Алиса проснулась под перезвон стали, будто кто втихаря мыл походные миски-ложки:
- «Странно, вода здесь только для питья».
Потом поняла:
- «Это скалолазы. Вчера приютили мою палатку».
В свете фонарика Алиса увидела Тома. Звенело «железо» карабинов - он наматывал на себя семь десятин веревки. Том и Джесс снаряжались на трассу по ребру «русской» рулетки.
- “Ага, половина пятого”.
Лучи шлемов прыгнули с палатки на песок дорожки. Два силуэта отходили к обрыву Черного каньона.
Перезвон утих. В предрассветной тьме они спустятся по тропе к реке на дне ущелья. Оттуда с веревками будут подниматься весь день по отвесным базальтам скал.
Алиса вчера сорвалась из города, вбив в навигатор кемпинг Северного Рима. Она не знала, что «Черный» центр скалолазания и по его обрывам идут сотни маршрутов. Народ забил все стоянки, было тихо, костров не жгли, и стоял скипидарный дух можжевельника.
Наутро Алиса стояла, вцепившись в поручни. Прямо под ней Северный Рим падал в полукилометровую бездну. Там Алиса видела искорки реки и крошки порогов. Гудела река. Эхо усиливалось шестьюдесятью регистрами гигантского органа Черного Ущелья. Гудели кривые можжевельники, звеня синими ягодами и красными каплями смолы. Множеством тонов качались «живые» камни на скальных маршрутах.
Скользили ласточки. Вдруг одна птичка щелкнула крыльями и камнем пошла вниз. Алиса вздрогнула, будто сама сорвалась в бездну, и всей кожей мгновенно ощутила безмерность каньона.
Солнце заваливалось за Южный Рим, вытягивая гигантскую тень со дна ущелья и углубляя контраст белых узоров гнейсов на базальте расписных скал.
Алиса входила в медитацию. Проявилась фигура Шамана верхом на волке. В пасти волка орел. Провисло крыло и метет по следу зверя. Шаман глядит вниз на границу света и тени. Там в середине бесконечности стены - яркий зигзаг - волна - над темным треухом пещерки в скале.
Вдруг страх - как удар под дых. В тени пещерки две букашки – скалолазы в белых шлемах – деловито готовятся к ночлегу. Букашки раскатывают крошечные кариматы - в космосе - в двухстах метрах над рекой ущелья. И еще триста ползти до верха!
- «Что слышат они? Грохот водопада со дна ущелья, вскрики птиц, шорох безумных ласточек?»
Рядом с Алисой выпорхнул из обрыва темный силуэт. Скалолаз, притянутый к земле железом карабинов на рюкзачке. Белеют тяжелые клешни – кисти натруженных рук, впитавших магнезию.
- «Скажите, как им там, сейчас?», бросило к нему Алису
- «Трасса в общем интересная. Есть ровная площадка в пещерке, за большим булыжником. Надо привязаться для сна.»
И он ушел - был на маршруте с четырех утра, а в клайминге уже лет тридцать.
В кемпинге говорили о солнечных потоках лучей в лабиринтах Черного. О «живых» качающихся камнях на маршрутах – «не толкай, а тяни!». Звучал черный юморок о случаях на трассах и перемежался с байками о первопроходцах семидесятых. Попадались и сами эти живые легенды, пропахшие травкой.
- «Помню бросила юрфак и жила в своей машине. Круто: выходить до рассвета, ночевать на уступах, бояться высоты, уставать, и ненавидеть свое скалолазное оборудование», вспомнила сухонькая скалолазка.
Да, все гудят сумерки у древнего многоствольного можжевельника Черного каньона.
15 февраля 2021