Сегодня поехали в Канаду.
То всё крутились возле Англии и Норвегии, а теперь - Канада.
Ну и хорошо. Вроде не штормит. Погода хорошая, хотя, конечно, холодновато.
Я продолжаю растительный образ жизни, то есть не занимаюсь ни чем, ем и сплю.
Обленился в конец. Хочется уже домой.
Недавно видел как то необычно Луну.
Вернее Луна была обычной - молодой и почти полностью была закрыта тенью.
И я поразился, почему то тогда подумав, что ведь эта круглая тень на Луне -
это ведь тень Земли. Эта круглая тень - это ведь - Земля.
Висящий в пустоте шар, по которому мы передвигаем свои ноги и тоже отбрасываем свои тени.
Какая она всё таки маленькая - эта Земля.
Я даже погладил её рукой - эту маленькую Землю.
Маленькую, терпеливую Землю - игрушку малышей, которую жалко даже мне, такому же малышу.
Мне стало понятно от чего плакали монахи (а может и сей час плачут) - гиганты Духа, которые молились за весь Мир.
Они плакали от жалости.
Ведь, действительно, в этом мире всё такое маленькое, хрупкое, не устроенное, буквально висящее на волоске.
Наш мир - игрушечный мир. Только игрушки в нём живые. Бедные, маленькие, живые игрушки, забытые и брошенные детьми в детском саду.
Они что то делают, делают на своей маленькой территории, на своей крошечной планете, подверженные всем возможным воздействиям и случайностям по стародавней привычке к игре, потому что для игры они и созданы. Но смысл той игры и радость от неё давно потеряны. И они это знают и всё усложняют и усложняют до бесконечности свои игры в неизбывной надежде, что их увидит и оценит хоть кто то.
Хоть кто то похвалит их усилия, их волю к жизни, их терпение.
Увидеть бы хоть раз себя с высоты хотя бы десяти метров, к примеру. Посмотреть на свои движения. То то смешное верно, было бы зрелище. Хотя, больше, конечно, грустное.
Как не поверить Библии, что человек был совсем другим.
Адам был великаном. Любознательным, наивным, детски весёлым великаном, знающим всё на свете.
А потом он стал съёживаться, съёживаться, и Земля, по которой он бродил, выискивал и называл своими именами всё новое, что встретил на пути - эта Земля, стала съёживаться, съёживаться вместе с ним. И, наконец, стала такой маленькой и игрушечной, что её стало возможно погладить рукой.
Потому и Вселенная нам кажется такой большой. Потому что мы - маленькие. Когда Адам был большим и Земля была большой, то и Вселенная была ему как раз.
Ведь тогда и Адам и Эдем (теперь - Земля) и Вселенная были равно бесконечны и подходили друг другу.
Теперь Адам стал Серёжей (или - как там), Эдем стал Землёй, а Вселенная стала видимой вселенной, которая малое подобие Вселенной настоящей.
Но и эта, оставшаяся Вселенная пугает уменьшающегося Серёжу своей необозримостью.
Когда нибудь, когда на небе будет новая Луна, мы выйдем на улицу и увидим маленькую Землю.
Потому что ты сидишь дома и ничего не знаешь, а, когда я приеду, я всё тебе и расскажу.
А, пока, пароходик наш качает вверх - вниз, вверх - вниз, вправо - влево, вправо - влево. Мне кажется, что у меня в голове катаются маленькие пушистые шарики и щекочут друг друга. Наверное я становлюсь дурачком.
Кстати, я сделал удивительное открытие:
Трезвые люди - самые не серьёзные люди.
Самые серьёзные люди - люди пьяные.
А самые серьёзные из серьёзных людей - люди с похмелья.
Что то ещё хотел рассказать тебе...
А, недавно вычитал у Кураева, что САМБО создал послушник Николая Японского - нашего Святого и миссионера в Японии. Этот Николай Японский отправил этого послушника изучить Дзю До и адаптировать его для России, а он - этот послушник, стал потом советским разведчиком. Воистину неисповедимы пути Господни.
А, вспомнил. Недавно были в Шотландии и я побывал в пейзаже из фильма. Вообрази: - река, а с двух сторон довольно высокие горы, только не пологие, а крутые и близкие, почти как ущелье, и поросшие соснами, кое где другими деревьями, которые пожелтели, а горы вверху скалистые и с туманом. По склонам кое где разбросаны
домики этих самых шотландцев. А дорог и не видно.Воздух свежий, холодный, так и казалось, что я в фильме.
Ты вот сидишь и думаешь, что я пишу тебе всякую чушь, а я просто так скучаю.
Ладно. Всё.