Рыболовом есть за что восхищаться. Рыболов особый человек - он уравновешен, он не суетлив, не разговорчив, умеет часами сидеть у воды с удочкой любуясь неповторимым дизайном поплавка.
Это целый сложный кроссворд – угадать глубину, подобрать приманку, учесть высоту ряби, определить по яркости взошедшей луны температуру придонной воды.
Стрекоза сядет на поплавок, посидит, опустит крылышки – прелесть…
Природа кругом, штанина мокрая из-за того, что не посмотрел куда сел, палец проколотый крючком ноет, комар над ухом…
Комар? Куда уж без него… Спастись от кровососа… У высокого куста присесть и так вприсядку оттащиться в сторону – комар, потеряв объект восхищения останется висеть в недоумении над предложенным ему ориентиром.
А подсечка?
Рыбёшка трепещется на крючке, а ты её вытягиваешь, а она сопротивляется, серебряной пулькой выскакивает из воды перед тобой, а ты её тянешь дрожащией рукой.
Ты её поймал, ты её победил, и она тебе сдалась и проиграла тебе всю свою независимость.
Семён, не сводя глаз с поплавка отложил в сторону надкусанный бутерброд и повёл сопротивляющуюся на леске рыбёшку к берегу.
Рыбёшка поиграла, пометалась в воде у мостков напоследок и сдалась.
Семён с радостью нацепил долгожданный улов на кукан, насадил нового червяка, поплевал на него для дальнейшей удачи, закинул, подождал, когда поплавок успокоится и только после этого зашарить рукой подле себя ища свой продукт пропитания.
Продукт пропитание нигде не нащупывался.
Семён повернул голову в надежде увидеть вожделенный кусок хлеб с колбасой - вожделенный кусок хлеба отсутствовал. На всякий случай Семён повернул голову назад – большая белая коза с рогами, как у дикого азиатского буйвола стояла впритык к нему и облизывалась.
- Ты что? – ничего не понял любитель тихой озёрной охоты.
Коза заулыбалась, увидев неподдельное удивление от встречи с ней.
- Бутерброд?! Это ты что ли его?!
Счастливая морда козы говорила, что это она и она рада такому приятному для неё знакомству.
«Добавка будет?» - спрашивали её зелёные счастливые глаза.
Любитель тихой озёрной охоты вскочил на ноги – недоеденного бутерброда с нетерпением ждал весь его организм.
- Ты это что?! Это был мой бутерброд?!
Дважды названный продукт питания насторожил козу, и она на всякий случай выставила вперёд свои могучие рога азиатского буйвола.
Жаждущий найти свой бутерброд тронул рога рукой – коза мотнула головой в сторону, ища справедливость. Семён взялся за рога и посмотрел в глаза козе – коза, не понимая в чём дело моргала ресницами. Семён в ярости мотнул козу в сторону – коза ответила взаимностью и вертолёт из двух одушевлённых тел взмыл и завертелся в воздух над водой тихого озера.
Плюхнулись оба, вместе, не расцепляясь, за камышами, подняв фонтан брызг и цунами волн.
- Коза!
Сухопутная никогда не бывавшая в воде коза, сразу сообразив в чём дело забила копытами и поплыла к берегу, а залитые водой сапоги любителя половить в уединении рыбку на тихом берегу тихого озера якорями намертво вцепились в рыбака держа его засосанным на илистом дне.
- Коза!
Квартирующая у тётки Маши комнату Ефросинья, согнувшись в три погибели наблюдала в щель между сохнувшими на верёвке простынями за появившемся здесь незнакомым рыбаком.
Кто он такой? Ходит сюда рыбачит… Рыбку из воды таскает…
Козу она вот хозяйскую на разведку к нему выпустила, а он её в воду зачем-то закинул…
- Джоконда… Джоконда - спасая козу позвала курортница козу из-за простыней.
Семён встал в камышах, как вкопанный с сапогом в руках… Не один он значит здесь… Не снять значит одежду и не отжать её… А, этого троглодита ещё и Джокондой зовут? Тётка там за развешенным бельём прячется… Видела значит всё…
А, которая из них? Там их две. Одна в белом платье с голубыми цветочками и с такими волосами на затылке… Кто из них? Или та без переднего зуба?
