Жадность тебя погубит, Мишка, - Сергей понял, о чем  друг  завел речь, - ведь мы не
   сможем  попользоваться  этими  книгами. Нам надо думать,  как выбраться  отсюда.
 - А для этого надо  рассказать  все о библиотеке? Теперь  нам  уже точно   ничего
   не перепадет.
 - Такое огромное  пространство, которое  мы  пролетели  верхом на змее, нам не преодолеть
   никогда.  Я просто представление не имею, в какую  сторону  нам  идти, чтобы покинуть
   это  подземелье.
 - Надо было носить компас на руке, а не в рюкзаке.
 - Теперь  ты  умным  стал, - зло ответил на такой выпад Сергей.
 - И ты решил  купить  библиотекой  этих  псевдоученых?
 - Что ты такое говоришь, Миша? – возмутился  Сергей, - эти люди  не давали  нам  повод
    для  таких  подозрений.
 - Смотри, как они смотрят  на нас. Очень уж у них  хищные  взгляды.
 - Как же они  должны  на нас смотреть,- тихо  сказал  Сергей, -  когда у них  прервалась
   связь с поверхностью, а делиться с нами продуктами  приходится.
 - Ты веришь  им на слово?
 - Почему я должен им не верить? - Сергей пожал плечами, -  ведь  они  наша единственная
    надежда  выбраться  отсюда.
 - И все-таки я бы предпочел выбраться  отсюда, имея на руках  несколько  этих
   таинственных  книг из той  библиотеки, - промолвил  Михаил.
Сергею  нечего   не  сказал  в ответ.    Он не желал больше спорить с Михаилом
Николай  Николаевич  шел  им навстречу.  Дежурная  улыбка  застыла  на его  лице.
Остальные  разошлись, некоторые остались, переговариваясь с Джоном.
 - Почему ты  их  назвал  псевдоучеными? -  шепотом спросил  Сергей.
 - Я разве их  так  назвал? -  буркнул  Михаил, - запамятовал.
Конечно, перебранка со старым  другом  совсем  не отразилась  на  хорошем настроении
Сергея,  он  твердо  знал, что Михаил  не позволит  себе   нехороших  выпадов  в  сторону
незнакомцев.  А угрюмый  вид можно  списать на хроническую  усталость. Ведь  не
первый  день  бродят  под  землей. Надо бы спросить у новых  знакомых какой сегодня
день. Под землей  они  совсем  потеряли  счет  времени.
Кажется,  его  здесь  совсем  нет, этого времени.  И жили  здесь  люди  совсем  его не
наблюдая. Но как такое  возможно, не замечать,  как течет время?!
 - Все! Решили, - Николай Николаевич улыбался, но глаза  его не участвовали в этом
процессе. Они внимательно  изучали  лица ребят, как бы пытаясь узнать, о чем  друзья
разговаривали в его  отсутствии.
Сергей  почему-то припомнил  слова  Михаила  о  псевдоученых.
 - Решили, что вы пока  останетесь  здесь, - продолжил  Николай  Николаевич, - а как
   только у нас  высвободиться свободный  денек, мы сразу с вами  отправимся  искать
   тот  путь, по которому  вы  пришли  сюда.
 - А почему бы не попытаться  пройти по тому пути, - Михаил,  наконец, вставил свое
слово, - по которому вы прошли сюда?
 - Молодой  человек,- на этот раз   улыбка исчезла с лица Николая Николаевича,- здесь
   выбирать, и  командовать  будем  мы.
Потом  повернулся к Сергею и уже, улыбаясь, добавил, - думаю, вы извините  меня
  за  то, что  пришлось нагрубить  вашему  другу. Сейчас поставят  вам  палатку и
  я посоветую  вам  сразу  укладываться  спать, так как вскоре свет  отключат.
  Мы сейчас находимся в режиме  строжайшей экономии, поэтому вы должны  понять
  меня  правильно.
 - Какое сейчас  время  суток, - поинтересовался  Сергей, - и  вообще, какое  сейчас число?
 - На поверхности  сейчас  поздний  вечер, - охотно ответил  Николай Николаеви, а когда
он назвал  дату,  Сергей с Михаилом  были в удивлении. Прошло всего  три  дня, как  они
спустились  под  землю. Но на их долю за  эти дни выпало столько событий и приключений,
другим в обыденной  обстановке  хватило бы  на  всю  жизнь.
Пожалуй, нам хватит уже  этих  приключений, подумал  Сергей.   Однако  Михаил  думал
совсем не  так.  Вспомнив,  как они  потеряли  металлоискатель, вынуждены  были
бросить  перстень  с сияющим  рубином, а потом так глупо отдали в руки туземцев книги, которые, возможно, стоят  громадных  денег,  Михаил  почувствовал обиду, а также
неудовлетворение  от столь трудно пройденного  пути.
Когда  они  остались  одни в палатке, где для них на полу развернули  две раскладушки,
Михаил  зашептал,  прильнув к уху  Сергея.
 - Надо  оторваться от этих  людей  и продолжить путь  самостоятельно.
 - Как ты  себе  это  представляешь, - поморщился Сергей,- ты можешь  себе представить,
   что мы  в карстовом котловане  находимся? Ты ведёшь  себя  как  мальчишка.
   Я иногда жалею, что связался с тобой.
 - Вот как, - оторопело  Михаил сел на свою  раскладушку.
Сергей лег, подложив  под  голову  руки. С открытыми  глазами  он долго  всматривался
в темноту  палатки. Отключили  движок. Стало  тихо и еще  темнее. Сергей  закрыл глаза,
но сон не шел. Рядом  послышалось  сопение, потом  храп. Но теперь  совсем не уснуть,
подумал  Морозов, поворачиваясь  на бок.
Раздражение  проходило,  и  Сергей   позавидовал  даже   спокойствию  Михаила.
Вне палатки послышалось  странное  пощелкивание,   похожее  на  щебет некоторых птиц.
После  некоторой паузы щебет  продолжился, более того  его перебили другие  щелчки,
которые были явно сильнее и продолжительные. Странные звуки  то удалялись, то
приближались, и стрекот шел, чуть ли под  самой раскладушкой.
Сунув руку в карман, Сергей вспомнил, что  фонарь находится у  Михаила.  Будить  его
не хотелось, а залезть ему в карман обойдется очередной  перебранкой.
Осторожно  встав с постели и откинув  полог палатки, выглянул  наружу. Вероятно,
в пещере  все-таки  горела где-то небольшая  лампа, так как  смутно  можно  было различить
древние  развалины, между  которыми  ребятам  и поставили  палатку. Было  тихо.
И когда  Сергей уже хотел вернуться, под тентом  раздался  негромкий  щебет и какое-то
существо  побежало  по камням, а потом прыгнув  на полуразрушенную  стену, застыло,
присев  на задние  лапы.  Передние лапы существо  держало над  головой, которой  вертело
из стороны в сторону, пока другой   такой же зверек не заскочил  на стену.   Прощелкав
друг другу, что-то вроде  приветствия, они исчезли  в  развалинах.
У Сергея окончательно  пропал  сон. Покинув окончательно  палатку, он решил  пройтись
вокруг  неё.   Палатку  поставили   посреди развалин,  здесь нашлась  небольшая ровная
площадка. Остальная площадь этой  части пещеры занимали  глыбы  когда-то  хорошо
оттесанного  камня, спрессованного  между  собой  известковым  раствором.
За одной из полуразрушенных стен Сергей  услышал  тихий  разговор.  Сергей сделал
несколько  шагов в ту сторону. Разговор приобрел более четкий характер.
Потянуло  табачным  дымком.
Вероятно,  за этой  стеной  было  отхожее  место.  Поэтому Сергей почувствовал  некоторое
неудобство  в том, что  случайно  забрел  сюда.
Но услышал  некоторые  знакомые  слова на английском  языке, вдруг  заинтересовался
разговором  не только по причине попрактиковаться  в  английском.
Стараясь  не производить  шума, Сергей  приблизился  настолько, что бы хорошо  различать
более  четко  слова  и  понять  весь  смысл  разговора  неизвестных  за стеной.
А диалог он услышал  следующий:
 - В северном  направлении  совсем  нет  пустот, - Сергей не слышал  начала  разговора.
 - Они есть в западном, - ответил невидимый собеседник сиплым голосом.
 - Так мы до Рождества не управимся,- сказал грубый голос,- ведь  неизвестно  еще,
    двигаясь в западном  направлении, сможем ли  в нужном  месте  повернуть на север.
 Некоторая  пауза.   Сильно  пахнуло  дымком.  Потом  диалог продолжился.
 - Еще  русские эти  на  голову откуда-то  свалились,- сказал  сиплый.
 - Это не должно  тебя  беспокоить, Майкл, - ответил  грубый  голос, - мы избавимся
   от них, как только  эти парни  покажут  нам  дыру, в которую  влезли.
 - Зачем  она нам?
 - Нам она действительно ни к чему.  Мы её просто заделаем, чтобы  другие больше
    не влезли  сюда и не мешали  нам работать.
 - А что же с этими русскими?
 - Мы не должны  выпустить их  отсюда  живыми.
 - Я так понял, - голос  Майкла  еще  сильнее засипел, вероятно, от табачного дыма,-
   эти русские  даже не знают, в какой  стороне находится вход, через  который  они
   проникли  сюда.
 - Вероятно, что это так. Но нам обязательно  нужно  найти  этот вход, иначе  мы
   получим  неприятности,- категорически  заключил  грубый  голос.
 - Слышал, что русские обнаружили  древнюю  библиотеку, - просипел Майкл.
 - Эти книги нам,  конечно, не помешали бы, - был ответ, - на аукционах Лондона
   и Нью-Йорка  мы  хорошо  заработали  бы  на них.
Сергей  не стал  испытывать  судьбу. Потихоньку  шаг за шагом он  стал  удаляться
от, так откровенно  разговорившихся,   англосаксов. На обратном  пути  он  старался
даже сдерживать  дыхание, хотя  сердце  от  волнения  готово  было  выскочит наружу.
В палатке он немного  успокоился.  Сергей, подумав, решил  не  беспокоить именно сейчас
Михаила, разумно посчитав, что утро мудренее вечера.

4.

Семен  жадно  набросился  на  еду, которую в глиняном  горшочке  кто-то  оставил
на  полу  в его  отсутствие.  Еда  была очень не вкусна, можно сказать,  даже не съедобна,
но желудок  Киреева  так  соскучился  по какой-либо  пище, что принял   неизвестное 
варево  за  манну  небесную.
Когда же  соскребав   с  днища  котелка  остатки  пищи, подумал  что, вероятно,  это и есть 
весь   его дневной  рацион.  Лег  на пол, заложив  руки  за  голову.
Теперь  можно  и раскинуть  мозгами. Это что же получается, он, Семен, в западне  какой-то
оказался. Правда,  эта  западня  странная какая-то, со стенами,  сквозь  которые  можно
проходить туда-сюда, но уйти  совсем   никак не удается.
Впрочем,  он и не пробовал это сделать. Это сейчас, утолив  мало-мальски  голод в голову
пришли  такие  мысли.  Голод  притупляет свободу  мышления.   Человек всегда  был
зависим  от еды. Насытившись,  он начинал  думать о свободе  и  демократии.
Сытого  обывателя  всегда  тянет на философию. Недаром в древней  Греции требовали
хлеба  и зрелищ. Но не наоборот. Сначала  хлеба  требовали, а уж  потом  зрелищ.
Насытившись, можно и покуражится. Хоть  над  сатирами, выступающими на аренах
каменных амфитеатрах,   хоть над гладиаторами умирающими под дикий свист толпы.
Семен подумал, что где-то должен быть  выход и на другую  сторону  помещения. Приносят
же  откуда-то ему питье и еду. Он уже  однажды  прошел по кругу, постукивая  по стене.
Это ему ничего сразу не дало, но потом он неожиданно  буквально провалился в эту стену.
Теперь  он решил  повторить этот  опыт и простучать  противоположную  стену.  Встав
с пола, начал  ребром ладони простукивать шершавую  стену, но результатов  эти
движения не принесли. Остановился.   И когда его  рука на миг  замерла на одном  месте
стены, то тут же почувствовал как  теряет  опору, а  рука  медленно  исчезает  из  виду,
а за ней и все  тело, по инерции,  окунулось в сгусток  пыли и мрака.
Имея уже опыт в таких делах, быстро выскочил  по ту  сторону  стены и  обнаружил,
что вне помещения, в котором  он имел несчастье  находится,  сумерки не стали  светлее.
Но зато  скала, на котором находилась  его  временная  тюрьма, полого  нисходила вниз,
где виднелись  множество  отверстий в скалах,   возле которых  сновали низкорослые, 
покрытые   бурой   шерстью, существа.    
Киреев  остановился  и  прислонился к  скале, чтобы  слиться  с  её  шершавой поверхностью.
Дорога  шла прямиком  через  этот примитивный  поселок. Вернее   не дорога, а склон,
с одной  стороны,   которой была отвесная  сторона, с другой  крутой  обрыв.
Идти ли дальше по дороге  и попасть  прямиком  к  туземцам  не хотелось. Но так ли
опасен  был бы  этот путь?  Семен  все-таки  решил  совершить  его.
Этот странный  город  жил  своей  жизнью  и,  пожалуй, жителей  этого поселка  совсем
не  интересовала  судьба  заблудившегося иноземца.  И  тем более  находится  ли он
в том здании, в который его поселили, или он уже  давно сбежал оттуда.
Семен  пошел  вниз, предпочитая быстрее прояснить  свою  судьбу, чем в неизвестности
прозябать в одиночестве.
Ребятишки, более похожие  на милых  гномиков, бросили гонять палками   большой
колючий  клубок  и с любопытством  понаблюдали, как невиданных размеров иноземец
прошествовал  между  ними.  Воспользовавшись случаем,  колючий  клубок распрямился
и скрылся в одной из многочисленных  щелей  скалы.
Степан шел и его никто не останавливал.  Туземцы  занимались  своими  делами
и почти  не обращали  на  иноземца  внимания, за некоторым исключением.  Горстка
круглоглазых внимательно  проводила  взглядом  нашего героя, но не препятствовала
свободному  передвижению.  Однако, это продолжалось  не долго.
Когда, казалось, Степан уже  покинул  территорию  поселка, впереди  дорогу  перегородил
высокий белобородый старик, явно  европейской  внешности.
В руках  старик держал  посох, концом  которого ткнул в грудь  Степана, заставив
последнего  остановиться.
- Куда бежишь? – строго спросил  дед, - почему  здесь  оказался?
Говор какой-то  странный у этого  белобородого  старика, не привычный  для  слуха Степана,
и к тому же  властность  какая-то  во всем, в осанке, походке, во взгляде. Степан  смутился,
но  ненадолго.  Взяв себя в руки, прямо  посмотрел в голубые  глаза  белобородца.
Посмотрел и  смутился.  Старик смотрел  на него, будто выворачивал  душу
Глаза  голубые,  бездонные, как васильковое  поле в долине в окружение  древних
горных  отрогов,  покрытые вечными  белыми шапками снегов. Конечно, разве  можно
сравнить человеческое  лицо, с чем либо, хоть отдаленно на него похожее. В этом  мире
ничто не повторяется, и каждый  человек имеет  право на то, чтобы  его лицо  никогда
не имело  аналогов.   Тем более лицо  этого старика, которого и стариком  назвать  трудно.
Лик  белобородого старца  был  достоин, чтобы  его  описал  только  хороший художник,
Вот  так  и  никак не иначе.
Однако как не старался  Степан держать  себя  независимо, он не нашел, что ответить
этому  худому  старцу, явно не из мира  сего.
Старик  поднял  посох.
 - Ступай за мной,- сказал он и, развернувшись, пошел вперед.
Степан  пошел  за  ним, чувствуя, что не в силах  противостоять  воле  старика и с каждым
шагом понимая, что гордыня  здесь  его действительно  ни  к  чему хорошему не приведет.
У входа одного из  отверстий в скале  их ждал так же  не молодой белобородый  старичок.
Старичок  при приближении   белобородца  со  Степаном, почтительно  склонил седую
голову, а потом  последним  вошел в помещение.
Небольшая пещера, выдолбленная  искусственно в скале.  Стены  не ровные, потолок
тем более. Здесь не заботятся о материальном  благополучии. Более всего  здесь
заботятся, вероятно, о духовном состоянии человека.  Свидетельство   тому - крест
на  противоположной  от двери стене. Крест если не бронзовый, то золотой.  Покоится
в нише.   Ниша  также выдолблена  в  стене.   Тут же коптится   ладанка.
Белобородец, войдя, перекрестился и,  постояв, склонив голову миг, пригласил  Семена
присесть  за  небольшой  каменный  стол на такую же каменную  скамью.  Впрочем
скамья  была  застелена   каким-то материалом, больше похожей на  циновку.
Старичок  остался  стоять у входа, смиренно  склонив  голову.
 - По недомыслию  попал  сюда, - спросил белобородец, - или  какая  цель  есть?
 - Цель была, - в тон собеседнику ответил Семен, - а вот к вам попал по недомыслию.
 - Слышу в твоих  карманах звон монет…
 - От карманов остались  дыры, - перебил старца  Киреев.
Седые брови еще круче нависли  над  голубыми глазами белобородца. Гнев потеребил
багрянцем  бледное  лицо седовластного  старца.   Неприятен был  ему  разговор
со строптивым мужичком, но пересилив себя, продолжил.
 - Обратного  пути  отсюда  нет, -  спокойным  голосом  сказал  старец.
 - Почему же? - нервная дрожь пробежала по телу  Степана, - вы меня здесь удержите?
 - Мы не держим  тебя.
 - Но почему я не могу отсюда уйти? – тон Степана  резко  изменился.
 - Как ты  попал  сюда, мы не знаем, - ответил  старец, -  сами  мы  не пытаемся  выбраться
   на поверхность.  Вряд  ли получилось бы.  Мы живем  на дне котлована и окружают
   нас многокилометровые отвесные  скалы.
 - Вы что,  меня  за  дурака  держите? – зло бросил  Степан  и  даже  привстал  со скамьи,
показывая тем, что  глубоко  возмущен, что его считают за ребенка.
 - Что такое? – спокойно  спросил  белобородый старец.
 - У вас  здесь  преспокойно  летают  древние  динозавры, механизмы  странные
    поднимаются  откуда-то из  глубин  земли и скрываются в неизвестном направлении
    и вы говорите,  что не на чем добраться  до поверхности  земли.
 - Вот вы о чем, молодой  человек.  Никто  вас обманывать не стремится. Змеи
    летающие подвластны  только  туземцам. Лететь вверх, под  самые глыбы скал,
    которые  нависли  над  нашим миром, они категорически  отказываются.
    Механизмы  странные, как вы их  назвали,   мы  тоже  наблюдали, но не более того.
    Откуда  они  появляются и куда  исчезают,  для  нас  загадка и мы не пытаемся
    её  разгадать.
 - Вы то,  сами, - более спокойным  голосом  спросил  Степан, - как попали  сюда.
 - Мы, - показывая  на старичка, продолжавшего стоять у входа в пещеру, - родились
   и живем  здесь и другого  божьего  света  не видели.
 - Как это? – удивленно  спросил  Степан, - вы вдвоем?
 - Но почему же.  У нас здесь  большое  поселение, - охотно ответил белобородец, -
   а келью  эту  строили, чтобы  приобщить к христианству  туземцев.
 - Не получилось? – скривился в улыбке  Степан.
 - Не получилось, - согласился старец,- сложный народец, эти туземцы. Живут  в  своем
   замкнутом  мире  и не желают общения с чужими, - задумался, - а может ни к чему  им
   наша  вера. Странный и сложный  народ.
 - Значит, никудышные  вы  миссионеры, - съязвил  Степан.
 - Может  оно и так, - серьезно сказал  белобородец.
Помолчали. Семен  рассматривал  пещеру, обдумывая  следующие вопросы. Старец
уже с явным  интересом  присматривался  к  крепкому  мужичку. Видно было, что ему
было  что поспрашивать у  пришедшего с поверхности, но очевидно  положение
в его обществе не позволяло  ему  просто так это сделать.
Старичок у входа  приподнял  голову и глянул прямо в глаза  белобородцу. Последний
узрел во взгляде старичка  одобрение и это послужило  сигналом к снятию  словесных
ограничений, которые,  очевидно, строго соблюдали в подземном поселении.
Белобородец несколько раз кашлянул, настраиваясь на  нужный  разговор. Семен
внимательно глянул в глаза  старца, понимая, что тот желает поговорить  уже  не на
официальном  уровне.
 - А вообще,  как там наверху? -  тихо спросил  старец.
 - Про что конкретно вы хотели бы узнать?
 - В Бога верите?
 - Кто хочет, тот и верит
 - Не запрещают?
 - Нет, - усмехнулся  Степан. Усмешка  смутила  белобородого  старца.
 - Но ведь  запрещали же, - уже громче  сказал  старец.
 - Когда это было то, - скучно  сказал  Степан и зевнул  в  кулак.
Тоска  появилась  в голубых  глазах  белобородца. Широко  открытыми  глазами он
смотрел на  Степана  и  в  то же  время, Киреев готов поклясться, что старец не видел его.
О чем думал белобородый  старик? О преданиях  предков, повествующих о том, как семьями 
скрывались  под землей от бесчинствующих   большевиков, о добровольном  заточении,
которое  на деле оказалось  не нужным, о целых поколениях,  которые по чье-то злой  воле
никогда  не видели  голубого неба и  яркого  солнца.
Старик  больше  ничего не стал  спрашивать. Поднялся, и оперевшись  на  посох,  он
минуту  о чем-то размышлял, потом  сказал:
 - Пойдем,  мил человек, с нами, - и этими  словами  направился к выходу.
Шли  по  берегу  подземной бурной речки, вытекающей из-под скалы на которой  стояло
странное  здание, послужившее временной  тюрьмой  для  Степана.
Да и тюрьмой это здание  вряд ли назовешь.  Как не суров  лик  белобородого старика,
чувствовались  мягкие  здешние  нравы.  А иначе не прожили  бы в таких  невероятно
суровых  условиях  несколько  поколений вынужденных  переселенцев. Только любовь
друг к другу могла помочь этим людям  вынести все тяжбы, свалившиеся на них.
Подтверждение  этому, Степан надеялся   увидеть, познакомившись с жителями поселка.
Старичок  замыкал шествие, семеня за  Степаном, который все оглядывался  по сторонам,
но не видел  пока ничего  кроме  голых  скал и холодных  вод подземной  реки.
Белобородец шел впереди  и  уже был явно не расположен к разговору. У Семена 
оказалось  времени  достаточно, чтобы  собраться с мыслями и проанализировать,
ту ситуацию, в которую попал, как выразился  старик, по недомыслию.
Сильно  смутили его слова старца, что выхода  из этого подземелья  нет. Но разве  можно
вот так  смирится с этим фактом, и прозябать всю  оставшуюся  жизнь в глухих  темных
закоулках  земных  недр. Старик дал понять, что они и не пробовали  даже  выбраться
их этих  глухих мест. На то у них была причина. Считали, что там наверху  их ждет верная
смерть от безбожников.  За век сменилось не одно поколение.  Наверное,  привыкли  уже
к новой  родине и другой не знают. И зачем  теперь  рваться  наверх? Нужны ли они там?
Но это, конечно, их проблемы, Семен же  решил при первой  же возможности
предпринять  попытки вернуться  назад. Ведь дома его ждала семья, которую  он
так и не удосужился предупредить о своем  длительном  отсутствии.  Хотя  разве
он мог знать, что часовая прогулка под землей за сокровищами  обернется  длительным
добровольным  заточением.
Речка из  бурной и своенравной превратилась в широкую  спокойную  реку, которая
медленно  соединилась с огромным  озером, на берегу  которого стояло  несколько
домиков, сложенных  из  местных  материалов,  то есть  отшлифованных булыжников.
Выходили  люди  из  домов. Известие о появлении в их районе незнакомца  давно долетело
до  этих мест. Интересно  было всем, откуда же взялся  этот крепкий  здоровый  мужчина,
по виду,  которого местные  сразу  определили, что  он  такой же как и они. Но не совсем.
А сравнить было с кем. Местные, кучками  выстроившиеся    вдоль  дорожки, по которой 
шла  троица, отличались  от  Киреева  бледностью  кожи и широко  открытыми 
красивыми  глазами, вокруг  которых никогда  не собирались   морщины. Стройные, среди
которых было много молодежи, они с любопытством осматривали  незнакомца.
Девушки  стояли позади  парней, скромно  прикрыв нижнюю  часть  лица   чем-то подобием
шарфа. Об одежде  этих поселенцев  можно было поговорить отдельно и долго, но вкратце
заметим, что сшиты были эти длинные одеяния, в которые облачены жители поселка, из
небольших  кусков шкур   еще  неизвестных  Семену  животных.
 - Вот. Пришли, - сказал  белобородец, потом ткнул посохом в один из крайних
домиков, - здесь  будешь  жить.
И пошел  дальше.   Тут же  остановился, повернулся к Степану и долго смотрел  на  него,
как бы пытаясь  угадать  сокровенные  мысли  пришельца.
 - Если  захочешь  уйти, уходи. Мы тебя не держим, - с этими словами он развернулся
и пошел  своей  дорогой, вдоль  берега  озера.
Семен стоял  и смотрел  ему вслед. Стояли  рядом и поселенцы, провожая взглядом
белобородого старца, в то же время,  бросая  любопытные  взгляды  на  незнакомца.
Старичок  остался и неподвижно стоял  рядом, пока Семен не задал  ему  вопрос.
 - Разве  этот  любопытный дед не живет  в вашем  селении?
 - Праведник? – живо  поинтересовался старичок.
 - Я ведь не знаю, кто это, – сказал  Семен, кивая в сторону ушедшего белобородца.
 - Праведник Афанасий, - в отсутствии белобородца  старичок  оказался  весьма 
словоохотливым, - он живет  при  церкви, которая находится   дальше  по берегу моря.
 - Это разве море? – удивился  Семен.
 - Мы зовем  его так.
 - А вы кто?
 - Я староста. Зовут меня  Матвей, - старичок склонил  голову, - ежели какие трудности
   будут, кликните деда  Матвея, я  тут же и приду.
 - Хорошо, дед Матвей, - сказал  Степан, - я бы сейчас отдохнул  бы.
 - Праведник показал, где  будешь жить, - старичок повел  Степана  к крайнему  дому,-
   отдохни. А там и побеседуем. Молодые вон, в нетерпении.  Хотят узнать  о другой
   жизни. Там, наверху.  Отдохнешь, наберешься  сил, расскажешь.  Послушаем  тебя.
Откинув  полог, сшитый также из шкур каких-то животных, старичок  завел  Степана
в дом, обстановка  которого  состояла  из  каменной  лежанки, на которую было  наброшено
немалое  количество шкур.
Стены были  не ровные, так как были сложены из  разной величины  камней и строители
совсем  не беспокоились о внутреннем  дизайне этого жилища. Впрочем, и снаружи
он не вызывал особого  восторга у Киреева. Казалось, достаточно было небольшому
землетрясению хорошо тряхнуть, чтобы  сие  сооружение рассыпалось и превратилось
в обыкновенную  кучу  булыжников.
Другие  дома выглядели  более  привлекательно, некоторые даже  великолепно.  Но Степан
и не думал  роптать, так как не  собирался надолго  задерживаться в этом  подземном
царстве, среди  жителей, которые, вероятно,  свой  простотой  и превосходили  верхнее
человечество. Однако, Киреев не забывал,  откуда  он сам и привыкать  к  новым  реалиям
он  никак не желал.
Лежать на теплых  шкурах  было приятно, и Степан  вскоре погрузился в глубокий  сон.
В глубине  помещения  увидел  знакомый стол со множеством  мелких  ящичков
и человека в кожаной куртке, сидящего к Степану  спиной.
 - Это ты дед?
 - Проснулся? – человек в куртке  повернулся к нему, попыхивая  папиросой.
Желтые  зубы  оголились в улыбки, потом вновь  сомкнулись вокруг мундштука папиросы.
 - Скажи мне дед, я что, действительно  латыш?
 - Ну, да
 - Почему же ты при жизни  не сказал  это мне, а сейчас  преследуешь  в  моих  снах
    и  пугаешь  меня своим  прошлым.
Человек в кожаной  куртке  залился смехом. Закашлялся и  на губах  его  Семен  увидел
кровавую  пену.  Человек  поспешно  вытер  губы, потом отвернулся и склонился над столом.
Семен встал, чтобы  подойти к столу и заглянуть  ему через плечо, но оказался в кромешной
темноте, где  ориентиром  могла  служить разве что  едва  различимая  полоска  блеклого
света у входа в его временное  жилье.
 - Кто здесь? – спросил нервно Семен, услышав у входа шорох.
 - Мы.
 - Кто это мы, - Семен придал  своему  голосу  беззаботность.
Полог  приоткрылся. У входа  стояли двое  взрослых  мужиков. Один  из них  сделал шаг
вперед, в то же время Степан отступил и уперся в лежанку.
 - Не надо нас бояться, - сказал один из них, - меня зовут  Алексей, а это  Николай.
Семен  присел на лежанку. Вглядываясь в бледные  лица  пришедших, заметил, что это были
молодые  парни  крепкого  сложения. Что им надо было, не стал спрашивать. Сами скажут.
Однако  парни несколько  минут  мялись у входа, не рассчитывая на такой холодный прием.
Потом они несколько раз  перекрестились и сделали несколько шагов  вперед.
Наконец один из них, более разговорчивый, вероятно,  то был  Алексей, сказал:
 - Дед Матвей  сказал, что вы к нам не надолго.
 - Конечно, -  сказал  Семен, хотя сомнения насчет  своих  будущих  планов у него  были.
 - Мы хотели бы с вами, - робко  произнес  Алексей.
 - Куда? – спросил  Семен, однако  понял, о чем идет  речь.
 - Наверх.
 - Но я не помню  туда  дороги, скорее  всего  её  просто  нет.
 - Мы поможем  вам  её найти, - на этот раз слово вставил  Николай.
 - Это будет  подлость с моей  стороны, - Семен  удивился  своим же словам, - тайно  уйти
   от гостеприимных  хозяев, да еще  увести  с собой  двоих здоровых  парней.
 - Мы будем  просить  благословения у отца  Афанасия.
 -Если так, то это совсем  другое  дело, - сказал  Семен и развалившись  на  лежанке,
дал  понять  молодым  людям, что разговор окончен. Перекрестившись, парни  вышли.




                Глава  девятая.

1.

Сергей  всю ночь  проворочался на раскладушке, если конечно в этих вечных  сумерках
ночь  можно назвать ночью. Спал урывками и когда  Михаил сладко  потягивался,
Морозов уже мучился головной  болью  от недосыпа.
Сев на край  раскладушки, Сомов молчаливо посматривал  на  друга,  однако  на его губах
вертелся вопрос, который он не торопился озвучить. Сергей опередил его, спросив:
 - Ты хотел  что-то сказать?
Давешняя мелкая  ссора мало  отразилась на незлобном  характере  Михаила и стычку,
которая произошла  мимолетно  между ними, Сомов уже  забыл, поэтому Сергея
заинтересовал  столь  пристальный  взгляд  друга. Но узнать, чем так  заинтересовался
Михаил и что он хотел  спросить у друга, не привелось.
В палатку  заскочил  Николай  Николаевич.
 - Ребята! У меня  появился свободный денек, и мы бы хотели сделать разведку, то есть
   слетать с вами  по предполагаемому  маршруту, по которому вы прибыли  сюда.
 - Но мы не знаем... – начал  было Михаил.
 - Посетим  селение телепатов, откуда вас доставили к нам. Дальше разберемся.
Сергей подумал, что это будет  отличный  шанс сбежать от потерявших   доверие
членов  странной  экспедиции, которая здесь в центре  России, в ее глубинах черти чем
занимаются. Все иностранцы.  Даже  Николая Николаевича  никак нельзя  было  назвать
россиянином. Что то в нем выдавало тот факт, что он очень далек от современной
России.  Повадками и ужимками смахивал  на  русского, но долго  прожившего или
даже рожденного в эмиграции, где  воспитывался  в духе  старой царской монархии.
Словечки у него выскакивали  такие, какие встречаются в романах  Достоевского или
Антона Чехова, но никак  не в современном  русском  языке, который  за  прошедший век
прошел некоторые преобразования, не всегда, правда, в лучшую  сторону.
 - Хорошо, - сказал  Сергей,- от селения, как вы сказали, телепатов, мы найдем
   дорогу  до  библиотеки, а там, может, и определимся в какой стороне  находиться
   вход в подземелье.
 - Это отлично, - сказал  Николай  Николаевич, - но Михаилу придется остаться здесь.
 - Почему вдруг?  – возмутился  Михаил.
 - С вашим  другом  мне трудно  объясняться, - сказал  Николай  Николаевич, 
не обращая внимания на рядом стоящего Михаила.
 - Действительно, почему? – спросил  Сергей, почувствовав, что еще не сформировавшийся
план  побега с  треском  разваливается.
 - Аппарат, на котором мы полетим,  рассчитан  на  троих, включая  пилота, - дотошно
стал  объяснять  Николай  Николаевич, - в таких экстремальных  условиях, как подземные
   пустоты, кишащие летучими  тварями, без профессионала, как наш  пилот, нам не
   обойтись.  Без  меня  лететь не имеет смысла.  Пилот не разговаривает  по-русски,
   а во-вторых, он не имеет  полномочий  на исследовательские работы.
Оглядев  сникших ребят, добавил:
 - Так, что выбирайте, кто из вас полетит? – пошел на выход, - только не долго. Время
   дорого, - остановился на минуту и, повернувшись  вполоборота, сказал, - я бы предпочел
   чтобы с нами полетел  Сергей.
 - Они меня  оставляют в заложниках, - сказал  Михаил, когда остались наедине.
 - Наверное,  это действительно так.
 - Теперь ты согласен, что нам отсюда  надо  быстро  уносить ноги.
 - Согласен, - кивнул  Сергей.  Сейчас было не время  сообщать  другу  об ужасных планах
этих  людей и поэтому Морозов  не стал  пересказывать  случайно  подслушанный
разговор. Михаил мог со своим   строптивым характером  наделать  много  шуму.
И привел  бы  этот  шум к  более  трагическим  обстоятельствам. Поэтому, чтобы 
успокоить товарища, согласился  на его, не осуществимый  пока,   план  побега.
 - Конечно,  лететь должен ты, - спокойно уже сказал  Михаил,- в своих общениях
   с этими людьми, ты скорее выведаешь нужную  нам информацию. Потом  мы
   обмозгуем, как  нам  чисто  слинять от этих  опекунов.
 - Псевдоученых, - усмехнулся Сергей, оглядываясь, как бы ни быть  подслушанным.
Михаил  засмеялся и хлопнул  друга по плечу.
Летательный аппарат больше был  похож  на снаряд  внушительных  размеров. И когда
они  сорвались с места, Сергей ждал  оглушительного выстрела, но его не последовало.
Подумал, что снаряд  превысил  скорость звука, поэтому не было слышно  работающего
двигателя. Но когда пилот, который сидел  впереди, сделал  маневр и почти притормозил
диковинный самолет, Сергей  лишь  услышал голос  Николая Николаевича, который
бурчал себе под нос  какую-то  песню. Николай  Николаевич  удобно расположился
позади  Морозова, поэтому  Сергей слегка повернув  голову, спросил русского иностранца,
как он успел  уже про себя  окрестить  русскоязычного   члена странной  экспедиции.
 - Этот аппарат на аккумуляторах работает?
 - На солнечных  батареях, - засмеялся Николай Николаевич.
 - Ладно, врать то. Откуда здесь  солнце?
 - Вот и я о том же. Пока не изобрели  таких аккумуляторов, чтобы  они  заменили
   горючее для  двигателей  самолетов.
 - Но как же  этот аппарат  работает? Я не слышу  шума двигателя.
 - А вы любопытны, молодой человек, - Николай Николаевич подался вперед и похлопал
Сергея  по плечу, - откровенно  говоря, я и сам не знаю, как это работает.
 - Он знает? – Сергей кивнул в сторону молчаливого  пилота.
 - И он не знает, - ответил русский иностранец.
 - Не понял!?
 - А зачем вам понимать, - засмеялся Николай Николаевич, - смотрите!
И  он указал  пальцем в сумеречную  мглу, где появилась серая  точка, за ней  вторая,
которые с ужасающей быстротой превратились в громадных  серых  чудовищ, мчащихся
наперерез  летательному аппарату. Сергей сразу  почувствовал  себя  неуютно, хотя
совсем недавно в более критических  условиях  пересекали  это  холодное  подземное
пространство. Но тогда ребята  летели на одном из  собратов  этих  летающих  тварей
и при первой же стычке, становилось понятно, что драконы  просто забавляются.
Сейчас же драконов, скорее  всего, привлек свет  мощных  прожекторов, бьющих
их чрева аппарата, правда в этой вечной мгле  они были  малоэффективны.
Как же  теперь  поведут  себя  летающие змеи  при встречи с незнакомым  холодным
металлом, внутри которого за прозрачным  пластиком  находились  чужеродные существа?
А повели они себя  предсказуемым образом.
Глянув  белесыми  глазами внутрь  кабины, один из них  тут же  развернулся, так чтобы
ударом своего   мощного  хвоста  перебить  надвое летящий с большой  скоростью снаряд.
Но промахнулся.  Скорость  аппарата  значительно  уступала  той скорости, с которой
эти драконы привыкли  летать в мрачных  просторах  громадных  карстовых  пустот.   Однако, неудача  скорее  раззадорила крылатого змея, чем  разозлила. Несколько  взмахов
громадными  крыльями, и он  догнал  летательный  аппарат и несколько  минут летел  рядом,
изучая  невиданное им ранее  искусственное чудовище.
Сверху  завис  другой  змей. Стало страшно  и чтобы  скрыть страх, Сергей задал вопрос:
 - Почему бы вам не подстрелить  одного из них?
 - У этого аппарата  нет  таких  функций.
 - Что же, у вас нет  никакого оружия?
 - Почему же? Есть, - и Николай Николаевич  похлопал  себя  по карману, -  но  это оружие,
    я имею в виду  пистолет, вряд ли будет  действенным  против  этих  чудищ. Да к тому же
    открывать   кабину, чтобы выстрелить, когда  рядом  летит  такой  монстр с пастью
    полных  острых  зубов,   весьма  опасно.
Николай  Николаевич, вынув пистолет из кармана, продемонстрировал свое знание
в оружейном деле, сняв  предохранитель и возведя  курок. Однако, дальнейшие  события
заставили его забыть о оружии и быстро сунуть пистолет  обратно в карман.
Удар  пришелся  сверху. Дракону, который  летел  сверху,  надоело  сопровождать и он
решил  пресечь  дальнейший  полет  и  вызвать  на поединок искусственное чудовище.
Однако на предложение  драконов порезвиться в сумерках  подземелья, снаряд не
отреагировал, а продолжил свой  путь,  увеличив  скорость.
Такая реакция  не понравилась  обоим  драконам.
Сергей  увидел, как огромные  когти  впились в  обшивку  аппарата. Вред, однако, снаряду
эта выходка  монстра  не принесла.  Даже прозрачный пластик  выдержал  огромное
давление  извне. Но  приостановить снаряд  дракону  удалось.  От резкого замедления
скорости, Сергей  шлепнулся  носом в затылок  пилота.  Для ускорения  этого процесса
сзади поддал головой  Николай  Николаевич.
Морозов размазал  по лицу  кровь, текущую из носа.
Твердый затылок  пилота, казалось,  даже  не шелохнулся  во  время  резкого  торможения.
Снаряд, сделав полукруг, пошел в резкое  пике. Когти  змея,  скользнув  по  обшивке,
оставили  ненадолго в покое  летательный  снаряд.
Покружившись  на  месте, чудовища  бросились  догонять  строптивый   предмет. Это им
удалось не быстро, так как снаряд  стремительно  уходил на дно  пропасти, где драконы
редко  летали, по причине, которую пассажиры снаряда скоро выяснили.
Змеи, разделившись, все же  обогнали  искусственный  аппарат и, распластав  крылья,
были уже далеко  внизу, когда пилот и пассажиры  заметили  внизу  ровное  дно  пропасти.
Это была  вода. Огромный водоем, края  которого  не было видно в этом вечном подземном
сумраке.  Вода  даже не рябила, и это было  страшно  непривычно.
Свет  прожектора  проник на некоторую  глубину и там, в жуткой  глубине,  Сергей  увидел
огромные  глаза, внимательно  наблюдавшие за происходящим.
Зажимая  рукой  разбитый нос, Морозов не удосужился  поинтересоваться у Николая
Николаевича, видит ли он тоже самое  или  Сергею  уже  стали мерещяться ужастики.
Снаряд, едва  коснувшись  поверхности, понесся  в нескольких  метрах  над  водой.
Сергей  искренне  позавидовал  хладнокровности  и  мастерству  молчаливого  пилота. Но
зависть  плохая  штука, к добру  никогда  не приводила.
Азарт  погони совсем  вскружил головы  летающих  чудищ,  и они  наперегонки  помчались
вслед  снаряду. Один  из  драконов, вскоре сильно  опередив  аппарат, остановился, плавно
кружа  над  водой и, развернувшись,  с раскрытой  пастью  ждал  приближения  участников
этой  великолепной  гонки.
Из воды  возникло  длинное, что-то похожее на толстый шланг существо  или  часть
существа. Перехлестнувшись   извивающим   в  воздухе  своим  гибким  телом  несколько 
раз  вокруг  туловища  дракона, он без  усилий  утянул  летающего змея  под  воду.
Второй  змей, который преследовал  снаряд  сзади, резко  взмыл вверх и  тут  же исчез
из  виду, решив не испытывать   свою  судьбу.
Пилот  снаряда на секунду  опоздал. Уже взлетая почти под прямым углом, все пассажиры
летательного аппарата с ужасом почувствовали, что их уже крепко кто-то держит.
Пилот соображал  быстро. Дав задний  ход, снаряд  освободился  из  объятий  живых
пульсирующих  толстых веревок, но  тут  же  окунулся в воду, где  скорость  заметно упала.
Видимость  упала до нуля, и куда  вел  летательный  аппарат  молчаливый  пилот,   было
не совсем  понятно.  Вероятно, он исходил  из принципа, лучше что-то делать, чем ничего.
Сергей  и  Николай  Николаевич  сидели  притихшие, полностью  доверив  свою  жизнь
тому, кто, очевидно, совсем  потерялся в трех  измерениях, но все-таки  пытался  что-то
сделать.  Когда стало ясно,  что удалось  избежать  участи постигшей летающего змея,
надеялись,  что  снаряд  выберется  также и из  воды. Пилот несколько раз приподнимал  нос
снаряда  вверх, и все это время  прожектор  освещал  бесконечный массив  скалы.
 - По-моему, мы так легко  ушли от неприятности, - высказал  свою  версию  случившегося
Сергей, - потому-то заплыли  в  логово  неизвестного  нам  чудовища.
Николай  Николаевич  молчал, вероятно, ошарашенный  таким  предположением.
Понял  ли  пилот по-русски неизвестно, но, кажется  такая  догадка пришла и ему на ум.
Снаряд остановился и некоторое время висел в глубине.
Пилот даже  выключил  прожектора, дабы не привлекать  к себе  нежелательного
внимания. Наконец  Николай Николаевич  не выдержал этой паузы и спросил по-английски:
 - Майкл, мы  заблудились?
 - По-моему,  мы  находимся в  гроте, - ответил  пилот сиплым  голосом.
Сергей вздрогнул, вспомнив совсем  недавно  подслушанный  разговор.
 - Нам  надо назад, - твердо сказал  Майкл, - иначе у нас не хватит  воздуха.
 - Так в чем же дело? – раздраженно спросил  Николай Николаевич.
 - Я пытаюсь разобраться в приборах,- спокойно ответил  пилот.
Сергей  молчал. Ему  совсем не хотелось  показать  этим ребятам, что  знает  английский
язык, а ведь совсем  недавно без всякого повода он любил демонстрировать   свои знания
в этой области.
Заглянув через плечо  Майкла, увидал голубоватый  экран и темную  точку в середине.
Очевидно, темная точка, это и есть их застывший в глубине  водоема летательный аппарат.
Пришла в голову  мысль, что слова  Николая  Николаевича являются  правдой.    Члены
столь сомнительной  экспедиции  действительно  не знают,  как  работает  сей  снаряд.
Очень  странно.  Как же умудрились  снарядить  экспедицию, не обучив  её  членов
вождению  летательного аппарата. Прояснялась  ситуация, когда пилот  не мог уйти  от
разыгравшихся  драконов. Приходила  на ум  мысль, что  Майкл  просто не знал, как
набрать  соответствующую  скорость.
Продолжая  мыслить  логически, Сергей  пришел  к  неожиданному  выводу. Летательный
снаряд  попал  этим  англосаксам  уже  здесь в подземном  мире.  Они  просто  отобрали
его у прежних  владельцев, но научиться  летать на нем  так и не смогли.
Осталось  только  узнать, кто же эти  таинственные  подземные  жители, которые  имели
в  своем  распоряжении  столь  совершенный летательный  аппарат, что даже  недалекие
англосаксы сумели  научиться  им управлять, но  разобраться  во всех  тонкостях  этого
чуда  техники  было им не суждено.
Пилот  тронулся  с  места, включив  прожектора.
Николай  Николаевич  бормотал  себе  что-то  под нос. Сергею подумал, что это была
молитва и кажется, бормотал  её на русском  языке. Над  аппаратом  по-прежнему  нависали
глыбы  скал, которые нескончаемой  вереницей  проплывали  нал  головой.
 - Уже пора бы нам выплыть из этого чудовищного грота, -  в голосе Николая
Николаевича уже не чувствовалось той  дрожащей  нотки, которая прослеживалась  при
чтении  молитвы или что-то подобие  ей.
Пилот не успел  ничего  ответить. Грот закончился,   вверху  посветлела  вода, и когда
Майкл направил  вверх  аппарат, нос его тут же вышел  из  воды, а затем и сам  снаряд
полностью оказался  вне  этого подземного океана  и  стал  быстро  набирать  высоту.
Но уйти  снаряду  опять не удалось  благополучно. Гигантское  животное, чьи  глаза
наблюдал ранее  Сергей, вероятно,  продолжало  нести  свое  коварное  дежурство у
входа в свое  логово.  Прожорливый  был  этот  призрак  водяного кошмара.
Не удовлетворившись съеденным  драконом, который  только нагулял  аппетит,
чудовище  ждало у входа в свое  логово  неизвестное  ей животное, которое  имело
смелость  вторгнуться на её  территорию.
Длинные  веревки-щупальца  вновь  переплелись вокруг снаряда и потянули  его назад
под воду. Прожектора  оставались  включенными  и  перед  ошеломленными  пассажирами
предстали два огромных глаза с вполне осмысленным взглядом.
Николай  Николаевич  опять  шептал  молитву, пилот в оцепенении молчал, не в силах
что-либо  предпринять.
Сергею казалось, что этот спрут  подземного  водного  мира  смотрит  именно  на  него.
А может  он смотрел  так  сразу  на всех, внимательно  изучая  содержимое  этой
несъедобной  коробки.
Наверное,  прошла  целая  вечность. Щупальца  ощупывали  снаряд  со всех  сторон,
но спрут никак не мог найти хоть какую-нибудь  щель в этом  искусственном  предмете. Просунув  туда свои  веревки  щупальца, он  смог бы  разорвать  снаряд  надвое
и  добраться  до  содержимого.  Глотать  целиком неживое  существо, больше  похожее
на отколовшийся  кусок скалы, чудовище  не  рисковало. И откинуть  в  сторону  жалко.
Он  видел  за  тонким, но крепким  пластиком,  застывших  от ужаса  живых  существ.
Вода заволновалась и забурлила. Держа  над  водой  своими  мощными  щупальцами
скользкий  снаряд, чудовище  поплыло, однако,  не высовывая  своего  тела  на поверхность.
Коварный  замысел  спрута  стал  понятен, когда  вскоре  они увидели  торчащие из глубины
этого громадного водоема несколько  скальных  островков.
Вероятно, устав  тащить в щупальцах не очень  легкий  летательный  аппарат, спрут
издали  метнул  его в отвесную  скалу, намериваясь  разбить, как обыкновенный  орех.
Торопливость животного  сыграло на руку пассажирам снаряда. Расстояние  оказалось
достаточным, чтобы пилот  среагировал  и сумел  избежать удара  о  скалу. Снаряд
лавируя  между торчащими  скалами, понесся вперед, оставив спрута  пребывать
в полном  недоумении.
Облегченный вздох пронесся  по  кабине.  Николай  Николаевич  шептал  свою  молитву.
Однако,  не смотря  на приподнятое  настроение, все  заметили, то с аппаратом  творится
неладное. Снаряд в буквальном  смысле  клевал  носом и никак не хотел  более набирать
высоту. Крепкие  объятия  спрута  сказались  на  этом  гениальном чуде  чьей-то мысли.
Аппарат  шел  на снижение и больше  не желал  слушаться  команд  англосакса.
Молитвы  также  не помогали.  Коснувшись  брюхом  воды, снаряд  привел в ужас
пассажиров, которые  совсем  недавно  посчитали  себя   рожденными в рубашке. Как
плоский  камень,  пущенный  умелой  рукой, поскакал снаряд  по поверхности  водоема.
А потом  совсем  остановился  и  замер.  Ошарашенная  таким  поворотом событий,
разношерстная  компания  еще  долго  пребывала  в молчании, выискивая  подходящие
слова  для  комментариев создавшегося  положения.
 - Вы сказали, что пилот у вас профессионал, - насмешка  Сергея была  очевидна.
Николай  Николаевич  не стал  переводить  слова  Морозова  пилоту,  который  в свете
прожекторов  рассматривал  ближайшие  скалы, между  которыми  они медленно  плыли.
 - Здесь  есть  течение, - просипел Майкл.
 - Это хорошо  или плохо? – Николай  Николаевич  подался  вперед, упершись подбородком
в плечо  Сергея.
Следующие  слова были трудно переводимые.  Очевидно, Майкл  был  американцем, а не
англичанином.  Сергей обратился к Николаю  Николаевичу, повернув к нему голову:
 - Что-то случилось?
 - Мы плывем, - в голосе  Николая Николаевича  слышалось обеспокоенность,-  и плывем
   достаточно  быстро. Майкл высказал  предположение, что нас может  затянуть в какой
   нибудь  водопад  или  того  хуже, воронку в этом  подземном  бассейне.
 - Может  нам высадится  на одну из  этих  скал?
 - А что нам это даст? – Сергей  не уловил  в  голосе Николая Николаевича  нотки  отчаяния,
хотя  повод к тому  был  очевиден, -  медленную  и  мучительную  смерть.
Смена  интонаций в голосе  заинтересовала  Сергея, и он  повернулся в пол оборота, чтобы
взглянуть в лицо  Николая Николаевича. И тут же проследил за взглядом  этого  странного
русскоговорящего. Между  скал  мелькал слабый  огонек. Николай Николаевич  следил
за  этим  огоньком и когда  он исчезал, вертел  головой и протирал  носовым  платком
глаза, пока тот вновь  не появлялся.
 - Майкл, - наконец  спросил  Николай  Николаевич, - ты видишь  огонь?
 - Вижу.
 - Как бы нам подобраться к нему  поближе!
 - Придется  руками  грести, а иначе можем  проплыть  мимо.
 - Я предложу  это сделать  также и нашему  гостю.
 - Окей, - просипел  Майкл и стал отодвигать  прозрачный  пластик  над  головой.

2.

Шли  по берегу  подземного  озера.  Степан  старался не отставать от молодых  людей.
Алексей  и  Николай,  жестикулируя, громко  спорили на  тему, не совсем  понятную
постороннему  человеку. Степану, который  даже и  не пытался  вникнуть в суть  спора
между  приятелями, их  разговорный язык показался  очень  сложным.
Привыкнув  к  современному языку  общения, который  накипел   множеством
иностранных  и  технических довесок, чистый русский  язык, на котором  изъяснялись
сто лет  назад, резал  слух и не совсем  адекватно воспринимался таким  человеком, как
Степан, хотя последний всю жизнь прожил на селе, где, казалось, и должны были в чистоте
сохраниться язык и традиции русского  народа.
 - Ребята, - вдруг спросил  Степан, - а как у вас тут со временем?
 - Мы не совсем вас понимаем, - Николай  приостановился и посмотрел в лицо  Степану.
 - Вы ведь  не знаете, что такое смена времен  года, круговорот солнца?
 - Солнца,  конечно, мы не видели, - согласился  Николай,- но мы  достаточно  осведомлены
   о жизни  на поверхности. У нас прекрасные  учителя.
 - Они из вашего  поселения?
 - Конечно.
 - Кто же их учил?
 - Те, кто  привел  наших  предков  сюда, скрываясь от  насилия  и безбожья.
 - Вы не ответили  мне на первый  вопрос. Как отсчитываете  время?
Николай  кивнул  в  сторону  озера.
 - По уровню  воды.
 - Колебания  происходят раз в год?
 - Да
 - Откуда  вы знаете, если нет возможности свериться с процессами, происходящими
    на поверхности  земли?  Быть  может, уровень  воды  в вашем  озере  меняется  раз
    в полтора, а то и в два года.
 - Нет, - улыбнулся  Алексей, до сего времени  скромно  молчавший, - в организме  человека
    происходят  временные  процессы, которые  не вызывают сомнений в достоверности.
 - Какие? – удивлено спросил  Семен.
 - Беременность, например?
 - Вообще то, да, - кивнул  Семен, - я и не подумал про это. Но сверяться  по  этим признакам
   очень трудно.
 - Есть и другие, - тихо  заметил  Алексей.
Семен замолчал и еще долго шел за ребятами, обдумывая  услышанное им. Он был поражен
приходящими  на ум мыслями. Все это не укладывалось в голове. Приходило  сомнение
в достоверности происходящего.  Уж не надсмехаются  ли  над  ним  эти  молодые крепкие
ребята. Не встретил ли он каких – нибудь  диггеров  под  землей, которые  таким  образом
решили  грубо  подшутить  над  ним.
А что? Эта  версия  сама по себе  очень  интересна и  надо бы  её  проверить.
Разные  увлечения  сейчас  стали у молодых  людей. Не все сидят  за  компьютером.  Кто то
продолжает  по старинке покорят вершины  заснеженных  гор.  Кто-то  исследует пещеры
и карстовые разломы, которых  на  территории   нашей страны  в  великом  множестве.
А ведь  совсем  недавно разговаривал  с  Михаилом  Сомовым о  каменоломнях, которые
на многие  километры  протянулись под землей на территории района.
Что мешает  этим парням  пробраться  вглубь  земли и построить  здесь  свой  поселок-базу
из  местных  материалов.
Семен  заулыбался  и выдавил  из себя коротенький смешок,  чем вызвал неподдельное
удивление  и непонимание  сопровождающих его парней.
Но, а как же объяснить  тот говор, на котором  изъяснялись  его новые  знакомые, ведь он
так не похож  на современный  русский  язык.
А как же  эти летающие  чудища и их  круглоглазые  наездники, о которых Киреев никогда
не слышал. Нельзя же скрыть  от общественности  такое  открытие, как  неизвестный ранее
подземный  народ.   А может быть, в данное  время  и  происходят   большие  исследования 
подземного  мира, участником  которых  Семен  невольно  стал.
И как  же  теперь  поступить? Поднять  на смех  усилия  этих  людей  сделать  из него
дурака. Но может  у них  есть на то  причины,  не афишировать  раньше  времени  свои
открытия.  Надо бы  подыграть  этим  ребятам.
Остановившись, достал  сигарету, сунул  в рот и прикурил  от зажигалки.
Киреев  решил  играть  по правилам, которые  придумали для  него  эти  худощавые парни.
Во всяком  случае,   он ничего  не потеряет,  а если  и  прослывет  лохом, на здоровье  это
вряд ли  отразится.
Ребята с неподдельным  изумлением смотрели,  как Семен  глотает  дым, а потом  выпускает
его  через рот и нос. Пустив  подряд  несколько  колец дыма, Киреев  спросил ехидно:
 - Нравится?
 - Зачем  это? – Алексей  приблизился к Степану и втянул носом.   Тут же закашлялся.
 - А вам разве не  рассказывали  ваши учителя? До революции ведь тоже  курили. Кроме
   того,  на пачках из под  сигарет в то время   не писали  о  вреде  курения.
 - Простите, - Николай  занял  место  закашлявшегося друга, - о какой  революции
   вы говорите?
 - От которой  ваши  предки  бежали, - просто  сказал  Семен.   Но ребята, наверное,
приняли это как   упрек и  тут  же  наперебой  заговорили.
 - Наши  предки скрывались  от уничтожения, - сказал Николай.
 - Захват  власти  бандитами вы называете революцией? –  резко возвысил  голос  Алексей.
Неподдельное  возмущение  парней  заставило  усомниться  в своем предположении.
 - Ваши предки  были  попами?
 - Священнослужителями.
 - Не все ли равно, - огрызнулся  Семен, а сам подумал, если  врут, то довольно  складно.
А если не врут? Но разве можно целое  столетие  несколькими  поколениями   просидеть
в этом вечном  сумраке?   Какая жизнь  без  солнечного  света, без  зеленых  лесов, полей
и лучезарного  горизонта.
 - На земле  без некоторых  витаминов у людей  выпадают  зубы, - Семен  снова  попытался
расколоть  этих  подземных  жителей  на правду, - а у вас, как я вижу, с ними все в порядке.
И он широко  улыбнулся, показывая  свои  далекие до совершенства   ряды  зубов.
 - Вы хотите  сказать, что у нас плохая  еда? – спросил  Николай.
 - Конечно.  Какая у вас тут  может  быть  еда?
 - Но ведь вы не желаете задержаться у нас надолго, - сказал  Николай, - как же мы можем
   передать  словами те  вкусовые  качества  блюд, которые мы  употребляем.
 - Это вы собрались  драпать  со  мной  из этих  сумерек подземелья, - сарказм  Семена  был
не подрожаемым, -  одна  из  причин побега, думаю, полакомится дарами  природы
    выращенными  под  солнцем.
Николай  оторопело  застыл  на  месте. Глядя  прямо в глаза  Степану, задумался. А стоит
ли вообще  мечтать о возвращении на  родину? Что их там ждет? Вопросы, на которые им,
поселенцам  поневоле, не хотелось  бы отвечать. Издевки и насмешки. За последние сто лет
люди  должны измениться на планете. Но в лучшую  ли сторону? Не покажется  потом раем
брошенная  новая  родина? Не  захотят ли бежать вновь  в  подземные  поселения от
вновь обретенных братьев  по  разуму?
Алексей, поняв  состояние  друга, взял  его за  руку и повел  вперед.
Степан, поняв ошибку, понуро  двинулся  следом за  парнями, которые  не проронили
больше  не слова, пока не  подошли к вырубленному в скале  небольшому  храму, из
которого шел  отсвет  мигающего  огонька.
Огонек  отражался на  поверхности озера, воды  которого терялись в сумраке
подземного  царства  камня  и  мрака.
Вырубить в скале храм, это сильно сказано. Сначала  природа потрудилась, сделав в скале
небольшую  пещеру, вход в которую  находился в нескольких  метрах  от воды.
Люди  улучшили  внешний  вид, выбив  в скале  над входом крест. Рядом с крестом, высоко
над  входом в пещеру было  другое  естественное  небольшое  отверстие, из которого
и исходил  свет, встречающий  путника,  решившего  посетить  сей  природный храм.
Вход в пещеру  закрывал  полог  из шкуры  животного.
С поклоном,  перекрестившись у  входа,  ребята  один  за  другим  вошли в пещеру,
откинув полог. Последний  прошел внутрь  Семен, который после короткой  перепалки
с ребятами, чувствовал  себя   уже  неуютно  в их  обществе.
Пещера  внутри  была  очень  просторная. Здесь чувствовалась рука человека, который
и  преобразил  помещение  по  своему  усмотрению.
В стенах  выбиты  несколько  ниш, в которых  в  глиняных  горшочках горели  фитили,
пропитанные, вероятно, жиром  каких-то животных.
Каменные  ступеньки  вели   наверх.  Вероятно, там  находилось  жилое помещение.
Оттуда, навстречу  гостям, спускался  белобородец.  Отец  Афанасий. Высокий, стройный,
он не терял  осанку, даже  спускаясь по крутой и очень  покатой  лестнице.
В голубых  глазах  светилась  доброта и чувствовалась  властность. Наверное,  благодаря
таким  людям, можно  было  поколениями  жить в немыслимо  тяжелых  условиях.
И вести  за  собой  к некой  заветной  цели  несколько  сотен людей  подземелья.
Как  теперь  поведут  себя  Алексей с Николаем  при встрече с отцом  Афанасием? Что
они ему скажут после  разногласий с пришельцем? Захотят ли  идти  с ним  в  поисках
дороги, ведущей  туда, куда многие  годы  летели  мысли  поколений, которым  суждено
жить и умирать  в сумерках  земных  недр  планеты.
 - Я знаю,  зачем вы  пришли, - опираясь  на  посох, твердо сказал  праведник, - когда
   нибудь  это должно  случиться.
Недоуменные  взгляды всех  троих не  смутили  белобородца. Переложив   посох  из
одной  руки в другую, продолжил:
 - И я, когда  был  молод, продумывал  способы  покинуть подземелье, но   как это сделать
   не знал. Ведь  наши  предки  бежали  от безбожников,  не  отмечая  дороги. И если бы не
   это  великое  море, которое нас остановило, даже боюсь  представить,  в какие  недра
   матушки  земли  мы  могли бы забрести в  страхе  за свою жизнь  и  жизнь  своих  детей.
Все  что  хотелось  высказать  отцу  Афанасию  после  ссоры с Семеном  вдруг оказалось
неуместным сейчас,  когда в словах  белобородца  уже сквозило  одобрение  поступкам
Николая и Алексея. Растерянность  молодых приятелей  заметил не только  Семен.
 - Вижу,некий разлад  наметился между вами и  гостем? – ласково спросил белобородец.
 - Были некоторые  разногласия, - ответил за молодых  Семен, - но, думаю, эта  маленькая
    перепалка не может  изменить  наши  планы.
 - Вы тоже  такого же  мнения?  - отец  Афанасий  внимательно  вглядывался в лица
молодых  парней, пытаясь определить  степень  недоверия, возникшая  между
поселенцами и пришельцем.
 - Наш новый  друг совершенно  правильно  выразил  наши  мысли, - склонил   голову
Алексей.  Николай  не  заставил  себя  ждать. Также  подтвердил  сплоченность  троицы.
 - Теперь  помолимся  нашему  отцу  и  сыну  его и  святому  духу, - отец  Афанасий
направился  к  каменному  алтарю, по бокам  которого  висело  несколько  икон.
Подойдя к низкой ограде, состоящей из неплохо  оттесанного известняка, троица
остановилась, белобородец  же  прошел  далее  и остановился  перед  каменным престолом,
символизирующий  гроб  Господен.  На престоле  покоилась  старинное   напрестольное
Евангелие  и несколько  предметов, которые  много лет  назад  подвергнувшие  гонениям   
святые мученики принесли  сюда из разрушенных  храмов России.
Семен  считал  себя  неверующим. Сильно не напрягался, что бы  понять, как относится
к вере. Считал  себя  приемником деда-чекиста. Про отца  старался не вспоминать, хотя
тот в свое время  был  активным  коммунистом, пока не спился и не погиб  в банальной
пьяной  драке. Семен  водку не пил, но традиционные семейные устои менять не пытался.
В свое  время  занимался  краеведением и к религии  относился с точки  зрения реальной
истории.
Сейчас же,  стоя в компании  молодых  людей, которые  молились, повторяя  слова своего
наставника, Семен  понимал  нужность  этой  стариной  православной  традиции, но
никак не отожествлял её, как он считал, с мифическими  героями  Библии.
Разглядывал скромное  убранство  алтаря.  В центре  алтаря,   в аккуратно
выбитой в скале  нише  увидел  небольшую  икону.
Углы  её  были прикрыты белым  материалом с вышитыми по ней красными
цветами с темно-зелеными  листьями.
Беря во внимание, что здесь, в подземелье, такой  материал может быть только
принесенным извне и берегли  его для  благородных  целей, Семен  пришел к выводу,
что  ухоженная  икона  очень дорога  поселенцам.
На  старинной доске  портрет  женщины в черной  накидке.
По левую  сторону от неё младенец с поднятым  перстом.
Покинув  алтарь, белобородец  направился к выходу из  храма-пещеры. Семен и парни
пошли за ним. На берегу озера Отец  Афанасий  остановился. Оперевшись  на посох.
долго  вглядывался в  сумрачную  даль  подземелья.
 - Много  лет  наблюдаю одну и ту же  картину, - проговорил старик, -  когда-то  она
   раздражала  меня, потом  смирила.     Сейчас  помогает  осмыслить  прошедшее
   и  происходящее.  Давно понял,  для чего отшельники уединялись вдали  от жилых
   мест.  Чтобы  понять  будущее, - помолчав, отец  Афанасий  добавил, - но это путь
   не для  молодых. У вас  свой  путь. И то, что вы его выбираете  согласно  велению
   сердца  и совести, похвально.
Белобородец  замолчал. Слышался  плеск  воды у берега.  Огонек в окне храма 
отсвечивался  в холодной  прозрачной  воде.
Луч  света  пробежался по окрестным  скалам, остановился над входом в храм, как
бы  приветствуя  мигающий  в отверстии слабый  огонек.  Потом  сошел  вниз
и замер, освещая четверых мужчин, которые  спасаясь  от яркого света, закрыли
руками  глаза, боясь  повредить  их, привыкших вечно созерцать полусумрак  ночи.
Один из них, который  совсем не испугался света  яркого  прожектора, а просто прикрыл
глаза, так как  не мог  видеть источника этого  луча, усмехнулся  себе  под нос.
Теперь  все  прояснится, подумал  Семен. Теперь стройная выдуманная  история, которую
так  ловко  преподнесли  Кирееву эти  парни  во  главе с отцом  Афанасием, лопнет
с прибытием  одних  из  членов этого  диггеровского   клуба. Вероятно,  не работает
здесь  мобильная  связь и сговорится  между  собой, чтобы дальше  водить за нос  Семена,
не удалось  этой  компании.
Но глянув  на  поселенцев,   Семен опять  засомневался в своем  убеждении. На лицах
парней и белобородца застыли  гримасы  недоумения.
Тут же посетила мысль, зачем  изображать  неведение, когда, можно сказать;
игра  окончена, и разоблачение  не  заставит  себя  ждать.
 - Господи! Что еще послал  ты нам в испытание?
Слышалась  молитва белобородца, остальные  молчали, застыв в ожидании развязки.
Луч  света сдвинулся в сторону, что позволило  наблюдателям  с  берега  увидеть источник
его, который  находился  на  борту  необычной полукруглой   серебристой  лодки, которая
легонько  покачивалась  на  воде.
Мелькали  руки, которые  вместо  весел  толкали  лодку к берегу, в направлении
стоящих  людей  на  берегу. Полукруглая откинутая кабина  находилась  высоко
над водой и людям  в  ней с неимоверными  усилиями  приходилось  перегибаться
через  кромки  бортов, что бы достать   руками до воды. И не только  достать, но и
опустить по глубже  ладони, чтобы оттолкнуть  ими толщу  холодной воды, не давая
лодке  остановиться  или плыть по своему  усмотрению.
 - Это к вам? – улыбка сияла на лице  Семена.
Опустив  руки, парни  испуганно  смотрели  на  приближающуюся  лодку, а также на
взвинчено веселого Степана.  Старик  держал  себя в руках, продолжая бормотать молитву.
Раздался  всплеск воды. Один из членов экипажа перевалившись  через  борт, быстро
оказался  в воде. Его попытки  помочь  двигаться  лодке  быстрее  увенчались успехом
только   после  того, как  тот   заплыл  сзади   плавсредства   и стал  толкать  его чуть ли
не обеими  руками.
Поселенцы  знали, что дно  озера у самой кромки  берега  резко  уходит на большую
глубину, и помочь  себе  ногами  пловец не мог. Поэтому  путь  лодки к берегу  был
долог и мучителен. Но все же когда  плавательное  средство  коснулось  береговых  скал,
парни  поспешили  помочь  вконец обессилевшему  пловцу.
Это был  Майкл, который  чувствовая  себя  виноватым в том, что так и не разобрался
в технических  особенностях  летательного аппарата, бросился  спасать  снаряд в надежде,
что когда-нибудь  аппарат все-таки  отблагодарит  его, позволив досконально изучить себя.
Вода стекала с него ручьем, и выглядел  англосакс  как мокрая  побитая  собака.
Зато  остальные  пассажиры  чинно  сошли  на  берег, воспользовавшись   помощью
молодых  поселенцев.
Семен  всю  эту картину  наблюдал  со  стороны, но когда  сошел  последний обитатель
таинственной  лодки,  удивленно вскрикнул.
 - Сергей! Морозов!
Все буквально напряглись и замерли, ожидая,  как развернутся  дальнейшие  события,
которые должны  объяснить эту  странную  встречу.
 - Семен? – Морозов слегка  опешил  от этой  встречи, - ты как здесь?
 - Надеюсь, ты  мне объяснишь, почему  я  именно  здесь.  И что это за  компания с тобой?
    И что за розыгрыш  вы  тут устроили, в центре которого  оказался  я?
 - Я не понимаю  тебя, Семен, - растерянность светилась на лице  Сергея, - о чем  ты?
 - Что здесь  понимать, то, - лицо  Семена  побагровело, - отвезите  меня  домой, а потом
    занимайтесь  своими    мерзкими  делами, но только без  меня.
Все были в растерянности. Никто не мог понять, о чем говорит  этот  хмурый
мужик. Николай  Николаевич уже с опаской  стал  посматривать на здоровых  крепких
ребят, минуту  назад  которым   решил  доверить  свою жизнь.
Грозно светились  очи  белобородца. Недоумение  застыло на лицах  Николая  и  Алексея.
Майкл крутил  головой, пытаясь  понять, какая кошка пробежала средь честной компании.
Сергей  взял  Семена  под  руку.
 - Нам  надо  объясниться, - и повел  его в сторону.
Семен сделал  попытку оттолкнуть руку  Сергея, но вдруг  успокоился  и  послушно
последовал  за  своим старым  другом.  Они оба отошли на приличное  расстояние  от
остальной  компании.
У остальных    вопросы  повисли  в воздухе.  Отец  Афанасий сделал  попытку разрядить
обстановку, которую  невзначай  накалил  Киреев  своими  необоснованными подозрениями.
 - Откуда  вы,  мирные  люди?
Вопрос  адресовался  непосредственно  Николаю  Николаевичу, так как  белобородец
заметил, что третий  участник   странной  троицы  не  понимает  русского  языка.
Николай  Николаевич не знал,  как объяснить  этому странному  старику, что  не
собирается  отчитываться перед  первым  встречным, но в то же время  не  отказался  бы
от  предложенной  помощи, которая помогла бы  ему  вернуться   на базу экспедиции.
Лоб  покрылся  испариной. Николай  Николаевич  потянул  из  кармана  платок. Но вслед
за  платком  из  брюк  выпал  пистолет, который грохнувшись  о  лежащий  на земле
камень, выстрелил.
Белобородец упав  на колени, повалился  на бок. Посох  выпал  из  рук мертвого  праведника.

3.

