В один момент. Это произошло в один момент. Мия вытянула руку с пистолетом и сделала несколько выстрелов. Она целилась пониже, не в голову. Не в сердце. Он еще должен быть живым, потому что к трупу у медведя интерес пропадает. Пуля пробила пах, другая вышла через коленку, третья в молоко.
Мужчина сделал два шага и упал, свернувшись от боли. На снег попадали капли крови. Мия чувствовала, что еще одно мгновение и медведь полоснет лапой ей по спине, и сквозь четыре линии, тянущиеся от плеча до пояса, будут пробиваться лучи света.
Из последних сил она увеличила скорость и пробежала мимо мужчины. Он держался руками за пах, сквозь пальцы сочилась ярко-алая кровь. Почти что розового цвета. Мия пробежала несколько футов и услышала громкие крики. Тупые удары. И всё это на фоне падающих деревьев и ураганного ветра.
Она оглянулась, но лучше бы не делала этого. Правая нога с простреленной коленкой, рядом с ней предплечье, под ним тянулись разноцветные кишки, вокруг клочки одежды. Голова. Раздавленная голова. Между черепных костей вывалившийся мозг, куски которого повисли на волосах. Правый глаз раздавлен, а из шевелящегося рта вытекает пенящаяся кровь с белыми вкраплениями — зубами.
Мия с криком вскочила. Карин ударила по тормозам, машину повело юзом и она притерлась к дорожному ограждению. Карин с недоумением смотрела на сестру.
О, господи, Мия! Что случилось?
Ничего, просто кошмар.
Машина со скрежетом тронулась. На алюминиевом ограждении осталась краска цвета хаки.
Что тебе приснилось?
Все нормально, просто кошмар.
Какой кошмар?
Мия не ответила. Собирала рассыпавшиеся патроны.
Ну, бывает такое, что во сне падаешь и из-за этого просыпаешься. Вот я так и упала. И проснулась. Просто испугалась.
Засыпай, нам долго ехать. Бензина хватит еще до утра. Спи.
Мия положила коробку в сумку, накрыла курткой и легла. Через несколько часов Карин остановила машину. Достала с задних сидений газовую горелку, которую удалось позаимствовать из трейлера перед уходом. Постелила плащ-палатку на консоль, поставила горелку. Налила в железную кружку воды и включила плитку. Шипение. Пока вода закипала, достала пистолет, выкинула из него пустые гильзы, вставила вместо них патроны. Барабан местами был в саже, и не мудрено, если стрелять отсыревшими патронами. Курок так же был покрыт слоем нагара. Карин протерла его пальцем.
Вода закипела. Засыпала несколько ложек кофе и убавила огонь. Перемешала. Поднялась серая пена с гущей. Выключила конфорку. Мия продрала глаза и принялась разминать затекшую шею.
Черт, я уснула на сраных коробках. Это кофе?
Карин кинула пару таблеток стевии, еще раз перемешала и сделала глоток. Протянула кружку назад, сестре. Мия взялась двумя руками.
Скоро пойдем. Судя по карте — впереди городок. Нам надо найти что-то получше, чем пара банок фасоли. Ты нашла горловину? Залей бензин.
Сейчас. Тут три канистры.
Мия отдала сестре кружку с кофе, взяла первую железную канистру. Открыла пробку, та с хлопком вылетела. В нос ударил резкий запах бензина. Открутила пластиковую пробку, там было прозрачное кольцо. Мия потянула за него и из горловины вылезла еще часть, значительно упрощающая заливку топлива.
Пока Мия, скрючившись, заливала бензин, стараясь не расплескать ни капли мимо, Карин вышла из машины. Обошла её, проверив все колеса. Снаружи не обнаружила крышки заливной горловины. Она была заварена.
Умно. Чтобы никто не слил бензин с улицы.
Заметила царапины на правом боку. Из-под них проглядывала предыдущая черная краска. Постучала в окно.
Идём.
