Жила-была принцесса в одном крошечном королевстве. Столь крошечном, что каждого, казалось, знает по имени - и во дворце, и за его пределами. То было маленькое государство, рядом с границей солнечной Италии и даже, с другой стороны, Франции. Государство это ни с кем не воевало, ибо никому из других держав не было нужно, да и от других ничего не хотело. Король Коллет-Сера, мать принцессы Анаиды, был человеком тихим, спокойным и благородным. Для него было главным, чтобы жители его страны были заняты добрыми делами, а до остального ему и дела не было. Так и жили они все вместе - королевская семья в замке, все другие - на оставшейся земле. А земля там была, ни словом сказать, ни пером описать - мягкая, плодородная! Виноград висел гроздьями чуть ли не круглый год, ослики да козочки паслись на пастбищах, погода стояла теплая почти круглый год. Жили мирно и спокойно - когда нечего делить, даже самые склочные люди перестают быть склочными, а когда во дворах такая красота, да тепло - то больше хочется ухаживать за хозяйством да детишек растить.
А прекрасна была принцесса Анаида - ни словом сказать, ни пером описать. Ростом была невысока, но волос черен, как грива у арабского скакуна, глаза раскосые, как у китайской богини, личико широкое, как луна; и умна, и сообразительна, читала книжки ученые, во многом разбиралась. Ей скучны были дворцовые интриги, балы да приемы - она запиралась у себя в покоях с книгами, и выходила только тогда, когда отец уж совсем сильно настаивал - все же принцесса всегда должна быть принцессой и разбираться в мировой политике. А то приедет посол из Франции, начнет обсуждать мировые проблемы, а она "ни бе, ни ме", как матушка ее говорила.
Анаида была молода, и конечно, ей нравился один парень, по имени Армандо. Они, можно сказать, росли вместе: как раз в годы ее детства Армандо помогал своему отцу строить флигель для ее замка - папа его был лучшим строителем в королевстве. Король велел построить флигель, чтобы было принцессе, где жить, когда она станет взрослой. И теперь она там и жила - все-таки уже девятнадцать лет, совсем взрослая. А из флигеля этого был, пусть и кое-как, виден далекий дворик Армандо и его отца. Отец уже был дряхл и ничем не занимался, кроме как пил вино по вечерам и курил трубку, да радовался своему домику - маленькому, но двухэтажному, да крепко сложенному. Армандо хотел построить свой домик, но не хотелось ему строиться рядом с отцовским строением. Отец мастер на все руки, каменщик королевского подряда - что рядом не построишь, все на смех поднимут. Но Армандо многому научился, помогая папе и глядя на его работу, пусть тот и не хотел, чтобы сын пошел по его стопам.
Поэтому сын его долго думал, судил да рядил, кем же ему стать; и все никак не знал, какую же профессию освоить - кем он только не был: и поваром, и пастухом, и разносчиком, и помощником в печатной мастерской, и заборы красил, и в хоре пел; в общем, чем только не занимался. А в последнее время, как стал встречаться с принцессой, так и вовсе забыл обо всем. Родители обоих семейств смотрели на их отношения сквозь пальцы - Анаиду давно хотели отдать замуж, но ее никто не хотел брать, потому что королевство было маленькое, и политического влияния от такого брака получить было нельзя; и все молодые женихи всегда выбирали себе принцесс повлиятельней. А семью Армандо король лично знал, ведь отец нашего героя лично строил ему замок, и они даже дружили. Пусть сын строителя не самая хорошая пара для принцессы, и пусть одет в простецкое - главное, что парень он был хороший, и семью его все уважали.
Но принцесса всегда принцесса, даже если гуляет с сыном строителя на лужайке. Одета она всегда было в новое, чистое, да из тканей заморских, а на ногах туфли тоже всегда новенькие, и кушать что попала она тоже не хотела - ей привозили мед, редкие травы да яства из-за моря, издалёка, потому что дочь короля не должна что попало есть. В конце-концов, на что же простолюдины, как не для того, чтобы это самое "что попало" есть? Но это не смущало ее, когда она гуляла с Армандо - дело молодое, не до таких мелочей.
