У моих друзей, ну, тех, что иногда в пять утра показываются на пороге, раскачиваются, раскаиваются, громко и неуместно смеются, обнимают, берут за руку... Ах, да! У моих друзей есть множество до мерзости прекрасных привычек, из-за которых я люблю их всей душой и всей душой готов залепить оплеуху одновременно. Самая дурацкая, прекрасная и трепетная привычка - это привычка оказаться рядом, когда всё валится из рук, едет к растакой-то-матери и просто посылает тебя далеко и надолго. Тогда у друзей включается привычка (серьезно, у них есть выключатель, я уверен), и...
Мне 9. Я вдали от своих родных и знакомых. Я сослан на "исправительные" (тогда мне казалось) работы в деревню к своим Ба и Де. Я убирал курятник. Я играл в песочнице без песка. Я простыл и кашляю. Я сломал свою любимую машинку... Я устал! Устал!
Ба называет меня "Де" потому что я ворчу уже больше, чем он.
А я что? А я и правда ворчу. Родители улетели во внеочередную командировку, позволив мне "побездельничать ещё пару недель и пропустить начало учебного года". А там же...
Там же всё! Жызн! Новенькая в нашем классе, тетрадки с запахом осени, гречка в столовой, Женька ждёт у угла школы, чтобы показать свою новую коллекцию наклеек или какой-то там ерунды...
Я - тоска. Я - печаль. Я 9-ти летний повелитель беспросветной тьмы, я...
Я сижу в песочнице без песка с огромным накрахмаленным носовым платком в одной руке, и с невероятных размеров грязной картошкой (играть же с чем-то надо) в другой.
Скрип. Скруп. Лязг. Жм. Жм. Калитка отворяется. Быстро. Четко. Но в тоже время так долго!!! Кажется, прошла вечность, прежде чем я понял, что передо мной.
Он стоял в нелепой шапке набекрень, в шарфе, огромных ботинках, с рюкзачком и самосвалом в руках.
Он... Он был. Там. Здесь. Сейчас. И потом, и всегда...
Женька стоял, смотрел на меня с моей лучшей на Земле игрушкой, и громко смеялся.
- Ну, привет! Ты что же, а? Я тут ехал, понимаешь ли, а ты сидишь... Я, знаешь, к другу ехал. Ну... К тебе, понимаешь?!
И как самый настоящий друг, после этих слов, я запустил в него картошкой. От которой он, ну... Мой. Мой друг. Увернулся.
Мы кидали друг в друга обидные слова, шишки, палочки, обещания... Смеялись громко и до слез! Или не только смеялись... А потом, так и не сказав друг другу привет, грязные и потрёпанные, завалились пить чай, оставив на улице и картошку, и самосвал... Да и кому они к черту нужны?
И тогда... Тогда я понял, что злюсь на него, люблю и благодарен одновременно. Каков подлец! Ничего не сказав, заявился, радует меня... Ишь ты! Друг... Друг! Ну, который рядом. Который рядом, даже когда далеко.
Я снова болею, но у меня борода, пузо, мне совсем не 9 лет, а машинки ломаются далеко не игрушечные. Я устал, я зол, я... Я делаю "фшить!" щеколдой и вижу такую же небритую Женькину рожу.
Он говорит что-то на русском-матерном, не снимает обувь, проходя в комнату, не здоровается, оскорбляет моих котов, залпом допивает вино, бережно мной охраняемое даже от своих на него посягательств, разворачивается...
- Ты как? Я к тебе ехал, понимаешь? Ты как? Ещё есть вино? Слушай, ну и дурак ты, конечно, всё ей рассказал, а она тебя... Ты как? Кажется, я влюбился, или снова простыл... Ты как?!
У моих друзей есть привычки. Прекрасные. Пугающие. Удивительные. Безрассудные. Ну, знаете... Такие привычки... Как и они сами.