Тому, кому посчастливилось долго жить, достается удивительная возможность - наблюдать жизнь нескольких поколений рода: от прабабушки и прадедушки до своих внуков и правнуков. Всего семь поколений рода: прабабка с прадедом, бабушка с дедушкой, наши родители, мы сами, наши дети, внуки, правнуки. Если бы память была так хороша и я помнила себя в трехлетнем-четырехлетнем возрасте, я помнила бы руки и заботливое лицо моей прабабушки, родившейся в 1894 году, которой к моменту моего рождения было 69 лет и которая нянчила меня с момента рождения. Потом я перешла на руки ее дочери, моей бабушки, потому что моя мама, дочь бабушки, была мастером спорта по баскетболу и играла за сборную Красноярска, была одной из лучших баскетболисток и приглашалась в сборную СССР.
Есть семьи с передающимися традициями занятий - художественными, производственными, научными, у нас же было не так, члены нашей семьи, нашего рода отличались по роду деятельности большим разнообразием. Как будто наш род хотел быть вездесущим, хотел испробовать себя в различных ипостасях. Это касалось и предпочтений личной жизни - от многодетной семьи до желаний посвятить свою жизнь карьерному росту. Дедушка был заместителем управляющего банка Красноярского края, его брат, комдив, служил начальником штаба Северо-Кавказского военного округа, были: бухгалтер, брат бабушки - летчик, младший брат деды - хирург, заведующий военным госпиталем в Великую Отечественную войну, две тёти - признанные и известные в Красноярске врачи, мой дядя - мастер и художник маркетри, создающий из ценных пород шпона великолепные картины Сибири, заповедника Столбы, мама - мастер спорта, папа - кандидат технических наук, муж - инженер, сын - конструктор автомобилей, двоюродная сестра - поэтесса и учитель английского языка, вторая двоюродная сестра - оперная певица в Красноярском государственном театре оперы и балета им. Д.А. Хворостовского, дочь дяди Вали, художника маркетри, представляющего художественное направление нашей семьи. У нее уже есть внук - наше шестое поколение. Не всегда в нашей семье было всё гладко, но всё-таки удавалось выстоять в трудных ситуациях, кроме одной, в нашей семье случился расстрел комдива, Павла Ивановича Вакулич, дединого брата, во время сталинских репрессий в 1937 году и реабилитированного посмертно в 1956.
Если бы собрать нашу семью вместе, включая и тех, кого с нами уже нет, можно было бы увидеть, что мы принадлежим к одному роду, в нас, безусловно, присутствует и внешнее сходство, и что-то общее в манере держаться, какой-то общий отпечаток и свет лица, какая-то тайна рода, но при всей разнице характеров и занятий совершенно неопределимая и неуловимая при попытке высказывания. Единственное, что определимо легко и несомненно - это идущая от прабабушки (она была певчей в церковном хоре) любовь к земле, вязанию, вышивке и хорошей готовке. У прабабушки был образцовый огород, она великолепно вязала крючком и отлично готовила. Эти традиции поддерживаются в нашей семье. Но тайна рода, качество, объединяющее всех, остается неразгаданным. Любовь к красоте, настоящей, не только внешней, вызывающей восхищение, надёжное доверие и добрую улыбку, как будто кто-то протянул тебе верную руку друга, к красоте, открывающей далёкие горизонты семейной жизни; любовь к красоте, дающая перспективу на целую жизнь вперёд, когда вдруг с малолетства вся эта жизнь перед тобой ясна, видна, как на твоей детской ладони, а под ней, под ладонью - солнечная рябь Енисея, а над ней, над ладонью, солнечные лучи, как желто-белые копны света, выходящие из-под краёв туч и стоящие на вершинах сопок правого берега, а чтобы увидеть их все, поворачивай голову до отказа налево, а потом направо, так велика панорама с набережной Енисея, у Речного вокзала; лучи, светящие на Караульную гору с часовней Параскевы Пятницы на левом берегу, которую ищет взглядом каждый красноярец и знает, в каких местах города часовню видно и не видно. Так вот, любовь к красоте, заданная, заповеданная и счастливо осуществлённая моими бабой и дедой, Лидией Гавриловной и Александром Ивановичем Вакулич, не знаю, можно ли такую любовь повторить, стремление к достоинству и деятельности, к ясности ума - может быть, это и есть идея моего рода, и мои размышления не так далеки от истины.
В связи с переездом моих родителей в Москву, линия моей жизни, которую можно назвать Красноярская, прервалась, на новом месте исчезла прямая видимая мной дорога, и все стало сложней. Для того, чтобы жизнь снова стала видна как единое целое, нужно было прийти к вере, стать православным человеком, потому что Москва на этом стоит и не живёт иначе, и я ещё не стала воцерковлённым человеком. И помощь моей прабабушки, Анны Семёновны Стародубцевой, певчей в церковном хоре, которая держала меня на руках, была бы мне необходима.