Наверное, все видели фильм – « Белое солнце пустыни» и помнят крылатое выражение, сказанное одним из героев: «Таможня даёт добро…».
А вот у меня была совсем другая ситуация…
Встретив 2005 год, решил на югах погреться и поехать к знакомым в Абхазию.
15 января людей было мало, поэтому я легко, прямо перед посадкой, взял билет в купе на 23 поезд Москва-Адлер. И оказалось, что даже одно место было свободно. Ну, это и понятно зимой на юг не так уж много народа ездит.
Вещей у меня мало: спортивная сумка через плечо да этюдник. У моего соседа сверху, кроме его красивой фирменной сумки были ещё и зачехлённые лыжи, которые он с трудом засунул на самый верх, где лежали скрученные матрацы. Сразу было, видно, что он любитель зимних видов спорта и собирался покататься, скорее всего, на горно-лыжной базе Красная поляна.
А - напротив, на нижнем месте расположился какой-то пожилой мужик с тремя огромными клетчатыми сумками, которые в народе называют «кравчучками». Две он с трудом запихнул в нижние отделения под лежанками, а одну, еле-еле поднял на верхнюю нишу для багажа.
Мы, с удивление переглянулись с лыжником, и я подумал: « Нифига себе мужик затарился, явно какой-то контрабандист».
После того, как поезд тронулся и через пять минут у нас проверили билеты, стало ясно – кто куда едет.
Оказалось, что молодой человек, действительно едет в Адлер, а пожилой мужик с сумками – в Ростов.
Когда люди оказываются к небольшом замкнутом пространстве да ещё на короткое время, то общаются довольно легко и просто. И мы были тоже не исключение. Поэтому уже через час путешествия выяснилось,
что я – художник, едущий в Абхазию, мой сосед сверху по имени Александр, бывший спортсмен - кататься на лыжах, а Николай Иванович сосед напротив, бывший военный – домой в Ростов. Он посетовал, на то, что пенсии не хватает на жизнь, вот и приходится подрабатывать на базаре, приезжая в Харьков на рынок Барабашова, где он покупает оптом мелочёвку: от градусников, щёток и фонариков до салфеток, зубочисток и всего таково, что необходимо в быту. Видя, что у нас вещей с гулькин нос, он попросил, что бы мы по одной сумке провезли, как свои.
Я человек сердобольный, и уже хотел, было дело, согласиться, но глянув на своего земляка, который незаметно мне моргнув, вдруг сказал:
- Я, конечно, понимаю ваше положение и даже сочувствую, но исходя из своего опыта, не могу вам ничем помочь, потому, как всяко бывает. У меня, на таможне бывали разные ситуации, а мои приятели, как-то летели из Тайланда и их знакомые попросили передать небольшую посылку, а потом на границе оказалось, что там наркотики. Так их чуть не посадили. Поэтому, без обид, хоть вы мне кажетесь человеком приличным, но, как говорится: «Бережённого – Бог бережёт».
Этими словами он и мне отбил охоту подписываться, под таким сомнительным мероприятием.
- Я всё понимаю, - вздохнув,сказал отставник, - ладно, может сегодня будет не очень вредная смена и – пронесёт.
Тут, я понял, что он очень часто пересекает границу и привык к разным ситуациям…
Часам к трём дня, когда я даже успел поспать, и поезд начал подходить к посёлку Квашино, мы услышали громкий голос проводника: «Граница, таможня! Всем приготовить документы для проверки!»
Я тоже не первый раз ездил в Абазию, поэтому вытащил паспорт и ручку для заполнения миграционной карты. Поезд остановился и тут началось…
Сначала прошли украинские погранцы, которые, беглым взглядом осмотрев купе, пошли дальше, а вслед за ними и таможенники, раздав бланки удалились, поезд тронулся, чтобы через несколько минут, опять остановиться.
Тут уже зашли пограничники российские вместе с собакою, правда, глянув на паспорта и заполненные миграционные карты, поставив печать, удалились. А вот следом за ними появились люди в синей форме, это как раз и были таможенники.
Зайдя в наше купе, они скрупулёзно осмотрели наш багаж с харьковчанином и, не найдя ничего интересного взялись за сумки Николай Ивановича.
- Это все ваши? – спросил лейтенант.
- Мои, - вздохнул отставник.
- Открывайте!
Когда тот расстегнул молнию, то я, увидев кучу всякой бытовой всячины, аж, присвистнул.
- Так! Будем оформлять, – сказал металлическим голосом лейтенант и, обратившись ко мне и соседу, добавил, - будете свидетелями и подпишите протокол.
- Хорошо, - согласился Александр, - но тогда, необходимо, сделать перечень товара в декларацию.