Ступив за  пределы  плиты, Роман  тут же оступился и полетел  вниз. Падение  было
медленное, что позволило, преодолевая страх  перед неотвратимым окончанием  полета,
включить  фонарь и рассмотреть детали  своего окружения.
А детали были неутешительные.  Вокруг  ровные стены. Колодец, более  похожий на
трубу,  высверленную  гигантским  сверлом в твердом  известняке, круто уходил вниз.
Однако  падал  Роман медленно.  Как в аэродинамической  трубе, поток воздуха
исходящий  со дна  колодца, сдерживал  его падение. Казалось, что Роман  просто  нырнул
в пруд и стоит  ему  развернуться и взмахнуть несколько раз  руками, как поплывет  обратно,
наверх и выплывет,  наконец,  из  этого странного  состояния  невесомости.
Сделав движение   руками,  будто выныривает из  воды, Роман действительно остановился
в своем падении на дно колодца и почувствовал знакомое  ощущение  пловца.  Казалось,
если бы не топорик за поясом и не рюкзак за плечами, наш  герой поплыл бы  вверх,
наперекор  всем  законом физики. Но  он лишь  завис на одном  месте, что позволило
хорошо разглядеть  стены колодца-трубы. Никаких выступов и углублений не обнаружил,
что подтвердило  раннюю догадку об искусственном  происхождении  сооружения.
Роман  прекратил  махать  руками и вновь поплыл  вниз.
Возмущение поступком   таинственного  Семена возрастало.  Это имя  становилось  для
Романа  синонимом   коварства  и недоброжелательства. Не мешало бы понять, чего  они
бродят, эти  Семены, в темных и сырых  закоулках  подземелья. Роман сказал  себе,  если
выживет и выберется из  этих  глухих  мест, то обязательно  вернется  по знакомому уже
пути, но не прийти  на помощь, как сделал  ранее, а выяснить, кто же эти  люди и что  они
здесь  делают. Ведь не призраки же  они, хотя последний  Семен  намекал  на  это,
сказав, что его, когда-то,  звали  именно так. Что он этим хотел  сказать? Что ныне мертв.
Брр…  Ужастик  какой-то.  Может  быть,  он спит?
Роман ущипнул  себя за руку.  В мистических  романах  рекомендуется это сделать. Хотя
придумано  это  еще  в  ранних  народных  сказках,  и не всегда  этот  метод  помогал
оценить  ситуацию, в которую  невзначай  попадал  неожиданно  человек.
Падение замедлилось до такой степени, что Роман не мог определить  продолжает  ли
он снижаться  или завис на месте.
Оперевшись  рукой о стену, определил, что все-таки продолжает снижаться, но очень
медленно. Недолго думая, развернулся  и ринулся  вниз, расталкивая  воздух, так будто
нырнул  на дно  реки.
Получилось.  Получил  непередаваемые  ощущения.  Плыл вниз, останавливался,
разворачивался, висел в невесомости, поджав  ноги. И при этом дышал свежим воздухом.
Свежим воздухом. Таким,  которым хотелось не только дышать, но и напиться  его, как
некий  прохладительный  нектар, вдыхая  который, Роман  чувствовал  прилив  сил.
Но сказочное  состояние  длилось недолго.
Проблемы  начались, когда  Роман  уже  не мог далее опускаться вниз.  Более плотный
воздух  не давал  этого сделать.  Как не пытался подныривать, помогая себе  руками,
тут же возвращался  в исходное  положение, а далее, не применяя никаких  усилий,
чувствовал, что поднимался  медленно  вверх, как  надувной праздничный  шарик в руках
школяра.
Положение, в которое  попал  спортсмен, становилось опасным, можно сказать  почти
безвыходным.
Вскоре подъем его  закончился и Роман  завис  в колодце, не имея шансов, не  опустится
на дно, ни подняться  наверх. Как не махал руками, больше подниматься  ввысь  не
получалось, но зато вниз нырял без проблем. Однако понимал, что этот аттракцион  надо
как-то  заканчивать, иначе можно закончить  жизнь в подвешенном состоянии.
Вглядываясь  вверх, заметил, что часть стены, похожая на квадрат, резко  отличается от
окружающего    отшлифованного  в камне  пространства. Почему-то  решил, что этот
квадрат и есть то окно, из которого и выпроводил  его в   колодец  хранитель гробницы.
Но как не греб  руками, имитируя выплыв из  воды, до квадрата  было не добраться.
Альпинист, скалолаз  спасовал  перед  ровной  стеной, долбила  мысль. Роман  крутил
головой, пытаясь,  что нибудь  придумать. Понимал, если  не сделает это, труп  его  еще
долго  будет  болтаться в этой  странной  невесомости.
Вытащив  из-за пояса  топорик, принялся  долбить  им выемку. Известняк  поддался и
когда Роману показалось, что вырубленная выемка  выдержит его вес, принялся за
следующую.
Пока висел в воздухе, без труда делал  ступени в стене, но когда поднимаясь по ступеням,
Роман долбил  следующую,  держась свободной рукой за выемку,  стало намного  труднее
продвигаться к злополучному  квадрату
Большую проблему  создавала  пыль, которая  плавала  в воздухе и никак не желала оседать 
вниз. Стало тяжело дышать, так как  пыль  лезла в рот и нос. Размазывая  грязь  по  потному
лицу,  недобро  вспоминал  того, кто засунул его в эту  трубу.
Медленно, но продвинулся на достаточное  расстояние, чтобы достать на вытянутой  руке
топориком  до злополучного квадрата.
Изловчившись, стукнул по нему  обухом. Послышался  характерный  звук скрытой пустоты.
Подобравшись  ближе, Роман  нанес серию четких  ударов, которые  не  принесли  желаемых
результатов. Квадрат  был непробиваемым.
От  напряжения  руки  онемели, и Роман хотел  было уже спрыгнуть в невесомость, чтобы
отдохнуть и еще раз  обдумать  создавшееся  положение.
Но этого не пришлось делать.
Квадрат  отодвинулся в сторону, что позволило  Роману  ухватиться за  край отверстия,
подтянуться и вновь оказаться в злополучной пещере с таинственными гробницами.
Рядом никого не было, хотя  спортсмен не сомневался, что открыл  ему тот самый старик,
в ведении  которого,  здесь было, наверное, немало  загадочных и странных  мест.
 - Дед, - крикнул  Роман,  и эхо несколько раз передразнило  его, а потом заглохло  где-то
   внизу в котловане  гейзера.
Никто не ответил. Освещая себе путь,  прошелся  по  берегу  пустого  водоема. Сделав
круг, дождался, когда  вода  стала  заполнять яму.  Теперь Роман  ожидал  увидеть  старика,
который по его расчетам  находился в гробнице и по прибытии воды должен покинуть её.
Но этого не случилось. Старик не появлялся.
Кричать  Роман больше  не стал, решив, что дед  не хочет  его больше  видеть. Да и Роман
не особенно был бы рад вновь  встретить  старика, который  больше  похож на призрака,
чем на человека.  Наверное, это было так.   Какой же разумный человек  будет  бродить
в потемках по склепу,  будь тот и родовой. И эти его слова о племяннике, который возрастом
не уступал дядьке. А на вопрос, как зовут, ответил «звали». Будто давно уже  умер.
А когда Роман пошутил, сказав, не материален ли ты, дед, был недалек от истины.
Роман вновь  подошел к отверстию и тщательно  осмотрел  его. Никаких механизмов
не заметил. Даже  невидно было, куда задвинулась  плита.
Впрочем, что ему это даст, если он даже  разгадает загадку входа в колодец, который так
и останется  тайной, поскольку дна все равно не достигнуть.
 - Семен, - крикнул еще раз, уже не особо надеясь  на ответ.
Даже  эхо  прозвучало  отчужденно, не так озорно как в первый  раз.
Дед, вероятно, предоставил  Роману  решать  свою  судьбу  самому.  Но как?   Выйти
в старый  туннель, означает  встречу с лохмачами, очередная  стычка с которыми  может
оказаться  неудачной  или  даже  последней  для  Романа.
Странный  колодец  вымотал  силы.
Роман задумался.  Ему на глаза  попался здоровенный  камень.   А может…
Схватив обеими  руками    этот  округлый  камень,  прыгнул  в колодец и тут же  полетел
с  бешеной   скоростью  на дно  этой искусственной  пропасти.  В ушах  заложило.
Скорость  нарастала.  Этот полет  совсем не был  похож на предыдущий, когда  движение
вниз  замедлялось с каждым  десятком  метром. Быть может аэродинамическая  труба
не работает,  и невесомости  больше  нет.
В таком случае  надо  освобождаться  от  камня,  иначе вляпаешься в дно  колодца
груженный и на большой  скорости. После иные  проблемы будут не столь  существенны.
Выпустив из рук  камень, далее наблюдал, как камень  исчез  в  глубине  колодца.  Сам
же  Роман завис на месте, перевернулся  вокруг  себя, а потом  поплыл  вверх.
Чертовы  законы  физики. Они здесь не работают.  Этот  странный, подземный   мир
подчиняется  только  призракам.
Взмахнув руками, поплыл  вверх.  Без  старика  ему  не разрубить  загадочный  круг,
по которому  он  здесь  безуспешно  может  бродить долгое время, подумал спортсмен.
По проторенному  пути  Роман  успешно  вернулся  в  заколдованную  пещеру.
Деда  не было. Где же он, этот чертов  старик?
Где же он может  прятаться?  Или  его  владения не ограничиваются  только этой пещерой.
В таком  случае  надо самостоятельно  выбираться  отсюда, дед может и не вернуться сюда.
Освещая  неровные стены  пещеры, долго  искал место  своего  проникновения в пещеру.
То отверстие, которое закладывал  камнями  по  просьбе коварного  старичка. Но поиски
ничего не дали.  Не считая  пустые  кельи-клетушки, которые занимали  добрую половину
пещерного пространства, остальная часть  стены имела первозданный  вид и нигде  здесь
не прослеживался след деятельности человека.
 - Попал, - пробормотал  Роман. Но это не означает, что пропал, подбодрил себя наш герой.
Достав скудный перекус из рюкзака, присел  на камень. Дожевывая бутерброд,  услышал
громкий  хлопок и холодные  брызги  коснулись  его разгоряченного  лица.
Процесс  начался. Вероятно,  по цикличности  работы подземного гейзера  можно сверять
часы, но это открытие  навело на мысль, что и он присоединяется  к какому-то странному
кругообороту, из которого  нет  выхода.
Роману  казалось, что разгадка этой загадочной  пещеры  витает  где-то  здесь в воздухе
вместе с тенью старика-призрака и человеческое  рациональное  мышление  не в силах
понять  природу  этого места.  Ведь не принял же мозг  нашего героя тот факт, что камень,
намного меньше  его веса без проблем исчез на дне  колодца, он же со своим  грузным
телосложением  остался болтаться  посередине этой трубы  как  мыльный  пузырь, готовый
лопнуть от  раздражения и неудачи.
Стоит ли  перекреститься, чтобы  снять  чары, навеянные  стариком-призраком.
Но как это сделать, ведь он не верит  во все то, что как факт, творится у него  перед глазами.
Чем глубже  человек  опускается  вглубь  земли, чем чаще обращается  мыслями к тому, кто
на небесах.   Но как уверовать в того, кто по жизни  всегда был не на первых  местах.
Роман  направился вслед  убегающей в недра  земли воды.  Два каменных прямоугольника
ничем не отличались  друг от друга. В одном  склеп. Гробницы священников, которые
в свое  время не только  прятались здесь от безпредельщиков - большевиков, но продолжали
служить  богу  в  выбитых  в скале  кельях.
Приемников, как и последователей, здесь у них не нашлось, поэтому  все  они  вымерли,
предоставив  чудаковатому  старику  право  охранять  их  покой.
Под  другим саркофагом  зияла громадная  дыра, откуда  слышался  гул и бульканье воды.
Для чего  нужно было  строить  каменное  убежище  над природным  феноменом?
Непонятно.
Разве что  занять  работой  священнослужителей, которые,  наверное, первое время
истосковались   по обычной  хозяйственной  работе по дому.
Ну не культ  же  гейзера  был  создан здесь  однажды.  В христианстве  это не получится.
Рьяно  бьются они за чистоту  своей  религии. Старинные  русские  языческие  праздники
исчезая, переросли  в православные, иначе не жить им было больше.
Роман  спустился в пустой  котлован  и заглянул в каменный  прямоугольник, под  которым
бился  в скалистых   объятиях  зачинающий источник, готовый сию минуту вырваться
наружу. Отверстие, из которого  выливался наружу  поток  воды,  было довольно  широким
для того, чтобы можно было пролезть  туда.  Но сомнения  возникли сразу.  Края  этой
горловины  состояли  из  острых и скользких  камней. К тому же,  камни  были  покрыты
отвратительной  на вид  слизью. Только  призрак в лице  чудаковатого старика  мог без
последствий для  себя  проникнуть в это  логово  подземного  монстра.
Что ж оставался каменный саркофаг, под которым  лежали  усопшие.   Этих  старик
причислил  к своим  бывшим  родственникам, обозначив захоронения родовым склепом.
Что послужило причиной столь ревностной  охраной  захоронений  давно почивших
людей, Роман, наверное,  никогда  не узнает. Его больше  интересовал  сам  старик, который
канул как воду из  закрытой со всех сторон  пещеры.
Роман вновь отправился в склеп, надеясь, что все-таки встретит  там старика. Но  кроме
небольших  каменных  саркофагов, которые он уже  имел возможность ранее зреть,
в склепе  стояла  гробовая  тишина, какой и положено быть в таких  местах.
По-прежнему с иконы  в свете  фонаря  поблескивали  глаза святого. На этот раз ничего
грозного в этом взгляде не было, разве что укоризна.  Но почему?
Святой должен  понимать, почему  Роман  бродит  по пещере. Не ради  любопытства,
а в поиске выхода. Всматриваясь в черный лик,  Роман  ждал  подсказки, не отдавая  себе
отчета в том, что уже  перешел  черту,  где реальность граничит с суеверием и мистикой.
Нечаянно  прикоснувшись к гробнице,  резко  отдернул  руку и попытался отряхнуть пыль
с рук. Но пыли  не было.  Осветив фонарем склеп, заметил, что на одной  из гробниц
плита   тщательно  прибрана,  в то время как на других плитах столетняя пыль, толщиной
в два пальца, лежит  не тронутая.
Роман хорошо помнил, что в прошлый раз, когда он посетил  этот склеп,  видел   что
абсолютно   все  гробницы  были в запустении и порыты густой пылью.
Так, что же  это  подсказка  иконы, с которой уже  безразлично смотрел   на него  черный
лик  святого?  Или  след загадочного  старика.
Старик  никогда  ранее не прикасался к плитам гробниц, а это вдруг прибрался. К чему
бы это?  И почему стер пыль  только с одной  плиты?
Роман  внимательно  осмотрел  плиту и обнаружил, что её  совсем  недавно  двигали.
Представив себе, что может быть  под плитой,   Роман  передернулся.   Его совсем  не
интересовал  скелет, находящийся в гробнице,  но он пытался приблизиться к разгадке
пещеры, а гробница  была  частью  этой  тайны.
Плита  оказалась  тяжелой  даже для  такого физически сильного  человека  как  Роман,
однако  наш  герой, поднатужившись, сдвинул её в сторону.
Каменные  ступеньки  уходили  вглубь  гробницы. Перегнувшись  через  кромку этого
сооружения, Роман  с интересом  рассматривал  свое  открытие.
 - Чего же  ты  стоишь?  Врата адовы разверзлись пред тобой.
Роман резко повернулся, едва не столкнувшись со стариком, который  также пытался
заглянуть в открывшуюся гробницу.
 - Почему врата  адовы? – удивленно  спросил наш герой.
 - Куда же мог уйти человек, почивший в этом склепе.
 - Уж не вы ли  этого человека  хоронили здесь сто лет назад? – усмехнулся Роман.
 - Ваш верный слуга, - тряхнув бородкой, старик  склонил  голову.
 - Как же вы его здесь  хоронили?  Тут лестница.
 - Молодой  человек, - учтиво  сказал старик, - это в рай  дорога устелена  лепестками
   роз, в ад  она  сделана из грубого  камня.
 - В виде  лестницы, - докончил  Роман.
В знак согласия, старик  вновь  склонил  седую  голову.
Роман внимательно  посмотрел на странного старика.  Если  тот  действительно
долгожитель, то не мудрено, что смотритель  подземного склепа  за долгие  годы
действительно  тронулся  умом. Судя по выходкам старика, в этом  Роман уже  перестал
сомневаться, это  должно было случиться когда нибудь.
 - Мне надо  покинуть  эту  пещеру, - сказал  Роман старику, в то время как тот перегнувшись 
через  кромку  каменной  гробницы, всматривался в глубь сооружения, туда, где  в темноте
исчезали, уходящие вниз,   ступени  каменной  лестницы.
 - Выведите меня  отсюда, - крикнул на ухо старику  рассерженный   спортсмен.
 - Куда ж я тебя, молодой  человек, выведу? – улыбка старика раздражала Романа, - дорогу
   наверх  давно уже  забыл.
 - Ты врешь, старик! Где ты был, пока я болтался в колодце, куда  ваша милость  послала
    меня  умирать?
 - А разве  там не выход наружу?
 - Я поинтересовался у тебя, дед  Семен, где ты был все это время?
 - Мало ли закоулков  в этих  местах.
 - Фонарь, где ты заряжаешь? -  Роман  снова сделал попытку  вывести  старика  на чистую
воду. Спортсмен до сих пор не мог понять умалишенный старик  или  этот  подземный страж
ведет свою  игру, не совсем  понятную для  гостя  мрачной  пещеры с её склепами.
Кстати, не мешало бы  проверить  другие  гробницы. Может  тогда  Роман  поймет  кого
же  охраняет этот  старикашка.
 - С Божьей помощью.
 - Не понял.
 - Заряжаю  фонарь с Божьей  помощью.
 - Что ты  мелишь, старик.
 - Твое дело, верить  или не верить.
 - А какое же  твое  дело, дед Семен?
 - Спокойствие охранять в этом  божьем месте.
Спрашивать  чудаковатого   деда,  кто же  стер пыль с плиты  гробницы, не имело  смысла.
Если делал  это он сам, то для чего? Почему же не стер  столетнюю пыль с других  могил?
Ведь он никогда не прикасался  к гробницам.   Не видел  Роман в прошлый  свой  визит
даже  каких-либо следов на плитах, покрытых толстым слоем вековой пыли.
А если  верить  словам  этого  странного  старика, находится он здесь безвылазно. В таком
случае,  не задеть  ненароком пыль на плитах   за все это время,  никак  не получится.
Головоломка,  вдруг  усмехнулся  Роман.  Вот стоит  человек и невозможно у него что-либо
узнать.  Остается  гадать, что он здесь делает  и кто он такой  вообще.
Человек ли  этот дед?  Кажется, он своим  видом и действием хочет показать  или  доказать
обратное. Пока, что у него  это  плохо получается.
Роман  задумался. Медленно  проворачивал  в  голове  идею, которую  хотел  претворить
в  действие. И все более уверовался,  что  идея  не плоха и  есть  смысл осуществить её.
Пока старик  разглядывал  содержимое  открытого  саркофага,  Роман  подошел
к другому,   и  попытался  сдвинуть и на нем  каменную крышку. На этот  раз плита
не  поддалась,  однако это обстоятельство   не сильно  огорчило  Романа. Ему  достаточно
было проследить  реакцию  старика  на свои действия.
Реакции не было. Либо  старик знал, что  Роман не сдвинет  плиту,  либо под ней   ничего
существенного не было, о чем можно было  беспокоиться.
 - Так куда,  ты сказал,  идет  эта  лестница?  - спросил  Роман, вплотную  подойдя к старику,
тот  по-прежнему стоял,  прислонившись к открытой  гробнице.
 - Бог знает  куда, - устало заявил  старик, - может в ад, а может  еще куда.
 - А мы  сейчас с тобой  это узнаем.
Подхватив под  мышку старика, Роман   перевалился через край  саркофага и через  минуту
уже  сбегал вниз по лестнице, таща за собой  упирающегося  деда.
 - Мне нельзя  туда, - мелкая  дрожь  била  старика.
 - Ты меня  вынудил  это сделать, дорогой  мой  Степан, -   по  другому  у  нас, к сожалению
    никак  не получается. Теперь  помолчи, ты меня сильно  расстроил.  Будем  вместе искать
    выход  из  этого  подземелья. Вдвоем, ведь, сподручнее.


4.

Все случилось  очень  быстро. Услышав  выстрел,   Сергей  резко  оглянулся.
Увидал  уже  лежащее  на голой  земле  старческое  тело  отца  Афанасия.
От растерянности  поселенцев  не осталось и следа. Сбив  с  ног  Майкла, Алексей
с Николаем  скрутили руки  Николаю Николаевичу  и положили  его на пол. Алексей
придавил лежащего русского иностранца  коленом, кивнув  Николаю в сторону Морозова.
Проявив защитную  инициативу, дальше  молодые  поселенцы  уже не знали, что делать,
так как потеря духовного наставника, наверное,  была  для них шоком.
Теперь надо было продумывать  дальнейшие действия  самим, и встал  вопрос, считать
ли  третьего пассажира странной  лодки  врагом или другом их друга.
Семена  они уже считали  своим и небольшой конфликт, устроенный Киреевым,  посчитали   
проявлением   его  несносного   характера и  давно  уже  простили  ему  неуместную
выходку. Третий пассажир, прибывший с моря,  оказался знаком  Семену, и этот факт 
поставил   поселенцев  в тупик.
Без  особого труда  Семен  догадался, что  дальнейшее решение за ним.  Подняв правую   
руку  медленно  пошел  навстречу  поселенцам.
 - Прошу всех  успокоится, - крикнул  Семен.  Он не видел,  из-за чего  случился  конфликт,
но почувствовал, что положение создалось серьезное. Медленно приходило   осознание
в своей  неправоте, когда  ранее  решил, что стал  участником  глупого  розыгрыша.
Не понадобились  даже  убеждения  Сергея, которого он когда-то  больше всех  почитал
из друзей, но со временем  тот  стал  неприятен.
 - Они убили  праведника, -  Алексей  продолжал  заламывать руки  лежащему  Николаю
Николаевичу, -  они пришли, чтобы уничтожить наше поселение. Праведник  предупреждал
   нас в своих проповедях, что  это когда-нибудь произойдет.
 - Он говорил  также , что люди  коварны, - продолжил  Николай, - и что рано или поздно 
   они доберутся  и до нашего  подземного  селения.
 - Но послушайте, - Николай Николаевич  превозмогая боль, пытался оправдаться, -
   я никого не хотел убивать.   Вы видели, револьвер выпал  из моего  кармана  и лишь
   потом  выстрелил.  Не ломайте мне руки.   Мне больно.
 - Действительно,  - вставил слово  Сергей, -  не мешало бы разобраться, что же  все таки
   случилось…
 - Тебе бы лучше помолчать, - резко  оборвал  его  Семен, -  что  это за   люди?   Твои
    друзья?  Где  Михаил?
 - Я не могу молчать  и  одновременно отвечать на твои  вопросы? – развел  руками Сергей.
Этот  жест  насторожил  поселенцев. У поселенцев  случилась  беда,  и они  не понимали
как можно  разговаривать о чем-то второстепенном.   Отец  Афанасий  лежал на спине,
в его глазах  застыло недоумение. Ведь предрекал, что придут  неприятности от наземных
жителей, но не думал,  наверное, что первой жертвой их  коварства  будет именно   он.
Оставив  Сергея,  Семен  подошел к  Николаю и попытался  успокоить  его, обняв крепкой
рукой  за  плечи.
 - Что теперь  нам делать?  - в голосе Николая слышалась растерянность.
Семен не успел дать совет, как  вновь  раздался выстрел. Алексей уткнулся  лицом в затылок
Николая  Николаевича. Майкл, оправившись от удара, стоял на коленях, направив пистолет
в сторону Степана с Николаем.  Степан, толкнув  Николая наземь, сам покатился в сторону
брошенного  Николаем Николаевичем  револьвера. Уже схватив оружие, почувствовал
сильное  жжение в правом  плече. Майкл был отличный  стрелок. Этим выстрелом
англосакс пытался не убить, а обезвредить противника.  Семен также был не лыком шит.
Где он  научился владеть  оружием, история умалчивает. Взяв  револьвер в левую руку,
послал  пулю  прямо в лоб  Майклу.  Вряд ли англосакс успел понять, что дело  имеет
с обыкновенным  левшой, в России их пруд пруди. 
Откинувшись на спину,   Семен  долго  лежал с закрытыми глазами, пока к нему  не
подбежал  Сергей.
 - Что  будет с нами теперь, - спросил  Киреев, открыв глаза, но вопрос  адресовался   
не только  бывшему  товарищу.  Семен  был в трансе, загладить конфликт  если и
удастся,  отношение к нему у поселенцев, естественно, изменится, поскольку  один
из  пришельцев   был  его  знакомым.
Настроение  у  Сергея  было   прескверно.  Попав в такую  переделку, он чувствовал  себя
виновным, хотя бы из-за того, что приплыл к этому  берегу  с  иностранцами.
А это уже  серьезно.
В то же  время знал,  что его вины  здесь нет никакой, но как доказать  это  своему
бывшему  другу и его товарищам?
Сергей  заметил, что  парень, которого  подстрелил  Майкл,  остался  жив и сейчас  ему 
оказывал  помощь  второй  незнакомец. Видел это и Семен, который  отнесся ко всему
этому  с  полным  безразличием.
Вскоре жители  подземного  поселения высыпали на берег озера, чтобы встретить
не радующую глаз, процессию.
Семен с Сергеем на выделанной шкуре несли отца  Афанасия. Следом шел, прихрамывая
Алексей. Поддерживал  его Николай.  Замыкал шествие Николай  Николаевич, у  которого
руки  были  связаны сзади кожаным  ремнем.
Из толпы  отделился человек и пошел навстречу  прибывшим. Это был староста  Матвей.
 - Господи! Что же это такое? – причитал  он, - что же это  такое?
Народ  молчаливо  наблюдал, как хлопотал  старик  Матвей, снуя  между  подошедшими
людьми  и  покойником, которого  Семен и Сергей  положили на  землю.
Удивительно, но не послышалось не плача, не рыдания, как того  предполагал  Семен.
Более того, спустя  некоторое время  толпа  стала редеть, что совсем сбило с толку не только
Семена, но и  Сергея с Николаем  Николаевичем.
Однако  Алексей с Николаем были совсем не удивлены таким  приемом. Подошедшим
к ним  нескольким  поселенцем, они указали  на  Семена, которому  требовалась  помощь,
так  как рана продолжала  кровоточить.
Те пригласили Семена в один из домиков, которые  не в какое сравнение  не шли с тем
грубым  строением, в котором  Кирееву пришлось  ночевать.   Сергей  увязался за ним.
Стены в домике были выбелены. Белый цвет в сочетании с горящими по углам  лампадками
создавали  непередаваемый   уют. Пол,  устеленный  шкурами, так же  придавал  приятное
тепло этому скромному  помещению. Даже  лежанка, в виде  гамака, была  сделана  также
из  шкур  неизвестных  животных.
Две девушки  занялись  раной  Семена.   Сергею  оставалось  наблюдать, как хорошенькие
ручки  ловко  управлялись, вероятно, с  привычной   работой.
Пуля прошла на вылет, не задев  кости.   Но крови  Семен  потерял  достаточно.
 - Почему  нас не убили? – спросил  Семен, опасливо  посматривая на  серый  порошок,
которым  ему  обрабатывали  рану.
 - За что это? - спросила одна из  девиц по имени  Ольга.
 - Мы  принесли вам в ваше общество неприятность.
Улыбки  появились  на лицах девушек.  Подруга  Ольги, голубоглазая  Вера, ласково
посмотрев  на  Сергея, спросила:
 - Вы тоже так считаете?
 - Что? – не понял  Морозов.
 - Что вас следует  убить.
И подруги, залившись  смехом, пошли к выходу, оставив  ребят в полном недоумении.
У порога, приостановившись, Ольга  посоветовала  Семену   не вставать с постели, пока
рана  окончательно  заживет.
Остались переночевать здесь же.  К ним подселился и Николай  Николаевич. Различия
дня и ночи здесь никакого  не было, но  скулы  стало водить  от зевоты, а это  означало,
что   пора сомкнуть  немного очи.
Расположившись на  полу, Сергей  тут же  провалился в небытие.
Проснулся  от сильного  кашля.  Николай  Николаевич сидел, уткнувшись  лбом в колени.
Он задыхался. Лицо  его  покраснело и покрылось испариной  и сеткой вздувшихся вен.
 - Что с вами? – спросил  Морозов, в голосе  послышались  нотки  раздражения.
 - Астма.
 - Что же  вы?  Больной, а собрались в экспедицию?
 - Выронил  лекарства там,  на берегу.
 - Как  это, выронили?
 - Думал, пристрелят  меня.  Не до этого  было.
 - Как же теперь?
 - Не знаю, - удушье отступило,  и Николай Николаевич  повалился на бок, обессиленный.
Семен спал,  развалившись  в  гамаке и  сладко  посапывал.  Крепкий  мужик, подумал
Сергей, удивляясь  тому, что  время  совсем не изменило  его  бывшего  друга. О таких
говорят: «хоть кол на голове  чеши».   Сон окончательно  покинул  Морозова.
Откинув  полог, вышел наружу.  К вечному  полусумраку, наверное, можно и привыкнуть.
Но вот почему  здесь  постоянные сумерки. Неизменные. Если где-то там наверху
солнечные  лучи  все-таки  пробиваются сквозь  толщи  недр и отсвет  их  доходят  до
этих  глубин, должны  тогда и здесь  быть заметны  смены  дня и ночи.  Но их  нет.
Откуда же  этот  полумрак,  в чем   его  причина  или  тайна.  Наверное,  это тайна
так и останется  тайной.  Некому  раскрыть  её.   Выбраться бы отсюда.
Сергей  осмотрелся.
Домики  вокруг и свет из  дверей.   Трепещущие  огоньки примитивных  светильников
за колыхающими пологами.
И запах. Очаровательный  запах. То ли  цветущей  черемухи, толи  жасмина. Откуда?
И нежный  женский  говор, звонкий  смех  превращает  этот  полусумрак  в  сказочный
вечер, наполненный  таинством,  пик  которого   обязательно   должен  случиться.
От волнения сердце  начинает грубо  биться внутри, а потом замирает  в  предвкушении
чего-то праздничного, единственного в жизни, которое никогда  более не повториться.
Легкий ветерок  пощекотал  щетину  Сергея, а потом будто прядь чьих-то волос рассыпалась
по его  лицу, шее.  Перед ним дрожащее изображение  голубоглазого женского личика.
 - Вера, - пересохшими  губами  вымолвил  Морозов.
Улыбающее   личико  исчезло.  И тут же  почувствовал  прикосновение  нежных  рук
к своим  рукам.  О Боже!   Земля стала уходить из-под ног. Что это?  Материализовались
мечты.   Или блаженство привело разум  к  непониманию  происходящего.
Проступили  черты   рук девушки, сама  же она   находилась  за  спиной  Сергея и крепко
держала  его за локти.  Так что  ощущение  полета  было  захватывающее, пока очертания
озера исчезли  из  виду, и вокруг расплылась  чернильная  мгла.
 - Вера, - опять попытался  вызвать на разговор  девушку, дыхание  которой чувствовал
своим  затылком. Ему  было страшно и любое  слово  от  этого  существа, которое  несло
Сергея  в недрах  земли, было  бы  бальзамом   для слегка   расшатанного  рассудка.
Девушка поняв его  состояние, тут же откликнулась.
 - Как зовут   тебя?
 - Сергей.
 - Сережа, значит.
 - Можно и так.
 - Нравится  полет?
 - Как сказать, - замялся  Сергей.
 - Значит, не нравится, Сережа? - она  заглянула  ему в лицо. Голубые  глаза  смеялись
и в тоже  время  ласково  смотрели на Сергея.  Страх  проходил, появилось  воодушевление.
Захотелось  петь, но подавив в себе   это странное  желание, ответил на вопрос.
 - Было бы, на что посмотреть.
 - Будет, - кивнула  она милой  головкой и исчезла за спиной парня, - вот прилетим на место.
Опять чернота  вокруг, но уже  страха  нет. Как  можно показывать страх  перед  девушкой,
прелесть  и красота  которой    совсем  уже помутили   рассудок  Сергея.
Он попытался  высвободить  одну  руку и развернуться  лицом к ней. Но  она засмеялась
и отпустила  его  совсем.  Кубарем  полетел  вниз.  Сердце  сжалось  от предчувствия
неминуемой  гибели. Ощущение  очень  неприятное, когда летишь  вниз в кромешной
темноте.  Удар  о землю ожидаешь  ежесекундно,  а этот миг  отодвигается  также
ежесекундно  и это  ожидание  очень  страшно.
Опять нежные   руки прикоснулись к нему. Прижав  Сергея к себе, девушка  перевернулась
так, что Морозов оказался  летящим на спине, поддерживаемый снизу крепкими  руками.
 - Теперь не страшно? - спросила  она.
 - Ты знаешь, что мне страшно?
 - Всем парням  страшно, когда девушка первый раз берет его в полет.
 - А разве ваши мужчины не умеют летать  как вы?
 - Нет, конечно.
Становилось  светлее. Казалось,  Вера  несет  Сергея к солнцу. А может, так оно и было.
Вокруг кристаллизировались  солнечные  лучи,  и можно было потрогать  их  руками.
Переливаясь в ладонях, они  искрились и рассыпались, оставляя  длинный, дивный  след.
Небо, если можно было назвать его так, полностью  залилось ярким  светом. Всполохи
радужного  сияния  пронизывали пространство  так, что больно  было глазам  и  Сергей
предпочел  закрыть  их. Но и с закрытыми глазами чувствовал прикосновение  этих
загадочных  разноцветных  бликов.
 - Не  спи, Сережа.
Опять  девушка развернула  его так, чтобы видел все, что  происходило  под ними.
А видеть  было что.  Проплывали  над  восхитительными  рощами, полными  диковинных
деревьев  и  кустарников. Лужайки и поляны  между  деревьями  пестрели яркими красками
невиданных  ранее  Сергеем цветов.  Некоторые из них  были  громадных  размеров,
намного  превышающие  рост  человека.
Между  цветами  порхали  диковинные птахи и,  упившись сладким  нектаром, весело
щебетали вслед   красивой   небесной  парочки.
Цветы шевелились  и  поворачивались в сторону девушки и парня, которые  пролетали
над  ними. Сергей  растерянно  созерцал  открывшиеся чудеса подземного мира.
В   раскрывшийся бутон  громадного  цветка   и  приземлились Вера с Сергеем, крепко
держа  друг друга  за руки. Упругие  лепестки  тут же  стали смыкаться  над  их  головами.
Но это совсем  не волновало   девушку. Она  счастливо  смеялась, взяв  ладони  Сергея
в свои  ладони.
 - Почему  ты все время  смеешься, Вера?
 - Я счастлива.
 - Отчего же?
 - Я полюбила.
 - Кого?
 - Тебя, дурачок.
Лепестки  сомкнулись, но сквозь  ее  голубую  толщу  проникал  внутрь призрачный
дрожащий   свет. Цветок  поплыл  вверх, оторвавшись от земли,  и,  покачиваясь вскоре
застыл на месте. Но это совсем не беспокоило  Морозова, который  чувствовал  себя
на  вершине  блаженства и готов  был  окунуться  в эти  прелестные  голубые  глаза.
 А глаза  смотрели на него, не мигая, и он тонул в них и уж  совсем  не желал, чтобы  его
спасли от  этих колдовских  чар.
Лепестки  стали  разворачиваться,   а потом  цветок  выстрелил  семенами,  вместе
с которыми, как  птицы, напившись  забродившего  нектара, выпорхнули  наружу
и наши  молодые, крепко  держа  друг друга за  руки. 
 - Вечно будешь любить  меня? - спросила  она, кружась  вокруг  него так, что у Сергея
помутнение  случилось в голове, и он  радовался этому  помутнению  и говорил ей:
 - Я люблю  тебя.
Медленно они  опустились  на  опушку леса, колосящуюся большим  разнообразием
цветов. Вера  побежала  по этому, чудесному  ковру,  а потом упала  среди  этих
благоухающих  растений и протянув  руки, позвала  его к себе. А когда  Сергей  хотел
последовать  ее примеру, то вскочила и побежала, раздвигая  руками  колосья травы
и  громко  смеясь.
Сергей  бежал за ней, но девичий  смех все дальше и дальше  отдалялся  от него.
Какое то  мгновение  и он  оказался один  в этом диком лесу с причудливыми  экзотическими
растениями, цветы  которых, повернувшись в его сторону, внимательно  наблюдали
за  его  действиями.
 - Вера,- крикнул  он, но здесь даже эхо не было, и ответить ему было некому.
Пройдя большое  расстояние, выбрался на возвышенность, скорее  оголенный  холм,
в то время   как повсюду   буйствовала  растительность, переливаясь всеми  возможными
красками.
 - Вера, - Сергей терялся в догадках, почему же  женщина, которая призналась  ему
в любви, оставила  его одиноко   бродить в этих  подземных  джунглях.
Куда  идти, Морозов не знал.  Появилось  подозрение,  что  эти  своеобразные   шутки
обитательниц  подземного  мира, как и навязчивые   признания  в  любви, обычная  здесь 
практика, а подопытными  здесь становились  все  мужчины  поселения.
Наверное,  здесь  правят  бал  ведьмы. Недаром  жители  поселения  холодно отнеслись
к смерти  своего праведника. Он им  мешал  жить  так, как хочется.
Сергей  опешил, придя к мысли, что  Вера-ведьма.  Разве  может  такая очаровательная
девушка   заниматься   гнусными  делами.   Но почему, гнусными?
Что он знает вообще о ведьмах?  Сказки, рассказанные в детстве,  страшные  истории,
писанные  под  диктовку церкви.
Забравшись  на  большой  валун, осмотрелся.  Местность  поражала  своей  красотой.
Это же  рай, подумал  Сергей и услышал гул, который  быстро  приближался  к  нему
откуда-то сверху. Подняв голову, ужаснулся. Затмив  яркий  свет, огромная темная
масса неслась к земле  со  страшным  шумом  и грохотом.
Морозов  бросился  бежать с холма, но не успел  добежать  до  ближайшего  деревца,
как  нисходящий  столб  воды с такой  силой  прижал  его  к земле, что на некоторое
время  перехватило  дыхание. Ползком  добрался  до  ближних кустов и  был  рад  своей
расторопности, которая  вовремя  позволила  убраться  с голого  холма, куда  пришелся
основной  удар пролившегося  сверху   водопада.
Вода  лила  как из  ведра и под этим  потоком  Сергею  пришлось  пробираться  вперед
растопырив   руки, опасаясь наткнуться на какую-нибудь  ветку, которая  еще  больше
усугубило бы  его  незавидное, можно сказать бедственное, положение.
Раздвигая  бурлящий и шипящий поток  воды  перед  Сергеем выплыло зеленая  морда
животного с  небольшим  рогом  посреди широкого  лба.
Миг  животное  и  человек  смотрели  друг на друга.  Потоки  воды  сбили с ног  Сергея
и он очутился  под  брюхом  зверя.
В голове  мелькнула  мысль, что  вот то  животное, из шкур,  которых делают  себе
одеяние  поселенцы  и  убранства  в своих  жилищах.
Больше  никаких мыслей  уже не было, так как  животное, нагнув  голову,  поддело
своим рогом Морозова и приподняло его над  головой.
А дождь  лил  как из  ведра.



                Глава  десятая.

1.

 - Мне  туда никак нельзя, - упирался  старик  и Роману  пришлось  волоком  тащить его
вниз  по лестнице. Это  не  доставляло   особого труда   спортсмену, так  как  стричок
был  тщедушен  и, вероятно,   был  действительно сделан не из  плоти.
Лестница  уходила  вниз в черное  дно гробницы.  Свет  фонаря  у  Романа стал  тускнеть.
Поэтому он  выключил  его, пользуясь  фонарем деда  Степана.
Ступени  лестницы  были  сделаны из грубого не оттесанного  камня, приходилось быть
осторожным, чтобы  не спотыкнуться и не полететь  кубарем  вниз. В таком  случае старик
воспользовался бы этой  неприятностью  и исчез.  Зная, что старика потом уже  не найдет,
Роман  решил не  рисковать и крепко держал стража  гробниц  за руку.
- Ты скажешь  мне, чего это ты  тут  так  преданно  охранял, - скорее не спросил  Роман,
а  констатировал  будущий  факт, который  скоро   должен  случиться.
Но старик  Степан  придерживался  совсем  другого мнения. Он держался  так, будто
его ведут  на Голгофу,  и всем своим видом показывал, что примет  мученскую смерть,
хотя, наверное, прекрасно  понимал, что  погибели ему  не желают.
Он продолжал  твердить, что  нельзя ему  покидать  пещеру, слова же   Романа  пропускал мимо ушей. В конце концов, Роман  пообещал  отпустить  старика, как только  появится
шанс  выбраться  из  гробницы, а заодно  и из  пещеры.
Это обещание возымело  действие, старик  перестал  сопротивляться, что  значительно
облегчило их  путешествие  по темному  туннелю, который  начался  сразу, как только
закончилась  лестница.
Фонарь  старика светил  значительно лучше. Роман был  в удивлении, он  же покупал 
один из самых  востребованных фонарей, да и батарейки были известных  фирм. А вот
теперь теряется в догадках, пытаясь  объяснить  этот  факт.
Старик сказал, что заряжает  фонарь с божьей помощью. Ну что ж.  Недолго  осталось
времени, чтобы  проверить его чудаковатое утверждение. 
 - Скоро  начнет  пребывать  вода, - спокойно  сказал  Роман, -  ищи, старик выход.
Дед  промолчал, но тревоги  не высказал.  Роман  сделал  вывод, что  выход  на верх
есть и старик  знает о нем. Но вскоре засомневался в том адекватен ли его  случайный
попутчик, так  как  уткнулись  в  железную  решетку.   В решетке  не было дверей, а прутья
были такой  толщины, что не могло быть и речи, чтобы как-то разломать  эту преграду.
Но Роман все-таки  попытался  расшатать её.  Это ему не удалось.
 - Так, что же? Здесь нет выхода?
 - Чего не знаю, того не знаю, -  пожал  плечами  дед, - я же говорил, что нельзя мне сюда.
 - Почему же ты так спокоен, если видишь сейчас, что погибнем.
 - Это ты  погибнешь, - тихо сказал  старик, - я же вернусь назад  охранять гробницы.
 - Как это? – Роман все ни как не мог определить, насколько был разумен дед  Степан.
 - Я же призрак.
 - Думаю, если буду  крепко  держать тебя, вряд ли ты исчезнешь без моего ведома.
Опять  старик пожал  плечами, но промолчал на этот раз. Достав  мобильник, Роман
посмотрел на часы.  Пора бы уже появиться воде, ведь  гробница  осталось  открытой.
Покрутившись  у  железной  решетки, спортсмен  не придумал  ничего  лучшего, как
прислонится  к  прутьям.  Прижал к себе и деда.  Тот не сопротивлялся.   Или смирился
с тем, что не выкрутиться ему из  крепких  объятий  парня  или  был  уверен в своем
будущем.
Песок  пропитался  водой, а потом  она  быстро стала  заполнять  туннельное  пространство.
Роман  видел  серьезность  положения, но вернуться в  пещеру  они  уже  не успевали.
Оставалась надежда, что там  под потолком  туннеля останется  пузырь  воздушного
пространства, где  они  дождутся  спада  воды и покинут  потом эту  ловушку.
Держась за  прутья  решетки,  Роман  со  стариком  медленно  поднимались  под  каменный
потолок, куда  их гнала  вода.  Спортсмен  продолжал крепко  держать  одной  рукой
строптивого  деда,  другой перебирал прутья  решетки  по мере  подъема воды.
В то же время  пытался  визуально найти  в неровном  потолке  пещеры, в её  складках
какую-нибудь  щель  или пустоту, которая  давала  бы  шанс спастись от  казалось  бы
неминуемой  гибели.
Сделать  Роману  это  было очень  трудно,  потому что своенравный  старик  светил  своим
фонарем в разные  стороны, но никак не  вверх.  Это было очень  странно и не логично.
Хотя  если  старик прекрасно знал  эти  места, его поведение не должно вызывать вопросов.
Луч  фонаря  метался  из  стороны в сторону и в какой-то  миг  яркий  свет  ослепил парня.
Зажмурившись, Роман почувствовал, что его  рука  сжимает  пустоту.  Дед  исчез. Но
в последний момент  Роман успел заметить,  как дед  проплывает в  широкое окно в решетке,
до  которого  их  доставила поднимающая  вода.
Или старик  все-таки плохо знал  эти места, или уже подводила  старческая  рассеянность,
но фонарь оставался  включенным, и это обстоятельство  позволило  Роману, изловчившись,
нырнуть  вслед  старику.  Сделал это вовремя.  Тотчас  же  проход в решетке скрылся  под
водой.
Вода  продолжала  подниматься, но это никак не отвлекало   Романа от  азартной  погони
за  строптивым  стариком.  Свет  фонаря  по-прежнему  мелькал  впереди. Развив огромную
скорость, Роман, казалось, так и не сократил  расстояние ни на  сантиметр.
Выдыхаясь, понял  бесполезность этой  погони.   Дед, играючи, выходил победителем
в гонке и Роман  вынужден был признать, что имеет  дело с призраком.
Опустив  натруженные руки  на  воду, заметил,  что огонек  фонаря  не исчез, а замер на
месте, как бы  дожидаясь, когда  преследователь  отдохнет и продолжит  гонку.
Это было слишком.   Всегда, во всех переделках  Роман  старался  сохранять  спокойствие
и  здравое мышление, но здесь он  был  в ярости  от собственного  бессилия.
И его уже  совсем не занимал тот факт, что до щербатого потолка оставалось меньше метра.
Вода  неуклонно прибывала, но теперь уже  не так интенсивно как ранее.
Может все обойдется, мелькнула  мысль в голове, которой  Роман весьма  удивился.
Никогда  раньше на авось он не надеялся, но вот теперь…
Свет фонаря  приблизился. Роман  почувствовал, что его крепко  взяли  за  руку и  с  силой
потянули  вперед. Да так, что он почувствовал  себя  тряпкой, плывущей  по течении.
Совсем перестав  ориентироваться  в пространстве, Роман так и не сообразил,  откуда  под
ногами у него  появились ступеньки, по которым  он  вышел  из  воды и очутился
в широком  скальном  туннеле.
 - Увязался же ты за мной, - прогудел рядом  незнакомый  голос.
 - Что же мне оставалось?  Погибать?  - Роману и свой голос показался  чужим.
 - Не надо было тащить меня в это адово  чрево.
 - Чем же  они тебя, призрак, пугают  эти  обыкновенные  пещеры?
 - Обыкновенные пещеры  не бывают  тщательно  отполированы, - старик  махнул рукой
в сторону, - кроме  того эти  стены  светятся.
Роман только теперь  заметил, что фонарь исчез из рук деда  Семена.
 - Природный  феномен? – предположил  Роман.
 - Нет, - твердо сказал  старик, - эту пещеру  строили.
 - Ты был  свидетелем  этого  строительства?
 - Это чрево  появилось неожиданно, - старик говорил  охотно, чему  немало  удивлялся
Роман, - однажды я услышал  грохот. Пошел узнать, кто же осмелился  потревожить
   вечный  покой  этих  священных  мест. И вот.  В одно  мгновение неизвестный
   разрушитель словно  шилом на громадное  расстояние  проткнул  матушку-землю.
 - И что бы это могло быть, - удивился  Роман.
 - Не знаю, - старик  повернулся лицом к собеседнику, - не знаю, что твориться у  вас  там
   на  поверхности. Но знаю одно. Кто это делает, наплевать  ему на  все  земное.
Роману было  удивительно  слушать  старика. Из упрямого и молчаливого  деда  тот
превратился в болтливого и эрудированного  старика, которому  не надо  было наводящие
вопросы. Ответы были готовы прежде, чем вопросы успевали сформироваться в голове
нашего  героя. С удивлением  поглядывал на попутчика.  Дед Роману ему все больше
нравился. Нечто  между  добрым  призраком и словоохотливым  старым человеком.
 - Встречал ты здесь на своем пути  перстень с рубином? - спросил вдруг  дед Семен.
 - Ну да, - встрепенулся  Роман, -  ты  откуда  знаешь?
 - Видно. Ходишь по кругу, - ухмыльнулся  дед.
 - Но причем  здесь перстень?
 - Понравился  ты  перстню, но не понравился  каменной  чаше.
 - Вот оно как, - от изумления  Роман приостановился, - пора верить в чудеса.
 - Поэтому и кружишь по подземелью, - старик тоже  остановился, прислушиваясь.
Роман последовал его примеру  и  напряг  слух. Но вокруг  звенящая  тишина. Даже
с потолков  не капала  вода, что было весьма  удивительно  для  этих  мест.
Передышка  дала возможность  рассмотреть  старика. Сухонький. Одет в старомодную
одежду. На ногах  сапоги, но не кирзовые. Картуз  плотно  сидел на голове, покрывая
торчащие в стороны  клоки  седых  волос. Белая  бородка и усы  довершали благоприятное
впечатление  о незнакомце.  Роман  припомнил,  в одной из  книжек, на рисунке  как то
был  изображен российский  купец.    Самоуверенный,  знающий  себе  цену.
И прислушивался он как то  степенно.  Не суетился. Не выражал  беспокойства.
Буд-то стоит в своей  лавке, на Старомясницкой, приглядывая  за  снующими  вокруг
приказчиками.
Роман тряхнул  головой. Что-то уж  часто видения  его стали  посещать.
 - Откуда знаешь  про чашу, - сказал  Роман  только  потому, что  надо было  что-то
сказать, - а впрочем, что я говорю. Ты ведь призрак  и  обитаешь  здесь, наверное,  не
   одну сотню  лет.
 - Сто лет, - уточнил  дед  Семен.
Ни один  мускул не дрогнул на лице старика, хотя  под седой  бородой и  усами  могла
скрываться  и  ухмылка.
 - И что же ты все сто лет так и бродишь здесь под землей?
 - Не только.
 - Бываешь и среди  людей?
 - Бываю.
Выуживать частички  биографии из  жизни  старика  занятие   не  для  нетерпеливых.
Полученные  ответы  не дали  Роману  никакого  представления  о человеке, с которым
столкнула судьба  здесь, под землей.   Старик  доброжелательно относился к своему
молодому  попутчику, но  открываться  перед  ним  никак не желал.
Были мгновения,  когда  Роман  охотно  поверил  бы, что перед  ним  призрак, но веского
подтверждения  этому он  пока не наблюдал в поведении  старика.   Роман  был
не удовлетворен  ответами  старика, но решил  больше не  надоедать такими  вопросами,
поняв, что еще не пришло  время  старику  исповедоваться.
 - Читал я о Кашкулакской  пещере, - сказал  вдруг   Роман, - девушку  там  кинули
   во время  гражданской  войны в разлом   живую.  С тех  пор  ходит по подземным
   закоулкам.  Пугает  спелеологов.
Старик озабочено  посмотрел на молодого  парня.
 - Сказки, - изрек  он, - а нам пора уходить отсюда.
 - Почему? И куда?
Но старик  не ответил. Ускорил шаг  так, что спортсмен  еле поспевал  за ним, то и дело
переходя с быстрого  шага на  бег  трусцой.
Туннель заполнялся  гулом. Под  ногами  мелко  дрожала  земля.  Неприятное  чувство
неизвестности  ознобом  пробежало  по  телу  Романа.  Старик  схватил  парня  за  руку
и тут же  резко  свернул в почти  невидимую  щель  в стене.
Щель не имела  продолжение  в глубь  земли  и  смогла  только  уместить  в  своих
объятиях  двух  человек, которые  тут же замерли, как только  оказались  в относительной
безопасности.
Тут же  туннельное пространство  заполнила некая  серая  масса. Минуты три ожидания
в полной  темноте и неизвестности.  Роман не мог видеть  деда  Семена и понять по
выражению  его лица, несет ли какую  опасность неизвестная ему таинственная  стихия.
Дрожь  под ногами и мелкое  покалывание  по  всему  телу  кончилось  так же неожиданно,
как и началось. В просвет  увидели серые тускло  светящие  стены  туннеля, которые
только, что  пропустили мчащее на бешенной  скорости толи  некое  техническое
транспортное  средство, толи живого  монстра, спешащего в недра земли по  делам не
контролируемые  жителями  земли.
Старик удержал  Романа, который  попытался  покинуть  временное  убежище. Спортсмен
не успел  выяснить причину  этого жеста, как вновь  земля  под ногами мелко  задрожала,
а вокруг все погрузилось в  темноту.
Через несколько минут  все затихло и на этот раз  старик  чуть ли не выпихнул  из
убежища  растерянного  Романа.
 - Нам надо как можно быстрей  покинуть  это место, - сказал  старик, - и сделать  мы это
    сможем,  только  вернувшись  назад.
 - Но там вода, - попытался  возразить  Роман, хотя понимал что другого выхода  у них
просто нет. Вероятно, старик  никогда  не бывал  в  этом туннеле и для чего он служит 
также не знал. Поэтому  подвергать  себя  опасности не желал. Хотя и утверждал,
что  призрак. Быть может,  он беспокоится  за жизнь  иолодого парня. 
Ну, тогда это  становиться очень  забавно.  Кому рассказать, не поверят.
Вскоре очутились на тех  ступенях, которые  некоторое  время  назад  были  под  водой.
Это были даже  не ступени, а нагромождение  камней, идеально  похожие  на творение
человека. А может  все наоборот.  Казалось, что мир  подземный так же  кем-то  плотно 
используется,  как и там,  наверху, где  постоянно  идет  битва  за  место  под  солнцем.
Уверенность вернулась  к Роману, когда  подошли к решетке.
Фонарь  старика  горел исправно. Не было и намека, что батарейки садятся.  Роман
ощупал карманы   мокрых джинсов   и  мог только  догадываться о  состоянии  своего
фонаря.
Когда  они подошли  к заграждению  из решетки, на лице  старика  просматривалось
выражение  вроде  ухмылки. А может  это только  показалось  усталому  Роману.
Ведь свет  от фонаря причудливо  прыгал  не только  на грубых  неровностях этого
естественного  туннеля, который  кем-то  использовался  в неких своих  целях.
 - Будем ждать, когда  вода  поднимет  нас наверх, чтобы перелезть на ту  сторону?
 - Ты сам загнал  себя в угол, - изрек старик.
Старик  берет  инициативу  в  свои руки, подумал  Роман.   И это уже  плохо.
Дед  не желает показать  ему  дорогу  из  тупика, в который  он  попал. Самому же  ему
не удается  это сделать,  и  вряд  ли в этом  виноват  перстень  или та злополучная  чаша.
Схватившись  за прутья  решетки, Роман полез  вверх.   Решетка   была  еще мокрая.
И хватаясь за  скользкие прутья, было такое чувство, будто берешь в руки  что-то мерзкое,
липкое, готовое  выскользнуть  из  рук.  Но разве альпинисту  можно   сетовать  на  не
удобство восхождения, спортсмен  всегда выбирает  наитруднейший  путь преодоления
препятствий.  Или все-таки Роман  никак не хотел  сравнивать горы с пещерами, которые
вызывали  некую  брезгливость.  А может все дело в том, что нет  чистого неба над головой
и не светит  ласковое  солнце, подбадривающее скалолаза  на каждом  шагу.
Или  усталость от нерешенной  проблемы  все чаще и чаще  стала  напоминать  о  себе.
Благополучно  миновав  пробел в верхней части  решетки, Роман  осторожно  спустился
вниз, где и встретил старика.
 - Разве я не перелез  через  решетку? – удивился  Роман.
 - Все ты сделал  правильно, - сказал старик.
 - Но почему ты здесь?
 - Не забывай, что я призрак
 - Я вернусь назад, - сказал  Роман.
 - Зачем, - лицо старика  ничего не выражало, - ты же видел, что там не безопасно.
 - Я не буду  подниматься  в  верхний туннель, а пойду  по этой  пещере.
Недовольство  старика  не могла  скрыть  даже  его  борода и усы.
 - У этой  пещеры  нет  продолжения, - промолвил  дед, - ты опять  уткнешься
   в каменные  ступени,  которые  приведут  в адов  туннель.
 - Мне кажется, что ты просто не хочешь, чтобы я покинул  тебя.
 - Ты угадал.
 - Зачем  я  тебе?  - миролюбиво спросил Роман.
Глаза  деда  сверкнули. Он тут же  отвел их в сторону, а прямой  вопрос  молодого
человека  оставил  без  ответа.
Роман перелез  через ограждение и уже на той  стороне железной  решетки  прильнул
к стальным  прутьям и сказал  старику, который  стоял  спиной к нему.
 - Я верю  дед, что ты сотню  лет  бродишь  по  этому  мрачному  подземелью. Встретив
   меня,  ты решил  поиграть со мной  что-то вроде в кошки-мышки. Я не знаю, что ты
   здесь  охраняешь  и почему  ты  это делаешь.   Но от скуки  ты нашел  предмет
   издевательства и этим предметом  оказался  волей  случая  я.
   Я буду  искать выход   из  этой  пещеры и найду, несмотря  на  то, что  ты препятствуешь
   этому.
Старик  молча выслушал  тираду, но так и не  повернулся    к  Роману.  Последний,
по правде  говоря, не особенно   желал  видеть  добродушное  лицо  старика, которое  по
мнению Романа,  скрывало  коварство.
Однако  тронувшись в путь, Роман  почувствовал  какую-то неудовлетворенность.
Может было бы лучше в последний раз  посмотреть  в глаза  старика. Кажется, он уже
привык к этому старичку с окладистой  бородкой и  старомодно подстриженными усами.
Вновь оглянувшись, он не обнаружил  старика за решеткой.  Тот исчез и  Роман позавидовал
расторопности  старика.
Фонарь горел  плохо, но достаточно для того, чтобы  идти по пещере,   не спотыкаясь
Пещера  сужалась  по  ширине, но высота  оставалась  неизменной  по  мере  продвижения
нашего  героя  вглубь.  А вот и каменная  лестница  или  что-то подобие  ей, которая  вела
вверх в искусственный туннель, который  так заинтриговал  Романа, после  того как  они
со стариком  посетили  его.
Остановившись, Роман  долго  вглядывался в светлое  пятно  под потолком  пещеры.
Дождался, когда пятно  исчезло  из виду. Что-то   двигалось  внутри  туннеля и этот  факт
сильно  подогревал  интерес  молодого  парня  к  немедленной  разгадке феномена.
Полез  вверх по ступеням, хотя разум  подсказывал, что  негоже  рисковать своей жизнью.
Однако ж, тот же разум твердил, что выход  из  создавшегося положения  именно в той
серой массе, что  периодически  движется по светящемуся  туннелю. А может  Роман хотел
сделать это назло старику, который  боялся этого  места,  как черт  ладана.
Приблизившись к отверстию в туннеле, замер.  Видел противоположную стену, которая
тускло  мерцала  в темноте.
Прислушался, как это делал  старик в свое  время.  Но кроме  мертвой  тишины, ничего.
Идти дальше  почему-то уже не решался, хотя еще  несколько  минут назад  был полон
решимости разгадать  тайну  светящегося туннеля.
Свет померк. Черная масса заполнила  туннель. Роман светил  фонарем  прямо в этот
сгусток  черноты, но рассмотреть  что-либо  не мог. Свет  фонаря  терялся в черной  мгле,
не отражаясь.
Роман почувствовал, как нечеловеческая  сила  затягивает  его  в таинственную черноту.


2.

Сергей  открыл  глаза и долго  смотрел  в  потолок домика, на котором  метались  отсветы
горящих  лампадок.
Какой странный  сон, подумал  он и вновь  закрыл  глаза.
Почему  именно  приснилась Вера, не совсем  понимал. Видел  её какое-то  мгновение,
не достаточное   даже   для того, что бы  хоть запомнить  лицо  девушки. А тут  даже
была  разыграна любовь. Да так ярко, что  запомнились  мельчайшие  подробности,
которые сейчас Сергей, смакуя, вспоминал.
Не нравился  финал сновидения, когда  Вера  оставила  его наедине с незнакомой и враждебной  природой. А впрочем, не так уж она и враждебна, если  не считать  животного,
которое бесцеремонно насадило  его на рог. Можно сказать – рай на земле. Или под землей?
Пытаясь  повернуться на бок, почувствовал  боль в груди, которая оказалась  перебинтована
тонким материалом.
Сергей был ошеломлен. Даже испуган.
Что-то случилось с ним, пока  он спал  и видел  сон, принесший  ему некоторое
разочарование.  Заболел? Но как? Кто тот замечательный  доктор, который  без  его ведома
поставил  ему  диагноз  и  взялся за лечение?
И чем он мог заболеть в этом подземелье, где даже  нормального сквозняка не бывает.
В воде  искупался  Майкл, подталкивая аппарат к берегу, и теперь уже никто не узнает
заболел ли он, пробыв  в холодной  воде достаточное  для этого  время.
Они же с Николаем  Николаевичем  замочили лишь руки.
Кстати, как он?
Сергей  приподнялся. Резкая боль в груди заставила  его вновь  опрокинуться  навзничь.
Николай Николаевич  сам  подошел к нему, услышав  стон.
 - Что с вами, молодой  человек?
 - Это я должен вас спросить, что со мной, - резко ответил  Сергей.
 - Как это? – в вопросе сквозило недоумение.
 - Вы, Николай  Николаевич, со своей  астмой  не спали  всю  ночь и должны  были видеть,
   кто это меня  так перепеленал.
 - Какой астмой, Сережа? – Николай Николаевич приложил свою  руку  ко  лбу  Морозова.
Сергей закрыл  глаза. Пытаясь  отделить  сон  от яви, перебрал в памяти  случившееся
за  последнее  время. Теперь  он  уже совсем не понимал, что  происходит здесь  под
землей, в нескольких  сотах  метрах  под  ногами  ничего не подозревающих прохожих.
Жить в ненормальных  условиях, давать  повод   для  ненормальной  оценки происходящего.
На земле солнце регулирует  нашим  отношением  к происходящему, вспрыскивая некоторые  дозы  адреналина, тем самым  обеспечивая нормальные отношения с людьми и природой.
Здесь же, где летают  динозавры и бродят  стаи безликих существ, реальность  не совсем
адекватно  воспринимается.  Но как же приспособились  жители    встретившегося   им
поселений к жизни в столь  мрачных  условиях?
 - Вы что, заболели, молодой человек, - голос  Николая Николаевича возвращал
Сергея к действительности.
 -Думаю, что да, - ответил  тот. А что он еще мог сказать, если еще сам не разобрался
в истоках  нахлынувшей  аппатии.
 - Он всегда  был  любителем  по сачковать, -  за спиной  Николая Николаевича  возник
силуэт  Семена,- наш Сережа в экстремальных  условиях всегда уходил в спячку.
 - Это комплимент? – Сергей попытался  шутить.
 - Нет,  это обвинение, -   Семен  предельно был серьезен, в то же  время  и  лицо  Николая
Николаевича  приняло  озабоченный  вид.
Русский иностранец понял, что у него на глазах  просыпается  давняя  вражда двух людей,
и этот факт  сулил  большие  неприятности не только этим парням, но мог сильно повлиять
и на его скорое  возращение в лагерь, где  вероятно их  посчитали  уже  погибшими.
Помощь ждать  не придеться и вся надежда на этих двух молодых  людей, которые
явно не принадлежат к жителям  подземного  поселения. Как они сюда попали, еще
предстоит выяснить.  Николай Николаевич пытался уже это сделать, но помешал ящер.
Теперь же, проанализировав последние события, понял, что второй парень, Семен, попал
сюда не в компании Сергея и Михаила, а самостоятельно.
Получается, что добраться сюда, в эти, казалось бы, непроходимые места недр земли, можно
и в одиночку и без всякого  оборудования.
Где-то в недрах  есть открытый  путь  сюда, и этот факт ставит под угрозу  существование
подземной экспедиции, членом которой  Николай Николаевич  себя  пока считал.
 -Молодые люди, - сказал  он,- предлагаю подумать о чем то хорошем.  Например, о завтраке,
   который, быть может, нам  подадут  без  проволочек.
Семену  сразу  не понравилась аккуратная  белая  бородка  этого  человека,  говорящего
с явным  акцентом  англосакса. Сейчас  Кирееву  захотелось  дернуть  за  эту  бороду так,
чтобы в ближайшее время  она его не отвлекала  во время важных  для него разговоров.
Семен, конечно, не стал делать глупостей, а  просто   оборвал  сладкую тираду  незнакомца,
показав этим  его  место в новом  обществе.
  - По-моему, человеку, натворившему  бед, едва  ступив на территория  незнакомого
    ему  поселения,  надо еще долго  держать  язык в известном  месте.
 - Я понял  ваш  намек  насчет  известного  места, - Николаю Николаевичу  не нравилось
грубое  отношение к нему этого,  крепко сбитого физически,  мужика, - по происхождению
   я  русский и всегда увлекался  российским  фольклором.
 - Я не знаю, чем ты там увлекался, - резко  ответил  Семен, - но попрошу не встревать 
   в разговор с моим  старым  другом.  Не так ли, Серега?
Фамильярность  Семена  крайне не понравилась  Николаю Николаевичу, но он все же
счел лучше  промолчать, чем наживать себе  врага в не лучшее для себя  время.
Вошли Алексей с Николаем и пригласили  отобедать с ними. Сергея взяли за  руки и как
младенца отнесли в соседний  домик, где  стол ломился от обилия яств, чему очень  были
удивлены  незваные  гости.
Николай  Николаевич  ковырялся  красивой, вероятно, серебреной ложкой в тарелке,
рассматривая  кусочки  съестного. Он был  крайне  удивлен  экзотическому  составу блюд.
По мере поглощения пищи, вселялась в Николая  Николаевича  уверенность в том, что
эти поселенцы поддерживают постоянную и твердую  связь с поверхностью.
Как  это  они делают, предстоит  выяснить.
Смущало меню блюд. Незнакомые  вкусовые  качества  могли  быть  и  новинкой
в кулинарном  искусстве  незнакомой и далекой  ему  России.
Семен так же обратил внимание, что кормежка была на этот раз лучше предыдущих,
не говоря уже  о скудной  пище, которой его кормили  во временном  заточении на одной
из нагроможденных друг на друга скал громадных  пустот подземного  мира.
Однако, посчитав комментировать разницу  пока  рано, промолчал
Сергей же счел  своим  долгом похвалить великолепный стол. Но оглянувшись  по сторонам,
заметил, что в его словах  благодарности  особо никто не нуждался.
Алексей с Николаем  увлеченно поглощали  пищу и нарушить  эту тишину, изредка
прерываемым звоном столовых приборов и чавканьем,  казалось  святотатством.
Однако сделал  это  Семен и весьма бесцеремонно.
Отодвинув тарелки, отрыгнул, медленно обведя взглядом присутствующих.
 - Эти  парни, - он кивнул в сторону  молодых  поселенцев, - взялись  помочь  мне найти
   дорогу  наверх. Они  и раньше хотели выбраться отсюда, но с нами  им будет  сподручней.
 - Но мне туда не надо, - промолвил  Николай Николаевич.
 - А тебе? – Семен посмотрел на Сергея, - Впрочем, что я говорю? Кто же тебя  будет
   тащить на руках  по этим мрачным  закоулкам.
 - Я все хочу спросить  тебя, Семен, - Сергей  почему-то  сузил  глаза, - ты сам  как сюда
   попал? Ведь от твоей деревни до нашего городка  несколько  километров.
Семен несколько  минут смотрел на Сергея, но  не промолвив не слова.
 - Или от твоего села  сюда идет  подземный ход? – Морозов продолжал  досаждать
старого друга, - только не говори мне, что спустился в свой  подвал и заблудился.
 - Как нибудь мы поговорим на эту  тему, - пообещал  Семен, - а пока я хотел  бы знать,
   ты здесь  остаешься или как?
 - Ты же видишь, что я весь  перебинтован.
 - Удивительно! Но ведь ты ложился спать  совершенно  здоровым.
 - Я  не знаю, как это случилось.
Семен  возвел  глаза, как бы призывая  Бога  быть свидетелем  его попытки  помочь
старому  другу  выбраться из этого  ужасного  подземелья.
Николай Николаевич  не был в растерянности от  неожиданного развития  событий. Так
как самостоятельно добраться до  лагеря он просто не мог, оставалось  подчиниться
грубому и взбалмошному  мужлану, ну а далее  действовать  по обстоятельствам.
Однако  Семен тут же  развалил его  скорректированные  планы, заявив, что  иностранец
так же не пойдет с ними, а останется с Сергеем.
 - Кажется у вас хорошо сколоченная  компания, - заявил  он, - и я не буду разбивать  ее.
   Оставайтесь  здесь, и не дай вам Бог натворить  еще чего нибудь  мерзкого  в этом
   гостеприимном  поселении.
Все это  время    молодые  поселенцы не участвовали  в разговоре.  Они короткими
фразами перебрасывались друг с другом, к тому же так тихо, что невозможно  было
понять, о чем  они шепчутся.
Впрочем, к ним никто и не прислушивался, если  не считать молодой  девицы, что
скрывалась  за  пологом и как губка впитывала в себя все слова, произнесенные за столом.
Когда  Семен  встал, а за ним и молодые поселенцы, девушка  предпочла  покинуть порог
двери и скрыться в сумерках, которые едва рассеивали  пляшущие огоньки  поселения.
Сергей с Николаем Николаевичем остались  одни.
Вопросов друг к другу накопилось  много, но нужен был  повод, чтобы начать разговор.
 - Ведь этот  мужлан  был  серьезно ранен, - сказал Николай Николаевич с неизменным
акцентом, - как же  он быстро восстановился в силах.
 - Это мне упрек?
 - Нет. Можно считать, что это хвала русскому духу.
 - Вы ведь тоже русский? – с сомнением спросил Сергей.
 - Внук  эмигранта  первой  волны.
 - Бежали волнами из России, - усмехнулся  Морозов.
 - Не будем судить  наших  предков, - смиренно сказал  Николай  Николаевич.
 - Ваших предков, - поправил  Сергей, - моих  предков  судить не за что. Они честно
   служили  своей  родине и гибли, защищая  её.
Николай  Николаевич  молчал, уставившись в невидимую  точку на  противоположной
стене. Желваки на его скулах свидетельствовали о едва сдерживаемых эмоциях.
 - Мой дед полный кавалер георгиевских  крестов, - процедил он сквозь зубы, - а это
   равноценно званию Героя вашей нынешней  страны.  Выходец из  разорившейся
   дворянской  семьи. Унтером бежал в Турцию, а далее в Европу, где  десятилетиями
   скитался  по  лагерям  для перемещенных  лиц.
 - Почему же не вернулся в Россию?
 - Я сказал, что не буду  судить поступки  своих  предков.
Сергей  промолчал. Окинул  взглядом  чисто  побеленные  стены. Подумал, что  белили,
наверное, гашеной  известью.  Все-таки и под землей  люди  старались  оставаться
людьми. Теплое  чувство  всколыхнулось у него в груди  к  этим людям, никогда  не
видевшие  те чудеса  природы, которые  доступны любому  жителю планеты  сразу  после
его рождения.  Судьба сыграла с ними злую  шутку. Может так же она поступила
и с предком  Николая  Николаевича.   Кого же  судить.   Судьбу?
 - Нам надо вернуться в лагерь, - неуверенно сказал  Николай  Николаевич.
 - Надо, - согласился  Сергей, - но как это сделать?
 - Или  хотя бы покинуть территорию  этого  поселения, - продолжил  собеседник Морозова.
 - Почему? – удивился Сергей, - нам  здесь  не плохо.
Николай Николаевич  поморщился. В свои планы  Сергея  посвящать  не хотел, но и без него
ему сейчас трудно  было  бы обойтись. К тому же  жизнь  Михаила напрямую  зависела  от
возвращения друга. У Николая Николаевича помимо имени что-то оставалось  еще русского
и его тянуло всей душой к этим  ребятам, в то же время о дальнейшей их судьбе  он мог
только  догадываться и изменить дальнейший ход событий не мог.
Заглянул  Семен, приподняв  полог.
 - Я наткнулся  здесь,  на берегу  озера  на  здание с высокими  красными  окнами.
   Кто из вас видел нечто подобное?
На лице  Сергея недоумение, в глазах  Николая Николаевича  застыл  вопрос.
 - Значит, не видели. Ну ладно. Надеюсь,  свидимся на поверхности.
Последние слова  Семен адресовал,  конечно,  Сергею, но ответить  тот  ничего не успел.
Заколыхался  полог. Стихли  тяжелые  шаги.
Но полог тут же зашуршал,  и в помещение  впорхнули девушки.  Память о вчерашнем
их визите,  все  еще будоражила   впечатлительного  Морозова.
 - Наш больной  уже выздоровел? – спросила  Ольга, оглядываясь.
Она имела, конечно, ввиду  Степана,  а  Сергею  стало почему-то стыдно  за  свою
перебинтованную грудь. Но улыбка второй девушки  тут же  взбодрила  его и хорошее
настроение  наконец  посетило  Морозова.
Голубые  глаза  загадочно  затуманились. Приблизившись к Сергею,  девушка  сочувственно
поинтересовалась его здоровьем, на что растерявшийся  парень не знал,  как ответить.
 - Как! – воскликнула  Ольга, заглянув  через плечо  Веры, - и вы успели  заболеть?
Но тут же глянув  на подругу, прыснула со смеха и, развернувшись,  быстро покинула
помещение, даже не глянув на пожилого гостя.
 - Как  вы себя чувствуете? – участливо спросила Вера. Улыбка не сходила с её лица.
 - До вашего прихода  очень  скверно, -  поделился правдой  Сергей.
 - Сейчас будет  лучше, - сказала  девушка и её  ловкие руки  заметались  вокруг счастливого
   парня, распутывая тугие  бинты.
Когда  последние  были  полностью  сняты, Сергей  обнаружил у себя  на груди длинный
шрам, который  начинался от живота и шел до самой  шеи.
Парень, склонив  голову, с некоторым  изумлением рассматривал рассосавшиеся рубцы
на своем  теле, а потом с немым  вопросом глянул на девушку.
 - Разве вы ничего не помните? – ласково спросила  она.
 - Что я должен  помнить? – выдавил он из себя.
 - Единорог полоснул  вас так, что шансов  выжить практически  не было.
 - Но ведь это было  во сне, - вскричал Сергей, чем очень встревожил  Николая 
Николаевича,  который  дремал, насытившись вкуснейшим обедом.
 - Во сне   душевные  раны  успешно  лечатся, -  личико  Веры приобрело серьезный
вид, - физические  же  ранения  не приобретаются.
 - Ты хочешь  сказать, - перешел на  «ты» Сергей, - что мы с тобой  действительно летали.
 - А ты не веришь? – глаза, полные  любви, смотрели  на него, и он почувствовал  как  они
втягивают  его в себя, что заставил машинально схватиться  за  край  стола.
Заметив  этот жест, глаза  её  озорно  вспыхнули, и  улыбка  снова посетила  её  лицо.
 - Мы были на поверхности  земли?  - ища  в её словах  подвох, спросил  Сергей.
 - Нет, - ответила  она, - и в подземельях  есть  прекрасные  места.
 - А ты  можешь вынести  меня на поверхность?
 - Нет
 - Почему?
 - Боюсь,  наши  способности  не  сработают  там, - спокойно  ответила  Вера.
 - Так вы не пробовали.
 - Я же сказала, что у нас есть  прекрасные  места и меня  совсем  не тянет  увидеть
   осквернённую  и загаженную  поверхность  земли.
 - Но ты же не была  там.
 - Были другие, - промолвила  Вера и в глазах  её появилась тоска. - Ты хочешь вернуться
   назад?
 - Я мечтаю об этом, - сказал он и тут же добавил, - мечтаю вернуться с тобой.
Николай Николаевич  приоткрыл  глаза  и непонимающе  принялся  разглядывать
беседующих. Это был знак, что беседа тет-а-тет закончена. Сергея  посетили  подозрения,
что спал его напарник по прихоти девушки  Веры, и разбудила  она его в ту  минуту, когда
беседа  приняла характер  ультиматума.
Николай  Николаевич продолжал  глупо  смотреть то на  Сергея, то на девушку и лишь
когда Вера  покинула  помещение, осмысленно сказал, словно продолжая  начатый  ранее
монолог:
 - Нам надо срочно  покинуть  это поселение и вернуться  на  базу. Если мы не сделаем
   это вовремя, я не ручаюсь  за спокойную жизнь  местного населения.
Сергей  слушал, не совсем  понимая Николая  Николаевича. Эти  намеки  на скорые
неприятности,  которые испытают на себе  поселенцы, принимали  уже  угрожающий
характер и Сергей хотел  бы  прояснить  ситуацию.
 - Вы знаете  дорогу? – спросил он.
 - Мы найдем её.
 - Почему вы так спешите?  Ваши друзья могут сделать  худо этим людям, которые,
   несмотря на причиненные  им  неудобства, отнеслись к нам  доброжелательно?
 - Боюсь, что так и будет.
 - У меня были  подозрения, что  ваша, так называемая научная экспедиция, преследует
    совсем другие, не научные  цели.
 - Я рядовой член экспедиции и не посвящен в её конечные  цели. К тому же я прохожу
   в составе экспедиции как переводчик.
 - Странное  вы занятие себе нашли в недрах  земли, в центре  России, чуть ли  не под
   самой столицей  государства, - Сергей  сузил глаза, в упор  рассматривая   несколько
растерявшегося собеседника, - и с какого же языка вы собираетесь переводить?  И  кому?
   Единственный  народец, с которым  вы здесь встретились, вдруг  оказался  заочно
   неугоден  вам. Сдается  мне, что эти добрые люди могут  помешать  вам делать ваши
   темные дела.
 - Что вы такое  говорите! – воскликнул  Николай  Николаевич, - у нас серьезная
   международная  экспедиция.
 - Какая же она международная?  Англосаксы и  заблудившийся русский.
 - Но это уже слишком!
Возмущение  Николая  Николаевича  было  прервано громкими хлопаньями  и криками.
Приоткрыв полог, Сергей  заметил  лишь  метавшиеся  огни  между домиками  поселенцев.
Николай  Николаевич  бросился  тушить  лампадки.
 - Кажется,  мы  накликали  беду  на  это мирное население, - тихо промолвил  Морозов.
Выскочив наружу, Сергей не сразу  сообразил, что же происходит.  Лишь  привыкнув
к полумраку, обнаружил  поселенцев, кучками сгрудившиеся у своих  домов.
Своими  криками  они  пытались  отпугнуть  дракона, который  барражировал  над их
селением. Оседланный  круглоглазым, дракон  вертел головой и издавал грозное шипение.
По своему  короткому  опыту  Сергей  знал, что летающие  змеи страшно  опасались
близко  подлетать к таким  местам, как это  поселение, расположенное  под  нависающими
нал  ними  грудами  скал.
Но вглядевшись в промчавшегося мимо  дракона, обнаружил, что за спиной  круглоглазого,
крепко прижавшись к нему, сидел  пассажир.
Пассажир, европейской внешности, внимательно  рассматривал поселение внизу.

