После похорон врача, Картечь собрал братву и задал один вопрос: Кто?!
Все молча смотрели на него.
- Ты, Картечь на своих-то волком не смотри, мы что, враги сами себе,- сказал хмуро глядя на своего босса Комар.- Он же брал нас в больничку без всяких документов, делал операцию и отпускал, не спросив даже имени, а главное ведь бабки не требовал. Так разве же у нашей братвы у кого - то, на него рука могла подняться?! Ищи в другом месте.
Картечь не знал о кассете, все держалось в тайне, главному врачу не выгодно было извещать об этом главаря группировки, а ментам, тем более. Да если бы даже он знал, что кассета находится у Полюжного, он нашел бы сто способов, чтобы бескровно у него ее забрать, но не убивать его. Теперь ему надо искать себе врача, который будет держать язык за зубами. Братва говорила, что в городе многие считают, что врач погиб от рук бандитов. С этим Картечи надо было разбираться.
- К тебе менты пожаловали,- сказал ему Игрок.
- Все ушли отсюда, мне надо с ними переговорить.
- Я вошла в комнату-кабинет первой, за мной оперативники Сергей Зубко и Владимир Кольцов.
- Что привело вас ко мне граждане начальники?- спросил Картечь. – Не думаете – же, вы, что я убил доктора, срубил сук, на котором сидел?
- Но скорпион тоже бывает, что во вред себе яд выпускает,- ответила я на вопрос Картечи.
- Но здесь ни тот случай, он нужен был не только мне, но и всей братве, так, что, прошу мне поверить, мамой клянусь, не мы его убили.
- Тогда кто? Если не вы….
- Вот я это и пытаюсь выяснить, сегодня вся братва будет этим занята, про - шерстят все рынки, все злачные места, притоны, где-нибудь все равно что – то, да и узнают. Я не доверяла главарю банды, но Володя Кольцов сказал,- хорошо, допустим мы тебе, поверили, как ты думаешь, кто мог это сделать, а главное за что его убили?
- Мне бы тоже этого хотелось узнать, ведь он мне кажется, кроме своей медицины ничем ни интересовался.
- А вы слышали, что в нашем городе торгуют лекарствами-пустышками,- спросила я внимательно глядя на главаря банды. Он не отвел взгляда, и сказал:- слухи такие доходили, но я не думаю, что кто-то решится заниматься такой торговлей.
- Вы не искренни со мной,- сказала я Картечи,- и предполагаю, даже крышуете этот бизнес, возможно, из-за этого погиб врач, ему стало что-то известно об этом. Главарь стоял напротив меня, спрятав руки в карманы брюк. - Что бы вы сейчас не говорили, какие бы ни делали предположения и догадки, врача я не убивал. Но я обязательно найду того, кто поднял на него руку и накажу.
- Нет, увольте от вашей самодеятельности, виновный должен понести уголовное наказание, а не ваш расстрел в подворотне,- сказала я и мы с оперативниками покинули дом Картечи.
- Но и что вы думаете по поводу всего услышанного?- спросил у меня Сергей Зубков.
- Доверяй, но проверяй! Говорит убедительно, но не надо забывать, он бандит, свернет нам с вами шею и будет смотреть на следователей кристально чистыми глазами и убеждать, что это сделал не он.
Сергей,- обратилась я к нему,- а вы случайно не в курсе, с кем мог у нас в милиции дружить, или общаться хирург-травматолог Полюжный?
- Ни знаю, Татьяна Васильевна,- ответил он,- я как-то видел, он подвозил на своей «девятке» Наташу Снегиреву, а дружили они, или это случайная встреча, сказать не могу.
Я решила проверить эту информацию. Наташа работала в отделе дознания десять лет, была вдовой, муж ее погиб в горах, у нее был сын. Дружба с неженатым Костей могла иметь место. Хотя мне сказали, что у него друг в милиции, не подруга, возможно, было сказано обобщенно, но как бы то ни – было, надо проверить.
Мы вернулись в отдел, я пошла, искать Наташу Снегиреву, она сидела за столом и заполняла «шапку» протокола, перед ней сидел подросток лет семнадцати. Я решила подождать, чтобы не откладывать разговор в долгий ящик.
После подписания протокола подростка увели, а я, взяв стул, поставила его рядом с Наташей. Глядя внимательно ей в лицо сказала:- Наташа, какой косметикой ты пользуешься, что тебя возраст не берет, мужчины за тобой так и бегают….
