Генерал «Война»
Рассказ.
Очень часто бывает так, что солдат отслужил свою службу, а генерала ни разу не видел. Можно сказать: "Ну и хорошо! Тебе сильно повезло. Лучше бы с ними никогда не встречаться. Так спокойнее служится".
А вот Антону Весёлокутскому приходилось видеть генералов неоднократно и даже немного общаться. Сначала Антон видел их с большого расстояния, чаще из строя, как в ШМАСе (Школа сержантов автослужбы). Информации о том первом генерале не было никакой. Офицеры тепло о нём отзывались, с каким-то почтением, типа: "наш генерал". Позже, прослужив какое-то время, можно предположить или вычислить, что на трибуне строевого платца в Бранденбурге, в день принятия курсантами Военной присяги стоял начальник автослужбы ГСВГ - автомобильный генерал. К сожалению, фамилии его Антон не узнал. Но, как говорят автомобилисты, генерал для автомобилистов - крайне редкое звание.
После окончания учёбы сержанта Весёлокутского распределили в штаб 1-й гвардейской танковой армии в г.Дрезден. Там генералов было много. С ними приходилось встречаться, не часто, но встречаться в коридорах штаба, на строевых смотрах, на торжественных собраниях и на полевых учениях очень близко, потому что
авторота обеспечивала не только перевозку офицеров управления, но и разворачивала полевой штаб на учениях. Во взводе Антона имелись "крылатые бабочки" на базе Зил-157, которые на учениях раскрывались, как кабинеты оперативного штаба.
Когда Антона избрали секретарём первичной комсомольской организации автороты, то на этом собрании присутствовал генерал - заместитель начальника политуправления 1-й гвардейской танковой армии. Молодой сержант впервые сидел рядом с генералом за одним столом и впервые принимал от него поздравления и рукопожатие. Впоследствии встречи с офицерами и генералами политуправления происходили не редко.
Но время, как-то, течёт медленно, но пролетает стремительно. Когда-то казалось, и когда это я изношу свои первые сапоги? чтоб начать истаптывать последние!.. Истоптались сапоги и первые и последние, но жизнь развернулась так, что Антон снова осознанно обулся в сапоги, но уже в хромовые-офицерские. Не сложилось на гражданке да и армия ещё не забылась. Он всё сравнивал две свои жизни: военную и гражданскую. И военная перевесила. И неоднократно молодой человек пожалел, что не остался при погонах. Тогда им руководил юношеский максимализм - уйти, чтоб больше ничего не видеть: эти подъёмы, отбои... Последний раз почищу сапоги, подошью подворотничок и - домой, где этого ничего не надо делать. Но гражданка, оказалось, не всех ждёт с распростертыми объятиями и хорошей зарплатой, не желает она применить законы написанные очень давно, которые нужно брать боем. Кто просто так даст квартиру молодому специалисту, который подписался три года работать на месте, где ему прописано было работать? Да по этой, моей программе, квартиру получит другой нужный человек, у которого отец не гайки крутит за 90 рублей. А в армии жизнь прописана в уставах и приказах и никто не может изменить, обмануть или недодать.
Антон вернулся в строй, но не в красивую европейскую Германию, а в суровую, огромную экзотическую и непредсказуемую Монголию, где носят хромовые сапоги только летом с тонким носком, а зимой нужно обувать валенки, а лучше всего, неуставные унты. В 12-ю мсд приехал не юный и романтичный Антон, а, вполне сложившийся мужчина, набивший себе шишек на голове и не только, с характером, обладающий хорошей специальностью, муж молодой и красивой жены, а также папа маленькой и обаятельной девочки. И, в то же время, уже, обманутый кадровиками военкомата, которые, никак не случайно, оформили документы для прохождения военной службы сверхсрочно, в качестве прапорщика, в Монголию, вместо Венгрии. Для Антона подобрали должность начальника АХЧ дивизии, которая жила в 26 палатках, вместо должности секретаря первичной комсомольской организации ракетного дивизиона...