3.

Анна  Васильевна  отодвинув  рукой  ветку  калины, прильнула  к ветхому  штакетнику,
за  которым  стоял  Иван Васильевич  Каблуков, внимательно  слушая  красноречивый
говор соседки.
 - Вы вероятно, не застали  наш  старый  базар…
 - Но почему же… - попытался  возразить астрофизик
 - Сейчас  там  выстроили торговый центр, - продолжала  баба  Аня, игнорировав  слабую
попытку  соседа  что-то сказать, - как будто магазинов у нас мало.  Или  кошельки  у  нас
   стали  тяжелее. Так вот.  О чем  это я?   Ах да! Бывало,  идешь  по старому  базару, а земля
   под ногами так и ходит, так и ходит. Говорили  старые  люди, что  подземный  ход  под
   базаром есть.
 - Ну, это уже глупость, поверьте  мне, - вставил,  наконец, слово Каблуков.
 - Глупость это старым  людям  не верить? -  поджав губы, заявила старушка.
 - Под торговый  центр  рыли  громадный  фундамент, - осторожно  сказал Иван  Васильевич,
боясь  ответом  обидеть  соседку, - и ничего не нашли.
 - А вы это точно знаете? – заговорщицки  понизила  голос  Анна  Васильевна, - кто же  нам
   про это скажет?
Увидев усмешку на губах соседа, старушка приняла  обиженный  вид.
 - Вы сами  поинтересовались подземными  ходами  города, а  теперь  надсмехаетесь
    над  мной.
 - Скоропалительные  решения   насчет  выражения  моего лица.
 - Я не понимаю вас, Иван  Семенович, - баба  Аня отшатнулась  от штакетника. Ветка
калины  больно  ударила  её по лицу.  Тут же яркая  полоска высветилась  на щеке соседки.
Схватившись за ушибленное  место, Анна Васильевна уже  готова  была  высказать Ивану
Васильевичу  все, что она думает о «понаехавшим тут»  москвичах.
Но увидев, как во двор к Каблукову  заходит,  аккуратно  обходя  строительный  мусор,
молодая, красивая  женщина,  баба  Аня застыла на месте, прижав  руку к щеке.
На девушке была накинута легкая  курточка, так как  лето заканчивалось, воздух  плохо
прогревался и вечерами  становилось  прохладно. Увидев  Каблукова, Лидия  Григорьевна,
а это была  она, направилась к нему, но тут же остановилась, заметив, что тот  не один.
Поздоровавшись  с обоими, заняла  выжидательную  позицию.
 - Лидия Григорьевна, познакомьтесь. Это моя соседка, Анна Васильевна.
 - Очень  приятно, - сказала  девушка, но с места не сдвинулась.
Каблуков развел  руками, как бы извиняясь  перед  Анной  Васильевной за то, что  вынужден
покинуть столь  приятное  общество. Старушка ничего  не успела сказать в ответ, так как
противная ветка опять зацепилась за щеку.
Этой  паузы  было достаточно, чтобы  Иван  Семёнович  галантно взял  девушку  под  руку
и  провел к себе в дом.
А в доме как была разруха, так и осталась.  По-видимому,  астрофизик  разогнал  всех
гастарбайтеров  сразу  после того, как в  мыслях  закралась мальчишеская  идея  найти 
сокровище  в этом городишке.
Стройка  остановилась  и, наверное, надолго.
Все свободное от работы  время  отдавал  изучению истории  городка, где в своё  время
приобрел  дом под дачу.  Бродил по окрестностям  города.  Встречая  местных  жителей
интересовался  прошлым  данной  местности. Кто-то пожимал  плечами, не понимая, чего
хочет пожилой интеллигентный  человек,  кто-то был явно не расположен к разговору
с незнакомцем, кто-то был слишком уж  словоохотлив и нес  такие  байки, что у Ивана
Семеновича порой закрадывались  сомнения  в  правильности  своего  поведения.
Но результаты  все-таки  были.  Постепенно   вырисовывался исторический, культурный
и психологический  образ  данного района.
Отчасти Каблуков  был  доволен проделанной  работой, но  все  же сомнения частенько 
посещали его. Особенно на  фоне  неудачных  попыток  Романа  проникнуть  под землю
и  найти  ребят, не говоря  уже о мифическом  кладе.
 - У вас ремонт? – спросила Лидия  Григорьевна.
В прошлый свой  приход к  московскому  дачнику  она  не обратила   своего  внимания
на явные  признаки  долговечного  ремонта, так как торопилась и в дом не заходила.
Сейчас Каблуков пригласил  её  на чашечку  кофе и, раскидывая по пути старые  ведра
и пластмассовые  канистры, провел  на кухню.
 - Не обращайте  внимания  на этот бардак, - сказал  он, ставя на ножки перевернутый стул,
   я просто не вижу  конца  этого  ремонта, за  который, не посовестившись со своим
   бюджетом, взялся.
 - Я пришла  узнать что-нибудь о наших  ребятах, - сказала  девушка, давая  этим  понять,
что  её  совсем не интересуют  нюансы   перестройки  дома.
 - К сожалению, ничем обрадовать  не смогу, - сказал  Иван  Семенович.
На двухкомфорочной  газовой  плите  закипала  вода,  и  Каблуков  приступил к процессу
приготовления  кофе.   Лидия  Григорьевны  выждала,  когда  перед  ней  появилась
чашечка ароматно  дымящегося  напитка  и  задала  следующий  вопрос.
 - А что  ваш  Роман? Где он сейчас?
 - Я хотел бы сам знать это, - сказал астрофизик, прихлебывая из  чашечки.
На лице  Лидии Григорьевны проскользнуло недоумение.  Но  она предпочла  промолчать
в надежде, что  хозяин  дома  разговорится, и лишние  вопросы ей не придется задавать.
Так оно и случилось.
 - У нас здесь  колокольню  начали  реставрировать, – сказал  он.
Лидия  Григорьевна  кивнула в ответ.
 - Надеюсь, не привлекут  для этого гастарбайтеров, - отхлебнув глоток кофе, тут же
сменил  тему  разговора, -  После нашей  последней  встречи, Роман  усердно взялся за
   работу, но проплутав по подземным ходам, вернулся не с чем. Однако  проплутал
   он не зря. Вышел на поверхность предположительно в том месте, где  ваши  ребята
   спустились под землю. Но не это главное. Выходя из подземного туннеля  Роман
   наткнулся  на  двух мужчин, которые интересовались входом в подземелье.
   Знаете, кого  он  там  застал?   Некого  Андрея, который бесцеремонно  ворвался
   ко мне в дом с требованием  показать  место, где я обнаружил  икону.
И Иван  Семенович  рассказал  Лидии Григорьевне все, что знал сам и слышал  от Романа.
Девушка, услышав знакомое  имя,  с большой заинтересованностью слушала не короткое
повествование  Каблукова.
 - Значит, Роман предполагает, что этот Андрей совершил  убийство? – спросила  девушка.
 - Только  предположил, - сказал астрофизик.  - Застал  старика  лежащим на  полу и был все
    же не уверен труп  видел  или человека  без  сознания.
 - Можно было проверить.
 - Молодой  человек  испугался, - сказал  Иван Семенович. Его лицо  выражало удивление
и недоумение. Как можно не понять  такой  простой вещи. Увидеть труп и не испугаться.
Удивилась и Лидия  Григорьевна. Разве можно было бежать от человека, которому в данный
момент может быть требовалась  срочная  помощь.
 - И все же я не совсем понимаю, - сказала  девушка.
 - Мне кажется, вы не хотите  понять,- вежливо  произнес  Каблуков, - Роман незаконно
    проник в чужой  дом.  Как  бы он объяснил  старику свой  визит, если, предположим,
    привел бы его в чувство.
Лидия  Григорьевна кивнула  головой.
 - Ну, хорошо, - сказала  она, - оставим  старика в покое.
 - Я бы не сказал  так, - астрофизику становился   занятен этот разговор, -  надо бы  узнать,
   почему  мой  тульский  гость  наведывался  в дом к незнакомому  старику?
 - Вы подозреваете, что и старик из одной  компании?
 - Может быть, - задумчиво пробормотал Каблуков, - может быть. Здесь, в этой истории
   вообще все очень  туманно.
 - Я вчера  была в Туле, - Лидия Григорьевна решила полностью довериться  этому
добродушному и чудаковатому  пожилому человеку, -  посетила  человека, антиквара
   по профессии и по призванию.  Этот  человек  невольно  втянул в эту  историю с поиском
   мифического  клада  наших  ребят.
 - Вы мне рассказывали  про этого  человека  прошлый  раз, когда  посещали  мое
    полуразрушенное  жилище.
 - Так вот, - продолжила  девушка, не обращая  внимание на реплику Каблукова, - все
    обстоит гораздо  серьезнее, чем  мы  предполагали.  В неких  криминальных  кругах
    появились   документы, в которых прослеживается  история очень  крупного
    бриллианта, подаренного богатым  купцом  соборному храму  нашего  города в Х1Х веке.
 - Интересно, - вставил Иван Семенович.
 - Эти люди считают,  что алмаз  до сих пор находится в городе  или в его подземельях.
   Когда к ним  попал  известный нам документ  о  краже  Цезарем  конфискованного
   большевиками у церкви  имущества,  криминал   еще более  утвердился  в своем
   предположении.
 - Чем это предположение  грозит нашим  ребятам?  - спокойно спросил  Каблуков.
 - У меня плохое  предчувствие, - выдохнула Лидия Григорьевна.
 - На личных эмоциях  нежелательно выстраивать гипотезы, - сказал  астрофизик, - алмаз
   надо  сначала  найти, а это иголка в сене. А пока алмаз не найден,  нашим ребятам
   ничего не угрожает.
 - Приехал некий  Андрей, который начал оставлять  после  себя  трупы и вы утверждаете,
   что в этом нет ничего страшного.
 - Лида. Все это лишь гипотезы, - Каблуков встал и нервно стал ходить по крошечной
кухоньке, - я вообще предлагаю косвенным  путем узнать  произошло  ли в том доме
    убийство и кто  вообще  хозяин  этого  дома.  Он, вероятно, как то связан с нашими
    делами.
 - Вы это предлагаете, вам и карты в руки. Я трупов боюсь.
 - Милая девушка, - Иван Семенович  остановился посреди кухни, - я же сказал, что
   косвенным  путем. Можно поспрашивать у соседей, узнать в адресном  столе  имя хозяина.
 - А если труп все еще лежит там, - не сдавалась  Лидия Григорьевна, - ведь у старого
   человека вряд ли найдётся  пара знакомых  или родственников, посещающих  его  более
   одного  раза в месяц.
 - Хорошо, я обещаю  определиться с этой  темой, - пообещал  Каблуков
В кухне  воцарилась тишина, нарушаемая размеренными  шагами хозяина, который
умудрялся ходить  между  наставленными на пол стеклянными  банками и не задеть
не одну   из них.  Девушка не сводила с Каблукова глаз, ожидая слов, которые окончательно
успокоили бы ее. Ей  казалось, что  история  с незнакомым стариком    это начало  череды 
неприятностей,  которая,  в конечном  счете,  коснется и  Сергея  Морозова.
 - Когда я была у антиквара, - промолвила  девушка, - мне звонила  одна из  моих  сотрудниц.
   Оказывается,  этот  Андрей  развел уже здесь бурную  деятельность и привлек в свои  ряды
   мою  второю  сотрудницу, Маргариту.
 - Зачем этому бандиту  понадобилась  ваша  сотрудница?
 - Он  интересуется  Муркачевым, по кличке  «Цезарь».
 - Который увел из под носа большевиков церковную  утварь?
 - Ну, да? – Лидия  Григорьевна удивилась  тому, что  Каблуков  плохо  прослеживает
очевидную  связь.
 - А что, Маргарита?
 - Не поняла?
 - Она ему чем помогла?
 - Ничем. Маргарита  молодая  сотрудница и историю  нашего города знает не больше
   вас.
 - Уж не скажите, - Каблуков  обидчиво поджал  губы.
 - Во вторых, - продолжила  девушка, - у этой дамы на уме  одни  мужчины и  она больше
   заботится о благополучии  своей  личной жизни.
 - Она может  дать ему какие-нибудь документы?
 - Какие  документы, Иван Семенович, - усмехнулась девушка, - у нас музей, а не ФСБ.
 - Девушка она видная, эта Маргарита?
 - С моей точки зрения, нет.
 - Значит, у вас в музее есть документы, проливающие свет на загадочный  мир подземелья
    вашего  городка.
 - Вы говорите чушь, Иван Семенович, - оскорбилась Лидия  Григорьевна, - я не первый
    год  директор краеведческого музея  города. И знаю хорошо свои  фонды.
 - Но вы такая молодая…
 - Я свою  работу  люблю, - в запале девушка перебила собеседника, - а это обстоятельство
   с лихвой  компенсирует некоторые  ошибки в моей работе, которую  я стараюсь  держать
   на подобающем  уровне.
Иван Семенович подумал, что разговаривать с этой  дамой  трудно, так как за словом
в карман  она не  лезет  и  аргумент на каждый его словесный выпад  находит.
Привыкнув  отстаивать свою точку зрения, как бы она не была  сомнительна, эта женщина
даже со слезами на глазах  будет  добиваться своего.
Сев на табурет,  Каблуков  отхлебнул из  чашечки  уже  остывший  кофе.
Но все же  надо было  находить общий язык с этой дамой, раз уж судьба свела с ней. Но как?
 - Кстати, - проронил  астрофизик, отодвинув  недопитый  кофе, - как зовут того купца,
   который  подарил  храму  злосчастный   алмаз?
 -  Знание  имени  купца  сыграет  какую-нибудь роль в нашем изыскании?
 -  Кто его знает, - пробурчал Каблуков, - кто его знает.
И как этот парень, кажется  Морозов, мог сунуть  свою бесшабашную  голову  в  пасть
этой львице.
 - В нашем городе вели  успешные  дела  большое количество  богатых  купцов.  Тулины,
   Галкины, Костолындины, Оводовы, Колетины, Киреевы, Завьяловы.  Купец же,
   соизволивший  сделать  такое значительное пожертвование, пожелал  остаться инкогнито.
   Я не видела  документ, подтверждающий факт этого подарка, но я склонна  верить
   старому  антиквару. Интересно то,  что люди, затеявшие  всю эту  историю,  ссылается   
   на книгу Малицкого, где  якобы   описывается подаренный  алмаз.
   Вернувшись  из Тулы, я просмотрела «Приходы и церкви  Тульской  епархии» тульского
   писателя  Малицкого и не нашла никакого упоминания о богатом  пожертвовании
   в прошлом  соборному храму  нашего города.
   Повторяю, если мы и обнаружим подтверждение  факта  передачи  купцом  алмаза, нам
   от этого  знания  ничего не светит.
 - Почему? – сделал удивленным лицо  Иван  Семенович, - разве вам не хотелось  бы
   принять  участие в поисках  драгоценного  камня?
 - Мне бы хотелось, чтобы ребята вернулись  живыми и здоровыми.
 - Думаю, они достаточно  взрослые, чтобы не потеряться, - Иван  Семенович  все  еще
надеялся хоть в каком нибудь вопросе  найти общую точку зрения с этой  женщиной, -
   Роман не  раз  спускался  под  землю, - напомнил  Каблуков.
 - Я это  знаю, - кивнула  Лидия  Григорьевна, - последний  раз  он спускался можно
   сказать по моей  просьбе.
 - Считайте, что именно так, - вставил  Каблуков.
 - Первый  раз  он случайно попал в подземелье, после того как вы обнаружили старую
   икону, - продолжала девушка, - а вот зачем он спустился  под землю  во второй  раз.
   Он там  что-то нашел в первое  посещение?
 - Да
 - Мы сейчас можно сказать в одном лагере с вами, - прищурив  глаза, произнесла
Лидия  Григорьевна, - поэтому вы можете  довериться  мне.
 - Роман в одной из пустот подземелья  обнаружил  деревянную  церковь.
Девушка резко  вскинула  голову, в глазах удивление и немой  вопрос.
 - Но в тот раз он  был далек от мысли изучить  это странное  сооружение, надо было
   выбираться  на поверхность. Хорошо подготовившись,  он спустился под  землю
   во второй  раз. Но добраться до церкви  так и не удалось.
 - Что же помешало ему это сделать? Заблудился?
 - Он встретил  там  человека. Между  ними  произошла  стычка, - с неохотой  поведал
Каблуков  о происшествии под землей, о котором рассказал  ему  Роман.
 - Вот видите, - в голосе девушки  появилась  тревога, - а вы советуете  мне не волноваться.
 - Меня,  скорее всего, волнует, откуда этот человек взялся и что он делает под землей.
 - Ищет,  наверное,  клад, - тревога в голосе  Лидии Григорьевны  сменилась усмешкой.
 - Здесь вы угадали, - согласился  Каблуков, - но какой  клад  ищет этот человек? По чьей
   наводке? Или   это кладоискатель-одиночка?
 - Вы рассказали, что  этот человек отобрал  золотые монеты у  Романа  и требовал
   отвести  его к месту находки этих  монет. Странно  все это.
 - И все же я считаю, что в вашем  музее  должны  быть документы, проливающие
   хоть какой-то  свет  на обстоятельства  нашего  дела, - резко заявил  Каблуков.
Лидия  Григорьевна  промолчала. Уверять на все сто процентов, что знает  прекрасно
фонды  музея не рисковала.  Может быть, где-то в документах  и проскальзывает намек
на искомую  тему. Ведь  еще пару  месяцев  назад ни о каком  Муркачеве и Цезаре, уж
не говоря  о подаренном  алмазе и  слышать, не слышала. Вполне  возможно, что
просматривая  старые  пожелтевшие  бумаги, не обратила  внимания  на эти слова.
Хотя, конечно, на такое событие, как дар  крупного  алмаза, нельзя было не заметить.
Но разве  это  сейчас  главное?
Чем же  они  еще  могут  помочь  ребятам, блуждающим  ныне в подземельях
в поисках  неизвестно  чего.
 - А что конкретно искать? – пошла на уступку астрофизика Лидия Григорьевна.
 - Вот этого я не знаю, - Каблуков обрадовался  перемене  в настроении  девушки, - но
   считаю, что нам надо  что-то делать, а не сидеть,  сложа  рук.
   Необходимо помочь  ребятам.
   Я же, в свою  очередь, попытаюсь  разведать все о старике, к которому  наведывался
   Андрей.
Запищал  мобильный телефон Лидии Григорьевны. Из трубки  слышался  взволнованный
женский  голос, но разобрать доносящиеся  обрывки  слов Иван Семенович  не  мог.
Было предчувствие, что этот звонок  напрямую связан  с  темой прерванного разговора.
Каблуков  терпеливо  ждал  новых неприятностей.  А они  должны были  быть,  так  как
лицо  Лидии Григорьевны нехороший  приняло оттенок.  Девушка  плотно   сжала  губы,
боясь, что с ее  языка сорвутся  оскорбительные  для  уха нехорошие  слова.
 - Наверное, вы все-таки  были правы, - сказала она Каблукову, когда  на той  стороне
связи замер  женский  голос.
Каблуков молчаливо  смотрел в растерянное  лицо  девушки и ждал  продолжения, которое
через некоторое  время, достаточное для того, чтобы  Лидия Григорьевна  пришла в себя,
наступило.
 - Эта  девица, Маргарита, выкрала документы  из  фонда, - взгляд  девушки  блуждал
по тесной  кухоньке, не замечая  Ивана  Семеновича.
 - Что за документы? – волнение перебросилось и на хозяина  дома.
 - Заметки в газетах за девяностые годы позапрошлого  века, - наконец взгляд  девушки
остановился  на  Каблукове, -   заметки  о  нашем  городе.
 - Что там в этих  заметках?
 -Эти  заметки  ни разу не просмотрела.  Не находила  времени.
 -Приехали, - неопределенно сказал  Каблуков.


4.

Каждый взмах  больших  перепончатых  крыльев давал  возможность  летящему монстру
преодолеть  полусотню  метров  сумеречной  пустоты  огромного  подземного  мира.
Змей  немигающими белесыми  глазами наблюдал   за собратьями  которые,  размеренно
работая громадными крыльями, летели  рядом.
Выгнув шею, так что затрещали позвонки, монстр  громко прошипел.  Собратья  дружно
ответили ему, но строй не нарушили, продолжая стремительный  полет.
По природе игривые и забияки, они  не могли  проявить  свои  замечательные качества,
поскольку на шее каждого из  них  находилось  по наезднику.
Там  где  крепкая  шершавая  шея  переходила  в  бугристую  массу  мышц  мощных
крыльев, сидел  круглоглазый.  Прижавшись  всем телом к  холодному  торсу монстра,
разумный  обитатель  подземного  мира чувствовал  себя с драконом, как одно целое
в этом  громадном  многомерном пространстве.
Почти на всех драконах, позади  основного  наездника, прижавшись к нему, сидели еще
по одному  круглоглазому, цель и назначение полета которых узнаем  чуть позже.
Круглоглазые, вглядываясь в сумерки  громадных пустот, не прижимали  ладонь козырьком
ко  лбу, как это делают поверхностные  жители  планеты, прикрывая глаза от солнца.
Немигающим взором они выискивали в пространстве  блуждающие  точки  диких,
необъезженных чудовищ, чтобы  направить  шипящий  караван  туда.   
Но появляющиеся  вдали  очертания  драконов  тут же исчезали, как только стая оседланных
монстров  направлялась  в их сторону.
Однако терпению  круглоглазых можно было только  позавидовать. Не проявляя  никакого
раздражения по поводу нескольких  неудач, они  продолжали  на большой  скорости  нестись
вперед в этой  бездне, где  можно было легко  потеряться.
Неожиданно из темноты  вынырнула парочка  резвящихся дракончиков и,  не обращая
внимание  на приближающую эскадру, продолжали, шипя, извиваться  друг перед другом
в каком-то загадочном  танце.
Быть может,  этот замысловатый  танец  был больше  похож на   брачный  обряд, а не
не на простую случайную встречу  двух  представителей  подземного  мира. Монстры,
увлеченные  друг другом, были  отрешены  от всего  живого, которые в момент их
встречи, были  им  чужды.  И забавлялись, не обращая ни на что внимания.
Заметили угрозу  лишь тогда, когда один из управляемых  монстров  завис  над 
зазевавшимися драконами и вниз на спину  одному из них спрыгнул  круглоглазый,
который до этого  находился  в стае лишь  как пассажир.
Ударившись  о  резко  поднятое  крыло растерянного  змея,  круглоглазый неудачно
схватился за хвост дракона. Вильнув мощным  хвостом, дракон далеко  откинул  от себя
наглого круглоглазого.
Внизу неудачника уже  ждал его собрат, который ловко  подвел  своего  монстра  под
падающего круглоглазого.
В это время, не давая  дракончику  расслабиться,  а главное  опомнится,  два зависших над
ним змея  бомбардировали беднягу двумя  круглоглазыми, одному из которых удалось
повиснуть на шее  крылатого чудовища.
Дракон, изогнув  шею, повернул  голову в сторону  наглого  седока  и громко
зашипел.  Воспользовавшись  тем, что голова необъезженного монстра оказалась  на
расстоянии  вытянутой  руки  от  круглоглазого, последний накинул  на неё огромную
петлю, которая  тут же скатилась по шее и плотно  прилегла на мускулистых  буграх
у основания крыльев.
Однако  попользоваться  своим  трудом  круглоглазому  не пришлось. Он также сорвался
в пике и если бы  не караулившие  внизу  монстры с наездниками, долго бы  пришлось
падать  в этой  сумеречной  бездне.
Пока змей  провожал  взглядом летящего вниз  наглеца, очередной  круглоглазый уже
оседлал  его шею, крепко схватившись  обеими руками за петлю. Заметив  успех своего
собрата, остальные  круглоглазые  предпочли  отлететь на безопасное расстояние  от еще
необузданного монстра.
Опыт  множества поколений  охотников   за  драконами давал возможность  осёдланному
змею  успокоиться  и заняться  только наглецом, который пристроился  на его  шее.
Молодой  дракон был знаком с круглоглазыми  только  как с пищей,  и ему  было очень
неприятно, что деликатес  оказался у него за  спиной, где  был  абсолютно  недосягаем
для  зубов  хищника.
Молодой дракон не сделал  более  попытки  сбросить   седока. Набрав бешеную  скорость,
он постарался  исчезнуть  из  поля  зрения  остальных круглоглазых, крепко  сидящих
на объезженных в свое время монстрах.
Вырваться из круга чуждых ему  собратьев не составило труда, но когда стремительно
рассекая сумерки  пустоты, дракон оглянулся, то увидел, что цепочка змей с наездниками
на спине  пристроилась  позади, стараясь не отставать от еще не покорённого  средства
передвижения. 
Мощные крылья заработали  чаще и расстояние  между молодым монстром и его
преследователями стало увеличиваться. Но, ненадолго.  Понукая  свою  летающую
эскадру, круглоглазым  быстро удалось  сократить разрыв.
В сумеречном  плотном воздухе  проступили  черты  нагромождений поднимающихся
из  бездны  скал, острые  края  которых  мрачно предупреждали об  опасности.
Маневр  молодого дракона был  разгадан. Подчиниться  лихому  наезднику  он не желал,
выбрав простой  способ сбросить с себя  наглеца.
Сложив  крылья,  пролетел  между  двумя острыми выступами  скалы в надежде, что
каменная  груда  сметет  с его спины  седока.
Круглоглазый  держась за аркан, метнулся на грудь сложившего крылья дракона, едва
избежав удара  о камень. Но здесь он был не в безопасности,  так как  легко  мог
оказаться  в зубах не обкатанного монстра. Поэтому миновав опасный  участок  скалистый
гряды, был вынужден перебраться на хохолок змея.
Сделал  он это вовремя. Оказавшись  на открытом  пространстве, змей изогнув  шею,
намеривался схватить наглеца.  Но неудача только взбесила  дракона. Взмахнув несколько
раз  крыльями  спикировал вниз, где нагромождения  скал  было опасно не только  для
круглоглазого, но и для  самого  дракона.
Опять сложив плотно крылья, влетел в  рваное отверстие скалы и, сделав резкие  поворот,
в кровь  ободрал  себе  крыло. Но и этот  манёвр был  бесполезен. Круглоглазый  показывал
акробатические  чудеса, болтаясь на веревке, наброшенной на шею дракона.   Болтался  он
и на грани  между  жизнью и смертью. Наверное,  это была  престижная  мужская  работа
молчаливого  подземного племени.
Барражируя  над  скалами на своих  крылатых змеях, остальные  круглоглазые  внимательно
наблюдали за действиями  своего  соплеменника  и  агонией молодого  дракончика.
А дракончик  весом в  несколько тонн тем временем  взмыл  ввысь, а уж оттуда  колом
пошел вниз, к скалам, крутясь как веретено. Наездник крепко  держался за аркан, ноги  же
его  болтались в воздухе. Перед скалой монстр сменил  траекторию,  вследствие  чего
круглоглазый ударился ногами о скалистый  выступ. Да так, что треснул  кусок камня
и  вниз  посыпались  мелкие  осколки. Надо отдать  должное этому  круглоглазому жителю
подземных  пустот. Он не выпустил  из  рук веревку  аркана, хотя каждый из наблюдающих
за этой  баталией понимал, как нелегко  приходиться  сейчас их  соплеменнику.
Подтянувшись на руках круглоглазый, прижался  всем телом к шершавой  шее дракона.
Таким способом он пытался унять нестерпимую  боль в ногах.
Дракон, наверное, уже чувствовал скорую  победу, так как  действия  его становилась
вялыми.  Совсем не оттого, что усталость  сморила  монстра. Приберегал  силы  для того,
что бы безболезненно вырваться из круга оседланных драконов.
Вдали он  заметил  ту  самку, с которой он кружился  в  ритме брачного  танца. Она
наблюдала  за  действиями  своего избранного и ждала. Такое  внимание  придало свежие
силы  молодому  дракону и он, крутанув  мощным  торсом, сбил, наконец, с себя седока.
Круглоглазый   полетел на острые  скалы, уже совсем не сопротивляясь неизбежности.
Его соплеменники  тут же  направились ему наперерез, но взмыв  над  скалами, зависли
в воздухе. Слишком плотно друг к  другу торчали  вершины  скалистых  гряд.
Протиснуться  между  ними на драконах с широкими перепончатыми  крыльями  было
смерти  подобно.
Кружась на месте, круглоглазые  на  миг забыли о дракончике, одержавшим короткую
схватку с опытными охотниками.
Взмахнув  мощными  крыльями, на одном их которых  рваная  рана  еще долго  будет
напоминать о страшном  событии,  дракончик  исчез в том направлении, где  его
терпеливо  ждала любимая.
А круглоглазый  падал  между  острыми  выступами  скал. Глаза  его  помутнели, тонкая
пленка затянула  его  большие  немигающие  глаза.
И даже  когда он камнем  вошел в воды  подземного  океана, глаза его  по-прежнему были
открыты и лишь  пленка, прикрывшая  немигающий взгляд,  приняла  серебристый оттенок.
Стремительно приближаясь ко дну, туземец  почувствовал облегчение. В онемевших
ногах появились   боли и покалывания.  Вокруг  вода пузырилась  от бившего  со дна
гейзера, который  нес  из недр  земли благотворное лекарство  страждущим.
Появилось  желание  жить. Оттолкнувшись руками, понял, что ноги  ему  не помощники.
Руки, натруженные в битве с драконом, плохо  слушались. Проталкивая  тело сквозь толщу
воды, круглоглазый понимал, что воздуха в легких ему не хватит, чтобы  добраться до
поверхности воды. Но стремление  жить,  оставляет  надежду.
Наглотавшись  воды и теряя сознание, всплыл.
Очнулся на песчаном  берегу. Рядом, согнувшись над ним, находилось  существо, очень
похожее на тех, которые с некоторых  пор стали  появляться в их мире.
Круглоглазые  старались не контачить с этими  существами, у которых отверстие  для
приема пищи  предназначался также  для выдавливания  разных  звуков.
Поэтому круглоглазые  считали  этих существ  не совершенными и  их  совсем  не
интересовала  откуда они пришли и что делают в подземном  мире.
 - Ну вот, - сказало существо, - очухался,  наконец, - и добавил, - меня зовут Михаил,
   можно просто Миша. А ты кто?
Белая пелена медленно  спала с больших глаз. Круглоглазый  не понимал, чего хочет
его спаситель,  издавая странные  звуки.
 - В твои глаза  можно смотреть, как в телевизор. Там даже мелькают какие-то картинки.
Это было почти  правда.
Круглоглазый  настраивался  на волну  собратьев.
 - Я понимаю, ты не умеешь говорить по-нашему. Но пойми  меня,  с кем- то  надо
   разговаривать, иначе сойду с ума в этом загробном мире.
Михаил  сел рядом на песок, обняв руками  колени. Круглоглазый  лежал. Его огромные
глаза высматривали в серой  мгле  очертания летающих  змей. Но кроме  скал, верхушки
которых  терялись в вышине, увидеть больше ничего не мог.
Но круглоглазый  продолжал  напрягать  зрение и вскоре  его мысли  слились с мыслями
соплеменников. Те были несказанно   обрадованы, что  их  собрат, который,  казалось,
упал в логово  верной  смерти, остался  жив и даже  сохранил  четкость  мышления.
 - Ты спросишь, почему я здесь, - продолжал говорить  Михаил, - я бежал от себе подобных,
   которые решили  избавиться  от меня, после того, как поняли, что я просто не знаю
   дороги  из  этого  царства  абсурдных  цивилизаций.
Михаил  швырнул   камешек  по   воде  и  мысленно  посчитал, сколько  раз он подскочит
по поверхности, прежде  чем  утонет.
 - Они увезли  куда-то моего друга  Серегу, - Михаил бросил в воду  следующий  камень, -
    он так и не вернулся с сопровождающими, - помолчав, добавил, - наверное, что-то
    случилось с ними, раз  не дождавшись их возвращения, эти типы  принялись за меня.
Он замолчал, думая о своем.  Рядом  лежал  спасенный  им круглоглазый, глаза,  которого
не закрывались  даже во сне и лишь  подергивались тонкой  пленкой.  Сейчас  его взгляд
также  был  затуманен, но мысли  были  там, в компании соплеменников. Он помогал  им
обнаружить  себя, хотя  мог только  предполагать,  где  находится.
Помнил, что падал  между нагромождениями  острых скал, теперь же видел их далеко
в стороне. Вероятно,  его отнесло  подводным  течением,  пока был в воде. Но в какую
сторону?
Не добившись от круглоглазого взаимного расположения, Михаил  растянулся рядом,
положив  под  голову  руки.
Наверное,  не первые  сутки он бредет  по берегу этого  подземного  водоема. Прошел
не один километр  по песку и щебню. Наверняка порезал бы  ноги об эти острые  камни,
если бы не полуразвалившиеся кроссовки.  Приподняв ногу, полюбовался   обувью,
которые уже держались на  честном  слове.
И сейчас, размышляя о перипетиях  судьбы, думал, правильно ли сделал, что не остался
в лагере, где  агрессивность к нему  совсем  не скрывали.   Большинство членов
экспедиции не говорили на его  родном языке, все же русские  слова  они находили, чтобы
пригрозить  расправой, если не вспомнит, какой дорогой  добрался  до них. 
Несколько  раз пожалел, что в свое время поленился  заняться всерьез  английским  языком,
как это сделал Сергей.  Порой ему  казалось, что  разгадка таинственной  экспедиции,
которые расположились   лагерем в самом  центре  Росси  была бы  разгадана, если бы
он понимал, о чем говорили  члены  экспедиции,   совсем не опасаясь быть подслушанными.
В конце концов, все это ему  надоело, и он решился  оставить лагерь и отправиться восвояси.
Оказавшись на берегу древнего  подземного океана, Михаилу ничего не оставалось, только
идти берегом в надежде, что случай  укажет  ему дорогу  домой.  Впрочем, на случай он мало
надеялся. Предполагал, что встретит  селение  круглоглазых и надеялся, что они не отвезут
его назад, в лагерь, откуда он только что сбежал, а помогут найти  дорогу к поверхности
земли. После того, как Михаил  спас тонущего  круглоглазого  шансы, что круглоглазые
благосклонно  отнесутся к нему, появились.
Пахнуло свежим  ветерком. Михаил приподнял  голову. Вытянув  шею и вертя  головой
с белёсыми  глазами,  на берегу  водоема стоял, покачиваясь, дракон. Второй с круглоглазым
на спине кружил в воздухе, выбирая место для посадки.
Двое аборигенов уже шли по щебню в сторону  лежащего соплеменника.
 - Ну, слава Богу, - крикнул  Михаил и, приподнявшись, сел, - а я уж думал, что же мне
   дальше делать с вашим товарищем.
Круглоглазые  замерли на месте, совсем не понимая, зачем  незнакомец издал странный
звук. Но через минуту,  вновь поспешили к своему  собрату.
Они подняли  своего соплеменника  на  руки и  водрузили   на  спину дракона, который,
шипя, наблюдал за действиями круглоглазых.
Смотрел на эти манипуляции и Михаил и когда  заметил, что круглоглазые собираются
улетать и оставить его одного  на этом  диком  берегу подземного океана, о котором
люди, там, наверху, даже не догадываются, издал дребезжащий неприятный для слуха звук:
 - А я!?
Круглоглазые, удобно расположившись на шее и спине дракона,  на минуту  замерли.
Их глаза смотрели, не мигая,  на  Михаила, а он смотрел им в глаза и не видел там признаков
эмоций, присущих  человеку. Не сочувствия, не злобы, не неприязни.  Ничего.
Как луч  фонаря, светивший в лицо человека, не выражавший  ничего, но завораживающий.
Смотрел в глаза  чужакам и тонул в них, опуская от безысходности  руки, которые  поднял
ранее, моля  о спасении.
Круглоглазый похлопал  дракона по шее. Тот взмыл в небо  пустоты, обдав Михаила
холодным ветерком, который бывает здесь только в виде сквозняков.
 - А я уже почти привык к нему, - пробормотал Михаил.
Вечный  сумрак  поглотил  улетающих  змей. Воцарилась  тишина, лишь  плескалась  вода
у кромки  берега. И здесь есть прибой – подумал Михаил, пытаясь заглушить  в себе
горечь  поражения в борьбе с одиночеством.
Из мрака  вынырнул диск  и завис  над  водой в нескольких  десятках  метрах от
остолбеневшего  Сомова. Диаметром  около двадцати  метров, сфера  не проявляла  никаких
признаков жизнедеятельности.  Но эта неподвижность  пугала  Михаила. Он чувствовал
угрозу исходящую от таинственного  летательного  аппарата и сделал  несколько  шагов
назад, намереваясь в случае чего  дать  деру.  Однако эта крайняя мера не понадобилась.
Из мрака  вынырнул  монстр,  погоняемый  круглоглазым.   Диск снялся с места и исчез
в сумеречном  пространстве.
Сделав  круг, дракон  приземлился  рядом.  Изогнув  шею, он  прошипел в сторону
Михаила, который  несказанно  обрадовался столь неожиданной  сменой летающих
объектов.
Круглоглазый  похлопал  спину  дракона  позади  себя, приглашая Михаила занять место.
Не впервой приходилось Михаилу пользоваться  этим  видом  транспорта, но каждый раз это
происходило  по-разному. Теперь же ему пришлось  держаться обеими руками за толстую
веревку, обвитой вокруг чешуйчатой  шеи летающего  монстра.  О технике безопасности
в подземных лабиринтах аборигены, вероятно, слышать не слышали, поэтому пришлось
довольствоваться тем, что есть,  и уповать на Бога, что бы руки не разжались случайно.
 - Эй, - крикнул  Михаил, хотя был уверен, что его ни кто не слышит, - только не везите
   меня  обратно, к этим чертовым иностранцам!
В самом деле, подумал  Михаил, куда  они  меня  везут? Конечно, хотелось бы чтобы
показали  дырку  из этой  подземной  страны.  Может быть,  даже накормят той сытной
баландой, что почивали их в прошлый  раз, когда  первый раз вместе с Сергеем столкнулись
с цивилизацией  круглоглазых.
Аборигены  оказались не разговорчивые.
Дракон  держался  береговой  линии, а круглоглазый внимательно  осматривал берег
водоема. Эти  действия  немного смутили  Сомова. Ему показалось, что эти  ребята, то есть
дракон и круглоглазый, хотят сбросить его  где  то в определенном  месте, на берегу океана.
Правда,  логики  он в этом не видел. Зачем же было его забирать с такого же  замусоренного
щебнем  пляжа? Что бы сбросить в другом месте?
Впрочем, общения с этими аборигенами у него было мало, и судить  об их адекватности
будет только после  осмысленных  или  неосмысленных действий.
А не поздно ли будет  потом  осмысливать  чьи либо действия?
А что же он сейчас сможет  сделать? У него выход один. Сидеть и ждать, крепко держась
за веревку, свободно болтающуюся  вокруг  шеи недовольно  шипящего чудовища.
Внизу  показались  люди. Разглядеть  было  трудно, кто это. Круглоглазые  или люди
с поверхности. Их было трое. И они остановились, задрав головы, рассматривая 
подлетающего к ним дракона.
Михаил вспомни, что Сергей  улетал на странном  летательном  аппарате  с Николаем
Николаевичем и Майклом, водителем диковинной  машины.
Не было сомнений, что это идут  они. Но, что случилось с ними? Где их  чудо-аппарат?
Сломался? Потерпел  катастрофу? Почему идут в другую сторону?  Разве  такие  опытные
люди будут  плутать в подземном  мире без  компаса.  Или он здесь не действует.
Но должна же быть у них здесь  какая-нибудь  мобильная  связь.
Пока Михаил гадал, дракон  сделал  круг и стал снижаться, намного  опередив движущих
по берегу  людей.  Вероятно, чтобы не испугать их, подумал Михаил.
Как, только, шипя, дракон приземлился, Сомов не стал ждать  приглашения  покинуть
гостеприимную  шею  монстра.  Соскочив на землю, он  бросился  навстречу  застывшей
на месте группе  и  тут же остановился сам, глубоко изумленный.



                Глава  одиннадцатая.


 1.
 
Безусловно,  с  тех пор как на берегу  дремучего   подземного  океана  поселились
бежавшие  от  красного  террора потомки религиозных  служителей местная  фауна,
в виде  летающих  драконов, почему-то предпочитала не беспокоить  пришлый  народ.
Любители  полакомится зазевавшимися  круглоглазыми, монстры  даже  близко  не
подлетали к селению  поселенцев.
Игнорировали  общение  с ними и многочисленные  аборигены  подземного  мира, хотя
пути этих  обществ не раз  пересекались.
Поэтому, когда над  селением  появился  дракон, жители  переполошилась. Скорее  всего
они не восприняли этот  визит как угрозу  их  существованию. Не были  удивлены этим
явлением, а переполошились  потому, что все хотели  посмотреть  вблизи  на  чудовище
и на тех, кто восседал  на шершавом  горбу  меж перепончатыми  крыльями.
Выбежав из  дома  следом  за  Сергеем, Николай  Николаевич оттолкнул его  в сторону,
после чего  перекинулся  несколькими словами на английском  с человеком в желтой
каске, который  сидел  на спине дракона,  сразу за спиной круглоглазого.
Не было трудно догадаться, что это  один из участников  экспедиции, которую  совсем
недавно покинули  двое  его членов, сопровождавшие  Сергея в неудавшемся  поиске
подземного маршрута, по которому ребята  попали в этот  мир.  Сергей  смекнул,
что Николай  Николаевич не желает, чтобы  его  видел  англосакс в желтой каске.
Прижавшись к стене  дома, Морозов  слышал  почти  весь  короткий  диалог Николая
Николаевича с человеком, не желающим  покидать загривок дракона.
 - Как же вы меня нашли? – крикнул Николай Николаевич, несмотря на то, что вокруг
воцарилась  тишина, прерываемая редким шипением монстра.
 - Разве вы здесь  один? – резко  бросил желтый шлем вопросом на вопрос.
 - Майкл с русским  погибли, - ответ Николая  Николаевич еще сильнее прижал  Сергея
к серой  стенке дома.
 - Это очень  плохо, - в голосе англосакса раздражение, - второй русский  сбежал. Надо
   найти  его, - обвел взглядом притихших  вдали  поселенцев, - садитесь позади меня.
 - Минуту, - засуетился русский иностранец, - я только  возьму свои вещи.
Сергей юркнул под полог вслед  за Николаем  Николаевичем, недоумевая, какие могут
быть  вещи у того остаться в доме, если  они  были все при нем.
Тот ждал Сергея у порога  и, взяв его за плечи, сказал:
 - Послушай меня, сынок. Твой друг сбежал из  лагеря и правильно сделал. Про тебя
   я сказал, что ты погиб вместе с Майклом. Не советую  показываться, пока мы не
   улетим. А теперь, прощай.
Похлопав  Сергея по плечу, Николай  Николаевич вышел, не дав Морозову  сказать
слова в ответ.
Хлопанье крыльев и возобновившийся  многоголосый  гул в поселении дал  понять
немного растерявшемуся парню, что незваные  гости покинули  территорию.
В дверях  показалась  Вера.  Впорхнула  она в дом взволнованная, но увидав Сергея,
застыла в напряжении.  Растерянность Сергея  заставила ее окунуться в его мысли.
Но мысли у Сергея  путались, и она не могла понять,  чем  огорчен её  возлюбленный.
 - Ты же колдунья, - сказал молодой человек.
 - Тебе нравиться это слово?
 - Ты должна мне помочь  отыскать  друга.
 - Того  дядю, который  был  рад, что ты  отказался  составить  ему  компанию в поисках
   своей  родины и он отбыл с ребятами  из нашего поселения?
 - Ты это про Семена? – Сергей смотрел в глаза девушки,  и видел он там  Михаила
    сидящего на берегу  подземного океана, - но ты ведь знаешь,  про кого я  говорю.
 - Я не знаю, - кротко сказала  девушка.
 - Вижу своего друга в твоих  глазах,- промолвил  Сергей, - как это понимать?
 - Ты видишь в моих глазах  то, что хочешь  увидеть.
 - Я не совсем  понимаю  тебя.
 - Ты глупый, Сережа.  Назвал меня колдуньей и ждешь  от меня  объяснений  почему
    я  такая. Я не знаю.
Он хотел  верить ей. Не верить ей он не мог. У него колотилось  сердце  рядом с ней.
Его внутренний  мир позорно  отступал  под  натиском чужой  воли, которую он чувствовал
и сопротивляться уже не мог. Где то  в глубине  сознания, где еще оставалось  место для
трезвости  мышления,  шевельнулась мыслишка, смысл которой поддавался  определению,
как  товарищеская  верность.  Она  катастрофически  теряла  свое  значение  по мере  того,
как это сознание  тонуло в томных глазах девушки.
Но отводя взгляд от завораживающих  очей, проникался опять товарищеской  преданностью,
но сформулировать эту  мысль  словами не мог и глупо  стоял перед Верой, как  кролик
перед тем, как быть съеденным.
Вера есть его не собиралась, и чтобы снять напряжение,  потупила взгляд.  Внутренний
мир  Сергея обрел  черты реальности.  Вздохнув  свободно, он сказал:
 - Мне надо найти друга.
 - Я тебе помогу, - сказала  она и тут же добавила, - а потом ты останешься со мной.
Прикосновение нежных рук совпало с приятной легкостью в ногах. Земля уходила из под
ног. Знакомое уже чувство  заставило притянуть к себе ближе  девушку и почувствовать
её разгорячённое  дыхание на своих  губах. Его пересохшие от волнения  губы  неловко
соприкоснулись с сочным  плодом такой  желанной, и, казалось, очень доступной  любви.
Она оттолкнула его от себя, держа лишь двумя пальцами за его запястье. И он полетел.
Было не страшно.  Наверное, потому, что  не было  не верха, не низа, ничего такого куда бы
упал  взгляд  восхищенного полетом молодого человека. Вокруг как всегда  сумрак, но
на этот раз молочного цвета и поэтому было ощущение, будто купаются в молоке.
 - Тебе нравится? – нежный голосок прозвучал возле самого уха. Повернувшись, Сергей
увидел голубые глаза, искрящиеся неземными  огоньками. Сопровождаясь обворожительным
тихим  смехом, эти голубые  очи затягивали  парня в себя,   и он чувствовал, что приходит
в восторг от мысли, что отныне уже  не принадлежит  себе.
 - Мы летим опять в рай, - спросил  парень, припомнив  предыдущий  полет.
 - Нет, - нежно сказала  она, притронувшись пальчиком к его губам, - мы летим искать
   твоего друга.  Расскажи  мне о нем.
 - Зачем? – спросил  Сергей, все еще пребывая в эйфории, но вдруг трезво  оценив встречу
Веры с Михаилом. Ревность была в зародыше, но Морозов готов был  выпустить  её
наружу, - что это тебе даст? Разве по приметам  ищут  человека в этих громадных пустотах?
  Мне, кажется, здесь вообще  сложно  найти  человека.
 - Я хочу  слышать твой  голос
 - Хочешь, я расскажу  тебе о городе, который находится над  нами, и в котором я живу?
Она потянула  его за руку, и они понеслись  сквозь  молочный  туман.  Невольно оглянулся
Сергей назад, боясь увидеть хвост  русалки у своей подруги. Так плавно и красиво  она
плыла в пространстве, будто  Ихтиандр  из фильма о человеке-рыбе.
Но увидел лишь красивые белые ножки, мелькавшие сквозь складки голубого платья,
под стать  глазам хозяйки.
 - Почему ты замолчала? Ты не хочешь, чтобы я рассказал тебе о своём городе?
 - Я боюсь, что он окажется лучше красот  моего  мира.
И увлекла его вниз, где сквозь клочья  тумана  проступили тихие воды подземного океана.
Вдали возникло светлое  пятно, которое по мере приближения  превращался в большой
освещенный  материк, застроенный высокими квадратными  зданиями.
Излучая  через  высокие  окна красноватый  свет, эти здания  сразу произвели  на Сергея
неприятное  впечатление  своей  мрачностью  и заброшенностью.
Опустившись на твердое покрытие, занимавшее большое пространство  между зданиями,
Вера  повела Сергея  по пустынным  улицам, на которые падал  красноватый 
отсвет больших непрозрачных  окон.  Морозов крутил головой, но обнаружить  какой
либо вход  в эти мрачные  дома  ему не удалось. С точки зрения архитектуры это были 
обыкновенные  кубы  громадных размеров, разбросанные на  большой  территории.
И отличались от обыкновенных  детских  поделок, тем, что таинственно светились изнутри,
куда не  было входа, не с боков, не сверху.
 - Не похож ли этот мир на твой?  - спросила  Вера
 - Но это же мертвый город, - прошептал Сергей, - почему это случилось? Где жители?
 - Мы не раз не видели его жителей, - грустно сказала девушка, - нам кажется, что здесь
   случилась  беда и случилась  она очень, очень  давно.
Глазницы огромных  зданий провожали красными  бликами пришлых  людей, которые
с нескрываемым любопытством  рассматривали  странный  город, передвигаясь вперед
по широким улицам и площадям.
 - Зачем ты меня привела  сюда, Вера?  Здесь  мрачно и даже  страшновато.
 - Когда у нас в селении   начинаются  какие-то волнения, провоцируемые в основном
   недовольными  мужчинами, мы приводим их сюда. Эта гнетущая обстановка  помогает
   им  успокоится и вернуться к прежним делам.
 - Почему так?
 - Наверное, эти люди начинают задумываться,  правы ли они.  Не приведут  ли  их
    опрометчивые  дела  вот к таким  последствиям.
 - Но ведь вы не знаете, почему погибли жители этого города и погибли ли они вообще.
 - А это уже каждый  домысливает  здесь так, как хочет, но эффект пребывания
    в мертвом городе  всегда в пользу  нашего  поселения.
 - Но, а я  здесь  причем? – Сергей выразил на лице недоумение.
 - По рассказам  моих  предков, знаю, что ваш мир краше  нашего, но вы не бережете его.
    И может настать  время, когда ваш мир превратится в подобие этого города.
 - Ты желаешь, чтобы я, по возвращении домой, организовал экскурсии в мертвый город.
 - Я желаю, чтобы ты не рассказывал мне о прелестях верхнего мира, который в свое время
   отправил  моих предков в вечное  изгнание.
Оттолкнувшись от мостовой, девушка взвилась  над  домами, держа  за руку Сергея.
Морозов  завороженно смотрел на город сверху. Рассыпанные  по ровной  поверхности 
гигантского  острова светящиеся кубики  зданий производили гнетущее впечатление своей
ненужностью. Сверкающие красноватыми  бликами  в сумеречном свете, они выглядели  как
оброненное  в пыль рубиновое  ожерелье, неожиданно лишившееся своего хозяина
От этой  россыпи  рябило в глазах, и Сергей не сразу сообразил, что в этом  однообразии
цвета мелькнул  одинокий  зеленый огонек.
 - Вера, - крикнул он, - там, в городе, кто-то есть.
Впервые он увидел  ее лицо недовольным, но прелестные  черты  быстро сгладили
неприятное впечатление, вызвавшее недоумение у Сергея
 - Там нет никого, дорогой, - ласково  сказала  она, притянув его к себе.
 - Но почему вдруг  зеленый среди моря  красного огня?
 - Наверное, тебя обманывают  твои  несовершенные  глаза.
 - А ты разве не видишь  зеленого огонька? Вон там, - и Сергей протянул  руку вперед.
Она взяла  его за  протянутую  руку и закружилась  в воздухе. Стремительно поднимаясь
вверх, она держала  парня за  обои руки и имитировала неизвестный  танец, то приближая
его к себе  так, что было слышно, как стучит её сердце, то отдаляя, чтобы  парень  мог
насладиться  её прелестными  чертами.
 - Ты от меня что-то скрываешь, - твердо  сказал он, на этот раз не поддавшись её чарам.
 - Мы посетим  этот город, как только  найдем  твоего друга, - улыбнулась  Вера.
 - Вместе с ним?
 - Он нам не будет  мешать.
Она отпустил его руки, и он кубарем  полетел вниз. Как в прошлый  раз. Захватило дух.
Не хватало воздуха  легким. Махал бестолково  руками, разбивая клочья  белого тумана.
Она вынырнула снизу и легко, как игрушку,  взяла  его за  талию.
 - Я все равно не научусь  летать как ты, - выдохнул он.
 - Я и не пытаюсь научить тебя летать, - сказала  она и полетела рядом, - я хочу научить тебя
   не испытывать  страх  перед  бездной.
 - Но это невозможно! – крикнул он в пустоту и, повернувшись к девушке,  добавил, - здесь
   я чувствую  себя неуютно, даже когда ты рядом.
Некоторое время  они  летели  чуть ли не вплотную. Она держала  его за  талию, поэтому
волна  счастья вновь  главенствовала  над  страхом.
Мелкие клочья белесого тумана  расступались  перед ними, открывая  вид на следующие,
которым, казалось, не будет  конца.
Сергей  хотел  спросить, как же она ориентируется, здесь, в пустоте, где остановиться
взгляду  было негде и как она может найти Михаила, не зная, где он есть.
Но задал другой  вопрос, который волновал  его не меньше.
 - Вера, давно хотел спросить тебя.
 - Слушаю, милый.
 - Вы ведь потомки  обыкновенных священнослужителей и ничем не отличались от
   обычных  людей. Откуда у вас взялся  этот  талант – летать?
Она молчала, подыскивая слова для ответа. Не дождавшись такового, Сергей задал
следующий вопрос.
 - Я видел, как вы холодно отнеслись к смерти  вашего  проповедника.  Почему?
 - Ты знаешь, что  эти  два вопроса очень  связаны  друг с другом, - сказала  Вера, -
    Когда  наши предки опустились  под землю, вера в Бога, да и сам Бог были
    неотъемлемые  части их  жизни. Было страшно без него жить. Защиту и успокоение
    искали в нем.  Большую  часть свободного  времени  проводили в беседах на
    религиозные  темы.  Праведники  или  проповедники, как ты выразился, позволяли
    нам широко  мыслить и выходить за  рамки официально признанной  религии.
    Почему так происходило? – Вера на минуту смолкла, подбирая  слова, чтобы доходчиво
донести до Сергея  свою  мысль, - Здесь в подземельях мы стали сталкивается с народами,
    созданными по образу и подобию Божьему, но незнающим  Христа. Миссионеров  из
    нас не получилось, но мы стали  приглядываться к их  жизни. Со временем в наших 
    головах  стали происходить  изменения и  мы на мир стали  смотреть по иному.
    Традицию  менять не стали. Власть осталась у христианского праведника.  В повседневной
    жизни он играл роль обыкновенного учителя. Учил писать, читать, думать  подрастающее
    поколение.  К религиозной теме стали подходить осторожно.
    Прожив полвека в подземелье, мы стали замечать, что играя, маленькие девочки иногда
    подпрыгивают от земли и неестественно  долго  держаться в воздухе, не опираясь ни на
    что. Мы  стал  развивать  приобретенную  здесь  диковинную способность. После этого
    открытия, поселенцы  совсем  отошли  от религии, в то же время сохранив  церковь,
    отдав  дать нашим предкам – первопроходцам.
    К смерти отца  Афанасия  отнеслись как к смерти рядового  поселенца. Наверное, это
    был у нас последний  священнослужитель.
 - Летают у вас только женщины? – переспросил  Сергей, хотя  ответ получил уже давно.
 - Мне  думается,- крикнула  Вера, зависнув над ним, - что и мужчины летали бы, не будь
   они  очень мнительными. Ведь  варились в этой  подземной бездне  мы  все вместе   
   и этот талант должен принадлежать  всем  поселенцам.
 - Может,   они тяжелы  для полета, - предположил  Сергей.
 - На голову они  тяжелы, в головах у них  что-то не так, - засмеялась  Вера и отпустила
руку  Сергея, отправив  его в  свободный  полет.  Но  испугаться  тот не успел.  Девушка
тут же  подхватила  его,  вынырнув  по  другую  сторону парня.  Вновь  обняв его  за талию,
девушка выставила свободную  руку вперед.  Нежно  зашуршало голубое  платье. Разрывая
в клочья  молочные сгустки  тумана парочка  стремительно  стала  снижаться.  Постепенно
туман принял  сероватый оттенок, а вскоре  совсем исчез,  уступая  место  мрачноватому
виду  огромного  океана.
Вера обладала  даром не только  летать. Как первоклассная  ищейка, она  без  особого труда
определила  местонахождение  людей в этих  громадных  многокилометровых  пустотах.
Пальцем  ткнула  в  едва  видимую  полоску  береговой  линии, которая  отделяла   отвесные
скалы от темных  вод   океана.
Несколько  человек  пробирались  там, преодолевая  острые  валуны, встречающиеся на  их
пути.
 - Как ты могла  обнаружить  людей, не видя  океана и берега, - удивился  Сергей.
 - Не подумай только, что это очередной дар  природы, - улыбнулась  Вера, приблизившись
к парню, - От нашего  поселения здесь одна  дорога. Ребята не успели  далеко  уйти.
 - Но я просил найти Михаила, а не Семена,-  недовольно возразил  Сергей, - в твоих
    глазах, как в телевизоре, я видел своего друга, сидящим на берегу какого-то водоема.
 - Я не понимаю, про что ты  говоришь, - спокойно  произнесла  девушка, - но мне
   думается, что твой  друг тоже в этой  компании.
 - Этого не может  быть, - почти крикнул Сергей.
Опустившись  ниже, они разглядели  более  подробно  идущих  по берегу  людей.
Это  были поселенцы  во главе  со  Степаном, покинувшие поселение некоторое время
назад. Тройка, перепрыгивая через  острые  камни, медленно двигалась  вдоль  отвесных
скал, которые в некоторых  местах  вплотную  подступали к  воде, создавая  путникам
серьезные  проблемы.
Конечно же, среди  них  не было  Михаила.   Не мог он быть  там.  Но почему  так грубо
ошиблась  девушка?
 - Твое  чутьё на этот раз  подкачало, – Сергей  сказал так, чтобы не обидеть  Веру.
Не рискуя  быть  замеченным,  Вера с Сергеем  поднялись выше, пока тройка на  берегу
не превратилась в едва различимые движущие  пятна.
 - Я слышала из вашего разговора с человеком, который плохо разговаривает на русском
  языке, что  ваш друг бежал?
 - Да.
 - Эти люди держали твоего друга в плену?
 - Можно сказать, что именно так, - сказал он.
 - Кто же тогда этот  Семен? – Сергей не понимал, к чему эти вопросы, но предпочел
отвечать на них, не переспрашивая. Верил, что милая колдунья что нибудь предпримет
для скорейшего обнаружения  местонахождения  Михаила. 
 - Не покривлю  душой, если скажу, что это тоже  мой  друг.
 - Почему же ты  не желаешь объединиться с ним в поисках  Михаила.
 - У Семена  другая цель. Его сложно  будет переубедить и заставить делать то, что
    он не желает делать.
 - А как же старая поговорка: друг моего друга – мой друг? -  девушка, держа за  руку
молодого  человека, поднялась  еще  выше, пока очертания  берега и самого  океана
не скрылись в  сизой  дымке.
Разрывая клочья тумана, из мрака вынырнул  дракон.  Шипя  и тормознув огромными
перепончатыми  крыльями, он  почти замер на месте  от неожиданной встречи.
Первая их секундного  оцепенения  вышла  Вера.  Прижав к своему  телу  Сергея,
спикировала  вниз, да так, что засвистело  в ушах.
Внизу  появился  океан и спасительные  скалы, приближаться к которым крылатые  змеи
опасались.
Но дракон  уже  настиг  их и от  его  дыхания зашевелились  волосы на голове  Морозова.
Спасая положение, Вера с силой оттолкнула  от  себя  Сергея  и резко  взмыла  вверх,
увлекая за  собой  дракона. А Сергей колом  полетел вниз, в океан.

2.

