Глава 6.
Действие бездействием.
– Смотри! А…! Грандиозно! Правда? Ну, что скажешь?
Фил вырвался из воспоминаний от резкого толчка в бок.
– Ну и острый у вас локоть, профессор.
Папорник не обратил никакого внимания на замечание.
– А? Каков масштаб! – Ник пытался хлопать себя по коленкам и показывал на экран.
Тут только Фил обратил внимание, на что Ник тыкал пальцем. Весь фронтальный экран монитора занимало изображение транскосмического корабля. Точнее уместилась только часть его солнечного паруса. Огромная странная конструкция напоминала хвост павлина. Но оценить всю грандиозность конструкции позволял боковой экран, на него транслировалось изображение, как бы со стороны, со спутника, находившегося на околунной высокой орбите. До корабля было достаточно далеко. В ракурс попал челнок. Он представлялся маленькой светящейся точкой, корабль превосходил его в сотни раз.
Ник Папор немного успокоился. Улыбка не сходила с его губ.
– Приятно осознавать, что ты приложил к этому руку, точнее голову, – Ник кивнул на экран. Это было сказано так громко, что некоторые пассажиры челнока оглянулись и с любопытством посмотрели на профессора. Однако это нисколько не смутило Папорника.
– Я думал, что вы специалист только по человеческим мозгам? – С иронией в голосе заметил Фил.
Ник никак не прореагировал на его тон. Он продолжал с идиотской улыбочкой на лице разглядывать корабль.
– Да я специалист, – он сделал паузу, – как говорится, широкого профиля. Генерировал некоторые идеи при его строительстве. Но самое выдающееся – мозги этого монстра. Мозги и двигатель. Двигатель на этом чуде инженерной и научной мысли – отдельная песня. Вы знаете, например, что энергетическая установка дополнительно использует космические частицы сверхвысоких энергий.
Некоторые пассажиры повернулись вполоборота и приготовились слушать изложение гениальных идей Ника. Фил наклонился к нему и шепотом спросил:
– Это что, все летят с нами?
– Нет, – не понижая голоса ответил Ник, – только мы вдвоём. Когда пристыкуемся, нам выходить, а им – далее, прилуняться. Это, в основном, обслуживающий персонал лунных станций, вахта.
Челнок ещё около двух часов маневрировал и, наконец, пристыковался к одному из шлюзов корабля.
Папорник засуетился, взял в руку магнитный ботинок и, смешно подпрыгивая, направился к шлюзовому переходу. Не доходя до него, нырнул к грузовому отсеку. Спустя минуту оттуда раздался его голос:
– Капитан, вы должны мне помочь.
Он вытолкнул из отсека огромный баул, который с трудом пролез в сдвижную дверь.
Фил помог выдернуть баул и оценил его вес. В земных условиях он был бы неподъёмный.
– Как вы умудрились его сюда затащить? – Спросил Фил.
Из отсека показалась голова Папорника:
– Я хотя и маленький, но сильный.
Ник, кряхтя, вылез из отсека, таща за собой баул поменьше. В другой руке он по-прежнему держал ботинок.
– Да бросьте вы его и второй оставьте здесь, парите и толкайте впереди себя свою сумку, предложил Фил.
– Не могу бросить казенное имущество. Как потом за них отчитаюсь?
– Кому отчитываться собираетесь? – Спросил Фил, – Много ли у вас шансов вернуться? И когда это будет. Кстати, они в описи челнока.
Ник остановился, внимательно посмотрел на Фила. Почесал ботинком спину, смешно скорчив лицо.
– Вы правы. Однако, представляю, как я буду выглядеть, когда выплыву из шлюза, там искусственная гравитация.
Ник поковылял к переходному шлюзу, бросив через плечо:
– Кстати, замечу, что ботинки собственность института. В челноках обычно моего размера не бывает. Не забудьте мои вещи.
Фил потащил за собой баул, на ходу прикидывая, поместятся ли они со всем этим грузом в переходный отсек.
Протиснулись по очереди через шлюзовое устройство. Переходный отсек оказался лифтом. Гравитации в нем не было.
Лифт медленно пополз вверх. Хотя, верх – низ в космосе понятия условные. Правильно было бы сказать: пополз вокруг корабля. Стены лифта изготовлены из армированного кремнепластика. Вид на космос и на корабль открывался грандиознейший. Создавалось впечатление, что челноку, на котором они прилетели, понадобится больше часа, чтобы облететь его. Но лифту часов не понадобилось: проехав сто метров он остановился. Фил посмотрел вниз. Челнок еще не отстыковался. Было ощущение, что с его отходом оборвётся всякая возможность к возвращению на Землю. Сердце сжалось от чувства тоски – что там впереди?