Очередная встреча с генералом у Антона произошла в 12 мсд, когда он прибыл для прохождения дальнейшей службы на должность начальника АХЧ дивизии, где командиром был генерал-майор Беличенко. Он строил дивизию в пойме реки Керулен в степи, где много веков паслись табуны диких лошадей и двугорбых верблюдов. В это место однажды приземлился вертолёт с московскими генералами и забили колышек, от которого генерал Беличенко начал строительство военной базы - 12 мсд. Когда Антон здесь появился, база представляла собой только часть выполненного плана: построены - 4 КПД (крупно-панельные дома), одна казарма мотострелкового полка, Кэч, почта, магазин и кочегарку. Дивизия жила в палаточном городке, парки представляли собой огороженные колючей проволокой стоянки боевых машин, планировались под сдачу квартиры в КПД-5. Южнее городка, задолго до сдачи квартир в пятиэтажках, строителями построен хоз.способом из неликвидных материалов барачный квартал, где жили многие военнослужащие дивизии и функционировала школа-десятилетка.
Планировали ещё построить: Дом офицеров, общежитие, КПД №№6 - 11, казармы для всех полков и отдельных батальонов со всеми хозпостройками: склады, бани, гауптвахты, полковые клубы и "чипки".
Антона в дивизии ожидал неприятный сюрприз. Его должность никто не исполнял три года, к тому же, два года назад дивизию передислоцировали из Улан-Удэ к забитому колышку. Многие инвентарные вещи, мебель и другое имущество АХЧ было растащено или сожжено зимой в палатках. Комиссия по приёму должности начальника АХЧ обнаружила недостачу, составлявшую более двух миллионов рублей. История предшественников этой должности не добавляла оптимизма, а настораживала всех нормальных людей, которым предлагали работать в АХЧ. Ещё в Улан-Удэ последний начальник АХЧ застрелился, а предпоследний - получил тюремный срок за недостачу.
Как Антон мог согласиться на приём чью-то недостачу, нерадивость непосредственного начальника подполковника Лыскина, который не интересовался ходом дел в его подведомственной службе, согласился взвалить на себя проблемы АХЧ только ради получения высокой должности начальника штаба дивизии. Антон просил и умолял его отпустить на любую другую должность, потому что ему не хватит знаний, опыта и терпения чтоб наладить службу в этом подразделении. Антон писал рапорта чтоб освободиться от обузы. Чтоб заинтересовать Антона и привязать его к делу ему не платили денежное довольствие и получал он только за звание, которое составляло - 25 рублей (100 тугриков). Для получения полной зарплаты (800 тугриков) от него требовали рапорт о приёме дел и обязанностей начальника АХЧ. Лыскин брал его измором Хорошо, что не успела приехать семья, а то было бы труднее выкрутиться. Тот же Лыскин дал указание отправить телеграмму по месту пребывания жены, чтоб приостановили выдачу загранпаспорта в связи с потерей Антоном право получения жилья в МНР. Начальник штаба ещё не знал, что Антон нелегально ездил к прокурору армии в Улан-Батор и получил подтверждение, что через три месяца недостача по АХЧ перейдёт ему,прапорщику... а свою невиновность придётся доказывать в суде.
- Врёшь, Лыскин, не возьмёшь! Я должен выкрутиться и начать всё сначала. А начальник штаба дивизии попытался решить свою головную боль при помощи человека с гражданки. Навесить на него недостачу, которой, как минимум, лет 5 - 10. Комиссия по-честному посчитала имущество, которое осталось,но это не понравилось ни командиру дивизии , ни его начальнику штаба. А как могло это им понравиться? Антон тогда увидел генерала в гневе. Его багровое лицо готово было вспыхнуть, как факел. И вряд ли можно было найти желающего попасть генералу на глаза. Он курил "беломор", по особому держа папиросу между большим и указательным пальцами. Было замечено, что так он курил только во время нервного расстройства. А перед ним построились в шеренгу офицеры комиссии по приёму должности начальником АХЧ дивизии. Он их корил, унижал, стращал и обижал за то что они неправильно посчитали имущество АХЧ. Генерал не верил, что недостача так велика и требовал пересчитать всё по-новому. Антона Беличенко успокаивал:
- Товарищ прапорщик, вы, единственный, кто в этой истории ни при чём. И всё что вы слышите в моём кабинете, к вам не относится. Я вам даже разрешаю сидеть.
(В то время, когда офицеры из комиссии стояли по стойке смирно, опасаясь шелохнуться, чтоб не привлечь внимание генерала к себе лично).