Семён с сапогом в руке приседая и прячась попятился и по мелководью ушел за камыши.
- Маша – позвала квартирантка хозяйку дома – Этот опять приходил сюда рыбачить. Ты не знаешь кто он такой?
- Семка это Арбузов – хозяйка подняла голову над штакетником - Я его разглядела ещё вчера. Он раньше у магазина с матерью жил. Потом в армию ушел военным. Служил, с пагонами сюда даже приезжал однажды... Красавец был… Сейчас видимо от жены сбежал жить здесь.
- Чего? Одинокий?
- А кто его знает? Он на два класса старше меня учился. Мы его у нас в школе Ашхабадом звали.
- Чего Ашхабадом?
- Так там же арбузы растут.
Квартирантка встала на цыпочки и оттянув верёвку посмотрела поверх белья - за волнующимися камышами удалялись в некуда удочки.
- Чего он Джоконду то в озеро закинул?
- Он у нас в школьном оркестре на саксофоне играл.
- Обожаю полковую музыку - поправила волосы на затылке курортница.
Хозяйка дома смеясь откинулась назад, прогнулась, как тот когда-то в школьные годы и загудела закрытым ртом – пальцы по воздуху у неё побежали сверху вниз, а затем обратно снизу вверх.
- Похоже? – спросила она у жилички.
- Отпад.
Семён, прогнувшись самозабвенно играл на своём саксофоне.
Филимон сидел на диване и опустив голову слушал задушевную полковую музыку хозяина.
- Похоже я именно их козу в воду зафинтил – посвятил в переживший кошмар Филимона Ашхабад.
Филимон поднял голову и посмотрел на бьющуюся на стекле муху.
- Женщина та в голубых цветочках ничего. Я разглядел её. К озеру правда из дома не вышла.
Филимон молчал.
Муха была вся в паутине, но паук её почему-то уже какой день никак не мог одолеть.
- Я её присмотрел ещё с четверга. А та, что без зуба что-то знакомая. Местная, наверное. Разрослась видимо вот и не узнать со временем. Ты не знаешь кто она такая?
А чего тут знать? Та, что без зуба хозяйка дома. Машка она из заготконторы. А в голубом – это дачу у неё снимает на лето. Ефросиньей зовут. О, какое имя заковыристое она себе выдумала.
Филимон смотрел на приятеля - разглядел-таки он наконец платьице там какое-то и на том для начала спасибо.
- Джоконда! Как козу свою назвала! – не унимался Семён - Простой человек свою козу так низа что не назовёт. Простой человек козу назовёт Машкой. Вон у соседского сына-ветеринара в тетрадке записано семнадцать коз с именем Машка. А? Путаница какая с этими Машками у него…
Коза на нервной почве общипала гортензию под окнами у дома и ушла к себе в сарай. С чего этот Филимон ей уши все про хозяина своего прожужжал? Говорит, что поженить их нужно… Для чего это нужно? Чтобы её в воду кидали? Подошла она к этому чудаку просто посмотреть, как он ловит и что из этого вышло? Филимону хорошо – ему сухомятка эта видишь ли надоела, вот он и замечтался о полноценных домашних обедах у этих тёток. А она что? После каждой краюхи хлеба оказываться в воде?
Филимон после того, как обнаружил непонятно с чего всего мокрого хозяина в телогрейке и ватных штанах пришел посоветоваться к Джоконде.
Он забрался на сеновал и лёг там грызть семечки.
– Мне нужно его женить. Мокрый весь ходит и что это за еда такая из быстрой вермишели? А эти бычки? Ты знаешь, что такое бычки?
Джоконда не знала.
- Это рыбёшки такие малюсенькие в речке за нашим домом под камнями водятся. Голова и один хвост, а самой рыбы нет как таковой. Он вчера мне четыре штуки таких принес – так я их принципиально есть не стал! Что это за рыба? В озере нужно ловит рыбу! В озере рыба, так рыба!
- А какой резон мне тебе помогать – возвела руки над головой Джоконда - Где моя выгода?
- Я тебе всех мышей здесь в сарае переловлю - сплюнул шелуху Филимон.
- Напугал - округлила на него глаза Джоконда.
- Яблок, морковку тебе с нашего сада натаскаю.
- Меня что – яблоками и морковкой не кормят?
