Учительница четвёртого класса Мария Петровна сказала своим питомцам, что в этот раз на новогодний утренник каждый должен прийти в костюме какого-нибудь животного и обязательно выучить о нём стишок, чтобы рассказать его у ёлки Деду Морозу.
- И получится у нас настоящий новогодний бал братьев наших меньших! – заключила она своё объявление.
Ребятам эта идея понравилась. Все развеселились и стали бурно обсуждать, кто в какого зверька нарядится. Только Танюша не принимала участия в веселье. Примолкнув, она в растерянности думала о том, кого из животных выбрать - ей нравились все!
Придя домой, она сразу же поделилась школьной новостью со своими старшими сёстрами, надеясь, что они помогут ей с выбором персонажа для бала зверей. Сёстры почему-то тоже развеселились и стали предлагать ей всяких неподходящих животных – кенгуру, цаплю и даже выдру. Танюша обиделась, но тут пришла с работы мама, и сказала, что эту проблему они обязательно обсудят после ужина. Спустя некоторое время в двери появился папа, которого все с нетерпением ждали из командировки. Но что это! – на его лице красовалась забавная обезьянья мордочка! Изумлённые домочадцы молча, уставились на него. Довольный произведённым фурором, папа снял с лица маску и протянул Танюше:
- Вот! Это тебе! Купил сегодня в городе. Уж очень понравилась мартышка – как настоящая.
- Вот и решили проблему, - обрадовалась мама, обращаясь к Танюшке, - будешь обезьянкой!
Танюша не возражала. Во-первых, ей очень нравились эти забавные животные. Во-вторых, мордашка подаренной зверушки была просто восхитительной: на лоб свисала смешная рыжая чёлка, бровки над прорезями для глаз были смешливо приподняты, но, главное, рот – он растянулся в невообразимо жизнерадостной улыбке между пухленькими щёчками. Большие круглые уши удачно завершали картину. Глядя на маску, трудно было удержаться от смеха.
Вечером стали обсуждать, из чего и как сшить сам костюм. Мама вдруг вспомнила, что в чулане хранилась плюшевая шубка, которую старшая дочь носила в детстве. Там же нашлась и шапочка, сшитая из такой же ткани. Она закрывала уши и застёгивалась под подбородком на пуговку. Танюша сразу же надела шапку и маску. Все ахнули: цвет плюша полностью совпадал с цветом чёлки. Обезьянка казалась настоящей! Разглядывая себя в зеркале, Танюша удовлетворённо заметила:
• Хорошо, что шапка мои уши закрывает, а то была бы обезьяна с
четырьмя ушами!
Девочки засмеялись, оценив юмор младшей сестрёнки. Теперь оставалось решить, как поступить с туловищем для обезьяны. Мама сказала, что попросит соседку тётю Веру, которая была отличной портнихой, сшить из плюшевой шубки что-нибудь подходящее, так как сама она с такой ответственной задачей едва ли справится - это тебе не наволочку прострочить!
И, действительно, тётя Вера присвоила заказу категорию первой степени сложности. Сначала она продумала дизайн «обезьяньей шкуры», как она сразу окрестила будущее изделие. А, поскольку материала препарированной шубки хватало в обрез, шкурка эта, по замыслу мастерицы, должна была очень плотно прилегать к туловищу Танюшки в виде сплошного комбинезончика и смыкаться на животе с помощью длинной молнии. Мама вспомнила, что у неё есть такая молния – она берегла её для платья, которое хотела сшить к Новому Году. В итоге портниха согласилась выполнить заказ, но лишь при условии, что соседи позволят её сынишке Вовке тоже сходить на Новогоднюю ёлку в этом костюме. Вовка учился в третьем классе, и их с Танюшей утренники проводились, обычно, в разные дни. На том и сошлись. Не откладывая работу в долгий ящик, тётя Вера тут же уселась за швейную машинку, радуясь, что проблема с новогодним нарядом для сынишки так удачно решилась.
Довольная тем, что с костюмом обезьяны всё будет хорошо, Танюшка то и дело надевала смешную маску и вертелась перед зеркалом, изображая повадки экзотического зверька. Так продолжалось несколько дней. О том, что ещё надо было и стихотворение для утренника подобрать, она вспомнила внезапно. От неожиданного вопля Танюшки домочадцы вздрогнули одновременно и тут же бросились к ней, наперебой выпытывая у потрясённой девочки, что случилось.
- Стихотворение. Стихотворение про обезьяну, - удручённо повторяла девчушка чуть не плача. Вскоре после уговоров и расспросов всем всё стало ясно, и все вздохнули с облегчением.
- Нашла из-за чего вопить! – возмутилась одна из сестёр, - времени до Нового года хоть отбавляй – можно сто стихотворений выучить!
- Особенно тебе, - подхватила вторая сестра, - ты же обожаешь учить и рассказывать стихи!