Разве могло Антону понравиться то,что пересчитывая имущество повторно, комиссия заходила на территорию рембата, в артиллерийский полк, ГДО, другие части, граничившие, с территорией штаба дивизии? Не могло, а поэтому, дело закончилось тем, что Антон категорически отказался работать в должности и готов был к переводу в другую часть или уехать домой, хотя денег на такое длинное путешествие за свой счёт не имел. Он не получал три месяца денежного довольствия. Хорошо что нашёлся желающий принять дела. Это был прапорщик Пётр Павлюк,с которым иногда встречались на тропинке по пути из палаточного городка дивизии в жилой городок членов семьи, с которым Антон советовался, и просил совета.
- Слушай, а я приму твою должность, даже акты оставлю те же. Передай, Антон пожалуйста, об этом подполковнику Лыскину.
- Хорошо, я передам начальнику штаба о твоём согласии принять АХЧ,-обрадовался Антон внезапному заявлению Павлюка.
"Всё,служите, ребята, без меня, а я начну всё с нуля, но в другой части".- Так думал бы любой человек, оказавшийся у интриганов на крючке. Но от крючка Антон избавился, не позволив собой манипулировать: и квартиры лишили, и без денег оставили, и семью вернули назад и рапорта все изорвали в клочья:
- Служи,прапорщик, и не порть бумагу, а то - вон усы отрастил и бездельничаешь.
- Причём здесь мои усы. Я знаю, что дед носил и отец тоже. Поэтому и я должен.
Но Антон не бездельничал, а нашёл себе замену. Это был прапорщик из 592 мсп - командир хоз.взвода - начальник столовой. В его заведовании, кроме столовой, был ещё личный состав хозвзвода - 20 солдат, ферма с коровами, свинями, а ещё лошадь и взрослый бык.От такого хозяйства любой желал бы избавиться. А проблемы - не имели конца, постоянно одолевали и денежное довольствие по 9-му тарифному разряду не приносили желаемой радости и удовлетворения.
В полку не очень обрадовались прибытию нового прапорщика из штаба дивизии и потере хозяйственного Павлюка. Возможно поэтому никто не настаивал чтоб Антон принимал должность Павлюка, а ограничились вопросом, как он к этому относится:
- Я городской житель и с какого бока подходить к коровам или быку, не совсем представляю.
Командир полка спросил:
- На какой должности вы могли бы служить, товарищ прапорщик?
- Я мог бы служить старшиной роты или в автороте на любой должности, так, как закончил сержантскую школу в ГСВГ.
- У меня для вас имеется всего одна должность - начальник КТП.
Как говорили в полку, КТП - это "трамплин к увольнению". Антон так не считал и каждое утро в 6.00 был на выпуске машин. Даже "уаз" командира полка больше не мог выехать из парка без путёвки и командирский водитель бегал пеши за удостоверением водителя, когда забывал его в палатке.
КТП функционировало по своему назначению. Старшие машины не могли выехать из парка, не имея справки. Им приходилось обращаться к командованию и в выпуск машин под давлением командования полка вмешивались начальник автослужбы и ЗКВ полка. Антон оборудовал КТП инструкциями, инструментами, получил инвентарные вещи для дневальных по КТП, которые пользовались ими в морозы. Уехав в отпуск, Антон не стал сдавать тулуп постовой, чтоб не мёрзли дневальные. Вернувшись из отпуска, он не нашёл тулуп, но добрые люди ему рассказали, что эту вещь присвоил себе начальник штаба полка, майор Здунов, который лично отдал такое распоряжение:
- Дневальный, как твоя фамилия?
- Рядовой Пырочкин, товариш майор!
- Почему не сдан тулуп на склад?
- Я не знаю.
- Рядовой Пырочкин, после смены с наряда, принеси этот тулуп в палатку начальника штаба полка.
- Есть, товарищ майор!
- Таким образом, начальник штаба присвоил себе инвентарную вещь. А прапорщик КТП уплатил 250 тугриков за недостачу, лично начальнику вещевой службы полка, по его совету.
- Подавитесь вы все своими тугриками. Это такая мелочь, по сравнению с теми миллионами, которые упыри из дивизии могли на меня навесить. А я выгреб из такого дерьма и остался цел. Судьба ко мне оказалась очень сильно благосклонна. Спасибо!
