- Вы бы лучше помогли, чем разглагольствовать! - в сердцах сказал Игорь Геннадьевич, высокий крепкий мужчина лет 65-ти.
- Да я разве отказываюсь? – в тон ему ответила Валентина Сергеевна.
- Ловлю на слове: предложили собирать подписи - собирайте!
Валентина Сергеевна только что готова была сказать " А почему я?", но тут же поджала губы - достоинство человека, выдвинувшего предложение, не позволило ей дать отступного.
- Хорошо, соберу. Сколько нужно?
- Наверное, не меньше пятидесяти, - вступила в разговор ведущая клуба, она же зам.директора библиотеки.
И тут со всех сторон стали сыпаться предложения, послышались обсуждения.
- Да, конечно, к юбилею города книга такая нужна.
- Почему нет? Многие районы такую книгу выпустили.
Расторопные помощники принесли чистые листы бумаги, написали шапку и 20 подписей с фамилиями, телефонами и адресами были готовы.
Игорь Геннадьевич взял в руки подписные листы и весело изрек:
- Лиха беда начало. Держите, Валентина Сергеевна, осталось 30 подписей.
- И куда их потом?
- А потом главе города, на горсовет - вынесут решение, выделят деньги...
- Была бы сама книга, а то пока одни наметки да хронология, - перебила собирателя местной истории старая пенсионерка, бывшая учительница русского языка.
- Не беспокойтесь, за нами не станет, - бодро отрезал ей оптимистично настроенный Игорь Геннадьевич.
Дней через пять остальные подписи были собраны, и никто из узнававших о цели собирания подписей не отказался подписаться, не сказал: "А зачем нам история города?"
Простые люди, обычные горожане проявляли интерес к данной теме.
- Да, дело нужное. Я и сам могу купить такую книгу, а если не купить, так в библиотеке взять, - поддержал начинание ветеран войны, человек весьма престарелый.
Прошлое ежедневно уходит в небытие, а так хочется задержать его, так хочется порою заглянуть за черту времени и увидеть, как жили раньше, лет 100-200 назад, да что 200, любопытно посмотреть, как мы жили 20-30 лет назад. Люди меняются, времена текут, как реки, а это человеческое желание знать, как жили-были до нас неизбывно, неистребимо. Вот животные не интересуются своим прошлым, а человек встает над прошедшим, впитывая опыт предыдущих поколений и опираясь на него, и на его основе строит будущее. И опыт прошлого человеку нужен, наверное, именно потому, что он человек.
В 90-е годы ХХ века денег не юбилейные издания не было, зато в новом тысячелетии многие размахнулись - одна за другой появлялись в печати края истории районов и городов. Что это - поветрие моды и престижа или веление времени? Думаю, если люди нуждаются в знании своего прошлого, значит, это нечто общечеловеческое, как русские былины, как древние летописи, как греческий эпос.
Но...скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается.
Написали авторы, а их было два - один имел хронологию и некоторые очерки, другой, молодой человек лет 30-ти, напечатал на свои средства свою диссертационную работу, собрав за четыре-пять лет довольно много интересного архивного материала (но книгу нашли слишком научной, а потому трудно читаемой); так вот, написали авторы обращение к главе администрации и в городской совет и отнесли свое прошение по назначению, пришпилив к ним список с подписями.
Красивая медлительная секретарша зарегистрировала их обращение и сказала, чтобы ждали ответ. Через месяц ответ пришел: вроде бы положительный, но какой-то обтекаемо-положительный: да, нужное дело, но - прежде на горсовет.
И вот готовятся наши энтузиасты на сессию горсовета, а сессия в текущем году последняя, декабрьская; но они, бедненькие, не знают, что все основные вопросы уже решены, финансы распределены - на предыдущей сессии, ноябрьской, так что в декабре осталось только точки над «и» расставить. А тут какие-то неизвестные горожане со своей книгой, да денег просят, а до юбилея города еще полтора года... Но их все-таки пригласили.
Надели они деловые костюмы и ждут под дверью зала заседаний, прохаживаются.
Наконец, их позвали и дали слово. Вышел на трибуну Игорь Геннадьевич, высокий, подтянутый, в строгом темно-зеленом костюме, и стал взывать к депутатским сердцам: мол, народу история нужна, а тут и дата. Но не успел он еще дочитать до конца свою речь, как с мест послышались реплики.