Кто-то  с силой вырвал  Романа из объятий  черной  массы, которая  почти  засосала
альпиниста в свое  чрево. Кубарем  скатившись  по каменным  ступеням, очутился у ног
старика, который сделал несколько  шагов  назад, давая  Роману возможность  прокатится
чуть дальше. Больно  ударившись  о валун, очень кстати  очутившийся на его пути,
остановился. Осмотревшись вокруг, парень не заметил  более никого  вокруг. Только  теперь 
пришло  удивление  той  силе, которую  применили  к  нему, чтобы  как  младенца 
свалить его наземь у ног  старичка. Все же не верилось, что так бесцеремонно  с ним
мог  поступить  дед  Степан. По-прежнему  не верил в сверхспособности  старика.
Поэтому Роман  сделал  вид, что ничего  не случилось такого, чему  можно придать
какое-то значение.
 - Ты вернулся? – Роман поднялся, потирая  ушибленный локоть, - Зачем?
 - Вижу  твои  мытарства, - проскрипел  старик, - решил помочь.
 - Чего это вдруг? – удивился  Роман, - Последние сутки я бегаю  за тобой, пытаясь
   уговорить  тебя  вывести  меня из этой  ловушки, ты же все это время  норовил  скрыться
   от  меня,  хотя, я считаю, что затерялся здесь я по твоей  вине. И вдруг  являешься
   и предлагаешь мне  свою  помощь. Что же такое могло случиться, что ты вдруг переменил
   своё отношение к моим мытарствам?  Кстати, в чем же будет  заключаться твоя помощь?
 - Много  вопросов, - ухмыльнулся  старик, - Я давно не перед кем не отчитывался.
   И  сейчас не буду.
 - Как хочешь, - мирно сказал  Роман, - тогда иди своей  дорогой.  Не мешай мне.
Парень  глянул  вверх, откуда только что  скатился все же  не без помощи  зловредного
старика. Светлое  пятно в отверстии  туннеля   заманчиво  притягивало его мысли к себе. 
Ступив на плоский  камень, заменявший  собой  ступеньку,  Роман  вознамерился 
повторить  неудавшуюся  попытку  слиться с черной массой, которая хозяйничала
в загадочном  туннеле.
Все же медлил, осмысливая произошедшее. Теперь, после  того, как бесславно  покинул
вход в туннель, пришло некоторое  отрезвление. Не  стал ли  он  похож на ту  муху,
которая целый день бьется в оконное  стекло в поисках  выхода.
Быть может все же  попытаться  найти другой путь из этой пещеры, а перед этим трезво
оценить  ситуацию, чего он до сих пор не делал.
Кажется, дед  Семен  вовремя вмешался, чтобы  оградить  Романа от дальнейших
опрометчивых  шагов. 
Старик  взял его за руку и повел к решетке, от которой уже  отступила  вода.   Роман
почувствовал   уверенность  и силу  в  хрупкой на вид  руке  стрика и невольно
подчинился воле  призрака. Впоследствии  Роман   не  мог  припомнить, как миновали
ограждение из  железной  решетки и вышли  со стариком  из  злополучной   пещеры,
которая  заканчивалась в гробнице, плита, которой по-прежнему была отодвинута.
Очнулся от полусонного  состояния  только в склепе, перед крестом, вырезанном
в скальном  грунте, на котором, склонив голову,   распятый  Христос.
Но, не молиться  привел  Романа  сюда  старичок с окладистой  бородкой и аккуратно
подстриженными усиками. Не намеривался старик  молиться и сам.
По другому  поводу  пришел он сам и привел гостя  подземелья к ногам Спасителя.
Внизу  почерневшая  икона,  которую  дед Семен аккуратно сдвинул в бок.
Нагнувшись, старик  открыл едва заметную  дверцу, находящуюся сразу  под крестом.
Следом за стариком в дверь едва пролез и Роман.  Ногой  задел  какой-то предмет, глухой
звук, которого потревожил  вековую  тишину здешних  мест.
Почувствовав  себя  слоном в посудной  лавке, молодой  человек  замер, дожидаясь
дальнейших  действий деда  Семена.
Пошарив  светом  фонарика, старик  осветил небольшой столик, вернее комод, на котором
стоял бронзовый  канделябр  с оплавленными  свечами.
От зажжённых  свечей  таинственная  каморка  превратилась в пещеру Али-Бабы.
Бросились в глаза  золоченые оклады икон  стоящие у противоположной  стены.  Часть
окладов  выглядели  сиротливо, глядя на вошедших людей  пустыми глазницами.  Тускло
сверкая  желтым  металлом,  лежали  грудами какие-то кубки, чаши, сосуды, кресты,
лампады, кадило. Сомнений не было, все  это сокровище  принадлежало  когда-то  богатому
храму и не одному.  Расписные   ларцы, вероятно,  скрывали за своими  позолоченными
крышками крупные  материальные пожертвования  именитых  людей  прошедших  времен.
От этого разнообразия  золотых и серебреных  вещей  далекого прошлого  зарябило
в глазах, но, как ни странно, никаких  чувств в настроении  Романа не вызвало.   
Медленно обводя  глазами все это  роскошество, припомнил  отрывки  из зарубежных
вестернов, где  люди сходили с ума при виде сокровищ.
 - Зачем ты  показал  мне  все это? – повернувшись к старику, спросил  Роман.
 - Но разве не ради  этого, - ехидно бросил старик, взяв в руки красивый  серебреный
кубок, украшенный замысловатыми вензелями, - ты бродишь по подземелью?
Роман, игнорировав  встречный  вопрос  старика, продолжил свою  мысль вслух.
 - Ты показал  мне  этот золотой хлам, лишь для того, чтобы у тебя была  веская  причина
   никогда не выпустить  меня  отсюда. И до скончания  веков  с чистой  совестью  бродить
   здесь по этим мрачным закоулкам со слабой надеждой, что после  моей  смерти сюда 
   вновь  забредет  очередной  искатель приключений.
Кубок полетел в кучу драгоценной  посуды. Старик  брезгливо отряхнул  руки от
невидимой  грязи. После  чего  обратился к Роману, придав голосу  серьезность.
 - Я сожалею, но ты угадал, - старик склонил  голову, - поверь мне, но  я был  вынужден
   сделать это.
 - Разве кто-то принуждал тебя  сделать  это?
 - Это все твое, - старик поднял канделябр  над головой, как можно лучше  осветив 
естественную пещерку, наполненную  почти до  потолка церковной  утварью.
 - Почему ты, старик,  увиливаешь  отвечать на  мои  вопросы?
 - Потому, что они  неудобны  для  меня.
 - Зачем я тебе здесь? – Роман выхватил из рук старика канделябр и отпрянул в сторону, -
   Без еды  и  света  я продержусь  здесь  максимум  месяц. Потом сдохну, и ты  похоронишь
   меня в одной из своих  гробниц, которые так рьяно охраняешь.
Запущенный в старика  канделябр   не достиг  цели.  Ударившись о притолок двери
старинный  антиквариат   растерял  все свои  свечи, которые  тут же  потухли.
В кромешной  темноте  слышалось  только  тяжелое  дыхание Романа. Быстро успокоившись,
парень достал  из  заднего  кармана джинсов  фонарик. При его тусклом свете удостоверился,
что старик  исчез и, по-видимому, надолго.
Пнув сгоряча  канделябр, который почему-то оказался у его ног, направился к двери
с надеждой, что злой старик не запер  его здесь.
Канделябр треснул  и развалился на две части, чем очень удивил  Романа.
«Неужели  китайская подделка» - подумал он и усмехнулся  своим мыслям.  Но основания
так думать были веские. Канделябр не погнулся и не сломался там, где это можно было
ожидать. Он развалился надвое в самой  толстой  нижней его части, обнажив какой-то
белый  металл. А ведь  был тяжел, и в руках ощущалась как настоящая  бронза.
Дверца распахнулась  от удара  носком  ботинка.
Коварный  старик  решил  продлить  жизнь, вернее агонию, своего гостя. Это было на него
похоже.   Роман стал уже  привыкать к скверным  выходкам  деда  Степана.
Покинув  пещеру Али Бабы и очутившись  в склепе среди гробниц, появилось  сильное
желание сдвинуть плиты и заглянуть в каменные  ящики.
Что же оставалось делать, как не хвататься за любую соломинку с явным намеком на
благополучный  исход в безнадежной ситуации.
Сдвинуть ближайшую  плиту не  составило  особого  труда такому физически  развитому
человеку  как  Роман. Лишь вековая пыль доставила ему некие хлопоты, так как вода
еще  не начала  пребывать и отмыть руки  было  просто  негде.
Под плитой он не обнаружил  своих предшественников - неудачников, как того исподволь
ожидал. Грубая лестница из плохо оттесанного известняка вела вниз, в черноту.
Роман даже подумал, не в ту ли каменную коробку он заглянул, откуда они  со стариком
Степаном  недавно  выбрались?  Но нет, же. Вот она рядом со сдвинутой  плитой и с точно
такой же лестницей, которая   уходила  глубоко под землю.
С не меньшим рвением  он потянул в бок и третью пыльную  плиту на  псевдогробнице.
Результат  тот же самый, подтверждающий мысль, что все здесь очень серьезно запутано.
Вплоть до того, что вековая пыль остаётся  нетронутой, несмотря на то, что несколько раз
в сутки погружается в воду.  Законы   природы, к которым Роман  привык там, наверху,
здесь очень  плохо работают  или не работают  совсем.
Молодой  человек подумал, что это результат воздействия на  пещеру  призрака, по имени
дед  Степан.   Конечно это абсурд, но что еще можно подумать, когда  сталкиваешься
с явлениями, объяснить  которые  не возможно. А рядом крутится  некто, которому все это
очень даже  нравиться. Особенно когда в эту ловушку  кто нибудь попадает.
Когда  подошел к  четвертому, последнему, саркофагу под ногами захлюпало.  Зная, как
трудно выбираться из склепа, поспешил это сделать.
Проползая  по проходу, соединяющий  склеп с ямой, в котором  находились  сооружения,
заметил, как сильный поток  воды  отклонялся в сторону и исчезал в одной из щелей
скальной  породы, окружающей  его.
Посмотреть куда исчезает  вода,  не позволяло время. Вода быстро прибывала и было  уже
крайне опасно оставаться в тесном  проходе.  Роман решил  вернуться сюда, как только
спадет  вода. Сейчас же  он  поспешил  выбраться в котлован, в который с громким
фырканьем  выливалась  вода из  второго прямоугольного  сооружения.
Фонарь горел слабо, поэтому  Роман не мог видеть всю  пещеру.  Ему казалось, что он
достаточно  хорошо её  изучил, для того, что бы  светить себе только  под ноги. На пути
встречались  довольно острые камни,   надо было беречь  ноги.
Выбравшись на пригорок, привалился всем  телом к большому  валуну. Подтянув поближе
к себе весьма  тощий  рюкзачок, решил  передохнуть, а заодно  перекусить  тем, что еще
осталось в запасе  из  еды.  И заменить  батарейки  в  фонарике.
Послышался  сильный  плеск  в стороне водоема. Но как не светил Роман  фонарем, ничего
не увидел.  Нащупав в заднем кармане запасные батарейки, спешно стал перезаряжать
фонарь.  Рядом  кто-то прошлепал  в темноте. Ощутил  беспомощность  перед  незримой
угрозой.  Но когда, наконец,  фонарь  привел  в  действие  и осветил  ярким  лучом
окружающее его пространство,  Роман никого  рядом  не обнаружил.
Если не считать мокрых  следов босых  ног на сухих плоских  булыжниках.  Довольно
четких  следов. И следы  эти,  конечно же, принадлежали  существу, который  ходит
на задних  ногах, изредка помогая себе передними конечностями.
Роман поёжился, вспомнив  лохмачей, атаковавших  его в кирпичном  коридоре. Как стая
бродячих собак, эти мерзкие  существа намеривались  было  растерзать его за просто так.
Теперь же один из представителей этого вида, а в этом Роман не сомневался, проходит мимо
человека совсем не реагируя на его присутствие.  Очень даже  странно.
Из этого факта  можно сделать два весьма интереснейших  вывода, которые в дальнейшем
могут  очень  пригодиться  в поиска выхода из подземелья.
С большой вероятностью  можно считать, что напали они на парня по чьему- то прямому
науськиванию.  А это  вполне может быть дед  Семен. И сделал он это  для того, чтобы
загнать  Романа в пещеру, откуда он теперь не может  выбраться.
Выходит, что сами по себе лохмачи не такие уж и злые  ребята.
Ну а во-вторых, куда  побежал этот лохмач, прежде искупавшись в водоеме с гейзером?
Стычка с лохмачами произошла у Романа в кирпичном туннеле. Вероятно, те стаями
бродят  по заброшенным  коридорам, туннелям и естественным  карстовым пещерам.
Таинственный  лохмач  направился на встречу со своими  соплеменниками.
Но как? Где этот неуловимый  проход, соединяющий злосчастную  пещеру с сетью
туннелей,  которые, наконец,  выведут  Романа  на  поверхность, где его уже  ждут  друзья
с хорошими вестями о Михаиле и Сергее.
С такой вот иронией рассуждал наш  герой, осторожно  ступая по булыжникам, на которых
ещё не просохли  чужие следы.
Уткнувшись в стену, следы  неожиданно кончались.  Роман не успел удивиться  этому
странному  факту, как услышал  рядом  рычание,  прерываемое тихим повизгиванием.
Нащупав в рюкзаке  топорик, отскочил в сторону.
Но ничего не произошло.  Лишь  усилилось  повизгивание и оно было вне пещеры. Прильнув
к холодным  камням, понял, что здесь очень  тонкая перемычка  между  двумя  пустотами.
Роман стал  тщательно  обследовать  стену в полной  уверенности, что именно здесь
существо,  прошлёпавшее  мимо него в темноте, и покинуло  злополучную  пещеру.
Наконец на уровне  своих  колен он обнаружил расселину, которая  наискось  уходила
в скальный грунт и поэтому со стороны  пещеры её невозможно было  заметить.
Вынув топорик из рюкзака,  попытался обследовать найденный проход.  Он был хоть
и узок, но позволял, по крайне мере на первых  шагах, продвинуться  вперед.
Осталось  только подождать, когда по ту сторону  стены смолкнет  неприятный  визг
и лохмачи  покинут  это место.
Но  визг  только  усиливался, прерываемый  глухим  рычанием.
Два громких  хлопка заставили  Романа быстро отпрянуть  от  расселины. Третий выстрел,
наоборот, заставил  его прильнуть к отверстию.
Не было сомнений, что стреляли из  огнестрельного оружия.  И стрелял, конечно, человек.
За стеной  поднялся сильнейший гвалт.  Тут же  Роман  припомнил  свою  встречу с этими
страшно мерзкими  существами.  Тяжело  приходится сейчас  незнакомцу. А то, что
человек один воюет со сворой лохмачей, Роман не сомневался.
Сами по себе  они  трусливы и могут  нападать  только  сворой.
За стеной  подряд  прозвучали  еще  два  выстрела и громкий крик о помощи.
Роман, долго не раздумывая, пролез сквозь щель и оказался в самой гуще  яростной
битвы. Свет фонаря метался по стенам и потолку  тоннеля, растягивая  там  тени
лохмачей, которые, визжа, наскакивали на  человека, у которого, по видимому, уже
закончились  патроны. Иначе подвергшийся  атаке лохмачей человек не молил бы о помощи.
Поэтому Роман  бросился в  центр  стаи, не боясь быть подстреленным.
Размахивая  топориком, он в ближайшие  несколько минут  положил к своим  ногам двух
лохмачей, чем  навел страх и панику  среди стаи.  Своим фонариком  он несколько  раз
подсветил  себя, чтобы  незнакомец  мог пробиться  ближе к нему и уже вместе, плечом
к плечу,  сражаться с чуждым им сворой  мерзких существ.
Расклад  сил резко поменялся, когда были сбиты с ног и тяжело  поранены  еще несколько
визжащих противников. Теперь  лохмачи не нападали, а,  собравшись в небольшие  кучки
по обе  стороны коридора, зло сверкали глазами  и тихо  поскуливали.
Но не разбегались и, вероятно, как посчитал  Роман, ждали  дальнейшего  распоряжения
того,  кто послал  их расправиться  с человеком,  оказавшимся в подземелье.
Медлить было нельзя, скоро могла  подойти  подмога.
 - Отходим, - сказал  Роман.
Его луч заметался  по стене в поисках той  расселины, через  которую  он  и  проник
в коридор.  Коридор  был выложен из кирпича и ровные  его стены не могли  достаточно
хорошо срыть проем в стене, как это было в естественной  скалистой  пещере.
Протиснувшись в трещину, он обернулся в сторону спасенного им человека, подсветив
фонариком.  Идет ли тот за ним?
Нехорошее чувство возмущения  подступило к горлу. Он узнал в парне  того самого 
человека, который  закрыл  его в погребе у старика, вызвав  полицию.
Парень также  узнал  Романа и теперь  стоял, оперевшись  руками на  почерневшие
от времени кирпичи, в раздумье, следовать ли ему за человеком, который в дальнейшем
будет явно  не расположен к нему.
 - Не стой, - процедил сквозь зубы  Роман, - иди  за мной.
Уже  проторенным  путем  альпинист, обдирая локти и одежду, пополз по проходу, чтобы
опять  оказаться в пещере, которая  теперь  показалась  ему  привлекательной.
Может потому, что соперник  его был  гостем, а Роман чувствовал себя уже старожилом.
Теперь прильнув к холодной стене  пещеры, Роман осветил  грязное  лицо вновь прибывшего
и сказал довольно просто, перенаправив луч фонаря в сторону:
 - Мы, кажется, знакомы.
 - Да, - сказал его собеседник, - виделись у Ивана Семеновича Каблукова.   Я  Андрей.
 - Это хорошо, что ты не отказываешься.
 - От чего? – Андрей выразил на своем лице удивление.
 - От того, что ты явился в наш город и натворил массу нехороших  дел.
 - Он уже и твой  родной стал, - усмехнулся Андрей, - Ну и в чем же ты меня обвиняешь?
 - В убийстве.
 - Послушай ты …, - лицо  Андрея перекосила гримаса злости, - ты уверен, что я не смогу
   противостоять твоей голословности и топора, который ты носишь не только в горах.
 - Ты успел даже разнюхать  все  обо  мне?
 - Ну да! Альпинист, - Андрей  вплотную приблизился к Роману, показывая  этим, что
совсем не испугался его боевого топора, - у меня  такая работа. И прежде чем обвинить
   меня в чем-то, прошу предоставить доказательства.
 - Ты искал вход в подземелье в доме  старика…
 - Да! В доме старика  Муркачева.
Роман  сморщил  лоб. Где-то он уже слышал  эту  фамилию. Кажется в доме Каблукова.
Но вспомнив, пожал  плечами. Фамилия ему  ничего не говорила. Может быть этот
Муркачев и имеет  какое-то отношение  к  их  поиску.  Однако  Иван  Семенович
не обсуждал с ним  эту  тему. Поэтому  Роман  желал, чтобы  Андрей  сейчас разъяснил
ему, где и как он слышал  про этого старика.
Андрей заметив, как  Роман  пожал  плечами, понял, что этот парень не так уж и опасен
для него. Скорее всего, он дилетант в этом   деле, а это в корне меняет расстановку
сил. Можно даже поделиться с ним  некоторыми своими знаниями по делу Муркачева.
И заодно прояснить  обстоятельства его пребывания здесь, под землей.
 - Во время  моего посещения Муркачева, - сказал  Андрей, - старик  неожиданно  упал
   на  пол. Глаза  его остекленели. Мне показалось, что он впал в кому. Я растерялся и
   быстро  покинул  дом.
   Через  день я решил  проведать старика, но не обнаружил его на месте. Решил, что
   дед  действительно скончался, и я попал в очень некрасивую переделку. Находясь
   в доме,  вдруг  заметил,  что кто-то крадется по саду и заглядывает в окна.
   Быстро выскочив из дома, спрятался  среди ветвей смородины. Увидел  тебя, когда
   ты входил в дом. Тут же решил  покинуть это место, но вдруг услышал рядом шорох.
   Оглянувшись, обомлел. Рядом  стоя дед  Муркачев.
   Но он смотрел в окна  веранды и не видел  меня. Я затаился и не шевелился, пока
   дед не исчез из поля зрения.
   Дождавшись  темноты, решил как можно быстрее покинуть  этот  странный  дом.
   Вот и все. Твое  дело верить мне или нет.
 - Вроде и складно все говоришь, - сказал Роман.
 - Твое дело верить мне или нет. – повторил Андрей, -  мне все равно.
 - А мне нет, - огрызнулся  Роман, - без доверия друг к другу мы здесь не уживемся.
-А почему я должен с тобой уживаться, - Андрей  сделал лицо удивленным  так, что
в темноте это было заметно, - я не собираюсь здесь долго задерживаться.
 -Это мы еще посмотрим, - невесело  заметил  Роман.


3.

Что-то странное происходило  впереди.  В сером сумраке  черная точка увеличилась
в размерах и превратилась в летающего змея, который, сделав круг над берегом, растопырил
громадные лапы, чтобы аккуратно  приземлиться.
Семен и двое его молодых  попутчиков из числа  поселенцев  остановились, чтобы
оценить степень  опасности, которую представлял возникший вдруг летающий монстр.
Дикие  драконы   никогда близко не подлетали к скалам, разве что, только в погоне
за жертвой. Любители резвиться  на огромных  просторах, они  крайне  осторожно
относились к препятствиям, которые  могли повредить их сильные перепончатые крылья.
Поэтому путники выждали  время,  пока  дракон не поднимется  вновь в небо. 
Интересна   была причина  странного поведения.
Причину они узнали сразу же, как только дракон поджал свои  лапы с внушительными
когтями под свое брюхо и  покинул  скалистый  берег подземного океана.
Взмахнув огромными крыльями, поднялся  ввысь, а потом спикировал на место,
где только, что находился, выгул шею, прошипел и покинул берег, исчезнув
в сумраке, нависшем над океаном.
На берегу остался  человек, который помахивая над головой  двумя  руками  двинулся
навстречу группе, быстро возобновившая  свое движение.
 - Ну, вот ещё один, - буркнул  Семен, но радость на лице  скрыть не смог. Все-таки
хоть бывший, но друг, с которым  можно поговорить о насущных  земных проблемах.
Хотя  последнее время  эти разговоры плавно, а иногда резко  переходили в обычные
перепалки. У Семена был  тяжелый  характер, он знал это и ничего поделать с этим
не мог. Это знание  еще больше усугубляло  его  положение среди  близких людей.
Ведь вину за свой скверный характер он всегда  пытался переложить на человека,
с которым, по воле судьбы,  приходилось сталкиваться в жизни.
Реакция же  Михаила  была  иной. А это именно он высадился на берегу  океана
и пошел навстречу  троице, продолжая размахивать руками.
Не дойдя нескольких  метров до путников, идущих в его сторону по берегу, Михаил
замер в недоумении. Недоумение переросло в растерянность. Он стал смотреть по
сторонам, будто ища  там подсказки  для объяснения  виденного.
 - Что остановился, - вместо приветствия гаркнул  Семен, - ждешь, что я побегу
   к тебе в объятия.
 - Семен? – произнес  Михаил, подойдя ближе, - Вот чего не ожидал, так это  тебя
   встретить  здесь. Как это ты оказался в подземельях?
 - Как  сказал наш  общий  друг  Морозов  Сережа, из моего  погреба  сюда подземный
   ход  идет, - приветливо  съязвил Киреев.
 - И давно он это сказал, - насторожился  Михаил.
 - Несколько  часов  назад.
 - Ты его видел  здесь?
 - Как тебя  сейчас.
 - И где же он?
 - Там, где  сейчас  находится.
Грубый в шутливой  форме  ответ не понравился  Михаилу. Он подумал, нарвался бы
ты со своим юмором  на человека, у которого его нет, получил бы по зубам. Но посмотрев
на широкие  плечи  Киреева быстро сменил  свое  мнение,  ведь грубо  шутить этому
человеку  позволила  сама  природа.
Молчание  бывшего друга заставило Семена, как говорят, сменить гнев на милость.
 - Он остался в поселении, – произнес Семен, глядя в глаза  Михаилу.
 - В каком  поселении? – Михаил выразил на лице недоумение и тут же  обвел взглядом
сопровождающих  Семена  людей.
Одежда на двух  молодых парнях, скромно стоявших поодаль, заслуживает того, чтобы
сказать о ней отдельно. Теплые  рубахи с широкими  рукавами, сшитые из тонко
выделанных шкур, подпоясанные веревкой  из скрученной полоски  кожи, очень плотно
и даже  красиво  облегали  тела  молодых  людей. Рубахи  были  с разрезом  ворота 
с левой стороны.   Горловины  рубах  со стоячим  воротником,  придавали носителям
этой  одежды  некий  шарм.
Рубахи туникообразного  покроя длиной  до  колен одеты навыпуск, поверх  штанов,
которые  также  были сшиты из  шкур. Обувь не отличалась  от одежды
не материалом, не цветом. Была сшита  из  мягкой  кожи с подвязками из скрученных
полосок кожи. Обувь  была высокой, и штаны  заправлялись в них.
Головных уборов у ребят  не было. Наверное, здесь в подземельях ни к чему  они.
 - Вы здесь живете? – удивленно спросил Сомов парней.
 - Да, - ответили те обыденно.
 - У  вас здесь  поселение?
Ответ  был  опять коротким и утвердительным.
 - И давно вы здесь?
 - Сто лет
 - И откуда вы тут взялись? - продолжал удивляться увиденному и услышанному Михаил.
Алексей и Николай  дружно потыкали указательными пальцами вверх, туда где в сумраке
скрывались вершины отвесных  скал. Если у этих  скал вообще  были вершины.
 - Вы что, ребята, никогда не видели солнце, - тихо спросил  Михаил.
 - Солнце? – встрепенулся  Николай, - нет! Не видели...  Оно голубое?
 - Солнце, - перебил его Алексей,- это главное в их мире и они ему молятся.
Сказав это,  парень перевел взгляд с Михаила на Семена, потом обратно  словно ожидая
подтверждения  своим словам.
 - Когда-то молились  солнцу,- сказал  Степан, - но поумнев, выдумали себе другого бога.
 - Есть ли здесь, – спросил  Михаил  Николая, игнорируя словесный  выпад  Семена,-
   какие-либо цвета,  кроме серого?
 - Есть, - смутился  Николай.
 - Откуда?
 - У наших  девушек, – преодолевая робость, уже гордо заявил  Николай, - у них
   почти у всех голубые  глаза. Смотря в эти глаза, мы представляем себе голубое  небо,
   которым  вы любуетесь  там, наверху, каждый  день  и поэтому  очень  счастливы.
На этот  раз  пришло время   смутиться   Михаилу. Он не стал  разочаровывать
молодого человека, рассказав  тому, что голубое небо  эта обыкновенная обыденность
и сделал  её  таковой человек.
Семен посчитал  нужным  сделать небольшой  привал, так как разговор затягивался,
а оборвать его посчитал неприличным, хотя в другое  время он сделал бы это, не
моргнув глазом. Грубо обошелся с Сергеем, но  с Михаилом ссорится, не захотелось.
Еще памятен был день, когда тот приехал к нему в деревню, откуда, по мнению Семена,
Михаил  уехал не солоно хлебавши. Повторяться Семену не хотелось.
Поселенцы  согласились на привал. Им был  интересен разговор с новоприбывшим.
С Семеном у них разговор не получался и парни в душе уже жалели, что отправились
в поход с молчуном и грубияном.
 - Должно было быть, - продолжил разговор Михаил, - что  за  сто лет русский язык
   у вас здесь изменится до неузнаваемости. Но такое не случилось. Почему?
 - Наш  разговорный  язык один из  сложнейших  языков  на  планете. Он возник
   не сразу. Его универсальность в том, что на нем можно выразить любые  мысли.
   Русский  язык  совершенствовался и оттачивался на протяжении тысячелетий. Когда
   на просторах  Европы  и  Великобритании еще мычали Homo Sapiens  и неандертальцы,
   на великорусских  равнинах уже развивались небольшие цивилизации и даже
   возникла  письменность.
 - Откуда  такая уверенность?
 - Перед красным террором, в России  многие  ученые  занимались этой проблемой.
   Некоторые научные  работы  были изданы. Большинство  ученых  бежали за границу.
   Издавались ли они там  или  канули в лету, нам это не известно.
 - Ну, а которые издавались  здесь?  Где  они? Они как вам известны?
 - У нас здесь  большая  библиотека.
 - Даже так? Откуда же она у вас?
 - Мы уходили под землю не с пустыми руками. Кроме того, лет десять мы поддерживали
   связь с поверхностью, пока не приняли решение,  спустится в нижние  слои  недр.
   Здесь уже мы окончательно потеряли  связь с цивилизацией.
 - Почему же вы решили углубиться? Боялись, что вас найдут?
 - Это одна из причин, которых было много. Одна из них  холод. Опустившись  ниже,
   вглубь земли, мы нашли оптимальную для  себя  температуру.
Николай  устал отвечать на вопросы, но воспитанность не давала  ему резко  закончить
разговор. Сделал  это Семен, которому  надоело все это время  находиться на втором плане.
Ему тоже хотелось задать несколько  вопросов. Правда, не ребятам из поселения, а Михаилу.
Семён присмотрел  несколько  плоских  валунов, пригодных  для временного привала.
Разложив на чистой ткани еду, которую нельзя было назвать скудной, он пригласил
остальных присоединиться к трапезе.  Семену  даже  пришлось прикрикнуть на Михаила,
чтобы тот прекратил дурацкие  вопросы.  Последний с неохотой  сделал  это, в надежде
после  перекуса  продолжить  интересный  разговор.
Поддев деревянной ложечкой манящий к себе  розовый  ломтик, Михаил ожидал ощутить
вкус плода неизвестного растения. Но этот ломтик  оказался мясом и довольно вкусным
филе, приготовленный  таким  образом, что он тут же растаял во рту, оставив приятное
впечатление.
 - Ты мне скажи, - Семен вероятно уже насытился, и его потянуло на разговор, - как вы
   расстались  с  Серегой?
Вопрос  был  адресован  Михаилу. Тот, зная скверный характер Киреева, понял, что
дальнейший  разговор с поселенцами у него получится не скоро. Поэтому он рассказал
Семену всё, что произошло с ними за эти несколько  дней.
Киреев  слушал, не перебивая. Ему нравилось, как  Михаил  подробно, не чего не скрывая,
описывает  пережитые  им события. Почудилось   даже  Семену, что он  по-прежнему
в компании этих  замечательных  ребят и годы  неприязни улетучились в небытие.
Но когда Михаил  в нетребовательной  форме попросил  Семена, рассказать  каким
ветром  его занесло в глубину земных недр, Киреев  неохотно  поведал о своем
путешествии под землей, слегка привирая, а иногда некоторые  моменты просто замалчивая.
О причине, побудившей  его предпринять столь рискованное  путешествие Семен  не
соврал. Рассказал, что прочитав документы деда, которые нашел на чердаке, загорелся
вдруг  желанием найти сокровища и остановиться уже  не мог.
 - Узнал я о сокровищах, спрятанные неким бандитом в начале  прошлого века, только
    после того как ты посетил  меня во время ремонта  церкви, - предвещая каверзный
вопрос  Михаила, выпалил  Семен, - я действительно  тогда ничего не знал, пока не
    припомнил о куче старых  документов, которые за  столетие  почти  все превратились
    в труху. Но мне повезло. Я нашел  несколько  записей, которые и потянули  меня
    в подземелье.
Про Муркачева Семен  решил  пока не говорить. Почему? Он и сам не знал. Может
потому, что  имел сомнения насчет достоверности рассказа  Михаила, хотя  тот
и упомянул некоего старика, который  обещал, но так и не помог им найти вход
в подземелье.
 -  Проходили  мимо  каменной  чаши? – спросил Семен.
 -  Несколько раз, - кивнул в ответ Михаил, - странная чаша. Я обжог там пальцы,
    пытаясь  выхватить из неё драгоценные  камни.
Эта фраза взволновала не только Семена.  Заинтересованность появилась и на лицах
молодых поселенцев, которые  даже  не пытались скрыть это.
 - Та ли это чаша?- воскликнул  Семен, - я обжог руку по локоть, но никаких камней
   не нащупал, - и обиженно добавил, - было бы за что страдать.
 - Извините меня, - подал голос  Николай, – но о какой  чаше вы говорите? У нас есть
   предание, в котором  говориться  о скитаниях наших  предках  в земных лабиринтах.
   Так вот.   Именно  каменная чаша  указала  нашим  предкам  дорогу в более
   благоприятные  места  для  проживания. Мы благодарны  за это ей  и  хотели  бы
   найти  её, чтобы легенда наконец  переросла в действительность.
 -Это обыкновенный  камень, - резко высказался  Семен.
 -Не совсем  так, - сказал  Михаил.
 -Значит  не совсем обыкновенный, - повторил он и, повернувшись к ребятам, спросил, -
   и каким образом чаша указала  вам  путь сюда?    Тронулась с места и пошла впереди
   вас  по  подземным  переходам?
 - Не знаю, - промолвил застенчиво  Николай и повернулся к Алексею.
 - Мы не знаем, - подтвердил  Алексей, - в предании сказано, что чаша указала путь
   нашим  предкам. И все. Но мы хотели бы узнать больше о этой чаше, поэтому были
   бы  рады  разыскать  ее.
 Семен хмыкнул, потом  повернулся к Михаилу:
 - Ну, ты  достал  драгоценности?
 - Какие  драгоценности? – сразу не понял Сомов.
 - Те, что лежали в чаше?
 - Нет, - улыбнулся Михаил, - чаша не позволила мне это сделать. Да и драгоценности,
   мне кажется, были  фиктивные.
 - Не понял?
 - Не настоящие были те самоцветы.
 - Здесь что? Китай? – раздраженно бросил  Семен
 - Не в том смысле, - Михаил замолчал, подбирая слова, - скорее всего галлюцинация
   это  была.  Слишком уж  ярко  переливались  на дне чаши.
 - А…, - разочаровано  промычал  Киреев и стал  собирать остатки  трапезы в середину
импровизированного стола, а потом аккуратно свернул  ткань с едой и сунул к себе,
в вещевой  мешок, - значит, не достал.
Тут же встал, давая  всем понять, что привал  закончен. Поднялись и поселенцы.
Только  Михаил  продолжал  сидеть.
 - Ты не с нами? – буркнул  Киреев, но тут же осекся, - а впрочем, чего я спрашиваю.
   Куда  ты  без  Сергея  Морозова,- помолчал в раздумье, потом  добавил, -
   Твой друг до сих пор в поселении. С бабой он там крутит. Иди прямо по берегу,
    никуда  не сворачивая, ха, ха, ха, - Семен был доволен, что сгладил свое
    паршивое  настроение  шуткой.
Алексей  сказал, что здесь  одна дорога  между отвесными скалами и тихими  водами
громадного  океана.
 - С какой  бабой? – удивленной  спросил  Михаил.
Семён  не ответив, махнул  рукой и,  схватив вещевой  мешок, пошел  вперед.  Пожав
плечами и разведя в сторону руки, мол, что поделаешь, молодые поселенцы отправились
за  Семеном.  Николай вдруг остановился и вернулся к Михаилу. Алексей остановился,
поджидая  его.
 - То, что я хочу сказать, наверняка будет  интересно вам. Здесь под землей  следы
   множества цивилизаций,  когда либо  существовавшие  на земле.  И существовали
   они в незапамятные  времена на территории нынешней  России.
 -  Откуда такая уверенность.
 -  От них остались  письменные источники.
 -  Мы находили одну такую  библиотеку, - разочарованно  сказал  Михаил, -  при нашем
    прикосновении книги превращались  в  пыль.
 - Значит, находили, да не там, - сказал  Николай, - я надеюсь, что мы все же сможем
   вместе с вами разобраться в этих письменах, которые, по-моему, нам специально оставили
   древние цивилизации.
 - Как же мы сможем  работать вместе, - пожал плечами Михаил,- если  мы расстаёмся
   и, по-видимому, надолго.
 - Этого я пока не знаю, - в словах  Николая  сквозило сожаление.
 - Оставайтесь,- предложил  Михаил, - и вернемся вместе в поселение.
Семен остановился,  поджидая  ребят.  Потом потоптавшись, пошел  вперед, видимо,
решил не подгонять  парней. Пусть сами думают, идти им с Киреевым  или вернуться
назад, в поселение с Михаилом.
Теперь, после встречи с Михаилом, Семён и сам не прочь остаться на время в подземелье
и разобраться с теми артефактами, что встретились  на его  пути. Теперь он был не один.
Кроме того у него засел в мозгу  рассказ  Михаила, который поведал  ему о некой
экспедиции, в которой почти нет  российских  специалистов. Это настораживало. В нем
проснулось  наследственное  чутье  чекиста.  И хотя не состоял в органах, патриотом
российским  себя считал. И хотелось бы до конца прояснить ситуацию с иностранцами.
Но был один маленький нюанс, связанный с скверным  характером  Семена. Он не мог
просто так, взять и вернуться назад.  Должно случиться какое-то событие, которое
изменили бы в корне  планы  Киреева.
Не могли сделать это и поселенцы, верные  своим  обещанием идти до конца с Семеном.
Поэтому  троица  продолжила свой  путь, а Михаил  пошел по берегу, в обратном
направлении,  в надежде  в скором времени  увидеть  Сергея  живым и здоровым.
А Сергей в это время с головокружительной  высоты  падал в океан, который  на
долгие  минуты  сомкнулись над  ним.
Вынырнув и с жадностью глотая  воздух, увидел совсем  близко темные  полосы  скал,
мрачно исчезающие  в полусумраке  подземелья.
Страх  погнал  его к  этим  скалам.   Под ним клокотала и бурлила  вода.  Сердце сжималось
в предчувствии беды, которая надвигалась из  глубин  темных  вод.
Отталкиваясь ногами, с силою поджимал их потом  под себя, боясь, что со следующим
толчком  окажется в зубах  неведомого чудовища. Глупая мысль, вселившаяся в разум,
гнала  бедного  парня  так, что он умудрился  покрываться  липким потом,  который 
к  счастью тут же смывала  вода.
Как пуля  выскочил на  очень узкий берег, заваленный острыми  обломками  скалы.
Присел на один из  них. Сергея бил озноб. Толи от страха, толи от долгого пребывания
в воде. Пытаясь согреться, свернулся в глубок, прижавшись всем телом к камню.
В таком  положении и застал  его отряд  путников  во главе с Семеном  Киреевым.
 - И все-таки мне кажется, что вы меня разыгрываете, - сказал  тот, толкнув Сергея
коленом  ноги. Как ужаленный подскочил  Морозов, но увидев  Семена откинулся
спиной на камень:
 - Это ты, - выдохнул Сергей.
 - Я смотрю, ты совсем не удивлен, встретив  меня здесь? – пробурчал Киреев, - но
   теперь удивлен я и стал  подозревать вновь всех вас в тайном сговоре против  меня.
 - Опять ты за свое, - озноб до сих пор бил  Сергея.
 - А что прикажешь  мне думать о вас,- возмутился  Семен, - если я оставил  тебя  далеко
   позади, в поселении, а ты  оказался вон где.
 - Я тебе все объясню
 - А мне ничего объяснять не надо, - пробурчал  Киреев, - час назад мне все объяснил
   Михаил и я ему  даже  поверил. Но теперь не знаю, что и думать.
 - Ты видел  Михаила? Где же он?
 - Он пошел в сторону поселения.
 - Я иду туда
 - Не только ты. Мы тоже возвращаемся, - сказал  Семен обрадованным поселенцам.

4.

Андрей осветил мощным лучом  фонаря  пещеру и долго разглядывал выбитые в стене
кельи. Не обращая  внимания на Романа, который выключив свой  фонарь, решив немного
сэкономить на батарейках,   посланец из Тулы  наслаждался  увиденным зрелищем.
А зрелище не заставило себя ждать. Выстрелив фонтаном в потолок  пещеры, озеро
забурлило, запенилось, а  потом  послало вверх еще ряд  водяных снарядов. Отряхнув
с одежды  брызги, Андрей  поискал глазами  Романа, который  за  это время удобно
расположился   на небольшом  валуне.
 - Интересное  зрелище, - сказал Андрей и эхо повторило его слова.
Потом осветил  потолки  пещеры, гадая,  почему  эхо так вызывающе  себя  ведет
в небольшой, по его оценке, пещере.
 - Ты еще долго будешь наслаждаться этим зрелищем, - усмехнулся  Роман.
Андрей уловил  усмешку, но истолковал  ее  по-своему. Желваки заиграли на его скулах.
Роман сообразил, что  Андрей принесет  ему  спасение, если он правильно распорядится
тем  временем, пока  старик-призрак  будет  заигрывать  со своей новой  жертвой.
Трезво рассудив, что вдвоем  им отсюда  не вырваться,  Роман  попытается  сделать
это один. И он совсем  не виноват в том, что Андрей сам сунул свою голову в пасть
призраку. Может ему больше повезет  со стариком и  тот не доведет вновь прибывшего
до такого  состояния, до которого  доводит кошка  мышь, играя с ней.
 - Твои усмешки все больше и больше мне не нравятся, - заявил  Андрей.
 - А я веселый вот такой, - вновь усмехнувшись, выпалил  Роман.
 - Проясни, что значат твои  слова «мы здесь не уживемся»?
 - Буквально ничего не значат. Ну, а в переносном смысле, надеялся, что мы вместе
   здесь будем искать  сокровища.
 - Какие еще  сокровища? – луч фонаря  задержался на  лице  Романа, но тот не отвел
глаза в сторону, а только  сузил  их.
 - Хочешь  сказать, что ты ненароком попал в подземелье? – усмешка опять посетила
лицо  Романа.
 - Послушай  ты, альпинист, я не собираюсь отчитываться  перед тобой, несмотря на
   то, что ты, может быть, спас  мне жизнь.  Может быть, - повторил  он еще раз,
но более четко.   Это означало, что Роману  нечего надеяться на более тесное
сотрудничество с ним.
Луч  фонаря  сверкнул в сторону и то благодаря  Роману, который  отвел  руку
Андрея.  Даже в темноте Роман  разглядел налитые  кровью  глаза соперника. Привычно
напряглись бицепсы, когда  увидел  выброшенную руку  Андрея.  Поэтому  удар
пришёлся  по  тыльной стороне  ладони, которую Роман  выставил вперед, защищаясь.
Выкинув  вперед  ногу, Роман выбил  из  левой руки Андрея фонарь. Пещера погрузилась
в первозданную  тьму, а  Роман, заметив  раннее, что вода начала отступать из озера,
направился на ощупь и по памяти к каменному  прямоугольнику на дне водоема.
Не ожидав  такого  поворота события, Роман  не  сильно  расстроился.  Разве ему 
ранее  не приходила в голову мысль, что с таким  человеком, как Андрей у него 
не может  быть ничего общего.  И на что же он надеялся?  Что они вместе с Андреем
будут  искать выход  из  подземелья? Андрей найдет  его сам, но только после  того, как
здесь, в подземелье, достигнет поставленной  цели. Как он это сделает, Роман не мог
предугадать, но он твердо знал, что кошки и мышки в игре  Андрея  со стариком  будут
весьма  увлекательны.
Уже втискиваясь в каменное помещение, Роман  краем глаза увидел  вспышку  света.
Андрей нашел  свой  фонарь  или достал  запасной. Теперь  он будет изучать обмелевшее
вдруг  озера и будет пытаться понять, куда подевался  его соперник.
А потом примется изучать  каменные искусственные  сооружения, если, конечно, в этот
процесс не вмешается дед  Семен.
У Романа достаточно  времени, что бы  найти не обследованный пролом, который он
обнаружил, когда последний  раз  покидал каменное  сооружение с саркофагами внутри.
Полз  осторожно. Сначала не включал фонарь, чтоб  не привлечь  внимания  Андрея.
Потом, включив фонарь, осматривал  каждое ответвление, чтобы не пропустить  ту
расселину  или пролом, которое, казалось, было выходом из того запутанного ребуса,
созданным стариком  Семеном, таинственность которого Роман так и не сумел
разгадать.
Приходилось приостанавливаться  и лежа на сырой земле тщательно осматривать
вокруг себя. Проблема была в том, то прошлый раз Роман заметил  пролом  лишь
благодаря  воде, которая  с журчаньем стекала в расселину.  Сейчас этого указателя
не было и приходилось  напрягать зрение, чтобы не пропустить  пролом иначе
придется столкнуться с другой  проблемой. Начнет  поступать  вода и ему наверняка
придется отступить обратно на дно  озера, где в пещере он наверняка встретиться
с Андреем и, может быть, со стариком.
Этого, конечно, не желательно было бы. Поэтому, хоть и медленно, но изучал
ответвления в переходе без всяких остановок на отдых.
Не факт, конечно, что попав в пролом, он окажется в безопасности. Ведь  вода
может заполнить и эту  расселину, если у неё  нет выхода где-нибудь, в другой
пещере.  Но без риска в создавшейся ситуации ничего сделать было нельзя.
Вот и та расселина, которую  приметил в прошлый свой переход по этому лазу.
Пополз в новом  направлении, сдирая остатки  одежды  на  локтях.  На очередном  повороте
расселина   сузился так, что дальше  ползти не было смысла. В случае чего, Роман  даже не
сможет развернуться. Перспектива быть  заживо погребенным не устраивала  парня.
И он повернул  назад, чувствуя  себя  загнанным  зверем.
Вновь  встретится с Андреем,  не хотелось. Не в том смысле, что испугался этого
наглого парня.  Чувствовал, что вдвоем  они никогда не выберутся из  пещеры. Даже
если  слаженно будут  работать.  Старик не даст этого сделать.
Надо  пользоваться моментом, пока в руках  старика  оказалась  новая игрушка.
И Роман  пополз в сторону гробниц.
Поднявшись, наконец, на ноги, долго  рассматривал склеп, освещая поочередно  все
четыре саркофага. Но в голове  идей  не  прибавилось.
На полу заблестела  вода, ручейками  бежавшая следом за  Романом  по узкому
проходу,  который  соединял   склеп с дном  водоема.
Ну, вот и все, подумал  Роман.  Ползание его внутри склепа  ни к чему не привело.
А так хотелось  исчезнуть из этой  ненавистной  пещеры, не видеть этих саркофагов,
строптивого старичка, новоиспеченного кладоискателя  Андрея.
Крест, выбитый в скале, напоминал Роману, что все мы ходим под Богом, а почерневшая
икона под ним, глазами  мрачноватого на вид  святого, с укоризной  смотрела на спортсмена.
Сбоку приоткрытая дверка, ведущая в сокровищницу, если её можно было назвать так.
Старик  не захлопнул её.   Или Роман забыл закрыть дверь в таинственную каморку.
Наверное, это действительно так, а старик после этого не появлялся здесь. Решил, что
фальшивые драгоценности не нужны никому и никто их не тронет.
Но разве все кладоискатели  специалисты в ювелирных  делах? И все ли безделушки
в этой небольшой  комнатке фальшивы? Кто же будет разбираться  на месте в подлинности
вещей, так зачарованно блиставших при свете фонаря.
Роман  горько  усмехнулся, подумав, что отсюда  трудно унести свои  ноги, а уж
о сокровищах  вряд ли  кто  подумает, когда на кону будет стоять собственная  жизнь.
Вода  прибывала. Роман вошел в каморку и захлопнул за собой  дверь.
Уносить ноги из склепа поздно, вода заполнила пероход, по которому  Роман  пролез
к гробницам.  Остается надеяться, что дверь  выдержит напор  воды, а уж как спадет
она, попробовать  проникнуть в другую  гробницу, на дне которой также виднелись
каменные  ступени, уходящие вниз, под землю.
Подняв с земли  канделябр, вернее половинку  его, при свете  фонаря  рассмотрел
внутреннее строение предмета.  Тусклый желтый металл толстым  слоем обволакивающий
сердцевину  из  блестящего белого материала, привела  Романа в раздумье. Далекий
от ювелирных  дел, спортсмен все-таки  немного знал  о гальванизации материалов. Читал  также  о покрытии церковных  куполов  сусальным  золотом.
Но, чтобы вот так плотно толстым  слоем золото, если это оно, облегало серебро, в чем
у Романа тоже было  сомнение, наш герой и не предполагал.
Новые технологии  или  старинные  забытые  рецепты. И как вообще на глаз несведущему
в этом деле человеку  определить, что же у него в руках.
Роман  бросил  канделябр в угол,  на сваленную в кучу  предметы  Красивая расписная
посуда, отсвечивающая на свет  фонаря желтым цветом, посыпалась на пол, обнажив
тяжелую  крышку  сундука.  Кованый сундук с красивым растительным  орнаментом
на крышке притянул к себе  восхитительный  взгляд Романа.
Раскидав ногами кубки и позолоченные чаши, Роман как зачарованный  приблизился
к загадочному  сундуку и долго стоял над ним, пытаясь успокоить  сильнейшее
сердцебиение  в  груди.
Это ему  никак не удавалось сделать, поэтому набравшись решимости, приподнял
тяжелую  крышку сундука.
Не россыпь  старинных  золотых  монет  вперемежку  с изделиями из драгоценных
камней  Роман увидел  там.   Не золотые слитки, аккуратно сложенные в сундук.
На дне лежала  обыкновенная  икона.  Она  покоилась на мягкой  ткани нежно зелёного
цвета. В складки этой ткани  уютно  вписывалась  деревянная  доска с изображением
женщины в черном  одеянии с младенцем на руках.
Наверное, ценная икона,- подумал  Роман и потянулся к ней. Но взял почему-то
небольшой сверток, лежащий  рядом,  в углу сундука.
Сверток  оказался рулоном почерневшей от времени выделанной  кожи. Развернув
её обнаружил лишь  разводы  трещин по всей  поверхности.  Тщательно обследовав
уголки  странного сундука, Роман  решил оставить его в покое, положив  сверток
пергамента  на место.
Захлопнув крышку, еще долго рассматривал искусную  работу, которую  неизвестный
старый мастер оставил на крышке  сундука, а так же по его бокам.
Пройдя к закрытой  двери, прислушался. Но дверь  открыть не рискнул,  дабы не
оказаться  залитым  водой. Но как узнать  ушла  ли вода? Дверь  надежно  защитила
нашего героя от потопа, что он даже не заметил ни капли  просочившейся  воды 
на стыках двери с косяком и порогом.
Удивление сменилось  тревогой. Откуда  она пришла  Роман  не совсем  понимал.
Решение  приоткрыть дверь  пришло не сразу. Прошёлся до конца каморки, прощупывая
стены. По пути ногами раскидывая, лежащие кучами, оклады, кубки, подсвечники, лампады.
Не найдя более другого выхода из каморки  Али Бабы, решил все-таки попробовать
приоткрыть дверь самую малость, чтобы успеть  её  захлопнуть если что.
Воды в склепе уже не было и Роман, распахнув  дверь, вновь  оказался в склепе
с четырьмя гробницами.
Но не подошел ко второй  гробнице, как предполагал  сделать это ранее, а сразу
направился к крайней, четвертой. Здесь  ему пришлось  поднапрячься, плита  оказалась
очень  тяжелой. Но разочарование пришло сразу, как только  заглянул в открытую
гробницу. Песок, сплошной песок  занимал всю внутреннюю часть этого саркофага
Присев на край  отодвинутой  плиты, подтянул к себе вещмешок. Достав бутылку
с водой, сделал глоток.  Тут же подал  знак желудок, напомнив  нашему  бродяге, что
пора бы и утолить голод, чувство которого Роман постоянно пытался отодвинуть
на потом.
Нашарил в сильно похудевшем рюкзачке  немного еды и разделил её на три части.
Перекусив, растянулся на плите, которая тут же закачалась и соскользнула в сторону
от саркофага. Плита лопнула, грохнувшись о землю. Конечно,  Роман этого не увидел,
так как провалился в гробницу и оказался по пояс в очень сухом и сыпучем песке.
Попытался выбраться наружу, помогая себе в этом  руками. Но с ужасом  почувствовал,
что недостаточно у него сил, чтобы сделать  это.
Зыбучий песок медленно  засасывал  барахтающегося  парня. До краев саркофага было
не достать.  А если даже возможно было это сделать, зацепиться за  полированный  камень
было бы весьма проблематично.
Страх  подкатывал  к горлу вместе с песком, струйки  которого пытались  попасть в рот.
Но тут большими пальцами  ног нащупал  дно  саркофага и,  выгнув стопы ног, как это
делает балерина, встал  на пальцы. Это позволило  Роману  вздохнуть  свободно, но
двигаться по своему  усмотрению  все равно не мог. Медленно зыбучий  песок тянул его
уже не вниз, а к центру  саркофага.  Постепенно  терял и эту зыбкую опору под ногами.
Раскинув  руки,  ему, наконец, удалось, с трудом  пошевелить  ногами. Создалось
впечатление, будто  повис в воздухе.  Что там под ногами в глубине, старался не думать.
Искал глазами опору для рук, и он вдруг  её нашел. Железная  скоба торчала в стене   
гробнице напротив её  центра.
И она постепенно приближалась к нему, так как Роман  плыл в зыбучем песке к середине
саркофага. Мысль стучала в виски. Дотянуться бы. Протянуть руку и чуть нагнуться
и достал бы до заветной  скобы.  Но такая маленькая проблема не хотела решаться.
Песок сковывал  движение, и была возможность просто проплыть  рядом  со скобой. Или
того хуже застыть навечно в вязком песке в нескольких  сантиметров от спасительного
толстого железного  прута, заманчиво  торчащего их  каменой отшлифованной  стены.
Фонарь с каждой  минутой тускнел сильней,  и Роману ничего не оставалось, как только,
извиваясь, пытаться  хоть как то продвинуться до заветной  цели. Между  протянутой
рукой с растопыренными  пальцами и металлической скобой расстояние  медленно
сокращалось. Или это  только  казалось воспаленному  мозгу  нашего  героя?
В пещере  с саркофагами  резко  посветлело.
«Андрей» - подумал  Роман и тут  же ухватился онемевшими от напряжения  пальцами
за  железную  скобу.
Найдя, наконец, опору для рук, подтянулся. Но опора неожиданно поддалась и выдвинулась
навстречу Роману. А потом и совсем  осталась у него в руке.
Но назначение свое  она выполнила. Песок в гробнице стал резко уменьшаться, проваливаясь
куда-то вниз.  Освободившись от песка, Роман попытался  вырваться из саркофага.
Но внизу  разверзлась дыра величиной с саркофаг, куда и устремился последний песок
вместе  с растерянным   Романом, который так и не смог зацепиться за край гробницы.
Падал он не долго. Плюхнулся на гору песка, которая возникла благодаря  попыткам
Романа выбраться из саркофага, на краю которого организовал  свой перекус.
Пока рассматривал  через днище гробницы  потолок  каменного сооружения  или
пещеры, как  Роман успел для себя  окрестить место, где расположились фальшивые
гробницы, песок  тронулся, с каждой секундой набирая скорость.
В этом круглом туннеле естественного происхождения  было за что ухватиться, чтобы
задержаться на месте.  Стены были не ровные, бугристые. 
Но зачем надо было это делать, раз  назад в гробницу  не было никакой  возможности
вернуться. Отверстие, из которой он выпал,  находилось на высоте около пяти метров.
И если бы ему даже удалось это сделать, тут же встретился с Андреем, отблески  фонаря
которого  Роман  видел в отверстие.
И когда  под ним  поехал  песок, унося в неизвестность, Роман подумал, что это все-таки
лучше, чем бродить по кругу в компании выжившего из ума старика.
Ведь сунувшись в подземелье, он внутренне был готов ко всему, что здесь может случиться.
И вот оно случилось! Он едет.  Куда?  В неизвестность.
Над  головой  проносились  сталактиты, которые так и норовили набить  шишки нашему
герою. И изворачиваясь от них, Роман был несказанно рад, что снова в движении. Рад,
что ощущает вновь  силу  мышц  рук и ног. Казалось, нет в мире препятствий которые
не преодолел  бы.
Уклон стал  резким, на ухабах  стала  болеть спина. Оптимизм  пошел на убыль.
Задумался о возвращении. Вещмешок  остался там, на треснутой плите саркофага.
Топорик за поясом. Воды с собой нет, но её здесь достаточно. Чистой, свежей, вкусной.
Назад по этому колодцу уже не поднимешься. Да и не к чему это.  Как только мелькнут
ответвления, попробовать  приостановиться. Новый  туннель  куда нибудь  выведет.
Так думал Роман  пока, съезжая, чувствовал под собой  опору, но как только  она исчезла,
холодок  прошел  по всему  телу. Паника в купе со страхом  готова  была поселиться
в сознании нашего героя.
Роман падал в пропасть.
Фонарь почти  не светил, но Роман не спешил лезть в карман за запасными батарейками.
Он был весь в напряжение. Вокруг стало  светлее, хотя и очень  сумрачно. Скалолаз
готовился к удару о землю, и он знал, как смягчить удар. Главное, чтобы видеть, откуда
внезапно появиться то место, где закончится его полет. Если повезет, останется жив.
Неподвижным  калекой оставаться не хотелось. Медленная и мучительная смерть не для
него. Поэтому вовремя заметить землю и распределить удар по конечностям было  для
Романа  единственным  спасением.
Становилось  светлее и это обстоятельство  вдохновляло.
Из сумрака вынырнула продолговатая голова, покрытая серой чешуей. Белесые глаза без
намека на ресницы  с любопытством рассматривали человека. Оглушив онемевшего от
ужаса  Романа громким шипением, голова потянулась  вверх, а за ней длинная  шея,
заканчивающая мощным торсом с громадными перепончатыми  крыльями, края  которых
терялись в сумраке.
Но оцепление от страха прошло, как только  Роман увидел болтающуюся  на шее монстра 
веревку, за  которую  наш  герой тот час и ухватился.
Монстр взвился  вверх и Роман, ударившись о грудь  чудовища, тут же прижался к ней,
чувствуя   хоть какую-то защиту от окружающего враждебного  мира.
Веревка  была  довольно  крепка и надежна, но лететь и болтаться как осенний лист
удовольствие не из приятных.
Чудовище, нервно взмахивая крыльями, летело  уже  горизонтально, рассекая сгустки
серого тумана. Роман, держась обеими руками за  петлю, прикидывал  расстояние до
шеи  монстра, которое желательно было преодолеть, чтобы  оседлать  чудовище.
Но, в конце концов, отказался от этой  затеи. Слишком  высок был  риск сброшенным
вновь в пропасть и вдобавок  еще  и  покусанным этим  монстром.
Поэтому  он обратил свой  взор  вниз, благо туман скрывал  истинную  высоту, чтобы 
высмотреть место для посадки, если  оно неожиданно появится.
Внизу  показалось  множество  красных квадратных  точек, которые  очень напоминали
земной  город в ночи.
Но откуда здесь может быть город?  Разве  они  уже  вылетели  из  подземелья?
Такого чуда  быть  не может.
Такие чудища не летают в воздушных  пространствах  планеты.  По крайне мере  пока
не замечали таких  громадных  летающих  чудовищ, парящих в небе  Земли.
А может, все это мне сниться, - подумал Роман, чувствуя, что недолго его руки выдержат
такую  пытку.
Из  тумана  появился  другой  монстр. Оба чудовища потерлись друг о друга  головой,
а потом резко  спикировали вниз.
Красные дома увеличились в размерах. Были видны  крыши  подсвеченные  красным
цветом изнутри. Роман догадался о намерениях  монстра разбить  его, едва державшегося
за веревку, о крышу одного из зданий.
Недолго думая, Роман выпустил из рук ошейник чудища и полетел  колом вниз.

 

                Глава  двенадцатая

1.

Российский  провинциальный  городок   двадцать   первого  века. 
Прежде захолустный, забытый, забитый,  а ныне, проснувшись,  пытается  наверстать
потерянное в двадцатом  веке время. Не всегда получается. Нет денег. Все деньги
в столице  или в областных  центрах. Только там  люди избавляются  от прежних названий
улиц, площадей,  станций метро.  В провинции  же  строят  лишь торговые  центры, парковки 
к  ним.  Асфальтируют  дороги, чтобы  легче было  проехать к этим парковкам, магазинам.
А названия улиц  прежние: Улица  Карла Маркса, улица  Советская, улица Декабристов,
улица  Революционная.  И так далее. Что перечислять то их. Надоели за время Советов.
Они «ласкали» слух наших  матерей, отцов, дедов.  Теперь «ласкают»  наш  слух.
Эти революционеры   отбирали  хлеб  у местных  крестьян.  Народ взбунтовался.
Побили  иродов. Теперь в память «наглой» выходке  крестьян, еще,  наверное,  многие 
поколения будут ходить по улицам  названных в  честь так называемых революционеров.
Какое красивое название носила до революции одна из улиц города -  Преображенская.
Теперь  эта улица  носит  имя  тульского коммуниста  Володарского, который не знал
даже в какой стороне от Тулы  находиться   тот   городок,  удостоенный  сей  милости.
У большевиков  был дефицит  выдающихся  людей.  Сплошь  одни  бандиты. А ведь
так хотелось  оставить о себе  память, не дожидаясь, когда подрастут при новой  власти
достойные  люди.  Переименовывали  в срочном порядкк  все и вся.
И получилось то, что получилось.  Мы должны  стесняться этих названий. Но мы их не
стесняемся. Почему? Потому, что большинство из нас не знает, как и почему их родные
улицы  получили такие названия.  Незнание граничит с  безразличием.
Большевики не были  искусными  психологами. Они просто знали повадки  чиновничьего
аппарата любой  системы.  Без  окрика сверху ничего делаться не будет.
А когда  ломалась  система, наступал беспредел.  В это время у тех у кого за поясом
был пистолет, тот писал  закон.  Смело  подъезжал на резвом коне к крайнему дому по улице
и писал   свое  имя  на заборе. Народ послушно шел к чиновнику и переписывал адрес
в своем паспорте. Чиновник брал мзду  и делился с  безпредельщиками.
Послушание народа окончательно  развязывало руки  бандам оголтелых  большевиков.
Трясло от злобы, когда  ехали на конях  по Дворянской  улице грабить очередного кузнеца
или  горшечника, приравненных  новой  властью   к кулакам и богатеям.
На Введенской улице стояла  Введенская  церковь. Церковь  снесли, улицу переименовали.
Успокоились ли сделав гнусное дело?   Нет, не успокоились.
Взялись за людей,  чтобы вытравить память.  Чтобы  забыли все, что было до переворота.
Откуда же взялись  эти бесчинствующие  людишки?
Разве они прилетели с чужой планеты, чтобы уничтожить нашу  цивилизацию?
Или пришли из  дальних земель, чтобы  оставить свои автографы в виде названий  улиц
со своими именами?   Откуда такая ненависть к себе подобным? За что  мстить  храмам,
священнослужителям, которые с пеленок приучали  этих самых будущих безпредельщиков
любить не только  Бога, но любить и почитать  родителей, старших.
Откуда  такая ненависть? И всегда ли эта ненависть друг к другу  дремлет в человеке  как
тот вирус, который на благоприятной  почве в нужное время и в нужный час
просыпается,  чтобы начать  вредить  людям  с  особым цинизмом и изуверством?
У кого он, этот  доступ  к  кнопкам  нашего  сознания?
В городе стоит одинокая колокольня. Лишили  её когда-то храма, в котором прихожане
под звон  колоколов общались с богом. Содрали  кожу с купола.  Надругались.
Десятилетиям  стоит казненная колокольня,  дожидаясь людского помилования.
А люди проходят  мимо, восторгаясь  высотой  колокольни.   Делают  селфи на фоне
развалин.  Ждут  туристов.  Немногочисленные  туристы в немом удивлении:  разве
в этом городе  недавно  закончилась  война?  Или  безразличие  застыло  на этой земле.
Наверное,  безразличие.  Безразличие воспитанное годами правления Советской властью.
Большинство  обывателей  пробегают  мимо, озабоченные  повседневной  рутиной, и для них
осиротевшая  колокольня, как заметный  ориентир в череде  серых безликих  домов.
Кто-то  останавливается  у порушенной людьми и временем  «достопримечательности»
и долго стоит,  задрав голову и  разглядывая  пробитый  пулями  позолоченный  крест.
Что  говорить  в пустоту, давайте   лучше вернемся к нашему повествованию.
Пожилой  человек, сделав козырек ладонью  руки, внимательно  рассматривал профильный
забор, выстроенный  вокруг порушенного здания. Хотел обнаружить изменения в цокольном
ярусе колокольне, где с лета  копошились люди. Но  никаких  изменений,  к большому его
сожалению не обнаружил. Наверное, это  часть хитроумного плана  реставраторов, подумал
пожилой человек.
Хотелось бы дожить до того времени, когда засияет золотом купол белокаменного
здания, созданного  многими  поколениями   верующих  людей
Падал  ноябрьский  снежок.  Очередную  зиму  сиротливо  встречала  колокольня.
Рядом с  мужчиной  тормознула машина.  Пожилой  человек  отступил на обочину,  но
не оглянулся, чтобы узнать причину остановки автомобиля.
Он продолжал рассматривать  строительные вагончики, когда  его окликнули  из  окна
иномарки.
 - Иван Семенович!
Мужчина резко повернулся к проезжей части дороги. Из белого  «Рено Логан», опустив
стекло,  выглядывала  молодая  женщина.
 - Лидия Григорьевна!  Вы ли это? – воскликнул  Каблуков.
 - Я считала, что вы в Москве, - улыбнулась  девушка, - отпуска ведь давно уже кончились.
Лидия  Григорьевна высунула руку из автомобиля, ловя падающие снежинки.
 - Да, – сказал  Иван Семенович, - ранняя в этом году  зима.
Снежинки  таяли  на  руке  девушки.   Она, улыбаясь, смотрела на  мужчину, не понимая
логики в его словах.
А логики тут  никакой не было.  Каблуков  растерялся.
Со времени последней  с ней встречи прошел не один  месяц. Несколько  раз пытался
встретится с девушкой, но не заставал  её на месте.  Звонить  ей  не  решался, разумно
предполагая, что вопросы, мучившие  его, по телефону не решаются.
Сама Лидия  Григорьевна не звонила  ему и постепенно  Иван Семенович  утвердился
во мнении, что директор местного  музея  отошла от дел  и судьба  молодых   людей,
пропавших  в  подземных  лабиринтах  города,  её уже не интересует.
Поэтому он не решался затрагивать больную  тему  первым. Ждал пока Лидия  Григорьевна
сама  заговорит и некоторые  вопросы к ней  отпадут  само собой.
 - Я все собиралась  к вам зайти, но посчитала это неудобным с моей стороны.
 - Но почему же? -  воскликнул  Каблуков.  Это его действительно волновало.
 - Вы ведь не звонили, - девушка открыла дверь машины. - Вас довести, Иван Семенович?
 - Нет. Я пешочком. Здесь не далеко. – Каблуков  подошел  поближе к собеседнице, -  но
    и вы не звонили.
 - Понимаете, Иван Семенович, по своей  рассеяности, я  потеряла  телефон, а вместе с ним
   все номера телефонов.
 - Могли бы зайти, - буркнул Каблуков, почему-то злясь на себя.
 - Но вы же не звонили, - улыбнулась  девушка, - я подумала, что ваш  Роман вернулся
    безрезультатно. И вам просто нечего сказать  мне.
Против такой  женской  логики  Каблуков  остался  безоружным.
 - Я даже не знаю, что мне делать, - сказа он, - через каждые десять дней беру отпуск
   за  свой счет на два-три дня и еду  сюда, в надежде, что Роман вернулся.  Но  все
   по-прежнему. Работа  не идет  на ум.  Коллеги стали подозрительно  поглядывать
   на меня. Но что я могу  сказать  им?  Приезжая сюда, не нахожу  здесь себе места.
Иван Семенович  замолчал, отвернувшись.
Из вагончика, на стройплощадке под колокольней, вышел  человек с лопатой в руке
и стал  чистить  снег, скидывая  его за  забор.  Белая  шапка  снежной  пыли  летела
назад, через забор и оседала на  плечах и  голове работяги.
Лидия  Григорьевна  посчитала  неприличным  оставаться в машине.  Она покинула её,
в надежде, что таким образом немного успокоит разволновавшегося  мужчину.
Но  Каблуков  повернулся к ней и уже  бодрым голосом сказал:
 - Старею. Сентиментальничать  стал, - и, видя жалость в глазах  девушки, добавил,-
   Роман за сына  мне. Я, старый пень, втянул  его в эту  аферу. Икона взбаламутила.
   Привиделись   сокровища. Как говорят: не был богатым и нечего начинать.
 - Порой мне приходила мысль, что ребята  давно вернулись, а Сергей  избегает со мной
   встречи.
 - Разве для этого был ранее повод? – поинтересовался  Каблуков.
 - Нет.  Он  разведен со своей  бывшей.  Но все-таки, у него была  семья.
 - Значит, вы  не теряли все это время  даром? – ухмыльнулся астрофизик. 
 - Не теряла, - встрепенулась  Лидия  Григорьевна, - узнала, что это за дедушка, в дом
   которого  наведывался  Андрей.
 - Не томите.
 - Муркачев  Григорий  Иванович.  Племянник Муркачева  Семена, более известным
   под кличкой  «Цезарь».
 - Вот  это новость! – опешил  Иван Семенович.
 - Я не забыла, - улыбнулась  Лидия Григорьевна, - что эту работу сделать  обещали  вы.
 - Я несколько раз подходил к дому  старика, - оправдывался Каблуков,  - даже тряс
   калитку, но из дома никто не вышел.  Соседей тоже не заметил.
 - Надо было пройти в дом, – сказала девушка, - нам все- таки надо бы знать, почему
   этот Андрей направился  прямо к этому  человеку.  Тот, кто его направил, прекрасно
   знаком   с  родословной  Муркачевых.
 - Выходит это действительно так,-  понуро сказал  Каблуков. Он корил себя за то, что
его обещанную работу  сделала  хрупкая  женщина. И сейчас чувствовал  себя крайне
неловко. И чтобы снять её с себя переменил  тему, - а что ваша сотрудница? Как её  там?
 - Маргарита? – переспросила  девушка и, получив  утвердительный  ответ, продолжила, -
   Я не знаю, что за информацию   снесла  она этому  Андрею. На работу к нам была
   принята  по рекомендации  влиятельных  людей.   Поэтому она отделалась  выговором.
 - По-моему вы сказали, что вынесено было  печатное  издание.
 - Да. Заметки  из  газет.  Позапрошлый  век.
 - А  нельзя ли вновь их выписать или посмотреть в тульских  архивах. В крайнем случае
   прочитать в электроном виде в интернете?
 - Наверное,  можно, - сказала  Лидия  Григорьевна, - а что  конкретно  искать я не знаю.
 - Все что связано с вашим  городом.  Может где мелькнут  знакомые  фамилии, - Иван
Семенович, помолчав, добавил, - допустим,  фамилии купцов, которые  делали крупные
   пожертвования храмам  вашего городка.
 - Вы думаете, что  где-то была напечатана  фамилия человека, пожертвовавщего
    церкви столь крупный  алмаз.
 - Конкретного  человека,  конечно,  они не обрисуют,  но намек на знатную  фамилию
   должен быть.
 - Что ж попробовать  поискать  можно. Ведь  это  моя  работа
 - По-видимому, - продолжил  Каблуков, -  Андрей, развив здесь  бурную деятельность,
   добился  того,  чего хотел.
 - Вы  имеете  в виду, - озабочено сказала девушка, -  что он нашел  алмаз? Этого не может
   быть.
 - Почему? – удивился  Иван  Семенович
 - Недавно мне звонил  Ерофей  Максимович. Как вы помните: это тульский  антиквар,
    с кого все и началось, - грустная улыбка посетила лицо девушки, - он опять интересовался
    работой наших  мальчиков.
 - И что же вы сказали?
 - Сказала, что никаких известий от ребят  нет, с тех пор, как спустились под землю.
   Ерофей  Максимович был удивлен.
 - У меня есть предположение, - медленно произнес  Каблуков, -  что  вашего антиквара
    просто не проинформировали о сделанной  работе.
 - Господи, я даже не знаю, что и думать, - вздохнула  девушка.
 - Я проведаю  Муркачева, - пообещал  Каблуков, - что узнаю, сразу вам доложу.
 - А не съездить ли нам к нему прямо  сейчас?- предложила  Лидия Григорьевна.
 - Прямо сейчас? – переспросил  Каблуков и почему-то посмотрел на  колокольню.
Рабочий, оставив  лопату у забора, исчез в вагончике. Снег  пошел  хлопьями.
Автомобиль,  миновав   пустующее  здание  дореволюционного  женского  училища,
повернул  вправо,  и стала  спускаться к  речке   по разбитой  дороге.
Дом старика  Муркачева  был  последним  в ряду  домов  спускающихся  к речке.  Иван
Семенович  хорошо  разглядел  домик внутри  двора, когда  сидел  в засаде, в бурьяне
не далеко от этого  места.  Местность  сильно  изменилась с тех пор.  Зеленую густую
зелень заменили  поблескивающие  на  ветках  деревьев снежинки.
Но выделялся   дом не только  тем, что стоял на отшибе, но и своей планировкой. Громадный
холм с подвалом  и  дверью, обитой  железом, занимал  четвертую  часть  участка и сразу
бросался в глаза.  От калитки к  аккуратному  домику, расположившемуся  на задней
половине  участка,  тянулась ровная  дорожка  выложенная  кирпичом.
Иван  Семенович  потряс  калитку. Но эффект от этого действия  был  крайне минимальный.
Поэтому  Лидия  Григорьевна  прыснула  со смеху.
В другое  время  Каблуков обиделся  бы на явную насмешку над собой, но сейчас, чувствуя
вину, промолчал. Понимая, что тряся калитку, он выдал  себя, уверяя ранее, что приходил
сюда,  быстро  сложил  руки  рупором  и  крикнул в сторону  двора:
 - Хозяин! – и повернувшись лицом к девушке, спросил, - и что мы сейчас ему скажем?
 - Пусть сначала выйдет, - сказала девушка, а сама  думала, что вопрос будет  зависеть
от  настроения  появившегося  хозяина.
Но владелец  дома  все  не появлялся.
 - Хозяин!
 - Нет  его,-  у забора соседнего дома  стояла пожилая  женщина. В руки у нее была лопата.
Очевидно, чистила  снег  перед  своим  домом.
 - Где же он? -  спокойно  спросила  Лидия  Григорьевна.
 - А вы кто такие будете, - сурово спросила  женщина и покрутила  черенок  лопаты.
 - Мы по социальному  вопросу.
 - Из  собеса что ли? В больнице  он, -  проворчала  пожилая  женщина,  - должны знать.
   Родственников  нет и никому  не нужен в старости  лет.
Садясь в машину, слышали причитания старой  соседки, пока не захлопнули  дверь
автомобиля и не выехали на разбитую  дорогу, ведущую к центру  города.
 - Чего это она на нас так наехала? – пробурчал  Каблуков
 - Кажется, она ясно выразилась, - улыбнулась  девушка, - вопрос в том, в какой  больнице
    нам  искать  неуловимого   Муркачева.
 - А зачем нам ехать в больницу?
 - Странный вы, Иван  Семенович, - девушка на минуту отвлеклась  от дороги, чтобы
посмотреть на своего попутчика, - зачем же мы  приезжали к нему домой?
 - Но ведь можно и подождать, пока  его выпишут из больницы.
 - Этому  Муркачеву  под  80 лет. Как я поняла  из  слов  его соседки,  он одинок. И если
   после  выписки из  больницы  его отправят в дом  престарелых, нам его будет  трудно
   потом отыскать.
 - Ваш ход мысли очень правилен, Лидия Григорьевна, - вежливо  произнес  Каблуков, -
   только вот имеет   ли  смысл  разузнавать  какие-то факты у старого человека, который
   может  страдать  обыкновенным  маразмом.
 - А это мы скоро узнаем, - промолвила девушка.
Автомобиль остановился у ограды, за  которой среди   заснеженных  ветвей  проглядывалось
серое  здание  районной   больницы.
 - Был такой, - сказала  медсестра  палаты  терапии, куда  они  Каблуков с Лидой  наугад
зашли, предварительно  надев на мокрую  обувь  синие  бахилы, - отбыл.
 - Куда  отбыл? – переглянувшись с Каблуковым, спросила  Лидия  Григорьевна.
 - В морг – теперь очередь удивляться пришла к медсестре, - а вы кто такие  будете  ему?
 - Знакомые
 - Так знакомые или родственники?
 - Знакомые, - еще раз  повторил  Каблуков и взял  Лидию за руку, намереваясь  увести
её подальше от этого  явного  недоразумения.
Однако медсестра, загородив своим телом дверь, уже звонила  по телефону  неизвестному
абоненту. Астрофизик с директором  музея  поняли, что они попали в неприятную  историю,
то есть  их  хотят  заставить  забрать труп старика и переложить  на их  плечи  расходы
на похороны.
Надо было, что-то  делать.   Отпихнуть  в сторону  упитанную  медсестру у  Лидии
Григорьевной не хватило бы сил, а Каблукову  мешала  воспитанность.
Размышление прервал  появившийся в дверях  крепкий  мужчина в белом халате.
 - Извините нас, что  пришлось вас немного задержать, - сказал врач, -  но у нас здесь
   произошел  вопиющий  случай,  и мы прежде, чем сообщить полиции,  хотели бы
   прояснить с вами некоторые  детали.
 - Мы не совсем  понимаем  вас? – твердо  сказал  Каблуков.
 - Кто-то забрал тело  Муркачева.
 - Как это: кто-то?  - удивилась  Лидия  Григорьевна, - вы хотите сказать, что кто-то без
    вашего  ведома  забрал  тело?
 - Да
 - То есть  тело  исчезло?
 - Вы правильно  поняли, - кивнул  врач, - Дело в том, что  труп  пролежал  несколько
   суток в холодильнике, пока мы  выясняли  наличие  родственников  у  умершего.
 - Мы не родственники, - вставил  Каблуков.
 - Так вот,- продолжил  врач, лишь поморщившись, - родственники не объявились. Решался
    вопрос о захоронении и тут обнаружилось, что  труп  исчез. Как  это понимать?
 - Это вы у нас спрашиваете?
 - А у кого же  нам спросить, - врач чуть повысил голос, - как только не у вас? Вы ведь
   интересуетесь  Муркачевым и наверняка знаете о нем и его родственниках  намного
   больше  нас.
 - Мы о его родственниках не знаем ничего, - сделав тон официальным, заявила  Лидия
Григорьевна, -  я  являюсь  директором  местного краеведческого  музея и разыскивали
   мы  Муркачева Григория  Ивановича в связи с его обещаниями  поделиться  своими
   воспоминаниями о  своей жизни   в  послевоенном  городе.
Врач и медсестра  замерли на месте и совсем не препятствовали выходу  из отделения
больницы  делегации в составе  астрофизика и директора  музея.
И лишь  прощаясь  в дверях, Каблуков  вдруг  сказал:
 - А вы не допускаете того факта, что Муркачев своим ходом  ушел их вашего  морга.
Этой фразой он совершенно  поверг в шок персонал отделения  районной  больницы.
В машине  Лидия Григорьевна  повернувшись к Каблукову, сказала улыбаясь:
 - Огорошили вы  их  своей  фразой.
 - А что, - загорелся вдруг  Иван  Семенович, - ведь по их словам никто не заметил ни
   машины, ни людей крутившихся у морга. Может у Муркачева была клиническая смерть.
 - Это нам и предстоит выяснить, - сказала  Лидия Григорьевна, нажав на газ.

2.