Мия вышла из машины, отряхнулась, закинула на плечо рюкзак. В левой руке у неё был лук.
Зачем тебе лук?
Как зачем? Охотиться. Лук — идеальное бесшумное оружие. Да и к тому же — надо беречь патроны.
Ты стрелять умеешь?
Конечно.
Кхм. Попадешь?
Карин показала рукой на деревянную вывеску городка «Кеш Крик».
Конечно!
Мия достала из колчана стрелу, положила её на полку, натянула тетиву, и стрела выпрыгнула. Она подняла её, натянула тетиву еще раз. Прицелилась. Отпустила. Стрела со свистом пролетела мимо вывески и воткнулась в землю.
Понятно. Оставь его и возьми ружье.
Ладно.
Девочки дошли до городка. Справа — мотель, слева заправка. На заправке стоял сгоревший фургон. Мия пошла правее к мотелю, Карин на заправку. Обошла фургон, похож на почтовый. Сзади два узких окошка. В кабине обгорелый скелет. Весь пластик в салоне расплавился, оголив ржавую железную раму. Заглянула под машину, двигатель лежал на асфальте.
Подошла к заправке. Через разбитые окна было видно погром внутри. Всё как обычно — поваленные стеллажи, мусор, пыль. Заходить не имело смысла. Судя по внутреннему убранству, там тоже был пожар. Карин посмотрела в сторону мотеля; Мия, прижавшись, кралась вдоль стены, держа в руках обрез. Карин подбежала к ней.
Ну что?
Тише. Не знаю. Мне кажется, внутри кто-то есть.
Кто?
Не знаю. Кто-то есть. Пойдем обратно?
Стой здесь.
Карин прошла под окнами и вышла к распашным дверям. Медленно открыла одну из них.
О нет, Карин! Быстрее!
Мия затолкнула сестру в здание.
Скорее! Надо закрыть двери!
Карин услышала рычание где-то за дверьми.
Это волки?
Да.
Мия держала двери. Карин придвинула тумбу.
Сколько их?
Вроде два или три.
Девочки подошли к окну.
Вижу двоих. Здоровые. Дверь они не откроют. Надо проверить другие входы в здание. Думаешь, это ты их слышала?
Нет. Они пришли со стороны леса.
Черт.
Карин осмотрелась. Довольно темно. Лучи солнца пробивались сквозь грязные окна и освещали поднявшуюся пыль. Пол весь в прогнивших досках, разбухших по краям. Девочки оказались посередине здания. Карин махнула сестре рукой, и они спрятались за ресепшеном.
МЫ ЗНАЕМ, ЧТО НЕ ОДНИ ЗДЕСЬ. МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ.
Мия с недоумением посмотрела на сестру и прижалась еще ниже.
КТО БЫ ТЫ НИ БЫЛ, ОТЗОВИСЬ. МЫ ВСЕ ВМЕСТЕ В ЗАПАДНЕ. ТУТ СТАЯ ВОЛКОВ.
Ты с ума сошла?
Карин кивнула головой и встала.
ЭЙ! Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ТУТ, ТРУСЛИВЫЙ СУКИН СЫН, ВЫХОДИ!
Карин подошла к стене и услышала шаркающие шаги.
Стой! Мы без оружия!
Карин слышала приближающиеся шаги.
Стой!
Шаги продолжались. Карин жестом попросила у сестры обрез. Мия кинула его.
Я сказала стой!
Шаги были уже почти близко. Карин замахнулась и, как только фигура появилась из-за угла, ударила ребенка по голове прикладом. Он пискнул и упал на землю, схватился за голову. Зажмурился и замычал. Мия уже целилась ему в голову.
Я сказала стой! Почему ты шел?!
Он все еще морщился от боли и смахивал с виска вытекающую кровь. Достал из кармана пожелтевший платок и приложил к ране.
Не молчи!