***
На выходе, точнее на входе их ждал мужчина в антибактериальном костюме и шлеме. Он поздоровался, представился Михаилом, Миком и погрузил баулы в транспортную капсулу. Сел сам и предложил Папору и Филу:
– Садитесь! Вам предстоит двухнедельный карантин. Капитан-командир приносит извинения за неудобства, но таков порядок для всех.
– Представляешь, Фил, они все наши вещи и нас продезинфицируют, а капсулу, на которой мы едем, выбросят в космос, – со знанием дела и серьезным голосом прокомментировал Ник. Фил улыбнулся. Он уже привык к шуточкам Папора и его не удивил окончательный переход на «ты». А вот Михаил Ника не знал и, на полном серьёзе, возразил:
– Нет! Вещи и транспортир подвергнут радиационной обработке и дезактивации.
– Так что, мы две недели не увидим своих ве-щей? – притворно-наивным голосом с жалостливыми нотками спросил Ник.
– Нет. Через пару часов вам все вернут, – уточнил Михаил.
– Вот спасибо! Сервис у вас тут на уровне! – Заулыбался Ник.
Не прошло и пары минут, как капсула остановилась. Михаил указал на дверь карантинного бокса.
– Располагайтесь! Если что-нибудь понадобится, в каждом кубрике имеется связь с центральным постом.
Как только за ним закрылась дверь шлюза, Папорник, подпрыгивая и громыхая, засеменил своими детскими ножками по всем кубрикам карантинного бокса. Из всех закоулков раздавались его восхищенные возгласы: смотри здесь есть то-то и то-то, здесь четыре душа и магнитные полки. Даже залез в грейп кепс. Оттуда раздавался его приглушенный голос:
– Фил, посмотри какая огромная постель. Если разместить в разные стороны ногами, таких как я, штук пять поместится.
Через несколько секунд голос его раздавался из другого кубрика:
– Фил, неси сюда свое измученное тело. Здесь обширное меню из двадцати блюд, и все в прекрасно оформленных тюбиках. Как вы, сэр, относитесь к рыбе по-венециански? А? Представляешь, Венеция лет сто пятьдесят как утонула, а рецепт остался. Так я заказываю?
– Давайте, заказывайте. Все, как себе, – Фил вспомнил, что давно ничего не ел. И еще, чувствовалась страшная усталость. Организм отчаянно боролся между выбором: поесть или уснуть.
– А ты не погорячился, я страшный обжора, меня из-за этого не хотели включать в состав экспедиции.
Когда Ник вошел в спальный бокс с грудой тюбиков, Фил мирно спал, сложившись в позе зародыша.
Неснятый ботинок громыхал по металлическому полу. Ник закружился, прыгая на одной ноге, пытаясь снять ботинок с другой. Не удержался. Упал. Тюбики разлетелись по кубрику.
– Прости, Фил! Я такой неуклюжий.
Но Фил спал, как младенец, совершенно не реагируя на звуки.
Глава 7.
Между Раем и Адом тонкая стена. Ад.
Фил проснулся среди ночи. Было ощущение, что Эл еще не ложилась. Он свесил ноги с кровати и несколько раз позвал Эл. Ответа не последовало.
Последнее время с Эл творилось что-то неладное. Она могла часами бесцельно валяться в постели. Лежала, уставившись в одну точку, о чём-то сосредоточенно думала. Была рассеянной. Фил несколько раз пытался выяснить, что с ней происходит. Она вздыхала и говорила разные причины. Нередко ссылалась на плохое самочувствие. Казалось, время сумасшедшего счастья, продлившегося не более месяца, внезапно закончилось. Самое печальное, что Эл стала избегать близости. Фил пытался поговорить с ней откровенно. Но Эл уходила от объяснений.
Однажды вечером Фил обнаружил в ванной комнате смятый тестер на беременность. Раздавленная пластиковая трубочка валялась за тумбой. Он его увидел, когда полез за закатившейся за мусоросборник пробкой от флакона. Прочитав инструкцию на тестере, он понял, что Эл не беременная.
– Что бы это значило, – подумал Фил. Он решил утром серьезно поговорить с ней и выяснить причины, по которым произошли столь резкие перемены в её поведении.
Проснувшись среди ночи, он отправился искать подругу. Обошел всю территорию, прилегающую к бунгало, проверил все помещения. Эл нигде не было.
Обнаружил её за территорией, на берегу. Она сидела на деревянном помосте, обхватив руками колени. Фил издалека позвал её, как бы предупреждая, что он увидел её и хочет подойти. Эл не прореагировала на его голос и оставалась в той же позе. Подошел вплотную и тронул её за плечо. Вновь позвал по имени и спросил:
– Ты не ложилась спать?
Эл пожала плечами и тихим голосом ответила:
– Я смотрела на океан, на небо, как угасал вечер, как будто они умирали.
Фил хотел спросить, что с ней происходит, но слова застряли в горле. Волна нежности к ней охватила его. Ничего не говоря, сел сзади. Прижался к её спине и обнял руками. Так они и сидели молча продолжительное время. Первым заговорил Фил:
– Помнишь, я тебе рассказывал о старичке-кубинце, с которым летел в самолете?
