Студень и Серпень

продолжение
Глава 6
 Венчание без любви

Дни катились, как горох под гору.
На сороковой день Герман провёл обряд очищения Анны. В ближайшую субботу назначил венчание.
Борнок завтракали. В тишине. Осторожный голос Анны прервал её:
- Можно я позову ребят из подразделения?
Валерии ответил сразу, механически:
- Да… – затем сразу встрепенулся и спросил: – Куда? Для чего? Зачем?
Люси посмотрела на Валерии и что-то сказала ему на родном языке. Брови Валерии взлетели вверх, глаза широко раскрылись – секунда, он был спокоен.
- Или…
- Так, девочки, – произнёс, как отрезал, – поговорим о главном. Скоро экспедиция на Перикул. Государь приказал мне возглавить её. Улетает и Мишель. Время взлёта хотя и назначено, но оно может быть пересмотрено. По готовности, как говорят. Поэтому, ты, Люси, с сегодняшнего дня принимаешь у меня и Мишеля все дела по инопланетным связям. С сегодняшнего для до нашего отлёта твоя подпись ставится на всех документах рядом с нашими. Отлетим – только твоя. Это приказ государя. Я надеюсь, любовь моя, ты справишься.
- Вале, – произнесла Зу, – но… Анна спросила…
- Честно? А для чего вся эта шумиха?
- Вале!
Анна опустила голову.
Валерии понял, что передёрнул. Качнул головой, достал телефон, маячком вызвал Сержа. Пока тот не вошёл в столовую, люди молча поглощали пищу.
- Генерал, слушаю.
- Серж, ты свободен сегодня?
- Пока не было никакой разнарядки. В гараже работа есть.
- Прекрасно. Анна желает пригласить бойцов подразделения, в котором служила. – Серж посмотрел на капитана, та перевела на него взгляд: еле сдерживала слёзы. Валерии, как бы ничего не замечая, продолжал: – Понимаешь, что хоть это и чисто семейное дело, государь на нём будет. Поэтому – по протоколу… кто, что, как… То есть… о личностях знать всё!
- Понял. Так точно. Можно я сейчас до гаража, введу задание и вернусь?
- Да. Свободен…  Вот как-то так…
- Вале, – Зу повторила атаку, – а самой Анне нельзя слетать в Бернс? Друзья же у неё там!
- А кто с девочкой останется?
- Я. Свадьба у вас завтра. Послезавтра начну… подписывать. И… я всё могу отслеживать по связи.
- Девочки, мне пора на службу. И, пожалуйста, отставьте разговорчики в строю.
С этими словами Валерии встал и быстро вышел из комнаты. Муха проводил его до двери, затем вернулся, сел посередине комнаты и поочередно смотрел то на одну, то на другую самку из породы людей.. Обе были… на взводе.
…Серж, постучав, вошёл в кабинет Германа.
- Извините, государь, коллега Валерии просит пригласить бойцов из подразделения капитана Стивен на их бракосочетание.
- Прекрасно. Но почему только их? Мы у них трижды гостили. В гостинице управления нет свободных мест?
- Не узнавал.
- Серж, давай встряхнём моего штурмана. В принципе, это у него первая свадьба. Погуляем.
- Тогда… похулиганим?
- В рамках закона. Мишеля я предупрежу. Подыграем. Иди.
Серж, отдав честь, вышел. Тут же набрал номер командира спецподразделения. На  том конце сразу ответили. Дыхание прерывалось:
- Полковник Ли слушает.
- Здравия желаю? От кого бежите, боец?
- Тренировочный бросок. Почему звонок? Как здоровье государя?
- Слава Создателю. Завтра у вашей боевой подруги свадьба с генералом.
- Слышали. Взвод, стой! Привал! Это не тебе. На бегу говорить трудно.
- Она приглашает подразделение, в котором служила.
- Она была не в моём. Я тебе скину номер того командира. Им будет приятно.
- Я не всё сказал. Государь желает видеть и вас. Всех, с кем тогда сидел.
Тишина. Затем боец спросил:
- Так у нас же служба… Смены…
- Сколько человек реально сможет прибыть? Мне надо договориться с гостиницей.
- Тридцать. Примерно.
- Хорошо, я сейчас звоню в своё управление.
- Серж, там серьёзно нормальная свадьба? С венчанием? Со столом?
- С подарками, в том числе.
- Слушай, может быть, ты сюда просто прилетишь со Стивен. Устроим ей здесь… мальчишник.  Наш… боевой. Сможешь устроить?
- Если поддержит госпожа Люси… Ладно, ждите. Только тихо. Всё. Он идёт.
- С кем говорил? – Валерии подошёл.
- Из Бернска командир. Капитан служила не в его подразделении.
- Тем более.
- Но государь их всех знает.
- Серж, ты же полицейский. И нам сюрпризов не надо. И так голова кругом идёт.
- Так точно, не будет. Я сам вылечу в Бернск. Можно взять с собой капитана? С соседкой повидаться… Девишник…
- Лично я мальчишника не устраиваю.
- Так вы сколько лет  охомутованы!
- Серж!
- Всё! Здравия желаю!
Серж удалился бегом.

Х Х Х

- Полетели! – Серж вбежал в резиденцию Борнок. – Сударыня, одевайтесь. Государь шутку поддерживает. Так что и вас, и коллегу Валерии ждут сюрпризы. Госпожа Люси, за девочкой вы, конечно, присмотрите. Если что – сразу к наместнику. Княгиня во дворце.
- Спасибо, Серж, – Люси подошла к денщику и поцеловала его в щёку. – Анна, лети. Пообщайся с друзьями. Они тебе, как ты им, не раз жизнь спасали. И пригласи всех. Места в доме хватит.
Женщины обнялись.
…Валерии вернулся за полночь. Прошёл в спальню Люси. Она и дочка спали. Он поцеловал обеих и ушёл спать в свой кабинет. Надо было просмотреть несколько файлов.
В пять его разбудил Муха. Напротив дивана стояли Герман и Мишель.
- С добрым утром, штурман. Ты сегодня точно венчаешься со Стивен?
- Герман, дай поспать! Что ещё за вопросы? Я только что лёг.
- Где она?
- Должна быть в своей спальне.
- Её там нет.
-  Нет? А где Серж? Стоп! Он вчера говорил о полёте в Бернск…
- Ба!!! Да он оказывается помнит!
- Так она в Бернске?
- Ба!!! И догадался!
- И что теперь?
- Вставай! Полетели! Серж сообщил, что там выкуп за невесту требуют.
- Какой ещё выкуп?
- Звонкою монетою!
- Можно – и сладостями.
- Мы меня за шута принимаете? Я что Люси скажу?
- Она мудрее тебя, друг мой. Одевайся, полетели. Все три аэромобиля наготове.
- Командир! Это твои шутки?
- И мои тоже, – Мишель похлопал друга по плечу.
- Но это же нечестно! Меня оставили без …
- Ты горел на службе, друг мой…  Одевайся! Если можно – не мундир. Я-то в штатском.
- Ты большую часть своей жизни в штатском, – буркнул Валерии.
- Понятно. Мишель, летите на твоём. Валерии не выспался. Готов? Полетели.
… В Бернске их ждали. Встретили бойцы, как нарушителей границы. С досмотром, допросом… С Валерии слетели остатки сна… Его друзья еле удерживали серьёзность на лицах…
Что уж доложили государю Александру о проделках спецподразделения – но доложили по полной форме. С видеозаписью.
… Герман и Мишель улетели после выкупа невесты. Молодых же бойцы решили подвезти к собору с ветерком... С эскортом… «Нет добра без худа. Полтора часа в авто, спать, только спать», – подумал Валерии, как только он с Анной сели в авто. И отключился. Но поспать удалось только сорок минут. Ожил телефон. Валерии приложил его к уху:
- На связи, – сказал твёрдым голосом. Выслушал доклад. Отдал приказ: – Свяжитесь с госпожой Зу. Немедленно. Я сейчас вышлю сообщение регенту. – Посмотрел на сидевшую рядом женщину и сказал, как холодной водой окатил: – Капитан, завтра необходимо обеспечить безопасность Зу на конференции в конгрессе. Проследите, чтобы около неё не было много шума. Меня беспокоят последствия аварии. Рано она встала. Рано. Мы скоро приедем?
- Ещё двадцать минут, генерал.
- Отлично.  Тридцать минут сна. Отлично.

Х Х Х

…Венчание подходило к концу. Герман вышел с чашей. Причастил молодых, затем направился к детям. Юрий в одеянии священника следовал за ним. Герман подошёл к Марии, которая держала сыновей. Дал детям освященные дары. Жестом потребовал, чтобы поднесли Агафью. Причастил и её. Передал чашу Юрию. Затем маленькую ручку девочки вложил в руку Омара и благословляющим жестом объединил обоих.
Юрий и Мария выразительно посмотрели друг на друга. За происходящим внимательно наблюдал и Валерии. До его сознания вдруг дошло, что его дочь, хотя и осталась родной ему по крови, с истёкшей секунды подчиняется особым правилам жития. И в этих правилах им, её родителям, места нет.
Юрий возвратил чашу Герману, тот вернулся на исходное место. К нему друзья подвели своих детей, которые также удостоились даров.
Служба закончилась. По традиции поздравляли молодых.
Малыши Юнкс расшалились. Не к месту. Герман поднял старшего, отвлекая его от бузы. Юрий – второго. Омар, очутившись на руках папы Юры, обнял его за шею и уснул. Первенец же ещё минут десять изгибался на руках Германа. Но и его сломила усталость.
Всё это время Люси держала девочку на руках. Но когда семьи стали покидать храм,  она не смогла сделать шаг. Её слегка тошнило и качало.
- Люси, – рядом возникла Машенька, – ты как себя чувствуешь?
- Что-то… голову кружит…
- Ты волнуешься. Дай мне девочку. И сама возьми меня под руку.
Зу передала девочку наместнику. Так вместе они вышли на улицу.
Молодые шли впереди.
За ними друзья, их домочадцы, гости.
Герман двигался медленно. Мальчик сопел на его плече. Юрий сказал ему:
- Давай поменяемся мальчиками.
- Для чего? Боитесь, уроню? Раньше же держал…
И словно сглазил себя. Левое колено дрогнуло, нога на секунду потеряла опору. Юрий тут же подставил плечо и прошептал:
- Всегда бывает первый раз… Возьми Омара, он легче. Ты сколько часов спал за последнюю неделю.
- Столько же, сколько и вы.
Но мальчиками поменялись.
Вдруг Юрий почувствовал, что сердце Германа застучало чаще.  Дыхание тоже стало учащённым, неглубоким.
- Тебе, видимо, так неудобно, – сказал. – Дай, я слегка приподниму твой покров, а ты прижми мальчика к себе…
- Но…
- И что? Слегка твой покров закроет мальчика. Какие проблемы? Видимость от этого не уменьшится. Ты же видишь, куда идёшь.
Сердце Германа стучало. Билось в ритм пульса планеты.
Так дошли до площади. Герман высказался:
- Пожалуй, всех детей надо отправить во дворец. Под присмотром Павла и Насти. А мы – на праздник. Иначе Валерии взорвётся.
- Согласен, – ответил Юрий и дал знак мужчинам.
Сообщили Валерии, куда они отведут, отнесут  детей.
- Иди, рассаживай гостей. Мы – следом.
- Как всегда… Где Люси?
- С Германом. И за столом будет сидеть рядом с ним.
- Что?
- С твоей стороны – мамочка с мужем. Мишель с супругой, Люси, Герман, Юрий  с Марией, Степан, Филипп с женами…
- Понял. Но Люси пусть идёт с нами. Она себя плохо чувствует.
- Да, что-то бледна. Может быть, нервы.
Валерии остановился. Подождал, пока нетвёрдым шагом к нему подошла Зу, взяла его под руку. Улыбнулась. Ноги еле держали – но она улыбалась, хотя губы дрожали.

Х Х Х

Мужчины вошли в покои наместника и регента. Юрий сразу положил сына в его постель, укрыл одеялом, поцеловал.
Герман же не спешил. Он опустился в кресло. Положил тело сына на колени. Погладил мальчика по голове. Прядка волос упала на лоб малыша. Герман сдул её. Затем прикоснулся ладонью к коже лица спящего. Его глаза резко открылись. На Германа смотрели ярко-голубые зрачки. Маросвелевские очи. И тут же закрылись. Омар возвратился в свой сон.
Юрий наклонился над воспитанником. Спросил:
- Ты как себя чувствуешь?
- Вся спина сырая. И руки дрожат.
- А что чувствуешь?
- Фонтан эмоций… Сынок… Господи, мой сын… И уже такой большой…
- Тогда, может быть, прекратим эту игру?
- Нет. Я очень беспокоюсь за него. Так спокойнее. Всё внимание на себя берёт Николас. Иначе…
- А если он  поддастся соблазну?
- Наш мальчик – умный и сильный. Он справится. Надеюсь.
- А если?...
- Тогда – страхуем. Как всегда.
- Ты в нём, этом младенце, так уверен?
- Я возлагаю на него большие надежды.
- Он рождён простыми людьми.
- Я – тоже.
- Но ты, как я понял, из другого теста.
- Это тесто делает сам человек. Но вы, папа Юра, правы, нам надо идти. До встречи, мой мальчик, – тихо произнёс Герман и поцеловал мальчика в лоб.
- Осторожнее, – предупредил его регент, – разбудишь раньше времени.

