Политика - I
Впервые в жизни Вероника по-настоящему заинтересовалась политикой в тот момент, когда затаскивая в подъезд коляску с двумя детьми-погодками, она услышала от державшей подъездную дверь соседки о планах некой Батуриной построить казино на месте их десятиподъездного и шестнадцатиэтажного дома. Вера прожила в этом доме всё своё школьное детство и университетскую юность, здесь же появились на свет её дети, и переезд куда-либо ещё с неизбежным ремонтом, закупкой новой мебели, упаковкой всего нажитого за десятки лет добра… она просто не могла себе вообразить. К тому же, незадолго до этой новости они с Евгением вступили в ипотеку с покупкой однокомнатной квартиры для Елены Николаевны, сделали косметический ремонт в обеих квартирах и фактически только-только обустроили своё семейное гнёздышко в самом уютном и оптимальном из доступных для них форматов.
- Кто такая эта Батурина? – изумилась Вера. – Кто дал ей право такие идиотские планы строить?
- Как кто такая? Это же самая талантливая предпринимательница Москвы. Ты что не слышала, как по телевизору ейный супруг-мэр её характеризует? – сообщила Ирина с тем же глубоким вздохом, с каким за пару лет до этого она поведала Вере о безнаказанности дирижёра-единороса, забиравшего у неё на глазах из пионерского лагеря «талантливых детей» для педофильских оргий.
Разумеется, Вероника ничего подобного не слышала, так как телевизор висел у неё исключительно перед кухонным столом, и здесь она проводила минимум времени, благо, Елена Николаевна поставляла внукам готовые котлеты и супы в промышленных масштабах. Во время совместных трапез с детьми, Вера выключала раздражавший её «ящик», в первую очередь из-за безостановочных ток-шоу. Последние по стилю общения напоминали ей посиделки соседей по родительской даче, имевшей несчастье располагаться в одном из рабочих посёлков ближайшего Подмосковья. Лишь поздно по вечерам, когда дети уже спали, Евгений и она пили чай или иногда вино под просмотр информационной программы на ТВЦ со здравомыслящим и обаятельным ведущим. Однако, сюда гости уровня мэра никогда не приходили, а чиновники помельче во многих случаях являлись в студию непосредственно с шикарных московских эвентов и банкетов и нередко пребывали под таким глубоким «шофе», что геополитические реалии занимали их актуальное воображение в гораздо большей степени, чем городской быт.
«Интересно, откуда эта тётка взялась, чтобы вот так беспардонно строить планы, касающиеся судеб жителей почти шести сотен квартир?» - продолжала размышлять Вера, знавшая до этого момента лишь о существовании президентских выборов и не имевшая никакого представления об устройстве городской власти. Вскоре эта буря миновала жилище семьи Веры сама собой в связи со смещеним бандитствующего в городе семейства мэра указом президента. Однако, новый президентский назначенец оказался не менее нахальным и, получив в руки ничем не ограниченную власть, сразу же пошёл в атаку на ещё более лакомый и зелёный кусок московской земли – на любимый Вероникой с детства парк Дворца детского творчества на Воробьёвых горах.
В рамках артподготовки оккупируемой территории одним днём был уволен интеллигентный директор детского центра, а на его место водворён боец-самбист со сломанным носом. На данном этапе ответ на вопрос «кто виноват» был для Веры уже предельно ясен, в то время как ответ на вопрос «что делать» она сформулировала для себя в самом общем виде – надо объединяться с такими же гражданами как и она сама. Однако, вскоре Веронике пришлось убедиться в том, что «такие же граждане как и она», то есть люди принципиально остающиеся «вне политики», имеют очень смутные представления о цивилизованных методах борьбы против государственной мафии.
