Мы с Алёшкой встретились за посёлком раньше обычного. Надежда Ивановна пригрозила, что если я буду опаздывать в школу, она пригласит для беседы отца. Естественно это не сулило мне ничего хорошего, и я уговорил двоюродного брата выходить пораньше. У нас был запас времени, и мы решили заглянуть на свалку, что в глубине оврага у дороги.
- Там уйма интересных вещей, - сообщил Алёша. Он обследовал его до меня и хотел похвастаться своим открытием.
Овраг завалило снегом, и ни одной тропки для спуска не просматривалось. Но Алёшку это не сильно заботило. Он сел на свой портфель и скатился вниз, правда, дна они с портфелем достигли врозь. Я не стал рисковать ранцем, съехал в овраг на попе.
Зима преобразила землю. Заросли малины утонули в сугробах. Берёзовая поросль укрылась снежным одеялом, словно домики гномов.
Мне приходилось здесь собирать грибы и ягоды. Свалки не было. Вероятно, она появилась осенью. По дну оврага протекал ручей. Думаю и сейчас где-то под снегом и льдом бил его пульс. Свалку навалили на месте замёрзшего озерка, образовавшегося в низине.
- Ого! Смотри, какой корабль я нашёл, - закричал Алёшка, пытаясь вытащить из кучи хлама здоровенное корыто, - на таком можно переплыть море, не то, что Поликарповский пруд.
- Оно худое, - заметил я, осмотрев находку.
Алёшка бросил корыто и переключился на новый объект свалки.
- Телефон. Почти целый. Папка подремонтирует, и мы с тобой будем переговариваться. Представляешь, звоню тебе: «Никита ты дома?», ты отвечаешь: «Дома», а я: «Пошли, погуляем?», а ты: «Пошли».
- Для телефона нужны провода.
- У папки проводов много. Не только до тебя, ко всем ребятам провести хватит.
Мы с Алёшкой разбрелись в разные концы свалки. Я увидел тряпки, много тряпок.
- Алёшка, смотри, сколько тряпок, целый склад!
- Они же грязные.
- Можно постирать и выменять у реможника* на них пистоны, карандаши и другие ценные вещи.
Я начал вытаскивать из мусора тряпки и складывать в кучу.
- Мы же сейчас идём в школу, - попытался отговорить меня от затеи Алёшка. Но я загорелся, так как не раз пользовался услугами реможника:
- Я после школы привезу санки и всё заберу.
- Мне карандаши не нужны, - сообщил Алёшка, - у меня их много. А вот пистоны я бы взял.
- Так мы больше пистонов наменяем, - обрадовался я поддержке товарища. Он тоже стал таскать тряпки. У нас их набралась хорошая куча, не на одну поездку на санках, когда я услышал шум в Алёшкиной стороне, и затем его крик:
- Никита! Тону, помоги!
Бросился к нему, но лёд стал проламываться и я тоже оказался в воде. Вскоре до нас дошло, что озерко мелкое, нам по пояс, и опасность утонуть не грозит. Цепляясь за вмёрзшие в свалку вещи, мы выбрались из воды. Всё, включая валенки, пальто и шапку, промокло насквозь. Штаны и рубаха прилипли к телу.
- Может, домой пойдём? - предложил Алёшка.
- Меня папка убьёт, если я пропущу уроки. Надежда Ивановна наябедничает.
- До школы идти ближе, - согласился Алёшка.
Мы вылезли из оврага и направились в школу. В школьных коридорах было пусто, уроки уже начались, мы опоздали. Но меня это даже обрадовало, я не хотел, чтобы меня видели мокрым. В раздевалке, тоже никого не было. Мы сняли верхнюю одежду, повесили и направились в свои классы. Я во второй «Б», а Алёшка в соседний - второй «А».
Войдя в класс, замер, ожидая разрешение учительницы пройти и сесть за парту. У доски стояли Зоя Воронина и Надежда Ивановна, они отвлеклись на звук, открывающейся двери, и теперь смотрели на меня. Первой опомнилась Зоя:
- А почему ты такой мокрый?
- В яму провалился, - объяснил я.
- Где ты её нашёл? – подключилась Надежда Ивановна, и сама ответила:
- Порося лужу найдёт, - и добавила:
- Иди, садись. С тобой я поговорю после уроков.
- Он же мокрый, простынет, - пожалела Зоя, - ему надо переодеться в сухую одежду.
- Кто ему её приготовил? Пусть сидит до конца уроков. Может, поумнеет, не будет лазить, где попало.
Зоя стояла на своём:
- Шурка сбегает домой за одеждой. Они живут рядом.
Шурик отреагировал мгновенно:
- Я мигом. Туда и обратно до конца урока, - замер, ожидая с надеждой согласия учительницы.
- Тебе лишь бы бегать, а кто за тебя двойки исправлять будет? Сиди уж, - повернулась к Зое, - не сахарный, не растает. Продолжим урок…
Прозвенел звонок. Ребята вылезли из-за парт, стали выходить в коридор. Вовка обратил внимание на лужицу воды, натёкшую из-под моей парты, и заявил:
- А Никита обосался.
Я вспыхнул от обиды и выбежал из класса. Было сыро и холодно не только телу, но и душе. Вспомнил, что в соседнем классе мой товарищ по несчастью. От мысли, что Алёшка в таком же положении, что и я, мне стало не так одиноко. Я решил заглянуть к нему. Хотя в классе было мало ребят, Алёшку заметил не сразу, только когда обратил внимание на что-то громоздкое и несуразное за партой в конце класса. На нём был не по размеру большой свитер, а поверх ещё и пальто, накинутое на плечи. Штаны сложились гармошкой и топорщились во все стороны. На ногах чужие валенки. Он сидел один. Увидев меня, заулыбался, сообщил:
- Ольга Николаевна, сняла с меня всю мокрую одежду и унесла куда-то сушить, а эту велела одеть. Сказала, что и пальто моё с шапкой тоже сушатся. Я даже встать не могу, штаны потеряю, - засмеялся он.
Я ничего не ответил, проглотил обиду и сиротливо поплёлся к себе в класс…
…Когда за мной закрылась дверь, Зоя подошла к Вовке, и влепила ему подзатыльник.
- Ты чего? – не понял он.
- Думай, когда говоришь.
И Шурке:
- Беги к Никите домой за одеждой. Забери из раздевалки пальто и шапку, они тоже мокрые. Не забудь принести сухую обувь. До конца уроков успеешь?
- Успею. Я к себе домой, так ближе и мамка дома, подыщет что-нибудь. А что сказать Надежде Ивановне, когда вернусь?
- На меня сошлись. Скажи: «Староста послала». Я подтвержу.
_____________________________
Реможник* – продавец мелкого товара, ездивший по посёлкам в телеге, и меняющий товар на старое тряпьё по весу, на ветошь для нужд завода.