Х Х Х

Компания  вошла в резиденцию правителя. Валерии оставил гостей на попечении мамочки, сам с жёнами удалился в кабинет. Заблокировал дверь.
Люси, как только закрылась дверь, со стоном дошла до дивана, легла на спину и закрыла глаза. Валерии с тревогой наклонился над ней. Она прошептала:
- Я устала. Мне надо просто отлежаться. Пожалуйста…
Валерии распрямился. Ему ничего не оставалось, как подождать или лекаря, или командира. Поэтому он переключил своё внимание на Анну. Та стояла, прижавшись к стене, тоже строгая, бледная, без улыбки. Валерии подошёл к ней, взял за локоть – толкнул к столу. Анна смотрела ему в глаза. Он – в её. Подошёл вплотную. Она поняла, что он возьмёт её здесь и сейчас. Сопротивляться при первой жене? Нет. Она уступила. Лишь только зажала себе рот рукою…
…Всё! Валерии покинул её тело. Ничего от неё не хотелось. Костюмы обоих были не в форме. Потребовалось несколько минут. Тем более, что в дверь кабинета настойчиво постучали, и послышался голос  командира: «Валерии!».
Валерии направился к двери, Анна стала спешно поправлять причёску.
Герман в кабинет вошёл один, остановив других жестом руки за дверью. Оценил обстановку. На Анне синяков нет, её же глаза выдали удовлетворённую страсть. Хорошо. Но что с Люси? Герман наклонился над  ней, взял руку, нащупал пульс. Она слегка приоткрыла глаза. Попробовала улыбнуться. Герман внимательно осматривал её тело. И увидел! Шейные позвонки! И грудные тоже… М-да, он плохо знает анатомию суриек. Ему так и не предоставили запрашиваемую им некогда литературу… А тогда был отёк, который спадал крайне медленно. И Герман не смог заметить скрытые травмы…
Герман распрямился. Обратился к молодожёнам:
- Валерии, ко мне врача-сурийца. И Марию. Но! Оба, ты и Анна, выйдете вместе. Принимайте гостей. Ты выглядишь нормально. А ты, Анна, садись.  Причёску надо переделать.
Валерии усмехнулся. Но сделал неглубокий поклон государю, подставил стул. Анна села на него. Герман быстро разобрал старую причёску, уложил волосы по-своему, украсив жемчужной нитью. Тем временем Валерии вызвал врача. Когда он с Анной выходил, доктор уже прибыл. Сначала в кабинет прошла Мария, за ней – суриец.
Он сразу приблизился к раненой. Наклонился. Осмотрел.
За его спиной Герман снимал с себя покров.
Мария подошла к двери. Открыла её. Вышла. И жестом пригласила в кабинет посла планеты Сур.
Тот вошёл. С опаской.
Гости не спеша занимали свои места за столом. В тишине. В напряжении.
Мария с улыбкой закрыла дверь кабинета.
Герман был страшен. Он сканировал мысли, прошлые и настоящие, сурийцев. Через них он видел других. Подстава и предательство, слабость и выгода. Тела обоих сурийцев стали менять формы. Словно это две тряпки, из которых надо выжать воду. Мария стояла за спиной Германа, скрестив руки на груди. Когда их тела вернулись в прежние размеры, сурийцы чувствовали себя физически плохо. Зато Зу потянулась, встала, на её лице был здоровый румянец.
Герман отплыл вглубь кабинета, покров плавно закрыл всю его фигуру.
- Господа, – произнесла Мария с улыбкой, – вы поняли, что наш государь очень не доволен вашей службой. Ваше присутствие здесь  в дальнейшем нежелательно, – с этими словами она открыла дверь и вышла вслед за бывшими.
Вся команда стояла за дверями, за ними военные. Видимо, вибрации, которые устроил Герман в кабинете, почувствовали и в столовой.
Через десять минут появился Герман и глухо произнёс:
- Юрий Васильевич, сообщите на планету Сур, что верительная грамота их посла аннулирована. И пока не прибудет их новый посол, мы назначаем исполнять его обязанности Зу Борнок.
- Да, государь, – произнёс регент и добавил: – Я только что получил от посла уведомление, что он по собственному желанию покидает данный пост.
- Оказывается, он может думать в правильном направлении, – усмехнулся Герман и протянул руку в сторону открытой двери кабинета правителя.
Из неё вышла Люси. Здоровая и в хорошем настроении.
Мария повела плечом и произнесла с хитрецой:
- Извините, сударь, а что вы делали в кабинете последние десять минут наедине с этой дамой?
Герман медленно, всем корпусом стал поворачиваться в её сторону. Мария мгновенно спряталась за спину мужа. Герман произнёс, его голосу возвращался привычный тембр:
- Главное, во время спрятаться за спину папы Юры. Господа, мы пройдём к столу? Если честно, я голоден.
У государя настроение было хорошее. Гости поддержали шутки и его, и наместника. Заняли свои места.
- Как я понимаю, первый тост за мной, – произнёс Герман,  вставая. – Что же вам пожелать? Если долгих лет и радости, то я слукавлю. – Валерии усмехнулся, Анна широко раскрыла глаза, гости с её стороны стали переглядываться. – Поэтому просто посоветую вам, Анна,  роди от него… ещё… сына или дочь не имеет значения… Вы – отличный военный, но это мужская функция. Женская – иная.  Вы, женщины, берегини мужчин. Но и мужчины для вас – это  стержни, которые позволяют женщине достичь совершенства. Поэтому, друзья,  научитесь… понимать друг друга. Это просто… Итак, за союз мужской и женской энергий.
Гости криком «Ура!» поддержали тост. Выпили. Приступили к еде. Началась светская беседа. Ожили  телефоны. Сначала у Валерии, затем у Мишеля, у Степана и Филиппа одновременно. Каждый из мужчин выслушал доклад и с удивлением, недоумением  уставился на Юрия. Пискнул телефон Юрия, он прочитал присланный ему текст и передал телефон Герману. Тот кивнул. Юрий убрал телефон. Герман продолжил кушать салат.  Юрий двумя пальцами сделал знак «отбой» и продолжил общение с… тарелкою.
Вдруг Герман повернул голову в сторону Люси и сказал ей:
- Люси, вам как послу планеты Сур следует завтра поинтересоваться у правительства основными задачами, которые оно поставит перед своим представителем у нас.
- Извините, государь, но первый параграф мне известен, – тут же тихо ответила Зу.
- Слушаю.
- Возобновление  ваших отношений с супругою…
Все правители напряглись. Но она не договорила, Герман прервал её:
- Сударыня, наши отношения со второй супругой – это личные отношения, которые в настоящее время не имеют влияния в политической сфере. Мы, я и она, решим их во время моего второго посещения Сур. А сейчас, Люси, прошу вас… быть… милосерднее и  снисходительнее… ко мне…  Напоминаю… о моём личном трауре. Прошу, госпожа посол, больше не слова на данную тему.
Люси склонила голову:
- Да, государь.
- Я рад, что в этом вопросе мы достигли взаимопонимания.
Ужин продолжился, звучали поздравления, стихи, шутки.
У Юрия вновь ожил телефон. Он посмотрел сообщение, показал его Герману. Тот покачал головой. Через минуту обратился к Марии:
- Госпожа наместник, планета Музъем имеет надёжную военную защиту?
- Да, государь.
- Сколько потребуется времени, чтобы поднять вооруженные силы для защиты планеты?
- Сорок восемь часов. Но боевое дежурство идёт круглосуточно.
- Прекрасно. Объявите боевую готовность войскам дальнего слежения.
Мария в это время медленно отправляла в рот кусочек лакомства. Очень медленно. От удовольствия она даже закрыла глаза. В столовой установилась гробовая тишина, все смотрели на Марию. Та наконец проглотила вкусняшку, запила её соком, вытерла губы.
- Дорогой, – обратилась она к мужу, – будьте добры ваш телефон. Я свой оставила. А лучше наберите мне Викто;ра.
Юрий выполнил её просьбу.
- Да, господин регент, слушаю, – ответили на том конце.
- Это я, Виктор, – проворковала Мария.
- Машенька. Это чудесно. Но в чём дело?
- Объявите учебную тревогу войскам дальнего слежения.
- Учебную? Что случилось? Или боевую?
- Пока достаточно учебной. Но информацию пусть вам докладывают каждые пятнадцать минут, мне – каждый час. Конечно, если нечто… то сразу.
- Государь знает об этом?
- Да.
- Вы где сейчас?
- У Валерии.
- Учебная тревога объявлена.
- Благодарю за службу.
- Прекрасно, наместник, – отметил Герман, – Отличный дипломатический ход. Не так ли, господа?
- Так точно, – кто-то ответил и стал аплодировать. Его поддержали. Герман тоже несколько раз похлопал. Затем попросил телефон у Юрия Васильевича, набрал номер. Ему ответили:
- Господин регент…
- Это государь, господин главнокомандующий.  Приказываю выслать четвёртую эскадру в сторону планеты Сур. Блокада, пока не образумятся. Через двадцать четыре часа вылетит коллега Степан. Он будет иметь чрезвычайные полномочия.
- Как быть с кораблями планеты, которые недавно ушли в том направлении?
- Эскадра прибудет раньше. На орбите отдохнут.
- Слушаюсь.
Герман отключил телефон, положил его на стол и тихо произнёс:
- Вот как-то так… Господа, у нас застолье.
Через тридцать минут его вновь прервали. Сначала лёгкий гул, постепенно переходивший в грохот, затем дрожание земли. Герман вскочил, скомандовал:
- Мишель, Серж, за мною! Остальным оставаться здесь!
Они бежали в сторону дворца.
На его территории творилось нечто странное. Пуся стоял на крыльце, шерсть дыбом, шипел в правую сторону.
- Мишель, Серж – к люку! Я – в мастерскую!
Герман влетел в свою мастерскую. Его «Астра» начала самостоятельное существование и требовала выхода наружу. Роды, обыкновенные роды.
Тело «Астры» медленно через люк выползало на поверхность земли. Оно обогнуло дворец и легло полукругом. Когда незнакомое существо прекратило движение, Пуся  подошёл к нему, обнюхал, даже попытался поцарапать, но чей-то женский голос попросил не ранить её тело. Кот отпрянул, отошёл на безопасное расстояние и сел.
В то время, когда звездолёт начал выход на поверхность, острая боль пронзило сердце Юрия Васильевича. Он схватился за грудь. Закрыл глаза. В его сознании проявилась картина. Чёткая. Цветная. Какой-то пришвартованный корабль, в дверном проёме на краю перехода стоит Герман и машет рукою… Словно прощается… Папа Юра поморщился, открыл глаза. Встревоженное лицо Машеньки… Друзей… Гостей… проговорил:
- Машенька, всё в порядке… Я просто устал… Обыкновенный недосып… Где Герман?..
- Он пока не вернулся… Может быть, мы пойдём домой… Вы ляжете…  Отдохнёте…
- Пожалуй. Стоит поспать. Но дождусь Германа. Новости из первых уст…
Минут через пятнадцать ему стала легче. Он обратился к Люси:
- Сударыня. Вы как себя чувствуете?
- Нормально, папа Юра.
- Вы можете незамедлительно приступить к обязанностям как посол Сур?
- Да. Как скажете.
- Прекрасно. У вас в доме есть отдельный кабинет?
- Конечно. Связь с родными и друзьями я поддерживаю из него.
- Отлично. Степан и Валерии, пройдите вместе с Люси в её кабинет. Установите дополнительные настройки. Вместе выработайте план выхода из критической ситуации. Хотел бы я узнать, что выведал государь, коль эскадру направил…Мысли вслух… – Валерии подошёл к Зу. Помог ей встать, подал локоть. Все трое направились к дверям. Юрий на секунду их задержал: – Валерии, извини, что нарушаю принятый протокол свадьбы. Здесь присутствует личная охрана наместника. Пока ты отсутствуешь за столом, она присмотрит, – Юрий обвёл взглядом бойцов, которые уже о чём-то перемигивались, – за твоей второй супругой.
Валерии в ответ кивнул. Непонимающе. Два правителя с послом вышли. Возвратятся в гостиную они вместе с государем. Но без Люси.
… Государь с друзьями вернулись через час. Вид у всех радостный. Приподнятый. Мишель подбежал к Валерии, шепнул ему на ухо, поднял вверх большой палец. Брови Валерии взлетели вверх. Он вопросительно посмотрел на Германа. Тот стоял за спиной Юрия, положив руку на его левое плечо, и что-то шептал на ухо. Регент кивал и с каждым таким кивком становился бледнее.
Бойцы обступили Сержа и пытались вызнать у него информацию. Тот только пожимал плечами и говорил: «Всё хорошо»…
Наконец Герман решил сесть. И не смог:  в его кресле сидел Пуся.
Муха, увидев такое поведение кота в собственном доме, занял место хозяйки. Громким лаем стал доказывать свою правоту.
Наместник, посмеиваясь, сообщила свою волю:
- Господа, почему вы считаете, что они поступают неправильно. Они оба обитатели нашей планеты. Это наш, людской, социум распределили всем свои места и обязанности. Пусть сидят рядом. Оба воспитанные. Тем более – они дружелюбны друг к другу.
- Машенька, ты – чудо! – Герман поцеловал сестру в щёку. Настроение  у него было приподнятое.
- Браво, госпожа наместник, – пробурчал Юрий, – я ещё рядом с котами не сидел…
В это время в гостиную вошли Николя;, Викто;р и А;лекс. Поздоровались со всеми, поднести цветы невесте, подарки молодожёнам. Затем подошли к стоявшему за спиной четы Юнкс Герману, поздоровались лично, Виктор кратко доложил о ситуации на данный момент.
- А где нам можно присесть? – поинтересовался Алекс. – Что-то я не понял, как распределены места… Каким правилам вы следуете?
- Мы с вами, господа, продлим стол справа, – со смехом ответил Герман. – А что, папа Юра? Два Маросвеля, два Юнкса. Традиции не нарушены…
Юрий махнул рукой… Слишком много эмоций для одного дня… В конце концов, Герман под присмотром Виктора, принц тоже… Алекса. Пусть повеселятся… Когда ещё… так просто… они соберутся за столом… И соберутся ли вообще… Веселись, народ, веселись…
Принесли дополнительные кресла. Наша четвёрка заняла места в конце ряда жениха. Праздник принял новый оборот. Стихи Алекса. Песни под гитару. Танцы с дамами, которых было немного. Мария танцевала со всеми, кто её пригласит. Бойцы же воспользовались ситуацией и взяли инициативу в свои руки. Серж снимал…
Первыми покинули торжество Юрий и Мария. За ними Мишель, Степан, Филипп с супругами. Улетели Виктор и принц с другом. Герман пригласил всех офицеров к себе, чтобы в узкой мужской компании продолжить беседу…
Когда большинство гостей разошлось, Валерии посмотрел на окружавших его родственников.
- Мамочка, – обратился он к Лауре, – ты сама столом дальше покомандуешь? – Та кивнула, обняла сына, оградила охранным символом его и новую сноху. – Прекрасно. Мы удаляемся. До свидания, господа.
Направились же супруги не в спальню. А в кабинет Люси. Та горячо доказывала свою точку зрения правительству Сура, которое собралось на экстренное совещание.
- Разрешите к вам, господа, присоединиться, –  жёстко сказал Валерии и занял место рядом с Люси. Анна опустилась на стоявший у дверей диван и уснула.

