Перед зимними каникулами учитель физкультуры Дыбенко попросил нас – «мушкетёров» привести в порядок спортивный инвентарь, где-то что-то подкрасить и подклеить в спортзале.
Шуршали слухи о том, что он, наверное, потратил деньги, которые на это выделили и решил использовать нас.
Мы же, довольные тем, что на нас обратил внимание и выделил из общей массы взрослый человек, исполняли его просьбы, тем более что он обещал дать домой на каникулы ружьё - воздушку и ручной пресс для пулек – чтобы не нужно было их покупать.
В нашем районе шли стройки и прокладывали тяжёлые толстые кабели.
В них, под металлической бронирующей лентой и оплёткой, была сплошная свинцовая оболочка – то, что нам было нужно.
Можно было, отпилив кусок, осторожно, чтобы не порвать руки, снять эту стальную ленту и. разрезав по длине украденного обрезка свинцовую оболочку ножом
разогнуть его и снять.
Под свинцом было ещё смоляное наполнение, поэтому, чтобы избежать залипания в стволе, оно шло вовнутрь пульки.
Только нельзя было жадничать - кабель тяжёлый, и длинный кусок было не унести, сторожей нужно было оберегаться и не попадаться с добычей.
Охотников на свинец было много: кто на свинчатку для драк, а кто на солдатиков, для игр.
А мы, в пустой половине дома, учились в полной темноте. прицельному огню из воздушки, стараясь через две комнаты, на расстоянии 10-12 метров, потушить горящую свечу.
Стали мы у Дыбенко «приближёнными» и к лету оказалось, что его сделали начальником областной команды на первых пионерских спортивных играх, которые проводились в Одессе в украинском «Артеке», под названием «Молодая гвардия».
Команда уже была укомплектована – были у нас свои чемпионы, и только место пловца было свободным.
Оказалось, что среди нас – блатных «мушкетёров» только я мог прилично плавать, хотя никогда бассейна не видел и стилями, кроме брасса не владел.
Научился в ставке(пруде).
Так я оказался в Одессе, где впоследствии появилась новая линия моей жизни, породившая встречи и знакомства с интересными людьми.
В «Артеке» — это был Морис Торез, которому показали лагерь и он, на понятном русском поздравил нас, выстроившихся на «линейку».
Пловцов, по количеству областей было 26, соревнования были растянуты на месяц, чтобы гимнасты, теннисисты, шахматисты и легкоатлеты могли закончить свою программу, не напрягаясь и быть болельщиками у других.
Пловцам выделили один день и мы, в перерывах между поддержкой своих атлетов наслаждались свободой и морем.
Вот и наступил наш день!
Повезли нас в парк Победы – там был бассейн.
В маленьком автобусе я, видимо от неуютности и волнения, «трещал», громко фантазируя о том, как разовью такую скорость, что на финише продолжу дистанцию загребая в конце землю.
Автобус был небольшой, шофёр открывал дверь рычагом, и все выходили, проходя рядом с ним.
Когда проходил я, он предупредил что без первого места не пустит меня в автобус.
Хорошо, что мой заплыв был не первым и я подсмотрел, как нужно плавать правильным стилем.
В брассе и кроле (то ещё бултыхание) я не очень оскандалился.
Но если на спине как-то «доскрёб» до конца дистанции, то на баттерфляе, о котором до этого даже понятия не имел, чуть не утоп, упрямо добираясь до другой стороны бассейна.
Но оказывается, что был я не самым худшим, и в общем зачёте занял 17-е место из 26-и.
Вернулся в автобус, и шофёр строго спросил занял ли я первое место.
Услыхав о результате, сказал, что места в автобусе мне нет.
Не пускает и не надо – во мне включился «гордый горный орёл» и я, благо приметил обратный путь, пустился возвращаться пешком.
Очень скоро наш автобус поравнялся со мной и затормозил.
Руководитель соревнования пловцов вышел ругать меня и пугал, что, за такое поведение отправят домой.
Я домой не хотел, а ему не нужно было взыскание от администрации лагеря за возможные последствия моего побега.
Уже, в автобусе, договорились никому ни о чём не рассказывать.