Антон смирился , хотя было очень неприятно оказаться обманутым, но не все офицеры имеют честь, встречаются бесчестные и в таком высоком ранге, в том числе.
Разве не участвовали в разграблении имущества офицеры штаба дивизии, когда у штаба высилась куча имущества АХЧ, которую сначала охранял часовой, а потом и охранять забыли. Например, мебель никуда не делась, её перенесли в свои, только что полученные квартиры. Мебель служит офицерам штаба дивизии,но не в палатках, а в КПД-1. Признаться в этом счётной комиссия не хватило духу. Всем хочется выглядеть достойно. "Ничего прапорщик спишет через 25 лет или в тюрьму сядет. Просто ему не повезло". Лучший выход для Антона наступил, когда подвернулся добрый случай. На ВАИ гарнизона были откомандированы прапорщики от каждой части. Они исполняли обязанности инспекторов ВАИ. От 592 мсп там работал много лет прапорщик Ратушный. Так получилось, что он переборщил с употреблением спиртных напитков и его уличили в этом. Ратушного вернули в полк, потребовав заменить. В полку выбор пал на Антона, который был уже испытан при контрольной проверке эксплуатации автотранспорта в гарнизоне в выходные и праздничные дни. Став инспектором ВАИ,у Антона снова стало больше возможностей встретиться с генералом. Особенно при несении службы на перекрёстках, регулируя движение.
Трудно сказать почему, но начальник ВАИ гарнизона остановил свой выбор на Антоне, когда появилась необходимость выделить генералу Антонову прапорщика-инспектора, в качестве адъютанта на время сборов командиров полков и начальников штабов, которые планировались проводиться на базе 12 мсд. Сборы по плану рассчитаны на неделю. Некоторые инспектора побывали адъютантами у генерала "Война". Так 1-го заместителя Командующего армией называли не только в штабах, но и в войсках.
- Ни один адъютант генерала "Война" на время учений не избежал десяти суток ареста за неисполнение его приказаний. - говорили прапорщики, которым "повезло" познакомиться с генерал-майором Антоновым.
- Учти, Антон, он отдаёт приказание и включает секундомер. Если не вложился во время выполнить его приказание, сразу - 10 суток ареста. Понял?
- Спасибо, учту!
- Так никто не делает, кроме него.Об этом нужно знать.
- Спасибо за предупреждение.
- Пожалуйста! На этом многие пострадали.
- Я буду предельно пунктуален и, если не пострадаю, то только потому что вы подсказали, как действовать.
- Ещё одно обязательное условие при работе с генералом "Война", это - обязательный доклад
о выполнении приказания.
- Есть! Я принял к сведению!
- Не пыли, а запоминай, что тебе подсказывают. Только после доклада о выполнении приказа генерал "Война" выключает секундомер.
- Спасибо, ребята!
В первое утро Антон прибыл к штабу дивизии в 7.30 час. Генерала, слава богу, ещё не было.
"Даже не представляю, что бы было, если бы в первое утро прийти после него" - подумал новоиспечённый адъютант.
Когда к штабу подъехал "Уазик". из него выпрыгнул небольшого роста человек с погонами на тёплом бушлате и, едва заметными лампасиками, на брюках-галифе. У него были такие короткие ножки, что лоскутик лампас еле угадывался между бушлатом и офицерскими глаженными сапогами.
- Товарищ генерал-майор, разрешите представиться, инспектор ВАИ прапорщик Весёлокутский, представляюсь по случаю назначения к Вам для исполнения ваших поручений.
- Здравствуй, прапорщик, - генерал протянул свою маленькую ручку для рукопожатия.
- Здравия желаю, товарищ генерал-майор! - ответил Антон, приняв генеральскую ручку и слегка, прижав её.
- Хорош, прапорщик! Я очень не люблю, когда мужчина подсовывает мне мягкую, как сосиска ручку. Спортом занимаешься?
- По мере возможности, товарищ генерал-майор.
- Каким видом?
- Волейбол, товарищ генерал-майор, - бодро ответил Антон.- Первый разряд!
- Красивый вид спорта, только для меня не совсем подходит.