Глава 7
«Астра»
1

Герман в окружении плотного кольца бойцов спецподразделения из Бернска прошёл в свою резиденцию. На крыльце сделали общее фото на память. Озорник ветер в этот момент приподнял покров, и на фото отразились губы государя, он улыбался.
- Господа офицеры, – обратился хозяин к гостям, – что желаете в первую очередь? Стол? Он накрыт. Или дом осмотрите?
- А можно? Я бы… пульт связи…
- А я… оранжерею…
- Можно и это пианино…
- А гараж…   как же?...
- Значит, экскурсия? – улыбнулся Герман. – Что ж… Пошли. – Увидел Сержа, поднимавшего руку: – Что, Серж?
- Да как-то… нечестно. Они, конечно, бойцы славные да и гости… Но наши-то, из Мсты, тоже хотели бы дом посмотреть…
- Серж, сколько времени?
- Да нашим только свистни. Они на площади… Усиленный наряд.
- Три минуты.
- Есть!
Двадцать человек присоединилось. Познакомились. Прошли.
Герман любил свой дом. Он был для него всем: кухней и спальней, кабинетом и экспериментальной мастерской, местом встреч с любимой и коллегами, друзьями, супротивниками, гаражом и площадкой для посадки малогабаритных воздушных и космических кораблей, храмом и … Разместились здесь спортзал, бассейн, имелось поле для игр на улице.  Жилые помещения для друзей и гостей. Его Нинно  создала здесь оранжерею и теплицу. 
- Тогда всё-таки начнём с угощения, – подытожил встречу Герман. После того, как мстинские сняли с себя военное снаряжение, он повёл всех в столовую.
…Пуся внимательно следил за ночными гостями хозяина со своего трона. Иногда его хвост отражал недовольство затрагиваемой военными темой, он поглядывал на Германа – но тот слушал, в спор не вступал. Наконец вроде бы все темы были исчерпаны, и государь повёл их по зданию. Кот замыкал процессию.
В оранжереи  произошёл казус.
Когда Герман с гостями вошёл в неё, у всех растений были опущены листья и верхушки. Не было прежнего блеска красок и свежести аромата. Хотя вроде бы ничего не изменилось ни в их обитании, ни в уходе.
Гости разошлись по помещению, рассматривая его обитателей.
Герман обратился к растениям:
«Друзья, я вас не узнаю. Вам что-то не нравится? Беспокоит?»
«Недавно так трясло землю… Наши корешки…»
«Извините, надо было вас предупредить. Но я и сам не знал, когда «Астра» будет готова к выходу наружу. Этот процесс подконтролен был только ей».
«Какая «Астра»? Новый вид растения? Оно очень большое?»
«Это не растение. Это звездолёт, космический корабль. Просто я так его так назвал. Красивое имя?»
«Именем цветка? Ты любишь этот вид?»
«Вы мне дороги все…»
«Тогда для чего тебе то существо?»
«Для полёта за моей Нинно. Придётся преодолеть большие расстояния в холодном, разряженном пространстве».
«Ты найдёшь нашу подругу?»
«Я постараюсь это сделать».
«Скоро она вернётся?».
«Право, я этого не ведаю. Даже не знаю, как она теперь выглядит. Она может так измениться…».
«Эта «Астра» большая?»
«Часть её тела мы сами можете увидеть из окна.  Когда рассветет».
«Она красивая? Сильная? Способна выживать?»
«Нежнейшие мои, я её сам  целиком не видел. Она родилась в полночь. В полной темноте. Надеюсь. Она отвечает всем требованиям».
«Мы посмотрим. Посмотрим…»
Растения без ветерка пришли в движение, макушки их поднялись,  соцветия раскрылись…
- Что с ними? – спросил кто-то из гостей. – Только были поникшие, а вдруг.. воспрянули…
- Они были напуганы звуками, которые появились при выходе наружу «Астры». Я им разъяснил ситуацию. Они обрадовались.
- Они… что… такие живые?
- Это очень прекрасный и таинственный для нас, людей, мир. Супруга с ними в гармонии.
- А их… можно нам взять домой? Сколько они стоят?
- Сами эти растения вряд ли… Моя Нинно помнит  каждого. А их семена или отростки можно и подарить. Выберите, точнее – найдите растение, с которым у нас взаимопонимание. Оставьте свой адрес, имя. Придёт время – вам доставят детку данного растения. Только и сами запишите его название.
Мужчины, как дети,  стали искать свой цветок… Кто-то для себя. Кто-то для любимой. Кто-то для мамы.
Герман улыбался.
А меж тем забрезжил рассвет.
Он поспешил на улицу, к своей «Астре». За ним – его гости.

2

 Длинная толстая змея обвила резиденцию. Лежала неподвижно, ее чешуя отливала жёлтым и красным золотом, светлым и червлёным серебром, платиной под лучами восходившего солнца.
Герман с Пусей подошли с носовой части. Кот сидел справа от хозяина и, наклоняя голову то вправо, то влево, рассматривал незнакомое существо. Его запах был знаком. От него пахло его хозяином. Животное строго посмотрело на человека.
- Это наша «Астра». Чудесная. Правда? – произнёс он с гордостью и восхищением.
Кот поднялся, подошёл к телу поближе, дотронулся до него лапой.
Ничего. Холодная – и всё.
Пуся выпустил когти и прикоснулся ими.
И тут же отскочил. Шерсть его стала дыбом. Он зашипел.
- Пусёнок, осторожнее. Эта дама – подруга боевая. Покруче капитана Спи… Борнок Анны, – и обратился к космолёту: – С добрым утром, «Астра». С твоим первым утром на планете Музъем.
- С добрым утром, создатель. Сыро, холодно, – голос напоминал женский, но немного простуженный.
- Это называется зима. Я осмотрю тебя сверху, а господа офицеры пойдут справа и слева. Ты не возражаешь против такого консилиума?
- Пусёнок, тебе больно? – спросила «Астра».
Кот настороженно посмотрел на говоривший неподвижный предмет. Затем на хозяина. Тот кивнул головой в сторону своего детища, мол, к тебе обращаются. Кот сделал жест, словно дул на лапу.
- И мне неудобно так лежать.
- Тебе надо перекатиться по земле на сто восемьдесят градусов.
- «Перекатиться»? Что это такое?
- Пуся, покажи. Давай, давай, покатайся по снегу.
Кот плавно растянулся по снегу и лениво перекатился на спину, затем на живот.
- Я поняла, создатель. Но здесь я не смогу. Требуется ровная площадка.
- Хорошо. Это второй этап. Сейчас осмотр.
Герман наклонился над котом, взял его на руки и прыжком с места взлетел и опустился на корпус звездолёта. Поставил питомца на лапы. Вся команда начала осмотр.
Шли медленно. Военные, хотя и не были знакомы с особенностями космических аппаратов, подошли к заданию просто: обнаружить внешние недоработки. На глаз.
Их замечания Герман выслушал внимательно. Поблагодарил.
- Государь, – обратился Серж, – корабль можно вывести на часть дворцовой площади.
- Хорошо. Открывай ворота. «Астра», начинай движение. Пока тело не ляжет по прямой.
Герман спрыгнул с корпуса космолёта. Пуся, наоборот, сел посередине верхней носовой части. И поехал. Военные распределились через пять метров и пошли параллельно начавшему движению звездолёта. Когда машина легла по прямой, она, повторяя движения Пусёнка, перекатилась «на спину»…
 
Х Х Х

- Что я проспал? – папа Юра потянулся в постели, прижал к себе Машеньку.
- Ничего особенно. Вы выспались немного?
Юрий проверил время. Целых десять часов. Здорово.
- Выспался. И теперь я хочу… – он потянулся к жене с поцелуями.
Мария сразу засмеялась…
- Поработаем над другим сыночком или дочкой?..
Мария кивнула. Молча и загадочно.
До обеда его никто не беспокоил. Когда он, выбритый и подтянутый, вышел из дома – замер. Сигаретообразное  блестящее тело преградило свободный доступ в резиденцию государя. Параллельно ему было натянуто ограждение, стоял патруль. Но зевак предостаточно. Регент твёрдым военным шагом направился к толпе. Его заметили. Расступились. Прошёл за ленту. Приблизился к детищу Германа. Усмехнулся, подумал про себя: «Вот и разлучница». Дотронулся до корпуса – ощутил лёгкий укол в ладонь. «Ишь, защищается. Хорошо». И пошёл вдоль корпуса…

24 ноября 2015 года.