Вероника представляла себе всего лишь два способа противодействия стройке на территории парка и, соответственно, закрытию Дворца. Первый способ в виде письменных обращений в администрацию учреждения или в вышестоящие организации, в данном случае в мэрию Москвы, был ей знаком по взаимодействию со структурами ЖКХ. Благодаря литературному стилю изложения претензий и правильному пониманию раболепствующей перед начальством психологии чиновников, Веронике не раз удавалось решить «неразрешимые» по уверению оппонентов проблемы. В ситуации с Дворцом именно с этого шага Вера планировала начать сопротивление стройке, собрав под соответствующим письмом подписи других сочувствующих родителей. Однако, плана на случай ожидаемого отказа оккупантов оставить Дворец и его территорию в покое у Вероники, увы, не было. Дальнейший ход событий она могла себе представить только на основе советских фильмов о войне: «… по направлению к Дворцу идёт череда эскаваторов, под колёса которых бросаются пришедшие в отчаяние граждане, и только эта самоотверженность помогает остановить стройку». К счастью для всех участников описываемых событий, московская реальность этого временного периода оказалась значительно менее экстремальной.
Политика -II
К описываемому моменту рейдеровские захваты частной и государственной собственности в Москве продолжались уже почти двадцать лет, и их технологии постепенно закономерным образом трансформировались. Если в 90х годах сценарий «на войне как на войне» со стрельбой и вламыванием вооруженных чоповцев в здания в центре Москвы были в порядке вещей, то к началу двухтысячных эта практика стала пересматриваться. Уже нажившие с помощью рейдерства первоначальный капитал главные мафиози старались избегать громких скандалов и отдали эту ниву на откуп своим вассалам с одним единственным требованием – общественного шума категорически не должно быть.
Учебные программы Дворца Детского Творчества на протяжении пятидесятилетия его существования формировались при непосредственном участии преподавателей московского университета. Последний находился в пешей доступности от детского центра, и молодые, полные творческих амбиций ассистенты и доценты университетских кафедр после утренних лекций в альма-матер перемещались в стеклянные корпуса Дворца, чтобы с энтузиазмом нести свои самые продвинутые знания московским школьникам. Неудивительно, что многие бывшие учащиеся уникального детского центра сделали хорошую профессиональную карьеру, и немало из последних приобрели достаточную известность для того, чтобы их голос был услышан в мафиозно-правительственных структурах. Поднявшийся шум опасений и возмущений по поводу судьбы Дворца достиг ушей самых высокопоставленных интересантов, и нижестоящие захватчики вынуждены были пойти на попятную и, обрядившись в овечьи шкуры, вступить в переговоры с обеспокоенными москвичами.
В связи с вышеописанной ситуацией у нижестоящих рейдеров возник закономерный вопрос – а с кем, собственно, вести переговоры? Гул разрозненных голосов, пусть даже и громкий, ни уговорить, ни обмануть, ни подкупить невозможно. В 90-е годы, когда мафия только набирала опыт и не была ещё достаточно сплоченной, захват учреждения заканчивался в соответствии с законом «всё или ничего». И в случае впечатляющего общественного резонанса бандитам пришлось бы ретироваться полностью, и даже вполне вероятно предыдущая администрация Дворца была бы водворена обратно. Однако, просидевший у городского руля предыдущий мэр с рейдеровскими замашками уже научился играть в долгую и создал вполне эффективную систему так называемого «белого рейдерства», которая с готовностью предложила себя вновь испечённым хозяевам города.
***
Увидев объявление о дате собрания родителей учащихся Дворца, Вероника обрадовалась и удивилась одновременно. Как-то нелогично было предполагать, что такое объявление могло появиться на официальном борде этого оккупированного гауляйтерами учреждения без санкции последних. С другой стороны, наивная надежда на чудо в виде восставших молодых преподавателей, пытающихся привлечь родительскую общественность к спасению детского центра у Вероники всё ещё оставалась.
Увы, ей пришлось разочароваться, когда, войдя в переполненный людьми конференцзал, она увидела на трибуне тёток формата комсомольско-банных вечеринок конца 80-х, обозначавших себя «неравнодушными матерями учащихся». С ними в тандеме выступали жуликоватые на вид мужчины, соответственно, представлявшиеся отцами учащихся и почему-то подчеркивавшие свой профессиональный статус как «независимые предприниматели». Эта публика была настолько типической и непривлекательной, что часть аудитории стала покидать собрание задолго до его окончания. Особенно расстроила Веронику внезапная и быстрая ретировка одного известного рок-журналиста, стоявшего недалеко от неё в проходе между рядами кресел. Одно присутствие этого стильно-ипотяжного медиасветилы уравновешивало советско-патриотическую атмосферу, создаваемую ведущими форума. Но чудо продлилось недолго, и уже через пятнадцать минут после начала лозунгово-истеричных выступлений недоумённое выражение лица красавца-мужчины сменилось брезгливо-пренебрежительным, и со словами «господи, что это за дурдом…» телезвезда пронеслась непосредственно перед носом у Веры. Последняя поняла и вообщем-то предполагала такую реакцию на происходящее от человека, проповедовавшего и олицентворявщего свободный хиповый англо-саксонский рок. И, будь её воля, она с удовольствием бы последовала его примеру. Однако, позволить себе бросить любимый с детства Дворец на растерзание безжалостной и бездушной мафии Вероника не могла.
