Медиумический рассказ, записанный при помощи "яснослышания".
Прошло много дней после того, как я успел насладиться уединением и отрицал очевидное: я устал от постели, безделья и вечного нытья. Ещё кот добавлял своё: "Да-а-ай поесть! Корми-и-и меня с ложечки!" Пусть не совсем так, но с ложечки кормить я его приучил: самостоятельно не ест, покормить надо, и вот я встал с постели. Уже полдень, жарко на улице, а в доме "прохладень", как говорила моя бабка: не удостоила меня чести дожить "до наших дней", чему я сочувствую (себе). А было бы над чем поиздеваться, доживи она до, хотя бы, кота моего, воспитанного мной в особых строгих рамках (ложечку вы помните, мой читатель). А ещё был чай, выпитый из блюдечка, усы, подстриженные по-модному (через один). Предчувствую строгий взгляд кошколюбов: "Как так? Усы? Вы что, издеваетесь?.."
Выглядел мой кот прилично, даже с подстриженными усами. Мы с ним договорились: я стригу усы, он ровняет... об этом потом, сохраним интригу.
Я кормил кота из ложечки, лёжа на диване (слуга приносил поднос с мисочкой и ложечкой), и мы ели. Величают моё высочество-мохнатейшество Прелюбодея Великого – Петруша, вот так скромно, но с приставкой вышеозначенного обращения. Я шучу изредка, только с котом позволяю себе это, а в жизни "живодёр из живодёров" – обзывают меня подчинённые. Так вот с котом вышла такая история: породнились мы семьями. У кошки, моего Петруши, была хозяйка: хороша как младенец. Губки бантиком и вся, как воздушный змей: гляди – упорхнёт. Влюбился. Не сразу дошло, что влюблён: любуюсь и всё, а тут – видеть хочу, покажи! Старался попадаться ей на глаза почаще: "Ну, увидь, увидь меня, прошу!" – молил я Бога. Он услышал мою молитву и послал меня... не мне, прошу заметить. Она сказала мне: "Что-то часто вы тут прохаживаетесь".
- Гуляю, – ответил я.
- А-а! – и всё. – А что это у вас... впрочем, ничего, – и расстались.
Я в недоумении: что бы это значило? "Ладно, – думаю, – спрошу при встрече". Прохаживаться не перестаю, и кот ходит (через дом её квартира на первом этаже), а я барином – в целом доме один проживаю. Была у меня жена, да сгинула с моим однокурсником. Пожаловал ко мне в гости и увёл от меня жену, второй год один... с котом, конечно, Петрушей. Он меня никогда не бросит. О! Как я ошибался! Бросил... из-за кошки бросил, негодник. А кошка прелесть, как и хозяйка: мордочкой на моего похожа, а в остальном... грация! Грация – её имя, но звали по-другому. Так вот, мой кот повадился под окна, немудрящим голосом петь серенады. Соблазнил – негодник, прелюбодей, расхититель кошачьих сердец!
И вот, когда моя любовь достигла накала, она мне сказала:
- Заберите своего Петрушу, видеть вас не могу!
Откуда она узнала имя кота? Я остался стоять удивлённый, сказать ничего не мог. Так вот кто опередил меня – мой кот! "Он украл расположение моей возлюбленной", – вздыхал я в сердцах. Даже не хотел кормить его из ложечки (потом, правда, передумал). Но план придумал, быстро сообразил, что нужно делать. Спросил вначале у слуг: откуда эта женщина знает имя кота?
- А что, это был секрет? Спросила, я ответил. Кошка у неё беременная от него, – ответил мой услужливый помощник.
Я взял кота за пазуху. Он не понял зачем, но брыкаться не стал, пока подходить не стали к Её дому. Здесь он оживился, стал проситься "на ножки", видно, не привык, чтоб подвозили до любимой, но я удержал. Модный звоночек в дверь, открыла прислуга в белом фартучке.
- Госпожи дома нет, – сказала строгим голосом и фыркнула от смеха, когда увидела высунувшуюся морду моего кота. – Сейчас примет, – и попросила войти, – сейчас примет.
Я был в недоумении: служанка решает пускать или нет к госпоже? Такое со мной впервые.
- Сейчас выйду! – послышалось из соседних комнат, так и не понял из какой именно – дверей много.
Явилась – вся воздух, аромат и красота неземная – то, что бросилось в глаза сразу. Мой кот выпорхнул из-за пазухи, я промямлил:
- Прощенья... просим, – это я о себе, Петруша ни о каком прощении не думал, думал, домой попал, прошёл в спальню...
Я кричал, звал:
- Петруша! Негодник!
- Теперь всё равно, пусть, – сказала она, – беременная, скоро котята будут, живот вот, – и она показала "арбуз" больших размеров, – штук одиннадцать, не меньше будет. Ну, хоть бы выкидыш! – молила я. Нет! Живот вырос, – она повторила форму и размер, – теперь только роды.
И так она была хороша в своём расстройстве, что... Вдруг из соседней комнаты послышалось фырчанье, что-то полетело на пол и разбилось. Я начал с шёпота прибавляя темпа в голос:
- Пет... руша, Пет... руша, – и всё громче, – Пет... руша, – и уже кричу, – Петру-уша!
Со стола падали приборы, я слышал сквозь свой крик и удары обо что-то чем-то. Я испугался, может, моего Петрушу бить начинают? За что?
- Зачем? – услышал я укоризну.
Мы кинулись в комнату (меня не приглашали). Мой кот лежал на постели, а кошка "резвилась" на столе, задевая животом склянки, принадлежавшие хозяйке, они бились на столе и глухим ударом падали на пол, покрытый ковром (глухой стук).
- Слава Богу! – взмолился я, увидев, что мой Петруша ведёт себя как истинный джентльмен – лежит на кровати.
- Что это значит? – моя пассия была недовольна, увиденным. – Он?
- Он! – ответил я с гордостью. – Мой кот Петруша!
- Не он!
- Он!
- Не он! – высунулась голова служанки (я её принял за таковую, оказалась – мать моей принцессы).
- Мама, не он, правда?
- Тот рыжий, по котятам посмотрю.
- Так ты не первый? – сказал я расстроенным голосом. – А на кровать лёг с какой целью?
- А вот цель! – мать подняла покрывало – мокрое.
- Это пот, – высказал я своё оптимистическое предположение.
- Нет, – качала головой мать, дочь повторила её движение головой, – нет!
- Тогда... это... воды, отошли воды, – я знал, что такое бывает с женщинами при родах, – ваша кошка здесь лежала... мой кот вошёл... отсюда, – я подробно показывал и рассказывал, как ходил мой кот, – потом лёг, когда кошка встала, чтобы... – я иссякал, надо было продолжить или закончить, – чтобы... нагретое ею место не остыло, – выдохнул я с силой.
"Всё, – сказал я мысленно себе, – после этого дорогу сюда можно забыть".
И был не прав: дорогу вспомнили мать с дочерью, когда котята были полностью его, моего Петруши. Что за лужа была, до сих пор не пойму... или... нет... и думать не хочу! Усы впервые были подстрижены тогда.
Любовь закончилась переездом моей пассии на дачу, так мне сказали, или за порочную связь моего кота Петруши. Котят мы отдавали вместе. У меня получалось быстро: я рассказывал историю и рисовал картинку с "публичным осмеянием", как выразился один приобретатель кошечки – глазками вылитая отец, нам обоим понравилась. Из-за отрицания очевидного наша связь так и не возникла: или я был не в её вкусе, или моё упрямство не понравилось её матери. Вот такая история с отрицанием очевидного.