Когда Джерри был маленький, первое время было довольно забавно наблюдать, как этот крупный щенок ещё не знал, что он сильный, и пугался, когда его облаивала даже совсем маленькая собачонка. Он поджимал хвост и готов был удрать. Но надо сказать, что, когда Джерри повзрослел, от этой детской робости не осталось и следа. Он был храбрым, даже отважным псом, хотя никогда не был агрессивным. Вот один эпизод, который произошёл, когда Джерри было года два.
На прогулке я увидела как в нашу сторону с явно агрессивными намерениями направляется азиат. Он был с свободном выгуле, хозяйка стояла в отдалении, увлечённая разговором, и я, честно говоря, испугалась. Азиат – серьёзная, агрессивная собака, примерно вдвое больше Джерри. Силы явно неравны, и я не могу защитить его – не справлюсь. Дело решали секунды. Я вспомнила рекомендацию, что в подобной ситуации нельзя держать собаку на поводке, сковывая её возможности защищаться, и отпустила Джерри. Он не убежал, не стал прятаться за меня, а, расправив грудь, пошёл на врага, всем своим видом давая понять, что готов к схватке.
Собаки сблизились, порычали друг на друга, и, после короткой перебранки, азиат… отступил. Он развернулся и пошёл в сторону хозяйки. Я была в восторге. Я почувствовала, что мой пёс не только защищался – он защищал меня. У меня настоящий надёжный друг!
Во взрослые годы Джерри стал спокойным и добрым псом. На мелких мосек он вообще не реагировал: я научила его проходить мимо с королевским достоинством, не обращая внимания на их истерику. Это впечатляло, и среди собачников Джерри пользовался уважением за неагрессивный нрав и выдержку. А за себя он постоять всегда мог – это тоже знали.
Джерри был надёжный защитник и охранник, хотя специальный курс защитно-караульной службы мы не проходили. Иногда это даже создавало проблемы: если я падала, и кто-то посторонний протягивал мне руку, Джерри как молния бросался и хватал за руку. Логика была примерно такая: “Хозяйке и так плохо, а к ней тянут руку – пытаются напасть!” Конечно, он был не прав, и я его останавливала, но я знала точно: с ним я могу ничего не бояться ни днём, ни ночью.