Карин направила на него обрез. Мальчик, не переставая морщиться открыл рот и пожал плечами. Вместо языка у него был розовый рубец, практически у самого горла, прорезана нижняя губа. Он повернул голову, приподнял окровавленный платок. В ушах была пробка из засохшей крови. Карин опустила ружьё.
Ты немой?
Мальчик кивнул головой.
И глухой?
Он также кивнул головой.
А как ты меня понимаешь?
Мальчик показал пальцем на губы. Достал из-за пазухи блокнот и принялся писать. Мия вышла из-за укрытия, но все так же направляла на него пистолет.
Ты здесь один? Он здесь один?
Откуда я знаю.
Мальчик протянул блокнот.
«Меня изувечили злые люди. Я практически ничего не слышу и не могу говорить».
Карин показала блокнот сестре.
Ты здесь один? По губам читаешь?
Он жестом попросил обратно блокнот. Мия протянула его. Он опять принялся писать. Карин смотрела, как по щеке у него стекает кровь и капает на засаленную куртку. Ему было от силы десять лет. Тощий, грязный. Латинской внешности. Из пуховика торчали перья. Протянул блокнот.
«Мы сбежали втроем. Но остался я один. По губам читаю более-менее».
Там снаружи стая волков. Ты понимаешь, о чем я? Что ты тут делаешь? Откуда сбежали?
Блин, я не верю ему! Как он глухой один смог выжить?
Парень опять принялся писать в блокнот, шурша грифелем карандаша по влажной бумаге.
Стой здесь, держи его на мушке.
Карин пошла в сторону, откуда пришел мальчик. Первая дверь оказалась закрыта. Вторая тоже. Дернула ручку третьей двери — пустая комната. Навела ствол обреза на гардероб. Медленно, почти бесшумно подошла к нему и резко открыла дверь. От порыва ветра с массивных деревянных полок взмыла пыль. Карин задержала дыхание и отошла на шаг. Отряхнулась.
Мальчик все еще писал. Мия смотрела на его лицо. Грязное, в какой-то корке. Засохшие сопли на верхней губе. Он протянул блокнот. Мия взяла его. Читала пару слов и возвращала внимание на ребенка.
«Я жил со своей семьей в лагере на Севере. Где-то месяц назад на нас напали разбойники. Они убили практически всех мужчин, а женщин и детей забрали с собой. Лагерь спалили дотла. Привезли в место неподалеку отсюда. Здесь у них большое поселение. Большую часть нашей группы они изнасиловали и убили. Тех, кто остался они использовали как рабов. Мы свежевали дичь, мыли посуду, разбирали пригнанные машины. Я и ещё два парня постарше жили в одной клетке. Несколько дней назад на их лагерь кто-то напал. Нам удалось сбежать. Выбежали из леса мы только вдвоем, куда девался третий паренек, я не знаю. А Уилл вчера вечером споткнулся и разбил голову о камень. Сегодня утром он перестал дышать. Несколько дней мы провели в этом мотеле. Я почти все время сидел здесь, а Уилл искал припасы.
Мия посмотрела в сторону сестры.
Ну что там?
Карин вышла из последней комнаты.
Там труп. С тряпкой на голове.
Это его друг. В общем, прочитай.
Мия посмотрела на ребенка.
Как тебя зовут?
Парень достал из кармана армейский жетон и дал ей.
Винсент? У меня такой же жетон. Я Мия.
Парень развернул окровавленный платок и приложил чистой стороной к виску.
Карин пришла и прочитала блокнот.
Окей. Что нам сейчас делать? Мы не можем просто тут сидеть и ждать, пока волки уйдут. Они наверняка пришли по запаху трупа.
Мия прошла к окну.
Они у заправки в лесу. Сидят. Ждут.
Волки умные. Наверняка их тут целая стая и они окружили мотель.
Мия подошла к сестре.
Если мы выкинем труп, волки начнут его грызть, а мы выйдем через черный ход?
Я тоже об этом подумала. Что с пацаном делать?
С собой возьмем?
