Когда я работала в школе, в Санкт-Петербурге, то там, в добавление ко всему сказанному, для учителей был организован 11-А класс, чтобы мы не скучали. А ученики должны были вести все уроки и у нас. Вот уж мы, настоящие учителя, повеселились, вот уж мы оторвались…
Первым был урок биологии. Мы сидим в классе, заходит ученик-учитель. Мы, как положено, должны встать и поприветствовать учителя. А мы сидим и не реагируем, болтаем, у нас перемена продолжается. Только после нескольких замечаний учителя мы нехотя встали. Встали, сели и снова не обращаем никакого внимания на учителя. Учитель сообщает нам тему и цель урока и предлагает нам всё это записать. Какое там, нам не до урока – мы занимаемся своими делами, мы делаем всё что угодно, но только не видим и не слышим учителя. Я достала зеркало и тушь и стала красить ресницы, две молодых учительницы стали шумно играть в карты, совершенно не пряча их под стол. Завуч Петрова Татьяна Ивановна стала тянуть руку. Когда учитель биологии спросил:
- В чём дело, Петрова?
Петрова ответила:
-А можно в туалет?
-Нет, садись, у тебя для этого была перемена! А теперь записывай тему и слушай урок!
Но не тут-то было, Петрова стала ерзать и качаться на стуле и канючить:
-Ну можно мне выйти, можно выйти, ну мне нада..а..а…Ну, Ирина Сергеевна, ну отпустите. Ну какая Вы вредная…
- Успокойся, Петрова, я тебе не разрешаю выйти. Ты понимаешь, что ты мешаешь вести урок, ты хотя бы что-нибудь понимаешь?! Я сейчас тебя к директору отправлю! - начинает нервничать «учитель».
- Да отправляйте куда хотите, только отпустите, ну, Ирина Сергеевна, отпустите, - продолжает наглеть Петрова.
-Иди, иди, Петрова, только дай дневник! Я тебе запишу, как ты себя ведёшь на уроках! – из последних сил сопротивляется учитель.
- Дневник? А причём тут дневник, если я просто в туалет хочу…нет у меня дневника.
- Ладно иди! Можешь и совсем не возвращаться! Ну, Петрова, погоди Петрова…
- Нет уж, я приду, вот честное-честное слово.
Пока шло разбирательство с Петровой, наш завуч Иванов Михаил Васильевич вдруг упал со стула.
-Встань, Иванов! Что там у тебя случилось?
-Да ничего у меня не случилось, у меня стул сломанный попался.
- Да, конечно, стул. Вечно тебе что-то мешает. Встань у двери и стой, и стул тебе не понадобится.
- А чего это я должен у двери стоять? Я не виноват, это стул. Я учиться хочу.
-Да заметно, как ты учиться хочешь. Сам не учишься и другим не даёшь.
Но Михаил Васильевич после перепалки с учителем всё же покорно встал у двери. Я к этому моменту уже накрасила ресницы и стала бросаться скомканными бумажками. Одна бумажка угодила прямо на стол учителю.
- Встань, Коваленко, чем ты занимаешься на уроке? – уже взревел учитель.
-Да это не я! С чего вы взяли, что это я? Докажите, что это я! Я вообще сижу и Вас слушаю!
-Хватит переговариваться! Два тебе ставлю, давай дневник!
-За что? Вы вообще несправедливо ставите! Вон Сатибалдеев с Загоскиным подрались на уроке, а вы у них дневники почему-то не забрали...
Так или примерно так прошли уроки биологии, русского языка и математики. Одним словом, мы делали всё, чтобы урок сорвать, чтобы учитель не мог его вести, чтобы ученики на собственной шкуре поняли, каково это быть учителем. На четвёртом уроке, уроке химии, наша учительница по физике Раиса Петровна вдруг сказала:
-Мне срочно надо выйти.