- Товарищ генерал-майор, на волейбольной площадке есть незаменимый номер 6, который берёт первые мячи и работает внизу. В Европе его называют "либеро". При хорошем "либеро" все мячи рационально используются в атаках.
- Какой говоришь номер у "либеро"?
- "Шестой", товарищ генерал-майор. Он очень полезен на площадке.
- Я запомню! Ну что, ты готов работать со мной?
- Так точно, товарищ генерал-майор!
- Хорошо! Вот тебе первое задание: накормить моего водителя.
- Есть, товарищ генерал!
- Выполняй!
- Есть!- Антон отдал честь и направился к генеральскому Уазу.
- Тебя, как кличут? - обратился он водителю.
- Вова.
- Хорошо, Вова. У тебя часто бывают проблемы с питанием?
- Бывают.
- Поехали в полковую столовую. Хоть завтрак уже прошёл, там всегда можно что-нибудь раздобыть.
- Хорошо. Садитесь, товарищ прапорщик.
- Поехали!
До столовой ехать метров двести. Зашли в столовую артиллерийского полка с кухни.
- Дежурный! - позвал Антон.
- Я здесь!- ответил незнакомый прапорщик.
- Слушай, братан, нужно покормить водителя генерала Антонова. Найдёшь что-нибудь?
- Найду, кашу с тушёнкой. Он будет?
- Будешь есть?
- А чай есть?
- Сделаем!
- А с чем?
- Со сгущёнкой - целой банкой!
- Вот и хорошо!
- Садись, сейчас тебе всё принесут.
Водитель поел и повеселел.
- Наелся? Поедем докладывать генералу?
- Поехали!
Но не всё так просто. Генерала в штабе не оказалось.
- Товарищ помощник оперативного, где найти генерала Антонова?
- С какой целью интересуетесь?
- Для доклада о выполнении его поручения.
- Антон, а ты что - порученец при Антонове?
- Так точно!
- А как звучит - порученец генерал-майора Антонова.
- Ладно шутить. Где он? У меня истекает время доклада.
- Он на полигоне проводит занятие с офицерами сборов.
- Есть!Спасибо!
Найти сегодня на полигоне было не сложно, потому что там больше никого не было. Других занятий в это время не проводилось. Уазик генерала подъехал ближе к строю, Антон на Газ-66 тоже приблизился к другому флангу строя, перед которым стоял генерал и что-то объяснял офицерам, энергично размахивая руками. Антон спешился и подошёл так, чтоб оказаться в поле зрения генерала. Генерал увидел Антона-адъютанта, но знака подойти не подал. Вместо этого, генерал что-ьо сказал и, развернув строй, скомандовал:
- Товарищи офицеры, в атаку бегом марш!-и побежал, немного левее строя, указывая рукой, на какие-то ориентиры по фронту.
Метров через триста оказались готовые окопы. На брустверах стояло несколько автоматических станковых гранатомётов АГС-17 Пламя. Это очень эффективное оружие. Его используют для стрельбы по открытым окопам и по скрывающейся живой силе противника. Офицеры получили задачу и поочерёдно выполнили упражнение. Антон ожидал в окопе разрешения подойти с докладом. После окончания стрельбы всеми участниками сборов, генерал отправил строй в следующий окоп по левому флангу и кивнул Антону.
- Товарищ генерал-майор, разрешите доложить о выполнении вашего приказа?
- Какого, прапорщик?
- О том, что ваш водитель накормлен.
- Спасибо! А ты, прапорщик, молодец!
- Служу Советскому Союзу!
- Я тоже ему служу вместе с тобой и с этими офицерами.
- Всё, ожидай новых приказаний! У тебя машина есть?
- Так точно! Газ-66, машина ВАИ
- Пока свободен! А я ещё повоюю!
- Есть! Я буду в машине ВАИ следовать за вами!
Генерал жестом отпустил Антона и продолжил занятия с офицерами. Антон сел в свой газ-66 и, почему-то, думал: "А выключил генерал секундомер или забыл"?..
До конца дня Антон с водителем следовали за строем офицеров и генералом Антоновым, но новых приказаний не последовало. Вечером сопроводили генерала до штаба дивизии и он разрешил быть свободными до 7.30 часов утра.
Второй день был менее насыщен, Генерал проводил теоретические занятия помещениях, после обеда - совещание в штабе дивизии. Антон на Газ-66 был у генерала на виду и оперативный дежурный знал о его местонахождении.
