НОВОГОДНЯЯ СКАЗКА
На одной из тихих улочек старого города – улице Художников – расположился небольшой кабачок с разноцветным названием «Палитра». Летом по этой улице туда и сюда снуют туристы, с любопытством заглядывая в окна кабачка и фотографируясь возле чугунной ограды старинной работы, а вечерами они приходят сюда, пьют светлое пиво и поют свои родные песни на разных языках, и если кто-то не понимает, о чём поют, то просто подпевает: «тра-ла-ла» или «ля-ля-ля». А поздно вечером, когда на небе зажигаются звёзды, они неохотно расходятся, чтобы рано утром продолжить свои путешествия в дальние страны. Но никто из них не знает, что хозяин этого кабачка – добрый сказочник-волшебник. Летом он кормит и поит своих гостей, а зимой, когда стоит сильный мороз и снег заваливает со всех сторон улицу Художников, он садится в кресло, что возле камина, и сочиняет новую Новогоднюю сказку – и от этой сказки зависит, какой будет следующий год. Если сказка получится добрая, то и год выпадет удачный, а если не очень… Но не зависит это от сказочника – перед ним на столе стоит огромный хрустальный шар, в котором он видит новую сказку, и не позволено ему высшими силами что-то в ней менять.
И вот однажды, когда на улице разыгралась пурга и весь народ сидел по домам, боясь высунуть на улицу даже нос, а бездомные коты забились в тёплые подвалы, произошла эта необыкновенная история, от которой должен был измениться весь мир.
Сказочник долго смотрел сквозь замерзшее окно на улицу, и только когда убедился, что в такую непогоду посетителей не будет, запер двери на ключ и, удобно устроившись в кресле возле пылающего камина, поставил перед собой на стол хрустальный шар, отражавший огненные блики, и заглянул сквозь него в новую сказку. В хрустале кипела неведомая жизнь, видения проносились перед ним, убегая безвозвратно в никуда и снова возникая из небытия. Он напряжённо смотрел перед собой, боясь что-нибудь пропустить и не запомнить, а под утро с первыми лучами солнца жизнь в хрустале замирала. Сказочник ещё долго не мог оторвать от него взгляда, а потом брал в руки старинное гусиное перо и начинал писать. «Да, да, именно так, не на пишущей машинке или компьютере, а гусиным пером, как и положено писать самые правдивые сказки, а всё, что написано по-другому – неправда». И только когда утром в окошко стучал дворник, напоминая, что надо выключить ночные фонари, он откладывал в сторону перо, выключал фонари, бережно заворачивал хрустальный шар в бархатную ткань, укладывал его в шкатулку из чёрного дерева и отправлялся спать. А вечером он опять сидел возле камина и смотрел через шар продолжение «Зимней новогодней сказки», самой необычной из всех предыдущих, – ведь это была сказка о грядущем третьем тысячелетии.
Тем временем за окном разыгралась сильная пурга, завалив снегом все подходы к домику сказочника, а он, склонившись над столом, всё время что-то писал. Но тут ветер с неистовой силой налёг на окна и, разбив хрупкие стёкла, влетел внутрь, противно завывая. Он устроил в домике настоящую бурю, опрокидывая стулья и поднимая к потолку исписанные листы. Сказочник пытался удержать на столе хрустальный шар, но ветер вырвал шар у него из рук и ударил его о камин, разбив на тысячи мельчайших хрустальных пылинок, а потом мощным вихрем подхватил эту пыль и унёс её вон.
В комнате и за окном наступила тишина, белые листы бумаги, кружа, как осенние листья, падали на пол, а за окном медленно и тихо опускались хлопья белого снега. Сказочник смотрел сквозь разбитое стекло куда-то в небо и не знал, что делать – без хрустального шара он больше не сказочник, а такой же человек, как все. Но знал он и то, что без новой Новогодней сказки не будет третьего тысячелетия, и надо что-то делать. И тогда он принял решение.