Это было действительно так. Танюша выступала со стихами на всех праздниках, участвовала в конкурсах чтецов и даже в олимпиадах. Застенчивая девчушка преображалась, декламируя стихи: могла понижать и повышать голос, правильно расставлять акценты, говорить разными голосами, используя в нужных местах мимику и жесты: ни дать, ни взять - настоящая артистка! Особенно ей удавались басни. Она их полюбила, когда ещё и азбуки не знала. Мама и сёстры опять и опять читали ей басни Крылова, которые Танюша знала уже наизусть, но слушать которые всё равно не уставала. Особенно часто она просила прочесть басню «Волк и ягнёнок», надеясь каждый раз, что финал будет другим и ягнёнок убежит от злого волка. Но, увы, в очередной раз безжалостно звучали слова:
- Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать! -
Сказал и в тёмный лес ягнёнка уволок.
И в очередной раз Танюша рыдала, жалея беззащитного ягнёнка, так что однажды старшая сестра Рита, у которой очень хорошо получалось сочинять стихи, не выдержала и придумала для басни новое окончание:
- Ягнёнок вырвался и в лес умчался,
И без ягнёнка волк остался! -
Девочка была счастлива и с тех пор читала эту басню только так, даже, когда подросла и стала выступать на школьной сцене, немало удивляя слушателей новой версией классического произведения.
Обо всём этом, успокаивая дочку, и напомнила ей мама, предложив, в итоге, прочитать на Новогоднем утреннике басню «Мартышка и очки». Танюше очень понравилась мамина идея – она даже запрыгала от восторга! К тому же басню она знала наизусть. Теперь оставалось только отрепетировать её исполнение.
Начиная с того дня и до самого Нового года, в доме ежедневно разыгрывалось одно и то же театральное действо. Танюша, встав перед зеркалом, надевала маску и начинала серьёзным, почти трагическим голосом: «Мартышка к старости слаба глазами стала…», в то время как обезьянья маска радостно скалила зубы, всем своим видом демонстрируя наплевательское отношение к постигшей её беде. Это было очень смешно. Сёстры хохотали до слёз, а ещё предложили сестрёнке повесить на шею бабушкины очки на верёвочке. Та так и сделала и, сопровождая своё чтение разными уморительными жестами и ужимками, цепляла очки, как и положено по тексту, то на воображаемый хвост, то на ноги, то ещё куда-то. Обезьяна при этом ликующе взирала на окружающих, живя своей отдельной, полной радости и оптимизма, жизнью.
Наконец, наступил долгожданный день. Первым оказался Новогодний утренник Танюши, а не Вовки. Стоит ли говорить, что девочка была очень довольна этим обстоятельством, хотя и не показывала виду: она так сроднилась со своей мартышкой, что отдавать премьеру выхода обезьяны в свет кому-то другому было бы для неё настоящей трагедией. А Вовке было всё равно – он сам сказал девочке об этом.
Накануне вечером тётя Вера принесла, наконец, готовую «шкуру обезьяны». Костюм был восхитительным - особенно хвост, над дизайном которого поработали все – даже папа. Он был сделан из алюминиевой проволоки, которую тётя Вера искусно обтянула плюшем, потом придала изделию форму крутого знака вопроса и тщательно закрепила на нужном месте плюшевого комбинезончика. Вставить Танюшку в костюм оказалось не так-то просто, да и после примерки «обезьянью шкуру» стаскивали с большим трудом – уж очень плотно прилегали все её части к телу. Зато костюм смотрелся на девочке так натурально, как будто она родилась в плюшевом меху. Немного подумав, тётя Вера пришла к выводу, что костюм придётся надевать дома, перед выходом на праздник, иначе в школе они намаются с переодеванием.
На другой день, натянув на Танюшу «обезьянью шкуру», а сверху пальтишко, мама повела дочку на ёлку. Маску положили в сумку. Прохожие с улыбкой провожали глазами девочку, из-под пальто которой торчал забавный плюшевый хвост. Но, занятая повторением в уме своей басни, Танюша этого не замечала.
Когда они с мамой вошли в школьный зал, там уже было много ребят, одетых в костюмы разных животных. Кого только не было среди них! Собаки и кошки, волки и поросята, тигры и зайцы – все, дружно взявшись за руки, водили хоровод вокруг красавицы-ёлки вместе с Делом Морозом и Снегурочкой. Через какое-то время Дед Мороз громко провозгласил:
- Ну, а сейчас, дорогие мои зверушки, порадуйте старика стихами да
песнями. А я уж одарю вас за это – мешок-то у меня полнёхонький!
И тут его взгляд упал на совершенно удивительную обезьянку, рот которой растянулся в призывной улыбке, и от которой было просто невозможно оторвать глаза. Интриговали и очки, висевшие на её животе.
- А вот и гостья из джунглей! Что ты расскажешь нам, жизнерадостное создание? Да только погромче говори, чтобы все слышали твою историю!
