Часть 1
Глава 1
В большом темном зале радиостудии висело большое черное и плотное полотно
типа гардины, для лучшей акустики, надо полагать, да стоял обычный стол, на нем миниатюрный микрофон. Два стула. Все обыкновенно.
Из необычного было окошко в стене, выходившее к звукооператору, дававшему указания ведущим передач и интервьюируемым.
После записи они вышли из студии и вступили в конференц-зал.
Он уже был наполнен людьми, совершенно незнакомыми ей.
Их было немного, человек 15.
Ее пригласили сесть в президиуме.
— Итак, товарищи, представляю вам товарища...тут он запнулся, я не уполномочен называть Ваше имя, сказал он, обернувшись в Президиум.
— Обращайтесь ко мне как обычно:Галина Сергеевна.
— Итак, Галина Сергеевна - кандидат физико-математических наук. Сегодня она расскажет нам о своих изысканиях в области прогнозирования вероятностей случайных процессов, описываемых определенными кривыми вероятностей. Я правильно формулирую? - обратился он снова к ней.
— В принципиальном плане, да.
—А зачем нам это нужно в такое время? Такая далекая от суровых реалий войны тема. (восклик из зала). Какое оборонное значение могут иметь вообще абстракции математики?
— Галина Сергеевна нам все объяснит. Прошу к микрофону.
Галина Сергеевна, миниатюрная и изящная, в элегантном костюме с яркой брошью на лацкане, собрала свои бумаги и выйдя из президиума, прошла к микрофону.
— Товарищи! Математика не оторвана от жизни и обороны. Партия направила меня на самый трудный участок нашей общей борьбы за победу. Это наука. От того, какие научно-технологические средства будут в наши руках — зависит результат борьбы. Я говорю это, не умаляя ежесекундный подвиг нашего народа на фронте и в тылу. Мы все вместе куём нашу Победу. Но наука всё же решающий фланг.
— Хорошо, но кривые вероятностей, случайность... Зачем это сейчас?
— Как мы говорили до войны, ничего случайного не бывает, всё имеет свои причины.
— Каузальность, выражаясь философски, -улыбнулся человек в президиуме, во всей видимости, философ.
— Верно,— подхватила докладчица. Каждая случайность задаёт определенные линии развития, цепи причинно-следственных связей, что выводит к принципиально разным вариантам будущего, разным пространственно-временным континуумам. Опять же, выражаясь философски, и это не идеалистическая позиция.
Наша задача:расчет вероятностных моделей в их совокупности, разветвлённые пучки вероятностей. Каждая модель из пучка выводит на свою уникальную модель, и в соответствии с этим мы и будем ковать победу. И вообще строить наше будущее, разрабатывать после войны нашу плановую экономику социализма методами математики и кибернетики, а последняя это наука о научном управлении, а не о счётных машинах, как их у нас еще примитивно представляют.
— Это разумно!— воскликнул тот, кто её представил собранию и громко зааплодировал, за ним зал подхватил аплодисменты в адрес докладчицы.
— Итак, мы вносим в наш план института вашу тему и берем вас в штат, правда, поначалу будет туговато с выделением средств и помощников.
Это объявил тот, кто представлял докладчицу залу.
— Позвольте вопрос. Где-то с галёрки прозвучал чей-то негромкий голос.
— Вы все так воодушевлены, товарищи. Но ни у кого не возникло мысли, что уважаемая докладчица и вы все вдруг вообразили себя чуть не богами. Пучки вероятностей пространственно-временных континуумов, формулы теории вероятностей и кривые будущих сценариев, кибернетика — теория управления...Это всё красивые научные термины новейших течений человеческих обольщений.
— Простите? — растерянно обронил ведущий президиума, уже публично выказавший благословение докладчице. Вы, собственно, кто, вы приглашены? Может быть, пройдете к трибуне? При этих словах весь зал обернулся на камчатку.
- Извольте, спасибо.
С этими словами в проход между рядами кресел прошла незнакомка. В высокой прическе, длинном темном платье и черных ажурных перчатках с большим сверкающим перстнем с красным камнем,— её нездешняя и неуместная, казалось, нарядность контрастировала с деловыми костюмами дам ученого собрания.
Она подошла к трибуне и продолжила:
— Товарищи, вот вы верите в то, что мы можем сами моделировать и перекраивать реальности, словно кубики, расчитывая кривые вероятных процессов. А вы не допустили ни разу мысли, что всё, что должно случиться — уже произошло?
— То есть как это? -спросил с ноткой растерянности всё тот же ведущий ученого собрания, даже забывший спросить ее снова, кто она, вышедшая выступить не по заранее расписанному регламенту.
— Очень просто. Мы предполагаем, а бог располагает. Так, кажется, в поговорке?
—Ну извииините! Это уже совсем у вас идеализм...
— Да нет никаких идеализмов и материализмов. Есть то, что уже произошло, а нам лишь кажется, что мы чего-то там высчитываем, кибернетически прогнозируем, выстраиваем графики вероятностей. Играем в кубики, как боги в кости. Таково свойство нашего восприятия реальности, внутри которой мы находимся и поэтому не видим, что се не так как нам кажется.
— Вы против науки, уважаемая? — воскликнул тот же из президиума.