Утром, застеклив окно и дав своим домашним наставления, он простился с красавицей-женой и двумя сыновьями и отправился в дальний путь к своим сказочным героям, в надежде, что они знают, о чём будет следующая сказка.
Мир был огромен, и его герои жили по всему свету – от Северного полюса до Южного, а как их всех найти – этого он не знал, ведь они существовали только в его сказочном мире. Он прошёл сотни километров, переплыл множество морей, но найти их не мог. И ему стало страшно: «Неужели мои герои, готовые отдать свою жизнь за любовь и доброту, существуют только в моём воображении? Тогда жизнь бессмысленна!» Но он всё равно продолжал искать.
И даже высоко в поднебесье, где обитают только горные орлы и заканчиваются узкие тропы над бездонными обрывами, он искал своего сказочного героя, который во имя любви превратился в волшебный ручей, но не мог найти ни этого юноши, ни этого ручья. А однажды, когда, утомлённый долгим путешествием, перед самым закатом он прилёг отдохнуть на цветущей альпийской поляне и увидел, как лучи уходящего дня осветили вершины гор, ему показалось, что он видит на каждой из этих вершин своего героя. Он вскочил, стал громко к ним взывать и размахивать руками, и казалось, они тоже что-то кричат ему в ответ, радуясь долгожданной встрече. Но солнце быстро скрылось за остроконечными вершинами, и наступила ночь. Сказочник долго не мог заснуть, разглядывая чёрные силуэты гор, но в конце концов усталость сомкнула его веки, и к нему пришёл сон. Ему снилась его далёкая маленькая страна с тысячей озёр и красивым серо-синем морем, окруженным песчаным берегом, покрытым бесчисленными стройными соснами, на которых каркают чёрные вороны, заменяя песнеголосых соловьёв. А ещё ему снился его маленький домик в старом городе, камин, возле которого возятся его дети и, конечно же, красавица-жена, а потом вдруг поднимается пурга, и это всё уносится с ветром куда-то вдаль…
Над его головой простиралось бесконечное чёрное небо в мириадах звёзд, которое подпирали громады гор своими остроконечными вершинами. Где-то вдали с глухим шумом сходили лавины, а потом снова приходила тишина. А когда наступило утро, и солнечные лучи заиграли радугой на снежных вершинах, то он увидел, что там, высоко, под самым небом, нет никого из его сказочных героев, только взвивается клубами снежная пыль – и всё. Тогда он поднёс руки ко рту, сложил их рупором и закричал: «Где вы? Отзови-итесь!» И эхо, разбиваясь о скалы, отвечало со всех сторон: «Здесь, здесь, здесь!»
Он поднимался на самые кручи и продолжал искать, но там он находил таких же людей, как он, которые тоже что-то искали, рискуя жизнью, лезли далеко за облака, как можно ближе к звёздам. А вечерами, спустившись с остроконечных вершин, они садились у яркого костра или шипящего примуса и разговаривали на одном только им понятном языке, состоящем из всех языков мира и дополняемом мимикой и разными жестами. Но было понятно, что они все искали одно и то же – они искали Сказку. Эти люди были со всех концов света, и каждый из них был сказочником, и даже если он сказки не писал, то обязательно просто сочинял и рассказывал другим. Они рассказали друг другу множество сказок, и все они были про Доброту и Любовь, и была бесконечна их радость, ведь, найдя друг друга, они нашли новую сказку нового тысячелетия.
Когда Сказочник вернулся домой, до Нового года оставалось уже очень немного. Снег завалил улицу Художников, не оставив даже тропинки для прохожих, а за окном его домика в глубине пылал в камине жаркий огонь, возле которого сидела его жена, а рядом играли дети. Как они обрадовались возвращению своего сказочника! А он, расцеловав их тысячу раз, и даже, наверное, не одну, сразу сел писать новую сказку, которую нашёл там, высоко в поднебесье. И, наверное, все его новые друзья-сказочники со всех концов света тоже сочиняют эту же сказку, сказку, в которой побеждает только добро и любовь.