Мия. Ты же понимаешь?
Что?
Что это сложно. Я готова помочь ему выбраться отсюда, но мы найдем спокойное место и дальше он сам.
Мия отвернулась и присела к ребенку.
Винсент. Здесь есть черный ход?
Он кивнул и показал рукой налево. Карин пошла проверить. Дверь оказалась не заперта, и в окно не было видно волков. Мия продолжала.
Мы достанем твоего друга. Откроем дверь и бросим к волкам. Пока они будут заняты им, мы побежим через черный ход к машине.
Он кивнул.
Ты понимаешь? Мы по-бе-жим. Быстро. Бег. К машине.
Он закивал и что-то промычал. Мия достала из кармана кусок тряпки, вылила на него водку и дала Винсенту. Он приложил его к ране и зажмурился от боли.
Карин стянула труп с кровати. Из головы вытекла какая-то бесцветная жидкость и темные сгустки крови. В комнате воняло мочой. Мия подошла и помогла оттащить тело к двери. Винсент уже стоял у черного хода.
Мия. Мы сейчас его поставим стоя. Я буду держать. Ты открываешь дверь и толкаем на улицу. Нам надо сразу же закрыть дверь.
Мия кивнула. Девочки приподняли тумбу, блокирующую двери и осторожно отставили в сторону. Подняли труп. Карин держала его, облокотив к двери. Кивнула. Мия аккуратно приоткрыла на себя дверь и одним движением толкнули тело на улицу. Он упал как мешок. На асфальт брызнула бесцветная плазма. Волки встали. Мия захлопнула дверь, но что-то мешалось.
Нога, блять, нога!
Карин принялась толкать ногу, но труп не двигался. Она подбросила её, но нога сразу же упала на место. Мия открыла дверь и помогала сестре. Волки уже переходили дорогу. Один из них ускорился.
Мия, бежим!
Девочки побежали к черному ходу. Парень открыл им дверь, пропустил и побежал за ними. Карин нащупала в кармане ключи от машины. Их пикап стоял в сотне футов от мотеля. Она чувствовала, что бок опять начал болеть. Мия посмотрела направо. Два волка бежали за ними.
Карин первой добралась до машины, вставила ключ и открыла дверь. Воткнула ключ в замок зажигания и открыла пассажирскую дверь. Мия забежала и перелезла назад. Карин завела машину. Винсент схватился за внутреннюю ручку двери и резко упал на асфальт. Волк схватил его за куртку. Мальчик достал нож и начал отмахиваться от животного. Волк схватил его за руку и перегрыз её. Кисть сломалась и из вены запульсировала кровь. Волк укусил его за лицо.
Карин нажала на газ, машина дернулась с места и дверь захлопнулась. Мия развернулась и смотрела в окно. Мальчик уже не шевелился. Волки разорвали ему шею и копошились лапами в животе. В машине стоял запах бензина. Проехав без остановок достаточно далеко, Мия разбила тишину.
Я понимаю. Мне жалко парня. Но…
Мия, не надо. Не начинай.
А что? Сделаем вид, что ничего не произошло?
Нет, мы обе знаем, что случилось. Но давай не будем начинать этот дурацкий разговор. Парень погиб. Его уже не вернешь.
Мия перебралась вперед.
Я не об этом. Ведь все могло пойти иначе.
Не начинай.
Я могла взять с собой лук. И убить этих чертовых псин! Это во-первых. Во-вторых — зачем ты послушала меня и мы кинули труп? Это ведь никак их не отвлекло, а наоборот спровоцировало. Я уверена, что если бы мы просто незаметно пробрались к машине, то спокойно уехали.
Попробовать стоило.
Стоило. Его жизни.
Мия. Прекращай. Не надо сейчас мне читать морали. Парень умер бы в любом случае.
Мы могли взять его с собой.
Господи. Неужели ты ничего не понимаешь?
Что я не понимаю? Что мы твари? Это очевидно.
