Счастье.
Вместо эпиграфа: Уборщица тётя Маша, помимо университета, убиралась и в Академии наук. Выходя из здания двенадцати коллегий, сообщала студентам.
— Ну-с, туалеты я помыла. Можно и наукой заняться!
«…Смена клонится к закату, наступил вахтёрский час, скоро, скоро я ребята уползу домой от вас…»
И тут входит он - улыбающийся homo sapiens. Одет интеллигентно по - питерски; в стёганую телогрейку – фасон: «Бродский в ссылке», на голове вязаная шапочка с помпоном- «а-ля Михаил Перельман», шея обмотана зенитовским шарфом.
—Мне, - говорит, —нужно в самую главную биологическую аспирантуру! – и улыбается!
—Пожалуйста ваш…
Он перебивает, видно не в силах сдержать радость.
—Знаете?! Сегодня удивительный день! Я давеча сделал грандиозное открытие! Феноменальное по значению! Наконец-то удалось рассчитать формулу счастья!
После этакого заявления у меня возникли некоторые сомнения. Впрочем, ничего конкретного…
По посетителю видно, что он на самом деле очень, очень счастлив. Все признаки налицо: подпрыгивающие щёки, рот до ушей-хоть завязочки пришей, из-за толстых стёкол очков лучится лазоревый взор…
Может и в самом деле чего-то открыл, да на себе и испытал?
—Пожалуйста ваш документ.
Улыбающийся, пританцовывая, расстёгивает телогрейку, разматывает пуховый платок, опоясывающий пухлый животик, извлекает из недр клетчатой жилетки пластиковую корочку.
Открываю. Внутри написанная от руки копия первой страницы паспорта с приклеенной, в углу фотокарточкой и какая-то справка с треугольной печатью. Поборов искушение, (меня так воспитывали, что чужие письма и справки читать неприлично), захлопываю корочку, отдаю владельцу.
—Не заверенная копия не годится. Лучше подлинник.
—Замечательно! – радуется. – Просто замечательно! Покопавшись в складках платка, извлекает другую корочку.
Я открываю её и вижу рукописную страницы паспорта с пропиской и ещё одну справку неизвестного учреждения с треугольной печатью.
—Извините, но здесь тоже копия, а мне нужен подлинный паспорт. Понимаете?
Он утвердительно кивает, продолжая обворожительно улыбаться, интересуется.
—Не могли бы вы объяснить, как именно выглядит подлинный паспорт?
Ба! Да передо мной действительно счастливый человек!
Только по-настоящему счастливы люди (к ним отношу и детей) не знают, как выглядит основной документ страны.
Ну и, как такому счастливчику объяснить, что такое паспорт и для чего он вообще нужен?
—Э-э…, я бы показал… Но сейчас, у меня, тоже нет…
— Значит и вас не впустят? - сочувствует он.
—Скорее не выпустят… А скажите пожалуйста, может у вас какой-нибудь другой документ имеется? - мне захотелось помочь этому милому, улыбчивому человеку.
Он просиял ещё больше (хотя казалось - больше некуда) и начал копаться в многочисленных карманах и кармашках жилетки. Вытаскивал и укладывал на полку смятые бумажки: фантики, рецепты, записные книжки…, картонный прямоугольник, похожий на читательский билет…
Возможно, он записан в университетскую библиотеку? (Какие только чудики в неё ни ходят…)
—Позвольте? – я протягиваю руку.
—Не трожь, тварь! – рявкает он. Улыбка схлопывается, сменяясь оскалом разоблачённого оборотня. В один миг милый добродушный человек преобразился в злобное существо… Неужели из-за меня? Увы- да.
Ну зачем, зачем я потянулся к картонке? Наверно, именно на ней и была записана та самая секретная формула счастья. Теперь мы её никогда не узнаем! Этот злыдень её съел! Проглотил, не разжёвывая… Улыбчивый эгоист! Себялюбивый жмот! Паршивый индивидуал! Лишил меня, жену, друзей, весь наш многомиллионный народ – счастья.
Хотя… может и к лучшему? А то бродили бы по дорогам мира, замотанные в пуховые оренбургские платки, в шапочках с помпонами, беззаботно-счастливые россияне и пугали бы погрязших в проблемах иноземцев обворожительными улыбками. Представляю, как бы они обзавидовались, как бы возненавидели за это нас.
5 апреля.
В фойе центрального входа установили плазменный экран, целый день демонстрирующий фамилии знаменитых универсантов: Менделеев, Павлов, Мечников, Канторович, Ландау, Леонтьев, Лихачёв, Тынянов, Писарев, Анненский, Мережковский, Вересаев, Гаршин, Гумилёв… и многих, многих других. Несомненно, университету есть кем гордиться!
Тут преподавал историю Гоголь, (по воспоминаниям современников довольно скучно), бродил Мандельштам, почему-то забывший получить диплом, иногда появлялся отчисленный Довлатов… Бродский целый месяц потел лаборантом в институте земной коры, что находился над котельной. Вот интересно, поэт где-то использовал этот образ- работающей котельной под земной корой? Надо почитать у биографов. Хотя, не стоит читать чужих, лучше заиметь своих…
В общем окончательно утвердился в намеренье написать книгу. Ну кто, если не я?