На снимке: Регент Маннергейм с тремя своими адъютантами капитаном егерей Кекони, лейтенантом резерва Галлен-Каллела и лейтенантом Розенбрёйером. Слева подполковник Лилиус. Хельсинки, 1919 год.
Как бы ни пытался Мартти Туртола доказать, что Маннергейм не мог в конце мая предвидеть поражение Германии в Первой мировой войне, отмежевание его от проводимой регентом Свинхувудом и правительством Паасикиви прогерманской линии оказалось правильным и дальновидным шагом. В начале октября 1918 года это начали понимать и они, и тут им пришлось снова вспомнить о Маннергейме. То самое правительство, в котором, как позже писал Маннергейм в мемуарах, ещё полгода тому назад «никто не поднялся, чтобы подать мне руку», 8 октября 1918 года предложило ему стать его официальным представителем в переговорах со странами Антанты, целью которого должно было быть зондирование вопроса о восстановлении дипломатических отношений с Францией и признание независимости со стороны Англии и США, а также получение разрешения на поставки продовольствия из США. В Финляндии не нашлось другого авторитетного государственного деятеля, способного решать задачи такого масштаба. Маннергейм отказался от официальной должности такого представителя, но согласился вести переговоры как частное лицо.
Результаты переговоров Маннергейма с руководителями стран Антанты наиболее кратко и ясно изложил Генрик Мейнандер: «Маннергейм появился в Лондоне 12 ноября 1918 года во время празднования победы над Германией. Он в течение месяца вёл переговоры в Лондоне и Париже, но, несмотря на все усилия, не добился поддержки западных стран в признании независимости Финляндии. Признание было возможным только в том случае, если страна выполнит определённые условия, которые были связаны с отказом от пронемецкой линии. Кроме того, что должны быть выведены немецкие войска, и Финляндия должна отказаться от выбора королем немецкого принца, в стране должно быть сменено правительство на лояльное к странам Антанты и проведены новые выборы в парламент». (Henrik Meinander. Gustaf Mannerheim. Aristokraatti sarkatakissa. Otava, Helsinki, 2017.- c. 124*)
Регенту Свинхувуду и главе правительства Паасикиви ничего другого не оставалось, как выполнить требования стран Антанты и уйти в отставку, что и произошло 12 декабря 1918 года. В тот же день эдускунта (парламент) избрала новым регентом (valtionhoitaja) Маннергейма. На следующий день он получил от нового премьер-министра профессора Ингмана телеграмму следующего содержания: «Парламент избрал Вас регентом Финляндии. По этой причине Государственный Совет просит через меня выразить Вам почтительное пожелание счастья и просьбу, чтобы в это время, имеющее огромное значение для нашего будущего, наша страна сделала Вас первым человеком в правительстве, которого уважает народ и признают иностранные державы как защитника государственной независимости и наших условий жизни. В то же время парламент оставил осуществление верховной власти в ваше отсутствие Государственному Совету. Государственный Совет считает, что новые парламентские выборы должны быть объявлены немедленно, поскольку это окажет успокаивающее воздействие на общественное мнение. Пожалуйста, телеграфируйте, одобряете ли вы эту меру».
Маннергейм эту меру одобрил…
Спустя три десятилетия Маннергейм так описал в своих мемуарах день триумфального возвращения на родину: «22 декабря я вступил на землю в Турку, встреченный почётным караулом армии и шюцкора. В шеренге в напряжённой позе стоял сенатор Свинхувуд в форме фельдфебеля. Удивленный этим непритязательным приветствием, которому я придал тем большее значение, что наши мнения часто расходились, я поблагодарил его за этот знак уважения. В подобной ситуации мало кому удалось бы выразить свое отношение столь мужественно и просто. Счастливое стечение обстоятельств так устроило, что первый груз зерна прибыл в порт в тот же день, когда я высадился. …В Хельсинки я прибыл на следующий день. На том самом вокзале, с которого я семь месяцев назад уехал в качестве частного лица, не услышав на прощание от правительства ни одного доброго слова, меня встречали теперь высшие официальные лица государства. Второй раз за этот год меня тепло встречали и жители столицы» (Mannerheim. Muistelmat, О.I.- Helsinki, 1952.– C.389-390).
За десятидневный период от момента своего избрания регентом до возвращения в Финляндию Маннергейм смог добиться обещания о восстановлении отношений с Францией и о признании независимости от Англии и США. Кроме того, «Маннергейм твёрдо убедил лордов, что он не может вернуться домой без продовольствия. Теперь он хотел, чтобы это обещание было выполнено буквально. Зерно появилось в Финляндии в тот же день, что и Маннергейм, и пшеничный хлеб назвали «булкой Маннергейма»». (E. Heinrichs. Mannerheim Suomen kohtalossa.- Osa I., Helsinki, 1957. - C. 283).
Англия официально признала независимость Финляндии 6 мая 1919 года, США – на следующий день, а Япония 20 мая. Затем в течение года за ними последовали Бельгия, Чили, Перу, Италия и Китай.
В соответствии с действовавшим в Финляндии шведским правом Маннергейм в роли регента получил от обанкротившегося правительства по сути полномочия монарха в разорённой войной, бедной и голодающей стране, и именно он должен был решить, какой политический строй установится в стране. Мартти Туртола писал об этом периоде:
«Лето 1919 года напоминало захватывающий спектакль: решится ли Маннергейм на поддерживаемый «активистами» захват власти? Останется ли он обычным регентом при республиканской форме правления? Разгонит ли он парламент и объявит новые выборы? Воспользуется ли захватом власти, чтобы объявить мобилизацию и начать с белыми русскими поход на Петербург? Но Маннергейм всё же поддержал неприятную лично для себя республиканскую форму правления в Финляндии. Так убежденный монархист и аристократ стал опорой республиканской формы правления». (Martti Turtola. Mannerheim. Helsinki, 2016.- С. 168-195).
