Ленин иронично отнесся и к болезненному для Бухарина вопросу – спорам о природе государственного капитализма, как мы помним Бухарин в одной из первых своих работ, дал свое определение государственному капитализму, Ленин так называл тот строй, который возник в 1918 году до «пролетарской атаки на капитал» т.е. до тотального упразднения частного сектора, и так он стал называть советский строй после введения нэпа. Ленин замечает, что спор о природе государственного капитализма носит академический характер, это спор не для политики, а для учебников.
Принял ли до конца его точку зрения Бухарин, мы не знаем, скорее всего он понимал, что в СССР просто разновидность капитализма, причем уродливая, он настаивал все же на более полном использовании возможностей капитализма в СССР. К тому же Бухарин отлично понимал, что «академические споры» имеют огромное значение при идеократии в стране, где в основе всего лежит идеология. Ленин к этому времени видимо идеологию в грош не ставил, потому что победил не благодаря идеям Маркса, а вопреки им. Идеология для него видимо была таким же орудием власти, как ЧК. И не более.
Хотя, между прочим, в этом своем заключительном слове на съезде Ленин заметил, что как раз учебников у них нет: «…товарищ Троцкий хорошо подчеркнул, что основное дело сейчас – воспитать молодое поколение, а его не на чем воспитывать. В самом деле – на чем учиться общественным наукам? На старом буржуазном хламе. И это тогда, когда у нас есть сотни марксистских литераторов, которые могут дать учебники во всем общественным вопросам, но не дают потому что не тем заняты, не туда устремлены».
Но вот здесь Ленин сильно ошибался, написать учебники было не просто сложно, а почти невозможно, ибо предстояло по сути создать новый язык, новую систему понятий. Пожалуй, что из большевиков один Бухарин бился над этим. Старое начальное, среднее и высшее образование, которое было в России одним из лучших в мире, большевики развалят, а вот что-то равноценное они получить так и не сумели. Даже более или менее сносную систему образования, значительно уступавшую дореволюционной системе, они создадут только в 60- годы ХХ века. И самым слабы звеном в этом образовании будет как раз его гуманитарная часть.
Так что Ленин ставил себе в заслугу? Захват и удержание власти, все остальное было плохо или очень плохо. Люди жили гораздо хуже, чем до революции и не только в материальном плане, здесь даже и сравнить нельзя богатую дореволюционную Россию с нищим ленинским СССР. В стране процветал бандитизм, массовая проституция, включая детскую, безработица, одичание людей, люди были сбиты с толку, разобщены, ненавидели власть и жили под пятой не страха даже, а ужаса.
Ленин собирался решить эти проблемы за четыре или пять лет, но в системе управления царил дикий бардак, Ленин призывал бороться с бюрократией, но даже не понимал, что сам ее плодил. Нужно было решить какую-то проблему, Ленин создавал комиссию, проблема не решалась, тогда создавали подкомиссию, которая контролировала комиссию. Ленин не понимал, что во многом и сам рождал этот бардак.
Ленин возглавлял Совнарком, т.е. правительство. И именно он отвечал за финансовую систему, которая рухнула почти мгновенно после его прихода к власти, за дикую инфляцию, за то, что уже к концу 1918 году работала всего треть предприятий, ну и так далее. И это притом, что никакой гражданской войны еще не было, шли бои на окраинах бывшей империи. Сейчас модно говорить и писать, что Ленин все разрушал сознательно, чтобы подчинить себе нищую и обескровленную страну. Это не совсем так. Ленин даже никакой национализации фабрик и заводов не предполагал сначала. Пресловутую «помещичью» землю он отдал крестьянам, скрепя сердцем, конечно. Даже он понимал, что эти капиталистические хозяйства давали весь товарный хлеб в стране, т.е. тот хлеб, который шел на продажу и без которого был неизбежен голод в стране.
И потому в самом начале Декрета о земле, сразу вслед за тем, где говорилось, что помещичья земля отбиралась государством у хозяев, шло строжайшее предупреждение: «Какая бы то ни было порча конфискуемого имущества, принадлежащего отныне всему народу, объявляется тяжким преступлением, караемым революционным судом. Уездные Советы крестьянских депутатов принимают все необходимые меры для соблюдения строжайшего порядка при конфискации помещичьих имений,
для определения того, до какого размера участки и какие именно подлежат конфискации, для составления точной описи всего конфискуемого имущества и для строжайшей революционной охраны всего переходящего к народу хозяйства на земле со всеми постройками, орудиями, скотом, запасами продуктов и проч».
Но все ведь, конечно, разграбили, растащили, что не смогли утащить, то сломали. И только клинический идиот мог не понимать, что так и будет.
Понятно было, почему тот же эсер Керенский не шел на то, чтобы отдать «землю крестьянам?» Да потому что уничтожат передовые хозяйства, страна остается без товарного хлеба и без тех, кто эту страну кормил и вывозил хлеб на продажу, Россия же лидировала в мире до войны по экспорту хлеба.
Итак, начало развалу страны Ленин положил. Теперь дело было за тем, чтобы что-то построить. И мы просто возьмем любой подходящий для этого текст, и посмотрит, как и чем управлял Ленин премьер-министр, который должен был заниматься экономикой, прежде всего. Берем неплохой сборник «В.И. Ленин и ВЧК» 1987 года издания. Открываем и читаем ну хотя бы со страницы 532. Это уже не период военного коммунизма и гражданской войны, когда Ленин собственно экономикой вообще не занимался, а период НЭПа, когда он по должности вроде только экономикой и должен был заниматься. Напоминаю, что Ленин был главой правительства, а это огромная черновая работа, прежде всего, работа по управлению народным хозяйством при любом режиме.