— Нет. Я не против науки. Я против самообольщения. Мы не конструируем реальности даже когда нам это кажется, мы лишь воспринимаем известные влияния, которые мы выдаем за наше волевое решение, но в действительности мы лишь проводники высшего посыла.
- Идеализм! - снова раздалось из президиума. Вы кто? Пожалуйста. покиньте собрание, вы не значитесь среди докладчиков.
Незнакомка в черном стала было пробираться к выходу, но ее остановила Галина Сергеевна.
- Подождите! А как же наша победа, как ее ковать, если принять вашу фаталистическую позицию? Мы просто сложим лапки, как та лягушка и ... Зал рассмеялся и кое-кто зааплодировал.
Уже стоя у дверей, незнакомка, повернулась к ней и глядя в упор, ответила:
"Кто-то может сказать, что не может быть определенного знания будущего, и это справедливо, поначалу и я не верил в свою способность предсказывать на основе своих природных способностей, унаследованных от предков. Я постоянно недооценивал этот свой инстинкт, однако затем я все же сделал свой дух и свою душу восприимчивыми и привел это в соответствие со своими расчетами. Умиротворив душу перед лицом Вечности, избавив ее от забот, беспокойств и раздражения, что является необходимым условием пророчества..."
— Пророчества?!— изумленно и с оттенком негодования воскликнули из президиума(что она несёт?)
— Я процитировала слова, писанные королю Франции Генриху Второму в Письме от магистра медицины и наук Мишеля де Нотр-Дама.
— Какого еще Нотр-Дама?!
— Вы имеете в виду Нострадамуса? - с улыбкой раздалось из глубины зала.
— Верно!
— Вы верите его писаниям, средневекового алхимика?
— Я верю в чистоту помыслов, что водит нашим пером и духом. И в Божественность Провидения.
При этих словах председатель президиума побагровел и хотел было что-то закричать, но сдержался. Видно же, что сумасшедшая, а, может быть, диверсантка? Тысячи мыслей пронеслись в его мозгу. Но однако, кто она такая? Может неслучайно подослана, не надо спешить! С этой мыслью он сдержался от сарказма и гнева.
Незнакомка продолжила:
— Ковать победу, не зная, как минимум, орудия противника,— неразумно.
А противники наши используют эти методы срывания покрова с будущего и действуют в соответствии с их расчетами. Поэтому нам тоже нужно знать ход их суждений и выводы и практические следствия ими прогнозируемые.
— Ну это правильно!— примирительно произнес человек из зала. Чтобы победить врага, надо знать его оружие и его логику расчетов, даже если она безумна...Извините, пожалуйста, — виновно улыбнувшись и взглянув на незнакомку, добавил он. Председатель президиума при этих словах несколько приободрился, в них сквозила спасительная отмашка в случае чего...
— Так все же, может вы наконец представитесь, и как вы очутились у нас? - стараясь сохранять присутствие духа, спросил председатель, вытирая ладонью вспотевшую шею.
—Я...пришла по объявлению в коридоре вашего института, просто ответила она. Прочла объявление и решила послушать о чем говорят, спорят, в чем заблуждаются люди в этот год, полный неопределенности. Оказывается, о пучках вероятностей!
— Но позвольте, у нас закрытый институт, как вас пропустила охрана?
—Да? Я не заметила никакой охраны, извините, но я уже ухожу.
— Что?! Ну я им! — снова побагровел председатель, он же директор института, расположенного вдали от всякой "цивилизации", в малозаметной местности и с вооруженной охраной в три кордона.
— А вы историк? — вдруг ляпнул некто в первом ряду.
— Да, пожалуй, — ответила она неопределенно.
— Мы проиграем войну, враг у ворот Москвы, — продолжил тот же человечек первом ряду с стеклянным взглядом.
— Не забывайте приказа Верховного Главнокомандующего:за пораженческие настроения — трибунал! — раздался грозный окрик из президиума. Все тут же присмирели и затихли. Но только на миг, атмосфера была дружелюбной и раскованность снова перевесила. Стало шумновато.
— Нет, война нами не будет проиграна, не сейчас, во всяком случае, не эта...
Эти слова незнакомки потонули в внезапном шуме в зале, но их расслышал мужчина, что иронично спрашивал ее не Нострадамуса ли она разумела.
Пока зал галдел, незнакомка исчезла. И потом никто не мог сказать, видел ли ее где-то до собрания или после, но даже и точно припомнить, была ли она на самом деле или это был коллективный мираж.
Вызванный начальник охраны подтвердил,что ничего необычного в истекшие сутки зафиксировно не было, все в штатном режиме, журнал входящих посетителей в порядке, никаких даже мелких нарушений распорядка...
Директор института забыл всё это, как дурную проделку кого-то из сотрудников, розыгрыш. Забыли и другие. Кроме Галины Сергеевны, с этого дня ходившей задумчиво, и как-то не с той ярой энтузиастической энергией погружавшейся в свою теорию случайностей и кибернетику.
Конец 1 главы.
http://proza.ru/2021/01/20/1023
О фильме Сердца четырех, и о ностальгии
http://proza.ru/2021/01/20/1032
Сердца четырех. Продолжение. гл. 2 Концерт в поле