Таможенник, посмотрев на него с нескрываемым любопытством, видно, подумал:
«Интересно, что это ещё за умник нарисовался?», а потом сказал:
- Вы же понимаете, что мы это всё будем считать часа два – не меньше. Нам проще ссадить пассажира с поезда, а контрабандный товар конфисковать.
- Ну, во-первых - это ваши проблемы. Я, допустим, никуда не спешу, - и, обращаясь ко мне, спросил, - а ты, торопишься?
- Не особенно, - отвечаю.
- А, во-вторых, мало, что вы там найдёте, а мы потом, как сообщники пойдём.
Поэтому, под чистым протоколом без описи, подпись свою я ставить не буду. И, в третьих – вы должны этот товар после досмотра сдать в камеру хранения, а товарищ после уплаты пошлины может его забрать.
После таких юридически правильных слов, таможенник даже спорить не стал, а распорядился своим подчиненным и горе-контрабадисту следовать за ним.
На прощание Николай Иванович, долго тряс Александру руку и благодарил за помощь.
Когда состав тронулся дальше, мне стало интересно, откуда земеля знает все тонкости прохождения таможни. Меня, этот червячок любопытства точил пока мы не переехали Ростов, и, распивая чай с печеньем и конфетами, не удержавшись, я у него об это спросил.
Александр на минуту задумался, как бы раздумывая рассказывать или нет, а потом сказал: «Я попадал и в более сложные ситуации. В лихие девяностые, лет десять назад, все кинулись в торговлю. Начинал я со своим приятелем, сначала по мелочам возить всякий товар, а потом по мере накопления капитала переключился на крупные партии. И вот, как-то подфартило очень дёшево надыбать крупную партию дублёнок и кожанок, но с таким условием, чтобы мы с напарником - забрали всё сразу и вывезли, не разбивая на партии. Деваться некуда – пришлось согласиться. Уж больно выгодная сделка получилась. Хорошо, что мой приятель был бывший военный лётчик, и он по знакомству загрузил целый грузовой самолёт, да так, что забив весь салон, почти доверху, пришлось с пацанами сверху лежать на тюках.
Нам ещё первый пилот, увидев сколько, мы, набили товара, мягко говоря, озабоченно, даже спросил:
- Перегруз получается. А таможня даёт добро, вы ведь столько набрали?
- Даёт-даёт, - засмеялся приятель, - за такие гроши, мы пол Турции могли бы вывезти, главное до аэродрома долететь.
- Ну, вообще-то, наш старенький АН и не такое выдерживал, будем надеяться – здесь на Аллаха, а у нас на – Бога.
Я понимаю, почему наши пилоты согласились. Во-первых, мы им не хило отслюнявили, а во-вторых, пообещали после посадки, что они выберут дубленки и куртки не только себе, но и всей своей семье. Это тот случай, когда риск был оправдан. Благо лететь через море не далеко - всего несколько часов.
Погода была хорошая и долетели мы без приключений, правда, сильно очковали, когда садились, а вдруг шасси не выдержит, всё-таки был небольшой перегруз.
Потом, растаможивали и разгружали самолёт мы дольше, чем длился полёт, хоть, весь товар не пересчитывали. Но после того раза я в такие авантюры уже не встревал…», - закончил свой рассказ Александр.
Тогда и я, решив поддержать разговор, вспомнил, как я своему куму Игорю помогал самопальные куртки «Аляски» возить через нашу границу в Белгородскую область.
Тогда, только-только Украина отделилась и стала независимой, но граница, как сейчас между некоторыми странами Европы была прозрачная. С нашей стороны стоял пост и через несколько километров возле посёлка Гоптавка - с российской. Проверив документы, и просмотрев салон и багажник, машины свободно пропускали без задержек. Тем более, что мы ездили туда заправляться, а к нам из Белгорода – за товарами и едой...
И вот Игорь решил возить на базар аж в Нижний Новгород «контрабандный товар», сделанный у нас во всевозможных подпольных цехах.
А у меня мой приятель, с которым мы служили в армии, как раз жил в Белгороде и имел большой гараж, куда этот товар можно было складировать. Мы, одевали на себя по две куртки, детские - на наших детей, а несколько просто бросали в салоне.
У нас тогда с бензином было туго и ездить на заправку приходилось часто, вот мы и возили туда куртки, а назад бензин в канистрах.
Я в свою Ниву в багажник загружал две плоские 30-ти литровые канистры, положив друг на друга, да ещё десятилитровую - в моторный отсек вместо запаски и плюс полный бак, так, что себе и друзьям хватало на неделю, а через время, опять мы делали ходку. Складывали контрабанду в гараже у моего друга в Белгороде, а когда товара было достаточно, даже я пару раз ездил с ним на базары.