- А сахаром? - нашелся Филимон - Кусочек сахара тебе подойдёт?
- Кусочек сахара…
Филимон сел на край, спустил ноги, стряхнул с себя подсолнечную шелуху – шелуха черно-белым вихрем закружилась в воздухе.
- Каждый день по куску сахара давать буду – напролом врал Филимон.
- Врёшь – не верила Джоконда.
- Я всё продумал. Надо его сюда на мостки только заманить с удочками. Эта голубая выйдет: «Какая погода» Он подтвердит, что погода хорошая. Она: «Как рыбка ловиться?» А он вот мол наловил и пожалуйста угостить может. Мне оставит две-три рыбёшки покрупнее, а остальное ей. Она не откажется – вот знакомство и произойдёт.
- Так эта же в голубом городская? – удивилась Джоконда.
- Ну и что, что городская? Летом же она здесь живёт. А зимой? И зимой сможет. Зимой он сам себе воды натаскает, печку затопит – он всегда сам это всё делает. Ей только и останется, как готовить супец какой-нибудь - рассольник с зеленью, например, да на второе мясо какое-нибудь по-министерски с пампушками и черносливом, как я люблю.
- Какое это мясо ты любишь с пампушками? – насторожилась Джоконда.
- Куриное – нашелся Филимон – С куриным мясом и только с куриным я люблю пампушки. Или с рыбой ещё можно. Рыба, запечённая в кляре с укропчиком… А? Или заливной судачок с хреном?
У Филимон от перечисленных блюд стало темнеть в глазах.
- Я вбиваю, шлю флюиды этому недоумку – замотал Филимон головой - Нужно ходить сюда рыбачить на озеро к мосткам, закидывать здесь удочки, нужно наконец-то обратить внимание на эту замечательную женщину с таким удивительным судя по запахам кулинарным вкусом.
Филимона съехал вниз с сеновала.
- Я по запаху определил, что это она готовит. Я никогда не ошибаюсь. Странная ты коза, однако – своей выгоды в этом не видишь.
Джоконда выгоды не видела.
Филимон не торопясь направился к своему дому.
На дорожке у мостков ему под ноги попалась желтая блестящая пробка от пивной бутылки и это его вернуло к действительности.
– Это ещё что такое?! Здесь что ещё какие-то мужики ходят?! - он нервно оглядел берег- Тётку нашу увести хотят?!
Берег безмолвствовал.
Филимон подцепил пробку ногой и отшвырнул её на всякий случай подальше от берега в воду.
- Развалялась тут…
На крыльце в миске лежали четыре уже изрядно подсохшие вчерашние бычки.
- Вобла! – зло обозвал Филимон этот презренный продукт питания и прошел на веранду - Ашхабад где?
Муха вся в паутине всё ещё бегала по стеклу и о нахождении Ашхабада ничего не знала.
Филимон нагнулся и посмотрел в щель между занавеской и подоконником – хозяин, как не в чём не бывало сидел на соседнем участке за столом в сухом белье и смотрел, как соседский сын-ветеринар чистит пойманную в озере щуку.
Боже праведный какая это была рыбина!
Филимон поднял глаза – голодный паук в середине своей раскинутой паутины висел над подоконником и оттуда сверху зло взирал на весь окружающий его мир.
- Вот. Коза оказалась на мостках – услышал Филимон грустную историю из-за штакетника.
- Это бывает – соседский сын отсёк ударом ножа голову у пойманной в озере щуки.
Филимон в полуобморочном состоянии вцепился когтями в диван.
- Не то… Не то – не спускал он глаз с отсечённой головы щуки - Не ходил, а идти туда нужно! Надо на рыбалку заново идти!
Филимон открыл широко глаза, а затем резко сузил их и пустил флюиду в сторону хозяина. Флюида волной проскользнула в приоткрытую форточку и поплыла по воздуху к соседнему участку, там она натолкнулась на хозяина Филимона, обернулась вокруг него завернув Ашхабада в кокон.
- Я уже ходил – отозвался закутанный флюидом Ашхабад.
- Не то! Не то! – пучил глаза Филимон - Не ходил, а сейчас идти нужно!
- Так чего-то на рыбалку потянуло сходить– поёжился в коконе Ашхабад – Жаль, что ватные штаны и телогрейка не успели подсохнуть.