Генерал выдал два распоряжения: найти и доставить заместителя 523 мсп и накормить водителя в хорошей офицерской столовой. Антон, выполнив оба задания, не забыл доложить генералу об исполнении. Оба раза прапорщик получил от генерала "Война" по "спасибо".
На третий день генерал "Война" уехал в Улан-Батор.
На четвёртый день генерал вызвал Антона и поручил ему найти лобовое стекло для "Уаз"-469.
Лобовых стёкол для "уаза" не нашлось ни в дивизионной автослужбе, ни в рембате, ни в полковых. "Это большой дефицит"- говорили везде.
Доложив об этом генералу, Антон услыхал следующее:
- Если ваш Рахманов не найдёт мне стекло, то пусть снимает его со своего "Уаза".
Подполковник Рахманов обиженно ответил:
- Антон, у меня стекла нет, снимай с моего "Уаза", а я без стекла поезжу пока ещё тепло.
Прапорщик доложил генералу слово в слово.
- Прапорщик, пускай ваш Рахманов найдёт мне стекло на армейских складах.
- Есть, товарищ генерал-майор!
- Всё, прапорщик, занимайся только стеклом.
Антон доложил Рахманову и Ахмат Мухаммедович кому-то позвонил. Один комплект лобового стекла для автомобиля "Уаз"-469 имелся на армейском автомобильном складе и его завтра можно забрать.
Товарищ подполковник, разрешите завтра съездить на 7-ой разъезд за стеклом для генерала Антонова.
- Давай, Антоша! Удачи тебе. Только не разбей, умоляю.
Антон никогда не был на на 7-м разъезде, водитель Газ-66 тоже не знает этого маршрута. Антон попросил Мишу Карелина дать ему ориентир. Миша - старый инспектор и в этой дивизии служил ещё на станции Дивизионной в Улан-Удэ и входил в Монголию, когда случился военный конфликт между Вьетнамом и КНР. Он был старше Антоши и опытен как каждый сибиряк. Он охотно рассказал о своих ориентирах при поиске армейских автомобильных складов на 7-м разъезде. Эти склады находились на железной дороге, приблизительно на полпути между Улан-Батором и Чойром.
- Чтоб не заблудиться, тебе нужно доехать до разъезда "82 км" и, придерживаясь железнодорожных путей, ехать до места ответвления дороги. Это и будет "7-й разъезд. А если потеряешь "железку", найди пологую сопку, поднимись на неё на Газ-66 и осмотрись вокруг себя.
- Спасибо, Михаил. Мы поехали,- ещё не хлопнув дверью Газ-66, Антон показал водителю рукой направление, а вслух произнёс,- "на 82-й км"! Туда дорогу знали хорошо, потому что все грузы в дивизию приходили через этот разъезд.
Юсуф, едем по "железке" до стыковки нашей ветки ж/д до остановки с основной линией, идущей от Улан-Батора на юг страны. А дальше будет видно. В крайнем случае, заедем на высокую сопку и осмотримся.
- Хорошо, товарищ прапорщик! Я вас понял.
Они ехали в хорошем темпе, потому что нужно вернуться обратно сегодня, исключив ночовки. Ориентиры работали хорошо и им только два раза пришлось подниматься на сопки. Доехав до стыка трёх направлений, Юсуф первый увидел указатель дороги на 7-й разъезд. Путешественники продолжили свой путь, но уже на север. Когда за очередной сопкой открылась обширная равнина с дымкой от севера до запада, то они облегчённо вздохнули:
- Нашли, слава богу!
- Сколько здесь бараков-складов!
- Не удивительно, потому что снабжать армию автозапчастями, не так просто.
Миша рассказал, кого там искать и как. Шеф тоже подсказал и даже позвонил кому надо чтоб ждали...
Всех нашли, получили комплект стекла и "развернули лыжи обратно". Ещё не стемнело, но осень не любит длинных дней, поэтому задерживаться нельзя: засветло искать дорогу легче.