Маннергейм действовал быстро и решительно. Во второй половине февраля он распустил парламент и объявил новые выборы, которые, несмотря на все трудности и подрывную работу со стороны левых, состоялись 1-2 марта 1919 года. Выборы были свободными и демократическими, что позволило социал-демократам получить 80 из 200 мест и стать самой крупной фракцией в парламенте. После выборов в парламент было создано и новое центристское правительство. Таким образом, Маннергейм устранил главные препятствия на пути признания независимости страны западными державами и открыл путь к президентским выборам.
Важнейшим достижением Маннергейма на посту регента была также разработка новой Конституции, определившей дальнейшую форму правления в стране вплоть до настоящего времени. Руководил работой по её составлению правовед Столберг, вскоре избранный первым президентом страны. Страна определялась как парламентская республика с избираемым народом президентом. Маннергейм подписал этот важнейший документ, включающий это определение, 17 июля 1919 года.
Маннергейм в период своего регентства находил время и для решения менее судьбоносных и срочных дел. Он активно участвовал в разработке новой государственной символики и наградной системы, в чём ему оказывал большую помощь его адъютант и друг художник Галлен-Каллела.
Несмотря на огромную занятость текущими делами, в середине февраля 1919 года Маннергейм совершил свои первые в статусе регента официальные зарубежные визиты. В Стокгольме он был торжественно принят королём Швеции и был награждён орденом Серафима, а затем посетил Данию. Датский король на специальной церемонии в его честь наградил Маннергейма орденом Слона на красной ленте. В Дании состоялась также его личная встреча с российской императрицей Марией Фёдоровной, шефом Кавалергардского полка, к которой Маннергейм относился с особой теплотой.
Скрупулёзные историки подсчитали, что за полгода своего регентства Маннергейм 42 раза выступил на разных парадах и выездах внутри страны, в основном связанных с годовщиной начала и окончания гражданской войны, причём всюду народ встречал его с огромной симпатией и энтузиазмом как национального героя. (Martti Turtola. Mannerheim. Helsinki, 2016.- С. 179).
Вот как описывал одну из таких встреч в Вааса фельетонист газеты «Васабладет»: «За время своего пребывания на посту регента Маннергейм получил много официальных и неофициальных почестей, доказывающих, как он был любим. В Вааса на праздновании годовщины начала гражданской войны центром внимания был Маннергейм, белый генерал, регент, финский некоронованный король. В толпе людей весь день шло соревнование за место рядом с генералом. Все хотели быть поближе к нему, и те, кому это удавалось, были счастливы. Подданные сказочного королевства в праздничный день не тусовались так вокруг обожаемого монарха, как это делали северяне вокруг Маннергейма. Его приветствовали буквально с детской привязанностью. В нём радовало всё: впечатляющий внешний вид, поза лидера, аристократическое лицо, дружеская улыбка, которая освещала его благородное лицо» (E. Heinrichs. Mannerheim Suomen kohtalossa, Osa I., Helsinki, 1957. - S. 315).
Через неделю после того, как Маннергейм утвердил новую конституцию страны, 25 июля 1919 года состоялось заключительное событие переходного периода - президентские выборы. Маннергейм по настоянию его сторонников выдвинул свою кандидатуру. Единственным его конкурентом на выборах был прогрессивный политик и правовед профессор Каарло Юхо Столберг. «Столберг был полной противоположностью блестящему Маннергейму. Это был бесцветный, застенчивый и сухой человек, но безупречный законовед и бюрократ, простодушный человек, предпочитавший ходить пешком на работу и с работы. Он происходил из шведоязычной семьи, был дважды женат, и обе жены были шведки, но сам он примкнул к финноманам и даже сменил имя на финское». (Herman Lindqvist. Mannerheim. Mies naamion takana. Helsinki, 2019.-C.246-248).
Как это ни покажется странным с первого взгляда, победил на выборах со значительным перевесом именно «бесцветный» Столберг. При внимательном же анализе становится ясным, что поражение Маннергейм было предрешено ещё на выборах в парламент.
«Белый генерал с обширными сторонниками стал для нового президента республики большой проблемой. Что теперь делать с этим гигантом, который уже достиг национального величия? Найдётся ли в бедной республике достаточно высокая должность, которая бы удовлетворила его и его сторонников? Маннергейм был слишком значимым военным, белым генералом, и вдобавок со слишком большим «эго» для маленькой Финляндии. Может быть он мог стать хорошим главнокомандующим вооружёнными силами? Он ведь приобрёл во время гражданской войны военное мастерство, у него был особый организационный талант, и он был представительным. Но в обстановке 1919 года это было невозможно, так как его требования были неумеренно велики. Он бы мог захотеть проложить себе путь к роли главы государства. Из него бы при этих условиях не вышел просто возглавляющий войска мирного времени генерал, а владеющий политической властью Главнокомандующий. Маннергейм требовал права командовать и шюцкором, а также права назначать офицеров. Его противник в эдускунте глава Аграрного союза Айкио считал, что если удовлетворить требования Маннергейма, то в стране бы появился второй глава, и положение эдускунты и президента бы ослабло. …Так Маннергейм снова вернулся к цивильной жизни.» (Martti Turtola. Mannerheim. Helsinki, 2016.- С. 168-195).
На этот раз на долгие 10 лет.
«Есть люди, которых народ использует только в минуту бедствий. Когда опасность проходит, их отстраняют или они сами уходят в сторону. Таким человеком был Маннергейм» (E. Heinrichs. Mannerheim Suomen kohtalossa, Osa I., Helsinki, 1957. - S. 392).
*здесь и далее переводы с финского мои.