На фото. Новосибирский оперный театр.
Итак, жизнь продолжалась. И вот семья переехала на местожительство в глухую сибирскую деревню, находящуюся в 50 километрах от железной дороги. И какой дороги! Дороги, покрытой рытвинами и ухабами, в дождь или снег добираться до железнодорожной станции можно было с утра и до вечера, потому что машина постоянно застревала в ямах или буксовала в грязи.
Тем не менеес, пионеров 5—6 классов садили в открытые грузовики зимой и везли к поезду, следующему до Новосибирска, на разные школьные мероприятия, и также для посещения театров.
И, несмотря на эту ужасную дорогу и не менее ужасный транспорт, ни аварий, ни несчастных случаев с детьми не было.
В двенадцать лет Юлька уже посетила замечательный оперный театр в Новосибирске, один из лучших в Советском Союзе и, затаив дыхание, впервые слушала оперу. Театр имел, прекрасную архитектуру, прекрасные декорации, а у певцов были замечательные голоса.
Спросите современных детей, проживающих даже не в глухой сибирской деревне, кто из них уже в 12 лет посетил оперный театр и с удовольствием слушал оперу? Я думаю таких детей можно будет пересчитать по пальцам.
Да, именно в этом месте у Юльки была самая интересная и захватывающая жизнь!
В селе, где проживала Юлька, школьное образование было поставлено на такой высокий уровень, какого Юлька нигде и никогда больше не встречала за всю свою жизнь.
Она вспоминала колоритную и величественную фигуру Мэри Мартыновны, (из ссыльных) высокого роста, полная, в длинном платье, соответствующим ее величию, с меховым лисьим воротником на шее. Она преподавала английский язык в школе, который знала в совершенстве. И не только английский, но также немецкий и французский.
Несмотря на удаленность от центра, всевозможная информация приходила в деревню без задержки. Мэри Мартыновна своевременно получала газеты на английском, немецком и французском языках.
Жила она в очень маленьком домишке, который зимой чуть не до крыши заметало снегом.
Юлькина мама тоже была учительницей и всегда посылала дочь к Мэри Мартыновне отгребать зимой снег от ее дома, а летом Юлька носила ей молоко, поскольку в Юлькиной семье была корова.
Мэри Мартыновна всегда очень приветливо встречала Юльку, разговаривала с ней только на английском языке и угощала её очень вкусным тортом, который искусно выпекала в русской печке. Русские печки имелись в то время в каждом деревенском доме. Она также показывала ей стопки газет на английском, немецком и французском языках.
На деревенской улице часто можно было видеть очень древнего, но бодрого старичка весьма респектабельного вида: в котелке и с тростью в руке, с красивой ухоженной седой бородкой, гуляющего туда-сюда, который при встрече с каждым раскланивался и вежливо говорил:
-Зд-ясте — букву «р» он не выговаривал, — ходили слухи, что он якобы был членом Временного правительства.
Днем Юлька открывала для себя мир науки и искусства. А поздно вечером слушала разговоры родителей-коммунистов, они обсуждали разные политические вопросы. И чего только Юлька не наслушалась. Очень часто они обсуждали документы, которые давали читать только членам коммунистической партии. Особенно родители ужасались поведением и преступлениями какого-то неизвестного Юльке Берии, который надо сказать ее не очень интересовал, после подслушивания разговоров родителей Юлька на всю оставшуюся жизнь возненавидела любую политику, считая ее самым скучным и бессмысленным делом.