- Ты их так одень! – метался за занавеской Филимон - Они на тебе высохнут!
- Сходить что ли? – спросил у ветеринара Ашхабад - Штаны вроде подсохли. Там в соседнем доме такая краля в голубом живёт…
Ветеринар хохотнул и замер, глядя на обезглавленную рыбину.
Ашхабад потащился к мосткам. Осторожно скосил глаза на домик. Тишина. Занавески на окнах не шевелились. Может дома никого нет?
Он сделал шаг вперёд, и легкая рябь пробежала по озеру.
Ашхабад распустил удочки, взмахнул одной из них чтобы закинуть в озеро и замер на месте – там в глубине воды совсем близко он мостков блестело золотом что-то металлическое.
- Блесна? – не понял он.
Ашхабад нагнулся.
Рябь на воде и отсутствие очков мешало хорошо всё разглядеть.
- Сюда мужики ходят? – выпрямился Ашхабад.
Он оглянулся вопросительно на дом, осмотрел окружающий мир.
Мир безмолвствовал…
Ашхабад опять повернулся к озеру и нагнулся над краем мостков, потрогал рукой воду.
Около восьми градусов вода определил он, щупая пальцами начавшееся слегка волноваться по этому поводу водную гладь.
Вроде там в воде блесна... Не глубоко... Совсем рядом… Кто-то значит сюда ходит ловить рыбу?
Кто?!
Ашхабад, не разгибаясь вновь обернулся к дому - занавески в окне висели не шелохнувшись.
Телогрейка и ватные штаны до конца ещё не высохли, и он сейчас отчётливо почувствовал на себе их сырость.
Блесна была в воде… А чего он сам не додумался на спиннинг ловить рыбу? С берега, с мостков этих закинуть спиннинг… И блесна в воде кстати… Желтая, а не серебристая, как у него… Какую рыбу можно выловить на такую блесну?
У Ашхабада руки сами разошлись в стороны определяя размеры возможной рыбы.
Щука или судак получалось у рук.
Золотым зайчиком что-то сверкало в воде и манило к себе Ашхабада. Ашхабад нагнулся ниже, чтобы как следует разглядеть сверкание. Рукой не достать… Вода холодная… Рябь, рябь кругом и очков нет…
Ашхабад нагнулся ниже – озеро в ответ на его любопытство колыхнулось, встало на попа и перевернулось. Вода полезла в нос и уши, телогрейка со штанами сразу стали явно не такими сухими, как ему хотелось бы.
Ашхабад глаза не закрывал, живехонько схватил в кулак заманчивый мерцающий зайчик на дне водоёма и вытянул голову из воды. Озеро волновалось. Вокруг никого. Ашхабад разжал кулак – свеженькая жёлтая металлическая пробка от пивной бутылки блестела дорогим золотом в его ладони.
- Пробка?!
Это пробка от пивной бутылки?! Он из-за неё оказался в воде?!
Ашхабад зло отшвырнул пробку куда подальше. Пробка шлёпнула по воде, отскочила от ряби, опять шлёпнулась, опять отскочила, и опять шлёпнулась, а затем весело сверкнув где-то за камышами, где видимо шныряют в глубине громадные и так необходимые Ашхабаду щуки и судаки ушла под воду.
Осторожно повернувшись к мосткам Ашхабад вытянул шею ещё выше – большая белая коза с рогами, как у азиатского дикого буйвола стояла на самом краю мостка и удивлённо смотрела на странного любителя тихой охоты в холодной восьмиградусной воде.
Ашхабад увидел козу и быстренько ушел под воду. Из-за мостков чуть помедлив выскочила его жилистая рука и схватила удочки.
Не всплывая Ашхабад ушел под водой знакомым бродом в камыши.
Жиличка козьей хозяйки согнувшись в три погибели через щель между занавеской и подоконником не отрываясь смотрела на мостки. Опять этот пришел… Странный он какой-то… В воде что-то сначала разглядывал, потом прямо в телогрейке и ватных штанах с мостков сиганул зачем-то в озеро… Чего он там такое делает?
Она видела, как этот чудак, не всплывая, а выставив только над водой свою сутулую спину и высоко задрав руку с бамбуковыми удочками ушел в травяные заросли.