– Да, – прошептала Эл.
– Он говорил, что в христианстве есть пророчества древних святых, что после второго пришествия Иисуса Христа, души умерших соединятся с новым телом. Тела всех будут в возрасте тридцати трех лет. Воскреснут в одном возрасте и те, кто не дожил до этого срока, и те, кто умер в старости. Все молодые и красивые. Я сейчас вспомнил этот рассказ моего соседа-старичка и подумал: мы все когда-нибудь умрем. Когда воскреснем, я посвящу часть вечной жизни, чтобы разыскать тебя. А когда найду, никогда не буду разлучаться с тобой. Никогда! Даже если ты не захочешь быть со мной и скажешь: «Отвали». Я далеко не уйду. Буду следовать всегда за тобой. Если будет жарко – я сооружу над тобой навес; будет мучить жажда – напою; если тебе станет холодно – согрею. В случае опасности – заслоню тетя собой. Если судом Божьем тебе будет определено место вечных мук, а мне иное, буду умолять послать меня вместо тебя. Только при таких обстоятельствах соглашусь расстаться с тобой.
Фил умолк, крепко прижимая её к себе. Эл освободила его руку и покрыла её поцелуями. Заплакала.
– Что ты плачешь? Все же хорошо. Я же люблю тебя, люблю сильнее жизни.
Голос его срывался и дрожал. Сердце переполняла жалость и любовь.
– Пойдем спать, пока ночь еще не кончилась, – предложила Эл.
После той ночи Эл вновь стала веселой и любящей. Только немного нежно-грустной. Как-будто очень сожалела о периоде своей депрессии. Фил так и не решился спросить, что же с ней произошло тогда. Через неделю они как бы и забыли все неприятные моменты.
Отпуск подходил к концу, и Фил хотел на последние десять дней махнуть в Уругвай. Познакомить её с родителями. Он намеревался в торжественной обстановке сделать ей предложение. Промолчал, что приготовил ей сюрприз: завтра приезжает сюда, на Кубу, его сестра и они втроем направятся в Уругвай, к его родителям. Но сюрприз не получился, он не выдержал и рассказал Эл обо всем, от чего она сильно разволновалась.
– Как завтра? Когда утром, вечером? Я не успею привести себя в порядок. Посмотри! Что я буду делать с носом? – забеспокоилась Эл.
– А, что с твоим носом?
– Как что? Ты разве не видишь! Он облез и покрылся красными пятнами.
– Да не волнуйся ты так. Сестре должно быть неловко. Мы – загорелые. Красивые, хотя и с облезлыми носами. Она – бледная, как луна.
– Что я надену? И перед родителями предстану в пляжном виде? Я же не думала, что ты будешь знакомить меня с родителями и позовешь замуж.
– Завтра, с утра, поедем в Гавану и купим тебе всё, что захочешь. Тонну всяких вещей и подарков, – предложил Фил.
– А как мы эту тонну отправим?
– Прямо из магазина в Уругвай, багажом. Оставишь себе кое-что на дорогу.
* * *
Фил обошел все побережье, обшарил все углы. Эл нигде не было. Предчувствие беды поднималось откуда-то из глубины, сковывало грудь, мешало дышать, не хватало воздуха. Сердце тревожно билось. Вдруг пронзила мысль: «Она не могла так просто исчезнуть. Если решила уехать, должна было оставить записку. Одежда! Она должна была оставить одежду!»
Фил помчался в бунгало. Заскочив в спальню, он сразу увидел скрученный в трубочку и поставленный на торец сенсорный лист. Как сумасшедший схватил его и развернул. Эл писала размашистыми жирными буквами, скорее всего пальцем: «Милый мой, любимый! Хотела записать тебе сообщение, чтобы ты…, - здесь фраза была перечеркнута, но прочесть можно было, - чтобы ты не забывал мой голос, но не смогла, слезы душили. Я не хочу объяснять свой сумасшедший поступок, ты умный, все поймёшь. Я исчезаю и не буду тебе мешать встретить хорошую девушку, завести нормальную семью. Она нарожает тебе кучу детей. Со мной же одни проблемы. Их туча, но главная – я не могу иметь детей. Раньше я лелеяла надежду: моя мать – человек. Но тщетно, у меня никогда не может быть детей, а плодить несчастных клонов-рабов я не хочу. Очень тебя люблю. Знаю, что ты меня тоже. Прости, что причиняю тебе такую боль, но этот мой шаг обдуманный и, поверь, решение исчезнуть из твоей жизни мне далось не легко. Знаю, что бросишься меня разыскивать, но это не имеет смысла. Не забывай, сфера безопасности – моя вторая специальность. Люблю тебя до умопомрачения! Прости! Прости! Прости!»
