Мне всегда казалось, что Сережа во всех своих ролях играл самого себя и делал это так непосредственно и естественно, что зритель сразу верил. Верил и влюблялся.
Потому что образ получался настолько живой, что каждому, кто смотрел его фильмы, казалось – он знает этого парня много лет. И каждый зритель считал его своим другом.
Мне же посчастливилось знать его лично.
С Сережей мы познакомились на съемках телевизионной программы и как-то сразу подружились.
Уже не помню, о чем мы снимали передачу… Я тогда работал на УТ-1. Мы ехали с ним в одной машине на съемки. Наш оператор Сергей Майборода, сын композитора, знал Иванова, как мне помнится, еще по школе. Завязался разговор, Сережа оказался очень простым и открытым парнем, много шутил. Несмотря на разницу в возрасте (он был старше), мне всегда казалось, что наоборот – настолько легким и непосредственным он был в общении. Съемки прошли весело, и мы договорились встретиться на следующий же день.
Вскоре я попал к нему домой в огромный многоподъездный дом «постройки изумительной» в виде серпа, около метро «Дарница». Там, в небольшой квартире, он жил с женой – балериной Оперного театра. Дом был так построен, а главное, пронумерован (N7 и N 3 по разным улицам), что на то, чтобы найти нужное парадное внутри этой «китайской стены», уходила уйма времени. И не только в первый раз.
Сережа в шутку говорил, что его парадное заколдовано и если он не хочет видеть гостей, они к нему не смогут попасть. Несмотря на то, что и он, и его жена проводили дома очень мало времени – то он на съемках, то она на гастролях (я уже даже не помню, как часто я видел ее дома), благодаря Сережиной улыбке в полупустой квартире всегда была уютная атмосфера. Обычно засиживались допоздна, а потом вместе бежали, чтобы успеть на последний поезд метро, - он всегда провожал.
Я жил тогда на Левобережной, на улице Флоренции, и другим транспортом добраться туда было невозможно. Если вечер проходил в особо «теплой атмосфере» и последний поезд метро давно уже отдыхал в депо, приходилось ехать домой на такси. Деньги собирали по всем карманам сообща.
Часто Сережа бывал и у меня дома, но так шумно и весело, как у него, провести вечер не получалось (я жил тогда с родителями), но мы компенсировали это ночными купаниями всей нашей компанией. Благо, Днепр был в паре минут ходьбы.
Дедушка Сережи, известный ученый филолог-славист, жил на улице Энгельса, где вырос и я, в маленьком двухэтажном домике на углу с улицей Карла Либкнехта. В детстве я названий, конечно, не знал, но старинный домик хорошо помню.
Сейчас на его месте советская девятиэтажная коробка.
Сережа как-то поделился со мной, что часть своих гонораров он оставляет у дедушки. На мой вопрос: «Зачем? Ты ему помогаешь?» - Он засмеялся и сказал: «Целее будут!»
Я тогда не знал, что его отец – известный поэт... Сережа никогда об этом не упоминал.
Как-то в середине 80-х, мы ездили на моей машине вместе в Одессу. На пляже в Аркадии (на плитах) Сережу в темных очках и плавках никто не узнавал, но я, каюсь, использовал его присутствие в корыстных целях, для знакомства с девушками. «А хотите я вас с Кузнечиком познакомлю?» - oшарашивал я мирно загоравших одесситок первой фразой. Потом приходилось долго объяснять, что имеется в виду не обычный зеленый кузнечик, а любимец всей страны. Таким образом, начало разговора было положено, и происходило знакомство. Надо сказать, что сам Сережа вел себя скромно и особо в беседах не участвовал.
На обратном пути нас остановил инспектор ГАИ. Сережа вышел (он сидел на заднем сидении) и обратился к милиционеру: «Мне кажется, я вас где-то видел!», - тот мельком глянул на него и никак не отреагировал. Тогда уже мне с заговорщическим видом пришлось объяснить на ухо сотруднику ГАИ, кто перед ним… Милиционер расплылся в улыбке, и нас, конечно же, сразу отпустили, рассказав расстановку всех радаров и постов на пути.
Когда мы ходили вместе по улице, к Сереже часто обращались за автографом и заодно (на всякий случай) брали подпись и у меня. Это было весело. Некоторые допытывались: а кого я играл? На что я обычно озадачивал их ответом: я снимал…
Как-то он поссорился с женой и попросился переночевать у моего товарища, но в итоге прожил у него неделю безвылазно, о чем просил никому не говорить.
Сережа любил пошутить, но делал это часто с таким серьезным видом, что понять, шутит он или нет, было сложно.
Как-то засидевшись вечером у него в гостях, моя жена забыла солнцезащитные очки.
На следующий день рано утром, по пути на работу я случайно встретил его в вагоне метро. «Привет, - говорю, - мы вчера у тебя очки оставили».
«Ты знаешь, - он в ответ, - мы искали-искали, но так и не нашли…»
Однажды Сережа позвонил мне в шесть утра и начал сбивчиво рассказывать, что он попал в милицию и надо срочно приехать. Пока я спросонья вникал в чем дело и куда ехать, выяснилось, что ехать никуда не надо и это просто была проверка «на дружбу».
Потом я уехал в Америку, и мы много лет не виделись. Встретились случайно уже поздней осенью 99-го. И так совпало, что это случилось прямо напротив двери моего сегодняшнего офиса на улице Институтской. Тогда я даже не мог представить, что буду связан с этим местом. Кстати, в этом доме я часто бывал в гостях в семье Анатолия Соловьяненко, к сожалению, тоже рано ушедшего.
Воистину Киев – волшебный город по совпадениям и знакам! Мы тогда оба очень обрадовались, договорились вскоре встретиться, много друг другу рассказать, но уже не довелось…
Мне до сих пор кажется, что он где-то рядом, ведь его образ вечен, он живет в его фильмах, его ролях, которые навсегда!