Х Х Х

Юрий осмотрел корабль. Остался доволен. Прошёл во дворец. Герман и  кот спали. Сладко-пресладко.  Не будить же… Он вернулся в свою резиденцию. Работать можно и дома. Под чутким контролем наместника.
…У Валерии этот день тоже попал под выходной. Всю ночь он вместе с Зу вёл переговоры. Шесть часов дипломатической … утомили правителя. Это в брачную-то ночь! Валерии резко отодвинул Зу от центра, занял позицию и произнёс. Тихо, медленно, членораздельно:
-  Вы думаете, что сегодня вы диктуете условия? Вас поддерживает только то, что вторая супругу иерогосударя находится на вашей планете. Или… якобы… на-хо-дит-ся? Я её не вижу. Она должна быть на каждом видеомосте. Мы её дол-ж-ны видеть.  Вздумаете под неё кого-то ук-ра-шать?.. Ма-сс-ки-ро-в-ка  будет ликвидирована. Статья 696 давно висит над вашими шеями дамокловым мечом. Со-м-не-ва-е-те-ссь? Эскадра к вам при-бли-жа-ет-ся. Скоро вылетит коллега Степан со специальными полномочиями. Вы думаете иначе? Вы считаете, что он скучает по телу сурийки? Если оно ему потребуется, моя супруга ему его предоставит. И с радостью.
После этих слов Валерии уставился в экран. Зу же всплеснула руками и от стыда закрыла лицо руками. Накидка с капюшоном, которая должна быть на ней на подобных мероприятиях, спала с головы, плеч, оголила шею и руки. Сурийцы увидели даму, одетую не как покинутая жена из-за смерти первенца, а как драгоценная любимая, как уважаемая персона, пользовавшаяся почтением в иерархии власти. Сурийцы замерли.
Валерии их столбняк понял по-своему. И – прервал связь.
Посмотрел на Зу. Она прошептала:
- Вам, сударь, не стыдно?
- Что?
- Вы можете себе представить, что сейчас там думают обо мне?
- Что?
- Что моё назначение связано с некими утончёнными услугами, которые я… оказываю, по вашим намёкам, государю.
- Что?
- Что вы, как испорченная пластинка…
- Что они думают? А мне какое дело? Прежде чем так думать, они должны подумать о статье 696.
- Какая статья?
- 696. И мало кто чего желает. Главное – что или… кого желает государь. Всё! Я спать. Пошли.
- Куда?
- В спальню, – с этими словами Валерии отыскал взглядом Анну, уснувшую на диване, подошёл к ней, взял на руки, направился к двери. – За мной.
- Ты хочешь…
- А что? Мне так спокойнее…
Зу повела плечом и ответила:
- Позвольте, мой господин, мне… переодеться и принять душ.
- Хорошо. Я отнесу вашу сестру, затем приду за вами.
Анна не проснулась, ни когда её раздевали, ни когда укладывали в постель. Она лишь повернулась на правый бок, заняла более удобную позу и продолжила спать.
Валерии направился в спальню Зу. Вовремя вошёл. Женщина выходила нагой из ванны, вытирая волосы. Почуяв в комнате…, она подняла голову. Валерии стоял у косяка, смотрел на неё в упор.
- О, нет… Валерии… нет… нет… Мы… Нам нельзя… Мы должны выдержать… ради нашей любви… наших будущих детей…
Валерии сглотнул слюну. Твёрдым шагом прошёл по комнате, достал из шкафа халат, накинул его на её плечи, завернул женское тело, нежно поцеловал в щёку. Понёс в комнату, отведённую в качестве спальни Анны.
Анна спала на правом боку, улыбалась чему-то. Своему. Далёкому. Вселенному. Галактическому. Мягкая трава. Шёлковая вода. Бриллиантовая россыпь росы на цветах. Глубокому иссиня-чёрному пространству, закручивавшемуся по спирали.
Валерии это не заметил. Лишняя для него деталь. Он просто осторожно опустил на постель с другого края Зу, лёг между женщинами, притянул и прижал к себе свою инопланетяночку и – уснул.
… Анна проснулась через час. Осмотрелась. В спальне. В кровати. Повернулась на спину. Валерии и Зу спали, обнявшись. Мысль неприятно кольнула. Но она её, эту иголку, сразу вырвала: нет у неё прав на ревность, она ему… жена. Но в её же, Аниной, постели?..
И эту мысль она извергла.
Встала. Подошла к колыбели. Пуста. На секунду замерла – но вспомнила вчерашний день, задачи предстоявшей ночи… видимо, её малышка под присмотром. Чтобы маме с папой не мешала. Анна усмехнулась вновь пролетевшей мысли. «Не мешала»… Не мешает: её папочка с тётей Зу…  Умылась. Надела утреннее платье. Тихонько и осторожно покинула свою комнату.
Стоило ей только закрыть за собой дверь, увидела Лауру. Легкой походкой, с улыбкой приближалась к Анне.
Лаура влюбилась в свою вторую сноху. Девочка и самостоятельно до капитана дослужилась, и от её сыночка ребёночка сохранила, и внученьку родила. И государю перечить на стала… Хвала ему, что так мудро уберег её детей от пересуд. Кто будет спорить с венценосной фамилией… И супруга её внученьке хорошего выбрал. О, Лаура хорошо разглядела все телодвижения государя. Он повенчал второго сына регента Омара  Юнкса с её внученькой Агафьей. Родство с регентом – это почётно. Хотя, конечно, вряд ли Машенька позволит ей, бабушке, вмешиваться в воспитание девочки. Но она, Лаура, найдёт лазейку и будет для своей внученьки единственной бабушкой на свете.
- Доброе утро, мама, – поприветствовала её Анна и уточнила: – Я могу Вас так называть?
Лаура растаяла. По её щекам потекли слёзы. Милая девочка, даже здесь догадалась. Не то, что та гордячка-сурийка…
-  Доброе утро, доченька, – Лаура обняла и поцеловала вторую сноху. – Валерии ещё спит?
- Да, они спят.
- Они?.. Или он… там… с…
-Да. Я ушла, надо приготовить завтрак. И вы не знаете, где дочка?
Веки Лауры сузились, она стала походить на… Но это было только мгновение. Лицу вновь вернулось радостное выражение.
- Правильно, идём позавтракаем. Затем отнесём его в твою спальню… А моя внученька… она… скорее всего в резиденции государя. Все дети всегда пребывают там, когда нечто важное проходит… Идём, покушаем.
Вернулись женщины минут через сорок. Анна несла небольшой поднос, на котором была чаша с супом, четыре пиалы, ложки. Перед тем, как открыть дверь, Лаура осмотрела платье снохи. Расстегнула на её груди верхнюю пуговицу, немного приспустила ткань с плеча молодой женщины, лукаво ей подмигнула, приоткрыла крышку на чаше и тишайше отворила створу. Анна на неё посмотрела – та кивнула.
Молодуха поставила на стол поднос.
Нос Валерии мгновенно уловил запах борща… Маминого борща. Он открыл глаза. Люси мирно спала на его плече. Содружество галактик и вселенных внимали её ровному дыханию: правителя побеспокоить – себе дороже. Валерии встал, бесшумно подошёл к столу.
- Доброе утро, – сказала капитан и спросила: – Это вы меня сюда перенесли?
Валерии вмиг проснулся: что за дерзость? Или надо было разбудить?
Он хотел отрезать разговорчики в строю, но его взгляд упал на грудь, плечо, приоткрываемое платьем. Самец перевёл свой взгляд на лицо говорившей. Перед ним стояла самка, страстно жаждавшая своего самца. И… не надо брать её силой… Она сама уведёт его… в свою огненную стихию… И самец приблизился к ней. Жаркие дыхания обоих слились в едином ритме. Она отступала, от стола вглубь комнаты, за ширму, за которой стоял небольшой полудиван. Опустилась, влеча за собой… мужчину. Ей теперь не надо прилагать усилия, чтобы его отстранять… Наоборот, теперь его право умчать её в мир страсти и оргазма…
Люси проснулась от звуков. Специфических звуков. Приподняла голову. Осмотрелась. Ситуацию поняла сразу. Очарование сна мгновенно слетело. Но права на ревность она не имела, но и присутствовать при ласках своего возлюбленного и другой… жены тоже не желала. Зу встала, накинула халат и тихо, спешно покинула спальню. Когда дверь за ней закрылась – в её глазах всё потемнело, поплыло. Сурийка отошла по двери к простенку, прижалась к нему… Никто, никто к ней не подойдёт; никто, никто её не пожалеет… Очнулась она от того, что что-то тёплое, влажное лизало ей щёку. Открыла глаза. Муха. Стоял на задних лапах и языком отирал её предатели-слёзы. Затем, держась за ошейник пса, Люси пошла по дому. Ноги привели её в детскую. Бывшую детскую, на стенах которого  изображен фантастический пейзаж, а в центре на полу лежал единственный предмет – ковёр. Люси подошла к нему, со стоном опустилась на его плотный холодный мех, легла. Не было слёз. Была пустота. Иссиня-чёрная пустота холодного космического пространства. Муха лёг с ней рядом. Его тепло согрела её, и она уснула. Уснула, чтобы досмотреть свой чудный сон любви…
Степан, Филипп и Мишель тоже предпочли провести этот день в своих резиденциях, предаваясь неге и еде.
Следующее утро для Юрия началось неожиданно. Остатки сна ещё держали его, когда ожил его пульт связи. Он автоматически подтвердил вызов. Раздался миловидный женский голос:
- С добрым утром, папа Юра. Я сообщаю вам о разговорах, которые присутствуют в диалогах правительства Сур. Там утверждают, что между Германом и Зу существуют интимные отношения…
В голове папы Юры смерчем вертелись вопросы: «Что за женщина?», «Я – ей… папа Юра?», «Герман? Зу? Секс?»,  «Как смогла обойти код?»…
В спальню вплыла Машенька, она несла сок на подносе. И сразу всё расставила по местам:
- «Астра», какой у тебя милый голос. Мой муж им очарован и зачарован. Даже слова промолвить не может.
Юрию пришлось сделать хорошую мину при плохой игре. Выпил сок, откашлялся и строго произнёс:
- Удивлён. Верно.
- Вас, папа Юра, соединить с генералом эскадры?
- Да.
Связь установлена. Регент отдал приказ:
- Генерал, приказываю по прибытии на Сур арестовать членов правительства планеты. Список выслан. Статья 696. Основание:  безосновательное вмешательство в личную жизнь иерогосударя. Коллега Степан прибудет со всеми полномочиями.
- Да, господин регент.
Связь прервалась. Машенька сказала:
- «Астра», я восхищена. Можно я попрошу тебя об одной услуге?
Юрий вскинул бровь и строго посмотрел на жену. Но та не обратила на него никакого внимания.
- Я слушаю тебя, Машенька.
- Честно, я  пойму, если ты откажешься…
Взгляд Юрия становился строгим.
- Хорошо. Я спрошу тебя в лоб. Ты не можешь… встать в систему защиты нашей чудесной, такой музыкальной планеты?
Лицо Юрия перестало быть суровым. Теперь оно было удивлено.
- Машенька, мои системы контролируют ситуацию вокруг планеты уже двадцать два часа пятнадцать минут сорок секунд… Я приняла это решение самостоятельно, когда госпожа наместник объявила учебную тревогу… Или это всё-таки боевая, замаскированная под учебную?..
- «Астра», я тебя люблю.
- Машенька, я тоже тебя люблю. Доброго рабочего дня.
- Тебе – тоже, – ответил Юрий.
Супруги остались вдвоём. Ещё рано, очень рано. Чем заниматься супругам в… свободное время… Мария загадочно улыбнулась:
- Мой супруг, вы провинились… Мой регент думал, что я… наместник… беспокоюсь только… о нарядах… украшениях…
Юрий был вынужден признать своё полное поражение.
Из дома он вышел с опозданием. Ближе ко второму завтраку. В прочем, как и другие четверо. Мужчины поприветствовали друг друга. Направились к резиденции. Не спеша, шагом. Они обходили «Астру», когда их догнал и перегнал авто, которым управлял Серж.
- Здорово, – промолвил Валерии, – министры пешком, подданные на колёсах. Что за планета… Анекдот…
- Ошибаешься, мой друг. Это не анекдот. Это присказка. Анекдот, господа, в том, что… – Юрий не договорил. Открылись двери резиденции, и в окружении старших детей вышел Герман. Они, увидев отцов, побежали к ним. Герман развёл руками…

…Лаура выждала, когда её Валерии покинет дом и поспешила в спальную снохи. Она застала её за тем, что она сдёргивала с подушек наволочки. Лицо Анны не выдавало никаких эмоций. Но Лауру-то не проведёшь. Она молча подошла к супружеской постели со стороны, на которой спала сурийка, и резко сорвала простынь. И посмотрела в глаза снохи. Женщины поняли друг друга. Молча освободили постель от белья…
Когда дело было сделано, Анна отступила на шаг от своей супружеской кровати и инстинктивно поднесла руку к низу живота. Лаура заметила жест. Слава Создателю! У её Валерии будет ещё малыш… А у неё, Лауры, внук или… внучка…

…Валерии и Мишель возвращались из гимназии. Пешком. Для прогулки. На площади их ждал проситель  Перикула.
- Коллега Валерии, коллега Мишель, корабль готов, – сказал он им после приветствия. – Когда отлёт? Можно его ускорить?
- Сударь, – голос Валерии ничего хорошего не предвещал, – любая техника проходит ряд испытаний. Только после последнего, при его положительном итоге, техника считается готовой. Пожалуйста, прошу… нам… наше время беречь. Пошли, Мишель. Командир ждёт к обеду.