Она улыбнулась и сказала,- да мужикам не возраст нужен, а что-то другое, да ну их, не обращаю я внимание на их ухаживание, мне надо уделять внимание сыну, а не этим двуногим кобелям.
- Но ты же дружила с Константином Ивановичем Полюжным?
- Он был не из кобелей, серьезный человек, я его любила, но у нас с ним так ни разу ни чего и не – было. У него дома родители, у меня сын, остальное время, работа, гори она синим пламенем. Ушла бы со службы давно, но не могу, я умру сразу же на третий день без нее.
- Хорошее признание в любви своей работе,- засмеялась я.
- А теперь Наташа давай поговорим о серьезных вещах. Я знаю, что перед гибелью Константин Иванович передал кассету с записью пациента и главного врача тебе или кому-то другому в отделе, мне нужна эта кассета.
- Татьяна Васильевна, забудьте об этой кассете, я ее слушала, ни к чему хорошему это не приведет. Нас с вами расстреляют так – же, как расстреляли Костю. И он, и я, стали невольными слушателями страшного преступления. Я даже не придумала, кому ее отдать, ведь, скорее всего, ее ни кто не решится озвучить, если учитывать, что везде есть уши и глаза оборотней в погонах.
- И все-таки, Наташа, отдай мне кассету. Я знаю, что на ней, мне сказали, теперь необходима мне эта запись. С ней я поеду к генералу Крашенинникову, хотя бы ради памяти Виктора Ивановича Полюжного.
Наташа встала, подошла к двери, закрыла дверь на ключ, открыла сейф и достала кассету. – Возьмите Татьяна Васильевна, с этой минуты наша с вами жизнь в опасности, и если мы доживем до майских праздников, значит, нам очень повезет.
- А почему именно до майских праздников?- спросила я.
- Послушаете кассету, поймете сами.
Я взяла кассету, засунула ее за пояс юбки и закрыла пиджаком, в руках кроме папки, ничего. Вышла из кабинета Наташи. Я понимала ее тревогу, и у меня, было не спокойно на душе, еще надо было как-то добраться Питер до генерала Крашенинникова, попасть к нему на прием. Но в этом мне поможет, я надеялась, наш начальник ГОВД Семенов Захар Нилович.
На мою просьбу помочь во встрече с генералом, Захар Нилович сказал:- и чего вас потянуло в криминальную столицу страны, там же верить некому, даже генералу, хотя знаю его много лет, но люди меняются, слышал о его «делах», но как говорится: не пойман, ни вор. Оговорить можно любого, вы там смотрите по обстоятельствам, не первый год работаете в убойном отделе, за это время научились разбираться в людях. Замутите вы такую тему с этим лекарством, что и без головы останетесь, но и скрывать дальше нельзя. Своими силами мы их не одолеем, потому, что все начинается с Питера, нам приходит уже все готовое, а на нашем «дочернем» заводе штампуется только упаковка.
- Так вы знали об этом?- удивленно спросила я полковника Семенова.
- Знал. И как только я заикнулся об этом в прокуратуре, меня тут - же пригласили отдохнуть на природе. Приехало высокое начальство, взяли с собой выпивку, что закусить и поехали на пруды. Сидели, выпивали, затем вроде бы в шутку предложили померяться силами, но я встал и начали борьбу, потом вижу, что это уже не игра, меня хотят избить, я отошел, сказал, что мне до ветра и ушел в лесополосу, а там дай бог ноги. Так я ушел от расправы. Мне дали понять, что бы я ни совал свой нос, куда не надо. Татьяна Васильевна, вы даже не представляете, кто стоит за этим.
- Я все это понимаю, Захар Нилович, но, а как – же больные, нуждающиеся в полноценном лекарстве, ведь без него не выживут в первую очередь сердечники и люди, страдающие диабетом. Как быть тем людям, на которых проводятся испытания не лицензированных препаратов, ведь они даже об этом не догадываются. Звоните генералу, и, просите меня принять. Если обернется для меня все серьезно, я сюда не вернусь, останусь в Питере, добиваться направления комиссии в наш город для проверки лечебных учреждений, с участием следственной группы из прокуратуры.
Я оставила вместо себя старшего оперуполномоченного Чистякова Альберта Ярославовича, дала указание продолжать поиски убийцы врача Полюжного, а сама отправилась Питер.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