Фил плюхнулся в кресло. Ноги сделались ватными, сердце бешено колотилось. Мысли скакали в голове: «Что она сделала? Утонула? Уехала? Надо немного успокоиться и проверить вещи».
Вещей на месте не было, сумки тоже.
«Это хорошо, - подумал Фил, - с вещами топиться не будешь. Значит уехала. Заранее готовилась. Теперь понятны её депрессии. Как она была нежна и внимательна ко мне в последние дни. Если она заранее договорилась с Хосе и уехала тем же путем, каким они приехали, а она сентиментальная, тогда у меня есть шанс догнать и остановить её. Он был уверен в том, что сможет уговорить её вернуться. Да, Хосе вполне возможный вариант, такси и другой транспорт я легко проверю. Только бы догнать её».
Фил заметался по бунгало, кидая вещи в сумку. Когда все вещи были запихнуты, оказалось, что он стоит на пороге в нижнем белье. Он вновь выгрузил вещи из сумки, ища одежду. Оделся, но его остановила мысль: «Как быть с сестрой? Она должна сегодня приехать. Эл! Как она умело все скрывала. Задумала видно давно свой побег. Заранее готовилась. Артистка! Вчера активно вместе обсуждали, как поедем вместе встречать сестру, утром должны были быть в Гаване, пройтись по магазинам. Советовалась, что заказать на ужин? Усыпила мою бдительность. Сейчас главное догнать и остановить её. Куда она могла рвануть? Если она захочет замести следы, то полетит в Африку или Центральную Америку. В другие части света – сомнительно, там я легко её вычислю. Ближайший скоростной поезд на Гавану уходит через сорок пять минут».
Фил оставил баул с вещами, взял только необходимое. Оставил сообщение администрации отеля – куда переправить вещи, и заказал такси. Медленно тянулись минуты. Фил замучил робота, спрашивая через каждую минуту сколько времени. Робот предложил информировать Фила о времени каждую минуту, но получил отказ, не надо, только по запросу.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем пришло сообщение о прибытии такси. Подошел к такси и понял, что цивилизация дошла и сюда, такси управлял робот-автомат. Его-то не имело никакого смысла просить – «Гони!» Этот автомат будет ехать, как запланирован.
– Во сколько прибытие в транспортный терминал Матансаса? – спросил Фил.
– Расчетное время прибытия в конечный пункт в четыре часа пятнадцать минут, – отчеканил робот-автомат.
«Отлично, приеду с запасом в пятнадцать минут, – подумал Фил, – Сколько времени потерял. Сразу надо было посмотреть на прикроватный столик». Фил вспомнил, как он метался по территории и по берегу.
«Совсем забыл! Сестра! Прилетает вечером. Вылетела она в Гавану, или ещё нет? – Фил прикидывал в уме, где она в данную минуту может находится, – однозначно в аэропорту, а вот в самолете или еще нет – неизвестно».
Через робота отправил сестре сообщение: «Если можешь, поменяй билет на Лиму и жди меня у родителей».
Сестра, видно, долго гадала, что могло произойти. Когда Фил прибыл на вокзал и собирался выходить из такси, робот-водитель сообщил:
– Сеньор, вам сообщение. Разрешите зачитать.
– Читай!
– Ответ на ваше сообщение.
– Давай, читай быстрее, я спешу!
«Фил, вечно у тебя все через ж…! Что произошло? Я уже лечу!» – Сеньор, вы будете отвечать?
– Нет! – Фил захлопнул дверцу такси и быстрым шагом направился к зданию вокзала. До отправления поезда оставалось семь минут.
Уже в поезде он немного успокоился и отправил новое сообщение сестре о том, что у него проблемы, связанные с Эл, и что, возможно, не получится их познакомить. Если сможет, встретит сестру в аэропорту Гаваны. Получил от неё ответ, что-то типа того, что он неотесанный болван, не может ладить с женщинами и что, если она его бросит, то правильно сделает.
У сестры всегда была такая манера общаться с братом. Когда-то его это бесило, но со временем привык и перестал обращать внимание. Сейчас ему тем более было не до манер сестры.
Прочитав последнее сообщение, он на него не отреагировал и погрузился в размышления:
«Поездом Эл не могла поехать, так как он сидел в первом утреннем. Сидя в вагоне, он воспользовался служебным положением и просмотрел списки пассажиров поезда и, на всякий случай, последнего вечернего. Среди пассажиров, резервирующих билеты на промежуточных станциях, её также не нашел. Пассажиров в это время немного. Она могла добраться до промежуточной станции и приобрести билет в последнюю минуту. Надо будет выйти первым и посмотреть выходящих пассажиров на вокзале Гаваны. Ещё лучше перед прибытием проверить еще раз списки пассажиров. Поехать на такси до Гаваны? Это утомительно и долго. Как вариант, могла снять на пути в Гавану, в каком-нибудь городке апартаменты или мини-гостиницу и дождаться, пока я не покину Кубу. Но рано или поздно, ей придется выбраться из своего тайника. И тогда я её отслежу. Со своим четвертым допуском я её обязательно найду». Эта мысль успокоила Фила и помогла окончательно собраться и сосредоточиться на розыске.