- Да у вас еще и книги никакой нет, одни статейки!
- И вы хотите, чтобы мы выделили вам деньги? А вы кто - историк, писатель? Какое у вас звание?
- Да для города надо все бесплатно делать!
Игорь Геннадьевич едва успевал парировать:
- Книги нет?
Он поднял над трибуной толстый фолиант.
- Это, конечно, еще не книга, это только макет, но текст-то уже есть.
- Да, я не историк, географ.
- Да, нет у меня научного звания, но книгу-то мы написали.
- А на счет «бесплатно для города», то мы и так столько уже сделали бесплатно, но пенсии, простите, на все не хватает. Да и напечатать за свой счет можно только один экземпляр.
И еще раз, громко - кто-то из отдела культуры, как о чем-то надоевшем, навязшем в зубах:
- Мы ведь вам говорили, объясняли, что по статье о местном самоуправлении мы не имеем права заниматься печатью книг!
Валентина Сергеевна стояла у дверей и с болью выслушивала все эти скандальные реплики, но это были еще цветочки. Вдруг откуда-то справа зазвучал слегка приглушенный женский голос:
- Да кто они такие? Рядовые граждане, мы с ними даже не имеем права общаться!
У Валентины Сергеевны от столь близкого общения с местными депутатами, что называется, аж дух от возмущения сперло, и она подалась вперед, чтобы разглядеть столь важную депутатскую даму, но охранник, бдительно следивший за порядком в зале, грубо схватил ее за плечо:
-- Если вы еще хоть на шаг двинетесь, я вышвырну вас из зала.
Охранник чувствовал себя чуть ли не главным действующим лицом и в любой момент готов был привести свои угрозы в исполнение.
В результате им пообещали предложение их рассмотреть и вынести решение, то есть вроде бы как обнадежили. Вышли они из зала заседаний взъерошенные, зато с очень яркими впечатлениями.
- Это что, - сказал молодой историк, - костюмы наши целы, глаз нам не подбили, так что радуйтесь, дорогие, мы из этой баталии вышли целыми. А ведь у нас еще конкуренты есть - музей с целым штатом сотрудников, и они тоже что-то готовят к юбилею. Так-то, коллеги.
- Но мы не на Украине, в конце концов! Должны же депутаты нести какую-то ответственность за свои публичные высказывания, не на кухне все-таки находятся!
- Э-э, Валентина Сергеевна, на книгу сто тысяч жалко, а на свои дворцы миллионы тратят, и никто их не наказывает, а вы хотите, чтобы их за какие-то реплики наказали. Нам бы свою проблему решить, а что они там говорят и творят - это не про нас, пусть другие с этим разбираются.
Игорь Геннадьевич был очень озабочен тем, что вовремя не подготовил рецензию профессора из университета.
- Эх, прокопались мы, вот рецензия была бы сейчас как раз кстати. Но у нас еще время есть.
Поизмельчали нынче князья, да, впрочем, о каких князьях мы говорим, нынче ведь все у нас демократы! Но ведь и демократы об отечестве должны радеть - родина-то у всех одна, и история одна. Но, наверное, лишь в былинные времена, да в те, когда честь и слава считались большими достоинствами, нежели деньги, мужи государственные думали об отечестве, а нынешние административные работники больше думают о дорогах, жкх, тротуарах и иже прочем. Попробуйте найти у депутатов в предвыборных рекламных листах пункт о чести и доблести, о воспитании патриотизма, о достойной передаче потомству того лучшего, что в наше время есть!.. Если у кого и найдете, то где-нибудь в хвосте длинного перечня разных услуг. Не оттого ли нам из-за границы пытаются навязывать свои правила жизни, что мы сами себя не ценим и не чтим достоинства живших перед нами? Безразлично и свысока смотрим на свое прошлое, а если кто-то и пытается остановить историю, зафиксировать ее в слове, то нелегко приходится нынешним былинникам и летописцам - не в цене они сегодня, не в цене.
