Опубликовано в журнале "Смена". февраль 2021г.
***
Маша исчезла из дома ещё вчера утром, не было её ровно сутки. За это время в квартире поселился бардак. Всё уже лежало не на своих местах. Всюду валялись вещи, бумаги, туфли. На кухне сохла грязная посуда. Не заправленной осталась и кровать…
Савва собирался впопыхах. Перемерил кучу костюмов, галстуков, рубах, а остановился на фиолетовом пуловере и серых клетчатых штанах.
– Ну как-то так – сказал Савелий и отправился в прихожую обуваться.
Однако дверь там была уже распахнута, а на пороге стояла тётя Маша. За руку она держала смущённую Катю.
– Вот, родной – сказал старая. – Как ты и велел, я Катерину привезла…
– Ну да. Ну да – кивнул молодой человек. – Хорошо. Вы это, располагайтесь, а мне по делам пора…– исчез за дверью Савва.
Правильно ли он сделал, что девочку к себе забрал, парень пока не знал. Благодетель из него был так себе. Любил Савелий всю жизнь только себя, но может быть ещё немного Машу, а она в последнее время ходила сама не своя.
– Ты это, поезжай к себе в «Карманово» – как-то сказал ей Савва. – Привези сюда Катю. А то сидит там, в пустом доме, одна. Опасно…
И старушка, лишнего не спрашивая, в дорогу засобиралась…
«Да, уж – вздохнул тяжело Савва. – Этого ещё мне не хватало. А впрочем, что такого, побудет девчонка пока у меня, а потом обратно со своим дедом в деревню отправится…»
Но чтобы это произошло, нужно было Малкова оправдывать. А потому Савелий уже в новую дверь стучался. Ему открыли не сразу. На пороге нарисовалась тётка заспанная, по всей видимости, жена Котова старшего. Невысокая худая, угловатая, седые волосы она под тёмным платком прятала. Сама женщина выглядела неопрятно, юбка чёрная длинная, на выпуск серая рубаха.
– Вам кого? – спросила хозяйка.
– Мне бы Василия Котова – ответил Савва.
Женщина посмотрела на незнакомца внимательно.
– А он не скоро придёт. Вы, наверное, из банка?
– Нет – отрицательно покачал головой Савва. – Я по поводу вашего знакомого Ермакова. Он, знаете ли, мёртв…
И тут женщина пошла пятнами.
– Постигла всё-таки ирода Божья кара. Так ему и надо…
Котова вдруг ослабла и стала заваливаться на бок. Молодой человек подхватил её.
– Давайте я вас положу куда-нибудь – повёл Савелий хозяйку в дом.
И вскоре несчастная уже лежала на диване, а Савва присел на стул рядом. Он осмотрелся. Обстановка в комнате была простая. Полированный стол, телевизор на тумбочке, шкаф, а на стене иконы разные.
– Так, вы говорите, умер он? – наконец, пришла в себя хозяйка.
– Да, его убили в драке. А обвиняют Николая Малкова. Вы его знаете?
– Нет – сказала женщина – не знаю. Но если вдруг увидите, привет передавайте от несчастной матери.
– Хорошо – кивнул Савелий. – Однако я считаю, что убийца не он…
– А кто? – женщина задумалась ненадолго. – Вы, наверное, мужа моего Васю подозреваете? Так, это напрасно. Васенька мой уже месяц как на кладбище живёт…
– Так он умер что ли? – удивился Савва. – Вы же говорили, что он придёт…
– Вот и поджидаю. Совсем я ополоумела проклятая…
– Да – опустил голову парень. – Сочувствую…
Несчастная вздохнула.
– А мне на погост ещё рано. Вот дождусь, когда Господь накажет Игнатова, тогда настанет и мой черёд…
– Как вы сказали, Игнатова? – вспомнил Савелий тетрадь Малкова.
– Ну да. Дружка Сашкиного. Это ведь они вместе запутали мою дочь, погубили ребёнка её, а вместе с ними и меня, и супруга Васю…
***
В доме снова стало уютно. На кухне остывал пирог, прели котлеты в сковородке. На столе, у него в кабинете, на тарелке с золотой каймой лежал бутерброд, такой, какой он любил – с масло и чёрной икрой. Однако Савва отодвинул его в сторону. Аппетит, может быть, потом придёт, а пока молодого человека одолевали мысли тяжёлые.
Он вспомнил сегодняшнюю встречу с Игнатовым, жил тот от центра далеко. На машине проехав несколько кварталов, Савелий, наконец, припарковался около полуразвалившегося здания. Трёхэтажная сталинка зияла дырами в фундаменте и облупившейся краской.
Молодой человек, не без содрогания, сел на покосившуюся лавку, и вскоре к нему из подъезда вышел тот, с кем он накануне созванивался.
– Ты это, не меня ждёшь? – спросил адвоката щуплый парень.
Савелий взглянул на него. Рост ниже среднего, сутуловатый, из шевелюры две жидкие пряди, лицо, несмотря на возраст, прыщавое, щёки впалые, на глазу бельмо.