Это не Европа с автострадами, с освещением дорог за пределами населённых пунктов по обе стороны строем белых фонарей. Это - Азия. Освещение - роскошь, поэтому, пользуйся, "водила", естественным освещением. А если устал или сбился с пути, то остановись на отдых и жди солнышка. При дневном свете заплутать трудно, ладно, что светает рано. Но если бы сроки не были ограничены приказом генерала... Кому хочется получить 10 суток ареста? Никому! А какие в Азии дороги? В МНР дорог, почти нет, только направления, поэтому нужно следить за расположением дальних и ближних сопок, между которых дороги тянутся, словно пальцы двух растопыренных рук. В каждом направлении тянутся около десяти дорог и они все ведут к общей точке - сужению между двух ближних сопок. А потом снова разбегаются словно растопыренные пальцы.
Пока было светло водитель старался выжать максимум из двигателя ЗМЗ-66. А перед сгустившимися сумерками мужчины поднялись на сопку чтоб разглядеть и запомнить огни населённого пункта в районе "82 км". И кажется увидели огни разъезда или сомона (монгольское поселение), находящегося вблизи разъезда. Они определились как ехать ночью, чтоб не уклониться от маршрута.
Антон всю дорогу держал стекло на поднятых руках, чтоб вовремя ими самортизировать и уберечь от неожиданного удара. Руки затекали и болели, но груз был дефицитный и дорогой, а главное - генеральский...
Около полуночи путники доехали до "82 км", а в половине первого ночи - прибыли на Центральный пост ВАИ. Груз Антон сдал дежурному поста ВАИ и убыл домой. Антон посчитал, что выполнил очень сложную и важную задачу и может позволить себе расслабиться. Возможно поэтому проспал подъём. Но подполковник Рахманов так не считал и вызвал прапорщика к себе "на ковёр"через инспектора ВАИ. Он метал искры и молнии,захлёбывался своим возмущением и негодованием; плясал свой "танец с саблями" получше любого артиста из балета Арама Хачатуряна "Гаянэ". Он задавал один вопрос: " Почему прапорщик не вышел утром на службу..." и, не ожидая ответа, сам отвечал за Антона своими штампованными фразами. Он испохабил дело, которое проделал прапорщик в течении последних суток, высмеял и вычеркнул из списка полезных и первоочередных дел. Это сцена вызвана тем обстоятельством, что подполковник не мог это всё выразить генерал-майору, хотя очень хотелось, а прапорщику можно и нужно чтоб неповадно было. Он злился, что комплект стёкол для "Уаза" повесили на учёт автослужбы 12 мсд.И, если у комдива на "уазе" со стеклом что-либо случится, то, где их брать, неизвестно. Когда запас слов и эмоций закончился, начальник ВАИ просто спросил:
- Антон, почему ты утром не вышел на службу?
- Потому что я 200 км держал стекло навесу на руках, согнутых в локтях для амортизации на монгольском бездорожье.Я сильно устал, но не допустил порчи дефицитного имущества для генерала, как вы просили "...только не разбей!"
Этот ответ Рахманову не понравился и он выложил вторую серию гнева о плохом прапорщике, уже, достаточно часто, повторяясь в выборе выражений.
Военные, находящиеся в подчинении, умеют отключать свой слух, когда начальник разносит, унижает и давит голосом. Но в третий раз Рахманов не стал задавать тот же вопрос, хорошо зная, что ответа другого не будет.
Антон не забыл, что последнее задание осталось без доклада генералу. Но, как быть, если генерал Антонов уехал из Баганура. Прапорщик обратился к оперативному дежурному дивизии:
- Товарищ подполковник, разрешите обратиться!
- Слушаю!
- Помогите, пожалуйста, найти генерал-майора Антонова для доклада о выполнении его приказа.
- Хорошо, жди!
Оперативный вызвал оперативного дежурного штаба армии и задал вопрос о докладе Первому заместителю Командующего армии генерал-майору Антонову.
- Что нужно доложить?-спросил оперативный дивизии.
- О получении лобового стекла для генеральского "уаза".
- Хорошо, я ему доложу от имени кого?
- От имени прапорщика Весёлокутского.
- Спасибо вам от оперативного армии,- ответил оперативный штаба дивизии.
В дальнейшем Антону не приходилось встречаться с генералом "Война", а некоторые подробности о нём узнал от сослуживцев.
Из рассказа старшего прапорщика Михаила Карелина.