Надо с хозяйкой поговорить – выпрямилась Ефросинья – Что-то тут непонятное...
Она же уже все придумала – выйти за калитку: - «Какая погода. Как рыбка ловится?» Он бы ответил... Она бы рядом постояла… Он бы ей рыбку наловленную предложил… Она бы взяла…
Свежая рыбка… загородный отдых… лето… мужичок... курортный роман…
Филимон вжался в угол дивана – хозяин опять притащился домой весь мокрый с ног до головы и в сапогах полные воды.
Ему же чёткие указания были даны! Приди! Закинь! «Как погода? Рыбка ловится. Хотите я вам её подарю». Дальше и дураку понятно, чем это должно кончится!
Филимон на всякий случай осторожно сполз с дивана и ушел в дальний угол веранды наблюдать за непонятным чудаковатым хозяином.
Паук, также забыв о своем несостоявшемся обеде растопырив ноги на паутине во все глаза смотрел на пришедшее мокрое чучело с удочками и ждал каких-то разъяснений.
«На рыбалку!» - пускал флюиды Филимон из-под дивана – «Иди на рыбалку! Какая погода! Рыбкой женщину угости!»
Ашхабад не находил себе места.
- На рыбалку нужно – эта мысль почему-то не отпускала его - На рыбалку нужно. Женщина там сидит совсем одна без рыбы. Штаны сохнут плохо.
«Выверни штаны и ватник на изнануку для быстрого высыхания!»
Ашхабад пошел выворачивать штаны к штакетнику.
«Спиннинг где?»
Ашхабад пошел искать спиннинг.
«Где мне обед?»
Ашхабад поставил на плиту кастрюльку с водой для быстрорастворимой вермишели.
Высохшие бычки уже давно были от злости съедены.
- Ни в жизни тебе этого не прощу!
И в третий раз Ашхабад пришел к тихому озеру. Неспокойно было тихое озеро.
Размахнулся Ашхабад и закинул свой спиннинг в тихое озеро - блесна серебренной рыбкой плюхнулась как раз в то место, куда так удачно под воду ушла накануне пивная металлическая пробка.
Ашхабад поддёрнул леску на себя. Леска натянулась. Ашхабад закрутил катушку – там с другого конца лески Ашхабада сразу потащили в так знакомую ему водную стихию.
Ашхабад упёрся ногами в мостки – на том конце не согласились с этим противодействием и сильно дёрнули леску. Ашхабада шатнуло. Кто-то сзади схватил его для равновесия за загривок. Леска дёрнулась. Рябь колыхнулась и озеро так знакомо встало опять на попа, а затем прихлопнуло его сверху. Вода рванула в нос и уши. Телогрейка и ватные штаны стали не так теплы и сухи, как хотелось бы.
Кто-то перекручивал Ашхабада и толкал его за шиворот вверх. Ашхабад всплыл.
Спиннинг рвался из рук и Ашхабад вцепился в него мертвой хваткой обеими руками.
Рядом из воды показалась незнакомая голова – круглые глаза, широкий нос, покусанный комарами лоб и мокрые запутанные волосы.
- Рыбку ловишь, Ашхабад? – спросила голова.
Ашхабад остолбенел, услышав своё школьное прозвище.
- Как ты тогда играл на саксофоне…
Спиннинг дёрнулся – Ашхабад вцепился в него, не спуская глаз с говорящей головы.
- Погоды какие – и голова улыбнулась, показывая отсутствие верхнего переднего зуба.
Вертясь, мешая и помогая друг другу любители водных процедур подобрались к мосткам, и голова без переднего зуба легко вытащила за шкирку Ашхабада на берег.
Спиннинг трещал от напряжения в руках удачливого рыболова.
Спасительница, а судя по юбке, объёмному стану и рубиновым серьгам в ушах была женщиной. Так вот она тоже схватилась за спиннинг и перебирая быстро руками добралась до его тонкого конца и вытянула леску вместе с рыбиной на берег.
- Вот. Ты поймал рыбку, Ашхабад.
- Кого?
- Это судак.
Судак был метровой длины, как Ашхабад и нужно было.
Женщина крепко прижимала рыбину к своей трепещущей груди.
- Тебе нужно переодеться. У меня от мужа осталось сухое бельё.
