ГЛУБИНА.
Глава 9.
Целую неделю Станислав звонил поздно ночью, а днем присылал коротенькие СМС: «Иду на операцию. Люблю!» Варя объяснила по телефону, что Станислав устроил ее на работу санитаркой в свое отделение, она чувствует себя там, как дома. Короче, все было, по ее словам, «в шоколаде».
Потом наступила тревожная неделя пустоты. Звонки иссякли. Это могло означать только два невозможных варианта: или (не приведи, Господи!) несчастье, или сброс интереса.
Сначала тупая тревога глушила по ночам. Потом, перебирая все варианты связи, жалела, что не записала домашний телефон Станислава, не допуская самых страшных последствий. В четверг вечером уже молила небеса, чтобы Станислав увез в Москву Варю, жил бы и любил эту натуральную блондинку, только, чтобы был живой! Думала и молилась:
«Какой расхожий поэтический сюжет: «Сердце разлетелось на сотни осколков!» Сейчас! Если даже крошечный сосуд оторвется, тебе уже все будет глубоко безразлично где-то там, на небесах! А вот, если сердце сжалось в растерянности и перестало с тобой разговаривать нормально, вот тогда и будешь в растерянности, чем его уравновесить! А тут еще эта непритязательная мелодия песенки прицепилась и не отлипает: «Ты куда, Одиссей, от жены, от детей? Милый Одиссей!» «Шла бы ты домой, Пенелопа!» И не жена ведь, и детей нет пока, а дом остался без тебя пустой! Да, верно: «Сколько бы веков над землей не промчалось, будут жены слезы лить у причалов!».
Слезы не лила, тоже где-то засохли, но в субботу чуть не отказали ноги, когда увидела, как из остановившегося у калитки черного «Джипа» вылезла в незнакомом сиреневом длинном пальто с пушистым откинутым капюшоном Варя, а потом – Дмитрий Александрович, заведующий отделением, где работал Станислав.
Встала на крыльце, ожидая услышать самое страшное. Но Варя подлетела стремительно, защебетала буквально по-птичьи, обнимая и тормоша Яну. Дмитрий, приобняв, объяснил просто:
- Вот эта козочка беленькая, заставила меня сегодня встать в шесть утра и проехать половину своей и часть соседней областей. Привет, Яна! Принимай гостей!
- Что со Станиславом? Где он?
- Насколько мне известно, в Москве. Но у него планировалась интересная командировка в Китай, в Пекин. Какая-то конференция! Нас, по-моему, никто не собирается встречать хлебом-солью! Тут ждут только Станислава!
Что-то в голове сразу перекрутилось в замешательстве и полной растерянности, когда накрывали на стол, и Варя успела шепнуть:
- Я живу с Дмитрием! Он снимает мне квартиру! Хотя у него есть жена Ольга, врач. Только о ней за столом – ни слова!
Дмитрий был в ударе, шутил, рассказывал анекдоты, а Яна, глядя на его скуластое лицо с высоким лбом, умными глазами за стеклами профессорских очков, рисовала сразу портрет смуглого Станислава, с нахмуренными темными бровями, его рыжими пронзительными глазами, словно он приготовился задать тебе свой непростой вопрос, надеясь услышать непременно достойный ответ.
- Так, Яночка, выпьем сейчас кофейку, и по коням! Ты видишь, чист, как стеклышко, не пью! Моя прекрасная Варенька изъявила желание обязательно показать мне и тебе места, где она обитала прошедшим летом!
- Варя! Зачем? Не нужно! – голос Яны пресекся.
Варя молчала. Зато Дмитрий сказал жестко:
- Понимаешь, Яна! Жизнь стукнула ее по голове достаточно сильно, но не смертельно, поэтому она и сидит сейчас здесь, с нами. И у каждого человека с рождения должно запечататься на лбу и в сердце, что его жизнь бесценна. И живет он не для кого-то, а для себя. «Смысл жизни – в самой жизни», - сказал кто-то из великих мудрецов. И каждый из нас не должен уподобляться снесенному судьбой с дерева жизни несчастному листочку. Ведь Варя могла погибнуть, поддавшись растерянности, потеряв мужество, силу духа, уважение к себе. У каждого из нас масса достоинств, нужно только никогда не терять свое высокое, громко сказано, имя человека, всегда искать выход из самой страшной ситуации. Говорю банальности! Но твой пример, Яна, налицо. И судьба не случайно свела вас вместе. Поехали, девочки! Хочу увидеть этот знаменитый родник!
