Это была последняя в моей трудовой биографии командировка.
Предстояло выполнить задание в трех северных городах-Новом Уренгое, Надыме и Пангодах.
В Новом Уренгое и Надыме были задания из моего отдела, и я быстро справилась. Но обычно в дальнюю командировку собирали задания по другим отделам, когда надо было что-то замерить, что-то передать или получить подпись на заранее согласованных чертежах, и тому подобное. Вот и у меня была такая задача в Надыме. То есть, чертежи есть, содержание мне неизвестно, но подпись надо привезти!
Теперь я уже не помню, то ли Пангоды были закрытым городом, то ли просто другого пути не было, но надо было лететь вахтовым вертолетом. ( Кстати, пару лет перед этим, в Новый Уренгой я ездила по специальному пропуску).
В Надыме меня записали на вахту на следующее утро.
Ночь я провела в гостинице. Деревянное сооружение, теряющееся в метели, которое я едва обнаружила, выйдя из автобуса. Меня встретили очень доброжелательно и поместили в просторной комнате на шесть человек. Но все кровати пустые, и я здесь одна! Поразило:на дворе пурга, сильный мороз, а здесь все окна открыты настежь и жарко! Скрипят деревянные полы под ногами, чистейшее белье и пушистые одеяла на кроватях, завывает ветер, вроде попала в Пушкинскую деревню. И так уютно уставшей и уже не очень молодой женщине!
До места на другое утро я добралась без происшествий. По телефону договорились, что меня будут ждать. Но меня не ждали. Оказалось, директор предприятия, куда я направлялась, ночью получил телеграмму о смерти матери и срочно улетел на Украину. Главный инженер не стал согласовывать. Позвонила своему начальству. Приказали: ждать!
Вот и хорошо! Ритм работы очень напряженный, и я фактически только и отдыхала в дороге да в гостиницах. Мне предоставили отдельный номер со всеми удобствами и с огромным телевизором. Гостиница пустая. Тишина!.. Благодать!.. Только не было ни столовой, ни буфета. За продуктами ходила в магазин, помогала всем попадавшимся по пути мамам с детьми, тянула их саночки, носила им сумки, затаскивала их вещи на второй этаж, так как большинство домов были деревянными двухэтажными.
Но каждое утро, как на работу, всю неделю ходила на предприятие. Перезнакомилась со всеми рабочими и с производством. Впускали во все цеха и отделы. Конечно же, залезла в чертежи, которые надо согласовать. Это был проект административного здания, выполненный строительным отделом. Не мое дело! Но я так долго работала, столько чертежей сама разработала, столько перевидала проектов, в том числе и подобных административных зданий, что составила свое представление о том, как оно должно выглядеть. И черт меня дернул высказать директору свои замечания, когда он вернулся и пригласил меня в кабинет. Все выложила: и расположение комнат и служб нерациональное, и выступ вдоль одной из стен должен быть в створе с этой стеной, потому что местность снежная, снег будет собираться в углу, его убирать будет сложно. Закончилось тем, что директор сказал: подумает, чертежи перешлет с нарочным. Так что задание я не выполнила. По пути домой меня сомнения грызли. Я же не строитель, я механик. Среди моих разработок были и сложные инструменты, и испытательные стенды, и штампы, и различные установки в автоматической линии, и конвейеры, да и много другого. Но строительных работ не было у меня! Может, я ерунды наговорила. Но почему-то меня никто не обвинял, когда я объяснялась с начальником отдела.
Пока что надо выехать из Пангод. Попросила директора записать меня на следующий день на вахтовый вертолет, и он забронировал мне место на первый рейс на семь утра.
Тут и начинается основное приключение. До аэродрома расстояние, как мне сказали, километра два. Я всегда хожу пешком. Если бы представила эту дорогу!..( по приезду-то автобусом добиралась), могла бы директора попросить, и он бы выделил мне машину. Встала рано. Сильный ветер и мороз. Иду я вдоль трассы. Справа- стена снега, слева-меня обгоняют машины, сами огромные, колеса выше моего роста.Очень холодно! Ноги в кисах из оленьей кожи, да шерстяные рейтусы, да не одна пара, да варежки с мехом, а внутри ещё одни! Холод ощущается все равно.Но хуже всего - лицо!И что за способность у ветра: в какую сторону ни повернешься, он все равно в лицо! Нос под шарфом не дышит, ноздри забиты льдом, ресницы превратились в два ледника, лба не чувствую. Надо бы идти навстречу движущемуся транспорту, да разве ж дорогу перейдешь? Еще и скользко.
Аэродром. Деревянный вокзал полностью забит вахтовиками. Знаете же, какие у них рюкзаки! И ни единой женщины! Проверяю себя в списке: первая на первый рейс.
Но из-за ветра не летают вертолеты. А зал пополняется! Через какое-то время один вертолет прилетел, забрал рабочих на вахту. Следующий появился часов, наверное, в двенадцать. Берет восемнадцать человек, мою фамилию назвали первой.
Я пристроилась сразу за дежурной, которая выводит на посадку. Узкая тропинка, слева и справа сплошная снежная стена выше человеческого роста. Ступаю за дежурной след в след. И вдруг-справа, с практически вертикальной стены, слетает огромное существо, как будто состоящее из одного рюкзака, и плюхается между мной и дежурной. Я не успела смахнуть снег с лица, та же процедура повторилась слева. Стали слетаться эти птички с обеих сторон, и все передо мной. Когда подошли к вертолету, я была уже далеко от него.
У трапа при открытой двери стоят летчик и штурман, слева -дежурная произносит мою фамилию. Никто мне дорогу не уступает, а по трапу лезут сразу несколько человек, а за ними все другие, которые передо мной , и, когда я добираюсь до входа, то внутри слабо освещенного "салона" вижу полностью "засиженные" вахтовиками две продольных скамьи, а прямо напротив входа-узенькое, сантиметров двадцать, пространство, куда я с ужасом боюсь не вместиться, и меня высадят.
Да кто бы высадил? Народ напирает, и я вмещаюсь. Мест свободных больше нет. Явно, комплект!. А пассажиры продолжают прибывать. Сперва они садятся на чьи-то колени, потом - в проходе, потом ложатся там же друг на дружке, и я слышу, как штурман с отчаяньем говорит пилоту: Что делать? Мы не взлетим! Они все лезут! На что тот отвечает: Да пусть лезут! Не взлетим- будем стоять!
Последнего пассажира впихнули, дверь захлопнули. Пассажир достался мне.
Так как все пространство было заполнено, тело бедного парня разместилось поперек узкого прохода между дверью и мной, и приняло вид полукольца: живот внизу, придавленный рюкзаком к полу, ноги согнуты, от коленей ступнями вверх,его руки обнимают мои ноги, а голова- на моих коленях. И наши глаза -напротив. И такая боль в его глазах!
Вертолет все же взлетел. И через сорок минут мы приземлились в Новом Уренгое. Оттуда до Сургута нормальное сообщение.
А глаза того вахтовика и страдание в них от боли и неудобства положения до сих пор вспоминаются мне.
Трудно дается заработок на Севере!