И вот страница 532. Ленин пишет письмо в ГПУ, в котором заботится о некоем французском коммерсанте Вейлере, который предложил поставки продовольствия в РСФСР. Возникает вопрос – почему в ГПУ-то пишет Ленин? Банальная вещь, обычный торговец. Все должно решаться в рабочем порядке, привез товары и продал. Но этим, по мнению Ленина, должны заниматься чекисты, они последняя инстанция. И это притом, что с этим французом уже занимаются такие учреждения, как НКВТ, МПО и Госбанк!
Стр. 535. Ленин обращается к руководству ГПУ с тем, чтобы те «визировали паспорт» некоему иностранцу Гильбо. Т.е. председатель правительства вник в суть вопроса (а это время), пишет опять же в ГПУ, а это опять его рабочее время, потом он должен проверить выполнение, иначе – зачем вообще поднимать этот вопрос? Ну вот сколько на это нужно потратить времени в общей сложности? Часа три-четыре минимум, т.е. треть рабочего дня председателя Совнаркома уходит на какого-то Гильбо.
Далее идет приличная по объему (время нужно, чтобы написать) записка тов. Курскому о том, что в Научно-техническом отделе и Комитете по делам изобретений «царит преступная халатность, волокита и бездеятельность». По существу вопроса нет ни одного слова. В чем волокита и бездеятельность? Какие вопросы нужно решить? Ведь речь-то идет действительно о важных для народного хозяйства структурах. Об этом ни слова. И тут понимаешь, что Ленин и сам-то не знает, чем именно должны заниматься люди в этих структурах, и целей им никто не указал, и критериев их работы нет никакой.
Просто получил Ленин информацию именно на эту структуру. На кого он ссылается, какой его источник информации? «Отмечалось не раз в печати, в статьях т. Сосновского и других». Ну мало ли чего напишет т. Сосновский. Товарищ Сосновский человек без образования, советский журналист, возможно даже не глупый, но что он мог соображать в деятельности ученых?
Что же предлагает Ленин? И в чем вообще проблема? А в том, что Ревтрибунал не нашел ничего крамольного в деятельности ученых, Ленину это не нравится. Он требует от министерства юстиции, чтобы те послали в эти научные ведомства «не слюнтяев», и чтобы Ревтрибунал определил «этим ученым шалопаям, бездельникам и всякой сволочи» реальное наказание. Видно на эту структуру была информация не только товарища Сосновского, но и товарищей из ГПУ, они тоже большие знатоки науки и всяких научных изобретений.
Парадокс в том, что Ленин сам глава правительства, кто же у него там назначает в важные структуры всякую «сволочь, шалопаев и бездельников?» Именно Ленину за такое руководство Ревтрибунал должен дать реальный тюремный срок, как главному вредителю народного хозяйства.
Стр. 536. Здесь фраза загадочная, но не такая уже загадочная: « Тов. Уншлихт! Я не надеюсь на Кавказ, уже отсрочка до конца мая. Не хотел бы терять месяца. Пошлите это, пожалуйста, и черканите мне ответ». Итак, Ленин на Кавказ надежд не возлагает, видимо что-то нужно сделать реальное, но на Кавказе это сделать некому, и вот снова подключают ГПУ, чтобы запугать, кого-то посадить, отдать под трибунал.
И так далее, и так далее… Цитировать можно до бесконечности. Вывод простой – Ленин никакой управленец, ноль, беспомощный совершенно человек, который попал не на свое место. Точнее даже не попал, а сам залез по горам трупов. Зачем? Чтобы экономикой руководить с помощью ГПУ.
Под конец процитирую совсем уж уморительную записку председателя правительства:
«Т. Дзержинский! У меня возникает серьезное опасение: нет ли преувеличения расходов на мой гараж, который взят, кажись, под сугубый надзор ГПУ. Не пора ли «сжать» сие учреждение и сократить расходы на него? Все и все расходы сжимают. Прошу сие показать замам, Рыкову и Цюрюпе, и поручить надежному, толковому, знающему человек проверить, нельзя ли сократить и сжать расходы по этой статье и побольше сократить».
Что это вообще такое? Это пример самого махрового бюрократизма. И при этом Ленин постоянно везде писал и говорил о том, что нужно бороться с бюрократизмом. Хотя он сам же его насаждал и даже не понимал этого!
Поразительно! Это же ленинский гараж, Ленин самый главный «начальник» в стране. В гараже 6 машин и 12 людей. Понятно, что люди там из ГПУ, но неужели Ленину трудно самому посчитать, сколько машин из шести ему нужны? Нет, он пишет об этом главе тайной полиции, которого он поставил еще руководить ВСНХ. Он пишет ему, плюс к этому он просит еще двух своих замов с этим несчастным гаражом разобраться. И вдобавок просит найти еще одного «толкового, знающего и надежного человека!» для решения вопроса с гаражом. Т.е. этих троих мало, нужен еще один. И вот все четверо будут тратить время, и согласовывать, сколько машин и людей следует сократить.
В итоге, ничего не сократили. Уверен, что им просто было не до того, не до гаража Ленина. Но они тратили свое время, чтобы отписаться по этой «проблеме». Но Ленин мог и на заседание политбюро этот вопрос вынести, потому что они в числе прочего и не такой ерундой там занимались.