Так, Мия! Заткнись! Мы твари потому, что хотим жить? Ты на это намекаешь? Ну да, я тварь! Я конченая мразь, потому что хочу жить! Потому что хочу, чтобы ты жила!
А что бы сказал тот мужик? Если бы он оставил нас? Мы бы с тобой сдохли! У нас не было ни еды, ни лекарств. У тебя пошло бы заражение, ты умерла. Я бы одна не выжила. Но он пустил нас, хотя мы были такой же обузой для него самого. Он не бросил тебя умирать в лесу, а привел в дом и дал залечить раны.
И где он сейчас? Он умер. Мия, запомни, мы живем в жестоком мире. И нам надо быть ещё более жестокими.
В салоне повисла тишина. На кочках было слышно, как гремят патроны в сумке и скрипят пружины подвески. По щеке у Мии скатилась слеза, смывшая собой сажу.
Тебе рассказать, как он умер?
Ты говорила.
Не всё. Это я его подстрелила. За нами погнался гризли, блин, или хер пойми! Огромный бешеный медведь. Он чуть было меня не схватил. А Джек бежал впереди. Ну я и стрельнула в него.
Карин широко раскрыла глаза, но не сказала ни слова. Прокашляла горло.
Ты спасала свою жизнь.
Знаю. Но больше всего меня пугает, что в тот момент я даже не задумывалась. Я просто подумала о тебе и об этой машине. Что это наш счастливый билет. И выстрелила. Иногда я думаю, что даже если бы там не было этого медведя. Я бы просто его застрелила. Он хороший человек! Он нам помог. Но он бы не отдал нам машину просто так!
Карин промолчала. Она смотрела на стрелку спидометра, колеблющуюся на отметке 100 миль в час. Сжала руль. Бок сильно болел, она чувствовала, как из раны вытекала кровь.
Тот отец с сыном в магазине. Они мне часто снятся. Я пытаюсь все изменить. Но в любом случае получается, что либо мы их убиваем, либо они нас. Я уверена, что существует какая-нибудь параллельная вселенная, где мы все остались живы, но это не наша реальность, Мия. Мы живем здесь и сейчас. В этом безумном, сраном и конченом мире! Но мы живем! И живы мы только потому, что хотим этого. Но помимо желания нам надо принимать правильные решения. Порой эти решения сложные, порой ты даже не задумываешься, как поступить. Но нам важно сейчас именно выжить. Мне важно довезти тебя до Аляски и вылечить. Потому что все это время я искала тебя. Я знала, что ты жива и чувствовала, что ты где-то рядом. Я потратила почти четыре года, чтобы найти тебя. А ведь ты была в соседнем лагере. И я не позволю какому-нибудь ублюдку встать у нас на пути. И чтобы сделать это, мне надо самой выжить. Потому что мертвой от меня мало толку. Именно поэтому ты выстрелила! Именно поэтому мы уехали!
Мия вытерла рукавом слезы. И закрыла лицо руками, тяжело и резко дыша.
Карин. Я схожу с ума.
Девочка зарыдала.
Я не понимаю, где реальность. Однажды ночью я вышла из машины и пошла в лес. И я не уверена, было ли это на самом деле. Но меня связали и заставили убить беременную женщину. У меня до сих пор перед глазами эта картина! Господи! Потом. Потом они разрезали её, сожрали ребенка, а труп изнасиловали! Я никогда не видела ничего подобного!
Господи боже.
Карин взялась за левый бок.
Понимаешь? Я запуталась. Я не понимаю, что происходит. Я надеюсь, что все это просто кошмар, что я проснусь и окажусь в лагере, встану с кровати, почищу зубы меловой крошкой, на завтрак съем перловку…
А я надеюсь проснуться у себя в комнате, спуститься на первый этаж, поцеловать родителей и покачать твою люльку. Да, наше время это кошмар, Мия, но это не сон.
У тебя кровь на руке.
Знаю. Это рана снова течет.
