Никогда не думала, что это случится со мной.
Ручка двери со всей силы дёрнулась, и трое высоких до потолка мужчин в чёрных одеяниях ворвались в квартиру.
Я все ещё видела их в своей памяти в глазок. Рука сама открыла привычным движением дверь, и только в этот самый миг стало ясно, что ничего хорошего дальше происходить не будет.
Запахло чебуреками. Жареное масло разлилось по всей комнате. Я чуть не поскользнулась. Один из мужчин резко впечатал меня в стену, шею и запястья сковала острая электронная ловушка, любое движение приносило боль. Как и его отсутствие.
Они обыскивали комнату, мягко и быстро скользя над полом. Похожие на чёрные кляксы, они бесшумно перемещались по стенам, по потолку, везде. Я не могла даже сделать полноценный вздох, – шершавый обруч на шее стискивал меня до обморока, пальцы скрючились изломанным веером. Один из Искателей перетёк в другую комнату. Он найдёт её, он обязательно найдёт её… Я сжалась в комок.
Не дай им забрать нашу свободу... Не дай им поработить меня вновь.
За стеной будто бы упал мешок с картошкой. Двое чёрных мужчин замерли. Тихая рябь пробежала по моей спине. Так бывало всякий раз, когда Элина начинала колдовать. Искатели стремительно покинули комнату.
Запах жареной жирной еды усугубился. Я услышала сдавленные вскрики. Перед тем, как мои веки упали тяжёлым занавесом, а сознание улетело в длинную трубу, я увидела силуэт Элины. Она держала оторванную руку Искателя и с хрустом отгрызала от неё пальцы.
Я проснулась во влажной постели. Соседи сверху сотрясали мой потолок. Сейчас утро или ночь? На полу загустевали чёрные лужи. Я стащила своё тело с кровати. Зеркало показывало неприглядную картину. Ну, как? Как можно так шуметь?
Сил не было, я снова легла и уставилась на люстру, которая ходила ходуном. Меня будто прибили гвоздями к матрасу, волосы слиплись, вместо дыхания – хрипы.
Элина прислонилась к стене и стала неторопливо на неё залазить. Когда она оказалась у самого потолка, то впилась в него пальцами. Штукатурка зашелестела и посыпалась прямо ей на лицо. Она даже не моргнула. Знакомая дрожь вновь пробежала по телу. Музыка надо мной резко вырубилась и раздались оглушительные вопли, полные нечеловеческого ужаса.
Кружилась голова, стук пульса в шее, казалось, подбрасывал меня то вверх, то вниз. И ещё я чувствовала удовольствие… Ни с чем не сравнимое удовольствие. Потолок набух и выдавил несколько капель крови. Одна упала мне на щеку. Я посмотрела на Элину, Элина посмотрела на меня. У неё всегда отсутствовали эмоции. За это я её и ценила. Слабость накрыла меня тёмным покрывалом.
Что-то липкое щекотало меня со всех сторон. Меня, словно, затянул тугой кокон по рукам и ногам и очень хотелось, чтобы это перестало ко мне прикасаться. Я резко села в постели. Прямо передо мной стояла Элина. Нечто липкое было кровью, которая с потолка залила всю комнату по щиколотку. Я переводила взгляд с Элины на кровь и обратно. Меня зациклило, я была такой медленной, будто двигалась под водой. Надо съехать с этой квартиры. Тут уже ничего не восстановить.
Не слишком ли она стала жестокой? Решения проблем теперь не так просто выбросить в мусорный ящик.
Когда это началось? Новая жизнь отнимает слишком много, я бы даже сказала, какие-то базовые вещи. Телефон молчал: я стала избегать людей. Ну, или они просто закончились. Сложно жить, когда ты меня чем-то раздражаешь или пугаешь. Сложно жить, когда ты – мой враг, а у меня в кармане – Элина.
Снова подход к зеркалу. Отражение похоже на Кэрри у Кинга. Я сбрызнула лицо водой, немного потёрла, кровь размазалась по лицу, как акварель. Я залезла под душ, закрыла глаза. Стены наваливались на меня, почему же так нестерпимо душно? Шёл пар, ванную заволокло густым дымом, а я стояла под холодной водой. Если бы можно было сделать воду ещё холоднее...
Я оглядела свои руки, ноги – я страшно исхудала. Эти люди доводят меня до кошмаров. На стенах я видела ожившие пятна Роршаха. Они кружились в плавном танце, рассыпались в клубах пара и соединялись вновь в иные формы. Вода то и дело превращалась в руки, которые опутывали меня беспрестанными прикосновениями.
Элина стояла в дверях и смотрела. Она читала каждую мою мысль и была готова действовать.
Кровь лилась у меня изо рта, стекала по груди и капала на мокрую эмаль. Водоворот уносил за собой красную струю, сворачивал её в клубок и растворял без следа.
Я кинула вещи в рюкзак, надела на лицо чёрную медицинскую маску, коричневую тёртую шляпу на голову и поглубже запахнула плащ. Мы уходили вниз по улице под звуки полицейской сирены. Ночь размывала наши силуэты и топила в свете зелёных фонарей.
Я понимала, что иду из последних сил, а боль – тупая и острая одновременно – пронзает всё тело от затылка до ступней; что чавканье под ногами – это не хохот мокрых улиц, а моя кровь и куски моего разваливающегося тела, которые я оставляла за собой страшным следом. Элина шла позади, подбирая мои запчасти. Молчаливая, как тень, и жуткая, как Джиперс Криперс.
Вспышки от мигалок залили дорогу прямо передо мной. Синий цвет переходил в красный, красный в синий и обратно. Мир подо мной резко провалился вниз, я ударилась об асфальт подбородком.
Я пыталась сделать вздох, я хотела сказать ещё столько всего. Я так хотела жить, но темнота раздавила меня и ничего не оставила взамен.
25 апреля 2019 год, г. Москва