Осень уже смирилась с постепенным, но грозным наступлением предстоящего декабря. Первые снежные намеки маленьких сугробов растаяли, земля набухала от влаги. Ветрами сметенные листья жались друг к дружке по канавам, обочинам дорог. Деревья постепенно засыпали.
«Джип» великолепно преодолел все неровности разбитой машинами и тракторами грейдерной дороги, песчаные заносы в окружении шикарных темно-зеленых сосен, промчался по угрюмой степной, постепенно повышающейся возвышенности. Дубы еще о чем–то предупреждали налетающие порывы ветра в оголенных кронах, а родник трудился сосредоточенно и отстранённо, выгоняя из земных глубин чистейшую пресную воду, за которой приезжают сотни людей, благословляя щедрость земли и неба.
Соседка Яны, Мария Михайловна, рассказала в один из первых дней знакомства, что ее уже солидный сын закончил Краснокутское училище гражданской авиации, стал вертолетчиком. И в советские времена на реке Еруслан, на границе двух соседних областей был построен дом отдыха для сотрудников. Летом частенько сын с семьей отдыхали там, где были лодочная станция, прекрасный пляж, удивительный лес и места рыбалки для любителей.
Муж Марии Михайловны, в очередную поездку на его машине за водой к роднику, с горечью поведал, что во времена перестройки в девяностые годы дом отдыха прекратил свое существование. Часть оборудования продали за бесценок, а все кирпичные и деревянные части растащили из соседних сел жители. Да и река теперь часто мелеет летом, но широкий плес до сих пор впечатляет своей красотой.
Он показал Яне эти места недалеко от родника. И она даже не могла представить, что именно здесь жила в шалаше Варя.
Прошли под высоченными тополями вслед за Варей, минуту постояли перед жалкой кучкой сваленных непогодой влажных черных веток, у маленького самодельного очага из двух силикатных кирпичей, которые она стащила в селе, надрываясь, принесла в лес, и где готовила еду.
В машине на обратной дороге молчали. Истерики, чего больше всего боялась Яна, у Вари не случилось.
Дмитрий принес из машины бутылку какого-то дорогого коньяка. Выпили вроде самую малость, но быстро захмелели. Пели песни, потому что этот любитель женщин всегда возил с собой в кожаном чехле гитару. Смеялись от души. И, когда пришла пора спать, Варя сама постелила общую постель им в комнатке на старом диване, где раньше обитала.
Утром, Дмитрий сказал на полном серьезе Яне, когда Варя еще спала:
- Яночка, не осуждай меня! Поторопился, женился на Ольге. Ты ее видела тогда, летом, на острове. У нас с ней давний роман. Сейчас ждем ребенка. А Варя – это такое солнышко для меня! Детская непосредственность, женская рассудительность и покорность любимого тела, которую я еще ни разу в жизни не встречал. И я хочу от нее детей! Не беспокойся, я ее не обижу. Буду жить на два дома! Вот такая история! А в Станиславе будь уверена, как в самой себе! Он никогда не изменит!
После их отъезда Яна записала в свой верный дневник поразившие ее слова Гегеля:
«Истинная сущность любви состоит в том, чтобы отказаться от сознания самого себя, забыть себя в другом «я» и, однако в этом исчезновении и забвении обрести самого себя и обладать самим собой!»
P.S. После окончания учебного года и приема экзаменов в школе Яна уехала в Подмосковье к Станиславу, где он в крупной клинике стал работать после стажировки ведущим хирургом.
Предыдущая глава 8. http://proza.ru/2024/03/10/477
Заключительная глава 9. http://proza.ru/2021/01/27/2242