Небо  здесь  заменила  сероватая  мгла, окутавшая  все  пустоты этого странного  мира.
Лишь над  подземным  океаном  мгла  немного рассеивалась, давая возможность  глазам
отдохнуть от этого вечного  сумрака.
Край  океана  заканчивался  сплошной  стеной  скалы, которая уходила  ввысь  на многие
сотни  метров, скрываясь во мгле. Насколько та каменная  стена уходила в глубь этого
громадного подземного резервуара  так же было неизвестно, так как у человечества  нет
еще  карт великих  карстовых  пустот земли. И эти  пустоты, заполненные  чистейшими
водами подземных  рек и океанов только еще ждут  свих   исследователей.
Нависшая над  берегом  громадного  водоема каменная глыба скрывала бивак, в котором
расположились несколько  человек  на  отдых.  Кое-кто  посапывал, удобно расположившись
между валунами,  поросших  зеленым мхом.  Двое  сидели в сторонке и беседовали.
Им бы разжечь  костер и подкидывать в туда сухой  валежник. Да вот беда.  Нет здесь,  на
глубине нескольких  километров в недрах  земли валежника.  Нет здесь ни деревьев,
ни даже  кустарников.   Несмотря  на  то, что   здесь довольно комфортная  температура,
растениям нужен солнечный  свет, без которого не будет проходить фотосинтез, что очень
жизненно важен  для них.  Поэтому о дровах  можно  было только мечтать.
Сразу  у скалы  плескалась большая  лодка с виду  похожая  на  выдолбленную  из
цельного  дерева каноэ. При ближайшем же рассмотрении сторонний  наблюдатель
мог заметить, что  вместительная  лодка сшита из  шкур. Роль каркаса  играли крепкие
кости животных. Деревянных  деталей  здесь  не было.
Так, что о костре  можно было только  мечтать.
Но эти двое не мечтали.  У них были  другие  проблемы, и они хотели их решить, тихо,
что бы не разбудить  других,  разговаривая  друг с другом.
 - Семену  совсем  не нравиться  твоя  идея  найти тот призрачный  город, который  ты
   видел  во  сне, - бросая камешек в воду, сказал Михаил, - я уверен, что он уведет часть
   ребят на поиск  выхода на поверхность  земли.
После того, как поселенцы  во главе с Семеном и Сергеем вернулись  в поселок, где
их радостно приветствовал  Михаил, ребята  стали обдумывать  идею  посетить
призрачный город, котрый Сергей видел  во время полета с  Верой.
В конце концов  им удалось  организовать экспедицию и привлечь в неё  местных
парней. Скрипя зубами, присоеденился к ним и Семен.
 - Миша.  Еще раз повторяю: город я видел не во сне, - прошептал  Сергей, -  пролетал
    над  ним  вместе  с  Верой.  А что касается Семена, то тут я ничего сказать не могу.
   С этим мужиком трудно  договориться.  Не понимаю, как мы раньше с ним  водили
   дружбу?
 - Он  изменился, - сказал  Михаил, - а может, изменились  мы.
 - С ним тяжело  стало  разговаривать.
 - Это потому, что он не хочет тебе подчиняться.
Сергей  удивленно  посмотрел  на Михаила. Тот  закивал  головой.
 - Да, да. Не надо удивляться, - Михаил  бросил  камешек в воду, - ведь  это  так.
 - Я никого не пытаюсь  подчинить  себе, - резко сказал Морозов и замолчал.
Наступила  тишина. Слышно было  только похрапывание  со стороны  лежащих   
вповалку  попутчиков.
 - То, что ты  рассказал о призрачном  городе  и о тех  райских  кущах, где тебя  насадило
    на  рог  неизвестное  животное, очень  интересно, - примирительно  сказал Михаил, -
    но мы   даже  не знаем,  в какой  стороне все эти  таинственные  места.
 - Очень жаль, что погибла  Вера, - тихо произнёс  Сергей, - она обещала мне посетить
    вместе  этот город.  Поселенцы  рассказывают, что в  той  стороне, - Сергей  ткнул
пальцем в сторону океана, - большой  остров. Слушал  однажды рассказ Николая
   о неизвестной земле, которая находится в той стороне, куда мы плывем.
   С Верой, конечно, было бы легче  найти  эту  землю.
 - Нет доказательств, что Вера  погибла, - сурово  высказал свою мысль Михаил.
 - Мы пробыли  долгое время в поселении, но она так и не показалась.
 - Но я не заметил там и Ольги.  Она также  спасала  тебя  от прожорливого  дракона?
 - Вот этот  факт меня и волнует, -  задумчиво произнес  Сергей, - Ольга  рассказала бы
   мне, что случилось с Верой, но и её  тоже  нигде  нет.
 - Поэтому, ты и тянул с отъездом  из  поселения?   Лодка была готова  давно
 - Мне, казалось, что всем  это  было  ясно.
 - Ясно  или  не ясно, - раздался  грубый  голос, - но нас  кормили  неплохо, и надо было
   нагулять  жирок  перед  походом.
Рядом  на край  валуна  присел  Семен и привычно  похлопал  себя  по  карманам.
 - Жаль, что здесь не научились  выращивать  табачок. А то можно  было бы и
    задержаться  здесь. Девчонки  уж больно хороши.
 - А если  серьёзно? -  спросил  Сергей, не к кому  конкретно не обращаясь.
 - А если серьезно, - Семен посмотрел на тихие  воды  подземного океана, - как будем
   плыть?  По какому  компасу?  Или так берегом и пойдем?
   Мы  себя  будем винить  там наверху, если  не найдем  это  странный  город.
   Я хочу спросить  тебя Сергей, а не во сне ли тебе  приснился  сей  город?
 - Только что об этом мне  говорил  Мишка.
 - И что ты  ему ответил, - нахмурился  Семен, - может, скажешь и мне.
 - Мы с Верой летали в странный лес со странными животными. Это было  здорово.
   По началу, я всерьёз  думал, что это был сон.  Но когда обнаружил  у  себя на
   груди  рану …
 - Ну и… - Семен ждал продолжения.
 - Вы заметили, что мы каждый  день  сытно обедали  здесь  фруктами и мясными
   деликатесами.     Откуда  они тут?     Выходит, существует  на самом деле  тот  лес,
   который  кормит  это поселение.
 - Короче,- Семену не хватило терпения дослушать до конца, - ты хочешь  сказать, что
    и город существует?
 - А почему бы и нет.
 - Я склонен  тебе  поверить, - сказал  Михаил, швырнув камешек в воду.
 - Предупреждаю,- серьёзно сказал Степан, - как только  появиться  намек  на выход
   из  этого  подземелья, я сваливаю. А пока я с вами.
 -  Ну и отлично, - облегченно  сказал  Сергей, вставая,  и  также швырнул  камень.
Столб воды появился на том месте, где упал  тяжелый  камень.  А потом  блестящая,
лоснящаяся  жиром   голова,  величиной  с небольшой  легковой  автомобиль. 
Туша, состоящая   из одной  головы, всплыла в нескольких  метрах  от бивака.
И тут  же  открытая пасть с  небольшими острыми зубами, а сверху  маленькие
глазки, которые подслеповато крутились вокруг  своей  оси, пытаясь  обнаружить
источник шума.
Из пасти не  рев, а стон.  Протяжный, низкий, от которого  мороз  по  коже.
Сергей как стоял, так и отскочил  вглубь  грота.  Туда  же  кубарем  покатились  Семен
с Михаилом. Вскочили  и  ребята-поселенцы.
Поняв быстро, в чем  дело, Николай с Алексеем и еще с двумя  ребятами  кинулись
к лодке.   Животное,   плавало  совсем  рядом и продолжало  реветь  жалобным голосом.
Лишь втащив кожаную  лодку  в грот,  ребята  успокоились.
 - Плакун, - сказал  Николай,   кивнув  в сторону  животного, которое, по-видимому, и не
собиралось  покидать  облюбованное  им  место  для странного концерта, - безобидное
   существо.
 - Чего же тогда  так спешно  лодку  убрали  подальше  от воды?
 - Своим  плачем  плакун всегда  накликивает  беду?  - сказал  Алексей, тревожно
осматривая  окрестности.
 - Какую  беду? – переспросил  Сергей, - На  кого?
Ответить  поселенцы  не успели.
Плакун  перестал  стонать  и медленно  исчез  под водой.  Океан  мгновение  оставался
спокойной, потом  вода  пошла  волнами, которые  били  о  берег  водоема, предупреждая
о  приближении  чего-то очень  большого.
Поселенцы  и  их  гости  в срочном порядке  отошли в глубь  грота и  спрятались за
большими осколками   скал и валунами,  которых в гроте  было достаточно  много.
Николай прижал  палец ко  рту, предлагая  всем помолчать, но вся  эта напряженная
обстановка  вокруг и без  предупреждения не  располагала  к  разговору.
Чудище  подплыло к  гроту.  Вернее,  подплыла  её голова, расположенная  на
длиной  шее. Голова  представляла  собой  страшное  сочетание  маленьких,  тусклых,
покрытых  белой пеленой, глаз  и  огромной  пасти  полных  острых кривых  зубов.
От  того, как взбучился  океан  у  берега, основная  массивная   часть туши   чудовища
находилось  под  водой, и выйти  на берег мешали  скалы,  ну а грот  был слишком  мал 
для  этого.   Однако  надобности выходить на берег  чудовищу никакой не было.
Голова проворно  приблизилась к  нависшей  скале и заглянула под  неё.  Обозреть  все
внутренность  грота  мешали  каменные  валуны. Они также мешали  чудищу  просунуть
дальше  голову. Скосив на бок  голову, животное  внимательно  вглядывалась во мрак
грота. Даже в темноте были видны её   бегающие  подслеповатые  глазки.
Внимание   привлекла кожаная  лодка,   которую  спрятать  не удалось из-за её  размеров.
Вероятно, животное было в недоумении.  Разве из-за неё  плакун  поднял   тревогу?
Спутал  кожаную  лодку  с  живым  существом?
Чудище, просунув  голову   дальше   в грот, попыталось схватить зубами плавсредство.
Это  ему почти удалось. Но в это время   над океаном  появился  посторонний  шум
и чудовище  мгновенно  отвлеклось,  убрав  зубастую голову из грота.
Из серых  сгустков  тумана  вынырнул   круглый диск и, стрекоча, понесся вдоль скал.
Мгновение  и  шея чудовища  вытянулась во всей своей  ужасной  красоте, на конце
которой  к  диску  понеслась раскрытая  пасть с кривыми острыми  зубами.
Ребята, выглядывая с опаской из-за валунов, почувствовали  себя, наконец, в относительной
безопасности. Теперь они  наблюдали за  действиями  обладателя  длинной  шеи, голова
которого  уже  оказалась  на уровне пролетающего  мимо металлического  диска.
Еще миг и зубы  готовы  были  вгрызться в  край летающего  объекта.
Ребята напряглись, представив  себе  диск в зубах  чудища, хотя  тот  был  довольно
объемным, метра три в диаметре. Но и пасть  чудища в разинутом виде  могла
вместить в себя без всяких помех  автомобильное колесо от легковушки.
Поэтому наблюдатели  ждали развязки не в пользу мирно пролетающего мимо  диска.
Но этого не случилось.
Как обыкновенный  поливной  шланг, брошенный садовником  на пол, так и длинная  шея
чудища с разинутой пастью на конце  полетела вниз после того, как со  стороны диска
сверкнула  короткая, но яркая вспышка.
Через короткий  промежуток  времени воцарилась вокруг  первозданная  тишина.
Поверженный  зверь исчез в  глубинах  океана и еще долго, вероятно, будет залечивать
раны, полученные своеобразным  электрошоком.
А летательный неопознанный объект исчез в сумраке, так и не изменив  своей траектории.
Ребята  появились  из-за валунов и несколько минут  молчали, в напряжении, разглядывая
поверхность  подземного  океана.
Уже ничто не напоминало о недавней  битве, если, конечно, можно было назвать это битвой.
 - После  этого, - пробормотал  Семен, ни к кому  не обращаясь, -  как плыть в этих сумерках?
   Не нравиться  мне  такая  затея.
Ему никто не ответил.  Сергей с Михаилом  еще  были под большим впечатлением  после 
увиденного  и ждали от молодых   поселенцев разъяснений.    Но и те были озабочены 
происшествием не  меньше своих гостей. Поэтому  в гроте после недовольного  бормотания   
Семена вновь наступила тишина.  Слышен был  лишь плеск воды у  береговой линии.
Было  время более детально разглядеть  грот, временно  приютивший   путешественников.
Михаил заметил  на внутренней стороне грота выбитый в скале рисунок. В фонарях давно
уже сели батарейки, поэтому они из-за ненадобностью  были выкинуты.   В руках молодых
поселенцев два  факела, сделанных  из  шкур  животных и пропитанных  нефтью.
Но  их не зажигали.  Держали на всякий  случай. Огонь  поселенцы научились  добывать
быстро.  Ребята с поверхности удивлялись  той  ловкости, с которой  поселенцы  это делали.
Михаил  показал  рукой  на рисунок, рассчитывая, что зажгут факел, чтобы  рассмотреть его.
Однако Николай сказал, что  здесь нарисовано солнце и что этот рисунок  тут очень  давно.
Вглядевшись в темноту  грота, Сергей с Михаилом рассмотрели  рисунок и убедились
в правоте  слов Николая.   Сколы по краям выбитого в скале  рисунка  давно сгладились, что
подтверждало  его  давность. 
 - Но откуда он здесь? - спросил  Сергей,  имея в виду рисунок.
 - Мы не знаем, - ответил за всех  Алексей.
 - Вы видели этот рисунок и раньше?
 - Да! Мы доплывали до этого грота и раньше, - ответил  Николай, -   этот рисунок
   был  здесь всегда.
 - Почему вы решили, что нарисовано  солнце?
 - На рисунках  из книг  оно выглядит  именно  так.
 - Послушайте, - раздраженно  крикнул  Семен, - мы, что  прибыли  сюда, чтобы
    рассматривать  рисунки  на  скалах.  Я хотел бы как  можно быстрее  выбраться  отсюда, -
он  повернулся в сторону  Николая, - расскажи   нам  про  ту землю  или остров   в  океане.
    И как нам  лучше до неё  добраться?
 - Я уже  рассказывал, - насупился  Николай.
 - Тебя не убудет, если повторишь еще раз, - категорическим тоном, не терпящий
возражений, заявил  Семен.
 - Много времени  назад двое наших  рыбаков, - начал рассказ  Николай, остальные
поселенцы расселись  по кругу в предвкушении хорошо  рассказанной  истории, которую
они вероятно слушали уже много раз, -  охотились на жирное  животное, известное  вам
    как плакун. Но как вы знаете  плакун  глупое  животное. Он призывает своим  стоном
    хищников и этим  странным  животным  редко удается  улизнуть от своих врагов.
    Однако странное поведение  не мешает  им успешно плодиться  и численность
    их  только  растет.  В нашем меню  преобладает  мясо этих плавающих  животных.
    Так вот, - продолжил  Николай, заметив, что его отступление  не совсем  нравится
пришельцам  из верхнего  мира, - охотясь на плакуна, рыбаки  поздно заметили,  как над
    океаном  появились  несколько  драконов, которые  тут же атаковали глупое животное.
    Плакун пытался  уйти от преследователей, но ему так и не удалось  сделать, так как
    из  его бока  торчал костяной  гарпун, которым до появления монстров  рыбаки
    отметили  жертву. Этот  гарпун и сыграл с рыбаками злую  шутку.  Конец  веревки
    гарпуна запутался в костяном каркасе  лодки и когда  два дракона  подняли  над
    океаном уже  безжизненное  тело  плакуна, они  перевернули лодку, откуда в темные
    воды и вывалились  горе рыбаки.
    Кожаная  лодка  так и  улетела  вместе с плакуном, который  болтался  как большой  кусок
    мяса  между двумя  крылатыми  змеями.
    Рыбаки оказались в открытой  воде, а это смерти подобно.  Прибор подобие  компаса
    остался в лодке, и теперь рыбаки просто не знали  куда  плыть. Вода  была относительно
    теплой, и это давало  рыбакам возможность  плыть в ту сторону, где, по их мнению,
    в стенах  крутых  скал  находились несколько  известных  им   гротов.
    Там они надеялись дождаться помощи  из  поселения.
Николай  замолчал.  Поселенцы, сгрудившись  около большого валуна,  ждали продолжения.
Сергей с Михаилом были также заинтригованы.  Кроме того им  было любопытно  смотреть
за тем, как молодые  поселенцы  слушают  рассказ  своего соплеменника.
В наш век повального увлечения  гаджетами такого уже не увидишь. Эта сцена из  нашего
прошлого, когда  народ  собирался где-то на завалинке  и  слушал  приключения какого
нибудь  односельчанина,  которому  посчастливилось  посетить  соседнюю  волость.
В  прошлом  для простого  народа такой  рассказ, с небольшими  преувеличениями,
как маленькое окно в большой, неизведанный  мир.
Подперев  ладонями  подбородки,  поселенцы  слушали эту  байку  завороженно уже  не
первый  раз и от этого  подвиг  их  предков  никак не умалялся.  Это была их история и они
вправе были  гордиться  выдающимися людьми  своего поселения.
Семен стоял оперевшись спиной о шершавую  плоскость скалы,  и смотрел как  небольшая
рябь разбегается  по  воде вдоль  скалистого берега. Молчал, что было не характерно для
него.  Быть может, рассказ  Николая  напомнил ему, о чем близком  ему, сокровенном, о том,
что осмыслить можно только сопоставив  это  с испытаниями,  пройдёнными  другими.
 - Но через какое-то время, - продолжил  свой  рассказ  Николай, - силы стали оставлять
    их, но впереди  так  и не  появились не земля,  не скалы. Разделившись, поплыли в разные 
    стороны в надежде, что  кому-то из них все таки  повезет.
    Одна из  жен рыбаков  вовремя почувствовала  неладное. Как в народе  говорят: сердце
    подсказало.  На малой  высоте, так чтобы видеть  поверхность  воды, она понеслась  над
    океаном.  С каждой минутой она все больше убеждалась, что с рыбаками  случилось
    несчастье. Её беспокойство  передалось  другим женщинам   и  вскоре  на  океаном
    запестрели  женские  фигуры. Но одному лишь суждено было спастись.
Наступила  тишина.  Все  был   под впечатлением  рассказа, поэтому  никто не хотел
быть первым, кто вернет  завороженных  повествованием  поселенцев к действительности.
Это  сделал  Семен, который, наконец, вышел из стопора и решил призвать ребят к
действиям, так как он считал, что кроме него некому это сделать.
 - Конец  у этой истории  есть? – в голосе  Семена появилось раздражение, - а про остров
   мы так и не услышали  ничего.
 - Когда одна из девушек подхватила еле  державшегося на  поверхности  рыбака, она
   не сразу смогла  сориентироваться  в  пространстве,- продолжил  Николай, -  и полетела
   она совсем в противоположную   сторону.  Но когда  под ней появилась  твердая
   поверхность,   усеянная  мелкими  камнями,  девушка   поняла, что  заблудилась.
   Чтобы  передохнуть, они опустились  на неизвестную  землю.
 - Был ли рыбак  мужем этой девушки? - спросил  Сергей, задумавшись.
 - Да, - сказал  Николай, пожав плечами, - поэтому он и был  спасен. Другого она поднять
   в воздух  просто бы не смогла.
 - Надо же какая  любовь, - пробормотал себе под нос  Семен.
Николай  продолжил  повествование:
 -  На твердой  поверхности  земли  рыбак  пришел в себя.  Пока девушка отдыхала,
    рыбак решил  проверить, что за глухие звуки доносились  до них  из-за
    близлежащего  скопления валунов и камней.
    Подойдя  поближе,  увидел  громадный  котлован, на дне которого  копошились 
    черные точки. Эти черные точки превращались в черных  карликов  по мере
    приближения к поверхности  земли,  куда  они сносили  вынутую  голыми, покрытые 
    шерстью, руками  землю  со дна.  Пристроившись скрытно  между большими      
    обломками камней,  рыбак  долго наблюдал  за  работой  странных копателей.
    Их  слаженность в работе  напоминал земной  муравейник.  Как не старался  рыбак
    разглядеть лица этих странных  существ, ему это не удалось. В однообразной  серости
    нельзя  было даже  разглядеть,  была ли на них  одежда.
 - Черные  копатели,- вставил  слово Семен и с усмешкой поглядел на  Сергея с Михаилом.
Ребята пропустили колкость мимо ушей.
Николай  поморщился,  но продолжил  свой и рассказ. Вернее,  заключительную её часть.
 - Девушка окликнула  своего  супруга-рыбака, и тот  покинул свой  стихийно выбранный
   наблюдательный  пункт, чтобы отправиться с ней в дальнейший  полет.
   Земля скрылась в  тумане,  но тут же появился  остров.    Их  разделял  небольшой
   пролив.   На этом острове  рыбак заметил  множество  странных сооружений, похожие
   на  дома. Но разглядеть их  как следует,  не позволила усталость.   Рыбак  быстро уснул
   в  объятиях   своей  девушки и   очнулся  уже  в  поселении.

3.

Вокруг огромный  океан.  Неуклюжая на вид   кожаная  лодка  довольно быстро
скользила  по воде. Четверо молодых  поселенцев налегали на небольшие широколопастные
весла, которые виртуозно  мелькали в сильных  руках. Клочья  серого  тумана с неохотой
уступали чуть ли летевшему  по воде  судну.  Но впереди  так же был  все  тот же  туман
и, казалось, конца  ему никогда не будет.
Семен  водрузился на  корме. Рука  покоилась на рычаге  руля.  В ногах  примитивный
инструмент, совсем  не напоминающий  наш компас, но дающий  прекрасное представление
в какой стороне север, в какой  юг.
На носу лодки расположились  Сергей с Михаилом. Привалившись к бортам  лодки,
изредка  поглядывали  вперед, но противный  туман возвращал их взгляды назад, на дно
судна, где мелко  дрожали  растеленные шкуры  под воздействием  скользящей под ней воды.
Поселенцы  молчаливо  работали веслами.
 - Хорошо идем, - сказал  Михаил.
 - Сплюнь, - проворчал  Сергей,- а то сглазишь.
 - Ты веришь сглазу?
 - Здесь чему хочешь, можно поверить, - прошептал Сергей и подтянул колени к подбородку.
 - Особенно  летающим неопознанным  предметам.
 - Ты обратил  внимание, что полет металлического   диска не прокомментировали  не
    Семен, не поселенцы.
 - Да, - кивнул  Михаил, - поселенцы, наверное,  к ним привыкли. А вот реакция  Семена
   довольно странная.  Похоже, что и он встречался с этим  явлением.
 - От него ничего не добьёшься, пока сам не расскажет, - сказал Сергей, - он ведь так толком
   и не объяснил, как попал сюда.
 - По-моему  очень просто, - прошептал  Михаил, посматривая в сторону кормы,- следил
    за  нами и сунулся следом, как только  мы спустились в подземелье.
 - Так просто? – засомневался  Сергей.
 - Так просто, - утвердительно кивнул  Михаил.
Семен посмотрел в их сторону и тут же отвернулся, зорко  осматривая  окрестности.
Поселенцы, напрягая  мускулы, гребли на совесть, изредка  перекидываясь словами  друг
с другом. Усталости на их лицах не наблюдалось, поэтому  Михаил вздохнул  свободно.
Ему не хотелось  подменять их на веслах, не потому, что боялся работы. Уверен был, что
лодка  резко  сократит свой бег,  как  только  он займет свое место возле   уключины.
Парни выдались им в помощники крепкие, выносливые. Не требовательные.   Исполняют
просьбы  своих  новых  друзей  как приказы. Наверное,  из-за того, что те старше. Хотя
Михаил с Сергеем ненамного  опередили  их  в возрасте. Можно также это их поведение
списать на вежливость  и гостеприимность.  Такую  воспитанность  уже не встретишь
в городах и селах  не только  матушки  Руси.
Лодка резко  стукнулась о что-то под водой и проскользнув  боком по невидимому 
препятствию, вновь  вышла в свободные  воды.  Поселенцы  как по команде  вынули
весла из воды и замерли. прислушиваясь.
Лодка заметно для глаз разворачивалась.  Находившиеся  ниже всех в лодке,   Сергей
с Михаилом  заворожено  наблюдали, как по кожаному днищу  судна  прошли  волнами
бугры, будто   извне  кто-то бесцеремонно  лапал  её  руками.
Заметили это и  поселенцы, они вместе с Семеном, тихо, стараясь не шуметь,  заняли
места рядом с Морозовым и Сомовым.
Лодка стала раскручиваться все  быстрее и быстрее. Потом  резко остановилась и стала
раскачиваться так, что  вода стала заливать  днище лодки, где  притихшие  сидели наши
путешественники.
Неожиданно  все затихло.
Неизвестное животное, наигравшись  незнакомым ей предметом, потеряло к ней  интерес
и уплыло  восвояси, обдав  фонтаном воды  перепуганных  ребят.
- Надо вычерпать воду, - вполголоса проговорил  Николай, с опаской  поглядывая в ту
сторону, куда  уплыл  зверь, так и не показавшись  над водой. Лишь крупная  рябь и
пузыри, лопающие над водой, показывали  направление  траектории этого чудовища.
Нашли чем черпать  воду.  Но беда одна не приходит. Животному  все-таки  удалось
повредить  лодку, которая состояла  из несколько  шкур, крепко  сшитых между собой.
Шов  не выдержал сильнейшей  нагрузки  со стороны подводного тирана и разошелся
прямо посередине кожаной  лодки.
Вода  прибывала с такой же скоростью, с какой  её  откачивали. Сев  на весла, поселенцы
предоставили   Сергею с Михаилом  возможность справиться  с просачивающейся водой,
которая бесконечным  потоком прибывала в лодку.
Черпая воду кожаными мешками, ребята вскоре почувствовали боли в спине, а Михаил
позавидовал  тем, кто сидел за веслами. Семен был  за рулем  и отрешенно  смотрел
поверх  голов  своих  бывших  друзей,  которые уже  почувствовали  себя  рабами
на древней  галере и казалось, что вот сейчас засвистит  длинный кнут в руках  Киреева.
Но мучениям  физическим и моральным пришел конец, как только  подводный  тиран,
сделав  круговую  траекторию, вернулся к лодке, с которой  ему  понравилось  играть.
Поддев кожаную лодку,  животное, хребет которого иногда мелькал  между вспученными
им же волнами, перевернуло  примитивное  судно.   Путешественники   оказались в воде.
Скомканная перевернутая лодка еще долго  носилась над водой. Странное  подводное
существо, играючи, вскоре  затащило лодку  под воду. Океан  вновь  принял  первозданный
вид.  О разыгравшейся  здесь  трагедии  напоминали  лишь семь человеческих  голов,
глаза  которых  растеряно  смотрели  по сторонам. Руки и ноги работали как лопасти,
для того , чтобы  держаться над водой.
Но недолго неопределенность витала в обществе попавших в беду  ребят.  Над водой
появились  могучие плечи  Киреева. Взмахнув  руками, он крикнул:
 - Поплыли, нельзя оставаться  на месте. Только  силы  тратить.
 - Куда? – спросил  Михаил, но ему никто не ответил, понимая глупость его вопроса.
Поплыли наугад.  Туда куда,  как показалось  Семену, плыли и раньше в лодке. У всех
было сомнение в правильности  выбранного  Киреевым направлении.  Но  дискуссировать
на эту  тему  не было времени.  Надо  было плыть.  Все равно,  в какую  сторону. Это
повышало  шанс на  спасение. Океан  под  ногами  был теплый. Где-то  там, в глубинах
били  горячие  источники, подогреваемые раскаленными  недрами  планеты.
Смерть от переохлаждения  путешественникам  не грозила. Были другие  смертельные
источники, которых  надо было опасаться.
Никто не знал, как плотно заселен  этот подземный  океан,  и какие  еще монстры  здесь
водятся. И насколько они опасны  нашим  героям, которые с трудом уже  передвигали
уставшие  ноги.  Болели и руки, но надо было плыть и это придавало  надежду.
И крик одного из поселенцев  подтвердил   извечную  истину, что  надеяться  всегда
надо  до самого конца.
 - Ребята! – крикнул тот парень, - я стою на твердой  земле!
И действительно все увидели его по пояс над  водой. Чувствовалось, что парень  твердо
стоит на ногах. И все поплыли в его сторону. Под ногами появилась  опора. Скользкая,
но опора. Это  была  застывшая  лава, когда-то покинувшая  жерло  подземного вулкана.
Но сейчас это не имело никакого значения. Ноги и руки  требовали  отдыха  и они его
получили.
Лишь когда все сгрудились на небольшом  пяточке, Сергей высказал обнадеживающую
мысль, которую поддержали  абсолютно все.
 - Ребята! Это островок  не должен быть  одинок.
 - Правильно, - поддержал  его Семен, - надо предпринять  попытки найти еще, может
   быть, более крупные  островки  и,  если повезет,  добраться по ним до какой нибудь
   открытой  суши.
Все  согласились с Семеном, но никто  не двинулись с места,   чувствуя  себя  на этом
островке временно, но в  какой-то безопасности. Кроме того хотелось  набрать сил. Еда
была. Ребята вовремя успели схватить  заплечные  мешки с провизией, прежде, чем  потерять
лодку. Теперь её  приходилось  есть  стоя.  Кроме того она почти вся  побывала в воде
и теперь была  мало похожа на  съедобное  съестное.
Но ребята были и этой пище рады. Не в соленой же воде они побывали. А в чистой, пресной.
Этот подземный  океан-кладезь земли. И когда нибудь, пусть через тысячу  лет, он сыграет
определённую  роль в спасении людей, если  землю  постигнет  несчастье.
И если конечно  земляне своими нечистотами не испоганят и этот неприкосновенный
запас  планеты.
Но вернемся к ребятам, которые стоя  поглощали мокрую, раскисшую  пишу.  Эйфория
спасения  медленно  проходила. Понимали, что  впереди много  придется  еще пережить
неприятностей,  прежде  чем  достигнут  поставленной  цели.
 - А рыба здесь есть? - спросил  Михаил  молодых поселенцев, - кроме тех тварей, которых
    мы уже  повстречали на своем пути.
 - Мелкая рыба  питается планктоном, - ответил за всех  Сергей, - а это в основном это
   водоросли, которым  нужен  солнечный  свет.    Опять же без фотосинтеза  никак.
   Крупная рыба без мелкой в морской пищевой цепочке существовать не будет.
 - Планктон-это не только  водоросли, - возразил  Михаил, - это  различные рачки,
   обитающие на дне океана.
 - Опять же им надо свет, тепло.
 - А разве здесь  холодно? -  спросил  Михаил, потом добавил, - в мировых  океанах
   ученые  обнаружили  на больших  глубинах колонии водорослей и мелких  организмов.
   благополучно  развивающихся на земных разломах,  из которых  бьют  теплые
   источники в виде раскалённых  газов  или  выливающейся  магмы.
   И живут, не зная  солнечного света. Этот процесс может  происходить и здесь.
 - Конечно, - поддержал  разговор  Семен. После  сытного обеда у него   появилось
   настроение  поговорить, - на каких-то харчах  вырасло  же  то  чудовище, которое
   чуть не сожрало  нас.
 - Кажется, оно и не собиралось  нас есть, - сказал  Николай.
 - Тем более, -  кивнул Семен, - это значит, что оно где-то довольно  сытно обедает,
   и  наше не совсем  свежее  мясо  его совсем  не прельщает.
Юмор  Семена понравился  поселенцам.  Они заулыбались. Настроение у них приподнялось.
В отличие от Михаила с Сергеем, они  благоволили  Семена, чувствовали в нем  вожака.
Это видел и чувствовал  Киреев. И он  пытался оправдать  такое доверие к нему.
Чего не скажешь  о  Морозове и Сомове. Те знали  пресквернейший  характер  Семена, но
здесь в глубине  земных недр пытались  смириться с ним, так как раздор в их маленькой
группе  может только  усугубить  их, без того,  скверное положение.
 - Это хорошо, что мы вышли на мель, - с пафосом  сказал  Семен, чувствую к себе
внимание со стороны попутчиков, - теперь ни  одно  животное не  сможет незаметно
   подобраться к нам.
 - Кроме  пираньей, конечно, - Михаил не удержался, чтобы не съязвить.
Семен, ничего не сказав, нырнул под воду  и поплыл там с открытыми  глазами. Он решил
обследовать  островок  приютивший  их.
Островок окружал глубокий океан, но не везде. Как и предполагал ранее Семен, существовал
широкий  подводный перешеек,  соединяющий  островок,  вовремя приютивший ребят,          с  другим подводным  массивом,  так же  вулканического  происхождения.
Вот  по этому перешейку и вернулся  Киреев назад к  ребятам, которые очень обрадовались
его сообщению, что подводная возвышенность  не только под их ногами, но и, возможно,
даст им шанс дойти до земли, не залитой  водой.
Долго собираться в дорогу не надо было.  Все вещи на руках.  Поэтому пошли сразу.
Вытянулись в цепочку и шли с великой осторожностью, опасаясь провалиться в невидимую
под водой впадину.  Поначалу впереди шел  Семен, но потом стали  меняться.
Им бы шест длинный, чтобы  прощупывать подводный  путь впереди.  Но где его взять?
Приходилось  идти в постоянном напряжение, что сильно изматывало силы  не только
у впереди идущего.  Усугубляла положение скользкая слизь, покрывавшая вулканическую
породу, по которой шли. Каждую минуту кто-нибудь  из  ребят скользил  на лаве и на
секунду  исчезал  под водой.  Но  тут же появлялся  вновь и торопился  встать в строй,
чтобы не нарушить вытянувшую на несколько десятков  метров  людскую цепь.
Серый мрак вокруг не давал возможность увидеть вдали  желанную  землю. Поэтому
были сомнения,  есть ли вообще   такая  суша  и не окончится  ли   подводная 
лавообразная  поверхность  глубоким океаном,  вновь  ставшим на их  пути.
 - Надо отдохнуть, - крикнул  Семен и уже никто не сомневался в том, что его команды
можно как то оспорить, - эта чертова скользкая порода  совсем  измотала.
Впереди идущий, парень из поселенцев, остановился, поджидая  товарищей.  Все  вдруг
заговорили, проклиная подводную дорогу, по которой  приходилось  идти.
Сергей подумал, что бразды  правления полностью в руках  Киреева.  Не слишком  ли.
Но тут же подавил в себе желание  как-то повлиять на создавшееся  положение.
А что они с Михаилом  могут  противопоставить  смелым   инициативам  Семена?
Кроме  того  сейчас крайне неудачный  момент для  выяснения  личных отношений.
 - Перекусим  или оставим  на потом, - спросил Семен, глядя  на  Сергея. Он, наверное,
сумел даже прочитать мысли  Морозова, - вероятно, у нас осталось  еды не так уж много.
 - Много не много, а экономить действительно  надо,  - вставил Михаил.
Семён  согласился с предложением Михаила, показав  своей уступчивостью,  что не
претендует на полное и безоговорочное  верховодство в отряде.
Сергей понял, что  Семен догадался, что задел  самолюбие  Морозова, не привыкшему
быть в подчинении у других. Но в силу своего характера, сглаживать  назревший
конфликт  не желал,  но и нагнетать и без того тяжелую  обстановку не хотел.
Поэтому  согласившись с мнением  Михаила,  Семен  ждал  реакции  Сергея.
 - Как решили, так и будет, - сказал  Сергей, совсем  разрядив напряженность и своими
словами предоставив Семену действовать  дальше по своему усмотрению.
Отдых,  стоя по пояс в воде,  не получался. Поэтому,  потоптавшись на скользкой  лаве,
решили двигаться дальше, условившись  остановиться  тогда, как только будет
возможность  отдохнуть  сидя.
 - Послушайте! – сказал вдруг  Михаил, - вам не кажется, что мы все время  идем вдоль
    берега по мели, а суша  где-то рядом.
 - Верно! -  поддержал Михаила  Сергей. -  Ребята из поселения не могут  знать, что
   берег океана может плавно уходить  вглубь.  Ведь они привыкли уже  к  резкой,
   многометровой  глубине сразу же у берега. Ну, а вы то что? – вопрос  адресовался
почему-то именно  Семену, - разве не барахтались  на пляжах  наших  поверхностных
   морей?  Если в тумане, не видя  суши,  идти вдоль берега  по колено в воде  можно
   далеко  протопать. 
 - И в какую же нам сторону повернуть, - резко спросил  Семен, - вправо  или влево?
 - Ты командуй,- бросил  Сергей
 - А ты что, исполнять с рвением будешь?
 - Нам еще  только побрехать друг с другом осталось, - крикнул  Михаил,-  давайте
   лучше помозгуем вместе.
 - Что ты предлагаешь, - спокойно спросил  Семен.
 - Пройти от этого места в разные  стороны  где-то на километр. Если ничего не обнаружим,
   пройдем  дальше и через пару километров  повторим  маневр.
 - Всем идти?
 - Нет, - сказал  Михаил,  -  отходить в сторону по два человека.  Остальные  остаются
    на месте и ждут возращения.
 - Они не заблудятся? – поинтересовался  Сергей
 - Будем голосами  корректировать  движения, - подумав, сказал  Михаил.
 - Ребята, тихо, - вдруг сказал Николай, до того вместе с другими поселенцами  старался
не вмешиваться  в странный разговор пришельцев сверху.
Замолчали. Все услышали  стрекот над  головой. Но как не задирали головы, источника
звука  так и не обнаружили. Тяжелый  сумрак по-прежнему скрывал  тайны  подземелья.
Молчаливо провожали  знакомый уже стрекот, и когда воцарилась  тишина, не сразу её
нарушили.  Мысли разные пришли в головы ребятам, но главную  из них вдруг, перебивая
друг друга, высказали почти все.   Не было никакого сомнения в том, что идти надо
в ту сторону, куда улетел диск.  Были лишь сомнения, а тот ли это тот диск, который
невольно спас их, когда неизвестное животное чуть не утащило их лодку из грота.
 - У них, наверное,  там  база, - сказал Михаил.
 - У кого? – спросил  Сергей, - у диска?
 - Ну да. Я о нем.  Это второй диск, встретившийся на нашем  пути, - Михаил  повернулся
к Николаю с Алексеем, которые о чем-то беседовали, - над вашим поселением часто
   они летают?
 - Над поселением  нет, - ответил  Николай, так как Алексей был более  застенчив, - а вот
   над океаном видели и слышали  их часто.
 - Пилотов  этих дисков вы, конечно, не видели?
 - Совершенно  верно, - отчеканил  Николай. Остальные  поселенцы  закивали головами.
 - Что ж, - сказал  Михаил, обращаясь к Сергею, - для них летающие  диски такая же
    тайна, как и для  нас.
 - Будем  разгадывать, - серьезно  сказал  Семен, - а сейчас нам  пора в  путь,  пока мы
   еще помним, в какой стороне  исчез  звук этого летательного аппарата.
Разгребать воду руками и ногами путешественникам пришлось еще очень долго. И когда
у ребят закрались было сомнения в правильности  выбранного  пути, уровень воды резко
начал  падать, а впереди  показались  десятки  больших  валунов, торчащих из воды.
Усталость совсем уже  валила с ног, но никто  роптал.   Все,  не сговариваясь,  шли
вперед в поисках  более сухого  места для  длительного привала.  Хотелось  поесть, но
эта  проблема никак не могла  омрачить  радостного  настроения.
Наконец из воды выступили  и мелкие камни. Теперь уже наши герои просто  шлепали
разбитой обувью по мелкой воде, едва дотягивающей до щиколоток.
Уже  скоро, развалившись на сухом  участке суши, они  могли позволить себе  не только
в более комфортных  условиях пообедать, но и вздремнуть.
Во сне всем снилась  вода, безбрежный  океан. Океан тянул на дно и Сергея и он в ужасе
проснулся.  Открыв глаза, увидел поселенца Николая, разговаривающего с Семеном.
У обоих озабоченные  лица.
Заметив, что Морозов проснулся,  Семен кивком подозвал его к себе. Остальные  ребята
продолжали постанывать во сне и брыкаться ногами.
 - В двух десятках шагах  отсюда  начинается  стена, - сказал  Семен, - Николай  сказал,
   что  она стеклянная и преодолеть её никак не возможно. Я предлагаю сходить и глянуть
   на неё.  Николай останется здесь, чтобы проснувшись, ребята не запаниковали.
Из тумана выступила монолитная, поблескивающая зеленым стеклом, стена, когда  Семен
с Сергеем подошли к ней поближе. Задрав голову, ребята не увидели вверх этого монолита.
Все терялось во мгле, которая окутывала их  со всех сторон.
 - Почему Николай решил, что это стена? – спросил  Сергей, - может быть  это плато  из
   расплавленного  песка, а мы как раз  подошли к его основанию. Или  просто гора.
 - Подойдем поближе, - предложил  Семен и не дожидаясь ответа, прильнул к гладкому
холодному стеклу.
Сергей  последовал его примеру и увидел  сквозь толщу зеленоватого  стекла  блики,
напоминающие  силуэты людей и светящиеся точки, мотающиеся  из  стороны  в сторону.

4.

Как  только  отъехали  подальше от  больницы, Лидия Григорьевна остановила  машину.
Прислонившись  к рулю, смотрела в лобовое стекло на колокольню, но мысленно была
все еще в больнице, стараясь проанализировать  последние  события, очень напоминающие
мистику  из соответствующих   фильмов.
Иван  Семенович  Каблуков  предпочел  не  нарушать наступившую  тишину, не потому,
что ему нечего было сказать, а желал,  чтобы  девушка первой  высказала свою мысль
по поводу  странного случая в морге. Ведь женская логика иногда приводит  к истине
быстрее чем,  скрупулезное  размышление  мужчины.
Если  Каблуков  выскажет сейчас  все,  что думает о происшедшем событии, девушка
может быстро  забыть  свои  рассуждения  и  подстроиться   под  версию собеседника.
Но неловкое молчание  затягивалось, и  Каблуков  решил  напомнить о себе девушке.
 - Каково, а! -  Ивану  Семеновичу показалось, что этого возгласа достаточно, чтобы
завести  девушку и узнать её предположения насчет  исчезновения  Муркачева.
Лидия  Григорьевна откинулась на спинку  сидения и задала  вопрос  Каблукову.
 - Ну что вы скажите, Иван Семенович  насчет пропажи  трупа?
 - Все это очень странно, Лида, - сказал Каблуков.
Она посмотрела  на него так, будто бы  видела первый  раз.
 - Это и все, что вы можете  сказать?
 - Надо  подумать, - нашелся  Иван Семенович.
 - Так думайте же быстрее, - бросила  Лидия  Григорьевна и вновь  посмотрела на
колокольню, - У меня  такое  чувство, что я соприкоснулась с какой-то  липкой  грязью.
   И что бы отмыться, нам с вами, Иван Семёнович,  придется  прояснить  всю  эту
   историю  до конца. Вероятно,  что от этого будет зависеть и жизнь  наших  ребят.
 - Почему вы сравнили эту  загадочную историю с грязью? – пожал плечами Иван
Семенович, - по-моему,  это битва  за жизнь достойна высокой  оценки. Муркачева
   дважды пытаются отправить на тот свет, а он дважды  активно сопротивляется
   этому. Таких  людей уважать надо.
 - А я чувствую, что наши ребята  пропали не без участия  этого потомка  Цезаря.
 - Это все ваши нездоровые впечатления  после  посещения  больницы. Что  было бы,
   если  мы посетили и морг?
Девушка промолчала. Её тут же передернуло.  Наверное, представила себе это посещение.
Иван Семёнович  внимательно  рассмотрел в профиль  её  лицо. Не дурна. У этого парня,
как его, Сергей  кажется, вкус  замечательный.  И умом Бог не обделил.   Скинуть  бы
годочков  двадцать эдак, приударил  бы  за  ней.
Но, к сожалению, годы уходят, и ухаживать за  девушками остается только глазами.
 - Так вот, - продолжил  Каблуков, - что мы имеем  на  сегодняшний  день.  Во-первых,
    знаем, что  Муркачев  племянник  Муркачева-Цезаря.  Во-вторых, вероятно, что этот
    племянник  знает кое-что об украденных  его дядей  ценностях, иначе небезызвестный
    Андрей не наведывался  бы к нему.
 - Я читала  документ, - Лидия  Григорьевна повернулась в полуоборота к Каблукову, -
    в котором  говориться, что  Цезарь  менял  награбленные  ценности на  продовольствие
    и помогал питанием,  скрывавшимся в подземельях  города,  священнослужителям.
 - Вы не говорили мне про этот  документ, - пожал  плечами астрофизик, - вы говорили,
   что этот  разбойник  грабил  подводы с  продовольствием. Зачем же ему  было  менять
   ценности на то, что он мог взять  даром?
Лидия Григорьевна вновь какое-то  время разглядывала обшарпанный  купол колокольни
и  крест, сверкающий  царской  позолотой.
 - Наверное,  нам стоит  пообщаться с этим неуловимым стариком, - сказала  она.
 - Вопрос в том, где его найти? – проворчал  астрофизик.
 - Он должен быть уже дома, - сказала неуверенно Лидия Григорьевна, -  правда мы только
    что оттуда  и соседка  вновь  грубо встретит  нас, если опять там появимся. Вряд ли мы
    в дом  попадем.  А если попадем, захочет ли Муркачев с нами разговаривать?
 - Теперь  старика из дома  можно выкурить только с помощью  полиции, - согласился
Иван  Семенович и тут же добавил - а впрочем, она  уже  должна быть там.
 - Кто?-  спросила девушка.
 - Полиция.-  Каблуков  оживился и заерзал на сидении, - Ведь это ЧП.  Труп  исчез
    из районной  больницы.  Об этом  медики  непременно  сообщат в органы, а те
    в первую  очередь  нагрянут  по  месту  прописки  трупа. Нам надо  туда.
 - К дому  Муркачева? -  спросила  девушка, заводя мотор.
 - Совершенно верно, Лидия  Григорьевна,  -   астрофизик  был  немного возбужден, -
   только ради  Бога не подъезжайте  сразу  близко к дому.
 - Я все  поняла, Иван  Семенович.
Поехали вдоль речки.  Вдали новый  мост,  построенный  рядом со  старым, так как
последний уже не справлялся с увеличивающимся потоком  автомобильного транспорта.
Дорога от моста извиваясь  среди  старинных  построек выходила на одну из значимых
улиц  города, где пересекалась с улицей, по которой и двигался «Рено» с нашими
героями. Вот на  этом пересечении улиц  и  стояла когда-то  Введенская церковь, приход
которой  состоял из множества  ближайших деревушек.  Сейчас здесь едва приметная
возвышенность, которую огибает та  самая дорога, по которой  через мост въезжают
в город её гости.
Не смогли  большевики  выпрямить  дорогу и сгладить возвышенность, как не смогли
вытравить  из памяти  людей  этот храм. Помнят о нем. Сочиняют даже небылицы.
Лидия  Григорьевна  притормозила на перекрестке, пропуская автомобили идущие
по главной  улице.
 - Вот здесь, - показала  она на небольшой пятачок, на котором стояли сразу  два
магазина, - стоял до войны  Введенский  храм.
Иван  Семенович с интересом рассматривал  окрестности.
 - До войны  его и снесли, - продолжила  девушка, - остался только вон тот одноэтажный
   домик, в котором  проживал  сторож церкви.
 - Все это, конечно, интересно, - промолвил  Иван  Семенович.
 - Я не зря заговорила о разрушенном очень   давно храме, - главная дорога освободилась
и  Лидия Григорьевна  нажала на газ, чтобы быстрее  проехать  перекресток.  Спустя
несколько минут она продолжила, - есть предположение, что от  Богоявленской  церкви
до Введенской  был проложен  подземный  ход.
 - Даже так, - удивленно воскликнул  Каблуков.
 - Документов, конечно, подтверждающие  это предание  нет, - ласковым голосом девушка
остудила возникший, вдруг, пыл  кладоискателя у астрофизика, - но упорные  слухи на эту
    тему  ходили в течении всей советской  эпохи.
 - В каждой небылице есть доля правды, - вставил слово  Каблуков, - в древности, когда
   строили подземные  ходы,  то старались не афишировать это событие. Документы тем
   более не составляли. Так, что подземный ход под нами вполне возможен.
Каблуков  сказал так, потому  что прямая линия  Введенский храм и колокольня, совпадала
с дорогой, по которой они ехали.
 - В Богоявленской  церкви подземный ход был, - девушка  постаралась  остудить
разгорячённые  мечтания  Ивана Семеновича, - но под колокольней его никогда не было.
 - Откуда такое утверждение, - усмехнулся  астрофизик, - мы же знаем, что документов
   после себя строители подземных  ходов не оставляли.
 - А для этого умозаключения документов  не требуется, - улыбнулась  девушка, - церковь
   Богоявленская  была построена в 17 веке, а тогда, как известно,  происходили  набеги
   крымских  татар на окраины  Руси, которые не щадили  русские, в то время деревянные,
   города. Жгли их и уводили в полон  жителей. Схоронить их могла только  матушка-земля.
   Прятали в ней  свои небогатые  сбережения и хоронились  сами. Для этого и строились
    подземные ходы, которые в большинстве  случае из  храмов  выходили к рекам.
    Иногда выход был  в оврагах, лесу или даже  в открытом  поле.
    Колокольня же строилась в начале  девятнадцатого века. В это время  нашей
    империи  уже были не страшны разбойничьи  набеги.
 - Введенская  церковь  тоже  строилась  в 17 веке?
 - Нет. Она также  была построена в 19 веке. Но до неё  здесь стояла  деревянная
   церквушка, которую и спалили  татары.  Но факт, что  ценные иконы и старинное
   евангелие  были спасены. И есть подозрения, что их вынесли  подземным  ходом.
 - Откуда вы все это знаете, Лидия Григорьевна, - восхищённо спросил Каблуков.
 - Работа у меня  такая, - улыбнулась  девушка.
 - Ах, да! Я и забыл, что вы директор краеведческого музея.
Лидия  Григорьевна  промолчала. Машина катилась к речке вниз  по ухабинам  и  надо
было смотреть внимательно на дорогу, чтобы не угодить в яму, в которой  можно изрядно
потрепать и без того уже не новую  иномарку.
Проехали несколько домов,  прежде чем, внизу перед речкой, поросшей  развесистыми
вербами, показался дом старика  Муркачева.  Дорога была  пуста, был пуст и двор
Муркачева, мимо которого на малой  скорости  проехали  наши следопыты.
Стоял ноябрь, который  уже посеребрил голые  ветви  деревьев  и этим скрасил серый,
невзрачный  период   долгих   зимних   месяцев.
Сугробов еще не было, но белые пятна первого снега уютно расположились  между
серыми ветвями кустарников  и пучками  нескошенной   травы.
Лидия Григорьевна остановила машину  недалеко от речки, которая  еще  не покрылась
льдом, но по берег уже обледенел.
Отсюда  было  отлично  виден  дом, так сильно их интересовавший. Зато их  авомобиль,
припаркованный у речки, ни у кого  не мог вызвать  нездоровых  вопросов.
Вопрос был у них, новоиспеченных следопытов. Как долго они будут  здесь находиться
и что предпримут дальше, если их наблюдения ни к чему не приведут?
Хорошо был  видены купола  Богоявленской  церкви, которая   расположилась на крутом
берегу, склоны которого поросли  мелким кустарником и деревцами, также  пробелённые
первым снегом.
Каблуков внимательно  рассматривал этот памятник архитектуры и, казалось, его совсем
не интересно,  появиться ли  кто у дома  Муркачева.
 - Что вы там такое увидели интересное?  - спросила заскучавшая  девушка.
 - Никак не может идти подземный ход из Богоявленской  церкви в  Введенскую, - сказал
Каблуков, продолжая всматриваться  в золоченые кресты храма  под нависшим мрачным
ноябрьским небом, -  слишком  глубоко надо было копать, чтобы  пройти  подземным
коридором  под  естественным оврагом, по которому   проложена  дорога.
 - Я же  сказала, Иван Семёнович, - улыбнулась  Лидия  Григорьевна, - что это только
   предания  старины  глубокой.  Подземный  выход из  Богоявленки  где-то  здесь, на
  этих склонах.
 - Я это знаю.
 - Откуда? - удивилась  девушка.
 - Роман поведал, - похвастался  Каблуков, - в одно из последних  своих путешествий,
   из под земли он выходил именно  здесь. Здесь он и повстречал  Муркачева с Андреем.
   Я тебе разве   не  говорил об этой  встрече?
 - Смотри! – перебила  его  девушка, - машина подъехала к дому Муркачева.
Джип черного цвета остановился у калитки. Марку автомобиля  определила  Лидия
Григорьевна, а вот номер машины не она,  ни Каблуков  рассмотреть не смогли. Слишком
уж далеко они  отъехали  от дома  неуловимого  старика.
Пожалели они об этом после  того,  как двое  молодчиков одетых в полицейскую  форму
вывели из дома старика и буквально затолкали  насильно  его на заднее  сидение.
Джип  почти на месте резко  развернулся и уже через  мгновение  уже ничто не напоминало
о странном  визите.
 - Что-то здесь не правильно, - пробурчал  Каблуков, - разве  человека арестовывают
    в нашем  правовом  государстве  только за то, что тот просто  хочет  жить. Куда  же
    его? Назад, в морг?
 - Я сама ничего не понимаю, - прошептала девушка,-  откуда у нашей полиции  такая
   тачка?  Плохо, что мы не запомнили номер  машины.
 - Ты хочешь сказать, что это оборотни? – прошептал  Каблуков.
 - Ничего такого я  не хочу сказать, - девушка с удивлением  посмотрела на впечатлительного
пассажира, - надо бы подъехать к дому, может соседка  как-нибудь  объяснит этот
   странный  визит.
 - Она опять накричит на нас, - недовольно  буркнул  Каблуков.
 - Разве она на нас кричала? -  пожала плечами  Лидия Григорьевна, - просто высказала
   свою точку зрения на визит социальных  работников.
 - Но мы же не из Собеса.
 - Вот про это мы и скажем  любопытной  соседке, - сказала  девушка, заводя  машину.
Но тут же   заглушила её.  На дороге  появился  милицейский  УАЗ.  Приостановился  он,
как и ожидалось, у  дома,  который вдруг  всех  заинтересовал.  Заинтригованные  Лидия
Григорьевна  и  астрофизик  прильнули к стеклу.   Из машины вышли двое: полицейский
и человек в штатской одежде. Хлопнув калиткой,  прошли по длинной  дорожке в дом.
Прошло не менее получаса, когда дверь дома  открылась и из неё  вышли  трое.
Каблуков даже протер от удивления глаза, а девушка почему-то хмыкнула себе под нос.
Эти трое постояли какое-то время у калитки, после  чего полицейский и человек в штатском
сели в машину и уехали. Старик же, а это был он, докурив  папиросу, щелчком  отшвырнул
её от себя и направился в дом.
Лидия Григорьевна  вновь  завела машину.
 - Теперь что будем делать? - поинтересовался  Каблуков.
 - А вы как думаете, Иван Семенович?
 - Поедем  к  нему, - Каблуков  был в замешательстве, но ответ  понравился  девушке и она
через  несколько  минут уже остановила   машину у  забора  загадочного  обывателя.
Трясти калитку  не пришлось.   Старик  Муркачев  сам вышел  во двор, как только услышал,
что у его дома притормозила  машина.
 - Григорий  Иванович? -  бойко крикнула девушка.
Вспыхнул огонек в руках  Муркачева. Закурил  папиросу, а потом  степенно подошёл
к калитке. Минуту  разглядывал  Каблукова, потом  перевёл  взгляд  на  девушку.
 - Чего надо?
 - Мы из газеты, - соврала Лидия Григорьевна,- нам позвонили из районной больницы.
 - Кто позвонил?
 - Сказали, что у вас была  клиническая смерть?
 - Сколько шуму, - буркнул Муркачев, затягиваясь дымом  папиросы.
 - Вы нам не расскажите…
 - Не расскажу, - перебил  девушку  Муркачев и нацелился пульнуть  докуренной  папиросой
в Каблукова, который, рассчитав  последующий маневр старика, сделал   шаг  назад.
Странная выходка  старика окончилась тем, что Муркачев  вдруг  стал заваливаться 
на бок и если бы не забор упал бы навзничь.  Но опереться о забор ему также не удалось.
Ноги  перестали держать  старика, и он съехал по штакетнику. Старая куртка  задралась,
но  спасла  своего  хозяина  от многочисленных   ссадин, зацепившись  за забор.
 - Григорий  Иванович, - вскричала  Лидия Григорьевна, и с трудом открыв калитку,
бросилась к нему на помощь.  Каблуков последовал за ней.
 - Ведите его в дом, - раздался голос с соседнего участка. Женщина, на этот раз  без лопаты,
облокотившись  о  забор,  наблюдала за разыгравшейся сценой, - у него это часто случается.
Как все вовремя, подумал  Каблуков, теперь они  могут  почти  на законных  основаниях
посетить жилище  старика, а если повезет, то и поговорить с ним.
Что думала  по этому поводу Лидия Григорьевна, Каблуков не знал. Она аккуратно
поддерживала  старика с другой стороны  и  Иван Семенович  не заметил в этих действиях
никакой показухи с её стороны.  Девушка все делала разумно,  и Каблуков  был рад,
что  свел знакомство с ней.
На кухне у старика стояла  кирпичная  печь, но не она давала тепло. Рядом на стене
висела газовая  колонка, и через глазок  был виден в ней   веселый голубой  огонек.
Дед отапливался  газом, а,  аккуратно побеленная,   печь была застлана  ряднинами.
Полы также были  застелены  домоткаными  ковриками.  Вокруг чистота, свойственная
холостяцкому  образу  жизни.
Старика протащили на руках в следующую  комнату и положили на старенький  диван.
Когда  Лидия  Григорьевна  приложила к его лбу  свою руку,  хозяин дома пошевелился.
Вскоре дед открыл глаза и долго  рассматривал  незнакомцев, пока не заговорила   Лидия
Григорьевна:
 - Как вы себя  чувствуете, Григорий  Иванович?
 - Вы кто?
 - Мы журналисты.
 - Врете, - сказал  старик, приподнимая голову от подушки, - этого я видел, - кивнул в
сторону  Каблукова, - околачивался возле моего дома.
 - От вас ничего не скроешь, - улыбнулась  девушка, и эта улыбка очень понравилась
старику. Кряхтя, он принял вертикальное положение и показал  на  стулья, приглашая
незваных гостей  присесть.
 - Последнее время много народу стало ходить  вокруг  моего дома, - сказал  старик,
вынимая из  кармана брошенной на пол куртки  «Беломорканал», - что ищут, не пойму.
 - Григорий  Иванович, - надо было быстро  объясниться, подумала  девушка,
благожелательность  старика могла  продлиться  не долго. Не хотелось оказаться
на улице, так ничего  не выяснив, - мы работники  местного  музея.
Старик закурил  папиросу и подтянул к себе  табурет, на которой  красовалась
изящная пепельница. Кинув туда обгоревшую  спичку, закашлялся.
 - Горло стало драть от нынешних  папирос, - сказал он, - с какой заразой мешают табак?
Затянувшись,  выпустил столб  сизого  дыма.
 - И что же работникам музея  нужно от меня? – сузив глаза, спросил  Муркачев.
 - Если честно, - поторопилась  заговорить  Лидия  Григорьевна, пока Каблуков не учинил
допрос  старику и тем не ухудшил едва налаживаемые  отношения, - мы ищем наших
   друзей, пропавших в подземельях, ходы в которые  начинаются  где-то здесь.
 - Но это не ко мне…
 - А к кому же, Григорий  Иванович? – быстро заговорила девушка, - ребята  рассказали
   нам, что  вход в подземелье  показали вы.
 - Так и сказали? - ухмыльнулся  старик, - вот шалопаи.   Ход они сами нашли.
И старик  Муркачев  рассказал  им о встрече с ребятами  в котловане с камнями.
 - А вы что же там делали? – спросил  Каблуков
 - Коз пас.
 - У вас нет коз.
Чувствуя неминуемый  конец  их так тщательно спланированного  визита, Лидия
Григорьевна подняла обе  руки и развела их по сторонам, пытаясь этим жестом
успокоить мужчин.
Муркачев хотел  швырнуть потухшую  папиросу в Каблукова, но передумал и
нервно  смял  её в пепельнице, которая оказалась бронзовой.
 - Видели, как вы подходили  к этому котловану с неким  Андреем – буркнул  Каблуков.
 - Ну, хорошо, я покажу вам этот котлован.
Стукнула  входная  дверь и в комнату вошел старик,  точная копия старика  Муркачева.
 - Какой котлован ты им хочешь  показать, дорогой  племянничек?



                Глава  тринадцатая.

1.

Округлая  пещера с низким потолком.  В  более просторном  углу небольшая кровать-
раскладушка. На ней, подперев руками подбородок, сидит  Вера.  Взгляд  её  застыл
на зарешечённом входе в пещеру. Тусклое светлое пятно обрисовывает  это отверстие.
Вечный сумрак подземелья не видоизменялся со времен создания земли и этих подземелий,
но для  Веры это окно в прошлый мир, где она пренебрегла всякой осторожностью.  Это,
в конечном счете,  и привело её  сюда, где её лишили  всякого  передвижения, но оставили
надежды на будущее на условиях тех, кто пленил  её.
Откинулась на раскладушку и закрыла глаза.  Воспоминания  душат.  Сергей  летит
в пропасть, а она, увлекая за собой  дракона, зигзагами  уходит  в сторону. Рискуя  собой
дважды проносится  мимо пасти  разъярённого  дракона. Но третий  раз  монстр зацепил
когтем  голубое  платье  и оставил  кровавый  след на белой коже  девушки.
Промчавшись  над водами океана, Вера не увидела  парня. Быть может, он уже достиг
берега, но был и худший вариант, о котором тогда  девушка  предпочла не думать.
Кровавая царапина  на плече  привлекла  внимание еще  одного  монстра.  Как земные
акулы,  почуяв  запах  жертвы,  драконы появились из  клочьев  серого  тумана и атаковали
Веру сразу с двух  сторон.
Надо было спасаться. Но лететь к ближайшим  скалам, где  спасение  было гарантировано, 
Вера не решилась. Ведь там мог быть Сергей, и она невольно  могла навлечь  на него беду.
И она, касаясь  порванным  платьем  мелкую  рябь  океана, полетела  прочь, туда, где стихия
полностью  принадлежала  подземным  чудовищам.
В надежде, что кровь перестанет  сочиться из  раны и этим больше не привлечёт  внимание
драконов, она летела  зигзагами, поэтому по скорости передвижения сильно уступала
чудовищам. Но по манёвренности превосходила этих неповоротливых кровожадных
монстров, которым при резких поворотах  приходилось очень  нелегко. 
Когда рана  подсохла,  и  Вере на ходу удалось смыть засохшую кровь, драконы  начали
отставать  от нее, не потому, что устали, потому, что причина  погони исчезла.
В тоже время девушка окончательно  обессилила, к тому  же она  заблудилась и не знала
в какую сторону  лететь.  Раньше, полагаясь на чутье,  она с подругами возвращались
с далеких прогулок над океаном и не раз не сбивались с проторенного пути.
Теперь же она окончательно  потеряла способность ориентироваться в пространстве
и ей надо было небольшая реабилитация, чтобы  вернуть потерянное  вдруг   чувство.
А для этого нужен был отдых и хотя бы  клочок  земли под ногами.
Но земли  не было.  Вода и вокруг сумрак, переходящий в белые клочья  тумана, которые
висели над  океаном.
Но вот состояние  поверхности  океана  изменилось, что указывало  на близкое  присутствие
твердой  земли.  Появились и маленькие  островки в виде  скоплений  валунов и больших
острых  камней.
Выбирать не приходилось. Усталость сковывало  движение. Вера опустилась на один из
самых  больших и плоских валунов.
Раскинув  руки, она долго лежала с закрытыми глазами. И сколько пролежала,  так  потом
не могла вспомнить. Но проснулась от  неприятного чувства, будто кто-то  рассматривает
её. Так оно и было, когда, открыв  глаза,  увидела  недалеко от себя людей.
Их было двое и одеты они были очень  чудно. Впрочем, подумала  тогда Вера, так же были
одеты и явившиеся к ним в поселение Семен, потом следом за ним и Сергей в Михаилом.
Заговорили  они на незнакомом  языке, но когда Вера, не понимая, переспросила, один
из них  картаво  сказал:
 - Рашен.
А потом  пригласил  её  жестом  следовать за  ними.
Только  теперь  девушка  заметила, что незнакомцы  стояли по колено в воде, а не вдалеке,
сквозь  полумрак  просматривался  пологий  скалистый  берег.
На берегу  несколько  палаток, в одну из которых её привели, накормили и дали отдохнуть.
Вскоре к ней  явился  Николай  Николаевич.  Тот самый, который  вместе с Сергеем 
приплыл к ним в поселение. Она узнала его по аккуратной  белой  бородке. Ей  не приятно
было это воспоминание, потому, что тогда был  убит их  праведник.  Отец  Афанасий
уже не играл  столь важной роли в жизни  поселения, как это было  раньше, но традиция
соблюдалась и к его словам   прислушивались, когда решались  важные  дела  поселения.
Похоронили  его с почетом, но и пришельцев, стремительно ворвавшиеся в их размеренную
жизнь, постарались не обидеть.  Отпустили с миром  незнакомца, когда за ним  прилетел
человек на драконе.  И совсем  Вера  не ожидала  его  встретить  еще когда-нибудь.
 - Здравствуй, девочка, - приятным голосом с мягким акцентом сказал Николай Николаевич,-
   Мы подумали, что  после небольшого отдыха, вы готовы к разговору с нами.
 - Я вас узнала,- сказала  Вера, - вы были у нас в поселении.
 - Я так же узнал  тебя, - Николай Николаевич почему-то обернулся в сторону  двери и
приподнял  полог  палатки, словно  хотел убедиться, что их никто не подслушивает,  - но
   я хотел  поговорить не об этом.
 - О чем же?
 - Как ты сюда  попала? На чем  приплыла? Ведь до вашего поселка добраться не просто.
 - Я заблудилась, - сказала  девушка и тут же добавила, - мне бы  починить мое платье.
 - Я принесу вам нитку с иголкой, - сказал  посетитель, - вы, вероятно,  не пользовались
   не разу  иголкой?
 - Почему же? – удивилась  Вера, -  у нас в поселении  все это есть.
 - Даже так!  Откуда же все это у вас?
 - Когда-то наши предки  принесли с поверхности.
 - Ты хочешь сказать, что сейчас вы не имеете  никакой связи с поверхностью?
 - Конечно, - Вера не совсем понимала,  куда клонит этот человек с окладистой бородкой.
 - Вернемся к началу нашего разговора,- сказал  Николай  Николаевич, - мы знаем, что до
    вашего поселения более сотни  миль …
Девушка вскрикнула и тут же прижала  губы  пальчиками.
 - Как  же вы попали сюда? – продолжил  допрос  посетитель, - Ты ведь на чем то приплыла
   сюда?
 - Нет, - добродушно ответила  Вера, - я летела и заблудилась.
 - На чем же  ты  летела, девочка, - терпеливо спросил  Николай  Николаевич, боясь  своими
настырными  вопросами  напугать  девушку, -  на летучем  змее  или, если  проще, драконе?
 - Я сама летела,- сказала  Вера
 - Я не совсем понимаю  тебя, девочка, - Николай Николаевич  пожал плечами.
 - У нас в поселении все девушки  умеют  летать, - ответ  девушки ставил в тупик  посетителя
и он не знал,  как еще воздействовать на девушку, чтобы  она,  наконец, открыла  загадку
своего  появления  рядом  с  лагерем  экспедиции,  членом  которой  являлся Николай
Николаевич.
Легким движением  Вера оттолкнулась  от песчаного пола  и зависла в воздухе, едва
касаясь  белокурой  головой   потолка  палатки.
Эффект  от этого  зрелища  был настолько  впечатляющий, что реакция  на него  Николая
Николаевича была  потрясающая. Тот свалился  с раскладного стульчика  наземь  и никак
не реагировал на окружающий  мир, пока Вера не приземлилась  рядом с пожилым
человеком и участливо не спросила того:
 - Что с вами?
 - Мне надо прийти в себя, - сказал  ошарашенный  таким видением, Николай  Николаевич,-
    назови свое имя, девочка.
 - Вера,- ответила  девушка, -  а вас звать  Николай Николаевич? Правильно?
 - Совершенно  верно, - натянутой улыбкой ответил  странный посетитель, - а сейчас  я  вас
   ненадолго  оставлю. Отдыхайте.
И он вышел. Но прежде, чем  выйти  несколько раз  ткнулся в  матерчатую стену  палатки,
ища выход из неё.
Девушка  прыснула в кулачок, но так, чтобы  пожилой  человек  не заметил  этого и не
обиделся на неё.
Какое-то время  её не беспокоили, и она предалась воспоминаниям, главной темой которых
были, конечно, последний  полет с Сергеем.  Она имела все основания беспокоиться,
не смотря на то, что от места, где она его сбросила в океан, до берега было совсем не далеко.
Не попав в пасть  летающего монстра, вполне мог утонуть.  Она даже не знает, умеет  ли
Сергей плавать. А если и умеет, правильно ли выбрал  направление, чтобы добраться 
до берега. Да и на берегу, его никто не ждал и до поселения идти долго, с условием если
пойдет именно в ту сторону.
Девушка не терпеливо  поерзала на раскладушке. Она еще никогда не видела такого
сооружения  из металлических  трубок и натянутого между ними крепкого материала, на
котором можно было спать очень комфортно.
Также её было неведомо, откуда же  здесь в относительной  близости  от их  поселения
взялись  люди, очень  похожие на них, но живущие  сосем не так, как поселенцы.
Даже пища у них сильно отличалась от той, которой  питались  её  соплеменники. И она
даже не знала, где  эти люди могли  доставать   съестное. Ведь даже в райских  местах,
куда она часто летала, не произрастали те фрукты и овощи, которые ей  подали на стол
во время  обеда. Здесь мог бы прояснить  ситуацию  Сергей. Но опять же, вспомнив о своем
друге, у неё сжалось  сердце  в предчувствии беды.
Ей срочно надо было что-то делать. Но уйти не заметно  из  гостеприимного дома  Вера
считала  не  приличным и поэтому, дождавшись Николая Николаевича решила объявить
ему об этом, извинившись, конечно, за причинённые  им беспокойства.
Но Николай  Николаевич  пришел не один.  С ним был сухощавый пожилой  мужчина
с нехорошим взглядом и тонкими губами, которые  постоянно  изгибались в презрительной
усмешке.
К тому же новый  посетитель  совсем не понимал русского языка  и  Николай  Николаевич
тщательно переводил ему содержание своего  разговора  с Верой.
 - Я хотела бы вернуться  домой, - сказала  Вера.
 - Мы не сможем  помочь тебе…
 - Я вернусь  домой  сама.
 - Почему же ты не сделала этого раньше? - спросил  Николай  Николаевич  после  того, как
перебросился несколькими словами с коллегой.
 - Мне надо  было отдохнуть и набраться  сил.  Я очень устала от преследования драконов.
Вера рассказала внимательным слушателям все, что с ней случилось за последнее  время,
начиная с того как на них с Сергеем напал  летающий змей.
 - Он разве тоже  летает, - спросил  Николай Николаевич,  имея в виду  Морозова.
 - Нет, - сказала  Вера, - он был со мной.
Про Морозова  Николай  Николаевич  не посчитал  нужным  доложить сухощавому, но
а то,  что Вера могла взять с собой  в полет человека, не умеющего  летать,  рассказал,
чем вызвал восторженный  возглас у своего коллеги.
 - Мистер Хэнкс  хотел бы, чтобы вы показали ему ваши  способности, взяв в небольшой
   полет  меня.
 - Это невозможно! – воскликнула  Вера.
 - Почему? – удивился  Николай Николаевич, - вы только что заявили, что летали вдвоем.
Сухощавый Хэнкс  переводил взгляд с Веры на Николая  Николаевича и обратно, пытаясь
уловить  смысл разговора. Этот нехороший  взгляд  принадлежал  глазам, которые  по жизни
никогда и никому не доверяли.
 - Я  не могу поднять в воздух  не  любимого человека.
 - Вот  как! – Николай  Николаевич повернулся к Хэнксу  и перевел  ему  слова  девушки.
Лицо сухощавого покрылось красными пятнами. Он начал говорить, брызгая  слюной.
Потом  резко  замолчал, рассматривая Веру  взглядом, который  не сулил ничего хорошего.
Бросив несколько коротких фраз, вышел  вон, оставив  Николая  Николаевича в состоянии
близком к растерянности.
 - Разве так важно, что бы мы с вами полетели вместе? - примирительно  сказала  Вера.
 - Видите ли, девочка, - пожилой человек  подбирал  слова, чтобы девушка поняла  его
правильно, - недавно  мы  потеряли транспортное средство, которое помогало  нам в нашей
   работе и теперь мы остались без средств  передвижения.
 - Вы потеряли его возле нашего  поселения? – спросила  Вера.
 - Нет, Вера, - подумав секунду,  продолжил  Николай Николаевич, - аппарат на котором
   мы  попали к вам, принадлежал не нам. Как он оказался у нас, это отдельная история,
   и  я вам  её когда-нибудь расскажу. Наш же  транспорт исчез при весьма загадочных
   обстоятельствах и теперь без средств передвижения мы как без рук.
 - Что же вы хотите от меня, - воскликнула  Вера, - чтобы я вас возила по вашим объектам?
 - Всего один раз, - сказал Николай Николаевич и грустно посмотрел в глаза  девушки.
Вера поняла, что сопротивляться  настойчивым  просьбам  бесполезно и что  Николай 
Николаевич здесь не имеет  никакого веса, и плакаться ему в жилетку не имеет  смысла.
Чем занимаются  здесь эти люди,  она не знала.  Но так как  руководитель Николая
Николаевича  сразу ей не понравился,  значит, как решила Вера, занимаются они
какими-то  гнусными  делами.
Почему же  девушка так  плохо  подумала о приютивших её людей?  Наверное, потому, что
те не бросились  сразу  помочь отправиться   ей домой.
Ну, это уже эгоизм.   Девушка поморщилась.   Разве можно так  сходу  судить  совсем
незнакомых  ей  людей.   И что же ей теперь  делать?  А разве есть выбор?
 - Всего один раз? – переспросила  она, желая  верить в искренность незнакомых людей.
 - Думаю, что так, - уклончиво сказал Николай  Николаевич.
И хотя в голосе  собеседника  проскользнула  тень  сомнения, Вера решила  довериться
именно  Николаю  Николаевичу, так как знала  его немного  больше  других.
Получив согласие, Николай  Николаевич ушел  и вскоре явился с молодым мужчиной,
сносно разговаривающий  на её родном языке,  но со страшным  акцентом.
 - Джон, - бесцеремонно  представился   тот.
Вера представила, что ей придется обнять этого высокого  мужика и страшное уныние
охватило  ей.   Николай Николаевич  понял  её состояние, но решил  больше
с уговорами   не лезть  в душу  девушки.
 - И куда же мы полетим, - спросила  Вера, оттягивая момент, когда ей придется обняться
с этим незнакомым  мужчиной.
 - Полетим по компасу, - сказал  Джон,  а Вера ужаснулась, представив, что ей придется
еще  тащить и  громадный  прибор, подобие, которого она видела в лодках поселенцев.
Но Джон развеял её сомнение, показав  небольшой  сверкающий  предмет, уместившийся
на  его грубой  ладони.
Вера заставила  Джона повернуться к ней спиной и взяла его чуть выше талии. Мгновение
и англосакс не обнаружил под ногами никакой  опоры.   Его охватило  неприятное  чувство
набирающего силу  страха.   Хотелось   развернуться  и  охватить  обеими  руками
хрупкое  тело  девушки. Но эта хрупкая девушка с сильными  руками не позволила Джону
сделать  это и ему  пришлось удовлетвориться  тем, что после  исчезнувшей  во мраке земли,
ощущение  высоты не  так  сильно  стало  давить  на психику иностранца.
Джон показывал свободной рукой  куда лететь, в другой  он  держал компас, по которому
то и дело  сверялся, поднося  его почти к самым  глазам.
 - Здесь осторожно, - крикнул  он, чуть обернувшись.
Но Вера уже  сама увидела   сплошную  стену  скал, едва проглядывающие  сквозь мрак.
По указанию  Джона, она стала  опускаться  к подножию  скалы, у основания  которой 
было видно темное,  зловещее на вид,  отверстие  пещеры.
Однако здесь они были не одни.    Вовремя  заметив  стоявший в стороне   диск,  Джон
дернул за руку  Веру и та, поняв чего от неё хотят, резко взвилась  вверх, чуть не выпустив
из  своих объятий   иностранца.
Но их заметили. Двое существ,  карикатурно похожих на людей, дружно задрали  головы
и спокойно наблюдали за странным маневром существ, пришедших сюда с поверхности
планеты. Диск же  стронулся с места и медленно поплыл в сторону  Веры с Джоном.
Стремительный   полет  девушки  резко  замедлился.   Вера  почувствовала, что вязнет
в ставшем вдруг густом  как  тесто  воздухе. Она барахталась  как рыба  на льду, но не
могла более сдвинуться с места.
Джон, вероятно, онемел от страха. А может он и кричал от страха. Она его не слышала.
Заложило уши, будто их залило водой. Она и не видела ничего кроме  мерцающего диска,
который остановился в нескольких  метрах от Веры.
Продолжался этот гипноз, наверное, несколько минут, которые показались  Вере вечностью.
Неожиданно появилась легкость в теле и  тут услышала крик  Джона, который падал  вниз.
Сообразив, что диск уходит, Вера  помчалась вниз и уже почти у самой земли  подхватила
обезумевшего от страха  англосакса.
Не проронил он не слова и по дороге  назад.  Вере  пришлось возвращаться, надеясь только
на свою память. Память у неё была превосходная и поэтому более без всяких происшествий
они явились в лагерь, где, казалось, их никто не ждал.
Из палатки  вышли  Николай  Николаевич и Хэнкс.
Разговор  между  Джоном и его  боссом шел на повышенных  тонах. Хэнкс, брызгая  слюной,
кричал на  незнакомом языке, явно угрожая  подчинённому.  Джон резко отвечал, не теряя
достоинства. Николай  Николаевич стоял рядом и с молчаливым  укором  поглядывал
на  девушку, которую  Джон  крепко  держал  за руку.
Когда Хэнкс ушел, Джон, крепко держа  Веру за  руку, отвел  её  в небольшую  естественную
пещеру  и оставил её  там, перекрыв  выход крепкой  решеткой.
 - Почему вы меня  закрыли? - Вера  попыталась  расшатать  решетку, но её уставшим
   рукам это сделать не удалось. Она непонимающим взглядом смотрела на двух  мужчин,
один из которых, усмехнувшись, быстро удалился.
Николай Николаевич  приблизившись к решетке, тихо произнес:
 - У тебя  была  возможность, девочка, улететь  отсюда, - сказал он, - не понимаю, почему
    ты этого не сделала.
 - Я верила  вам, - произнесла Вера, осознавая то положение, в которое  она  попала.
 - Не знаю, что могу сделать для тебя, - чуть слышно сказал Николай Николаевич и ушел
не оглядываясь, боясь встретиться с взглядом  обманутой  девушки.
Медленно потекло время.
Несколько раз  приходил  Джон. Как-то  раз   с ним  пришел  Хэнкс и. схватившись руками 
за тонкие прутья  решетки,  зло смотрел  на  девушку, пока  Джон переводил  его слова.
Уже не было никаких  обещаний  и уговоров.  Были  одни лишь  угрозы.
Но Вера уже не реагировала даже  на  обещания Хэнкса  сгноить  её в этой  пещере, если
она откажется  сотрудничать с ними, тоесть  летать с незнакомыми  мужчинами  по
незнакомым  закоулкам  подземелий.
Джон заявил, что это продолжится до тех пор, пока к ним не прибудет  новое транспортное
средство. А потом  её отпустят. 
Девушка отмалчивалась. Лишь изредка, сидя на раскладушке, поднимала голову и долго
вглядывалась в светлое  пятно, будто ожидая чего-то.
Но что можно ожидать  здесь, в чужой  стороне, где люди были злы и агрессивно  настроены.
Но однажды  чудо  все-таки  случилось.
Услышав  знакомый голос, Вера вскочила и подбежала к решетке. Прильнув к железным
прутьям,  по ту сторону,  стояла  Ольга.  Вид у неё  был измученный, глаза  ввалились, но
они  радостно  сияли  при виде  живой  подруги.
 - Наконец-то я тебя  нашла, Вера!