Давай посмотрим.
Потом. Все хорошо.
Нет, давай остановимся и посмотрим рану.
Мы не будем делать привал только ради этого. Ты хочешь спать?
Нет.
Если ты поведешь, я перелезу назад и посмотрю рану.
Хорошо.
Карин остановила машину и девочки поменялись местами. Уже стемнело и Мия включила фары, подвинула сиденье и тронулась. Спать ей не хотелось. Не сейчас. Перед глазами все еще стояло разодранное в клочья лицо мальчика. Бешеные, окровавленные пасти волков.
Справа промелькнул обветшалый знак очередного города. Девочка бросила взгляд на карту и придавила педаль газа — впереди продолжительный прямой участок дороги. Карин перелезла назад.
Расстегнула куртку и подняла окровавленный свитер. Нитка, которой была зашита дыра, порвала край раны и шов разошелся. Из маленьких отверстий сочилась ярко-красная кровь. Карин достала свой рюкзак. В нем нашла армейскую аптечку и вытащила черный пакетик с гемостатиком. Сквозь боль, двумя пальцами раздвинула рану и высыпала желтый порошок. Сильно придавила рукой, как учили в лагере. Спустя пару минут наклеила квадратный пластырь.
Ты смотрела, тут есть вообще еда?
Там в сумке банка фасоли и вода. Больше ничего нет. Но он сказал, что машина битком забита продовольствием, выходит, что наврал.
Подожди. Мы смотрели в кузове?
Нет. Думаешь, там?
Если в салоне нет, то, скорее всего, там!
Не думаю, что он стал бы держать свои припасы на улице, учитывая, что он даже горловину бака вывел в салон, чтобы никто не слил бензин.
Утром проверим.
Карин открыла сумку с оружием и достала набор для чистки. Открыла черный пластиковый кейс. В верхней половинке была выцветшая инструкция со схематичными картинками. Достала шомпол, тряпочку и оружейное масло из набора. Вытянула из штанов свой револьвер. Вытряхнула из барабана патроны. Намотала кусочек ткани на шомпол, макнула в ярко-оранжевое масло с резким и тошнотворным запахом и принялась чистить пистолет, как показано на схеме. Тряпка моментально почернела. Карин сняла её и намотала новую. Чтобы очистить ствол, потребовалось несколько тряпок, пока она не вытянула более-менее чистую. Оторвала еще кусок, смочила в масле и приложила к курку. Бок резко заболел. Схватилась за свежий пластырь. В какой-то момент она закрыла глаза, уперлась лицом в переднее сиденье и уснула. Револьвер выскользнул из рук и звонко упал на рассыпанные патроны.
Мия посмотрела в зеркало. Правой рукой толкнула сестру и та откинулась на сиденье. Снова бросила взгляд на карту. Всего пара дней и они доберутся до границы с США. Главное — не сбавлять темп. Мия заметила, что ей уже некоторое время тяжело дышать. Достала из кармана спейсер и сделала глубокий вдох лекарства. Через пару мгновений отек спал.
Пыталась посчитать, насколько хватит этого баллона, учитывая, что пользоваться ими она стала уже реже. Действительно ли тут воздух становится чище? Карин что-то сказала во сне, Мия снова бросила на неё взгляд — та ворочалась, бормоча что-то под нос. Улеглась на сумках с оружием.
Мия не хотела спать. И есть ей тоже не хотелось. Она то думала о том мальчике, то вспоминала лагерь. Мысли путались, факты расставлялись не в том порядке. Смотрела в зеркало на сестру и думала. Сестры ли они?
Достала из кармана куртки отцовский «Волкман» и включила на перемотку. Плеер зажужжал. Через некоторое время кнопка перемотки щелкнула и Мия нажала на плей. Вставила в левое ухо оранжевый наушник с порванным поролоновым амбушюром и опустила ползунок громкости почти на самый минимум.
Продолжение: http://proza.ru/2021/01/27/829