***
Целью и итогом вышеописанного форума являлось создание подконтрольного мафии родительского комитета, который по сценарию должен был в СМИ рассказывать, что вся деятельность гауляйтеров на территории и в структурах Дворца продиктована исключительно благородными намерениями и находится под неусыпным контролем якобы родительской общественности. Однако, даже самим чиновникам было понятно, что утихомирить гул народного возмущения, предъявив общественности фиктивный родительский комитет из десяти подозрительных персонажей, не удастся. Легитимизация родительского комитета как представительного общественного органа требовала его расширения за счёт наивных и в идеале потенциально продажных граждан.
Поскольку на первом собрании было практически невозможно разобраться в степени наивности или потенциальной продажности родителей, пожелавших вступить в новоиспечённый общественный орган, то в него вошли все желающие. Таким образом, мафия собственноручно создала условия для объединения и взаимодействия людей доброй воли, поскольку это соответствовало её интересам на данном этапе. По сути, за вычетом резонансного варианта с прямым вторжением эскаваторов на территорию парка, у мафии оставалось только два варианта действий. Первый – полностью отказаться от беспокойного проекта, второй – создать подконтрольный представительный орган граждан и с его помощью усыпить бдительность, обмануть или даже найти компромисные пути решения проблемы.
Земля под парком Дворца была золотой, времени у недавно получивших власть над городом оккупантов было предостаточно, поэтому побочный эффект создания родительского комитета в виде знакомства и объединения оппозиционно настроенных, добропорядочных граждан рассматривался опытными мафиозными политтехнологами как неизбежный, неприятный, но потенциально преодолимый.
***
Продолжавшая до этого момента пребывать «вне политики» Вероника даже не подозревала о существовании в городе вполне сложившихся политических сил, опыт и помощь которых в борьбе с мафиозными агрессорами оказались в итоге очень полезными. Столкнувшись с представителями партии КПРФ на втором собрании родительского комитета, Вероника испытала сильное разочарование ещё раз. Она не могла ожидать ничего хорошего от этой ретроградной, пережившей своё время структуры. Однако, вскоре ей стало понятно, что, как минимум, на данном начальном этапе некоторые люди из КПРФ, действительно стремятся помочь организации протестных действий. Кто есть кто стало очевидно в тот момент, когда Лариса Вихрева заявила о своём намерении провести митинг.
Политика III
С Ларисой Вероника познакомилась и сблизилась в процессе подготовки митинга, однако, уже на первом родительском собрании в конференцзале эта красивая, уверенная в себе женщина произвела на Веру большое впечатление. Встав в переднем проходе между сценой и первым рядом кресел, она заявила, что готова взять на себя всю юридическую составляющую защиты Дворца. При этом Лариса сообщила, что вопросы и предложения к ней можно адресовать лишь до 3-го июня, поскольку в этот день она с детьми уезжает на всё лето в Италию. Эта её инициатива не вызвала особенного беспокойства у официальных «лидеров» протеста, и Лариса была на общих основаниях включена в состав родительского комитета. Однако, уже на втором заседании между Ларисой и со-председателями, как они себя именовали, возникла конфронтация.
Второе заседание родительского комитета по форме и содержанию больше всего напомнило Веронике собрание дачного или гаражного кооператива. Разместившись за длинным и широким столом студии художественного рукоделия, родители и сочувствующие граждане первым делом проголосовали за предложенного сотрудницей сектора массовых мероприятий Дворца секретаря собрания для ведения протокола. Эту функцию взяла на себя фигуристая дама средних лет с удивительным именем Долорес Ивановна, в последствие оказавшаяся женой депутата от КПРФ местного муниципального собрания.
