Елена Петровна отняла у меня телефон, втолкнула в библиотеку и захлопнула дверь.
- Добрый день, - прозвучал за спиной тихий голос библиотекаря Ирины Васильевны. - Хочешь взять какую-нибудь книгу?
- Нет! - огрызнулся я и уселся на ближайший стул.
- Понятно, - улыбнулась Ирина Васильевна. - Раз уж, тебя сюда посадили, веди себя тихо.
- Да знаю! - прошипел я в ответ.
"Посиди в тишине и успокойся". А что я такого сделал? Все болтают на уроке. Почему им можно, а мне нельзя? Все играют в телефоны, а мне нельзя?
Я придвинулся к столу, положил на него руки и опустил голову. Придется спать. Что тут еще делать?
И самое обидное, что я почти прошел двадцать пятый уровень! Если б Рафа не крикнул на весь класс: "Шумахер побеждает!", Елена Петровна не выдернула бы у меня телефон. Откуда она знает, что я "Шумахер"?
Ирина Васильевна бесшумно, как кошка, пересекла зал со столами и стульями.
- Я ненадолго отлучусь, - шепотом сказала она. - А свет выключу, раз ты читать не собираешься.
Щелкнул выключатель. Тишина стала тёмной. Серое небо за мокрым от дождя окном - единственный источник света. Я остался один. В тишине и полумраке. Со стены напротив сердито пялились на меня Чехов и Толстой. Я глянул правее, на профиль Пушкина. Он тоже был нерадостный, но хотя бы не смотрел на меня. Все они взрослые так: или смотрят с осуждением, или игнорируют. Я тоже вас всех игнорирую, ясно? Я отвернулся.
Мой взгляд наткнулся на темный угол и замер. Я знаю, что там никого, но уверенности у меня нет. Смотрю в черноту и жду. Сейчас что-то шевельнется, блеснут глаза, которые следят за мной из мрака.
Я ждал, но ничего не происходило. Никто не шевелился, не шёл в мою сторону. Стало еще тише, когда я попытался уловить шорох или отдаленный звук шагов снаружи, за дверью библиотеки. Единственное, что я слышал в этом темном месте, – мое сердцебиение.
Тишина придавила меня, как бетонный блок. Я дышал бесшумно, не шевелился, боясь нарушить суровое безмолвие. Черный угол метнёт в меня скользкие щупальца, если я издам какой-нибудь звук.
К левому глазу подкралась слеза. Я стиснул зубы и моргнул.
Сколько времени я тут сижу? Может, все ушли, а про меня забыли?
Надо встать и уйти. Но темный угол? Он только этого и ждет: чтоб я нарушил правило, и меня было за что покарать! Они сильнее меня, они придумывают правила и законы, а я должен соблюдать всё, что им угодно. Как будто я не человек! Как будто я марионетка. Смотрят из темных углов и хихикают. Думают, что я трус.
Я набрал воздуха в легкие и шумно выдохнул. Мурашки разбежались по рукам и ногам. С деревянной спиной я поднялся со стула, не выпуская из поля зрения темный угол.
- Мне плевать на вашу тишину, - прошептал я, развернулся, в два шага достиг двери, распахнул ее и подпрыгнул от оглушительного школьного звонка.