«Жизнерадостное создание» не надо было просить дважды. Встав напротив Деда Мороза, Танюша приняла горестную позу, необходимую для первых строк басни, и печальным голосом сообщила окружающим её зверям о постигшей мартышку беде. Дед Мороз, под бородой и усами которого скрывался весельчак и балагур Аркадий Ильич, преподававший химию в старших классах, как-то странно хихикнул. А дальше – больше. Домашние репетиции не прошли даром. Движения, жесты и ужимки лукаво улыбающейся обезьяны, подкреплённые Танюшиным чтецким талантом, были такими уморительными, что скоро хохотали все. Ну, а когда мартышка пристроила очки на своём вензелеобразном хвосте, и не смогла их потом, как не вертелась, снять, общему ликованию не было предела. Борода Деда Мороза тряслась на животе от гомерического смеха, с которым он долго не мог справиться – даже когда вручал Танюшке подарки из мешка. Провожали юную артистку аплодисментами, и она, в целом, осталась довольна произведённым фурором.
Вечером мама, которая тоже была с дочерью на утреннике, рассказывая домашним о выступлении Танюшки, не могла удержаться от весёлого смеха. Всем особенно понравилось, как мама описывала реакцию Деда Мороза, который чуть бороду от смеха не потерял! Тётя Вера, которая заглянула к ним на огонёк, заверила всех, что с её сыном ничего подобного уж точно не произойдёт – он был мальчиком тихим и спокойным.
- Хотелось бы надеяться, - сказала мама, которая, кстати, тоже была учительницей и хорошо знала, что никогда нельзя предугадать, какой сюрприз могут преподнести дети, а тем более, тихони. И, вспоминая рассказ Аркадия Ильича о «гостье из джунглей», которым после утренника он делился с коллегами в учительской, она вновь улыбалась, довольная, что Новогодний утренник получился таким весёлым и запоминающимся для многих, благодаря её дочери.
В эту ночь жизнерадостная обезьянка приснилась и Танюшке, и её маме, и сёстрам. Папа сказал, что все они так громко смеялись во сне, что он даже проснулся от этого. А ещё, наверняка, она приснилась Аркадию Ильичу.
Тётя Вера и Вовка пришли на другой день за костюмом, когда времени до второго утренника оставалось совсем мало, поэтому все очень суетились, переодевая мальчика. Выяснилось, что Вовка, хоть и был младше Танюшки на год, оказался более пухленьким. Молния на животе совсем не желала застёгиваться. В сердцах, тётя Вера с силой рванула её, отчего та разошлась и больше никак не хотела соединяться. Но не зря Вовкина мама была портнихой. Она сразу же попросила у Танюшиной мамы иголку и нитку потолще и аккуратно, но крепко зашила обезьяний живот сверху донизу.
Потом они почти бегом отправились на ёлку. Последующие события показали, что второй выход обезьяны в свет оказался не менее триумфальным, чем первый. Когда Дед Мороз, под бородой и усами которого скрывался всё тот же Аркадий Ильич, увидел знакомую сияющую мордашку, доверчиво устремлённую на него, он на мгновение потерял дар речи, ощущая смутное опасение повторения вчерашнего. В то же время желание ещё раз испытать судьбу было сильным.
- А вот и гостья из джунглей! – произнёс он знакомую фразу и, пригласив обезьянку в круг, заметил вдруг, что, на сей раз, она явилась без очков. Это его насторожило и слегка встревожило.
- Ну, милая, каким стишком порадуешь нас сегодня?
Однако Вовка не очень любил рассказывать стихи – он любил петь. И вот, без всякой подготовки, командирским голосом скомандовав самому себе «на месте, шагом марш!», мальчик начал бодро маршировать, поднимая туго обтянутые плюшем ноги так высоко, как только мог, а потом загорланил:
- «Шире шаг, ребята! По земле советской мы идём. В десанте служим мы крылатом, а там нельзя не быть орлом!».
Дело в том, что его дедушка был офицером в отставке и воспитывал внука в лучших воинских традициях. Вовке это очень даже нравилось, и он давно уже решил, что будет офицером, как дед.
Отправив к матери обезьянку, исполнившую популярный в то время марш десантников, глубоко потрясённый Дед Мороз с трудом вернулся к своим обязанностям, надеясь, что следующий утренник пройдёт в более привычном режиме: так смеяться у него больше не было сил.
Тётя Вера, которая специально к утреннику готовила с Вовкой новогоднюю песенку, уже собиралась строго отчитать сынишку за проявленную самодеятельность, как тот виновато прошептал:
- Мам, а я в туалет хочу…
- Какой туалет! Ты ведь зашитый! – вскричала тётя Вера, хорошо понимая, что без ножниц им будет не обойтись.
Пришлось идти в учительскую, где дежурная учительница выдала им ножницы и даже помогла вспороть злополучный шов, который искусная портниха «наложила» на совесть.
К счастью всё закончилось благополучно. Маленькие герои этой новогодней истории давно выросли, но помнят себя в костюме весёлой обезьянки так ясно, как будто это было вчера, и, рассказывая об этом своим детям и внукам, улыбаются немного грустной улыбкой.
.