В кабинете иерогосударя состоялся следующий разговор.
- Извини, Валерии, что я вмешиваюсь в твою личную или семейную, как хочешь, жизнь. Пожалуйста, ответь мне на вопрос: «Твоя мамочка на чьей стороне?».
- На моей, конечно, – быстро, не задумываясь, ответил штурман.
- В этом сомнения нет. На стороне которой снохи: первой или второй?
Валерии ненадолго задумался и в растяжку произнёс:
- Второй.
- Правильно, друг. Позволь мне дать тебе совет.
- Весь во внимании.
- Люси пусть поживёт некоторое время в моей резиденции в ваших покоях.
Валерии вопросительно посмотрел на Германа. Тот пояснил:
- Как ты думаешь, с каким помещением у неё связаны более добрые воспоминания? С дворцом или с твоей резиденцией? С радостью, что принесли наши игры, или с печалью от потери сына? А печаль её очень глубока. У тебя тоже… Ты её просто спрятал за секс с другой… А Зу как мать, как жена, как женщина не может так поступить… Она любит тебя. А ты любишь её. Валерии, поверь, это… очень… тяжко… терять возлюбленную.  Я просто предлагаю вам один из выходов в данной ситуации. Есть и другие. Везде свои плюсы, свои минусы…
- Но как я ей это объясню?.. Этот переезд… И так я… ночью… взболтнул лишнее…
Герман усмехнулся:
- Так вот откуда ноги растут. Но ты не сказал ничего лишнего. Дерзко, конечно, но в принципе точно. Позови исполняющего обязанности посла планеты Сур. Я попытаюсь сам объяснить… некую ситуацию.
Мишель и Валерии переглянулись, Мишель кивнул. Валерии позвонил Люси и сообщил ей, что государь вызывает её как посла для разговора.
Звонок пришёлся как раз на тот момент, когда правительство планеты требовало от своего посла – по неволе! – принять исключительные и решительные меры для отзыва эскадры, ибо это дискредитация планеты. Зу не знала, что отвечать им, как себя вести с ними. Звонок мужа её спас. Она бросила в экран:
- Извините, господа. Вы слышали, что меня вызывает наш иерогосударь. До встречи.
Экран потух.
А она оторопела: как ей одеться? Она позвонила Валерии:
- Извини, но как мне одеться?
- Одеться? – переспросил удивлённый муж и ответил односложно: – По погоде. Тепло. Или ты не хочешь рожать? Хотя… Ты теперь исполняешь обязанности посла. Вот… соответственно… Но без парадного мундира. То есть платья. Я жду. Иду тебя встречать. Муха пусть тебя сопровождает. Я ему приказываю…
Люси почувствовала в голосе Валерии страх за неё. Странно, ей это понравилось. На сердце стало легко. Она ответила ему в шутку:
- Вам наместник передала свои полномочия?
- Для этого мне своих достаточно. Я всё-таки его хозяин.
- А я думала… друг. Хотя и человек.
- Ладно, разговорчики в строю. Государь ждёт, – ответил Валерии и посмотрел на Германа, спросил, в упор: – Ты точно сможешь… это… урегулировать?
- Я попытаюсь. Но и ты… приложи усилия… Сделай ей дар, чтобы он как можно чаще был с нею. Мы скоро отлетаем на Перикул. И когда вернёмся – неизвестно.
- Но что такое можно подарить той, у которой… всё… почти всё есть?
- Не знаю. Она – твоя жена, тебе и знать. А сейчас иди. Лучше подождать женщину, чем она тебя…
Штурман вышел. Мишель сел в кресло, потянулся,  затем чуть сполз в нём и закрыл глаза. Ещё бы отдохнуть… Прошло тридцать минут. Дверь открылась, вошли Валерии с Люси.
- Люси, – после приветствий обратился к ней Герман, – у меня к тебе просьба. Твой муж вроде бы со мною согласился.
Люси тревожно посмотрела на мужа. В её голове пронеслось: «Неужели…».
- Люси, твой муж – собственник, – в голосе государя послышался смех, – и всё-таки в чём-то ты угадала. В настоящее время отношения с Суром я могу оценить как критические. За все истёкшие годы я ни разу лично не видел женщину, которая по желанию жрецов стала моей второй женой. Повторяю: ни разу. Да, с моей стороны в прошлом было допущено легкомыслие. Но сегодня я очень обеспокоен не только за здоровье жрицы, но и за её жизнь. Поэтому… переговоры, думаю, будут трудные и жёсткие. Поэтому… я желаю контролировать каждый их шаг, каждое слово, которое будет сказано. В связи с этим… у вас с Валерии в моей резиденции есть личные покои. Пока не будет исчерпан межпланетарный конфликт… прошу вас… госпожа посол, проживать там. Вам, сударыня, ваш супруг предоставит отдельный доступ со своего канала связи. Поэтому, прошу также учесть, что доступ в ваши покои имеет ограниченное число лиц. Только по спецдопуску. Муха, – пёс сидел у дверей. На зов тявкнул: – проследи. А ты, Валерии, пожалуйста, сам – повторяю! – сам расставь акценты между жёнами. Анна – отличный специалист, но спецдопуска не имеет. Извини, друг. Дисциплина и порядок в нашем деле прежде всего.
Валерии молча отдал честь.
Герман хотел подвести итог разговору, как дверь бесцеремонно открылась, и в кабинет влетела рассерженная Машенька.
- Герман, – сразу выпалила она, – я весьма польщена твоим доверием. Но у меня только две руки! С двумя мальчишками я привыкла справляться. И они одного возраста! А девчушка… требует другого ухода… Подмывать, пеленать… Валерии, – она обернулась в его сторону, увидела Люси и произнесла: – А-а-а, ты здесь! За мной! Поможешь мне с девочкой! Шагом марш!
Люси растерянно посмотрела на мужчин.
- Идите, сударыня, идите. Я проинструктирую вашего мужа по всем пунктам. Пожалуйста, работайте вместе. А сейчас идите с Машенькой. Мир с сестрою мне дороже.
За женщинами и псом закрылась дверь.
Минуты две стояла тишина. Как перед грозой.
- М-да, – произнёс Мишель, – Валерии, а почему Люси плакала?
- Не знаю. Или ты, командир, знаешь?
- По-моему, я чётко изложил причину.
- Я поговорю с мамочкой…
- Это только обострит ситуацию. Лауру можно понять. Она – мать. И желает тебе добра.
- Заметил.
- Валерии, отстранись от ситуации. И вообще, мы, господа, забыли отметить одно событие.
- Какое? – в один голос спросили друзья.
- Рождение моей «Астры».
Мужчины посмотрели друг на друга. Вид у них был довольно заговорческий. О предыдущих особях женского пола они забыли. Главное – та, которая в ближайшем будущем будет рядом. Или – они с ней рядом.
- Надо отметить, – сказал Валерии.
- Надо, – это Мишель. – Герман, как?
- Может быть, … подурим…
- Только чтобы папа Юра не узнал.
- Точно, домашним арестом не отделаемся.
- Как же?..
- На самой.
- А что? При костюмах, при чемондачиках…
- С цепочкой…
- Командиру – поу;же, нам – пошире.
- Ёмкости, значит, к командиру.
- С него все взятки гладки.
- «Астру» предупреждаю. Чтобы подыграла. А не то…
- Во славу Создателя.
- Пустословием не занимаешься?
- Я на него возлагаю надежду…
- …что папа Юра не узнает.
- Хорошо. Пошли. Одеваемся.

… Минут через тридцать  стражи порядка и любители отдыхать на площади перед резиденцией иерогосударя стали свидетелями странного действа. Из дверей дворца вышли трое. В полном облачении астронавта. У каждого к левому запястью на перчатке был через браслет прикован чемоданчик. У того, кто шёл чуть впереди, он у;же, у двух других – шире.
Толпа глазела, высказывала самые смелые, самые нелепые предположения.
- Штурман, у тебя какие мысли?
- Только одна: твёрдым ровным шагом дойти.
- Хорошая мина при плохой игре.
- Будем считать, что испытание первого вида снаряжения провели.
- Да, вся спина сырая.
- «Астра», вход. Опусти панель.
Часть борта отделилась от обшивки и плавно опустилась на поверхность планеты. Экипаж вошёл вовнутрь. Люк закрылся.
Мужчины отцепили чемоданчики и сняли гермошлёмы.
- Создатель, – произнесла «Астра», – вы решили провести тренировочный полёт?
- Пока не решил окончательно. Хотим просто в узком круге отметить твой выход из мастерской. С днём рождения, «Астра».
- Спасибо. А как это происходит на планете?
- Небольшое застолье.
- И у нас всё с собой.
- Нужен стол, стулья…
- А может быть, на полу… Нечто вроде экзотической космической поляны…
- Круто. Поляна на поляне.
Появилась поляна… скатерть… вино и закуски…
Молодёжь выпила все свои запасы.
- Споём?
- Спиваем…
- «Астра», подыграй!
-  С радостью! Но при условии.
- Ого!
- И какое?
-  Команду «Взлёт разрешаю».
- А что? Взлетим?
- Герман, ты – инженер-конструктор. Как там узлы?
- Отлично.
- Тогда я, штурман, прокладываю маршрут…
- «Маршрут»… ты на ногах еле стоишь. «Астра», ты сама-то знаешь, куда надо лететь?
- Я поднимусь поступенчато в стратосферу, обойду вокруг планеты, затем опущусь в океаническую впадину…
- Для чего?
- Проверка крепости обшивки.
- Она прочна, командир? По всем параметрам подходит?
- Подходит… Я хочу спать… Я в свой блок.
- Блок? Свой? А у нас есть?
- Да, – ответила «Астра», – могу проводить. Идите по световой дорожке.
Молодёжь, пошатываясь,  пошла к своим блокам.
«Астра» набирала высоту. Её системы вели подробный учёт и отчёт.
6-7 декабря 2015 года.