- Товарищи! – зычно заявила Долорес с интонациями героини Любовь Полищук из фильма «Отпуск за свой счёт». – Мы все – семейные, работающие люди. Никто из нас не располагает излишками свободного времени, поэтому прошу вас строго следовать повестке заседания. Предлагаю проголосовать за следующую повестку. Первое – утверждение Устава Родительского комитета Дворца детского и юношеского творчества столицы нашей Родины, города-героя Москвы. Второе – выборы со-председателей родительского комитета Дворца детского и юношеского творчества города Москвы. Третье – формирование рабочей группы для встречи с заместителем руководителя Департамента образования и науки Татьяной Леонидовной Чурсиной, запланированной на двадцатое мая в десять часов. Четвёртое – прочие вопросы. Прошу проголосовать за предложенную повестку. Товарищи, кто за – поднимите, пожалуйста, руки.
Примерно половина из присутствующих с готовностью подняли руки, в то время как остальные участники собрания так или иначе выразили своё несогласие с предложением Долорес. Слово взял симпатичный молодой человек по имени Алексей, лидер одного из профсоюзных движений под эгидой партии Справедливая Россия.
- Друзья, на самом деле, ситуация очень серьёзная – этот факт не стоит недооценивать, а времени очень мало. Устав – дело важное, но в нашей ситуации – это дебри, так как никаких аналогичных уставов родительских комитетов по крайней мере в нашей стране не существует. Для того, чтобы подобный устав разработать, потребуется множество собраний, и сейчас этот вопрос далеко не основной. Я предлагаю внести в повестку первым пунктом вопрос о мероприятиях, которые могли бы привлечь внимание широкой общественности к сложившейся ситуации.
- Да, да, я тоже хотел об этом сказать, - откликнулся подтянутый и хорошо ухоженный пятидесятилетний мужчина. – Ещё раз представлюсь. Я – Михаил Королёв, депутат местного муниципального собрания. Предлагаю провести пикет с банерами о ситуации во Дворце. У меня большой личный опыт с проведением пикетов, готов поделиться. Поверьте, это очень эффективное мероприятие.
Последнее выступление очень воодушевило Веронику. Наконец-то она услышала то, за чем сюда пришла. Оказалось, что помимо писем по инстанциям и бросаний на амбразуры-эскаваторы, существуют ещё какие-то пикеты, которые могут оказаться очень даже эффективными… Но не успела Вероника поинтересоваться у депутата как именно должен выглядеть пикет, инициативу перехватила сотрудница массового сектора Дворца Галина Петровна.
- Товарищи! Михаил Юрьевич! Ну, какие пикеты, к чему это! Департамент готов к обсуждению всех возникающих проблем. Лишний шум приведёт лишь к обострению ситуации и затруднит переговорный процесс.
- Абсолютно с Вами согласна, Галина Петровна, - подхватила реплику Ольга Мордасова, выступавшая в роли ведущей первого собрания в конференцзале и по сути уже принявшая на себя функции председателя Родительского комитета. – Пикет – это не наш метод. Лишь в крайнем случае, если все другие способы спасти наш любимый Дворец не сработают, придётся подумать о пикете.
- Погодите, товарищи! Давайте определимся! – нетерпеливо замахала руками Долорес Ивановна, до этого момента методично расчерчивавшая пачку листов А4 для формирования протокола. – Нужно ли нам вносить в протокол все возникающие обсуждения или же будем следовать намеченной повестке?
- Почему у вас возникает такой странный вопрос? Впервые прервала сосредоточенное молчание Лариса Вихрева. – Это протокол, то есть документ, в который вы, как секретарь, обязаны вносить всё, что происходит на заседании.
- Да, внесите, пожалуйста, предложение о пикетах, а также все высказанные мнения, в протокол. – дала отмашку Галина Петровна. И Долорес покорно принялась изучать список присутствующих, чтобы адресно отразить их мнения в протоколе.