– Да, тебя – ответил Савва. – Поговорить надо…
Игнатов уселся рядом, вытащил из спортивных штанов сигарету, стал крутить её.
– Слышь, зажигалки не найдётся?
– Нет – отрезал Савва и сразу начал. – Не хочешь в убийстве признаться?
Сосед по лавке тут же подскочил на ноги.
– Ты чего рамсы попутал, фраер?!
– Нет – спокойно ответил Савва. – Это же ты прикончил дружка своего Сашку? Только не говори, что не был в тот день в Карманово…
Игнатов немного остепенился, сел обратно.
– А ты вообще кто, чтобы я тут тебе каялся?
– Я адвокат Малкова. Знаешь его?
– Знаю – как-то сразу сник парень. – Я же это, вроде как лечился у него?
– И что?
– А то. Теперь капли не потребляю. Скукотища страшная…
Игнатов почесал грудь под вытянутой майкой, задумался.
– Слышь, а если я тебе поведаю всю правду, обещай, что Николаичу не расскажешь…
Савелий пожал плечами.
– Не знаю…
– Ну, ладно…
Игнатов выкинул в сторону сигарету мятую и начал.
– Я когда вылечился, вернулся в город обратно, тут ко мне является Сашка. Давай меня о жизни в деревне расспрашивать, то, да сё. Ну, я ему как есть выкладываю, а он и говорит, мол, у знахаря твоего, денег греби лопатой. Типа, надо тряхнуть его. В общем, переубедить Санька я и не пытался. Ермак, если удумает чего, не свернёшь…
А, где-то через месяц, смс мне шлёт: «Приезжай, помочь надо». Ну, короче, я подорвался. На заимке появился за полночь, вызвал из дома его. А он мне и говорит, типа девочку на себя возьмёшь, свидетелей убирать надо. И тут я понял всё, послал его куда подальше, мотанул прямиком на станцию, там ночь перекантовался, а утром сел на первый паровоз. А что уж было дальше там у Николаича, не знаю…
Игнатов замолчал, задумался и Савва. Он мысленно вернулся обратно. В соседней комнате кто-то плакал. «Это же Катя» – вспомнил парень. Он встал и отправился в бывшую спальню своей матери. Там, свернувшись калачиком на кровати, лежала несчастное создание. Савелий подошёл ближе и сел рядом. И тут малышка подскочила, обняла его своими тоненькими руками, прижалась к груди мокрой щекой.
– Савелий Иванович, – зарыдала Катя – дедушка не виноват ни в чём. Дядя Саша первый начал...
***
Эта встреча была тяжёлой для них обоих. Савелий, как и в прошлый раз, сидел на стуле напротив, правда, оделся сегодня ни как пижон, а попроще…
– Николай Николаевич, вас хорошо здесь кормят?
– Нормально – вздохнул Малков. – Съедобно…
Мужчина ютился на кровати, низко повесив голову. Вид у него был удручённый. Голубые глаза его подёрнуло поволокой, морщины на лице сделались отчётливее, выросла щетина на впалых щеках…
– Я ведь здесь ни первый раз – вновь сказал обитатель камеры. – Это в первый раз сложно, а сейчас…
Сиделец разгладил простынь рядом с собой на кровати. Руки свои он уже не прятал, две большие натруженные лопаты. Истинный орангутанг…
– Как там Катя? – вдруг спросил гостя Малков – Ты сказал, она живёт у вас?
– Да – ответил Савва. – С девочкой всё в порядке. С ней Маша занимается…
– Ну, тогда, ладно – вздохнул мужчина – раз так…
Он задумался надолго.
– Я ведь когда совсем один остался, тяжело мне было. Ни поговорить не с кем, ни чего рассказать. Вот и начал я людей у себя принимать. А потом эта девочка маленькая соседка. Придёт, бывало, поплачет, посетует на пьяную мать. Жалко мне её стало, вот я к себе её и забрал. А этот Сашка собака, будь он не ладен… Я бы ему и так всё отдал. Только ведь он схватил Катю, стал убийством угрожать. Вот я и накинулся на него, сам не знаю как. На улицу его выволок, там мы с ним подрались. А под конец я его толкнул, да так, что он назад попятился и на штырь тот проклятый спиной и упал. Потом я, конечно, испугался. Кате велел никому ничего не рассказывать. За себя-то не страшно, а вот она как?
Мужчина вновь умолк, посмотрел на адвоката внимательно.
– Как думаешь, сколько мне могут дать?
– Ну, учитывая чистосердечное признание и то, что Ермаков первый напал, в лучшем случае года два…
– Понятно – вздохнул Малков, а потом вдруг добавил. – Ты это, прости меня, Савва…
***
Тётя Маша слегла сразу, как только был озвучен приговор суда.
– Нет справедливости, Саввушка – всё наговаривала она. – Хорошего человека наказали…
Переживал по поводу приговора и Савва. Если бы Катя сразу призналась, и Игнатов после разговора с ним не сбежал, было бы всё иначе. А пока…
Маша лежала. Катя была с нею рядом. Савелий нанял приходящий уборщицу и кухарку, и теперь они готовили и убирали.
