Кому нужны печаль и слёзы,
пропустим всё сквозь решето,
и нам останутся, быть может,
их нежный свет, его тепло;
ведь, даже в снежную погоду
во льдах и в холоде воды,
как капли тешим мы свободу,
что скоро воспарим и мы.
Нет ничего милее веры,
она последний наш оплот,
уже из детской колыбели
летим глазами в неба свод;
и погремушки как живые,
и слово каждое как сад,
и люди, все, не все чужие,
и чаша мира - солнца лад.
Пока добро не убегает
при виде зла и явной лжи,
сердца души наш дух питает
медовым счастьем жизни сны;
но, только стоит усомниться,
что росы лягут на траву,
как тут же всё испепелится,
чем узнавали мы судьбу.
Кому на плечи пал внезапно
чужой виной тяжёлый груз,
былого не познаёт счастья,
но примет новое от муз;
горевший от руки злодея,
не умер - птица-феникс, вдруг,
и слёзы, на углях не тлея,
росой на травах, снова, друг.