16.06.15. Позвонил с работы Исай: «Ты знаешь, что умерла Жанна Фриске?»
Наш маяк!
Ей диагноз был поставлен в ноябре 2013-го. На лечение (той же вакциной, что и Максу колют) потратили 35 миллионов рублей, собранных поклонниками.
Она заболела сразу после рождения сына. Полтора года…
Бедные-бедные-бедные Воронины!
В пятницу на четыре дня прилетает Коля.
21.06.15. ...А к 15-ти поехали в гости в Максимову квартиру. В пути звонок от Гали – «задерживаемся, Макс поехал сдать анализ крови, а ему стали делать МРТ».
Я ахнула – какие будут результаты? Всё время их ждёшь со страхом.
Подъехали к их дому.
Микрорайон «Радужный», недалеко от АРЗа.
Десятиэтажный дом, детская площадка, шлагбаум на дорожке к дому - кто попало не въедет.
Припарковались на свободном пятачке.
День солнечный. Давид тут же направился к детской площадке, Лёша – за ним, Настя поднялась в квартиру (9-ый этаж).
Исай пошёл обозревать окрестности. Вернулся, довольный – магазины, услуги – всё под боком, довольно кругом чистенько.
С полчаса погуляли, звоню Гале: «Что у вас?» - «Скоро будем». - «Как МРТ?» и в ответ облегчающее – «Хорошо».
… Первым из машины вышел Коля – огромный. Обнялись. Потом Галя, Вова. Последним Макс – опирается на руку отца, обе ноги гнутся, но идёт неуверенно.
Первая встреча с начала его болезни вживую.
Радость, что видишь, горечь – что и он, и ты – в неловкости. Его беспомощность…
(Это как я, когда на костылях вернулась из больницы в дом, где все меня знали бегающую, скачущую, припрыгивающую – как будут меня воспринимать? Только бы не жалостливым взглядом!)
Себе – «Держи обычный вид!»
Тоже обнялись: «Ну, привет-привет. Смотри – похудел! Чубчик завёл…»
Поднялись на лифте (большой, человек шесть свободно войдет, и коляска, и велик). Квартира довольно вместительная. (Сказали – 60 квадратов). Прихожая, ниша, где сложены всякие коляски, чемоданы. Просто огромная, по нашим меркам, кухня, длинная лоджия. Детская – тоже есть где что поставить.
В большой комнате (зале) стенка, уже накрытый стол, два дивана...
Сразу, как расселись, Коля отчитался по результатам МРТ, типа: "Врач сказал – «ошеломляющие»". Даже в сравнении с МРТ недельной давности уменьшение на 3-5 мм. Потом про «капсулирование» опухоли, очаги её поражения и «некроза» (умирает, типа).
Все слушали, не шелохнувшись.
Макс – общее впечатление – всё время будто прислушивается к себе и как бы отстранён.
Абсолютно несвойственное ему выражение лица – ни тени ироничного прищура глаз, готовности выдать что-то саркастичное, только что пришедшее в голову, неожиданное.
Один раз, наведя фотоаппарат, попросила его улыбнуться – он исполнил.
И Галочка всё время была настороже, то есть как-то вроде чего-то опасалась. Наверное, чтобы кто-то не потревожил Макса ненужным вопросом, репликой.
Вовка бегал голышом – говорят: это его самое предпочтительное пребывание.
Вообще, дети веселились по полной.
Осматривая квартиру после обеда, вышла на кухню и застала там одного Максима. Он правой рукой загружал посудомоечную машину. Коротко взглянул и перевёл глаза на загружаемый ящик.
Этот взгляд!
Хоть чем-то быть полезным!.. И не надо ему никаких свидетелей – вот что этот взгляд значил.
«Помочь?» - ляпнула. (Не поворачиваться же молча). Мотнул головой – «Нет!»
Пытаясь как-то подбодрить, попросила левой рукой сжать мне ладонь – сделал. Хотя и без особой охоты. Кисть сжимается, но рукой он владеет плохо. «Ну, нормально! Ты ж её раньше всё к себе прижимал, а тут – пожалуйста…» - тарахчу. Его губы покривились – усмехнулся.
Как-как-как попасть в нужный тон?!