Белкой в колесе крутилась Лёлька весь день: она именинница, ей гостей принимать. И приготовить нужно и в доме прибраться. Что с того, что после ухода гостей снова убираться, главное - процесс подготовки. А там уж как пойдёт. Пошло хорошо. Гуляли весело, долго. Лёльке всего тридцать, хотя замужние подруги намекали, что "уже". А холостые друзья дружно утверждали - "всего-то"! Все желали Лёле встретить свою судьбу. А где её встретишь? Один музей на весь город, один бассейн, два ресторана да гадалка тёть Вера. Все эти судьбоносные места Лёля обошла. Не сказать, что напрасно: гадалка предрекла жениха, который перед встречей с ней понесёт потерю. "Умрёт кто?" - уточнила Лёля. "Не вижу. Вижу, что потеря", - сосредоточено глядя на разложенные карты, важно изрекла тёть Вера.
Это было по осени, а нынче зима - Лёля народилась. Жених так и не появился, да что-то не очень и хотелось после рыданий замужней подруги на Лёлином плече. "Дома не помогает, с дитём не гуляет, всё в одни руки..." И казалось Лёльке, что подруге все пятьдесят, так надрывно, по-бабьи завывала та.
Утро следующего дня наступило ближе к обеду. Лёля выспалась, в доме прибралась и давай по новой готовить. Завтра понедельник, на работу без угощения нельзя: коллеги поздравлять будут. Торт испечь не проблема, но не тут-то было. Как назло, духовка заартачилась или Лёля чего в рецептуре напутала, только вместо пышного бисквита вывалилось из формы нечто корявое. "Нечто" коллегам не понесёшь, а мука и яйца закончились. "Куплю готовый торт", - решила Лёля. О том, что торт не куплен, вспомнилось только в восьмом часу вечера.
"Вот же, курица, беги теперь по морозу..." - вздохнула было, но тут же запрыгнула в сапоги, накинула шубу и бегом в супермаркет. Улица была пустынной и почему-то неосвещённой, словно все фонари чьей-то команде перегорели. Жутковато, не по себе Лёльке. Купленный торт, последний с витрины, выправил настроение и розочками озарил путь: нужно сократить дорогу, идти мимо спортклуба: там всегда светло, пока проходят тренировки. Одного не учла: тренируются в основном дети. Они же и снег раскатали так, что огибать угол здания по узкой тропинке возможно было только на коньках. Или ползком. Лёля, слегка проскальзывая, держала равновесие и пакет с тортом как самое ценное. Добралась до угла и, поворачивая, сразу не поняла, что кто-то стремительно вылетел навстречу, меняя её траекторию. Ноги то разъезжались, то съезжались, руки крепко вцепились в торт, но, побарахтавшись в воздухе, тело грохнулось на лёд, а торт, подлетев в воздухе, по закону бутерброда шмякнулся масляными розочками вниз. Одновременно раздался грохот и звон за углом, но кто упал и что там разбилось, Лёлька не видела. Упавший за углом слышал грохот и отчётливый шмяк и тоже не понял, кого зацепил.
Любопытство - великая вещь! Оба поползли обратно к спортклубу посмотреть. Головы девушки и парня в шапках набекрень одновременно выглянули из-за угла здания. Она видела его правый глаз, он - её левый.
- Ты живая? - спросил парень.
- А ты? - спросила Лёля.
- Я-то живой, а две бутылки водки не выжили. А у тебя?
- У меня торт. Тоже не выжил, розочками в лёд впечатался.
- Короче, туда, где нас ждали, не вариант идти, - констатировал парень.
Оба рассмеялись, помогая друг другу подняться. Вот тут-то и выяснилось, что Лёлькина нога болезненно реагировала на попытку встать. Парень не мог бросить девушку в беде, и это стало уважительной причиной перед ждавшими его друзьями. Да и сама девушка по уважительной причине не попала на работу, уйдя на больничный с вывихом. Пакет с осколками и размазанный по льду торт, забыв о цензуре, убрал дядя Гена, дворник при спортклубе. Заодно и песком лёд посыпал.
А вскоре Лёля сменила девичью фамилию на фамилию того парня, который стремительно вылетел ей навстречу, повинуясь траектории судьбы.