- Товарищи, позвольте и мне высказаться по поводу повестки, - взяла слово женщина лет шестидесяти с очень серьёзными и грустными глазами. – Я – помощница депутата Мосгордумы от фракции КПРФ Алексея Николаевича К*, я занимаюсь градозащитнической деятельностью уже в течение шести лет. Поверьте, в вашей ситуации нужно действовать очень быстро и слажено, и чем больше людей узнают о происходящем во Дворце, тем больше шансов, что вам удастся этот прекрасный памятник советского модернизма отстоять. Со своей стороны я готова вам оказывать всяческую помощь в информационных и юридических вопросах. Кроме того, очень важная задача сейчас – привлечь внимание прессы – чем больше будет публикаций, тем лучше.
- Как раз пикет – это прекрасный инфоповод для привлечения внимания прессы, - откликнулся лидер профсоюза Алексей. – Яркая картинка будет впечатляюще смотреться на фотографиях. А для пикета численностью до пяти человек даже согласования никакого не требуется. Подумайте, друзья. Я бы на вашем месте начал именно с этого.
- Алексей, при всём уважении, но всё же не хотелось бы втягиваться в политизированные акции, - вполне дружелюбно, но с некоторым укором отреагировала Ольга Мордасова. – Родительский комитет создаётся не как политическая организация, а как объединение родителей, стремящихся сохранить наш любимый Дворец. Мы вне политики, и я хочу это подчеркнуть.
- Я тоже считаю, что мы должны оставаться в тех рамках, которые приемлимы для школьных родительских комитетов, - поддержала коллегу ухоженная дебелая блондинка Татьяна – сотрудница одного из крупных банков. – Пикеты, флешмобы и тому подобное – занятие для неуравновешенных людей. Мы здесь для ведения переговоров и поиска компромисных решений совместно с Департаментом образования. И никакой политики у нас тут не должно быть.
- Скажете, прям, «для неуравновешенных», - с обидой в голосе отозвался депутат Михаил Юрьевич. – Вам бы подолбала Азбука Вкуса по голове в пять утра каждый день, включая субботу и воскресенье, своими разгрузками товара и грохотом морозильных камер. И вы бы как миленькая встали с пикетом, поскольку ОВД и участковый с этими бандитами в доле. Только после пикетов и удалось нам – жителям это издевательство остановить…
- Ну, конечно, если все другие меры не сработают, то и нам придётся встать с пикетом, - примерительно поддакнула депутату Мордасова. – Но пока в этом никакой необходимости нет. Я предлагаю вернуться к нашей первоначальной повестке: вот подготовленный мной проект устава Родительского комитета – давайте его обсудим и проголосуем по этому документу. И далее на его основе мы изберём сопредседателей. Кроме того, у нас назначена встреча с Чурсиной в Департаменте образования, и нужно определиться, кто на эту встречу готов вместе со мной пойти.
- Ну, хорошо. Моё дело предложить – а решать вам,- уже совершенно спокойно и умиротворённо согласился депутат и, двигаясь по направлению к выходу, дружелюбно и вежливо стал прощаться. – Извините, друзья, вынужден откланяться. Если будут вопросы – пожалуйста обращайтесь, всегда к вашим услугам.
- Всенепременно, уважаемый Михаил Юрьевич, всенепременно, - приветливо махнула рукой старому знакомому Галина Петровна. – Спасибо, что приняли участие в нашей встрече.
- Всегда рад, всего хорошего, - ответил Михаил Юрьевич, закрывая за собой дверь.
- Прошу вас друзья не отвлекаться от повестки, у нас остался ровно час на всё про всё, - сообщила Мордасова. – Далее мы должны освободить помещение, предоставленное нам ровно до 21-00.
- Итак, товарищи, прошу вас высказать предложения по уставу Родительского комитета Дворца детского и юношеского творчества, - торжественно произнесла Долорес и поставила на очередном листе А4 цифру один с закрывающейся скобкой.
В этот момент всегда боявшаяся публичных выступлений Вероника собралась с духом и сказала:
- Господа, мы теряем слишком много времени на формальности. Устав, протокол – это всё, конечно, прекрасно, но совершенно бессмысленно в нашей ситуации. Предложение с пикетом представляется мне очень разумным, и я предлагаю сосредоточиться именно на нём.
