Поезд прибыл в три часа ночи.
На нашем полустанке и в сезон не слишком рассчитываешь на такси, и все последние минуты перед остановкой я с тоской представляла себе ожидание до утра в совершенно пустом холодном зале вокзала, а затем пеший поход в полтора километра до автобусной остановки с двумя сумками, из которых одна маленькая, а другая большая, которая и не сумка вовсе, а чемодан без ручки. Соседка по купе, выходя на предыдущей станции, зацепила ремешком своего рюкзака ручку моего чемодана, со злостью дернула, и ручка оборвалась. Даже не извинилась. Я ничего не сказала, но подумала: Лучше бы ты свой ремешок оторвала!
Поезд стоит одну минуту. Я одна выхожу. Возле ступенек стоит мужчина и снимает мои вещи. Таксист! Как будто меня ждали! Он легко забросил мои вещи на тележку и пошел по перрону.
Зима. Легкий снежок лег на замерзшую после дождя землю. Скользко! Ступить невозможно. Мои сапожки на невысоком каблучке выделывают непонятные фигуры, и я никак не успеваю за таксистом. Он ушел далеко вперед, оглянулся, чуть постоял, вернулся, подставил мне локоть. Я уцепилась, но идти не могу, и он еле дотащил меня до машины.
Ехать около трех километров до наших дач, где коротают зиму три-четыре семьи, предпочитающих сельскую соседскую доброжелательность городскому подъЕздному безразличию. Водитель чертыхался непотребными словами, пока выкарабкался на гору, но наотрез отказался спускаться от развилки по моему тупику. Спуск крутой, скользко, развернуться негде, улица заканчивается обрывом. Водитель местный, дорогу знает. Выгрузил мои вещи и был таков.
Ну, нельзя ступить! Ноги разъезжаются во все стороны сразу. Увидел бы кто-то,как на четвереньках я добралась до своего багажа и плюхнулась на сумку.
Как бы там ни было, я уже дома. До калитки сто пятьдесят метров, когда-то меряла. Съеду на сумке, как в детстве съезжали с горок на портфелях, возьму тележку, вернусь за чемоданом. Доберусь! Я не успела закончить мысль. Мой чемодан подленько сдвинулся с места и поплыл по склону, убыстряя движение. Даже попытки броситься за ним я не сделала, и он скрылся из виду. Тронулась и я. Верхом на сумке еду по нашей улице.Теперь задача, чтоб калитку не проскочить. Торможение ногами мало помогает. Только получается разворачиваться то влево, то вправо, то передом, то задом. Хоть падать не страшно- не высоко же! По сторонам черной стеной стоят деревья, еще не срезанные владельцами участков, которые выделялись в лесном массиве.Темно, только белая лента дороги слегка освежает пейзаж. На границе моего участка стоит столб. Так как улица узкая, есть опасность зацепить столб проезжающими большими машинами. Соседи строятся, возят стройматериалы. И я покрасила столб на высоту своего роста белыми и черными полосами. Хорошо видно. На большой скорости обнимаю столб левой рукой, едва увернув нос. Полметра до забора. Цепляюсь за вертикальные прутья ограды и легко добираюсь до калитки. Вдоль забора-трава. Легкая пленка льда легко проламывается под каблуками, и не так скользко.
Рано обрадовалась! От калитки до крыльца еще надо добраться. Бетонная тропинка-ровный каток! Уцепиться не за что. Снова на четвереньки! И тут на меня напал совершенно идиотский смех. Я представила себя со стороны: эту, в то время семидесятилетнюю женщину, всю жизнь проработавшую инженером-конструктором, попутно преподававшую в политехническом, уважаемого человека, растянувшуюся на льду всеми четырьмя конечностями, со вздувшейся колпаком на спине курткой ,-ну чистая черепаха,-и никак не могла остановиться. Смех меня полностью расслабил, я не в состоянии удержаться на ногах, даже держась за поручни крыльца. Сумка уже валяется где-то под забором. Да и пусть! Все потом! Хорошо, что ключи положила в карман еще в поезде!
Открываю дверь в коридор, включаю наружное освещение. Переобуваюсь в ботинки "прощай, молодость", надеваю на них ледоступы, которые лежат здесь в коробке много лет, ни разу не использованные. Снимаю бельевую веревку, беру в руки огромный фонарь и отправляюсь за чемоданом. О тележке не вспомнила. На всякий случай беру с собой толстую палку (всегда стоит у двери, ходим с ней в лес). С палкой, в ледоступах, можно передвигаться, но осторожничаю. На этой части улицы дома уже обитаемы, есть заборы, стараюсь держаться к ним поближе. Заканчивается улица резко крутым обрывом, заросшим лесом. До трассы всего метров двадцать, и мы, живущие рядом, проделали тропинку со ступеньками, конечно же, очень крутыми, и ходим здесь летом на море, пересекая дорогу и затем находящийся напротив пансионат. Цепляясь за деревья, добираюсь до последних, самых крутых, ступенек. Внизу, на самой границе трассы, лежит мой чемодан. Тут я испугалась. Даже с моим обмундированием сложно одолеть эти три ступеньки. Включаю остатки авантюризма. Привязываю к дереву веревку. Здесь оставляю фонарь и палку.Держась за веревку, схожу вниз. Напротив перехода , у ворот пансионата, на столбе светильник, хорошо освещает пространство.
Сейчас эта трасса с очень напряженным движением, но в то время, еще до Олимпиады, машин было меньше, и все мои действия прошли без свидетелей. Правда, есть вероятность, что здесь не одна машина проехала прежде, чем я сюда добралась, и удивительно, что никто не позвонил, куда следовало, увидев подозрительный предмет в подозрительном месте. Обвязываю веревкой чемодан, держась за веревку, карабкаюсь. Вверх подниматься гораздо легче и безопаснее.Вылезла, подтягиваю свою ношу. Фиксирую чемодан среди кустов, чтоб не свалился и еще дважды перецепляю веревку, перевязываю чемодан, перемещаю на расстояние, которое веревка позволяет.
Вылезла наверх. Мне показалось, что наступил самый легкий этап операции. Ан, нет!
Видимо, я так устала и перенервничала, что совсем силы потеряла. Волоку чемодан по льду на веревке, и он водит меня то влево, то вправо, ну, чистый слалом, только не вниз, а вверх.
Теперь уже не помню, сколько времени заняло мое приключение. Я очень долго спала. Проснулась- ярко светит солнце, дорога совсем сухая, термометр показывает плюс десять в тени. Соседка приглашает на кофе. Дома! Такая прекрасная жизнь!
На фото: улица спустя 15 лет. Вид снизу. 9 Мая 2020 г.