И схватившись опять за ворот Ашхабада женщина препроводила его в свой дом.
- Раздевайся – сразу с порога скомандовала беззубая открывая настежь гардероб.
Трусы от её бывшего мужа оказались Ашхабаду великоваты, зато майка наоборот была маловата и с трудом доходила до пупка. Рубашка застегнулась на груди всего на две пуговицы.
- Надо что ни будь горяченького сразу съесть, чтобы не простудиться – и хозяйка гостью показала на отодвинутый стул у стола.
Тарелка с горячим рассольником была торжественно поставлена перед изумленным Ашхабадом. В рюмку была налита водка и пододвинута к нему поближе.
На ржаной ломоть хлеба хозяйка не жадничая намазала толстым слоем сливочное масло.
Ашхабад взглянул на спасительницу – волосёнки у неё подсохли и кудельками приятно окружили кусанное комарами лицо озёрной Наяды.
- За красивых женщин – поперхнулся он.
Спасительница стыдливо фыркнула, покраснела и радостно побежала за вторым – тушенное мясо по-министерски с черносливом на большой парадной тарелки было также торжественно поставлено перед изумлённым Ашхабадом.
- Ещё пирог с капустой у меня есть к чаю. Молочко козье есть.
Ашхабад не мог отвести свой восхищённый взгляд от сказочного стола.
Хозяйка сияла - отсутствие зуба её совсем не портило, а наоборот придавало прелестнице даже некоторую пикантность.
- Я помню, как у нас в школе ты тогда так замечательно играл на саксофоне.
Боже - она знакома с его музыкальным творчеством...
- Мы, девчонки, тогда все были так влюблены в тебя...
Боже - какие слова он сейчас слышал о себе...
Тут некстати колыхнулась занавеска на двери соседней комнаты и Ашхабад повернул туда голову. Дама в белом платье с голубыми цветочками стояла в проёме высоко подняв удивлённые выщипанные брови. В руке дама держала маленький красный флакончик.
Ашхабад изумлённо повёл головой, как бы здороваясь с ней. Дама не ответила – она только стояла и с ненавистью смотрела на него. На левой руке два ногтя у дамы были выкрашены в яркий красный цвет, следующий палец был оттопырен в сторону для последующей покраски.
От мадам пахнуло ацетоном.
Ашхабад повернулся обратно к предмету своей любви и страсти и решил больше ни на кого себя не разменивать.
На штакетнике перед домом на зависть всем соседкам у тётки Маши распластались до сухой нитки отжатые мужская телогрейка, мужские ватные штаны, видавшая виды тельняшка, семейные сатиновые трусы хорошей длины и носки, требующие серьёзной починки в их пяточных ареалах.
Резиновые сапоги сорок третьего размера сохли тут же одетые на колья.
Ах этот сорок третий размер…
Кого только не сводил с ума в этой жизни этот сорок третий размер…
Филимон лежал под окном в тени хозяйского белья - объеденная козой гортензия щекотала его тело.
Он с удовольствием вдыхал ароматы идущие из приоткрытого окна.
Желудок его бурчал, готовясь к долгожданному праздничному пиршеству.
Наконец-то всё произошло, как он хотел. Филимон был по-настоящему счастлив.
«Сейчас этот доест свой кусок пирога и подойти к окну» - запустил флюиду в оконную щель Филимон. «Ах, это мой коник у вас под окном лежит» - удивится после этого Ашхабад. «Какой котик?» - подойдёт к окну беззубая – «Ваш?». «Мой».
Дальше понятно, что это дама должна для такого замечательного кота сделать.
Филимон потянулся, блаженно запрокинул голову на руки.
Жёлтый одинокий цветочек колыхался рядом и Филимон повернул к нему нос.
Цветочек пах календулой.
- А с судачком что делать? – спросил женский голос где-то в глубине комнаты.
- Заливное! – выстрелил флюидом Филимон в окно.
Женщина где-то в глубине комнаты по-девичьи рассыпчато рассмеялась.
Потом прилетела откуда-то под окно муха, увидела Филимона, зависла над ним, покружила и села на календулу. Задними лапками она освободила себя от остатков паутины и заходила после этого кругами по цветочку.
Мир вокруг был прекрасен и состоял не только из несчастных людей, но ещё и из счастливых…
Паук не в счет.