Я давно знаю генерал-майора Антонова. Ещё когда он был не генералом, а просто майором. Он был требовательным, но справедливым офицером, каких в полку было очень много. И особо рассказывать нечего, а когда он стал командиром полка в Нижнеудинске,то многие удивлялись, как он относился к боеготовности подразделений в отдельности и полка в целом. Он начинал тренировке с себя при участии дежурного по полку, которому приказывал объявить ему лично тревогу, назначив время. И сам уезжал домой, отпустив "уазик, ложился спать" и в назначенное время его поднимали.Полковник, отработав мероприятия, выключал секундомер:
- Плохо, товарищ полковник, нужно повторить!Вам понятно, товарищ дежурный по полку?
- Так точно, товарищ полковник!
- Повторить, через один час!Товарищ дежурный!Ясно?
- Так точно, товарищ полковник!
Таким образом он тренировался несколько дней и останавливался только тогда, когда показания секундомера его устроят. Но тренировки продолжались с управлением полка, потом поочерёдно с батальонами и, наконец, с полком. Поэтому полк по отработке боеготовности всегда был на самом высоком уровне.
Из рассказа прапорщика Михаила Шангина.
- Хотите, я расскажу почему генерала-майора Антонова называют "генерал Война"?
- Это многим интересно.
- Когда генерал-майор был ещё полковником, но уже получил назначение на должность командира дивизии, он отрабатывал боеготовность дивизии с управлением штаба дивизии и добился очень хороших показателей, исключительно, благодаря своим личным методам, потому что он постоянно готовился к войне, как и положено боевому генералу.
- А если начнётся война,-часто повторял комдив, - что будем делать - лапки вверх? Нет, не будет такого, пока я комдив! А поэтому всему управлению штаба завтра в 8.00 построиться на танковой директрисе. Упражнение - приём психологической устойчивости офицеров управления и их взрослых членов семей. Или проще - обкатка личного состава танками. На построении быть всем офицерам и прапорщикам штаба дивизии. Начальник штаба, больные есть?
- Никак нет, товарищ полковник!
- Я тоже так считаю, что нет!
В указанный день полковник Антонов прибыл на директрису с женой и 16-летней дочерью. Построив управление штаба дивизии, полковник с семьёй первыми выполнили приём обкатки танком с метанием учебных гранат всеми членами семьи.
Потом "обкатались" все офицеры и прапорщики. Полковник Антонов, подводя итоги упражнения, заявил.
- Товарищи офицеры и прапорщики!
Прошу вас, подготовить всех взрослых членов семей к выполнению настоящего упражнения. Найдите нужные слова и 100% военнослужащих штаба и их членов семей должны это упражнение выполнить. Как это сделать? Я вам сегодня показал. Если будут желающие отказаться, в том числе, члены семьи, то сделаем соответствующие выводы. Я думаю, что каждый из вас поймёт, какие. Честь имею!
Вместо эпилога.
Антон не мог забыть о своей встрече с таким большим военноначальником, с которым повезло недолго послужить и которому был хоть немного полезным. С того времени прошло много лет. Изменилось многое. Сначала мы, потом страна, а может наоборот, но изменилось.А разговоры и воспоминания об особенностях генерала, его самоотдаче военной службе, о достижении высоких показателей в боевой подготовке ходили и до сих пор ходят вслед за генералом среди его многочисленных подчинённых,которые служили с ним. Почему-то кажется, что все кто прошёл "обкатку танками" тогда обижались и очень сильно боялись, а сейчас всё вспоминается с улыбкой и даже гордятся такому сильному поступку, который изменил их жизнь.
Время неумолимо убегает куда-то и оставляет только воспоминания, но уроки трудной службы с генералом Антоном Терентьевым (настоящая фамилия генерала) остаётся в памяти навсегда. Автор очень сильно обрадовался, увидев знакомого генерала по телевидению в октябре 2020 года, который всё ещё был в военной форме, но с погонами генерал-полковника. Он ещё энергичен и не стар, а воспоминания вернули автора на сорок лет назад и за несколько дней родился настоящий рассказ о боевом генерале "Война", который к войне не стремился, а по-Суворовски учился воевать сам и учил своих подчинённых, чтоб сберечь для России такой хрупкий и дорогой мир.
г.Тула, ноябрь 2020 года.
Конец.