Правда, это было очень муторное занятие, поэтому, когда мой приятель предложил работу по оформлению зала в ресторане у своего знакомого, который был на Харьковской горе в Белгороде, я легко согласился. Там надо было расписать потолки и оформить стены.
Загрузив необходимый материал, я пригласил художника – Володьку Орлова со своим «Жигулём», потому, как наша бригада в пять человек в мою «Ниву» не помещалась.
Расселили нас в двух номерах гостиницы «Южанка», где на первом этаже находился этот ресторан. Работали дружно, слаженно, а вечерком, как положено – застолье, это не то, что ездочиться за тридевять земель. Денег, конечно меньше, но работа стабильнее.
И вот, когда мы, через месяц, закончив оформление и получив наши денежки, освобождали номера, я, выйдя с Володькой на балкон, аж присвистнул от неожиданности. Там, занимая всё пространство, стояла впритык друг к другу, целая армия пустых бутылок: из-под молока, ситра, пива, вина и других креплённых напитков.
- Как-то неудобно оставлять столько тары после себя, - сказал я, - подумают, что тут алкоголики жили. Надо вынести и выбросить.
- Ещё чего! - возмутился Орлов, - я их лучше с собой заберу. С деньгами видишь, какая инфляция происходит, а бутылки – дело надёжное всегда сдать можно.
- У нас времени нет, здесь искать пункт приёмки и сдавать, - возразил я.
- Ничего, страшного, - парировал Владимир,- я их дома сдам. Сейчас ребят попрошу, и мы их быстренько в багажник загрузим.
Пока я складывал вещи и оставшиеся материалы в свою машину, он с пацанами нафуговал полный багажник доверху, так, что еле закрыл крышку, а некоторые набросал даже на полу заднего сиденья.
Через полчаса таких сборов мы двинулись в путь, я - на «Ниве», со своим приятелем, а Орлов с двумя нашими ребятами на своей «копейке».
Проезжая пост с российской стороны, прапорщик, посмотрев мои документы и глянув в салон, быстро меня пропустил, и я проехал немного дальше, а Володьку - тормознул.
Я смотрю, там, какая-то суматоха, но понять никак не могу, что там происходит.
И только после того, как Орлов перевалил через границу, рассказал, что, когда он вышел из машины, то таможенники начали допытывать, типа, откуда и куда едете.
Ну, а я, ничего не скрывая, отвечаю, всё как есть, мол, работали в Белгороде в ресторане, а теперь домой возвращаемся.
- А, чего пустые бутылки в салоне? – поинтересовался прапорщик.
- Так, в ресторане работали, а это - побочный эффект.
- А, в багажнике, что везёте? – спросил другой таможенник, - показывайте.
- Может, не надо, - вяло возразил Володька, - я его еле закрыл.
- Нет! Тем более показывайте!
И ему ничего не оставалось, как открыть крышку. Когда таможенники увидели до краёв набитый багажник, то аж, присвистнули.
- Зачем, вам столько бутылок и куда вы их везёте?
Видно, подумав, что если он скажет: «Сдавать у себя дома», то мало ли какие последствия могут быть. Поэтому, вспомнив юмористический рассказ, как один «новый русский» возил через границу в чемоданах кирпичи, потому, что строил дом в Италии, он ляпнул первое, что ему пришлось на ум:
- Да, я купил участок, вот хочу построить дачу, а бутылки на первом этаже вместо окон вставлю.
Таможенники переглянулись, а тот, что стоял сзади даже у виска покрутил.
И в этот момент, один из наших пацанов, видно решив, помочь Орлову вылез из машины. Он служил в Афганистане и был ростом метр девяносто и весом килограмм под сто. Ну и естественно, что освободившись от такой нагрузки машина облегченно поднялась на пружинах, и от этого бутылки посыпались из багажника. Володька и прапорщик, начали их придерживать и ловить, но всё равно бутылок пять упало и разбилось.
- Так! – завопил таможенник, - закрывай багажник и езжай отсюдова!
Что Володька и сделал, а потом, как бы извиняясь, спросил:
- Может быть чем-то помочь?
- Едь, - смеясь, сказал прапорщик, - ты уже и так помог. Строй дом!Таможня даёт – добро!
Вот такая история была у нас на тамошней границе», - закончил я свой рассказ.
Александр, смеясь, сказал:
- Ну, тогда было проще! А вот если бы сейчас вы ехали с таким грузом, так таможенники заставили бы все бутылки вытащить и пересчитать. И ещё неизвестно – дала бы таможня добро или нет?