Глава 8
Омар

В столицу они возвратились через три дня. «Астру» оставили на автостраде, которая вела к загородной вилле иерогосударя. Привёз всех троих Серж. Пуся ждал своего хозяина на верхней ступеньке крыльца. Он хотел ему высказать всё, что он думал о нём, его друзьях и их поступке, но, увидев Германа, от которого исходили пульсары удовлетворения от победы, растаял, размяг. Государь взлетел на крыльцо, схватил на руки кота, прижал к себе: как он соскучился по этой недовольной мордашке. И поспешил в свои покои. Разделся, принял быстро душ, лёг и провалился в сон. А что делать Пусе? Остаётся только пойти к цветам и петь романсы…
Проснулся Герман от громового раската спокойного голоса папы Юры:
- Вы, мой господин, меня в настоящий момент пытаетесь уверить, что почиваете после праведных ваших трудов?
Герман открыл глаза и не понял, к кому: к нему или коту – относится сея реплика. Но регент стоял над ним. И он был весьма не доволен. Герман понял, это – к нему. Но ответить не успел: в комнату влетела Машенька. Со спины обняла мужа и проворковала:
- К чему такая гроза?
- Сударыня, не следует защищать своего брата. Они три дня пьянствовали.
- Не все три дня. Только сначала. Бутылку вина. День рождения отметили.
- День рождение? Чьё?
- «Астры».
- Как романтично. Дорогой, любая тетива порвётся, если её постоянно держать натянутой.
Юрий покачал головой: перечить женщине, вступать с нею в спор – не по нему. Он отступил от постели, Машенька же, наоборот, запрыгнула на неё, наклонилась к Герману и поцеловала его в щёку. Юрий налил сок в стаканы, принёс их на подносе к постели. Подал один Марии, другой Герману, третий – для себя. Приподнял его в безмолвном тосте – и выпил.
В эти секунды драма разыгрывалась в детской. Температура тела Омара стремительно поднималась. Зу уже и обтёрла малыша, и обмотала влажной пеленкой. Но температура наступала. Женщина быстро оценила своё бессилие. Приказав Мухе смотреть за старшим мальчиком, она схватила на руки погибающее тельце Омара и побежала в покои иерогосударя. Она знала, что ей туда нет хода. Но она знала и другое, что удержать жизнь в крохе сможет только он. И женщина спешила. Она уже потеряла одного мальчика – этого… не отдаст.
На миг Зу удивилась, что двери, ведущие в покои иерогосударя, открылись перед ней и пропустили обоих. Люси без стука, вихрем, ворвалась в спальню мужчины.
Пуся аж встал на все четыре лапы! Шерсть дыбом. Только не шипит.
Юрий был белее снега.
Машенька приподнялась на кровати.
Зу их не замечала. Она устремилась к постели, на которой под одеялом лежал  государь. И лицо его, и торс были оголены.
- Извините, государь, – проговорила Люси, вставая на колени перед постелью и протягивая мальчика в сторону государя, – мальчик… он так… быстро… температура… горячий…
Герман взял мальчика. Его тело пылало костром. Мужчина сразу опустил руку на  голову малыша. Затем просто лёг и положил тело Омара себе на грудь. Обхватил сверху его руками…
Юрий же взял Зу под локоть, помог  подняться с колен и вывел из мужской спальни. Плотно прикрыл за собой её створы. Но тут же одна из них приоткрылась, и в неё прошмыгнула Мария. Она обеспокоено спросила:
- Зу! Ты о себе подумала? Здесь спецохрана!  У неё приказ один: на уничтожение.
- Машенька! Мальчик!
- Зу, – Мария обняла женщину за плечи и повела её к выходу, махнув мужу, мол, вернись в комнату, – всё позади… Мальчику стало лучше. А кто со старшим?
- Муха.
- Ну да. Отличная нянька.
- Машенька…
- Зу, ты очень смелая женщина. До безрассудства смелая… Ты подумала, что мы… твоему Валерии… как мы ему объясняли бы… случись с тобою… несчастье?
- Машенька… Ты не теряла сына… Ты не понимаешь…
- Да, Зу, это я не понимаю… Но Валерии…
- Машенька, это не важно… Моя жизнь пуста…
- Зу, всё наладится. Дай время. Пойдём в детскую… Но больше так не делай. Пойми, тебя спасло… чудо. Я пока не могу его объяснить.
- А разве ищут причину чуда?
- Иногда – это необходимо.
…- Герман, как мальчик? Что с ним? – Юрий присел на край постели.
- Не могу понять… На вирусное не похоже…
- Заболевание началось неожиданно и стало развиваться стремительно.
- Я сомневаюсь,… что это… обычное заболевание.
- Так. Рано или поздно это должно было случиться.
- О чём вы?
- Он выношен. Он родился. Он вскормлен на лактационном этапе. Может быть, пора разорвать  путы и восстановить необходимые пути движения энергии для жизни мальчика?
- Не знаю…
- Мальчик, пока полностью не поправится, останется у тебя.
- Но… у меня…
- Я решил. Вы, молодой человек, нашли возможность три дня бездельничать. А это – исполнение долга. Служба, словом. Пока мальчик не станет полностью здоров – вы, государь, будете заниматься только им. Всё. Точка. Это приказ.
И вышел.
Святое семейство: два человека, кот и растения – осталось одно.
Температура тела мальчика стабилизировалась, но пройдёт  ещё семьдесят часов, пока мальчику станет лучше и он откроет глаза. Он осмотрелся. Он не в их детской. Он… Омар узнал комнату. Мама изредка приносила их сюда с братом. Это… спальня иерогосударя. Малыш почувствовал, как несколько прогнулась постель под чьим-то весом слева от него. Омар направил свой взгляд в ту сторону. Над ним возникла морда кота. Кота государя.
Пуся, увидев, что ребёнок пришёл в себя, тихо мяукнул.
- Я вижу. Несколько минут. Пусёнок, присмотри за принцем.
Кот улыбнулся. Тут же плавно  растянулся вдоль тела молодого хозяина и замурлыкал.
Минут через пятнадцать Герман подошёл к собственной кровати. Мальчик играл с котом. Мужчина присел на край постели, протянул руку и опустил её на лоб малыша. Тот сразу перевёл свой взгляд на государя. Свои голубые-преголубые глаза. Они встретились с голубыми-преголубыми глазами мужчины. В них плясали, отплясывали кадриль смешинки.
Мальчик резко поднялся, прыгнул к мужчине, обнял его за шею и тихо прошептал в ухо Герману:
- Вы мой папа? Настоящий папа?
- Да, мой сын. Но мы пока обнародовать это не станем.
- Вы меня вновь отдадите папе Юре?
- Отдать тебя? Малыш, я тебя никогда никому не отдавал. Ты – наш. Мой и моей супруги. Твоей мамочки.
- Папочка, но… папа Юра и Машенька говорят… У меня их фамилия.
- Юмар, постарайся меня понять. Это меры твоей безопасности. Я уже потерял твою маму. Твою потерю мне не…
- Мы будем… хитрить?
- Играть. Играть с крестным твоего брата.
- Играть?
- Да, играть.
Мальчик отрицательно покачал головой:
- Это война.
- Нет, это битва без права проигрыша. Я и Первейший всегда находимся в противостоянии в сердцах людей. Но, мой принц, выбирают… слабейшие. Люди выбирают. Поэтому, мой мальчик, … играем.
- Да, государь. Где моя мамочка?
- Ты же знаешь, где покоится тело моей супруги, государыни Музъема. В усыпальнице родового поместья. Мы поедем вместе. Хорошо?
Мальчик кивнул. Обнял за шею Германа, опустил свою голову на его плечо. И спросил:
- Она далеко?
- Да.
- Она забыла и вас, и меня?
- Нет, наш сынок. Её любовь, её нежность всегда с тобою, – Герман прижал хрупкое слабенькое тельце к себе, встал вместе с ним и спросил: – Пошли кушать. Сок? Творог? Кашу?
- Белую кашу.
Ужинали втроём. Затем Герман вернулся к кульману, оставив мальчика под присмотром кота. Тот увёл его в покои хозяйки и собственные, познакомил с обитателями. Омар, как ни странно, тоже понимал язык растений. Как и кота, к тому же. Они играли. То и дело из комнаты раздавался тонкий смех, как будто звенит поле колокольчиков. Ближе к полуночи там стало тихо. Герман зашёл в комнату. Здесь сохранился относительный порядок. Постель тоже почти не перевёрнута. Мальчик и Пусёнок спали на кровати. Герман покачал головой. Подошёл к постели, расправил её, уложил под одеяло сына, поцеловал его в лоб, оградил благословляющим жестом и возвратился к рабочему столу.

Х Х Х

- Папа, – утром Николас подбежал к папе Юре, спросил: – и сегодня Омара не будет? С кем мне играть?
Юрий последние восемьдесят часов провёл без сна. Не мог спать. И без еды. Несколько глотков воды в день. Он осунулся, побледнел. Но голос оставался таким же спокойным и твёрдым:
- Сынок, ты же знаешь, твой брат заболел. Поправится – будете играть вместе.
- Но я его старший брат. Я бы мог ухаживать за ним.
- Это невозможно, мой мальчик. Болезнь даже государю неизвестна. Я не хочу рисковать тобою. Будем считать, что твой брат в больничном изоляторе. И больше никаких вопросов. У тебя сегодня какие занятия стоят в расписании?
- А можно я подожду брата?
- Нет. Я не знаю, когда он поправится. Поэтому ты хорошо усваивай материал, чтобы затем помочь освоить его брату.
- Да, папа, – грустно ответил мальчик и ушёл.
Машенька, присутствовавшая при таком разговоре, спросила мужа:
- Вы не слишком строги с малышом? Не все дети… как Герман. Он скучает. Пусть лучше поиграет.
- Машенька, я тебя люблю и понимаю. Только время бежит быстрее, чем мы этого желаем.
Машенька вздохнула. Перечить мужу, когда он сплошной комок нервов, она не хотела. К чему досаждать? Придётся ей самой пойти сегодня в покои брата и лично проверить состояние здоровья мальчика. Но для начала – приготовить  вкусненькое. Оба ведь голодны.

Х Х Х

Когда первые лучи осветили горизонт, Герман прошёл в комнату супруги, разбудил мальчика. Умыл. Надел на него чистую рубаху. Поставил его в круг зажжённых свечей, дал по одной в каждую руку мальчика.
- Я сейчас начну службу. Устанешь стоять – сядь на пол. Ты меня понял, принц Омар?
Мальчик кивнул.
Иерогосударь произнёс первые звуки молитвы…
… Машенька с сумкой переступила порог покоев брата. До неё донесли таинственные звуки… Она поняла: её приёмный сын жив и в данный момент его отец возвращает сына к себе. Женщина прошла к столу, разложила посуду с кушаньем на нём, прикрыла полотенцем и бесшумно покинула покои государя. Сообщила регенту:
- Мальчику легче. Навестите его, когда представится время.
…После службы Омара покормили и отнесли в спальню: досыпать.
…Юрий смог прийти в покои государя только после обеда. Герман играл с мальчиком в лошадку. Возня тут же прекратилась. Омар обхватил шею папочки и посмотрел на приёмного отца. Юрий понял, что мальчику всё открыто. Регент приблизился к своим воспитанникам. Присел на корточки, чтобы сравняться в росте с ними.
- Ваше святейшее высочество, как вы себя чувствуете? – спросил.
- Слава Создателю, – спокойно ответил мальчик и ещё сильнее сжал шею папочки.
- Омар, не надо так сдавливать шею отца. Ему трудно дышать. Ты хочешь остаться с ним?
Мальчик кивнул.
- Я рад. Только, принц, мы, пока вы не сможете себя защищать сами, нашу конспирацию сохраним. Согласны?
- Да.
- Герман, сколько тебе надо ещё времени работы над узлом?
- Двое-трое суток.
- Тогда это время пусть и мальчик будет здесь. Я сказал, что инфекция не знакома и он в изоляторе. Дополнительные двое-трое суток – вполне правдоподобно. А я, пожалуй, пойду… спать. Устал. Я буду в своих покоях в твоей резиденции. Сам прими отчёты космической конфедерации.
- Да, папа Юра.
Регент вышел. Отец и сын переглянулись. Подмигнули друг другу и продо;лжили игру.

Х Х Х

Через четыре дня Омар вернулся в дом регента. Он побледнел, осунулся, стал редко улыбаться. Больше молчал. Был послушен, но ушло из его жизни нечто, что в простонародье принято называть «детство». Остаток дня прополз.
Утро преподнесло сюрприз.
Пришёл иерогосударь к завтраку. Это внесло некую весёлость. Дети даже начали шалить. Папа Юра посмотрел на них строго и голосом, не терпящим никаких возражений, произнёс:
- Судари, если вы так сидите за отеческим столом, то что будет вне его? Где ваши спины? Выдержка?
Герман с удивлением посмотрел на папу Юру – и вспомнил себя в детстве. Ничего не изменилось. Тот же строгий папа Юра.
Мальчики присмирели, расправили спины.
Несколько минут тишины.
Затем Юрий обратился к Герману:
- Я всё-таки не понял, молодой человек, что вас сюда принесло? Планы? Прожекты?
- Нет, Юрий Васильевич. Я хочу провести ещё один взлёт «Астры» и в полёт взять всех старших детей. Всех. Степану и Филиппу я об этом уже сообщил. Так что, мальчики, кушаем – и поехали.
- Поехали?
- Да, с Сержем на авто. Не спеша. По дороге. Загляну к графам, – ответил Герман и выразительно посмотрел на Омара.
Тот опустил голову.
Николас, увидев, как отреагировал младший брат, спросил у него:
- Ты боишься лететь? Это же здорово! Настоящий космический корабль. Мы только вокруг планеты облетим.
Тот не ответил, и пыл Николаса потух.
Детей одели. Вышли на улицу. Авто их ждало. Всех мальчиков посадили на заднее сиденье, девочку Герман взял себе на колени. Тронулись. По дороге мальчишки разыгрались, так что Серж даже пригрозил их всех высадить, чтобы шли пешком.
Доехали до усадьбы.
Графы их встречали.
- Надолго, Германушка, – спросила Маргарита. – Кушать будете?
- Нет, мама. Я проездом. Хочу детей покатать на звездолёте. На обратном пути за столом посидим. А сейчас я к Нинно, – и обратился к детям: – Вы со мной?
Посещение усыпальницы Нинно стало  для него неким обрядом. Он мог там сидеть часами, молча поглаживая плиту, под которой покоилось тело его возлюбленной. Его не смели беспокоить.
К усыпальнице всегда была очередь. С записочками, просьбами. Как к государыне. И странно – они принимались во внимание, к добру – исполнялись, необдуманные – просителям неким образом показывались последствия подобного шага и, он, как правило, пересматривал ситуацию. Иногда ходок получал часть растения, отвар которого помогал ему в возращении физического здоровья. Словом, место паломничества.
И сегодняшний день не был исключением. Толпа достойно приветствовала своего иерогосударя-вдовца.
Герман взял малышей за руки, старшие встали за ним, и они, четверо взрослых и шестеро детей, молча проследовали в усыпальницу.
Их словно ждали.
Растения закивали своими листьями, воздух заблагоухал.
Герман осторожно положил руку сына на камень. Он был тёплым. Живым. Тельце малыша словно погрузилось в некую пучину нежности, она пронизала его душу, ласкала его…
Он здесь один! Один! Покинут матерью! Отдалён от отца!
Дальше произошло неожиданное.
Из глаз мальчика потекли слёзы. Герман наклонился, быстро взял его на руки, прижал к себе.  Но мальчик плакал всё больше и больше. Уже навзрыд. Просто началась истерика. Он не вырывался с рук. Он маленькими кулачками ударял и ударял по плечу и спине Германа. Тот же не сопротивлялся. Он просто прижал голову сына к себе и гладил её.
Что он мог ему сказать? Что проворонил? Ослабил бдительность?
Стоявшие молча наблюдали картину.  Маргарита подошла поближе к ревущему мальчику, осторожно взяла его с рук Германа, прижала к себе.
Тепло, мягкость женского тела. Родного тела. Омар  стал успокаиваться. Всхлипы его стали реже.
- Германушка, – сказала она, – мальчику пока лучше никуда не лететь. Он и так недавно болел. Пусть лучше поспит на свежем воздухе, поиграет. А ты бери других детей – и поезжай. На обратном пути заберешь.
- Хорошо. Омар, я тебя оставляю с дедушкой и бабушкой. Веди себя достойно.
- Да, государь, – тихо ответил мальчик. – Извините.
Николас то и дело посматривал на младшего брата, не хо;тя пошёл к авто.
Но когда они въехали в мамино поместье, он вдруг заявил, что без брата никуда не полетит.
- И что? – спросил его Герман. – Тогда жди нас тоже у дедушки с бабушкой. Серж, давай к дому.
А дедушка с бабушкой только и рады.
- Германушка, а где Омар?
- В поместье. У других дедушки и бабушки.
- И правильно. Малы они ещё на звездолётах летать. На земле пусть сначала окрепнут.
- Ну да, – протянул Герман, – наследнички…
 На что Николай отрезал:
- Малы они ещё для такого наследства. Молоко на губах не обсохло. Пошли, Ники, со мной в кузницу. Там интересно. От горна звёзды летят. Будем тебе руку ставить.
- Отец, успеете в кузницу. Мальца покормить надо. Пошли в дом. А ты, Германушка, спокойно делай свои дела. Мы присмотрим.

