Глава 5
- Какая все-таки сволочь довела Вас вчера до сердечного приступа? – возмущалась Ксения, распаковывая сумку с гостинцами в кухне. Сидя на краю диванчика, Маша только пожала плечами.
Ксения была ровесницей Стаса, да и шахматами занималась с детства, однако познакомились они уже будучи международными мастерами, и Стас, влюбленный в Сюинь, не оставлял ей никаких надежд, однако девушка так искренне и бескорыстно была верна их дружбе, что и ему общение с нею стало привычным. Когда же Сюинь исчезла, он замкнулся, забросил шахматы и, дважды превысив аттестационный рейтинг гроссмейстера на европейских турнирах, не стал оформлять высокое звание, пока федерация не присвоила ему титул гросса в день рождения.
Ксюша помогала ему в поисках китаянки, а потом смирилась и с появлением юной Альки, даже сестринские советы давала Стасу, когда он делился с ней чем-то личным. Но его не стало… Ксения не понимала теперь как жить дальше… Как могло такое случиться с гроссмейстером, перед которым были открыты все пути?..
- Ну зачем ты, моя радость, такую тяжесть тащила? Мы ждали тебя, даже не представляешь, сколько всего передумали, каких планов настроили, - чмокая гостью в щеку, приговаривала Людмила, достав из духовки лист со штруделем.
- Дорогая Люлю, не волнуйтесь, ваши планы точно осуществим. Это мама моя передала из нашего курятника и огорода. Вам обоим сейчас надо усиленно питаться, чтобы восстановить силы.
Услышав домашнее «Люлю», бабушка Стаса расцвела, как апрельский пион. Так называл ее Птенчик… Однако улыбка сбежала с лица, когда она вернулась к вопросу Ксюши.
- Это ж каким нужно быть садистом, чтобы так издеваться! Я Машуне советую никому об этом звонке не рассказывать, ты не в счет, разумеется, потому что кто-то явно желает помочь ей окончательно свихнуться.
- Я с вами полностью согласна, но доверяя вам больше, чем себе самой, признаюсь, что с того самого дня, когда я оказалась у подъезда в Замоскворечье, я поклялась провести самостоятельное журналистское расследование и вытащить этих мразей на свет Божий, чтобы они сгорели живьем здесь, на земле.
- Успокойся, умоляю тебя, деточка, - прошептала Людмила, - ко мне Стас даже во сне приходил. Полы помыл. «Лежи, - говорит, - отдыхай Люлю, я всё сам сделаю», - она перекрестилась и умолкла…
- Пойдемте все в комнату, - вмешалась, наконец, Мария, - я покажу вам видеоряд, где Стасик играл за шахматным столом с Корчным, давал интервью и острил – жил, словом, обычной своей жизнью.
Но едва все перешли в комнату, снова зазвонил телефон. На этот раз визгливый дискант предложил Марии провести международный турнир памяти Стаса. Пылкая речь пройдохи чем-то напоминала классический монолог Остапа Бендера о процветании Нью-Васюков. В какой-то момент Мария даже усмехнулась, но через минуту прервала эту словесную диарею звонившего.
- Хватит распинаться, ничего у тебя не выйдет. Моего сына обворовывали не один раз при жизни, не пытайся и теперь поживиться на его имени. - резко сказала она и отбросила в сторону смартфон.
- Слов нет, - подытожила Людмила, - давайте, девочки, смотреть видеоряд.
Маша открыла страницу памяти, и Людмила принялась комментировать фото и видео, а Ксения дополняла их своими воспоминаниями.
В последние дни Мария была абсолютно безучастна и к дифирамбам, и к грубостям разных мерзавцев. Ей сочувствовали и угрожали, оскорбляли и высказывали нелепые домыслы, несли всякую прочую чушь. Но сейчас она словно под гипнозом восстанавливала в памяти события тех страшных дней.