2.

 - Вот, теперь, будем  двигаться вдоль стены, - сказал Семен.
 - Ну, это ясно, - пробормотал  Михаил, - только вот,  в какую сторону?
 - Вот это неясно, - в тон  Михаилу  сказал  Степан, - надо решать.
Семеро парней  столпились у гладкой, словно отполированной, стеклянной  стены.
Переговариваясь между собой,  вглядывались в толщу зеленого  стекла, где словно
призраки, блуждали  тени,  очертания  которых напоминали людей.
Между ними  мерцали  светлые пятна, которые, встречаясь с  странными  силуэтами,
рассыпались на  множества  мелких  огоньков и  тут же  затухали.
Заворожено разглядывая странное  видение, ребята никак не могли  принять решения,
что же делать дальше, пока  Михаил не отрезвил их мысли, предложив  разбить стекло
камнями, которых  на берегу  валялись в избытке.
Никто не ответил на его предложение, но только смотрели на него, молчаливо  давая
согласие на столь малообдуманный  поступок.
Михаил поняв, что исполнять его  совет придется ему же самому,  оторвался от
стены и направился подбирать  увесистые  камни.  Парни   расступились, а Михаил
запустил первый камень в стеклянную  стену.  Следом полетел  второй.
Но они не причинили  никакого вреда  стене и лишь отрезвили  ребят, которые
с каждым ударом камня  приходили в себя  и  быстро отходили от стены. Казалось
отбегая в сторону,  они сбрасывали   с себя  чары неземного  колдовства,
исходившего  от загадочного стеклянного  сооружения
И уже совсем  другими глазами  смотрели на стеклянное  препятствие неземного
происхождения, в котором как в аквариуме вырисовывалась  чужая жизнь.
 - Надо идти, - сказал  Сергей и пошел, обходя  камни, в огромном количестве
раскиданные   по  всему  берегу, вдоль стены.
Остальные пошли за  ним. Ни у кого не появилось  желание  оспаривать правильность
выбранного  направления. Все устали и желали  только  скорейшего окончания
своего  путешествия,  если   даже  оно закончится полной  неудачей.
Когда  усталость окончательно свалила их с ног, а стена и не думала  заканчиваться,
ребят посетила  трезвая  мысль, а не кружатся  ли они  по острову, вдоль странного
объекта, имеющего форму окружности.
 - Мне это путешествие осточертело, - сказал  Семен, - лучше бы я пошел свой дорогой.
Он  остановился, всем  своим видом  приглашая к себе в сообщники  поселенцев, которые
почему-то боготворили этого черствого  человека.
 - Думаешь, что так запросто и выберешься  из этого подземелья, - усмехнулся  Михаил,-
   эти ребята, - и он кивнул на притихших  поселенцев, - уже добрую  сотню  лет не могут
   покинуть эти места.
 - Во всяком случае, у меня есть  бы  четкая  цель, - огрызнулся  Семен.
 - Мы находимся  на дне огромного котлована, где  плещется  гигантский  океан чистейших
    подземных  вод, - сказал  Сергей,  ни кому не обращаясь, - берега  этого океана отвесные
    многокилометровые  скалы.  Свод  этого котлована  также состоит  из  монолитной
    скалы.  В этом своде есть трещины, разнообразные  отверстия, через  которые сюда
    проникает  воздух, свет, вода. Через эти трещины и мы сюда попали. Выбраться  отсюда
    практически невозможно, разве только научимся,  как тараканы,   ползать по стенам
    и  потолку. Тогда нам, быть может, улыбнется  удача, и мы найдем  выход из этого
    подземелья.
Несколько  минут  все молчали.   Осмысливали  сказанное. Слишком дерзким оно было.
Кто-то догадывался об этом, для кого-то слова Сергея  были  откровением. Мозг  Степана
не желал  принять сказанное  за факт.   Вспомнил, что ушел из дому, не прощаясь. Теперь
его терзала мысль, которая уже не раз посетила его  бесшабашную  голову. Как отнеслась
к его исчезновению супруга? Ушел и никого не предупредил не сына, не жену. Что теперь
подумает  она?   А сын  Николай?  Сможет ли этот оболтус  догадаться, куда
исчез  его отец?  Проанализировав  последние  события,  Николай  мог  бы выйти на  след
отца.  Семен поморщился.  Если бы даже Николай догадался, куда  делся его отец,
начал бы он поиск?  И был бы от этого  поиска  какой-нибудь   толк?
Полез  бы в подземелье и сгинул  там также,  как и его бесшабашный  родитель.
Семен сунул руку  по привычке в карман.   Боже, как захотелось  закурить.
 - И что же, - спросил он, обращаясь к Сергею, - у нас нет  выхода?
 - Уж слишком  мрачную  картину  ты нам обрисовал, - вставил  слово  Михаил, - я считаю
    что нам  рано опускать  крылья.
 - Я не говорил, что нам пора сдаться, - сказал  Сергей, - думаю, нам следует  познакомиться
    с местными  цивилизациями. Уверен,  что они помогут  нам  отсюда выбраться.
 - Поэтому ты и настоял на поход в мифический  город? – спросил  Семен.
 - Можно сказать, что так, - подумав, произнес  Сергей, - дорогу  на поверхность  знают
   англосаксы, которые расположились лагерем  где-то на берегу  этого океана.  Но  проблема
   в том, что они никогда  нам её не покажут. Кроме того они не желают, чтобы мы выбрались
   отсюда. Мы были у них и ели унесли  ноги. Я думаю, что если вновь попадем к ним,
   эти люди  нас  убьют, не задумываясь.
   Подозреваю, что они здесь  занимаются  чем-то противозаконным и им не желательны
   свидетели, которые  живыми  окажутся на поверхности  земли.
 - Это точно, - кивнул  Михаил, подтверждая  слова  Сергея, - а заставить их показать
   нам заветную дорогу, мы не сможем.
 - Почему же? – возвысил голос  Семен.
 - У них есть оружие, а это весомый  аргумент, для того, чтобы их  обходили  стороной.
 - Сколько же  их?
 - Я насчитал восемь, но сдаются мне, что у них где-то еще один лагерь, - сказал Михаил, -
   У них перебоя с продуктами  нет. Отсюда можно сделать  вывод, что у англосаксов
   налажена  хорошая связь с поверхностью.
 - И чем же они здесь занимаются? – выразил удивление  Семен, - в центре России?
 - Не могу сказать, - Сергей потеребил затылок, -  Но то, что их деятельность  незаконна
   это правда. Может они изучают здешних  животных, о которых  наверху ничего не
   известно. А может  добывают какие-нибудь  минералы …
 - Это точно, - согласился  Семен, -  летающих  змей здесь пропасть.  Кстати, меня чуть не
   сожрала гигантская  жаба, - Киреев  охотно  рассказал окружившим  его ребятам, как,
вынырнув из  вод  океана, в который  он  попал,  рухнув с большой  высоты, очутился
на берегу,  рядом с каким-то странным  зданием с подсвеченными  изнутри  красными
окнами. Рассказывал он  свою  историю с некой  бравадой, рассчитывая  на слушателей
в лице  впечатлительных  поселенцев.   Сергея же  заинтересовал  эпизод  встречи   
Семена со  зданием,  у которого были огромные  освещенные  красным  цветом  окна.
После  того как  Семен закончил  свое  несколько  приукрашенное  повествование, Сергей
попросил  подробно описать здание, с которым тому пришлось  встретиться.
 - Я несколько раз обошел  этот  странный  дом, - Семен был польщён  таким  вниманием
к себе, - но кроме  высоких  окон, ничего там не обнаружил. До сих  пор удивляюсь, как
   можно таким строением пользоваться.  Это что ошибка строителей?
 - Я был в покинутом  городе вместе с Верой и ходил по его улицам и площадям. Твои
   описания странного дома на берегу  океана  совпадают с тем, что я видел в том городе.
 - И что же, - продолжал удивляться  Семен, - там нет  жителей?
 - Мне не удалось  найти  там какую-то жизнь.
 - Зачем же  мы  туда стремимся?
 - Когда мы с Верой  покидали  этот мертвый  город, я заметил в спектре красного  цвета
   зеленый огонек. Мне все время  кажется, что нас там  ждут.
Сергей  умолк. Молчали и ребята, настороженно  оглядываясь  по сторонам.  Сказанное
Морозовым, вопреки желанию рассказчика, произвело  гнетущее впечатление.
В положение, когда кончается еда и путешествие  явно затягивается  на неопределенное
время, сообщение  Сергея окончательно испортил настроение  слушателям, которые  минуту
назад  восторгались подвигами  Семена.
 - Кто же там нас ждет? – пробурчал  Семен, - голодный  дракон  или англосаксы, которые
   под носом наверху сидящих  властей,  растаскивают  артефакты исчезнувшей цивилизации.
 - Может быть и так, - кивнул  Сергей, - но нам все равно  надо  попасть в этот город,
   в противном  случае у нас не будет  шанса  выбраться отсюда.
 - Хорошо, - согласился  Михаил,  - но если мы будем  продолжать кружить  вокруг
    этой  стеклянной  возвышенности,  у нас точно никогда не появится  шанс покинуть
    это подземелье с его океаном, драконами и погибшими цивилизациями.
-Легок на помине, - вырвалось  у Киреева при виде  неожиданно появившегося над стеной
летающего  змея.   Тот завис в нескольких  десятках  метра  от ребят и завертел шеей,
разглядывая людей.  Ребята  прижались к стене, зажав в ладонях  по булыжнику.
Они собирались дать достойный отпор монстру. Усталость  перерастала в злость и она
во всей  своей неприглядной  красоте  отражалась на  лицах парней.
Встречался ли  ранее дракон  с людьми,  мы не  знаем, но сейчас, вероятно, выражение
лиц  ребят явно ему не понравилось.  Грозно  прошипев и взмахнув  перепончатыми
крыльями, змей  исчез за  стеной, чем привел в недоумение растерявшихся  ребят.
 - Вы заметили, - прошептал  Михаил, - он пролетел над стеной или сквозь стену?
 - Да, - Сергей, как и все, был удивлен,-  заметили.
Ребята  с любопытством разглядывали верхнюю часть  стены.  Она тоже   отсвечивала
стеклянным блеском и также  была  зеленоватой, как и нижняя.   И по всей своей
поверхности, что по горизонтали, что по вертикали стена  не давала повода усомниться
в её однородности и массивности.
Первым, кто решил  развеять сомнения насчет всеобщей галлюцинации, был  Семен.
Подняв с земли  камень, он запустил его в ту часть стены,  где только  что  исчез
силуэт  громадной птицы-дракона.
Они ожидали это увидеть и были готовы к такому развитию событий, но все же
когда камень  благополучно  исчез в зеленоватом полумраке  стены,  опешили.
Мысли разные посетили их. Одну из них вслух  высказал  Киреев  Семен, не забыв
перед этим наградить  стену трехэтажным матом.
 - Мы несколько часов брели  вдоль  этой стены  и могли бы это делать и дальше,
   если бы  местный  динозавр, который  оказался намного умнее, чем мы думали,
   не приоткрыл  нам глаза на то, как  мы сильно ошибаемся, считая  себя  венцом
   творения  матушки-природы.
 - Не думаю, что этот дракон умнее нас, - сказал  Михаил, -  иначе он спросил бы нас,
   что мы  так долго торчим  около открытой  двери и не можем  войти в неё.
 - Ну а если серьезно, - после небольшой паузы  сказал Сергей, - будем  благодарить
   дракона за своевременную  подсказку. Кто же знал, что выше двухметровой  стены
   идет не её продолжение, а чистый  мираж, созданный,  если  не умницей природой,
   так высокоразвитой  цивилизацией, чтобы оградить  себя  от таких, как мы.
 - А что от нас ограждаться? – спросил Михаил, он катил уже огромный  камень
к подножию  стены, - мы что, звери  какие?
Ему активно  помогали парни-поселенцы. И подкатив валун к стене, парни помогли
Николаю взобраться на него. Все нетерпеливо  ждали  результата  действий и когда
паренек оперся двумя руками о видимую часть стены, а вся половина его туловища
исчезла в зеленом  стеклянном  сумраке, облегченно вздохнули.
Буквально вынырнув из стены, Николай спрыгнул с валуна и тут же был окружен
любопытными путешественниками.
 - Говори, - хлопнув дружески  по плечу мощной пятерней, спросил  Семен, - что
   видел?  Что там за  этой стенкой нас ждет?
 - Ничего, - пожал  плечами  поселенец,  одновременно  отстраняясь  от
   покровительственной  руки  Киреева.
 - Совсем  ничего? -  почти в голос загалдели  ребята.
 - Темно там,- сказал  Николай, - я даже  своей  руки не разглядел.
 - Этого  следовало  ожидать, - пробормотал  Сергей, но тут же  почувствовал  на себе
взгляды шестерых участников путешествия.  Те хотели бы знать, что  же им следовало
ожидать и от кого.
 - Ребята, - сказал  Сергей, чувствуя  себя  виноватым в том, что должен объяснять
остальным то, чего и сам не мог понять. Но как говориться  назвался  груздем, полезай
в кузов.  Прокрутив в голове ответ, сказал,  однако, коротко и не всем  ясно:
 - Это  мираж, галлюцинация.
 - Массовой  галлюцинации не бывает, - сказал Семен.
 - Значит, это мираж.
 - Мы  ждали от тебя толкового разъяснения, - разочаровано сказал  Семен. –  а ты
   умничаешь.  Где же ты был до того, как сюда явился этот дракончик.
 - Ты меня не понял, Семен, - грубо ответил  Сергей, - я не про стену, а про мираж.
 - Ты сам запутался и нас запутал, - миролюбиво произнес Семен, - какое же
   будет предложение. Что будем делать дальше?
 - Мое предложение – это  вперед на стену, а чтобы не потеряться в темноте, надо  как-то
   держаться  друг друга.
 - Если мы перелезем  через  стену,  то  будем поджидать  друг друга, чтобы  потом
   взяться за руки, - подал  голос  поселенец  Николай.
 - А если мы окажемся на стеклянной крыше, что вполне возможно, - вставил слово
Семен,- и нам придется ползти, чтобы не провалиться вниз, невозможно будет  держать
   кого-то за руку или за ногу.
 - Надо было проползти чуть вперед, - проговорил   Михаил, - и узнать, что  там
   впереди.
 - Но там ни чего не видно, - обиделся  Николай, - я мог  бы не вернуться  назад.
 - Готовьте  веревку, - сказал  Сергей,-  и привяжите  меня.  Пойду  на разведку.
Веревка, конечно, была.   Идти  в поход без этой нужной  вещи, значит не серьезно
относиться к такому  мероприятию. Веревка, скрученная  из  жил  животных, хоть
и тонкая, но вызывала  чувство надежности.  А  вот длина её  вызывала вопросы.
А хватит ли её, чтобы  сопутствовать столь  ангажированному  походу  Морозова.
Ребята тщательно  измерили  веревку и высоту стены и пришли к выводу, что этого
незаменимого атрибута дикого путешествия  как раз хватит чтобы  спустится
со стены и сделать еще несколько шагов, с условием, что стена будет не толще полуметра.
Сергей обвязал  конец веревки вокруг себя и полез на стену. Взобравшись на стену,
осторожно  стал  двигаться вперед,  передвигаясь на коленях. Темень  стояла  зеленоватого
цвета. Откуда этот цвет не понимал.  Прильнув к поверхности, по которой полз, пытался
что-либо разглядеть, надеясь, что под ним стекло.  Даже разгрёб  пыль, тонким  слоем
покрывавшая предполагаемый   стеклянный   массив. Но ничего не увидел.
Вскоре за веревку дернули, давая понять, что пора возвращаться  назад. Сергей так бы
и сделал, если бы  не  красноватые пятна  замелькавшие в редеющем  тумане.
Попытался продвинуться вперед,  но натянутая веревка остановила  его.  А потом по ту
сторону каната  решили, что надо помочь  возвращению товарищу.   Сергей тут же
почувствовал, что не может  сопротивляться. Его волоком тащили  назад.  Такое усердие
не понравилось Морозову, и он весьма решительно отвязал  конец  веревки, соединяющий
его с друзьями.
Оставшись в темноте  без страховки, почувствовал  неприятное  ощущение страха.
Расплывчатые розовые пятна в  блекло-зеленоватом  тумане отвлекли  от нехороших
мыслей. Поднялся во весь  рост, чтобы не стоять на четвереньках  перед  лицом опасности.
Но шагнув пару  шагов, тут же провалился вниз и оказался по ту сторону  стены.
Туман рассеялся  настолько, чтобы дать Сергею  увидеть широкую улицу, застроенную
громадными  зданиями с высокими  окнами, подсвеченные изнутри  красным  цветом.
 - Вот они, - только и сказал  парень, замерев на месте.
 Улица, больше похожая на  длинную  площадь, замощена каменными  плитами
одинаковой  квадратной формы.  Швы между плитами   поблескивали. Такое впечатление,
будто  эти зазоры  заливали  расплавленным  стеклом, которые ныне оказались  под
тонким  слоем  пыли, но легко убирались легким движением  ноги нашего героя.
Дома  стояли в идеальном  порядке, ничем не отличаясь друг от друга. Красноватый свет
из высоких окон падал на каменную мостовую, и этот  отсвет  выглядел  зловеще.
Звенящая  тишина с  пустотой улицы  давила на психику.  Сергей, так и не сделав  попытку
шагнуть  дальше в сторону таинственного города, прижался к холодной стене.
Здесь и застал его  Михаил,  обеспокоенный исчезновением друга.  Спрыгнув  со стены,
застыл рядом с Сергеем, зачарованный  странным  видением.
Сергей ткнул  его кулаком в бок, выводя из  состояния  близкое к гипнозу. Михаил
пришел в себя, но взгляд  его все еще  был  прикован  к загадочным  строениям.
 - А я ведь тоже  не верил, что город существует, - сказал Михаил, -  думал, что  твоя
   Вера  наслала на тебя  колдовские  чары,  и ты до сих пор купаешься в них.
 - Вблизи это конечно выглядит  совсем иначе, чем с высоты…
 - Вериного полета, - докончил  Михаил предложение  за друга, так как тот запнулся.
 - Можно и так, - согласился  Сергей, - а вы, что, не дождались меня?
 - Ты отвязал  веревку. Мы забеспокоились.  Теперь я понимаю, почему, ты это сделал.
 - Но ведь и ты  поступил  также, - сказал  Сергей, - что теперь  подумают остальные
   ребята?
 - Надо идти назад, - сказал  Михаил, - жаль, что здесь не работает  мобильная связь.
Когда  Морозов помогал  Михаилу взобраться на стену, он невольно вгляделся в толщу
стекла. Силуэты  людей и блуждающие  огоньки  повторили  картину, виденную Сереем
по ту сторону  стены. Понять откуда эти  видения он не мог. Или  это стеклянный
коридор, по которому в разных  направлениях  движутся  люди.  Или это  огромный
экран на который  когда-то проецировалась  бурная  жизнь этого города и осталась
для  истории как мираж.
Все это было очень интересно, но эти загадочные явления и тайны, которые  Сергей
не мог понять, совсем не вписывались в  его планы найти   живых  существ, пусть 
даже отдаленно не похожих на людей.
Но встреча с таинственными  жителями  этого мрачноватого  города  откладывалась.
Прислонившись к стене, разглядывал причудливые здания. Прикидывал, сколько
понадобиться времени, чтобы  найти  тот  зеленый  огонек  в этом  море красного огня.
И не факт, что они его быстро найдут, а повстречав,  поймут, что это то, что искали.
В небе, из серого мрака появилась  нечто. Оно быстро снизилось  и через мгновение
предстало  перед  Морозовым.
 - Ольга?! – Сергей  был  крайне удивлен.
Девушка опустилась на каменные  плиты  рядом с Сергеем.  Она  тяжело  дышала.
Было видно, что перелет ей дался нелегко.
 - Где  Вера? – Сергей схватил её  за  руки, чувствуя, что девушка в шаге от обморока.
Облокотившись на руку Морозова, откинула голову и заглянула в глаза Сергея.
 - Вера в опасности, - её грудь колыхалась под нежно-розовым  одеянием, - я еле нашла
   тебя. Вера оказалась  права, предположив, что ты  находишься в этом городе.
 - Что с ней?
 - Надо лететь!
 - Но я не могу  бросить друзей вот так, не дождавшись их здесь.
 - Надо спешить. Твои  друзья поймут  тебя, если  они действительно  друзья.
Когда  остальные путешественники, преодолев стену, оказались в городе, Сергея  Морозова
здесь уже не было.

3.

Возник  старик  столь неожиданно, и столь эффектно  это случилось, что Лидия
Григорьевна и  Каблуков  Иван  Семенович не сразу поняли, что произошло. Они
переводили  взгляды с одного  старичка на другого и дивились тому, как же здорово
те друг на друга похожи. Приходила мысль о близнецах, но с толку  сбивала фраза
вошедшего, который упомянул своего двойника, как племянника.
Григорий  Иванович при виде своего двойника  или  дяди  сжал  губы и вновь в его руках
появилась  мятая пачка  папирос.
 - Все дымишь? - укоризненно произнёс вошедший старик, обращаясь к  Муркачеву.
Пройдя  к столу, отодвинул табурет и уселся на него.  Внимательно разглядывая
Каблукова и Лидию Григорьевну, дал повод последним возмутиться   столь бесцеремонным
действиям  незнакомца.  Это возмущение  уже готово было вылиться  в немой  протест,
результатом которого  был бы уход из этого  странного дома.
Наши знакомые  на несколько  минут совсем  забыли, что являются не просто гостями, а
незваными гостями и что возмущение свое надо было оставить у порога  этого  дома.
Но следующая фраза вошедшего старика  заставила  их крепко прикипеть к своим  местам
и приоткрыть  рот от удивления.
 - Уж не тот ли котлован ты  собирался им показать, племянничек, - старик продолжал
сверлить глазами гостей, – из которого  я  только, что выбрался?
 - Простите, с кем мы имеем честь разговаривать?  - выдохнул  астрофизик
 - Семен, - Старик  пригнул голову в поклоне.
 - А по батюшке?
 - Дед  Семен, - старик сказал голосом, не терпящий возражений, - а теперь  вы ответьте
   на вопрос, что вас привело в мой  дом?
Каблуков и девушка недоуменно перевели взгляды со старика на  Григория Ивановича
и обратно, не совсем понимая, кто перед  ними.
 - Я не оговорился, - сказал дед Семён, поглаживая  аккуратную бородку, - это действительно
   мой  дом, несмотря на то, что мой племянник  основательно   перестроил  его.
   Но на то были веские  причины.  Не так ли  Григорий?
Не дожидаясь ответа от  своего племянника, который  все еще мял в руках  папиросу, дед
Семен вновь обратился с тем же вопросом к гостям.
 - Что вы здесь ищете?  В моем доме.
 - Мы работники  местного музея, - сказала Лидия Григорьевна, -  и мы разыскиваем  все,
    что связано с историей  нашего края.
 - Разве  мой  племянник   представляет хоть какую-то музейную ценность?
 - Мы оценили ваше здоровое  чувство  юмора, но у нас очень серьёзные  намерения.
 - Что вы хотели  найти в том котловане? – старик Семен  поджал  губы, - подземный ход?
 - Ну да, - включился в разговор  Каблуков, - вы же сами  сказали, что только  что
   выбрались  оттуда.
 - Разве?!  - дед Семен с любопытством  разглядывал  астрофизика, вероятно  приняв его
за интереснейший  экспонат музея, откуда последний  только что  явился.
 - Мы не можем больше с вами разговаривать в таком  духе, - сказала  Лидия Григорьевна,
поднимаясь с кушетки,- поэтому нам лучше откланяться.
 - С духом в таком  духе, - сказал  дед,  и ему невероятно  понравилась фраза, которую он
сам  сочинил. Поэтому он несколько раз повторил её, совсем не обращая  внимания на
гостей, которые пошли к выходу.
Григорий  Иванович  дернулся  было, чтобы  проводить  гостей, но  подчиняясь 
повелительному жесту  деда  Семена остался на месте.
Выход  оказался заблокирован.  Подергав  за  ручку  двери, Каблуков с силой  надавил 
на неё  коленом, чем вызвал  едкий  смех старика Семена.
 - Откройте  сейчас же, - возмутилась  Лидия  Григорьевна, - какое вы имеете право
   удерживать  нас  здесь?!
 - Как хозяин дома я имею  права задержать  незваных гостей до прибытия  блюстителей
   порядка, - поглаживая  бородку, промолвил  дед  Семен, - а как гостеприимный хозяин
   я не могу вас отпустить,  не угостив  хорошим  чаем.
Григорий Иванович  прошел к небольшому  комоду, который  стоял  тут же, в комнате.
На нем стоял  электрочайник,  из которого  «племянник» наполнил  несколько  чашек
кипятком, предварительно бросив туда  пакетики с чаем.
Девушка и Каблуков внимательно наблюдали за  действиями  Григория  Ивановича, 
в то время как старик  Семен,  закрыв  глаза, покачивался  на табурете.  В это время
гости почувствовали, как вдруг под ногами пол начал подрагивать, а ноги стали  ватными.
Они смотрели на  Григория  Ивановича, и страх посетил их, когда они увидели, как у
старика начали  расти  руки и тот,  не отходя от комода,  поставил фарфоровые  чашечки
с горячим  чаем на стол, который находился в шагах десяти от «племянника»
Лидии Григорьевне  стало  плохо. Она облокотилась на руку Каблукова, который и сам
чувствовал, что держится  последние секунды, прежде  чем  завалиться на пол.
Собрав последние  силы, под руку с Лидией Григорьевной, Каблуков  прошествовал
по вздрагивающему  полу  к диванчику, где и присел вместе с девушкой.
Дед Семен открыл глаза и потянул к себе  чашечку с чаем. Жестом он предложил тоже
самое сделать и гостям.
 - Вы с нами шутить изволите? – спросил  Каблуков, прекрасно   понимая, что слабость
в теле на них навел не кто иной, как дед  Семен,- Объяснитесь, наконец!
Чай уже остыл.  Не дождавшись ответа, Каблуков  пригубил напиток.  Однако, дед 
Семен  продолжал дуть на содержимое  чашки, охлаждая его.
 - Но вы не пьете чай, - возмутился  Каблуков, - зачем же заставляете  делать это  нас?
 - Вас угощаю, - дед Семен отодвинул посуду от себя, - я действительно  не пью, но хочу
   поддержать  компанию.
Каблуков  заметил, что в комнате  Григория Ивановича нет.  Но когда он вышел,
гости не заметили.  Выходя из комнаты, обязательно должен был пройти мимо них.
Но этого не случилось. Разве что, там,  за большой  русской  печью, есть  другой  выход
из  этой  комнаты.
 - По хозяйству пошел  Григорий,- угадав мысли Каблукова, сказал  дед Семен.
 - Он ваш племянник? – спросила Лидия  Григорьевна.
 - Да, - кивнул  Дед Семен
 - Но сколько же вам лет?
 - Больше  ста.
Лидия Григорьевна и Каблуков Иван  Семенович  переглянулись  между  собой. Если бы
не странный случай, произошедший здесь с ними,  когда  под  ногами  мелко дрожал  пол,
можно было не сомневаться, что перед ними человек, который не дружит со своей головой.
Теперь же они не знали, что и думать.   Здесь еще  неожтданно исчезнувший   Муркачев
Григорий  Иванович,  который очень уж  странно вел себя в присутствии  деда  Степана.
 - А сколько же вашему племяннику лет? – поинтересовался  астрофизик.
 - Наверное,  уже  восемьдесят,-   не задумываясь,  ответил дед, - он сын  моего младшего
   брата, - помолчав, добавил, - курит много, здоровья совсем нет.
 - У кого? – спросил Каблуков.
 - У Григория.
 - А у вас? – наседал  Каблуков
 - Не пойму, о чем это ты? – в голосе  деда  Семена проскользнула нотка возмущения.
 - А у вас как со здоровьем? – Каблуков даже  привстал  с диванчика,  с нетерпением
ожидая  ответа.
 - Со здоровьем у меня хорошо, - наклонив голову,  сказал  дед Семен, - поэтому
   я внимательно  выслушаю  вас, если вы мне поведаете о цели вашего визита в этот дом.
Каблуков  поерзал  на месте, но так и не придумал что сказать. На помощь  пришла
Лидия  Григорьевна. Она не ожидала от неадекватного  старика  никаких  сюрпризов,
поэтому выговорила  заготовленную  заранее  фразу, чтобы не бродить  вокруг да около.
Она подумала, что если они и дальше будут уходить  от  прямого  разговора, то так
и уйдут  отсюда ни с чем, если, конечно, старик мирно выпустит их отсюда.
 - Мы ищем  ребят, которые где-то в этом районе  спустились  под  землю и мы до сих
   пор о них  ничего не знаем.
 - Что же они там забыли? - видно было, что старик готов разговаривать.
 - Они нашли какие-то  документы, касающихся первых лет советской  власти, в которых
    упоминается  некий  разбойник, спрятавший клад в этих  местах.
Дед Семён смотрел в одну  точку, где-то посреди старых обоев на стене, и совсем  никак
не реагировал  на  повествование  девушки. Однако, подумала  девушка, какой же  реакции 
можно было  ожидать  от человека, которому, вероятно, совсем не интересна  история края.
 - В те сложные  времена, - продолжила  Лидия  Григорьевна, - большевики  разоряли
    храмы  верующих.  Ценные вещи конфисковали,  остальное сжигали…
 - А сейчас разве этого не делают? – спросил дед Семен.
Вопрос не столько удивил, сколько ошарашил девушку и Каблукова. Последний подскочил
на диване и если бы не Лидия Григорьевна, наверное, вцепился бы в древний сюртук старика
 - Вы, что издеваетесь над нами, уважаемый?
 - Вас мой  вопрос удивил?
 - На дворе какое время?  - Каблуков был возмущен, - вы хоть знаете это?
 - Последние полвека я не покидал  этот дом, - спокойно ответил дед.
 - Но телевизор то вы смотрите! Кто вам еду готовит? Разве вы не общаетесь с миром.
 - Еда мне не нужна, - сказал  дед Семен, чем  еще сильнее  огорошил  своих  гостей, -
    телевизор не смотрю, не с кем не общаюсь.  Живу  прошлым.
 - Но Григорий  Иванович? Разве он не рассказывает  вам, как меняется мир вокруг?
 - Я не интересовался, - сказал, как отрубил дед  Семен.
Минуту  все молчали.  Вопросы, задаваемые  деду  Муркачеву,  еще  больше  сгущали
таинственность  вокруг  него. Дед  Семен, напротив, не стремился,  что либо узнать
о своих  посетителях.  Поэтому разговор стал похож на допрос, а допрашиваемый никак
не хотел  раскрываться. Вернее, он отвечал на вопросы, но  его ответы  ничего не проясняли.
 - Вы сказали, будто недавно  вышли из подземелья, - осторожно   спросила  Лидия
Григорьевна, - вернее из  котлована, где, по-видимому, и начинается путь в подземелье?
 - Да, - коротко ответил дед
 - Вы покажите на этот вход? – продолжила осторожничать девушка.
 - Вы собираетесь посетить подземелье? – в голосе  деда Семена удивление.
 - Если понадобиться, то да, - твердо ответила  Лилия Григорьевна.
 - Не советую.
 - Почему?
 - Заблудитесь, - ответил  дед и нарочито громко добавил, - также, как и ваш друг Роман.
Каблуков  подскочил как ужаленный.  Теперь у него была веская причина сорвать  все
пуговицы на сюртуке  старика, которых и  было  то  всего  три.
Лидия  Григорьевна также была огорошена этой новостью, но выяснять  обстоятельства
этого сообщения силовым способом не хотела и также  пресекла попытку Каблукова
сделать  это.
 - Вы намеренно произнесли это имя? – спросила  девушка, хотя её сердце билось учащённо.
 - Да, - сказал  старик,- я хотел бы знать, знаком ли он вам?
 - Это один из ребят, которых мы разыскиваем.
 - Их двое?
 - Нет. Их  трое.  Двое  ушли под землю  раньше.  Третий отправился на их  поиск, и, как
   нам кажется, так же  заблудился.
Старик  молчал, что-то обдумывая. Лидия  Григорьевна, ухватив за руку  Каблукова,
замерла в ожидании. Она поняла, что старик, что-то знает про ребят, но решила не
подгонять  его в своем  раздумье. Держа за руку  Ивана Семеновича, она  заранее сводила
к нулю угрозу нервного срыва  экспансивного  Каблукова.
Но обстановку разрядил  сам  старик.
 - Встречал я его под землей, - сказал он, -  не понимал поначалу, что за человек? Что
   ищет? Зачем пришел в  подземелье? Поэтому  не нашли  общего языка.
 - Ну и…- Лидия  Григорьевна была в нетерпении и сжала руку Каблукова так, что
   тот готов был закричать от боли.
 - Ушел в нижние  пустоты, - в голосе  старика  промелькнуло  сожаление, -  остановить
    не смог. Сказал, что ищет человека, которого оставил в беде под землей…
 - Да, да, - Каблуков  выдернул  руку  из цепких пальцев  Лилии Григорьевны, - Роман
   говорил, что ему  надо  выручать кого-то под землей.
 - Так вот, - продолжил  дед Семен, - я, было, не поверил в его рассказ, но когда  привел
    его в пещеру, набитую  золотом, он повел  себя весьма странно для искателя
   приключений…
Теперь Каблуков  вцепился обеими руками в обивку  дивана так, что пальцы  побелели
от напряжения, а лицо стало лиловым. Выглядел он комично. Девушка, обратив на это
внимание, улыбнулась, подумав про себя, что истинный искатель  сокровищ как раз
и сидит  здесь, напротив деда, который, не обращая   внимание на гостей, продолжал своё
повествование.
 - Разбив драгоценный канделябр, - рассказывал дальше старик, - молодой  человек покинул
   сокровищницу  и исчез в одном из естественных подземных  ходов, которые ведут
   в чрево  самого дьявола.
 - Почему же так сразу и в чрево  дьявола? – девушка поежилась.
 - Я  старожил  этих  подземелий и знаю, что говорю.
 - Есть возможность  найти его и вернуть на поверхность?
 - Там ниже  громадные  пустоты, заполненные подземными  водами. Высокие  скалистые
    берега окружают  этот океан  воды.  Горе тому, кто провалиться в эту пустоту.
 - Поэтому вы назвали эти пустоты  чревом  дьявола? – девушка вновь  поежилась
 - Не только, - старик  на минуту  замолчал, подбирая слова  или раздумывая,  рассказывать
ли дальше то, что может сильно  подорвать  правдивость  его  рассказа,- там  бурлит  жизнь,
    страшная и  незнакомая.
Каблуков, которого все подмывало поподробнее расспросить  о  пещере с сокровищами,
заинтересовался дальнейшем повествованием  старика.
 - И что же вы там видели? – спросил Иван Семенович.
 - Однажды я спускался вниз по одной из  трещин, которые во множестве рассекают
   скалистые  стены, обрамляющие  громадные  провалы, переходящие в такие  же
   ужасные  пустоты. Там я чуть не окунулся в бездну, которая вдруг разверзлась перед
   мной. Бездонная пропасть была  примечательна тем, что  здесь  не было полной темноты,
   свойственной темным ущельям подземелий. Здесь царил полумрак, и можно было
   различить поверхность вертикальных  скал на довольно  приличном расстоянии.
Дед  Семен на  минуту  замолк, будто обдумывая дальнейшие  свои слова. Иван Семенович
и Лидия  Григорьевна, заинтригованные рассказом  старика, терпеливо ждали продолжения.
 - И тут я заметил, - продолжил  старик,- как из сумрака вынырнуло чудовище,  которое
   напомнило  мне сказочного  Змея-Горыныча. Это летающий  дракон  с  широкими
   крыльями  пролетел  совсем недалеко  от меня.
Девушка и астрофизик ахнули. На их лицах читалось недоверие.
 - Но не это удивило и обескуражило  меня, – продолжил старик, поглаживая бородку,-
   Между  крыльями, там, где начинается шея, крепко держась за нее,  сидел  человек.
 - Ну, это слишком, - хлопнув ладонью по спинке дивана,  проворчал  Каблуков, - мы тут
   битый час слушаем бредни  сумасшедшего.
Дед Семён  замолчал.   Молчала и Лидия Григорьевна.  Она была в растерянности.
Заслушавшись  этого древнего  старичка,  она не заметила, как в комнате вновь  появился
Григорий  Иванович, который  попытался  вновь  наполнить их чашки горячим чаем.
Не зная, что и думать по поводу  услышанного, она, однако, пошла на поводу у Каблукова.
Отодвинув чай, поднялась вслед за  Иваном  Семеновичем,  давая  этим понять, что
продолжать  слушать  бредни  старого  человека  они  более  не  намерены. В тоже
время  сомнения одолевали её. Может быть,  ей надо было поверить в эту  сомнительную
историю и уговорить  этого старичка помочь  разыскать пропавших  ребят.
Но как можно  верить  человеку, который  наяву  видел  дракона, да еще и оседланного.
Каблуков,  взявшись за ручку  двери, повернул  её.  Сделал  он  это   очень легко.
И дверь на этот раз, скрипнув, открылась.
Каблуков  задержался  в  дверях. Пропустив вперед  Лидию  Григорьевну, повернулся
лицом к старику  Семену.
 - Мы видели, как к вашему дому  подъезжал джип, - сказал  Иван Семенович, разглядывая
приумолкшего  старика, - кто-то из вас уехал в нем. Хотел бы спросить;  если у вас здесь
   все граничит с нереальностью, то вас должно быть  трое клонов?
 - На джипе уезжал я, - ответил  дед Семен
 - За что же с вами  так грубо  обошлись,  сажая в машину?
 - Не заметил  этого,  -  бросил старик, давая понять, что разговор  окончен.
Лидия  Григорьевна поджидала  Каблукова во дворе. Вместе пошли по запорошенной
снегом  тропинке к калитке. Говорить  не хотелось. Хлопнув калиткой, спустились
к речке, где их ждала машина.
Прогревая  автомобиль, девушка  наблюдала как редкие  снежинки, соприкасаясь
с теплым  лобовым стеклом, таяли, превращаясь в крохотные  ручейки.
 - Что то мы  все-таки  сделали не так, - сказала она.
Каблуков промолчал. Атмосфера была гнетущая. Что делать дальше астрофизик не знал.
То, что они демонстративно покинули  дом Муркачева, не дало им никакого удовлетворения.
Но и продолжать  слушать   бред  старика так же не имело никакого  смысла.
Впрочем, была надежда, что выговорившись, дед Семен  все-таки  покажет  им заветный
вход в подземелье.  Ну а дальше что?  Лезть под землю в компании с  полусумасшедшим
старичком?
Сколько он там сказал  ему  лет?   Больше ста. С трудом вериться.  Племянник  его  выглядит
намного старше.  Хорошо дед  сохранился.
 - Вы считаете, Иван  Семенович, - сказала девушка, -  что нам надо было проявить терпение
   и выслушать до конца фантастическую  историю, которую  хозяин  дома  вознамерился
   рассказать  нам?
 - Теперь  я  думаю, что так было бы лучше.
 - Вы верите в его неадекватность?
 - Даже не знаю, что вам сказать, - пожал плечами  Каблуков.
 - А я сейчас почему-то склона  поверить этому чудаковатому  старичку.
 - Наверное, нам следует  вернуться, - сказал  Каблуков, повернувшись к девушке.
 - И что же мы скажем этим  Муркачевым, вернувшись  назад, - сказала  Лидия Григорьевна
так же в полуоборота  повернувшись к собеседнику, - после  своего позорного бегства.
 - Я бы не сказал, что наш уход был  похож на бегство.
 - Во всяком случае, дед Семен вряд ли уже возвратится  к своему рассказу о путешествии
   вглубь  земли, - сказала  девушка и, помолчав, добавила, - мы не корректно  повели себя
   по отношению к хозяевам и теперь можно  ожидать от них чего угодно, вплоть до
   хамского обращения к нам.
 - Не надо сгущать тучи, Лидия Григорьевна, вокруг маленького ничего не значащего
    инцидента.
- И что же мы скажем,  вернувшись в их дом.
- Попробуем  разговорить  Муркачевых  и  рассказать  нам все, что знают  о подземелье.

4.

На углу  большого  здания  там, где  мощеная улица  вливается  в кажущуюся громадную
от своей безлюдности  площадь, мелькнул силуэт  человека.  Отлично он был  заметен
на фоне отсвета  красных  окон, таинственно и тускло отражающихся  на грубо отёсанных
серых  камнях.  Короткая тень повернула за угол вслед за незнакомцем, заставив  наших
путешественников, сгрудившихся у стеклянной стены, замереть от удивления.
А было чему удивиться.
Очутившись на этой стороне прозрачного препятствия Семен с Михаилом, а также  четверо
поселенцев никак не ожидали, что их здесь никто не встретит.
Семен вопросительно бросил взгляд на Сомова, но тот, протянув руку, указал  пальцем
на невидимую точку  притихшего  призрачного города.  Туда, где на углу пересечения
безлюдных  улиц  мелькнула  фигура  человека.
Семен, проследив за взглядом  Михаила, успел лишь заметить исчезающую  тень на углу
мрачного красноватого здания.  Эта улица и сам город напоминал  лабораторию
фотографа  60-70 годов  двадцатого века, когда все помещение, где проявлялись снимки
было залито красноватым светом.
Мертвый  город  мог быть   укутан отсветом  кровавого заката, но дело  заключалось
в том, что солнце никогда не заглядывало в многокилометровые пустоты  Земли.
Семену пришла в голову мысль, что в этом  мире даже пролитая  кровь не вызовет
у посторонних наблюдателей  сочувствия,  потому что едва ли броситься в глаза. Однако
Киреев   решил  не делиться  этой  своей  мыслью  с товарищами, дабы  не шокировать
их мрачными  высказываниями.   Он сам был не в восторге от странных  мыслей
которые  изредка  посещали  его бесшабашную  голову. 
 - Он что решил спрятаться от нас, - только и сказал  Семен и на лице его появилось
недоумение, - твой  друг  разве, не дождавшись  нас, собирался  прошвырнуться  по этим
   тихим  улочкам,- последние слова адресовались  Михаилу.
 - Серега помог мне взобраться опять на стену, - сказал  Михаил, - но о своих дальнейших
   планах  ничего не сказал. Мне кажется, он намерен  был  дождаться нас здесь.
 - Почему же он этого не сделал?
 - А ты иди, спроси его, - огрызнулся Михаил.
 - Но он же твой друг.
 - Такой же мне друг, как и тебе, - в голосе Сомова злость.
 - Что же нам теперь  делать? – Семен сделал вид, что не заметил недовольство  Михаила,
но в его голосе  прозвучала  примирительная  нотка.
 - У нас один путь, - и Михаил махнул рукой в сторону города и добавил,  - а у Сереги,
    наверное, были  причины  поступить  так.
 - Поживем,  увидим, - сказал  Семен и, хлопнув  дружески по плечу  Михаила, направился
по мощеной  улице, которая начиналась  прямо  у  стеклянной  стены.
Остальные ребята потянулись  за ним. Замыкал шествие  Михаил.
Красноватая  таинственность  громадных  окон  уже не манила  Семена  так, как это  было
в первый  раз  где-то там, на берегу  океана.   Не было желание заглянуть  в эти окна
и разглядеть  там что-то. Знал, что бесполезно  так же искать вход  в эти загадочные
строения.  Как и тогда  подумал, что вход надо искать  на крыше зданий. Ведь каждый
здравомыслящий человек  не приемлет  строения  без входа и выхода.
Но если  вход на крыше, то для  кого  он  там?   Для летающих  драконов?
Пришедшая в голову мысль поразила  его так, что он остановился. За ним  остановилась
и вся  группа  путешественников. 
Обеспокоенный  остановкой, подошел  Михаил.  Его взгляд  был вопросителен.
Семен открыл было рот, чтобы сказать  что-нибудь, но заметил, что Михаил  уже смотрит
через  его плечо и лицо  его  мрачнеет.
Оглянувшись,   Киреев  увидел  клубы  розового тумана, которые  быстро заполняли
свободное  пространство  города, еще более помрачневшего.
Предпринять ничего не успели. Туман  поглотил их  моментально.  Окунувшись в розовое
облако, ребята почувствовали  себя  беспомощно.  Но взявшись  за руки, они  поступили
разумно, потому что через  мгновение  ребята уже  не могли  видеть  даже собственной
груди и плеч. Открыв рот, Семен  почувствовал, как что-то вязкое и плотное протискивается
ему  прямо в горло. Набрав силы, он выплюнул это нечто, которое тут же попыталось
проникнуть к нему  в  организм через  нос.  Это сделать  неизвестному веществу не удалось,
но  тяжелые  условия для  свободного  дыхания  оно все-таки создало.
Поняв, что они сейчас  погибнут, Семен по памяти  начал отступать  туда, откуда только
что пришли. К стеклянной  стене. Не забывая при этом  тянуть за собой  ребят, которые
также  быстро  сообразили, что  отступление  единственный  для них выход.
Шаг за шагом  они покидали  столь негостеприимную  улицу негостеприимного города.
Это делать   нашим  путешественникам  какое-то время удавалось, пока  они  держались
друг за друга. Но вскоре пальцы  рук  стали  неметь и разжиматься, вследствие  чего
вскоре ребята  потеряли физическую  связь  между  собой.
Но и словесно поддержать друг друга не могли. Казалось,  неизвестное  вещество,
клубящееся в розовом  тумане, ждало удачный момент, чтобы проникнуть в тело человека.
Поэтому оставалось разрозненным  членам  некогда  сплоченной группы путешественников
выбираться из  этой вязкой  розовой  каши самостоятельно и в полной тишине.
Усиленно продвигался в нужном  направлении  Семен.  Вернее  ему казалось, что  он
идет в том направление, где по его расчетам можно было благополучно выбраться из
розовой  массы, которая с каждой минутой лишала  Семена  передвигаться уверенно.
И когда он столкнулся с некой  преградой, паника  охватила  его, так как не знал, что ему
предпринять далее.
То была  стена  дома.  Киреев уперся в дом и понял вдруг, что уже не имеет  понятия
в какую  сторону  двигаться.
И в этот  момент  перед его глазами  мелькнул топор. Обыкновенный  небольшой  топорик,
который  маячил  перед глазами и просился в руки.
Протянув руки, Семен  отчаянно схватился за топор, как  это делает утопающий, хватаясь
за соломинку, в надежде  спастись.  Лишь когда топор  перестал качаться, заметил, что он
весит на тонкой бечевке, свисающей сверху. Но рассуждать уже  не было  сил.  Бечевка
натянулась и топор  поплыл  вверх, а за ним и Семен, который был рад  тому, что через
минуту  выплыл  из этого розового ада.  Клубы  тумана стелились по земле и спасение
было только  наверху, а это бедные путешественники  не знали. Приходилось  задыхаться
и метаться в розовом  мраке в поиске  свежего глотка  воздуха.
- Ребята! Вы слышите меня? – закричал  Киреев, почувствовав, что свободно может
раскрыть  рот, - поднимайтесь по  стене   вверх!
Он кричал в пустоту и не слышал своего голоса. Наверное, от волнения, подумал Семен. 
Он  не мог  также  знать, расслышали ли его слова его  товарищи, потому что  неведомая
сила  закинула  его на крышу  здания, которая,  кстати,  также  была  стеклянной.
Упав на четвереньки на красную  крышу  строения, заметил сквозь матовое  стекло
какие-то  движения внутри здания, но рассмотреть  четко так и ничего не смог.
Но своего спасителя, который так ловко выудил  его из  этого, казалось бы, безнадежного
положения,  заметил сразу.   Джинсы и кроссовки без сомнения  принадлежали не
аборигену подземных  пустот.  Подняв  голову, Семен вздрогнул.
 - Ну, вот и встретились, - сказал  Роман.
 - Встретились, - понуро кивнул головой  Семен и попытался быстро встать на ноги.
Мощным нажатием руки, Роман пресёк  попытку  Киреева  выпрямиться во весь  рост
и оставил  его сидеть на холодном  полированном стекле.
 - Мне кажется, что от  тебя  зловонит  неприятностями, -  Роман продолжал  смотреть
сверху вниз на свой улов, - так что тебе лучше не вставать с четверенек, иначе отправишься
   туда, где тебе и место  быть.
 - Я сожалею в том, что произошло  между нами, - Киреев  попытался  сделать  свой голос
искренним, что ему,  как показалось, удалось, потому, что  спортсмен  застыл в глубоком
раздумье, не спуская  с него взгляда.
Роман молчал, размышляя как ему поступить дальше.  Ему  тяжело и одиноко было одному
в этих  подземных  лабиринтах и срочно  нужен был  напарник, которому  можно было
довериться в экстремальных  случаях.  Подходил ли на эту  роль  Семен,  Роман не мог
знать, но выбирать было не из  чего. Теперь же он думал, как эту неожиданную встречу
принести себе на пользу, но в тоже время не унизится перед этим дядькой, предлагая  себя
ему в друзья.
Выбираться вдвоем из подземных  пустот  могло  бы  увеличить  шанс на успех
Смущало то обстоятельство, что Семен был не один. Видел кучку  людей в конце улицы,
на окраине  города. Сначала испугался, но поняв, что это все-таки такие же люди, как и он,
решил  помочь им, когда  они  попали в розовый  туман. Совсем не ожидал, что первым
человеком  которому, он окажет помощь, окажется  Семен, который так скверно обошелся
с ним в одном из подземных  ходов.
Кто эти остальные  люди  и как Семен оказался  среди  них, Роман не знал.
Но гадать долго было нельзя. Семен опять предпринял  попытку встать.
Надеяться на помощь друзей  Кирееву не приходилось. Даже здоровые крепкие поселенцы
не поднимутся  по ровным  голым стенам зданий невероятной  архитектуры, главным
фасадом которых  были громадные красновато-матовые  окна.
Только поэтому  Роман позволил  выпрямиться  сопернику во весь  рост. Но на всякий
случай все же отступил назад на шаг, крепко сжимая в руках  топорик.
 - Кто был с тобой, там, на улице?  - спросил Роман.
 - Мои друзья, - ответил  Семен, и ответ показался  Роману  вызовом.
 - Не Морозов ли с Сомовым?
 - Они, - кивнув, удивился Киреев, - а ты откуда  их  знаешь?
 - Я занимаюсь  поиском этих  ребят.
 - С золотыми монетами в кармане? – усмехнулся  Семен
Роману  не понравился  ехидный  тон  своенравного мужика.  Нарастающее  возмущение
столь наглым  словесным  выпадом Киреева,  Роман  подавил в зародыше. Однако  не
преминул  веселым  тоном переспросить.
 - Не потерял ли ты их?   Мои  монеты, которые ты присвоил.
 - К сожалению так и случилось, потерял - Киреев разве  руки, - в этих подземельях  трудно
   даже жизнь сохранить.  Не до сокровищ.
 - Кто бы  это  говорил, только не ты.  Свою  сущность  ты показал  сразу, как только
    наши пути пересеклись.
 - Ну, уж извини, что так получилось. Как  говорят, черт  попутал.
 - Что будем теперь  делать?
 - А что хочешь, - напыжился  Семен, - только не надо  себя  ставить  обиженным героем
   перед  моими  товарищами, которые  вот-вот должны показаться на этой  крыше.
 - Они не смогут  подняться  сюда, - сказал  Роман.
 - Тогда я спрыгну к ним, - сузил  глаза  Семен, - разве ты мне  помешаешь  это сделать?
    Ведь я пойду на верную  гибель, и тебе не надо будет уже мстить мне.
 - Ты так говоришь, будто это я обидел  тебя в чем-то.
Семен  промолчал. Повертев  головой вокруг, вновь  остановил взгляд  на  Романе, а потом
на топорике, который  тот  держал в руке.
 - Как же ты поднялся  сюда? - перевел взгляд и посмотрел прямо в глаза спортсмену, - мы
   только, что видели  тебя внизу на углу  этого  дома.
Край  розового тумана появился над краем крыши. Перевалившись через угол, завис
над стеклянной  крышей. Заволновавшись  как  кусок холста  на  ветру, туман  медленно
стал  просачиваться  сквозь  стекло.
Роман  завороженно  смотрел,  как клубами  поднимался розовое  облако  над  крышей и,
минуя кромку угла, испаряясь, исчезало под матовой  поверхностью, где просвечивались
сквозь  стекло метавшиеся жуткие  тени.
С трудом  оторвавшись от завораживающего  зрелища, увидел,  как  Семен  бежал по крыше
здания, туда, где из тяжелых сгустков  сумрака, зловеще подсвечиваемые  красноватыми
бликами безмолвных  глазниц громадных окон,  появилась точка и медленно опустилась
по другую сторону широкой  стеклянной  крыши, превратившись в прекрасную девушку.
 - Вовремя ты, Ольга, - подбежав к девушке, закричал  Семен, тыча пальцем в силуэт
опешившего  от неожиданности  Романа, - спаси меня от него.  Он меня убьёт!
 - Успокойтесь, Семен, - Ольга видела  как человек, который напугал, казалось, видавшего
черта  сурового  дядьку, повернувшись  спиной, ушел  на угол  крыши, где и исчез, -
    он ушел и тебе  ничего не грозит.
Поняв, что благополучно  отделался от старого знакомого и теперь ему ничего уже
не грозит,  Семен неожиданно  повеселел  и, обратившись к Ольге, поинтересовался 
причиной  появления  её здесь.  Секундный  порыв о помощи он постарался тут же  забыть   
и желал бы стереть этот эпизод из памяти  девушки.
Но Ольга все еще вопросительно, а потом с неким недоумением  переводила взгляд с Семена
на край  крыши, где исчез незнакомец и назад на  повеселевшего вдруг  Киреева.
 - Так, что  все-таки  случилось? – спросила  девушка.
 - Встретил тут  одного, - видно было, что Семену уже не хотелось  затрагивать  эту тему, -
   конфликт у меня  случился с ним в одной из  подземных  пещер.
 - Так вы должны быть рады, что кроме  вас здесь  встречаются  и другие  люди
    с  поверхности.
 - Думаю и вы бы не обрадовались общению с этим человеком, - буркнул  Семен.
 - Он так опасен? – вновь спросила  девушка.
 - О. да!  И нам лучше избегать в дальнейшем  встречи с ним.
 - Надо предупредить  ребят, - сказала Ольга,- кстати, где  они? Мне срочно  нужен  Михаил.
 - Почему не Сергей? – Семен входил в привычный свой  образ и не преминул  чуть
позлорадствовать,-  как раз мы его  недавно потеряли.
 - Это я виновата, что он, не предупредив вас, исчез.
И девушка  рассказала   Семену о поселенке  Вере, которая  попала в лапы англосаксов,
те  пытаются сделать из неё  живое транспортное  средство  для своих  таинственных
и, вероятно,  грязных  дел.
Семен с интересом слушал  Ольгу  и лишь по желвакам на щеках  можно было
определить,  как  внимательно он это  делал.
У Киреева  были  свои  виды  на  использование  фантастических  способностей девушек.
Он надеялся с их помощью покинуть  это царство  тьмы. Но открыто  предложить им
помочь осуществить  свою задумку не решался.  Наверное, потому, что даже  молодые
парни-поселенцы, которые благоволили  ему, не заводили  даже  речи использовать
талант местных  девушек  для того, что бы вырваться из этого  подземного  котлована, где
волей судьбы  им была предоставлена новая родина.
Почему ранее  поселенцы  никогда не пытались  покинуть подземелье, Семён  мог только
догадываться и  теперь ему надо было время,  чтобы подтвердить свои предположения. 
 - Как же вы  устроите  побег  Вере? – спросил  Семен.
 - Сергей придумал  план, - сказала  Ольга, - но для его осуществления  ему нужен
    помощник.  Он попросил, чтобы я прилетела как можно скорее с Михаилом.
Семен приглушил в себе старую  ревность, из-за которой когда-то у него так и не сложилась
дружба с этими  ребятами.
 - Они остались  там, внизу на улице, - вдруг  вспомнил  Семен и быстро зашагал к краю
стеклянной  крыши, кромка которой  была сделана из непрозрачного материала
и напоминала  монолитный гранит с красноватыми прожилками.
Но мощеная улица была  пуста,  и ничего не напоминало о разыгравшейся  там  драмы
некоторое время назад.
Куда  исчезли  его попутчики?  Семен, склонившись над  краем крыши, долго  рассматривал
улицу, но раскрыть тайну  исчезновения   ребят так и не смог.
 - Так, что же все-таки случилось  здесь? -  с твердым  намерением  получить разумный
ответ, спросила  Ольга.
Семену с большой неохотой   пришлось рассказать о неудачной попытки их  маленькой
экспедиции  проникнуть в город и о том, как свесившийся с крыши  здания топор помог
ему  покинуть это страшное  розовое  облако.
Не преминул  он  рассказать о своем  крике-предупреждении, что должно  было, по его
убеждению, помочь  ребятам сориентироваться  в удушающем  тумане.
 - Вы сразу догадались, кому принадлежит  топор? – спросила  Ольга.
 - Не надо мне задавать  такие  вопросы  -  нервно  бросил  Семен.
 - Куда же могли деться  ребята? – Ольга поняла, что воспоминания о загадочном
человеке, которого тот повстречал на крыше, неприятны  Семену, поэтому  решила
больше не касаться этой  темы, - нам придётся  их искать.
Семен пожал плечами, показывая тем, что он сам в глубокой растерянности.
 - Что же мне делать, – забеспокоилась девушка, - ведь я обещала  вернуться с Михаилом.
 - Разве я не смогу заменить этого парня.
Сказанное  было  неожиданным.
Ольга смерила  его оценивающим взглядом, приметив  крутые бицепсы под обтягивающей
одеждой, но визуальный  осмотр был,  скорее всего, для того, чтобы  дать  себе  время
осмыслить   предложение Киреева.
Из рассказов  Веры она знала, что Михаил с Сергеем  близкие  приятели и попали они
сюда в подземелье вместе, Степан же хоть и появился в их поселении  раньше, был один
и проникал в подземные пустоты особняком. Человек  он был  грубым, все время пытался
верховодить. Если кто и  пробовал  оспорить  его лидерство, сразу  попадал в негласную
опалу к этому  человеку.   Однако поселенцы признали в нем  вожака, что было  крайне
необходимо  после нелепой  смерти  отца  Афанасия.   И этот факт   нельзя было
игнорировать.
По поведению  Семена  было видно,  он рад, что удостоился  такой чести  и готов  был
лезть из кожи,  чтобы оправдать  это доверие.
Сейчас  Ольга была в  неком  смятении.
 - Но как же  ребята? – она еще пыталась сопротивляться  желанию  быстро решить
проблему  и вместо  Михаила доставить   в лагерь англосаксов Киреева, -  мы
   не можем  бросить  их здесь.
 - Но я не вижу их, - Семен чувствовал, что Ольга готова согласиться  на его  предложение
и  очень  старался    подтолкнуть  ход  мыслей  девушки  в нужном  направлении,-  сдаётся
   мне, что ребята  сиганули  за стеклянную  стену, и продолжают  свое путешествие  более
   не пытаясь проникнуть на территорию  этого мертвого города.
 - Хорошо бы удостовериться в этом, - сказала  девушка.
 - Но как? – развел руками  Семён, - это здесь на подсвеченной  крыше, я заметил вас,
    а вы увидели  меня. За стеной  полный  мрак. Трудно отличить человека  от валуна,
    которых в избытке на берегу.
 - Но вы то были там, - не сдавалась  Ольга, - и знаете, по какой дороге  ребята  могли  бы
   отправиться в путь.
 - Там одна  дорога, - сказал  Семен, - по кромке океана, вдоль стены.
 - Так полетели же, - воскликнула  девушка, - быть  может,  мы  настигнем их, прежде, чем
    они вздумают отклониться от городской  стены. Или мне сделать  разведку  одной?
 - Нет. Нет, - на лице  Семена  промелькнул  испуг, - я полечу с вами.
Внизу, под стеклянной  крышей, среди  бликов и таинственных очертаний  появилось лицо,
которое приблизившись к прозрачной перегородке, с тоской смотрело на улетающую пару.
Лицо  Михаила.



                Глава  четырнадцатая.


1.