Как и планировал, перед самым прибытием он просмотрел список пассажиров, севших на поезд на промежуточных станциях. Эл в них не было. Дождавшись, когда последний пассажир пришедшего поезда пройдет мимо него, Фил направился в Управление безопасности Гаваны на транспорте.
Дежурный с любопытством разглядывал Фила, пока он ждал подтверждения своих полномочий и допусков. Наконец подтверждения были получены. Дежурный, улыбаясь, вручил Филу флэш-ключ и обратился к помощнику,
– Санчо, проводи сотрудника Центра в терминал и покажи ему там, что к чему.
– Простите, – с раздражением в голосе обратился Фил к дежурному, – не посчитайте вопрос за праздное любопытство, но скажите: чему вы всё время ухмыляетесь, и что вы так на меня пялитесь?
– Извините, сеньор, моё любопытство. Не каждый день можно увидеть сотрудника из Центра. Тем более так прекрасно говорящего по-испански.
Фил ничего не ответил, кивнул помощнику, и они молча пошли по переходу. После длинного перехода поднялись на этаж выше, пару раз свернули за угол и упёрлись в дверь без таблички, которой замыкался коридор.
– Я, пожалуй, обратно дорогу не найду, - пошутил Фил.
– Там, на столе, справа, кнопка переговорного устройства. Свяжитесь с дежурным, я за вами приду, прореагировал помощник, отпирая дверь.
– Вам помочь, или сами справитесь?
Фил бросил взгляд на систему:
– Разберусь.
Помощник повернулся уходить.
– Минуточку! – остановил его Фил, – как оперативно к вам поступает информация о постояльцах или брони их мини гостиниц и апартаментов?
– Могу только заметить, что владельцы апартаментов не всегда сообщают информацию о своих нанимателей. Из любых отелей информация приходит в течение часа после заселения. О броне они не сообщают. Только по конкретному запросу.
– Спасибо!
Фил проверил информацию по транспорту. Сразу вылезла информация по аэропорту. Эл забронировала одно место на рейс на Лиму. Вылет через два часа пятнадцать минут, и она зарегистрировалась онлайн сорок минут назад. Откуда она регистрировалась, установить он не смог, по всей видимости, регистрировалась в движении. Сразу возникло предположение, что она передумала бегать от него и теперь решила дать ему возможность найти её.
Фил сделал запросы по отелям и, на всякий случай, по апартаментам.
Медленно тянулись минуты. Наконец, на экране появилось окно с надписью, свидетельствующей о том, что Эл числится проживающей в бунгало на Laorillaalegre. В других местах на Кубе не регистрировалась.
Фил выключил информационный терминал и направился к выходу.
За полтора часа до начала посадки на рейс он был на аэровокзале. Побродив по терминалу, Фил вышел на улицу глотнуть свежего воздуха.
Гавана нехотя просыпалась, роботы-уборщики чистили и мыли тротуары и проезжую часть. Немного прибавилось прохожих. Они, не спеша шли в разные стороны, ловко обходя уборщиков. Воздух, по-утреннему был свеж. Фил любил Гавану в ранние, утренние часы. Но сейчас ему было ни до чего. Он вышел на улицу и внимательно следил за подъезжающими автомашинами и выходящими из них пассажирами, надеясь сразу увидеть Эл, как только она подъедет к аэровокзалу.
Простоял в своей «засаде» около двадцати минут. Прошел пару раз вдоль стоянки. Ему в голову пришла мысль о бессмысленности своей затеи, если Эл и приедет на такси, то не обязательно к главному входу. С двух сторон от здания имелись еще два второстепенных подъезда. Была еще подземная парковка.
Фил вернулся в аэровокзал и направился к табло вылета. Уточнил еще раз, откуда будет осуществляться посадка. До отправления оставалось еще много времени. Подошел к сотрудникам безопасности, следившим за посадкой пассажиров.
Трое охранников резко прервали обсуждение какого-то футбольного события и все разом повернули головы в сторону Фила. Один из охранников приложил карточку электронного удостоверения Фила к сканеру и вернул его обратно. Минута-полторы прошли в молчании. Охранник, тот, что со сканером, не отрываясь смотрел на крохотный монитор прибора, ожидая подтверждения полномочий Фила. Другой крутил на пальце связку электронных ключей, которые ударялись о пристегнутый миниатюрный фонарик. Казалось, что этот охранник пытался из связки ключей извлечь какой-то мотивчик. Это страшно раздражало Фила. Вдобавок он поднимался и опускался на носках ботинок, как будто пытался прибавить себе роста.
– Не могли бы вы перестать громыхать ключами, – Фил раздражённо повел плечами.