Х Х Х

Маргарита принесла  внука в дом. Раздела. Искупала его в ванной. Дала поиграть в воде. Затем завернула в большое  полотенце, отнесла в спальную, уложила.
- Хочешь, я расскажу тебе сказку? – спросила.
- Нет. Лучше про маму. Какая она была?
- Ты на неё очень похож. А глаза – отцовские. Поспи, малыш, я посижу с тобой.
Она стала напевать колыбельную. Мальчика постепенно сморил сон.
Проснулся он через час, бодрым и весёлым.
Семейно, душевно пообедали. Александр приказал запрячь пони в детский возок, и они пошли гулять по селу. Дед дал внуку вожжи в руки и стал учить, как надо править. Так, не спеша, в окружении верных мужиков они объехали село, дворовые постройки.
Утром мальчик проснулся рано.
- Бабушка, – сказал он, – а мы на службу пойдём?
- Конечно, милый. До неё ещё час. Но если проснулся, давай умоемся, сделаем зарядку, затем оденемся.
Тем же чином они прошли в церковь.
Омар знал от Машеньки об этой сельской церкви.
Кусты роз, посаженные его папой и мамой, ещё подрёмывали.
Он уже хотел взойти на крыльцо, но голос брата «Омар, подожди!» остановил его. Он оглянулся. Дехтерм привезли внука. Тот уже бежал к младшему брату. Обнял его.
- Ты здоров?
- Да. Извини, я вас всех вчера расстроил.
- Бывает. Всем плакать хочется. Только…, брат, это государь. Папа Юра будет не доволен.
Омар пожал плечами: что случилось – то случилось. Братья взялись за руки и хотели шагнуть на ступеньку, как в спину Омара прилетел снежный комок. Один из деревенских мальчишек запустил его в капризного барчука. Николас тут же оглянулся, определил задиру, наклонился, слепил снежок и отправил его с ответным приветом. Ком угодил подростку прямо в лоб, между глаз, и был такой силы, что парень сразу упал навзничь, ноги его несколько раз дёрнулись.
- Вот так, – сказал, отряхивая руки, – на Юнксов со спины не нападают.
Затем отчистил пальто брата, и они вступили на крыльцо. Первая ступенька прогнулась, другая заскрипела. Прислушались к третьей. Но уже открыли дверь. Мальцы вошли. С них сняли верхние пальто.  Александр взял мальчиков за руки и повёл их вперёд. Встали было на свои места. Но Омар осторожно высвободил  свою руку из руки деда, посмотрел на него снизу вверх и пошёл по направлению к дверям алтаря. Они были закрыты. Когда он к ним подошёл, створки распахнулись. Мальчик вошёл, не оглядываясь. Створки вновь сомкнулись.
Церковь молчала. Затем народ стал переговариваться. Александр обернулся к ним, строго посмотрел на них и приложил палец к губам. Бабы ладонями закрыли рты. Мужики приосанились: их барич…
Нечто облачило Омара в одежды священника. Мальчик провёл свою первую службу. Николас был в шоке. Хотя – что здесь удивительного: видимо, перешло от папы Юры, он тоже возведен в высший сан священника. Гены…
- Да, брат, ты даешь, – сказал он Омару, когда их одели при полном молчании деревенских и вывели на улицу.
Оба сели в возок. Николас взял поводья. Интересно, ой как интересно… Пони резво побежало. Верные мужики без команды последовали цепью с обеих сторон.
К обеду подъехал Герман.
Николас подбежал к дяде и выпалил:
- А наш Омар сегодня службу вёл.
Герман замер,  за своей спиной нащупал опору, приблизился к ней. Несколько минут тишина. Племянник же дёргал его за руку:
- Дядя, что ты молчишь? Это хорошо? Да?
- Хорошо, – выдавил из себя Герман, – только, Омар, подобные действия накладывают на тебя определенную аскезу, потребует серьёзной учёбы. Мой принц, вы готовы к этому пути?
В ответ Омар встал, посмотрел на иерогосударя и кивнул. Герман подошёл к нему и благословил. Омар уловил печальный вздох отца.
После застолья авто покинуло усадьбу  и направилось в столицу. Развезли детей по домам: Филипп, Степан, Юрий.
До ужина Герман решил остаться у Марии, сославшись на усталость.
- Ты много работаешь. Тебе надо отдыхать. Загонишь себя, – ответила Мария, –приготовлю тебе постель. Вдруг захочешь прилечь…
Герман обнял её, поцеловал в щёку.
Папа Юра умудрился вернуться к ужину. Его семейство вновь было вместе, поэтому настроение у него было благодушное.
Весь ужин Омар был молчалив. Когда подали десерт, Омар обратился к приёмному отцу:
- Папа Юра, церковь в сельской усадьбе государыни требует ремонта. От крыльца до алтаря. Вы можете распорядиться об её ремонте?
Ложка замерла у рта мужчины. Затем он взял её в рот, посмаковав содержимое, проглотил и спросил:
- Молодой человек, можно вам задать несколько вопросов?
- Да, папа Юра.
- Вы ведь знаете оберегаемую нами тайну?
- Да.
- Это поместье принадлежит графам Тузюк?
- Да.
- Кто они вам? Себе лично ответьте.
- Да.
- Тогда почему вы обращаетесь ко мне?
И папа Юра посмотрел на мальчика.
Николас оторопел. Он не узнал папу. Он никогда не видел ранее его таким. Тысячи молний, гроз, смерчей сфокусировались в этом взгляде. Николас отпрянул.
Омар же почувствовал, как бескрайний мощный океан омывает, обёртывает его тело. И в одеяле тепло и безопасно. Покойно и спокойно.
Машенька положила  руку на руку мужа, тихо произнесла:
- Юрий Васильевич, дорогой, пожалуйста, у вас недавно был сердечный приступ…
Но Юрий не сводил взгляда с Омара. Тот сначала опустил голову, затем поднял её и посмотрел в глаза государя. Своего родного отца.
Герман откинулся на спинку кресла и сказал:
- Понял вас, молодой человек. Хотя, папа Юра, я не вижу со стороны Омара нарушений.
Юрий медленно перевёл свой взгляд на старшего воспитанника.
Герман поднял обе руку. Затем достал телефон и набрал номер руководителя строительной фирмы, которая всегда выполняла его заказы:
- Добрый вечер! Просьба. Вы не сможете со следующего дня приступить к обследованию церкви в селе графов Тузюк?... Прекрасно. Также обследуйте и другие постройки. Не спешите. Работайте спокойно. Готовьте проекты реконструкции или ремонта. Я сам сообщу родителям о вашем приезде. Успехов в работе… Вот как-то так… Да, что-то я очень устал… – До сознания Германа вдруг дошло, что свою часть работы на Музъеме он сделал. У его дела есть и наследники, и защитники. И продолжатели. Он может идти вперёд. Или вернуться домой, в Пранавь…Отдохнуть… – Пожалуй, ты права, Машенька, прилягу… – он встал, но покачнулся. Юрий мгновенно оказался около него, поддержал. Помог пройти в спальню, лечь…
Герман медленно опустился на подушку, закрыл глаза, его дыхание постепенно становилось всё тише и тише…
Юрий вышел из спальни. На его сердце стало тревожно. Хотя – внешне не было никаких причин для беспокойства.
Семья легла отдыхать.

Глава 9
Стяг
1

Сюрприз принёс Валерии. Утром. Ранним утром. Его звонок, как кузнечный молот, ударил ему по мозгам:
- Папа Юра? Что с Германом? Где он?
- Спит ещё у нас. Не вставал.
- Вы уверены?
- Да что случилось?
- Блестит только флаг наместника. Стяг  государя поблёк на флагштоке перед его резиденцией. Не сверкает он и перед вашей.
- Минутку.
Он влетел в спальню. Тело Германа лежало под одеялом в том же положении, что и оставил он вечером. Но не дышало.
Юрий оцепенел.
Это серьёзно.
Даже когда воспитанник отслеживал путь души возлюбленной, полотнища иерогосударя сверкали.
Что теперь?
Сначала надо взять себя в руки. Собрать всех. Откорректировать планы. Продолжить намеченное.
И самому съездить к Тузюк, расспросить…
Затем примчался Пуся.  Сразу опрометью бросился в спальню. Увидев бездыханное тело хозяина, он поднял большие глаза на папу Юру…
- Пуся, – он погладил кота, – у него есть дела и в других мирах, – сказал и сам себе не поверил. – Лучше иди к мальчикам и поиграй с ними. Да и за Омаром заодно присмотришь. Всё будет хорошо.

Х Х Х

Через месяц стяги полотнищ так же мгновенно засверкали. Рано-рано утром. Первые лучи солнца только начали высвечивать горизонт.
Машенька как раз входила в спальню, чтобы обтереть тело брата.
- Машенька, я хочу кушать. Приготовь мне каши.
Услышав голос брата, Машенька выронила поднос. Она развернулась на голос. Герман с оголённым торсом вставал с постели. Женщина схватила первую подвернувшуюся под руку тряпку и начала ею обхаживать брата. За себя. Папу Юру. Омара…
Он же уворачивался. Затем поймал женщину за ноги и поднял её. Над собой. Подержал так с минуту, затем медленно опустил на ноги. Произнёс:
- Ещё двух племянников мне подаришь. А я хочу племянницу.
- Мало ли кто чего хочет… Где мне подарок?
Герман разжал ладонь, на ней блистали каменья.
- А где мой Пусёнок?
- Пусёнок? – женский смех напомнил перелив света в каплях росы.
Но кот уже был рядом, выгибал спинку, мурлыкал…

Х Х Х

Пока всё возвратилось ни пути своя…

15-18.12.2015

2

Герман и Пуся вышли из резиденции регента и наместника. Кот то и дело недовольно мяргал. Он возмущался и возмущался, что женщин, самок рода людей, его хозяин украшает блестящими камешками. А ему, его единственному питомцу – и другу, к тому же! – сверкающий камешек не может стать приятною игрушкою?
Герман молча слушал его, здоровался с редкими встречными, интересовался службою. Наконец наклонился над котом, взял его на руки, поднёс его лапу к его глазам.
- Какая мягкая, переливающая шерсть, – сказал. – Ты хочешь спрятать такую красоту и благородство под камнями?
Кот несколько отклонился от него  и строго посмотрел: дурит он его или смеётся над ним? Почему он не может иметь подобную игрушку? У Машеньки есть…
Их  диалог прервал Серж, который подкатил на авто.
- Государь, здравия желаю. Право, вы выросли, возмужали…  Значит, отпуск прошёл отлично?
- Да, отлично. Серж, мою машину к крыльцу, а сам бери мой аэролёт и привези папа;, мама;. Николя;, если он свободен. Сразу направляйся в загородную резиденцию. А сейчас – верно – до крыльца. То этот ворчун изворчался.
Серж исполнил приказ. Герман вошел в свой дом. Его встретила тишина. И ещё спокойные лёгкие женские шаги. Со стороны личных покоев приближалась Зу. Её и лицо, и фигура скрыта под мантией посла планету Сур. Но это тело исторгало энергию, энергию уставшей, потерявшей ориентиры в жизни женщины.
Герман остановился и подождал, как Люси приблизится к нему, поздоровается. Затем он взял её за руку и произнёс:
- Сударыня, я до сих пор не отблагодарил вас за услугу, которую вы оказали лично мне.
- Государь, извините, можно точнее. Я и так нахожусь в двусмысленном положении… с точки зрения моего супруга.
- Я говорю о вашем безумном поступке. Но он спас… Омара.
- Государь, какой это героизм… просто инстинкт женщины, которая потеряла сына.
- И всё-таки…
Он взял её ладони, соединил со своими.
Поток тепла и ласки пронзил всё её суть, промассировал каждую точечку… Женская энергия вырвалась из-под оболочки контроля и понеслась навстречу мужской, слилась с ней… Время и пространство стёрлись…
Когда Люси пришла в себя, она заметила, что её мантия лежит на полу, волосы  раскидались по плечам… Она с интересом рассматривала атлета, стоявшего перед ней. Голова его закрыта покрывалом… «Подружка, подружка, – подумала она с сожалением, – как ты… ошибалась…»
- Это выбор её, жрицы, госпожа посол… И примите от меня подарок, – он разжал ладонь,  на ней в серебряной огранке  на серебреной цепи был камень-медальон. – Таких камней нет ни на Музъеме, ни на Суре. Разрешите, я сам надену вам медальон. Это вам от меня… лично… за спасения Омара. Что касается благодарности планеты и МПОС, извините, по некоторым соображениям… придётся повременить, – с этими словами он надел на шею женщины медальон. Отходя, остановился, обернулся и сказал: – Мы организуем небольшой семейный праздник. Серж уже подогнал авто. Едем в мою загородную резиденцию. Пять минут на сборы.
Женщина медленно возвращалась к реальности… Она даже не сразу услышала звонок Валерии.
- Люси, с тобой всё в порядке?
- Да, мой милый. Ты сам за мной заедешь?
- Конечно. Муху тоже возьмём.
- Тогда я передам государю, что поеду с тобой. Он дал мне на сборы пять минут.
- Три из них уже прошло.
- Я сама подойду к нашей резиденции…
… Когда Валерии увидел медальон на шее супруги, он слегка побледнел. Зу пояснила:
- Государь… подарил мне его… ерунда какая-то… за Омара… Мол, я спасла ему жизнь… Да… у него был жар… как у нашего мальчика…
Валерии взял её руку и, глядя в глаза, сказал:
- Люси, ты терзаешь сердце не только себе, но и мне.
- Да-да, извини… Мишель уже взлетел… Куда посадим Муху?

