Год наверно 1985. Наше судно возвращается домой из Восточной Африки. Позади Кения и Танзания. Команда дочистила ракушки и отмочила в хлорке кораллы, привезенные с острова в Дар-эс-Саламе. Деревянные фигурки зверей и другие сувениры, обмененные у аборигенов на мыло,старую одежду и обувь, любовно уложены в сумки и чемоданы. В каютах и на вахтах пьют душистый африканский чай, пахнущий саванной, и крепкое растворимое «Африк кофе». Мы, как говорится, поехали «с горки», то есть-домой, родной Питер. Впереди осталась только Испания и пара портов в Европе, где команда закупит подарки родным и близким, а также шмотье на сдачу-джинсы «Монтана», ковры, колготки.
Народ ждет захода в Бильбао. Ведь там, по словам бывалых, можно взять в розлив прекрасного портвейна и местного бренди «Фундадор». На подходе к порту народ суетится,ищут пустую посуду, в Испании сама бутылка стоит дороже содержимого. Поэтому народ шарится по всему судну в поисках посуды с пробками. Я дружу с электромехаником Владом, он постарше меня на 8 лет и опытнее. Заходы в Бильбао для него не редкость, еще до всеобщего ажиотажа с посудой, он заносит мне в каюту две 3х литровые банки с крышками. «Санечка, это на приход. В город пойдешь один, у меня самопогрузка». Другими словами, в город он пойти не сможет всю стоянку, будут грузить нашими кранами, а они капризны и ему придется оперативно устранять отказы грузовых средств во избежание простоя.
Раннее солнечное и теплое утро, заход в порт и швартовка у причала. Народ формируют в группы по три человека, так называемые эмигрантами «Русские тройки». Один офицер и трое рядовых, желательно из разных судовых служб. В этот раз рядовых не хватает, будут заняты на погрузке, и моя группа состоит из меня,3 помощника и моториста. Подходим к проходной, предъявляем сумки. Я, со своими 3х литровыми банками, и штурман свою, с разнокалиберными бутылками, его «собирал» в город 4 помощник. Моторист независимо держит руки в карманах, он-пустой. Мажорит, «моряки носками не торгует», но вечером наверняка присядет кому-нибудь «на хвост», на халявную выпивку раздобревшего моториста или матроса. Если погонят, то не обидевшись, перейдет в другую каюту. Человечек он такой, халявщик, одним словом.
Наша задача - найти «этот чертов погребок» с бочками в розлив. Бродим по улицам просыпающегося города. Вот он! Ступеньки вниз и мы в подвале дома. В стены вделаны бочки диаметром до двух метров. На них мелом написаны названия вин и цены. Хозяин приветлив и предлагает попробовать напитки. Пробовать начинаем с портвейна. Останавливаемся на "Порто Оро", портвейн золотой, другими словами, и бренди. Штурман хочет еще чего-либо покрепче. Хозяин наливает нам что-то типо чачи, но это нам не нравится. Штурман начинает доставать свою тару под розлив. Увидев пустые бутылки из-под европейского спирта «Кастор» с наклейкой огнеопасно, хозяин машет руками, сюда нельзя! Волнуется, что букет испортится. «Лей, выпили уже это, нормально»-успокаивает его штурман и ржет. От дегустированного мы приходим в хорошее расположение духа. Пока мне заливают обе банки, моторист, обнаглев, за спиной хозяина продолжает дегустацию продуктов по второму кругу.
Впереди вагон времени, решаем взять по бутылочке портвейна и пойти посидеть на природе, благо погода шепчет. С условием возврата посуды, хозяин наливает нам портвейн в свои бутылки.Они потерты от частого использования. Мы оставляем у него наши сумки и выбираемся на свежий воздух. Бредем к берегу моря. Навстречу попадаются наши ребята и мы указываем им путь к погребку-подвальчику.
Выходим к разрушенной крепостной башне и каким-то развалинам на берегу. Отсюда видна часть порта и наше судно. Погрузка уже идет полным ходом, работают судовые краны. Я наблюдаю за своими дизель генераторами, точнее за их выхлопом. Вот они синхронно дымнули, взяв нагрузку и распределив ее между собой. Теперь выхлопа почти не видно. Все нормально, за них я спокоен, погрузку обеспечат без каких-либо проблем. Синхронность работы регуляторов «Вудвард-8» между собой отрегулирована и проверена еще в Африке, поэтому вино я пью безмятежно и с удовольствием. Закусываем маслинами и чипсами, купленными по дороге. Щурясь на солнце, бьющее в нам глаза, мы болтаем о чем-то, не касающегося судовых проблем.
Вино закончилось и мы возвращаемся в погребок за сумками. Застаем там столпотворение, наши заливают тару, принесенную с собой, вином и бренди. Хозяин мечется, он не успевает и разливать и рассчитываться с ребятами. Многие уже «напробовались», особенно опьянели те, кто после ночных вахт.
Вернувшись, я заваливаюсь спать. Меня должен разбудить Влад, когда закончатся грузовые операции, а закончатся они к вечеру. Наш капитан решил дать экипажу отдохнуть, поэтому отход будет не по окончании погрузки, а с утра. Капитан прекрасно представляет, в каком состоянии будет экипаж, да в график судно укладывается за счет слаженной работы команды. Вечером заходит уставший Влад, будит меня и мы, продолжаем посиделки. К нам присоединяется его подруга приборщица, «прибористка», если по-судовому. Она приносит нам остатки ужина и ею нарезанный салат к вину. От нее узнаем новости. Оказывается, хозяин погребка успел задержать пару «халявщиков»,вроде нашего моториста, которые бесплатно попили у него. И снял с них под общее одобрение команды, хорошую уплату, угрожая полицией. Халявщиков нигде и никто не любит, пусть будет для них хорошим уроком.
После вечерне-ночных посиделок экипаж и к утру оказался не готов к выходу в море. Наш капитан вздохнул, переговорил с агентом, и судно вышло в море уже утром следующих суток.