Сегодня вечером он, как всегда, зашёл повидать тех, с кем жил рядом.
– Ну как дела? – спросил парень.
Старушка медленно повернула голову на подушке, тяжело вздохнула и улыбнулась.
– Да, нормально, Саввушка. Сегодня днём медсестра была, сказала, что иду на поправку…
– Вот и хорошо. А как ты, Катя?
Девочка сидела за столом и увлечённо рисовала. Голубое платье, косички, белые бантики.
– Я бабе Маше лекарства давала, книжки читала – ответила Катерина, не отрываясь от своего занятия.
Она наклонила голову на бок.
– А дедушка скоро придёт?
– Дедушка? – Савва неловко откашлялся – Придёт. А ещё он просил тебя, его здесь дожидаться…
– Я дождусь – ответила Катя. – Вы ему привет передавайте…
– Передам – Савелий замялся. – Ну, раз у вас всё хорошо, тогда я пойду, пожалуй – собрался было уходить парень, но старушка его удержала.
– Останься, родной, поговорить надо…
И молодой человек, опустившись на стул рядом, весь обратился во внимание. А женщина, подумав немного, начала рассказывать.
– Ты же про себя, по большому, ничего не знаешь. Рос, как Бог положит на душу. Наверное, думал, что мать у тебя всегда была богатая. А ведь она простая наша кармановская…
– Как кармановская? – удивился Савва.
– Ну да. В детстве очень озорной была. Жила со мною рядом. Я с матерью её дружила Клавдией, а когда та умерла, Любаша мне досталась. Ну, в общем, когда Люба подросла, с одноклассником начала встречаться. После школы его забрали в армию, там он попал в Афганистан. А Люба дожидаться его не стала, а чего ждать, всё равно в цинковом гробу доставят жениха. А потому романы заводила разные… Однако, года через полтора парень тот вернулся обратно, правда раненый. Зато возмужал, первый на деревне красавиц. И тут Любаша опомнилась, снова стала к нему подкатывать, и он простил её, принял, потому что любил страшно. В общем, случилось у них всё однажды, а потому свадьбу на осень назначили. Вот только перед самым торжеством мать твоя сбежала…
– Ясно – вздохнул Савва. – И что дальше?
– Дальше она поняла, что беременна, по-быстрому здесь в городе выскочила замуж. Супругом её стал местный инженер Хромушкин Иван Павлович, он твоим отцом и записался. Правда, Любаша и с ним долго не жила. Нашла себе какого-то партийного начальника, ну, а после, ты и сам догадываешься…
Старушка замолчала. Задумался вместе с женщиной и Савва.
– Значит, отца своего я не знаю…
– Теперь уже знаешь – вдруг произнесла Маша. – Это Николай Николаевич…
– Кто? – поразился парень.
– Дедушка Катин…
То, что молодой человек был удивлён, сказать мало. Он видел того, с кем кровью был связан и не почувствовал ничего даже…
Однако старушка снова продолжила.
– Коля ведь приезжал к тебе, только мать твоя вам видеться не давала. Говорила ему: «Не по Сеньке шапка». А однажды даже подняла все свои связи, на отца твоего дело состряпали, ну, а дальше…
– Три и полтора – произнёс Савва.
– Ну да. Только он и после этого не испугался. Явился как-то с игрушечной обезьянкой…
– С орангутангом? – вдруг подскочила Катя.
– Может и с орангутангом. Правда, безумная Люба опять его прогнала…
Женщина вздохнула печально.
– Ты не вини отца, Савва. Хороший он у тебя, только несчастный. Любил он очень мать твою проклятую, а оттого и не женился больше никогда…
Женщина замолчала, в комнате повисла тишина.
Но вдруг к Савелию подошла Катя, взяла его за руку.
– Если деда Коля твой отец, значит ты мой папа?
Эпилог
Вот он и снова видит Испанию. Ласковое море, песчаные пляжи, пальмы. Вдали на лазурной воде качается яхта. Такая красивая, белая, большая. А над нею парит чайка…
Савва открыл глаза, чайка над ним и вправду плыла, правда, пейзаж вокруг поменялся. Пологий берег, усеянный травами и озерцо, чистое гладкое. В нём сейчас вместе со своими друзьями плескалась радостная Катя. Казалось, она была счастлива. Теперь у неё было всё – хорошая школа, игрушки, платья и даже по музыке педагог. А главное, любовь тех, кто рядом…
А Маша, наконец, поправилась. Она болела почти целый год, но всё же нашла в себе силы, встать на ноги. Только вот в санаторий, как не уговаривал её Савва, ехать отказывалась. Снова начала заниматься хозяйством, стряпала пироги и варила компот…
И отец, к счастью, тоже был жив, здоров. Они даже в заключении виделись два раза. Долго беседовали, обнимались. А скоро он выйдет по Удо, зная, что сын его ждёт…
Савелий вздохнул, вновь посмотрел на чайку, она всё дальше от него удалялась…
« Главное, чтобы моим родным было хорошо. А Испания? Что Испания? Испания подождёт…»