Мать Алёны вылетела в Москву накануне праздника, приближалось 8-е марта. Её встревожил отключенный телефон дочери, предполагали, что дети поехали навестить бабушку в Питер, но и там они не появились. Когда же, прилетев без звонка, она оказалась перед запертой дверью, которую открыла своим ключом, то было поздно…
Она наверняка отказалась от расследования потому, что повторная экспертиза (со слов следователя) могла затянуться на полгода, во-первых, а во-вторых, она понимала, что угрозы Стасу и та анафема, которую озвучили на его сайте, касалась и её дочери, а теперь могла обрушиться и на всех членов обоих семей.
Удовлетворившись формулировкой «…смерть наступила при невыясненных обстоятельствах…», (а кто это должен был выяснять?)», она увезла тело дочери на родину отца и там похоронила, хотя прежде собиралась привезти тела детей в Одессу и положить рядом.
Ко всему прочему опера, прибывшие на место гибели иностранных граждан (ведь оба были гражданами Украины, а погибли в Москве), оставили все вещдоки на месте, включая телефоны, компьютеры, документы и призовые деньги Стаса, которых спустя неделю среди вещей не оказалось. Выдачу его тела задерживали, обещая сохранить в глубокой заморозке.
Известие о гибели сына Мария получила только на третьи сутки, приближалось 8-е марта. Прибыть за телом она не смогла, - у нее случился удар, грозивший летальным исходом. Далее объявили карантин по КВ и отменили все авиарейсы и поезда.
Крёстный Марии (брат матери Павел), прибывший в Москву на 10-й день, потерял сознание на процедуре опознавания тела и был отправлен на скорой в реанимацию.
Собственно тело опознала мать Алёны, поскольку погибшие от отравления веселящим газом лежали в обнимку на диване. Что же до прибывшего сопровождать «груз 200» родственника, то он, хоть и бывший афганец, но увидеть парня-красавца в штабелях трупов недельной давности, готов не был. Афганца пришлось откачивать прямо в морге.
На все вопросы и претензии ответы были получены по стандартной форме:
- Извините, что-то в морге напутали, при регистрации ошибка произошла… Праздники же были, понимаете?
Слава Богу, что доставка «Груза-200» закончилась благополучно и, в конце концов, шахматист-мученик «…со Святыми упокоился…» на родной земле.
Все это промелькнуло перед глазами Марии за несколько минут, растянувшихся до бесконечности. И опять сознание затуманила бездна такого безысходного отчаяния и тоски, что в пору было уйти за сыном… Но как, как могло это случиться?
- Я не понимаю, как могло это случиться?- словно озвучила её мысли Ксения. – Здесь же ясней ясного, что это заказуха - громогласно признанная на сайте «ликвидация». Меня 48 часов держали в КПЗ, потом выкинули к чертовой матери на улицу и даже не пустили к следовательше, мотивируя тем, что я не свидетель и не родственница. Тогда я связалась с журналистами, ток-шоу Малахова, консульством и даже частным детективом - никто пальцем не пошевелил.
- Ксюша, ну и к чему это привело? – вздохнула Маша, - я же объясняла тебе, что это убийство изначально списано «при невыясненных обстоятельствах», которые никто не собирался выяснять.
- Вы не дослушали меня. Стас презирал обдолбанных наркошей, а об Алёне я вообще молчу. Она была мамочкиной дочкой и шагу не ступала без маминых советов. Я повидалась с вашим афганцем, который сопровождал «груз 200»…
- Ну, что ж ты молчала? – встрепенулась Мария.
- Да, повидалась. Так вот он сообщил мне, что вещи Стаса оставались не опечатанными в самой квартире, и больше того: сумка сутки провалялась на лестнице. Телефоны Стаса и Алёны были отключены одновременно, и я поняла, что их нужно искать на черном рынке. Накануне моего приезда Стас был очень взволнован, сердился даже, отговаривал меня, возражал, а потом сбросил мне «на всякий случай» код и пароль, по которому можно было определить, откуда он звонит, вот мой детектив и отыскал этот телефон.
Ксения открыла сумку, достала смартфон Стаса, купленный им накануне отъезда в столицу, и положила на стол.
*****************************
Продолжение следует