- Вы совершенно правы, - живо откликнулся Алексей. – Самые эффективные виды протестной активности – это митинги и марши, но в нашем случае пикет тоже подойдёт. На городском уровне пикеты тоже работают очень хорошо.
- Да, опыт показывает, что публичные протестные акции очень эффективны там, где идёт «прощупывание почвы», так сказать, и нет готовности идти на скандальный конфликт, - подтвердила тезис помощница депутата от КПРФ Светлана.
- Да вы что, ребята, какие пикеты, какие революции – не надо этого всего, - пробасил вальяжный мужчина лет сорока пяти с очень подходившем ему именем Лев. – Адекватная публика воспринимает все эти пикеты как истерику, вас будут сторониться как умалишённых. Нет уж. Давайте конструктивно и по существу. Встреча в Департаменте, устав – это важные вещи. Давайте займёмся делом, наконец. Сколько можно из пустого в порожнее…
- Мне тоже кажется, что не стоит делать резких выпадов в адрес власти, - поддержал коллегу серьёзный и очень аккуратно одетый молодой отец ученика футбольной секции по имени Дмитрий. – Чиновники готовы идти навстречу нашим пожеланиям, пообещали сделать покрытие с подогревом для стадиона…
- Чиновники идут навстречу вашим личным пожеланиям, а не нашим, - второй раз за вечер прервала молчание Лариса Вихрева. – Стадион с покрытием не предусмотрен первоначальным проектом Дворца, и эта ваша личная инициатива мне представляется крайне сомнительной…
- Товарищи, никаких изменений в первоначальном проекте Дворца категорически не должно быть, - очень эмоционально отреагировала на заявление Дмитрия Светлана. – Любые изменения в проекте – это лазейка для застройщиков. После того, как вносятся изменения, становится очень легко снять охранный статус с объекта. То есть изменённый объект как бы теряет историческую ценность, у них это так называется… И далее можно спокойно вносить любые изменения вплоть до сноса и строительства новых зданий….
Выслушав реплику Светланы Дмитрий надулся, но промолчал, показывая при этом всем своим видом, что тёплое покрытие футбольного поля имеет для него гораздо большее значение, чем все памятники этого мира вместе взятые.
- Коллеги, наше время уже на исходе, а мы совсем не продвинулись в главных вопросах, - напомнила сотрудница массового сектора. – Ольга Григорьевна, зачитайте, пожалуйста, главные пункты устава Родительского комитета, чтобы можно было по ним проголосовать…
- Ольга Григорьевна должна предоставить копии проекта Устава всем членам родительского комитета, мы с ними ознакомимся и на следующем заседании спокойно проведём дискуссию и затем проголосуем по каждому пункту, - безапелляционно заявила Лариса. – Кстати, ситуация с сопредседателями мне представляется по меньшей мере странной… Вполне достаточно одного председателя, но обсуждение этого вопроса оставим, естественно, на следующий раз. Главное сегодня, это организация митинга, который я планирую провести 30 мая. Кто хочет в нём участвовать – вот лист для контактов, оставьте, пожалуйста, в нём свои данные.
Это заявление Ларисы вызвало у присутствующих две противоположные реакции. Алексей, Светлана, Вероника и ещё несколько человек, хранивших молчание в течение всего заседания, сгруппировались вокруг Ларисы и принялись воодушевлённо обсуждать технические подробности планируемого мероприятия. Мордасова, Галина Петровна, Лев, Дмитрий, сотрудница банка и ещё пара персонажей без признаков особой одухотворённости в лице буквально застыли в возмущённом изумлении и растерянности, переглядываясь друг с другом с закономерным вопросом в глазах: «И что мы будем с ней делать?» Наконец, здравый смысл и прагматичный расчёт возобладали и в этой группе граждан, и нехотя и всё также молчаливо каждый из них оставил свои данные в контактном листе Ларисы.
После этого заседание активистов в усечённом составе переместилось из помещения Дворца на преддворцовую площадь – благо тёплая майская погода этому чудесным образом способствовала. И здесь в дуновениях тёплого атлантического ветра был обсуждён состав из троих заявителей митинга, включавший помимо Ларисы ещё депутата Мосгордумы от КПРФ, а также мужа Долорес, которая к идее митинга отнеслась неожиданно позитивно.