 - Все- таки  заинтересовались  моими бреднями, - ухмыльнулся  старик  Семен,
поднимаясь  со стула, чтобы  самому  разлить по чашечкам  горячий  чай из электрочайника,
который попискивал  тоненьким голоском, возвещая всем, что закипел.
Григория  Ивановича в доме не было. По-видимому,  его не было даже во дворе  дома, что
весьма  подозрительно. Лидия Григорьевна и Каблуков  не заметили, чтобы  кто-то покидал
усадьбу  Муркачевых.
Но не для  этого они  вернулись, чтобы подмечать  странности  в доме старых холостяков.
Гости присели на старенький  диванчик, более похожей  на  кушетку.
Теперь  они решили  вести  себя  поприличнее и не перебивать  рассказ деда  Семена
своими  восклицаниями  недоверия. Все-таки, думали  они, старик не совсем же выжил из
ума и  какие-то крупицы  истины  должны   выстроить какое-то правдоподобие в его
рассказе, пускай даже  фантастическом.
Важно было  выведать все, что знает о Романе и может даже дед  Семен поможет отыскать 
пропавшего парня.  Это было бы очень даже  хорошо.
Но старик не спешил  раскрываться  перед  посетителями. Он попивал  чай, на этот раз
забывая дуть на него, хотя тот  был  очень горячий.
Прищуренными  глазами  он внимательно  изучал  гостей, периодически  переводя взгляд
с одного посетителя на другого. Загадочная  усмешка иногда  посещала  его лицо.
Нарушать  идиллию наступившей  тишины вначале никому не хотелось.  Но вскоре
Каблуков подумал, что они могут так и уйти не с чем и решил ускорить  события.
Поэтому решил  вернуться к той теме разговора на котором остановились  прежде,
чем покинули  давеча  этот дом.
 - Вы действительно  видели дракона? – спросил  Иван  Семенович и почему-то  замер,
ожидая неадекватного  ответа  от старика.
 - Так же как тебя  сейчас, - спокойно  ответил старик.
 - Считается, что драконы, особенно  летающие, давно вымерли.
 - Почему же  они должны исчезнуть из нашего мира? – усмехнулся дед Семен, - разве
    только  потому, что  этому поспособствовали  люди?
Слова  старика вызвали у гостей не только удивление.
Недоумение выразилось на лицах  гостей. Дед  Семен  заметил  это и продолжил
шокировать  своими словами Каблукова и девушку.
 - Мы произошли от них, а не от обезьян, как этому учат ребятишек в школах.
 - Вы имеете в виду  динозавров? – спросила  Лидия  Григорьевна.
Вопрос мог поставить в тупик древнего старика,  ведь такое понятие, как динозавр,
появилось не так давно,  и дед  Семен мог явно  спутаться в названиях  вымерших
и  вымышленных животных.
Но как говорят, не на того напали. Поняв подвох, старик  тут же оговорился:
 - Я  не  люблю смотреть  телевизор в отличии  от  моего племянника, но о динозаврах
    слышал, так как интересовался ими, - продолжил старик, -  динозавров в народе
    кличут  драконами  и я повстречал одного из них и смотрел ему в глаза и видел,
   что он и есть наш  предок.
 - Почему  вы так решили, - Каблукова подмывало встать и выразить словами  недовольства
все, то он думает об этом выжившим  из ума старике, – считается, что  птицы  произошли
от летающих видов  динозавров, но чтобы  человек…
 - Современный  человек видел   голову, я бы сказал  лицо,  живого дракона? - спросил
дед Степан и  сам  же ответил, - нет, не видел. А я видел. Глаза, живые, умные глаза.
    Копия человеческих  глаз, которая  из глубины  веков  смотрит на своего  потомка.
    После  того  как  вам   выпала  бы  удача  повстречаться в глубинах земных недр
    с живым  динозавром, у вас окончательно отпали бы  всякие  сомнения на счет 
    происхождения  человека.
 - Весьма  интересное  умозаключение, - выговорил  ошарашенный  Каблуков  и  посмотрел
на  Лидию  Григорьевну, ожидая  от  неё  комментарий  услышанного.
 - Но, наверное, не все  виды  динозавров   были  нашими родственниками, - осторожно
сказала девушка, - и вам крупно повезло, встретив именно то, что нужно.
 - Может это везение, - прищурился  дед, разглядывая  девушку  так, что та  засмущалась
и заерзала  на диванчике, не понимая  причину  пристального  взгляда  старика.
Каблуков же  по мужски оценил  взгляд  деда  Семена и пришел в восторг  от  того,
что в таком преклонном  возрасте  можно интересоваться  хорошенькими  девушками.
 - Было бы, конечно, превосходно, если  мы имели  возможность  с Лидией  Григорьевной
    увидеть нашего предка, то бишь летающего дракона, - сказал Каблуков, наверное, только
для того, чтобы отвлечь  внимание старика, который, кажется, никогда не придерживался 
правил  приличия.
 - Мне это удалось за несколько десятков лет моих странствий  под землей, - сказал  дед
Семен, - и я не хотел бы  еще раз взглянуть в лицо  бездны.
 - Вы считаете, что возврата из той пустоты, в которую ушел  Роман, нет?
 - Я так считаю, - кивнул  старик.
В комнате  появился  Григорий Иванович. Гости не заметили, как он вошел. А впрочем
они перестали  удивляться  метаморфозам, происходившими в доме. Их больше волновали
последствия  встречи  с  Муркачевыми. Согласится  ли  столетний  старик  сотрудничать
с ними и если  согласиться,  то,  как это  будет выглядеть в физическом плане.
Они не знали,  как и с чего  начать, чтобы  затронуть  эту  тему, а потом уже  уговорить
своенравного  старика  помочь им в их  поиске.
Поняв их  душевные  терзания, старик  решил  ускорить события.
 - Могу провести  вам  в подземную  деревянную  церковь.
 - Подземную церковь? – сделав лицо удивленным,  Лидия Григорьевна в то же время
посмотрела  на Каблукова. Совсем недавно  Иван  Семенович  рассказывал  ей об этой
подземной  достопримечательности. Роман набрел на неё в одной из подземных пустот
и рассказал об увиденном  Каблукову.
Теперь Лидия Григорьевна не знала как себя  вести в этой  ситуации.  Если  сознаться,
что уже слышала о церквушке, не приведет ли это признание к непредсказуемым
недоразумениям. Поэтому  заметив прищуренный взгляд  Каблукова, поняла, что эта
небольшая тайна должна остаться  тайной.
 - Это крайне интересно, - воскликнула директор  музея, - первый раз слышу о такой. Она
   разве находится  под  нашим городом?
 - Да, – склонил голову старик.
 - Церковь, что, действующая? - поинтересовался  Каблуков, - и кто же в ней  молится?
   Неужели сатанисты?
 - Церковь  забросили ещё  до войны с немцами, - пояснил дед  Семен, - а до этого
    в ней молились.  Батюшки исправно  несли  службу.
 - Пещерная церковь, - промолвила Лидия  Григорьевна, - в нашей  губернии до 17 года
   копали  такие.   Даже монастыри  были  подземные.   Араповские, например.
 - Нет. Эту  не копали, - сказал старик, - а строили, деревянную, в большой  естественной
   пещере со сталактитами и летучими мышами  на  них.
 - Деревянная?  В пещере? – продолжала  удивляться  Лидия  Григорьевна, - но как?
 - Сейчас  она в запустении, - посетовал  дед, - немного  даже разрушена. К сожалению,
    время не только  человека  гнет к земле.
 - Но по вашему  виду  этого не скажешь, - вдруг повеселел Каблуков, - я согласен с вами
    вдвоем  посетить этот ваш храм. Лидия Григорьевна  подождет  нас здесь.
 - А разве ей не интересно посмотреть на артефакт, - старик  ласково  глянул  девушке
в глаза,- ведь она директор  музея и её прямая обязанность  пополнять его  фонды.
 - Ну, уж нет, - Каблуков был категоричен, - мы уже  потеряли в этих  чертовых подземельях
   наших  ребят и не хотим сами сгинуть  там же.
 - Вы не доверяете  мне? - усмехнулся дед
 - Откровенно  говоря, да! – вставая с дивана, сказал, Каблуков, - если согласны помочь нам,
   то изберите  другой  путь. Лезть за вами в пещеры у нас нет  никакого желания.
 - Не знаю, чем тогда  смогу помочь, - огорчение  старика  было искренним, - в пустоты
   не полезу. Выбраться оттуда мне  старику  будет  крайне  трудно.
 - Вот вы оговорились, - вставил слово Каблуков, - значит все-таки из той бездны
   можно выбраться.
Старик  Семен не ответил. Наступила тишина, в которой  неловко  почувствовали  себя
все, кроме  Григория  Ивановича, который  шаркая  по истертым  половицам, ходил  по
комнате, держа в коричневых от никотина пальцах незажжённую  папиросу.
Племянник  старика  Муркачева  не участвовал в разговоре, но и не пропустил  не одного
слова  сказанное  участниками  беседы.  Держа в руке папиросу, мял  её, рассыпая 
крупинки табака по полу.  Старик Семен смотрел на такое  безобразие, но продолжал
молчать, обдумывая результаты  разговора.
 - Вы даже не сможете  себе  представить  тот ужас  пустоты, которая  представляет
   из себя бездна, - заговорил, наконец,  дед  Семен, - кстати, этот котлован  находиться
   в нескольких  сотнях метрах под нами и сам этот факт мне, например, очень неприятен.
Лидия  Григорьевна  подтянула под себя  ноги и пугливо  посмотрела в пол. Каблуков
поежился, но  чувства  обеспокоенности  не  высказал.
Опять наступила неловкая пауза в разговоре, лишь был слышен  скрип половиц  под
ногами  Григория  Ивановича, который продолжал  нарезать круги по комнате.
 - Вы нас пугаете? – спросила  девушка.
 - Ну что вы! – воскликнул старик, - зачем же мне вас пугать  подземельем, одновременно
    приглашая  туда.
 - Но ведь не в пустоты вы нас приглашаете?
 - Конечно,  нет.
 - Хорошо, - вдруг произнесла  Лидия Григорьевна, - я согласна  пройти с вами до  пещеры,
  где, как вы говорите, находится  брошенная церковь.
 - Что вы такое  говорите, Лидия Григорьевна, - воскликнул  Каблуков, - разве можно
    верить этому  человеку. У него на лбу написано, что он лжец.
 - Побойтесь  Бога, - дед Семен осенил себя крестным знамением.
 - Ты разве веришь в Бога? - Каблуков привстал с диванчика и оперся двумя руками о стол.
Игнорируя слова астрофизика, дед Семен протянул руку девушке, приглашая  её встать
и последовать за ним. Она это сделала и этим действием еще  сильнее возмутила
экспансивного  Каблукова.
Не обращая внимания на  Григория Ивановича, который пытался  успокоить возмущенного
гостя, хватая его за руку, Каблуков последовал за Лидией Григорьевной и стариком,
который  повел  маленький  отряд в дальний угол  усадьбы, где  стоял  погреб.
Надо отдать должное расторопности  Григория  Ивановича, который забежал  вперед и
перед самым носом остальных участников  движения  распахнул  двери  погреба.
Мы достаточно изучили  внутреннее пространство  этого сооружения, когда  тут в заточении
находился  Роман, который  покинул  это  место  совсем  другим путем, найдя  лаз
в дальнем  углу  погреба.
Старик Семен не пошел  путем  Романа и не стал углубляться дальше  в это помещение.
Старый свод,  нависший над посетителями, не представлял  собой  угрозу, но в то же время
производил  впечатления  заброшенности. Неприятное  чувство  испытали  все, кроме
старика  Семена, который, казалось, совсем не обратил внимание на неудобства и на
то, какое впечатление  они произвели на его  гостей.
Действовал он так, будто хозяйничал здесь уже много лет. Наверное,  так и было.
А Григорий  Иванович был у него мальчишкой  на побегушках.
При входе старик расшвырял  остатки сгнившего  сена, обнажив толстое железное  кольцо,
вдавленное в пол. Несмотря  на  свои не атлетические  данные, дед зацепил  пятерней
кольцо и без  особого напряжения, оттащил в сторону  толстую каменную плиту, под
которой  находящиеся в погребе люди  увидели вход в подземелье, куда  вела 
каменная  лестница.
Темнота подземелья завораживала.  Даже  Каблуков  прекратив  уговаривать  девушку
одуматься, замер, прислушиваясь.
А слушать  было что.
Не ему одному показалось, что из под земли доносились  странные, чуть слышимые звуки.
Эти кажущие едва уловимые  звуки неуклонно  нарастали, и вскоре можно было различить
далекий  лай и что-то вроде  похожее  на человеческий крик.
Обеспокоенность появилось на лице  деда  Семена, до этого нервы  которого отмечались
стальной  выдержкой.
 - Что это? – вопрос Лидии Григорьевны  адресовался,  конечно,  деду  Семену.
 - Понятия не имею, -  в голосе  старика проскользнула  тревожная нотка, - наверное
   мы не вовремя  решили  совершить  подземную  прогулку. Сделаем  это в следующий
   раз. Так будет  лучше.
С этими  словами  старик  схватился  за  кольцо отодвинутой  плиты, собираясь
водворить   её на  старое  место.  Поспешность, с которой  дед  Семен  пытался перекрыть
доступ  в  зияющую  дыру подземелья,  вызвало подозрение у  Лидии Григорьевны
с Каблуковым  в нечистоплотности темных  делишек  Муркачевых.
 - Подождите, - крикнула  девушка, схватив  старика за руку, - разве вы не слышите, что
   кричит человек и, по-моему, зовет о помощи.
И тут же  отдернула  руку. Неприятное  чувство  испытала  девушка соприкоснувшись
с холодной  рукой старика.  Буд-то ледышка, подумала она.
 - Я не слышу никакого крика о помощи, - сказал  старик, почти вежливо освободив
свою  руку, - только  лай  собак. Странное  дело. Как же они  попали в подземный ход?
Все сгрудились  вокруг квадратного  пространства  люка, прислушиваясь и всматриваясь
в темень подземного  хода.
Старик  так и остался стоять  рядом, а у его ног замерла  плита с кольцом. Вероятно,  дед
понял, что своим  поступком  вызвал  нехорошие  мысли  у  гостей. Теперь он навострив
уши, ждал  момента, когда  сами  посетители погреба пожелают  быстро  перекрыть
дорогу  животным, которые  вот-вот могут  появиться в проеме люка.
А они приближались. Слышался  визг  и поскуливание, от которого у гостей  Муркачевых
била дрожь по всему  телу, а головы  посетили  неприятные  мысли.
Застучали каменные  ступени  под чьими-то ногами, и в проеме  люка  появилась фигура
окровавленного  человека.
Превозмогая боль, последним  усилием  неизвестный  сделал  рывок и буквально
выпрыгнул  наружу из  темноты подземелья и упал на холодный  пол, окрасив гнилое
слежавшееся сено  красными пятнами  крови.
 - О боже! – вырвалось у Лидии Григорьевны.
Она  прижала  руки к груди, а на её лице выразилось чисто человеческое  сострадание.
Каблуков попытался что-то сказать, но все взоры  собравшихся обратились в черноту
подземелья, где вдруг  мелькнула фигура  какого-то мерзкого  животного, мало похожего
на домашнее животное.
В проеме  входа в подземный  мир появилось  лохматое   существо, морду  которого
скрывали клоки свисающих на глаза свалявшейся  шерсти.  Блеск злых  глаз отталкивал
и навел  страх  на  единственную  женщину в этом полутемном  помещении.
Лидия  Григорьевна схватила  за  руку  Каблукова и сделала попытку  спрятаться  за  его
спиной.  Реакция  Ивана Семеновича была  однозначна.  Не сознавая еще  опасности,
Каблуков  шагнул  вперед и загородил  собой  испуганную  женщину.
Исподволь он был  рад  случившемуся и надеялся, то  девушка теперь  выкинет из
хорошенькой  головы  глупую  идею  посетить  вместе  с полусумасшедшим  стариком
подземные  достопримечательности.
Тем временем  этот  полусумасшедший старик  шагнул  вперед к  проему  люка
и попытался  ударом  ноги  попасть в  голову  чудища.   Свой смелый  поступок он
сопроводил  весьма  странным  окриком, после чего странное  животное  исчезло
в глубине  подземного  хода.  И было не совсем понятно,  чего больше испугалось 
чудище? Людей  или  грозного  окрика  старика?
На этот раз старик с молчаливым одобрением собравшихся вокруг людей преспокойно 
задвинул  каменную  плиту назад, на свое место.  Разогнувшись, как ни в чем
не бывало  оглядел  возбужденных  гостей.
 - И вы хотели  пригласить меня, - в дрожащем голосе  девушки  проскальзывало
возмущение, - в эту  яму, полную гадливых  чудовищ?
Вероятно, дед не нашелся, что  ответить.  Девушка  бросилась к лежащему  на  полу
человеку, тут же   забыв  про свой  вопрос.
Присев  рядом с неизвестным, который  лежал  ничком и не шевелился, Лидия
Григорьевна  потеребила его за плечо и лишь потом  обратилась к присутствующим.
 - Надо срочно вызвать  «скорую».
 - Не надо, - сказал  старик.
 - Не надо, - произнес пострадавший и перевернулся  на спину.
 - Что вы такое  говорите! – возмутилась девушка, - вам  надо обязательно в больницу.
   Вы покусаны неизвестными грязными  животными, которые с большой вероятностью
   являются  переносчиками заразных  болезней.
Потом  девушка повернулась  лицом к деду  Семену и гневно  выкрикнула:
 - А вам не стыдно?  Человек  получил травмы в вашем  погребе, а вы хотите скрыть
   это  преступление.
 - Какое преступление? – удивился старик  Семен.
 - Отказать человеку в медицинской  помощи – разве это не преступление?
Пострадавший  принял  сидячее положение и поднял  руку, прося предоставить ему слово.
 - Я благодарен вам, девушка  за сочувствие, - сказал  парень, -  но я действительно  не
   нуждаюсь в медицинской  помощи. А кровь на мне  не моя, а этих  мерзких  существ
   что преследовали  меня.
Каблуков  приблизился к потерпевшему  молодому  человеку  и долго всматривался
тому в лицо. Наконец, сделав шаг  назад, сделал  словесный  выпад в адрес пострадавшего.
 - Кажется вас зовут  Андреем, - сказал  Иван  Семенович, - то, что вы рыскаете  по нашему
   городу в поисках  мифических  сокровищ, мы  знаем. Но никак  не ожидали, что  вас
   так глубоко  занесет. Может  пора  объяснится, с какой целью  вы развили  здесь такую
   бурную  деятельность?
 - Вы сами ответили на свой вопрос. Здесь я в поисках  мифических  сокровищ.
Андрей  поднялся во весь  рост.  Отряхиваясь, он всем своим видом хотел  показать, что
ему  начхать на собравшихся,  и что  его пребывание здесь временное недоразумение.
Исправить  это недоразумение  он  собирается в течении  нескольких минут, хлопнув
дверью погреба и удалившись  восвояси.
Лидия  Григорьевна вопросительно глянула на Каблукова. Иван Семенович  объяснил
девушке, а заодно и остальным  слушателям откуда знает  этого парня и напомнил Лидии
Григорьевне, что рассказывал ей о нем.
 - Вы меня в чем-то обвиняете? - спросил  Андрей
 - Нет, - сказал  Каблуков и действительно, какие могут быть претензии к этому наглому,
пронырливому  человеку. Убийство?  Но вот он стоит Григорий  Иванович. Жив и здоров.
Требовал показать  место, где нашли икону, но разве  за это сажают?
 - Тогда дайте мне  покинуть это помещение, - с этими словами  Андрей направился было
к  выходу из  погреба, где ему дорогу перегородил  старик  Семен.
 - Борзой  ты, однако, сынок.
 -Отойди, дед, - парень  грубо  оттолкнул  в сторону  старика и шагнул за порог  погреба,
где его ждали  два качка, проводившие Андрея  под руки  в стоявший на дороге  джип.


2.

 - Даже если эта  аборигенка и поможет нам  преодолеть  наши  временные трудности,
   в конце концов, все равно придется  избавиться  от  неё.
Мистер  Хэнкс  говорил  голосом, не терпящим  возражений, но Николай  Николаевич
так не считал и пытался высказать  свои  соображения  по поводу целесообразности
содержания под замком  девушки  из  поселения, которое так  не кстати  оказалось  в
районе  «исследовательской»  деятельности  экспедиции.
Аргументы в пользу того, что девушка ни каким образом  не сможет проинформировать
мир об их не законной  деятельности на территории другого государства, босс экспедиции
никак не хотел  принимать во внимание. 
Человеку, военная выправка которого была видна и под альпийским  комбинезоном, никак
не  могло  прийти  в  голову, что можно  нарушить  предписанные  инструкции,  которые
преследовали цель сохранить  нахождение и работу  экспедиции  в  глубочайшей  тайне.
 - Что вы так беспокоитесь за эту  женщину, Ник? – сморщив лицо, спросил Хэнкс, -
    Не забываете  о  том, что у вас и у этих аборигенов  общие,  русские  корни?
 - Вы недолюбливаете  русских, - констатировал  факт  Николай  Николаевич, - зачем же
   взяли  меня, русского, в свою  экспедицию?
 - Мне нужен был  переводчик.
 - Однако я только здесь, при встрече с русскими парнями понял, в какой точке планеты
    оказался. Меня даже не проинформировали о цели экспедиции.
 - Послушайте, Ник! – Хэнкс забрюзжал  слюной, - мне нужен был  переводчик не для
   общения с людьми.
 - Для  чего же? – спросил Николай  Николаевич, хотя  прекрасно понимал, что  имел
в виду босс. Он вспомнил,  как загорелись  его глаза, когда  ребята,  которых  в лагерь
привездли на драконах  круглоглазые  телепаты, рассказали о древних книгах
обнаруженных  в одной  из пещер этих громадных  подземных  пустот.
 - Мы ищем артефакты, - Хэнкс решил  раскрыть карты  перед рядовым членом
экспедиции, но не все, - и предполагаем, что встретиться в этих  подземельях  могут
   древние  документы на славянских  языках.  Вы не только  нам нужны как переводчик,
   но и как специалист в древнеславянских  языках. Вы же  действительно специалист
   в этой области? И к тому же  археолог?
 - Да! Увлекался. Заканчивал, - Николай Николаевич  поджал  губы, - но почему все
   эти  нюансы  выясняются только здесь? Разве нельзя  было сообщить все это  мне
   там?  При найме на работу.
 - Значит,  нельзя  было, - отрезал  Хэнкс, - и давайте  закончим  этот  разговор. Буду
   надеяться, что вы с прежним  рвением  будете  исполнять  свои  обязанности.
Подошел  Джон, правая рука  босса. Загорелое лицо. Месяцы, проведенные  под землей,
никак не сказались на состоянии  его кожи. Не типичный англосакс. Вероятно в его крови
кровь  предка, трудившегося  на хлопковых  плантациях новой  Англии.
Но это никак не сказалось на его  отношениях  к белому  руководству.
Знал  русский  язык, но умудрялся  страшно  коверкать  его. Странное  его отношение
к русскому  языку можно было списать на не внимательность, но было подозрение, что
коверкал  слова он нарочно, чтобы  подчеркнуть  убогость славянского произношения.
Мы же в дальнейшем  не будем скрупулёзно  повторять  его произношение, чтобы
не шокировать  читателя, а переведем его слоган  на нормальный язык.
Сейчас же общение происходило на английском с американским  произношением.
 - Девчонка исчезла, - сказал  Джон, внимательно наблюдая  за реакцией  Николая
Николаевича на его слова.
 - Как! – брызнул  слюной  Хэнкс, - вы в своем уме? Кто её охранял?
 - Никто, мистер  Хэнкс, - ожидаемой реакции Джон от  русского переводчика не дождался
и поэтому повернулся  лицом к боссу, приготовившись получить от того крепкий нагоняй.
 - Вы шутите, Джон?
 - Никак нельзя  было  ожидать, мистер Хэнкс, от слабой  женщины, что она сможет
    выломать вмурованные в стену железные  прутья.
Лицо  Хэнкса налилось  кровью, Николай  Николаевич сделал несколько шагов назад,
чтобы  не быть забрызганным слюной  моментально  взбесившегося  англосакса.
Поток  отборной  брани  обрушился на голову растерянного Джона.  Тот выслушал
жуткие  угрозы в свой  адрес  до конца, а когда босс выдохся, высказал  первую 
пришедшую  в голову мысль.
 - Можем организовать погоню.
 - Куда? – лицо босса из лилового  приобретало серый оттенок, - в небо?  Кто-то  ей
   помог  покинуть  клетку. Подозреваю, что это сделали  её  друзья из поселения,  одной
   ей не удалось бы выбраться  отсюда. А вы, идиоты,  прохлопали, вероятно, целый отряд,
   который  спокойно  орудовал  на территории  нашей сверхсекретной  экспедиции.
Повернувшись к Николаю Николаевичу  добавил, после минутного раздумья:
 - Она усугубило положение  своих  соплеменников, - повернувшись,  Хэнкс оставил
подчинённых гадать над смыслом его последних  слов.
 - По-моему, он задумал уничтожить  поселение, - по-русски, коверкая слова, сказал  Джон.
 - Говорите по-английски, - поморщился Николай Николаевич, -  не надо упражняться
   в произношении  чужого языка, который вам никогда не понадобиться.
 - Почему же? – ехидно сказал  Джон, - нам предстоит  война с поселенцами.
 - Словесная?
 - Не понимаю,  почему  вас взяли в экспедицию, - в голосе  Джона раздражение.
 - Я и сам этого не понимаю, - Николай Николаевич  предпочел  более не спорить
с Джоном, который имел большой вес в экспедиции  и конфронтация с которым  могла
обернуться  для  переводчика невыносимым  существованием в недрах  планеты.
Через час на срочном совещании было решено наведываться в поселение и действовать
там по обстоятельствам.
На этот  раз  Хэнкс был  крайне  спокоен и в своей речи  несколько раз подчеркнул, что
ему  хотелось бы обойтись  без конфликта. Не потому, что он  не хотел причинять  зла
мирным  людям, а потому что англосаксы  не знали, какими  способностями  еще
владеют  поселенцы, кроме полетов, которые  отлично  освоила  прекрасная  половина
поселения за долгий  срок своего  существования  под землей.
Недаром  этот  человек  руководил  маленьким  англоязычным  миром глубоко  под
землей в самом центре громадной  России. Он не ошибся в своих  предположениях,
что  поселенцы за долгие  годы  общения  тут под землей с древними  цивилизациями
переняли у них некоторые технологии, смысл и действия  которых еще  долго будут
вне  понимания  остальной  части  человечества.
Создан был небольшой вооруженный отряд, который направился  вдоль  берега океана. 
Быстро идти не давали острые камни и валуны, скопившиеся  на узком пространстве
между темными  водами  океана и ровной  стеной серых  скал.
Возглавил  отряд  Джон, взяв в себе в помощники  Николая Николаевича. Через три дня
они  вышли на просторную  площадку, где  стояли  аккуратные  домики  поселенцев,
сложенные из цельных  круглых  булыжников. Рядом широкое  устье  реки, впадающее
в небольшое озеро, которое отделялось от основного подземного  океана  небольшой
кромкой  песчаной  отмели.
Врасплох  застать поселенцев  не удалось. Поселок  был  пуст,  и ничто не напоминало
о том,  что  совсем недавно  здесь  протекала  бурная  жизнь.
 - Этого следовало ожидать, - сказал  Николай  Николаевич.
 - Куда, по-вашему, они могли  деться? – Джон был расстроен и не пытался это скрыть.
Он желал  бы  быстрее  покончить  с этим  делом и снять с себя груз  вины, который
необоснованно  взвалил на него  босс  экспедиции.
Но обстоятельства  складывались не в его  пользу и смуглое  лицо  руководителя
маленького  отряда только  мрачнело от мысли, что не суждено справиться с заданием.
Раскинули палатки.  В брошенных  домах  долго находиться  никто  не отважился.
Чувствовалось  присутствие чего-то постороннего, непонятного.  Гнетущая обстановка
сохранилась и после того, как тщательно  было обследовано  все поселение.
Николай  Николаевич выйдя из палатки,  долго  стоял  на берегу  реки, пытаясь понять
что же здесь  произошло и что изменилось  со времени  его посещения этих мест.
 - Как тихо  бежит  река, - сказал подошедший  Джон, который уже не делал  попыток
разговаривать на родном для  Николая Николаевича языке, дабы не наживать себе
врага в этом незнакомом и враждебном  уголке  подземного  мира.
 - Совершенно  верно! – встрепенулся Николай  Николаевич, - но куда  же  делся  звук?
 - Я не совсем вас понимаю, - сказал  Джон, осматривая окрестности.
 - Видите пороги, - Николай Николаевич  ткнул  пальцем в несколько громадных
валунов, преграждающих  быстрый  поток воды в реке, - рядом с этим местом невозможно
   было беседовать нормальным  голосом, приходилось перекрикивать грохот бурлящей
   воды. Теперь же своенравная  река течет, не производя  шума.
 - Но что же  случилось? – спросил  Джон просто, чтобы  поддержать  разговор.
 - Я не знаю, - его собеседник развел  руками, - точнее, не могу понять.
  - Да ладно с этой  рекой, - махнул  рукой  Джон, -  нам   что дальше  делать? Где
    нам искать  поселенцев и как  вести с ними  диалог?
 - Не надо было пленить женщину, теперь диалога с ними не получится.
 - Это не вам решать,  надо или не надо, - сквозь  зубы выдавил  Джон.
 - Мне показалось, что вы у меня спрашивали  совета.
 - Совета, но не нравоучений.
Николай  Николаевич  промолчал, предполагая, что дальнейший  разговор перерастет
в открытую  неприязнь,  но Джон  продолжал  атаку.
 - Это по вашей  вине, Ник, мы потеряли  летательный аппарат.
 - Но мы же обходились без него до того, как его нам подарили  круглоглазые  телепаты.
 - Сначала у нас цели  были другие, - тон  речи  Джона смягчился, - мы никак не думали,
    что работы у нас  тут  прибавится.
 - А я вот до сих пор не ведаю,- сказал  Николай  Николаевич, - какую цель  мы вначале
   здесь  преследовали, и какая работа  прибавилась?  И почему я не у дел? Не доверяют?
 - Если бы не доверяли, не брали бы в экспедицию, - буркнул  Джон, - не удел вы, потому
   что работы по вашей специальности  пока  не нашлось.
   Вы в курсе, что мы обнаружили  здесь  не только отголоски  древних  цивилизаций, но
   но и их  проявления. Мы с Хэнксом  подозреваем, что где-то здесь  база инопланетян
   или  древних  высокотехнологичных жителей  Земли.  Кроме того обнаружили, что
   по туннелям здесь перегоняется какая-то серая  масса. Мы должны  понять, что это?
   Новые  технологии  русских  или  эта тайна также принадлежит зеленым человечкам?
   Вот про какую непредвиденную  работу я вам говорил. И не уйдем отсюда, пока
   не разгадаем  хотя бы часть этих  древних  тайн.
 - У вас есть  разрешение от Хэнкса  сказать все это мне?
 - У меня  нет  запрета поделиться с вами тем, что мы  знаем с Хэнксом и знают
    рядовые члены  нашей команды.  Вы не интересовались ни чем, кроме  развалин
    выбитых  в  скалах древних  храмов.
 - Да, но изначальная цель  экспедиции, как я понимаю, и были  эти развалины.
 - Мы искали артефакты, письменные источники, подтверждающие, что прародина
    земных  цивилизаций  здесь. Пока ничего не нашли.
 - Но этим заниматься  должны российские ученые.
 - Мы  не желали бы, чтобы это случилось.
 - Но почему?
 - Дорогой Ник. Нам  желательно отдохнуть и набраться сил. Я предлагаю  хорошо
   выспаться  перед  тем, как предпринять какие-либо  дальнейшие  действия. У нас будет
   еще время  поговорить, а сейчас, извини, я устал.
С этими словами Джон  нырнул в палатку, которая  была  рассчитана  на  двоих. На него
и Николая  Николаевича. Остальные члены маленького отряда  расположились в более
просторной  палатке и, вероятно, уже  крепко  спали, так как из неё  слышались
лишь  посапывания.
Николаю Николаевичу спать  не хотелось, и он еще какое-то время стоял на берегу
тихой  речки и перебирал в уме разговор с Джоном.
Недоумение вызвало  высказывание американца. Возникал  вопрос, почему экспедиция
ищет доказательства  зарождения цивилизации именно здесь в центре России, но  хотела
бы скрыть эти изыскания  от законных  наследников  этой цивилизации?
Может быть потому, что не считают  русский  народ  таковыми.
Загадочное  Туле  и  страна  Гиперборея  еще древними  авторами  помещалась  именно
на территории современной  России. Знаменитый  эзотерик Александр  Барченко искал
Гиперборею в северных  широтах  на русских  землях. Страну счастья и справедливости.
Не об этом ли  мечтали  поколения людей, изнуренные  ежедневным тяжким  трудом,
добывая  себе на пропитание  и  продлевая  агонию мучительной, жалкой   жизни.
Не эта ли подземная  Гиперборея  встретилась им в этих глубоких  земных  пустотах.
Поиском этой  мифической земли занимался не один исследователь. Пальму  первенства
должно быть  предоставлено поселенцам, в свое время  бежавшим от гонений большевиков.
Эти люди бок о бок живут с загадочными существами подземелья и вероятно  многое
могут рассказать о древних  цивилизациях, остатки  которых  здесь  разбросаны  повсюду.
Но расскажут  ли  они об этом  им, англосаксам, которые уже  причинили  некоторые
неприятности  людям, которые до того  жили  преспокойно в течение многих  лет?
Скорее всего,  нет.  Они уже сделали свой  выбор, исчезнув  из поля зрения   пришельцев-
англосаксов.
Николай  Николаевич  вернулся в палатку, где, кинув  себе  под  голову вещевой  мешок,
примостился рядом  с похрапывающим во сне Джоном.
Сон  по-прежнему не шел, хотя  Николай  Николаевич держал  глаза  закрытыми, своим
дыханием подстраиваясь под сопение англосакса.
Но вскоре  ему  надоело  это  занятие, которое заставляло еще больше бодрствовать.
Приоткрыв  глаза, заметил слабые очертания людей, которые появлялись в углу  темной
палатки и тут же исчезали из неё.  Ничего не понимая,  стал  приглядываться к слабо
светящимся силуэтам, которые облюбовали  часть  их временного жилья.
Толкнул в бок  Джона. Тот моментально принял  сидячее положение и,  приблизившись
к лицу переводчика, спросил того в чем дело.
Николай  Николаевич тыкнул пальцем в угол палатки,  и они уже вдвоем наблюдали  за
странными движениями  призрачных  очертаний.
В конце концов,  Джону  эти наблюдения  надоели, и он  выкрикнул  громко в сторону
странных  силуэтов.
 - Кто здесь!?
Но движение  продолжилось, из чего  обитатели  палатки сделали вывод, что их не слышат.
 - Чтобы это значило? – сказал  приглушенно  Джон.
 - Говорите нормально, - ответил  Николай  Николаевич, -  они  нас не слышат.
 - Я это  понял, - сказал  американец, - голос почему-то осип.
 - Сдается мне, что мы в другом измерении. Мы их  видим, но не  можем пересечься
    с ними  материально.
 - Вы хотите  сказать, что  они скрылись  от нас в ином  измерении, - Джон закашлялся,-
   это из  области  фантастики. Впрочем, здесь  на каждом  шагу  фантастика.  И я уже
   ничему  не удивляюсь.
 - Думаю, удивитесь, если я вам скажу, что это нас  они  загнали в другое  измерение,
   а сами продолжают  жить в своем  поселении  обычной  повседневной  жизнью.
 - С чего вы это  взяли? – в темноте Николай Николаевич не мог разглядеть  лица
собеседника и наблюдать на нем  гримасу  удивления.
 - Я рассказал  вам про реку, которая не производила  шум  даже на  крутых  перекатах,
   хотя в прошлый  свой визит  наблюдал  обратное.  Не мог понять феномен  этого.
   Теперь  все  встает  на места. Мы  с поселенцами  действительно  находимся  в разных
    измерениях. Как  они сделали это, для нас останется  загадкой.
 - В это трудно  поверить, - медленно  произнес  Джон, - но, наверное, так оно и есть.
    Мистер  Хэнкс предупреждал, что  эти поселенцы  могут  владеть  не  только
    технологиями передвижения по воздуху. Но как  же нам установить с ними  связь?
 - Связь? – усмехнулся переводчик, - ведь  вы сюда  шли с карательными целями.
 - Условия  изменились.
 - В таких условиях  общение  бесполезно, - сказал  Николай Николаевич, - но есть шанс
 - Какой?
 - Если они устроили  нам  такой прием, получается,  знают,  что мы здесь. И должны
   наблюдать за  нами, а может  даже и слышать.
 - Не похоже, что они нас услышат, - Джон кивнул в угол  палатки,  где,  по-видимому,
проходила  одна  из  тропинок  поселения.
Приоткрыв  полог  палатки, они внимательно  проследили дальнейший  путь невидимок.
Вне палатки  было  светлей, если  так можно назвать  вечный  здешний  сумрак, и поэтому
силуэты  движущихся  людей  были едва  заметны. Поэтому  раньше и не были замечены.
Джон  встал  на  пути  движущих  теней и раскинул  руки.  Приблизившийся  силуэт
поселенца  на миг  приостановился, но потом  без проблем  проплыл  сквозь  тело англосакса
 и исчез  позади  его, взмокшей  от напряжения, спины.
 - Они видят что-то, - сказал  американец, - но, вероятно, не могут  понять, что  за
   препятствие  возникает  перед  ними. У меня  есть  сомнение, в том, что этот фокус
   с параллельными  мирами,  есть  заслуга  жителей  этого поселения.
 - Тогда  чья же  эта  заслуга? - выразил недоумение Николай Николаевич, - кто же
   заинтересован в том,  чтобы  кровопролитие  не случилось.
 - Мы  не собирались  доводить  дело до кровопролития, - нервно дернул плечом  Джон.
Николай Николаевич  пропустил  слова американца  мимо ушей.
 - Теперь вам решать,- сказал  он Джону, - оставаться ли нам здесь и дальше, в надежде
    что  некто захочет выйти с нами на контакт  или убираться  восвояси.
 - Мне следует  получить  указания  Хэнкса.
 - Как это сделать?  Радио связь  также не работает.
 - Вы откуда знаете?
 - Предполагаю.
На это  Джон  ничего не сказал. Пройдя до большой  палатки, строгим  голосом  приказал
остальным  участникам отряда  просыпаться  и приводить себя в порядок, так как  вновь
предстоит трехдневный  переход. Люди молчаливо  стали  собираться.  Дисциплина  не
позволяла им узнать, что за спешка  такая.
В какую сторону будет  трехдневный  бросок,   Николай  Николаевич  догадывался.
Поэтому, как и другие участники  похода, он не сделал попытку узнать, чего же задумал
руководитель отряда.
Джон все-таки  решил  прояснить  для всех ситуацию и огласить  свое  решение, дабы
рядовые  члены были в курсе  создавшегося положения. Кратко  рассказал своим
соотечественникам все, что знал сам.  Его выслушали, и по лицам англосаксов было
не совсем  понятно, поняли ли они в какую  переделку  попали.
 - Будем идти  предельно осторожно, - сказал  Джон, - кто первый заметит, что каким -то
   образом изменилась  окружающая нас местность, будет  отмечен в рапорте.
Решив, что сделал  все возможное  для обеспечения  безопасного отхода  своего  маленького
отряда, Джон пошел  вперед, перекинув  через  плечо  вещевой  мешок.
Уйти далеко не удалось.  Ближайшие скалы,  превратившись из трехмерных в двухмерные
объекты, стали быстро скручиваться, подминая под себя парализованного от страха  отряд.

3.

Истукан   смотрел  сурово. Его глаза, искусно  вырезанные в камне, замерли в вечном
созерцании красноватых  бликов, отражающихся  от полированных  стекол зала.
Блики играли не только на  каменном  лице  древнего  бога, но и на серых  плитах пола,
плотно подогнутые  друг к другу. Плиты  были  шершавы. Приходила на ум  мысль,
что здесь  никогда  не ступала нога  не только  человека.
От этого  предположения у Романа холодок  пробежал  по взмокшей  спине. Спустившись
вовнутрь  этого  здания, он защитил  себя   от разъяренной  розовой  массы, которая
хозяйничала  в городе с  тех   самых  времен,  когда его  покинули  коренные жители.
Но это конечно  были  его только  предположения.  А взяты  они были из  простого
умозаключения.       Вырезали  божество  по образу  и  подобию аборигенов,  хозяев
давно исчезнувшей  цивилизации.
Но Романа  пока мало волновало встреча с изделиями  давно  сгинувшего во мраке веков
загадочного народа. Волновало положение, в которое он попал.
Роман удивлён  был  результатом встречи  с  Семеном, который поставил  его в невыгодном
свете  перед теми с кем скитается  по подземелью.
Что это за люди  он не знал, хотя  Семен  сказал, что  Сергей и Михаил  находятся  с ним.
Но он видел  летающего человека.  Кажется,  это была  женщина.  Семен  бросился к ней,
будто  летающие  люди для него  не в диковинку. И даже назвал  её  по имени.  Ольгой.
Когда же  этот Семен  успел  познакомиться с прекрасными  феями.  Не удивительно
будет, если у этого  мужлана   найдутся  друзья и среди  драконов, представитель
которых  помог  ему спастись в этом  жутком  мире.
Поладить  Роману с Семеном  не удалось. Не нуждался  Семен в этом, а вот  Роману этого
как раз и не доставало.
Одиночество в подземных  пустотах  давило на психику сильнее, чем мрачный  вид
лабиринтов этого подземелья.
Роман стоял посреди  зала, рассматривая  искусно вырезанное из камня  древнее  божество.
Но мысли были не здесь.
Уходя с крыши, заметил, то Семен с девушкой  исчезли совсем не в том  направлении, где
должны  были быть  остальные  ребята. А они  оставались  на  улице  города,  и их  было
довольно  много. Роман  сам  видел  группу  людей, которая   пыталась  увязаться  за ним.
Куда же они  теперь делись?
Коварство  розового облака  он испытал  на себе и если бы не навыки  скалолазания,
Роман побоялся даже  предположить, чем  все это  могло  кончиться.
Не меньшего  коварства  он ожидал  и от Семена, поэтому решил  вновь  посетить крышу
и оттуда хорошо  рассмотреть  окрестности, насколько  это  позволяло мрачное  городское
освещение.
По проторенному  пути, то есть  по  бугристым выступам, которыми была испещрена
одна из стен  помещения, Роман  добрался до стеклянного  потолка, через  который
благополучно  попал на крышу  здания.
Эти толстые  красноватые  стекла  имели свойства в некоторых  местах  пропускать
материализованные  предметы, чем и пользовалось  розовое  облако, заполняя  пустующие
помещения  своим присутствием.
Посчастливилось  и Роману, падая с небес, попасть в такой  проход.
Ступая по крыше, он внимательно  изучал  структуру  стекла, чтобы не провалиться
прямо в гущу розового тумана, сгустки  которого сквозь стекло  виднелись  почти  во
всех  помещениях  здания.
Вот  они!  В одном  из квадратных  залов  заметил  особо  сильное  движение и сполохи
тумана, который по мере волнения  менял  краски  от  ярко  красного до светло-розового.
Тут же, размахивая  руками в попытке  сопротивления,   бились  за  свою  жизнь
несколько  человек.  Судя  по результатам  это  им  плохо   удавалось. И  они  как  мухи
в сетях  паука, все реже проявляли стремление  освободиться, так как не понимали  как
это  сделать  в замкнутом  пространстве.
Обволакивая  их  разгорячённые  тела,  клочья  розового тумана пытались  успокоить
этих людей, ввести их в транс, из которого они уже никогда не выйдут.
Роман нашёл  точку в стеклянной  крыше, где  нога  свободно проваливалась  вниз.
Опустив  топорик  на  веревке, он понял, что скорее  розовый туман  доберется  до
него, прежде  чем  обессилившие  люди  разглядят в полумраке  спасительный  предмет.
А если  даже и разглядят, поймут ли  их  затуманенные  мозги  предназначение
болтающегося в воздухе  топора.
Вытянул  топорик, отряхнув   по пути клочья  розовых сгустков, успевших прилипнуть
к раскачивавшейся  веревке.
Ближе к стене нашел  еще  одну  точку. Соскользнув  вниз, поблагодарил  мысленно
древних  строителей, которые  по  своим, известным  только им, соображениям, сделали
одну из  внутренних  стен  бугристой.
Окунувшись в родную  стихию,  Роман на минуту  завис  на  клубами  розового  облака,
держась одной рукой за  шершавый  выступ в стене, на другую  такую  же оперся  ногой.
Заметно  заволновались, заметались  из стороны в сторону розовые лохмотья, окрашиваясь
в ярко  лиловый  цвет.
Почувствовав новую  жертву, они  пытались  обнаружить  её  и окурить  своими  чарами.
Роман это понимал и не собирался  долго  висеть над  враждебным туманом, провоцируя
его на  внезапный  всплеск в сторону потолка  помещения.
Вдруг  перед ним мелькнула  рука  человека, и этой  доли  секунды хватило, чтобы Роман
намертво  ухватился за  неё.   Неимоверным  напряжением мышц, держа  одной  рукой
человека, другую  руку  быстро  перебросил с одного  выступа на  другой, имея  под
собой  только  одну  точку  опоры.   Ту, на которую  ранее оперся  ногой.
Рывками поднимался  вверх, таща  за  собой  парня в бессознательном  состоянии.
Розовые  клочья липли  к  вспотевшему  телу, подбирались  к  горлу. Полностью закутав
плотным розовым  одеянием  жертву,  облако  никак не хотело  расставаться с ней и по
мощной  руке  Романа  переползало  на  его  торс.
Неимоверными усилиями  Роман  вытолкнул  спасенного  на крышу, куда и выскочил  сам,
отряхиваясь  от  редких  розовых  клочьев, повисших на его одежде.
Они  падали  на  поверхность  стеклянной  крыши и вели  себя  уже   совсем  не агрессивно.
Стекала  плотная  розовая масса и с пострадавшего, который медленно приходил в себя.
Когда  последний  клок  агрессивной  среды  стек вниз  сквозь  крышу, находя  свои точки
проникновения  внутрь, молодой  человек  окончательно  пришел  в  себя.
Он смотрел  на  Романа, и по его взгляду можно было понять, что  разум  не  покинул  его,
не смотря на страшную  переделку в которой  тот  побывал.
 - Ты  кто? – спросил  его  Роман.
 - Николай, - ответил  парень, смутившись  неожиданному  допросу.
 - Что вы здесь делаете?-   Роман  решил, что имеет право на такой  вопрос.
 - Мы пришли  узнать, что это за город, - сказал  Николай.
 - Откуда пришли? – продолжал задавать вопросы  Роман, - как вы попали  сюда
   с поверхности?
 - Мы не с поверхности, - просто сказал  Николай, - мы живем  здесь
 - Как живете? - удивился Роман, - не понимаю. Впрочем, у нас нет  времени на объяснения.
   Меня зовут Роман и это  все, что я  пока  могу   сейчас сказать  тебе.
   Надо  выручать  твоих  друзей, если, конечно, они еще  живы. И ты поможешь  мне
   в этом.
 - Конечно, - согласился  Николай, - но как?
 - Будешь  подстраховывать  меня. У меня  довольно  длинная  бечева, конец  мы заарканим
   вон  за  тот  выступ в стене. Твое  дело  следить за  веревкой,  чтобы  она  не  соскочила.
   Как только  веревка  будет  ослабевать, натягивай  её. Этим ты поможешь мне выбраться.
   Но  будь  осторожен, не  обожги  руки, они тебе еще  пригодятся.
 - Я понял.
После этих  инструкций  Роман  смело опустился в отверстие,  чувствуя  за спиной  хоть
какую-то  помощь.  Николай был  парнем  крепкого  телосложения и Роман  подумал, что
в борьбе  с  розовым  туманом  физическая  сила тут ничего не дает.
Махай, не махай  руками, а эта гадость розовая все равно прилипает до тела.
Нужна  расторопность, ловкость, ну и немного хитрости.
Из сумрака на крышу  опустились несколько  девушек и сразу  бросились к Николаю,
который, придерживая  сбегающую вниз бечеву, всматривался сквозь  стекло.
 - Николай! -  воскликнула одна из девушек, - слава Богу, ты жив! Где же  остальные
   твои  приятели?
Парень  показал пальцем  вниз и сбивчиво  рассказал, что случилось  с ними в этом
странном  городе. И о  том  как  совсем  посторонний  человек, который  неизвестно
откуда   здесь появился,  помогает им  спастись  из  этого ужасного   плена.
Девушки  нетерпеливо  слушали  его,  иногда делая  попытки перебить его. Наконец,
когда  Николай  смолк, они  хором  заговорили, да так, что парень мало что мог  понять
из их  повествования.
 - О чем это вы? – спросил  Николай.
 - Нас послала  Ольга, - сказала одна из девушек по имени Зоя, когда  остальные
девушки  приумолкли, - сама она не смогла  тут быть.
 - Откуда  она узнала, что мы здесь?
 - Она не знала. Только  предположила.
 - Я не совсем  понимаю  вас, – пробурчал  Николай, внимательно  следя  за поведением
   веревки, - ведь у нас давно  наложен  запрет на посещение  этого  мрачного и мертвого
   города. Почему же вы решили, что мы  здесь?
 - Ольга была  здесь и улетела отсюда с Семеном.
 - Даже  так, - Николай очень  удивился, - значит, Семен бросил  нас.
 - Они искали вас вне города, но не найдя там, решили, что вы  все таки в городе.
   Просили  предупредить, что здесь  бродит очень  плохой  человек и его надо опасаться.
 - Я не встречал  здесь  плохих  людей, -  сказал  Николай, - а вот  Семен, кажется,
   действительно оказался плохим  человеком. Ведь он знал, что мы в городе, зачем же
   искать  нас  вне  его. Не пойму.
 - Они  предупредить  хотят  вас. – пропустив последние  слова Николая  мимо  ушей,
сказала одна из  девушек, - а зовут этого плохого  человека  Романом.
Веревка ослабла. Лишь  секунду  Николай  стоял в нерешительности. Но потом молчаливо
стал выбирать  веревку. Роман поднимался, и надо было  помогать  ему.
Не верить девушкам  Николай не мог, но вот так просто  назвать  плохим  человека, который
ничего плохого пока никому  не сделал, очень опасно.
Этому  поселенцев  учил  еще  отец  Афанасий. За  свою  короткую  жизнь в поселении
Николай не  мог  припомнить ни одного человека, которого  можно было обвинить в чем то.
Плохими нельзя было назвать и прибывших ребят с поверхности. Наверное, отец Афанасий
за  свою  долгую жизнь  праведника, добился,  чтобы в сердцах  его соплеменников   не
завелась  пакость  присущая остальному  миру, которому повезло  жить под солнцем.
Кто же надоумил  его  милых соплеменниц  так  просто  обвинить  человека?
Кто же из их окружения мог знать  Романа? Из их поселения  никто. Выходит, что оговорил
кто-то из пришлых.  Значит, все-таки  Семен.
Пока Николай  думал, что ответить,  в проеме показалась голова, а потом и рука, ищущая
за что зацепиться.
Не растерявшись, Николай  помог выбраться  наружу  Михаилу, а также  большой  порции
розового  тумана, которая  изрядно  напугала  приумолкнувших  девушек.
Веревка вновь  натянулась.   Роман  продолжал  трудиться,  Николай  понимал, что  ему
сейчас  ужасно  тяжело и поэтому  отбрасывал всякие мысли, которые  могли  очернить
этого благородного человека, считая, что плохими мыслями  можно навредить  человеку.
Михаил  приходил в себя. Девушки  крутились  возле  него, приводя  парня в сознание.
Клочки розового  тумана неохотно  расставались с почти  поверженным врагом. Они
выползали из штанин, из рукавов. Здесь они были в меньшинстве,  поэтому  быстро
испарялись, исчезая в   красной  крыше  здания. Девушки ускоряли  этот  процесс, взмахами
ладоней провожая  вон чуждую  для  них  жизнь.
Открыв глаза, Михаил  почувствовал  себя  на  седьмом  небе. Еще никогда  над  ним
не колдовало столько милых  прелестниц.
 - Я в раю? – спросил  он со  свойственным  ему  юмором.
Этот вопрос  разрядил  обстановку. Даже  Николай почувствовал облегчение, понимая,
что теперь  не надо будет  обсуждать с девушками тему, главным героем которой был Роман.
Прислушиваясь, как  девушки  перебрасываются  шутками с Михаилом, подумал, что
назвать  Романа  плохим  человеком мог кто угодно, только не этот  весельчак.
Теперь  Николай  был  спокоен  не только  за  себя.
Вдруг одна из девушек вскрикнула. За ней  закричали и другие. Обернувшись, Николай
увидел  причину  столь резкой  смены  настроения  прекрасного пола.
Поверхность  стеклянной крыши  быстро заполнялось розовой  массой, примитивный
разум которой разобрался, наконец, откуда исходит угроза. Потеряв две жертвы туман-
хищник более не хотел  расставаться с другими. Перешел в наступление  так  резко, что
Роман, зависнув  в помещении под потолком, никак не мог знать о  новой  угрозе, которая
реально  навила  уже  над  ним.
 - Роман! - крикнул в проем  Николай. Своим  криком  он привел в еще  большее оцепенение
девушек, в мозгу которых уже созрел  план спасения Михаила и Николая.
План был  прост. Подняться с ними в воздух и исчезнуть из этого  мрачного города.
Но услышав  имя  спасателя, девушки  сильно растерялись и ждали  от Николая объяснений.
 - Роман!  - еще раз парень крикнул в проем, а потом повернувшись к  соплеменницам
сказал, - да это  тот парень, которого  вы  заведомо охарактеризовали  как преступника.
 - Но, что нам делать, - воскликнула  Зоя, - мы погибнем, если задержимся здесь. Слишком
   уж грозно выглядит это розовое облако.
 - Да это так. Но без  Романа я не тронусь с места, - Николай был  категоричен.
Однако  события развивались стремительно  и не так, как хотелось  бы поселенцу. Михаил
же еще плохо  понимал, что  происходит и когда  девушки, подхватив  его под руки,
взлетели с ним на крышей, закрыл глаза.
Как языки жаркого пламени, ринулись  вслед за ними  протуберанцы  коварного облака.
Девушки, а их было трое, понеслись  вверх,  поддерживая под  руки  немеющего  от ужаса
пустоты под ногами, Михаила.
Крупно видать досадил  Роман  этому чудовищу во плоти облака, если все сумрачное
пространство над  городом  покрылось красными  всполохами.
 - Летим строго вверх, - крикнула  Зоя, - мы пока опережаем  эти  странное облако.
Девушки  понимали, что держа  такую  скорость, они не дадут розовому  туману накрыть
их  сверху.  Если это случиться, спасать их будет  некому.
Да простит их  Николай, что пришлось оставить его в ужасающем положении.
Но другого выхода они не видели и не знали, как можно  бороться с чем-то, которое  не
имеет  плоти.
Громады  скал  нависли  над  ними. Стало намного  темнее. Не видно  было и розового
преследователя.  Казалось,  их  оставили в покое. Но безопасность  может быть  обманчива.
Поэтому  залетели в одно из углублений  в скалах и в полной  темноте  решили переждать
какое-то  время  опасность  в укрытии.
 - Над этим  городом  драконы  даже  не  летают, - послышался во мраке голос  Зои, - вы
   же  разворошили  их  мрачное  нутро.
Последние слова предназначались  Михаилу.
 - Нам было  интересно узнать, живет ли там кто-то, - отозвался из темноты  Михаил.
 - Теперь узнали, -  голос  Зои  прозвучал  угрюмо.
 - Сергей  видел  зеленый огонек в центре  города. Это его  заинтриговало. И меня тоже.
 - Когда же он успел  побывать  там? - удивилась  Зоя.
 - Они летали  с Верой  над городом, - ответил Михаил.
 - Но у нас запрет на посещение  этого места, - послышался  голос другой  девушки.
В темноте  Михаил не мог определить, кому он  принадлежал.  Марии  или  Софьи.
Обе девушки  были застенчивы,  и в основном  больше всех  говорила  Зоя.
 - Запрет на посещение  города, но не пролет  над ним.
Никто не ответил. Спорить в кромешной  темноте  никому не хотелось. Поэтому
предпочли помолчать, взявшись за руки. Михаил ощущал тепло  женских  рук и от этого
на душе  было спокойно и радостно.
Сколько  прошло  времени, Сомов не заметил, так  как задремал.
Разбудила  его Зоя, которая  совала  ему в руку  кусок  какой-то  снеди,  приговаривая,
что  это все, чем  они запаслись в дорогу, а воды нет, так как не рассчитывали, что далеко
будут от прозрачной и чистой  воды подземного  океана.
Михаил,  прислонившись к влажной  стене, чувствует,  как из  неё  выступают капельки
воды.
 - Если у кого сохнет во рту, - сказал он, - может приложиться языком  к стене.
 - Нет уж. Спасибо, - сказала  одна из девушек, - потерпим.
 - Пора,  наверное,  уже выбираться  отсюда, - зашевелилась  Зоя, - не будем  же  мы
   здесь  сидеть  вечно.   Думаю, что опасность  миновала.
Михаил  понял, что на этот раз  ему идти  первым.  И кроме того у него  будет  свободной
только  одна рука, которой  придется   ощупывать  пространство  впереди  себя. За вторую
руку будет держаться  одна из девушек. Сколько  им придется идти в полной  темноте,
никто из  них не знает,  так как, убегая  от кровавого  облака, думали только, как уйти
подальше  от  преследования.
Теперь осторожно  передвигая  ногами, чтобы не расшибить их об острые  камни,
продвигались  вперед, ожидая, что вот-вот из-за очередного  поворота  появиться  бледное
сумеречное пятно, предвестник  начала  громадной  бездны, которая развернется  под
ними.
И надо быть  начеку девушкам, чтобы  вовремя  схватить  под  руки  Михаила, а не
ловить  его  потом, падающего  колом вниз.
Но после очередного  поворота  их  встречала  все та же  кромешная  темнота, и не было
никакого намека, что через несколько десятков  очень  трудных  шагов может  что-то
вдруг  измениться.
- Ты куда  ведешь? -  спросила вдруг  Зоя, которая замыкала это  странное  шествие цепочкой
по узкому  и темному лабиринту, - мы прошли  мимо хода, который ведет  совсем в другую
    сторону.
 - Я не видел  его, - огрызнулся  Михаил, который устал уже  тыкаться   в острые  углы
поворотов.
 - Я нащупала его свободной  рукой.
 - Быть  может, - сказал  Михаил, остановившись, - я ориентируюсь  по правой  стене,
   левая рука у меня  занята. Ты это знаешь.
 - Что же  нам  делать? – в голосе Зои  растерянность, - мы заблудились?
 - Будем  продолжать  двигаться  вперед,- сказал  Михаил, - возвращение назад, туда, где
    пережидали опасность, нам ничего  не  даст. Можем заблудится  окончательно.
 - Но куда же мы придем? - послышался  возбужденный  голос одной из девушек.
 - Не знаю,- ответил  Михаил, -  должны  куда-нибудь  добраться.
И он тронулся с места, ведя за  собой  цепочку обескураженных девушек.

4.

Меньше  секунды  времени  оставалось на раздумье  у  Николая. Угроза  повторного
пленения розовым  туманом  выглядела  вполне  реально.
Все пространство  над  крышей и на самой  крыше  заполнялось   розовой  массой.
Девушки исчезли, прихватив с собой  Михаила.  Николай в растерянности.
Не ожидал  такой  прыти  от  соплеменниц, которые  бросили его на произвол судьбы.
На крыше оставаться было уже очень  опасно, но  оставить свой  пост парень  не мог
решиться. Не оправдать доверие для него было смерти  подобно.
А впрочем, теперь,  после исчезновения  девушек, он был  беспомощен. Бежать  было
некуда.  И уже не  видел никакого  смысла  дежурства  у свисающей в отверстие  верёвки.
Присев в нерешительности, он глянул в темноту  помещения, надеясь  получить оттуда
подсказку  дальнейшим  своим действиям.
Веревка  натянулась, а потом  ослабла.
Николай более не стал  раздумывать. Схватившись за бечевку  обеими руками, соскользнул
в  отверстие, обжигая себе  руки.
Вспомнил наказ  Романа. Притормозив,  завис внутри  помещения.
Болели  ладони, но Николай  чувствовал  себя в безопасности.  Здесь  было  темно и этот
факт говорил в пользу  того, что помещение  было освобождено  от агрессивного тумана.
 - Давай! Спускайся, - послышался голос снизу, - правильно сделал, Коля, что не стал
   дожидаться, пока  это чертово облако  не опутает  тебя  как  кокон.
Осторожно, перебирая руками, Николай  охотно  последовал  приглашению.  Внизу
его ждали  Роман и соплеменники. Они стояли в темноте  кучкой и, тихо переговариваясь,
наблюдали как  Николай, теперь уже  осторожно, спускается  к ним
 - Обжог руки? – участливо  спросил  Роман.
 - Торопился.
 - Понимаю, - в темноте было видно, как Роман кивнул  головой, - чтобы  дать  возможность
    спустится  товарищу. Если не ошибаюсь, это будет Михаил. Но не стоило  беспокоиться
    и спешить  спускаться по одному. Веревка выдержала  бы и двоих. Конечно, была
    опасность, что конец  бечевки соскочит с  уступа…
 - Михаил не спустится.
 - Почему, - удивился  Роман
 - Он улетел, - и Николай рассказал  Роману и остальным своим сверстникам  что  случилось
там, наверху, пока здесь в помещении решалась судьба остальных участников баталии.
В своем  рассказе не преминул  упомянуть о  сообщении, которое  девушки  передали ему.
Даже в темноте стало заметно, как помрачнел  Роман. Он склонил  голову и долго  молчал,
пока  молчание  не нарушил  Николай.
 - Но я не верю этому,- сказал  он,- и не понимаю,  почему  Семен распространяет  эти слухи?
 - Почему  ты  думаешь, Коля, что это  Семен? – спросил Роман, хотя знал, что он прав.
 - Больше  некому, - промолвил  Николай, - Вероятно, он встречался  здесь с вами?
 - Да, - утвердительно сказал  Роман.
Его обступили и ждали  разъяснений, но Роман  пообещал  рассказать  причину  такого
не дружеского отношения к нему  этого  человека. Но только  не  сейчас.
Никто не возражал, потому, что главное для них в данное  время разобраться в той
ситуации, в которую они  попали, посетив  заброшенный  город.
 - Двигать нам надо отсюда, - сказал  Роман, - уносить ноги.
 - Но как,- спросил  Алексей, - здесь нет  выхода.
 - Выход есть,- Роман  показал  на качающуюся веревку.
 - Но там эта  розовая мерзость,- воскликнул  Николай.
 - Эта  мерзость, Коля, недостаточно  умна, чтобы караулить нас на крыше. Чтобы  загнать
   нас в ловушку, можно было  просто сбросить  веревку.
С этими словами  Роман  подергал  бечевку, чтобы  убедиться, что она по-прежнему крепко
привязана за один из  выступов  фасадной  стены.
 - Но это не факт, что  розовое облако не могло  додуматься  до этого, - вставил  слово
Алексей, - физически  оно просто не может  этого сделать.
 - Возможно, - согласился Роман, - но оно оставило нас здесь, убежденное в том, то
   мы  никак не сможем  покинуть  помещение.
 - Но двое  все же  покинули это помещение, не смотря на  агрессивные действия  тумана.
 - Вы думаете, что они могут  считать?
 - Может  облако  не видит  веревку? – спросил один из  поселенцев.
 - Видит, но не понимает её назначение, - сказал  Роман, - надо воспользоваться  этим
    тупоумием и как можно быстрее исчезнуть отсюда.
 - Но куда? – воскликнул  Николай, - на улице  нас быстро  поймают.
 - Это мы еще посмотрим. Сначала вылезти надо на крышу.
 - А потом? – спросил один из поселенцев, - что мы будем делать потом?
 - Попасть  надо в крайнее помещение, - сказал Роман, - там  стоит  статуя божества,
   рядом с которой розовое облако избегает находиться.
Этот аргумент подействовал и все  согласились на этот вариант, так как другого
просто  фактически  не было.                Ребята  насторожено  наблюдали,  как  Роман поднимается  по  веревке, опираясь   
ногами  о шершавые выступы в стене.
Ожидали  какого-нибудь  подвоха со стороны  розового облака, которое  пока никак
не проявляло  себя.  Но проходило  время, Роман  подбирался к потолку и ничего не
случилось. Когда  он исчез в темноте, все внимание поселенцев  было  перенесено
на  болтающуюся  веревку.  И когда она  завиляла, как собачий хвост, ребята  вздохнули
облегченно.  Это  был  сигнал к приглашению подниматься по одному.
Роман благополучно  добрался  до крыши и ждал остальных участников  злоключения.
Ползти и перебегать  по крыше не пришлось.  Было тихо и спокойно.
Красные  стеклянные крыши  зданий  подсвечивали  сумеречное небо, Если, конечно,
можно назвать  небом громадное подземное  пространство, раскинувшееся  над
загадочным  артефактом.
Брошенный  город застыл в   вечном  безмолвии. Тишину  нарушали  только шарканье
подошв  торопливо перебегавших  по  крыше крепких  парней.
Розового  тумана не было видно  нигде,  и было непонятно,  за счет чего  светились
красным  светом  высокие  окна  зданий. Фонарей  внутри помещений не было.
Там вообще ничего не было, не считая  единственного   помещения, где стояла статуя   
неизвестного  божества.
Как же объяснить  этот свет?  Красный свет.
Быть может  своим нахождением в помещениях  розовое  облако   способно  надолго
наэлектризовывать пространство в них и эти помещения продолжали светиться в отсутствии
хищного  тумана.
Но как объяснить  свет в помещении с божеством, куда  не осмеливалось  заглядывать
облако.  К тому  же туману  было свойственно  менять оттенки своего  цвета в зависимости
от настроения  или  обстоятельств.
Окна же по всему города  светились  одним цветом.
Наверное,  это  совпадение,  которое  ребята пока не могли  объяснить.
Благополучно добравшись до крайнего помещения, ребята изумленно  застыли перед
грозным обликом  каменного истукана.
 - Смотрите,- сказал  Алексей,- на лбу  божества такой же рисунок солнца, что мы
   видели  в гроте  по пути сюда.
Действительно  рисунок был.   Ребята  смогли  рассмотреть  выбитую  древними
инструментами окружность с расплывающимися  вокруг  лучами. Две нижние стрелки
полустертых лучей  заходили на надбровье  истукана и заканчивались в глазницах.
Николай коротко  рассказал  Роману о путешествии по берегу  океана и о гроте, где
они  видели на стене  точно  такой  же  рисунок.
 - По-моему  здесь  нет  ничего  удивительного, - сказал  Роман, выслушав  рассказ, -
   если здесь  была  высокоразвитая  цивилизация, то должны были  быть у  неё и свои
   путешественники, которые прославляли в отдаленных  местах  свой  культ  божества.
 - Куда же в таком случае  они все  делись? – спросил один из поселенцев.
 - Как я понимаю, - сказал  Роман,- вы живете  здесь не один  год.   Должны что-то знать
   об этом  городе. Вы разве здесь не бывали?
 - У нас негласный  запрет на посещение  этого  места, - Николай  говорил,  внимательно
разглядывая истукана, - но  когда в поселение  случается какое-нибудь  событие,
    связанное  с  недовольством  его  жителей, мы отправляем  недовольных  сюда, чтобы
    они  могли узреть воочию  на возможные  последствия  нашего недовольства.
    Не исследовали  город и никогда  серьезно не задумывались  о  его судьбе.
 - И вы не раз не сталкивались  с туманом-хищником.
 - Мы не пересекали  границу  города и не входили в него  пешим  ходом, - ответил
Алексей, - возможно, что это обстоятельство и не привлекало  внимание  нынешних
   хозяев  этого  места.
 - Все же вы считаете, что были другие хозяева этих мест?
 - Наверное, - сказал  Алексей, - но мы прилетая сюда, никогда  не задумывались
   над этим  вопросом.
 - Вы умеете  летать? – в голосе  Романа  восхищение,- как же это  стало  возможным?
 - Этот  талант  свободного  полета  проявляется  только  у  девушек  нашего поселения.
 - Почему? – удивился  Роман, - у мужчин разве  это не получается?
 - К сожалению.
 - Удивительно, - только и сказал  Роман.
 - Отец  Афанасий пытался  объяснить  этот  феномен, - продолжил  Алексей, но увидев
непонимающий взгляд собеседника, поправился, - был у нас  такой, служитель Бога,
   праведник.  Почил  не заслуженно.
Перекрестился. Его примеру  последовали  другие  поселенцы.
 - И что же? – спросил  Роман, - сумел объяснить праведник феномен?
 - Нет. Не сумел, - вставил  слово Николай, - но когда он  умер, мы  почувствовали  себя
   значительно  свободнее. Сформировалось  очередное  поколение, которому  чуждо
   верхнеземные  ценности. Быть  может  это влияние подземных  богов  прошедших
   цивилизаций,- Николай  кивнул на лик истукана, потом продолжил, - девушки  даже
   не пытаются объяснить  открывшийся  свой талант. Может  быть, поэтому они и летают.
   Ведь мы, мужчины, пытаемся  найти  объяснение всему, что происходит вокруг  нас
   и загнать эти понятия  в строгие  рамки  закона.
 - В противном  случае  был бы  хаос, - сказал  Роман.
 - Хаос  плох  при  большом  скоплении  людей, - поддержал разговор Алексей, - тут
   без закона  никак. В небольших изолированных  сообществах, должны  править
   традиции, основанные  на приобретённом многими   поколениями опыте, а не внедрять
   в свою жизнь  чуждые для этих  мест  законы  и  понятия.
 - Как это делают у нас,- согласился  Роман, - и называют  одним словом - глобализмом.
   Но это  совсем не объясняет  ваши  замечательные  таланты.
 - Почему же!  - вступил в разговор один из поселенцев, до сих пор  молчавший, -  Чем
   можно объяснить  феномен?   Глубокой  изоляцией нашего общества от остальной
   цивилизации, которая,  несмотря на разногласия, движется  в одном  направлении,
   хотя  конечная цель  для  человечества  весьма  туманна.
 - Хотите сказать, что развиваетесь в ином направлении? – спросил  Роман, - и у вас
   уже есть цель?   Объяснение  это весьма  расплывчатое.
Поселенец  пожал  плечами.
 - Здесь под землей, вы как в коконе,- продолжил  Роман, - может, у вас и возникли
    некоторые способности, которые у нас называют одним  словом – мутация, но
    полноценную  цивилизацию  создать вам не удастся.  Для  этого  надо  конкуренция
    в обществе, которая у вас отсутствует.
    Кроме того вы  пресекаете на корню  возникающие  конфликты,  но, как это  не
    парадоксально,  прогресс  на  Земле  двигают именно  войны  и  революции, у руля
    которых  стоят  недовольные  люди.
 - О каких  конфликтах  вы говорите? – воскликнул  Николай,- ничего  такого  у нас не
    случается.
 - Правильно, Коля!  И не может  случиться, потому, что при первом  намеке  на
   бунт, недовольных  везут  сюда в этот город, который  вы считаете  погибшим, и
   промывают  мозги  ужастиками из  будущего. И делают  это  ваши  женщины,
   которым провидение  дало  карты в руки. Так что, Коля, полноценной цивилизации
   у  вас никак не получиться. Скорее всего  примитивный  матриархат.
 - Но здесь, под землей,- сказал  Николай, -  мы встречаем  остатки  могущественных
    цивилизации.
 - Вот именно, что остатки, - попытался подытожить свое небольшое выступление
Роман, - развитие  пришло в тупик. И вообще не ясно  как этот брошенный  город
   оказался  здесь. Можно  предположить, что он опустился  под землю в следствии
   какого-то катаклизма на поверхности планеты.
 - И при этом  сохранился в идеальном  состоянии? – нервно бросил Николай, - этого
   не может быть.
 - Почему же? – пожал плечами  Роман, - ведь  мы  не присутствовали при последних
   минутах его угасания, как же мы можем что-то утверждать!
 - Мы  часто видим здесь  странные  летающие  механизмы, - не сдавался  Николай, -
   это говорит в пользу  нашей  версии, что высокоразвитая  цивилизация  под  землей
   возможна.
 - Зачем же  жить  под землей, если есть возможность делать это на её поверхности.
 - Но…
 - Я не вас имел в виду,- Роман дружески  похлопал  Николая по плечу, - а ту высоко
   развитую  цивилизацию, которую ты  только что упомянул. Здесь  может  быть
   только один  вариант – подземная  цивилизация  по какой-то причине  не хочет
   общаться с человечеством, обитающем на поверхности  планеты.
 - Вы рисуете  неприятные картины,- произнес  негромко  Алексей,- мы не можем
   принять  ваши  аргументы.
 - Я высказываю лишь  свою мысль, - сказал  Роман примирительно, - и у меня нет
   цели  изменить ваши  мировоззрения.
Ребята почувствовали  как что-то   вдруг  изменилось  вокруг.  Стало жутко.
Все замолчали, повернувшись  лицом  к  каменному  божеству. Холодок  пробежал
по телу  каждого из  ребят.  Некогда безжизненные, тусклые  глаза  истукана теперь,
ожив, внимательно следили  за  посетителями.
Николай, с трудом оторвав глаза  от  навязчивого взгляда, прошептал  испуганно:
 - Он смотрит прямо мне в глаза.
 - И мне тоже,- просипел Алексей.
 - Как такое возможно? – понизив голос, сказал  Николай и снова глянул в ожившие
глаза  каменного божества, - ведь он смотрит  на  меня и мне дурно от этого взгляда.
 - Да, - Роман предпочел  говорить в голос, хотя его тоже подмывало  понизить голос
до шепота, - исключительная способность  одновременно  пятерым  смотреть  прямо
   в глаза. Кто же  так спроектировал  это божество?
Роман бравировал, но это нужно было, чтобы не дать  запаниковать поселенцам,
которые, казалось, были в шаге  от панического бегства.
Понять,  каким образом живой, пристальный взгляд мог сочетаться с каменным  без
всякого выражения лицом, было очень трудно.
Не хотелось в этом  разбираться. Было желание скрыться. Уйти из этого помещения.
Надежное и безопасное  место  вдруг превратилось во что-то  мучительно  жуткое
и неопределенное.
Отступив  на шаг назад, ребята завороженно смотрели в глаза божеству.
 - Все, - повернувшись  спиной к истукану, Роман загородил  его собой, - мы  стали
   жертвами технологий  прошлого.  Пора выйти из транса и  не забывать, что  мы
   люди, а не безропотные  птенцы, исчезающие в пасти  ненасытной  змеи.
Взгляд  поселенцев сфокусировался на спортсмене.   Но Николай все еще продолжал
смотреть    на истукана, на лбу которого вдруг  засветилось  изображение  солнца.
Вскинув руку, поселенец  воскликнул и как мог,  прокомментировал  виденное
остальным  участникам  группы, которые, по совету Романа, постарались  больше
не смотреть  на  проснувшееся божество. В ответ  Роман хлопнул ладонями, привлекая
к себе  внимание  и Николая.
 - Уходим, - промолвил  он и, схватив Николая за плечо, подвел  его к свисающей
с потолка  спасительной  веревке.
Была попытка    сопротивления  решительным  действиям  Романа,  но  того молчаливо
поддержали  другие  ребята,  и поэтому  Николаю  оставалось  только  подчиниться
большинству   и первым  покинуть зал с древним  божеством.
Когда же Роман последним  взялся  за веревку, чтобы покинуть не гостеприимное здание,
он подумал, что запаниковал  то именно он.  Сознавая, что причина тому было
воздействие извне, невольно глянул в сторону каменного идола.
Серые каменные глазницы, края которых перечеркнуты лучами потухшего светила.
И  все. А было ли что?
Ловким движением  Роман послал свое тело  туда, где растерянные поселенцы ждали
своего нового предводителя.
А причина растеряться была  веская. Отсюда,  сверху  было хорошо видно  как  розовый
туман заполонил  все  окрестные  улицы. Красные  сполохи  добирались  до  крыш и
кучерявые  протуберанцы  грозили  накрыть своей красной  пеленой приунывших ребят.
Вопросительно  уставившись на Романа, поселенцы  ждали  от него слова.
 - Обложили, -  выдавил из себя  спортсмен.
Этот возглас, конечно, не поднял  упавшее в ноль  настроение  ребят, но они  уже
знали, что этот  крупный  мужчина  не любитель  пасовать  перед  неприятностями и ему
не понадобиться  много времени, чтобы  выкрутиться  из  них.
Всполохи поднимались  высоко над  зданием, на крыше которого  находилась  наша
горстка отважных  ребят, но накрывать  её  своей  розовой пеленой  не спешили, хотя
это было делом  нескольких  минут.
На  эту нерешительность   зловещего  облака обратили внимание   ребята еще до  того,
как  Роман  появился на крыше.
Это обстоятельство лишний  раз  подтверждало  существование  той непреодолимой
и невидимой  черты, которая существовала  между нынешней разбойничьей властью
и той  древней  цивилизацией, остатки которой заставляли  уважать себя   даже
примитивные  зачатки  разума.
Однако ж вечно  нельзя  было оставаться  на крыше и наблюдать, как окрестности здания
вокруг причудливо искривлялись, погруженные в розовый  туман.
Чуда ждать  было не откуда и надо было вновь  спускаться в помещение и по  соседству
с  каменным  божеством  ждать, пока розовая  нечисть не исчезнет с улиц  мертвого города.
 - Сколько  нам  придется  ждать? – поинтересовался один из поселенцев.
 - Еды у нас пока хватает, - сказал  Николай, - с водой трудно. Придется экономить.
Но их ждал неприятный  сюрприз. Все были  в недоумении и растерянности.  Особенно
эта  неприятность обескуражила  Романа.
Веревка, на конце которой был  привязан  топор, исчезла



                Глава    пятнадцатая.   


1.