– А чё?
– А не чё. Голова раскалывается от вашего звона.
Охранник весь напрягся, вынул руку из-под портупеи, подался вперед и сжал кулаки. Только он раскрыл рот, чтобы что-то промычать на грубость Фила, как из сканера раздался металлических голос:
– Допуск четвертого международного уровня подтверждается!
Молчавший, до этого, третий охранник произнес, покосившись на Фила:
– Я в грузовой!
– Давай, – ответил ему тот, что со сканером, и, подняв глаза на Фила, представился:
– Старший патрульный группы службы безопасности Мангэстэ. Слушаю вас, сеньор.
– Меня интересует рейс номер QW -347, на Перу. Точнее один из пассажиров, летящий этим рейсом.
– Вы можете сообщить его данные и что нам необходимо предпринять, – охранник расположил сканер перед собой и вытянул шею в сторону Фила.
– Записывайте! – Фил продиктовал данные Эл, – делать особо ничего не требуется. Сообщите мне, когда она пройдет в гейт-бокс на посадку.
– Как вас найти? Где вы будите?
– Я сам вас найду, когда надо будет.
– Ясно, сеньор.
Когда Фил отходил от сотрудников службы безопасности, то увидел боковым зрением, как Мангэстэ постукивал по своему лбу кулаком и что-то выговаривал напарнику.
«Мангэстэ, какое странное имя, – подумал Фил, –кажется, индейское».
Чтобы не отвлекать внимание охранников он направился в торговую зону. Ходил между витринами, делая вид, что его интересует товар. В каждой секции отвечал подбегавшим к нему роботам-консультантом: «Нет», – на их, «Могу я вам помочь?». Роботы, получив отказ, также быстро исчезали, как и появлялись.
Рассматривая товар, точнее делая вид, что рассматривает, Фил усиленно думал, пытался представить, что он скажет Эл при встрече, как ему себя вести. Мысленно отвергал возникающие в голове варианты своего поведения. Счет времени он потерял. И только сигнал таймера, вывел его из этого мыслительного процесса.
«Осталось две минуты, как раз дойти до гейт-бокса», – подумал Фил и быстрыми шагами направился к посадочному сектору. Вдруг он понял, что не знает куда идти. Лавируя между витринами торгового зала и, погрузившись в собственные мысли и переживания, он совершенно потерял ориентацию. Испугался по-настоящему, что опоздает к отправке бокса. Фил остановился, собрав волю в кулак подавил начинающуюся панику и огляделся по сторонам, пытаясь узнать, где он находится.
«Так. Три линии. Я начал движение по средней. Она самая широкая, на ней чаще встречаются указатели. Мне надо найти самую широкую линию и далее следовать по указателям».
Когда Фил выходил из торговой зоны, он увидел бегущего ему навстречу охранника.
– Поспешите, сеньор. Пора отправлять гейт-бокс!
–Она появилась? – спросил Фил.
– Нет! Её нет. Теперь уже скорее всего не придёт.
– Идемте.
Когда они подошли к посадочному гейт-боксу, было видно, что пассажиры рассажены на свои места. Багажные полки закрыты. Бокс готов к отправлению и к стыковке с самолетом. Старший охранник сделал несколько шагов к ним навстречу.
– Сеньор, пора отправлять. Что мне делать? Вашего человека здесь нет. Мне отправлять или задержать рейс. Сами понимаете, задержка – это проблема, – охранник отвел взгляд
– Поступим так: я зайду и проверю все сам.
– Но, сеньор! Это задержка рейса. Мне придется объяснять руководству, – взмолился охранник.
– Ничего. Надо будет, объясним. Мне хватит пары минут. Кстати, есть опоздавшие, – Фил указал на грузного мужчину и женщину, бегущих к боксу. Лицо мужчины было красное и потное от бега. Правда бегом это не назовешь: скорее, он пытался быстро шагать, припадая на правую ногу. Женщина тоже грузная, но более шустрая. Впереди их шагов на пять, быстро припрыгивая и волоча за собой сумку, шел мальчик лет тринадцати-четырнадцати. Сценка со стороны смотрелась забавной и Фил, впервые за сегодня, широко улыбнулся. Охранник оглянулся, так как эта процессия двигалась у него за спиной.
Фил решительно шагнул в гейт-бокс. Прошел между рядами, осмотрел все, что возможно, Эл нигде не было. Фила охватила гнетущая тоска. Надежда, что Эл передумала бежать от него, рухнула.
Он вышел из бокса. Последние пассажиры усаживались в задних креслах. Возле них хлопотал стюард.
– Отправляйте, – скомандовал Фил.
– Хорошо, сеньор, спасибо! – Непонятно за что поблагодарил охранник. Он засуетился. Замахал руками стюардам, – Отправляйте, отправляйте посадочный гейт-бокс рейса QW-347 – несколько раз повторил по сканер-рации.