Вот шли они как-то днем, когда сиеста только-только начиналась, под ручку, прогуливаясь в роще возле замка, и принцесса говорит:
- Ах, Армандо, не хочу я жить во флигеле! Путь замок, пусть дворец, но все-таки это клетка, хоть и золотая, хоть из белого кирпича заморского. Так хочется жить с тобой, чтобы только ты и я, и чтобы весь этот пышный двор посещал нас как можно реже! И собаку, главное, заведем. Свою, чтобы с нами жила, а не на псарне.
Тогда юный строитель и задумал построить свой дом. Что пусть и не дворец, но все же не клетка.
- Что ж! - сказал Армандо своей любимой. - Построю я тебе дом. Только чур, не приходи ко мне пока - хочу построить его сам, а тебя удивить уже готовым. Там уж и собачку купим.
- Конечно! - принцесса бросилась к нему на шею. - Конечно! Я подожду, сколько надо. Куда нам торопиться?
На том и порешили.
А как порешили, как принцесса ушла себе во флигель, так Армандо и задумался...
Золота, конечно, у него в семье не водилось, но они все же не бедствовали. Свой участок, большой, плодородный; двухэтажный дом возвышался, руки тоже из правильного места растут - почему бы нет? Тяжелая задача, дело долгое, но хорошие дела быстро не делаются - так уж заведено в этом мире.
Пошел Армандо к отцу, да поделился своими идеями.
- Ох, сынок, зря ты за это взялся, - сказал отец, покачивая головой.
- Почему же?
- Принцесса всегда принцесса. Строй что хочешь, это все будет домиком крестьянина. Посмотри на наш дом. Пусть два этажа, пусть из камня, но это не дворец. Твой-то будет не лучше. У нас серебра и камней драгоценных нет, да и матушка твоя в парчовых платьях не ходит. Ты думаешь, принцесса сможет в таком жить?
- Мы уже все обговорили, пап, - отмахнулся Армандо. - Она все поймет. Мы любим друг друга.
- Любите сколько хотите, - бурчал отец себе под нос. - Принцесса всегда принцесса. Ты либо становишься принцем и живешь с ней во дворце, либо...
Ладно тебе ворчать, - сказал Армандо. - Все будет хорошо.
И поехал сын по городам и весям, скупать строительные материалы по дешевой цене - отец все места знал, все лавки, всех купцов, которые могли по дешевке достать нужные детали вроде петель дверных да свай покрепче. Только и видели, как Армандо возвращается домой на старой телеге, запряженной своими лошадками, и с отцом принимается сгружать ящики да мешки и заносит их через ворота во двор; а потом только и слышали, как стучит он молотком или грохочет камнями - работа кипела и кипела; и часто смеялись детишки со строителя, который вечно был грязный да по локоть в цементе и в поту. Школьники даже прозвали его "грязнуля Армандо", но он только смеялся по-доброму над их шутками.
Очень хотела принцесса приехать да посмотреть, что он там строит, но Армандо все не пускал ее.
- Погоди, - говорил он. - Не хочу, чтобы ты видела камень да цемент - хочу, чтобы ты видела уже стены да крышу, да в отделке. Ведь ты же не хочешь, чтобы тебя видели подданные, когда ты встаешь по утрам, зеваешь и идешь чистить зубы?
Противилась принцесса, но любовь все побеждает, и она соглашалась подождать - тем более, что с высоты флигеля было хоть чуть-чуть, но видно маленькую фигурку, которая возится с мастерком, кисточкой и лопатой.
...Строил Армандо этот свой домик много месяцев. Мозоли на руках натер - вот такие! Сапогов резиновых поменял - на целую лавку хватит. А уж про кирпичи да доски, которые на горбу таскал, как ослик — и говорить не стоит. Загорел, будто в Африке отдыхал - ни дать, ни взять, чернокожий. Похудел на десяток килограмм, постройнел, мускулы стали, что у циркача в цирке. И вот стоит он, домик - скромный, но красивый. Небольшой, но на двух человек вполне хватит, если не жить как люди нечестные, на чужом труде жирующие. Покрашен, лаком покрыт, дорожку из каменной плитки солнышко желтизной поливает - ни дать, не взять, подарок! Не все, конечно, было идеально — крыша могла бы быть повыше, стены могли бы быть потолще, но бюджет — что уж душой кривить не королевский. Но так или иначе - дело хорошее, и дело завершено. Отец пришел, одобрил, пусть и снисходительно - все-таки нет у сына того опыта, что был у отца; матушка и вовсе в восторге, ведь сын ее наконец-то хоть какое умение освоил с самого начала до самого конца.
