Но все это происходило на фоне яростной пропаганды, которую вел Бухарин на страницах газеты «Правды», а ее стиль и ее выводы были основополагающими для всей партийной печати страны.
Вся советская пропаганда стояла на трех ленинских китах. Во-первых, проклиналась старая Россия, как вечно отсталое государство, патриархальное общество. Ленин сильно не любил Россию, но он в общем-то не очень выделялся с этой своей ненавистью среди прочих социал-демократов, вся разница заключалась в том, что прочие социал-демократы и социалисты вроде Керенского оценили Россию по достоинству после переворота Ленина и после гражданской войны, которую тот устроил. Тот же соратник Ленина по партийной агитации среди рабочих (они ходили агитировать на пару) Струве написал, что чтобы оценить и понять все благородство и деликатность царских жандармов, нужно было увидеть то, как работает ЧК Ленина.
Большевики же упивались своей властью, своей победой, часть из них продолжала верить в то, что они делают - это революция, что скоро наступит коммунизм. Переполненный такими эмоциями Бухарин и писал свою работу «Экономика переходного периода», в которой воспевал насилие и которую посвятил Ленину, но тот потребовал, чтобы лист с этим посвящением был удален уже из напечатанных экземпляров. Он все же в отличие от молодого Бухарина более зрело смотрел на дело своих рук и понимал, что коммунизм еще очень далеко.
Но если Ленину нравились все же призывы Бухарина «расстрелами выковывать нового человека», то старый большевик Михаил Ольминский написал рецензию на эту работу Бухарин довольно резкую, он мрачно заметил, что бухаринский метод «каторги и расстрела» не есть благо: «… нужно же видеть и понимать, что не всякий разбой, не всякое насилие является одним из методов строения нового общества…» При это сам Ольминский все же за насилие, но только такое, которое сопровождается новыми усовершенствованными способами производства». Правда, понять, какое насилие есть разбой, а какое способно чудесным образом приведет по Ольминскому «…к усовершенствованным способам производства» довольно трудно.
Отрицательную рецензию на работу Бухарина написал и экономист Чаянов. Любопытно, что к Бухарину попала рукопись Чаянова. Интересно, каким образом? Чаянов сам ее прислал Бухарину или прислали чекисты? В любом случае ответ Чаянову и Ольминскому Бухарина, и Пятакова, который разделял точку зрения Бухарина, был странным, издевательским, что ли? Бухарин весело извиняется перед Чаяновым, что отвечает на неопубликованную рукопись, а над Ольминским иронизирует иным образом, они рисуют такую картину: «Тов. Ольминский доживает до коммунизма. Веселые жители коммунистического общества в один прекрасный день видят, как по улицам столицы растерянно и уныло бредет т. Ольминский. Старый марксист мрачен. Он не видит денег… Продуктов много, но их раздают в общественных распределителях» и т.д.
Миклош Кун пишет в своей книге, что три критика книги Бухарина - Членов, Чаянов и Сарабьянов - были расстреляны в 1937-38 гг., а Ольминского (по слухам) уморили в кремлевской больнице тамошние врачи в 1933 году. (Миклош Кун. Указ. Соч. С 108)
Насколько сам Бухарин верил в скорое построение коммунизма в 1920 году, трудно сказать, судя потому, что он писал потом, не очень верил. Но для верхушки большевиков, особенно для тех, кто имел интерес к деньгам, бриллиантам, золоту, дорогой мебели, коммунизм уже отчасти наступил. Да и сам аскетичный во всем другом Бухарин за время гражданской войны два раз проходил лечение за границей.
Но бесспорно, что в работе «Экономика переходного периода» в Бухарине уже говорит в первую очередь идеолог и пропагандист, но не экономист.
Ибо второй кит ленинской пропаганды – это скорый приход мировой революции, до которой созрел рабочий класс передовых стран.
Любопытно, что не Сталин, а Бухарин первый из именитых большевиков заявил о возможности построения социализма в отдельно взятой стране. Он был очень осторожен в своих комментариях, говорил, что мы будет «строить социализм черепашьим шагами», но все же без этой идеи, построения социализма в отдельно взятой стране, провисала вся идеология и пропаганда, как главный идеолог и пропагандист партии, Бухарин это прекрасно понимал. Иначе получалось, что без мировой революции, которая все же непонятно, когда случится, хотя в печати большевики уверяли, что вот-вот, все содеянное ими, разрушение нормальной человеческой жизни, было напрасным.
Но тем не менее, все советские газеты были заполнены примерами классовой и национально-освободительной борьбы по всему миру и людей постепенно приучали верить, что мировая революция неизбежна, а с ней и приход коммунизма.
Третий кит ленинской пропаганды – это разжигание классовой ненависти ко всем нетрудящимся во всем мире, ко всем эксплуататорам, которые когда-либо существовали в истории. Ленин понимал, что остатками образованного класса нужно дорожить и, с одной стороны, дореволюционные экономисты, финансисты и чиновники работали в советских министерствах и именно они построили рыночную экономику СССР, прекратили инфляцию, укрепили рубль и т.д. Но даже о них в советской прессе писалось, что они «бывшие», им платят деньги, потому что нужно некоторое время, когда вырастут свои рабоче-крестьянские кадры. Ненависть к «бывшим» пронизывала всю пропаганду в СССР. «Ничего другого у нас нет» - признавался Ленин. Создание образа внутреннего и внешнего образа врага было очень важно для советской пропаганды.
В своей брошюре, составленной из двух статей, «От падения царизма до крушения буржуазии», изданной в 1920 году потом десятки раз переиздававшийся до 1928 года, как и «Азбука революции» по сути ставшие учебниками, Бухарин во много создаёт язык советской пропаганды, ибо по его этим трудам и учились многочисленные советские журналисты и пропагандисты, Бухарин не жалеет самый сильных эпитетов в адрес эксплуататоров, царских чиновников и прочих врагов мировой революции. По сути он создаёт новую советскую мифологию, которая мало что имела с реальной исторической действительностью. Так он называет царское окружение перед «падением царизма» крепостниками. Хотя крепостное право было отменено почти 60 лет до этого.
Но вместе с тем Бухарин отмечает, что крестьяне в первую мировую войну воевали за свою землю. Откуда же у них своя земля взялась? А это «крепостники» провели реформу, по которой земля перешла в частную собственность крестьян. Но подобные накладки Бухарина не смущают. Новая история Россия стала изначально фальсифицированной. Нельзя же было написать, что «крепостники» отдали землю крестьянам, а большевики своим Декретом о земле ее отняли, национализировав, и потом уже в ходе коллективизации отнимут эту землю окончательно.
Этот факт, что крестьяне поддерживали монархию до конца ее существования, Бухарин скорее отмечает для себя. И потом в дискуссиях с Троцким, а потом и со Сталиным Бухарин будет требовать, чтобы земля оставалась у крестьян, он понимал, что в этом случае они точно будут воевать, если не за советскую власть, то за свою землю. Вот поэтому коллективизация – это преддверие катастрофы советской власти для Бухарина, и так оно и было бы, если бы Гитлер не повел войну с Россией на уничтожение.