пальцем с губ моих стирал помаду
безобразного фламингового цвета
в облаках такого же рассвета
и в глазах моих всё ниже падал
нет не самолётом не ракетой
не Экзюпери и не в осадок
он к ногам ложился кругом ада
выжигая тень мою с паркета
и стирая пальцем как резинкой
стон и крик и песнь о самом главном
по щекам размазывая плавно
розовых испуганных фламинго
и всего лишь миг назад любимый
а теперь зачёркнут но прощённый
как рассвет тем утром приглушённый
и душа и рот с потёкшим гримом