Через полгода всех, и работников музея тоже, пригласили на очередное заседание и вынесли окончательное решение: книгу о городе не печатать, а готовить к юбилею книгу о районе, а им - вливаться со своей книгой в общую массу. А была уже к тому времени у двух наших авторов и рецензия профессора, и немало редких фотографий, но что все это значило для главы администрации. У музея тоже было много материала, даже весьма много, но он был слишком обширным, рыхлым, не подготовленным к печати в виде книги. Вот если бы кто-нибудь предложил оторвать голову у одного ребенка и пришить ее другому, то это, скорее всего, возмутило бы; но оторвать часть готовой книги для книги другой - это звучало вполне нормально. Ну и что из того, что существует авторское право?! Весь вопрос в том, для кого оно существует.
- Да, может, мне, вообще выгоднее пригласить варяга, - слушая препирательства Игоря Геннадьевича с директором музея, повысив голос, сказал глава города, - как многие и делают, и не разбираться в ваших амбициях.
На этой эмоциональной ноте заседание закрыли. А они-то уж и издательство присмотрели, и калькуляцию составили, осталось только деньги получить. Ан, нет - не заслужили рядовые граждане такого внимания. Не заслужили.
- Нет, дудки! Мой отец столько лет собирал, я столько работал! А теперь должен за так отдать все музею? Они сидят на зарплате, а я все за свой счет делаю - запросы в архивах, поездки, переговоры, набор текста, макет...
Игорь Геннадьевич был возмущен до крайности: он ожидал помощи и поддержки в своем начинании, а получил, образно говоря, пинка.
И то верно: если ты еще не стяжал авторитет писателя или профессионального историка, то с тобой и говорить никто не желает, ты для всех – рядовой гражданин. И к подготовленной книге – отношение у власть имущих, мягко скажем, высокомерно-пренебрежительное. Вот если бы у написавших уже было какое-то научное звание…тогда, возможно, с ними и говорили бы иначе, хотя и это еще не факт.
- Нет, теперь мы ничего у них просить не будем. Сами подумаем, как выпустить эту книгу, - твердо и решительно подытожил оскорбленный явным невниманием Игорь Геннадьевич.
Но самим найти деньги оказалось непросто: в банках слишком большие кредиты, а такая книга не могла дать прибыли; в организациях с опаской и осторожностью выслушивали их проект, газета района ( читай, газета администрации) от помощи сразу же устранилась, хотя газета-то могла поднять население, вызвать у него интерес к такому изданию, но...начальству поперек дороги не встают.
К юбилейной дате выдохлись наши энтузиасты, даже в какой-то момент вообще опустили руки. Однако, и музей почему-то не преуспел. А вот кто преуспел, так это какой-то варяг: к юбилею города был выпущен яркий буклет, много в нем было хороших фотографий о дне сегодняшнем, но - на историю города или района это не тянуло.
Игорь Геннадьевич уже был готов выложить свою книгу в интернете, как неожиданно нашлось издательство, у которого была статья расходов на издание исторических книг, эту статью финансировала администрация края. Они готовы были малым тиражом напечатать книгу. Вначале наметили 300 экземпляров, но растущая инфляция внесла свои коррективы - 100 книг, и не больше, то есть книги попадут в школы, в библиотеки района, колледжи и все, рядовым гражданам они не достанутся.
Для авторов труд этот действительно оказался бесплатным, точнее, затратным - на благо Отечества; для администрации города - тоже бесплатным, ни у дорог, ни у других каких статей деньги на книгу не взяли, «закон не нарушили». Амбиции и текущие страсти утихли, и осталось лишь то, что было важным - скромная книга о красивом южном городе, пусть и не к юбилею выпущенная. Раскинулся он на берегу двух рек на трех террасах больше двухсот лет назад, посещали этот городок знаменитые генералы, великие князья, проезжали его молодые Пушкин и Лермонтов, Император Николай 11; вели на его земле раскопки древних могильников, золотые украшения из которых давно перекочевали в московские музеи. Больше двух тысяч лет назад жили на этой территории люди, позднее войнами изгнанные. Но через века другие народы вновь пришли сюда. И теперь живут современные люди, украшают свои дома, улицы, парки, ставят памятники прославленным землякам, пишут книги, как когда-то на Руси писали летописи и пели былины. Разве без них, часто неизвестным нам летописцам и баянам, знали бы мы свою историю? Понимали бы, как жили до нас, как менялись условия жизни, нравы и традиции? Человек уходит из жизни, а слово остается в веках. Все материальное в этой жизни ветшает и умирает, а слово – живет, и будет жить до скончания века.