3
В поместье

Авто прибывало в растерянности. В такой ранний час механик вывел его из бокса, поставил перед крыльцом, вышел – и сам улетел на аэромобиле хозяина. Вдруг проскользнула мысль: неужели сам сядет за управление… Сколько месяцев прошло… Все системы авто натянулись, как струны. Секунды поплелись в напряженном ожидании. И надежде.
Чудо свершилось. Хозяин, за ним его питомец, от которого в салоне остаются сверкающие шерстинки, вышли из двери дома, спустились по лестнице. Сначала на переднее сиденье впрыгнул пассажир и тут же по-деловому стал тыкать когтем в музыкальную панель, подбирая себе музыку. Хозяин, закончив разговор по телефону,  сел за пульт управления.
Авто возликовало. Наконец-то! Свершилось! Его руки и ноги  на его панелях.
Нежным голосом включенных двигателей авто поприветствовало хозяина.
- Да-да, едем, – ответил тот.
- Скорость соблюдаем. Наместника не огорчаем, – нравоучительным низким голосом уточнил пассажир.
Как будто он здесь главный!
- Да-да, не спешим. Надо внимательно посмотреть, как и что изменилось.
Авто плавно тронулось с места. Маршрут оно знало.
Хозяин и пассажир то и дело поглядывали друг на друга. Молча.  Или не молча?
Увы, кот выносил мозг хозяину.
Сначала о блестящих камешках, которые, якобы, не к морде Пуси.
«Слушай, как тебя зовут?»
Кот на такой вопрос, театрально поднял лапу к голове, закинул голову и произнёс:
«О, горе! Какое горе! Я так и знал! У моего хозяина амнезия!»
«Что?»
«Вы даже не помните моё имя! Оно такое простое! Я –  Для Вас, сир, Пуся-сан. Боже! Как это выдержало моё сердце!»
«Что выдержало? Произношение твоего имени?»
«При чём моё имя! Ваше признание, сир!»
«Какое признание?»
«Вы забыли для меня подарок!»
«Какой тебе, коту, подарок?»
«Конечно, кот – не дама. Не самка. Сурийке вы, сир, камешек подарили».
«Это просто в знак моей личной благодарности».
«Личная благодарность»… Так это теперь… называется».
«Что так называется?»
«Энергия жизни, которая изошла из вас. Самка на неё откликнулась».
«Ерунда. Ей это придало надежду».
«Надежду чего?»
«Её жизнь продолжается»
«А если она понесёт котёнка?»
«О! Как ты преуспел в биологии! Она не моя женщина. Я дал ей только то, на что имел право. Может быть, слишком много… После зимы много надо света и тепла, чтобы зазеленела трава и зацвели цветы».
«Так, подарок мне не положен. Вы заметили, сир, я подвожу итог нашему диалогу? Той самке – только в меру. А мальчику подарок вы приготовили? От него вами пахнет. И похож мастью… Это ваш котёнок!»
Сердце Германа несколько раз учащенно стукнуло, на что авто откликнулось снижением скорости и съездом с проезжей части на обочину.
Кот и человек смотрели друг на друга. Минуту. Две. Три. Четыре.
Герман вновь дал старт авто. Оно тронулось.
«Забыл?»
«Честно, даже как-то в голову не пришло».
«Остановимся около ближайшего магазина или базара?»
«Ты думаешь, мы там сможем найти нужную вещь?»
«Если подумать, то… Одежда есть, обувь тоже… Игрушек… достаточно. Общения с достойными особями, вроде нас, котов, в меру. Другие там, во дворе, тоже присутствуют. Мда… сложная задачка…»
«Придётся импровизировать… по ситуации».
«Конечно, ягоды на подносе».
«А что! Хорошая идея!»
«Подарок, достойный принца… »
«Вновь ты ворчишь. Сделай улыбочку. Мы подъезжаем».

Х Х Х

Мальчик с дедушкой и бабушкой ждал их на крыльце.
Авто сразу развернулось и встало капотом к воротам, на отъезд. Герман взял кота на руки и вместе с ним вышел из машины.
А Омар, вырвавшись из ладони дедушки, уже в воздушном прыжке летел к  отцу.  Упал бы. Но нечто подхватило его в воздухе, чуть подбросило, покружило. Эти секунды дали возможность Герману встать обеими ногами на землю, опустить кота – и поймать малыша.
Он погладил его по голове.
- С возвращением, государь, – сказал мальчик. – Брат у других дедушки и бабушки. Но мы играем каждые выходные.
- Это хорошо, что вы уважаете время, отведённое вам в пространстве.
- А вы на самом деле забыли мне привести подарок?
- Забыл? Откуда такая информация?
- Я слышал мысли Пусечки.
- А мои?
- Нет.
- Тоже хорошо. Тогда – воплотим в жизнь пророчество нашего кота, – сказал Герман, развернул свободную ладонь к небу – на ней появилось серебряное блюдо с разными ягодами. Он поднёс его к мальчику. Глаза его от удивления раскрылись широко. – Угощайся. Подарок же, достойный принца, вручу  сегодня. Чуть позже. А сейчас – я на минутку к государыне. А вы собирайтесь. – Он обратился к графам: – Папа, мама, вы тоже. Я устраиваю небольшой семейный обед в загородной резиденции.  Коллеги с семьями должны быть уже там. Или на подлёте.
Он отдал мальчика Александру и поднос Маргарите, сам пошёл в усыпальницу. Но мальчик вновь вырвался и побежал за ним.
Герман подошёл к усыпальнице. Странно, она словно уменьшилась в размерах.
Или он вырос? Раздался в плечах?
Вошёл вовнутрь. Тесновато.

Следом за ним Омар. За тем – Пуся. Мальчик прижался к косяку. Кот встал рядом.
Он видел, как отец опустился на колени, возложил руки на камень…
… Герман заметил мальчика около двери. Протянул к нему руку. Тот подошёл. Государь привлёк сына к себе, прижал, погладил по голове, поцеловал в лоб и тихо-претихо произнёс:
- Как я по тебе соскучился.
Глаза мальчика дерзко блеснули, губы растянулись в улыбке, на щеках появились ямочки. «М-да, – подумал Герман, – глаза маросвелевские, а улыбка всё-таки Нинно…»,  – но закончить мысль не успел. Малыш выступил:
- Только ли по мне, папочка?
-  По тебе – в первую очередь, малыш.
Омар вновь улыбнулся, раскинул руки, обнял шею папочки.
- Не сжимать! – подал голос Пуся.
- Я только держусь.
- Зрю!
- Ладно вам, спорщики, – произнёс Герман, схватил сына и быстро поднял руки вверх. Так быстро, что кот присел на задние лапы: тело мальчика чуть не врезалось в потолок усыпальницы, но он каким-то образом резко взлетел вверх.  Мальчик же этого не заметил. И только засмеялся. Герман завертел мальчика на месте – кот видел, как стены стремительно расступались, увеличивая пространство помещения усыпальницы.


- Хорошо. Понравилось, вижу.  А сейчас посидим.  Пусей, прыгай рядом. Или до того растолстел, что и залезть не можешь?
Кот недовольно посмотрел на хозяина и легко вскочил на скамью. Вновь посмотрел – дерзко и с вызовом – и уселся. Слева от хозяина.
Справа от него сын. Обнялись. Вдруг нечто мягкое, тёплое коснулось сначала к Герману, затем малышам.
- Что это? – спросил Омар.
- Точнее – кто? Это дух твоей мамочки, – с улыбкой ответил Герман.
- Мамочки? – удивлённо переспросил мальчик, Пуся тоже вопросительно вытаращил свои и без того огромнейшие глаза. – А я до неё дотронуться смогу?
- Дотронуться? Прикоснуться если. Хотя…
Две пары глаз внимательно  смотрели на мужчину. Герман загадочно улыбнулся, встал, приказав другим сидеть смирно на скамье, а коту ещё и хвост подобрать. Распрямился. Поднял обе руки вверх,  словно отдавая приказ невидимому оркестру. Почти невидимое мановение указательного пальца на правой руке – растения покинули землю и стали ветвями, корнями сплетаться вокруг невидимого тела, оформляя туловище, ноги, руки, голову. Их оказалось мало – чуть приоткрылась дверь, в неё  стали пролезать цветы и кусты, что выросли вокруг усыпальницы, и тоже облепляли контуры обозначенной фигуры. Лепестки и листья ложились поверх, образуя платье.
Когда конфигурация была закончена, кот спрыгнул с лавки, подошёл к фигуре. Обнюхал. Нет, его хозяйкой не пахло. Но был устойчивый запах сока множества растений. Пуся громко чихнул. Нечто наклонилось над ним, опустило руку на его голову, ладонью провёл по голове. О-о-о! Так могла гладить  только его хозяйка! Кот замурлыкал. Громко, с музыкальными мотивами.

Люди, находившиеся недалеко от усыпальницы, тоже наблюдали странные вещи: то растения исчезли в дверях, то вверх резко подскочила крыша, то дружно разбежались стены. Что там происходит внутри? Целы ли иерогосударь, внук графов и кот?

Но все трое были целы и невредимы.  Пуся тёрся около ног существа, укрытого частями древ, Омар, держась одной рукой за папочку, другую протягивал к незнакомому существу, которое знали и папочка, и пушистик. Существо взяло мальчика на руки, прижало к себе. Одушевлённые услышали лёгкий голос:
- Какой славный у нас мальчик.
- Да, моя фея. И уже большой.
- Папочка, а разве ты не можешь мамочку сделать прежней? – спросил Омар.
- Всё в своё время, – ответил Герман и обратился к любимой: – А ты изменилась.
- Да. Слабая моя часть оторвалась и улетела. Куда-то очень далеко.
- Я знаю. В Ха-13.
- Ты даже это нашёл?
- Да, моя любимая.
- И что теперь?
- Всё оставим по-прежнему. Бой начат, моя супруга.
- А как я теперь буду встречаться с мамочкой? – удивлённо спросил Омар. Поднял хвост и кот.
- Всё оставим по-старому. Моя красота, ты – свободный дух. И наш сын будет расти под твоим присмотром. А чтобы  создать вам обоим, – кот мяукнул, – конечно! троим иллюзия общения, из этих прекрасных частей древ сделаю кресло-качалку. Согласны?
Все молча кивнули.  Омар и Пуся вновь заняли место на скамье. Корни, стволы, ветви удалились от женской фигуры и преобразовались в кресло-качалку с удобными подлокотниками.  Листья и лепестки сложились аккуратной горкой перед плитой усыпальницы. Для паломников. Кресло Герман поставил вглубь усыпальницы. Мальчик тут же соскочил со скамьи, подбежал к креслу, сел в него. Попробовал покачаться. Не получилось. Но что-то толкнуло кресло, и оно мягко сдвинулось с места, закачалось. Малец засмеялся: десятки колокольчиков заполнили помещение.
Прошло ещё минут пять. Малыш качался. Или его качали. Наконец Герман подошёл к креслу, взял сына, тот, смотря на кого-то, спросил:
- Вы нарисуете мне маму?
- Да.
- Сегодня?
- Да.
- Это будет отличным подарком для меня, сир.
Герман засмеялся. Ох уж этот его Пусёнок. Герман подбросил сына вверх, поймал, прижал и направился к усадьбе. Пока шёл, малыш уснул на плече. Так сонным и привёз Омара в свою загородную резиденцию.