Стюарды изнутри закрыли двери и бокс медленно поплыл вниз, вместе с пассажирами. Фил проводил его взглядом. Постоял еще некоторое время рядом с охранником.
– Сеньор, Я вам еще нужен? Могу я идти? Мне надо работать, – охранник своими вопросами вывел Фила из оцепенения.
– Да, да, конечно. Спасибо, – рассеянно пробормотал Фил.
Охранник по-военному повернулся и сделал несколько шагов.
– Постойте! Ответьте еще на вопрос: возможно попасть на борт самолета после того, как посадочный бокс покинет аэровокзал?
– Исключено! – охранник с недоумением посмотрел на Фила. По всей видимости этот вопрос показался ему глупейшим, – посадочный бокс подъезжает к лайнеру снизу и сцепляется. Открывается он только по прибытию в аэропорт назначения. Бывает, по каким-то причинам гейт-бокс возвращается в аэровокзал. Но чтобы кого-то сажали по пути – такого никогда не было. Это невозможно, сеньор.
– Спасибо, офицер, – Фил махнул ему рукой и, опустив плечи, медленно побрёл к выходу. Какая-то безысходность и пустота в душе охватила его.
Фил шел по аэровокзалу, натыкаясь на пассажиров, брел и не знал, куда ему идти, что делать.
– Куда прешь? Открой глаза! Спать надо в постели, а не на ходу, – грубый окрик вернул Фила в действительность. Перед ним стоял качек, парень высокого роста, с сумкой в руках.
– Прости! Извини! – Фил выставил открытые ладони вперед, как бы защищаясь.
Парень сменил тон.
– Может вам плохо, смогу я помочь?
– Нет, нет. Спасибо. Извини еще раз.
– Да нет, ничего. Пожалуйста! – Парень-качек пожал плечами и, обойдя Фила, пошел дальше.
Фил остался стоять на месте, в растерянности оглянулся по сторонам. Кругом сновали пассажиры, и обходя его, как стоящий посреди холла столб. Постепенно у него начала восстанавливаться мозговая деятельность: «Так, надо вернуться к тому моменту, с которого начал. Может быть в управлении безопасности появилась новая информация».
Он встряхнул головой, как-будто отогнал от себя сонливое состояние. Быстрым шагом, почти бегом направился в нужном направлении. По пути в управление он вспоминал, что делал в последнее время. Увидел себя как бы со стороны: то бегал, как полоумный, то бродил, натыкаясь на пассажиров, то стоял столбом. Если кто-нибудь увидел его, то точно посчитал бы психом.
«Действительно можно свихнуться. Дрянная девчонка, что же ты натворила? Я, серьезный мужик, достаточно взрослый, на солидной службе, вел себя как мальчишка», – так рассуждая и ругая себя за то, что позволил распуститься нервам, он очутился перед дверью дежурной части.
Дежурный был другой, мужчина с седыми усами и наметившейся лысиной на голове. Фил подождал, пока дежурный не обратил на него внимания.
– Здравствуйте! Слушаю вас, – скрипучим голосом, со странным акцентом, на эсперанто, обратился дежурный.
«Для начала, положено было бы тебе представиться, – подумал Фил, но в слух ничего не сказал. Молча протянул служебное удостоверение. Дежурный приложил его к сканеру. Ответа не было больше двух минут. Фил молчал, дежурный тоже, только с нетерпением постукивал пальцами по столу. Прямо подмывало сказать этому седоусому, что у них столько нервных: один, недавно тряс ключами, другой, барабанит пальцами по столу. Однако промолчал, вспомнив, что он недалеко от них ушел, такой же дерганный.
Фил посмотрел вглубь зала и увидел дежурного, с которым общался рано утром. Тот также посмотрел на Фила, сказал что-то своему соседу и быстро направился к стойке. Решительно взял со сканера удостоверение и вернул его Филу. Дежурный с недоумением поднял на него глаза.
– Я займусь этим сеньором. Пойдемте со мной.
Они молча прошли почти тем же маршрутом, что и утром с помощником, только перед последним поворотом повернули в другую сторону. Остановились перед дверью с цифрами «147». Сотрудник толкнул дверь ладонью,
– Проходите, пожалуйста.
Комната была небольшая, без окон, посреди стоял стол-тумба и несколько стульев. Справа в стене располагалась дверь с мигающими зелеными огоньками электронного замка. Свет в комнате включился автоматически.
– Присаживайтесь! – сотрудник показал на стул, – Что у вас за проблема? Та же или другая?
– Почему проблема? – Ответил вопросом Фил.
– Вы обращаетесь в управление второй раз, значит проблема. Изложите мне суть – постараюсь вам помочь, – он заерзал на стуле, пристраиваясь поудобнее, достал из стола и поставил перед собой сканер-передатчик. Всем своим видом показывая, что готов слушать и делать все, от него зависящее, чтобы помочь.