Встретил тем вечером Армандо свою принцессу - она как раз искала его, выйдя из больших, позолоченных ворот замка, помахав рукой отцу и матери - и пошли они через ту самую рощу. Вечер был теплый-теплый, луна в небесах тоже вышла из-за тучек погреться, на таких радостях....
Долго ли, коротко ли, болтали о том, о сем - кто какие книжки читал, кто как день провел, кто каких интересных людей встретил.
- Знаешь, не пора ли нам посмотреть на домик?... - как бы невзначай, спросил Армандо.
- Ты уже построил? - удивилась Анаида. - Неужели? Я уже и забыла - так долго время идет...
- Долго, да все уже готово. Приходи завтра с утра. Сегодня все приберу, а завтра готов тебя встретить.
- Ах, любимый! - воскликнула принцесса. - Как же я теперь усну! Не мог до завтра подождать?
- Мало ли... вдруг у тебя завтра какие-то дела важные, королевские...
- Нет у меня завтра никаких дел! Приду с самого утра, смотри, только не спи.
- А я встречу тебя у дверей своего нового дома.
Ох и плохо спал Армандо той ночью! Все он предвкушал да представлял, каким завтрашний день будет - едва к середине ночи уснул.
...То было светлое-светлое утро. Солнышко сменило луну на своем посту, а тучки расступились. Птички пели, даже мухи и комары ленились мешать бабочкам порхать с цветка на цветок - и вот Анаида, вся в своих парчовых одеждах, сама как бабочка, впорхнула за ворота дома Армандо и родителей. Старшие удалились к себе, наблюдая за молодыми из окна. А гордый сын строителя провел Анаиду по мощеной дорожке к своему домику.
Долго смотрела принцесса Анаида на его строение. Уж и стенки простучала, и по полам каблуком поцокала, как козочка - крепкий ли; в нужник сбегала, посмотрела, не гадкий ли по-деревенскому, залезла и на чердак, и в подвал, и пальчиком стукнула в каждое окно, и по дорожке из каменной плитки туда-сюда сходила. Деловитая, понравилось это Армандо - видать, ценит хорошую работу. Не зря же старался. Жилье, конечно, не по принцессе, но и не по простолюдину точно. Вон какие двери надежные - хлопай, не хочу, все выдержат. А фундамент? Целый месяц из арлеанского камня клал его. Фундамент принцесса тоже проверила - сразу глазками оценила высоту да толщину. Не просто дом - почитай на каменной скале выложен!
Так и наблюдал за ней Армандо, и все сердце его прыгало и скакало от радости: приятно видеть, когда кто-то разбирается в том, во что ты вложил душу; когда ради этого "кого-то" и строил; ведь каждый камень с любовью был положен, каждый кирпич с песней в ее честь, каждая стена возведена с ее образом в голове!
Вот подходит она, улыбается.
- Как хорошо все построено, милый Армандо! - говорит.
Руками его шею обвила, почти целует, а сама пахнет, как ландыши по весне. И солнышко лучами своими в волосах ее играет, да ветерок шепчет слова надежды в уши влюбленных.
- Конечно, хорошо, - не без гордости ответил строитель-самоучка. - Все своими руками, да ради тебя.
- Одно только не пойму, - ответила принцесса, оглядываясь.
- Чего же? Где собака? Собаку мы еще заведем. Породистую.
- Нет, что ты! Я про другое.
- Про что же? - совсем наш строитель удивился да в затылке почесал.
- Ну... Армандо, милый, я все понимаю, это прекрасный барак, но где же тот дом, который ты обещал для меня построить?
Так и не вышло у них большой любви. Потому что принцесса всегда принцесса, даже когда влюблена в простолюдина.