Критический разбор статьи «К критике насилия» Вальтера Беньямина (1920-21 г.г.) - Часть 2
Нас интересует представление Беньямина о «классовой борьбе».
«Прежде всего одним их таких случаев является классовая борьба в форме гарантированного рабочим права на забастовку».
В работе «К критике насилия» Беньямин говорит исключительно (!) о таком виде классовой борьбы как «забастовка».
Сразу заметим, что забастовка – это «низшая форма» классовой борьбы. Ниже ее только такие формы «классовой борьбы» как «утащить с завода пару гаек» или «плюнуть в кастрюлю с борщем» на кухне ресторана. Забастовка – это акт борьбы рабочих за лучшие условия продажи своей рабочей силы. Занятие абсолютно бессмысленное с точки зрения улучшения экономического положения рабочего класса при капитализме. Положение рабочего класса всегда будет таково, что денег ему будет хватать только на «воспроизводство рабочей силы» в целях подпитки ею «капиталистического станка» (капиталистической системы производства). Или другими словами: работаешь – живи; перестал работать – умри.
Один раз Беньямин говорит о «революционной всеобщей забастовке», подчеркивая, что государство назовет такую забастовку «злоупотреблением, так как право на забастовку якобы не имелось в виду «таким образом», и отдаст специальные распоряжения». Замечу, что говорить о «революционной забастовке» просто как об экстремальном виде обычной «забастовки» так же неверно, как утверждать, что «слон и черепаха это одно и то же» на основании того, что «и тот, и другой позвоночные». Так и Беньямин смешивает «экономическую борьбу при капитализме» с «политической борьбой против капитализма», считая это «одним и тем же», на основании того, что «и то, и другое – это забастовка». Революционная забастовка – это важный, но абсолютно не самостоятельный «объект», т.к. она является лишь «формой» (одной из множества форм) политической борьбы рабочего класса в начальный период демонтажа капиталистической системы и установления «диктатуры пролетариата».
Тем не менее, Беньямин даже такие «классовые пустяки» как «обычная экономическая забастовка» подразделяет на 2 вида: «те, которые, в общем-то, никому не мешают» и «те, которые мешают капиталисту, наносят ему убыток». Второй вид забастовок он называет «шантажем», и говорит, что «так нельзя, в общем-то». Вот и все представления Беньямина Вальтера о классовой борьбе.
Также Беньямин пишет:
«Тем не менее, хотя это и кажется на первый взгляд парадоксальным, при определенных условиях насилием является и поведение, сопровождающее осуществление любого права».
И поясняет:
«А именно любое поведение, когда оно активно, следует называть насилием, если оно осуществляет ему предоставленное право, чтобы свергнуть правопорядок, дающий ему же это право».
И продолжает пояснение:
«Когда же оно пассивно, его также следует называть насилием, если оно — в смысле выше развитого соображения — является шантажом».
И дальше следует вывод в стиле «масло масляное»:
«…в определенных условиях государство считает действия бастующих насилием и противостоит им насильственным путем».
И тут же следует еще одно пояснение, замыкающее круг:
«Поскольку в забастовке государство более, чем что либо еще, страшит та самая функция насилия, определение которой является предпосылкой создания единственно надежного фундамента его критики, что и является целью данного исследования».
Далее Беньямин уходит с этой скользкой темы и начинает рассматривать «военное насилие» — благодатную тему для любого «философа»: «…Да, слово «мир» обозначает в своем значении, в котором оно является коррелятом к значению «война» (существует еще одно совершенно другое значение, такое же неметафоричное и политическое, то самое, в рамках которого Кант говорит о «Вечном мире»), прямо таки такое априорное…» — и так далее, и тому подобное.
Почти в самом конце Беньямин говорит:
«Позорность этого ведомства (полиции), заключается в том, что в нем упразднено разделение на правополагающее и правоподдерживающее насилие: это чувствуют лишь немногие, в первую очередь потому, что полномочия этого ведомства перерастают в грубейшие нарушения лишь изредка и поэтому тем слепее могут, разумеется, применяться в самых уязвимых областях и против рассудительных членов общества, от которых государство не могут защитить законы».
Переводим: раз «позорность», значит «плохо». Что плохо? Генерирование насилия.
Читаем дальше, в конце статьи Беньямин говорит:
«Необходимо заметить, что деградация парламентов, связанная с отклонением от идеала ненасильственного улаживания политических конфликтов, вероятно отвратила от себя столько же умов, сколько их привлекла к ним война. Пацифистам противостоят большевики и синдикалисты. Они уничтожающе и в целом точно критиковали сегодняшние парламенты.
Каким бы желательным и утешительным ни был полномочный парламент, в рассмотрении принципиально ненасильственных средств достижения политического соглашения парламентаризм фигурировать просто не может, так как то, чего с его помощью можно достичь в жизненно важных вопросах, это лишь те правовые порядки, которые как в своем истоке так и в своем исходе имеют насильственный характер».
Переводим: «Парламентаризм деградирует». Это плохо. «Деградация связана с отклонением от ненасильственного идеала». Но: «следование идеалам ненасильственного пути делает парламент абсолютно беспомощным при решении любых жизненно важных вопросов». Потому что все порядки «в своем истоке … имеют насильственный характер».
Вопрос к Беньямину:
Так «генерирование насилия» — это позор? А «негенерирование насилия» – это жалкая беспомощность? А генерировать насилие (ибо только им создаются «все порядки») должен кто? Парламент? Полиция? Рабочие-шантажисты? Философы? …Вот и весь Беньямин.
"...это очень хитрый текст, написанный Беньямином в ранний период его творчества, скорее иудейский, чем марксистский, в нем Б. оправдывает революционное насилие". _ – Не соглашусь. Это просто "хитрый" текст, где Беньямин все время пытается усидеть на 2-х стульях, не понимая ни Маркса, ни классовой природы государства и насилия, ни мифов, ни права - ничего, к чему он прикасается. Например: Он считает генерирование насилия то "позорным", то источником "всех порядков" (а его отсутствие жалким и нерешительным). Он считает "наказание обмана", то следствием, то причиной упадка права (хотя оно не является ни тем, ни другим). И так далее и тому подобное. Так, например, пролетарскую революцию (он ее называет "всеобщая политическая забастовка) он считает "анархией" (на основании того, что она против власти). Ничего интересного в его домыслах по поводу "божественного насилия" не нашел - я имею в виду рассмотренные им примеры 1) "не стой под стрелой" по поводу Ниобеи и Аполлона и 2) "выкручивание рук" Прометею Зевсом, желающим получить жизненно важную для него информацию. Беньямин слаб. Настолько, что, думаю, даже Троцкий не обращал на него внимания.
Александр Клейн
25-31 января 2021 г.
Задача критики насилия Вальтера Беньямина, ч. 1
http://proza.ru/2021/01/25/1089