Искрились солнечные  лучи в этом благоухающем саду. Распластавшись на изумрудных
лужайках, переливались всеми известными цветами раскрывшиеся  бутоны  экзотических
растений. Перелетая с цветка на цветок, носились с корзинками, наполненными нектаром,
миниатюрные   феи  со стрекозьими  крылышками  за  спиной.
Легкий  ветерок  шевелил лепестки  чудных  растений и  опрокидывал  содержимое
корзинок, чем  вызывал  веселый  смех прелестных собирательниц цветочной  вкуснятины.
 - Мы опять в твоей волшебной стране, Вера! – повернувшись  лицом к девушке, крикнул
Сергей, - Где же эта  чудесная страна находиться? Удивительно! Ведь мы не  покидали
   земных  недр.
Она  крепко  держала его  за  руку.
Полет проходил на небольшом расстоянии  от  поверхности  земли и Вере  приходилось
маневрировать, чтобы  не  сбить с лепестков не земных  растений его  маленьких
обитателей. Гудели большие  мохнатые  шмели, резко  сворачивая с пути незнакомцев,
вторгшихся  в их  сказочную страну.
Небо разливалось  голубым  сиянием, посылая на землю  потоки сияющих  лучей, которые,
казалось,  можно  было  ловить  руками, так они  были  реалистичны.
 - Почему ты не отвечаешь мне? – Сергей притянул  девушку ближе к себе.
 - Разве  это  так важно  для  тебя? – спросила Вера и тут же добавила, - Я не могу объяснить
   тебе, как мы  попадаем в этот край.  Просто  летим  и  хотим увидеть  эту  благодатную 
   землю и  она  появляется перед нами.
 - Так просто, - уныло бросил Морозов.
 - Почему ты вдруг  разочарован, - спросила  девушка, отмахнувшись от  здоровенного
   шмеля, который чуть не ударился о её лоб,- ты в любое  время  можешь  посетить
   это  место.
 - С твоей  помощью, -  хмыкнул  Сергей.
 - Ну, да, - девушка  резко взлетела вверх, потянув за собой парня.
Впереди большой холм, густо заросший  большими  алыми цветами, названия  которых
Сергей  не знал, так как  впервые  видел  их.   Буйство  красок  зачаровывало.
Воздух искрил от брызг капелек воды  падающих  сверху.  Серп   радуги  упирался
в подножие холма, туда, куда и устремилась  Вера, держа за руку Сергея.
Здесь за  завесой  дрожащей  на  свету  водяной  пыли  небольшая беседка.  Скамейки,
искусно вырезанная  из  холодного белого мрамора,  на ощупь  оказались очень  теплыми.
 - Если вы не знаете,  каким  образом  попадаете в параллельный  мир, - продолжил  тему
Сергей, присаживаясь на скамейку рядом с  девушкой, -  как же вы смогли загнать  туда
   целую  группу  америкосов, что наведывались  в вашу  деревню с весьма агрессивными
   целями.
 - Параллельный  мир? – девушка прижалась  щекой к  плечу  парня, - что это? Объясни
   мне, пожалуйста.
 - Вы пользуетесь им регулярно, - Сергей обнял Веру за плечи, - и объяснить  этот процесс
   было бы  мило с твоей  стороны.
 - Я уже говорила, что мы не знаем, как это у нас получается. А твои  америкосы  сами
   выбрали  свой  путь.
 - Как это?
 - Мысли они нехорошие несли к нам в поселение. Вот и попали  туда, куда попали.
 - Твои ответы  туманны и ничего не объясняют, - нахмурился  Сергей.
 - Ты на меня обижаешься? – Вера посмотрела  парню в глаза, - Почему?
 - Я на тебя  не обижаюсь, - спокойно сказал  Морозов, - просто я  очень  дотошливый
    человек  и  сейчас  пытаюсь   разобраться  в ваших колдовских  штучках.
 - Вот видишь, - сказала  она, - ты правильно  сказал, что это обыкновенное  колдовство,
   а  твой  параллельный  мир  выдумка.
 - Я бы так не сказал, - прижимая к себе девушку, промолвил  Сергей.
Целую вечность  длинною в минуту  они  молчали. Божественный  мир вокруг  располагал
к откровениям, мечтам и спокойному  размышлению.
Однако в голове  Сергея  устойчиво  проявился еще один вопрос.
 - Что будет с англосаксами,- осторожно спросил  парень.
 - Ничего, – сказала  девушка, -  они  уже дома. Зачем же  мучить  людей  непривычной
    для них  обстановкой?
 - Даже  так! – воскликнул  Сергей,  удивившись такой  простой  развязки  этого дела.
 - Почему ты называешь  этих людей  то  америкосами, то англосаксами?
 - Как все называют, так и я, - пожал  плечами и тут же добавил, - это  англоязычный  мир.
 - Ты  совсем  не переживаешь о наших  ребятах, что остались в мертвом городе.
 - Разве  надо  переживать вслух?
 - Я тебя не понимаю, - сказала  она, - чего же  ты  так беспокоишься за  англосаксов?
    И делаешь  это  очень  громко.
Сергей пропустил  мимо  ушей  явный укол.
 - Меня  все мучает  вопрос, – сказал  он, -  Чего  они  тут  делают, в центре России,
    скрытно   от российских  властей.   Что-то ищут?  Но что?  Или  какую-то  новую
    вселенскую  пакость  задумали?
Щебетание  райских  птиц отвлекли его  от  надуманной  проблемы.  Яркие краски
бушующей  растительности  вокруг  совсем не раздражали. Напротив,  они  притягивали
чужое внимание к себе с намерением  поселить в душе  наблюдателя  праздничное, если
не сказать  эйфорическое, настроение.
Мраморная  скамья, вопреки  всем  реалистическим  законам, не только физики, приняла
удобное  положение  для  тел  влюбленных, которые, расслабившись, почувствовали  себя
в колыбели  детства.
Свет преломлялся в  воздухе  благодаря  водяной  пыли, которая бесшумно опускалась
на алый  от  ярких  цветов  слон холма.
Вере  совсем не хотелось  говорить в такой  радужной  и  интимной  обстановке. Она,
прижавшись всем телом к  Сергею, мечтала, чтобы этот миг  блаженства и удовлетворения
длился  как можно дольше и нечто на свете не смогло бы  нарушить  это уединение.
Но проходило  время, и блаженное безделье  стало  надоедать  Сергею.
 - А что за холмом, Вера?
 - Ворота в рай.
 - Неужели? – Сергей  потешно скорчил лицо, - можно  посмотреть?
 - На что?
 - На ворота, которые ведут в рай.
 - Глупый, - улыбнулась  девушка, - никаких  ворот, в твоем  понимании,  там  нет.
 - Подразумеваются?
 - Можно сказать, что так?
 - И ты хочешь  сказать, что при жизни  можно  попасть в рай?
 - Но ты же  попал! – засмеялась  девушка.
 - Ничего не понимаю, - Сергей  поскреб  свой затылок, с удивлением  глядя  на
улыбающуюся  девушку, - так рай здесь?
 - Да!
 - А за холмом  что?
 - Вход  сюда, гипотетические  ворота.
 - А за ними?
 - Тьма.
Сергей  замолк, переваривая услышанное им.  Чушь, подумал  он. Какой  может  быть
рай  под землей?  Даже у древних  римлян, греков, египтян  дорога в  подземный мир
подразумевалась как дорога в тартары  или  в ад. Рай  помещался  за облаками, там
откуда  всевышний  внимательно  следит за каждым из нас, предопределяя  дальнейшую
судьбу  каждого  землянина.
И даже  безразличному до любой  религии   Сергею сказанное  Верой  показалось
кощунством.
Но тогда, что же  это  за  место, куда он не без  помощи  Веры  попал?
Может быть  это   сон  девушки, в котором он  себя  довольно  уютно  чувствует?
 - Но в том  кромешном  мраке  кто-то живет, - промолвил  Сергей, - разве  им не доступа
   к этим  райским  кущам?
Вера  молчала. Только  легкое  посапывания  доносилось до его уха. Прижавшись щекой
к плечу любимого, она  спала. Так что на свой  вопрос, Сергей  попытался  ответить сам.
 - Я не вижу здесь  других людей,  значит, не все могут  воспользоваться  райскими
   услугами.
 - У каждого свой  рай и свой  ад, - прошептала  Вера, - ты действительно  дотошный
    человек. Но ты  никогда  не поймешь  природу   места, в котором  сейчас пребываешь.
 - Почему?
 - У вас там, наверху развитие  идет  совсем по  другому  пути, о  чем  сожалеет планета,
    которую  вы  насилуете.  Потенциал  своих  возможностей  вы никогда  не раскроете,
    пока  будете   не  правильно  пользоваться  благами, которые  вам предоставляет  природа.
 - Заумно сказано, - сказал  Сергей, - надо передать  твои слова  нашим правительствам,
    но меня все же  интересуют обитатели  подземного мира. Я так понял, что не одни
    круглоглазые телепаты  обитают в этом мире. Рассказывал нам ваш соотечественник,
    когда мы направлялись к брошенному  городу, что видел  некий  народец, копошащий
    на дне  котлована. Видел, как они  вгрызались голыми  руками в скалистый грунт и этот
    самый грунт  выносили наверх и высыпали в отвал. В шутку мы  прозвали  их  черными
    копателями. Ну, а если  серьёзно, я хотел  бы знать кто они  такие  эти копатели и зачем
    они  роются в безжизненных  голых  недрах.
 -  Я ничем тебе, Сережа, помочь не смогу, - сказала девушка, - я верю, что мой
    соотечественник  действительно  видел  некий   народец, о существовании которого
    не догадывались  даже  мы, столетие живущие под землей.
    Знаю, что он не соврал, рассказывая  вам об этом. Но я не видела  этот народ и  не знаю
    где он находится, поэтому  посетить это  место не могу.
 - Виртуально?
 - Мне неизвестно это слово.
 - Как ты могла бы посетить это место, если бы знала, где оно находится? Во сне или
    наяву?
 - Мы полетели бы туда вместе.
 - Почему же мы не можем сейчас  посетить  брошенный город? Ты только что упрекнула
   в отсутствии беспокойства по отношении к попавшим в беду  ребятам.  Но если бы я
   умел  летать, я не сидел бы рядом с тобой.
 - Я не успеваю  за полетом  твоих  мыслей, - посмотрев  Сергею в глаза, сказала  Вера, -
   ты так быстро  меняешь  тему  разговора, что я не сразу  понимаю, о чем ты говоришь.
 - Хотел бы увидеть своего  друга, Михаила в полном  здравии, - Сергей  откинулся  на спинку  мраморной  скамейки, раскинув  руки, - и конечно убедиться все ли в порядке
   с остальными участниками  неудавшейся  экспедиции в мертвый город.
   Если ты можешь посещать известные  тебе  места, Вера, почему бы нам не слетать
   в брошенный город и не убедится  все ли в порядке с ребятами.
Девушка, в пол оборота повернувшись к нему, смотрела на  Сергея, как на капризного,
шаловливого ребенка, которому быстро надоедают  имеющиеся у него игрушки.
Как любящая  мать, а в данном случае  девушка, она готова была предоставить  шалуну
новую  игрушку, но прямо сейчас она это никак не могла  сделать.
 - Над городом завис враждебный всему живому  туман, и мы не сможем  осуществить
    наш  полет безопасно.
 - О каком  тумане ты говоришь, Вера? Разве здесь возможен он?
 - Это примитивно мыслящий  туман.  Город это постоянное его  место  жительство, но
   мы не  думаем, что здания  построены  ими.  Возможно,  город  возник  за  много  лет
   до  появления  зловредного образования.
 - Мыслящий  туман? - Сергей  был удивлен, - почему же  вы нам  не  заявили  о нем  ранее,
   когда  мы собирались посетить  город,  над которым мы с тобой  пролетали в свое время.
 - Но его агрессия никогда не проявлялась  так сильно, как сейчас, - ответила  Вера, - мы
  даже подумали было,  что туман уже  давно покинул  улицы  странного города.
 -Но откуда ты знаешь, что агрессия  этого тумана проявилась  сейчас? Тебе  сказала
  Ольга? Там  же ребята и им срочно требуется  помощь, раз они попали в переплет.
Девушка промолчала. Сергей ждал ответ, закинув руки за голову и оперев затылок  на
сплетенные пальцы.  Откровенно  говоря,  ему наскучило  торчать в  этом  сказочном
месте, больше похожий на рай, где, как  подумал  Сергей, никогда  не  происходили и
не происходят  никаких  событий.  А это  совсем не интересно и как  может  Вера
пребывать в неге  здесь часами, Сергей не понимал.
Поэтому  он искал  причину, которая  побудила  бы  девушку  сменить приятное
времяпровождение в сказочном  раю на волнующий и экстремальный  полет в бездне.
Намерения  Морозова были  разгаданы.
Мраморная  скамейка исчезла под ним.  Потухли краски  вокруг.  Не стало  слышно
щебетание  птиц и стрекот насекомых. Только  шелест  Вериного платья, развивающегося
в пространстве. Задохнувшись от неожиданности  и ощущения беспомощности, крепко
сжал  пальцы  девушки и притянул  её ближе к себе.
 - Ты сломаешь  мне  руку, - сказала  она  ему на ухо. В полумраке странно было  слышать
её  звонкий, беззаботный  голос.
 - Это так неожиданно, - обронил  он фразу.
 - Я пошла у тебя на поводу, - вновь прозвучал  её голос у самого уха.
 - Почему же виноват сразу я, - Сергей сделал голос обиженным, но фальшь  явно
проскальзывала  и это  развеселило  Веру, - разве ты не хотела бы  увидеть  своих друзей
    в полном здравии?
 - Конечно, хочу, - на этот раз  Вера отстранилась и голос прозвучал во мраке, - если
   позволит нам это сделать  туман.
 - Не вздумай отпустить мою  руку, - крикнул  Сергей во мрак и потянул  Верину руку
к себе. Девушка подлетела  ближе, глянула ему в глаза и улыбнулась:
 - Ты желал  полетать, а теперь  боишься, - сказала она строго.
 - Сегодня я не в форме, поэтому не хотел бы, чтобы ты  оставляла меня  одного в этой
    бездне, где не видно  ничего  кроме  мрака.
 - Смотри, - сказала  она, - город  внизу.
Колыхающиеся  потоки  красных  и  розовых  цветов моментально  произвели  впечатление,
что мертвый  ранее город, ожил и  забурлил  повседневной обыденной  жизнью.
Ярко выделялись широкие  улицы, которые как кровеносные  сосуды  живого  тела
пульсировали  на фоне громадных  подсвеченных  зданий.
Первое  впечатление от увиденного  тут же  пропало, как только молодая  пара  опустилась
на город и зависла в сотне метров от него.
Чудилось, будто пламя  пожарища носились по замершему  от страха  вымершему городу,
а безликие  здания  в ночи взывали к небу о помощи в надежде  остановить беспредел.
С опаской поглядывали  Сергей и Вера на розовые  куски пламени, которые отрываясь
от  крыш  зданий, где они безобразничали, пытались достать до любопытствующих.
Но эти рваные  куски  розового тумана  тут же меркли и исчезали  лишенные  поддержки
основной  массы  агрессивной  среды.
 - Вон они, - крикнул  Сергей, указывая   свободной рукой  на  кучку людей, сгрудившихся
на краю крыши одного из  зданий  города.
 - Вижу, - ответила Вера, направляясь в сторону машущих  им людей.
Посадка  произошла  великолепно и Сергей с Верой  оказались  чуть ли  не в центре
обрадованной  группы  поселенцев.  В стороне  немного  растерянный  Роман.
Он все еще не мог привыкнуть  к летающим  людям.  Для него это было  не только
диковинка, но и какое-то  непостижимое  чудо, восхищаться  которым  можно  было,
не переставая,  вечно.   Дивился он и тому, как  воспринимали этот  талант  сами
поселенцы.  Обыкновенно.  Как  любую мелкую невыдающуюся  способность   человека.
К чуду можно привыкнуть.
 - Спасибо, что отважилась прибыть к нам, Вера, - сказал  Николай вместо приветствия, -
    но зачем здесь  Сергей?  Разве не спасти нас ты  прилетела  сюда?
Пока  девушка подбирала  слова в ответ,  Николай  продолжил и в его  голосе  появились
нотки  упрека:
 - Парень вскружил  тебе  голову, и ты  совсем не даешь отчет  своим  действиям. В то
    время  как нас  надо срочно эвакуировать отсюда, ты  привозишь  сюда  еще одного
    мужчину и увеличиваешь наш  шанс на погибель.
 - Мы пролетали мимо, - наконец Вера взяла слово, - и решили заглянуть сюда, чтобы
   убедиться, справились ли  девушки с поручением  спасти  вас. К своему  ужасу, я не
   вижу  девушек и хочу спросить тебя, Николай,  были ли  здесь мои  подруги и если
   были, то почему вы до сих пор здесь. У меня есть подозрение, что вы, мои хорошие,
   по какой-то причине отказались  покидать  эту  классную  крышу.
 - Почему я не вижу здесь  Михаила, - спросил  настороженно  Сергей, приглядываясь
к  Роману, - а ты парень, если не ошибаюсь, оттуда, - Морозов поднял  руку с  сжатым
кулаком и выдвинутым указательным пальцем, - в джинсах  здесь не ходят и с загорелыми
    рожами  тоже.
 - Вы всегда при встрече с незнакомым  человеком, - неожиданно  резко  выпалил  Роман, -
    грубо себя  ведете?
 - Послушайте! – Николай  поднял  обе руки, - к чему  эта  перепалка. Этот  человек
   спас нас, - поселенец  взял  Романа за плечи,  как бы представляя его, - и мы  ему
   очень  благодарны  за  это.   И не желаем, чтобы при нас  его  оскорбляли.
 - Мне подумалось, - сказал  примирительно  Сергей, - что  он друг  нашего  Семена.
 - Избавьте  меня от такой дружбы, - усмехнулся  Роман, - если я не ошибся, вы и есть 
   Морозов Сергей.
 - Он самый.
 - Я здесь  по вашей милости.
 - Не понял.
 - После вашего исчезновения  и долгого отсутствия, известное  вам лицо  попросило
   меня найти  тебя  и  Сомова  Михаила, - Роман усмехнулся, давая понять  собеседнику,
что не называет  имя  известного лица по причине присутствия здесь  весьма не
равнодушной к  Сергею  женщины.
Реакции на намек не последовало, но Роману  все-таки показалось, что  Сергей  понял,
что это за лицо,  которое так сильно беспокоившееся  о нем.
 - А вы  кто, спелеолог? – Сергей попытался  увести тему  разговора в сторону  менее
опасную  для  его  имиджа, -  раз взялись  ползать по пещерам в поисках неизвестного.
 - Друзья, - вскричал  Николай, - хватит препираться!  Здесь уже стало  опасно оставаться
   дальше. Облако, кажется, обнаружило  нас  в конец.
 - Мы улететь не сможем, - сказала  Вера, разглядывая  красные всполохи  над зданием.
 - Что же нам делать, - почему-то  Сергей обратился к Роману.
 - Спустимся вниз, в помещение  здания, -   тихо  сказал  Роман, чтобы  не спровоцировать
резкими  словами панику  среди присутствующих,  - и  поможете в этом  нам, вы, девушка!
   Вы  вовремя  появились здесь  со своими чудесными  способностями.
 - Но как?
 -У нас пропала  веревка. Но  вы замените её и спустите нас всех через это отверстие вниз.


2.

Размышления  Лидии Григорьевны  прервала  Рита, которая бесцеремонно  вошла
в кабинет  директора. Пройдя взглядом  по полкам громадного  старинного  шкафа,
который  занимал добрую  половину  помещения, она остановилась  напротив Лидии
Григорьевны.
 - Мне тут  Надежда  Петровна передала, что вы хотели со мной  поговорить.
 - Присядь  Рита. Мне действительно нужно задать тебе  пару вопросов.
 - Я слушаю, - девушка  пренебрегла  советом  своей  начальницы и осталась стоять,
держась за спинку стула. Лидия  Григорьевна предпочла  более не предлагать Рите
присесть, дабы не раздражать экстравагантную  девицу.
 - Вопрос к тебе  будет  бестактным, но извини, он мне необходим.
Рита промолчала, лишь надула  губы.
 - Вы  с Андреем  встречаетесь?
 - Вам какое дело до наших  встреч? – резко бросила  Рита.
 - В действительности  мне  до ваших встреч  дела никакого нет, - спокойно продолжила
Лидия  Григорьевна, - я интересуюсь парнем, - директриса хотела  добавить  фразу
«которому ты помогла в совершении преступления», но передумала. Снитку не пугало
высокое покровительство, благодаря  которому  эта глупая  девчонка оказалась  здесь.
Лидия  Григорьевна  осторожничала. История оказалась запутанной и ей не хотелось
не обоснованно  доводить  девицу до слез.
Однако слезы  все-таки  выступили на  глазах Риты.
 - Я не знаю  где  он, - она закрыла пальцами глаза и тут же навзрыд заголосила  на  весь
кабинет, - я не знаю где он.  Обещал… Забыл … Обманул.
Лидия  Григорьевна  вскочила со стула и, быстро обогнув  широкий  стол, приблизилась
к плачущей  девушке. Обняв её за плечи, притянула к себе. Рита доверчиво уткнулась
мокрым от слез лицом в грудь своей  начальницы.
 - Это все, что я хотела узнать от  тебя, - сказала Лидия  Григорьевна, поглаживая по голове
всхлипывающую девушку, - если бы я знала, что тебе неприятны напоминания он нем…
В дверях  появилась  Надежда Петровна и недоуменно воззрилась на обнимающуюся пару.
Но Рита уже отстранилась от объятий  своей начальницы и, проскочив мимо пожилой
сотрудницы,  покинула кабинет.
 - Красные, заплаканные  глаза, -  пробормотала  Надежда  Петровна, - что случилось?
 - Семейные неурядицы, - Лидии Григорьевне  совсем не хотелось  обсуждать  нервный
срыв своей  молодой  сотрудницы, - позаботитесь о ней, Надежда Петровна, а лучше,
   отпустите  сегодня её  домой.
 - Хорошо, Лидия  Григорьевна.
Ну, вот, подумала Лидия Григорьевна, выяснила.  Так и осталось тайной, какой все же
документ  дала  эта глупышка  проходимцу  Андрею.  Ездила в центральный  архив,
нашла подборки  «Тульских  Епархиальных  ведомостей», но ничего существенного, что
пролило бы  свет на  разгадку  тайны  алмаза, подаренным неизвестным  купцом соборному
храму их городка, не обнаружила.
Какая оплошность с её стороны, не просмотреть  вовремя поступившие в музей документы.
Или не было никакого упоминания вообще и полученные  от  Риты  документы, Андрей
просто выбросил за ненадобностью. Но как так получилось, что  краже  подверглись именно
те документы, которые она еще не прочитала?
Дверь приоткрыла  Надежда Петровна.
 - Лидия  Григорьевна, к вам  тут какой-то мужчина.
 - Что ему  нужно?
 - Говорит, что его визит больше всего  нужен вам.
 - Меценат?
 - Не знаю.
 - Ну тогда  пригласите  его.
Кажется, я его уже где-то видела, подумала  Лидия Григорьевна,  рассматривая  крупного
мужчину с чисто выбритым  бледноватым лицом. Теплая куртка  сидела на нем  явно не
по размеру.  Короче говоря, висела на нем, что говорило в пользу  того, что  хозяин  этой
одежды сильно  сдал телосложением  за год, но  почему-то не смог приобрести  новую
куртку по сезону. Наверное, на то были  свои  причины. Болел, а может  быть  сидел.
 - Михаил, - представился   молодой человек.
Что-то екнуло в груди женщины.  Неужели  это тот Сомов, о котором  часто рассказывал
Сергей и которого она мельком несколько раз  видела, но плохо запомнила.
Но тогда, что же случилось с Сергеем? Почему он сам  не пришел? Что-то случилось или
он не желает больше её видеть. Но почему?
 - Вы друг Сережи  Морозова?
 - Да.
 - Где  же  он  сам? Почему он прислал ко  мне вас?
 - Я сейчас  вам все расскажу, - сказал Михаил, - можно  присесть?
 - О, конечно! – привстала  со стула Лидия Григорьевна, - что же это я так, негостеприимно.
    Разволновалась, наверное.
 - А вы не волнуйтесь! Жив, здоров  Сергей. Только вот увидеться с ним вам придется
    не скоро.
 - Значит, что-то все-таки  случилось?
 - Я сейчас  все расскажу.
За время очень продолжительного  рассказа, Лидия Григорьевна несколько раз высказывала
сомнение  в достоверности  услышанного. Но Михаил  продолжал  повествование, опуская
детали,  в  частности  ни слова  не сказал об отношениях  Сергея с Верой.
На то были свои  причины.  Он надеялся в дальнейшем на помощь  директора музея, но
если женщина  узнает о флирте Сергея,  вряд ли она останется лояльной к ним.
 - Наконец, блуждая по галереям карстовых  пустот, мы увидели  свет в одной из расселин
    известковых  пород, - заканчивал  свой рассказ  Михаил, - к моей  радости и огромному
    огорчению  девушек  мы вышли на поверхность  земли и сделали  это не там где
    мы с Сергеем начинали путешествие, а в нескольких километрах  от города.
 - Ты хочешь  сказать, Михаил, - Лидия Григорьевна все еще сомневалась в достоверности
рассказа  Сомова, - что и девушки с тобой прибыли в наш грешный мир?
 - Совершенно  верно.
 - Где же  они  сейчас?
 - У меня в гараже.
Лидия Григорьевна откинулась на спинку  стула.  Что же это такое, подумала девушка,
сначала это кладоискательство,  поиск  мифических  сокровищ.  Потом какое-то
сумасшедшее  скитание по подземелью, которое  привело к тому, что стали  встречаться
англичане  в недрах  земли и даже  летающие  тарелки  инопланетян.
 - Что вы намерены делать дальше? – спросила она, теряясь в оценке  происходящего.
 - Хотелось бы более комфортно  обустроить временное  проживание девушек.
 - Почему бы  вам  не сообщить о случившемся   властям?
Михаил нахмурился.
 - Согласитесь, что вы  так и не поверили на все сто процентов  моему рассказу. Что же
    мне ожидать от официальных лиц?  Долгого и изнуряющего расследования, что у нас
    делают с превеликой  охотой? Несмотря на свое  высокое  интеллектуальное  развитие,
    эти  девушки  еще  дети, выросшие в совсем другой  среде и наша юридическая волокита
    им покажется  сущим  адом.
 - Частично я с вами согласна.
 - Так помогите же  мне уберечь  эту  тайну.
 - Хотела бы увидеть девушек, ну а потом  уже мы примем какое-нибудь  решение. Когда
    я смогу  это сделать?
 - Поедем  прямо  сейчас. Откладывать  ни к чему.  Моя  «девятка» здесь недалеко.
 - Ты считаешь, что для конспирации, лучше  ехать на твоей машине?
 - Не хочу привлекать внимание к своему  гаражу.
Подъезжая к дому  Михаила, Лидия  Григорьевна  уловила себя  на мысли, что думает
совсем не о том, как  помочь Михаилу и его подругам, а как преподнести эту, так
называемую  сенсацию, Каблукову и  все   заботы о прибывших свалить на его плечи.
Если даже в повествовании  Михаила  есть какая-то доля правды, она просто не сможет
участвовать в  этой авантюре из-за простого соображения.  Рядом нет  Сергея.
Но если бы вместо  Михаила появился Сергей, приняла бы она деятельное  участие
в этой странной  истории?  Вряд ли.  Но не из-за ревности к трем девицам.
Просто ей изначально не нравился дух авантюризма в Сергее.
Зачем тогда  она села в машину? Из любопытства?  Или от страха  остаться в стороне,
если  события  разовьются благополучно  для ребят?
 - Скажи, Михаил, но какие  меры  вы собираетесь  предпринять в отношении
   англосаксов, которые,  по вашим словам, занимаются противозаконной  деятельностью
   на  территории  России, точнее в её недрах?
 - Сообщить  куда надо, -  сказал  Михаил, напряженно смотря на дорогу.
Сказывалась большой перерыв в вождении, - но как это сделать, я не знаю.
 - Есть тут человек, помощь которого будет нам  очень своевременна и полезна.
 - Рискованно  посвящать постороннего человека в это весьма щекотливое дело.
 - Он далеко не посторонний в этом деле, - сказала Лидия Григорьевна и коротко 
рассказала  Михаилу все, что знает  о  Каблукове  Иване Семеновиче и их совместной
деятельности  по расследованию таинственной  истории  обоих Муркачевых.
Михаил  съехал  с дороги на обочину и заглушил  машину. Ему надо было подумать.
Никогда еще не приходилось  ему решать столь серьёзные дела, от которых  могла
зависеть  чья-то  жизнь. Он чувствовал  огромную ответственность и в то же  время
не желал  перекладывать  эту  ответственность на  чужие, пусть даже надежные, плечи.
Лидия Григорьевна ждала и с каждой  минутой утверждалась в мыслях, что  Михаил
приехал к ней  не шутки  шутить, а что он на полном серьезе встретился под  землей
с чудесами, которые и не снились землянам, топчущие  эту землю сверху.
По натуре  Каблуков  тоже авантюрист, подумала девушка, и он будет в восторге  от
фантастических  новостей,  принесённых  из  глубин  матушки-земли.
 - Так что же, - сказал  Михаил, - едем к нему.
 - Я думала, мы сначала  проведаем  твоих  девочек.
 - А я думаю, сначала посмотрим, что это за фрукт, ваш профессор.
Каблукова застали  дома.  Теперь он часто  покидал  Москву и подолгу, уже  длинными
зимними вечерами, сидел у окна, прислушиваясь к шорохам на улице.
Гостям  несказанно обрадовался, особенно  Михаилу, узнав, что он один из тех парней,
на поиск  которых отправился  Роман.
Астрофизик восторженно  выслушал  рассказ  Михаила, и все время  пытался  вставить
слово. Но тут же  просил  его продолжать повествование, забывая, что хотел сказать сам.
Наконец, когда  Михаил сделал длинную паузу, Каблуков поинтересовался, не встречали
ли  они там, в дебрях  подземелья,  парня по имени  Роман.
Михаил ответил, что нет. Каблуков сильно  огорчился. На него  было  жалко  смотреть.
Чтобы  гости не видели помрачневшее его лицо с навернувшимися на глазах слезами,
Иван  Семенович  захлопотал у  плиты, пытаясь  сварить кофе.
Наступила  неловкая тишина. На оконном  стекле  таяли  крупные снежинки, падающие
из  серых   туч,  плотно укутавшие  город.
 - Лидия  Григорьевна  рассказала  мне о  Романе, - заговорил  Михаил, чтобы  развеять
гнетущую обстановку, - теперь, я знаю, что он отправился  искать  нас. Но подземные
    лабиринты так длины, а бездна, где  находиться  океан, так громадна, что неудивительно
   что  наши пути  разошлись. Думаю, что, в конце  концов, все наладиться  и  Роман,
   если  не встретится  с подземными жителями, то  уж  точно выберется  наружу  сам.
 - Расскажи  мне лучше  про  жителей, что обитают  в  недрах, - попросил Каблуков.
 - Видел только  круглоглазых  телепатов, - охотно заговорил Михаил, - но общения
   с ними не было. Да с ними  невозможно общаться. Разумные  существа, но относятся
   к людям  как к неодушевленным  предметам.  Примерно  так, как кошки, собаки
   относятся к автомобилям, бегающим  по дорогам. Хорошие  наездники. На драконах.
 - Это очень интересно, - оживился  Иван Семенович, - не могу  поверить. Как в сказке.
 - Да, в это сложно поверить, - согласился  Михаил, - это надо видеть.
 - Как  я могу  быть полезен вам?
 - Нам нужно временное  жилье для девушек, - глядя прямо в глаза  Каблукову, сказала
Лидия  Григорьевна, - ваш дом, Иван  Семенович, очень подходит  для этого.
 - Почему?
 - У вас в  доме  вход в подземелье.
 - Вряд ли он ведет  туда  куда  нужно, - хмыкнул  Каблуков, - но я с удовольствием
   предоставлю часть  своей жилплощади в их распоряжение. Мне старику не одиноко
   будет одному. Но позвольте  спросить: как долго они будут оставаться у меня?
 - А это будет зависеть и от вас, - сказала Лидия  Григорьевна, - пока не отправим
   девушек назад, в их родную  стихию.
 - Это, наверное, будет  нелегко.
 - В лабиринтах и верхних мелких пустотах будет, действительно, трудно, - согласился
Михаил, - проторённой  дороги  в бездну нет. Но как только  провалимся в неё, буду в
    надежных  руках девушек.
 - Ты что же, Михаил, - удивилась  Лидия Григорьевна, - собираешься  опять назад?
 - Это уж как получится, - сказал Михаил.
Договорились, что  Каблуков  останется в доме и хорошо протопит его, так как  девушки
уже  изрядно намерзлись в гараже, и теперь о верхнем мире у них  может  создаться
плохое впечатление.
Доехали до гаража  быстро. Когда  Лидия Григорьевна вошла в небольшую  комнатку,
в заднем помещении гаража, то увидела троих прекрасных  созданий, которые сидели,
прижавшись  друг к другу,  на железной  кровати рядом с отопительным  масляным
прибором, который наматывал на счетчике  цифры, но тепла  почти не давал.
Глянув наметанным  женским взглядом на девушек, у Лидии Григорьевной  отпали
последние  сомнения в достоверности  этой  фантастической  истории.
Простенькая одежда сшита из кусков отлично выделанной кожи. Но сшита  так умело
и с такой  любовью, что изделью позавидовал бы любой кутюрье.  Что то похоже на
дубленки, в которых в свое время  красовались  наши  девчата.  Но эта одежда на девушках
была  более изящна и узоры расшитые по одежде не сразу  бросались в глаза, а лишь
присмотревшись  к чудесному одеянию, можно было заметить плавные, красивые линии.
Поражала  игра  цветов  одеяния  девушек.  На глазах  они   менялся от темно зеленого
до  светло голубого в зависимости от  падающего  на платья  света.
Из-под  подолов одежды  выглядывали  ножки, обутые в кожаные  чулки, которые  хорошо
сочетались с остальной одеждой.
 - Зоя, Мария  и Софья, - представил  Михаил  девушек.
Те поочередно  вставали и вновь садились,  поплотнее прижимаясь  друг к другу.
Но гордую  осанку не теряли. Казалось всем присутствующим,  будто действие  проходит
в какой-то стариной сказке, а перед ними три красавицы  княжны, дочери  одного  из
властных удельных  русских  князей. И сидят  те красавицы, ожидая  вестей с полей,
где их отец  участвовал  в междоусобных  разборках, отстаивая  родовые территории.
Бледные  личики  скрашивали  молодые  румянца, которые еще больше  разлились
по щекам, вероятно, от стесненного положения, в котором девушки  оказались.
Однако стеснительность им совсем не мешала с любопытством  рассмотреть красивую
курточку, накинутую на пуховую кофточку, ярко подчеркивающие красивую фигуру
Лидии  Григорьевны. Не оценили они, кажется,  лишь джинсовые синие брюки и сапоги
на высоком каблуке.
 - Мы сейчас поедем в более теплый и удобный для проживания  дом, - сказала  Лидия
Григорьевна, стараясь, чтобы её голос не звучал официально, - потом я подберу  вам
   одежду  из своего  гардероба и мы  посмотрим  город.
Девушки  молчали. Не получив  ответа, Лидия Григорьевна повернулась к Михаилу.
 - Им не нравиться мое предложение? – спросила  она.
 - Вы хотите, чтобы они радостно кивали вам в ответ? – буркнул Сомов, - девушки
   прекрасно понимают, что им придется жить по нашим правилам, что совсем не
   вызывает у них  восторга.
Зоя кивнула головой в знак  согласия с предположением  Михаила.
 - Милые мои девочки, - ласково продолжила   директор музея, - мы постараемся скрасить
   ваше временное пребывание у нас. Быть у нас в гостях и не увидеть современный
   город?  Извините, но  будет очень обидно, когда ваши соотечественники  поинтересуются
   поверхностной жизнью, а вам будет нечего рассказать  им.
   Но для того, чтобы произвести экскурсию, вам все же надо облачиться в современное
   платье.  Лишнее внимание к вам не желательно.
 - Почему же? – спросила  одна из девушек.
 - Потому что вам не дадут  уже  вернуться  назад.  В лучшем случае вас  достанут
   представители газет и телевидения,  в худшем вы окажетесь в психушке.
   Если  власти и отправят экспедицию под землю, то совсем с другой  целью.
 - Что такое  телевидение? – спросила  Зоя.
 - Это отличное средство ознакомиться с нашей цивилизацией, - встрепенулась  Лидия
Григорьевна, - правда, девочки, я все еще до конца не верю, что вы не от мира сего.
Девушки непонимающе смотрели на женщину и Лидия  Григорьевна  тут же поправилась.
 - Насколько я помню, - обернулась она к Михаилу, - у Каблукова нет  телевизора, но зато
    у него отличный   ноутбук.
 - Когда же мы перевезем их в дом  профессора?  - поинтересовался  Сомов, - ночью?
 - Зачем же ночью? – удивилась Лидия Григорьевна, - сделаем это сейчас. Девочки
   мерзнут, а Иван Семенович, вероятно, основательно  прогрел дом.
 - У него печное отопление? – спросил  Михаил.
 - Гибридное, - усмехнулась  Лидия Григорьевна, - и печное и газовое. Вы разве не знаете
   этих москвичей?  Вечно они экспериментируют  в провинции.
 - Я заметил у него кучу песка во дворе,- сказал Михаил, - он, что,  строится?
 - Начал перестраивать  дом, который  купил совсем недавно, - ответила  Лидия
Григорьевна, - но при перестройки под фундаментом обнаружил  икону. Ну и загорелся
    кладоискательством.
 - Вроде серьезный  человек. Профессор, - задумчиво сказал  Михаил.
 - А разве  редко  взрослые  люди  впадают в детство?! – усмехнулась директриса, -
   вот вы, например, с  Сергеем  ведете себя  как мальчишки.
 - Да уж! – неопределенно буркнул  Михаил и быстро перевел разговор, -  забыл, ведь
   наши  девушки прекрасно  летают. Быть может  они доставят  нас по воздуху  до
  самого дома  Каблукова.
 - Во-первых, вы говорите  глупость, Михаил, - сказала  Лидия Григорьевна, - что
   подтверждает  ваше  мальчишество. Вы хотите устроить панику в городе и увеличить
   шанс на невозврат  девушек в свое поселение.
 - А во-вторых, - сказала  тихо  Зоя, - мы потеряли  здесь, на поверхности  земли,  свою
   способность  передвигаться по воздуху.  Причину объяснить мы не можем, потому, что
   не знаем  её.
 - Теперь вы ничем не отличаетесь  от других  людей, - огорчился  Михаил.
 -Ничего страшного, - сказала  Лидия Григорьевна, -  вы еще  полетаете у себя дома.


3.

Город бушевал красными  всполохами. Языки  красного холодного  пламени  ползли
по крыши  здания и готовы были в любой  момент накрыть   зазевавшихся  гостей
не гостеприимного  города.
Конечно же,  Вера сначала  опустила в  проем  Романа, потому что  не один из поселенцев
не хотел  первым оказаться  в помещение с истуканом и остаться с ним наедине.
Нельзя  было сказать, что Роману  нравилось мрачноватое помещение с неизвестным
божеством внутри, глаза  которого  оживали как раз в тот момент, когда на них  смотрели.
Но времени не было кидать жребий,  кому это сделать первым. И совсем  не стремился
альпинист  своим поступком показать  остальным ребятам  свою  храбрость
и превосходство в физической  силе. Он просто хотел  завоевать  авторитет у аборигенов.
Это ему  пока удавалось. Но очутившись в помещении один, ему показалось  вечностью
то  одиночество, на которое его обрекла   Вера, вернувшись на крышу.
Проходили минуты, но больше никто  не  опускался в помещение. Волнение обуяло Романа.
Невольно взглянув на истукана, напротив которого он вновь оказался, увидел как из
каменных  глазниц  божества выкатилась  слеза и упала  наземь, звонко  отдавшись эхом
по громадному и пустому  помещению. Зрачки расширены, а взгляд устремлен  мимо
растерявшегося    Романа.  Резко повернулся в ту сторону, куда смотрел испуганный
истукан, но кроме  непрозрачного  стекла на все  стену ничего не увидел. Но за стеклом
пятно  зеленоватого цвета, которое  тут же исчезло.
Под потолком  появилась  Вера.  Схватив  Романа за руку, вознеслась вновь к потолку
и,  пройдя  сквозь проем,  оба оказались на крыше.
Изменения в небе над городом были очевидны. Красный туман  исчез, будто и не было его
никогда. А где-то из центра  города в небо бил фонтан  зеленого огня, расширяясь к верху
будто  воронка  или смерч.
 - Что это? – спросил восторженно  Роман
 - Не знаю, - ответил за всех  Сергей, - но согласитесь, что это великолепно!
 - И розовый туман куда-то исчез, - промолвил  Николай
 - Вера, - обратился  Сергей к девушке, - как то мы с тобой  видели в центре  города
   зеленый огонек. Не он ли  разросся до такой  степени. Но где же причина  столь бурной
   реакции? – и задумчиво  добавил, - узнать бы.
 - Намек твой я, Сережа, поняла, - строго сказала Вера, - но лететь я туда не буду. Тем более
   с  тобой.
Сергей  попытался было возразить или привести  свои  аргументы, но Вера пресекла  даже
попытку  уговорить её.  Она  напомнила  Сергею, а заодно и  соплеменникам, что издавна
существует  негласная  договоренность между  девушками поселения  не вторгаться
в пространство  города.  И если  она однажды  нарушила   договоренность, это не значит,
что она будет летать туда и дальше.
 - Считаю, что нам надо убираться из города, - сказала Вера, - и чем скорее мы это  сделаем,
   тем лучше  будет для нас.
 - Но тайна  останется тайной, - в голосе  Морозова сожаление.
 - Думаю, если мы и приблизимся  к источнику  этого дивного фейерверка,  разгадать
   тайну  города  мы не сможем, - сказал  Роман, - Вера права и нам  лучше  вовремя
   покинуть это  чуждое нам  место.
Сергей  пожал  плечами и одарил  Романа  неприязненным взглядом, выражая  этим
скрытое негодование.  Но сделать он ничего не мог. Понимал, что Роман  неплохо
зарабатывает себе авторитет  среди  доверчивых  поселенцев, в то же время как он сам
быстро потерял  вес в их глазах после  того как  поддался  чарам Веры.
Верховодить у него уже не получалось, а впрочем он и не пытался  больше   это делать.
Выходили  из города по мощёной улице, благо препятствий подобно розовому туману
больше  не было. Это ужасное образование, два часа назад заполонявшее все окрестные
улицы, исчезло. Ничто уже не напоминало  тот ужас, что царил  тут  совсем недавно.
Дошли до стеклянной  стены, внутри  которой  продолжали  беззаботно  сновать 
какие-то тени.
Роман,  прильнув к стене, с интересом вглядывался внутрь  стены и даже  попытался
кому-то там  помахать  рукой. Но, как и ожидалось,   ответа не последовало.
Роман  перевел взгляд на Веру. На лице недоумение, с уст готов сорваться вопрос.
Но ответил  Сергей, воспользовавшись заминкой, за которой, вероятно, скрывалось
банальное  незнание  этого  города  поселенцами.
 - Я думаю, - сказал  Морозов, -  что это видеоархив  города. Здесь, в стене, навечно
   замурована кинохроника жизни  давно исчезнувшей цивилизации.
 - Интересная версия, - согласился  Роман, - но почему  же  так не четко?
 - Вот этого я не знаю, - сказал  Сергей и добавил, посмотрев на Веру, - и никогда  не узнаем,
   если  будем продолжать  убегать из города с такой  скоростью.
 - Вероятно, должен быть ключ к разгадке,- Роман  погладил холодную  стену, - но у нас
   совсем  нет  времени искать  этот ключ.
 - Почему же? – возразил Сергей, - почему мы не можем хоть немного  задержаться
   в этом городе и прикоснуться хоть к одной  из многочисленных  тайн  погибшей
   цивилизации. Может эта стена  как раз и создана  для тех, кто когда-нибудь  придет
   сюда и заинтересуется  этой загадкой. Разве зеленая  воронка, распугавшая зловредное
   облако, не способствует  нам в этом  деле?
 - Мы разбудили силы враждебные нам, - сказала  Вера.
 - Неужели? – воскликнул  Сергей, обращаясь к не принимавшим участие в дискуссии
поселенцам, - разве вы тоже так считаете? - и не получив  ответа, повернулся в Вере, -
   зеленная  воронка дает нам время  для исследования города.
 - Так называемая зеленая воронка, которую ты так ловко окрестил,  дает нам время
    ретироваться из этих мест, - сказал  Роман, - ты не подумал об этом, Сергей?
 - Откуда ты взялся такой?  - зло выкрикнул  Морозов.
 - Думаешь, если бы меня не было, Вера согласилась бы на твою аферу?
 - Почему  сразу афера? – обида засквозила в голосе Морозова, -  мы  совершенно случайно
    попали в этот мир.  Почему бы нам не воспользоваться этим. Что мы   расскажем  там,
    на поверхности?  Что спасовали и бежали от мнимой опасности!
 - Кому ты там хочешь рассказать о наших  подвигах?  - улыбнулся  Роман, - нам выбраться
    бы отсюда и забыть  эти  приключения  как   кошмарный  сон.
 - Вот видишь, Вера, - в голосе  Сергея на смену отчаяния  пришли  победоносные нотки, -
   наш новоявленный друг предлагает забыть вас и ваше существование.
 - Перестаньте ссорится, ребята, - прикрикнула  Вера и повернулась к поселенцам, - вы
    что, молчите?
 - А что нам говорить? - удивился  Николай, - мы слушаем.
 - Вы что предлагаете? Оставаться  еще в  этом городе или покинуть  его?
 - Лучше покинуть, - сказал Николай,- не нравится нам здесь. А этот зеленый  столб
   как предвестник  чего то нехорошего.
 - Летим домой, - твердо сказала  девушка, - а тебя, Сережа, мы заберем  последнего. Будет
   время у тебя, чтобы  походить по мостовой и убедиться  еще раз, что тайна этого
   города навсегда  останется  тайной и разгадать  тебе  одному  её не удастся.
Сергей  молчал и с безразличием  смотрел, как  Вера  под руку с одним из поселенцев
покидала территорию города. Она вернется с подругой  или подругами, но сделает  так,
чтобы  последним  один в городе  оставался именно  Сергей.
Частично  она  пошла у него на поводу, но это послабление дало парню по другому
взглянуть на последние события. Чары девичьи спали, и он увидел себя со стороны
в весьма  неприглядном свете.  Капризничая, сам того не ведая, он вывел  себя
из  состояния, близким к гипнозу.
Намереваясь  в дальнейшем твердо  давать отпор  ухаживания  Веры, Сергей  подумал
о Лидии  Григорьевне  и удивился, что в последнее время не разу не вспомнил  о ней.
А ведь она  уж точно ждет  его не только с ценной  информацией, но и как друга.
А может и больше, чем друга.
Сергей прильнул к стеклянной  стене и смотрел на блуждающие  тени внутри. Не хотелось
ни с кем разговаривать. А от него этого  никто и не требовал и как будто даже  забыли
о нем. Ребята  забыли   вообще друг о друге, прижавшись к холодной стеклянной стене
и заворожено  наблюдая  чужую  жизнь. Такова  она виделась  им, туманная, призрачная и
как будто нарисованная.
Была ли эта загадочная стена обыкновенным  кладбищем ушедшим из жизни древним
жителям  древнего города или  это просто красивый  забор  вокруг  него, можно  было
только  гадать.  Обнесен  ли стеной  весь город и есть ли в них  ворота? А если есть, то куда
ведет та дорога, которая идет  через  эти ворота?
Если  пройти через  них, можно было бы понять  хоть что-то из  прошлой  жизни города.
 - Пора домой отправляться.
Это сказал  Роман, оказавшийся вдруг рядом с Сергеем. Но это не разозлило  Морозова,
наоборот, он был рад, что кто-то заговорил с ним.
 - Куда, домой?  В поселение?
 - Нет. Наверх, к солнцу.
 - Но как? Мы на дне километровой  пропасти. А может двухкилометровой. Кто  её
   измерял, эту бездну.
 - Разве девушки  не помогут  нам в этом? – спросил  Роман, - ведь они  летают.
 - Но на такую  высоту они не забираются, - сказал  Сергей
 - Почему? – удивился  Роман, - это же не горы  покорять, где вечно  не хватает
    кислорода. У поверхности земли  они  должны  себя чувствовать  даже  лучше, чем
    в глубине  земли с разницей в температуре и давлении.
 - Не знаю, - задумчиво сказал  Сергей, -  может  они придумали эту проблему, чтобы
    не выпускать нас отсюда.
 - Точнее, тебя, - усмехнулся  Роман
Вновь наступила  тишина. С деланным вниманием  Сергей  рассматривал  мелькающие 
тени. Но мысли были  уже иные.  Припомнился вечер на  берегу речки. Теплый  летний
вечер и бутылка  вина, с которой  они с Лидией  Григорьевной так прекрасно  провели время.
Что там сейчас наверху? Осень? Зима?
Потерял счет  времени. Мобильник не работает. Часы  не носит  уже  давно. Наверное, с тех
пор, как появились  сотовые  телефоны.
 - Я видел  тут  НЛО, - сказал  Сергей.
 - Мало чего я тут успел увидеть, -  ответил  Роман, - но и того, что удалось  посмотреть,
   вполне достаточно, чтобы снарядить  сюда  настоящую  экспедицию.
 - Но если  власти  разнюхают это дело, не видать нам  подземных артефактов как своих
    ушей, - произнес  Сергей, - поэтому надо довольствоваться сейчас тем что есть.
 - Я тебя понимаю, Сергей, но нам надо  выходить из подземелья, иначе  наверху 
   объявят нас в розыск. Как потом все это обернется, предсказать не берусь.
Рядом на мостовую  опустились сверху  несколько  девушек, как раз столько  чтобы
унести  прочь  из  чуждого им города  всех участников неудачного похода, включая
Романа. Вера не сдержала слова и понеслась под руку с Сергеем первой из чудесниц.
 - Ты обещала забрать меня последним, - крикнул на ухо  девушки  Сергей
 - Я бы так и сделала, - ответила  она, - но у нас в поселении происшествие.
 - Что случилось?
 - Хорошо вам известный  Николай  Николаевич  просит у нас убежище.
 - А вы?
 - Мы не желаем видеть его у себя. Он хочет поговорить с вами.
 - А что  Михаил? Он разговаривал с ним?
 - Михаила нет в поселении. Нет и тех девушек, что отправились в злополучный
   город, вероятно, чтобы  предупредить  вас о появлении  очередного путешественника
   с поверхности.
 - И представить его как бандита, -  усмехнулся  Сергей.
 - Уже разобрались, - засмеялась  Вера, - а Семен  подался в бега.
 - Сплошные  новости, - крикнул  Сергей, - в бега подался один?
 - Уговорил двоих наших  парней быть ему  проводниками.
 - Ничего у него не получиться, - сказал не громко Сергей.
 - Почему? – слух у Веры отменный.
 - Выход на поверхность  там  наверху. А подняться туда  кроме  вас, девушек, никто
   не в силах, - сказал  Сергей,  притянув  Веру к себе, - и ты поможешь  мне это
   сделать.
 - Я уже  тебе  говорила, -  Вера повернулась  к нему  лицом, - что  так  мы  высоко
    мы  не поднимаемся.
 - Мне все время  кажется, то ты водишь меня за нос.
Она  не ответила. Может потому, что внизу  появился  поселок и через мгновение
они уже  оказались между  домиками.  Вслед за ними  совершили  мягкую  посадку
и  остальные  участники этого небольшого  перелета.
Их здесь  ждали. Собралась  приличная толпа  поселенцев.  Шум, гам, радостные
возгласы. К Роману и Сергею поселенцы отнеслись  очень  радушно.
Только  теперь  Сергей  обратил внимание, что в поселении  нет  старых  людей. Это
обстоятельство  сейчас удивило его. Раньше не обращал  на этот факт внимание,
но после путешествия в таинственный  город, стал  более внимательным. Это открытие
почему-то смутило  его, и он решил  обязательно разузнать  подробнее о феномене.
Недалеко от шумной  толпы стоял  Николай  Николаевич и напряженно смотрел сквозь
неё на  Сергея, переводя иногда взгляд на  Романа, чувствуя в нем  также  пришельца
с поверхности  земли.
Уловив взгляд  иностранца,  Сергей  направился к нему.
 - Вашему полку прибыло, - сказал Николай Николаевич, кивнув в сторону  Романа.
 - Да, - коротко ответил  Сергей.   В подробности  вдаваться не желал.
Поняв, что  Сергей не собирается с ним  обсуждать  дела  поселения, Николай  Николаевич
сразу перешел  к теме, которая  волновала  его более всего.
 - Я разорвал все отношения со своими работодателями и надеюсь  найти убежище у вас.
 - Вас будут  преследовать, - сказал Сергей.
 - После того, как ваши  друзья  продемонстрировали  нам  свои  способности не только
   летать, но и перемещаться в другие  миры, не найдутся  люди, которые  попытались
   бы без вашего  согласия  вторгнуться  на вашу  территорию.
 - Это хорошо, - только и нашел, что ответить  Сергей.
 - Хэнкс бы в ярости, когда провалилась карательная экспедиция в поселение, - продолжил
Николай  Николаевич, - в  гневе  он выложил  коварную  цель нашей  подземной
    экспедиции в центр  России.
 - И что же они тут  делают? – спросил  Сергей.
Он увидел, как к ним направляется  Роман.  Сергею как никогда  нужен был человек,
который  помог ему определиться в  правильности  своего решения в отношении
Николая  Николаевича.   И поэтому был рад, когда к ним присоединился  Роман.
Пришлось, перебивая рассказ Николая Николаевич, рассказать Роману предысторию
конфликта  между  ними и экспедицией  англосаксов.
 - В архивах  Ватикана, куда доступ разрешен только с высочайшего разрешения, был
   найден  старинный   рукописный  фолиант, где с неопровержимой точностью
   доказывалось, что народы,  населяющие  нынешнюю  Европу,  пришлые, - рассказывал
Николай  Николаевич, -  до  вторжения  извне  Европа едва освободилась от  ледников
   и весь  континент погряз в болотах и топях, кишащими  насекомыми  и  змеями. 
    Несколько раз  египетские  фараоны  предпринимали  попытки  обосноваться
    на севере  Средиземного  моря, но каждый  раз пасовали  перед неласковым
    европейским  климатом  и дикими ордами  варваров, обитающие в этих зловонных
    болотах.  Но когда на  территории  нынешней  Россией  разразился сильнейший
    катаклизм, погубивший высокоразвитую  цивилизацию, население,  бросая обжитые
    места, собирались в огромные  полчища завоевателей-мигрантов  и шли в Европу
    осваивать  новые земли.
 -Что за  катастрофа  случилось, погнавшая  отсюда прочь  толпы людей? - спросил
Роман, заинтересовавшись  гипотезой  Каблукова.
 -Очевидно, это было или  падение  крупного метеорита  или  землетрясение, которые
  спровоцировали разлом земной коры, в следствии чего античные  города  оказались
  в недрах  земли.
Подошедшая  Вера с интересом  прислушивалась  к историческому экскурсу  Николая
Николаевича.  Ей так же было важно знать, чем конкретно  занимаются в недрах земли
люди, которые  изначально повели  себя  хозяевами подземелья и не желали на равных
общаться с поселенцами обитающих в этих местах целое столетие.
Пока не она, не ребята не понимали  к чему эта прелюдия. Сергей даже вставил слово:
 - Хорошо, - сказал  он, - мысль ваша сводится к тому, что  Европа была  заселена
   мигрантами  из  европейской части  нынешней  России. И то, что высокоразвитая
   цивилизация  существовала  на территории нынешней  России  задолго до возникновения
   таковой в Европе. Но я хотел  бы  ускорить ход  вашего повествования и узнать, что
   здесь делают англосаксы и как этот факт  связан с фолиантом, найденным  в папских
   архивах.
 - Как известно, - продолжил  Николай  Николаевич, - западный  мир ни как не хочет
   признать, что у  России многотысячелетняя   история.  Русофобия гложет  Европу
   уже не один  век и  эта идея съедает западный  мир  изнутри. Они заселяют  континент
   арабами, рискуя раствориться в мусульманском  мире, но русских  пытаются  держать
   людьми  второго сорта.
 - Ну и… - Сергей  был нетерпелив.
 - Некая западная организация  спонсировала  тайную  экспедицию в недра российской
    земли для того чтобы  найти и уничтожить  все артефакты, подтверждающие
    существование в глубокой древности высокоразвитой  цивилизации на территории
    нынешнего  Российского государства. Уничтожить  все доказательства, подтверждающие
    многотысячелетнюю  историю русского народа.  Известие  о том, что вся  западная 
    цивилизация  возникла  благодаря  древним  русичам,  не должна  дойти до ушей
    западного и американского обывателя.
 - Вот эта  новость! – воскликнул Сергей, - но почему  они  пришли именно в эти места?
 - В упомянутом  фолианте  обозначено точное  место, где в результате  катастрофы, часть
   древних  строений  опустились  под  землю.
 - Искали, значит, доказательства, чтобы ликвидировать их?  - переспросил Роман.
 - Да, - Николай  Николаевич закончил говорить и ждал реакцию на свое повествование,
а также, как теперь к нему  отнесутся в поселении. Ведь он, можно сказать,  предал  своих
хозяев, а это не везде поощряется. Однако не будем забывать, как не забыли  участники
этой  встречи, что Николай Николаевич  этнический  русский и предательство  его в пользу
России можно и простить.
 - Надо бы сообщить в соответствующие органы, там, наверху, - сказал  Сергей.
 - Необязательно, - бросил  Николай  Николаевич.
 - Почему, - спросил Роман.
 - Хэнкс испортил  отношения  не только с вами, он умудрился нагадить и неким
    существам, украв у них  летательный аппарат. НЛО этих существ  несколько  раз
    зависали над лагерем и это одна из причин, побудившая меня  покинуть экспедицию.
    Мне кажется,  живыми  они уже никогда не покинут эту  бездну.
 - А Михаил у вас  в лагере не  появлялся? – неожиданно спросил  Сергей и, получив
отрицательный ответ,  явно сильно огорчился. Это заметила  Вера и взяв  его за  руку
отвела в сторону.
 - Я помогу  тебе  выбраться  на поверхность  земли, - сказала девушка, - тебе и Роману.
   Но обещай  мне, что вернешься, и мы  снова полетим  с  тобой  через  бездну, в рай.


4.

Если  бы  мороз не разрисовал узорами  окно небольшого  домика, в котором проживала
соседка  Каблукова  Анна  Васильевна,  то старушка  наверняка увидела  как небольшая
группа людей,  покинув автомобиль, прошествовала  гуськом  через двор и скрылась
в доме  астрофизика.
Может это даже и к лучшему, что  баба  Аня не увидела  странную  процессию. Мы думаем
она сгорала бы от любопытства и не находила себе  места в доме. А так, сидя за чашкой
чая, она спокойно смотрела любимый сериал, не ведая, что твориться у неё за окном.
Смеркалось.
А за  окном непогода  творила  свои  каверзные  дела, поэтому  молодых  девушек усадили
поближе к обогревателям и дали в руки по бокалу  горячего чая и куску  пирога.
Пирог, конечно, испекла  Анна  Васильевна  по просьбе  Ивана  Семеновича.  Но как не
пыталась  старушка  выведать для какого случая  это, как она считает, произведение
кулинарного  искусства, Иван  Семенович  даже и намека не сделал, чтобы  пригласить её
на торжество. 
 - От перепада  температуры кожа у нас не  потрескается? - спросила  Зоя, поставив  этим
вопросом в тупик  астрофизика.
 - Человеческое  тело  переносит  перепад  температуры  более, чем в сто градусов, - сказал
Михаил, аппетитно уминая  кусок пирога, - вашим нежным  телам ничего не грозит.
 - Несколько  ваших  поколений   пробыло не по своей  воле  под землей, ваши  тела еще
   не успели  эволюционировать, -  подумав, сказал  Иван Семенович, - чтобы
   видоизмениться и  чем-то  отличаться от нас. Для этого  природе  понадобиться
   несколько  миллионов  лет.
 - Тогда  вы превратитесь   в земляных  червей, -  хохотнул  Михаил.
 - Не мелите  чепуху, Миша, - улыбнулась  Лидия  Григорьевна, - не надо  пугать девушек.
 - Кто ж их  пугает? – сделал серьезное лицо Михаил, - пусть знают, во  что превратятся
   их потомки, если будут продолжать  жить под землей.
 - Странно, что вы избрали, Михаил, худший сценарий их  развития? - вмешался в разговор
Иван Семенович, - приобрели  же они способность  летать. Почему-то эта способность не
   появилась у человека, здесь, на поверхности  планеты, - подумав, добавил, - сейчас мне
   вспомнились  слова деда  Степана, Лидия Григорьевна  знает, о ком я говорю, который
   видел  живого динозавра под землей и его лицо сравнил с лицом  человека. Ведь,
   согласитесь, что это о чем-то говорит.
 - Я тоже видел  живого дракона, - выпалил  Михаил, - и даже  летал  на  нем. И видели
    мы с Сергеем  маленьких  динозаврят. Но сказать, что они чем-то  похожи  на человека,
    не могу. Это летающие  хищники  подземного  мира  и  они  пытались  даже сожрать
    нас.
 - Не буду с вами спорить, - поморщился  Каблуков, - только напомню, что разновидностей
   динозавров  великое  множество.  Вполне возможно, что  дед  Степан  встретился именно
   с тем  видом, от которого  теоретически  и мог произойти  человек.
 - Хотите  сказать  навыки  этих  драконов   перешли к людям, которые волей  судьбы 
   оказались  рядом с ними, - ухмыльнулся  Михаил.
 - Может быть, - сказал Каблуков и попытался закрыть эту тему. Уж очень  не нравился
ему  ухмыляющийся  паренек. Будто знал что-то такое, что в корне противоречило
теории  Каблукова,  но по какой-то причине не желал  раскрываться.
 - Вообще-то они, - кивнул Михаил в сторону  девушек, - могут перемещаться
   в параллельных  мирах.
 - Даже так! – новость ошарашила  Каблукова.
 - Даже так, - кивнул  Михаил, - и вот вопрос: эта способность также  перешла к ним
   от  динозавров?
 - Мальчики, - спохватилась  Лидия Григорьевна, - мы совсем  забыли о наших  гостях.
А гости сладко  дремали, прижавшись друг к другу. Открытый ноутбук, на мониторе
которого   мелькали  панорамные  картинки красивейших  мест  планеты, не произвел
на девушек  должного впечатления.
 - Намерзлись, - посочувствовала им  Лидия Григорьевна и, повернувшись к Каблукову
и Михаилу, тихим голосом добавила, - мне надо в музей, утром наведаюсь, а пока вы
   тут сами  как-нибудь.
Каблуков  проводил  Лидию Григорьевну до двери. Выскочив на улицу, девушка
накинула  капюшон  курточки себе  на голову, так как  холодный  ветер  неприятно
обжог  ей  лицо.
Этот жест  привлек  внимание сидящую у окна  Анну  Васильевну.  Прильнув к
обледеневшему  стеклу, она увидела  силуэт  уходящей  женщины. Любопытная женщина
тут же  задумалась, почему  всегда  галантный  сосед  вдруг  не  пошел  провожать
гостью. Что же такое с ним случилось?
Накинув теплое  пальто и всунув  ноги в валенки, баба  Аня решила прошвырнуться
под  окнами  Каблукова, благо  сугробы  были  небольшие.   Дул  пронизывающий  ветер,
шел мелкий  снег, который, как  надеялась  старушка, до утра заметет  её следы.
На кухне стояло новое пластиковое окно.  Занавесок не было, поэтому  свет из  окна
четко отпечатывался на свежевыпавшем  снегу.
На небольшом  диванчике  баба Аня  увидела  трех  девушек, которые, по-видимому,
крепко спали. Что на них было одето, Анна  Васильевна  ни как не могла  разглядеть, так
как все трое  были прикрыты какой-то  холщовой мешковиной.
Через приоткрытую  дверь в соседней  комнате заметила Каблукова, который,
жестикулировав,  разговаривал с кем-то. Пять минут  терпения,  и  баба Аня убедилась,
что собеседником  соседа был  мужчина.
В это время одна из девушек потянулась во сне и её  плечо  оголилось.
Этого было достаточно, чтобы  Анна  Васильевна вскрикнула.
 - Старый развратник, - отпрянув от окна, она кинулась в сторону своего дома, не разбирая
дороги, - притон устроил.  Кобель.  Я вот ему устрою   веселую  ночь.
Однако  шум  за  окном  не привлек  чье-либо внимание. Девушки  продолжали  сладко
посапывать, а мужчины вполголоса  разговаривали.
 - Когда мы находились  в качестве  полупленников у англосаксов, - рассказывал Михаил,-
   Сергею  удалось  увидеть строения  еще одного древнего города. По его  словам в этом
   заброшенном  городе  более всего  привлекал  архитектурный  стиль.  Но эти красивые
   развалины  не  шли, ни в какое сравнение с огромным  призрачным  городом, который
   мы посетили в конце  моего путешествия.
 - Ваш  рассказ  впечатляет, - произнес Иван Семенович, - но как на такой  глубине  была
   возможна  жизнь? Если даже предположить, что город в незапамятные  времена опустился
   в бездну, то должны быть какие-то разрушения?
 - Разрушения  есть  как раз в тех небольших  строениях, что посетил  Сергей.  Город же
   с подсвеченными красными  окнами  выглядит очень однообразно, но  запущенным его
   никак нельзя  назвать. Нас всех  преследовало чувство, что хозяева  города  продолжали
   там  жить.
 - Странно, - сказал  Каблуков, - вот и поверишь в параллельные  миры, перемещением
   в которых  владеют, по вашим словам, наши гости.
 - Что вы этим хотите сказать, - встрепенулся  Михаил, - что жизнь в этом городе
    продолжается, но только в другом  измерении?
 - Если под землей  возможны  некоторые  чудеса, - ответил астрофизик, - то почему
   не предположить эту  версию?
 - Мне все время  казалось, - задумался Михаил, - что наши гостеприимные  хозяева там,
   под землей, что-то темнят.
 - Я не понимаю вас, - сказал  Каблуков.
 - Но это уже  моя  версия, - продолжил Михаил, - выходит, что поселенцы  знают,
   что за  город рядом с ними и кто в нем  живет, но по какой-то причине скрыли от нас
   это знание.
 - Может быть,  они не видят  никакого  различия  между  вами и англосаксами. И решили
   не выкладывать все свои  знания  о той части  подземных  недр, где  обитают.
 - Но мы ведь русские, - почему-то возмутился  Михаил
 - Не забывайте, что они  бежали  от  взбунтовавшихся русских и у них  навек  осталось
   весьма плохое  воспоминание  о  брошенной  ими  родине.
Михаил  замолчал, обдумывая свое. Каблуков был  под впечатлением  разговора. Дело
принимало фантастический  оборот, и  астрофизик  совсем  терялся  в потоке информации,
обрушившийся  на него за последние сутки.  Чему верить, а что  откинуть в сторону
как откровенную  глупость  он не знал. Воочию он не мог убедится в фантастических
способностях жителей  подземелья,  в тоже  время  воздерживался   от подозрений,  что
над ним  просто надсмехаются.
Не было даже  доказательств, что девушки выходцы  из глубоких подземелий.  Грубая
одежда и  бледные личики  не доказывают   существование  подземных цивилизаций.
 - Иван  Семенович, - сказал  Михаил, вглядываясь в проем  двери, где  на кухне
по прежнему в неге  пребывали  три очаровательные  девицы, - надо  бы чем-то
   занавесить  окно. А то мало ли…
 - Ах, ты… Моя безалаберность, - засуетился  Каблуков. Достав  из  шкафа  кусок
старой  скатерти, прошел  тихо к окну, где и занавесил его.
 - Вы правильно  заметили, Миша, - сказал  он, вернувшись, - у меня  соседка очень уж
   любопытная. Хотелось бы, чтобы она  не знала, что за гости меня посетили.
 - Тем  более в таком одеяние они  вызовут не любопытство, а ужас, - усмехнулся Михаил.
 - Пойдёмте, Миша, я вам покажу, с чего все началось, - сказал  Иван Семенович, приглашая
гостя  пройти в другой конец дома.
 -А девушки не испугаются, проснувшись и оказавшись одни? - спросил  Михаил  больше
для  приличия.  Он  прекрасно  знал,  пройдя  с Зоей, Марией и Софьей мрачные  лабиринты
подземелья, девушки не из пугливых и паниковать зря не будут.
В прихожей  астрофизик остановился и, нагнувшись, схватил едва видимое  кольцо 
прижатое к половым доскам. Потянув за кольцо, Иван Семенович  приоткрыл в полу 
люк, за которым  зияло отверстие, ведущее в подвал.
 - Там внизу  вход в подземелье, где я и нашел  икону,- сказал астрофизик. Он отпустил
дверцу люка, а кольцо  легло в ложбинку, выдолбленную в половой доске специально
для  неё.
 - Мы будем в соседней  комнате, - сказал  Каблуков и прошел  вперед  в  большой  зал,
окна которого выходили на проезжую  часть  улицы.   Зал  освещался уличным фонарем,
висевшим на столбе  прямо напротив  дома.  Поэтому  Иван  Семенович не стал  включать
свет в большой  комнате. Но не только  из-за экономии. Оглядев потолок и стены, Михаил
нигде  не заметил  не одного осветительного  прибора. Зал находился в  предремонтном
состоянии, вероятно,  уже не один  месяц.
Пол был  разобран. На земляном  полу полуразрушенные каменные  подушки, на которых
лежали старые, полусгнившие  лаги. Вдоль стены  стояли несколько  плит  ДСП, а так же 
рулоны  разного  строительного  материала.
Спрыгнув с порога на земляной  пол, Каблуков  пригласил  Михаила  присесть на старую
лагу, где и продолжили  начатый ранее  разговор.
 - Очевидно,  эту  икону  также  спрятали  от безумствующих большевиков, - заговорил
Иван  Семенович, найдя в лице  Михаила  хоть какого-то слушателя, - я попросил  друга
   моего сына исследовать  этот  подземный  ход. Одновременно я  послал  икону в Москву
   на экспертизу, но в ответ ко мне прислали  обыкновенного бандита, который  нагло
   потребовал  показать  место, где я нашел  раритет.
   Связавшись с директором  музея, с этой  очаровательной  женщиной, я узнал, что
   собственно ищут  бандиты в нашем  городе.
 - Церковные  ценности, которые  пропали из Богоявленской  церкви, - вставил слово
Михаил, - мы занимались с Сергеем  этой  темой.
 - Это было прикрытие, - разочаровал  Михаила  Каблуков, - искали  они  алмаз,
   подаренный  в свое  время  соборному храму  города  богатым  купцом.
 - Мы подозревали, что здесь не все  сходится, - проронил  слова  Сомов, - знали, что
   серьезные  люди не будут  заниматься старыми  лампадками и канделябрами.
 - Этот  бандит  проник  даже  под  землю, - продолжил  Каблуков, - шустрый оказался
   паренек. И видать  фортуна ему улыбнулась. Нашел  он все-таки  этот алмаз.
 - Почему вы так решили? – спросил  Михаил.
 - За ним приехал  дорогой джип и его чуть ли не с почетом  увезли.
 - Но это еще не доказательство.
 - Ерофей  Максимович, который от их лица  корректировал  розыскные  действия,
   сообщил  Лидии Григорьевне, что его клиенты  это дело  закрыли, не забыв поблагодарить
   всех  участников поисковых  работ.
 - Мы с Сергеем как участники не удостоились  благодарностей? – спросил  Михаил
 - Это вы узнаете от антиквара.
 - Значит, украденные  безделушки  Цезаря их совсем не интересовали.
 - Значит, не интересовали, - поддакнул Каблуков, - кстати, Степан  Муркачев, по кличке
    Цезарь жив и, несмотря на то, что ему давно за сто лет, довольно бодр.
 - Да вы что? – удивился  Михаил, - вот это новость! И где же вы его нашли?
Они сидели  в полутьме  зала,  поэтому,  подъехавшая  к  дому машина  ослепила
их  своими фарами. Два человека в форме  вышли из  служебного Уазика и не торопясь
пошли к дому  астрофизика.
 - Ах,  чертова  бабка, - вскричал  Иван  Семенович, - Михаил, быстро девчат в подвал,
    а я пока задержу  ментов у двери.
Михаилу не надо было долго  соображать. Вскочив, через  секунду  уже  будил
поселенок, которые и без него  уже  просыпались, рассматривая  холостяцкую обстановку
небольшой  кухоньки, где  едва поместился диван  и несколько  старых  стульев и табурет.
Девушек не надо было долго  упрашивать и уговаривать  следовать  за  Михаилом.
Побыв с ним более суток  в  мрачном подземелье, где  мужской  голос в темноте  не
давал им  падать духом, девушки укрепились в мысли, что этот парень  послан  им
самим проведением.  Поэтому  они последовали за ним, не спрашивая, почему вдруг
такая  спешка.
Иван  Семенович в свою очередь поспешил сунуть им в руки по фонарю, которых
было у него в избытке, ведь он готовился и сам посетить манящее  тайнами подземелье.
После того, как захлопнул  крышку люка за ребятами, которые  скрылись в подвале,
бросился на кухню и содрал с окна старую  скатерть.
В это время в дверь  постучали.
Бросив скатерть на диван, не спеша прошел к входной  двери.  Посмотрел на часы.
Время  зимнее. За окном  темно, но  часы показывали  шесть  вечера.  Не открыть
полиции, вызвать нежелательные  подозрения.
 - У вас все в порядке? - молодой  лейтенант через  плечо  хозяина дома пытался
заглянуть в ярко освещенную  кухню.
 - Ну, да, - Иван Семенович  сделал  удивленное и непонимающее лицо, - что случилось,
    лейтенант?
 - Вы один  здесь проживаете?
 - Проживаю я в Москве, - ответил Каблуков, - здесь у меня  дача.  Сейчас  провожу
    ремонт, поэтому в доме беспорядок.
Заглянув в зал, лейтенант покинул  дом  и еще  несколько  минут  они с напарником
стояли во дворе, о чем-то  разговаривая.  Потом  уехали.
Иван  Семенович плюхнулся в кухне на диван, где  несколько минут  назад  отдыхали
гости их  подземелья. Сердце  не хорошо  билось в груди.  Каблуков  подумал, что  вот
за полгода  уже  второй раз  его  посещают  представители силовой   власти.   Плохое
начинание  в  провинциальном  городке. А что делать, если он влип  в  весьма  странную,
если  не сказать фантастическую,  историю.
Годами  мечтал  приобрести домик в маленьком  городке и вести добрососедские  отношения
с окружающими его людьми. Домик приобрел, но добрососедские  отношения,  наверное,
так и останутся  в  мечтах.
Успокоившись, Иван  Семенович  вышел во двор и долго стоял без головного  убора на
ветру, прислушиваясь к  шуршанию сыплющего  сверху белой крупы.
Окна  Анны  Васильевны смотрели на него черными точками, но Иван Семенович пытался
разглядеть  за стеклом довольное морщинистое  лицо  бабы  Ани.
Бросив это занятие, зашел в дом и сразу  откинул  дверку в подвал.
 - Выходите! – крикнул он в темноту. А в ответ  тишина. Включив свет, Иван Семенович
спустился в подавал, потом в погреб.   Долго сидел у отверстия, ведущее в подземелье,
думая, не привиделась  ли  ему  вся эта история   последних  дней.
Спустив переносную лампу в погреб, оставил свет  включенным. Подумал, что  Михаил
с девушками недалеко  ушли  от выхода из  погреба, а включенный яркий  свет
привлечет их обратно.
Сам же  Каблуков   прилег на кухне на диванчике. Прислушивался к каждому  шороху.
Но крышка подвала  не поднималась, Иван Семенович
вновь  откидывал  голову на подушку, продолжая  дремать.
Крепко  заснул под утро. Разбудил  стук в дверь.
Поднялся и открыл задвижку. В дверях  Лидия Григорьевна. Она  сразу прошла на кухню,
потом в смежную  комнату. Остановилась  напротив  Каблукова. В глазах немой  вопрос.
Понадобилось несколько минут, чтобы  рассказать  девушке, что произошло  вчера, сразу
после  её ухода.
 На лице Лидии Григорьевны полное разочарование.
 - Как же так получилось?!
 - А вот так, - развел  руками  Каблуков.
 - Но ведь они не могли далеко  уйти, - сказала  Лидия Григорьевна, - зачем это делать
   Михаилу. Неужели он думал, что полицейские  будут их  преследовать.
 - Наверное, он так и подумал,- сказал  астрофизик, - девушки не знают  наших  порядков,
    они полностью  доверяются  действиям парня. Он повел  их, они пошли за ним.
 - Что же теперь делать, - поникшим голосом спросила директор  музея.
 - Я заварю кофе. Будем  ждать.
Ждать долго не пришлось. Громко  откинулась  крышка  подвала и в прихожей
появился здоровенный, но крайне чумазый  парень. За ним, подтянувшись на руках,
выскочил  другой и застыл  удивленный.
Лидия Григорьевна, испугавшись, сделала  шаг назад, потом, вскрикнув, бросилась
навстречу одному из парней.
 - Сережа! – она повисла на руках у молодого человека и, казалось, с ней случился обморок.
 - Роман, - Иван  Семенович  широко  раскинул  руки и обнял  спортсмена, - так неожиданно.
    Мы уже  перестали ждать.
 - А зачем тогда  свет  отставил включенным в подвале? - хитро улыбнулся  Роман.
Ну, вот и вся  история  приключений  наших  парней  под  землей.  Как  только  Михаил
вернется из бездны и расскажет что-нибудь интересное из своих  новых  приключений,
мы обязательно об этом узнаем.
Семен вернулся к себе в деревню и продолжает строить  сельскую  церквушку.
Как только встречу в городе  попрошу рассказать  каким образом умудрился  добраться
до родных  краев.  Может  за  время  своего  путешествия все-таки  разгадал  тайну
своего  деда- кмиссара.