– Разве ваша смена не закончилась? – Спросил Фил, как бы присматриваясь и решая, стоит ли ему доверять и насколько.
– Да, я уже сдал смену. На данный момент это не имеет значения. Помогу, чем смогу. Вас, наверное, интересуют прошедшие события, а не те, которые будут. Если так, то я знаю о прошедших событиях и обстановку лучше нового дежурного. Давайте ближе к делу. Не будем терять время. Вы разыскиваете кого-то?
«Смотрел мои запросы», – подумал Фил, а вслух спросил:
– Запросы сохраняются в базе? Это мне надо знать, чтобы не повторяться.
– Сохраняются, но при желании их можно стереть. Вы этого хотите?
– Нет. Пусть мой запрос остаётся в базе. Мне нужно знать, покидало ли запрашиваемое лицо пределы страны. Если покидало или будет покидать – когда, каким способом и куда направлялось? – Фил сделал паузу, – как видите, вопросы несложные.
– Хорошо. Я всё организую. В случае получения данных о разыскиваемом лице, как нам необходимо действовать?
– Не вызывая подозрений этого лица, сообщить мне. И всё!
– Можете продиктовать ваш номер, чтобы на него сообщить полученную информацию.
Фил продиктовал свой номер и встал со стула.
– Заранее спасибо и извините, что при первой встрече я был груб.
– Хорошо, принимается. Я, или кто-либо из сотрудников, обязательно сообщим, как только появится какая-нибудь информация, – сотрудник встал со своего места.
Уже в дверях он остановил Фила.
– Извините, сеньор, ещё вопрос?
– Да!
– Вы в данный момент действуете в интересах дела или как частное лицо?
Фил наполовину развернулся и бросил через плечо:
– Конечно, я действую в интересах международной безопасности.
– Обратно вас проводить?
– Нет, спасибо. Найду дорогу сам.
«Конечно, я идиот! – думал Фил, выходя из управления, – ворвался в дежурку рано утром с шальным видом, с выпученными глазами, что он мог подумать? Интересно другое: поверит ли он что я действовал в интересах безопасности; будет все делать, что обещал или пойдет отдыхать, сладко спать и не вспомнит про Фила и его четвертый уровень допуска? Не похоже. Кажется, мужик нормальный: взял меня от дежурного, когда его смена закончилась. Нет, не похоже, серьёзный».
Так, рассуждая, Фил шел по улице. Солнце было высоко и чувствительно припекало. Но сильной жары еще не было. Прохладное утро, как бы нехотя уступало место знойному дню. По проспектам сновал народ. Еще два-три часа и народ попрячется в помещения с кондиционерами.
«Думаю, что я сделал всё, что мог, теперь надо ждать. Забыл спросить фамилию сотрудника, а утром мне было не до того, чтобы обратить внимание на то, что написано у него на бейджике. Да, на что мне его фамилия? Скорее всего не увижу его больше. Да и вообще, увижу ли я еще Кубу. Теперь для меня здесь сплошной негатив, худшие и тревожные воспоминания. Эл все испортила. Я тоже хорош: упивался своей любовью и не разобрался, чем она жила, что её тревожило. Я даже об этом как следует не подумал».
Он вновь внезапно вспомнил о сестре и это прервало его рассуждения.
«Да, сестра, – Фил посмотрел на часы, – надо её встретить, времени ещё предостаточно. Пойду пройдусь. Хотя уже жарковато. Вызову такси. Проеду по своим местам, надо немного отвлечься. Поеду туда, где мы с Эл не были.
***
В зале прилёта Фил не сразу разглядел свою сестру. Она вынырнула из толпы прямо перед братом.
– Привет! Братик, – Фрида бросила на пол перед Филом свой баул, – что стоишь истуканом. Обними, поцелуй сестрёнку и не забудь сумку взять.
– Здравствуй, сестрёнка, – Фил взял сестру за плечи и, прижав к себе, поцеловал в щёку, – как долетела?
Фрида пропустила мимо ушей вопрос брата и сразу приступила к деловой части:
– Ты забронировал билеты на поезд? На сколько дней ты снял бунгало, сколько ещё оплачено?
– Подожди, Фрида. Не гони. Я пока не определился, что буду делать в ближайшие часы, не говоря уж о днях.
– Ну, коли ты не определился, у нас есть время. Я голодна зверски! Отвези меня в какой-нибудь пункт питания. Только нормальный, не скоростного питания. Чтобы спокойно поесть, посидеть, пообщаться. Что-то ты хреново выглядишь. Нет, в целом какой был красавчик, такой и остался. Но вид у тебя помятый, как у избитой собаки. Что у тебя на голове? – Фрида запустила пальцы в его шевелюру, – похоже забыл сегодня причесаться. Прическа – встал и пошёл. Бери сумку. Тебе нужно срочно накатить рома и слопать натуральный толстый стейк с кровью.