(Рассказано примой театра музкомедии давным - давно)
Ранее утро в N – ском драматическом театре. Запах смеси парфюма и нафталина пополам с пылью времён. В одной из гримёрок у подсвеченных лампами зеркал две молодые актрисы увлечённо колдуют над собой кисточками, тампонами и пальчиками. Создают образ и входят в роль. Поднимают бровки, вытягивают губки трубочкой, надувают щёчки. Сегодня очередная премьера. Ведущие многолетнюю непримиримую дружбу за право называться примой театральной труппы, они умело используют весь наработанный арсенал спецвооружений, состоящий из утончённых колкостей, изысканных шпилек и прочих инструментов дамских иезуитских пыток.
- Ой, ты представляешь дорогая, - прерывая повисшее в недоумении молчание, с томным вздохом произносит Брюнетка, подводя карандашом контур губ, - такой странный сон видела сегодня! Но, такой чудный!
- Да чтаааа ты? – отзывается шотенка от противоположной стены. Оттянув челюсть вниз, и высунув кончик язычка, она старательно выщипывает предательские волоски у переносицы, - Ну, ну, поделись с подругой – то, не томи.
- Ты знаешь, дорогая, это было так волшебно и незабываемо. Прям до сих пор как будто бы там, в этом сне, - она открывает пудреницу, на секунду мечтательно задумывается, - Я шла, в таком знаешь, золотистом тумане, поначалу было даже жутковато. Но вскоре приблизилась к удивительному, то ли забору, то ли ограждению, свитому из огромных диковинных цветов. И сквозь сплетения стеблей, листьев, похожих на огромных бабочек, увидела, ну просто запредельно прекрасный, сказочный сад.
Шотенка, зависла с кисточкой на полпути к бровям, - Ну надо же! Как интересно! Иии?! Не томи. Дальше то что?! Подруга!
- Ты не поверишь. Я прям во сне, так и обалдела! Отпад! А там. В саду этом. Летали херувимы. Ну, знаешь, такие, с крылышками. Все тоже, в каких – то цветочках и кружевах. Ага.
Шотенка опять застыла, теперь уже с париком над головой. – Ааааффигеееть, подруга! Ииииии?! – продолжая прицеливаться париком на туго уложенные волосы, - всё что ли?!
- Дэк, в том то и дело, что это только начало! Ты не представляешь! – вытаращив глаза брюнетка приклеивала накладные ресницы. – Да куда уж мне, недалёкой! - отозвалась из дальнего угла рыжая подруга, - продолжай, давай, сказочница.
- Ну вот, и пошла я вдоль этого, ну, скажем забора. Иду, иду в золотистых облаках, а мне так хорошо, так волшебно. И вдруг бац! Огроменные ворота, сплетены, похоже, из стеблей гигантских роз. А перед ними стоит мужик, высоченный, метра под три. И весь в бееелом и в серебристой седине. Я, знаешь, чуть не описалась от жути. Уж так он на меня посмотрел. Это тебе не к гинекологу впервые.
- Ну, эт точно, дорогая! А чо за мужик – то был?! – шотенка старательно крепила парик шпильками, склонив на бок голову.
- Так вот же. Я и спросила его, мол, а Вы дяденька кто будете?! – он и отвечает, - Так Апостол я, милая, Святой Пётр! Ждал тебя! – я тут, прям, во второй раз чуть не описалась, грю, - А я это где?! – Он сделал величественное движение рукой, и отвечает мне, - Ты узрела пред собою Врата Рая! - ну, я, конечно, не удержалась, спрашиваю, - А мне можно туда? За Врата? – а он, так знаешь, доверительно, как папа, отвечает, - Конечно! Ты же Актриса. И тебя ждут! С Архангелами Михаилом и Гавриилом вопрос согласован. Пропуск подписан. Проходи. И тут же я воспарила, оторвалась от тверди, стало так легко. Смотрю, а меня херувимы уже на райских качелях разместили. И давай на своих свирелях играть…
Шотенка всплеснула руками, прижала ладони к груди, повернулась к подруге, и удивлённо приподняв бровку, воскликнула, - Афигеть, подруга! Ну, это ж надо! А?! Такое совпадение! А – бал – деть! Представляешь?!
Брюнетка замерла, - А что такое? Давай делись же! Я заинтригована. Ну?!
Шотенка, приступив к макияжу, - Так мне тоже сегодня снился сон. Пока вот тебя слушала, волосы под париком, не поверишь, шевелиться начали. Короче, всё точно как у тебя начинается. Тот же золотистый туман. То, сё. Потом к изгороди подхожу, ну, которая забор весь из цветов, ага! И, прям, знаешь, присела от увиденного! Смотрю, а там, в саду этом прекрасном, тебя херувимы на качелях развлекают. Фига се, думаю, мало того, что на работе каждый спектакль с тобой в одной гримёрке нос к носу. Так ещё и во снах, персонально моих, та же репетиция.
Брюнетка напряглась, повернулась в пол оборота к подруге, подозрительно прищурила один глаз,
- Да ладно! Что точно я была?! Не обозналась? Та хохотнула диафрагмой, - Я, подруга, тебя до конца дней своих не забуду, ты ж как сестра мне однописячная! Ты, ты. Не сомневайся. Ну, слушай. Так вот. Иду я такая вся офигевшая вдоль изгороди - то. Вижу, мужик здоровенный стоит, весь в серебристом свечении. Позади ворота. Да, уж тут ты права, красивые. Это не у нас в Парке культуры и отдыха имени Вэ Маяковского. Смотрит на меня этак, знаешь, как на вступительных экзаменах. Ну, подошла я к нему вся такая застенчивая, спрашиваю, словом, всё как у тебя, мол, - Кто Вы? Дяденька? Представился он, чинно, важно, - Апостол, - грит, - я, Пётр. Святой. Шотенка на секунду замолкает, разглядывая шляпку, недавно полученную у костюмера, проверяет все ли пёрышки на месте, - Ага, вижу, пришила пёрышко синее на место, Зина наша, ручки золотые. А. Ну, так вот, я его и спрашиваю, типа, - Так пропусти меня в Рай поскорее, Святой Пётр! И он тут выдал. Обидно - то как, знаешь?! Проснулась вся в слезах и соплях.
Брюнетка сочувственно хлопнула ладошкой по колену, - Что такое?! Что он такое тебе сказал?
Шотенка, с обильно навернувшейся слезой, размером с виноградину продолжает, с дрожащим вздохом, - А он, грит, не пущу тебя в Рай! Грешна ты, дочь моя! Ибо актриса! Все лицедеи - суть грешники. А грешникам в другую дверь дорога! И отвернулся.
Меня, прям, заколотило от обиды, обхожу его, и грю, - Как так?! Уважаемый! Не стыковочка выходит тут у Вас на проходной! Вон, подруга моя, между прочим, тоже актриса, на качелях райских с херувимами на свирелях играет! А мне, значит нельзя?!
Тут шотенка, как - то враз успокоилась, промокнула кружевным платочком слезу и вновь повернулась к зеркалу, продолжив поправлять контур бровей,
– Ну, вооот, подружка, брови закончила, можно одеваться. Ага, и тут Пётр Святой резко поворачивается ко мне, над головой его молнии мечуться, жуть, и с горечью возмущённо отвечает,
- Да какая она к чертям и бесам, актриса!!!!!
Январь 2021