И она так быстро выбежала из класса, что никто даже глазом не успел моргнуть. Мы продолжали шалить и баловаться, болтать и стреляться бумажками из трубочек, задавать учителю дурацкие вопросы, тянуть время, грубить. Мы делали всё так же, как делают ученики, которые не хотят учиться, да ещё и не дают учиться другим.
Но, конечно, мы, пользуясь тем, что мы настоящие учителя, мы вели себя ещё хуже, ещё наглее. А между тем Раиса Петровна вернулась в класс и, даже не спросив разрешения войти, тихонько юркнула на своё место. Урок плохо или хорошо двигался к своему финалу, но вдруг куда-то вызвали Михаила Васильевича. Он ушёл, а мы продолжали куражиться над бедным учителем, который всё ещё пытался спасти урок.
-Скажите, Людмила Михайловна, а где находятся Сады Семирамиды? – решила поумничать я.
-Это не относится к уроку и к нашей теме, - ответил учитель.
-Ну и что не относится, а Вы всё равно должны знать и рассказать нам, - парировала я.
И не успел наш спор закончиться, как вошёл наш настоящий завуч и сказал очень серьёзно:
-Товарищи, в школе заложена бомба. Просим всех выйти на улицу.
-Какая ещё бомба, что Вы придумали, Михаил Васильевич? – засмеялись мы.
-Я повторяю, что в школе заложена бомба. Выходите все на улицу и быстрее!
Мы все зашумели и, конечно, не поверили. Нам не хотелось никуда выходить. Зачем идти куда-то, нам и здесь неплохо. Нам очень нравилось веселиться на уроке и издеваться над бедным учителем. Но Михаил Васильевич сказал, что он совершенно не шутит и что это приказ директора.
Мы поняли, что придётся действительно выйти. Когда мы спустились на первый этаж, то решили зайти в кабинет директора, чтобы убедиться, что это не шутка. В кабинете директора все наши иллюзии мгновенно рассеялись – там уже был наряд милиции вместе с кинологом и собакой, как и полагается в таких случаях. За столом сидела Раиса Петровна и что-то объясняла.
Оказалось, что это она позвонила мнимому директору, желая узнать, как он выкрутится из сложившейся ситуации. А трубку взял настоящий директор, Наталья Александровна. Она не узнала голос Раисы Петровны и сразу позвонила в милицию, так как, оказывается, у неё есть жёсткая инструкция: в таких случаях незамедлительно сообщать в соответствующий орган.
Директор объясняла капитану милиции, что это недоразумение, что у нас день самоуправления и что звонок в милицию – это просто случайность. Мы, остальные учителя, тоже подключились и хотели спасти положение, хотели обернуть всё в шутку. Но не тут-то было, представители правопорядка не шутили. Был составлен протокол и написаны другие соответствующие документы. Капитан милиции объяснил нам, что за ложный вызов милиции да ещё с такой трактовкой о заложенной бомбе полагается соответствующее наказание и огромный штраф.
Иными словами, милицией было сообщено в вышестоящие органы, в Роно и т.д., и т.п. К Раисе Петровне приезжали из редакции, в газете была напечатана статья об учительнице-террористке вместе с её фотографией. После этого Раису Петровну «затаскали» по всяким комиссиям, допытываясь, как же это она могла до этого додуматься.
Всем этим комиссиям было невдомёк, что она просто хотела «насолить» одному ученику, который ей мешал всегда работать, что она просто пошутила. Просто шутка получилась неудачной. Бывают же неудачные шутки. Она ведь звонила не в милицию, как какая-нибудь хулиганка, она звонила директору внутри школы. А директор просто не узнала её голос.
Раису Петровну уволили с работы, заведующий роно не мог позволить, чтобы в школе работала такая учительница. Вот так печально закончился наш день самоуправления. Мы все были очень подавлены и, конечно, понимали, что немного заигрались. Спасти Раису Петровну мы не смогли и сожалели, что так все произошло.
Ну что ж, увольнение с работы – это ещё не самое страшное в жизни.
Всё равно Раиса Петровна – замечательный учитель и замечательный человек…
Шуточная бомба оказалась для неё настоящей.